Глава 34

Шарлотта вытащила Библию и села, стараясь скрыть свое волнение: ей показалось, что герцог Вильерс стал выглядеть чуть-чуть лучше, чем во время предыдущего визита, и она пыталась понять, насколько верно было первое впечатление. Мысль о возможном улучшении его состояния заставила ее сердце забиться сильнее, и Шарлотта корила себя за безрассудство, ведь она едва знала этого человека. Разве можно назвать знакомством четыре визита к одру умирающего?

– Я все так же плох, – сказал герцог, угадав ее мысли. – И, как всегда, несносен, брюзглив и невосприимчив к христианским наставлениям.

– Я опять принесла Святое Писание, – строго сказала Шарлотта, – которое, безусловно, послужит вашему утешению.

– Вы не могли бы прочесть то место, где царь Давид наблюдает за купающейся Вирсавией? Мальчиком я очень любил эту сцену.

– Ни в коем случае. Лучше послушайте Евангелие от Луки.

И мисс Татлок принялась читать чудесное предание о рождении Иисуса Христа:

– «Во время правления Ирода, царя иудейского…»

К ее удивлению, Вильерс даже не пытался роптать.

Через некоторое время вошел слуга, подал больному стакан воды, и герцог стал пить.

– Настоящая рождественская история, – насмешливо сказал он между глотками. – Вы считаете, мне полезно послушать про чудеса?

– Во всяком случае, вам это не повредит. К тому же Рождество уже не за горами.

– Ребенком я любил Рождество, – мечтательно заметил Вильерс, протягивая слуге пустой стакан. – Особенно мне нравилось загадывать желания.

– Чего же вам хотелось больше всего?

– Летать. И еще знать язык животных. А вам?

– У нас этот обычай не поощрялся, во всяком случае, на Рождество. Но я все равно сохранила о рождественских праздниках чудесные воспоминания.

– Вы сегодня какая-то чопорная.

– Я всегда такая. Вы позволите мне продолжить чтение, ваша светлость?

– Конечно, только, пожалуйста, больше никаких «ваша светлость».

– «И выросло сие дитя, и обрело великую силу духа, – прочитала Шарлотта. – И был велик его разум, и пребывала с ним милость Господня…»

Она читала, не вдумываясь в значение слов, которые произносила, потому что ее голова была занята Вильерсом. Как он худ, как туго обтянуты мертвенно-бледной кожей его скулы… Неудивительно, ведь он умирает… От этой мысли у Шарлотты заныло сердце. Но разве она не знала с самого начала, что герцог – не жилец?

Она снова умолкла и отодвинула книгу. Через мгновение Вильерс открыл глаза – у него действительно были замечательно длинные ресницы – и попросил:

– Пожалуйста, читайте дальше.

– Мне показалось, вы устали…

– Я хочу знать, чем закончится история, – серьезно ответил он и разразился смехом, увидев, как изменилось выражение ее лица.

– Вы должны попить, – напомнила она.

Герцог послушно взял стакан, а Шарлотта стала лихорадочно думать, как вернуть в его глаза только что промелькнувшую в них искорку жизни.

– А почему вам хотелось летать? – спросила она.

– А кому бы не хотелось? Иметь за спиной крылья и целый небосвод, чтобы лететь, куда душе угодно, парить в потоке воздуха, как птица, а потом, налетавшись вдоволь, усесться на ветку, чтобы поболтать с друзьями. Несомненно, такие разговоры намного интересней тех, что ведутся в лондонских особняках.

– Чудесное желание!

– Вам тоже наверняка чего-нибудь хотелось, – сказал герцог.

Решив, что неискренний ответ только испортит дело, Шарлотта ответила честно:

– До шестнадцати лет я ничего особенно не загадывала.

– А в шестнадцать, наверное, влюбились? – предположил герцог.

– Нет, но мне захотелось встретить человека, который бы меня полюбил. Я была уверена, что смогу ответить на его чувство, каким бы он ни был.

– Бедная Шарлотта! – пробормотал герцог с некоторым оживлением. – И что же, такого мужчины не нашлось?

– Однажды мне показалось, что мое желание исполнилось. Это случилось, когда я встретила лорда Барнаби Рива.

– Лорда Рива звали Барнаби? Никогда не знал. Так вот, значит, какого Барнаби мне надо благодарить за то, что вы откликнулись на мою записку.

– На одном балу мы протанцевали с ним всю ночь, – продолжала Шарлотта. – Я надеялась… Но он через несколько дней покинул Лондон и, говорят, сошел с ума.

– Не хочу портить милые вашему сердцу воспоминания о первой любви, но я считаю, что лучше остаться в одиночестве, чем связать свою жизнь с безумцем. Уверяю вас, со мной многие согласятся.

Его руки лежали на стеганом покрывале пугающе неподвижно, и Шарлотта торопливо ответила:

– Вы совершенно правы. После того случая я перестала просить о любви, просто хотела встретить какого-нибудь слепца, чтобы он хоть по ошибке принял меня за женщину, которую мог бы полюбить.

– Милая, не принижайте своих достоинств, – со слабой улыбкой заметил герцог. – Когда в споре со мной вы гневно сверкаете глазами, я понимаю, что находит в вас Элайджа.

– Элайджа?

– Герцог Бомон. Полагаю, я мог бы на вас жениться.

– Вы же… – с ужасом посмотрела на Вильерса Шарлотта. Он был обречен, но как ему об этом сказать?

– Да-да, я умираю, умираю, – легко, без отчаяния согласился он. – Что печально сказывается на моем социальном положении. Быть полуживым так же ужасно, как быть полоумным вроде Рива: в обоих случаях тобой начинает пренебрегать общество и женщины не желают брать тебя в мужья.

– Нет, на самом деле вы вовсе не хотите на мне жениться, – опомнилась Шарлотта. – К тому же вы гораздо выше меня по положению. Я бы никогда не осмелилась даже думать о такой партии.

– А мне казалось, что женщинам нравится выходить замуж за тех, кто выше их по положению, ведь это обеспечивает лучшее будущее потомству.

– Как вы однажды подчеркнули, у меня нет детей, – напомнила Шарлотта. – Так с какой стати мне беспокоиться об их будущих титулах?

– Думаю, вы удивитесь, но прошлой ночью, когда я корил себя за то, что не побеспокоился о наследниках, мне вдруг пришла в голову мысль, что они у меня есть.

– Неужели?

– Незаконнорожденные, разумеется. Так иногда бывает.

Шарлотте показалось, что герцога снова стало лихорадить, поэтому она предложила:

– Давайте вернемся к Библии, хотя, наверное, спасать вашу душу уже поздно.

– А если бы я нашел вам мужа – это бы искупило мои грехи?

– Лучше позаботьтесь о своих несчастных детях, – посоветовала Шарлотта и с некоторым трепетом спросила: – Сколько их у вас?

– Не так много, чтобы составить хор, но и не так маю, чтобы ограничиться солистом. Кстати, вы поете?

– Нет.

– Жаль. У меня есть на примете один славный молодой человек, которому нужна жена, но он любит петь.

– К сожалению, у меня нет особых музыкальных талантов.

– А как насчет лошадей?

– Что именно? Лошади они и есть лошади.

– Понятно, вы не любительница верховой езды. Но зато, как мы знаем, у вас есть ораторский талант и вы дали Бомону несколько хороших советов насчет его речи… Что вы думаете по поводу молодого, подающего надежды политика? В Лондоне их множество.

– Но им всем нужно большое приданое, – без энтузиазма заметила Шарлотта.

– Вы можете его получить.

– Нет, если речь идет о том, как это обычно делается.

– Я могу дать вам приданое, – уточнил герцог, глядя на нее широко раскрытыми черными глазами, которые показались Шарлотте бездонными.

– С какой стати?

– Вы мне нравитесь. Имеет же умирающий право на слабости и причуды?

– Спасибо, – поблагодарила она и с грустью добавила: – Не кажется ли вам, что это противно – покупать мужа, даже если эти деньги – щедрый подарок от души?

– Но ваш жених ничего не узнает! Вы купите себе новые красивые платья, подрумяните щеки, приведете в порядок волосы. О, ваша прическа – ничего ужасней я еще не видел.

Шарлотта не стала оправдываться – зачем рассказывать, что утром, боясь не застать его в живых, она сама торопливо, дрожащими от волнения руками уложила себе волосы и под возмущенные крики сестры выскочила из дома.

– Даже в новых платьях я останусь той, кто я есть, – только и сказала она.

– Не будьте столь категоричны, потому что под моим влиянием вы уже несколько раз изменяли себе. Но политик, похоже, и впрямь не самый удачный выбор – уж больно они жестокие и жадные. Вы правы: молодой человек из политиков может жениться на вас ради денег и политического влияния, поскольку все политики отличаются такими неприятными качествами, как алчность и честолюбие. Думаю, вам больше подойдет интеллектуал.

– Кто-кто?

– Философ, как Рив. О, тот был настоящий мыслитель, пока не сошел с ума. Он постоянно, с маниакальным упорством, рассказывал о своих идеях, не заботясь, желают его слушать или нет. Но зато с ним никогда не было скучно.

– Никогда, – кивнула Шарлотта.

– Кажется, Рождество совсем скоро?

– Завтра День святого Николая.

– Боже, – прошептал Вильерс, помрачнев. – А у меня такое чувство, что я дрался на дуэли только вчера… Неужели прошло столько времени?

– Да.

– Если мне до сих пор не стало лучше, значит, я уже не поправлюсь, да?

– Вы слишком несносны, чтобы смерть пришла за вами, – съязвила Шарлотта. – Если не поостережетесь, я воспользуюсь вашими приступами беспамятства, выйду за вас замуж и отниму все деньги.

Лицо Вильерса просветлело, он хрипло рассмеялся, но тут же закашлялся. Отдышавшись, спросил:

– Что же вы будете делать с деньгами? Сошьете новый гардероб?

– Нет, отдам вашим детям.

– Ну конечно! Они спят и видят, как бы заполучить мои деньги. Отец им не нужен, только его состояние. Я составил завещание. Ирония судьбы – пока я жив, у них, считайте, нет отца, но моя смерть принесет им неплохие дивиденды.

– Чепуха! У них есть отец, только плохой.

– Придется найти вам глухого мужа, чтобы он не слышат ваших колкостей, – ехидно прищурился герцог. – Вот мое условие: вы должны приезжать ко мне все то время, пока я буду устраивать вашу судьбу.

– С какой стати мне рисковать своей репутацией ради ваших сомнительных способностей свахи?

– О, я еще могу вас удивить! Поверьте, когда я берусь за дело, то всегда довожу его до конца. Увидите, я найду вам такого жениха, от которого вы не сможете отказаться.

– Если я соглашусь выйти за него, то и вы пообещайте выполнить мое условие.

– Что? Я берусь выполнить ваше самое заветное желание, а вы осмеливаетесь ставить мне условия?

– Да, мое условие заставит вас держаться за жизнь, чтобы его выполнить, – объяснила Шарлотта. – Иначе вы сойдете в могилу только потому, что ваш доктор сочтет вас неизлечимым. В Лондоне никто и не догадывается, как вы на самом деле мягки и уступчивы.

– Да вы настоящая мегера! Итак, каково же ваше условие?

– Если вы найдете мне мужа – такого, чтобы пришелся мне по душе, – я стану женой, а вы должны стать настоящим отцом.

– Уверяю вас, я ничуть не хуже своего собственного родителя, а может быть, даже лучше, потому что хоть не ору на своих детей.

– Но вы наверняка могли бы, если бы знали их имена.

– Нет, вы даже хуже мегеры! – заявил герцог. – Пожалуй, только чудо поможет выдать вас замуж.

– Теперь вам придется бросить привычку лежать в постели и научиться по крайней мере сидеть, – возразила Шарлотта. – Иначе как вы собираетесь найти мне мужа?

Вильерс с грустью посмотрел на нее:

– Когда возвращается лихорадка, у меня просто нет выбора.

– Но я не могу окончательно загубить свою репутацию, посещая ваш дом. Посудите сами, какой порядочный человек женится на женщине, с которой встретится в вашем присутствии да еще в вашей спальне?

– Разумная мысль, – пробормотал герцог. – Полагаю, вы хотите сказать, что я должен встать с постели?

– Видите ли… – заколебалась Шарлотта.

– Я всегда считал, что генералами нужно назначать женщин, – сонно проговорил герцог и закрыл глаза. Решив, что его сморила усталость, Шарлотта положила Библию в ридикюль и уже собралась осторожно выйти из комнаты, как вдруг Вильерс вновь открыл глаза и сказал: – Большой рождественский прием, вот что нам нужно.

– Спите, спите, – поспешно сказала девушка, – у вас усталый вид.

– Если нас пригласят куда-нибудь на рождественский прием, – продолжал Вильерс, – вы сможете прочесть мне хоть весь Ветхий Завет, и никто даже не заподозрит о наших своеобразных взаимоотношениях. Я займусь этим вопросом завтра утром, а сейчас извините, я очень устал, но, как ни странно, не от своей лихорадки. Вы просто творите чудеса, мисс Шарлотта, как бы вас ни звали на самом деле.

Шарлотта не нашлась, что ответить, и только неопределенно хмыкнула.

В коридоре ее ждал верный Финчли.

– Думаю, герцог погрузился в здоровый сон, – прошептала она. – Я не заметила признаков лихорадки.

– Хвала Господу! – пробормотал камердинер, и от радости его глаза наполнились слезами. – Извозчик уже ждет вас, мисс Шарлотта.

Загрузка...