Роковая женщина

Глава 2

Наблюдая за Тимом и пацанами, я с горечью понимала, что одними заработками тут не обошлось. Новые вещи, деньги, еда, выпивка, игрушки. Они промышляли воровством, а возможно и убийствами. Нет, только не Тим! Не он!

— Алька, почему загрустила? Иди посмотри, что я тебе принес.

Алена нерешительно приблизилась к груде сваленных вещей. Тима швырнул ей кожаную курточку, новенькие джинсы и футболку.

— Где ты это взял? — глухо спросила Алена, хотя и так уже догадывалась.

— Да брось ты. Что ты ноешь? Тебе дают — бери, — грубо прокричал Денис.

Тима обошел груду вещей и стал возле огорченной девочки. В его руках была книга с красочными картинками.

— Вот. Это тебе. Ты ведь любишь рассматривать картинки с разными странами и зверями. Это я принес для тебя. Да и не только это.

Тима взял ее за руку и подвел к вещам. На лежанке лежали разные журналы, книги с картинками, «тряпки».

— Вы все это украли?

Тима серьезно посмотрел на Алену.

— Да украли, а что в этом плохого? Они это заслужили. Им всем нет дела до нас. Живут себе припевая, а мы тут с голодухи прозябаем. Я их всех ненавижу. Презираю эту холеную молодежь, которая ходит разодетая и откормленная, задирая высоко носы, с жиру бесятся. Всем плевать на нас. Вот и мне их не жалко. Ненавижу!

Алена прежде никогда не видела Тима таким злым. Он ненавидел весь мир и хотел ему отомстить. В его взгляде появилось что-то нехорошее, злое и жестокое. Алена боялась за него. Подобные мысли не доведут до добра. Этот взгляд полный ненависти, был ей знаком. Точно также смотрел ее отчим, когда убивал маму, также смотрели пацаны из банды, когда забывали людей на смерть.

В нашей стае дети часто менялись, кто-то уходил, кто-то приходил, а кто и погибал. У всех их были свои печальные истории. Все мы оказались выброшенными на улицу, как бездомные псы, но были и такие, кто по доброй воле убегал из дому.

Максиму было тринадцать лет. Он приехал из Орехово-Зуево. Макс очень тихий и скромный мальчик и товарищей у него не было. За темные красивые глаза, беспризорники прозвали его чуркой. Мама Макса умерла от передозировки, папа сидел.

Никите пятнадцать, он приехал из Ногинска. Когда ему было два года, его маму сбила машина.

Мама Светы, Вовы и Саши была лишена родительских прав и уехала в другой город. Отец стал пить и не заботился о детях. Они все сбежали из дома. Через несколько лет Света стала наркоманкой, подрабатывала на жизнь проституцией. Вову убили в подвале, когда он там спал. Саша сидит в тюрьме.

Надю мама родила в пятнадцать лет и, видимо, не имела большой привязанности к дочери. Через несколько лет, она развелась с мужем, оставила дочь и ушла. Надя рано стала сбегать из дому и дышать клеем, а в тринадцать лет стала проституткой.

Два брата Сережа и Дима, после смерти матери ушли от отца, спасаясь от пьяных дебошей. Они несколько лет жили в люке теплотрассы. Когда мальчики подросли, их пути разошлись. Сережа стал «панком», наркоманом и алкоголиком. Он несколько раз пытался покончить жизнь самоубийством. Дима, более мягкий по характеру и уверовавший в Бога, пробовал жить с отцом и мачехой и даже устраивался на работу. Однако спустя время бросал все и вновь уходил на улицу.

— «Тянет к друзьям», — виновато объяснял он.

Многих ребят изгоняли из дома сами родители за разные провинности. Лариса сама ушла из дому. Через несколько месяцев бродячей жизни девочка забеременела. Родители, узнав о ее состоянии, остались непреклонны в своем решение не пускать девочку домой.

Сбегают из дома и те подростки, которые не желают подчиняться разумным требованиям родителей. Юля и ее брат Женя приехали в Москву из Краснодара. По их словам, отец «достал» своими требованиями, чтобы они возвращались домой не позже одиннадцати часов вечера. Женя вскоре исчез в неизвестном направление, а Юля, обитая на улице, вкусила все прелести «свободной жизни».

Почти всех беспризорников ожидает одна незавидная участь: жизнь в подвале или на чердаке, пагубные пристрастия, подорванное здоровье, неуравновешенная психика, ненависть к окружающему миру. Девочек вовлекают в проституцию, мальчишки грабят и убивают.

Алена вздрогнула от неожиданного шума. В подвал ввалились девчонки. Они весело смеялись и грубо ругались. Алена встала, рукой приглаживая волосы.

— Ой, посмотрите, мы разбудили нашу принцессу! — истерически заливаясь смехом, воскликнула девица.

— Какие шмотки на нашей милашке! Что Тима тебе обновку притащил? Везет тебе, любимица вожака, все лучшее для нее: тряпки, конфетки, жратва. Балует вожак свою куклу.

Девчонки взорвались смехом. Алена сразу заметила, в каком состоянии явились девчонки, едва стоя на ногах. От них за милю несло перегаром и вонью.

— Машка ты опять обнюхалась клеем? — недовольно прошипела Алена.

Девчонка сразу перестала смеяться. Ее губы брезгливо изогнулись.

— Да, обнюхалась. А ты попробуй так, как я. Думаешь легко ложится под всяких уродов? Чувствуешь себя мерзкой грязью. Ну, конечно, наша принцесса этого не знает. Тимка бережет ее для себя. Вон, какая красавица растет! А ты его обожаешь. Знала бы ты, какой он на самом деле? Это он все для тебя старается, чтобы сделать твое существование слаще.

— Не смей клеветать на вожака! — закричала гневно Алена, стиснув руки в кулаки.

— Это твой Тимка подкладывает нас под своих братков и клиентов. Снюхался с бандюками. А ты знаешь, что он людей убивает? Нет, ты ничего не знаешь, вожак запретил тебе рассказывать. Тимка вместе с бандой на людей нападает, грабит, избивает насмерть. Зверски издевается, пока не убьет. Даже братца моего не пощадил, забил за то, что он взял деньги из общака. Да и не только его.

— Ты врешь! А даже если и так, Тима для меня все! Он моя семья и я не стану его винить ни в чем.

— О, какие мы благородные! А ведь эти тряпки, что сейчас на тебе, он снял их с девочки, которую зарезал. Она была похожа на тебя, и даже это не спасло ее. Рука вожака не дрогнула.

Алена побледнела. Ее вдруг охватила волна омерзения. Она недоверчиво замотала головой.

— Нет, ты все врешь! — закричала Алена.

— Ха, какая наивная. Это правда.

Резкий удар в челюсть остановил брань Машки. Тима повалил девчонку на пол и зверски избивал ее ногами. Девчонки испугано закричали и бросились бежать.

— Дрянь, как ты посмела?

Тима был очень зол. Он не контролировал себя. Алена испугалась, ведь Тима мог убить Машку.

— Тима!

Алена схватила мальчишку за рукав и с силой потянула в сторону. Тима хотел было отшвырнуть ее от себя, но Алена крепко прижалась к нему, обхватив руками. Мальчишка остановился.

— Не надо прошу.

Жесткое лицо словно окаменело. Он склонил свою голову, глядя на девочку, которая рыдала у него на груди. Кулаки разжались, руки задрожали. Он потянулся к ней и погладил по волосам.

— Прости, я хотел уберечь тебя от этой грязи.

Тима упал на колени перед Аленой, удерживая в своих ладонях ее руки. Сейчас он был жалок, как побитая собака, а совсем не вожак стаи. Алена с жалостью смотрела на него. Что-то теплое дрогнуло в ее сердце. Несмотря на все его преступления, она любила своего «братика» и готова была все ему простить.

— Зачем ты убил ту девочку?

Тима поднял на нее печальный тяжелый взгляд.

— Я не знаю, что тогда нашло на меня. Это вышло случайно, я не хотел ее убивать. Просто она была очень похожа на тебя. Глядя на эту холеную, богатую девочку на меня накатила злость. Почему, ведь ты такая же, как и она? Почему у нее есть все, а у тебя ничего? Злость омрачила мое сознание, и я убил ее. В тот момент я возненавидел ее за то, что она другая. А ты? Мне не жаль себя, почему ты?

Алена обняла Тима за шею, поглаживая рукой по волосам. Он ненавидел весь мир из-за нее. Он хотел оградить ее от жестокости и страданий, по возможности дать самое лучшее. Однако его благие намеренья были усланы кровавой дорожкой. Именно это и пугало Алену.

Взявшись за руки, Алена с Тимой вместе гуляли по ночному городу. Яркий свет огромных витрин, рекламных вывесок и щитов, восхищал детей. Алена упивалась роскошным видом столицы. Она впервые видела такие огромные высокие дома, множество дорогих красивых машин, вечно освещенные улицы города. Припадая к витражам модных магазинов, девочка разглядывала манекены с удивительно причудливыми вещами. Она, как бабочка порхала, перелетая от одной витрины к другой. Тима только смеялся, называя ее маленькой девочкой, глупой мечтательницей.

Он видел радость и восторг, в глазах Алены. С грустью оглядываясь на магазины, он презирал всю эту роскошь. Его лицо сияло улыбкой, а в глазах застыла горечь и мучения. Тима терзался из-за того, что не может дать Алене то, что висело за стеклом магазинов. Он не может подарить ей лучшую жизнь, ибо сам еще ребенок, брошенный на произвол маленький волчонок. В такие моменты, он ненавидел весь мир этих ярких витрин и роскоши, которую могут себе позволить люди из дорогих машин. Ему было жаль не себя, а ее. Его маленькой принцессы.

Одной дождливой ночи, мне сказали, что Тиму убили на «стрелке» бандиты. В тот момент мне показалось, что весь мой мир рухнул. Что-то обломалось внутри меня, то, что делало меня человеком и не позволяло переступить за черту тонкой грани отделяющую человека от зверя.

Я проклинала весь мир, ненавидела всех и желала смерти тем, кто отобрал у меня единственную надежду и опору. В тот день, я поклялась, что буду жить лишь для одного, чтобы отомстить убийцам Тима. Я горела страстью мести. Я возненавидела даже тех, кто был рядом со мной. Моя агрессия и боль нашла выход в силе. Словно одержимая, я набрасывалась на всю стаю, избивала кулаками, ногами и чем придется всех, кто нарывался. Я устанавливала свои правила и указывала, кому и что делать. Меня ненавидели, избивали до крови, но я поднималась и давала отпор обидчику. На меня нападали всей стаей, а я вновь и вновь поднималась на ноги и побеждала в бою за равенство. Я научилась бороться и выживать. Своей силой, я выбила звание вожака стаи.

Тима защищал меня от всего, и я ему это позволяла. Однако теперь мне пришлось самой выбивать свое место под солнцем. Я не могла позволить, чтобы повторилась история детдома. С того дня я дала себе клятву, что никто и никогда не назовет меня слабачкой, никто не сможет одолеть меня. И если мне придется, я буду грызть землю зубами, пробивать кулаками свое место под солнцем, если потребуется — убью, но я выживу!

Слова Тима глубоко засели в моей памяти:

— «Как бы ни было тяжело, но нужно подниматься и идти вперед».

Я поклялась, что найду убийцу Тима и стану настолько сильной, что смогу отомстить…

В просторной светлой гостиной, сидело два человека, женщина средних лет и светловолосый молодой мужчина. За чашкой чая они, вели беседу.

— Самое важное для уличных детей — проявление к ним безусловной любви, в которой они так нуждаются. В спокойной радушной обстановке, ребята успокаиваются и сами стараются относиться к нам уважительно, открывают свои проблемы, начинают доверять. Если и возникают конфликты, то это чаще бывает с теми, кто пришел в нетрезвом виде или «дышал» клеем. Сколько требуется мудрости и такта, чтобы не вызвать с их стороны вспышки гнева и непредсказуемой агрессии и в тоже время, оставаться строгим и непреклонным по отношению к данному греху, — огорченно рассказывала женщина своему собеседнику.

Иностранец внимательно слушал, не перебивая женщину, понимающе кивая головой. Его лицо сохраняло спокойствие, даже некую отчужденность.

— Мы благодарим Бога за те маленькие радости, которые имеем в своем труде. Разве не удивительно, что эти сорванцы сидят за партами и читают Библию, задают вопросы по теме, поют христианские гимны, помогают в уборке территории молитвенного дома? В нашем дневном приюте, мы продолжаем помогать беспризорникам, чем можем, по нашим силам и средствам: кормим их, одеваем, лечим раны, обсуждаем и читаем слово Божье.

Те, кто работает с заключенными и бомжами в ночлежках, испытывают примерно те же переживания, что и мы в своем дневном приюте. Перед нами словно «черная дыра»: посев делается, а жатвы нет — одно потребительство, использование доброты и терпения верующих людей. С детьми видеть это особенно горько и больно. Возникает один и тот же вопрос: — «сколько можно прощать?» Я все время прошу у Господа терпения, искренней расположенности, жалости. Понимаешь, что другого выхода нет, что может добро делать твоя рука. Жатва — не наше дело.

— Елена, я уверен, что вам это зачтется там, наверху.

Юноша демонстративно поднял глаза к верху. На его устах засияла озорная улыбка.

— Проблема в вашем государстве, которому плевать на своих сирот и отбросков.

Грубые слова юноши, вызвали гримасу гнева и боли на лице женщины. Она тяжело вздохнула и понимающе кивнула.

— Эти черствые души постоянно ставят мне палки в колеса. Я слышу от них одно и тоже: — «Зачем вам это нужно?». Они не понимают меня, а я их. Вопрос «Зачем» для меня не существует. Затем, что это же дети? Затем, что у нас они не будут дышать клеем, будут есть досыта и общаться с нормальными людьми.

Вы не читали наш семейный кодекс? Это страшный документ. В законе создана видимость заботы о детях, но на самом деле закон устроен так, чтобы бездомные дети навечно оставались таковыми. Главное — гражданам России запрещается помогать беспризорникам, запрещается забирать их с улицы. Закон не доверяет своему народу. При встрече с беспризорником вы должны немедленно отправить его в милицию. Что означает перемещение в приемник-распределитель, учреждение тюремного вида. Откуда дети сбегают. А ведь бегут дети не от хорошей жизни — бегут от того, что страшная жизнь на улице всеже лучше того кошмара, что твориться в детдоме.

— Я вас прекрасно понимаю, Елена! Я отлично знаю психологию и нравы этих детей, потому что и сам связан с их миром, в некотором образе.

— Да-да. Странно как-то. Вы иностранец и помогаете нашим сиротам. Зачем вам все это?

Женщина в строгом сером костюме, пристально посмотрела на юношу.

— Не будем затрагивать эту щекотливую тему. Это мое личное дело, — немного раздражительно ответил блондин.

Елена передернула плечами, искоса поглядывая на красивого юношу, который вновь принял спокойный вид.

— Они называют себя Вольными и Свободными Волками. Кочуют по необъятной территории, когда-то бывшего Советского Союза. Ищут себе, где потеплее, сытнее и безопаснее. Мечтают, строят планы на будущее, размышляют о жизни. На них идет охота, как на зверей. Их ловят, а они снова убегают. Вкусивший свободу в рабство не пойдет!

Почему они уходят? Дети честнее взрослых. Не добрее, но честнее. В каждом ребенке живет обостренное чувство справедливости. Дети не выносят подлость и ложь. Мы живем в странном и уродливом мире, полном предательства и равнодушия. Мы к нему привыкли, а они не смогли. Многие из них вовсе не сироты. Они просто хотят быть свободными. Они не желают жить с нами по нашим волчьим законам, а живут в стаях законами человеческими. Они не бросают своих — нет преступления страшнее предательства. Старшие заботятся о младших. Они не врут — своим нельзя врать. Они жестоки, но справедливы. Они намного взрослее нас, нет не наших детей — взрослее нас. Перед ними весь мой жизненный опыт ничто.

От изумления женщина застыла с открытым ртом, так и не донеся чашку с чаем к губам.

— Я, право, поражена вашими познаниями жизни этих детей. Вы, безусловно, правы. Знаете, меня одно беспокоит — волна преступности среди бездомников все возрастает. Дети начали убивать и грабить не по причинам отсутствия денег на еду, как это было раньше, а из-за какого-то ужасного азарта. Они убивают бомжей «просто так, чтобы не воняли». Убивают людей, о которых завтра никто не вспомнит. Убивают ради забавы. Ценностные ориентиры размыты, и получение острых ощущений уже немыслимо без унижения и причинения физических страданий другому человеку.

— Сильный всегда прав, дорогая Елена! Выживает сильнейший. Украсть проще, чем заработать, за обиды нужно платить — на таких «истинах». Обиженные на весь мир, они вымещают свою злость на жертве.

Елена с ужасом содрогнулась.

— Вы заметили, что ситуация с беспризорниками перерастает в серьезную угрозу национальной безопасности и социальной стабильности вашей страны? — небрежно заметил Даниэль. — Мне вспоминается «бразильский вариант», который предположительно навис над Россией и будет развиваться в случае замедления с принятием немедленных мер по разрешению данной ситуации. В начале восьмидесятых годов в Бразилии численность беспризорников составляла около пяти процентов от всего населения страны, что впоследствии явилось настоящей катастрофой для государства. И кстати, на сегодняшний день в России беспризорники составляют три процента от всего населения.

Так вот, в Бразилии, эти пять процентов являлись довольно представительной, а главное, однородной по настроению силой. Они решили пустить свою молодую прыть в единственное русло. Вооружившись, они начали грабить богатые дома и убивать.

— Полагаю, что свершение преступлений — это своеобразный вызов всему обществу, уже ни на что не надеющихся маленьких людей, которые, стирая все запреты, действующие в «нормальной» жизни, таким образом, заявляют о себе, — уныло произнесла Елена.

Даниэль скептически улыбнулся. Ему надоела пустая болтовня, и он решил прямо спросить интересующий его вопрос.

— Елена, а что вы слышали о, некой банде «местников»?

Елена моментально напряглась и побледнела.

— Ну, я встречала детей из этой группировки, но, к сожалению, они редко идут на контакт.

Даниэль не поверил миссионерке. Она что-то скрывала от него. Не доверяет.

— Говорят, в этой банде сильный лидер. Девчонка!

Елена поникла головой. Даниэль заметил, как задрожали ее руки.

— Я встречалась с ней, однажды. Этот ребенок очень замкнут и нелюдим. Иногда мне кажется, что в ней не осталось ничего человеческого. С виду красивый милый подросток, но стоит ее задеть — превращается в сущего демона.

Даниэль задумался над словами миссионерки. Его заинтересовала эта девчонка. Мало кто знал истинные причины помощи детдомам с его стороны. У богатого иностранца имелись свои интересы. И сегодня он, кажется, нашел свою новую цель. Эта девчонка — долгожданный приз…

Я возненавидела весь мир. Люди не представляли ничего для меня. Они были лишь мишенью для вымещения моей злости. Будь-то случайный прохожий, нарывающийся выскочка из банды, или просто богатый заносчивый тип — я убивала беспощадно.

Два года я боролась за выживание и однажды банда признала во мне своего лидера. Надо мной издевались, подвергали испытаниям, избивали до крови, но я всегда поднималась на ноги. Меня оскорбляли, я наносила ответный удар. Борьба, злость и ненависть сделали из меня кровожадное жестокое чудовище.

Два года я безнаказанно натравливала свою банду, сея вокруг себя смерть, жестокие издевательства и воровство. Однако ничто не происходит безнаказанно и на зверя нашлась управа.

Поздней июльской ночью, я попалась в ловушку. Клетка захлопнулась передо мной. Мне казалось, что это конец. Однако, как я ошибалась — это было только начало…

Алену ввели в полутемную мрачную комнату. Тусклый свет исходил лишь от лампы, что стояла на столе. Алена затравлено осматривалась по сторонам, не понимая, что происходит. В темном углу внезапно зашевелилась тень. Когда двери захлопнулись, тень вышла на середину комнаты. Перед девушкой возник высокий седой мужчина в черном костюме. Он высокомерно и немного брезгливо осмотрел заключенную, указав рукой на стул. Алена машинально повиновалась. Она ощущала исходящую угрозу и силу от незнакомца. В его глазах не было страха, а только любопытство и холодная оценка. Он рассматривал ее как любопытный экспонат зверька.

— Кто ты? — грубо спросила Алена.

Мужчина пренебрежительно улыбнулся.

— Я тот, кто может дать тебе второй шанс. Мне нужны такие, как ты, — ответил он на ломаном русском языке.

— Для чего?

— Жестокие убийцы, которые еще не потеряли искру здравомыслия, становятся идеальными исполнителями.

— Почему я?

— Потому что в твоих глазах нет больше ничего, кроме пустоты и звериного желания убивать. Только в подобной стране, я смог найти такую, как ты. В тебе не осталось ничего, кроме звериных рефлексов.

Алена ощущала страх. Этот человек пришел по ее душу.

— С чего ты взял, что я соглашусь?

— У тебя нет выбора. Ты уже мертва для всего мира. Тебе остается одно, или пойти со мной, или вот.

Американец протянул руку, в которой лежал пистолет. Алена поняла, что он предлагает ей простой способ избежать участи убийцы — убить себя. Первый порыв был схватить пистолет и нажать на курок. Ее рука потянулась к пистолету. Холодный метал, словно обжигал кожу. Еще секунда и все. Но нет, Алена отбросила на пол пистолет, пугливо глядя на незнакомца.

Мужчина хищно улыбнулся. Он знал, что у нее не хватит духу убить себя. Жизнь взяла верх.

— За преданную службу, я хорошо вознагражу.

— Есть ли у тебя гарантии, что я не сбегу? — с вызовом крикнула девочка.

Американец покачал головой.

— Ты этого не сделаешь. В тебе уже есть чип, который в случае побега впустит в твою кровь яд. Неверный шаг, недопустимое действие и все — мгновенная смерть.

Алена на минуту задумалась. Что ей терять, трудную полную лишений и опасности жизнь уличной убийцы? У нее нет того, ради чего стоит жить и чем дорожить.

— Я согласна.

Как все изменчиво в этой жизни. Только вчера, я прозябала на улицах Москвы, промышляла грабежами и убийствами, а сегодня взирала на столицу великого государства из окна шикарной машины.

Меня привезли в огромное здание, которое располагалось за околицами города. Американец сказал, что отныне это будет мой дом. Именно здесь старая Алена, бандитка и беспризорница исчезнет, а на ее место придет совсем иная особа — агент специального назначения. И имя ее Дива! С этого дня я должна полностью позабыть о прошлом и переродиться совсем другим человеком.

Когда мы вошли в большой зал, что находился в подземном уровне здания, нас уже ожидали.

— Знакомься Дива — это люди, которые сделают из тебя исполнителя, — сказал американец, указывая рукой на людей.

Десятки лиц с любопытством уставились на меня. Американец представил мне каждого.

— Рене. Специалист по боевым искусствам и оружие.

— Алекс — твой учитель по общему образованию.

— Лия — преподаватель иностранных языков.

— Анабель — обучит тебя превосходным манерам, этике и искусству, как быть женщиной.

Общий смех смутил девочку. В компании всех этих людей, сирота из России чувствовала себя не в своей тарелке. Раньше, она никогда не задумывалась над тем, какой имеет внешний вид или что говорит, но это была старая Алена. А вот для Дивы это необходимо как воздух.

Имена, лица — все путалось и расплывалось в общей картине для девушки. Их было так много, и каждый человек отвечал за определенный уровень ее новых знаний и умений. Это были ее творцы, целью которых склепать из зверька идеал. Новый мир, все эти люди пугали девушку, однако, не желая быть посмешищем, заставило ее принять равнодушное выражение лица. Однажды, она пообещала себе, что никто и никогда не увидит ее слабости. И пускай внутри нее бурлит океан страстей, но снаружи она будет оставаться спокойна, как скала.

Холодный взгляд и каменное выражение юного лица, обескуражило служащих отдела. Одни поглядывали на девушку с опасением, другие с интересом. Для Дивы они все были безразличны, если такова ее участь, она примет ее и подчиниться этим людям. Только одна персона сумела привлечь внимание девушки. Один лишь миг и он исчез. Там, в коридоре, она случайно встретилась взглядом с красивым блондином. Странно, но в его глазах застыл холод и полное безразличие ко всему. Почему-то он всколыхнул бурю эмоций в ней. Но это было лишь на короткий миг.