Рождество в Кентбери

Глава 6

Найтли

До дома я добиралась в два раза дольше. Темные пласты наледи были почти на всей поверхности дороги и некоторые водители пробуксовывали, прежде чем остановиться перед знаком стоп или красным светом светофоров.

Повернув на свою улицу, я немного расслабилась. Больше не будет никаких машин, кружащих вокруг моей, будто на гоночном треке.

Да уж, тут не солнечная Флорида, тут морозный Вермонт.

Я открыла дверь гаража, загнала машину и заметила его, облокотившегося на входную дверь. На нем был серый пуловер, рукава высоко закатаны так, что виднелись татуировки, руки сложены на груди.

— Привет, — сказала я, выбираясь из машины с пакетом мороженого и небольшой пиццей.

— Дороги просто ужасны, — ответил он, увлекая меня в свои объятья. — Нужно было позвонить мне, я бы за тобой приехал.

— Я могу ездить по скользким дорогам.

— Тут дело даже не столько в тебе, сколько в других машинах, — он забрал пакет из моих рук. — Ты заезжала в молочный, чтобы затариться на всю зиму?

— Не, я просто купила несколько вкусов, которые до завтра могут раскупить, — вздохнув, я расстегнула куртку. — Почему ты приехал? — спросила я, что было гораздо лучше, чем уточнять, не понимает ли он, что я больше не могу быть в его обществе?

— Ты игнорировала мои звонки и сообщения весь день. Подумал, что лучше всего будет приехать и проверить, что с тобой. Так как снаружи ждать было слишком холодно, я позволил себе зайти. Надеюсь, ты не будешь против.

— Я не против. Поэтому-то у тебя и есть ключи.

Я сняла куртку, стащила зимние ботинки и уставилась на обеденный стол в комнате.

— У меня есть пицца.

— Ты купила пиццу на одного человека, — сказал он.

— Как ты узнал?

— Это же Кентбери. У нас тут отличная система передачи информации — лучше, чем Твиттер, — подмигнул он. — Почти такая же эффективная, как инстаграм или сообщения. Миссис Боумен позвонила мне, чтобы предупредить, что ты едешь домой. Отчитала меня за то, что я позволяю тебе ездить по ледяным дорогам.

Я усмехнулась:

— Я. Умею. Водить.

— Суть не в этом. Она сказала мне, что ты поехала покупать пиццу, но маленькую.

— Ты поэтому купил еду на ужин?

— Нет, еда у меня уже была — и она это тоже знала, — засмеялся он. — Она думает, что я весьма предусмотрительный парень.

— И как она узнала, что у тебя есть ужин? — промычала я. В Нью-Йорке такого не произошло бы.

— Это Кентбери, — повторил он, что, наверное, могло объяснить, почему все в этом городе знают, что у меня на столе сейчас полно еды — для нас двоих.

— Давай садиться, еда остывает.

— Я, пожалуй, откажусь, — промямлила я, уставившись на стол.

— Ли, что я сделал? — спросил он, и расстройство сквозило в каждом его слове.

— Ничего, — сухо ответила я, пытаясь держаться твердо, но мое сердце таяло лишь от взгляда на ужин, который он принес.

Все, что я любила в меню Андрэ, было здесь. Копченый лосось, картофельные пирожки с кремом из трав, паста с креветками и огуречный салат. На столе также стояла бутылка вина с бокалами, стол уже был сервирован. Имелись даже пара свечей, это предполагается, как романтический ужин? В эту часть вечера мое сердце забилось чаще в надежде.

В течении пары следующих часов, когда Хит будет напоминать мне, что я лишь свой в доску пацан, мне захочется плакать, я буду чувствовала себя разбитой и уязвленной. Как и я сама, мое сердце просто этого не принимало. Именно так и происходит каждый раз по накатанной. Хит сделает что-то милое, я еще чуть больше влюбляюсь, а затем он одним махом разрушает все мои мечты.

— Я тебя разозлил. Просто скажи мне, что сделал, чтобы я смог все исправить.

— С чего это ты решил?

— Я тебя знаю, — тихо произнес он.

— Правда? — скептически уточнила я, внутри сгорая от смеха.

Приятель, ты ни черта не знаешь!

— Да что с тобой, Харрис? Конечно же, я тебя знаю. Я всю твою семью знаю с тех пор, как мы были детьми.

Думаю, в этом все и дело. Он знает метя так же, как знает моих братьев. Я всего лишь еще один парень из их компании. Часть стаи. Его братан.

— Я уберу это в холодильник и руки вымою, — сказал он. — Где Байрон?

— У папы, Кэсси убедила отца взять его с собой. Ей нужно домашнее животное, — легко бросила я, надеясь, что он подарит ей собаку на рождество.

Она умоляла о собаке с тех пор, как ей исполнилось шесть. Я бы ей купила, но Хит настаивал, что для собаки они еще не созрели. Ему сперва нужно купить дом и переехать из квартиры над гаражом.

— Ты купила много мороженного. Надеюсь, что со вкусом перечной мяты ты поделишься со мной.

— Оно твое, я лишь его забрала, — пожала я плечами и остановилась, чтобы не сболтнуть, мол, весь город полагает, что мы пара и, возможно, продавщица кое-что предприняла, чтобы прояснить нашу ситуацию. Потому что в это даже я иногда верю.

— Кстати, она не взяла с меня денег, — я передала ему мороженное, пока он не стал меня благодарить. — Говорила что-то о замене масла.

— Я иногда вожусь с ее машиной или техникой в магазине, — буднично сказал он, будто это вовсе не имеет смысла обсуждать.

— Хороший ты парень.

Он повел плечом.

— Я всего лишь помогаю своим соседям.

Он выдвинул для меня стул. Когда я села, он бросил мне на колени салфетку.

— В следующий раз обещаю приготовить сам.

— Кэсси с моим отцом, ты мог бы пойти в отель и найти себе кого-нибудь для страстного свидания, — предложила я, пока он разливал вино.

— Предпочитаю быть тут, с тобой, — его низкий голос отозвался у меня в груди, и сердце мое затрепетало.

Ох, как бы я хотела, чтобы это было правдой, и он действительно хотел быть со мной. А не со своей подругой Ли.

— Так ты скажешь мне, что случилось? — спросил он.

Похоже, он не собирался сдаваться.

— Сегодня был трудный день. Бишоп, Кингстон и я обсуждали дела.

— Все в порядке? — он прищурил глаза. — Он планирует продать несколько акров земли или часть фермы?

— Нет, — я отхлебнула вина. — Он бы не посмел. Ты знал, что он обдумывает идею покупки виноградника неподалеку?

— Это было бы интересным приобретением, — он пару раз кивнул. — Холдену понравилась бы идея.

А затем Хит замолк на некоторое время, пока мы ели. Через несколько минут он покачал головой и сказал:

— Прости, не стоило мне думать о винограднике. Побеспокоюсь о нем как-нибудь в другой раз.

— На тебя это не похоже, ничего сказать не хочешь?

— Да не особо, — свернул он разговор. — Почему ты не говоришь, что произошло сегодня? Я увидел много народа у коттеджа, когда проезжал мимо.

Мы разговаривали о моем дне и о гостях, с которыми я этот день провела. Я рассказала ему абсолютно все про Глорию, насколько она спокойная, в отличие от ее матери и будущей свекрови. Они приезжали с ней, а еще ее сестры и подружки невесты. Жених просто чудесен. Вроде и помогает со всем, но в тоже время держится в стороне. Если мамаши начинали нервничать, он их осторожно сдерживал. Пара мне понравилась. Уверена, их брак продлится долго.

— Свадьба должна быть чудесной, — продолжила я, взволнованная этой перспективой. — Они подписали контракт и оставили хороший депозит, — дальше я объяснила, как Бетани собирается задействовать локации и что предполагается в коттедже.

Они сняли коттедж и зарезервировали двенадцать номеров в отеле. И могут заказать еще больше номеров, когда на приглашения на свадьбу пойдут ответы в следующем июле.

— Бетани прекрасно со всем управляется, — согласился он со мной. — Просто нужно держать ее подальше от Кингстона.

— О, не думаю, что Кинг будет что-то предпринимать на ее счет, — заверила его я.

— Не будет, но он же любит всех контролировать, — объяснил он. — А Бетани этого терпеть не может.

Наклонившись вперед и оглядевшись, я прошептала.

— Мне кажется, Бетари и Андрэ встречаются.

Он улыбнулся и закатил глаза.

— Что?

— Оставь их в покое, ладно?

— Ты знал! Поверить не могу, что ты мне не сказал, — я уставилась на него.

— Что я говорил тебе про сплетни?

— Это не сплетни. Это информирование друг друга о том, что происходит у нас в городе.

Он снова закатил глаза.

— Я застукал их пару недель назад, — признался он. — А почему ты думаешь Андрэ согласился приготовить этот ужин? Хотя относительно состава меню у него были вопросы. Он сказал, что блюда не сочетаются, и я уверен, что он пару раз выругался по-французски. Но все же, эту информацию я использовал, чтобы ты получила свои любимые блюда.

Он подмигнул мне, и я не смогла сдержать вздоха.

А затем, когда, по его мнению, я совсем расслабилась, он задал свой вопрос.

— Так ты собираешься рассказать мне, что не так?

Его обеспокоенный голос и въедливые голубые глаза, наполненные волнением, убедили меня сказать хоть что-то.

— Братья уговаривают меня отправиться в Нью-Йорк.

— Хочешь устроить себе отпуск посреди рабочего сезона?

Взгляд его удерживал мой. А потом его глаза округлились, когда он понял, что там в Нью-Йорке.

— Ты же говорила, что тебя не интересует эта работа, — он даже не дал мне ответить на вопрос и продолжил раздраженно. — И зачем тебе переезжать? Коттедж находится здесь. Он твой. Тебе нравится здесь работать. В этом городе твоя жизнь, которую ты любишь.

Да, мой. Год назад отец переписал его на меня. Хоть прибыль и остается в семье, как и у всего, чем мы владеем. Однако, викторианский домик все же мой.

— Нет ничего плохого в том, чтобы попробовать что-то новое, — постаралась я объяснить ему хотя бы часть своей мотивации по переезду.

Бишоп бы сказал, что сейчас самое время начать разговор. Признаться, в чувствах, чтобы Хит деликатно меня отшил, и я могла бы со спокойной душой переезжать.

Но я не готова сделать что-то в этом роде. Наш диалог выглядел бы примерно так:

— Хит, я в тебя влюблена.

Он бы судорожно сглотнул и выдал бы что-то вроде:

— Прошу прощения?

Смотрел бы он на меня при этом как слепой олень, а потом сбежал бы или пропустил бы мои слова мимо ушей. Я бы сказала еще раз:

— У меня к тебе чувства.

Призывая все силы, чтобы успокоиться, самым сладким голосом, на который он способен, он бы ответил:

— Ли, ты мне тоже не безразлична. Ты мне как сестра, даже как брат.

— Но я тебя люблю, — настаивала бы я.

— Это очень мило, спасибо тебе, — закончил бы он и просто ушел.

Либо так, либо он скажет мне.

— Ли, ты серьезно? Ну, посмотри на меня. Мы же просто друзья, я просто не смогу воспринимать тебя серьезно.

Как бы ни было, но его слова разобьют мне сердце на кусочки, которые он затем бросит в огонь. А я буду смотреть, как они становятся пеплом и их уносит ветер. И я никогда их не найду и, разумеется, уже никогда не смогу собрать себя воедино.

Я же выбрала путь гораздо легче — переехать, просто забыть свои чувства и учиться жить без него.

— Тут твой дом, — настаивал он. Я смотрела на него, и мне было больно. — Прости, я просто не понимаю, — рукой он провел по волосам и начал собирать грязные тарелки.

— Каждый раз, когда ты что-то планируешь, я тебя поддерживаю. Я ожидаю чего-то подобного и от тебя, — горько произнесла я.

— Хочешь сказать, я тебя не поддерживаю? — голос он не повышал, но было слышно, что он расстроен.

— Обычно мне плевать, о чем говорят люди. Мне в принципе все равно, что они обо мне думают, но вот ты, — он начал сердиться. — На тебя мне не плевать. Мне не плевать на то, что ты думаешь, или как ты меня понимаешь. Поверить не могу, что ты во мне сомневаешься.

— Послушай, я в тебе не сомневаюсь. Но сейчас мне бы хотелось, чтобы ты сказал что-то вроде: «Ли, поезжай на эту работу. Нью-Йорк тебе покорится».

Хит плотно сжал губы. Глаза его нашли пустую бутылку вина.

— Мне казалось, что этого города тебе вполне достаточно. Мне казалось, что ты просто хочешь большего от жизни. Но, если это именно то, что тебе нужно, тогда я тебя поддерживаю.

— Пожалуйста, не стоит сглаживать углы.

— Ли, чего ты от меня хочешь? — его глаза нашли мои. — Есть что-то, чем ты расстроена, но ты мне об этом не рассказываешь. Я сделал что-то, что до жути тебя расстроило. Ты даже смотреть на меня не можешь. Я не смогу ничего исправить, если ты не скажешь, что тебя мучает.

— Есть вещи, которые просто нельзя исправить.

— Но я всегда могу попытаться, — настаивал он.

— В Кентбери нет всего, что мне нужно. Посмотри на меня. Мне тридцать два, я одинока, и перспектив никаких.

Он начал уже ворчать.

— Ты не одна. У тебя есть отец, браться, Кэсси и я.

— Да, но неплохо было бы иметь парня, партнера. Возможно, даже мужа. Когда я сегодня проводила экскурсию, то думала об этом и поняла, что тоже так хочу.

— Свадьбу?

— Человека, который видел бы меня как никто другой в этом мире. Который понимал бы, что нужно женщине еще до того, как она об этом скажет. Который гладил бы меня по голове и с которым можно было бы общаться без слов. И которому можно было бы сказать, что через несколько лет мы привезем наших детей на место нашей свадьбы.

— Ты хочешь детей.

— Мое время истекает. Я управляю успешным бизнесом, но успех — это еще не все, — рукой я схватилась за запястье другой руки. — Я хочу детей, мужа и свою собственную семью. Я люблю папу и братьев, Кентбери и свой коттедж. Но я хочу любить кого-то, — сделав паузу я беглым взглядом посмотрела на него, ведь любить самой — это не моя цель. — И человека, который любил бы меня.

— Мы любим тебя, Ли.

Я вздохнула.

— Папа может быть и одинок, но у него есть мы. У тебя есть Кэсси. Но, если присмотреться внимательнее, у меня никого нет. А в Нью-Йорке для меня могут открыться возможности.

Он долго на меня смотрел, а затем кивнул.

— Я понял. Для тебя тут ничего нет.

— Я знаю, — сглотнув слезы, я подошла к раковине, чтобы вымыть тарелки.

Лучше он и сказать не мог: Я не заинтересован, чтобы стать частью твоего счастья.

— Собеседование во вторник, — сказала я, загружая столовое серебро в посудомойку. — Братья сказали, что прикроют меня тут.

— Уже купила билет на самолет?

— Нет, поеду на машине.

— Но ты не можешь ехать, пока на Восточном Побережье шторм, — предупредил он.

— Будешь обсуждать мои навыки вождения? Думаю, я неплохой водитель, Хит, — сказала я, просто выплевывая слова, пошел ты, я в метель садилась за руль, чтобы отвезти твоего ребенка в больницу, когда у нее был жар, а ты застрял в Берлингтоне.

Но этого, разумеется, я не произнесла.

— Ты неплохой водитель, но на дорогах небезопасно. Купи билет на поезд или самолет завтра в ночь, я заплачу, если тебе нужны деньги.

— Завтра уехать я не могу. Я уезжаю в понедельник и у меня еще куча времени, — запротестовала я.

— А ты еще говоришь, что Кэсси упрямая в меня, — начал он. — Хотя это у нее явно от тебя.

Завернув кран, я обернулась и посмотрела на него.

— Вот видишь, еще один позитивный момент в моем отъезде. Не буду оказывать плохого воздействия на твоего ребенка.

— Она любит тебя, Ли. Не хочу я спекулировать именем Кэсси, но ты подумала, как скажется на ней твой отъезд?

Его слова попали точно в цель. А подумала ли я том, как это повлияет на Кэсси? Он вообще когда-нибудь задумывался, что Кэсси значит для меня? Не поймите меня неправильно, я обожаю этого ребенка с первого раза, как взяла ее на руки. Но прежде этого я прорыдала целых три часа, пока покупала все, что ей нужно. У него родился ребенок от другой женщины. А я навсегда останусь просто Ли. Просто чертовой Ли.

— С ней все будет хорошо. Я всего лишь Ли — друг семьи. Ну сидела с ней, когда тебе нужно было. Папа будет рад взять на себя эти обязанности.

Он мотнул головой.

— Ты больше, чем просто Ли для Кэсси и для меня.

— Хит, чего ты от меня хочешь? Чтобы я осталась из-за Кэсси? И когда мне будет пятьдесят, единственным моим фото с ребенком на камине будет фото ребенка моего друга, которая пришлет мне открытку на рождество, если вспомнит.

Чудо, что мне удавалось держать себя в руках. Я любила эту девочку так, будто она была моей. Она всегда останется для меня моей Кэсси. По крайней мере, моих братьев она называет дядями. Но для нее я — Ли. И никогда не стану мамой.

— Я… — он провел рукой по волосам и слышно выдохнул. — Ты права. Дай мне знать, если тебе что-то понадобится, пока ты здесь.

— Ты уходишь?

— Уже поздно, и дороги тяжелые. Да и, наверное, многие застряли в снегу. Поэтому будут вызывать меня.

— Ладно.

Когда он подошел к двери, то остановился и опустил голову.

— Жаль, что я не могу предложить тебе то, что тебе нужно, но мне противна мысль, что я тебя потеряю.

Когда он ушел, тут же брызнули слезы. Сердце разрывалось, ведь слова его подтвердили то, что я и так всегда знала. Он никогда не будет чувствовать ко мне то, что чувствую я. Я еще долго пялилась на входную дверь, желая, чтобы он остался и, хотя бы поцеловал меня прежде, чем попрощаться.