Романтическое путешествие

ГЛАВА ВТОРАЯ

Лисса стояла перед стеклянными шкафчиками и выбирала еду с таким почтением, как будто смотрела на статую Микеланджело или фреску Рафаэля.

Шкафчики были заполнены подносами с лепешками, булочками и вазами с яркими фруктами. Наконец она выбрала булочку, где были салями, мортаделла, фонтина — пьемонтский мягкий сыр и овечий сыр пекорино.

Они поставили свои покупки на маленький столик под навесом. Немного поев, Лисса с удовлетворением вздохнула.

— Вам лучше? — спросил Рик.

— Гораздо. Извините, что запоздала. Наверное, вам надо придерживаться графика.

— Совсем нет. Философия «Амальфитори» проповедует, что надо быть гибкими, считаться со всем, чего хотят клиенты, устраивать для них незабываемый отдых. В турах нет ничего стандартного. Мы стремимся удовлетворять индивидуальные желания клиентов, помогая им погрузиться в жизнь и культуру области. Она усмехнулась.

— Звучит, как хорошо отрепетированная рекламная речь.

Рик улыбнулся, отчего у него заблестели глаза. Он действительно был очень красивым, и если бы эта поездка была в другое время и в другой жизни…

Но эти мысли совсем не к месту.

— Я выучил ее специально для вас. Нужно было произвести впечатление на важную писательницу, но, кажется, мне это не слишком удалось.

Она пожала плечами.

— Я слышала так много таких речей и прочла так много брошюр, что они все одинаковы для меня.

— Тогда что же вас поражает в тех местах, где вы бываете? Мне это важно знать. Я должен быть уверен, что вы не разочарованы.

— Трудно сказать. Часто это мелочи. Знаете, если официанты в городе приветливые или портье в гостинице очень любезный — из всего этого складывается ваше мнение. Но здесь важно помнить, что у других туристов может быть совсем другой опыт, поэтому надо быть объективным, когда пишешь.

Он кивнул.

— Конечно, большие события тоже могут быть различными. Если, например, попадаешь в город, где идет праздник и все гудит от возбуждения, а на следующий день попадаешь в город с пустыми улицами и спящими людьми, то впечатления от этих двух городов будут различными. Но в другой день все может быть наоборот. Вы понимаете меня?

— Как давно вы этим занимаетесь?

— Почти пять лет.

— Но вы не выглядите…

— Достаточно взрослой? Знаю. Мне двадцать шесть, но я выгляжу на восемнадцать, верно? Не отвечайте. Я выгляжу старше, когда у меня есть время подготовить одежду и макияж. А сегодня утром вы застали меня врасплох.

— Извините.

— Не извиняйтесь. Хорошо, что вы приехали вовремя. Производит хорошее впечатление.

Снова улыбнувшись, он ответил:

— Что ж, я сделал что-то хорошее для начала.

Лисса кивнула с полным ртом и, когда она прожевала, он продолжил:

— Вам нравится писать о путешествиях?

— Очень. Это самая лучшая работа в мире.

— А вы бывали в Италии раньше?

— Нет. Я впервые в Европе. До сих пор я работала ближе к дому — в Азии, Новой Зеландии и на островах Тихого океана.

Он нахмурился.

— Вы хотите сказать, что путешествовали по Азии в одиночку?

— Да.

— Но с вами могло что-нибудь случиться.

Она возмущенно выпрямилась.

— Я очень выносливая и умелая и могу справиться с любыми непредвиденными случаями.

— Я вас перебил. Пожалуйста, продолжайте.

— Как я и говорила, Азия потрясающая, но я давно мечтала побывать в Европе. Особенно в Италии, поскольку я из итальянской семьи. Меня завораживает атмосфера истории, которая здесь повсюду.

— В Азии тоже есть история.

— Там другое. А мне нравится слушать о римлянах, греках, карфагенянах, троянцах.

— Я могу предоставить вам желаемое. И вы уедете отсюда очень счастливой женщиной.

— Уверена, что так и будет. — Она не льстила себе, что в этих словах есть и другой смысл, но все равно почувствовала, что краснеет.

Наклонив голову, Лисса рассматривала булочку.

— Не хотите ли кофе?

Ей бы очень хотелось, но с началом беременности его вкус вызывал в ней отвращение. Она надеялась, что с рождением ребенка это пройдет.

Девушка покачала головой.

— Спасибо, мне просто воды.

Через минуту Рик поставил перед ней стакан воды со льдом, а себе пенящийся капучино.

Ее не раздражал сильный аромат кофе, только его вкус. Она сделала глоток воды.

— Я не думала, что уважающий себя итальянец станет пить капучино после завтрака.

— Еще слишком рано, чтобы считать это завтраком, — серьезно ответил он.

— Верно.

— Смею думать, что я уважающий себя итальянец.

— Я не хотела вас обидеть.

Он улыбнулся, и она увидела озорные огоньки в его глазах.

— Я не обиделся. А знаете ли вы, что капучино придумал монах-капуцин?

— Нет.

— Они пили кофе, чтобы не спать во время длинной ночной службы.

— И миллионы людей благодарны им за это.

Она затаила дыхание, глядя на искорки в его глазах. Хорошо, что он не интересует ее как мужчина. Таким нетрудно увлечься. Из-за одного лишь блеска его глаз она чуть не забыла о своей беременности.

Он оставил свой пиджак в машине, и стали видны его широкие плечи и узкая талия. И потом его манера двигаться, его удивительная пластика. Он определенно растрачивает себя, работая гидом. С его ростом и худощавой фигурой ему бы больше подошло… да что угодно подошло бы этому красавцу.

Она подозревала, что у него есть еще какой-то источник дохода, судя по его машине. Или труд гида оплачивается намного лучше, чем труд журналиста, пишущего об этих турах.

Правда, это не ее дело.

Внешность еще не все. Рик Россетти может оказаться занудой, а ведь ей предстоит провести вместе с ним три недели.

К тому времени, когда они приехали в Салерно и Рик показал ей некоторые исторические места, Лисса снова проголодалась. Они прошлись по Корсо-Умберто, главному бульвару, и она обрадовалась, когда Рик подвел ее к маленькому ресторанчику. Хорошо бы, порции здесь не оказались маленькими.

Хозяин, который был явно рад видеть Рика, вышел поприветствовать его. Не успели они сесть, как им подали обильную закуску.

— Роберто хочет удивить нас.

— Пусть удивляет. Если еды будет много, я буду счастлива.

Рик рассмеялся.

— В этом вы можете быть уверенной.

— Хозяева — ваши друзья?

— Не совсем. Я закажу бутылочку фраскати?

— Спасибо, я не буду. Я буду по-прежнему пить воду.

— Уверены? Может быть, вы хотели бы чего-то другого?

— Спасибо, нет. Я совсем не пью. А вы закажите, чего вам хочется.

Он покачал головой и налил им обоим воды из кувшина.

Пока они ели закуску, она расспрашивала его о Салерно и была поражена уровнем его знаний о любом периоде истории. И ей не было скучно.

Он замолчал, когда принесли равиоли с крабовым мясом в масляном соусе. Она вдохнула запах блюда, потом подцепила одну вилкой. На мгновение закрыла глаза, потом открыла их и увидела в глазах Рика веселые искорки.

Он улыбнулся.

— По плану мы должны были посмотреть город во второй половине дня, потом переночевать и поехать завтра на побережье Амальфи. Но, поскольку вам нравится история, не захотите ли вы отправиться на юг сегодня же и посмотреть Пестум?

— Я никогда не слышала о Пестуме.

— Это древний греческий город, который люди покинули в девятом веке нашей эры из-за малярии. Его постепенно затянули болота, и о нем забыли на девять веков, пока не стали строить новую дорогу. Тогда его отрыли и нашли там хорошо сохранившиеся храмы и несколько других зданий.

— Я бы очень хотела побывать там, если мы успеем.

— Нет проблем. Я позвоню и договорюсь о гостинице на сегодня.

Лисса улыбнулась официанту, который поставил перед нею жареного морского леща с подливкой и артишоками.

Потом, когда она начала есть, к их столу подошел мужчина с глубокими морщинами на лбу.

— Извините.

Он улыбнулся Рику и так быстро заговорил по-итальянски, что Лисса даже не пыталась понять. Он смотрел только на Рика, и она продолжила наслаждаться едой.

Потом мужчина вынул листок бумаги из кармана, достал у официанта ручку и протянул их Рику, который терпеливо что-то нацарапал на бумаге и улыбнулся благодарному старику.

Она озадаченно спросила:

— Вы дали ему автограф?

Он кивнул.

— Как вам еда?

— Изумительно. Послушайте, мне интересно, о чем шла речь?

— А что вы поняли?

— Почти ничего. Но вообще-то я не слушала, я ела.

— Хороший выбор. На мой взгляд, шеф-повар у Роберто один из лучших.

— Так что же?

На мгновение ей показалось, что ему не хочется объяснять.

— Я должен объяснить. Я играю в футбол в одном из основных клубов Италии. В Милане.

Лисса кивнула.

— Это объясняет наличие машины.

— Да. Я отказался ехать на микроавтобусе.

— Мои братья с ума сходят от футбола. Они смотрят матчи итальянских команд по спортивному каналу.

— В самом деле?

— Да. Наверное, они слышали о вас.

Лисса не любила футбол. Она считала, что большинство спортсменов — малообразованные, зацикленные на внешности тупицы. Ей не нравился их образ жизни и то, как они относились к своим женам и девушкам.

Она увидела Рика в новом свете. Может быть, он и очень хорош собой, но это мужчина совсем не ее типа. И она женщина не его типа — не секс-бомба.

Сама мысль вырастить ребенка в таком мире была ей неприятна, и было прекрасно, что этого никак не могло произойти.

Лисса пожала плечами.

— Я не понимаю, почему люди так интересуются этим. Это ведь всего лишь игра.

— Нам придется договориться, что о некоторых вещах у нас могут быть разные мнения.

— Да. А еще я не понимаю, почему вы работаете гидом. Ведь вам же не нужны деньги.

Расхохотавшись, он заметил:

— Нет. Вы очень прямолинейны, ведь так?

— Это еще мягко сказано. Чаще всего я говорю, не подумав. Это плохая привычка, и мне надо искоренить ее.

— Нет, мне это нравится.

Их взоры встретились, и у Лиссы что-то дрогнуло внутри. Это трогательно. Но она тут же мысленно одернула себя. Ей хватало эмоций, и она не должна так реагировать на замечание, которое даже комплиментом не назовешь.

Или должна?

— Так что по поводу работы гидом?

— Это дело моего дяди. Я живу с дядей и тетей. Их шофер Джино попал в аварию: у него сломана нога. Поэтому они попросили меня помочь.

— Понятно. А вы сейчас не должны быть в Милане?

— Нет. У меня сейчас реабилитационный отпуск для восстановления колена.

— Мне очень жаль. Должно быть, это очень неприятно.

— Да. — Он сделал глоток воды и вздохнул. — И это не первая операция на одном и том же колене. У меня уже было однажды то же самое.

— Вас не беспокоит, когда вас узнают?

— Здесь — нет. В Милане бывает неприятно. Возможно, в Риме тоже. Но обычно папарацци ограничиваются освещением важных событий или ночными развлечениями известных лиц. Мои повседневные действия для средств массовой информации не интересны, и вряд ли мы увидим здесь фотографов.

— А поклонников?

— Они обычно ведут себя вежливо и заслуживают уважительного отношения. Они тратят заработанные трудом деньги на то, чтобы пойти на игру. Надеюсь, вы не возражаете, если нас иногда будут прерывать?

— Нисколько.

Поблагодарив Роберто за вкусное угощение и отказавшись от мороженого, они поднялись из-за стола. По дороге к двери она задумалась о том, есть ли у Рика девушка, и если да, то похожа ли она на тот образ, который составила себе Лисса о женщинах футболистов. Худенькая супермодель. Очень ухоженная и высокая, обладающая всем тем, чего не было у Лиссы, обычной женщины, прекрасно знающей свои недостатки.

Спортсмены жили как рок-звезды, и их женщины были под стать им. Впрочем, судя о них только по внешности, она могла быть и несправедливой.

Ее не интересовал Рик, но она испытывала что-то вроде легкого сожаления, что никогда не станет женщиной в его вкусе.

Но когда они вышли на улицу и Рик отошел позвонить, Лисса отбросила это чувство. Она приехала сюда работать, а не флиртовать с Риком. То, что он ей неровня, было еще одной причиной выбросить эти глупые мысли из головы.

Позже Лисса рассматривала величественный храм Посейдона с базиликой, возвышавшийся посреди поля красных маков. Прослушала объяснения Рика, что он был построен одновременно с Парфеноном в Афинах и является одним из наиболее сохранившихся дорических храмов в мире.

Его речь зачаровывала ее не своим акцентом и не фактами, а бархатным голосом и приятной манерой.

— Поскольку вы не профессиональный гид, откуда вы знаете так много об истории этого места? — спросила она, когда они пошли обратно к машине.

— Я еще ребенком интересовался этим.

— Вы выросли где-то здесь?

— Да.

— Ваши родители по-прежнему живут здесь?

— Они погибли, когда мне исполнилось двенадцать.

— Оба сразу?

— Да. В автомобильной аварии.

— Простите. А с кем же вы жили после аварии?

— Я переехал к дяде и тете.

— К тем, что владеют фирмой «Амальфитори»?

— Да.

Он шел впереди нее, и она не видела его лица, но его голос был по-прежнему деловым, как будто ему не было больно. Или он хорошо это прятал.

— Вы были единственным ребенком?

— Нет, мои сестры были совсем маленькими. Дядя и тетя взяли и их тоже.

— А свои дети у них есть?

— Да. Они старше. Моим кузенам было шестнадцать, семнадцать и девятнадцать.

Она подумала, что братья были слишком взрослыми и интересы у них были совсем другими, чем у двенадцатилетнего мальчика. Вероятно, он чувствовал себя одиноким.

— Тогда вы и увлеклись историей?

Он несколько удивился, как будто не ожидал, что она поймет, а потом кивнул.

— Вы правы. Я перечитал все книги по истории, какие мог достать.

— Спасибо, что предложили посетить Пестум.

— Пожалуйста. Я заинтересован в том, чтобы вы были довольны. Но вам легко угодить.

Он положил ей руку на спину, проводя мимо группы туристов. Это было приятно.

Не будь идиоткой! — приказала она себе.

Подойдя к машине, Лисса посмотрела на Рика поверх крыши.

— Надеюсь, вы сохраните уровень, который сами установили.

— Хотелось бы.

Выехав на дорогу, он заметил:

— Вы говорили, что у вас есть братья.

— Старшие. Двое.

— Они присматривали за вами, когда вы росли?

— Если вы хотите спросить, не отпугивали ли они каждого мальчишку, который подходил ко мне, то да, присматривали.

Он усмехнулся.

— Братья и должны это делать.

— Но это было так неприятно. Когда я встречалась с друзьями, они не спускали с меня глаз. Вы ведь не вели себя так по отношению к своим сестрам?

— Нет, но только потому, что они учатся в Швейцарии.

— В пансионе?

— Да. При наших обстоятельствах это наилучшее решение. Дядя и тетя уже не молоды, а этих девочек нелегко держать под контролем.

— А вы видитесь с ними?

— Всегда, когда есть возможность.

Она расслабилась.

— А позже я узнала, что мои братья следили не только за мной, но и за моими друзьями. Вот так. Им можно было встречаться с девочками моего возраста, а мне было нельзя встречаться с их ровесниками. Или вообще с мальчиками любого возраста.

— А что думали об этом ваши родители?

— То же, что и братья. Они очень строгие. Им не нравилось, что я дружу с австралийскими девочками, потому что они могут развратить меня. Им бы хотелось держать меня взаперти до замужества, хотя не знаю, как бы я могла найти себе жениха при таком образе жизни. — Она вздохнула. — Честно говоря, трудно расти в итальянской семье в такой стране, как Австралия.

— Трудно?

— Поймите меня правильно. У меня было счастливое детство, но в эмиграции происходит смешение двух культур. Мои родители были приверженцами старых обычаев, а я была частью другого мира. Уверена, что и на их родине многое изменилось, но они сегодняшней Италии не видели и представляют ее такой, какой она была во времена их молодости. Вы понимаете меня?

— Я понимаю, из-за чего возникали проблемы.

— Все, чего хотела я, отличалось от того, что они делали в юности, поэтому было неправильно. Одежда, музыка, танцы… и во всем они винили новую страну.

— Так вам не разрешали быть похожей на ваших друзей?

— Нет. С нами жила еще моя бабушка. Из-за нее было так неловко.

— Почему?

— Я стояла в столовой вместе со всеми, чтобы купить что-нибудь на завтрак, когда появлялась бабушка с домашней едой. Она заставляла меня есть то, что она принесла, и я не могла ей отказать.

Лисса отмахнулась, когда Рик рассмеялся.

— Вы думаете, это забавно, но тогда мне было не смешно. А еще хождение за покупками. Вы даже не представляете, что это было такое.

— Почему?

— Например, покупка овощей или фруктов. Не знаю, как здесь, но там продавцы не любят, чтобы вы трогали товар руками. Они даже помещали надписи по этому поводу. Но мои мама и бабушка делали вид, что не умеют читать по-английски, и хватали все, что было в магазине. Они практически выдавливали сок из того, что не решались купить.

— Вы ведь преувеличиваете?

— Совсем нет. — На самом деле она немного преувеличила, но было приятно слышать, как Рик смеется после их предыдущего грустного разговора. — Я могла бы продолжить. Просто считайте, вам повезло, что вы не росли за границей.

— Наверное.

— А вы ездили куда-нибудь?

— Да. Я даже жил за границей, в Англии. Какое-то время я играл в английской команде.

— В самом деле? Это объясняет, почему вы так хорошо говорите по-английски. Вам там понравилось?

— Да. Я бы еще остался, но мой клуб затребовал меня обратно. Я путешествовал по Европе, был в Америке, но никогда не был в Австралии. — Он выехал на главную дорогу. — Вот и гостиница.

Лисса увидела трехэтажное белое здание со сводчатыми окнами, выходящими на балконы.

Красивая молодая женщина за конторкой приветливо улыбнулась Рику.

— Мы ждали вас.

Лиссу она, казалось, просто не заметила. Но разве можно было сердиться на девушку за то, что она пожирала глазами Рика? Ей самой надо прекратить это делать — ведь он интересует ее только как гид, а не как мужчина.

Рик подошел к ней, и они договорились встретиться за обедом, а потом разошлись по своим комнатам.

В номере Лиссы была кровать с голубым покрывалом, на балконе — кадки с красными пеларгониями. Сквозь сосны открывался вид на море. Они присела на край кровати. Хотелось прилечь, но она знала, чем это может кончиться.

Имело смысл пойти в душ и освежиться перед обедом. Так она почувствует себя лучше. Лисса вытащила из чемодана одно из своих вечерних платьев и взяла его в ванную.

После душа она распрямила все завитушки и наложила косметику. Потом натянула простое зеленое платье и встала перед зеркалом.

Неплохо. Немного поправилась, но это благодаря аппетиту, а не чему-нибудь другому. Платье не обтягивало, а подчеркивало ее изгибы.

Влезла в туфли на высоких каблуках. Она совсем не хочет произвести впечатление на Рика, но нужно же показать ему, что она взрослая женщина.

Когда Лисса вошла в ресторан, по лицу Рика было понятно, что ее цель достигнута. Она ощутила возбуждение.

Он молчал, и девушка не удержалась от вопроса:

— На какой возраст я сейчас выгляжу?

Он улыбнулся.

— На древний.

Рассмеявшись, она сделала глоток воды, которая уже стояла перед нею.

— Принимаю это как комплимент.

Он кивнул и сел. Когда он смотрел на нее, глаза у него блестели.

Вдруг разволновавшись, она пустилась болтать, пока ела картофельные клецки, потом салат, сыр и мороженое на десерт.

Вернувшись в свою комнату, Лисса чувствовала себя отдохнувшей и счастливой. Давно ей не было так хорошо — с того дня, когда она сообщила Стиву о беременности.

Отогнала мысли о Стиве. Он уже в прошлом. Не хотелось тратить драгоценное время на мысли о нем. Не хотелось думать и о том, как она справится одна. Казалось, что она вошла в новую действительность, где не надо беспокоиться о будущем, а только ждать следующего дня.