Роман с призраком

Идеальная девушка

Саша приехала очень рано. Близнецы отправлялись в школу, и Кэмпбелл провожала их до двери. Анализы так ничего и не показали, и теперь Саша одевала Оуэна в его любимую красную курточку с динозавриками, чтобы усадить в коляску и отправиться с ним на школьный двор. Во время перерыва дети выбегали на улицу, и Оуэну нравилось высматривать в толпе мальчишек Адама.

Саша уже катила коляску с малышом по тротуару, когда к дому подъехал Дрю. Он как бешеный замахал им рукой, и Саша махнула в ответ.

— Вы только посмотрите на него! — воскликнул Дрю, обращаясь к усаживающимся в машину близнецам. — Он как огурчик! Маленькие дети и в самом деле восстанавливаются на удивление быстро.

А немного позже, днем, каждая из сестер получила от матери сообщение о том, что Оуэн снова попал в больницу.

Мэлли позвонила маме, которая вынуждена была уйти с занятий, рискуя провалить всю свою затею с учебой.

— Плевать на занятия! — воскликнула Кэмпбелл. — Мы должны докопаться до сути происходящего. Оуэна обследовали врачи Нью-Йорка и Риджлайна, и все твердят одно и то же. Они говорят: «Кто знает, что это такое?» и разводят руками. Мне это надоело.

— Нам приехать?

— Живите своей жизнью, Мэллори. Но, если у тебя сегодня нет тренировки, заезжай после уроков в больницу. Моральная поддержка мне не помешает. Саша здесь, — глубоко вздохнув, ответила Кэмпбелл. — Но папа вынужден работать, потому что Рик в отпуске. И если честно, Саша — не моя дочь.

Вообще-то, у Мэлли была тренировка. Но тренер отнесся к ситуации с пониманием.

— Семья — это главное, — заявил он, когда Мэллори рассказала ему о том, что Оуэн снова в больнице. — Последние пару месяцев вам, ребята, изрядно достается, — сочувственно добавил он. — Не правда ли, Мэл?

— Да уж, ситуация — хуже не бывает, — кивнула та и поспешила к выходу, где ее ожидал Дрю.

В отделении детской интенсивной терапии, в котором они уже освоились, как у себя дома, Саша беседовала с Кэмпбелл и доктором Стаатс так, будто тоже была медиком.

— Что вы об этом думаете? — спрашивала Саша. — Вы будете делать ему эндоскопию?[22]

Доктор Стаатс удивленно покосилась на Сашу, но все же ответила.

— Это именно то, что я собиралась сделать. Теперь я уверена, что мы имеем дело не с аллергией и не с вирусом. Может, это паразиты? Или какая-то кишечная непроходимость? Кажется, вы говорили, что ребенок начал капризничать совершенно неожиданно и что, кроме соевого молока, он ничего не ел?

— Да, сегодня утром он больше ничего не захотел, — ответила Кэмпбелл. — Я предложила ему ложку грушевого пюре, но малыш от него отвернулся.

— Потом пришла я, а Кэмпбелл с девочками уехали, — перехватила инициативу Саша. — Мы отправились на прогулку, и вскоре он уснул, сидя в коляске. Когда мы вернулись домой, Оуэн начал просыпаться, но я его укачала. И тут его опять вырвало. Я, конечно, сразу отняла у него бутылочку, но рвота не прекращалась. А потом он совсем ослабел. Я позвонила 911.

Врач попросила всех, кроме Кэмпбелл, выйти из палаты, чтобы она смогла осмотреть Оуэна. Малыш лежал на кровати бледный, вялый и такой крошечный. Выходя за дверь, девочки услышали слова доктора Стаатс:

— Кэмпбелл, ребенок похудел. Он нормально питается? Не считая этих инцидентов, конечно. Со времени последнего осмотра он потерял в весе целый фунт.

— Когда я с ним, все в порядке. Но я работаю либо целый день, либо целую ночь, в зависимости от расписания занятий. Когда я дома, у меня ни разу не было проблем. Карла и Саша в один голос уверяют, что у него хороший аппетит. Но вы же знаете Карлу Квинн. Из нее слова лишнего не вытянешь. Голые факты. Моя свекровь, будучи с Оуэном, тоже ни на что не жаловалась. Выходит, что ему становилось плохо, когда с ним была либо Карла, либо Саша, либо Луна… это старшеклассница, которая сидит с ребенком по выходным. Словом, когда Оуэн оставался с одной из этих девушек. Я, конечно, очень благодарна Саше. Вчера вечером она даже опоздала на свою вторую работу, чтобы дать нам с Тимом возможность вместе пообедать в городе. Когда мы вернулись домой, Оуэн спал, что показалось мне очень странным, потому что обычно он никогда не ложится раньше семи или восьми. Но в последнее время он какой-то усталый.

— Бебиситтер… твоя интерн? Саша? М-м-м… Похоже, ей можно доверять.

— Я им всем доверяю. И распорядок дня Оуэна никогда не меняется.

Стоя за дверью рядом с Сашей, Мэллори прошептала:

— Ах, Саша! Как я понимаю свою маму! Да еще и Рик со своей рыбалкой! Как раз вовремя. — Рик Домини был партнером отца близнецов в «Спорттоварах Домини». — Чтобы уйти из магазина, папе пришлось бы его закрыть, что сейчас крайне нежелательно. Все запасаются спортивным снаряжением на лето.

— Все будет хорошо. Может, они в конце концов выяснят, что происходит, — успокоила ее Саша. — Тогда мы все сможем вздохнуть свободнее. Не могу поверить, что это продолжается так долго.

Кэмпбелл вошла в комнату ожидания. Тушь размазалась под глазами, и мама выглядела постаревшей. Умеючи мастерски сыграть оптимизм и жизнерадостность, на этот раз она даже не стала пытаться. Монотонным голосом она произнесла:

— Оуэна кладут в отделение. Будут делать анализы на паразитов. Малыши способны цеплять самые невероятные вещи. Возможно, ему просто необходимо избавиться от глистов. Если в подгузнике ничего подозрительного не обнаружат, завтра ему сделают магнитно-резонансную томографию. Я попрошу бабушку побыть с вами сегодня вечером.

— Мама, у нас все нормально, — заверила ее Мэллори. — Серьезно. Нет никакой необходимости звать бабушку. Мы уже оставались одни, и ничего.

— Я вам сегодня уже не нужна? — спросила Саша.

— Конечно ты мне нужна, Саша. Мало того, что здесь снова лежит мой малыш, у меня еще и собственные пациенты имеются. Так что ты нужна мне больше, чем когда-либо, — с глубоким вздохом ответила Кэмпбелл. — Но не сегодня. За своими девочками я как за каменной стеной. Верно, Мэллори? Адам перепуган до смерти. Я понимаю, что ответ очень прост, вот только мы его еще не нашли. Мэлли, своди брата в кино, что ли. Успокой его. Помоги ему отвлечься.

— Конечно, мама, — кивнула Мэллори.

Ни с того ни с сего она открыла телефон и набрала сообщение для Луны.

— Я уверена, что на тебя мощными потоками обрушились флюиды, — заявила она, когда та ей перезвонила.

В трубке раздался какой-то шорох.

— Кто это? — спросила Луна.

— Мэллори. И у меня к тебе вопрос, Луна. Мои родители по-прежнему уверены, что у Оуэна какая-то вполне материальная болезнь.

— А что, Оуэн опять заболел? — спросила Луна.

— Я думала, ты и так это знаешь, — хмыкнула Мэлли.

— Я спала, — призналась Луна. — Поздно пришла домой. Была на встрече, которую никак не могла пропустить.

«В роще», — подумала Мэллори. Неужели это возможно? Неужели Луна, которую все считают странной, но вполне безвредной, на самом деле замешана в каких-то грязных делах, направленных на то, чтобы подорвать здоровье маленького ребенка?

— Луна, если ты действительно ясновидящая, почему ты не видишь, что на самом деле происходит с Оуэном? Меня начинают одолевать сомнения. Мне кажется, кто-то пытается причинить вред моему брату или всей нашей семье. Ты это видишь?

— В этот раз я не слышала вызова скорой, — ответила Луна. — Мама унесла радиостанцию к себе в комнату. Но, Мэллори, я действительно считаю, что кто-то изо всех сил старается навредить вашей семье. И даже знаю кто.

— Кто? И зачем вы жгли на костре детские локоны?

— Шпионка, — прошипела Луна и отключила телефон.

Выходя из больницы, Мэллори столкнулась с сестрой. Хотя, строго говоря, режим чрезвычайного положения для нее никто еще не отменял, обе девочки понимали, что все, хоть отдаленно напоминающее какой-то порядок в их доме, в очередной раз рухнуло. Кэмпбелл велела Мередит отправляться на тренировку. Так что теперь волосы девочки были наспех стянуты в потный неопрятный хвост. Для Мерри болезнь Оуэна явилась симфонией, на фоне которой ее собственные незначительные проблемы напоминали звуки пикколо,[23] играющей к тому же совершенно не ту мелодию, что остальной оркестр.

— Ты его видела? — взволнованно накинулась она на сестру.

— Все то же самое, Мышка. Те же симптомы, причину которых никто не может понять. Бедняжке снова придется провести ночь в больнице. Папа еще не приехал, так что нам придется дожидаться автобуса, — ответила Мэлли.

— Я хочу подняться наверх, — уперлась Мередит.

Мэллори попыталась как можно ласковее объяснить ей, что, как бы Кэмпбелл ни любила своих старших детей, в настоящий момент эта троица воспринималась ею как досадная помеха. Матери все осточертело. На этот раз она была настроена на бескомпромиссное сражение. Самое лучшее, что они могли сделать, это занять оборону дома.

— Я думаю, будет лучше, если мы просто вернемся домой, — убеждала сестру Мэл. — Автобус придет через полчаса или даже раньше.

Мерри неохотно согласилась. Сестры сели на широкий бордюр из красного кирпича, окружавший больничный альпинарий, где в настоящий момент красовались нарциссы.

— Я вас подвезу, — произнес у них за спиной чей-то знакомый грубоватый голос. Его владелицей оказалась Карла. — Я только что закончила двойную смену. Еду домой отсыпаться. Но охотно подброшу вас до дома.

— Ты уверена? — засомневалась Мерри.

— Моя дочка так взволнована тем, что ты научишь ее своим трюкам! — вместо ответа сообщила Карла.

— Я… научу? — начала Мерри, но тут сестренка больно ткнула ее локтем под ребра. — Ах, ну да… конечно. Здорово. Пусть в понедельник приходит на тренировку. Спасибо за помощь.

— Мне не трудно, — пробасила Карла. — Я слышала, малыш опять заболел. Как вам кажется, он выкарабкается? Я имею в виду вашего братика.

— Конечно, — уверенно ответила Мэллори.

— Я видела, как быстро угасают младенцы. К примеру, от менингита. Но думаю, что Оуэн поправится.

Карла умело маневрировала своим огромным автомобилем, направляя его к выходу со стоянки. Мередит вертела головой, высматривая Бена. Она ничего не могла с собой поделать. Временами ей казалось, что она видит его своеобразную походку или тусклый блеск его старой куртки. Ей было стыдно, что она думает о Бене в такой момент, когда даже Карле начало казаться, что Оуэн сдается и может умереть. Растерянная и напуганная, она откинула голову на подголовник спинки. И вдруг…

Она увидела Сашу.

Та ухаживала за маленьким ребенком. Мерри смотрела, как кроха сучит пухленькими голыми ножками. Картинки следовали одна за другой, похожие на серию слайдов без звукового сопровождения. Вот Саша подает ребенку… белокурой девочке чуть старше Оуэна… крошечную чашку с соком. Выпив сок, девочка без сил откидывается на подушку под пристальным взглядом Саши. И тут ее маленькие ручки и ножки напрягаются и начинают подергиваться… Вот Саша, схватив малышку на руки, мчится в больницу. Ее волосы взлохмачены, тушь растеклась по щекам. Девочку окружают врачи и медсестры в голубой униформе… Саша бросается к белому гробу, в котором, обнимая пухлыми ручонками плюшевого медведя, лежит притихшая маленькая девочка в желтом шелковом платьице.

Саша склоняет голову, и вдруг глаза малышки распахиваются. Она садится в гробу.

Она смотрит на Сашу, как на ядовитую змею.

— Это она! — кричит Мерри.

— Что?

Сидящая на переднем сиденье Мэллори резко разворачивается к сестре. Они только что повернули на подъездную дорожку к их дому.

— Фух! Я, наверное, устала гораздо сильнее, чем думала. Я заснула. Простите, миссис Квинн, если я вас напугала.

— С тобой все в порядке? — многозначительным тоном поинтересовалась Мэллори.

— Да, все хорошо. У меня сегодня много работы. Скоро контрольная по психопатологии. Надо готовиться.

— Ничего тебе не…

— Нет, надо, — отрезала Мерри. — Нам только что об этом сообщили. Это очень интересная штука.

— Что?

— Насчет того, что на самом деле ты совершенно не знаешь хорошо знакомых тебе людей. Ты случайно не в курсе, Мышка, куда поехала Саша? Домой?

— Она осталась с мамой, — ответила Мэллори.

— Вот и отлично, — пробормотала Мерри, вываливаясь из машины Карлы и бросаясь к входной двери.