Рыцарь большого меча

* * *

Небольшая площадь, застроенная высокими под черепицей, с узкими окнами, домами была полна народа.

Парижане собрались посмотреть, как отрубят голову оскорбительнице графа Жофруа.

Медленно двигалась колесница.

Солдаты расчищали дорогу. На солнце сверкали их алебарды. Слышались их грубые голоса: они не привыкли церемониться с народом.

Когда становилось особенно тесно, они пускали в дело древки алебард, толкая их окованными в железо концами кого попало и куда попало.

Фламелло ехал за колесницей, по-прежнему прямо сидя на своем коне, с опущенным забралом, с руками в кованых кольчатых перчатках, сложенными на луке седла. Ветер играл перьями на его шлеме.

Почему-то вдруг разнеслась весть, что колесницу сопровождает сам граф Жофруа.

Фламелло видел злые, полные ненависти взгляды, направленные в его сторону, слышал бранные слова, относившиеся к нему или к тому, за кого принимал его народ.

Слово "палач", как искры начинающегося пожара, раздавалось то там, то тут, точно летая над толпой из конца в конец по площади.

Иногда Фламелло взглядывал на девушку, сидевшую на своем позорном табурете на колеснице лицом к нему, и он чувствовал тогда, что его сердце бьется одним стуком вместе с сердцем народа, трепещет одною ненавистью к "палачу".

Уже недалеко оставалось до эшафота...

На его возвышении Фламелло увидел человека, одетого во все красное: в красном берете, в красном камзоле.

На полу лежал его короткий красный плащ.

Человек стоял, скрестив на груди сильные мускулистые руки, прислонившись спиной к перилам помоста и заложив нога за ногу.

Вокруг эшафота в один ряд сверкали алебарды.

Фламелло подумал, что правому суду незачем искать защиты у алебард...

Когда процессия приблизилась к небольшой площадке перед эшафотом, свободной от публики, конвойный офицер подошел к начальнику отряда, охранявшего эшафот, и с минуту беседовал с ним, несколько раз указав глазами на Фламелло.

Фламелло заметил замешательство на лицах обоих офицеров.

Потом офицер, охранявший эшафот, куда-то скрылся на очень короткое время и, появившись опять на своем месте, скомандовал своим солдатам сомкнуться в колонну головой к Фламелло.

Фламелло понял, что настала минута действовать.

Он поднял забрало и, повернувшись к народу, крикнул громко, на всю площадь:

-- Вы знаете, что она невиновата, правосудие обмануто графом Жофруа!.. Скажи же свое слово, великий французский народ!

На площади настало гробовое молчание.

Потом в разных местах раздались отдельные возгласы:

-- Смотрите, смотрите, это не он, не Жофруа!.. Это другой рыцарь!

И вдруг, словно шквал, пронеслось над всею площадью:

-- Да здравствует справедливость! Долой Жофруа! Долой палача!

Все лица, все взоры были обращены на Фламелло.

Фламелло обнажил меч.

-- За ним! -- раздались голоса.

Оруженосец подал Фламелло щит и сам обнажил рапиру.

В конвой из толпы полетели камни. Несколько человек, у которых с собой оказались поясные ножи пробрались ближе к Фламелло и сгруппировались вокруг него.

Солдаты сделали было попытку атаковать Фламелло, но их алебарды, ударяясь о стальные латы рыцаря, только высекали искры.

А у Фламелло точно удесятерились силы. Его меч, честный меч старого Жофруа, наносил страшные раны.

Раздув ноздри, с налитыми кровью глазами стоял под ним его конь.

Люди, собравшиеся около Фламелло, завладевали оружием павших солдат, их алебардами и палашами и шились рядом с Фламелло.

Солдаты стали отступать.

-- Спасайте девушку, спасайте девушку! Не теряйте времени! -- кричали из толпы.

Фламелло повернул коня, подъехал к колеснице и помог девушке перебраться к себе в седло. Он выбрался из толпы и поскакал по улице, сопровождаемый своим оруженосцем.

А на площади толпа ломала помост.

С треском падали бревна и доски.

Казалось, не люди, а что-то стихийное, всесокрушающее бушевало на площади.

И, подобно раскатам грома, перекатывались из конца в конец несмолкаемые крики:

-- Долой Жофруа! Да здравствует справедливость!