Роковая корона

Эпилог

Англия, 1154 год.

Девятнадцатого декабря 1154 года Мод, в пышном наряде из золотистого и алого шелка, в украшениях с драгоценными камнями, сверкающими на шее, пальцах и запястьях, стояла на почетном месте в Вестминстерском аббатстве. Тысяча белых восковых свечей отбрасывали блики на сводчатый потолок и освинцованные окна над церковным хором монахов, собравшихся у высокого алтаря. Архиепископ Кентерберийский нараспев произносил торжественные латинские слова, освящавшие нового короля, а Мод тем временем позволила себе мысленно вернуться к молниеносной череде событий, обрушившихся на нее в последние четырнадцать месяцев.

Как только она вернулась в Нормандию, принц Эвстейк внезапно и безвременно скончался. Он умер естественной смертью, причины которой приписали Божественному вмешательству. После подписания договора Стефан, к радости Мод, предложил Генриху некоторое время пожить в Англии и ознакомиться с работой его советников, чтобы переход от одного правителя к другому — когда наступит время — оказался более гладким. Жизнь в Англии уже значительно улучшилась.

Но самым важным — и самым трагическим — в ее жизни событием была смерть ее возлюбленного Стефана. Он скончался всего два месяца назад, в октябре. Несмотря на свои ошибки, король сумел сохранить любовь подданных, и многие искренне оплакивали его. Мод знала, что никогда не перестанет тосковать о нем, но горечь потери умерялась сознанием того, что их любовь породила новое начало — Генриха.

Эта мысль вернула ее к реальности. Мод огляделась вокруг и радостно улыбнулась двум старшим сыновьям Роберта Глостерского — своим племянникам, Вильгельму и Роджеру. Здесь были и близнецы де Бомон; они дружелюбно кивнули ей.

Граф Лестерский уже был назначен советником Генриха, а граф Мулэн оставался в Нормандии.

Мод задержала взгляд на своем кузене Анри, епископе Винчестерском, как всегда элегантном в церемониальных одеждах, инкрустированной золотом митре и с золотым распятием на груди, сверкающим драгоценными камнями. Ей сообщили, что именно он совершил последние обряды над Стефаном и принял его предсмертную исповедь. Епископ ответил на ее взгляд, пристально и внимательно всмотревшись в лицо Мод. Понимая, что пришла пора окончательно перечеркнуть прошлые обиды, она нерешительно улыбнулась ему, и Анри немедленно ответил улыбкой. Мод безошибочно разглядела теплоту в его обычно холодных зеленых глазах, до боли напоминавших глаза Стефана. Ожидая встретить врага, она обрела нового друга.

Мод медленно скользила глазами по собравшимся в церкви людям. Она поймала себя на том, что пытается разыскать тех, кого здесь уже быть не может, но кто почтил бы своим присутствием эту великолепную церемонию.

Преданный, самоотверженный Роберт; Жоффруа Анжуйский, стойко сражавшийся в Нормандии за наследство Генриха; дядя Давид, король Шотландии, скончавшийся двадцать месяцев назад. Потом Мод вспомнила об Аликс, тоже уже ушедшей в мир иной; и она сыграла немаловажную роль в том, чтобы эта церемония состоялась.

Мод подумала о своей милой Олдит, представив себе, как счастлива была бы она в этот день, и о своем самом любимом друге, непреклонном Брайане Фитцкаунте, который сейчас находился так далеко отсюда, где-то в Святой земле.

Но больше всего, если не говорить о Стефане, Мод хотела бы сейчас увидеть здесь отца. Король Генрих был первой ласточкой, он первым сумел порвать с традицией, навязать свою волю упорствующей знати, провозгласив дочь наследницей трона.

Мод остановила взгляд на сыне, чья коренастая, плотная фигура в расшитом золотом парадном одеянии казалась ниже, чем обычно. Теобальд из Бека закончил посвящение. После краткого молчания вперед выступил архиепископ Йоркский с белой шелковой подушкой в руках. На ней покоилась золотая корона Англии — та самая, которую Мод впервые держала в руках, будучи еще ребенком. Архиепископ Теобальд взял сверкающий золотом венец и медленно направился к Генриху.

«Стефан! — безмолвно воскликнула Мод. — О, мой возлюбленный! Если бы ты мог сейчас быть рядом со мной! Как бы ты гордился нашим сыном».

И в тот момент, когда архиепископ благоговейно возложил корону Англии на голову Генриха, глаза сына внезапно встретились с ее глазами. Мод почувствовала, что Генрих стремится передать ей всю славу и величие этого неповторимого момента, разделить с нею свое торжество. И Мод показалось, что она стоит рядом с ним и голову ее тоже венчает корона.

А затем все аббатство сотряслось от дружного возгласа, секунду спустя подхваченного толпой, собравшейся снаружи:

— Да здравствует Генрих, король Англии!

Оставшиеся тринадцать лет жизни Мод спокойно прожила в Руане. Пока Генрих был занят укреплением своей империи, простершейся от границ Шотландии до Пиренеев, Мод оставалась регентшей Нормандии. На герцогских хартиях стояли две подписи — ее и Генриха; сын всецело полагался на мать, предоставляя ей право управлять всеми делами в свое отсутствие.

В последний год жизни, как это было распространено в то время среди знатных дам, Мод приняла монашеские обеты в аббатстве Фонтрево. Перед смертью, настигшей ее 9 сентября 1167 года, она успела увидеть рождение своего восьмого внука; двоим из ее внуков, Ричарду Львиное Сердце и Иоанну, предстояло стать королями Англии. Одна из внучек Мод стала королевой Сицилии, другая — королевой Кастилии. Потомки Мод правили в Англии вплоть до прихода династии Тюдоров в конце XV века. Прошло пятьсот восемьдесят два года со смерти Генриха I, прежде чем на английский престол воссела женщина-королева, Мария Тюдор.