Рокировка

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Вблизи Сенной площади есть много маленьких кафе. По вечерам в них толпится народ, сигаретный дым висит клубами в воздухе, а днем это тихие, уютные места.

В одном из таких кафе за крайним столиком у окна сидели мужчина и женщина.

Они негромко о чем-то переговаривались, изредка косясь на сонную девицу за стойкой, и прихлебывали кофе из крошечных чашечек. Эта пара не привлекала к себе внимания. Заметно было только, что оба слишком много курят. Пепельница, недавно поставленная перед ними, уже была полна окурков – мужских, раздавленных сильной рукой, и женских, со следами яркой помады на фильтрах.

– Ты все равно не сможешь, – проговорила женщина, глядя в окно на пустынную набережную канала. – Ты на это не способен.

– На что не способен? – спросил мужчина напряженно.

Ты не сможешь его убить, – почти прошептала женщина. – И еще: как мы будем смотреть друг другу в глаза после всего этого? Я даже не понимаю, как ты можешь вообще об этом думать. Предлагать такое любимой женщине…

– Я люблю тебя, – раздраженно оборвал ее спутник. – И желаю тебе счастья, и себе тоже. Поэтому я смогу все, хотя ты в это и не веришь.

– Ты сможешь любить меня после того, как я лягу в постель с другим человеком? недоверчиво переспросила женщина. – А потом ты сможешь спокойно убить его и забыть про все?

– Ты убедишься в этом, – твердо заверил спутник. – Мы пойдем на такой шаг ради нас, ради нашей любви и счастья.

– Это единственный путь к нашему счастью?! – воскликнула женщина почти в отчаянии. – Мне все же кажется, что деньги – не главное в жизни…

– Да, не главное, – согласился мужчина. – Но деньги – условие счастья.

Почему одни наслаждаются жизнью, а другие маются в бедности? Чем я хуже его?

– Ты мог бы и сам заработать, – возразила женщина. – У нас появились бы деньги для счастливой жизни вдвоем.

Женщина говорила робко, будто ожидая гнева собеседника. Но он вовсе не злился, он просто хотел доказать: его идея осуществима и имеет блестящие перспективы.

– Ему просто повезло, – жестко оборвал он, раздавив в пепельнице очередной окурок. – Дуракам везет, но мы тоже имеем право на место под солнцем.

– И тебя не остановит, что я буду любовницей другого? – опять спросила женщина.

– Не остановит, – без колебаний ответил мужчина. Он усмехнулся и властным жестом достал из кожаного портсигара сигарету, шестую по счету за время их разговора. – Меня будет утешать то, что это делается только ради реализации нашего плана.

– Твоего плана… – поправила женщина.

– Нашего плана, – настойчиво повторил мужчина, глядя ей в глаза.

Они говорили еще довольно долго. Проект обсуждался уже не в первый раз, но дама все не могла решиться сказать «да». Но на этот раз она вдруг согласилась.

– Ради нас, – облегченно вздохнул мужчина и взял ее холодные пальцы в свои ладони. – Ради нашего будущего…

Они еще некоторое время сидели молча. Мужчина был явно удовлетворен разговором, а женщина продолжала смотреть в окно на грязную, покрытую мокрым черным снегом набережную, на мрачные махины домов вокруг…

Решение принято. Теперь предстояло осуществить задуманное…

Игорь и Людмила поженились на третьем курсе. Он учился на экономиста, она – в педагогическом.

На каком факультете? А какая разница? Молодые провинциальные девушки прежде всего стремятся получить диплом о высшем образовании и выйти замуж в большом городе, чтобы не возвращаться в свою глухомань.

Конечно, Людмила ходила на семинары, слушала лекции, сдавала экзамены, и что-то в памяти осталось. Но появилось и окрепло стойкое отвращение к средней школе, где ей предстояло работать. Как раз после медового месяца у нее в институте была педагогическая практика, и поэтому Людмила плохо ее запомнила.

Но зато окончательно убедилась в том, что ни за что не будет за мизерные деньги учить и воспитывать чужих детей.

Нет, она родилась на свет не для этого. Людмила мечтала жить в достатке и наслаждаться жизнью. Открытым оставался вопрос: как этого добиться?

Молодые супруги были приезжими, и у них не было в большом городе ни влиятельных родственников, ни связей.

Мать Людмилы жила в городке на Волге, работала на прядильном комбинате, но вскоре собиралась на пенсию. Максимум, что она могла предложить дочери, – вернуться в родной городок и жить вместе в домике на окраине.

Родители Игоря тоже жили далеко – в маленьком районном центре под Новосибирском. По районным меркам, они имели довольно приличные должности: папа – начальник железнодорожной станции, мама – заведующая загсом. Игорь не стремился домой. В Петербурге, по его мнению, было гораздо больше перспектив.

Старшая сестра Игоря – Маша – уже давно обосновалась в Питере и имела хоть и небольшую, но все же отдельную однокомнатную квартирку.

Игорь очень любил сестру. С детских лет они были довольно дружны и хорошо ладили друг с другом. Энергичная и неунывающая Маша, наверное, сыграла роковую роль в отношениях Игоря и Людмилы. Молодым студентам негде было встречаться. Ну потоптались на студенческой дискотеке, ну поцеловались в парадном, а дальше что? По просьбе брата Маша дала ему запасной ключ от своей квартиры.

Роман Игоря и Людмилы стал быстро развиваться. Возлюбленные привыкли друг к другу, и вскоре им показалось, что они уже вполне созрели для совместной жизни.

Сыграли свадьбу. Правда, родители приехать не смогли: Людмилина мать попросту не собрала денег на такую поездку, а родители Игоря не сумели выбраться из-за занятости. Молодые супруги пообещали, что летом навестят и городок на Волге, и узловую станцию в Новосибирской области. Несколько месяцев спустя молодожены отправились в запоздалое свадебное путешествие и навестили родных. Лето пролетело незаметно.

Теперь молодым супругам предстояло жить самостоятельно и самим устраиваться в жизни.

Игорь стал работать дворником в научном институте, быстро получил служебную комнату, где они и поселились с Людмилой.

Молодой супруг не был рохлей. Он сумел мобилизовать все силы, проявить себя и через год стал агентом по снабжению в том же институте. А по окончании вуза молодого специалиста назначили начальником отдела снабжения.

Несмотря на удачное начало карьеры, Игорь не собирался останавливаться на достигнутом. Еще на пятом курсе он нашел какие-то знакомства, установил связи с нужными людьми и принялся за нелегкий бизнес – стал торговать бензином. Им двигало не желание «делать деньги из воздуха». Игорь, в отличие от многих своих однокурсников, отнесся к собственному делу серьезно и основательно. Для него профессия экономиста не была лишь записью в дипломе. Он считал, что экономика – это наука прежде всего о том, как зарабатывать деньги.

И Игорь поставил зарабатывание денег на научную основу. Не зря его учили в институте опытные профессора – он оказался достойным учеником, настоящим экономистом. О торговле на бензоколонке разбавленным бензином речь не шла с самого начала. Игорь занимался оптовой продажей бензина. Он заключал какие-то сложные договора, выступал посредником при сделках и всегда получал свою немалую долю. Его оборотливости многие завидовали.

В нем было то, чего нет и быть не может в людях постарше. Они многого боятся, излишне осторожны в делах. А Игорь отличался инициативностью, ничего не опасался, часто даже рисковал. Правда, ему пока было нечего терять. Чего он мог лишиться в случае неудачи? Служебной комнаты на первом этаже? Репутации в обществе? Но у него еще не было никакой репутации. Игорь только стремился составить себе репутацию, подталкиваемый завистливыми взглядами окружающих.

Скучная работа начальника отдела снабжения в институте шла у Игоря параллельно, с набиравшим силу бизнесом.

Людмила зря беспокоилась, ей не пришлось по окончании института работать в школе. Они с Игорем одновременно закончили институты. К тому времени муж Людмилы был уже довольно заметной фигурой в бензиновом бизнесе Петербурга. Не первого ряда и, наверное, даже не второго, но все же достаточно крупной фигурой, чтобы можно было спокойно положить новенький диплом в шкаф и забыть о нем. В том же шкафу покоился и диплом жены об окончании педагогического института. Муж сказал Людмиле:

– Ну вот, слава богу. Когда-нибудь через много лет, в окружении внуков, мы будем рассматривать наши дипломы и вспоминать далекую юность.

Молодые супруги решили, что Людмила не пойдет работать. Она будет вести хозяйство, хранить домашний очаг, создавать в доме уют. Уставшего от дел и проблем мужа нужно окружить заботой и вниманием.

Игорю, в свою очередь, хотелось баловать супругу, покупать ей шубы, красивую модную одежду, золотые украшения, финансировать ее милые потребности – услуги престижного визажиста и модельера.

Именно о такой жизни мечтала Людмила. Ей повезло: для большинства девушек эти мечты так и остаются несбыточными. В то время как подруги по институту сидели над школьными тетрадками, мыкались с сумками по ларькам и рынкам, с трудом сводя концы с концами, Людмилу заботило лишь то, какую шубу купить или куда поехать отдыхать – на Средиземное море или на Красное?

Человек быстро привыкает к хорошему. Не прошло и года, как Людмила забыла о прежней нелегкой жизни. Она ходила в дорогие магазины, регулярно посещала салоны красоты и фитнес-клубы.

Людмила особенно не интересовалась делами мужа. Знала только, что он занимается операциями с бензином. Потом в разговорах почему-то стала мелькать древесина, зарубежные контракты, но она не вдавалась в эти подробности. Тем более что муж не считал нужным посвящать ее в свои дела.

Игоря часто называли счастливчиком. Но его успехи объяснялись не только везением. Он обладал редкой трудоспособностью и умением учиться. Постоянно много читал, овладел английским языком. Игоря всегда раздражало, когда его называли новым русским.

– Ты понимаешь, – возбужденно говорил он жене, и его все еще мальчишеские щеки розовели от волнения, – в этой стране почему-то считается зазорным много работать и при этом хорошо зарабатывать. Почему, если ты плохо живешь и не способен прокормить семью, тебя считают хорошим, честным человеком? А если ты умеешь и хочешь работать, значит, непременно вор и мафиози. Почему я – новый русский? Я такой же русский, как и все, просто не хочу жить в нищете и рассуждать о всеобщей справедливости.

Игорь доказывал, что словосочетание «новые русские» придумали неудачники, которым просто не повезло в жизни, вот они и злятся.

Через год Игорь уволился из института, чтобы заниматься только собственным бизнесом.

Служебную жилплощадь пришлось оставить. Игорь купил двухкомнатную квартиру возле Сенной площади. Из окон их нового дома была видна Садовая, кроны деревьев в Юсуповском саду, а по вечерам сюда доносился звон колоколов Никольского собора. Ремонт прошел быстро, и уже через месяц квартира сияла яркими красками, являя собой образец евростандарта в российском представлении.

Потом настали счастливые дни: Игорь освобождался пораньше, и они бродили по магазинам, вместе выбирая мягкую мебель, бронзовые светильники, удобную газовую плиту, стиральную машину и другие необходимые в доме вещи.

Каждый раз после очередной покупки они заходили в какой-нибудь уютный ресторанчик и обсуждали, что еще нужно приобрести. Людмила чувствовала себя на верху блаженства.

– Откуда у тебя столько денег? – притворно удивлялась она.

Игорь хитро улыбался и неизменно отвечал:

– Работать надо уметь…

Он действительно много работал, часто задерживался допоздна и приезжал домой усталый.

В такие дни Людмила чувствовала себя птичкой в золотой клетке.

У нее было все, кроме собственной машины, но она в ней и не нуждалась: куда ей было ездить?

Машина была у Игоря, хорошая и не слишком дорогая – «сааб».

– А зачем мне дорогая машина? – рассуждал он. – Только внимание к себе привлекать. «Сааб» – удобная, надежная и в то же время не вызывающая марка.

Вообще-то это было его жизненное кредо: не выпячивать себя, не демонстрировать свое материальное благополучие. Несмотря на то что основал акционерное общество закрытого типа, регулярно скупал ценные бумаги крупными партиями, он не стал открывать большой офис и нанимать многочисленную охрану. У него была довольно скромная, даже несколько неприглядная внешне контора неподалеку от дома. Там не было даже вывески.

– Кому надо, тот знает, – утверждал Игорь. – А кому не надо, тому и не следует сюда приходить.

В офисе сидела только секретарша, в обязанности которой входило принимать и рассылать факсы, отвечать на телефонные звонки, вести делопроизводство.

Больше там никого не было – даже бухгалтер работала на дому и забегала в контору, чтобы Игорь подписал необходимые для банка и налоговой инспекции бумаги.

Правда, Игорь и сам не засиживался в офисе – чаще всего мотался по городу, устраивая свои дела.

Людмила постепенно начала тяготиться такой жизнью. Со временем она поняла: если ты средний, обычный человек – у тебя много друзей, если бедный – они тоже есть, но их гораздо меньше, а вот если тебе повезло и ты добился успеха – друзей у тебя не будет совсем. Людям нравится дружить с бедным неудачником – они переживают за него, помогают или хотя бы стараются помочь. Сочувствовать человеку, когда ему плохо, – на это способны многие. А вот радоваться, когда ему хорошо, и не испытывать зависти могут лишь единицы.

В России часто богатые люди живут будто в вакууме, окруженные ненавистью.

Она проявляется по-разному. Это может быть, например, необъяснимое раздражение соседки по лестнице, с которой всегда были нормальные отношения, а тут поспорили по пустяковому поводу, и она неожиданно выкрикнула:

– Сволочи, жулики! Наворовали у народа!..

Более интеллигентный вариант такого же отношения – встреча на улице со стареньким профессором, курировавшим ее работу над дипломом в институте. Он пристально оглядывает тебя, твою шубу за сто тысяч, выслушивает рассказ о муже-бизнесмене и кивает. А сам отворачивает лицо и тускло бормочет:

– Ну что ж, поздравляю… Вы теперь совсем светская дама… Очень, очень рад за вас…

Друзей у Людмилы почти не было. Подруги уже не заходили к ней. Наверное, им неприятно было видеть, что бывшая однокурсница так процветает. Ее это не слишком огорчало: прежние подруги стали ей неинтересны, ей наскучили их разговоры, они не вписывались в ее новую жизнь.

С другой стороны, Людмиле хотелось с кем-нибудь пообщаться, поделиться своими мыслями, обсудить свои проблемы. Игорь приезжал с работы усталый, о делах не говорил. Да и ей нечего было ему рассказать.

Поэтому Людмила искренне обрадовалась, когда однажды на улице ее окликнула старая знакомая Наташа. Они на первом курсе жили в общежитии в одной комнате.

Потом Наташа ушла в академический отпуск, куда-то уехала, а когда вернулась, Людмила училась на другом курсе, и их прежние отношения не возобновились. Так, кивали друг дружке в институтских коридорах. И вот случайно встретились на людной Сенной.

Людмила оглядела давнюю подругу и мысленно отметила, что та очень похорошела. Людмила помнила Наташу щуплой девчушкой с тонкими ногами, какой-то дурацкой прической, напоминающей пчелиный улей. Теперь перед ней стояла статная, хорошо одетая молодая женщина. По ряду неуловимых признаков Людмила поняла, что у Наташи в жизни все благополучно.

Они зашли в кафе на канале Грибоедова, куда не доносился шум с площади, и сели за столик.

– Как же давно мы с тобой не виделись! – сказала Наташа, восторженно рассматривая Людмилу. – Сколько воды утекло!

– Что будем пить? – спросила Людмила, увидев вопросительный взгляд официантки кафе. – Может, закажем вермут? Я обожаю «Мартини-биттер».

– Я, пожалуй, возьму «Мартини-россо», – ответила Наташа, рассматривая выставленную за стойкой бара шеренгу бутылок.

Они немного посидели в кафе, а потом зашли к Людмиле – ей захотелось показать подруге свою новую квартиру.

Наташа с удовольствием все осмотрела, похвалила. В ее словах не заметно было ни зависти, ни враждебности. Вероятно, она жила примерно так же, поэтому особого удивления не выразила.

Подруги уселись на диванчике. Наташа заговорила о себе. Институт она так и не закончила, о чем нисколько не жалеет. Сейчас работает в офисе приличной фирмы. Пока техническим работником, однако получает в несколько раз больше, чем иной профессор в государственном институте. Живет одна, муж был, но с ним пришлось расстаться.

– Гулял много, – пояснила она. – Считал, что он красавец и что все дамы его обожают.

Жесткая складка пролегла возле ее губ, и Людмила поняла, что подруга до сих пор переживает разрыв с мужем.

Наташа, однако, быстро взяла себя в руки и обратила внимание на красивое платье Людмилы:

– Сразу видно, что настоящий мастер шил, по западным образцам, – и тут же попросила адрес модельера. Потом поинтересовалась, где Людмила с мужем собираются провести отпуск.

– На Средиземное море хочется, – поделилась планами хозяйка. – Вот только еще не решили куда – в Испанию или в Италию.

– В Испанию не советую, – покачала головой Наташа. – Летом там жарковато.

А в Италии – дорого, да к тому же могут обворовать, такая это страна.

Выяснилось, что Наташа успела побывать во многих странах и может дать дельный совет.

– А что мне еще делать? – сказала она небрежно. – Одинокая молодая женщина. Деньги есть, времени много, мужа нет и пока не предвидится. На что еще деньги тратить? Вот я и путешествую. Лучше всего поехать в Грецию, очень советую. Если надумаете, я тебе скажу, в какую фирму лучше обратиться.

Наташа вообще произвела на Людмилу впечатление опытной женщины. Как она изменилась за эти годы, превратившись из провинциальной студенточки в красивую, решительную даму! У Людмилы мелькнула мысль, что хорошо бы сойтись с Наташей поближе. Именно такая подруга ей нужна. Так и получилось: Наташа сама предложила Людмиле продолжить дружбу «на новом этапе», как она выразилась. Так у Людмилы исчезла проблема одиночества. Есть дом, богатый муж, теперь еще и подруга, с которой можно поболтать и весело провести время. Правда, Наташа работала и днем бывала занята, но зато они часто встречались вечерами.

Наташа казалась Людмиле очень интересной женщиной. Правда, о своей личной жизни Наташа почти не говорила, только пару раз обмолвилась, что некоторые ее связи с мужчинами длились довольно долго, но бывали и короткие – мимолетные встречи.

Для Людмилы, которая в двадцать лет девушкой вышла замуж и никогда даже не помышляла об измене мужу, эти намеки звучали таинственно и интригующе. Подумать только: мимолетные встречи…

Она даже мысли не допускала, что они с Игорем могут изменить друг другу.

Теперь рядом с Людмилой появилась молодая и красивая женщина, которая то интригующе умолкала, то совершенно спокойно говорила о таких вещах, от которых у Людмилы на щеках появлялся горячечный румянец.

– Ах, устала сегодня, и голова болит нестерпимо, – жаловалась Наташа во время совместной поездки на выставку мебели в Гавани. – Вчера был потрясающий вечер, просто невозможно было устоять… – Она делала многозначительную паузу и потом добавляла, как бы стыдясь:

– Такой оказался мужчина настойчивый. Мы ведь с ним почти незнакомы, а он вдруг пригласил меня к себе. Он – компаньон партнера моего шефа. Я хотела отказаться, но он так на меня смотрел – ты не представляешь!

– Ну и что дальше? – сгорая от любопытства, спрашивала Людмила.

– А что дальше? – вздыхала Наташа, опуская глаза. – Всю ночь не спали. Он такой страстный, такой нежный! – Она загадочно подмигнула.

От таких разговоров Людмила делалась сама не своя. Ее уже не интересовала выставка, она почему-то ощущала себя чуть ли не заговорщицей, причастной к чему-то тайному и постыдному.

Людмилу взволновали свободные взгляды Наташи на отношения с мужчинами.

Наташа позволяла себе то, о чем Людмила даже не помышляла. Это придавало их дружбе оттенок тайны. У Людмилы было чувство, будто это она делала нечто запретное, хотя по-прежнему оставалась верной и преданной женой.

А Игорю не терпелось обзавестись всеми составляющими материального благополучия. В середине зимы он неожиданно заявил:

– Нам надо купить дачу. Скоро весна. Если удачно вложить деньги, то можно приобрести приличный загородный дом. Кроме того, когда у нас родится ребенок, то дача будет особенно нужна.

Игорь был предусмотрителен. В важных делах он предпочитал действовать быстро и решительно. Людмила уже знала: если Игорь заговорил о даче, наверняка у него уже есть что-то на примете. Так оно и оказалось.

Некоторое время спустя Игорь торжественно объявил:

– Я узнал, что продается отличный дом. – Он любил делать сюрпризы – это была его слабость. – Дом находится вблизи Приозерска, – уточнил он. – Довольно далеко от железной дороги, но мы же все равно будем ездить туда на машине.

Через неделю они поехали смотреть тот самый дом, где потенциальных покупателей уже ждал хозяин дачи.

Дом стоял в лесу, рядом с большой поляной, в стороне от проселочной дороги. Зимой к нему вообще трудно было проехать из-за глубокого снега. Какая бы ни стояла в Петербурге бесснежная зима, на Карельском перешейке обычно до мая лежал снег.

Подъезжая к дому, они увидели на крыльце пожилого человека, он двинулся им навстречу. Это и был хозяин.

Дом оказался большой – двухэтажный: четыре комнаты внизу, две наверху, не считая веранды, – только очень старый, довоенной постройки. Многие доски сгнили, крыльцо требовало ремонта, точнее, уже замены.

– Дом еще финны строили, – рассказал хозяин, толстый дядька в шапке с незавязанными, свисающими с двух сторон ушами, как у зайца. – Я его получил в сорок седьмом как участник войны. Сначала ремонтировал, а потом, как старый стал, бросил. Мне уже не под силу. Теперь вы, пожалуйста, владейте. Или вы его, может, снести хотите? Я слышал, многие сейчас так делают: чтоб не связываться с ремонтом, сносят старую постройку и сооружают новый дом.

Игорь и Людмила осмотрели весь дом, пристройки вокруг, сараи и даже старый колодец.

– К сыну еду, – сообщил старик. – Жена умерла в прошлом году, я один остался. Сын говорит: приезжай, что ты там один сидишь? А там у него дети, внуки мои, и все такое прочее…

– Далеко уезжаете? – из вежливости поинтересовался Игорь.

– В Америку, – спокойно ответил старик. – Сын там работает программистом в крупной компании, семь лет уже. Устроился хорошо, теперь к себе зовет.

О цене договорились быстро, дом супругам понравился. Он был, конечно, старый, но они не собирались его сносить. В нем чувствовалась прелесть старины, любовно создаваемого уюта, некое очарование.

Напоследок, уже договорившись о том, когда встретиться в Питере и оформить сделку, старик вдруг таинственно предложил:

– Пойдемте, я вам кое-что покажу. Тут есть нечто, как в старинном замке.

Они вышли из дома и направились к колодцу, расположенному метрах в пятидесяти от дома.

– Это старый колодец, – сказал старик. – Новый – за домом, а этот с самого начала, видно, мелкий был. Он сейчас уже засыпан. Колодец, между прочим, с секретом. -Хозяин хитро усмехнулся. Ему было приятно поделиться долго хранимой им тайной с новыми жильцами. – Стою я как-то на крылечке… Лет пятнадцать назад это было. Стою я тут и вдруг гляжу – двое идут, старичок и старушка. А место тут у нас не людное, в стороне от дороги. Ну я и удивился: что эта пара тут делает? А они ходят вокруг дома да все вокруг разглядывают. Я к ним подошел, поинтересовался, что им нужно. А они, оказывается, по-русски не понимают, лопочут по-фински и руками смешно так разводят. Пальцами то на дом показывают, то на себя. Я сразу понял – это прежние хозяева приехали посмотреть на свой дом. Их в сороковом году отсюда переселили, во время войны. И они на старости лет захотели посетить места, где прошли их детство и юность.

Я их, конечно, пригласил в дом, показал, что, мол, не беспокойтесь, содержу все в полном порядке. Потом мы даже водки выпили по этому случаю.

Они-то мне, кстати, одну вещичку и показали. – Хозяин прищурился и открыл крышку колодца, предварительно смахнув с нее шапку снега. – Тут в колодце есть дверца, метрах в двух от поверхности. А через нее идет подкоп – тайный ход в дом. Точнее, Даже не в дом, а в подвал. И очень длинный подкоп. Его финны сделали во время войны. Они боялись, что линия фронта близко подойдет, потому на всякий случай сделали подземный ход, чтобы незаметно проходить в дом и обратно. Но воспользоваться им не успели, вскоре пришлось ноги уносить. Сынишка мой, как узнал об этом, сам по нему прополз прямиком в подвал, хоть я и запрещал – все-таки лаз-то старый, мало ли что. Он тогда еще молоденький совсем был.

Хозяин засмеялся и добавил:

– Этот лаз я вам в качестве бесплатного приложения дарю. Пользуйтесь, если хотите. А я стариков финнов тогда самолично на машине в город отвез. В то время весь Карельский перешеек был закрыт для иностранцев, кругом боевые дивизии стояли. Ума не приложу, как они сюда на автобусе и электричке свободно доехали, ни слова ведь по-нашему не знали. Впрочем, такая неразбериха была в стране, что и неудивительно.

Слушать дальше болтовню хозяина было неинтересно, и супруги уехали. Он вышел на дорогу проводить их, долго смотрел, как машина, застревая в глубоком снегу, выбирается на дорогу, потом помахал вслед рукой.

«Он похож на зайца», – подумала Людмила, глядя на забавную ушанку старика.

И, не удержавшись, сказала вслух:

– Старый заяц.

Дом им понравился, именно такой нужно иметь горожанину для отдыха.

Единственное, что беспокоило Людмилу, – удаленность дома от ближайшей деревни и отсутствие связи. Но Игорь успокоил ее: он все равно не отпустит жену одну, поэтому тревожиться не о чем.

– Но ты же не сможешь подолгу бывать тут, – возразила Людмила. – Каждый день так занят, что и на сон-то не остается времени. Как же ты будешь жить на даче летом?

Игорь засмеялся. Он наконец-то выехал на трассу с твердым покрытием и, облегченно вздохнув, нажал на газ.

– Я нанял исполнительного директора, – сообщил он. – Хватит мне одному управлять делами. Действительно, жизни нет никакой. Теперь решено: мы будем летом отдыхать на даче, а зимой ездить на недельку-другую за границу.

– Что это за исполнительный директор? – удивилась Людмила. – Ты же говорил, что в бизнесе никому нельзя доверять.

Игорь кивнул и весело уточнил:

– Потому я и нанял только исполнительного директора, у него нет даже права подписи под финансовыми документами. Зато он будет всюду носиться и выполнять часть необходимой работы, а я смогу иногда отдыхать.

Оказалось, что три дня назад к Игорю неожиданно пришел Миша – его старый товарищ по институту. Он тоже пытался заняться бизнесом, но безуспешно. То ли он оказался неповоротливым для такого дела, то ли захотел сразу большой прибыли. Игорь не стал вникать, отчего именно пошли плохо дела у Миши. Тому могло быть много причин.

Игорь был достаточно осмотрительным человеком. Он не решился бы сразу довериться даже старому приятелю, поэтому принял простое и благородное решение:

– Знаешь, Миша, я помню, что парень ты деловой и энергичный. Если хочешь, я возьму тебя исполнительным директором в свою фирму. Будешь делать примерно то же, что и я, а там посмотрим.

Когда дело дошло до оформления, Игорь мягко, но решительно заявил, что правом финансовой подписи его исполнительный директор обладать не будет, а все денежные вопросы Игорь будет решать сам.

Чтобы не обидеть Мишу, Игорь постарался сообщить об этом как можно деликатнее.

– Оформить финансовую банковскую подпись очень дорого стоит. В нотариальной конторе за заверение такой подписи страшные деньги дерут, а свободных средств сейчас нет. Так что пока с этим повременим.

Возразить против такого довода Мише было нечего, а обиделся он или нет – Игоря не волновало. Достаточно и того, что он вообще взял приятеля на работу.

По нынешним временам такое бывает нечасто. Кто сейчас помнит о старых товарищах?

– Так что теперь я буду немного посвободнее, – порадовал он жену. – Хоть часть обязанностей с себя сниму…

Телефонный звонок разбудил их в четыре утра. И сразу стало понятно, что случилось несчастье. Телефон вроде всегда звонит одинаково, но всем известно, что в минуты трагедии он звонит как-то иначе, тревожно, что ли…

Игорь вскочил с кровати. Схватив трубку, молча выслушал то, что ему сказали, и застыл у аппарата с зажатой трубкой в руке, из которой уже доносились короткие гудки отбоя.

Людмила села на край постели, вопросительно глядя сонными глазами на мужа.

По окаменевшему лицу Игоря она поняла – случилось что-то страшное.

Что может случиться с преуспевающим бизнесменом? Из-за чего его будят среди ночи? Наезд рэкетиров? Лопнул банк, через который проводились все платежи и расчеты? Что еще?

Людмила знала, что с рэкетом у Игоря проблем нет. Если обанкротился банк, то в четыре утра сообщать об этом нет необходимости.

– Машу убили… – произнес Игорь, и трубка выпала из его дрогнувшей руки.

Через пять минут они, наспех одетые, мчались по темным улицам. Фары «сааба» выхватывали из кромешной тьмы фрагменты домов, пустые тротуары, странно изогнутые стволы деревьев.

Всю-дорогу они молчали. Только Людмила, не выдержав, спросила:

– За что? Кто это мог сделать?

У Маши в квартире везде горел свет, среди разгрома и развала осторожно ходили несколько человек – это была следственная бригада, приехавшая по оперативному вызову.

В комнату супругов не пустили. Молодой следователь попросил их пройти на кухню. Он стал задавать вопросы, записывая их ответы в толстый потрепанный блокнот с застежками.

Игорь ответил на первые вопросы, касающиеся его личности, а затем сказал:

– Сначала мы хотели бы узнать, что тут произошло.

Его губы были плотно сжаты, в глазах – боль. Людмила знала, что Игорь очень близок с сестрой. Они часто общались. Маша была желанной гостьей в их семье, многие праздники они отмечали вместе.

С Людмилой у Маши тоже сложились хорошие отношения, может быть, не такие теплые и доверительные, как с братом. Возможно, Маша подсознательно ревновала брата – так матери ревнуют своих сыновей к их молодым женам. Им нередко кажется, что, как бы ни была хороша невестка, все же ее сын заслуживает лучшего… Маша гордилась братом, и ей иногда, наверное, казалось, что Людмила не вполне достойна Игоря.

Игорь с сестрой всецело доверяли друг другу, он делился с Машей своими планами и заботами.

Однажды Людмила даже попробовала возмутиться:

– Я ведь твоя жена, а ты мне не рассказываешь о своих делах столько, сколько Маше.

Игорь тогда возразил:

– Но ведь тебе мои финансовые дела все равно неинтересны и непонятны.

Зачем забивать тебе голову этим? Ведь ты не сможешь обсудить со мной преимущества долгосрочных банковских кредитов перед краткосрочными.

– А Маша может?

– Конечно, она же аудитор. Ее работа в юридической фирме как раз и связана с этими вопросами.

Игорь с Машей были не только братом и сестрой, но хорошими друзьями и деловыми партнерами. Людмила же испытывала к Маше дружеские чувства хотя бы за то, что благодаря ей их связь с Игорем переросла в брак.

Теперь они с Игорем сидели в такой знакомой квартирке на Почтамтской, где когда-то проходили их романтические встречи, а в соседней комнате лежало бездыханное тело Маши. Все это не укладывалось в голове у Людмилы.

В два часа ночи соседка, возвращаясь с дежурства, поднималась по лестнице и заметила, что дверь в квартиру Маши приоткрыта. Ей показалось это странным.

Подъезд у них не оборудован кодовым замком, и потому все жильцы накрепко запирают двери квартир. Как можно оставить ночью открытой дверь своей квартиры в центре Петербурга!

Соседка стала окликать Машу сначала с лестницы, потом просунула голову в прихожую. Она сразу заподозрила неладное, когда увидела на полу разбросанные вещи.

Маша лежала в комнате на кровати без одежды, в горле у нее торчал нож.

Соседка узнала его – она однажды брала у Маши этот острейший бразильский кухонный нож, чтобы нарезать жесткое мясо.

– Вероятно, ее зарезали во сне, – предположил следователь.

– Но кто это мог сделать? – взорвался Игорь.

Следователь хмыкнул и, глядя в сторону, спокойно произнес:

– Вот об этом я и хотел вас спросить. Ваша сестра легла спать не одна. Видимо, этот человек и зарезал ее, когда она заснула. Кто был ее сожитель? С кем она встречалась?

Игорь покачал головой. Он вдруг сообразил, что никогда не говорил с сестрой о ее личной жизни и не интересовался этим. Все-таки она была его старшей сестрой, к тому же у них в семье было как-то не принято обсуждать подобные вопросы.

– Я думаю, что у нее никого не было, – подавленно произнес Игорь. – Во всяком случае, она мне не рассказывала об этом…

Зато Людмила знала совершенно точно, что у Маши кто-то был. Кто именно, ей было неизвестно, да она вовсе и не интересовалась Машиной личной жизнью. Однако недели две назад в разговоре по телефону Маша поинтересовалась, не собираются ли они с Игорем заводить ребенка. Людмила ответила, что пока нет, хотя точно сказать нельзя. Маша порекомендовала Людмиле, если она пока не хочет иметь детей, воспользоваться хорошими противозачаточными таблетками. А подобные вещи узнаются только эмпирически.

Значит, у Маши кто-то был. Об этом Людмила и сообщила следователю, добавив, что больше ей нечего сказать.

– Ну хорошо, – произнес следователь. – А не узнаете ли вы вот это? – Он достал два конверта и высыпал из них по несколько окурков сигарет «Мальборо-лайт». На некоторых окурках были следы помады. Наверное, это были окурки, оставленные Машей, она всегда много курила.

Окурки из второго конверта имели характерную форму – с отпечатками зубов и прокушенными фильтрами.

– Никто из ваших знакомых не курит сигареты вот таким образом? – спросил следователь. – Присмотритесь, вспомните, это довольно своеобразная манера. По этому признаку можно опознать убийцу. В пепельнице было много таких окурков, их мог оставить преступник.

Версия выглядела логично. Видимо, Маша с каким-то мужчиной провела дома вечер. Они вместе курили, потом вместе легли спать. И в постели, когда Маша заснула, этот человек убил ее. Убил и ушел…

– Может, это было изнасилование? – растерянно прошептал Игорь.

Следователь отрицательно покачал головой.

– Нет оснований делать такое предположение, – сказал он. – Извините, но ваша сестра, похоже, сама разделась, аккуратно сложила одежду на кресло. Кроме того, на теле нет признаков насилия, а они практически всегда бывают в таких случаях… Следователь кашлянул и отвел глаза в сторону.

– А почему в квартире все разбросано? – задала вопрос Людмила. – И дверь не закрыта?

В эти минуты она соображала гораздо лучше, чем Игорь. Он был слишком подавлен происшедшим. Он не плакал, но Людмила не сомневалась, что до этого дойдет. Впрочем, она и сама, конечно, всплакнет потом. Все же не чужой человек…

– Вы еще раз взгляните на окурки, – не ответил на вопрос Людмилы милиционер. – Может быть, вы все-таки вспомните человека с такой манерой курить? Тогда нам будет легче выйти на него. Это ведь улика.

Но, к сожалению, никто из их знакомых не курил так сигареты. Супруги пожали плечами, а следователь перешел ко второй обязательной части:

– Вам нужно внимательно посмотреть, не пропало ли в квартире что-нибудь, например ценные вещи. Пройдите в комнату.

Игорь с Людмилой вошли в комнату. Они ожидали увидеть Машу. Но тело уже было накрыто простыней. Видимо, на данный момент здесь следственные действия закончились. Маша лежала на кровати, под простыней угадывались очертания ее тела. В одном месте на ткани проступили кровавые пятна. Людмиле стало дурно.

Она побледнела, к груди подступил комок.

Вокруг были знакомые вещи. Некоторые стояли на своих местах, некоторые разбросаны.

– Нет, я не могу, – проговорила она и вышла на кухню. Дрожащими руками Людмила закурила сигарету, попыталась собраться с мыслями.

«Я должна взять себя в руки, – мысленно произнесла она. – Нужно держаться и не позволять себе расслабиться. Игорю сейчас гораздо тяжелее, чем мне. Я должна его поддержать в трудную минуту».

Через несколько минут Игорь вместе со следователем вернулся на кухню. Муж был бледен и растерян. Никогда прежде Людмила не видела его таким подавленным.

Руки его не находили места – он то хватался за колени, то ощупывал грудь, то вертел в руках чашку.

– Значит, никакой пропажи в квартире вы не обнаружили? уточнил следователь. -Ничего не исчезло?

– Да нет, – волнуясь, ответил Игорь, – все на месте. Конечно, я не очень внимательно посмотрел, но ведь тут и брать особенно нечего. Видеомагнитофон на месте, телевизор – тоже, больше ничего ценного нет. Одевалась Маша скромно…

Тут он ошибся, и Людмила невольно отметила это. Ей как женщине это было понятно. Маша одевалась не скромно, а просто. Она была очень стильная женщина и одевалась по-европейски, то есть без всяких дорогих мехов и украшений. Другое дело, что вся ее «скромная» одежда была куплена в самых дорогих магазинах, и женскому глазу это было очевидно. Например, мужчины могут не заметить, что на женщине пальто от «Бартонс» – простое, серое, даже без отделки. Но стоит оно подороже иной греческой или турецкой шубы…

– А деньги? – быстро спросил следователь. – Где ее сбережения?

И он буквально пронзил Игоря взглядом. Что ж, следователя можно понять – такая работа. Он просто вынужден подозревать окружающих жертвы.

– Сбережения? – переспросил Игорь. – Да, у нее есть счета в банке – депозитный и простой. На простом она все и хранила.

Следователь записал название банка, где Маша держала деньги, и вздохнул:

– Значит, вариант убийства с целью ограбления отпадает. Из вещей ничего не пропало, а деньги хранятся в банке, их не украдешь.

– А может быть, убийца не знал этого? – подумала вслух Людмила.

Милиционер покачал головой:

– Вряд ли. Если они были так близки, он должен был заранее узнать, где она хранит деньги.

В прихожей тем временем началась толкотня – выносили тело Маши. Какой ужас! Людмила закрыла лицо руками, а Игорь, не выдержав, отвернулся к окну.

Подумать только – они ведь виделись совсем недавно… Санитары протащили носилки через узкую входную дверь и стали спускаться вниз, к машине.

– Похоже, что ее убили вовсе не из-за денег или вещей, – сказал следователь. – Все в доме распотрошили просто для вида, чтобы создать видимость убийства с целью ограбления. По этой же причине убийца оставил незапертой дверь на лестницу – будто сильно спешил, убегая. Хотя настоящий профессионал наверняка захлопнул бы за собой дверь. Чем позже найдут тело, тем позже начнут искать преступника…

– Так кто же это сделал? – задал вопрос Игорь.

– Одно могу сказать – это не профессионал, – убежденно ответил следователь. – Он допустил еще одну грубейшую ошибку – оставил свои окурки. По окуркам-то мы его и найдем. А вот отпечатков пальцев нет – вероятно, все хорошенько протер перед уходом.

Игорь выслушал следователя и посоветовал:

– Поговорите с ее сослуживцами. Мне кажется, это убийство на деловой почве. Она же была аудитором, и в ее руках было немало ценных сведений.

– Этим мы обязательно займемся, – согласился тот.

Начиналось утро, небо только-только посветлело. Когда Людмила с Игорем вышли из подъезда, прямо перед ними проступила из утреннего тумана громадина Исаакиевского собора.

…До дома было недалеко. Если по прямой, то две минуты, но приходилось крутиться по улицам и переулкам. А в этом месте к тому же всегда много гаишников – рядом Мариинский дворец, где располагалось городское Законодательное собрание.

Этим утром Игорь не стал заниматься делами. Он позвонил партнерам и предупредил, что его не будет, а потом сходил в магазин на углу Демидова переулка и Казанской улицы и вернулся с большой бутылкой «Абсолюта».

Уединившись в комнате, он стал пить рюмку за рюмкой, не предлагая Людмиле и не обращая на нее никакого внимания. Наконец в середине дня он упал на кровать и заснул. Никогда прежде Игорь не пил, чтобы забыться.

На следующий день позвонил следователь и сообщил, что милиция произвела вскрытие. Составлен соответствующий акт, теперь можно заняться похоронами.

– Вам удалось обнаружить что-нибудь новое? – тут же спросил Игорь.

– Конечно, нет, – ответил следователь. – Единственное – точно определено, что ваша сестра имела половую близость с мужчиной, но признаков насилия экспертиза не установила. Может, вы все-таки вспомните кого-нибудь из ее близких знакомых?

– Но мы никогда не говорили на такие темы. Да и не могла она обсуждать со мной это.

– Как хотите, – сдержанно заметил следователь, – но все же странно, что вы даже не представляете, кто это может быть. Ведь она была вашей сестрой…

Может, были хотя бы намеки, что у нее есть друг?

– Нет, я никогда не говорил с Машей об этом, – сухо повторил Игорь. – А что вы узнали от сотрудников в ее фирме?

– Там вообще никто ничего не знает.

Следователь объяснил, как и когда можно забрать тело, а потом сказал, что о дальнейших результатах следствия Игорю будет сообщено.

Весь последующий день прошел в хлопотах. Игорь договаривался о кремации, а Людмила поехала с бельем и вещами Маши в морг. Прежде ей не доводилось там бывать…

Игорь все время ощущал неприятную дрожь в руках. Он понимал, что должно пройти какое-то время, прежде чем утихнет боль утраты. Он даже не смог сесть за руль и попросил Мишу помочь ему и поездить с ним в качестве водителя некоторое время. Тогда-то Людмила и увидела впервые нового исполнительного директора.

Миша был высоким черноволосым парнем с красивым смуглым лицом. На щеке – небольшая родинка. Почему-то Людмила подумала, что так, должно быть, выглядел лорд Байрон. Вместе с тем что-то во внешности Миши сразу оттолкнуло ее – она не сразу сообразила, что именно. Миша держался корректно, демонстрировал сочувствие. Они вместе с Игорем уехали, и лишь после Людмила поняла, что не понравилось ей в Мише: его руки. Они не сочетались с его обликом, противоречили ему, выдавая нечто незаметное на первый взгляд. Руки у Миши были большие, крупные, узловатые, с длинными пальцами. Руки грубого человека…

Впрочем, размышляла Людмила, бог с ним и с его руками. Главное – чтобы помогал мужу в делах, остальное неважно.

Похороны стали самым тяжелым событием в жизни их семьи за последние годы.

В гробу, установленном на постаменте в зале крематория, лежала Маша. Это была она и в то же время не она. Черты лица заострились, глаза запали, восковые руки сложены на груди. Людмила хотела было поправить платок на ее голове, но не смогла – будто ледяным холодом потянуло.

Людмила так и не смогла заставить себя поцеловать Машу в лоб. Она знала, что так принято, это называется «последнее целование». Но превозмочь страх и прикоснуться губами к этому холоду не было сил.

«Это не она, – говорила мысленно, успокаивая себя, Людмила. – Это не Маша.

Машу бы я поцеловала, но то, что лежит тут сейчас, открытое всеобщему обозрению, – совсем не она».

Людей было немного. Игорь заказал средний зал, вмещающий до пятидесяти человек. На похоронах кроме Игоря и Людмилы присутствовали Миша, привезший их сюда, да два человека из Машиной аудиторской фирмы – вице-президент и главный бухгалтер. Они принесли и аккуратно поставили небольшой венок, а вице-президент произнес прощальную речь. Он сверкал очками в золотой оправе с затемненными стеклами и говорил о «бандитской руке», которая злодейски оборвала жизнь молодой красивой женщины…

Людмила слушала этого человека, смотрела на его очки, на дорогой траурный галстук и думала о том, что затемненные стекла его очков чем-то напоминают тонированные стекла в машинах, на которых разъезжают по Питеру местные бандиты.

В крематории находился и следователь. Он подошел к Игорю и Людмиле, сухо выразил соболезнование и встал в стороне. Скорее всего, он прибыл с целью посмотреть на присутствующих. В милиции бытует мнение, что преступник любит возвращаться на место преступления или присутствовать на похоронах жертвы.

Может быть, такое иногда и бывает, но в данном случае вряд ли следователю повезло. Не старый же и толстый Либерман – вице-президент аудиторской фирмы – убил Машу!

Из крематория поехали домой. Людмила не успела ничего приготовить, к тому же на поминки никого не приглашали – были только они с мужем Да Миша. Посидели, выпили немного, и супруги остались одни.

Беда никогда не приходит одна. Прошел месяц со дня похорон Маши.

Продолжалась зима, долгая и суровая в этом году. Снег лежал на крышах домов перед окнами квартиры, и Людмила часто подолгу смотрела на это белое безмолвие.

Внизу суетились, копошились человечки. Двигались машины, давя колесами снежную кашу. По Сенной площади сновали старушки с кошелками, выясняя, где что продается подешевле и в какую бы очередь им встать. Там же бегали распространители товара для многочисленных киосков, бродили пьяные или бомжи.

А наверху, на крышах этого старого города, царила тишина. Если не смотреть вниз, а глядеть только на крыши, то кажется, что находишься не в современном городе, а в Петербурге времен Достоевского. Людмила смотрела на эти крыши и плакала. Теперь она плакала каждый день. Дело в том, что Игорь после смерти Маши неузнаваемо изменился. Она просто не узнавала его.

Случилось самое страшное для Людмилы – Игорь изменял ей. Он завел себе любовницу, теперь это было очевидно. Людмила долго не могла поверить этому, хотя признаков измены имелось достаточно. За годы супружества она привыкла к мысли, что они с Игорем верны друг другу. Теперь ей было трудно осознать очевидное, но смириться с этим она не могла.

Все было вполне банально. Игорь стал приходить домой позже обычного, чаще к полуночи. Был мрачен и груб с Людмилой. Даже не груб – Игорь никогда не был грубияном, – просто холодно-равнодушен. От него постоянно пахло спиртным, хотя прежде он не увлекался выпивками. Игорь приходил и молча ложился спать, не обращая на жену внимания.

Поначалу она верила ему, верила, что каждый вечер у него деловые встречи, переговоры с нужными людьми, презентации, куда не приглашают жен, и так далее.

Но вскоре она начала осознавать, что в таком состоянии, в каком возвращался домой Игорь, деловые разговоры не ведут. А самое главное – это выражение лица Игоря, даже объясняя ей что-то, он не стремился быть убедительным. Глаза его оставались пустыми и равнодушными. Ему явно было все равно, что Людмила о нем думает.

У Игоря появилась любовница. Сомнений не оставалось, ведь он избегал близости с женой. Людмила старалась соблазнительно выглядеть, сама шла на провокации, чтобы привлечь к себе внимание мужа, но тщетно.

«Естественно, – думала Людмила, лежа рядом с ним в постели и плача, – зачем ему я, если он только что был с любовницей?! Вот награда за верность и преданность, вот что значит быть женой богатого человека…»

Она сама понимала, что дело вовсе не в том, что муж богат. Игорь никогда не кичился своими деньгами, а уж тем более перед собственной женой. Но обидные мысли никак не шли из головы.

Игоря как будто подменили. Не то чтобы он стал плохо относиться к Людмиле, просто перестал замечать ее.

Некоторое время Людмила успокаивала себя, искала разные объяснения такому поведению мужа. Она знала, что некоторые коллеги Игоря буквально «сдвинулись» на азартных играх, проигрывая огромные суммы в казино. А может быть, он просто пьет в каких-нибудь компаниях?

Но реальность разрушала все хитроумные построения, которые Людмила придумывала себе в утешение. Денег муж не проигрывал, жили они по-прежнему богато, и она не знала ни в чем отказа. Значит, он не играет. Может, все-таки пьянство? Каждый вечер от мужа пахло спиртным, но при этом он не был пьян.

А однажды, встречая вечером Игоря в прихожей, она заметила следы помады на его шее, помадой же был испачкан и воротничок белой рубашки.

– Ты бы хоть следил за собой! – возмущенно произнесла Людмила, отпрянув от него. – Мне ведь потом отстирывать твои рубашки.

Ах, если бы Игорь хоть попытался оправдаться, если бы стал что-нибудь врать в ответ… Но он ничего не сказал, просто скользнул равнодушным взглядом по жене и прошел в комнату. Ему даже не хотелось объясняться. Это было крушение…

Обида и злость терзали Людмилу. Она всегда была страстной женщиной, и теперь ее мучило чувственное томление. Брошенная жена – это как-то понятно. Она же не брошенная, ее просто теперь не воспринимают как женщину. И кто?

Собственный муж! Что может быть унизительнее?

Поговорить с Игорем? Заплакать и сказать ему наконец о том, как она несчастна? Нет, она не сделает этого! Во-первых, бесполезно. Наверняка он видит, как она страдает, но его это не трогает, так что разговор будет напрасным.

А вдруг он выслушает ее и скажет: «Давай разведемся»? Что тогда?

Это было бы ужасно. Она любила Игоря и продолжала любить, несмотря ни на что. Пусть обижена на него, пусть оскорблена его изменой, но любить не перестала.

В конце концов Людмила не выдержала и решила посоветоваться с Наташей. А с кем еще ей было поделиться тем, что мучило ее? К тому же Наташа – опытная женщина, она наверняка что-нибудь посоветует.

Наташа часто заходила к Людмиле поболтать. В последнее время она замечала, что с подругой что-то происходит, и спрашивала, чем вызвано ее подавленное настроение. Но Людмила отмалчивалась или через силу отшучивалась.

К разговору Людмила приготовилась заранее. Когда Наташа пришла в условленное время, Людмила выкатила сервировочный столик с любимым вишневым ликером и, нервничая и заикаясь, заговорила о своей проблеме. Она волновалась, боялась, что не сумеет найти нужных слов, чтобы описать все, что происходит в их семье.

Однако оказалось, что опасения напрасны. Наташа сразу все поняла.

– Он тебе изменяет? – быстро спросила она и тут же ответила сама себе:

– Ну конечно, он завел себе любовницу. Я права?

Она требовательно и напористо взглянула на испуганную Людмилу. Та кивнула.

– Все мужчины одинаковы, – безапелляционно заявила Наташа. -Можешь мне поверить. Все они время от времени изменяют женам. Ты ведь слышала о такой мужской особенности?

Конечно, Людмиле было известно об этом, но она никогда не примеряла подобную ситуацию на себя. Тем больнее прозвучало для нее утверждение Наташи, что из подобных правил исключений не бывает. Похоже, жизнь подтверждала слова подруги.

– Но чего ему не хватало? – воскликнула Людмила. – Чем я ему не угодила?

Неужели я перестала его удовлетворять?

После этих слов Наташа прочла ей краткий курс по мужской психологии, обрисовав мужчин как особей неблагодарных и вечно ищущих новых впечатлений. Это повергло Людмилу в шок. Значит, ее положение безысходно! Значит, изменить ничего нельзя…

Наташа тут же принялась успокаивать подругу:

– Ничего страшного, из любого положения есть выход, даже два. Ты должна вновь заинтересовать его как женщина.

Наташа многозначительно помолчала, испытующе глядя на подругу.

Людмила никак не могла понять, на что та намекает. Наташе пришлось конкретизировать:

– Прежде всего ты должна показать ему и себе, что не так уж и страдаешь от его измены. Самое безнадежное дело, если хочешь вернуть расположение мужа, – представиться несчастной, обиженной жертвой. Таких никто не любит. Ты должна перестать страдать и найти для себя сублимацию.

– То есть? – Людмила часто заморгала глазами. – Я тебя не понимаю.

– Короче, ты должна тоже завести любовника, – решительно заявила Наташа. – Ты посмотри на себя, – продолжала она, – у тебя ведь просто на лице написана неудовлетворенность. Раньше такого не было.

Людмила невольно взглянула на свое отражение в большом зеркале.

Действительно, ей показалось, что Наташа права. В последние ночи Людмилу мучили кошмарные, тягостные сны. Ей снился Игорь в объятиях другой женщины. Лица коварной соблазнительницы Людмила не разглядела, зато четко видела, что парочка занимается любовью. Это вызвало у нее смешанное чувство. Она ревновала, ужасаясь измене Игоря, и в то же время страстно желала быть там, рядом с ними.

Людмила просыпалась утром сама не своя.

– Тебе нужен мужчина, – повторила Наташа, видя, что ее слова возымели действие. -Это успокоит тебя, сделает более уверенной в себе, а кроме того, может быть, вернет тебе Игоря. Дело в том, что мужчины не любят одиноких и брошенных женщин. А вот женщины, у которых есть поклонники, всегда вызывают у них интерес.

Людмила сидела, втянув голову в плечи. Она уже жалела, что поделилась своей проблемой с подругой. Зачем она это сделала? Ну рассказала, и что из этого вышло? Только стало безумно стыдно…

– А что тебя останавливает, что смущает? – продолжала настаивать Наташа. – В этом нет ничего страшного, все так делают. Думаешь, ты первая, кому изменил муж? А если заведешь любовника, то, во-первых, отомстишь ему и получишь моральное удовлетворение, а во-вторых, успокоишься и получишь удовлетворение не только моральное… – Наташа игриво ухмыльнулась. Весь облик Наташи как бы подтверждал ее слова, она выглядела счастливой, независимой и уверенной в себе женщиной.

– А если он узнает? – прошептала Людмила, опуская глаза и нервно теребя подол платья.

– Игорь узнает? – переспросила Наташа и рассмеялась. – Да как же он узнает? Следует быть осторожной. Кроме того, не так уж страшно, если он что-то почувствует. У него появится к тебе интерес, который утратился из-за однообразия и монотонности семейной жизни.

Она говорила как по писаному, будто излагала близко к тексту популярную книжку по семейной психологии. Но за этим, однако, чувствовалось знание предмета.

Людмила еще сильнее втянула голову в плечи и, сгорая от стыда, спросила:

– Но где же я возьму?

– Что возьмешь? – улыбнулась подруга. – Любовника?

Она многозначительно усмехнулась и погасила в пепельнице окурок сигареты.

Немного помолчав, почти торжественно объявила:

– С этим я могу тебе помочь. Если, конечно, хочешь… – И Наташа опять сделала паузу. Ей явно хотелось, чтобы Людмила сама попросила ее об этом.

О боже! Людмила хотела закрыть пылающее лицо руками, но не решилась – уж слишком банальный жест, как в старинных книжках. Она сидела растерянная, ее пугал такой неожиданный поворот разговора.

Предложение подруги было диким, невозможным и в то же время очень заманчивым.

Но разве можно просто так взять и сказать «да»! После этого она не сможет уважать себя и навсегда потеряет уважение подруги. Что Наташа подумает о ней, если она согласится завести любовника? Все же замужняя дама, любящая супруга…

Пока Людмила мучилась сомнениями, Наташа вновь налила по рюмочке ликера и протянула одну из них подруге.

– Давай выпьем за успех нашего предприятия, – улыбнулась она. – Ты подумай о том, что я тебе сказала, не соглашайся сразу, но и не отвергай. Может быть, ты все же поймешь, что я права. – Она оценивающе взглянула на Людмилу и вдруг произнесла решительно:

– Есть у меня один мужчина на примете – специально для тебя. И ты для него подходишь. Ну-ка встань.

Она сказала это быстро, приказным тоном. Людмила смущенно поднялась с дивана, оправляя подол платья.

– Ну вот, – удовлетворенно констатировала Наташа, осматривая подругу. – Он как раз таких любит. Блондинка, молодая, стройная. Ну, может, чуть полновата, но это почти незаметно, только в бедрах. Ему такие нравятся. Я тоже считаю, что женщина не должна быть худышкой, особенно со стороны попки. Тебе сколько лет?

– Двадцать четыре, мы же с тобой ровесницы, – пролепетала Людмила.

– Ну да, я и забыла совсем, – засмеялась подруга. – Подумать только, двадцать четыре года – и еще ни разу не была любовницей. Да тебе медаль надо давать! Ну ничего, мы это исправим. Вадик как раз то, что тебе необходимо для такого случая.

– А что мне нужно? – вдруг неожиданно для себя заинтересовалась Людмила.

– Тебе нужен строгий любовник, требовательный, чтоб ты у него по струнке ходила. Он тебя всему научит, будешь совсем другая женщина, – уверенно пояснила Наташа.

Людмила села на диван, пытаясь скрыть охватившее ее волнение. Ей хотелось спросить подругу, кто такой Вадик, но она не решалась. Ведь это значит показать свой интерес. Это выглядело бы так, что стоило подруге заикнуться о каком-то мужчине, как Людмила сразу же проявила готовность к адюльтеру.

Наташа не стала торопить события, только добавила кратко:

– Ты будешь довольна, я уверена. Вадик – потрясающий любовник.

Через некоторое время подруга ушла, а Людмила подошла к большому зеркалу.

Она сняла платье и долго разглядывала свое обнаженное тело – такое красивое и уже никому не нужное. Кажется, Наташа права: сразу видно, что Людмила – одинокая женщина. И все же она постаралась прогнать от себя греховные мысли.

…Вечером повторилась ставшая уже обычной история. Игорь пришел поздно, от него пахло вином. Именно вином, определила Людмила, а это неоспоримое доказательство того, что он был у женщины. Российские мужчины в чисто мужских компаниях вина не пьют, это не Италия.

– Я был очень занят, – пробурчал Игорь, отводя глаза в сторону. – Было долгое совещание, потом пришлось посидеть, выпить.

Ночью он не сделал попытки придвинуться к жене, ни разу даже не обнял ее.

И на новую ночную сорочку с необыкновенными кружевами, которую накануне купила Людмила, не обратил внимания.

На следующее утро Игорь на работу не спешил. Он сидел на кухне, пил кофе и с утомленным видом рассказывал Людмиле о том, что накануне был в милиции – хотел узнать, как идет следствие по делу об убийстве Маши.

– Я понимаю, что человека не вернешь, – говорил он, – но очень хочется, чтобы негодяя нашли.

– Ну и что же? – спросила Людмила. Ей и в самом деле это было небезразлично. Она тоже ненавидела убийцу. И не только потому, что было жалко Машу, а еще потому, что перелом в их с Игорем отношениях произошел именно после этой трагедии. В Игоре что-то надломилось, он тяжело переживал утрату, и, видно, какая-то женщина воспользовалась этим, отняла его у Людмилы. Она воспринимала убийцу Маши как своего личного врага.

– Милиция занималась расследованием в ее офисе, – рассказывал Игорь. – И ничего там не нашла. Никто ничего не знает. Предполагали, что убийство может быть связано с тем, что Маша имела интересные сведения о деятельности какой-нибудь фирмы, она ведь аудитор. Но пока версия не подтвердилась.

Потом он сообщил, что собирается продать Машину квартиру и взять деньги с ее банковского счета, там ведь была немалая сумма, но сделать это можно будет только в июне. По закону должно пройти полгода со дня смерти человека, чтобы наследник мог вступить в права наследования.

Было заметно, что сегодня Игорю не хочется заниматься делами. Он говорил еще о каких-то пустяках, тянул время. Людмиле вдруг пришла в голову мысль поговорить с ним начистоту, поплакать и все простить. Но она испугалась, подумав, что все равно ничего не добьется, что может только ускорить развязку, которой так хотела избежать.

Игорь наконец ушел, и Людмила вновь осталась одна.

Днем позвонила Наташа. Голос ее был звонким и решительным.

– Ты сейчас свободна? – спросила она напористо. Потом хмыкнула в трубку и добавила:

– Хотя ты ведь всегда свободна. Извини, это я так, по привычке.

– А что случилось?

– Я обо всем договорилась, – бойко доложила Наташа. – Нас с тобой ждут в два часа. Так что собирайся, встречаемся возле Гостиного Двора.

– Кто ждет? – У Людмилы похолодело внутри. Вопрос был лишним, она и так догадалась, что подруга имеет в виду.

– Как это кто? – удивилась Наташа. – Мы же с тобой договаривались, ты сама меня попросила. Мужчина уже ждет. Да ты не бойся, дуреха, я тебя провожу, познакомлю. Все сделаем как надо. – Она хихикнула. – Я же не брошу подругу в трудную минуту. Все будет хорошо, ты не волнуйся. Страшно только в первый раз.

Только не опаздывай, – приказала Наташа. – Вадик не любит, когда опаздывают.

Людмила невольно сжалась. Он не любит, когда опаздывают. Как это понимать?

Теперь этот неведомый Вадик представлялся ей кем-то вроде врача-стоматолога – строгий и в белом халате. Он не любит, когда опаздывают на прием.

Затем события закрутились в бешеном темпе. Часы показывали половину первого. Успеть можно, но со сборами следовало поторопиться.

Как одеваются в подобных случаях? Людмила сообразила, что нужно выглядеть нарядно. Она выбрала красивое удлиненное платье с открытой грудью, надела крупные тяжелые бусы и такие же тяжелые, раскачивающиеся при каждом наклоне головы длинные серьги.

Потом она причесалась, тщательно уложила волосы и, надев туфли на каблуках, осмотрела себя в зеркало. Она впервые одевалась для чужого, незнакомого мужчины. Ну и как? Хороша, отметила она.

Немного глупо рядиться так в середине дня, но ведь и ситуация не стандартная…

В половине второго она была на станции «Гостиный Двор», где ее уже поджидала Наташа.

– Пойдем. – Она решительно и твердо взяла подругу под локоть. – Нам еще надо как следует приготовиться.

Они двинулись по Невскому, но Наташа неожиданно свернула в переулок.

– Давай зайдем вот сюда. – Она указала на магазин. – Нужно купить бутылочку коньяку. Так ты ему больше понравишься.

Людмила купила высокую, с длинным горлышком бутылку греческого коньяку.

Щеки у нее мгновенно запылали: она даже представить не могла, что первый ее визит к предполагаемому любовнику будет таким – с бутылкой в руках. Ей всегда казалось, что алкоголь должен покупать мужчина. Но успокоила себя, что Наташа опытнее ее в таких делах, к тому же это ведь ее знакомый.

– Ну вот и отлично, – проворковала Наташа, заводя Людмилу во двор за магазином. – Мы уже пришли. Хорошо, что недалеко от твоего дома, минут десять.

– Скажи, – заволновалась Людмила, – а кто он такой? Откуда ты его знаешь?

Ты что, встречалась с ним?

– Нет, – рассмеялась Наташа. – Я сама с Вадиком никогда близко не общалась. Просто знакомые его порекомендовали. Вадик – это как раз то, что нужно дамочкам вроде тебя. Сильный, уверенный в себе, требовательный мужчина.

Они подошли к подъезду, и Наташа слегка подтолкнула Людмилу к входной двери. Квартира, в которую они направлялись, была на третьем этаже.

– Вообще-то Вадик живет не здесь, – пояснила Наташа, увидев изумленный взгляд подруги, рассматривающей темную лестницу и заплеванную площадку перед дверью. – Вадик снимает тут квартиру специально для плотских утех. Он даже называет ее «сексодромом».

«Сексодром» оказался маленькой однокомнатной квартиркой, очень старой и давно не ремонтировавшейся. Она состояла из темной прихожей, крохотной кухни и комнатки с осыпавшимся потолком и обвисшими обоями.

Сам Вадик – о, это было неожиданностью! – оказался мужчиной лет сорока, высоким и могучим в плечах. Фигуру его можно было назвать атлетической, если бы не вполне заметный живот. Да и лицо несколько обрюзгшее. Руки – крупные, цепкие, сильные, Людмила это почувствовала, когда протянула Вадику ладонь для знакомства. Он взял ее пальцы, подержал немного, а потом отпустил, сказав небрежно:

– Проходите…

В комнате стоял продавленный диван, покрытый старым лоскутным покрывалом, низкий столик и два таких же старых стула. В углу разместился шкаф, о содержимом которого Людмила так никогда и не узнала.

Вадик поместился на диване, приняв вальяжную позу, а женщины присели на стулья. Забавная картинка – две хорошо одетые, красивые женщины сидели на шатких стульях посреди бедной, плохо обставленной комнаты, а мужчина, сидя на диване, насмешливо рассматривал их.

Наташа сразу засуетилась, зашептала что-то Людмиле, но та и сама догадалась. Она достала из сумочки бутылку коньяку, поставила ее на стол и с вымученной улыбкой произнесла:

– Это по случаю знакомства. – Больше она не нашлась, что сказать.

Ситуация была щекотливая, Людмила с трудом сдерживала себя, чтобы не убежать. Наташа привела подругу, которая изнывает без мужчины, а та, дура, притащилась, да еще разоделась для этого. Можно представить, как потешался Вадик, наблюдая за нею.

«Наверняка он специально держит квартиру в таком виде, – подумала Людмила.

– Это сделано для того, чтобы приходящая сюда нарядная женщина чувствовала себя неловко в этой убогой обстановке».

Замысел Вадика был очевиден. Видимо, он специализировался именно по богатым дамочкам, на которых мужья не обращают внимания. Такое обращение, специфичная обстановка должны были производить на них шокирующее впечатление.

Действительно, нередко женщина, привыкшая к роскоши и хорошему обращению, подсознательно ищет чего-то другого.

Вот «что-то другое» и было у Вадика в снимаемой им квартирке неподалеку от шумного Невского проспекта.

– Ну, девчонки, наливайте, – бодро начал он, закуривая сигарету и пуская дым в закопченный потолок.

Они выпили по рюмочке «за знакомство», после чего Наташа сразу заспешила:

– Мне пора… Вы тут оставайтесь, познакомьтесь получше, а я побегу, у меня еще масса дел.

Когда Наташа встала, Людмила непроизвольно Дернулась за ней, но подруга взглядом усадила ее на место:

– Я тебе вечером позвоню, ладно?

Дверь за Наташей закрылась, и Людмила с Вадиком остались одни. Некоторое время он молча смотрел на нее, будто оценивая, затем медленно встал с дивана и протянул ей руку…

Домой Людмила пришла часа через три, когда небо над Петербургом стало совсем черным. После сумрачного дня быстро наступила темнота, которую не могли разогнать даже яркие фонари. Было сыро и ветрено. И ее трясло.

Игоря еще не было дома, и никто не мешал Людмиле осмыслить новые впечатления. Она впервые изменила мужу! У нее теперь есть любовник! Да еще какой! Никогда прежде Людмила не предполагала, что с ней может случиться такое!

Она вспомнила, как Вадик умело и быстро раздел ее, шаря руками по укромным местам, куда раньше допускался только муж. Он оказался опытным мужчиной, но, сняв верхнюю одежду, внезапно остановился, рухнул и усмехнулся:

– Ну дальше сама, я не любитель в бельишке копаться.

…Он набросился на нее, как дикий зверь, даже рычал. Вадик не ласкал ее, не гладил – напротив, он был резок и требователен. Может быть, это именно то, чего ей не хватало? Может быть, Наташа была права, когда говорила, что такой властный любовник и нужен Людмиле?

Наверное, это было так, потому что сейчас, вспоминая и переживая все заново, Людмила ощущала одновременно стыд и блаженство.

Она испытала неведомые ей прежде ощущения, погрузилась, как пишут в романах, в «пучину страсти». Вадик был совсем не такой, как Игорь или другие знакомые мужчины, которых Людмила могла бы представить рядом с собой. Хотела ли продолжения? Она не знала…

Поздно вечером явился домой Игорь, и Людмила почувствовала укор совести – ведь она ему изменила. Но быстро забыла обо всем, увидев, в каком состоянии вернулся муж. Он был пьян и буквально растерзан. Галстук распущен, рубашка расстегнута, на лице – яркие красные пятна.

– Что с тобой случилось? – спросила Людмила. – Почему ты в таком виде? Где машина? Надеюсь, ты не сел за руль в таком состоянии?

– Машину я оставил там, – пробормотал Игорь и неопределенно махнул рукой куда-то вдаль. – Ну там… Ты понимаешь…

Людмила поняла. Он пил у своей любовницы и там оставил машину. Теперь, видимо, он решил поселиться у нее окончательно, даже машину припарковал.

Игорь прошел на кухню и плюхнулся на табуретку. Он оглядел стены, шкафчики, потом перевел взгляд на жену. На секунду задержал его и скользнул дальше.

«Как по мебели», – передернуло Людмилу.

– Я его выгнал, – сообщил Игорь и вновь махнул рукой.

– Кого? – не поняла Людмила.

– Мишку, – пояснил муж, доставая из кармана сигареты и в попытке закурить ломая непослушными пальцами одну за другой. – Я думал, он – Друг, а он просто наглец и разгильдяй! Сколько можно терпеть? Думал, он будет мне помогать, а он только все вынюхивает да деньги мои считает. Все, выгнал… – решительно закончил он.

Наверняка Игорь долго размышлял, прежде чем принять это решение. Людмила знала, что муж ее человек добрый, для него важны слова «дружба», «товарищ».

Может быть, поэтому у него было мало друзей.

Игорь достал из бара бутылку виски, выпил полстакана. И почти мгновенно заснул.

Игорь спал, а Людмила лежала рядом на постели и размышляла о том, что же с ней происходит. Она вспоминала о сегодняшнем приключении и пыталась предположить, что из этого получится.

Но даже в самых смелых фантазиях не могла она представить того, что с ней произойдет впоследствии.

Мужчина и женщина встретились днем все в том же кафе на канале Грибоедова, где по-прежнему горели красные абажурчики над столиками, а в эти тихие часы было малолюдно и спокойно.

– Теперь ты убедилась, что я могу убить? – спросил мужчина, ставя перед дамой бокал мартини со льдом, а перед собой кружку пива «Туборг» – светлого, как жидкий янтарь, – У тебя нет сомнений в моих способностях?

Он смотрел на нее прямо и испытующе, и женщина отвела глаза, не в силах выдержать этот взгляд. Ей показалось, что его взгляд стал другим.

– Убедилась… коротко ответила она. -Тебе не страшно? Ведь Маша ни в чем не виновна, она просто невольно стала тебе помехой.

– Да, – согласился мужчина. – Она стояла на нашем пути, мешала нашему счастью, хотя об этом и не подозревала. Что ж, ей суждено было погибнуть…

Слава богу, что долго не мучилась. Она, я уверен, даже ничего не почувствовала.

– Тебе было страшно в эту минуту? – настойчиво спросила женщина. – Страшно вонзать нож в тело женщины, с которой ты только что был близок?

Собеседницу, похоже, этот вопрос мучил больше всего.

– Но секс был необходим для успеха операции, – бесстрастно пояснил мужчина. – Ты зря ревнуешь. Во-первых, глупо ревновать к мертвой, а во-вторых, я ведь без предубеждения отношусь к тому, что ты сейчас спишь с другим.

– Которого ты тоже убьешь, – горько усмехнулась женщина. Она сделала глоток и задумалась. Ей не понравился ответ мужчины.

– Ну как бы там ни было, – рассуждал он, – обратной дороги у нас нет. Тем более что все развивается по плану, как мы и задумали.

– Ты задумал, – поправила она. Как и в предыдущий раз, мужчина резко возразил:

– Нет – мы. И это принципиально. Все, что мы сейчас делаем, направлено на то, чтобы восстановить справедливость. Почему эти люди должны жить лучше, чем мы? Чем мы хуже? Просто им повезло, они вовремя подсуетились, а мы не успели.

Но все люди созданы равными, значит, мы можем прийти и взять то, что нам тоже принадлежит…

Утром следующего дня Людмиле позвонила Наташа:

– Ну как у тебя все прошло вчера? Рассказывай, я сгораю от любопытства.

Людмила ждала Наташиного звонка, заранее подумала, что ответить. Хотела просто сообщить, что все нормально, но вместо этого стала подробно рассказывать, как все было, опуская только интимные детали.

Осознав ошибку, Людмила смутилась, но было уже поздно… К тому же она хоть с кем-нибудь должна поделиться! Наташа реагировала на слова подруги именно так, как советуют в данных случаях психологи.

– Все нормально, – резюмировала она. – Значит, Вадику ты понравилась. Он назначил тебе новое свидание?

– Нет…

– Еще назначит, – уверенно заявила Наташа, – Ну как? Теперь ты забыла о своих проблемах?

Людмила действительно с удивлением обнаружила, что ее настроение изменилось. Стоило ей вспомнить об изменах мужа, как неприятные мысли вытеснялись новыми ощущениями, полученными при свидании с Вадимом. Она обрела отдельную от мужа, самостоятельную жизнь.

– Да, пожалуй, – согласно кивнула Людмила. – Все было так необычно, и я вправду забыла о многом. – И нерешительно спросила:

– Слушай, а кто он такой, этот Вадик?

– А ты что же, сама у него не спросила? – удивилась Наташа. – Ну ты даешь! Вот что значит скромность.

Она рассказала, что Вадик работает директором вагона-ресторана на железной дороге. Раз в десять дней он уезжает в дальний маршрут, а все остальное время проводит здесь, в Питере, где у него семья и квартира. А кроме того, он «специализируется по женской части», как выразилась Наташа.

– У меня две подруги с ним встречались, так они просто в восторге! – добавила Наташа.

Вечером Людмила дала себе слово, что больше ни в коем случае не станет встречаться с Вадиком: ей вдруг сделалось страшно. Она испугалась самой себя, той страсти, что привяжет ее к этому мужчине.

А ночью она бродила по квартире и поймала себя на мысли о том, что ждет звонка Вадима. Она ведь оставила ему свой номер телефона. Понравилось ли ей с Вадиком? Трудно сказать – она была испугана и в то же время испытала удовольствие от запретной любви.

Все ее сомнения разрешились сами собой. Не успела Людмила прийти в себя после Наташиного звонка, как позвонил Вадик.

– Приезжай, – коротко бросил он. – Я тебя жду. Ты знаешь где. – Он повесил трубку, не дожидаясь ответа. Он, судя по всему, был уверен в ее согласии. Он вообще был уверенным в себе человеком и, видимо, умел обращаться с женщинами определенного типа: они не смели ему перечить.

Она собралась в мгновение ока. Теперь, после его звонка, она больше не колебалась.

Пешком до Невского было пятнадцать минут. Она шла быстро по набережной канала, ветер холодил щеки, легкий снежок, падавший с серого свинцового неба, казался праздничным. На градуснике было минус восемь градусов, но Людмила не ощущала мороза – лицо ее горело.

Вот этот дом и подъезд. Людмила почти бегом поднялась на третий этаж, там ее встретил Вадик. Он посмотрел на запыхавшуюся женщину и снисходительно улыбнулся:

– Торопилась? Посиди, отдохни… Ты что, выпить не принесла? – спросил Вадик позже, когда Людмила лежала, разметавшись на старом продавленном диване.

Она взглянула на него недоумевающе. Ей как-то не пришло такое в голову.

– Ну ладно, тогда слетай быстренько, принеси, – велел Вадим. – Что же делать, раз забыла.

Она не смогла возразить. Молча стала одеваться. Как и в первый раз, купила бутылку коньяку. После этого случая она не отказывалась, когда Вадик предлагал ей спиртное, – ей и вправду после «ристалища» хотелось выпить.

Коньяк несколько снял напряжение. Людмила засобиралась домой, когда за окнами уже темнело. Вадик не задерживал ее, он лежал на диване и смотрел, как она одевается.

– А вот этого нельзя, – вдруг произнес он, едва она начала натягивать нижнее белье.

Людмила застыла, не понимая, чего он хочет.

– Ты оставишь свое белье здесь, – твердо сказал Вадик. – Я хочу, чтобы ты вернулась домой без белья. Наденешь только платье и шубу. Не замерзнешь, шуба теплая, видно, что муж не поскупился. Любит тебя муж-то?

Людмилу охватил ужас – она не могла взять в толк, что за этим предложением стоит. Вернее, не предложением – приказом.

Вадик – властный мужчина, и она поняла: если сейчас не послушается, то он не позвонит ей никогда. А ведь именно сегодня, когда исчезли стыдливость и первый испуг, Людмила впервые ощутила настоящее блаженство от близости с ним.

Неужели все может вдруг закончиться? И что же тогда? Вновь одиночество? И долгие ожидания мужа по вечерам? Теперь это будет гораздо тяжелее, потому что она уже почувствовала вкус другой жизни. Пальцы Людмилы разжались, и белье упало на пол.

– Я тебе еще позвоню, – обещал Вадик, провожая ее.

Домой она шла быстро, ее подгонял холод. Снежок, гонимый ветром с Невы, уже не радовал. Кутаясь в шубу, Людмила почти бежала, спотыкаясь на высоких каблуках.

Дома она сбросила с себя одежду и юркнула в душ – согреваться.

«А если бы Игорь был дома? – мелькнула вдруг ужасная мысль. – Он наверняка бы догадался, что я вернулась от любовника».

Нет, решила Людмила, Игорю теперь все равно – у него же есть женщина.

Наташа все-таки права – после знакомства с Вадиком Людмила стала меньше обращать внимания на отсутствие мужа и его измены. Хотя считала именно его виновным в своем грехопадении. Порой даже чувствовала ненависть к Игорю – ведь это из-за него она стала такой.

А Игорь ничего не замечал. Наверное, потому, что был занят делами, и потому, что попросту потерял к жене интерес.

Людмила не ошиблась – у него действительно имелась любовница.

Познакомились они случайно. Как-то днем они с Мишей – в то время он еще был исполнительным директором – обедали в кафе на улице Восстания. С ними за столиком оказалась красивая молодая женщина, темная шатенка – такие всегда нравились Игорю.

У мужчин было хорошее настроение, и Миша вдруг завел разговор с дамой. Из кафе вышли одновременно, и, когда они предложили ее подвезти, незнакомка согласилась. В дороге выяснилось, что дама больше расположена к Игорю, а не к Мише. Возможно, она сразу распознала в Игоре шефа, а в Мише – подчиненного.

Шатенка была очаровательна, от нее приятно пахло духами, и к концу недолгого пути Игорь понял, что не хочет и не может с ней расстаться.

Перехватив у Миши инициативу, он пытался произвести на шатенку впечатление – что-то рассказывал, шутил, сыпал комплиментами.

Миша, слегка обиженный таким поворотом дела, оставил их вдвоем, и в тот же вечер Игорь неожиданно оказался в уютной маленькой квартирке на Конной улице.

Людмила была не права, считая, что Игорь не замечает ее состояния, что не жалеет жену, видя ее терзания. Игорь искренне страдал, как и полагается приличному женатому мужчине в таких случаях. Его мучили приступы раскаяния.

Каждый раз, когда он приходил от шатенки домой и видел красные от слез глаза жены, ему было ужасно стыдно. Он отводил взгляд, старался избежать неприятных объяснений и ссор. Но только это плохо получалось.

Вскоре, изменяя своим привычкам, он стал понемногу выпивать, прежде чем отправляться домой. Когда выпьешь, многое представляется в ином свете. Хочешь решить трудную проблему – выпей побольше, и окажется, что есть выход. Только утром, когда придешь в себя, выяснится, что он не годится. Когда Игорь бывал у любовницы, ему казалось, что он любит ее. Провожая его, шатенка, очаровательно надув прелестные губки, морщилась:

– Опять ты едешь к жене, хоть бы раз сделал мне подарок и остался на всю ночь.

А когда он приезжал домой и видел перед собой Людмилу, его охватывало такое чувство вины и жалости, что делалось очевидным: его любовь живет в его доме. В конце концов он решил, что любит обеих женщин.

С таким ощущением можно было жить и дальше, если бы не одно обстоятельство: шатенка мечтала о замужестве. Она не говорила об этом прямо, но часто мечтательно вздыхала:

– Ах, как нам с тобой было бы хорошо вместе…

Игорю и самому хотелось этого! Он согласен был жениться на шатенке и жить только с ней, а не с Людмилой, которая, конечно, хороша, но… Вот если бы Людмила сама подала на развод…

– Как здорово, что у вас нет детей, однажды сказала шатенка в минуту откровенности. – С детьми всегда сложности и масса моральных обязательств. А так, может быть, когда-нибудь ты решишься оставить свою грымзу.

– Она не грымза, – честно возражал Игорь. – Просто я ее разлюбил, но она вполне достойная женщина.

– Если не грымза, значит, шлюха, – не унималась шатенка. Увидев, что Игорю не понравились ее слова, чмокнула его в щеку и мягко сказала:

– Не сердись, милый… Просто мне обидно, что ты не со мной…

Помимо проблем с женщинами Игоря беспокоила и другая – Миша. Взяв приятеля на должность исполнительного директора, Игорь возлагал на него большие надежды.

В первое время они вроде оправдывались. Но вскоре обнаружилось, что Миша – обыкновенный болтун и бездельник.

Он мог часами говорить о разных планах, придумывать невероятные проекты, как заработать миллион долларов. Проекты были несбыточными, а за время, потраченное попусту, уходили реальные деньги.

Миша не мог и не хотел работать, он мог только говорить о работе. При этом он стал соваться в дела Игоря. Так, Игорь узнал, что Миша пытается выяснить у главного бухгалтера банка, сколько денег на личных счетах Игоря. У самого Игоря он интересовался стоимостью и наименованием его ценных бумаг.

Размышляя об этом, Игорь похвалил себя за осторожность и осмотрительность.

Все-таки он верно поступил, приняв Мишу на работу по трудовому договору, а не ввел, например, его в состав учредителей своего акционерного общества.

В России система частной собственности только начинала развиваться, многие люди еще не понимали, что значит участие в управлении капиталом. Порой не видели разницы между нанятым работником и пайщиком. Бывало, что по пьянке говорили:

– Ты, Вася, мой школьный товарищ, я тебя хорошо знаю, становись учредителем моего ООО.

А что потом? Печальные бывали истории, особенно когда появлялись серьезные деньги, приличные доходы. И начинались так называемые разборки. Одни пайщики расправлялись с другими – зачастую недавними друзьями. Нередко доходило до заказных убийств.

Игорь, учтя чужой горький опыт, осторожничал – и не напрасно, как выяснилось. Теперь ему пришлось объявить Мише об увольнении.

Игорь знал, что Миша вообще-то хороший, честный парень, помнил, что в студенческие годы тот был борцом за всеобщую справедливость, поэтому после неприятного разговора обнял его по-товарищески за плечи и заверил, что, несмотря ни на что, друзьями они останутся.

– Может быть, я сам виноват, – расчувствовавшись, сказал Игорь. – Ты близко к сердцу не принимай, устроишься еще, все будет хорошо. В гости заходи, мы с Людмилой будем рады.

– С Людмилой? – усмехнулся Миша. – А с той у тебя уже все?

– С кем? – не сразу понял Игорь. Потом вспыхнул и спросил небрежно:

– А при чем тут она?

– У меня, между прочим, отбил, – напомнил Миша, и глаза его стали недобрыми. – А теперь и слышать не желаешь?

Игорь нетерпеливо махнул рукой:

– Ладно, оставим этот разговор, у меня много дел…

В институте Мишу называли «совестью курса» – настолько он был принципиален в вопросах справедливости. Мечтал, чтобы всем было дано поровну, вмешивался, если, по его мнению, это правило нарушалось. Больше всего Игоря возмутил бесстыдный интерес Миши к его капиталу – какое ему дело? Деньги у Игоря были размещены в разных местах. Его состояние кроме собственной фирмы и служебных счетов, где доля капитала Игоря составляла почти семьдесят процентов, включало еще два счета – валютный и рублевый, кое-что перевел в ценные бумаги.

Прежде бумаги находились в том же банке, где и его счета, однако совсем недавно Игорь принял меры предосторожности. Если бы его спросили, чего именно он опасается, Игорь затруднился бы с ответом. Он забрал свои ценные бумаги и во время очередной поездки в Таллин отвез их туда. Пользуясь услугами партнера – гражданина Эстонии, положил все в банковский сейф.

Зачем он это сделал, чего опасался? Скорее всего, была подспудная мысль: если он все-таки разведется с Людмилой, то на эти бумаги она не сможет претендовать.

Удивительно, но Миша принял приглашение Игоря и пришел в гости. То ли всерьез воспринял вежливые слова Игоря, сказанные на прощание, то ли хотел загладить неприятное впечатление от последнего их разговора.

Миша позвонил ему через несколько дней после увольнения и сообщил, что хочет заглянуть «на чашку водки», как говорится.

«Зачем ему это? – недоуменно пожал плечами Игорь. – Чего он хочет? Я ведь пригласил его просто для проформы. Надо было как-то утешить».

– Конечно, приходи, – ответил Игорь. Ему тут же пришлось звонить Людмиле, чтобы предупредить: них будет гость, нужно соответственно подготовиться.

«О чем мне с ним говорить? – раздраженно подумал Игорь. – Неужели хочет вернуться на работу? Нет, вряд ли».

Людмила даже обрадовалась звонку мужа. Она подумала, что этот вечер, может быть, изменит к лучшему их с мужем отношения. В таких случаях не знаешь, что может повлиять. У нее появилась надежда. Ей вдруг пришло в голову, что можно еще кого-нибудь пригласить, специально для Миши, тогда вечеринка была бы веселее.

Наташа! Она деловая и активная женщина, к тому же хорошенькая. Будет болтать с Мишей, а у нее появится возможность вновь сблизиться с мужем.

Людмила перезвонила Игорю:

– Твой Миша придет один?

– Ну-у… – промычал Игорь недоуменно, – думаю, что да. Я на это надеюсь, по крайней мере.

– Может быть, мне позвать свою подругу? – предложила Людмила. – Она очень хорошая, будет не так скучно, как с этим твоим букой. Если уж решили собираться…

Игорь задумался. Ну что ж, вечер все равно потерян. Какая разница – будет еще кто-то или нет? К тому же Игорю пришло в голову, что присутствие еще одной молодой дамы вполне уместно: при ней Миша не посмеет опять проситься на работу.

– Конечно, приглашай, разрешил он и повесил трубку.

К вечеру Людмила готовилась основательно. Посетила большой продуктовый магазин на Вознесенском проспекте, накупила там деликатесов, благо в Деньгах недостатка не было, и вернулась домой. Готовить она не любила, поэтому принесла в основном закуски и полуфабрикаты. Но главное для нее было не в этом. Главное – ей выглядеть и вести себя так, чтобы Игорю понравилось.

Людмила тщательно продумала свой наряд. Она надела длинное платье, гладко зачесала назад волосы и прикрепила сзади черный шелковый бант. Блондинка с черным бантом – это должно произвести впечатление.

Потом позвонила Наташе, объяснила ей ситуацию, и та мгновенно согласилась:

– У меня все равно свободный вечер. Мой мужчина сегодня занят. Посмотрю на этого Мишу, может, он мне сгодится, если ты на него не претендуешь.

– Ради бога! – воскликнула Людмила. – Сделай одолжение, займись. Я его разок видела, он мне не понравился.

– Ну да! – хихикнула Наташа в трубку. – Зачем тебе какой-то Миша, у тебя есть мужчина покруче.

Вечером все началось так, как и предполагала Людмила. Гости явились вовремя, когда закуски уже стояли на столе.

Они сидели, выпивали, о чем-то болтали, но Людмила все время ощущала напряжение, что-то такое висело в воздухе, не позволявшее ей расслабляться.

Что ее тревожило, Людмила не могла понять: то ли то, что Миша восторженно смотрел на Наташу, то ли то, что Игорь чересчур восхищался Наташей. Ей было обидно. Не для того она позвала подругу, чтобы Игорь пялился на нее, а не на собственную жену.

Наташа держалась безукоризненно, с обоими мужчинами холодна и сдержанна.

Она сидела за столом, красивая и яркая, но даже не кокетничала. Людмила отметила, что Наташа чем-то походила на школьную учительницу – так строга и серьезна она была.

«Молодец, умеет себя держать», – почти с завистью подумала Людмила.

В атмосфере вечера все же сохранялось напряжение, будто присутствующие знали что-то такое, о чем не хотели говорить.

Людмила с трудом сдерживала себя. Если так и дальше пойдет, вряд ли ей удастся соблазнить Игоря. Разве о таком вечере она мечтала?

Наверное, и остальные ощущали неловкость, потому пили много и охотно.

Выпили одну бутылку коньяку, открыли вторую, потом добавили еще мартини с шампанским.

– Мешать нехорошо… – вздохнул Игорь, открывая шампанское. Никто его не поддержал, и он почти обреченно объявил:

– Ну, продолжим.

– Давайте танцевать, – предложила Людмила к концу вечера. Если они будут так сидеть, то напьются основательно, и ничем хорошим это не кончится. А в танце она сможет поговорить с Игорем. Если не сделать этого сейчас, то потом будет поздно. – Давайте танцевать… – повторила она.

– Давайте, – первым откликнулся Миша. – А музыка у вас есть?

Поставив кассету, Людмила повернулась, будучи уверена, что Игорь сейчас пригласит ее на танец. И тут ее постиг удар. Игорь улыбнулся Наташе, а та уже протянула ему руку, чтобы идти танцевать.

«Он совсем бабником стал, – в ужасе подумала она, видя, как руки мужа обвили стан Наташи, как его голова склонилась к ней. – Даже не посмотрел в мою сторону». Людмила чуть не плакала. Положение спас Миша – он тут же подскочил к ней, облапил своими мощными руками и повел на середину комнаты.

Людмила была потрясена очевидным предательством мужа, губы ее тряслись, и она ничего не могла с собой поделать. Чтобы не разговаривать с неприятным ей Мишей, она опустила голову, как бы положив ее на его плечо.

Краем глаза она следила за другой парой. Игорю явно нравилась Наташа. Он проводил руками по ее спине, опускался ниже, на бедра, что-то шептал на ухо.

Наташа оказалась верной подругой – она никак не реагировала на заигрывания. Ее спина оставалась ровной, прямой, в танце она не прижималась к Игорю. В те мгновения, когда Наташа поворачивалась к ним лицом, Людмила с удовлетворением следила за ее лицом – по-прежнему холодным и отстраненным.

Именно так и должна вести себя женщина, если с ней заигрывает муж подруги.

Однако все это не утешало Людмилу. Ведь рушилась последняя надежда наладить отношения с мужем. Она так старалась, а он, свинья, нагло в ее присутствии ухаживает за Наташей.

Она так увлеклась своими переживаниями, что даже не заметила, как закончилась одна мелодия и началась другая, такая же медленная. Во время танца они с Мишей оказались около двери, ведущей в коридор.

– Уединимся? – прошептал Миша и внезапно, не дожидаясь ее согласия, увлек в коридор, а потом на кухню.

От растерянности Людмила покорно последовала за Мишей: может, он хочет сказать что-то важное и обидится, если она вдруг откажется поговорить с ним.

Но все оказалось гораздо прозаичнее. Как только они оказались на кухне, Миша прислонил ее к стене и стал целовать. При этом он грубо тискал ее грудь и шарил под платьем.

Миша не понравился Людмиле с первого взгляда, а сейчас, когда он вдруг стал приставать к ней, сделался особенно ненавистен. Руки его казались липкими, а от запаха изо рта чуть не вытошнило. Запаха, наверное, такого не было, просто из-за отвращения к этому мужчине все казалось в нем неприятным и мерзким.

Кроме всего прочего, ее потрясло его нахальство. Приставать к хозяйке дома, да еще в присутствии мужа, – это уж слишком!

Наверное, Михаил, увидев, как Игорь ухаживает за Наташей, решил, что путь свободен, и захотел воспользоваться моментом.

– Не надо, отпусти меня… – зашипела Людмила, яростно отбиваясь.

– Да ладно тебе, – бормотал Миша. – Нечего кривляться…

– Отпусти, отпусти, я позову Игоря!.. бормотала она, пытаясь опустить подол платья.

– Да не ломайся ты, – не отступал Михаил.

В отчаянии Людмила оттолкнула его и, размахнувшись, ударила Михаила по лицу. Пощечина получилась крепкая – видно, от испуга. Людмила боялась, что Игорь заглянет на кухню и увидит ее в объятиях гостя.

Миша тут же отпустил ее. Несколько секунд смотрел на нее в упор. Он явно не ожидал такой реакции.

– Ну ты пожалеешь об этом, – наконец произнес он, приходя в себя. – Ты еще вспомнишь этот момент…

Но Людмила, не обращая внимания на его слова, устремилась в комнату. Миша догнал ее, схватил за руку. Схватил так сильно, что от его пальцев потом еще пару дней на запястье оставались два небольших синячка.

– Ты еще передумаешь!.. – прошипел он.

Людмила думала, что он станет просить ее не говорить мужу о его домогательствах, однако Михаил об этом и не помышлял. Похоже, ему было совершенно все равно, узнает Игорь об этом или нет.

Людмила нетерпеливо рванулась от него – злость и обида захлестнули ее. Ей было противно думать, что он воспринимал ее как доступную женщину. Ведь он не мог знать о том, что она имеет любовника. Тогда с чего он взял, что ее можно тискать почти на глазах мужа?

Игорь с Наташей уже не танцевали – они сидели у стола, будто ожидая возвращения Миши и Людмилы. По их лицам ни о чем нельзя было догадаться.

Вечером, уже лежа в постели, Людмила решилась рассказать Игорю о посягательствах Миши. Но муж вовсе не удивился и не возмутился, только коротко буркнул:

– Говнюк, – и, повернувшись на бок, закрыл глаза.

Теперь Людмила жила как во сне – страстное чувство, возникшее после первой встречи с Вадимом, теперь захлестнуло ее.

Иногда звонила Наташа, даже забегала пару раз. Она расспрашивала о том, как развивается любовная связь, но Людмила предпочитала отмалчиваться.

– Все хорошо, – неизменно отвечала она, но мучительно краснела при этом. – Мне все очень нравится.

Ей было стыдно так говорить, она чувствовала себя похотливой дамочкой.

Невозможно рассказать кому бы то ни было, даже подруге, о том, как у них с Вадиком все бывает. Она буквально забыла себя, растворилась в новых ощущениях.

Людмила напоминала больного человека, который чутко прислушивается к своему состоянию, с тревогой и удивлением обнаруживая все новые симптомы болезни…

А потом случилось непоправимое…

В один из дней позвонил Вадик:

– Ты сегодня одна дома? Муж-то на работе?

– Да, конечно, – с готовностью ответила Людмила, ожидая, что тот позовет ее к себе, как всегда. Однако Вадик, немного помолчав, спросил вдруг:

– А если ты одна, то почему меня к себе не приглашаешь?

Людмила опешила, ей такое и в голову не приходило. К себе? И зачем? Ведь так удобно встречаться в квартирке на Невском.

Она молчала, не зная, что ответить, – настолько странным и неожиданным было такое предложение. Он, прерывая паузу, спросил грубо:

– В чем дело? Ты что, не хочешь меня видеть? Если так, то скажи, – настаивал Вадик. – Тебе не хочется? Так я тебя понял?

– Хочется… – тихо произнесла Людмила.

– Ну тогда приглашай меня к себе. Моя квартира сегодня занята.

Людмила, запинаясь, назвала адрес.

– Жди, я скоро буду, – сказал он и повесил трубку.

Людмила не стала особенно готовиться к его приходу, только переоделась и причесалась. Все буквально валилось у нее из рук. В первый раз она одна принимала в доме мужчину.

Вадик пришел быстро. Вошел, по-хозяйски осмотрел квартиру.

– А выпивку, надеюсь, приготовила? – спросил он. У них так повелось – алкоголь обеспечивала Людмила.

«Ты – богатая женщина, тебе и покупать», – посмеиваясь, говорил Вадим.

«Я не богатая, – возражала Людмила. – Это мой муж – богатый человек».

«Какая разница? – смеялся Вадик, и его грубое лицо расплывалось в глумливой ухмылке. – Богатые мужья для того и существуют, чтобы их жены имели возможность угождать другим мужчинам».

Людмила достала из бара бутылку, поставила на стол. Вадим налил себе большую стопку.

– Для зарядки, – весело пояснил он. Он вновь засмеялся и привычно шлепнул Людмилу по ягодицам. – Ну раздевайся, – велел Вадик. – Нечего драгоценное время терять.

Он направился в спальню, где стояла широкая супружеская кровать, накрытая шелковым покрывалом с вышитыми на нем цветными попугаями.

– Это ваша лежанка? – спросил Вадик, поворачиваясь к вошедшей за ним Людмиле. – Ну ложись…

– Нет! – В глазах Людмилы промелькнул ужас. – Только не здесь, прошу тебя. Тут не надо, пойдем лучше туда, – кивнула она в сторону комнаты. – Там есть диван, ты же видел. Пойдем туда!.. – умоляла она.

Быть с любовником на супружеской кровати представлялось ей страшным святотатством, осквернением дома, предательством по отношению к Игорю.

Если бы она не молила так горячо, он уступил бы. Но, увидев, что Людмила боится этого, Вадим захотел продемонстрировать свою силу.

– Ложись! – прикрикнул он и повалил ее на кровать. Грубо перевернув женщину на живот, задрал платье. – Подними задницу и скидывай трусы, – не меняя тона, произнес он, повелительно шлепнув Людмилу по ягодицам.

Уткнувшись лицом в подушку, Людмила стянула с себя трусики…

Она не слышала, как через полчаса в двери повернулся ключ и на пороге прихожей возникла фигура мужа. Дверь в спальню была открыта, так что Игорь сразу увидел, что происходит. Прямо перед ним была супружеская кровать, а на ней – стоящая на карачках Людмила с задранным чуть не до шеи нарядным платьем, а сзади нее пристроился незнакомый мужчина. Игорь увидел белые бедра своей жены, ритмично сотрясающиеся под натиском незнакомого мужчины. Он не видел лица Людмилы, но слышал болезненно-сладостные стоны…

Игорь не знал, сколько секунд или минут он стоял в оцепенении.

Вдруг Вадим повернул голову и увидел вошедшего. Он мгновенно отпустил Людмилу и, соскочив с кровати, быстро застегнул брюки.

Какое-то время мужчины молча смотрели друг на друга. Вадик нашелся первым:

– Извини, мужик. Я не знал, что ты придешь… Извини.

Он произнес это миролюбиво, как-то по-свойски. Людмила, сидя на кровати, пыталась пригладить растрепавшиеся волосы. Но скрывать было уже нечего – Игорь все видел.

– Уходите отсюда… – глухо произнес Игорь, отворачиваясь от Вадика.

– Конечно, – покладисто отозвался тот, выходя в прихожую. Он схватил свое пальто и, не надевая его, выскочил на лестницу. На Людмилу он так и не взглянул.

Дверь за Вадиком захлопнулась, в квартире стало тихо. Игорь молча стоял у окна, не глядя на Людмилу. За это время она более или менее привела в порядок одежду, отдышалась. Игорь не мог даже смотреть на жену. Теперь она стала для него чужим человеком.

Людмила молчала, даже не пытаясь оправдываться. Конечно, она могла бы обвинить во всем Игоря – ведь он первый начал ей изменять, а с ее стороны это был просто шаг отчаяния. Но она не решилась, поняв, что все бесполезно.

Действительно, Игорь был страшно подавлен – для него измена жены стала ударом. Он и сам ей изменял, но никогда не приводил любовницу в дом. Нет, он никогда не сможет простить жену.

– Собирайся и уходи, – медленно произнес он. – Мы должны расстаться. – Было ясно, что он принял окончательное решение. – Так больше не может продолжаться…

Людмила захотела вдруг спросить, почему он заявился домой среди бела дня, чего никогда не делал. Может быть, его кто-то предупредил? Но она не решилась.

Игорь молчал и что-то обдумывал.

– Я понимаю, что тебе, наверное, некуда идти, – наконец произнес он. – Этот тип вряд ли тебя пригреет. Ты не можешь уйти к нему? – Он впервые взглянул на Людмилу.

Она отрицательно покачала головой.

– Я так и думал, – сказал Игорь презрительно. – Ты нужна ему совсем для другого. Боже мой, до чего ты докатилась! Связалась с каким-то подонком. Чего тебе не хватало?

Это был риторический вопрос, отвечать на него Людмила не собиралась. Чего ей не хватало? Неужели он не понимает? Ей не хватало именно его.

– Значит, так, – решительно произнес Игорь, – ты пока останешься здесь. А я уйду. Завтра же подам на развод, а ты можешь подыскать себе что-нибудь.

– Что подыскать? – не поняла Людмила.

– Ладно, я куплю тебе какое-нибудь жилье, чтобы ты не говорила, что я выгнал тебя из дому. Живи пока тут, а через неделю-две соберешь вещи и переедешь в другую квартиру, где сможешь без помех принимать своих любовников, – язвительно закончил он. – Я тебе позвоню… пообещал он и громко хлопнул дверью.

Людмила осталась одна. Она подошла к окну и видела, как Игорь садится в машину и отъезжает от дома. И вдруг она заметила, что на переднем сиденье рядом с Игорем кто-то сидит. Она пригляделась. Из окна было невозможно разобрать лица, но было очевидно, что это женщина.

«Он приехал с любовницей, – догадалась Людмила. – Можно представить, как она торжествует. Удивительно, мы вроде на одних ролях, однако мое положение незавидное…» Дальше додумывать не хотелось.

Несколько дней Людмила находилась в депрессии. Она не представляла, что с ней будет. Как дальше жить?

Каждый день с самого утра она смотрела в окно, прислушивалась к шагам на лестнице, ждала телефонных звонков. Так заключенный в тюрьме ждет приговора, решения своей участи. Наконец Игорь позвонил и ледяным тоном объявил:

– Я нашел тебе квартиру. Ты должна ее посмотреть. Если подойдет, я ее куплю. И еще: нужно зайти в загс и подписать бумаги на развод.

Детей у них не было, поэтому процедура развода была простой.

Поскольку после всего происшедшего Людмила находилась в состоянии ступора, то никак не могла сосредоточиться на квартире, которую ей показал Игорь.

Это была однокомнатная квартира, довольно далеко от центра, зато рядом со станцией метро. Комната довольно маленькая, но Людмила не возражала.

– Я согласна, – сказала она равнодушно.

– Тогда поедем в загс, – сухо предложил Игорь.

Он приехал не один, в машине рядом с ним сидел его сотрудник – молодой человек, все время шмыгавший носом. Игорь, видно, специально взял его с собой, чтобы по пути они с Людмилой не могли вести личных разговоров. Игорь всячески подчеркивал, что хочет поскорее закончить дела, связанные с бывшей женой.

А вот в загсе Людмилу ожидало потрясение.

Она уже не раз задавала себе вопрос: а не подстроено ли было все заранее?

Очень странно, что в «нужный» момент Игорь появился дома.

Похоже, кто-то сообщил ему, что у Людмилы свидание с любовником. Более того, Игорю, видимо, стали известны время и место. А кто сидел с ним тогда в машине? Что это была за женщина?

Теперь, в загсе, все прояснилось.

Игорь пропустил Людмилу впереди себя. Она вошла в большой полукруглый зал и увидела идущую ей навстречу… Наташу. Женщины остановились и несколько секунд рассматривали друг друга. Людмила видела сияющее лицо Наташи, ее глаза светились торжеством.

Сзади подошел Игорь и остановился рядом. Наташа демонстративно обняла его рукой за шею и поцеловала.

– Ты удивлена? – спросила бывшая подруга. – Напрасно. Мы с Игорем уже давно встречаемся. Я всегда говорила ему, что ты развратница и живешь с ним только из-за денег, а он не верил. Ну вот, теперь убедился…

Она отпустила Игоря, и лицо ее приняло торжествующее выражение.

– Зачем ты пришла? – недовольно произнес Игорь. -Мы же договорились, Наташа…

– Я подумала, что нам с Людочкой следует выяснить отношения. Чтобы не было неясностей. Кроме того, мы ведь с тобой собирались подать заявление. – Наташа кивнула на дверь, где сидели чиновницы загса. – Зачем приходить сюда дважды? Мы все сделаем одновременно.

…Только теперь Людмила начала понимать, что произошло. Именно Наталья была любовницей Игоря, это у нее он задерживался допоздна! А она считала ее подругой, доверяла ей, просила совета и поддержки. Можно себе представить, как они потешались над ней вдвоем! И правильно делали – нельзя быть такой доверчивой.

Наташе, конечно, было выгодно, чтобы Людмила изменила Игорю. Поэтому она так настойчиво предлагала ей завести любовника. Наверное, Вадик сообщил ей, что сегодня они встречаются у Людмилы. А дальше все просто – Наташа позвонила Игорю и тут же привезла его, чтобы сам убедился в измене жены.

Людмила с трудом удержалась на ногах. Удар был нанесен расчетливо и безжалостно. Ей хотелось убежать, закрыться где-нибудь и плакать, плакать…

– Ну пойдем, что время терять? – подтолкнул Игорь Людмилу в соседнюю комнату, где принимали заявления на развод.

При этом он выразительно посмотрел на Наташу, давая понять, что не одобряет ее прихода. Игорю было неприятно делать больно даже изменившей ему жене.

Собственно, он сам узнал о том, что Наташа – подруга Людмилы, совсем недавно. Он совершенно не подозревал, что они знакомы, что учились вместе. Он узнал обо всем только в тот вечер, когда к ним в гости пришел Миша. Людмила познакомила их с Наташей. Игорю стоило огромного труда изобразить, что видит Наташу впервые. Бывают же такие совпадения!

Уже потом он сообразил, что Наташа-то, скорее всего, знала о том, что ее любовником является муж подруги. Он даже спросил ее об этом при следующей встрече.

– Конечно, знала, – беззаботно согласилась Наташа. – Ну и что? Я ведь встретила и полюбила тебя, не подозревая, что Людмила – твоя жена. Потом догадалась, конечно, но сердцу не прикажешь. – Она игриво улыбнулась и добавила:

– А ведь хороший получился сюрприз, правда? Ты приходишь домой, а там сидит твоя возлюбленная.

Игоря все же смущало такое отношение Наташи к подруге.

– А тебе не стыдно? – спросил он нарочито-шутливым тоном, пытаясь скрыть свое отношение к ее поступку. – Она ведь считает тебя подругой, доверяет… – Он натянуто улыбнулся.

– Нет, не стыдно, – решительно заявила Наташа. – Я люблю тебя и хочу быть с тобой. А то, что ты женат на Людке, – ничего не значит. Она же не любит тебя так, как я. И тебе с ней не так хорошо, как со мной, правда?

Что правда, то правда. Игорь на самом деле был сильно увлечен Наташей. Ему было двадцать пять лет, и он не был завзятым ловеласом, поэтому первое же увлечение показалось ему настоящей любовью.

– Ты права, – ответил он, целуя Наташу. – Нам с тобой очень хорошо.

– А будет еще лучше, – перебила его Наташа. – Как только ты расстанешься с ней и мы соединимся навсегда.

– Но Людмилу все же жаль… – искренне произнес Игорь. – Она так переживает. Я вижу, что она догадывается. Неужели ты спокойно можешь смотреть ей в глаза, зная, что из-за тебя она несчастна?

Поразмышляв всерьез, Игорь, может быть, догадался бы, что представляет собой его очаровательная возлюбленная. Но времени на размышления у него и не оказалось, а Наташа между тем все продумала.

– Мне вовсе не стыдно, – возразила она твердо, – к тому же она далеко не страдалица… Мне ли не знать…

– Что ты имеешь в виду? – Игорь уловил в словах Наташи намек.

– Я знаю, что Людка тебе вовсю изменяет, – охотно сообщила Наташа. – Она сама мне рассказывает, как бегает к любовнику.

Игорь не поверил ей, ведь он хорошо знал свою жену, знал, что она его любит. Но оказалось, что Наташа готова представить доказательства.

– Только обещай мне, – сказала она, – обещай: если сам в этом убедишься, то перестанешь ее жалеть и разведешься. Обещай! – Наташа села к Игорю на колени. – Конечно, будь она честной женщиной, я бы не стала разбивать семью. Но почему мы с тобой страдаем из-за того, что не можем быть вместе, а Людка в это время вовсю развлекается с мужиками!

Игорь пообещал, что выполнит условие Наташи. Естественно, она не стала рассказывать ему о своем участии в поисках любовника для подруги. Она рассудила так: Игорь об этом никогда не узнает, потому что Людмила не посмеет ему сказать.

Наташа ждала Игоря в машине, когда тот поднимался к себе в квартиру, где находилась Людмила с любовником.

Когда спустя пять минут из подъезда выскочил Вадик, торопливо застегивая пальто, Наталья удовлетворенно улыбнулась и закурила сигарету. Судя по всему, операция складывалась удачно. Только бы теперь у Игоря хватило решимости выгнать Людку из дому!

– Ты оставил ее там? – спросила Наташа, как только Игорь сел в машину. – Значит, убедился, что я не вру?

– Я не могу прогнать ее сразу, – виновато ответил он. – Ей же некуда идти.

Я должен сначала купить ей жилье, а потом мы с тобой переедем сюда.

Игорь был растерян и несчастен.

– Ну не горюй, – успокаивала Наташа, нежно целуя в ухо. – Ведь я с тобой, мы любим друг друга.

Игорь согласно кивнул и завел мотор машины.

– Доверчивый рогатый муж… – насмешливо прошептала Наташа.

В загсе Людмила механически подписала заявление о разводе и потом равнодушно наблюдала, как Игорь с Наташей пишут заявления для вступления в брак. Силы оставили Людмилу, она ощущала себя растоптанной. И уже не реагировала на ехидные слова Наташи.

– Я надеюсь, ты скоро освободишь нам с Игорем гнездышко, – высокомерно заявила Наташа, УХОДЯ.

А потом Людмила собирала свои вещи, готовясь к переезду в новую квартиру.

Это было унизительно – ведь ее выгоняли!

Кстати, а что она теперь будет делать? Людмила пока еще ни разу не задавала себе этот вопрос. Через несколько дней приехали Игорь с Наташей.

Похоже, Наташа не отпустила Игоря одного, опасаясь оставить их с Людмилой наедине.

Они вошли в квартиру, увидели раскрытые чемоданы, разбросанные вещи и среди этого хаоса – растерянную Людмилу. Она никак не могла собраться – все валилось из рук.

– Могла бы и поторопиться, – недовольным тоном напомнила Наташа. – Незачем тянуть время, у меня большие планы по переустройству этого дома, так что пора начинать.

Игорь взглядом попытался остановить Наташу, но безуспешно.

– У тебя есть чем заняться? – спросил он у Людмилы. И тут же пояснил:

– Я имею в виду: где ты собираешься работать?

Людмила недоуменно взглянула на него. Она пыталась сосредоточиться на мыслях о собственном будущем, но все как-то не получалось. За последние годы она привыкла, что обо всем заботится муж. Не работала и не видела, как работает Игорь. И как-то забыла, что деньги на еду, кров и всякие удовольствия надо зарабатывать…

Игорь с Наташей вскоре ушли, а Людмила задумалась.

Пойти работать учительницей в школу? Никогда. Вернуться к маме в тихий волжский городок? Никогда. Что же тогда? Размышляя об этом, Людмила так и просидела недвижно на диване до самого вечера.

Вечером вдруг явился Вадик. Точнее, сначала позвонил, а потом пришел. Он, видно, знал, что Людмила осталась одна и Игоря тут нет.

Людмила подумала, что даже хорошо, если придет Вадик. Поможет отвлечься от тяжелых мыслей, забыться.

«Мне надо встряхнуться, Вадик выведет меня из депрессии», – надеялась она.

Но ее ожидания оказались напрасными. На этот раз Вадик не стал к ней приставать. Только нехотя проверил, не вздумала ли она надеть трусики: в последние их встречи он всегда требовал, чтобы она была без них. Рука скользнула под подол, но не задержалась там. Так и не привыкнув к его манерам, женщина вспыхнула, потянулась губами к Вадику.

– Милый… – прошептала она. Но Вадим, небрежно отстранив Людмилу, спросил:

– У тебя выпить есть?

Людмила достала из бара бутылку, поставила на стол, вынула два бокала – Вадику и себе.

– Ну рассказывай, что тут у вас произошло, – велел Вадим.

Людмила разлила виски и коротко поведала о том, что муж ее бросил и что на днях она переезжает на другую квартиру. О Наташе она умолчала – ей было стыдно признаться, что ее обманула и предала подруга.

– И что же дальше? – заинтересованно спросил Вадик, отхлебнув из бокала. – Что собираешься делать? Была-то богатой дамочкой… – Он выразительно обвел глазами шикарную обстановку комнаты. – Но ведь это все не твое. А ты-то что можешь делать?

Он сочувственно глядел на Людмилу, явно демонстрируя интерес к ее судьбе.

Людмила даже удивилась. Она думала, что совершенно перестанет интересовать Вадика, как только он узнает, что Игорь ее бросил и она больше не богатая дама.

Ведь Наташа – Людмила хорошо это запомнила – говорила ей, что Вадик специализируется только по праздным зажиточным дамочкам. А теперь вдруг такой интерес. С чего бы это?

Людмила промолчала. Ей трудно было говорить о своем будущем. Ведь она ничего не может, ничего не умеет.

– Есть деловое предложение… начал Вадик. И, не дождавшись ответа, продолжил:

– Могу взять тебя к себе. Если хочешь, конечно. Желающие и без тебя есть, но тебе могу удружить. Все-таки ты из-за меня пострадала. – Он весело ухмыльнулся.

Предложение было неожиданным. Но Людмила находилась в таком состоянии, что не в силах была даже удивиться. Да и что теперь могло ее поразить после того, что произошло!

– А что я буду делать? – робко спросила она.

– Мне нужна официантка. Ты, наверное, представляешь, что делают официантки? Ну вот, будешь ездить со мной и работать. Деньгами не обижу…

«Ах да, он же директор вагона-ресторана!» – вспомнила Людмила.

Стать официанткой в вагоне-ресторане – могла ли она подумать о таком!

Однако выбирать было не из чего. В ее нынешнем положении надо было позаботиться хотя бы о пропитании.

– Позвони мне на днях… – Вадик протянул Людмиле свою карточку с телефоном. – Только не тяни. Место хорошее, желающих много.

Поколебавшись, он взглянул на часы и рывком бросил женщину на кровать.

Людмила, как всегда, покорно подчинилась.

Через короткое время Вадик ушел. Людмила поднялась с кровати, медленно прошлась по комнате, включила телевизор и тупо уставилась в экран.

Озабоченные пчелы устремлялись к ярким цветкам, а ласковый мужской голос, которому так хотелось верить, бодро призывал: «Не бойтесь перемен!»

Это была какая-то реклама. Картинка с пчелами исчезла, и появились слова:

«Не бойтесь перемен!» Они ярко вспыхнули на экране перед глазами Людмилы. Ну что ж, решила она, призыв услышан…