РОКОШ (СИ)

Контуженный: РОКОШ

Глава 5. Пропажа.

Элегантный глайдер плавно опустился на крышу одного из самых помпезных и вычурных зданий Картис-сити, столицы Гарраны. С высоты сто семидесятого этажа открывался восхитительный вид на казавшийся бескрайним город. Он по праву считался самым красивым и органично продуманным местом на всей планете. Самые передовые технологии и архитектурные решения применялись тут практически повсеместно, конечно же ему было далеко до насквозь пропитанных технологиями городов центральных миров, и тут тоже хватало примитивного с технологической точки зрения жилья. Однако, постепенно столица преображалась, приближаясь к новой эре в развитии баронства.

Сдвижная дверь отъехала в сторону и первыми наружу из летательного аппарата выскочила тройка бойцов личной охраны графа Нисона Регула. Они цепкими и внимательными взглядами оценили обстановку и, связавшись по сети с объектом внутри глайдера, дали разрешение на выход. Вечер уже клонился к закату и теплое солнце мягко прогревало город. На этой высоте было достаточно свежо, но не холодно, специальные прозрачные экраны ограждали посадочную площадку от резких порывов ветра. Из летательного аппарата с правительственными опознавательными знаками неспеша вышел высокий и статный мужчина, он огляделся и направился к приветливо открывшимся при его приближении автоматическим дверям. Он шел неспешной, практически величественной походкой уверенного в себе и никуда не спешащего человека. Тройка охраны, облаченные в легкие штурмовые скафандры черного цвета производства империи Аратан, внимательно мониторила весь путь, по которому следовал граф. На внутреннюю поверхность специально модернизированного дополнительными модулями скафандра первого охранника поступала вся возможная информация, от анализа воздуха до широкого спектра электромагнитных излучений от множества приборов и механизмов как видимых, так и спрятанных от внимательных глаз. Спаянная тройка бойцов была готова к любым неожиданностям, и они честно отрабатывали свои весьма немаленькие гонорары.

Спустившись с помощью гравилифта на десять этажей вниз, граф вошел в, пожалуй, самый фешенебельный ресторан на планете, панорамное остекление здания позволяло любоваться лежащим у подножия небоскреба городом. Пищу, которую тут подавали, не стыдно было подать и самому императору, исключительно натуральные продукты самого высшего качества не только местного производства, но и импортные, профессиональные и искусные повара и вышколенные официантки, огромный выбор всевозможных блюд и напитков, всё это радовало глаз и позволяло посетителям получить небывалое удовольствие. Посещение подобного заведения стоило весьма недешево, но фактическому хозяину планеты это было по карману. Через него проходили все средства, отправляемые в метрополию, но и оседало в его ловких руках немало. Номинальным правителем и коронным аристократом данной системы был барон Угго Лакан, но на самом деле власть его была минимальна, всей же её полнотой владел именно он — наместник императора.

Войдя внутрь ресторана, граф Регул кивнул угодливо склонившемуся при его приближении управляющему ресторанным комплексом, который вышел лично встречать его.

«Ваше превосходительство, прошу прощения, но ваш любимый столик в данный момент занят, — смущенно промямлил он, и развел руками. — Простите, но мы не ждали вас так рано».

Лицо наместника слегка скривилось от гримасы пренебрежения, он повернул в голову к управляющему и процедил: — «Ну и кто для тебя оказался важнее меня?».

— Простите, ваше превосходительство, но ее светлость баронесса Лакан изволила занять данный столик, я не смел ее разочаровывать.

«Зато ты разочаровал меня», — сказал, словно выплюнул, граф и направился к своему любимому столику.

Еще на подходе к нему граф Регул увидел двух молодых девушек, сидящих за ним и что-то увлеченно обсуждающих, склонив головы поближе друг к другу. Красавицы не обращали никакого внимания на графа, пока он не остановился перед столиком.

«Баронесса, мое почтение», — галантно поприветствовал он девушку и слегка кивнул головой.

«Граф, какая неожиданность, — прощебетала она в ответ, — вы как всегда с охраной, уверяю вас, на нашей планете безопасно, право, не стоит так опасаться за свою жизнь».

В глазах Нисона на секунду мелькнул огонек неудовольствия, но он мастерски спрятал его поглубже и отшутился: — «Таковы правила, баронесса, увы, и рад бы, да государственный пост требует. Вы не представите мне свою очаровательную спутницу?».

— О, граф, конечно, простите. Позвольте представить вам мою лучшую подругу Стэллу Минье. Стэлла, позволь представить тебе графа Нисона Регула.

«Очень приятно, прекрасная Стэлла», — улыбнулся граф и галантно кивнул головой.

«Приятно познакомиться», — томным голосом поприветствовала его девушка, окинув его таким же заинтересованным взглядом.

Внимательный взгляд графа пробежался по шикарной фигуре новой знакомой и зацепился за крепкую грудь и тонкие черты лица темноволосой красотки. Женщины были его слабостью, он считал себя непревзойденным ловеласом и всегда старался это показать, только вот женщины считали иначе, каким-то своим внутренним чутьем они чувствовали его гниловатое нутро и избегали тесного общения с ним.

«Граф, не составите ли нам компанию?», — вежливо поинтересовалась баронесса, и граф не раздумывая согласился, он уже начал тонуть в декольте этой красотки и, отдав распоряжения тройке охранников, присел рядом с ними.

Однако, разговор сразу не задался, как ни старался граф шутками и льстивыми комплиментами увлечь понравившуюся ему девушку, она не поддавалась на его чары. Подруги обсуждали будущую вечеринку, на которую собирались направиться после посещения ресторана, и предвкушали как неплохо развлекутся. Через час девушки вежливо распрощались с графом и покинули ресторан, оставив его сидеть в одиночестве и смотреть на практически закатившееся светило.

Через три часа. Резиденция наместника империи Аратан в системе Гата-кси.

Граф Регул пил и со злостью смотрел в окно на разноцветные огни большого города, однако, алкоголь не приносил ни удовольствия, ни расслабления.

«Нет, не то, всё не то», — пронеслось в голове Нисона.

«Искин», — обратился он к центральному искину его резиденции.

«Да, господин граф», — тут же ответил приятный, слегка отдающий металлическими нотками голос.

— Активировать протокол «Тишина».

— Протокол «Тишина» активирован.

Согласно этому протоколу, резиденция отрезалась от внешнего мира, мониторинг всего, что происходит внутри комплекса блокировался, он замыкался на самом центральном искине, и это позволяло не опасаться назойливого внимания вездесущей Службы Безопасности Империи. Граф был параноиком, он всегда и везде видел притаившегося агента СБ и, хоть его и так сослали в эту хрулью задницу, и глубже уже, казалось бы, опуститься некуда, но опасность все равно существовала. Не все его делишки в свое время стали достоянием гласности, но мало ли, поберечься стоило. Поэтому, он и разработал подобный механизм. Теперь он мог, не опасаясь быть уличенным в сомнительных удовольствиях, расслабиться.

Регул активировал открытие потайной ниши, и за ней обнаружился его личный сейф. Введя длинный и сложный код доступа, он вызвал голографический интерфейс хитрого устройства и, продублировав его несколькими последовательностями цифр, которые надо было вводить в виртуальный замок, он открыл его и осмотрел содержимое. Глаза графа загорелись в предвкушении, нечасто он позволял себе то, что наметил на сегодня. «Глонг» — его тайная страсть, запрещенный на территории всего Содружества нейронаркотик. Изготовленный на основе мозгового вещества Онгалианцев, практически полностью истребленных ксеносов, препарат. Безумно дорогой, но не в стоимости было главное, его было очень сложно достать, за продажу или покупку этого вещества можно было всерьез и надолго загреметь на каторгу, дробить астероиды.

Граф смог, смог найти и купить, правда, потом пришлось уничтожить контрабандиста, который ему и достал его, но эта цена вообще не интересовала наместника.

Аккуратно открыв небольшой футляр, граф Регул достал из него специальный инъектор и одну герметичную ампулу с зеленоватым препаратом. С тоской посмотрев на четыре оставшиеся дозы, он вставил ампулу в прибор и, нащупав левой рукой точку у основания шеи, приставил инъектор к ней. Это был самый волнительный момент для графа, точка отсчета. Пальцы, держащие устройство, слегка сжались, и оно пришло в движение, изнутри появились тоненькие захваты, а сенсоры начали поиск точки проникновения. Прибор был полностью автоматический, он сам рассчитал куда произвести укол, и препарат попал в спинной мозг человека, оттуда он начал стремительно распространяться по телу, но основная его часть попадала в головной мозг. Граф торопливо убрал устройство в сейф и закрыл дверцу, нужно было успеть до того, как препарат подействует, потом он взмахнул рукой, приведя в действие хитрый замок сейфа, и нетвердой походкой направился к шикарному креслу, установленному возле панорамного окна с видом на ночной город.

На лице графа медленно расцветала довольная улыбка, «Глонг» позволял испытывать невероятные и, что самое главное, программируемые ощущения, по своей сути это был биологический нейростимулятор широкого спектра действия направленного типа. Правда, было одно «но», масса побочных эффектов, которые, подчас, не могла убрать и медицинская капсула, люди и не люди, принимающие «Глонг» достаточно долго, практически полностью исчезали в своем собственном ими же придуманном виртуальном мире и ничего с этим современная наука поделать была не в силах.

Нисон сосредоточился, и перед его мысленным взглядом возникла сексуальная подруга баронессы, она словно бы соткалась из ничего, чарующе улыбнулась и положила руки ему на плечи, ее восхитительная грудь прижалась к его руке, а полные губки томно прошептали на ухо: — «Ты ждал меня, шалун?».

«Конечно ждал», — выдохнул граф вдыхая аромат ее благовоний, иллюзия была полностью осязаемой, практически настоящей.

Руки красотки пробежали по плечам мужчины и спустились вниз, погладили его пах и поднялись к груди.

«Ха-ха, давай поиграем, вредный граф!», — хохотнула девушка и сильно укусила его за мочку уха.

От неожиданности граф Регул растерялся, пространство вокруг него заклубилось, и на смену красотке появилось что-то непонятное, картины пространства начали стремительно меняться и перетекать одна в другую. Калейдоскоп образов и видений все ускорялся, и ускорялся, наместника охватила паника, быть может это и есть те самые побочные эффекты, или товар оказался не однородным по качеству. Он попытался сконцентрироваться, но это не помогло, вместо этого он провалился в кипящий котел с травмирующими детскими воспоминаниями, в те, которые он так хотел забыть. Это почти получилось, но вот опять он оказался в теле маленького испуганного мальчика, который сделал по мнению властного и строгого отца что-то не то. Рука отца поднялась и с силой ударила по лицу мальчика, разбивая его в кровь.

И снова картинка меняется, и снова, одна за одной. Все обиды и унижения, которые ему пришлось пережить на своем веку выползали наружу, обнажая незаживающие раны на душе. Нестабильная психика начала давать сбои, индивидуальная бионейросеть попыталась компенсировать пиковые нагрузки головного мозга и заблокировала некоторые его отделы и это частично помогло. Граф Регул наконец-то смог открыть покрасневшие глаза и сплюнул на пол кусочек отколовшегося зуба. Взгляд его был страшен, лихорадочный блеск глаз, практически полностью красные белки, капилляры не выдержали внутреннего давления и лопнули. Грудь имперского аристократа ходила ходуном, но казалось, что живительный кислород не хочет впитываться организмом. Дрожащими руками Регул налил себе из бутылки полный бокал Ганзалийского бренди и одним махом влил его в себя. Стало немного полегче физически, но вот в голове от этого не прояснилось, причудливая смесь из реальности и фантазий копошились в разуме обезумевшего аристократа.

«Искин!», — заверещал он, брызгая слюной.

— Слушаю, господин граф.

— Начальника моей СБ ко мне, живо! И вызови Портера!

«Приказ выполнен», — скупо доложил механический голос.

Планета Гаррана. Территория десантной академии империи Аратан имени флаг-адмирала Сильдони.

На прошлой неделе несколько курсантов из нашей учебной роты умудрились накосячить, да еще как, на очередном торжественном построении по случаю какого-то государственного праздника, смысла которого никто из присутствующих не знал, они умудрились облажаться и сбить ногу во время строевого шага. Как уж так получилось я не знаю, но факт остается фактом, десантник первого класса Харт Керн был нещадно и прилюдно морально выпорот заметившим это непотребство штаб-лейтенантом и началась у нас очередная волна закручивания гаек. Как будто без этого их нам не хватало, теперь, часть своего свободного времени мы отдавали строевой подготовке, да что там часть, практически всё, оно оставалось только на вечерний туалет и на короткий беспокойный сон. Пришлось взять это дело в свои руки, потому как чувствует мой седалищный нерв, что пока мы не исправим ситуацию, ротный с нас не слезет.

Однако, паталогический кретинизм некоторых наших товарищей в купе с тем, что рост некоторых из них начал приближаться к великанским размерам, нам очень мешал. Пришлось вводить доселе неизвестное тут понятие — строевой песни. Пришлось немного переработать одну из наших строевых песен, которые мы пели в Рязани. Правда, некоторые слова надо было изменить, потому как оригинал бы тут не поняли, и надо сказать, получилось неплохо. Когда до самых труднопроходимых голов дошел смысл слов инструкции, которые я разослал им на нейросети у нас начало получаться. Правда, с каждой категорией десантников отдельно требовалось поговорить и объяснить, кому надо делать шаг пошире, а кому и поуже. Скрипя, с трудом, но у нас получилось, родная песня помогла. Теперь мы горланили ее во все наши могучие десантные горла, шагая по плацу.

Сначала, конечно же, как только в вечерней тишине академии раздались первые робкие голоса поющих парней и девчонок, моментально образовался дежурный офицер в сопровождении группы быстрого реагирования в штурмовых скафандрах, и всех нас уложили мордой в плац за нарушение порядка на территории учебного заведения, но потом, разобравшись, офицер, оказавшийся на удивление понятливым, отошел в сторонку и начал наблюдать за нами. Итогом его наблюдений, как я узнал позже, стала докладная записка на имя начальника учебной части, в которой расписывалась новая авторская методика строевой подготовки за именем этого ушлого офицера. Бумаге дали ход, офицеру премию и еще что-то, а нам всем пришлось по новой вникать и осваивать мини базу знаний по строевой подготовке. По замыслу этого мыслителя каждое подразделение должно было само придумывать свою песню, видимо, так он воспринял информацию о том, что нашу песню сочинили мы сами, вернее я, но суть не в этом. Вот тут уже началось самое интересное, как оказалось, мозг солдата в далеком космосе не всегда способен творчески мыслить, итогом этой проблемы стал ряд ужасных строевых шедевров, от прослушивания которых очень хотелось проткнуть гвоздем свои уши. Очередное увольнение приближалось, и нам не хотелось его лишаться. Вот и старались мы, четко чеканя шаг, совершенствовать свои навыки, дружно оглашая окрестности своей песней.

Военная форма, бездонное небо,

Закрыты забрала, мы падаем в ад.

Мы в небе как дома, и с нами победа!

Парит гордой птицей наш космодесант!

Космодесант, это дружба мужская,

Космодесант это братство солдат.

На крыльях победы, приказ выполняя,

Спускается с неба наш космодесант.

Империя помнит, надеется, знает,

Для нас ничего невозможного нет.

Мужчина лишь тот, кто свой дом защищает,

Мы твердо храним наших предков завет.

Закончив очередной круг по плацу, я повел свою роту в расположение, так как обязанности нештатного заместителя командира учебной роты с меня никто не снимал.

Уже на лестнице со мной поравнялась Лесли и, прижавшись к моему плечу своей раздавшейся грудью, пробасила, ставшим гораздо ниже, чем в начале обучения, голосом: — «Джонни, надеюсь ты помнишь про наш уговор, я жду увольнительную», — красавица, ставшая гораздо шире меня в плечах, задорно улыбнулась и больно ущипнула меня за ягодицу.

«Помню, помню», — подавив желание взвизгнуть, промямлил я и задумался.

«А так ли нужно мне это увольнение? Там будет меня поджидать этот монстр в псевдоженском обличье, и ведь не отвертишься. Хотя, с другой стороны, это тоже опыт и какое-никакое развлечение», — тут на секунду на меня накатила паника, и я представил, что произойдет еще через полгода или год, она ведь станет еще больше.

Отогнав от себя грустные и местами страшные мысли, я переключился на другие, мне нужны были базы знаний, в последнее время я поймал себя на мысли, что мне этого не хватает, хочется постоянно изучать что-то новое, а за прошедшие полгода наверняка у торговцев появилось хоть что-то новое.

Примерно раз в три месяца мы проходили полное медицинское обследование в капсуле и вот тут уже появились некоторые вопросы ко мне. Мой индекс интеллекта и другие показатели ФПИ значительно увеличились, видимо, именно вследствие этого я начал показывать отличные результаты в огневой подготовке. Временами мне казалось, что я просто не могу промахнуться, причем, из чего бы я не стрелял, я практически со стопроцентной вероятностью попадал в цель, мне даже не требовался баллистический вычислитель, встроенный в нейросеть, я стрелял по наитию, на вскидку и попадал. Скорость моей реакции также увеличилась, возможно это оттого, что сработали изученные базы знаний, я не знаю, но среди легких десантников нашего курса я был лучшим. Уж не знаю, чему нас будут учить еще год, мне кажется, мы и так уже все что нужно освоили.

Пришлось даже идти к старшине роты и интересоваться у него чем же нам предстоит заниматься в следующем учебном году и был изрядно удивлен его ответом. Во-первых, нам предстояло несколько месяцев соревноваться с другими подразделениями, а во-вторых, нас ждала самая настоящая практика, десант на какую-нибудь дикую и наверняка недружелюбную планету. По словам Ганса это был самый опасный и ответственный момент, большинство смертей курсантов как раз и приходилось на практику. Никто не мог знать куда империя отправит, подчас, во время дальних рейдов к самому краю изученного пространства обнаруживались самые разнообразные миры, иногда они были настольно смертельно опасными, что там и кадровые части с трудом справлялись, не то, что курсанты. Ну а после всего вышеперечисленного будут окончательные итоговые экзамены, подведение итогов, присвоение первичных воинских званий и торжественный выпуск. Потом распределение на службу.

Озадаченный подобным ответом, я распрощался и вернулся в казарму. В последнее время я все чаще вспоминал Фариала и пытался анализировать все произошедшее со мной. Чем я был так опасен для молодого парня, что меня решили таким способом удалить, отправив к черту на кулички, тем более с неплохим шансом сдохнуть на какой-нибудь дикой планетке? Не иначе есть в этом какой-то смысл, он должен быть, хоть я его и не вижу явно. Опасались, что я стану приближенным к принцу? Возможно, хоть мне этого и не было нужно. Не доверяли мне и просто решили удалить под присмотр? Тоже возможно. А может быть в этом замешан тот, кто парня и продал в рабство? Вопрос интересный и неоднозначный. Тот тип, с которым я разговаривал мне показался матерым службистом, но никак не предателем, но это ничего не значит. Враг может быть рядом с ним и действовать скрытно. Это как раз в духе дворцовых интриг. И ведь никак парню-то не поможешь, судя по всему, определили меня на службу конкретно, сидеть мне теперь как слива в попке и ничего не поделаешь, сдается мне, распределение у меня будет тоже на край вселенной.

Зайдя в санитарную комнату, я поднес руки к крану и, набрав пригоршню холодной воды, умыл лицо и посмотрел на свое отражение. Из зеркала на меня смотрел крепкий молодой мужчина, черты лица после установки нейросети у меня выровнялись, и теперь я не производил отталкивающего впечатления, вполне себе красивое мужественное мужское лицо, коротка стрижка — а-ля автоцирюльник, глаза только выдают множество испытаний, слишком редко они улыбаются, все чаще смотрят холодным анализирующим все вокруг взглядом.

«Ничего, Женя, прорвемся», — сказал я своему отражению и, выйдя их уборной, направился в свой самый дальний угол.

Звёздная система Гата-кси.

Барон Угго Лакан находился на окраине звездной системы. Он сидел в рубке флагманского крейсера его личной эскадры и ждал. Его корабли были рассредоточены по системе и старались не отсвечивать, им поступила информация, что в эту точку пространства должен был прибыть довольно известный в узких кругах контрабандист и пират Монк Жарду. Взять его было давним желанием барона, в последнее время в его системе было тихо и спокойно, это он постарался, в соседних тоже было более или менее нормально, по крайней мере его эскадра постоянно патрулировала их и гоняла пиратов и контрабандистов в хвост и в гриву.

Барон был решительным человеком и честь свою не позволял уронить никому, таково уж было его воспитание, и многие поколения его славных предков по праву бы гордились таким потомком. Ленная планета процветала, прирост населения был очень значительным, производство развивалось, и аристократ с энтузиазмом смотрел в будущее, он должен оставить своему наследнику как можно более богатое хозяйство. При мысли о наследнике лоб барона нахмурился, вселенная вознаградила его всего одним ребенком, его прекрасной дочерью Молли, но вот лен передать нужно было именно мальчику, именно он должен был сохранить родовое имя, а внука все не было и не было. Юная баронесса не на шутку увлеклась архитектурой, и сейчас активно участвовала в строительстве различных объектов на всей планете. Что и говорить, это не помогало появиться наследнику, насколько барон был осведомлен, у девушки даже мимолетных романов не случалось. Именно в этот самый момент прозвучал сигнал вызова на связь от главы службы безопасности баронства Ракота Смолди. Барон удивленно поднял бровь и подтвердил выход на связь.

На экране появилось изображение довольно немолодого мужчины, виски которого густо украшала седина, хотя весь остальной волос был черным, как смола.

«Господин барон, мое почтение», — поприветствовал мужчина и подал знак рукой, который означал, что необходимо обезопасить канал связи.

Угго тут же активировал поле подавления, и его ложемент окутался всполохами энергетических искажений: — «Что случилось?», — строгим голосом потребовал доклада барон.

— Мой господин, у меня плохие новости, пропала ваша дочь баронесса Лакан. Пять часов я самостоятельно произвожу поиски, подключены все возможные ресурсы, мы отрабатываем её маршрут буквально по сантиметрам.

«То есть как это пропала, на ней же родовая метка, да ее можно засечь откуда угодно! — взревел барон, — вы что там, совсем не соображаете?».

— Господин барон, это первое что я предпринял после того, как она не появилась в том месте, куда собиралась. Никаких следов маячка. Предполагаю либо физическое извлечение и уничтожение импланта, либо вывоз баронессы с планеты. С поверхности Гарраны за последние пять часов стартовало всего три корабля, два ответили на запросы, а один молчит. Он удаляется в сторону выхода на прыжок, мой барон, необходимо его остановить.

«Кретин, с этого и надо было начинать, данные по кораблю мне, срочно!», — прокричал барон, отключая поле подавления, и тут же по кораблям эскадры прозвучал сигнал «Боевая тревога».

От неожиданности все, кто был на своих местах, согласно боевому расписанию, подскочили на месте, а те, кто отдыхал начали экстренно спешить на свои боевые посты, лихорадочно облачаясь в скафандры.

Капитан крейсера тотчас же вышел на связь и поинтересовался причиной тревоги: — «Мой барон, по моим данным, наши цели не обнаружены, какова причина тревоги?».

«Потом, Кларк, все потом, нам надо успеть, вот тебе координаты и побыстрее, всем быстроходным кораблям на перехват этой цели, немедленно!», — прокричал по связи Угго.

Капитан не стал долго рассуждать, он поступил как настоящий командир космического крейсера, флагмана эскадры. Барон еще не успел договорить, а капитан уже уходил в слияние с огромной махиной корабля, воспользовавшись своим отдельным командирским ложементом, расположенным в каюте, ударный крейсер проекта «Карахар» десятое поколение, гордость их флота, позволял совершить многое. Двигатели выдали импульс, разворачивая корабль, а потом начали набирать мощность. На объемной тактической карте появилась отметка одиночной цели, небольшое торговое судно спешило на всех парах, но оно даже не подозревало, что ему не суждено вырваться из этой передряги. Небольшие быстроходные эсминцы и корвет разведки уже летели сквозь пустоту космического пространства и скорость их была несопоставима с торговцем. Кластер искинов уже произвел расчеты и, судя по ним, было ясно, что беглецу не уйти.

Корабли загонщики успели, они догнали не отвечающий на вызовы корабль и отстрелили ему движки, просто и эффективно. Ясное дело, идентификатор отключил, значит, или пират, или контрабандист, чего с ним лясы точить. Как только корабль потерял ускорение и беспорядочно завертелся в пространстве, на нем включился транспондер, который начал передавать код идентификатора, а его капитан истерично попытался выйти на связь с напавшими на него.

Крейсер уже приближался, и с торговцем на связь вышел командир крейсера: — «Торговое судно ТНК — 202/634, говорит командир крейсера „Садан“, патрульная эскадра баронства Лакан. Немедленно отключить системы безопасности, приготовиться принять на борт досмотровую команду, при попытке сопротивления вы будете уничтожены на месте. Всему личному составу задержанного корабля сложить оружие и принять лежачее положение».

«Но мы же ничего не сделали», — попытался что-то сказать в ответ голос с торговца, но его уже никто не слушал.

Барон ничего не стал объяснять командиру крейсера Кларку Молану, но ему и не требовалось это знать, ему было достаточно увидеть глаза барона, когда он, сорвавшись с места, побежал в свою каюту, чтобы облачиться в боевой скафандр. Что-то случилось, и это что-то не ну шутку разозлило его господина.

Через пятнадцать минут через переходный шлюз на борт торгового судна ворвался абордажный отряд численностью в десять человек во главе с самими бароном Лаканом. Он вошел в помещение рубки и подскочил к человеку, который лежал возле центрального кресла, наклонился и рывком поднял за волосы бледного, как смерть, бедолагу.

«Имя?», — проревел барон, рассматривая лицо испуганного человека и анализируя его поведение, к этому процессу он подключил возможности наручного искина и автоматики скафандра, она считывала мельчайшие движения мышц лица, глаз, анализировала голос и еще массу параметров.

«Н-н-нил Д-д-дав», — запинаясь от страха, проблеял невысокий полноватый мужчина с короткой и неопрятной бородкой.

«Где она?», — прозвучал второй вопрос.

«Тттам, в трюме», — висящий на вытянутой руке за волосы человек похоже даже не обращал внимания на боль, он показал рукой куда-то вглубь корабля.

Барон швырнул его в том направлении и скомандовал: — «Веди, тварь».

Капитан торговца, а это и был именно он, спотыкаясь, побежал в сторону трюма, двое абордажников остались контролировать нескольких членов команды, а остальные пошли за бароном.

Нил Дав привел их в трюм и показал рукой на небольшой, неприметный с виду, стандартный контейнер, каких в трюме были десятки: — «Вот там», — проблеял он, а системы анализа поведения показали барону, что человек говорит правду, хоть и старается выглядеть более жалким.

Барон приблизил свое лицо к лицу мужичка и прорычал: — «Открывай, сука, и, если с ней хоть что-нибудь не так, ты об этом будешь жалеть всю свою жизнь».

«С ней все нормально, какую взял, такую и везу», — пропищал испуганный человек, открывая контейнер.

Створки раскрылись, и все присутствующие уставились на ровные ряды голубоватых брикетов, аккуратно размещенных внутри контейнера.

Барон заревел и схватил капитана торгового судна за грудки: — «Это что за дерьмо, ты что пошутить со мной вздумал? Где моя дочь? — он тряс тело капитана и задавал все время один и тот же вопрос, — где моя дочь?».

Наконец он успокоился, а человек в его руках пропищал: — «Какая еще дочь? Я думал, что вы наркотики ищете!».

Барон еще раз посмотрел на содержимое контейнера и отшвырнул тело контрабандиста под ноги абордажникам: — «Оформляйте здесь все, проверить весь корабль, этих под арест, колымагу на парковку, подготовить к конфискации».

Развернувшись, он быстрым шагом поспешил в абордажный бот и как только оказался внутри, дал команду пилоту на доставку его на борт крейсера. Еще в полете он связался с командиром крейсера и повторил ему все указания по поводу задержанного корабля. Как только он вернулся на борт крейсера, его двигатели активировались, корабль тут же, немного довернув, поспешил к планете. Кларк ничего не спрашивал у господина, ему поступили доклады от членов абордажной команды и записи с систем наблюдения на их скафандрах. Случилось неслыханное, пропала дочь любимого всеми барона, аристократа на которого буквально молилось все местное население, по крайней мере большая его часть. Бывалый воин раздал необходимые указания командиру второго по мощности после крейсера корабля, а от себя лично добавил, чтобы он не задерживался с этим делом. Никто не знает, что предстоит делать в ближайшее время. Он лично знал Молли и готов был перевернуть вверх дном всю систему, но найти ее, не меньше, чем отец.