Роса на солнце

Глава 46

День десятый. Киев.

Сводная сотня терских «пластунов» была переброшена в Киев для участия в совместном русско-украинском мини-параде . По поводу прибытия в столицу свободной Украины главы правительства Руси и сопровождающих лиц, военные обоих стран решили блеснуть сообразительностью и оригинальностью и «прогнать» по Крещатику подразделения, наиболее отличившиеся в ходе конфликта.

Пшеничного выдернули в штаб полка, где помимо полкового командира и штабных офицеров, находился ещё незнакомый толстяк в новеньком камуфляже и при полковничьих погонах. Козырнув Базылеву и остальным офицерам, Пшеничный покосился на незнакомца.

Рассматривая толстяка, Артём слегка напрягся. «Жиртрест» – полковник напоминал военно-прокурорское мурло, а у каждого служащего на Кавказе с военной прокуратурой после известных событий с арестами «военных, убивавших мирняк», отношения были сложные. Не иначе, как получивший «в дыню» московский подполковник добился-таки возбуждения уголовного дела? Москвичи, они такие злопамятные и всегда, рядом с начальством. А мы здесь, что в Крыму, что на Кавказе, г…но за них разгребай!

Пшеничный сузил глаза, расширил ноздри, словно молодой бычок и нервно засопел, уставившись на толстого незнакомца в высоких чинах. Тот не выдержал взгляда, отвел глаза, кашлянул и стал возиться с бумажками, сваленными на столе. Последний встреченный им в штабе незнакомец, отморозок Маслов, и тот глаз бы не отвел. Не та закваска. А этот, точно, прокурорский. «Сосунок» тыловой.

-Ты, капитан, глазами на дорогого гостя-то не «зыркай» - отвлёк внимание Артёма комполка Базылев. - Он тут новости хорошие привёз, а ты на него смотришь, как наш повар Филя на цыплёнка.

В ту же минуту «жиртрест» прекратил перебирать бумажки и ещё раз кашлянув, наконец, представился. Говорил он густым басом.

-Полковник Куприянов. Офицер по особым поручениям управления воспитательной работы Главного штаба Сухопутных войск. Прибыл из Москвы. .

Пшеничный едва сдержался, чтобы не хихикнуть, а потом покрыть сладкоречивого толстяка матом этажа в четыре. Политрабочий, одним словом, рот закрыл, работа сделана..

Где ж ты, сука тыловая, был, когда пластуны да «десантура» с «махрой» здесь в Крыму кровью умывались. И главком где твой был?

Тем временем, тыловой порученец продолжал заливаться соловьём и извлёк, наконец, конверт из плотной бумаги.

- Командиру первой сотни отдельного Терского полка за героизм при выполнении боевых задач присвоить звание майора досрочно, и поручить возглавить сводную сотню лучших военнослужащих полка для участия в торжественном мероприятии в столице Украины городе Киеве. Подпись, Стрельченко…

Тут Пшеничный от удивления выпучил глаза…Вот это, поворот! Вот это весело девки пляшут. Он-то ожидал, что на него «дело» завели и под конвоем в Ростов отправят, а здесь такая новость.

Артём слышал, что нынешний президент или, как его, Глава правительства, сам из бывших вояк и терпеть не мог две вещи: бюрократию и показуху. Поэтому, когда ему рассказывали, что фельдъегерь лично от Стрельченко доставил на одну заставу конверт с приказом и новыми погонами для командира одной из отдалённых застав в Дагестане, Пшеничный в это не поверил. Мало ли, что рассказывают. Ишь ты, на заставу, да фельдъегерь. Много чести.

А тут не то, что фельдъегерь. Целый полковник,аж, с Москвы. Прямо начинаешь верить в сказки со счастливым и длинным концом.

-Я думал, фельдъегерь, будет. - вырвалось у Артёма. У Куприянова от такой наглости свело рот и он на секунду заткнулся.

- Думал он! Слышь, Базылев, у тебя сотники, оказывается, ещё и думают. Мыслители, б..дь, «роденовские». Специальный приказ министра обороны на это есть. Доставку наградных листов в расположение частей и соединений организовать не фельдъегерями, а служащими управлений воспитательной работы. Сегодня с утра подписали. Вот и носимся по всей «хохляндии», словно курьеры.. Командир полка и начштаба синхронно «заржали» .

-Не всё тебе учить солдат Родину любить, не вылезая из московского кабинета. Да ты не парься, Пшеничный, я с Куприяновым на одном курсе учился. Вот такой мужик! И Базылев показал Артёму большой палец. И вообще, вернёшься с Киева, с тебя «поляна». Дуй, давай, выполняй приказ! Бегооом!!!

-Ты, Базылев, меня тут не рекламируй! Я те не кетчуп «Хайнз»! Да ещё, при младших по званию.

До Киева добрались спустя три часа на Ил-76, куда, помимо «пластунов», напихали ещё украинских «погранцов» и наших десантников. Точнее, добрались не до самого Киева, а до Борисполя. Аэродром поражал своими разрушениями. Большинство рулёжныхдорожек было уничтожено, как и окрестные здания. Просто, в пыль...Непонятно было одно, как уцелела ВВП для тяжёлых транспортников. Позжё Артём понял, что полоса, на которую с трудом сел их борт, была только что восстановлена. И от возможной катастрофы их спасло только везение и мастерство пилотов. К транспортнику подкатил комендантский «Тигр», откуда выскочил бойкий украинский подполковник с кожаной папкой. У хохла была перевязана голова, а за спиной болтался явно трофейный штурмовой SIGSG 551 SWAT. Ясно было, что перед ним не тыловая крыса, а боевой офицер.

-Так, господа герои! Рад вашему прибытию в непокорённый Борисполь. Воздушные ворота Украины. Меня зовут подполковник Нечепорук Лев Павлович, а должность моя, заместитель коменданта Борисполя. Отвечаю за ваше размещение перед парадом..

Традиционного парада не было. Всё было гораздо более торжественно. И эффектно.Артём потом всю жизнь восхищалсяпростой гениальностью этого решения. Они просто прошли по Крещатику. Без медного рёва военных оркестров, без золотого шитья на парадных мундирах. Никто не тянул носок, разбивая пятки об асфальт. Они молча шли по центру древнего славянского города, столицы первой сверхдержавы «русичей» под прицелами сотен телекамер. Шли, улыбались немногочисленным горожанам, вылезшим из бомбоубежищ и подвалов, махали руками снимающим их, операторам. Шли, как хозяева этого мира. Как победители... Уверенно, неторопливо, как бы говоря друзьям и недругам, мы здесь навсегда…

Открывали парад пограничники из спецотряда «Форос». Вполне заслуженно, кстати . Именно эти парни почти неделю отбивались от боевиков в полном окружении. Дрались на жаре, без глотка воды, а рядом умирали их раненые товарищи. Далее шли гренадёры из легендарной «таманки», первыми переправившиеся через Днепр и захватившие стратегический плацдарм на левом берегу. Парни тоже это заслужили. А затем пошла сотня Пшеничного в мятых «горках» и с небритыми мордами. А солнце жгло немилосердно, отражаясь от осколков битого стекла, в изобилии лежащих на обочине.