Русские электротехники

Журнал „ЭЛЕКТРИЧЕСТВО"

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ЖУРНАЛ „ЭЛЕКТРИЧЕСТВО"

Русская электротехническая общественность, начавшая организовываться вокруг основанного в 1880 г. Электротехнического (VI) отдела Русского технического общества, весьма быстро почувствовала необходимость в своем специальном печатном органе, который служил бы для связи между всеми электротехниками России, и для сообщений о достижениях русских изобретателей и русских ученых.

Неудивительно, что предложение об издании специального электротехнического журнала было сделано немедленно после организации того первого объединения русских электротехников, каким был Электротехнический отдел (VI) Русского технического общества.

Предложение было сделано уже на втором собрании Отдела (6 февраля 1880 г.) одним из пионеров русской электротехники— В. Н. Чиколевым. В следующем собрании Отдела (20 февраля того же года) оно было одобрено Отделом. В собрании 7 мая 1880 г. была организована редакция журнала и установлен порядок его издания. Редакторами были избраны В. Н. Чиколев по всем отделам электротехники, кроме телеграфии, и В. А. Вознесенский по отделу телеграфии. В помощь редакторам был избран проф. Д. А. Лачинов по ученым и учебным вопросам и Г. Ольшевский — по гальванопластике. Спустя некоторое время в состав редакции был введен еще С. Степанов, ставший затем редактором журнала. В заседании Электротехнического Отдела 19 июня 1880 г. было сообщено о получении правительственного разрешения на издание журнала и в июле 1880 г. вышел его первый номер.

Постановлением VI отдела журналу было присвоено название «Электричество», столь хорошо знакомое теперь каждому русскому электрику. Решено было выпускать от одного до двух номеров в месяц, объемом каждый от 2 до 4 листов. На фиг. 59 воспроизведена в первоначальном виде обложка журнала.

Журнал «Электричество» был одним из первых специально электротехнических журналов во всем мире. Несколькими месяцами раньше него начали выходить один журнал во Франции, другой в Германии. Кроме того, в электротехнические журналы превратились два журнала в Англии и США, ранее бывшие журналами чисто телеграфными. Может показаться странным, что один из первых в мире специально электротехнических журналов появился в России — в стране, в промышленном отношении тогда очень отсталой. Но это становится совершенно понятным, если вспомнить, что к концу 70-х годов в России и особенно в Москве и в Петербурге было уже много людей, неустанно работавших над вопросами электротехники. Люди эти были самые различные — среди них были и ученые профессора, и инженеры, и техники, и рабочие, и, наконец, просто любители, не имевшие никакого отношения ни к технике, ни к науке. Но все эти люди были объединены одним общим признаком — все они были изобретатели. Они работали над изобретательством во всех областях электротехники. Они изобретали или совершенствовали и телеграфы, и телефоны, и электрические лампы, и гальванические элементы, и динамомашины. К числу их принадлежали и наши знаменитые пионеры электротехники Лодыгин, Яблочков, Чиколев, Лачинов и многочисленные другие изобретатели, имена многих из которых теперь совершенно забыты, но изобретения которых в свое время вызывали значительный интерес. Для таких людей необходим, как воздух, был журнал, в котором они могли бы сообщать о своих изобретениях, делиться своими мыслями и т. п. Таким журналом и явилось «Электричество». В значительной степени этой жаждой иметь свой журнал может быть объяснена та напористость, которая была проявлена при проведении журнала через все Сциллы и Харибды тогдашнего цензурного управления, носившего название «Главного Управления по делам печати», от которого зависело разрешение на издание, но которое само целиком зависело от высшей полицейской власти в России — от Министерства внутренних дел.

Пока шло дело о получении разрешения на издание журнала, параллельно шла дискуссия о содержании журнала. Вопрос о содержании, направлении и характере журнала вызывал в Отделе оживленные прения: некоторые из членов считали, что журнал должен носить популярный характер и служить, главным образом, для широкой пропаганды идей о применении электрической энергии для практических целей, другие, наоборот, считали, что журнал по своему содержанию должен обслуживать, главным образом, квалифицированных специалистов-электротехников. Результатом дискуссии явилось следующее обращение к читателям, помещенное в первом вышедшем номере журнала («Электричество, № 1, июль 1880 г.), озаглавленное: «От редакции».

«Преследуя главную цель Русского Технического Общества — содействовать развитию техники и технической промышленности в России, — журнал «Электричество», издаваемый VI Отделом этого Общества, поставил себе задачею: разработку различных вопросов, относящихся до электротехники, и распространение среди читающей публики необходимых и крайне интересных в настоящее время сведений, как по теории электричества, так и по применению его в науке и общежитии. По своему могуществу и необыкновенному разнообразию явлений, а равно, и по тем неисчислимым услугам, которые электричество уже теперь оказывает человеку, эта, можно сказать, еще юная физическая сила, в очень непродолжительном времени, должна получить всеобщее применение и, по всей вероятности, займет первое место среди прочих сил природы, данных к услугам человечества.

Беспрестанные открытия и изобретения в области электричества создали за границею целую литературу, специально посвятившую себя изучению этого удивительного физического фактора, в столь короткое, относительно, время сделавшегося незаменимым пособником в науке и жизни. Помимо массы ученых и популярных сочинений, появившихся на иностранных языках и рассматривающих электричество во всех возможных его проявлениях, везде уже существуют периодические издания, цель которых следить за постепенным развитием этой обширной области физики. И есть о чем сообщать: не проходит месяца, недели, чтобы телеграф или журналы не принесли вести о каком-либо новом драгоценном вкладе в молодую науку, — о какой либо блестящей мысли, которая может послужить основанием новой ея отрасли и ждет только дальнейшей разработки.

В России нет отдельного органа по этому предмету, и сведения о новейших открытиях по электричеству, интересующиеся ими специалисты, должны почерпать из иностранных, или весьма немногих наших технических журналов, на долю же прочей читающей публики остаются краткие выдержки, без всякой системы, появляющиеся, время от времени, в различных периодических изданиях.

Между тем, интерес к новой силе и у нас стал сильно возрастать в последнее время, чему доказательством может служить то значительное число посетителей, ежедневно, с утра до вечера, наполнявших залы бывшей в текущем году первой в России Электротехнической выставки, несмотря на то, что она не представляла, да по новизне дела и не могла еще представить полной картины завидного положения, по праву занимаемого уже в наш век электричеством.

Журнал «Электричество» постарается восполнить означенный пробел в нашей литературе. Журнал наш предназначается служить открытою трибуною для всех, которые своими трудами принимают участие в успехах электричества и применениях его в искусствах, промышленности и общежитии.

Популяризировать начала, на которых основываются все применения электричества;

Распространять сведения о его успехах и заслугах; Сообщать все новейшие изобретения в этой области, у нас и за границей, по мере их появления;

Следить за электрической литературой и давать отчеты о важнейших сочинениях и, наконец,

Облегчать по возможности труд и справки специалистам и друзьям науки полезными библиографическими и техническими указаниями.

Вот задача, исполнение которой приняла на себя редакция предлагаемого журнала».

В этой декларации редакции «Электричества» объединены пожелания обеих групп членов Отдела. Молодой журнал принял на себя очень большие обязательства и с первых же номеров принялся за их выполнение. Журнал помещал на своих страницах и теоретические статьи с математическими формулами, правда довольно простыми, и с описаниями приборов, машин и т. д., интересных для специалистов, и рядом с ними общедоступные статьи, оригинальные и переводные, хроникальные известия, библиографические сведения о книгах и иностранных журналах и т. п. Но больше всего внимания уделялось в журнале работам русских электротехников. Как и можно было ожидать, по состоянию тогдашней электротехники, много места в журнале отводилось для статей по телеграфии и по только незадолго изобретенной телефонии. Несмотря на богатство и разнообразие материала, помещенного в «Электричестве» за первое полугодие его существования, содержание журнала все же не удовлетворяло многих членов VI отдела. Опять начались дискуссии по содержанию и направлению журнала, и уже в декабрьском номере «Электричества» за тот же год появилось новое сообщение от редакции, в котором наряду с указанием на успех журнала указывались и те изменения, которые предполагалось ввести с 1881 г.

«Хотя, — говорится в сообщении, — успех опыта издания настоящего журнала в течение полугода превзошел ожидания Отдела Общества, тем не менее редакция вполне сознает некоторые недостатки издания, которые, на основании полугодового опыта, постарается устранить в предстоящем году. Главнейшие задачи, которые поставила себе редакция в будущем году, согласно мнению большинства членов VI Отдела, состоят в следующем: большую часть журнала посвятить общепонятным электротехническим статьям, меньшую часть — чисто ученым; допустить помещение статей по общей физике, химии и механике, представляющих почему-либо особый интерес для электротехников, и вообще, лиц, интересующихся этой специальностью; ознакомить читателей постепенно и понемногу с главнейшими основаниями электротехники; следить и своевременно сообщать о всех текущих новостях по электротехнике у нас и за границей».

Однако, и введенные изменения не удовлетворили многих читателей «Электричества» и в 1882 г. редакция опять обращалась к своим читателям со следующими словами: «Вступая в третий год издания, мы хотя и приобрели некоторую опытность, но еще и до сих пор прислушиваемся к различным мнениям о нашем журнале. Нам приходится колебаться между двумя крайними направлениями — чисто научным и техническим, с одной стороны, и популярным, с другой. Чаще всего нам приходится выслушивать упреки в том, что мы отводим мало места статьям общедоступным, но, между тем, до нас доходят также сочувственные отзывы за статьи довольно серьезные… Подчиняясь голосу большинства, мы можем обещать нашим читателям, что постараемся отвести более значительное место статьям популярным и обращать больше внимания на общедоступность изложения, но, вместе с тем, мы не можем не сказать, что журнал наш, нося название «Электричество», не может и не должен игнорировать никаких действительных успехов как теоретических, так и практических в этой области знаний и обязан сообщать о них читателям, хотя бы рамки популярной статьи этого не допускали».

Для содействия читателям в разрешении возникающих у них вопросов в этом же году редакция ввела в журнале новый отдел, под названием «Почтовый ящик», для помещения в нем вопросов, за разъяснением которых читатели обращаются в редакцию, и ответов на них.

Эти обращения редакции «Электричества» к читателям и, обратно, обращения читателей к редакции через посредство «Почтового ящика» крайне интересны для характеристики русских электриков периода зарождения промышленной электротехники.

Прежде всего, чрезвычайно характерно стремление читателей найти в «Электричестве» средство пополнить свои знания по электричеству и электротехнике. Об этом свидетельствуют и требования помещения соответствующих статей, и обилие требований разъяснения тех или иных сведений, помещенных в журнале. Обращения читателей через «Почтовый ящик» и многочисленные письма в редакцию показывают, с каким вниманием и вдумчивостью относились читатели ко всем материалам, помещавшимся в «Электричестве». Читателями отмечались все сшибки, все противоречия, которые они замечали в журнале. Один из читателей даже систематизировал и подсчитал все, по его мнению, нелепости, замеченные им в течение года, и изложил их в 28 пунктах. Такая тесная связь журнала с читателями, возникшая с первых лет его существования и характерная для него и до настоящего времени, позволяет думать, что в общем содержание журнала согласовалось с желаниями читателей и, следовательно, позволяет судить о том, в каких сведениях нуждались русские электрики в начальный период насаждения электротехники в России. Этот период совпал со временем нарождения, если можно так выразиться, «научной» электротехники.

Парижский международный электрический конгресс впервые узаконил систему электрических и магнитных единиц. Проф. А. Г. Столетов и Роуланд работали над изучением магнитных свойств железа, без знания которых не могло прогрессировать электромашиностроение; многие другие научные открытия выводили электротехнику из области чисто эмпирических знаний и превращали ее в отдел технической науки. Читатели требовали от своего журнала не только сведений обо всех этих вопросах, но и помощи для понимания всего происходящего в электротехническом мире.

Сведения о работах Комиссии по электрическим единицам Парижского конгресса электриков, сообщения проф. Столетова об его участии и в этих работах и т. п. читались с большим интересом, но для полного понимания вопроса у многих русских электротехников нехватало научных сведений. И вот «Электричество» печатает классическую работу проф. О. Д. Хвольсона «Об абсолютных единицах, в особенности магнитных и электрических», которая долгое время была единственным источником, откуда электрики могли почерпнуть нужные им знания об элекгрических единицах. В «Справочных таблицах для электротехников», которые помещались на обложках номеров «Электричества», редакция начала помещать сведения об электрических и магнитный единицах и об соотношении их с ранее применявшимися, а таких единиц было очень много. Проф. Жане, например, установил, что в 1880 г. применялись 15 различных единиц сопротивления, 12 единиц электродвижущей силы, 10 единиц силы тока. Своевременное и основательное ознакомление русских электротехников с новой системой единиц было большой заслугой той группы электриков-общественников, которая работала в редакции «Электричества». Журнал «Электричество» был в то время единственным источником, откуда русский читатель мог получить точные сведения о результатах производившихся работ по установлению и осуществлению электрических единиц.

Большое значение имели и другие теоретические статьи, как статьи «Об электрическом потенциале» и «О возможности вычислений в электротехнике» и другие статьи этого рода. Теперь они кажутся нам слишком элементарными, но тогда они вполне соответствовали потребности.

«Электричество» помещало теоретические статьи и другого рода. Так, когда начал возникать интерес к вопросам электрической передачи энергии, на страницах журнала была помещена большая статья проф. Лачинова под заглавием — «Об электромеханической работе» — первая статья в этом роде на страницах технической прессы того времени. За ней последовали также теоретические статьи Марселя Депре, Оливера Лоджа и Фрелиха на ту же тему, в которых одни авторы, не соглашаясь с другими, полемизировали друг с другом. Статьи этих крупных европейских электриков и особенно статья Д. А. Лачинова подготовили читателей «Электричества» к сознательному отношению к той массе сведений самого различного характера, которые стали появляться в общей и технической прессе после первых опытов Марселя Депре над передачей энергии на Мюнхенской электрической выставке и затем после его же знаменитых опытов передачи энергии из Крейля в Париж.

Другим основным вопросом, которым особенно интересовались электрики начала 80-х годов, был вопрос о способе включения нескольких ламп в цепь одного общего генератора. Первоначально введенный Яблочковым для своих свечей способ последовательного включения свечей не удовлетворял больше потребителей: практика требовала независимости каждого источника света и вообще каждого приемника тока. Сам Яблочков предложил уже свои системы распределения с помощью трансформаторов или конденсаторов. Стали появляться и другие системы, например система киевского проф. Авенариуса, предложившего при последовательном включении ламп в цепь у зажимов каждой помещать в ответвлении его вольтаметр. Появились и предложения о включении ламп в цепь параллельно. Сначала предлагали включать последовательно группы параллельно соединенных между собою ламп (смешанное включение), но затем после появления ламп накаливания появились предложения включать все лампы параллельно.^{16}

Кажущийся нам теперь столь простым вопрос, в то время вызывал большие споры. «Электричество» поместило ряд статей наших пионеров освещения — Лодыгина, Чиколева, Авенариуса, частью полемического характера, а также и изложение мнений иностранных авторитетов об этом важнейшем для развития электротехники вопросе.

При обмене мнений по вопросу о способах включения ламп в цепь генератора возникал, конечно, не раз и вопрос о приоритете на то или иное предложение. При этом выяснилась разность взглядов различных изобретателей на вопрос о том, какие материалы нужно считать достойными публикации и патентования. Выяснение этой разницы во взглядах интересно в том отношении, что оно может частично помочь объяснить имеющуюся, вообще говоря, скудность в материалах об изобретениях наших русских пионеров-электротехников.

На страницах «Электричества» была помещена статья Е. Брюсова «О наивыгоднейшем распределении ламп накаливания в цепи электрической машины». В этой статье Брюсов предлагал включать в цепь машины последовательно группы ламп накаливания, соединенных между собой параллельно (т. е. Брюсов предлагал смешанное соединение), и пытался подтвердить свои соображения теоретическими вычислениями. По поводу этой статьи появилось в «Электричестве» письмо в редакцию А. Н. Лодыгина, в котором он сообщает, что подобное (т. е. смешанное) распределение не раз практиковалось и практикуется и будет практиковаться на заводе Яблочкова и что первый раз оно было применено уже летом прошлого года, а осенью того же года — на строящемся фрегате «Владимир Мономах». «Ни я, ни другие, кто испытывал эту систему, — пишет Лодыгин, — не считаем необходимым уведомлять об этом публику печатно, так как считали, что всякий, сколько-нибудь смыслящий в деле техники, должен в нужных случаях сам прийти к тому, что так естественно и без чего обойтись нельзя. Теперь же видя, что г. Брюсов придает этому какое-то особое значение, как будто он открыл что-то новое, что дает ему право на первенство в изобретении, я счел своим долгом в интересах всех других техников указать, что здесь ничего нового нет».

Отвечая на это письмо, Брюсов в свою очередь излагает свой взгляд на опубликование сообщений о предложениях и изобретениях. Возражая, главным образом, против мнения Лодыгина, что не требует опубликования все, что «естественно» и к чему всякий «сколько-нибудь смыслящий техник должен прийти», Брюсов пишет: «История науки показывает нам, что даже самые первоклассные ученые не всегда приходили к тому, что естественно и необходимо. Напечатал я свою статью потому, что не встречал в литературе такого решения задачи и по этой причине полагал, что статья будет не бесполезна для начинающих электротехников, большинство которых, надо полагать, подобно мне незнакомо с системой Г. Лодыгина, а тем более незнакомо с теми соображениями, которыми он руководствовался при постановке ламп… Очень может быть, что его соображения были совсем не те, как мои, но, к сожалению, мы их не знаем».

Вот эта скромность и это воздержание от опубликования того, что казалось авторам «естественным» и доступным каждому «смыслящему в деле технику», и повлекли за собой частую утрату нашими изобретателями своего приоритета, а в дальнейшем и забвения и самого имени автора изобретения.

Не менее важен был другой вопрос, возбудивший полемику во Всем мире, полемику, в которую были вовлечены не только инженеры-электрики, но и ученые физики. Это был вопрос о преимуществах постоянного и переменного тока для передачи и распределения электрической энергии.

На страницах «Электричества» эта борьба между постоянным и переменным током нашла свое отражение с первых номеров журнала, причем она сначала касалась, главным образом, применения того или другого вида тока для освещения дуговыми лампами. Главным убежденным и горячим сторонником постоянного тока был В. Н. Чиколев; переменный ток защищал, конечно, П. Н. Яблочков. Но были и другие сторонники применения этого рода тока, в числе их известный электротехник Н. П. Булыгин. Полемика носила иногда очень обостренный характер. Так, например, Булыгин по поводу отчета Лачинова о Парижской выставке, в котором Лачинов, говоря о свечах Яблочкова и вообще о недостатках переменного тока, писал: «Если проф. Лачинову хотелось сказать что-нибудь оригинальное, то это ему удалось, но зато он (говоря вежливо) удалился от истины». Полемика в журнале иногда принимала такой характер, что вопрос о возможности помещения той или иной другой полемической статьи в «Электричестве» приходилось передавать на решение Собрания непременных членов VI отдела.

После изобретения весьма совершенных дуговых ламп и с началом широкого распространения системы питания, главным образом, ламп накаливания, постоянным током по системе Эдисона интерес к переменному току пропал, но он снова проявился и захватил очень широкие круги электротехников после появления трансформаторов Голарда-Гиббса и, особенно, трансформаторов Циперновского-Дери-Блати, которые стали в большом количестве выпускаться фирмой Ганц и К° в Будапеште. Так как эта фирма стала выпускать одновременно и сильно модернизованные генераторы переменного тока и таким образом поставляла два главнейших предмета оборудования установок переменного тока (генераторы и трансформаторы), то применение переменных токов стало столь же доступным, как и постоянного. Возможность применять, при сохранении низкого напряжения у потребителей, высокие напряжения в распределительных сетях, т. е. экономить медь, вызвала в среде электриков сильное течение в пользу применения переменного тока. Это, конечно, не могло не вызвать противодействия со стороны приверженцев постоянного тока. На их стороне были опыт уже достаточно долголетнего применения постоянного тока, хорошие знания законов этого тока, наличие хорошо изученных аппаратов и измерительных приборов постоянного тока. Для переменного тока не было еще ни испытанных генераторов, ни измерительных приборов и другой аппаратуры, вообще не было и длительного опыта. Даже основные законы для переменных токов были еще весьма плохо изучены. Целый ряд явлений, происходивших в цепях переменного тока, оставался непонятным. Даже возможность параллельной работы генераторов переменного тока возбуждала сомнения. Наконец, что было особо важно, существовавшие тогда типы электродвигателей переменного тока, несомненно, уступали по своим качествам и удобству пользования двигателям постоянного тока. Все эти соображения в пользу постоянного тока были столь убедительны, что даже передовые умы, как Вильям Томсон (лорд Кельвин), при обсуждении вопроса о выборе рода тока для первой Ниагарской установки высказывались в пользу постоянного тока.

За постоянный ток были и могущественные в финансовом отношении электрические компании, владевшие уже значительным числом электроснабжающих установок постоянного тока в городах всего мира, в том числе Компания Эдисона, которая не только главенствовала тогда в Америке, но имела крупные филиалы во Франции, Германии, Англии и других государствах Западной Европы. Полемика между сторонниками и противниками на страницах специальных журналов и в общей прессе велась самая ожесточенная. В ней принимали участие все тогдашние мировые авторитеты. Противники переменных токов особенно напирали на опасность для жизни населения переменных токов высокого напряжения. Свое выступление против применения переменных токов высокого напряжения Эдисон так и назвал: «Об опасностях электрического освещения». Знаменитый английский электрик — изобретатель и конструктор Ферранти, сотрудничавший с лордом Кельвином в изобретении генератора переменного тока, ответил ему статьей, которую назвал также «Опасности электрического освещения». Под таким же названием появилась и статья другого крупного американского электрика Дж. Вестингауза. «Электричество» напечатало все эти статьи и добавило еще обширную статью нейтрального автора под названием «Относительные достоинства постоянных и переменных токов».

Эдисон в своей статье является убежденным сторонником применения постоянного тока низкого напряжения и противником подземных проводов, особенно для токов высокого напряжения. Говоря о многочисленных несчастных случаях, происходивших от соприкосновения с проводами, Эдисон говорит: «Много было проектов помочь злу и в публике, по-видимому, очень желают, чтобы все провода были подземные (а не воздушные). Но от этого опасность не только не уменьшится, но еще увеличится». Далее Эдисон переходит к критике постановления Нью-Йоркского городского муниципалитета, гласящего: «Многочисленные смертные случаи, причиненные за последние тридцать дней проводами электрического освещения и электрической передачи энергии, вполне достаточно доказывают, что обращение всех проводов в подземные должно быть произведено возможно скорее, чтобы избавить от опасности жизнь обитателей Нью-Йорка». По поводу этого постановления Эдисон говорит: «Отсюда логически вытекает, что человеческая жизнь будет в безопасности, как только все провода будут подземными. Однако, если бы в Нью-Йорке была фабрика нитроглицерина и если бы хотели предотвратить опасность, которой она угрожает, то вряд ли бы решили поместить ее под землей».

Эдисон выдвигает требование установить пределы повышения применяемых напряжений даже для постоянного тока; что же касается переменного, то он говорит: «Употребление переменных токов высокого напряжения не имеет никакого оправдания ни с коммерческой, ни с научной точки зрения». Заканчивает свою статью Эдисон словами: «Когда власть потребует, чтобы электрические напряжения не превосходили границ, вполне обеспечивающих безопасность публики, тогда и только тогда публика будет в совершенной безопасности. До тех пор можно ожидать только несчастных случаев». Трудно, конечно, решить, говорил ли Эдисон, как ученый изобретатель или как финансист, связанный с крупными промышленными предприятиями, эксплоатирующими постоянный ток. Многие из его оппонентов как англичан, так и американцев, насколько можно заключить из их статей, часто склонялись ко второму предположению. Однако, были возражения Эдисону и чисто технического характера. Так, Ферранти в своей статье подробно выяснял все примущества переменного тока и возражал против категорического утверждения об опасности высоких напряжений и особенно подземных кабелей высокого напряжения. «Замечание Эдисона о нитроглицериновой фабрике, — говорит Ферранти, — не совсем подходит к делу. Впрочем, мысль о помещении нитроглицериновой фабрики под землей сама по себе отнюдь не так безсмысленна, как то думает, повидимому, Эдисон». Кончает свои возражения Ферранти словами: «…Со временем движение железнодорожных поездов, освещение и передача энергии на большие расстояния будут производиться всецело переменным током высокого напряжения, электрические токи высокого напряжения будут употребляться во всем мире, а система низкого напряжения, за которую так энергично борется Эдисон, будет забыта». В таком же направлении высказался и американец Дж. Вестингауз, предсказывавший громадную роль, которую призваны играть в электротехнике трансформаторы.

В разгоревшейся полемике приняли участие ученые и электрики всех стран, базируя свои суждения на тех или иных результатах опытов применения переменного тока высокого напряжения в Европе и Америке. У нас в России попыток применения переменного тока высокого напряжения еще тогда не было и русские электрики свое мнение могли основывать только на иностранном опыте. А между тем иметь свое мнение им было необходимо. Русские города, в частности Петербург и Москва, готовились к постройке крупных электрических станций и городских сетей, главным образом, для освещения и частично для питания мелких двигателей. Начали появляться предложения об использовании для электропередач водных сил. Поступавшие из-за границы предложения различных фирм были самые разнообразные: предлагался и постоянный ток и переменный, и высокие и низкие напряжения, и воздушная канализация и кабельная. Выбор той или иной системы не только предрешал, если можно так выразиться, электротехническую судьбу города на десятки лет, но и связывал его с определенным иностранным концессионером, хотя и являвшимся чаще под фирмой «Русского Общества». Общественное мнение, и не только электротехническое, было очень возбуждено, все интересовались беспристрастными сообщениями о том, как решают подобные вопросы за границей. Вот в этот период «Электричество», как орган широкой русской электротехнической общественности, сыграло громадную роль, широко освещая вопрос на своих страницах, помещая переводы статей сторонников и противников той или иной системы тока. «Электричество» помещало и статьи Эдисона, и статьи Ферранти и Вестингауза и других, а также много мелких сообщений по этому вопросу. Известно, что в наших столицах вопрос решили правильно — в пользу переменного тока высокого напряжения.

Вторично вопрос о широком применении переменного тока возник в России в начале 90-х годов, в связи с изобретением М. О. Доливо-Добровольским трехфазных двигателей и трехфазных трансформаторов и успехом применения передачи энергии трехфазным током на установке Лауффен — Франкфурт. «Электричество» сейчас же стало информировать русских электриков об этой установке; поместило, между прочим, статью нашего крупного электрика Р. Э. Классона, участвовавшего в сооружении этой установки, а также статью самого Доливо-Добровольского.

То, что «Электричество» было органом электротехнической общественности, гарантировало беспристрастное отношение к вопросу и отсутствие тенденциозности в подборе публикуемых материалов, что было особенно ценно для читателей.

VI отдел особенно дорожил независимостью «Электричества» от влияния каких-либо частных интересов и, несмотря на весьма тяжелое финансовое положение журнала, особым постановлением отказался раз и навсегда от всякого рода субсидий, взносов и т. п., предлагавшихся ему действовавшими в России частными фирмами.

Журнал систематически ознакомлял своих читателей и с многими другими возникавшими крупными вопросами, особенно связанными с русскими изобретениями, например с вопросом электрической сварки, изобретенной русскими техниками Бенардосом и Славяновым, вопросом о беспроволочной телеграфии, изобретенной А. С. Поповым, и т. п. «Электричество», конечно, помещало на своих страницах много сведений и по другим отделам электротехники — машинам, электрической тяге, электрометаллургии, а в первые годы также по телеграфии и телефонии.

Журнал по своим достоинствам, по своему содержанию, по своему значению для нарождавшейся русской электротехники, по составу участников должен бы, конечно, процветать и расширяться по объему и разнообразию содержания… К сожалению, в действительности это было не так. Основанный на взносы далеко не богатых учредителей VI отдела, поддерживаемый далеко не большими доходами от подписки и электрических выставок и, главное, безвозмездным трудом редакционной группы и многих авторов, журнал тем не менее часто переживал финансовые кризисы, вынуждавшие сильно сокращать объем и число выпускаемых номеров и часто грозившие самому существованию журнала. О критическом положении журнала можно судить по докладу, сделанному редактором «Электричества» С. Степановым в заседании VI отдела в декабре 1889 г., в котором он, доложив о состоянии средств журнала, сделал вывод, что продолжение журнала при существовавших финансовых условиях невозможно и, по мнению докладчика, журнал следует или прекратить, или, если продолжать издание, то на совершенно новых основаниях. Собрание VI отдела единогласно решило продолжать издание «Электричества», ввело в состав редакции В. Н. Чиколева, А. И. Смирнова, ставшего вскоре ответственным редактором журнала, проф. О. Д. Хвольсона и С. А. Усова и дало новому редакционному совету инструкции, касающиеся направления журнала и его финансирования.

Ничтожные по теперешнему масштабу годовые расходы журнала, около 7500 руб. в год, не покрывались взносами 450 подписчиков (подписка давала около 2000 руб. в год). Отдел сам был без средств и мог уделять на издание «Электричества» не более 500–1000 руб. в год. От финансовой помощи частных фирм редакция и VI отдел категорически отказывались. Случайные доходы, например от электрических выставок, были очень невелики. При таких обстоятельствах у редакции был только один выход — добиться увеличения числа подписчиков, сделав журнал интересным для большого числа читателей. Редакция и пошла по этому пути. Желая привлечь возможно больше читателей-техников, редакция уже в первом номере «Электричества» за 1890 г. выступила со следующим заявлением: «Редакция считает долгом заявить, что журнал должен стать преимущественно техническим и что статьи теоретического характера будут помещаться только имеющие значение для электротехники». Стремясь завязать возможно тесные связи с техническим миром, редакция заявила, что она будет печатать бесплатно объявления об изобретениях русских электротехников, объявления об издании русских оригинальных сочинений и т. п. Кроме того, редакция обещала помещать бесплатно объявления об организации в России электротехнических мастерских.

Усилия новой редакции увенчались успехом: 1890 г. стал не годом гибели «Электричества», но годом возрождения журнала. За один год подписчикам было дано столько материала, сколько раньше давалось за два и даже за три года. Внешность журнала, бумага, шрифт, чертежи и рисунки значительно улучшились. В результате, число подписчиков стало расти и журнал стал становиться прочно на ноги. Окончательно упрочилось положение журнала с 1892 г., когда во главе редакции стал Александр Иванович Смирнов. Время его редакторства совпало, с одной стороны, с началом развития в России более или менее крупного электростроительства и с началом, хотя очень скромным, развития электропромышленности. В этот период началось применение трехфазного тока, была открыта радиотелеграфия и появился ряд других открытий и изобретений в области электротехники, научных и технических. Все это позволило редакции «Электричества» сделать содержание журнала и более разнообразным, и более интересным для широкой электротехнической общественности. Проекты применения трехфазного тока для электроснабжения Петербурга от водопада Иматры на р. Вуоксе и от водопада на р. Нарове и им подобные, являвшиеся предтечами современных установок, волновали промышленную и техническую общественность. Разрешения появившихся вопросов искали на собраниях VI отдела и на страницах журнала «Электричество». Такие изобретения, как беспроволочный телеграф, также вызывали громадный интерес. «Электричество» должно было удовлетворять всем этим запросам, а для этого нужны были прежде всего люди, их то и умел находить новый редактор.

А. И. Смирнов сумел сгруппировать вокруг редакции «Электричества» большие молодые силы. В этот период начали принимать самое деятельное участие в журнале А. Л. Гершун, В. К. Лебединский, В. А. Тюрин, Г. Н. Шведер, А. А. Воронов, Б. П. Вейнберг, М. А. Шателен, С. Я. Терешин, Б. Л. Розинг, Д. А. Рожанский, А. А. Петровский и др. В большинстве случаев это были молодые универсанты, работавшие в Физической лаборатории Университета, некоторые из них учились электротехнике за границей. Кроме этой молодежи, в журнале работали электрики и физики более старого поколения, как Н. Г. Егоров, О. Д. Хвольсон, П. Бахметьев, А. С. Попов, А. М. Имшенецкий, Д. А. Голов, О. Э. Страус, В. Н. Чиколев, В. И. Святский, Р. Э. Классон, А. Л. Корольков и многие другие. Громадную роль в жизни журнала играли при А. И. Смирнове секретари редакции. А. И. Смирнов умел заинтересовать журнальной работой и привлекать к этим работам в качестве секретарей молодые научные силы. Имена секретарей тогда не публиковались, но фактически они выполняли постановления VI отдела о направлении журнала. Имена большинства секретарей редакции этого периода в дальнейшем стали хорошо известны, за их научные и технические заслуги не только в России, но и за границей. В числе их были А. Л. Гершун (1891–1892 гг.), В. К. Лебединский (1892–1894 гг.), Б. П. Вейнберг (1894–1895 гг.), В. Ф. Миткевич (1895–1896 гг.), Г. Н. Мокеев, А. П. Афанасьев, С. О. Майзель, Г. Н. Шведер и др. — большинство будущие профессора физики и электротехники. Частая смена секретарей не мешала делу, так как обычно секретари, принимавшие эту должность от предшественника, работали перед тем в редакции в качестве постоянных сотрудников и смена вызывалась не недостатками в работе секретарей, а исключительно продвижением их на ответственную работу, не оставлявшую свободного времени для секретарства.

Редакция «Электричества» стала постепенно местом, где собирались сотрудники журнала, где велись горячие прения относительно содержания номеров, где обсуждались актуальные вопросы русской электротехники. Все сотрудники были членами VI отдела, многие были профессорами или преподавателями в высших школах, многие вели ответственную практическую работу. Редакция «Электричества» стала не только редакционным центром, но и центром, где возникали мысли о сообщениях, докладах и т. п., имевших научно-общественный интерес.

К концу последнего десятилетия XIX в. «Электричество» стало полноценным органом русской электротехнической общественности. Общественное и научное значение журнала еще больше возросло после 1900 г., т. е. после организации Всероссийских электротехнических съездов, органом которых также стало «Электричество».

После Великой Октябрьской революции, в годы плана ГОЭЛРО и в годы сталинских пятилеток «Электричество» продолжало выполнять свою задачу, задачу общественно-научного органа советской электротехники. Этот период деятельности «Электричества» относится к XX в.