Роза пустыни

Глава 8

Утренние газеты кричали об авиакатастрофе. Очевидцы сообщили, что видели взрыв через несколько минут после того, как самолет вылетел с Мальты. У побережья нашли обломки. Все пассажиры погибли.

Эти слова звучали в голове у Джули. Сначала она еще надеялась. Стива и Линн не было на том самолете. Они сели на следующий. Она может снять трубку и позвонить в отель на Мальте. Ей ответит Линн.

— Все бесполезно, Джули. — Клэй положил трубку. — Роуленды были на том самолете. Я видел списки пассажиров. Нефтяную компанию оповестили, потому что многие наши сотрудники пользуются этим рейсом.

— Это неправда! — Джули закрыла лицо руками. — Я не верю!

— Тебе надо выплакаться! — Клэй нежно привлек ее к себе. — Завтра нужно будет вести себя как обычно, чтобы Джанет и Марк ни о чем не догадались.

Джули с побелевшим лицом уставилась на Клэя. В своем горе она совершенно позабыла о тех, кто будет страдать больше других. Теперь Джанет и Марк стали сиротами.

Джули не могла вспомнить, как они пережили ту ночь. Она слышала шум уезжавших и подъезжавших машин и голос Беллы.

Когда Джули проснулась, в окно уже светило солнце. Она пошевелилась и услышала детский смех в саду. Господи, пусть это будет ночной кошмар, молилась она. Джули встала, втайне надеясь увидеть на лужайке Линн и Стива, но высокая фигура Клэя развеяла надежды.

Линн и Стив Роуленд вчера погибли. Они никогда больше не вернутся домой.

Джули ощутила страшную боль в груди. Она оглядела комнату, которую они украшали вместе с Линн. Ярко-синий ковер, белые занавески и покрывала в синий горошек. На глаза навернулись слезы, но Джули решительно смахнула их. Ее ждут Марк и Джанет.

Она приняла душ и надела голубое платье с маленьким белым воротничком. Джанет хихикала, сидя на траве, глядя, как Марк пытается забить в лунку шарик для гольфа с помощью лопатки. Увидев Джули, она вскочила:

— А мама вчера так и не приехала!

Марк бросил лопатку и побежал к ней.

— Джули! Ты видела моего папу? Я хочу посадить рыбок в бассейн.

Он потащил ее к ведерку. Вид трех мертвых рыбок и неоконченного бассейна оказался слишком сильным испытанием для Джули. Она прикусила губу и сжала кулаки.

— Доброе утро, Джули! Мы думали, ты проспишь весь день.

Радостный голос Клэя вернул ее в чувство.

— Должно быть, я вчера очень устала, — улыбнулась она.

— Рыбки умерли, — заявила Джанет.

Лицо Марка сморщилось, и он зарыдал. Мальчик безутешно плакал, пока Клэй не предложил съездить в город и купить настоящий аквариум с рыбками.

Когда дети убежали в дом, Джули повернулась к Клэю:

— Ты им сказал?

— Нет, но дети всегда чувствуют подобные вещи. Если хочешь, скажу им по дороге в город.

Дни бежали, и чувство вины не покидало Джули. Она вяло слонялась по дому. Как-то вечером Клэй поднялся из-за стола, где возился с бумагами, и подошел к ней.

— Почти готово. Марк и Джанет получат все, включая и проценты от продажи дома.

— Клэй, что с ними будет?

— Опекуном станет сестра Линн — Стефани Мейхью. Очевидно, она единственная родственница, если не считать отца Стива, которому почти восемьдесят лет.

— Она сама приедет за детьми?

— К сожалению, она не может оставить Бонголу, так называется ферма семьи Мейхью в Марубо. Я сам отвезу их.

— Если бы я могла усыновить детей.

— Нет, Джули! Им нужна семья. Ты-то должна это понимать.

— Это ты не понимаешь? Если бы я не приехала сюда, Стив и Линн были бы живы.

— Ах, вот что! Я должен был предположить нечто подобное.

Клэй оставил бумаги и нежно повернул Джули к себе.

— Я должна была вернуться в Англию. Почему я согласилась на эту работу? Это я их убила…

— Прекрати, Джули! Ты ни в чем не виновата. Если бы не приехала ты, Роуленды нашли бы кого-нибудь другого. Можно с таким же успехом сказать, что это я виноват, потому что порекомендовал тебя.

— Но я согласилась!

— И больше ничего. Такое бывает, и здесь некого винить. Жизнь продолжается, и мы должны думать о себе.

— Как я могу теперь думать о себе? Пока Марк и Джанет не будут устроены…

Клэй взял ее за плечи.

Помолчав, Джули спросила:

— Ты сообщишь мне, как их встретят в Бонголе?

— В этом не будет необходимости. Ты едешь со мной.

— Замечательно! Я бы хотела убедиться, что у них все будет хорошо. Ты что-нибудь знаешь о Бонголе?

— Только то, что это высокогорная ферма в горах Дарабер. Джон Мейхью поселился на ней после заключения соглашения между нашим правительством и правительством этой страны. Они выращивают все: от маиса и бананов до хлопка и подсолнечника. — Клэй ободряюще улыбнулся. — Это рай для Джанет и Марка, а Мейхью мечтают о детях.

— Наверное, ты прав. — Джули слабо улыбнулась в ответ. — Когда мы уезжаем?

Перелет до Хартума Джанет с Марком перенесли легко. У Джули не хватило духу спросить у Клэя, что же он сказал им про родителей, но в глазах детей было недоумение. Марк чаще плакал, а Джанет капризничала. Иногда она глядела в пространство перед собой, а потом внезапно спрашивала: «Как думаешь, мамочка сейчас счастлива?» или «Почему папа не взял нас с Марком с собой?».

Тяжело вздыхая, Джули пыталась ответить что-нибудь вразумительное, а затем переводила разговор на другое. Только время и новая жизнь с дядей и тетей в Бонголе помогут детям забыть двух самых дорогих людей.

В аэропорту ждала машина с высоким суданцем за рулем, и, когда они проносились по улицам Хартума, Джули поразило множество машин, ярких огней и количество полицейских. Это бы мог быть центр Лондона, если бы не темнокожие люди и не огромные баньяны на улицах. Отель был окружен лужайками и стоял на берегу реки.

— Я подумал, что в Марубо лучше добираться по реке. — Клэй указал на видневшийся вдали пароход. — А остальную часть пути, около сорока миль, придется преодолеть на машине.

Джули кивнула на белоснежное здание вдали:

— Похоже на дворец.

— Угадала, — улыбнулся Клэй. — Хочешь посмотреть? Все в порядке. В соседнем номере есть няня, и она присмотрит за детьми. Встретимся в фойе.

Приняв душ и переодевшись, Джули спустилась вниз. Может, ему хотелось, чтобы рядом с ним была Тамара? Погрузившись в свои мысли, Джули рассеянно брела по фойе, не замечая взгляда Клэя. Лиловое шифоновое платье с большим вырезом и пышной юбкой очень ей шло, по плечам струились льняные волосы. Клэй подхватил ее под локоть.

— Идем?

Дворец был залит светом и охранялся стражниками в великолепных белых униформах. Джули долго разглядывала его, жалея, что у нее нет с собой камеры. Потом они шли по баньяновой аллее и мимо моста к реке. Клэй привел Джули в сад, где туристы праздно болтали под аккомпанемент суданской музыки.

Уитмен заказал напитки и с вежливой улыбкой повернулся к ней:

— Что скажешь насчет суданской ночи?

Джули мечтательно откинулась на спинку стула:

— У меня просто нет слов.

Клэй подал ей сигарету:

— С тобой я чувствую себя таким старым. Не могу вспомнить, как реагировал, когда впервые попал в эти места.

Джули недоверчиво взглянула на него:

— Могу поспорить, что ты был так же зачарован, как и я, но ни за что не признаешься.

Через несколько минут Клэй поднялся и лениво произнес:

— Пойдем посмотрим на восход луны над Нилом. Ты не будешь одинока. Я тоже никогда не видел этого зрелища.

С трепещущим сердцем Джули последовала за ним по узкой тропинке к берегу, пытаясь угадать настроение Клэя. Он казался искренним и задумчивым, беспечным и в то же время решительным. При виде реки Джули позабыла обо всем. Мерцающая серебряная лента извивалась и исчезала в темноте.

— Романтично, или же ты считаешь иначе?

— Красиво… — прошептала Джули.

— Романтично и красиво. — Клэй усмехнулся. — Похоже, у нас почти нет слов.

Джули, словно утопающая, пыталась схватиться за соломинку. В этом случае за разговор.

— Я никогда не видела ничего подобного в Триполи.

— Триполи? Я и забыл, что такой город существует.

— Тамара устроилась на работу на воздушной базе. Она очень довольна. Перед отъездом она заходила повидаться… — пробормотала Джули. — Ей очень хотелось получить эту работу.

— Знаю. Хотя не понимаю, почему они с майором просто не поженились, но наша Тамара осторожная девушка.

— Так ты знал о майоре?

— Тамара спрашивала у меня совета. — Клэй ухмыльнулся.

— И что ты ей посоветовал?

— Сказал, чтобы она хватала парня, пока есть возможность.

Значит, Клэй знал о любовных приключениях Тамары, но это его не волновало! Впервые после смерти Линн и Стива Джули вспомнила сказанные им в тот вечер слова: «Жизнь продолжается, и нам надо подумать о себе». Неужели она может надеяться… Допустим, у них с Тамарой никогда ничего не было. Допустим, у Клэя никого не было, кроме…

Джули покачнулась, не заметив, что прошептала имя Клэя. Он подхватил ее на руки и спрятал лицо в ее волосах.

— Джули, милая! Позволь мне хотя бы раз обнять тебя.

И потом все потеряло значение, потому что губы Клэя нашли ее губы. Мир закружился, и Джули подумала о всепоглощающей, огромной любви. Наверное, так было у Стива с Линн. Но мысль об их детях, одиноко спящих в чужом отеле, заставила ее мягко оттолкнуть Клэя:

— Клэй, думаешь, Мейхью полюбят Джанет и Марка?

Он внимательно посмотрел на нее:

— Ты напоминаешь мне, что нам еще предстоит много дел? Конечно, ты права. Сначала дети.

Обняв Джули за плечи, Клэй повел ее к отелю.

Речной пароход должен был доставить их до границ Марубо. Это было внушительное судно, и Джули с удивлением отметила, что каюты первого класса отличались удобством. Когда носильщик-араб внес их чемоданы, она заметила шкаф, комод, раковину, электрические вентиляторы, кровать и двухъярусную койку для детей. Из каюты дверь вела на палубу, затянутую сеткой от москитов. Оттуда открывался вид на жизнь в каютах третьего и четвертого класса. На железных койках лежали арабы и африканцы в окружении овец, коз и домашней птицы. С некоторым недоумением Джули узнала, что большинство из них должны были служить пропитанием во время путешествия.

Несмотря на размеры и современный вид, пароход двигался медленно. Клэй определил, что он делает не больше четырех узлов в час, но Джули была рада. Здесь не было пыли, тряски по ухабам и шума, если не считать ритмичного гула двигателей и легкого плеска волн о борта. В отличие от монотонного морского путешествия здесь можно было любоваться прибрежными красотами.

Пару часов Джули именно этим и занималась, когда после беготни по палубе Джанет и Марк наконец улеглись в свои кроватки. Клэй работал у себя в каюте.

Джули смотрела на выжженную землю и чахлые деревья, постепенно они уступили место зеленой саванне, а та — редким лесам, напомнившим ей об английских парках.

К вечеру у Марка повысилась температура. Он отказался от еды и дремал в своей кроватке, время от времени с плачем просыпаясь. Джули не понравилось его состояние, и она пошла к Клэю.

Он долго стоял около Марка, уговаривая его выпить лекарство, а потом выпрямился с усталой улыбкой:

— Не думаю, что это что-то серьезное. Он слишком мал для подобных путешествий. Вероятно, к утру все пройдет.

Вечерний воздух был раскаленным. Река блестела, словно расплавленный металл. Джули смотрела на мигающих в акации светлячков.

— В чем дело? — спросил Клэй.

— Я подумала… Что, если климат не подойдет детям? Такая жара может плохо сказаться на их здоровье.

— Перестань переживать, иначе тоже заболеешь. Мне сказали, что климат в Марубо очень похож на английский. Не забывай, там горы. Это жара будет преследовать нас недолго, пока мы плывем по реке. — Клэй ободряюще улыбнулся и скрылся в своей каюте.

Как и предсказывал Клэй, на следующее утро Марку стало лучше. Джули удалось увлечь детей наблюдением за игрой в шахматы, в которую играли два араба на нижней палубе. После обеда дети забрались в кроватки, а Джули наконец-то смогла переодеться и принять душ.

Пароход сделал остановку в деревне, и Джули принялась с интересом разглядывать пассажиров. Среди пестрой толпы появилась группа воинов с блестящими в лучах солнца копьями. Когда люди разошлись, по трапу на носилках подняли слепого человека, а последним на борт поднялся высокий, величественный мужчина в белом шелковом одеянии, перехваченном на плече золотой застежкой, и с опоясывающей лоб цветной лентой, из-под которой торчали перья. Очевидно, это был местный вождь, поскольку в каюту первого класса его провели с величайшим почтением.

Теперь на палубе появились семья индийцев, путешествующих в Уганду, суданский агент, отправляющийся на новое место службы, и миссионер с семьей, с которым у Джули состоялось несколько интересных бесед. Они должны были сойти на следующей остановке и по суше отправиться в устье реки.

На четвертый день на нижней палубе почти никого не осталось, немногочисленные пассажиры время от времени занимались ловлей рыбы. Клэй небрежно облокотился о перила рядом с Джули, подробно описывая каждый вид рыб, в то время как Джанет с Марком завороженно глядели на воду.

— Это нильский окунь, по вкусу напоминает лосося. Ему стоит опасаться вон той полосатой рыбы, она может ударить током.

Владелец удочки поспешно отпустил свою добычу в воду.

Вечером пароход прибыл в Аннаю, недалеко от Марубо. Клэй сошел на землю с Марком на руках. Джули следовала за ним вместе с Джанет.

На набережной стояла мечеть из пестрых камней, впереди простиралась улица с открытыми лотками, где торговали специями и едой. Из толпы шагнул молодой суданец в опрятном костюме и энергично пожал Клэю руку.

— Рад, что ты получил мое сообщение, Хабиб, — сказал Клэй.

Молодой человек удовлетворенно кивнул и повел их к приземистому внедорожнику с большими сиденьями. Клэй открыл дверцу и улыбнулся Марку:

— Садись, старина, мы почти приехали.

Потом он помог забраться Джули и Джанет, а Хабиб в это время погрузил чемоданы. Внимательно изучив карту, Клэй уселся за руль и нажал на газ.

— Два, самое большее три часа, — весело бросил он через плечо. — Хабиб говорит, что дорога почти все время хорошая. Пройдем таможню, а дальше поедем быстрее.

Впереди лежали голубые и лиловые горы. С каждой милей воздух свежел, и дети, должно быть поняв, что утомительному путешествию скоро придет конец, принялись оживленно болтать. Машина ехала сквозь пустынные горы, где росли огромные баобабы с искривленными стволами. К вечеру машина остановилась у здания таможни с широкой синей верандой. Клэй достал паспорта и все необходимые документы и подошел к толстому человеку, который с угрюмым видом стоял в дверях. Вместе они вошли внутрь.

Джули решила, что детям самое время немного размяться.

— Вылезайте, ангелочки! — весело крикнула она.

Джули огляделась по сторонам. От окружавшего ландшафта захватывало дух, из удушающей жары они попали в английское лето благодаря высокогорному воздуху. Похоже, все будет хорошо. Джанет и Марк едут к тете, которая их любит и ждет. Стефани Мейхью была сестрой Линн, поэтому она просто не может не любить детей.

Когда Марк и Джанет будут устроены, они с Клэем… Джули дала себе слово не думать об этом.

Когда они вернулись ко входу в здание таможни, оттуда появился нахмуренный Клэй.

— Произошла неувязка. Похоже, мы пока не можем ехать.

— Почему? — встревоженно спросила Джули.

— Почему? Потому что ты не моя жена, а это не наши дети.

— Не может быть!

— Уверяю тебя, очень даже может. Придется подождать, пока не приедет начальник.

— Но это же смешно! Какая разница, женаты мы или нет?

— Я тоже ничего не понимаю. Единственное, что я понял, — ты и дети вне подозрений. По какой-то причине остаюсь только я.

Что-то почувствовав, Марк захныкал и прижался к Джули.

— Все хорошо, милый. Это не займет много времени.

Удивительно, как дети быстро понимают подобные вещи. Еще секунду назад они весело смеялись, а теперь глядели на взрослых расширенными от страха глазами. Джули боялась, что путешествие пагубно скажется на их состоянии, если они как можно скорее не окажутся дома.

— Слушай, когда приедет этот его начальник? — спросила она.

— Может, через час, а может, только утром. У этих людей совершенно нет чувства времени!

Вскоре солнце скрылось за вершинами гор и подул холодный ветер. У Марка стали слипаться глаза.

— Поскольку ждать негде, придется устроить ночлег в машине, — улыбнулся Клэй. — Идемте, ребята.

Марк со слезами на глазах ухватился за платье Джули.

— Где мама? Я хочу к маме!

Джули крепко прижала его к себе и прикусила дрожавшую губу.

— Клэй, почему бы мне не поехать одной с детьми? Ты нас догонишь. Они ведь дадут тебе какую-нибудь машину.

Клэй покачал головой:

— Я не отпущу тебя одну.

— Почему? Какой толк всем торчать здесь? Ты сказал, что дети и я вне подозрений, а до Бонголы уже недолго.

— Около десяти миль. Вы будете там через несколько минут. — Клэй задумчиво потер подбородок. — Мейхью нас ждут.

— Что же тогда?

— Постой, я спрошу у него, можете ли вы ехать одни.

Через несколько минут он вернулся.

— Разрешил. Не сворачивай с дороги. Хабиб сказал, что в трех милях от фермы есть поворот, но ты его не пропустишь.

Джанет и Марк решили сесть впереди. Лицо Клэя было напряженным.

— Будь осторожна, Джули. И не трать время, езжай прямиком в Бонголу.

— Мы уже почти на месте! — Махнув рукой, Джули поехала по дороге.

Внезапно стемнело, и Джули не видела впереди ничего, кроме ленты дороги. Должно быть, они проехали уже пять или шесть миль. Наконец вдали показался свет. На дорожном указателе виднелась надпись: «БОНГОЛА». Буквы были настолько выцветшими, что Джули с трудом их разглядела. Открытые ворота вели в переулок. Ветер кружил листья и ветки, и высокие черные деревья стонали от его порывов. Джули остановила машину и с наигранной веселостью повернулась к детям:

— Вот мы и дома!

Дом смутно виднелся в темноте — мрачно-серое нагромождение колонн и окон. На высокую веранду вели деревянные ступеньки. Под дверью мелькнула полоска света. Странно, что никто не вышел их встречать! Неужели обитатели дома не слышали шума машины? Джули ободряюще улыбнулась:

— Давайте зайдем внутрь и поищем тетю Стефани. Похоже, она очень удивится.

Марк крепко вцепился в ее руку, Джанет неотрывно глядела прямо перед собой. Они поднялись по ступенькам и вошли в дом. В сумеречном свете Джули увидела деревянный пол, устланный ковриками, забитыми пылью. Кажется, это была гостиная.

— Эй, есть кто-нибудь дома?

Джули решительно направилась в сторону комнаты, откуда исходил свет.

Она оказалась на кухне, заваленной консервными банками и остатками еды. В углу виднелась раковина из грубого камня без крана, а напротив — грубый эмалированный контейнер, очевидно холодильник. Открытый буфет был забит дорогой керамикой и кухонными приспособлениями. Джули заметила холодную ржавую железную плиту.

Они преодолели такой путь, чтобы найти… это! И где же все? Где тетя Стефани? Неужели она не знает, что сегодня должны приехать ее племянники? За спиной Джули послышался какой-то шорох, и она насторожилась. Дети инстинктивно прильнули к ней, и она с усилием обернулась. В проеме двери виднелась шатающаяся фигура женщины с тусклыми глазами и взлохмаченными темными волосами. Но даже в таком виде она была очень красива. Женщина вздернула голову и с усилием пробормотала:

— Привет! Добро пожаловать в Бонголу!