Руимо. Пришедшая (СИ)

Глава 10

Как всегда, в чёрной крепости, именуемой Хамир-Ракод, стояла мёртвая тишина. В коридорах лишь изредка слышались тихие шаги и приглушённый шёпот. Обитатели крепости предпочитали не выходить без особой нужды; а всё потому, что даже им порой становилось жутко от зова божества во плоти, запертого в одном из залов, носившего имя Роук.

Менторы, разбиваясь на уже давно сформированные группы, занимались тем, чем обычно: кто-то, предпочитая остаться наедине с собой, изучал древние манускрипты; кто-то дни напролёт оттачивал боевые приёмы или заклинания, проявляя неслыханное упорство и стойкость, не свойственную стамра. Кто-то бездельничал, предавался плотским утехам, или же — погружался в искусство; кто-то выполнял ответственные поручения.

Ричард был одним из тех немногих, кто держался в гордом одиночестве — во всяком случае до недавних пор, когда компанию ему начала составлять опытная чародейка Адель, которая была старше на шесть сотен лет. Впрочем, разницу он не ощущал. Таковая чувствовалась, когда ему приходилось общаться с Келлой или Деном. И если Келла в силу возраста имела больший опыт во всём, включая магию, но была болтлива и пуста, то Ден, имея скверный характер, был умён и талантлив. Проходя мимо высокой и узкой двери в глухой стене — входа в лабораторию Дена, в которой он проводил исследования и ставил эксперименты над стамра, Ричард невольно вспомнил один из последних.

В Руимо всегда были и будут люди, проявляющие к Менторам симпатию. К таким они, как правило, относятся снисходительно и иногда даже дружелюбно.

Немало женщин питают к мужчинам-менторам слабость. Одна не так давно согласилась зачать и выносить ребёнка, не зная, чем всё обернётся. В большинстве случаев плод умирал ещё в утробе матери, на первых порах; последней подопытной Ден регулярно внутривенно вводил какую-то дрянь — иными словами не назовёшь, после чего в её теле постепенно происходили мутации. Плод развивался вплоть до шестого месяца — наибольший срок за последние три сотни лет исследований, однако, тело матери начало увядать. Ден, как только та рассталась с жизнью, вскрыл её и извлёк погибшее вместе с матерью чадо, походившее больше на чудовище.

— В следующий раз добавлю в состав синюю пыль, — сказал он себе, задумчиво глядя на колбы с вакциной и делая пометки в своём журнале. Недолго осматривая кровавые останки на операционном столе, который Ден в шутку называл разделочным, и мерзкое маленькое существо, брошенное в ведро, стоящее рядом, Ричард удовлетворил своё любопытство. Не отвлекая высокого и худого, как жердь, мужчину, он вышел за двери.

Вернувшись к реальности, Ричард миновал мрачную залу, полную гигантских колонн, и прошёл сквозь массивную арку.

Маркус сидел на нижних ступенях, ведущих к изумрудному трону, и был задумчив как никогда. Не моргающие, тёмно-серого цвета глаза глядели в ничего не отражающее зеркало, вокруг которого клубился дым.

— Входи, — скомандовал он. Ричард, подойдя достаточно близко, опустился на колено. Выдержав паузу, предводитель поставил локти на колени и опустил подбородок на сплетённые пальцы. — Завтра ты отправишься в Ведрук.

— Один?

— Один.

Ричард кивнул; он понял, что от него хотят избавиться, дабы не посвящать в планы. Маркус взял лежащий рядом запечатанный восковой печатью желтоватый конверт и протянул ученику, и тот положил его во внутренний карман.

— Отыщешь Несущих истину и передашь моё послание. Однако, этим твоя миссия не ограничится. В Ведруке найди того, кто знает, где достать белую сталь; затем отыщи кузнеца, способного с ней работать. Чертёж клинка я передам чуть позже, когда окажешься на месте. Попасть в город сейчас несложно: представься Аргусом из Релендола, и тебя пропустят. Возьми с собой золота столько, сколько сочтёшь нужным, и не забудь про зелья.

— Надолго я останусь среди людей?

— До тех пор, пока не велю вернуться.

Маркус что-то тихо сказал себе и перестал замечать Ричарда. Выждав, он сам обратился к предводителю.

— Возможно, я излишне любопытен. Однако, как вы намерены поступить с Пришедшей? С тех пор, как я не справился с заданием, о ней вы не упоминали ни разу. Оставите как есть?

Маркус усмехнулся, и носогубные складки на бледном лице сделались ещё отчётливее, а вокруг глаз показались морщины.

— Конечно, нет. Прошёлся слух о женщине, которую готовит к грядущим испытаниям чародейка Элиты, — Маркус заинтересованно посмотрел на рыжеволосого и жестом велел подняться. — Мой верный ученик, не хочешь ли попутно выполнить ещё одно поручение?

— С удовольствием, учитель.

— В Золотой город нельзя проникнуть, но испытания пройдут за его пределами. Как только будет известен точный план и маршрут, я непременно поделюсь с тобой. Тебе предстоит наблюдать за новобранцами, не вмешиваясь. Задача эта непроста, потребует смекалки и скрытности, но я уверен: это всё тебе по силам. Всё, что увидишь, ты должен будешь мне поведать при первой же возможности. Если подтвердится, что Пришедшая среди новобранцев, выманить её не составит труда. Не спрашивай, как именно: коль всё пройдёт успешно, подробности узнаешь одним из первых. Сейчас же — выполни отведённую тебе роль, не разочаруй своего господина.

Когда Ричард убедился, что разговор подошёл к концу, он поклонился и не спеша покинул тронный зал.

Темнота отнюдь не мешала ему передвигаться: каждый камешек, каждый выступ, узор или ямку в коридорах он знал наизусть. Наполнив в казне золотыми и серебряными монетами два больших кошелька, один прикрепил к поясу, другой же намеревался положить в один из сундучков. Избегая встреч с собратьями-менторами, он поспешил в свои скромные покои.

Из шкафчика достал три колбы с зельем Амиталь и разлил его по пробиркам; бережно запечатав каждую из них, сложил в специальный футляр с отделениями и произнёс над ним заклинание: теперь практически для всех он будет выглядеть как самый обычный округлый камень, и только разбирающийся в заклинаниях магии Изменения заподозрит иллюзию. Поместив в сумку зачарованный предмет, он собрал необходимую одежду и вместе с ней положил сундучок с кошельком, запертый на замок. Убедившись, что собрал всё необходимое — остальное, если потребуется, он сможет купить на месте, оставил длинный пиджак на стуле и взял несколько старых книг, на которые уже давно положил глаз, но изучить их не предоставлялось возможности. Одна из них была личным дневником Фенхидес Иллариона — одного из Фаренхимских королей; дневник был выкран в день краха города серебра. В другом фолианте, полученном таким же способом, были записаны секреты исцеляющей магии. Последней была самая новая, но больше всего потрёпанная книжонка без автора, содержащая в себе провокационные тексты и высказывания в адрес Тувиама. Стоило Ричарду опуститься на мягкое сидение, в деревянную дверь постучали.

— Я занят, — громко воскликнул рыжеволосый, сведя брови, и открыл первую страницу безымянной книги в потрёпанной обложке. В дверь постучали снова. На мгновение возведя глаза к потолку, он нехотя поднялся и двинулся ко входу. Едва открыл дверь, на порог ступила Адель.

Вид у неё был неважный. Ричард знал, что она вернулась после очередного задания, однако прежде не видел её такой подавленной.

— Впустишь? — тихо спросила она.

Ричард отступил в сторону, а после закрыл за ней дверь. Адель сразу же направилась к софе и села в углу, обняв колени. Заметив дорожную сумку, она не обронила ни слова. Ричард тем временем вернулся к книгам.

— Как прошло? — спросил он, перелистнув страницу.

Адель медлила с ответом, а потом закрыла вытянутые глаза. Ричард вопросительно посмотрел на неё.

— Хуже не бывало.

— Ты провалила миссию?

— О, нет. Как раз наоборот.

— Тогда не вижу поводов для беспокойства.

— Там были дети, Ричард. Несколько ребятишек случайно услышали часть разговора с посредниками. Я могла стереть им память, но нет же! Когда их вывели, я не успела сказать и слово, как мясники Несущих истину, это паршивое отребье, перерезали им горла. Я не могу так больше! Не хочу убивать; я устала от этой чёрной крепости, где темно, сыро, и не с кем поговорить по душам. Ты не поверишь, что я узнала! Келла проболталась…Сказала, что я была графиней, и у меня была семья. Лучше бы она держала язык за зубами!

— Тише, — Ричард захлопнул потрёпанную книгу. Взглянув на Адель, на миг растерялся, заметив, как по её щеке побежала слеза. Видимо, действие Амиталь ещё не закончилось. Решив, что следует её поддержать, он сел ближе и слегка приобнял.

— Каким бы ни было твоё прошлое — оно позади. Не имеет значения, кем ты была — важно лишь то, кем являешься, — спокойно сказал он, и Адель положила голову ему на плечо. — Мы те, кто мы есть. Если у нас и было прошлое, то лучше его не знать.

— Что мы приносим в этот мир? Одно лишь разрушение.

— Мы служим Маркусу. Однажды настанет день, когда былой порядок восстановится.

— Былой порядок? — она горько усмехнулась. — Ты себя слышишь? Маркусу, как и всем нашим братьям и сёстрам, не нужны порядок и мир. Всё, чего они хотят — это месть за падших и власть, и нет разницы, кому именно мстить.

Ричард надеялся, что этих слов никто не услышал: попади они Маркусу в уши, участь Адель будет печальной.

Её поведение было странным. Возможно, подобную эмоциональность можно списать на побочный эффект зелья, но Ричард давно заметил за ней некоторую мягкосердечность, что было более чем противоестественно и неправдоподобно.

— Ричард, — она осторожно обняла его и прижалась к груди, — обними меня.

Как только он сделал это, грустное выражение исчезло с бледного личика. В глазах блеснул огонёк, и она, запустив тонкие пальцы в рыжеватую шевелюру, принялась его целовать.

Он был не против, и ответил взаимностью. А ведь он почти поверил; он сомневался в правдивости услышанного, однако, надавив на жалость, Адель добилась своего, и Ричард готов был поаплодировать за сыгранную роль.

— Какова чертовка, — подумал он, касаясь губами её тонкой, нежной шеи.

Наступило утро. Немного подремав, Ричард, стараясь не потревожить лежащую рядом Адель, встал с софы, устланной мягкими покрывалами и бархатными подушками разной величины. Рядом с его босыми ногами лежало лёгкое, тёмно-фиолетовое платье, на талии украшенное тонкими алыми лентами; аккуратно сложив, он оставил его на столике и принялся одеваться.

Отыскать в кромешной тьме разбросанные вещи оказалось сложно — предыдущая сфера света растаяла несколько часов назад, и он создал новую. Маленькие синеватые точки блуждали по комнате, освещая простую мебель и холодные каменные стены. Ричард отчасти завидовал другим Менторам: некоторые могли видеть в темноте, что было крайне полезно как в повседневной жизни, так и для слежки под покровом ночи. Надев кафтан с туникой, он закрепил пояс с кошельком и кинжалом, накинул тёмно-синий плотный плащ с глубоким капюшоном, взял дорожную сумку и отправился к выходу.

У самой двери он обернулся. Адель мирно спала на боку, укрытая тёмным шёлковым покрывалом, и обнимала подушку изящными руками. Ричард словил себя на том, что проявляет к ней симпатию, и её общество ему не неприятно.

За сохранность вещей он не переживал: ценностей у него, как таковых, не было. Наконец оторвав взгляд от прекрасной светловолосой женщины, он перешагнул порог и закрыл дверь, размышляя о новой миссии и строя догадки касательно планов Маркуса, в которые его не посвятили.

Для того, чтобы покинуть Хамир-Ракод ему потребовался почти час: магией мгновенного перемещения он владел не в совершенстве и прибегал к ней в самых крайних случаях, поэтому весь путь прошёл самостоятельно. Последним и, пожалуй, самым большим препятствием стала крутая лестница подземной башни; ступени зачастую были неровными и разбитыми. Ричарду казалось, что камень взвывал от каждого его шага и мог обвалиться в любой момент. На стенах виднелись остатки уничтоженных временем узоров, которые уже было не разобрать. Вверху виднелся маленький круг багряного неба, с поверхности осыпались струйки песка. Подземная башня была одним из немногих тайных выходов из крепости, и отыскать её снаружи было невозможно.

Вдалеке, на красном и сером фоне показались острые чёрные башни и наземная часть Хамир-Ракода. Не обращая внимание на множество бесформенных, снующих вокруг тёмных стен, Ричард, ступая по истрескавшейся серой земле, двинулся на юг.

Через четыре дня он пересёк Тувиамскую границу, чудом не встретив никого на своём пути. Потратив на отдых всего несколько часов, следующие шесть дней он шёл, не останавливаясь, и не испытывал ни жажду, ни голод. За это время от пыли его синий плащ сделался серым, ветер то и дело бросал песчинки в лицо.

Прежде чем ступить на землю Ведрука Ричард умылся заранее запасённой водой, сделал несколько глотков и выпил Амиталь. Когда кожа на руках заметно порозовела, он решил, что пора идти дальше.

Через два часа он заметил, как всё изменилось: чем дальше он шёл, тем живее становилась земля, а небо и вовсе из алого окрасилось в непривычный голубой, с пышными белыми облаками. Вдохнув поглубже свежий воздух, он с интересом рассматривал густую зелёную траву, деревья, шуршащие листвой под слабым ветерком. Вслушиваясь в пение птиц, он не заметил, как оказался под каменной стеной, отделяющей его от Ведрука. Заметив высокие деревянные двери — стальная решётка была поднята — он подошёл ближе и постучал несколько раз. Прождав пару минут, он сжал кулак и постучал ещё сильнее, всё больше испытывая недовольство. Отделавшись от навязчивого желания заморозить дверь и разбить её вдребезги, он повторил попытку позже. С другой стороны послушался скрипучий мужской голос, полный гнева.

— Кто ещё там?! — грубо выкрикнул мужчина. Затворка в двери отодвинулась, и Ричард увидел пару маленьких глаз.

— Аргус из Релендола, — процедил Ментор.

В маленьких глазах блеснул страх. Затворка захлопнулась, с дверей сняли засов и они открылись. Седоватый мужчина в сутане поклонился, а после, оглянувшись по сторонам, правой рукой сделал особый приветственный знак. Несущий истину в одеянии храма трёх Светлых Богов отозвал подошедших стражников, носящих символ Тувиама, представив Ричарда своим послушником. Когда те ушли, он снова учтиво поклонился.

— Добро пожаловать в Ведрук, господин. Если в чём-то нуждаетесь — я к вашим услугам.

Этот человек не понравился Ричарду, и ему захотелось поскорее избавиться от него. Когда он предложил провести небольшую экскурсию по городу, Ричард отказался и, вручив ему желтоватый конверт, пошёл вдоль главной улицы.

Здания в большинстве своём были невзрачными и серыми, двухэтажные жилые дома встречались довольно редко. Чувствовался запах валящего из труб дыма, изредка слышались удары кузнечного молота — раньше Ведрук слыл городом мастеров и ремесленников, однако, сейчас сложно было в это поверить. То и дело на пути встречались музыканты, в основном играющие на лютнях и флейтах. Ричард заметил, что все девушки и женщины обязательно вплетали в волосы пёстрые ленты, мужчины же носили широкий тканый пояс, иногда с узорами и вышивкой. Кругом бегали босые ребятишки и, воображая себя воинами, сражались на палках и вызывали друг друга на дуэли.

Ричард сильно выделялся и одеждой, и медными волосами; в очередной раз словив заинтересованный взгляд юной девушки, идущей навстречу, он свернул туда, где было людно и попытался смешаться с толпой.

Бродя по городу, он с интересом наблюдал за тем, как живут обычные стамра. Отказавшись от предложения купить сахарных яблок, он заинтересовался большим скоплением людей на рыночной площади. Пробиваясь сквозь неповоротливую толпу, он приближался к владельцу слабого, осипшего голоса. Наконец пробравшись вперёд, ни разу никому не наступив на ногу, в самом центре образовавшегося круга он увидел старика. Он был бос и одет в лохмотья, прикрывавшие его тощее, сухое тело. Длинная седая борода, на которую прицепился мусор и остатки предыдущей трапезы, доставала до живота. Он сидел на земле, а рядом с ним лежала старая шляпа, в которой поблескивали монетки. Старец говорил негромко и отчётливо.

— Он переродился, он — среди нас. Он вернётся, и принесёт смерть всем, кто откажется от него!

Несколько разочарованных зрителей махнули на него рукой и пошли прочь, и вскоре за ними потянулись и остальные; кто-то плюнул на землю и начал браниться. Писклявый мужской голос громко потребовал, чтобы стража выволокла безумца за пределы города, но никто этого делать не собирался.

— Как «почтенно» стамра относятся к старшему поколению, — подумал Ричард. Мгновение спустя он ощутил на плече чью-то ладонь и резко обернулся, возмущённый подобной наглостью.

— Э…ты чего? — бородатый мужичок отшатнулся, встретившись с пронзительным, леденящим кровь взглядом. — Прости, если обидел — вижу ты не отсюда. Я, это, хотел сказать, чтобы не слушал ты его: старик, так сказать, умом тронулся, тут уж ничего не попишешь.

— Благодарю, добрый человек.

Ричард постарался посмотреть на него мягче, но тот спешно извинился за беспокойство и ушёл.

Когда слушатели разошлись, старик замолчал. Он долго глядел в небо, а после начал покачиваться и что-то бормотать. Резко замерев, с ошарашенным выражением на морщинистом лице он вытянул ладонь в сторону Ричарда, с интересом за ним наблюдающего.

— Ты! — громко воскликнул он и тяжело кашлянул несколько раз: каждое слово давалось ему с трудом. — Подойти ко мне.

Не колеблясь ни секунды, рыжеволосый приблизился. Сев на уровне старика, он принялся рассматривать смуглое лицо, которое изначально показалось ему знакомым. И только в последнюю очередь он обратил внимание на белёсые, слепые глаза. Старик тут же ухватил его за руку и притянул к себе ещё ближе, и Ричард едва терпел исходящую от него вонь.

— Ты не тот, за кого себя выдаёшь, — прошептал он. Хоть белая пелена и застилала его глаза, Ричард был уверен, что он видит гораздо больше, чем обычный человек. — Ты, Ментор, служишь не тому господину!

— Откуда ты, старик, знаешь, кому я служу?

— Тише, — воскликнул он шёпотом и, опасливо озираясь по сторонам, сжал руку так сильно, как мог. — Он близко. Он вернётся, но никто не узнает его. И если хочешь изменить свою судьбу, тебе придётся служить ему! Скоро…Совсем скоро, когда кругом окажутся безумцы, когда маски спадут, когда они…отнимут…Тебе придётся выбрать…

Он застыл с раскрытым ртом. На удивление, все зубы были на месте и в отличном состоянии. Ричард смотрел на старика с минуту, а когда тот начал раскачиваться и бормотать что-то невнятное, взял за плечи, попытался поднять и поставить на ноги. Старик в ужасе взвизгнул, отскочил и упал на землю, задев шляпу ногой. Медяки звонко рассыпались и разлетелись, и тот принялся шарить по земле грязными, покрытыми синяками и ссадинами руками.

Ментор быстро собрал монеты обратно. Докинув сверху три золотых, он молча вручил шляпу старику и двинулся к ближайшему трактиру, пребывая в смятении. По пути он пожалел о своём поступке: давать деньги было бессмысленно. Не потому, что Ричард был жаден — он слишком поздно подумал о том, что отнять деньги у слепого старика — проще простого, и навряд ли кто-либо будет этому препятствовать. На полпути он обернулся на площадь. Вокруг по-прежнему спешили по своим делам люди, проезжали телеги и повозки. Старика в лохмотьях не было нигде.