Русский купидон

Эпилог

— Я не собираюсь выходить замуж за человека, который берет себе в свидетели Пашку Мячикова! У тебя есть гордость, или нет? Он тебя в тюрьму посадил!

— Ты меня вообще туда сдала, но я же на тебе женюсь? Лен, ну прости его. Он исправился. Он на Элеонорке женится. Он вообще сейчас стоит под дверью и мучается.

— Ой, ужас какой! Паша! Войди!

Красный и потный Пашка Мячиков просунул в дверь голову, поросшую белесым пушком, и пролепетал:

— Леночка, я больше никогда не буду так поступать. Честное слово, ты только не волнуйся.

Лена засмеялась и махнула рукой на обоих.

— Уходите, дураки. Макс, тебе нельзя смотреть на меня в свадебном платье. А то чего-то будет, я забыла. Короче, плохо будет.

— Я уже ушел. Ой, нет, не ушел. Лен, выйди на пару минут, я тебя с Серегой познакомлю. Это мой друг и партнер, Серега, Сергей Викторович, мы с ним еще с после армии дружим, а это его любимая жена Надька, у нее склочный характер, но ангельская душа… Лен, ты чего?

Лена замерла на верхней ступеньке крыльца. Прямо перед ней высился здоровенный мужик с короткой стрижкой и перебитым носом. Костюм у мужика был отменный, сидел на нем прекрасно, но Лена очами души своей видела нечто совсем другое.

Малиновый пиджак «от Гуччи», золотая «голда» на бычьей шее, маленькие серые глазки на невыразительном массивном лице… И неправдоподобно легкие, стремительные, танцующие движения во время драки…

Рядом с улыбающимся Серегой стояла тощая ярко-рыжая женщина в узком изумрудном платье. Всем хорошая женщина, только вот под левым глазом старый, совсем белый шрам, как от пореза. Ярко-зеленые глаза с любопытством обежали Лену, потом рыжая прищурилась и издала дикий вопль:

— Серега! Ты глянь! Это же наша гимназистка! Помнишь ту драку в кабаке?! Лет десять назад…

Макс набрал воздуха в грудь и с большим интересом уставился на свою беременную невесту.

— Так-так-так! Что я узнаю? Оказывается, тихая заводь не всегда была такой тихой? Лена! Синельникова! Ты дерешься в сомнительных кабаках?

— Я тебе потом расскажу… Ой!

— Ты что?

Лена вдруг вцепилась в руку Макса и в плечо Сереги. В серо-зеленых глазах навернулись слезы.

— Ребята… Так вы… я ведь…

— Дышите глубже, изъясняйтесь понятнее. Ленк, ты чего?

Серега накрыл громадной ладонью дрожащие Ленины пальцы и успокаивающе пророкотал:

— Она хочет сказать, Макс, что вы могли бы встретиться десять лет назад и не терять столько времени. Ведь в том кабаке мы с Надькой и пацанами ждали тебя. Но вы, Леночка, не терзайтесь. В Китае говорят: все, что должно прийти, придет в свое время. Главное, что сейчас мы все вместе…

Лена смотрела на Серегу, вытаращив глаза. Спокойная, связная речь выдавала в нем образованного и воспитанного человека, хотя внешне он и остался тем же китом-убийцей без признаков интеллекта на лице…

И была свадьба, на которой гуляло все Кулебякино, были тосты и песни, были клятвы в вечной любви и обязательная драка с последующим братанием, были фейерверки и шашлыки, фирменный Ленин пирог, шампанское, море цветов, улыбки, частушки и смех…

И августовская звездная ночь рассыпалась миллионами бриллиантов и рубинов, залила праздник серебряными лунными потоками, защебетала и застрекотала скрипками кузнечиков, загремела дальними зарницами.

Скоро придет золотая осень, а за ней сверкающая белизной зима. В доме запахнет пирогами и хвоей, черно-белый пес свернется у горящего камина, и светловолосая женщина, придерживая руками округлившийся живот, накинет полушубок и выйдет на крыльцо — встречать своего мужчину.

Он обнимет ее и поцелует смеющиеся, лучистые глаза, они вместе войдут в дом, и невидимый, но очень симпатичный ангел улыбнется им с небес, благословляя кров, под которым всегда будет светло и тепло.

Ибо этот дом согрет любовью!