Россия под властью плутократии

Переход управления под контроль США.

«Шоковая терапия», связываемая с именем Гайдара, привела к трем качественным результатам. Во-первых, в результате отпуска цен разорилось 80% населения страны, начался процесс массового обнищания. Во-вторых, в результате разрушения плановой экономики, отмены Госплана, отпуска цен в стране разразился хаос. Промышленные предприятия не знали – куда отправлять продукцию, как выручать за нее деньги, как организовать поставки. Появился институт посредников, присваивавших значительную часть дохода. Это стало началом невиданного обогащения на об' ломках сверхдержавы. В-третьих, ввиду того, что наука и высокие технологии не дают немедленной рыночной отдачи, были созданы условия для разграбления научного потенциала России и его последующего разрушения.

Шоковая операция проводилась под лозунгами перехода к европейской цивилизации. Однако, по сути, это была управляемая катастрофа. Страны СНГ были выставлены на разграбление. Россия стали воспринимать как своего рода Клондайк. Это слово-символ происходит от названия золотоносного района на северо-западе Канады, куда устремилась масса авантюристов в поисках быстрого обогащения.

Непосредственное управление операциями в России фактически осуществляли и контролировали американские эмиссары в рамках программ МВФ и ЦРУ под руководством и при активном участии зарубежных спецслужб. За рубежом были разработаны все детали «реформ». Так, ЕБРР подготовил «Руководство по приватизации» объемом около 600 страниц в изложении фирмы «Сентрал Юропиан». Планы разрушения экономики нашей страны осуществлялись под вывесками – разгосударствление, приватизация, каждый гражданин России – собственник. Составители и проводники этих планов были официально приглашены как ученые консультанты и советники. Многие из них были штатными разведчиками. Только в 1992 г. по приглашению ведомства Чубайса в Россию прибыло более 200 консультантов, среди которых кадровый сотрудник ЦРУ Д. Бойл, кадровый военный разведчик Г.-Д. Кристофер, Шарабель Аккерман, Д. Фишер, Э. Хиктон, М. Камински, Д. Уилсон, Б. Бакая, Ч. Уаймен, Т. Брус и другие.

Приказом №141 по Госкомимуществу А. Чубайс назначил гражданина США Д. Хея (по данным ФСК – кадрового сотрудника ЦРУ) начальником отдела иностранной технической помощи и экспертизы. По инициативе последнего А. Чубайс, приказом от 5 октября 1992 г. создал в Госкомимуществе экспертную комиссию. В ее задачи входило[20]:

«В обязательном порядке рассматривать все проекты указов президента России, постановлений правительства, распоряжений председателя и заместителей председателя Госкомимущества по поводу определения специфики приватизации в отдельных отраслях народного хозяйства, создания холдинговых компаний и передачи управления предприятиями (пакетами акций в траст)».

Заместителем председателя этой комиссии Д. Хей назначил себя, членами – иностранцев: Аккермана, Андерсона, Де Гира и Гухуна. Остальные двое – российские граждане.

Поэтому любое нужное ему голосование в комиссии Д. Хей мог проводить большинством иностранных членов комиссии. Указы президента и постановления правительства по вопросам приватизации готовила комиссия Д. Хея, а ведомство Чубайса, реализуя эти указы и постановления, действовало в интересах иностранного капитала. Так, оценка стоимости крупнейшего автозавода, гордости советского автомобилестроения – ГАЗ со 110 тысячами рабочих – составила 26,7 млн. долларов.

Бывший атташе посольства США в Москве (1989-1992 гг.) Майкл Диссаро неоднократно пытался получить в ряде регионов России закрытую информацию об акционировании предприятий ВПК. В декабре 1992 г. по рекомендации Хея и Бигмана он прибыл в Нижний Новгород к губернатору Б. Немцову уже в составе группы представителей международной финансовой корпорации для оказания помощи в подготовке конкретного чекового аукциона. Вместо выполнения официальной цели поездки он пытался получить доступ к закрытой информации по промышленности региона и в первую очередь по ВПК. Майкл Диссаро, имея постоянные контакты с представителями американских спецслужб, периодически передавал обобщенную экономическую и военно-техническую информацию по региону в посольство США в Москве.

Чтобы облегчить сбор информации указанным выше 200 с лишком иностранных консультантов по приватизации, Госкомимущество и Федеральный фонд имущества создали на иностранные деньги Российский Центр приватизации во главе с М. Бойко (в дальнейшем заместитель главы администрации президента), который создал сеть региональных центров – от восточных до западных границ России. Идея создания такого центра принадлежала отцу М. Бойко, эмигранту из СССР и профессору разведшколы ЦРУ. По его идее. Центр – легальная структура для легального сбора стратегической информации о российской экономике и ВПК под видом оценки готовности российских предприятий к приему иностранных инвестиций.

Главная задача региональных центров и состояла в сборе и обобщении информации обо всех предприятиях региона и определении перспективности для иностранных инвестиций. Региональные центры охватывали несколько областей. Например, Южный центр приватизации охватывал Ростовскую область, Краснодарский и Ставропольский края. В каждой области были созданы отделения этих центров. Главный учредитель этих отделений – Областной комитет по имуществу. Численность областных отделений – 3-5 человек. Зарплата – только в валюте – от 700 до 1000 долларов. Это для штатных «осведомителей». А сколько получали руководители областного комитета и фонда имущества, история умалчивает. Нелишне напомнить, что средняя зарплата банковских служащих превышала зарплату 80% населения в 30-100 раз.

Уже начальный этап приватизации привел к взрыву преступности, сращиванию верхушек банковских, промышленных и криминальных структур, массовой люмпенизации населения, резкому социальному расслоению и быстрому накоплению критической массы, ненависти ограбленных шоковой терапией и приватизацией к нуворишам из правительственно-президентских и мафиозных структур. Практически ежедневно каждый акт приватизации сопровождался преступлением: за январь 1992 г. – март 1994 г. приватизировано 88,6 тыс. предприятий на самостоятельном балансе или 109 предприятий в день; а органами МВД в сфере приватизации выявлено 27,6 тыс. организованных преступлений только в 1993 г., или 77 преступлений в день. И это только выявленные.

Определяющим моментом политики в экономической области стало сращивание интересов российских руководителей и представителей западных компаний. Для высшего руководства была создана обстановка личной финансовой заинтересованности. Так, хотя президент России Б. Ельцин, формально являлся руководителем вице-премьера Е. Гайдара и его правой руки А. Чубайса в 1991-1993 гг., но, по сути, финансовым хозяином Гайдара и его шокотерапевтической команды был Додик Коган (как его называли в своей среде). В статье Н. Ильинской[21] сообщалось об акционерном предприятии, в которое входило трое участников: американская финансовая компания «Пионер Групп Инк» (президент Д. Коган) – 80% акций, Институт экономики переходного периода (директор Е. Гайдар) – 12% и Всероссийская Ассоциация приватизированных и частных предприятий (президент – тот же Е. Гайдар) – 8%.

Цель предприятия – инвестиции в ценные бумаги предприятий в России и СНГ. Попросту говоря, скупка по дешевке ваучеров и акций, предварительно обескровленных политикой Е. Гайдара и А. Чубайса сырьевых и высокотехнологичных предприятий. «Пионер» обладал контрольным пакетом акций и управлял российской компанией, которая размещает свои офисы и многонациональный персонал в Москве. Был создан пилотный инвестиционный пул – три миллиарда долларов. Так что Правительством России в период приватизации руководил вовсе не Е. Гайдар, а американец Д. Коган, который откровенно признавался корреспонденту газеты, что «…широкое использование приватизационных чеков, становление фондовых рынков представляют собой уникальную возможность для опытных инвесторов» (читай «колонизаторов»).

И надо честно признать, что господин Д. Коган (точнее, стоявшие за ним круги) весьма профессионально, руками Е. Гайдара, сделал нищими 80% населения России, а также создал огромный рынок дешевой квалифицированной рабочей силы, которая за копейки будет работать на коганов. Руками А. Чубайса черный кардинал российского Правительства Д. Коган вывел из-под государственного и рабочего контроля 88 тыс. российских предприятий, разорвал технологические цепочки, остановил 60% российской промышленности и выбросил на улицу квалифицированные инженерно-технические и рабочие кадры.

Одновременно был запущен механизм неплатежей, окончательно добивший даже благополучные в 1991-1992 гг. предприятия. А далее опытный Д. Коган со своим многонациональным персоналом подбирает за бесценок валяющиеся в агонии или уже умершие предприятия. Затем снова нанимает уволенных рабочих, производит переоценку (увеличивает до реальной рыночной цены – в 1000-2000 раз) основных производственных фондов и продает эти предприятия на вновь созданном фондовом российском рынке или другому так называемому реальному инвестору, а на самом деле жулику, такому же, как и он сам, а еще лучше – государству российскому. При этом в карманы коганов ложится гигантская, тысячекратно превышающая вложения прибыль, которую спокойно переправляют за рубеж. Да и Е. Гайдару с его послушной командой «Выбросов», как партнеру, достанется от своего патрона каких-нибудь там…дцать сотен миллионов зелененьких.

А кто хозяин А. Чубайса? Ответ – дядя Сэм, который вручил в мае 1994 г. рыжему «Толику», как его почему-то нарекла уважаемая газета, медальку США за подвиги на поприще прихватизации российского богатства. Но, если копнуть поглубже, то на передний план чубайсовской команды выплыл ненароком некий Яша Макни. Он возглавлял частную малочисленную маркетинговую компанию «Стар», которую в 1988-1989 гг. признали неплатежеспособной. И вдруг чародеи-иллюзионисты из Госкомимущества превращают его из банкрота в преуспевающую международную финансовую группу «Стар технолоджи система», которая покупает в процессе акционирования АО «Лензолото» (31% акций), что соответствует сумме в 317 млн. долларов, а по западным меркам покупает контрольный пакет акций. Спланировавший эту операцию первый заместитель Чубайса Петя Мостовой при этом назначает себя председателем правления АО «Лензолото», в чем он нехотя признался на парламентских слушаниях в Госдуме 1 ноября 1994 г. Но Яша не смог оплатить все акции сразу и с Петей и рыжим Толиком пошел к большому хозяину Когану. Тот указующим перстом повелел Гайдару помочь ребятам.

В 1995 г. Д. Коган купил Первый ваучерный фонд, который до этого был придворным чековым инвестиционным фондом (ЧИФом) Госкомимущества. Чубайс многократно рекламировал Первый ваучерный в средствах массовой информации как самый надежный и эффективный ЧИФ, который намерен вложить ваучеры в лучшие предприятия России. И действительно, в результате такой покупки Д. Коган стал монопольным собственником лучших российских предприятий, акции которых скупил Первый ваучерный фонд.

Задачи шоковой терапии по дезорганизации промышленного производства и созданию прослойки посредников были в основном решены в течение года. Нужно было переходить к решению проблемы присвоения государственной собственности. Дилетанты сделали свое дело. Наступило время деловых людей, знающих, где что лежит. 14 декабря 1992 г. на пост премьер-министра вместо Гайдара был назначен B.C. Черномырдин. Его помощником по экономике стал Е. Ясин. Черномырдин неоднократно выступал в СМИ с насмешками по адресу младших научных сотрудников и завлабов. Ясин честно говорил, что чудес не бывает, что эта страна должна выпить чашу до дна, что нужно затягивать пояса.

Пришла эра баснословного обогащения. Каждый брал все, что можно. Так, чубайсовцы и их советники, имея огромные прибыли, не насытившись российскими богатствами, замахнулись и на доллары, выделенные американцами на разрушение нашей экономики. Команда Чубайса разворовала 116,6 млн. долл. А эти деньги имела право контролировать Государственная Дума. Поскольку А. Чубайс, по сути, стоял над Думой, то числившийся за ним небольшой должок, каких-то 116,6 млн. долларов, его не волновал. В свое время эти средства были переведены на счета общественно-государственного фонда «Российский центр приватизации» (РЦП) и предназначались для оказания технической помощи в ходе приватизации в России. Руководили фондом А. Чубайс и М. Бойко – исполнительный директор РЦП. В ноябре 1994 г. депутаты Госдумы поручили Комитету по приватизации подготовить информацию о расходовании средств, предоставленных США. Документ, представленный М. Бойко, не тянул даже на фиговый листок. В этой отписке признавался лишь тот факт, что РЦП действительно получил из-за рубежа с 1991 по 1994 г. 116,6 млн. долларов и израсходовал – 79,8 млн. долларов. На что же ушли деньги, под какие конкретно программы, осталось загадкой.

Выяснить судьбу пропавших миллионов не удалось и бывшему председателю Госкомимущества России Владимиру Полеванову – единственному элементарно порядочному человеку, который за это и поплатился – его уволили. Все просьбы Полеванова о предоставлении отчета М. Бойко игнорировал, а А.Б. Чубайс в грубой форме потребовал от Полеванова «не совать нос в чужие дела».

В.П. Полеванова особенно поразил тот факт, что все сотрудники РЦП, а среди них было 35 иностранцев, в основном американцев, имели пропуска не только в здание ГКИ, но и свободный доступ в компьютерную систему, где хранились конфиденциальные сведения о состоянии российской промышленности и условиях инвестиционных конкурсов. Какая истерика поднялась бы в американском конгрессе, если бы местные законодатели узнали, что 35 граждан России свободно разгуливают, скажем, по зданию министерства финансов или торговли, бесцеремонно влезают в компьютерную систему. В России же все это сошло с рук. У тогдашнего же председателя ГКИ Полеванова о деятельности РЦП сложилось иное мнение: по его убеждению, сотрудники фонда фактически занимались сбором экономической информации о положении дел в российской промышленности. Сведения эти уплывали в руки американских финансово-промышленных корпораций. Когда же у иностранцев из РЦП были все-таки изъяты пропуска в здание, Анатолий Чубайс был жутко разгневан. Дни Полеванова во главе ГКИ были сочтены: не только Чубайс, но и американцы через посла России в США настаивали на его немедленной отставке. Ну, а 116 млн. долларов так и зависли на бескрайних российских просторах. Думе четко показали на ее место.

В. Полеванов так характеризует свою работу в ГКИ[22]:

«Разгребая завалы дел в ГКИ, я так и не обнаружил полного реестра российской собственности. «Лучший менеджер» за все годы так и не удосужился. Вскоре зачем-то зачастили ко мне с визитами послы стран «семерки». Словно что-то хотели вызнать, да не решались спросить. На все жгучие вопросы я ответил погодя, подготовив президенту честный, нелицеприятный и строго документированный доклад о злоупотреблениях в ГКИ, неправомочности самой концепции приватизации. Отклика не было, молчание… Зато Козырев привез весточку из Вашингтона: пока В.П. Полеванов – во главе Госкомимущества, кредиты МВФ России будут приостановлены. Шантаж сработал. Президент вызвал меня в Кремль. Борис Ельцин, с досадой, не скрывая от меня подоплеки вынужденного смещения с должности, извинился, что так дело обернулось, и предложил поработать заместителем начальника Контрольного управления президента.

В ГКИ вместо меня, чужака и строптивца, пришел верховодить сподвижник А.Б. Чубайса Альфред Кох. Тот самый, что впоследствии издал в Америке книжонку «Распродажа Советской Империи».

Развалив экономику и растащив промышленность, американские советники и «ученые консультанты» протянули руки и к развитию российского рынка ценных бумаг, «помощь» в становлении которого оказывало правительство США через Гарвардский университет. Так называемые ученые из этого университета, Джонатан Хей и Андрей Шляйфер, развернули деятельность на ниве этого рынка в целях процветания личного бизнеса, но общая задача была решена. В России не просто сформировался рынок капиталов по американской модели, но был создан американский фондовый рынок, на котором работали те же инвесторы, и крутились те же деньги, что и в Нью-Йорке – финансовой столице США. Произошла практически полная американизация Федеральной комиссии по ценным бумагам (ФКЦБ) – главного государственного регулятора на рынке капиталов.