Россия и япония (История военных конфликтов)

Алексей Васильевич Шишов

Россия и япония. История военных конфликтов

Глава первая

Россия и Япония становятся соседями

На протяжении многих столетий геополитически Русское царство, а затем и Российская империя стремились на Восток. Именно там шло приращение обширнейших территорий с крайне редким населением, но богатых пушниной драгоценной "мягкой рухлядью" (соболями, речными бобрами, куницами, песцами...), которая была главным русским товаром из числа тех, что вывозились за границу на протяжении многих столетий. Два государства Россия и Япония на протяжении XVI-XIX веков постепенно, но неуклонно сближали свои границы.

Русские землепроходцы - промысловые люди, вольные казаки, царские воеводы, шагнув за Урал, через сибирские просторы, вдоль берегов Северного Ледовитого океана уходили все дальше и дальше на восход солнца, на Восток. Идя за пушниной, русский народ открывал все новые и новые территории. Пионерами в расширении границ Руси на Восток и начала освоения сибирских просторов были колоссы Земли Русской - казачий атаман Ермак Тимофеевич и знаменитый род купцов и промышленников Строгановых.

После овладения Сибирским царством (ханством) продвижение русских землепроходцев на Восток, освоение новых земель и строительство на открытых территориях городов-острогов и поселений шло невиданно быстрыми темпами. Если, например, в 1586 году был основан первый русский город в Сибири Тюмень, то буквально через 10-15 лет границы Русского государства достигли берегов могучего Енисея, еще через 30 лет - берегов великой реки Лены.

В 1647 году уже был основан на берегу Тихого океана портовый город Охотск. А уже через год отважный мореход Семен Дежнев обогнул Чукотский полуостров и открыл пролив между Азией и Америкой, первым совершив плавание из Северного Ледовитого океана в Тихий. В середине XVII столетия Россия прочно стояла на берегах самого Великого океана Земли. За такой короткий исторический срок русские землепроходцы прошли свыше 7000 километров - от Уральских гор до берегов Тихого океана, открыв земли до того неведомые.

Последнего русского царя и первого всероссийского императора Петра I Алексеевича Романова Великого очень интересовал Восток, который открывал перед Россией перспективы будущего развития. Он хотел, чтобы русские мореходы с берегов Тихого океана доплыли до тех мест, где есть города европейских владений. В целях развития внешней торговли великого по заслугам государя также интересовали кратчайшие морские пути от восточных границ Российской империи в Индию и Китай, Америку и Японию.

Решению этих проблем были посвящены две экспедиции - Первая (1725-1730 ) и Вторая (1733-1743 ) Камчатские экспедиции, возглавляемые капитаном 1-го ранга Витусом Берингом. Первая экспедиция была организована лично по инициативе Петра Великого. Вторая Камчатская экспедиция готовилась по повелению императрицы Анны Иоанновны. О значении, важности и масштабности Второй экспедиции говорит тот факт, что разработкой проекта Программы экспедиции занимались Правительствующий Сенат с привлечение Адмиралтейств-коллегии и Санкт-Петербургской академии наук.

Вторая Камчатская экспедиция состояла из нескольких морских и сухопутных отрядов общей численностью около одной тысячи человек. Основными задачами этой экспедиции были: исследование северного побережья Европейской и Азиатской территории страны от Белого моря до Берингова пролива; исследование берегов Камчатки и акватории Охотского моря; исследование внутренней материковой территории Сибири и Дальнего Востока; исследование северо-западного побережья Северной Америки и открытие новых морских путей в Америку и Японию. Все задачи, поставленные перед Второй Камчатской экспедицией, были выполнены.

В результате проведения двух Камчатских экспедиций окончательно было установлено наличие пролива между Азией и Америкой. Открыты и нанесены на географические карты северо-западное побережье Северной Америки (Русской Америки, ставшей затем Аляской), некоторые острова Алеутской гряды, Курильские острова. Были получены новые сведения о стране на Японских островах.

Нельзя не сказать еще об одном выдающемся результате, которого многие столетия ждал весь цивилизованный мир - о целостности и единстве мирового океанического пространства. Открыв и пройдя Северным морским путем вдоль берегов Ледовитого океана, через пролив, разделяющий два великих материка Азию и Америку и выйдя в воды Тихого океана, Россия тем самым замкнула и объединила в единую мировую трансокеаническую систему морские пути всех океанов планеты. Теперь стало возможным прибыть морскими путями в любую часть света, что имело огромное практическое значение для развития мировой торговли. Мировой океан стал единой мировой транспортно-торговой системой.

Так Российское государство в стремлении решить стоявшие перед ним геополитические задачи поступательно приближалось к берегам Амура, Охотского моря, Аляски. Навстречу ему двигалась и Япония, которая с острова Кюсю перебралась на более северный Хоккайдо, от него еще дальше на север шла длинная гряда вулканических островов, получивших русское название Курилы.

Русские ранние экспедиции к берегам Тихого океана следовали одна за другой. Так, в середине XVII столетия первопроходец Иван Москвитин совершает поход к островам "Гиляцкой орды". В 1639-1641 годах он обследует побережье Охотского моря вблизи устья реки Улья. Затем следуют походы С. Полякова в 1652 году, О. Кузнеца, П. Бекетова и Ф. Пущина в 1655-1656 годах к устью Амура, которые первыми стали принимать в российское подданство коренных жителей этих земель - нивхов (гиляков). Нивхи заселяли и северную часть Сахалина.

Тогда же появляются первые сведения о Камчатке. Первым вплотную подошел к ней в 1651 году М. Стадухин, который для постройки двух своих кочей использовал камчатский лес. Это он сообщил о существовании между реками Анадырь и Пенжина большого неизведанного "носа". Данные об этом крае были впервые "изложены" на росписи к чертежу 1667 года воеводы П. Годунова. Русским землепроходцам было ясно, что впереди их ждет много неизведанных земель, и они продолжали с великим упорством торить новые пути на Восток.

Отряды казаков и промышленников поспешили "изведать" Камчатский "нос". Далеко не все подобные экспедиции заканчивались успешно. Наиболее удачливым из них стал поход Луки Семенова Мороски Старицына в 1695-1696 годах. Во время плавания он побывал в северной части Камчатки и дал о ней ценные сведения.

В 1700 году сибирский казак-первопроходец Владимир Васильевич Атласов (по некоторым документам - Отласов) во главе отряда из таких же вольных землепроходцев, как и он, появляется на Камчатке. На почти неизведанной до того земле, богатой соболями и населенной воинственными камчадалами, казачий пятидесятник Атласов с товарищами основывает Верхне-Камчатский острог и начинает приводить в подданство русскому царю местных жителей, собирая с них дань (ясак).

На Камчатке в том же 1700 году состоялась первая встреча русских с японцами: на берег выбросило потерпевшего где-то в штормовом Охотском море кораблекрушение человека, который был "сухощав, ус невелик, волос черен...". Новые встречи состоялись, когда русские мореходы и промысловики стали обследовать Курильские острова и южное побережье Сахалина.

В 1701 году В. В. Атласов был награжден за свои "тяжкие" труды чином казачьего головы. Он представил царскому воеводе в Якутске свои "скаски" первое описание земли Камчатки и близлежащих к ней островов Курильской гряды. В атласовских "скасках" оказались первые описания некоторых Курильских островов и неизвестной в Русском государстве страны - Японии.

В результате полученных Атласовым сведений о Камчатке ее стали наносить на географические карты в виде полуострова, исправив первых исследователей, принимавших Камчатку за остров. Однако продолжить ее исследование, равно как и близлежащих к югу островов, казачьему голове Владимиру Атласову не довелось - он был убит во время бунта "служилых людей". За выдающиеся заслуги в исследовании тихоокеанской окраины государства Российского

А. С. Пушкин назвал Владимира Атласова "камчатским Ермаком".

В 1711-1713 годах экспедиция якутского казака Ивана Петровича Козыревского побывала на островах Курильской гряды Шумшу и Парамушир, а также на острове-скале Авось. Козыревским были собраны сведения о подавляющем большинстве Курильских островов, включая Итуруп, Кунашир и даже Двадцать Второй (позже он назывался Матмай, ныне самый северный японский остров Хоккайдо).

На этих островных землях проживали айны. Они заявили тогда русскому исследователю, что не японцы держали их в подчинении, а наоборот, сами были зависимы от местного населения, которое жило "самовластно... и не в подданстве". Айны с островов Шумшу и Парамушира, в том числе один уроженец Итурупа, были приняты казаком И.П. Козыревским в российское подданство.

Результаты сделанных географических открытий И.П. Козыревский изложил на "Чертеже Камчадского носа и морским островам". Его отчет явился первым, наиболее полным и документированным свидетельством посещения россиянами Курил и описанием их географического положения. В последующем козыревский "Чертеж" послужил хорошим подспорьем для последующих морских экспедиций.

Экспедиция якутского казака Ивана Козыревского "вычертила" дорогу на Курильские острова, которые своей южной оконечностью упирались в теплые моря. В 1721 году на Курилах побывали с научными целями геодезисты И. Евреинов и Ф. Лужин. Они были посланы "в Сибирь" первым всероссийским императором Петром I Алексеевичем Великим с заданием: "...до Камчатки и далее, куды вам указано..." Геодезисты составили карту 16 островов гряды и попутно приняли в российское подданство часть жителей шести северных островов.

В 1726 году большая часть жителей четырех северных Курильских островов была принята в подданство России отрядом Д. Павлуцкого. Уже с конца 30-х годов XVIII столетия русские мореходы-промышленники начали регулярно посещать южную часть Курил, прибывая сюда или из Охотска, или с соседней Камчатки.

Началось соприкосновение с территорией современной Японии. В 1739 и 1741-1742 годах у берегов острова Сахалин и Курил, острова Матмая (Хоккайдо) совершили плавание Мартын Шпанберг, В. Вальтон и А. Шельтинг. В ходе кропотливых исследовательских работ на карту были занесены все Курильские острова. Шпанберг нарисовал на карте их гораздо больше, чем имелось в "наличии", поскольку острова с низменными перешейками посчитал за два острова.

В 1739 году участники экспедиции М. Шпанберга и В. Вальтона высаживались на островах Хоккайдо, Кунашир и Шикотан, подходили к северо-восточному побережью острова Хонсю. Однако высадиться на японской земле они не решились. (В том же 1739 году сегунат выпустил новую инструкцию местным властям о применении насильственных мер в отношении иностранных кораблей). Русские моряки завязали дружественные отношения с местными жителями - айнами. На многих морских картах того времени Шикотан носил название острова Шпанберга.

Российское правительство стало проявлять все большую заинтересованность в отношении земель, расположенных в северной части Тихого океана. Так, в 1729 году для изучения северного сахалинского побережья и берегов Курильской гряды был послан И. Шестаков на боте "Гавриил". Во второй половине XVIII столетия русские поселения существовали на островах Парамушир, Шумшу, Симушир, Уруп и Итуруп.

В 1780-х годах в северо-западной части залива Терпения на Южном Сахалине поселилась группа русских мореходов из 6 человек. В дальнейшем они перешли на западный берег острова. Русские землепроходцы неоднократно посещали в те годы остров, а в 1783 году группа русских после кораблекрушения осталась здесь на поселении (в 1789 году они составили карту западной части Сахалина).

Что же касается первых официальных посещений острова Карафуто (Сахалина) - "Острова китайских людей" японской стороной, то впервые государственные люди страны Восходящего Солнца в лице чиновников во главе с Т. Ямагути появились на южной оконечности Сахалина только в 1786 году. Попытки исследования островов Южно-Курильской гряды со стороны Японии относятся к значительно более позднему периоду.

Японцы в то время появлялись на Курильских островах лишь эпизодически (в отличие от многочисленных специально организованных морских экспедиций русских людей). Известно, что в 1786 году японский географ и исследователь Могами Токунай первым среди своих соотечественников достиг островов Итуруп и Уруп. В конце XVIII - начале XIX веков высаживаясь на Курильских островах, японцы ломали пограничные знаки (чаще всего деревянные кресты), вытесняли русских поселенцев, применяя угрозы и военную силу.

Со второй половины XVIII столетия начинается "серьезное" хозяйственное освоение русскими промышленниками Курил. На островах велась охота на "морского зверя", в курильских бухтах находили пристанище во время штормовой погоды русские суда. В 1755 году Н. Сторожев сообщил в камчатский острог Большерецк о том, что значительная часть айнов на Кунашире приняла подданство России.

Начались первые попытки создания на Курильских островах русских поселений. В 1766 году экспедиция Н. Чикина основала первое зимовье на острове Уруп. При этом большинство местных жителей, равно как и соседнего Итурупа, стали подданными России. Вступление в российское подданство, как и прежде, носило добровольный характер.

В том же году здесь побывал с отрядом отважных мореходов казачий сотник Иван Черный, который составил подробное географическое описание острова Итуруп и других Курильских островов. Черный провел на островах две зимы, а два лета отплавал между островами. Местные айны-курильцы приводились в российское подданство, собранная богатая этнографическая коллекция была подарена Российской академии наук.

Экспедиция казачьего сотника Ивана Черного и полученные в ходе ее научные результаты получили известность в Европе. Это дало основание современному американскому историку японского происхождения Еси Куно заявить, что "в 1766 г. Россия распространила свою власть на Итуруп - самый большой из Курильских островов".

В 1778 году мореплаватели сибиряк Иван Антипин, служивший у купца Лебедева-Ласточкина, и иркутянин Дмитрий Шабалин из отряда А. Очередина зимовали на острове Уруп. Там уже существовало русское поселение Курилороссия, жители которого занимались даже хлебопашеством. Судно Антипина - бригантина "Наталия" во время плавания вдоль островов потерпела кораблекрушение. В этом году и в последующем в российское подданство вступило много жителей-айнов с южных Курил, в том числе и с острова Хоккайдо. После установления с ними дружественных отношений они освобождались от уплаты государственных податей.

Великая правительница Российского государства, много потрудившаяся для расширения его пределов, императрица Екатерина II издала высочайший "курильский" указ. В нем, среди прочего, говорилось:

"Приведенных в подданство на дальних островах мохнатых курильцев оставить свободными; и никакого збора с них не требовать; да и впредь обитающих там народов к тому не принуждать, но стараться дружелюбным обхождением и ласковостью для чаемой пользы в промыслах и торговле продолжать заведенное уже с ними знакомство".

Освоение Курил продолжалось. В 1785-1786 годах русские проживали и на острове Итуруп. В российское подданство принимаются все новые группы жителей Курильской гряды. Вскоре происходит законодательное закрепление этих земель за Россией. Именным указом от 22 декабря 1786 года императрицы Екатерины II Великой все Курильские острова, Аляска (Русская Америка), Алеутские, Лисьи и некоторые другие острова в северной части Тихого океана были присоединены к Российской империи.

Так Российское государство, законодательным актом утвердив свое присутствие на всей Курильской гряде, входило в соседство со страной Восходящего Солнца. Отношения России с империей на Японских островах складывались непросто и по времени очень долго.

Японцы тоже стремились утвердиться на островах Курильской гряды, прежде всего на южных, ближайших к Хоккайдо. Богатый рыбой остров Кунашир превращается в базу для набегов на русские поселения на южных островах Курил. Местное айнское население облагается налогами, сбор которых проводился японцами с особой жестокостью, что не раз приводило к столкновениям с применением оружия.

В 1789 году на острове Кунашир вспыхнуло восстание айнов и было убито более 70 японцев. Сегунским чиновникам удалось подавить восстание лишь благодаря военной помощи феодального княжества Мацумаэ, правитель которого отправил на Кунашир военный флот из 30 судов с солдатами. Возмущение кунаширских айнов было подавлено с большой жестокостью.

Соседские отношения - торговые, дипломатические и государственные между Россией и Японией складывались крайне трудно. Причина крылась прежде всего в том, что при императорах Иэясу и Иэмицу Токугава (30-50-е годы XVII века) страна Восходящего Солнца, расположенная на островах Хонсю, Кюсю и Сикоку, встала на путь самоизоляции.

Под угрозой смертной казни японцам с 1636 года запрещалось покидать отечество и строить большие корабли, которые могли использоваться для дальнего плавания, а иностранцам - высаживаться где-либо на берегах Японии. Подобное предписание, относящееся к 1825 году, требовало обстреливать иностранные суда в случае их приближения к японским берегам.

Только в 1842 году местные власти получили указ, разрешающий снабжать (за плату) прибывающие в японские порты иностранные суда водой и продовольствием. И лишь потом японские чиновники могли требовать их ухода от берегов империи.

В порядке исключения лишь голландским судам разрешалось находиться только в одном порту на острове Десима (Дэдзима) в бухте Нагасаки. Поводом для такого исключения из законодательного правила было следующее. В 1637 году в Симабара близ города Нагасаки произошло сильное крестьянское восстание под христианскими лозунгами. Повстанцы были вооружены огнестрельным оружием, полученным от европейских миссионеров, которое помогло им добиться ряда успехов. Восстание быстро охватило значительный район острова Кюсю.

Сегунская армия в течение нескольких месяцев не могла подавить крестьянское антифеодальное выступление. Только помощь голландских кораблей, бомбардировавших с моря замок Хара, где сосредоточилась 30-тысячная армия повстанцев, позволила войскам сегуна из рода Токугава взять его штурмом и учинить кровавую расправу над восставшими. Залпы голландских корабельных орудий оказались победными.

Помощь сегунату в подавлении симабарского восстания поставило голландцев в исключительное положение в закрытой стране. Так они на долгое время монополизировали все контакты Японии с внешним миром. В единственный порт в стране - Нагасаки - два раза в год был разрешен заход голландских, а также корейских и китайских кораблей. Но голландцы содержались на острове Десима в обстановке, "более похожей на тюрьму, чем на факторию" европейцев в азиатской стране. Иностранцам строго запрещалось заниматься миссионерской деятельностью.

Жестокая система самоизоляции Японии, которая просуществовала до 1867 года, привела к тому, что люди из экспедиции капитан-командора Витуса Йонассена Беринга в 1739 году были первыми и более чем на сто последующих лет последними русскими, беспрепятственно и на самое непродолжительное время сошедшими на землю Японии.

Правящий в ней сегунат в 1804 году занял жесткую позицию в отношении экспедиции выдающегося мореплавателя России Ивана Федоровича Крузернштерна на шлюпе "Надежда", совершавшей первое русское кругосветное плавание, а в 1811 году - откровенно враждебную по отношению к экспедиции капитан-лейтенанта

В.М. Головнина. Последнему, вероломно захваченному в плен вместе со своими спутниками на южнокурильском острове Кунашир, пришлось провести два года по сути дела в заточении у японцев.

Недоброжелательность японских властей по отношению к иностранцам, в том числе и к россиянам, обернулась неизбежными при этом вооруженными столкновениями. Япония упорно отказалась от контактов с Европой, в том числе и с Российской империей, которая становилась ее соседом. Так неудачей закончились переговоры, которые вел зимой 1804-1805 годов Рязанов.

Осенью 1806 года в заливе Анива на южной оконечности Сахалина происходило первое вооруженное столкновение сторон. С русской стороны в нем участвовал экипаж небольшого фрегата "Юнона" под командованием лейтенанта Н.А. Хвостова. Весной следующего года Хвостов вновь появился у сахалинских берегов вместе с мичманом Г.И. Давыдовым, командиром шлюпа (тендера) "Авось". Дело вновь доходит до перестрелки с японцами и русские моряки в бою "истребили" два японских селения.

По возвращении в порт Охотск командиры кораблей лейтенант Н.А. Хвостов и мичман Г.И. Давыдов за свои своевольные действия против японских поселений были арестованы. Давыдов бежит из-под ареста в Якутск. Вскоре обоих морских офицеров доставляют в Санкт-Петербург, где суд оправдал их действия. Они отличились в русско-шведской войне 1808-1809 годов и были представлены к награждению боевыми орденами. Но представления были отклонены "в наказание за своевольства против японцев". Два флотских товарища утонули в Неве в результате несча-дова: "Двукратное путешествие в Америку морских офицеров Хвостова и Давыдова" в 2-х томах.

Второе по времени вооруженное столкновение русских с японцами произошло летом 1811 года, когда в плен на острове Кунашир был захвачен со своими спутниками капитан-лейтенант Василий Михайлович Головнин, выдающийся русский мореплаватель. Он возглавлял исследовательскую экспедицию, которая на шлюпе "Диана" отправилась из Русской Америки (Аляски) для более точного географического описания берегов южной части Курильской гряды и Шантарских островов.

Шлюп "Диана", построенный на отечественных верфях, был средним между фрегатом и корветом. "Диана" несла 14 медных пушек, 4 карронады для стрельбы с короткой дистанции и 4 небольших чугунных фальконета. Экипаж составлял 60 человек. В далекое, почти кругосветное плавание "Диана" уходила из Кронштадта в июле 1807 года на восток вокруг южной оконечности американского континента, через пролив Дрейка. Главная цель экспедиции была исследовательская:

"Опись малоизвестных земель, лежащих на Восточном (Тихом. - А.Ш.) океане и сопредельных российским владениям в восточном крае Азии и на северо-западном берегу Америки".

В мае 1811 года В. М. Головнин, только что произведенный в капитан-лейтенанты и награжденный за исследовательские труды орденом святого Владимира 4-й степени, решил начать географическое описание берегов Курильских островов. Вскоре шлюп "Диана" подошел к острову Кунашир, название которого в переводе с айнского означает "Черный остров". Действительно, черный вулканический пепел покрывал здесь всю землю даже в лесах.

В одной из кунаширских бухт оказалось селение и небольшая крепость с японским гарнизоном и чиновником. Японцы избегали пришельцев, хотя меновая торговля началась между ними сразу же. Экипаж близ крепости набрал в бочки питьевую воду. Вскоре было получено приглашение посетить "главного начальника". На берег со шлюпа сошли Головнин, штурман Хлебников, мичман Мур, матросы Семенов, Макаров, Шкаев, Васильев и переводчик Алексей, свободно владевший айнским языком. Офицеры по такому случаю были при шпагах.

В крепости состоялась чайная церемония. Японский чиновник в шелковом халате и с железным жезлом в руках вел неторопливую беседу, распрашивая о назначении экспедиции и обо всем, что с ней было связано. Аудиенция заканчивалась в "обстановке взаимопонимания". Далее кунаширские события разворачивались так, как их описал в своих сочинениях В.М. Головнин:

"...Начальник, говоривший дотоле тихо и приятно, вдруг переменил тон: стал говорить громко и с жаром, упоминая часто Резаното (Резанов. - А.Ш.) Николай Сандреич (Николай Александрович, так звали лейтенанта Хвостова. А.Ш.), и брался несколько раз за саблю. Таким образом сказал он предлинную речь. Из всей речи побледневший Алексей пересказал нам только следующее: "Начальник говорит, что если хоть одного из нас он выпустит из крепости, то ему самому брюхо разрежут". Ответ был короток и ясен: мы в ту же секунду бросились бежать из крепости, а японцы с чрезвычайным криком вскочили с своих мест, но напасть на нас не смели, а бросали нам под ноги весла и поленья, чтоб мы упали. Когда же мы вбежали в ворота, они выпалили по нас из нескольких ружей, но никого не убили и не ранили, хотя пули просвистели подле самой головы Хлебникова. Между тем японцы успели схватить Мура, матроса Макарова и Алексея в самой крепости, а мы, выскочив из ворот, побежали к шлюпке.

Тут с ужасом увидел я, что во время наших разговоров в крепости, продолжавшихся почти три часа, морской отлив оставил шлюпку совсем на суше, саженях в пяти от воды, а японцы, приметив, что мы стащить ее на воду не в силах, и высмотрев прежде, что в ней нет никакого оружия, сделались смелы и, выскочив с большими обнаженными саблями, которыми они действуют, держа в обеих руках, с ружьями и копьями, окружили нас у шлюпки..."

Когда на русском шлюпе услышали выстрелы и крики, корабль снялся с якоря и подошел ближе к берегу. Ворота японской крепостицы затворились, и из нее началась пушечная пальба. Оставшийся после В. Головнина старшим на "Диане" лейтенант П.И. Рикорд попытался силой оружия освободить своих товарищей, неожиданно ставших пленниками самурайского военачальника. Однако предпринятая им бомбардировка с моря должного успеха не имела, хотя после 170-го выстрела с "Дианы" пушки японцев замолчали. Шлюпу пришлось уйти через штормовое море в порт Охотск на зимовку.

Капитан-лейтенант Головнин со спутниками был доставлен на остров Хоккайдо, в город Хакодате. С пленными обращались довольно хорошо, но постоянно шли допросы, больше напоминавшие расспросы. У японцев была бумага, подписанная "Российского флота лейтенантом Хвостовым". Документ был выдан командиром "Юноны" старшине одного сахалинского селения как письменное свидетельство принятия его в российское подданство. Такой шаг русского военного моряка беспокоил японскую сторону больше всего, и они старались на допросах выяснить суть дела.

После первых допросов и 50-дневного пребывания в японской тюрьме пленников отправили в "губернский" город Мацмай (город Фукуяма на крайнем юго-западе острова Хоккайдо). Здесь пленников заперли в клетках. Сперва их допрашивал губернатор Аррао Тадзимано Кано. Затем началось знакомство с "сыщиком центрального правительства" Мамия Ринзоо, специально присланным в Мацмай сегуном, фактическим правителем страны Восходящего Солнца.

Мамия Рензоо, математик и лесовод, считался у японцев открывателем острова Карафуто (Сахалина). В ходе допросов он утверждал, что "японцы имеют основательную причину подозревать русских в дурных против них намерениях и что голландцы, сообщившие им о разных замыслах европейских дворов, не ошибаются". Но все выглядело гораздо проще: голландцы, монополизировавшие торговлю с Японией, не желали иметь конкурентов.

Головнин со своими спутниками задумал совершить дерзкий побег из плена. На него согласились все, кроме мичмана Мура, изучившего к тому времени довольно сносно японский язык и заявившего о своем желании остаться в Японии переводчиком. Штурман А.И. Хлебников из стальных игл, клочка медного листа и нескольких бумажных листов, склеенных рисовым отваром, смастерил компас. Побег был совершен через подкоп под стену тюрьмы. К берегу моря шли по ночам, днем прятались в зарослях бамбука, среди камней. Однако на берегу беглецы были схвачены и вновь оказались в японской тюрьме...

Тем временем лейтенант П.И. Рикорд не останавливается в своих попытках освободить из плена участников географической экспедиции. Он совершает две экспедиции - к острову Кунашир в 1812 году и к острову Иезо (Хоккайдо) - в следующем. Теперь он командовал двумя военными кораблями - шлюпом "Диана" и бригом "Зотик". Вблизи кунаширских берегов Рикорд захватил несколько японских судов. Экипажи русских кораблей готовятся к десанту и штурму той крепостицы, где был вероломно захвачен Головнин со своими спутниками. Вскоре Рикорду удалось захватить крупное торговое судно и от его судовладельца и капитана Такатай-Кахи было получено известие о том, что Головнин и его спутники живы и находятся на Хоккайдо.

В октябре 1813 года настойчивому Рикорду наконец удается вызволить капитан-лейтенанта В.М. Головнина со спутниками из японского плена. Будущий начальник Камчатской области, академик Санкт-Петербургской академии наук и адмирал Петр Иванович Рикорд описал плавание к Курилам и японским берегам в мемуарах "Записки флота капитана Рикорда о плавании его к Японским островам в 1812 и 1813 гг. и сношениях с японцами".

В своих записках П.И. Рикорд описал торжественную церемонию передачи ему японской стороной русских пленников. Особенно его поразила церемониальная вежливость японских официальных лиц:

"...На другой день состоялась прощальная аудиенция. Губернатор поднял над головой плотный лист бумаги, испещренный иероглифами, торжественно объявил:

- Это повеление правительства".

Документ извещал, что отныне и навсегда поступки лейтенанта Хвостова признаются "своеволием", а не действиями, согласованными с Петербургом, а посему и прекращается пленение капитана "Дианы".

Затем была прочитана другая бумага. Уже не правительственная, а губернаторская. Теске (переводчик. - А.Ш.) тут же перевел ее. Она гласила:

"С третьего года вы находитесь в пограничном японском месте и в чужом климате, но теперь благополучно возвращаетесь; это мне очень приятно. Вы, г. Головнин, как старший из своих товарищей, имели более заботы, чем и достигли своего радостного предмета, что мне также весьма приятно. Вы законы земли нашей несколько познали, кои запрещают торговлю с иностранцами и повелевают чужие суда удалять от берегов наших пальбою, и потому, по возвращении в ваше отечество, о сем постановлении нашем объявите. В нашей земле желали бы сделать всевозможные учтивости, но, не зная обыкновений ваших, могли бы сделать совсем противное, ибо в каждой земле есть свои обыкновения, много между собою разнящиеся, но прямо добрые дела везде таковыми считаются, о чем также у себя объявите. Желаю вам благополучного пути".

Приближенные правителя Мацмая, со своей стороны, тоже приподнесли освобожденному капитан-лейтенанту В.М. Головнину схожую с губернаторской грамоту. В ней, среди прочего, с изысканной японской вежливостью говорилось:

"Время отбытия вашего уже пришло, но, по долговременному вашему здесь пребыванию, мы к вам привыкли и расстаться нам с вами жалко. Берегите себя в пути, о чем и мы молим бога".

В конце прощальной церемонии стороны обменялись подарками. Японцы преподнесли русским морякам ящики с лакированной посудой, мешки с пшеном, бочонки саке, свежую и соленую рыбу. От Головнина и Рикорда в дар японской стороне - атлас Крузенштерна и Лаперуза, портреты русских полководцев, героев только недавно закончившейся Отечественной войны 1812 года

М. И. Голенищева-Кутузова и П.И. Багратиона. Портреты были приняты японцами с особой благодарностью.

Два года, два месяца и 26 дней находились в плену русские моряки. 7 октября 1813 года капитан-лейтенант В.М. Головнин вновь вступил на палубу шлюпа "Диана", который поднял паруса и оставил прибрежные воды японского острова Хоккайдо. Рикорд принял бразды камчатского правления, а Головнин через всю Сибирь из Охотска направился в российскую столицу, где встречен был с большим почетом.

Мичман Мур, решивший "предаться" из российского подданства в японское, так и не дождался такого решения японских властей. Те не захотели взять его к себе на службу, ибо, предавший раз, предаст не однажды. Мур был вынужден возвратиться в Россию, где был встречен с позором и оттого он вскоре покончил жизнь самоубийством. Надпись на его надгробии гласила:

"В Японии оставил его провождавший на пути сей жизни ангел хранитель. Отчаяние ввергло его в жестокие заблуждения. Жестокое раскаяние их загладило, а смерть успокоила несчастного. Чувствительное сердце! Почтите память его слезою..."

Именем вице-адмирала Василия Михайловича Головнина, талантливого русского исследователя Дальнего Востока и мореплавателя, впоследствии будут названы один из проливов между Курильскими островами, бухта залива Нортон-Саунд на Аляске

(в Русской Америке) и действующий вулкан на острове Кунашир.

Будущий вице-адмирал, член-корреспондент Санкт-Петербургской академии наук и генерал-интендант русского флота В.М. Головнин не забыл о своих товарищах по японскому плену. Современник тех событий писал:

Головнин "назначил из собственного незначительного состояния единовременные пособия всем бывшим с ним в плену матросам, а одному из них производил пенсию до конца жизни..."

Россия пыталась установить отношения со страной Восходящего Солнца в 1815, 1816 и 1817 годах. Однако письменные послания российских властей японская сторона оставляла без ответа. Затраты на открытие торговли с Японией оказались напрасными. После этого почти на полвека поиск таких взаимовыгодных контактов прекратился. Эти попытки возобновились только с назначением главой Восточной Сибири Н.Н. Муравьева, названного за свои заслуги перед государством графом Муравьевым-Амурским.

Россия принимает ряд мер для укрепления своих государственных границ в Приамурье, при этом не участвуя в насильственном "открытии" для европейских держав Китая, произошедшем в ходе "опиумных войн" против Цинской империи. В 1849 году секретная Амурская экспедиция Г.И. Невельского исследует Татарский пролив и впервые устанавливает островной характер Сахалина, описывается его побережье. Одновременно изучаются устье реки Амур и юго-восточные берега Охотского моря. За эти государственные труды Геннадий Иванович Невельский был произведен в контр-адмиралы и пожалован тремя орденами.

В 1850 году в низовьях реки Амур на берегу удобной для захода парусных кораблей бухте основывается русский Николаевский военный пост (современный город Николаевск-на-Амуре). Одновременно российское правительство извещает китайскую столицу Пекин, что, охраняя устье Амура и Сахалин, оно приняло меры к обороне Тихоокеанской окраины государства.

В кратком очерке по истории Донского казачьего войска, написанным в 1909 году, о событиях середины XIX столетия на дальней восточной окраине Российской империи говорилось следующее:

"В 1850 году, в царствование императора Николая I Павловича, русские корабли прошли к устью реки Амур, протекающей на далеком Востоке, разведали, что Сахалин - остров, а не полуостров, как думали до той поры, открыли богатый лесной край на реке Уссури и на берегу Великого океана, в удобном для стоянки кораблей месте, заложили город, который назвали Владивостоком, т. е. "владей востоком". Когда донесли об этом императору, он сказал: "Где раз поднят русский флаг, он никогда не должен спускаться". Переговорили с китайцами, нашими соседями на Дальнем Востоке, они признали наше приобретение, и новый край стал заселяться..."

Интерес Соединенных Штатов к Японским островам вновь, после урегулирования пограничных отношений России с Китаем, приобретением Приамурья и Уссурийского края, привлек внимание официального Санкт-Петербурга к Дальнем Востоку. Для "открытия Японии" был созван Особый комитет. Он обсуждал возможные действия Российского государства по отношению к своему "закрытому" дальневосточному соседу. Было решено без отлагательства приступить к "миролюбивым в отношении Японии мерам". "Миролюбивые" меры решения геополитических вопросов стали доброй традицией для России с середины XIX века, после окончания Кавказской войны и окончательного присоединения к ней Средней Азии (Туркмении).

В решении Особого комитета говорилось: "...Хотя морская торговля наша далеко еще не находится в том положении, чтобы доступ в Японию составлял для нас такой же существенный вопрос, как для американцев, но и в таком случае, кроме будущих интересов нашей торговли, которые во всяком случае полезно заранее обеспечить, являются также интересы наших американских колоний и Камчатки, требующих удобнейших способов доставки туда продовольствия и т.п.".

В 1852 году на Южном Сахалине русские военные посты учреждаются в Дуэ и Аниве. С тех пор Российская империя и Япония стали близкими соседями. Санкт-Петербург оказался одной из европейских столиц, заинтересованных в ликвидации самоизоляции своего соседа на Дальнем Востоке. Однако эту проблему решили не российские дипломаты, а американский военный флот.

В 1853 году у японских берегов появилась американская эскадра из четырех боевых кораблей под командованием коммодора Мэтью Калбрайта Пирри, которому правительством в Вашингтоне было поручено демонстрацией силы заставить Японию пойти на заключение торгового договора и на открытие некоторых своих портов для американских товаров. Подобные проблемы Соединенные Штаты, по примеру "владычицы морей" Великобритании, в течение двух последних столетий успешно решали силой оружия и мощью военного флота. Коммодор Пирри успешно справился с задачей взлома "бамбукового зановеса", высадив в ходе переговоров под прикрытием больше сотни корабельных орудий на японский берег 500 вооруженных моряков.

Японское правительство сиогуната (одного из феодальных кланов Японии) вынуждено пойти на подписание Канагавского договора (заключенного в профектуре Канагава на острове Хонсю) и открыло для свободной торговли, но при посредничестве сегунских (правительственных) чиновников, американским купцам два порта - гавани Симода (на полуострове Идзу) и Хакодате. Помимо этого, Япония обязывалась оказывать покровительство потерпевшим кораблекрушение американским морякам. Примеру Соединенных Штатов незамедлительно последовали европейские морские державы (прежде всего Англия и Голландия), в их числе, вполне естественно, оказалась и Россия.

После "успешного" визита в Токио коммодора Пирри в порт Нагасаки из балтийского Кронштадта пришла и русская эскадра в составе трех кораблей с экипажем численностью 463 человека под командованием вице-адмирала Е.В. Путятина - полномочного представителя России в Японии и Китае. Ему предстояло решить вопросы территориального разграничения и взаимовыгодной торговли. Путятин с эскадрой после трудного плавания прибыл в порт Нагасаки 10 августа 1853 года и был сразу встречен крайне недружелюбно. Объяснялось это просто: перед этим там побывала американская военная эскадра, которая грубо нарушила правила высадки иностранцев на берег.

Японские власти долго уклонялись от ведения дипломатических переговоров с посланником Российской империи и приступили к ним только в январе 1854 года. Русский вице-адмирал

Е.В. Путятин, в отличие от других европейцев, уважительно относившийся к местным обычаям и нравам, сумел снискать популярность у местных жителей, оставив после себя добрую память. В деревне Хэда, где происходили переговоры, в 1969 году был основан музей, посвященный русскому адмиралу-дипломату.

Переговоры касались прежде всего установления государственной границы между Россией и Японией. Японская сторона в лице посланников сегуната Токугавы - Масанори Касая и Сеймо Кавадзи хотела провести ее по середине Сахалина и между островами Уруп и Итуруп Курильской гряды. Путятин же отстаивал полную принадлежность России Сахалина и Курил до острова Итуруп включительно.

В письме к Верховному совету - высшему органу японского правительства - от 18 ноября 1853 года российский полномочный посланник вице-адмирал Е.В. Путятин писал:

"Гряда Курильских островов, лежащая к северу от Японии, издавна принадлежала к России и находилась в полном ее заведывании. К этой гряде принадлежит и о. Итуруп, населенный курильцами и отчасти японцами. Но русские промышленники в давние времена имели поселения на этом острове..."

Японская сторона приводила собственные доводы принадлежности ей и острова Карафуто, и Курильской гряды. Ответы на эти доводы она даст сама себе спустя почти столетие. Профессор университета Токай в Токио Нобуо Мурога в середине XX столетия напишет, что точных данных о "первой" японской экспедиции, посланной якобы в 1636 году на Южный Сахалин, не имеется. По свидетельству профессора Хоккайдосского университета Синъитиро Танакура, карты приграничных районов Северной Японии (Эдзо) 1644 года, на которую были бы нанесены Курильские острова, не существует.

Среди прочего японская сторона утверждала, что в 1792-1793 годах их путешественник Риндзо Мамия исследовал восточное и западное побережье Карафуто и в одном месте поставил каменный памятник с надписью: "Это японская земля". Такое заявление никак не вязалось с законами "закрывшейся" от внешнего мира страны Восходящего Солнца, в которой люди, совершившие подобные путешествия от берегов Японии, карались смертной казнью.

Однако с началом Восточной, или Крымской, войны 1853-1856 годов кораблям эскадры вице-адмирала Е.В. Путятина пришлось уйти из Японии в Петропавловск-Камчатский, который предстояло защищать от союзной англо-французской эскадры, появившейся в северной части Тихого океана. Переговоры с Японией были на время прерваны.

Однако в 1854 году вице-адмирал Е.В. Путятин на фрегате "Паллада" предпринял вторую попытку завязать переговоры с японской стороной. 26 января 1855 года он заключает с Японией от имени Российского государства в местечке Симода первый русско-японский договор, получивший в истории дипломатии название Симодского. За государственные заслуги и географические открытия на Дальнем Востоке будущий полный адмирал и министр просвещения России Ефим (Епфимий) Путятин был награжден орденом Белого Орла и произведен в потомственное графское достоинство.

Первый параграф Симодского договора гласил: "Отныне да будет постоянный мир и искренняя дружба между Россией и Японией. Во владениях обоих государств русские и японцы пользуются покровительством и защитою как относительно личной их безопасности, так и неприкосновенности их собственности".

По этому договору граница между двумя странами в Курильской гряде проходила между островами Итуруп и Уруп. Послед-ний остров и северная часть Курил составляли владения России. Остров Сахалин (остров Карафуто или Крафто) оставался во власти двух государств. По этому договору граница между двумя странами в Курильской гряде проходила между островами Итуруп и Уруп. Последний остров и северная часть Курил составляли владения России.

Остров Сахалин (Карафуто, Крафто) оставался во власти двух государств и граница там не устанавливалась: он оставался "неразделенным между Россией и Японией". Вице-адмирал Е.В. Путятин получил из Санкт-Петербурга правительственную инструкцию провести границу на Курилах в соответствии с фактическим положением дел.

Русским судам для захода и доставки товаров открывались три японских порта - Н......агасаки, Симода и Хакодате. В одном из них мог находиться русский консул. Японцы открывали для русских для торговли на один порт больше, чем американцам. За приобретенные товары Россия могла расплачиваться своими товарами, а не только золотой и серебряной монетой, как было сказано в американо-японском договоре, заключенном несколько ранее в портовом городе Канагаве (Иокагаме).

Все права наиболее благоприятствуемой нации распространялись на Россию. Русские в Японии и японцы в России, в случае совершения ими преступлений, судились по законам своей страны. Подданные двух договаривающихся соседних государств пользовались в их владениях полной защитой. Она выражалась "как относительно их личной безопасности, так и неприкосновенности их собственности". Русский дипломат в звании вице-адмирала Российского флота добился решения главной задачи своей миссии - заключения со страной Восходящего Солнца трактата о дружбе и торговле.

Симодский договор оставлял остров Сахалин в общем владении между двумя государствами. Известный исследователь русско-японских отношений Н.Д. Богуславский писал по этому поводу в 1904 году:

"Такое положение создалось в силу того, что остров, хотя посещался как японскими, так иногда и русскими промышленниками, не имел никаких административных органов, которые доказывали бы принадлежность его той или иной стране. Практической настоятельной необходимости в разграничении еще не было".

О миролюбивой позиции России при заключении с Японией Симодского договора свидетельствует хотя бы такой факт. Чтобы доказать дружественность своего отношения к соседней стране был, снят русский военный пост на юге Сахалина, основанный там

Г.И. Невельским, что было воспринято японской стороной с пониманием.

Симодский договор получил свое закрепление и дальнейшее развитие в Иеддской (Эдоской) конвенции 11 декабря 1867 года. Она была заключена в городе Эдо, который в 1869 году получил новое название - Токио. По ней Россия получала в Японии права по консульскому пребыванию и торговле наровне с другими европейскими державами. Но Иеддская конвенция по своему содержанию оказалась намного шире Симодского договора. Российской торговле открывались новые порты и во всех из них могли пребывать русские консулы.

Все договоры, которые были заключены Японией с европейскими странами и США в начале второй половины XIV столетия, носили неравноправный характер. Только договор с Россией распространял все льготы, предоставляемые русским в Японии, и на японцев в России. По этому поводу японский историк Х. Вада писал:

"Другого такого примера обоюдного предоставления наибольшего благоприятствования и установления равенства сторон не имеется".

В новом договоре предусматривалась возможность взаимовыгодного обмена половины Курильской гряды на весь остров Сахалин договаривающимися сторонами. Этот пункт Иеддской конвенции имел для России немаловажное значение. Суть его состояла в открытии на Сахалине месторождений каменного угля, которые можно было разрабатывать без больших капиталовложений. Сахалинский уголь намечалось использовать в качестве местного топлива для морского парового флота. В 1856 году на Сахалине были учреждены русские военные посты и началась эксплуатация угольных копей. Такое обстоятельство делало для России обмен территориями с Японией крайне желательным.

Остров Сахалин продолжал оставаться неразделенным. В соответствии с положением Симодского договора генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьев (Муравьев-Амурский) в начале августа 1859 года прибыл во главе эскадры в Эдо для переговоров о разграничении государственной границы в районе Сахалина. Муравьев заявил японской стороне, что Сахалин с давних пор принадлежит России и имеет большое значение для обороны ее дальневосточных земель, и предложил установить русско-японскую границу по проливу Лаперуза, оставив рыболовные промыслы японцев в неприкосновенности.

Делая такие предложения, восточно-сибирский генерал-губернатор руководствовался прежде всего геополитическими интересами Российского государства. Н.Н. Муравьев писал по этому поводу в Санкт-Петербург А.М. Горчакову:

"Принимая в соображение, что права японцев на Сахалин столь же неопределенны, как и наши, что остров этот по обоим названиям своим Сахалин и Карафто - ничего японского в себе не заключает (по-японски Карафуто означает буквально "Остров китайских людей". - А.Ш.), я не мог согласиться ни на какое разделение его между Япониею и нами, и особенно в тех видах, что по слабости Японии всякое иностранное государство легко может овладеть той частью, которая признана будет японскою, утвердиться в ней и нанести нам с тем существенный вред на все будущие времена, особенно в отношении Лаперузова пролива, который составляет ближайший и единственный выход для наших судов из Татарского пролива в Восточный (Тихий) океан".

В ходе переговоров Н.Н. Муравьев напомнил японской стороне, что до появления японских рыбаков на Сахалине он считался "китайским островом" (Карафуто - Остров китайских людей), принадлежащим к району реки Амур (по-китайски Сахалян-ула), отошедшему к России по русско-китайскому Айгуньскому договору 1858 года. При этом было сказано, что на самом юге Сахалина в заливе Анива в местечке Кусюнкотан еще в 1853 году был основан русский сторожевой пост Муравьевский.

Японская сторона не согласилась с доводами посла Российской империи. Генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьев имел в своей эскадре девять боевых кораблей и мог, как это делали американцы и европейские державы, применить военную силу. Однако он имел строжайшие инструкции решить вопрос мирными средствами. Переговоры о Сахалине были на время прерваны.

В эти же годы решался вопрос о Цусиме - островах в Корейском проливе. На обладание этими островами претендовала Великобритания, которая в крайнем случае желала иметь в цусимском порту Имосаки свое военное присутствие. В таком случае враждебно настроенная к России "владычица морей" закрывала русским кораблям проход через Корейский пролив.

Россия, со своей стороны, была заинтересована в том, чтобы иметь на Цусиме незамерзающий порт. В 1861 году была предпринята попытка к созданию в Корейском проливе собственной флотской базы. Она была связана с личной инициативой командующего русской эскадрой в Тихом океане капитана 1-го ранга И.В. Лихачева, который хотел иметь для своих боевых кораблей незамерзающую стоянку. Такое предложение он направил главе морского ведомства России великому князю Константину Николаевичу.

Российское правительство не желало ухудшать отношения с Японией и предложило капитану 1-го ранга И.В. Лихачеву отказаться от такого замысла. Но великий князь Константин Николаевич разрешил своему подчиненному под личную ответственность заключить частную сделку с владельцем островов, князем Цусимы, на аренду участка земли для русской станции (базы). Но при непременном условии, если против этого не будут протестовать правительство Японии и западные державы. При этом учитывалось, что княжество Цусима, в отличие от других феодальных владений южной Японии, находилось в большой зависимости от правительства этой страны.

Лихачев отправил на Цусиму для ремонта корвет "Посадник" под командованием капитан-лейтенанта Н.А. Бирюлева. Тот прибыл 1 марта в бухту Осаки на одном из островов и добился от местных японских чиновников разрешения на выбор места не только для ремонта корвета, но и для сооружения склада для будущей стоянки русских кораблей и лазарета для больных моряков. Началось строительство "военно-морской станции" России на Цусиме.

Однако земля под строительство была отобрана японскими чиновниками у местных крестьян, что вызвало их крайнее недовольство. Обезземеленных крестьян поддержали вооруженные цусимские пограничные стражники. Произошло столкновение, в ходе которого русскими моряками был убит один из нападавших, а несколько стражников попало в плен. Об этом стало известно в столице Японии.

В августе того же года капитан-лейтенант Н.А. Бирюлев оказал нажим на князя Цусимы и тот выдал письменное согласие сохранить "военно-морскую станцию" России в своих владениях, но при условии, если правительство микадо не будет против. Однако этому воспротивилось не только японское правительство, но и британский консул на Цусиме. Санкт-Петербург решил отозвать русский корабль с островов Цусима, и этим инцидент был исчерпан. Ответственность за него российское правительство возложило на Лихачева, который был заменен на посту командующего русской эскадрой в Тихом океане контр-адмиралом А.А. Поповым.

Однако налаживать добрососедские отношения России с Японией требовало само время. И прежде всего по вопросу о Сахалине. Было одно немаловажное обстоятельство для скорейшего решения сахалинской проблемы: в 1867 году Россия продала Соединенным Штатам Русскую Америку (Аляску) и Алеутские острова. Теперь она стала стремиться закрепить за собой те территории Дальнего Востока, которые еще никому не принадлежали - Приамурье и Уссурийский край, а также остров Сахалин. Иеддская конвенция своим пунктом о возможности обмена островными территориями способствовала решению этой проблемы.

Такой фактический обмен состоялся уже вскоре после заключения Иеддской конвенции - через 8 лет, по Иеддскому договору 10 августа 1875 года. Особую активность здесь проявил японский посол в России Буйо Эномото, выполнявший поручение своего правительства. Острова Курильской гряды отходили к Японии, а южная часть острова Сахалин переходила в административное подчинение губернатору Приамурского края. Но это было лишь констатацией свершившегося факта: не японцы, а русские вели в те годы хозяйственное освоение Сахалина.

Царское правительство с 1867 года приступило к систематическому заселению отдаленного острова ссыльнокаторжными. Превращение Сахалина в место российской ссылки и каторги привело к сокращению количества свободных поселенцев, что в итоге заметно тормозило экономическое развитие огромного по площади и природным богатствам острова.

Через двадцать лет, в 1894 году, русскому вице-консулу в городе Хакодате пришлось писать своему послу в Токио по поводу такой "курильской" уступки Российского правительства следующие строки:

"Обмен части о. Сахалина в 1875 г. на Курильские острова здесь не могут забыть. Мне пришлось видеться с несколькими здешними жителями, которые все безусловно находят, что этот обмен, весьма корректный по форме, совершен в прямой убыток Японии".

В свою очередь, по свидетельству одного японского писателя (1880-е годы), русская сторона была недовольна таким "обменным" соглашением правительств России и Японии. Один из русских дипломатов в частной беседе сказал японцу:

"От обмена Курильских островов на Сахалин Россия не только не получила выгод, но наоборот, попала впросак, потому что если Япония устроит сильный порт на каком-нибудь из Курильских островов и тем пресечет сообщение Охотского моря с Японским, Россия потеряет выход в Тихий океан и очутится как бы в сетях. Напротив, если бы она продолжала владеть Курильскими островами, Тихий океан был бы для нее всегда открыт".

Заключение Иеддского международного договора стало возможным после победы в стране Восходящего Солнца так называемой революции Мейдзи 1868 года, которая носила буржуазный характер, хотя и реставрировала императорскую власть. Реформы "Мейдзи" окончательно порывали с длительной самоизоляцией Японии от окружающего ее мира, в том числе и от северного соседа в лице Российского государства.

"Установление" незыблемости императорской власти в сознании японского народа во многом предопределило дальнейшее развитие страны Восходящего Солнца. Государство устремилось в

XX столетие с именем обожествленного микадо. Оно шло по так называемому настоящему императорскому пути. Не случайно японские политики и ученые говорят и по сей день утверждают, что японская история представляет из себя не что иное, как осуществление этого пути. Сохранить этот путь, прославить его - является долгом японского народа как верного подданного Его Величества.

Показательна в этом отношении брошюра военного министра Японии генерала Садао Араки "Задачи Японии в эру Сева". Она была издана в Токио в 1932 году, и в ее введении говорилось:

"В результате своей великой экспедиции основатель императорской династии Дзимму построил первый императорский дворец в Кавасибара в районе Ямато (теперь префектура Нара) и торжественно установил основание государства и принцип верховной власти.

С тех пор императорская линия в течение 124 поколений непрерывно продолжалась и основание государства с каждым годом укреплялось. Великое дело японского народа (народа Ямато) с каждым годом процветает под отеческим руководством ряда императоров.

С глубоким чувством и гордостью мы вспоминаем блестящую трехтысячелетнюю историю государства.

Особенно при императоре Мэйдзи, который взял на себя великую задачу руководить народом вновь восстанавливающегося государства, народом, слава которого гремит по всему земному шару, - национальный дух, долгое время находившийся в скрытом состоянии, наконец показал свою действенность и живую энергию.

Императорское государство Япония, как гигантски возвышающаяся над облаками гора Фудзи, является великой фигурой для мира. Стоя перед этой фигурой, мы не можем не почувствовать еще большей гордости и бодрости..."

События Мейдзи существенно повлияли на дальнейшее развитие Японского государства, обладавшего несомненным историческим потенциалом. Соперничество власти правительства сиогуна и божественного императора микадо - закончилось в пользу последнего. Заключение сиогуном договоров с иноземцами обратило против него враждебное отношение японцев к иностранцам вообще. Эта враждебность порой выливалась в такие события, как убийство английского официального представителя Ричардсона, русского мичмана Мофета и нескольких матросов 13 августа 1859 года в Иокогаме, вооруженном нападении на английскую миссию и так далее. Одновременно принимались правительственные меры к всевозможному стеснению европейцев, оказавшихся на Японских островах.

Однако насильственные действия японцев против европейцев получали ответную реакцию. Так, в ответ на убийство в 1862 году самураями британца Ричардсона английская эскадра в качестве возмездия провела военную демонстрацию у портового города Кагосимы. Этот город на острове Кюсю, столица княжества Сацума, был подвергнут жестокой бомбардировке с моря.

Затем в начале сентября 1864 года международная военная эскадра (Великобритания, США, Франция и Голландия) огнем своей корабельной артиллерии полностью разрушила береговые батареи японцев, сооруженных и защищаемых местным князем Мори на берегах Симоносекского пролива. Сильной бомбардировке с моря подвергся город Симоносеки (Тесю).

Россия отказалась присоединиться к подобным карательным действиям. Летом 1865 года русская эскадра вообще покинула японские воды. В них остался лишь один корабль - корвет "Варяг" - для нужд консульства России в городе Хакодате. Русскому консулу в нем Е.К. Бюцову в инструкции, утвержденной императором Александром II, предписывалось придерживаться, как и прежде, невмешательства во внутренние дела Японии и ее ициденты с западными державами.

В 1872 году русский консул в северном портовом городе Хакодате был назначен посланником России в Эдо (Токио). В инструкции российского правительства Е.К. Бюцову подчеркивалось:

"Мы занимаем в отношении Японии совершенно исключительное положение, отличное от того, в котором находятся другие иностранные государства; оно обусловлено, с одной стороны, близким соседством нашим к Японии, с другой отсутствием, по крайней мере на некоторое еще время, торговых интересов, привлекающих туда другие нации; наше соседство не позволяет нам оставаться равнодушным ко всему, происходящему в Японии; мы должны зорко следить за ее внутренним развитем, отсутствие же торговых интересов дает нам возможность быть гораздо снисходительнее других держав в наших требованиях и даже оказывать поддержку японскому правительству".

После окончательного подавления самурайского сопротивления центральной власти и стабилизации внутреннего положения в стране Восходящего Солнца, японцы возобновили заселение Южного Сахалина, образовав там ряд поселков. У местных жителей айнов были захвачены все рыбные ловли. В ответ на это российские власти укрепили старые и основали ряд новых военных постов, в том числе Корсаковский. На остров прибыли новые партии ссыльнокаторжных.

Однако назревавшему конфликту не суждено было быть. В апреле 1875 года в Санкт-Петербурге японский посланник в России Эномото Такзаки подписал договор, по которому Сахалин полностью переходил к России в обмен на принадлежавшие ей 18 островов северной и центральной части Курильской гряды. Японским судам давалось право рыбной ловли в водах Сахалина, Камчатки и Охотского моря. В порту Корсаков учреждалось японское консульство. Японцам, поселившимся на Сахалине, давалась возможность остаться там, но при условии подчинения законам владеющей островом страны.

7 сентября 1875 года в знак утверждения прав Российской державы на весь остров Сахалин в Корсаковском порту в торжественной обстановке был поднят русский флаг. Акт обмена Сахалина на российскую часть Курильской гряды свидетельствовал прежде всего о стремлении России по-добрососедски строить свои отношения с Японией.

В сознании японцев, касты самураев, правящих кругов страны начинает превалировать мысль о том, что задача немедленного изгнания любых иностранцев из пределов Японии становится просто невозможной. Постепенно утверждается противоположный взгляд на собственную историю: чтобы стать действительно сильным государством, хотя бы в нескором будущем, необходимо заимствовать у иностранцев все то, что делало их сильными и уверенными в себе. Так начинал изменяться менталитет целого народа - многочисленного, трудолюбивого, склонного к организованности и самодисциплине и воинственного как свидетельствует национальная история.

В такой внутриполитической ситуации японский император начинает борьбу с феодальным правительством сиогуна за возвращение себе подлинной власти в стране. В апреле 1863 года микадо вызывает сиогуна Токугаву к себе во дворец, в город Киото, для объяснений. Таким образом впервые за двухвековой промежуток истории Японии сиогун предстал перед истинным, обожествленным государем страны Восходящего Солнца. Среди прочего всесильному до того сиогуну было указано, что международные договора получают полное и окончательное одобрение не им, а лично микадо.

Враждебное отношение к сиогунату охватывает весь юг и юго-запад Японии - местных владетельных феодалов из кланов Тесу и Сацума, их воинственных самураев, простонародье. Повышение цены на рис вызвало массовые крестьянские восстания. Таким положением неприминул воспользоваться вступивший в январе 1867 года на японский престол пятнадцатилетний Муцухито. Он приобрел надежных сторонников среди феодалов, стоявших вне влияния сиогуна Токугавы (у власти находился последний сегун из этого феодального рода - Кэйки или Хитоцубаси), и в последних числах декабря этого года обнародовал высочайший указ об упразднении сиогуната и о своем вступлении в фактическое управление делами государства.

Самовластные феодалы и самурайские кланы в лице юного императора Муцухито обрели грозного противника в борьбе за фактическую государственную власть на Японских островах. Микадо, обожествленный всем укладом исторической жизни страны Восходящего Солнца, решил обрести свою истинную власть. Не случайно первые страницы в учебниках японской истории для начальных школ начинались словами:

"Предком его величества императора является Аматэрасу, богиня солнца, добродетели которой ярки и благотворны, как сияющие звезды..."

Японией сначала правил принц Ниничи-но-Микото, внук Аматэрасу...

Прежде чем он стал императором Японии, его бабушка сказала ему: "Ты будешь править этой страною, и твоя императорская власть будет столь же долговечна, как долговечны звезды и мир".

На основе этих слов и построена японская империя.

Восстановление былой власти микадо, естественно, привело к междоусобной вооруженной борьбе в Японии. Она, в частности, вылилась в "войну Четырех Углов" и "войну Бошин" (войну за Реставрацию). Императорским войскам пришлось вести большую и кровопролитную войну против северных феодалов и их самураев, сторонников власти сиогуната, брать штурмом сильные крепости Йедло и Вакамуцу. Сражением при Вено близ Токио было покончено с властью сиогуната феодального клана Токугава. Бывший сегун Кэйки после поражений в сражениях при Фусими и Тоба в окрестностях Киото в мае 1868 года без боя сдает свою резиденцию - замок Эдо. В стране власть переходит в руки западных феодальных кланов.

Микадо Муцухито особенно трудно далось усмирение стойкого во взглядах и в войне адмирала Еномото (Эномоно) Такэаки, командовавшего сиогунским флотом. Адмирал со своим флотом отплыл на южное побережье острова Хоккайдо и провозгласил там "дворянскую республику". Он сопротивлялся своему обожествленному императору с огромным упорством и удивительно долго, сдавшись войскам микадо только в середине 1869 года.

Этот год в японской истории считается началом новой эпохи под названием "Мэйдзи" (в буквальном переводе - просвещенное правление, официальное название периода правления императора Муцухито с 1868 по 1912 год). Имя императора теперь тоже стало Мейдзи. А связанные с этим события вошли в японскую историю под названием "Мэйдзи исин" (Реставрация Мэйдзи).

Затем началась серия самурайских мятежей, направленных против централизации власти в стране. В этих мятежах приняло участие несколько десятков тысяч представителей военной касты Японии - самураев. Больше всего они были недовольны созданием национальной армии на основе всеобщей воинской повинности. Недовольные нововведениями, самураи восставали с оружием в руках против центрального правительства, но не против императора страны Восходящего Солнца.

В 1877 году императорские войска с большим трудом подавляют восстание клана Сацума на острове Киу-Сиу (Кюсю), под предводительством популярного японского военачальника Сайго Кичиноско. В конце сентября того же года он начал марш на Токио во главе 4-тысячной самурайской армии княжества Сацумы, но потерпел полное поражение от правительственных войск и погиб в битве близ города Кумамото. Самурайские войска Сайго Кичиноско были рассеяны и больше воедино не собирались.

Только после всех этих внутренних военных потрясений "реформы Мейдзи" начали утверждаться во внутренней жизни Японской империи, в которой реальная власть микадо утвердилась раз и навсегда, вплоть до середины XX столетия. Теперь будущее молодой державы Восходящего Солнца, отказавшейся от самоизоляции, было обеспечено.

После подавления сопротивления крупных феодалов и недовольства касты самураев централизованной императорской власти "реформы Мейдзи" последовали одна за другой. В 1871 году окончательно исчезает деление страны на феодальные владения - "ханы". Вместо них образуются "кены", то есть губернии во главе с императорскими чиновниками.

В следующем 1872 году в Японии начинается организация императорской регулярной армии, комплектование которой шло на основе всеобщей личной воинской повинности. Согласно принятому закону о всеобщей воинской повинности, призыву в армию подлежали лица мужского пола, достигшие 20-летнего возраста и годные для действительной воинской службы. Военная реформа полностью отвечала духу военной касты страны - многочисленному самурайскому сословию. Началось милитаристское воспитание народа, ставка в котором делалась на верноподданические чувства к божественному микадо, беспрекословное повиновение его воле.

Весь период 80-х годов в Японии знаменовался законодательными преобразованиями и реформами государственного управления. По примеру Западной Европы в стране создаются министерства. В 1889 году были обнародованы статьи новой конституции Японии. Правительство посылает за границу большое число способных молодых людей, которые занимаются повышением своего образования и одновременно перенимают в Европе все лучшее, что можно было применить на японской земле.

Страна Восходящего Солнца с невиданным ранее в мировой истории упорством стремилась догнать в поступательном развитии цивилизованные государства Европы и Северной Америки. Более того, Япония поставила перед собой задачу войти в эту семью полноправным членом. В 1874 году она присоединяется к Женевской конвенции, в 1878 году - к Всемирному почтовому союзу. В 1890 году добивается подчинения иностранцев местному суду, открыв им взамен этого свободный доступ на всем пространстве островной империи.

Один из исследователей японской истории М. Венюков в своем труде "Обозрение Японского архипелага и современное его состояние", опубликованном в 1871 году в Санкт-Петербурге и Берлине, не без стороннего восторга комментировал результаты "реформ Мейдзи", которые еще не завершились:

Таким образом "целое племя, многочисленное и даровитое, надолго отделенное от остального мира положением своей страны и государственными уставами, примкнуло к торжественному ходу других народов земли. С запасом свежих и бодрых сил, с пламенным рвением юности оно стремилось догнать тех, которые опередили его. Все старое, отжившее, непригодное для новых условий жизни было откинуто: все современное, полное мощи и возбуждающее лучшие силы духа было принято с увлечением..."

Японии не пришлось уже в ближайшем будущем раскаиваться в резком переходе от старой жизни к новым государственным трудам и заботам. Много лет спустя микадо в одном из своих высочайших рескриптов напишет: "Задача открытия империи общению с чужими странами увенчалась благими последствиями". В таком выражении японский государь констатирует итоги "реформ Мейдзи", поставивших страну Восходящего Солнца в один ряд с наиболее могущественными державами Европы.

Вхождение Японии в систему цивилизованных государств стало знаменательным событием. Не случайно Военно-историческая комиссия по описанию русско-японской войны 1904-1905 годов в своем аналитическом труде "События на Дальнем Востоке, предшествовавшие русско-японской войне 1891-1903 гг." (он был создан под руководством генерал-майора П.Н. Симанского) констатировала:

"Совершившееся обновление империи, начавшееся развитие торговли и естественных богатств, могучий рост населения сейчас же вызвали и накопление сил, требовавших исхода. Необходимо было найти новые земли для избытка населения, новые рынки для японских товаров, новые успехи для приобщения молодой империи к семье мировых государств. Тут сплелось в одно - простое честолюбие и настоятельная необходимость, денежная выгода и внешнее величие. Приобщаясь к политической жизни остальных государств мира, Япония решила выступить на Дальнем Востоке в самой активной роли и теперь же осуществить свое вековое стремление к переносу центра всей деятельности японского народа на ближайший материк".

Таким материком мог быть только один - Азиатский, поскольку страна Восходящего Солнца в своей истории не искала территориальных приобретений вне берегов Тихого океана. Первым объектом для японской экспансии стал ближайший сосед - Корейское королевство, только затем империи - Китай и Россия.

Соседство Российской империи с Японией еще более усилилось после Пекинского договора от 14 ноября 1860 года, заключенного шесть дней спустя после ухода из Пекина английских и французских войск. По этому договору к России отходил весь Южно-Уссурийский край, и она по сути дела возвращала себе Приамурье, где русские землепроходцы закрепились еще в

XVII столетии.

Пекинский договор для России имел огромное, судьбоносное значение. Теперь русская геополитическая экспансия на Дальний Восток пошла прямым путем, а не через чрезвычайно отдаленный замерзающий порт Охотск и полуостров Камчатку. В 1860 году стабильно развивавшемуся Российскому государству возвращался его исторический путь на Восток по реке Амур, удобной для судоходства от Забайкалья. Однако обустройство российской Тихоокеанской окраины привело к переплетению на Дальнем Востоке государственных интересов России, Китая, Японии и Кореи.

Российскому правительству первое время не приходилось беспокоиться об участи Тихоокеанской окраины огромной империи. Все три соседних с ней на Дальнем Востоке государства пока находились в состоянии полного покоя или же были заняты решением сугубо внутренних проблем. В таких благоприятных для России внешнеполитических условиях все ее стратегические соображения относительно Дальнего Востока отходили пока на задний план, если бы не одно обстоятельство - слабость ее вооруженных сил на берегах Тихого океана - как армии, так и военного флота.

Однако слабость России здесь до поры, до времени покрывалась военной слабостью ее дальневосточных соседей Японии, Китая и Кореи. В начале второй половины XIX столетия в Санкт-Петербурге еще не ставился вопрос о более тесных связях Тихоокеанской окраины Российской империи с ее европейским центром. Но подобное безмятежное состояние международных дел продолжалось после Пекинского договора сравнительно недолго.

С 80-х годов на Дальнем Востоке начала активизироваться экспансия Великобритании, а затем и Германии. Лондон и Берлин прежде всего интересовал Китай, этот огромный рынок сбыта товаров. Английское правительство решило противостоять здесь России, которая присоединением к себе Туркмении в ее южной части, у Кушки, опасно приблизилась к главной драгоценности британской короны - Индии. Усиление английского влияния в китайской столице шло параллельно с нагнетанием там враждебности к России.

В Китай стали поступать английские и германские кредиты, в ее армии появились европейские инструкторы. Началось заметное оживление хозяйственной деятельности китайцев в Маньчжурии, в том числе ее северной, пограничной с Россией части, огромной по размерам слабо заселенной области. В южной Маньчжурии прокладывается первая железная дорога, идущая из Пекина, по реке Сунгари открывается движение пароходов.

Китай начинает усиливаться в военном отношении прежде всего к северу от своей столицы Пекина. Для сухопутной обороны Маньчжурии возводятся современные фортификационные сооружения в Ханчуне, Нингуте и Саньсине. На их фортах устанавливаются орудия германской фирмы Круппа, а многочисленные гарнизоны состоят из по-европейски обученных войск. В городе Гирине построены арсенал и пороховой завод, полностью снабжавшие маньчжурские войска порохом и патронами. Устанавливаются телеграфные линии, используемые прежде всего для военных целей, проводятся исследования по берегам пограничных рек Амур, Сунгари и Ялу.

Соответственно начинается наращивание и военной мощи Японии. Этот процесс был предопределен тем, что к концу

XIX столетия за Тихим океаном, прежде всего за его северо-западной частью, закрепилось наименование "Средиземного моря будущего". Свое будущее стремились строить здесь такие мировые державы, как Великобритания, США, Германия и Франция. Россия, уже давно твердой ногой стоявшая на северном побережье самого великого океана планеты, естественно, оказалась в самом центре всех политических и военных событий на Дальнем Востоке.

В конце XIX века милитаризм стал отличительной чертой бурно развивавшегося японского общества. Началась мало чем прикрытая подготовка к захватнической войне на Азиатском континенте, прежде всего на Корейском полуострове и китайской территории. Вопрос о вооруженном противоборстве с Российской империей пока еще не стоял на повестке дня. Становление японского милитаризма во многом связано с именем маршала А. Ямагуты. Самурай по происхождению, духу и воспитанию откровенно писал о задачах Японской империи на ближайшие годы:

"В настоящее время высокомерная позиция китайцев в отношении Кореи, противоречащая интересам Японии, показала нашим офицерам, что рано или поздно следует ожидать великой войны на континенте, и вызвала в них интерес к приобретению знаний, так как для этого они еще были совершенно непригодны для континентальной войны".

Корея имела для Японии в ее устремленности к завоеваниям на континенте особое значение, и в истории эти государства во многом были взаимосвязаны, во многом благодаря тому, что их разделял всего лишь Корейский пролив, легко преодолеваемый даже малыми парусниками. Японские войска не раз десантировались на полуострове. На территории Кореи японские завоеватели не раз сталкивались с китайскими войсками, которые оказывались в тране Спокойного Утра с теми же завоевательными целями.

В начале XIV столетия на протяжении 68 лет Корее приходилось одновременно регулярно посылать и в Китай, и в Японию особые посольства с богатыми подарками для их правителей с "легкой" для корейцев данью. Для государства на Корейском полуострове это было время относительного внешнего спокойствия.

Такая ситуация изменилась в конце XIV века. Тогда Корея отказалась принять участие в задуманном японцами походе в соседний Китай. Такой отказ стал на Японских островах прямым предлогом для десантирования на юге Корейского полуострова огромной по тому времени 150-тысячной армии. Она заняла города Сеул, Пхеньян и Фузан, после чего начала действия против китайских войск, пришедших на помощь Корее. В итоге земли этой страны оказались страшно опустошенными воюющими сторонами...

Подобных примеров история взаимоотношений Японии (страны Восходящего Солнца) и Кореи (страны Спокойного Утра) знает немало. В первой половине XVII столетия японская сторона потребовала от корейцев возобновить уплату дани и прислать представительное посольство для изъявления покорности. Корея, умудренная историческом опытом, подчинилась такому требованию воинственного и более сильного соседа. Вплоть до 1811 года Корейское королевство каждые десять лет отправляло на Японские острова свои посольства и вместе с ними установленную дань, которую уже нельзя было назвать "легкой".

Корея тоже пыталась самоизоляцией защитить собственный суверенитет. Корейцам запрещались дальние плавания, морские берега внешне выглядели безжизненными, чтобы не служить приманкой для иностранных моряков. Побережье охраняла специальная система сигнальных огней для скорейшего извещения столицы о подходе к корейскому берегу даже одного иностранного корабля. Между Китаем и Кореей по пограничной реке Ялу была установлена нейтральная полоса. Эти два соседа сносились между собой только в дни большой ярмарки близ современного города Фыхуанчена.

Однако обособленности Кореи от европейского мира во второй половине XIX века стал приходить конец. На ее северной границе с Приамурским краем России появились русские люди, создавшие на берегу бухты Постьет пост того же названия. В 1866 году у корейских берегов появляется французская эскадра, прибывшая сюда мстить за убийство католического епископа. В 1870 году прибывает американская эскадра адмирала Роджерса, который пытался под дулами орудий своих кораблей склонить правительство этой страны к заключению торгового договора с Соединенными Штатами.

Однако пробить брешь в "корейской стене изолированности" удалось не европейцам и американцам, а японцам. События развивались следующим образом. В 1868 году Япония потребовала от своего соседа возобновить регулярные посольства с дарами и низкопоклонством, которые прекратились с 1811 года. Отец корейского короля Тай-венкун ответил гордым отказом. Японская сторона промолчала и стала терпеливо дожидаться удобного случая, чтобы преподать Корее урок.

Такой случай представился в 1875 году. Между жителями одного из корейских островов и экипажем японского судна, занимавшегося промером глубин прибрежных вод, произошло вооруженное столкновение, причем корейцы открыли ружейный огонь первыми. Япония незамедлительно посылает в Сеул военную флотилию, командующему которой поручается заключить договор между Японией и Кореей. В феврале 1876 года такой договор был заключен и для японской торговли Корея открыла порты Фузан, Генсан и Чемульпо.

В 1882 году Япония добивается от королевства Кореи права на введение своих войск в ее столицу Сеул для охраны своей дипломатической миссии. Это был пробный шаг на пути узаконивания пребывания японских сухопутных и морских сил на Корейском полуострове. При этом японская дипломатия делала вид, что добивается независимости Кореи от Китайской империи.

Однако корейское правительство сразу же решительно отказало в подобном договоре англичанам и американцам. Только в 1883-1884 годах аналогичный договор с Корейским королевством подписали Россия, Германия, Великобритания, Франция, Италия и другие государства цивилизованного мира.

8 октября 1895 года при прямом участии японских дипломатов усилиями так называемой корейской партии реформ было организовано убийство корейской самодержавной королевы Мин, а король был взят в плен. Причиной стало то, что королева во многом противодействовала усилению влияния Японии в ее владениях. Вооруженные "реформаторы" захватили королевский дворец.

Однако такое событие в столице вызвало протест по всей стране, его не одобрили и иностранные дипломаты. Так, в частности, русский консул был вынужден вызвать 200 военных моряков для защиты здания дипломатической миссии в Сеуле. Появление в корейской столице русских войск привело к тому, что в конце января 1896 года в текущих событиях произошел резкий поворот партия реформ быстро утратила свою популярность у той части населения, которая раньше ее поддерживала. Король бежал из плена, укрылся в русской миссии и оттуда отдал приказ: казнить изменившего монарху премьер-министра и других министров-японофилов. Такое приказание было выполнено незамедлительно.

Так в стране Спокойного Утра провалилась хорошо задуманная попытка полностью подчинить ее империи на Японских островах. События в Сеуле получили международный резонанс, нежелательный для организаторов государственного переворота в королевстве на Корейском полуострове. Посол страны Восходящего Солнца в Корее Миура был за это предан суду в Токио, но, естественно, его оправдали.

Усиление японского влияния на Корейском полуострове имело стратегические цели. В 1885 году Токио заключает с Пекином Тяньцзинский договор, который скрепляют своими подписями маркиз Ито и вице-король Печили (глава столичной провинции Китайской империи) Ли Хун-чжан. По договору китайские войска не могли быть введены в Корею без согласия японской стороны.

Страна Восходящего Солнца стремилась установить полный контроль над Японским морем, став "обладателем" Цусимского пролива. Однако это самым серьезным образом затрагивало интересы России, которая создавала в южном Приморье на берегах бухты Золотой Рог современную морскую крепость и портовый город Владивосток. Русские корабли могли войти в Северное Китайское море и держать путь в Индийский океан только через Цусимский пролив.

Японский государственный деятель Мичитаро Хиса писал по этому поводу:

"При хорошем укреплении Японское море с южной стороны может стать вовсе недоступным, со стратегической точки зрения Цусима и Фузан могут быть сравнимы с Константинополем в Мраморном море, а Корея - с Турцией на Балканском полуострове..."

Россия, со своей стороны, стремилась по дипломатическим каналам уладить свои геополитические проблемы на Дальнем Востоке - в Маньчжурии, Кореи и прежде всего на Японских островах. Однако главным препятствием для "обустройства" России на Дальнем Востоке, естественно, была Япония, отношение к которой со стороны всероссийского императора Николая II Романова было личное, особое.

29 апреля 1891 года во время путешествия по этой стране наследник российского престола великий князь Николай Александрович оказался жертвой покушения на него. На главной улице древнего города Киото полицейский Цуда Санзо, стоявший в оцеплении по пути следования высокопоставленного гостя императорского правительства, неожиданно нанес ему сильный удар мечом. Скользящий удар стального клинка пришелся по правой стороне головы великого князя, покрытой шляпой. Брызнула кровь, и будущий самодержец России бросился бежать, поскольку японский полицейский явно намеревался повторить удар самурайским мечом.

От неминуемой насильственной смерти в стране Восходящего Солнца наследника российского престола спас его двоюродный брат греческий принц Георг, который путешествовал вместе с ним. Он уложил нападавшего полицейского ударом бамбуковой палки. Цудо Санзо был схвачен на месте преступления и предан неумолимому и скорому суду. Фанатик оказался членом одной из тайных самурайских организаций. Цесаревич Николай Александрович в тот же день подробно описал это происшествие в своем путевом дневнике. Именно с этого апрельского дня российский государь возненавидел ближневосточных соседей, презрительно именуя их "косоглазыми япошками". На всю жизнь у Николая II остался шрам от удара мечом самурая-полицейского, и временами он страдал от сильных головных болей...

Усиление японской экспансии в Корее сильно затрагивало интересы Китая на полуострове. Исподволь стал вызревать военный конфликт между Токио и Пекином. Японцам удалось организовать в ряде южных корейских провинций восстания тон-хаков (религиозной секты), направленные против китайцев и всех европейцев - "притеснителей народов Востока". Япония и Китай вводят свои войска для оказания "помощи" королевскому правительству в борьбе с "бунтовщиками".

В июле 1894 года японцы неожиданно занимают городские ворота в корейской столице Сеуле. Корейская стража сопротивления нападавшим не оказала. В городе начинается паника. 11 июля японцы врываются в королевский дворец, захватывают в "почетный" плен короля, его наследника, семью монарха и доставляют их под надежной охраной в здание японской миссии.

Китай обвиняется японской стороной в нарушении Тянцзиньского договора, поскольку китайские войска пришли на помощь корейскому королю для подавления крестьянских восстаний тон-хаков без официального разрешения на то из Токио. К тому же китайцы успешно подавили "бунтовщиков" еще до высадки в Чемульпо японской смешанной армейской бригады.

Российские дипломаты доносили из Сеула в Санкт-Петербург: "Король и население возлагают единственную надежду на заступничество России, дальнейшее бездействие уничтожает наш престиж". И это соответствует действительности: поведение Российского государства на Дальнем Востоке и стремление установить со своими соседями - Китаем, Японией и Кореей добрососедские, взаимовыгодные отношения не имели аналогов в действиях европейских и американских "цивилизаторов".

Японо-китайская война 1894-1895 годов зачиналась в Корее. Для Японской империи она стала пробой сил на будущее. События развивались быстро. Сформированное японцами новое корейское правительство провозгласило независимость страны от Китая и обратилось за "помощью" к Японии. 1 августа 1894 года страна Восходящего Солнца объявила войну Китайской империи.

Но перед этим, 25 июля, японцы в чисто самурайском духе потопили в море английский транспортный корабль с китайскими войсками, которым предстояло десантироваться в Корее, уже оккупированной армией микадо. Транспорт встретил на своем пути крейсер "Панива", которым командовал будущий флотоводец страны Восходящего Солнца и победитель в Цусимском сражении Хейхатиро Того. Он, не задумываясь, приказал расстрелять британское судно. После этого Того организовал спасение английской команды, но не стал подбирать из воды оставшихся в живых китайских солдат. Командир крейсера даже отдал команду обстрелять из корабельных орудий спасательные лодки с китайцами.

Война длилась около восьми месяцев. Китайская сторона оказалась совершенно не подготовленной к боевым действиям, чего нельзя было сказать о японской армии и флоте. Сперва китайцы (14 тысяч человек) терпят полное поражение в битве под Пхеньяном от 20-тысячной японской армии генерала Митицуры Ноцу. Затем полному разгрому подвергается китайский флот в морском сражении у острова Хаян (Хайяндао), лежащего в 70 милях от устья реки Ялу в Желтом море. Победителем оказался командующий японским флотом адмирал Юко Ито.

После этих побед две японские армии начинают успешное вторжение в Маньчжурию. Одна из них, 2-я, высаживается на Ляодунский полуостров с моря, тогда как 1-я, форсировав на глазах у китайских войск пограничную реку Ялу, наступает по сухопутью. Японцы захватывают города Цзиньчжоу, Даляньвань (Дальний), Порт-Артур (по-китайски Люйшунь), Ньючжуань (Инкоу). Атакой на порт-артурские укрепления китайцев командовал генерал Маресукэ Ноги. Защитники города оказали нападавшим лишь символическое сопротивление, после чего сложили оружие.

Боевые действия в войне велись не только в Маньчжурии и на море. Зимой японские войска почти беспрепятственно высаживаются в северной оконечности провинции Шаньдун и захватывают исключительно важный для воюющих сторон порт Вэйхайвэй, в котором укрылись остатки разгромленного китайского флота под командованием адмирала Тин Ючана. Он подписал акт о капитуляции Вэйхайвэя, после чего покончил жизнь самоубийством. В результате создается угроза столице Китайской империи, войска которой всюду терпят поражения.

Однако высшее японское командование в лице маршала Ивао Оямы упускает время для похода на Пекин: в китайских провинциях начались весенние наводнения, а в войсках, которые действовали в Маньчжурии, началась вспышка эпидемии халеры. Японцы стали вынужденно ожидать хорошей погоды для наступления. К тому же потенциальный союзник в военном конфликте на Дальнем Востоке, Великобритания, объявила себя нейтральной державой и надеялсь получить для себя известные выгоды от завершения японо-китайской войны.

Исход первого крупного международного военного конфликта на Дальнем Востоке был предрешен еще в самом его начале. Силы воюющих сторон были явно не из равных, поскольку Япония успела к тому времени перестроить свои армию и флот на "европейский лад". Российский посланник в Пекине граф Кассини, хорошо знакомый с состоянием китайских вооруженных сил, писал:

"Армия, флот, генералы и офицеры, все вместе взятое до такой степени превосходит в Японии те силы, которые может выставить против нее Китай, что для меня не представляется ни малейшего сомнения относительно исхода вооруженного столкновения этих двух противников".

В марте 1895 года в японском городе Симоносеки начинаются мирные переговоры, возглавляемые хорошо знакомыми друг с другом маркизом Ито и Ли Хун-чжаном. Советником руководителя китайской делегации был американский дипломат Д. Фостер, японской - американец Деннисон. Переговоры едва не прервались из-за террористического акта в отношении главы китайской делегации. 12 марта некий Кайама Рокуносуси (Тойотаро), член секты (партии), известной под названием "соши", выстрелом из револьвера ранил китайского канцлера Ли Хун-чжана в щеку. Правительству микадо пришлось приносить извинения.

17 апреля Япония и Китай подписывают Симоносекский мирный договор. Он заключается между победителем и побежденным на следующих условиях. Китайское правительство признает "полную и безусловную самостоятельность Кореи". Китайская империя уступала стране Восходящего Солнца остров Формозу (Тайвань) и Пескадорские острова (Пэнху, или Пэнхулидао), а также полуостров Ляодун (Ляодунский) с прилегающими островами в Желтом море.

Обладание Формозой и Пескадорскими (Рыбачьими) островами - ключи от Формозского пролива, что имело для Японии стратегически важное значение. Теперь она могла контролировать морские пути в китайские и японские воды из Индийского океана. Приобретение Ляодунского полуострова на юге Маньчжурии приближало ее по суше к китайской столице Пекину и российским границам в Уссурийском крае, Приамурье и Забайкалье.

Пекин обязывался выплатить Токио огромную контрибуцию - военное вознаграждение в 200 миллионов лан (таэлей), что составляло в английских фунтах стерлингов сумму, превышающую 25 миллионов. Четверть контрибуции подлежала выплате победителю через шесть месяцев. Китай гарантировал выплаты военного вознаграждения Японии за счет сборов с таможен страны. Побежденная сторона обязывалась выплачивать огромную контрибуцию в течение семи лет после окончания войны.

Россия при посредничестве Франции устроила Китаю крупный заем для уплаты первого взноса контрибуции победительнице-Японии и дала гарантии в отношении последующих взносов. Писатель Валентин Пикуль в историческом романе "Три возраста Окини-сан" писал по этому поводу:

"Россия, кажется, здорово сглупила, гарантируя Китаю заем для оплаты контрибуций Японии. Тем самым мы, русские, обеспечили самураям мощный финансовый источник развития их флота".

Китай обязывался открыть для японской торговли три новых своих порта. В них, равно как и в других, ранее открытых, японцам предоставлялись все преимущества наиболее благоприятствующей нации. До полной выплаты военного вознаграждения за японцами оставалась морская крепость Вэйхайвэй на Шаньдунском полуострове, которая стерегла подходы к Ляодуну.

Однако значительные территориальные приобретения Японии в войне вызвали отрицательную реакцию ряда европейский держав, считавших, что серьезное изменение баланса сил на Дальнем Востоке затрагивает их государственные интересы. В апреле 1895 года Россия, Германия и Франция направили Токио союзную ноту, требуя отказа от пункта Симоносекского мирного договора, который предусматривал передачу ей Ляодунского полуострова.

Три европейские державы давали "дружеский совет" Токио отказаться от Ляодунского полуострова. Они мотивировали свой совет тем, что если Япония оставит за собой полуостров и будет стратегически господствовать над столичной провинцией Джили (то есть над китайской столицей Пекином), то это будет угрожать миру на Дальнем Востоке.

Свои требования на Востоке державы Европы традиционно подкрепили конкретными действиями. Дипломатические демарши подкрепляются военной демонстрацией. Германия и Франция усиливают (широко извещая об этом весь цивилизованный мир) свои экспедиционные эскадры в Тихом океане (38 кораблей), а Россия объявляет мобилизацию военнообязанных в Приамурском военном округе, что могло дать на случай войны 22 пехотных батальона. В китайский порт Чифу прибывает объединенная эскадра трех держав - в действие вступает военно-морская дипломатия.

Состоявшееся в российской столице Особое совещание рассмотрело требования японской стороны к побежденному Китаю и высказало прямую озабоченность их содержанием. Русскому послу в Токио была отправлена следующая телеграмма:

"Рассмотрев условия мира, которые Япония соизволила предъ- явить Китаю, мы находим, что присоединение Лаотонгского полуострова, потребованное Японией, явилось бы постоянной угрозой китайской столице, сделало бы призрачной независимость Кореи и было бы постоянным препятствием к продолжительному успокоению на Дальнем Востоке. Благоволите высказаться в указанном смысле перед японским правительством и посоветовать ему отказаться от окончательного овладения этим полуостровом. Мы все же хотим пощадить самолюбие японцев. Ввиду этого вы должны придать своему шагу самый дружеский характер и должны войти по этому поводу в соглашение с вашими французскими и германскими коллегами, которые получат такие же инструкции". В заключение в депеше говорилось, что командующий Тихоокеанской эскадрой вице-адмирал Тыртов получил приказание быть готовым ко всякой случайности.

Японии пришлось без лишних разговоров пойти на уступки. В Токио было объявлено, что божественный император - микадо в целях сохранения мира и "уступая требованиям великодушия, принимает советы трех держав". Далее микадо объявлял, что такое его "великодушное решение" не может "омрачить славу и унизить достоинство империи".

При обмене ратификационными грамотами между Японией и Китаем, происходившим в Пекине в мае 1895 года, из текста Симоносекского договора была полностью исключена статья об отказе Китая от Ляодунского полуострова в пользу Японии (это устраивало в первую очередь Россию). За такое "великодушие" Токио дополнительно получал военное вознаграждение в сумме почти в 5 миллионов английских фунтов стерлингов.

Такой пересмотр итогов победной для страны Восходящего Солнца войны с Китайской империей вызвал среди японской общественности, особенно ее милитаристских кругов, крайнее возбуждение. Современники отмечали, что давление, оказанное европейскими державами, "не пришлось по нраву гордой и тще-славной японской нации, упоенной недавними победами, и стремления ее, задержанные на время, остались на будущие времена ее политическим идеалом".

Понятно, что главное негодование японцев сейчас же обрушилось на соседнюю Россию, как на ту европейскую державу, которой, по общему мнению, принадлежала вся инициатива коллективного протеста Санкт-Петербурга, Берлина и Парижа. Японцы считали, что именно Российская империя стояла во главе дипломатического похода против Токио. Объяснялось такое мнение весьма просто, поскольку Российское правительство энергичнее других принимало меры к пересмотру Симоносекского мирного договора.

Россия становится врагом № 1 для страны Восходящего Солнца. Это предопределило во многом дальнейшее развитие хода событий на Дальнем Востоке, и прежде всего взаимоотношения двух соседних государств, граница между которыми пока проходила только по морям и континентальной не была.

Один из российских дипломатов (морских агентов) в Японии писал о тех событиях:

"Кому приходилось проживать в Японии в 1895, 1896 и 1897 гг., иметь сношения с иностранными и русскими торговыми людьми, там проживавшими, тот, конечно, видел и живо чувствовал на себе, как были возбуждены японцы против России и русских".

С 1895 года антироссийское настроение в японском обществе стало сильно возрастать, что нашло широкий отклик на страницах газет, вещавших о желательности войны с Россией. Сторонники этого "общественного мнения" в ноябре того же 1895 года провели в Токио особый съезд своих представителей с участием официальных правительственных лиц. На съезде было единодушно одобрено прошение к микадо с требованием, чтобы России была объявлена война.

Присутствовавшие на этом представительном собрании офицеры императорской армии и флота торжественно поклялись на мечах могилами своих предков-самураев отомстить России за ее вмешательство в "японо-китайскую распрю". Императорское правительство умело воспользовалось таким антироссийским движением в стране и, начав подготовку к будущей войне против своего северного соседа - России, успело к 1904 году сделать ее делом всенародным. Этот факт большинство историков, пишущих о русско-японской войне, стараются не признавать.

Японо-китайская война 1894-1895 годов резко изменила военно-политическую ситуацию на Дальнем Востоке. Из четырех соседних государств одно - Китай - оказалось побежденным Японской империей и было не в состоянии в ближайшие десятилетия набраться военной мощи, которая позволяла бы ему стать вровень с победителем в войне. Другое - Корея, оказалось под фактическим контролем страны Восходящего Солнца. Теперь экспа-нсионистским, захватническим устремлениям Японии противостояла только одна Россия.

Однако ее внешняя политика на Дальнем Востоке не соответствовала реальным возможностям и интересам государства, была вызывающей по отношению к Японии, которая встала на путь самоутверждения в окружающем ее мире. Российское правительство, строя свою политику по отношению к Токио, не учло возможное противодействие других стран в случае возникновения военного конфликта на Дальнем Востоке. Более того, оно недооценивало империю на Японских островах как своего вероятного противника. Прозрение пришло слишком поздно, когда война уже стояла на пороге.

Один из творцов российской политики тех лет, С.Ю. Витте, в своих воспоминаниях откровенно писал о том, что успех европейской военно-морской дипломатии по отношению к стране Восходящего Солнца после ее победы в войне с Китаем вскружил многим головы в официальном Санкт-Петербурге. Российский министр финансов С.Е. Витте, как человек заинтересованный, отмечал следующее:

"В то время, в сущности говоря, было очень мало лиц, которые знали бы вообще, что такое Китай, имели бы ясное представление о географическом положении Китая, Кореи, Японии, о соотношении всех этих стран; вообще в отношении Китая наше общество и даже высшие государственные деятели были полные невежды".

Однако беда крылась даже не в этом. Как указывал российский историк А.Л. Нарочницкий, "царские дипломаты, за немногим исключением, проявляли почти полное незнакомство с внутренней жизнью и внешней политикой Японии и с ироническим пренебрежением относились к агрессивным выступлениям японских политических деятелей и прессы, не понимая надвигающейся с этой стороны угрозы для царизма".

После японо-китайской войны внешнеполитические события на Дальнем Востоке стали развиваться только в одном направлении - в постоянно усиливавшемся противостоянии России и Японии, двух быстро развивающихся империй. Это политическое, экономическое и дипломатическое противоборство за десять неполных лет привело к большому вооруженному столкновению между ними - русско-японской войне 1904-1905 годов. Основной причиной ее стал острый геополитический конфликт на Тихом океане между двумя государствами.

Глава вторая

Неотвратимость русско-японской войны

Дальний Восток с начала 90-х годов становится центром внешнеполитической деятельности Российского государства. Это объясняется в первую очередь его геополитическими устремлениями и необходимостью укрепиться на берегах Тихого океана. Было и еще одно определяющее обстоятельство - соседство с сильной, недоброжелательно настроенной Японией становилось с каждым годом все опасней.

В Токио довольно быстро поняли, что в своем противостоянии с Россией Японская империя может реально опереться на помощь правительств Великобритании и США, имевших в северной части Тихоокеанского региона собственные интересы, которые полностью расходились с интересами ее соседа. Это нашло выражение прежде всего в дипломатической поддержке японской внешней политики и в огромных кредитах, которые покрывали значительную часть расходов на развитие императорской армии и флота.

В 1895 году в Японии принимается программа ускоренного развития вооруженных сил государства. В 1897-1899 годах расходы на строительство военного флота достигли астрономической величины - трети государственного бюджета. Императорское правительство намеревалось в течение всего нескольких лет утроить численность сухопутных войск и вчетверо увеличить тоннаж военно-морского флота. Обе эти программные задачи страна Восходящего Солнца успешно решила до начала войны с Россией.

Россия, наряду с другими европейскими державами и США, начинает демонстрировать на Дальнем Востоке все возрастающую активность. Усиливается проникновение российского капитала в Китай (прежде всего в Северный) и Корею. В 1895 году был учрежден Русско-Китайский банк с участием французского капитала. Пекинское правительство под гарантию Санкт-Петербурга получает заем для выплаты Японии контрибуции на более приемлемых условиях, чем те, которые предлагали другие европейские страны.

В начале 1896 года Россия и Китайская империя заключают оборонительный союз против Японии. Первая статья договора гласила:

"Всякое нападение Японии как на русскую территорию в Восточной Азии, так и на территорию Китая или Кореи будет рассматриваться как повод к немедленному применению настоящего договора".

Оба соседних государства брали на себя обязательства о поддержке друг друга сухопутными и морскими силами. Вслед за этим между Россией и Китаем был подписан еще один стратегически важный договор - о строительстве через Маньчжурию железной дороги из Забайкалья к порту Владивосток.

От строительства железнодорожной магистрали (получившей название КВЖД - Китайско-Восточная железная дорога) обе стороны получали существенную выгоду. Россия значительно укрепляла позиции на Дальнем Востоке, а Китай, получая твердые гарантии вооруженной защиты от новых агрессий Японии, мог начать экономическое освоение огромного Маньчжурского края. До этого вся территория Маньчжурии рассматривалась правящей династией Цин как заповедная зона ее предков-маньчжур.

8 сентября 1896 года в Берлине было подписано специальное соглашение об условиях строительства магистрали. По желанию китайской стороны финансировать строительство должен был только что учрежденный Русско-Китайский банк, в который китайское правительство внесло около 18 миллионов франков. Устав банка разрешал получение концессий на строительство железных дорог. Берлинское соглашение предусматривало учреждение банком Общества Китайско-Восточной железной дороги. Акции общества могли приобретать как китайские, так и русские подданные.

Китайское правительство отказывалось от всякого вмешательства в финансовую сторону деятельности общества, то есть все доходы от эксплуатации построенной дороги освобождались от каких бы то ни было сборов и налогов. Правда, предусматривалась возможность выкупа Китаем дороги через 36 лет после окончания ее строительства. Спустя 80 лет после начала эксплуатации КВЖД бесплатно передавалась китайской стороне.

Общество Китайско-Восточной железной дороги должно было построить и эксплуатировать дорогу за собственный счет. В течение всех 80 лет с момента ее ввода в эксплуатацию китайское правительство не несло ответственности и не покрывало возможный финансовый дефицит. Основной пакет акций принадлежал Министерству финансов Российской империи, следовательно, все возможные издержки должны были покрываться Россией.

По Берлинскому соглашению России не разрешалось иметь свои войска на территории Северной Маньчжурии, где предполагалось строительство (хотя для ее охраны все же был создан сильный Заамурский корпус пограничной стражи). После окончания работ была возможна только лишь транзитная перевозка войск между станциями на российской территории "без остановок в пути под каким бы то ни было предлогом".

Россия согласилась на все эти условия, потому что получала важные стратегические преимущества. Во-первых, приходилось учитывать, что один из ее политических противников - Велико-британия - спешно строил железную дорогу от Пекина к Мукдену по ранее полученному согласию Китая с выходом ее северного участка в пределы южной Маньчжурии. Во-вторых, достигался максимальный экономический эффект от уже строившейся Сибирской железной дороги, так как путь к Владивостоку через Маньчжурию был кратчайшим. Транссибирская магистраль получила название Великой.

В январе 1897 года в Санкт-Петербурге начало свою деятельность строительное управление КВЖД, которое возглавил серб по национальности А.И. Югович, инженер-строитель, известный специалист по сооружению железных дорог в пустынных и горных местностях.

Железную дорогу строили в малоосвоенных землях. Строителям приходилось преодолевать нетронутые массивы девственных лесов, пустыни, горные хребты, бурные реки. К тому же на этой территории Китая была весьма слабая администрация, не способная защитить даже местное население от разбойных банд (хунгузов). В Северной Маньчжурии полностью отсутствовала какая-либо промышленность, и все, до последнего гвоздя, приходилось доставлять чуть ли не кругосветным путем из Одессы во Владивосток. Отсутствовали пригодные для перемещения большого количества грузов дороги для гужевого транспорта. Зимой морозы достигали 40 градусов, летом приходилось преодолевать последствия катастрофических ливней.

Строительство КВЖД велось прогрессивными методами. Мосты возводились из железа или камня. Всего было сооружено 1464 моста, проложено 9 туннелей, из них два протяженностью более трех километров. Уникальным для тех лет стал двухпутный Хинганский туннель, построенный под руководством русского инженера Н.И. Бочарова. На строительстве дороги трудилось почти 200 тысяч китайских рабочих, которым приходилось обеспечивать во-оруженную охрану от частых нападений банд хунгузов.

2 ноября 1901 года на всем протяжении КВЖД была завершена укладка рельсов, и дорога открылась для временной эксплуатации. Регулярное движение по всей магистрали началось 13 июля 1903 года. Административно-техническим центром КВЖД стал город Харбин, который имел русские кварталы.

Новая железнодорожная магистраль, соединившись с Транссибирской, имела один серьезный недостаток: единая трасса, связывавшая Порт-Артур с Россией, имела 160-километровый разрыв в районе озера Байкал. Перевозка по нему железнодорожных вагонов осуществлялась двумя паромами-ледоколами. В зимнюю стужу рельсовый путь прокладывался прямо по байкальскому льду. Участок вокруг южной части озера Байкал решили не строить из-за высокой стоимости и сэкономили на этом 25 миллионов рублей.

В эти годы экономическое положение Китайской империи, резко ослабленной в результате проигранной войны и выплаты огромной контрибуции, было достаточно сложным. Только за три года пекинское правительство выдало 19 железнодорожных концессий. Начался скрытый раздел Китая между европейскими державами. В ноябре 1897 года Германия захватила порт Циндао. За-хват был осуществлен с ведома Санкт-Петербурга.

Одновременно Россия разрешила проблему незамерзающей военно-морской базы, что было настоятельной необходимостью в военном противостоянии с Японией. В декабре 1897 года русская эскадра вошла в Порт-Артур, а в марте 1898-го с Китаем был подписан договор об условиях аренды на 25 лет южной части Ляодунского полуострова (так называемой Квантунской области) с портами и прилегающими островами. Порт-Артур превращался в главную военную базу русской Тихоокеанской эскадры, а соседний порт Дальний объявлялся открытым коммерческим портом.

Скрытый раздел Китая получил новое развитие. Великобритания компенсировала усиление России захватом Вэйхайвэя (Вей-Хай-Вея) и установлением своего контроля над бассейном реки Янцзы. Лондон добился от Пекина 99-летней аренды значительной части полуострова Цзюлун (или, иначе, Коулун - район современного города Сянгана), расположенного на материке напротив британской островной колонии Гонконг на юге Китая.

Франция получила морскую базу и железнодорожные концессии в приграничных с французским Индокитаем китайских провинциях. Париж получил в аренду побережье Гуанчжоуваньского залива близ острова Хайнань.

Германия занимает своими войсками Цзяочжоу, затем она еще больше расширит захваченную территорию. В Циндао на берегу Желтого моря она начинает строить крупную военно-морскую базу и крепость (в самом начале Первой мировой войны ее силой оружия захватят японцы).