Рыцарь Мастера Миров. Миссия первая.

Маги снова изумленно переглянулись и Ханг Туах, широко улыбнувшись, ответил ему:

- Сэр Кир, мы уже добрались до конечной цели нашего путешествия. Сначала мы направлялись в город Барилон, но увидели этот караван и решили проверить, а вдруг это рыцарь Мастера Миров уже отправился по городам провинции, чтобы собрать новую армию. Мы не ошиблись, сэр Кир, и теперь присоединяемся к твоей армии. Нас на этом корабле всего четыре тысячи, но мы сильнейшие из всех магов Ильмина. Поднимайся на наш летающий корабль, сэр Кир, и дальше ты продолжишь свой путь по-королевски, в самой роскошной каюте, как это и полагается полководцу.

Кир отрицательно помотал головой.

- Спасибо за приглашения, ребята, но полководец, если он хочет выиграть войну, должен быть со своими солдатами в одном строю. Ну, а если вы действительно решили присоединиться к нам, то поднимайте ваш корабль в воздух и следуйте за нами, только позади обоза, чтобы не пугать лошадей. Боевой и строевой подготовкой я займусь с вами позднее.

Маги снова переглянулись и Ханг Туах попросил его:

- Сэр Кир, у тебя найдутся для нас три лошади?

Лошади для магов-волонтеров, разумеется, быстро нашлись и в количестве гораздо большем, чем три штуки. Маги вылетели с острова Шварценберг четверо суток назад и гнали свой летающий корабль с максимальной скоростью, делая по три тысячи миль в сутки и магам чертовски надоела болтанка, теснота в каютах и бесконечные разговоры друг с другом. Всем им хотелось пройтись по земле и размять ноги, а потому они толпой повалили со своего летающего корабля и пересели кто на подменных лошадей, кто поехал дальше в фургонах, а кто и просто решил побегать по степи.

Опустевший корабль с несколькими десятками магов на борту поднялся в воздух и занял свое место в арьергарде, полетев на высоте трех сотен метров. Островные маги быстро смешались с толпой ополченцев и, к немалой радости барилонцев, тотчас завели с ними беседы о житье-бытье. Еще быстрее они побратались с континентальными магами. Более всего Кира удивило то, что на летающем корабле прилетело не менее полутора тысяч молодых женщин-магесс. Все эти амазонки были одеты в мужские наряды, были ослепительно красивы, горды и независимы. Правда, и у них делались круглыми глаза, когда они видели рядом с собой рыцаря Мастера Миров, щеголяющего перед ними с обнаженным торсом.

С прибытием магов, аббат Ренье снова повеселел, зато Изольда, уже облачившаяся в мужское платье, сердито насупилась сидя в карете и видя то, как её любовник улыбается магессам и благосклонно кивает головой в ответ на их пылкие взоры, обращенные к нему. Чтобы не расстраивать девушку понапрасну, Кир спрыгнул с Кагора прямо к ней в карету. Натянув на себя рубаху и жилет, дальше он поехал с ней в обнимку, но песен уже не пел. Зато он, не стесняясь окруживших карету всадников, время от времени целовал Изольду и нашептывал ей на ушко такие слова, что та не раз пожалела о том, что приказала конюхам заложить открытый, а не закрытый экипаж, в котором она тотчас смогла бы заняться с Киром любовью.

В половине девятого вечера они подъехали к большому лесу и встали на его опушке лагерем. Кирилл приказал поставить фургоны в круг и хорошенько охранять лошадей от возможных вылазок врага. Для полного же спокойствия он приказал колдунам-оборотням превратиться в ночных хищников и выдвинуться в лес. Первым, что-то шепнув Изольде, с его глаз скрылся Камил, после чего он взял девушку под руку и направился к огромному шатру Ханг Туаха и тотчас потребовал от того, чтобы тот занялся проверкой его, как мастера боевых искусств. Маг, пораженный этим, раздумывал недолго и тотчас приказал постелить на траве татами и зажечь поярче магические осветительные шары.

Маги, предвкушая отличное развлечение, забегали, как наскипидаренные. Многие не мешкая скрылись в своих походных шатрах и повыскакивали из них босиком и одетые в черные кимоно, точь-в-точь такие же, как и у современных мастеров дзюдо и карате. Диодор, оценивающе смерив взглядом Кирилла, ушел и вскоре вернулся с двумя кимоно, белым, ученика, и черным, мастера. Не долго раздумывая, Кир выбрал себе белое кимоно и тут же переоделся в него. Завязав пояс, он вежливо, но глядя исподлобья, поклонился сначала Ханг Туаху, а затем Диодору, после чего принялся делать разминку. Завершив её тем, что сделал мертвый шпагат, он поднялся и, подойдя к татами, встал на колени прямо на траве.

Ханг Туах сел напротив него, а справа и слева от него расселись в три ряда сотни четыре мастеров в черном. Сделав рукой жест, чтобы Кир поднялся и вышел на татами, он вызвал для него первого противника, здоровенного парня, который был чуть ли не на голову выше него. После ритуальных поклонов, они сошлись на середине татами и уже после первой же серии ударов рыцарь-десантник смекнул, что парень силен в карате, но совершенно не был знаком с айкидо. Чтобы не затягивать поединок, он быстро поймал руку этого верзилы и заставил его со всего маха брякнуться на жесткую циновку, да, еще так заломил тому пальцы, что они захрустели, а тот взвыл от боли и когда он выпустил его руку, каратист замахал ею так, словно зачерпнул рукой расплавленного свинца.

Кирилл занимался боевыми искусствами вот уже семнадцать лет и помимо айкидо, прошел школу карате, ушу, джиу-джитсу, дзюдо, боевого самбо и самого банального уличного мордобой. Он не был прирожденным спортсменом и принимал участие в спортивных поединках только в детстве, лет до пятнадцати. По настоящему же он понял истинный смысл боевых единоборств в Чечне, где их отряду спецназа ВДВ, в который он влился точно так же, как ручей вливается в реку, приходилось выполнять задания невероятной сложности.

Только там, когда однажды, в горном лесу они столкнулись нос к носу с большой бандой боевиков, в которой, помимо чичей, были еще наемники-арабы, какие-то негры, а вместе с ними здоровенные хохлы из УНА-УНСО, он понял, для чего были созданы все эти айкидо, ушу, да самбо с джиу-джитсу и карате в придачу - убивать врага. Именно убивать, а не побеждать в каком-то мифическом, честном и, якобы, благородном поединке. Причем убивать как можно быстрее и расходуя при этом поменьше сил потому, что на смену одному врагу тотчас придет новый, еще более свирепый, который сражается не ради какой-нибудь никелированной кастрюли, а ради того, чтобы остаться в живых.

Тот хохол, в котором было больше двух метров росту, с которым ему пришлось сцепиться, не меньше него хотел жить, но ему не повезло потому, что он слишком уж грамотно ставил блоки и наносил удары руками и ногами. Убил же он его не отточенным ударом карате и не приемом джиу-джитсу, а просто перегрыз тому сонную артерию, бросившись на него с диким воем, свалив на землю и покатившись по склону. А после этого он выхватил свой трофейный "Кольт" и снова бросился в самую гущу схватки, стреляя во врагов даже через руку друга, не забывая при этом колотить их рукоятью по голове с такой силой, что его камуфляж был потом забрызган не только кровью, но и мозгами. Кира после этого боя прозвали Людоедом, а капитан Балалайкин, которому он прострелил кисть руки, влепив пулю в голову здоровенного негра, даже не обиделся.

То, что в том бою они не взяли в плен ни одного чичика не было удивительным. Не было это отражено и в рапорте, ведь не стал бы их ротный писать, что наемники дрались с ними насмерть, а тех чичей, которые пытались сдаться им в плен, они просто нанизали на ножи. Поэтому капитан просто доложил о том, что боевиков было не восемьдесят семь, а рыл двести и что раненых они унесли с собой. Ну, а поскольку у него и у самого было двадцать шесть раненых и семеро убитых, то гнаться за ними по лесу на ночь глядя он счел излишним.

Поскольку им вскоре предстояло вступить в бой с опасным врагом, Кир не очень-то любезничал с теми парнями, которых выставлял против него Ханг Туах и без малейшей жалости сломал троим руки, а одному ногу. Сражался он стремительно и с таким злобным рычанием, что кое-кто из магов сам встал, поклонился ему и перешел в разряд зрителей. Все эти схватки проходили в полной тишине и никто не аплодировал ему и не поддерживал его громкими криками. Большинство людей смотрели на него с ужасом. Исключение составляли только несколько десятков лучников-ветеранов, Камил, да, еще Ханг Туах, которые смотрели на него с одобрением.

Когда Кир швырнул на татами очередного лихого танцора, умело размахивающего руками и ногами, сломав ему кисть руки едва ли не пятой секунде поединка, седобородый маг с непроницаемым лицом жестом велел выйти на татами Диодору, сидевшему справа от него. Вот это действительно был опасный противник, злости в котором было ничуть не меньше, чем в нем самом. К тому же этот рыжебородый тип был совершенно нечувствителен к боли. Правда, он, все-таки, не был равным ему по силе и мастерству бойцом, но зато отличался чрезвычайным упорством. Поэтому победить его можно было только одним единственным способом, - убив любым доступным в ходе дальнейшего поединка приемом, а потому Кир, отскочив от вконец озверевшего Диодора подальше, поднял руку и, поклонившись ему, подошел к Ханг Туаху и сказал, с кряхтением садясь на татами:

- Мастер Ханг, твоих ребят нужно еще гонять и гонять. Не сомневаюсь, что на каком-нибудь кумите они точно собрали бы с хуеву кучу призов, но против настоящих бойцов, привыкших убивать своего врага, они не выстоят и трех минут. Твой ученик Диодор неплох, в нем чувствуется характер, но, поскольку, рядом со мной нет мага Тетюра, врачебной магии которого я полностью верю, то я поостерегся доводить этот бой до победы. Этого бугая можно победить только убив, а этого я не хотел делать только потому, что мы ведь тоже не на прогулку собрались и лишняя пара рук мне не помешает.

Диодор не стал обижаться и, опустившись на татами рядом с Киром, хмуро проворчал:

- Ну, что, Ханг, говорил я тебе, что ты с нами слишком уж цацкаешься? Надо было учить нас убивать, а не вилять задницей друг перед другом. Все, хватит слюнтяйства.

Ханг Туах пропустил его отповедь мимо ушей и с поклоном ответил Кириллу:

- Сэр Кир, ты полностью прав. - Еще тише он, вдруг, спросил его - Скажи, ты прибыл из того мира, в котором Мастер Миров воплотился в теле младенца и взошел на крест? Ты из того мира, в котором есть страна Китай, в горах которого стоит монастырь Шаолинь, построенный моим предком?

Кирилл едва заметно кивнул и чуть слышно ответил:

- Да, мастер Ханг, но пусть это останется между нами. А ты, случайно, будешь не тот самый Ханг Туах из Малайзии, который дрючил португальцев?

Маг кивнул головой и ответил ему с улыбкой:

- Было такое дело. Я единственный человек на Ильмине, кого Мастер Миров ввел в этот мир лично. Правда, после моей смерти на Земле. Я живу здесь вот уже триста двадцать один год, дожидаясь тебя, сэр Кир, чтобы передать тебе свой меч.

Кирилл низко поклонился старому магу и сказал:

- Я очень рад встрече с тобой, великий воин Ханг Туах. Твое имя до сих пор живо в сердцах малайцев, а о твоих подвигах сложена прекрасная легенда в стихах. Я читал её и с удовольствием прочту тебе эти стихи на досуге.

Ханг Туах радостно улыбнулся и, хлопнув в ладоши три раза, громко крикнул:

- Подайте мастеру Киру черное кимоно, бездельники, и принесите из шатра мой крис. - Коснувшись рукой его плеча, он добавил веселым голосом - И, все-таки, мастер Кир, я тоже смогу научить тебя кое-чему полезному. ты настоящий воин и знаешь что такое амок, ты опытный и искусный боец, но тебе нужно поработать над техникой дыхания и изучить магию. Это не займет много времени. Ты готов к получению высшего знания боевых искусств, рыцарь Иисуса Христа?

Кирилл молча кивнул головой, мысленно прикидывая, как долго все это продлится. Ханг Туах велел магам-каратистам все подготовить и те, погасив большинство магических шаров тут же турнули публику подальше от татами. Из шатра Ханг Туаха они приволокли какой-то длинный сундук, а с летающего корабля спустили несколько десятков белых шелковых ширм и походный алтарь. Леди Изольду, которая во время мордобоя протиснулась к татами, они побоялись вытолкать за пределы круга, огороженного ширмами.

Рядом с Ханг Туахом осталось только одиннадцать магов в черных кимоно. Старый маг предложил Киру сбросить с себя не только белое кимоно, изрядно забрызганное кровью, но исподнее и тот не счел это лишним. Он вообще всегда очень серьезно относился ко всяким обрядом и никогда не рассуждал на тему, нужно ли их соблюдать или нет. Заранее приготовившись к долгой процедуре, он был удивлен тому, что все свелось лишь к тому, что Ханг Туах для начала ополоснул его с головы до ног водой с запахом жасмина из большой чаши белого нефрита, которая сама взлетела с алтаря, а после этого вложил ему в руки серебряную чашу и предложил выпить её содержимое. Леди Изольда засунула в эту литровую пиалушку свой пальчик и, облизнув его, кивнула Киру головой.

Напиток, предложенный Кириллу, оказался весьма неплохим прохладным чаем с какими-то травами и был приятным на вкус. После этого обе ладони Ханг Туах вспыхнули, словно два факела, и он принялся быстро водить ими вдоль его тела. Этот пиромассаж показался Киру не только очень приятным, но и быстро снял напряжение во всем его теле, наполнил его если не энергией, то какой-то легкостью. Да, и сознание его очистилось куда лучше, чем после пунша Калюты и он чувствовал каждую клеточку своего тела. Под занавес маленький малаец, о котором легенда гласила, как о могучем воине, показал ему целую серию различных способов дыхания и вот что удивительно, Кир уже знал об этом предмете все.

В завершение процедуры маг предложил ему вновь облачиться в портки и черное кимоно, а затем велел проделать все боевые движения, известные драчливому рыцарю. Кирилл в ответ на это устроил целое представление, показав Ханг Туаху и его ассистентам знание доброй дюжины боевых стилей, в которых ему не требовался спарринг-партнер. Пожалуй, никогда еще ему не удавалось так хорошо концентрировать энергию в момент удара и передвигаться по татами с такой легкостью и скоростью. Ученики Ханг Туаха поставили перед ним на деревянную подставку массивную плиту черного гранита толщиной сантиметров в пятнадцать, на полированной поверхности которой выл выгравирован свирепый дракон и Кир расколол её ребром ладони с первого же удара. Покончив с этим, Кирилл поклонился старому магу и спросил его:

- Мастер Ханг, как тебе понравится должность начальника физподготовки всей армии короля Феринарии, который вскоре станет императором Палестины, а заодно и должность Верховного мага империи? При этом я гарантирую тебе возвращение молодости, а сама империя будет жить по законам, подобным тем, которые когда-то так понравились твоему предку в Китае.

На непроницаемом лице старого мага вновь появилась улыбка и он, потеребив свою реденькую бородку, сказал:

- Честно говоря, именно за этим я сюда и прилетел, сэр Кир. Ведь как раз об этом и сказано в древнем пророчестве. Но там сказано еще и о том, что сначала нам нужно будет одолеть жестокого и коварного врага.

Кирилла вполне удовлетворил такой ответ и он, пожав руку Ханг Туаху и его ученикам, пошел в свой отель на колесах и с кожаной крышей, нежно обнимая за талию леди Изольду. Там их ждало ложе из тюфяка, набитого соломой, покрытого простыней сурового полотна и скромный ужин из копченого окорока, сыра, сарциссы, хлеба и молодого вина. А ничего другого им в этот вечер и не требовалось и пока в лагере разворачивался за походными столами самый настоящий праздничный пир, в этом фургоне происходило пиршество иного рода - двое молодых и красивых людей наслаждались любовью, даруя друг другу ласки и наслаждение.

Утром третьего дня, когда до Белой горы оставалось тридцать с чем-то километров пути, к ним присоединились драконы. Они совершили посадку в степи рядом с дорогой и после короткого совещания большая часть авиабомб, которых Тетюр, вопреки запрету Кира, наклепал без малого пять сотен штук, была перегружена на "Гиперион", летающий корабль магов. Туда же перешел и Гуильрин, поскольку потолок полета у "Гипериона" был даже выше, чем у самого лучшего дракона и он мог зависать практически на месте. При полном отсутствии у противника средств ПВО это было ему только на руку и он мог провести образцово-показательное бомбометание с ювелирной точностью. Даже с пятикилометровой высоты он грозился угодить стокилограммовой бомбой точно в печную трубу замка барона Каспера. Кирилл быстро умерил его пыл и подробно объяснил, что от него требуется.

К трем часам пополудни они добрались, наконец, к крепости барона Каспера. Киру давно уже было ясно, что без применения авиации взять это укрепление было практически невозможно. Во-первых, потому, что Белая гора, древний останец, на плоской вершине которой стоял замок барона, с её почти отвесными склонами полуторакилометровой высоты из очень светлого гранита и гнейса, сама по себе представляла из себя почти непреодолимое препятствие.

Во-вторых, эта гора была похожа на кекс с круглой дыркой посередине, из которого вырезали небольшой кусок, в результате чего образовалось ущелье, похожее в плане на замочную скважину, и вредный барон перекрыл вход в него мощной крепостной стеной высотой не менее полусотни метров. Сразу же за крепостной стеной располагался город, в котором жили подданные Каспера и их насчитывалось почти сорок тысяч человек. Все эти люди были невольными заложниками амбиций барона и его пушечным мясом, а потому воевать в таких условиях было крайне трудно. Хотя бы потому, что жертвы в результате бомбардировок были бы просто неисчислимы.

Хорошо было хоть то, что прямо перед крепостной стеной не было никаких поселений фермеров, а одни только возделанные поля и огороды. Дорога, по которой они ехали, упиралась в широкий ров с поднятым мостом. Барон, явно, давно уже заметил со своей горы их отряд и был готов к штурму. Колдуны, обернувшись орлами, слетали на разведку и вскоре доложили, что армия барона Каспера уже построена на площади напротив ворот крепости и в ближайших улочках, а по периметру горы и на крепостных стенах стоят лучники и в большом количестве разогревается смола. Ну, последнее Кир смог определить и сам по множеству дымов.

Как и тря дня назад он решил поехать вперед с белым флагом парламентера. Правда, на этот раз Изольду он с собой не взял, но вместе с ним, сняв с себя железо и раздевшись до рубах, поехали аббат Ренье, Жак, Ханг Туах, а также Камил, но уже в облике человека, а не волка, которому всучили белое знамя, и еще один лучник. На шестерых у них был всего один триструн с тремя стрелами, не считая пистолета Стечкина, позаимствованного на время у Майкла Стоуна, да, нескольких гранат. Каспера было решено заманить в ловушку и они должны были выступить в качестве аппетитной приманки.

Когда они подъехали к крепости и остановились метрах в двухстах от рва, деревянный бомбардировщик уже висел точно над дорогой немного позади них, а основные силы стояли колонной в полутора километрах. Посмотрев вверх, Кир выбрал себе подходящую мишень, баронское знамя, развевающееся на флагштоке точно над воротами и взял в руки триструн. Тщательно прицелившись, он выпустил три стрелы и тотчас отбросил арбалет в сторону. Стрелы, одна за другой, попали точно во флагшток на такой высоте, чтобы до них было легко дотянуться. К одной из стрел было привязано свернутое в трубочку послание, в котором маршал Торсен предлагал барону Касперу опустить подъемный мост, разрешить им подъехать к воротам и, спустившись вниз, к стальной решетке, малость покалякать.

Один из лучников на стене видя, что ни у кого в руках нет арбалета, быстро подобрался к флагштоку, выдернул все три стрелы и куда-то убежал. Минут через пять с крепостной стены им призывно замахали белым флагом, а подъемный мост стал медленно опускаться. Спешившись, они передали поводья лучнику и тот ускакал, уводя их лошадей. Весело насвистывая, Кирилл быстрыми шагами пошел вперед. Его друзья, посмеиваясь, шагали чуть позади с таким видом, словно они сопровождали его в ресторан, а не на переговоры с вредным бароном, зело гораздым на всякие пакости.

Перейдя через широкий ров по подъемному мосту, сколоченному из толстенных дубовых брусьев беспечной походкой, они не спеша вошли под высокую арку протянувшуюся под крепостной башней метров на пятнадцать и смело пошли вперед, к массивной стальной решетке. Тотчас за их спинами с громким лязгом упала первая решетка и они оказались в мышеловке. Барон Каспер тут же вышел из-за стены и встал перед ними громко и издевательски хохоча. За его спиной тотчас выстроилось сотни полторы арбалетчиков. Узнав в молодом светловолосом парне аббата Ренье, этот тип, облаченный в золоченый полудоспех, ржать перестал, но немедленно зло выкрикнул:

- Анри, старый святоша! Так это ты купился на такой детский фокус? Я тебя не узнаю, старый развратник.

Кир, быстро выхватив из-за спины пистолет, направил ствол на барона и деловито сказал:

- Болван, ты поймал тигра за хвост. Этот малыш, который пришел с нами, великий маг Ханг Туах с острова Шварценберг, а это колдун Камил и они отведут все стрелы, пущенные в нас твоими лучниками. Зато я из своего пистолета пристрелю тебя в любую секунду. Ты даже с места сойти не успеешь, а потом перестреляю и твоих болванов.

Барон побледнел но все-таки сумел ответить:

- Да, каким бы великим магом не был твой Ханг Туах, все равно ему больше трех часов не продержаться.

Кир громко рассмеялся и крикнул:

- Ты кретин, Джулай Каспер, раз отважился выступить против рыцаря Мастера Миров и я тебе сейчас это докажу!

Он подал знак и Жак, достав из кармана своих панталон парочку бронзовых гранат, ловко метнул их через решетку на мост, который безуспешно пытались поднять, налегая на оба ворота, солдаты. Им противостояла сила магии Ханг Туаха, придавившего мост, и как только гранаты с оглушительным грохотом взорвались, разорвав стальные цепи, члены подъемной команды повалились друг на друга, истошно вопя и изрыгая проклятья, а цепи загрохотали звеньями по барабанам воротов.

Ханг Туах под шумок прытко подтащил барона к самой решетке, словно магнит иголку, и тому в нос уткнулся ствол пистолета. Крепко ухватив барона Каспера за перевязь меча, Кир немного сдвинулся вбок, чтобы тому было хорошенько видны два огромных черных разрыва авиабомб, положенных Гуильрином Рифартом справа и слева от дороги. Если от грохота гранат барон всего лишь подпрыгнул, то взрывы авиабомб едва не вышибли из этого типа дух и у него подкосились ноги. Взрывы были такой мощности, что взрывная волна ударила по всем, кто стоял напротив входа, как кузнец кувалдой, и если бы Ханг Туах не прикрыл парламентеров своим невидимым щитом, то она смела бы их на брусчатку, будто мух, как и лучников. Как только грохот стих, Кир заорал барону прямо в ухо что было мочи:

- Каспер, что будет с твоей крепостью и раем на вершине горы, когда летающий корабль сбросит вам на головы пять тысяч таких бомб? Я, маршал Кир Торсен, приказываю тебе сложить оружие и пропустить нас в свою крепость! Отвечай, болван, чего ты хочешь, сдаться мне или быть уничтоженным моим грохочущим оружием?

Кир отпустил перевязь и барон Каспер, лишившись сил и выдержки, рухнул на колени и, воздев руки, взмолился:

- Маршал Торсен, пощади нас, мы сдаемся! Только не нужно сбрасывать на нас эту грохочущую смерть!

Лучники барона, которые ошалело крутя головами поднимались на ноги после взрывов, увидев своего босса стоящим на коленях перед своими пленниками, тотчас раздумали воевать. Однако, еще раньше них с крепостной стены, бросив все, стали разбегаться их товарищи. Уж очень сильное впечатление на них произвели оглушительные разрывы авиабомб, после которых рядом с дорогой появились две глубокие воронки метров пятнадцати в диаметре. Барон Каспер, поняв, чего от него требует рыцарь Мастера Миров, поднялся на ноги и, безвольно взмахнув рукой, крикнул своим солдатам:

- Поднять решетки! - Глядя на Кира с неподдельным ужасом, он спросил его дрожащим голосом - Маршал Торсен, что теперь будет со мной и с моей семьей?

Посмотрев на барона с иронией, Кирилл ответил:

- Да, ничего. Мои солдаты даже не станут входить в твою крепость, Джулай, если ты пропустишь фургоны и магов. Мы приехали только для того, чтобы выполнить приказ графа Барилона и забрать из твоего концлагеря узников, а потом живи себе как хочешь, только не вздумай снова сажать людей на цепь и возникать против меня или Роджера. Я готовлюсь к войне с Черным Магом, а не с баронами, но если кто-нибудь из вашей шайки посмеет вякнуть, то не ждите от меня пощады.

Сказав это, Кир развернулся и молча пошел прочь от барона, предоставив аббату Ренье и Жаку самим разбираться с ним. Камил и Ханг Туах последовали за ним весело посмеиваясь и подшучивая над маршалом. Тетюр успел провести сеанс омоложения и теперь юный маг улыбался гораздо чаще, чем того сам желал, а остроты так и сыпались с его языка. Особенно по поводу того, что сэр Кир так рано ложился спать и избегал знакомства с женщинами, прибывшими с Южных островов и проделавшими, при этом, столь долгий путь.

Глава десятая

Тихонько поднявшись с постели, Кир заботливо укрыл легким покрывалом Мари и Гретхен, по привычке спавших в обнимку, после чего бесшумно вышел из спальной. Пройдя в просторную ванную комнату, он принял душ и почистил зубы, после чего надел шелковый халат и подергал за синий шнур, вызывая брадобрея. Сидя в кресле перед большим трельяжем, он провел рукой по своим длинным волосам и усмехнулся, ему, явно, настала пора привести себя в божеский вид и заняться, наконец, делом после внезапной командировки, которая, неожиданно, затянулась на такой длительный срок.

Задержка была вызвана не только тем, что гостеприимство Джулая Каспера не знало предела. Уж это он как-нибудь смог бы пережить. Просто барон предложил ему свою помощь в создании новой армии, которая заключалась в том, что он вызвался построить в ущелье учебный центр. Лучшего места было не сыскать во всей провинции. Нет, может быть где-то и удалось бы найти кратер подходящих размеров, который можно было перекрыть маскировочной сетью, но таких ближе, чем Белая гора, просто не было. Вот это-то и заставило Кира немедленно засесть в библиотеке Джулая за составление развернутого проекта будущей учебки, в которую уже всего через пару месяцев он сможет направить первый поток курсантов. Именно в такой срок обещал уложиться барон Каспер.

Его ночные бдения в библиотеке привели к тому, что Изольда, которой надоело ждать такого занятого любовника в его спальной, завела себе нового и им оказался не кто-либо, а Жак Пендерен, к которому вместе с молодостью вернулась и пылкость. Что уж там предпринял этот усатый красавец для обольщения аристократки, Киру было неведомо, но теперь её было не узнать и она заблистала подле него с какой-то новой силой и, кажется, была очень счастлива. Он не стал делать из этого никакой трагедии и тоже был счастлив за них обоих.

Все эти дни он был занят так, что у него уже не оставалось времени на всяческие шашни, да, и флиртовать ему было, собственно, не с кем. Отряд волонтеров, которым так и не дали подраться, покинул пределы баронства уже на следующий день вместе с обозом, битком набитым пассажирами, вчерашними каторжниками, а вместе с ними улетел и летающий корабль с магами. На вершине Белой горы остались только Ханг Туах с Диодором, Изольда с Жаком, Анри и Камил. Так что в Барилон они вернулись часов за шесть на небольшой летающей лодке и в честь Кира был моментально устроен в замке торжественный званый обед.

Вот поэтому-то Мари и Гретхен пришлось ждать его возвращения из похода целых десять дней, зато они были полностью вознаграждены за терпение не только ужином, который он приготовил-таки для них собственноручно, но и тем, что они обе поступали теперь в ученицы к Тетюру и их очень радовала перспектива стать такими же гордыми и независимыми дамами, как магессы с Южных островов. От его предложения обе горничные пришли в такой восторг, что он был полностью вознагражден за долгое воздержание сторицей.

Правда, после того, как Кир, вчера во время торжественного обеда составил им протекцию и честь по чести представил их великому магу-врачевателю, тот одарил красоток таким взглядом, что ему сразу же стало ясно, что он точно приложит все силы к тому, чтобы они стали еще и его любовницами. Самое смешное заключалось в том, что Фелиция, похоже, была не против, так как она уже прекрасно знала, что дает тому такую силу. Она уже посматривала на своих подружек, как старшая жена в гареме султана на новеньких одалисок своего возлюбленного повелителя и света души своей.

В том, что он задержался у Каспера, были и свои преимущества. Когда он вернулся в Барилон, его новая резиденция была полностью готова к заселению, мэтр Бенджамен уже успел пошить первую партию мундиров нового образца, а книгопечатники напечатали несколько тысяч уставов и тех наставлений, которые у него были. Именно на эти небольшие книжицы в серых обложках он полагался более всего. Но самое главное он набрал в свою армию почти семь тысяч новых солдат и почти все они были колдунами.

В его армию записались даже женщины и все новобранцы без исключения были чертовски злы на Черного Мага, из-за которого они загремели на каторгу, где им пришлось терпеть боль от магических ошейников, которые не позволяли им оборотиться животными и сбежать от этого ирода Джулая Каспера. От мести они благоразумно отказались, поскольку барон отнюдь не по собственной прихоти всучил им в руки тяжелые кувалды. У него без них вполне хватало рабочих. Главным их врагом с самого начала был Морбрейн.

Впрочем, ни новобранцев, ни уставов и наставлений он вчера так и не увидел, но зато целая толпа народа уже щеголяла в вэдэвэшных парадках с белыми аксельбантами, голубыми погонами и беретами, а также в хромовых, надраенных до зеркального блеска, сапогах, правда, со шпорами. Ему тотчас захотелось облачиться в такой мундир, но, право же, он буквально покатывался от хохота, видя с какими серьезными физиономиями по залу приемов графа Барилона расхаживают джентльмены в парадных мундирах и с волосами до плеч, словно это какая-то попса устроила маскарад.

Терпеть такое безобразие он не собирался, но бороться с этим можно было только одним единственным образом - личным примером. Только ради этого он и поднялся в это утро пораньше и даже не пожалел сна Гельмута. Брадобрей явился минут через пять, одетый в новенькую, щегольскую парадку и голубой берет. Неуклюже козыряя, он витиевато поприветствовал маршала и сразу же принялся править свою бритву, но Кир, ткнув в его сторону пальцем, строго сказал:

- Отставить подготовку к бритью, рядовой Браун. - Усмехнувшись, он попросил его - Доставай-ка свои ножницы, старина Гельмут. Сержант Кир Торсен по прозвищу Людоед, снова становится в строй, а потому давай, быстренько смахни с меня эти патлы. Хватит перхоть разводить.

- Но, милорд, как можно, ведь вы же рыцарь! - Попробовал возразить ему брадобрей, но Кир грозно рыкнул:

- Отставить разговоры, рядовой Браун, выполняйте приказ! Быстро постриги меня по этому образцу!

Чтобы Гельмуту было понятно чего он от него добивается, рыцарь-сержант протянул ему вырезку из русского издания журнала "Солдат фортуны", на которой был изображен он сам с эсвэдэшкой в руках, сигаретой в зубах, в темных очках и с кривой ухмылкой на лице, не обещавшей ничего хорошего тому корреспонденту, который его сфотографировал. Внимательно рассмотрев снимок, Гельмут Браун тяжело вздохнул и защелкал ножницами, что тот тип из американского ужастика, разминая пальцы. С прической типа бокс, он возился минут тридцать прежде, чем скопировал её в точности.

Поблагодарив Гельмута, Кир поднялся из кресла и пошел в гардеробную комнату, которая теперь тоже находилась рядом с его спальной. Чарли в точности выполнил все его рекомендации и он заполучил себе именно такое жильё, которое его полностью удовлетворяло. Теперь из спальной он мог попасть еще и в обеденный зал со своей собственной кухней и только в кабинет, гостиную и спортзал ему нужно было топать через коридор. Слуги же могли войти в бытовые помещения не заходя в его спальную комнату. Это в первую очередь оценил Камил, которому отныне было достаточно перекрыть единственный вход с лестницы, поставив пост в прихожей, а уж в военный городок, в котором поселилось чертова прорва колдунов, и так никто не рискнул бы сунуться.

Непроизвольно гладя себя руками по короткому ежику волос, он подошел к здоровенному шкафу и распахнул настежь все дверцы и даже ахнул от удивления. На плечиках там висело добрых две дюжины мундиров на любой вкус, но Кир взял себе простой хэбэшный камуфляж такие же трусы и майку с короткими рукавами. Отгородившись ширмой на тот случай, если в комнату, вдруг, войдет кто-то из его друзей, своих любовниц ему и в голову не приходило стесняться, он быстро оделся. Почти тотчас послышался легкий стук в дверь и он, не поворачивая головы, откликнулся вполголоса:

- Войдите.

Дверь тихо отворилась и Кирилл увидел в зеркало, что на пороге появился его телохранитель-оборотень, тоже одетый в парадку с аксельбантом. Увидев в неярком пламени масляного светильника, что над ширмой возвышается чья-то незнакомая голова с короткой стрижкой, Камил резко двинулся вперед, но был остановлен насмешливым окриком:

- Стоять, молчать, бояться! - Произнеся это стандартное приветствие спецназовцев, предназначенное для бандитов и всяких подозрительных личностей, он добавил - Это я, Бэтмен, не жохай. Вот, постригся, чтобы не выглядеть в строю полным кретином. Что нового? Как ночь прошла? Небось опять всю ночь под дверью хвостом вилял?

С этими словами он вышел из-за ширмы, одетый в камуфляжные штаны, облепленные карманами и такую же майку, туго обтягивающую его мощный торс. Камил широко заулыбался и ответил:

- Нет, Кир, сегодня я объяснял одной девчонке с Южных островов, что такое "любить по-русски". Так что выспаться мне не удалось. Насилу ноги унес от этой чертовки.

Благодаря болтушке Изольде, эта невинная шутка, которой он однажды попытался объяснить девушке причину своего ревностного служения богу Купидону, приобрела совершенно иное значение. Хорошо, что хоть в ограниченном кругу. Впрочем, учитывая то обстоятельство, что нравы на Ильмину все-таки были довольно свободными, Кир подозревал, какие именно требования начнут предъявлять своим мужьям и просто любовникам дамы Барилона. Усмехнувшись шутке Камила, он принялся перебирать обувку, пошитую для него и остановил свой выбор на черных джамп-бутсах, с толстой, рубчатой подошвой из плотного гудира, ильмианской разновидности резины, скопированных с экипировки зеленых беретов. Камил, наконец, вспомнил за чем он пришел и выпалил:

- Милорд, несколько минут назад от мастера Майкла пришел человек и передал, чтобы ты ждал его в пять часов вечера на стрельбище с какими-то подарками.

От такого известия у Кирилла даже выпали из рук бутсы и он чуть было не завопил от радости. Насилу сдержавшись, он кивнул головой и, шумно дыша, сказал:

- Вот что, Камил, дуй вихрем в замок и предупреди графа, чтобы ровно в семнадцать ноль-ноль он, как штык, стоял на стрельбище. Заодно передай Калюте и Телемаку, что в двенадцать ноль-ноль я жду их обоих у себя в кабинете. Нам нужно кое что срочно обсудить.

Тот, как и Гельмут, неумело козырнул и побежал исполнять его приказ, а Кир продолжил рассматривать содержимое вместительных платяных шкафов. Дворянские наряды его уже совершенно не интересовали, но на униформу он смотрел с большим удивлением, так как мэтр Бенджамен прислал ему несколько мундиров, явно, пошитых в соответствии со своими собственными представлениями о воинской доблести и красоте парадного строя. Пожалуй, в чем-то он был прав и его мундиры, хотя они и были навеяны фасоном мундира российского образца, имели несколько иной вид. Однако куда больше его внимание привлекли три одинаковых монокомбинезона, очень похожие на те, в которые обычно были одеты авиамеханики.

Правда, они были не темно-синего цвета, а песочного изнутри и окрашенные в камуфляжные цвета снаружи и были пошиты из какого-то странного материала, очень легкого, шелковистого, напоминающего замшу, но гораздо прочнее и мягче. Да, и запах у этой ткани был какой-то необычный, мускусный, как у драконов. Прикинув что к чему, он сообразил, что, скорее всего, фасон этих комбиков Бенджамену точно подсказал Гуил, а вот пошиты они были, наверняка, из драконьей кожи. Подержав в руках один комбинезон, Кир пришел к выводу, что он будет хорош в деле, а для повседневной носки хэбэшная пара с курткой, пошитой по фасону французских парашютистов, будет все же предпочтительнее и потому повесил комбик на плечики.

Надев бутсы и куртку, он просунул голубой фетровый берет, отороченный черной кожей, с золотой эмблемой с драконом вместо "грача", под погон, закатал рукава и в таком виде пошел будить своих ночных шалуний. Его любовницам форма очень понравилась, хотя они и были удивлены тому, что он оделся намного проще, чем его солдаты. Пока двое лохматых парней в парадках накрывали на стол и потом, во время завтрака, Кир поболтал со своими бывшими горничными и, проводив их до фаэтона, в который уже были погружены их баулы, снова поднялся на пятый этаж и уединился в своем кабинете, запретив беспокоить его до полудня.

Достав из кожаной сумки толстую стопку исписанных листов плотной, местной бумаги, позаимствованной у Джулая, он сел за стол и продолжил работу, начатую еще на Белой горе, в перерывах между проектированием учебки. Эту работу он считал ничуть не менее важной, чем создание новой армии и победу над врагом. Любого врага, в конце концов, можно победить, но только не того, который пропитал все общество, проник во все слои населения - разобщенность и своекорыстие интересов, а также порожденную этим врагом взаимную неприязнь и даже ненависть. Изменить же положение вещей можно было только одним образом, предложив людям справедливое устройство общества.

Не будучи политологом по профессии, но пролив немало крови, своей и чужой, из-за политиков, решивших показать себя наполеонами, он довольно четко знал, в каком государстве ему хотелось бы жить, будь на то его воля. Именно потому, что Кир хорошо знал то, как опасна вражда, он и взялся за написание такой конституции для ильмиан, которая расставила бы все по своим местам и была принята подавляющим большинством людей без озлобления. Как дать семи сестрам по серьгам, он хорошо себе представлял, а потому и отважился приступить к этой сложной и тяжелой работе.

Помогали ему в этой работе и беседы с Ханг Туахом, хотя они, порой, заканчивались бурными спорами о смысле человеческого бытия и прочей подобной ерунде. Взгляды Кира на жизнь были куда проще, чем у этого старого малайца и сводились, в основном, к одному - живи сам и давай жить другим. Мастер Ханг, в свою очередь, считал, что людей нужно ограничивать во множествах их желаний, что и приводило их яростным спорам. Хорошо еще было то, что тот ломался от самого сильного аргумента Кира, который иногда восклицал: - "Ладно, я дурак, мастер Ханг, а ты великий мудрец, - вот возьми и напиши лучше и понятнее, чем я и дело с концом". Но в том-то все и заключалось, что Ханг Туах и сам не знал того, по каким законам люди захотят жить в мире друг с другом и самими собой.

Так или иначе, но Ханг Туах согласился с ним в самом главном - король или императором должен быть отцом всей нации не зависимо от того является ли он седобородым старцем или безусым юношей. Главной его обязанностью должна быть забота о благополучии каждого из своих подданных и власть его не должна быть безграничной. Вот тут-то старый маг и давал слабину, не понимая этого и вполне искренне считая, что ограничение власти монарха извне выхолащивает саму идею власти и что здесь может иметь место только разумное самоограничение, да при этом еще и насмехался над идеей гражданского контроля над властью, но, в конце концов, соглашался с приводимыми аргументами и потом начинал злиться.

Странное дело, но этот человек, который написал несколько трактатов о магии, природе человеческого духа, принципах гармонии и прочих вещах, бывал частенько побиваем тогда, когда в ход шла самая обычная логика и исторический опыт развития человечества на Земле и даже Ильмине. Он ничего не мог противопоставить анализу, сделанному двадцатишестилетним парнем, обычным студентом третьего курса московского Вуза. Вероятно тут срабатывала широта кругозора и эрудиция Кира.

Он мог проиграть Ханг Туаху в каком-либо споре, касающемся природы вещей, но вот в том, что касалось общества в целом, путей его развития, особенно после перехода от кустарного производства к промышленному, что уже было достигнуто на Ильмине, он со своими знаниями, полученными за четыре года в двух институтах и любовью к китайским императорам и Конфуцию, запросто клал старого мага на обе лопатки. И все только потому, что он был самым обычным, в меру любознательным студентом, который помимо трудов Клаузевитца и Маннергейма прочитал еще Монтеня и Гельвеция, Свифта и Маркса, Макиавелли и Карнеги. Прочитал и, благодаря превосходной памяти, очень многое запомнил.

Когда Кир, статья за статьей строчил для графа Барилона конституцию, он, конечно же, не приводил цитат из Макиавелли и Карнеги, тут он просто напрягал мозги и вспоминал конституцию Франции, США, России и редактировал статьи так, как хотел бы прочитать их сам. Главное, чего он добивался, это того, чтобы все статьи были коротки, предельно ясны и не допускали никаких произвольных толкований. Он работал с такой интенсивностью, что настрочил уже добрых четыреста страниц, две трети этого столпа государственности, а ведь мастер Телемак, который раньше всех вернулся в Барилон на крылатой лодке и уже сколотил довольно большую команду, ждал от него еще и уголовно-процессуальный и уголовный кодексы, без которых он не мог полноценно работать.

Перечитав то, что было написано им еще позавчера, Кир быстро поймал мысль и принялся строчить шариковой ручкой по плотному, кремоватому листу бумаги. Это была первая статья раздела о земле, недрах, морском шельфе и воздушном пространстве. Хотя моря и океаны Ильмина были пока что вне пределов досягаемости ильмиан, он надеялся на то, что так не будет длиться вечно и потому решил вставить в этот раздел статьи о порядке разработки полезных ископаемых и промысле рыбы в прибрежной зоне. Он вообще писал скорее не конституцию провинции Ренделон, а основной закон империи, владения которой охватывают всю планету.

Закусив от усердия губу, Кир, статья за статьей, описывал порядок владения землей. Отдавая землю во владение всем подданным, он, все-таки оставлял её в собственности правителя, но, при этом, лишил его права единоличного распоряжения землей. Так что, в итоге, никто не мог укусить друг друга за задницу и при продаже земли нужно было попотеть куда больше, чем при её обработке или застройке недвижимостью. Кир успел испытать убористым почерком четыре листа бумаги с обоих сторон и начать пятый, когда к нему в кабинет заглянул Калюта. Не вставая с кресла, он молча кивнул ему головой и тот ввалился в кабинет, подталкиваемый Телемаком и Ханг Туахом. Так же молча он отдал канцлеру и его главному полицейскому большую часть стопки, а мастеру Хангу меньшую, после чего продолжил работу.

Маг прочитал его писанину минут за двадцать и тотчас попытался затеять с ним спор, но Кир даже не поднял головы, чем заставил того кипятиться. Дело кончилось тем, что экспрессивный по своему характеру Калюта, которому он мешал читать больше, чем флегматичному Телемаку, взревел, словно медведь и пообещал выбросить мага в окно. В бывшем капитане лучников уже произошли весьма значительные перемены и теперь канцлер имел очень импозантный вид. Да, и властности в нем прибавилось весьма изрядно. Быстро прочитав свою стопку листов, а затем и те, которые были прочитаны Ханг Туахом, он пришел в крайнюю степень возбуждения. Потрясая листами, он завопил трагическим голосом:

- Кир, то, о чем я здесь прочитал - выглядит воистину прекрасно, но понимаешь ли ты, что за все это нам придется сражаться? Проливать кровь и убивать всех тех, кто станет противиться воле короля.

- Господи, Калюта, ну и что с того? - Задал он вопрос вместо того, чтобы ответить, а затем с хитрой ухмылкой пояснил - Старик, пока мы будем готовиться к войне с Морбрейном, все остальные правители Палестины к нам даже сунуться побоятся и, поверь им нет никакого дела до наших трудностей, а стало быть и до наших истинных планов они тоже не скоро доберутся. Хочешь верь мне, Калюта, а хочешь нет, но даже Грунральд не захочет навестить нас в ближайшие два года. Здесь слишком долго каждый играл за себя и пока враг не перевалит через Барьерные горы никто и не подумает о том, чтобы выступить против него сообща. Зато каждого из этих королей, соседей Грунральда, довольно легко склонить к предательству и сговору с Черным Магом, а вот этого я, честно говоря, очень боюсь. Относительно Морбрейна я уже стал кое-что понимать, он сейчас копит силы для нового прыжка и, возможно переваривает добычу - Рабенорм. Маги не зря предупреждали старого графа Саймона, ему действительно не следовало укреплять чужие армии своими отборными войсками, ведь все это без боя досталось Морбрейну. Ну, а поскольку время у нас есть, Калюта, то нам следует использовать его самым лучшим образом и вместе с новой армией готовиться к большим переменам. Подумай о тех временах, парень, когда у Роджера будет самая мощная армия, которая, к тому же, только что сломала хребет Черному Магу Морбрейна. Что произойдет тогда? А ты, вдруг, заговорил о каких-то сражениях. Как только твой сынуля Роджер окажется на троне Феринарии, папаша, все остальные королюги тотчас выстроятся в очередь, лишь бы поскорее присягнуть ему на верность и обозвать его императором.

Страстную речь Кира прервал громкий стук в дверь и появление Чарли Бивера со стопкой книг в руках, которые маршал давно уже хотел увидеть. Чарли, как и он сам, тоже был одет в камуфляж и коротко острижен по самой последней моде Верхнего города. Подойдя к столу он сгрузил на него свою ношу и, шумно отдуваясь, сказал:

- Вот, сэр Кир, принес, как ты и просил. Только я одного не пойму, как ты собираешься погрузить на драконов боевые машины десанта и как их потом спускать с них на землю?

Насмешливо фыркнув, Кирилл спросил:

- А чем тебя не устраивают летающие бээмпэшки из перлитовой брони, Чарли? Гуля уже чешет репу и собирается приступить к её испытаниям. Вот только где бы нам найти мастеров, которые умеют работать с перлитовой мукой, Чарли?

Видя то, что Чарли Бивер и сам задумался, он взял один томик устава в кожаном переплете и перелистал его. Книга была сделана мастерски, а гравюры и вовсе поразили его. Объединенными усилиями печатники Барилона сумели быстро наладить выпуск самого главного его оружия и теперь уже можно было приступать к регулярным занятием с курсантами. Кивая головой, он веселым голосом сказал:

- Чарли, завтра в восемь утра построение на плацу и приступаем к занятиям. Но я тебя заранее предупреждаю, не останавливайся на достигнутом. Такая стопка должна храниться в тумбочке каждого курсанта, а потому наложи лапу на все запасы бумаги и пусть печатники трудятся день и ночь. За деньгами обращайся к Калюте, пока что начфин армии у нас он.

После того, как Чарли ушел, в кабинете маршала Торсена началось более подробное обсуждение статей конституции и далеко не всегда оно было мирным. Порой дело доходило чуть ли не до драки. Пообедав в штабной столовой, Кир и Эльза занимали только один этаж этого здания, они снова вернулись в кабинет и продолжили это увлекательное занятие. За спорами время пролетело очень быстро и если бы Кир не завел свой будильник на часах на половину пятого вечера, то они точно опоздали бы на стрельбище. Свернув обсуждение, они со всех ног бросились туда, забыв о солидности своих постов и весело покрикивая друг на друга.

На гарнизонном стрельбище собралось не менее пяти тысяч человек, большая часть из которых уже щеголяла в новенькой форме. И все же более всего Кирилл поразился не этому, а тому, что чуть ли не добрая половина народа уже носила короткие прически, да, и то, что он появился в простом камуфляже, а не в парадке, заставило многих призадуматься. Впрочем, этими вещами он собирался заняться только завтра, а потому молча прошел к трибуне для почетных гостей. Это громоздкое сооружение приволокли сюда прямо с малой турнирной площадки, расположенной неподалеку. Ему было странно видеть, что на типично средневековой зрительской трибуне вперемешку сидели дворяне в роскошных камзолах, дамы в пышных кринолинах и самая обычная десантура.

Нашел он в толпе почетных гостей и Эльзу, которая, как и многие магессы, тоже решила примерить мужской костюм, сиречь парадный мундир десантника, который был ей весьма к лицу. Его сестренка сидела рядом с Роджером и, поймав его насмешливый взгляд, показала ему язык. Граф подал Киру рукой знак, чтобы маршал поднялся на трибуну и сел рядом с ним, но он отказался и прошел к мишенному полю. Видя то, что толпа народа вот-вот выйдет на него, он сурово прикрикнул на своих курсантов и приказал им построиться по другую сторону дороги, проходящей вдоль мишенного поля. Его послушались беспрекословно и он подошел к одному из столов и, прислонившись к нему задом, принялся ждать.

Вот уже чего он никак не ожидал, так это того, что в этот воскресный день сюда придет столько народу. Да, еще под вечер, когда все нормальные люди предпочитают отдыхать. Роджер все-таки не выдержал и сам подошел к нему. Крепко пожав руку своему главнокомандующему, он сказал:

- Вот уж не думал, Кир, что ты закажешь лучшим портным Барилона такие неказистые мундиры. Право же, друг мой, ты в этом пятнистом наряде похож на какого-то лесного бандита.

Граф, явно, шутил и Кир ответил ему той же монетой:

- Милорд, если я раскрашу свою физиономию черными и зелеными пятнами, да, еще повяжу голову банданой и прицеплю к своему камуфляжу с дюжину веток, то я запросто среди ясного дня подкрадусь к тебе сзади и цапну твою светлость за задницу, а потом снова спрячусь в траве и ты меня фиг когда найдешь. Знаешь как про нас в армии говорили? - Задал он Роджеру вопрос и сам же ответил на него - Весь в грязи и в жопе ветка. Кто ползет? Ползет разведка! А вот в твоем наряде, милорд, лучше в лес, вообще, не соваться. Впрочем, старина, это не твое дело, а мое. Я солдат, профессионал и мое дело побеждать врага быстро и без лишних потерь, а ты правитель и твое дело править страной твердой рукой. Так что ты уж позволь мне воевать так, как я считаю правильным и разумным, ну, а я, в свою очередь, постараюсь не отягощать своими действиями твоей казны.

Граф снял шляпу и, поклонившись Киру, воскликнул:

- Маршал Торсен, мне жаль, что тебя не слышит сейчас король Грунральд. Все остальные его маршалы транжирят королевскую казну без счета и еще все время норовят дать ему какой-нибудь совет, как управлять страной.

Обмен любезностями был прерван по той причине, что на дороге, ведущей к стрельбищу, появился здоровенный, скрипучий фургон сколоченный их досок, на козлах которого сидел рядом с кучером кузнец Майкл Стоун, одетый в видавший виды зеленый камзол и коричневые панталоны, да, еще и в полосатых, черно-желтых чулках. Легонько подтолкнув Роджера в сторону трибуны, Кир вперил свой взгляд в оружейника и у него моментально пересохло во рту от волнения. Кир прошел вперед и взмахом руки показал кучеру, где тому остановить свой сарай на колесах.

Кучер проехал последние метры и потянул на себя рукоять тормоза. Фургон качнулся на рессорах и замер, а Майкл Стоун, по-прежнему лысый и пожилой, спрыгнул с козел на дорогу, но не сдвинулся с места ни на шаг. Через минуту Кир понял почему. Вслед за мастером Майклом к стрельбищу на дикой скорости неслась золоченая карета, запряженная четверкой лошадей, которой управлял лихой водила Тетюр в шляпе набекрень и в совершенно расхристанном виде. Подлетев чуть ли не к самому фургону, он так резко остановил лошадей и затормозил колеса, что карету сильно качнуло вперед и она чуть не слетела с осей, а из неё донесся громкий женский визг. Маг-хулиган, разодетый, как павлин, но в расстегнутом камзоле, спрыгнул на дорогу и подбежал к дверце. Как только он открыл её, к нему на руки чуть ли не вывалилась Фелиция, а вслед за ней выбрались рассерженные Эльза и Гретхен. Все трое были одеты, как на бал.

Чарли Бивер, распоряжавшийся на стрельбище, велел выпрячь и увести от греха подальше лошадей. Похоже, что он не очень-то доверял Майклу. Кузнец, наконец, подошел к фургону и открыл широкие двери в его дощатом борту. Ему подали какой-то деревянный ларец и он понес его к Киру с таким торжественным видом, что рыцаря-десантника аж затрясло. Протянув ему ларец, кузнец сказал взволнованным голосом:

- Взгляни на мою работу, сэр Кир.

Кирилл поставил этот лакированный, резной футляр на край стола, открыл его трясущимися от волнения руками и ахнул от изумления. На малиновом бархате лежали два золотых пистолета Стечкина, а в углубления были вставлены десять серебряных обойм, уже снаряженных патронами. Рукояти пистолетов были с белыми костяными накладками и он не мог отличить по внешнему виду какой из них подлинный, а какой точная копия. Рассмеявшись, как счастливый ребенок, которому подарили на день рождения живого Карлсона, она схватил по пистолету в каждую руку и побежал к мишенному полю.

На бегу он взвел оба пистолета и, подбежав к белой линии, тотчас открыл по мишеням огонь с обоих рук одновременно, целясь в головы манекенов. Майкл Стоун, похоже, очень внимательно прочитал все те материалы, которые он ему передал и изготовил второй пистолет из такой превосходной стали, что он и в работе ничем не отличался от оригинала. Более того, он изготовил к ним еще и разрывные пули, которые разносили головы манекенов так, словно они были сделаны из тыквы.

Расстреляв обе обоймы, он сунул пистолеты за ремень и повернулся к кузнецу. Тот широко улыбался и глаза его сияли от удовольствия. Бросившись к нему, Кир обнял старого мастера и троекратно расцеловал его в обе щеки. Хлопая его по широкой спине, он громко сказал:

- Отец, считай, что ты уже победил Черного Мага! Господи! Да, если ты сделаешь для нашей армии хотя бы десять тысяч таких пистолетов, то она уже будет непобедима. Барон Стоун, ты самый великий мастер из всех ружейных дел мастеров!

Кузнец хитро прищурился и промолвил:

- Милорд, я рад слышать это. Однако, я не думаю, что тебя полностью устроит такое оружие. Поэтому я хочу, чтобы ты осмотрел еще одно наше изделие.

Мастер Майкл повернулся к фургону и махнул рукой своему помощнику, здоровенному, чернявому парню, похожему на араба, с натруженными руками и усталыми глазами, сидевшему на полу. Тот поднялся на ноги, зашел внутрь фургона и вышел оттуда на пару с грузным, пожилым, русоволосым мужчиной с такими же покрасневшими, как и у него самого, глазами, одетым скромно и неброско. Они выбрались из фургона и принесли к столу здоровенный кофр желтой кожи, после чего встали по обе стороны от него, как часовые у мавзолея. С довольным выражением лица кузнец сказал:

- Сэр Кир, пока мой помощник, мастер Юсуф делал точную копию твоего пистолета, мы с мастером Джоном решили изготовить по его образцу оружие помощнее и еще кое-что дополнительно к нему.

Чтобы не быть многословным, кузнец открыл крышку кофра, в котором было метра полтора в длину. Кирилл, поначалу, глядя на это здоровенный баулище с двумя ручками, решил что ему предложат ознакомиться с каким-нибудь семидульным мушкетом, стреляющим ядрами или картечью величиной с грецкий орех, но заглянув внутрь уже не просто ахнул от удивления, а завопил так, словно "Локо" забил гол "Ювентусу". Да, ему и было с чего орать от восторга.

На большой броник, похожий на панцирь римского легионера и круглую сферу, лежащие в кофре, он даже не обратил внимания. Его взгляд приковал к себе автомат какой-то совершенно фантастической конструкции. В длину он был невелик, менее метра вместе с прикладом. От всех других автоматов и винтовок мира он отличался тем, что имел более массивную, обтекаемую форму корпуса, коробчатый магазин очень большого размера с зализанными углами и встроенную в корпус оптику. Положив золотые пистолеты на стол, Кир взял в руки автомат и поразился тому, каким легким он был.

Корпус автомата имел пятнистую, камуфляжную раскраску летнего леса и, похоже, был изготовлен из какой-то пластмассы. Очень плотной и твердой на вид, похожей по своему внешнему виду на кость. Ствол автомата с калибром не менее одиннадцати миллиметров, был очень массивным и, похоже, конструкционно представлял из себя из себя глушитель и пламегаситель одновременно. Под стволом ружейного калибра имелся ствол подствольного гранатомета калибром сорок миллиметров и Киру не составило особого труда сообразить, что этот гранатомет также имеет встроенный магазин, который был помещен внутри корпуса между пристегиваемым магазином и пулевым стволом.

Но самое большое удивление у него вызвал панорамный оптический прицел с прямоугольным объективом шириной в добрых сто двадцать миллиметров и высотой в восемьдесят из странного стекла темно-синего почти черного цвета, который, как и магазин, был шире корпуса автомата, но имел небольшую длину, всего миллиметров триста пятьдесят. Окуляр этого оптического прицела тоже был прямоугольным. Кир поднял автомат посмотрел на мишенное поле через оптический прицел. У него тотчас возникло такое ощущение, что он осматривает на него не через оптику, а видит перед собой экран телевизора. Испуганно вздрогнув от увиденного, он положил автомат на стол и воскликнул:

- Мастер Майкл, извини, но прежде, чем я снова возьму это оружие в руки, ты должен рассказать мне о нем поподробнее.

Кузнец радостно заулыбался и добродушно сказал:

- Однако, сэр Кир, и мы, мастера Ильмина, смогли поразить тебя хоть чем-то. Ну, что же, воля твоя, слушай. - Достав из кофра сложенные вместе сошки-ножны со стальным штыком (хоть что-то в этом автомате было изготовлено из железа), он пристегнул их и поставил автомат на столе - Это оружие, сэр Кир я делал не один, хотя идея и была моя. Мастер Джон единственный маг-ремесленник с Калемана, которому посчастливилось не попасть в лапы Черного Мага и это он изготовил это оружие почти целиком из перлита. Очень помогли нам и мастер Гуильрин вместе с мастером Тетюром. Мастер Гуильрин рассказал нам о том, с каким оружием в руках сражаются рыцари в его мире и подсказал, какие пули сделать для этого автомата. А вот мастер Тетюр дал нам твердый порох и взрывчатку для боеприпасов. Теперь нам нет нужды катать гильзы для патронов и штамповать капсюли. Еще он изготовил магический кристалл, который увеличивает цель перед твоим глазом и позволяет видеть даже ночью и в тумане. За основу я взял пистолет системы Стечкина, сэр Кир, но увеличил калибр до 10,85 миллиметров и сделал газоотводные каналы, чтобы приводить в действие механизм подачи патронов. Этим рычажком, - Кузнец указал пальцем на плоскую пластину-рычажок на корпусе магазина - Ты можешь выбирать боеприпасы. Пули в магазине трех типов, разрывные, бронебойные и зажигательные, гранаты в подствольнике, их в него помещается пять штук одним пакетом, осколочно-фугасные. - Мастер Майкл достал из кофра цилиндр длиной сантиметров в сорок и положил его на стол и продолжил знакомить Кирилла с оружием - Но самое главное, сэр Кир, мастер Джон и мастер Гуильрин разработали для тебя перлитовый доспех и шлем, а мастер Тетюр изготовил для него магический кристалл-забрало, к которому ты можешь подсоединить оптический прицел и тогда тебе уже не нужно будет целиться, как прежде, вскидывая автомат к плечу. Ну, что, сэр Кир, может быть испробуешь его в деле?

Мастер Джон достал из кофра панцирь с овальным шлемом, похожим по форме на шлем интеграл автогонщика и подошел к нему. Кир тотчас расстегнул ремень и, сбросив с себя куртку, присел на корточки, чтобы этому невысокому человеку, прихрамывающему на левую ногу, было легче надеть на него броник новой конструкции, который повторял его фигуру с невероятной точностью и был внутри подбит каким-то прохладным, коротким мехом. Броник, обшитый прочной тканью камуфляжной расцветки, сидел на нем, как влитой. Он приятно холодил тело и тоже был невероятно легким. Вдобавок ко всему у него была пристегивающаяся раковина, защищающая мужское достоинство, большие наплечники и хомут, защищающий шею, плотно прилегающий к сфере.

Кирилл снова взял в руки автомат, сложил сошки и, выставив их вперед, нажал на рычаг. Широкий, вороненый штык с пилой, выскочил из ножен с тихим шелестом. Осмотрев окуляр оптического прицела, он понял, что для соединения оптики с толстым, хрустальным стеклом сферы, ему достаточно просто приклеить гудировую присоску с прямоугольным окуляром, которая соединялась с прицелом гибким поводком, к нижней части забрала. Проделав это, он взял из рук мастера-оружейника два магазина, пристегнул их к замкам броника на спине и надел на голову шлем-сферу. Теперь он видел две картинки на стекле перед собой, одна была результатом прямого обзора через прозрачное стекло, а вторая проекцией, приходящей через панорамный объектив. Ощущение от этого было просто поразительным и каким-то фантастическим.

Хитроумию Тетюра, да, и всей команды, создавшей это чудо-оружие, не было предела. Как только он совместил оба изображения, вверху, справа от светящегося голубого перекрестия, загорелись красные цифры, показывающие расстояние в метрах до цели. Последняя цифра при этом была оранжевым нолем и стоило ему подкрутить верньер, врезанный в короткую рукоять подствольника, размытое изображения манекена конного рыцаря, стоящего под стеной с его стрелой в голове, стало четким. На удобной пистолетной рукояти автомата, выше левого пальца, имелось два рычажка, один с большим выступом, другой с меньшим. Он толкнул вперед тот, что больше и слева внизу вспыхнула надпись - "Граната".

С улыбкой на губах он нажал на спусковой крючок. Гранатомет негромко ухнул и ему в плечо ударила не очень сильная отдача, а уже в следующую секунду на месте конного рыцаря он увидел огненную вспышку взрыва, после чего услышал оглушительный грохот. Майкл и Тетюр, явно, переборщили с мощностью гранат, но это его нисколько не огорчило. Переведя автомат на ружейный огонь и увидев надпись "Разрывная пуля", Кирилл с молниеносной скоростью разнес в клочья два других конных манекена.

Пули, выпущенные из автомата Стоуна, так он уже назвал это оружие, взрывались с силой итальянской противопехотной мины. Переведя магазин на подачу бронебойных пуль и поставив автомат на одиночный огонь, он встал в положение "Стрельба с колена" и принялся методично расстреливать мишени по всему полю. Каждую пулю Кир посылал точно в цель, в голову манекена и когда кончились бронебойные патроны, а он их насчитал шестьдесят штук ровно, принялся расстреливать манекены зажигательными, превращая их в факелы, после чего довершил полный разгром разрывными пулями.

Кирилл, через руки которого в Чечне прошло множество различных видов оружия, сразу же понял, что это самый лучший из всех тех автоматов, который он когда-либо видел. Это было поразительно. В считанные дни средневековый слесарь сумел создать оружие, которое у него дома специалисты, несомненно, сочли бы плодом труда огромного научного коллектива или техническим образцом чужой, внеземной, гораздо более развитой, цивилизации. Отцепив липучку оптического прицела и сняв с головы шлем, он подошел к мастеру и, посмотрев на него в упор, тихо спросил:

- Майкл, как тебе удалось сделать это? Ты тоже маг?

Кузнец смутился и ответил:

- Нет, к сожалению, сэр Кир. Мастер Джон, да, а я, увы, нет. Я просто колдун, да, таких как я в Барилоне среди кузнецов каждый второй и если бы ты позволил мастеру Тетюру возвести меня в ранг мага-ремесленника, то этому я был бы рад куда больше, чем баронскому титулу.

Похлопав его по плечу, Кир сказал:

- Ну, это ты зря, старина. Ничто не помешает тебе быть и бароном Стоуном, и магом-ремесленником и если Тетюру такое по силам, то ты будешь магом. Да, кстати, мастер Майкл, как только отдохнешь немного, приходи ко мне в штаб и мы вместе с канцлером Бритом поможем тебе организовать массовое производство автоматов Стоуна. Даже в том случае, если тебе потребуется для этого замок на горе Гринхед, тебе не будет отказа. В деньгах ты отныне тоже не будешь знать недостатка, как в почестях и славе, барон Стоун. Ну, и все, что я сказал, в равной степени относится к мастеру Джону, которого, как я полагаю, ты прятал в своем доме, чтобы он не угодил в каменоломни барона Каспера. - Мастер Джон застенчиво улыбнулся и попытался было сказать что-то в ответ, но Кир предупреждающе поднял руку и добавил - Джон, только не надо мне говорить, что ты и так будешь работать без сна и отдыха, лишь бы нам удалось поскорее урыть Черного Мага. Как говорится, война войной, а обед по расписанию, так что я приказываю тебе принять все те почести, которыми тебя осыплет Роджер.

Кирилл обнял обоих мастеров-оружейников за плечи и хотел было немного расшевелить публику, с ужасом молча взирающую на мишенное поле, все усеянное горящими ошметками манекенов, как в этот момент с пригорка, через который пролегала дорога, послышался отдаленный топот конских копыт и истошный крик:

- Мастер Тетюр! Мастер Тетюр, помоги! Убили! Убили!

К ним скакал на взмыленной лошади без седла какой-то горожанин, безостановочно вопя только четыре этих слова. Магам пришлось применить свои трюки, чтобы остановить лошадь, несущуюся на полном скаку, а парня спустить на землю и хоть немного привести в чувство, после чего он, запинаясь от волнения и страха, застывшего в его глазах, рассказал о том, что на Юго-западной дороге недавно были убиты старый мэтр Робер, обувщик, два его племянника и невестка, которые отправились на берморские бойни за кожами.

Задав еще несколько вопросов парню, Кирилл выяснил, что два ремесленника-обувщика отправились после полудня в городок Бермор за кожами и на одного из них, мэтра Робера с членами его семьи, напало какое-то ужасное чудовище и убило их невероятно жестоким, зверским образом. Когда Дик, так звали парня, въехал с отцом в Пьяный лес, у них расковалась лошадь и им пришлось задержаться на каких-то полчаса. Когда они поехали дальше, то уже через полтора километра увидели совершенно жуткую картину - лошади были убиты, все три фургона разломаны на куски, а на ближайших к дороге деревьях были распяты четыре человека, которым кто-то вспорол животы.

Помня о том, что в Барилоне находится великий маг Тетюр, отец Дика, мэтр Жорес, выпряг одну из лошадей и приказал ему срочно скакать в Верхний город, а сам остался на месте для того, чтобы снять трупы с деревьев, погрузить в фургон и перевезти их в город. Все это Кирилл услышал уже в карете Тетюра, которая неслась в город с бешеной скоростью. Роджер и Калюта сидели напротив него, а Тетюр с Телемаком на козлах. Камил, прежде, чем вскочить на запятки, принес ему оба пистолета, автомат Стоуна, боеприпасы к ним, куртку и даже броник вместе со сферой. Так что он был вполне готов к тому, чтобы немедленно начать преследование жестоких убийц, но вряд бы ли это дало хоть какой-нибудь результат.

Граф Барилон и его канцлер сидели потрясенные услышанным и молча смотрели на Кира. Рассказ парня потряс их уже тем, что мирных горожан распяли прежде, чем убить, а это прямо указывало на то, что тут действовал маг или колдун, добровольно вставший на черную сторону зла. Ни один ильмианский разбойник памятуя о семи ужасных, жестоких казнях, положенных за совершение ритуального убийства, на такое просто не пошел бы. Проткнуть человека мечом, перерезать ему горло, повесить, отравить в конце концов, это пожалуйста, но вот распинать жертву - ни за что. На такое может отважиться только полный мизантроп, изрядно поднаторевший в волшбе и решивший, сдуру, бросить вызов самому Мастеру Миров.

Кирилл, внезапно для себя, столкнулся еще с одной странностью. Все ильмиане без исключения и даже великий маг Тетюр тотчас уставились на него так, словно он был добрая фея с волшебной палочкой. Именно поэтому он, сбросив с себя броник, приказал запрячь лошадей в карету Тетюра, попросил Ханг Туаха послать на Юго-западную дорогу несколько крылатых лодок с самыми опытными магами и, затащив Дика в золоченый экипаж, приказал немедленно ехать в Нижний город, чтобы перехватить там мэтра Жореса. Для того, чтобы поскорее найти фургон на улицах города, он приказал нескольким колдунам из числа своих телохранителей взвиться в небо зоркими орлами и навести их на цель.

Через четверть часа или около того, в сопровождении целого отряда бывших лучников и магов, они скакали по Радужной улице к площади Святого Иосифа. Именно к ней направлялся фургон мэтра Жореса, который, стоя на козлах, с диким криком нахлестывал семерку лошадей длинным бичом. И снова пришлось применить магию для того, чтобы остановить взмыленных лошадей и успокоить возницу. Однако, только увидев великого мага-врачевателя этот высокий, худой старик с бледным, как полотно, лицом успокоился, то есть упал в обморок прямо на руки парней в камуфляжах. Тетюр быстро забрался внутрь фургона и через минуту вылетел из него очень испуганным и взволнованным. Подскочив к Кириллу, уже выбравшемуся из кареты он тихо шепнул:

- Извини, Кирей, но в данном случае даже я бессилен. Это тот самый случай, когда у вас на Земле говорят, - травмы не совместимые с жизнью. Этот зверь их просто выпотрошил. Прости, старина.

Кирилл обдумывал его слова не более десяти секунд, после чего, наклонившись к магу, быстро шепнул ему на ухо:

- Тетюр, вели привести сюда трех здоровенных боровов помоложе и крупную свинью. Внутренние органы свиньи очень похожи на человеческие. Во всяком случае у нас на Земле давно уже ведутся опыты по пересадке сердца свиньи человеку. Правда, как я слышал, безуспешно, но то ведь простые кардиохирурги, а ты маг самого Мастера Миров, так что разница есть. Насколько я знаю, у земных врачей по этому поводу есть только одна проблема - отторжение тканей. Если тебе, вдруг, понадобится кровь для переливания, то я и это мигом организую.

Маг посмотрел на Кирилла долгим, изумленным взглядом и заорал во весь голос:

- Сэр Кир, ты гений! - Уже тише он добавил - Теперь ты можешь не беспокоиться об этих беднягах. Через полчаса они у меня будут, как новые. Вот, блин, дожил до светлого денька, рыцарь меня, старого дурака, уму разуму учит. Ну, ладно, я пошел, а ты давай, разбирайся со своими делами.

Вернувшись к карете, Кир вытолкал из неё парня, принесшего дурную весть и попросил Телемака занять его место. Тот прежде, чем забраться в карету, приказал лучникам образовать круг вокруг кареты и фургона и привести Тетюру трех боровов и свинью самого большого размера. Слух у этого бородатого парня был просто феноменальный. Как только он захлопнул за собой дверцу, все трое тотчас уставились на Кира так, словно он был какой-нибудь великий и мудрый гуру. Поэтому Кир и стал говорить первым, сразу же сказав:

- Ребята, мы имеем дело с прихвостнем Черного Мага Морбрейна. У меня нет сомнения в том, что у него в нашей провинции есть своя агентура и что она уже начала действовать. Это пятая колонна, парни. Если мы не вычислим их, то поверьте, в тот момент, когда мы пойдем на острова, они ударят нам в спину. Зуб даю на холодец, что уже сегодня вечером или же завтра с утра по городу пойдут слухи, что мэтра Робера и его домочадцев убили маги с Южных островов. Телемак, ты у нас главный полицейский, тебе и карты в руки. Мобилизуй всех надежных людей, привлеки к этому делу магов, но ты должен любой ценой установить тех людей, которые будут распускать такие слухи. Арестовывать никого не спеши, но установи за каждым негласное наблюдение. Потом, когда мы выйдем на их главаря, ты произведешь аресты не взирая на личности и возьмешь всех, кто бы то ни был - старики, женщины, дети или благородные дворяне. Можешь пытать их огнем, стегать кнутом, но они должны будут рассказать тебе все. Станут упорствовать, можешь сказать им, для острастки, что передашь их в лапы маршала Торсена по прозвищу Людоед...

- Господа, вы позволите мне войти внутрь? - Перебил его Ханг Туах, поднявшись на подножку кареты - Это будет куда удобнее, чем подслушивать вас снаружи, тем более, что речь идет о моих людях.

Кир потеснил Телемака и сказал:

- Извини, Ханг, но я думал, что ты сейчас в Пьяном лесу со своими парнями. Итак, ребята, у меня есть пока что одна единственная версия. Кто-то выехал из города по Южной или Западной дороге примерно в то же время, что и наши добрые друзья, мэтр Робер и мэтр Жорес. Этот кто-то знал о том, что они поехали закупать в Берморе кожи и собираются платить за это золотом. Въехав в лес по одной или другой дороге он обернулся каким-то крылатым хищником и вылетел им навстречу, чтобы напасть из засады. Напав на мэтра Робера с родней и убив их всех, он спокойно вернулся в свой экипаж и уехал из котловины по своим делам. Вернувшись через какое-то время, этот гад станет сокрушаться и лить крокодиловы слезы, готовя следующий теракт. Телемак, если ты опросишь всех стражников на мостах и проведешь хронометраж, то ты выйдешь на подозреваемого с довольно высокой точностью. Уже завтра ты доложишь нам обо всем. Учти, у этого гада было очень мало времени, максимум час и потому он действовал строго по плану. Если я прав, то мы имеем тут дело с очень крутым магом, но именно его крутизна и сыграет злую шутку и мы его слепим, как пластилинового. Он ведь не знает о том, что крутыми бывают только вареные яйца.

Кирилл говорил тихо, почти шепотом, его лицо было совершенно бесстрастным, а руки лежали на коленях недвижимо и может быть именно поэтому его слова и были такими убедительными. Ни у кого не возникло желания возразить ему или перебить. Даже после того, как он замолчал, минуты три никто не произносил ни единого слова. Первым подал голос граф Барилон, но сказал совершенно о другом деле:

- Сэр Кир, с тех пор, как Чарли Бивер в приватном разговоре рассказал мне о том, каким тебе видится будущее Феринарии, я постоянно думаю об этом. Не знаю, будет ли правильным сказать об этом сейчас, но, тем не менее, господа, я буду счастлив стать вашим прилежным учеником и постараюсь в точности исполнить все то, на что нацеливает меня сер Кир, а потому, господа, вы можете полностью положиться на меня.

Кирилл улыбнулся и весьма рискованное заявление:

- Вот и прекрасно, Роджер. Тогда и мы не станем корчить из себя девочек после семи абортов. Отныне для всех нас именно ты король Феринарии. Правда, сейчас ты, как бы подмастерье короля, но это временно. Если старик Грунральд не согласится передать тебе корону добровольно, то я его свергну к чертовой матери и без малейшего промедления. Именно так я понял инструкцию Мастера Миров, а он для меня, ребята, самая высокая инстанция. Ну, а все остальное, все эти маневры с передачей награды в мои руки, это сказки для маленьких детей. От меня требуется не только победить Морбрейна, но и вывести Ильмин на новый уровень, а это задача не только для меня, но и для всех вас, парни. Так что готовьтесь к самой тяжелой работе.

Как это ни странно, но и это заявление, сделанное все так же тихо и без эмоций, не вызвало никаких возражений у четырех заговорщиков. Один только Калюта, одарив Телемака сердитым взглядом, вдруг, зашипел на него:

- Ну, и долго ты собираешься просиживать здесь штаны, старый конокрад? Иди, давай, работай.

Телемак усмехнулся и открыл дверь кареты. На площади уже собралась огромная толпа народа. Многие молча крестились, видя то, как из всех щелей фургона старого обувщика Жореса вырываются наружу лучи ярко-голубого света. Следом за Телемаком из кареты вышел Роджер и по толпе прошел тихий гомон голосов. Пока что радостных и удивленных. Граф подошел к фургону обтянутому рыжей кожей поближе и встал позади него, прямо напротив широких дверей. Он стоял на площади спокойный, величественный и красивый, с легкой улыбкой на губах, словно беда уже миновала.

Спокойствие графа подействовало на толпу благотворным образом и горожане тоже малость успокоились. Послышались даже чьи-то рассудительные, спокойные голоса. Одни люди говорили вслух о том, что до тех пор, пока с ними маршал Торсен и его маг, им нечего опасаться, хотя это и неприятно, попасть в такую передрягу. Другие хвалили мастера Жореса за оперативность и гадали, вернет ли ему маг Тетюр молодость в награду за преданность своему старому другу. Теперь все, явно, ждали результатов действия магической медицины и минут через десять двери фургона распахнулись и маг, одетый в роскошный дворянский наряд, весело крикнул:

- Эй, мастер Кир, принимай работу! Готово!

Вспомнив любимую шутку своего отца, которую тот вынес из "ремеслухи", Кирилл высунулся из окна кареты и громким голосом поинтересовался, сильно окая:

- Что готово, сломал?

Тетюр, стоявший в дверях фургона, по достоинству оценил юмор Бубликова-старшего. Громко рассмеявшись, он подбоченился и крикнул:

- Э, нет, мастер Кир! Починил! Починил, подновил, да, заодно, и немного подукрасил. Не веришь? Иди и посмотри сам на то, что у меня получилось.

Кирилл выбрался из кареты и быстро подошел к фургону, а Тетюр, наоборот, скрылся в глубине кожаного госпиталя на колесах и вскоре вернулся, держа на руках роскошную, спящую красотку с пышной грудью и на редкость аппетитным задом. Сбросив это чудо с развевающейся на легком ветру гривой темно-каштановых волос ему на руки, он ехидно крикнул:

- Держи, рыцарь, да, смотри, положи эту прелестную девицу на какую-нибудь повозку и пусть её отвезут домой, а не тащи эту бедняжку в свою опочивальню немедленно. Пусть эта красавица сначала хорошенько выспится.

Едва успев поймать на руки эту рослую, белотелую диву, от крепкого тела которой исходил какой-то влажный, ароматный жар, Кир не остался в долгу. Показывая столь роскошный образец магических экзерсисов Тетюра сначала своим друзьям, а потом и публике, он громко возмутился:

- Эй, ты, лекарь-ловелас, ты бы думал сначала, а уж потом говорил. Это когда же было, чтобы я, рыцарь-десантник, бегал за бабами, не говоря уже о том, чтобы тащить их в койку спящими? - Перефразировав слова своего любимого героя, он воскликнул - Нам, десантникам, баб не искать, нам бы от них только отбиться! - Но и на этом он не остановился и, сделав вид что принюхивается, возмущенно выкрикнул - Эй, Тетюр! Гнусный соблазнитель! Мало того, что ты окрутил самую прелестную девушку в Барилоне, так ты еще и трахнул эту спящую красотку! То-то я удивлялся, чего это ты возишься так долго, чертов бабник!

На площади Святого Иосифа собралось несколько сотен смертельно напуганных людей. Даже спокойствие и уверенность графа Барилона не смогли полностью вытеснить страх из их душ. Зато ерничество маршала короля Грунральда и мага Мастера Миров заставило их заулыбаться. Роджер, уловив эту перемену в настроении людей и, подойдя к Киру, воскликнул:

- Постой-ка, сэр Кир, я должен проверить твои подозрения! - Толпа горожан замерла в ожидании шутки и граф не подкачал - О, нет, сэр Кир! Ты не прав! Эта ягодка вовсе не тронута, но клянусь Ковчегами Отцов Пилигримов, от неё исходит такой дивный аромат, что меня так и подмывает увезти эту красотку в свой замок.

Вот тут-то толпа и взорвалась хохотом. Какая-то бойкая дама бальзаковского возраста, тут же заявила во всеуслышание:

- Ба! А ведь маг Тетюр не обманул маршала Торсена, он действительно сделал Лизетту еще красивее! Пожалуй, после такой магии она и впрямь достойна того, чтобы проснуться в нежных объятьях его светлости.

Кирилл нахально оттеснил в сторону графа и шагнул к открытой карете, которую уже подогнали лучники. Заботливо положив молодую женщину на широкий, мягкий диван, покрытый белой простыней, он укрыл её пледом, повешенным на спинке и поманил к себе даму, сумевшую просочиться сквозь цепь лучников, чтобы та села в карету и помогла доставить Лизетту домой. Та присела рядом со спящей красоткой и стала объяснять вознице в камуфляже куда тому нужно ехать. Тетюр в это время выносил из фургона одного за другим голых спящих парней и сгружал их на руки курсантам, которые укладывали их в другие повозки. И этот кризис благополучно разрешился, хотя и не до конца.

Глава одиннадцатая

Не дожидаясь того момента, когда толпа станет расходиться с площади, Кир взобрался на крышу фургона и, выстрелив вверх из пистолета, чтобы привлечь к себе внимание, громким и властным голосом рявкнул:

- Тихо! Всем слушать меня внимательно! Жители Барилона, в Пьяном лесу снова начал шалить какой-то придурок, алчущий вашей крови. Это, как и Зеленый Паук, кто-то из жителей нашего славного города, уважаемые, - гнусная, мерзкая и подлая тварь, продавшаяся Черному Магу Морбрейну. Этого урода, это нечестивое порождение ада, ждут такие семь казней, что от этого содрогнутся даже черти в преисподней! Но и вас, уважаемые жители Барилона я тоже спешу предупредить. С этой самой минуты в городе объявляется комендантский час и с наступлением сумерек никто не должен выходить из дома, потому что всю ночь напролет улицы города будут патрулировать колдуны-оборотни и маги в облике волков, львов, леопардов и других хищников. В Пьяный лес не соваться ни под каким предлогом. Мои солдаты-оборотни будут прочесывать его сутками напролет вдоль и поперек до тех пор, пока тот подлый ублюдок, который убил мэтра Робера не будет пойман и предан суду. Проезд через Пьяный лес разрешен только в светлое время суток и только караванами под охраной моих солдат, да, вы и так не выберетесь из города, потому что уже с сегодняшнего вечера все мосты будут перекрыты дозорами. Так что, любезные, придется вам возить на своих повозках и экипажах по пятерке моих солдат. За нарушение комендантского часа, положение о котором завтра будет развешено на всех площадях и перекрестках людьми его превосходительства генерала Телемака Кобурна, главного хранителя порядка в провинции Ренделон, виновных ждет штраф в десять шиллингов или принудительные работы под конвоем. Будете возить дерьмо драконов на поля крестьян. Все поняли, уважаемые?

Кто-то тотчас выкрикнул из толпы:

- Как уж тут не понять, ваша светлость! Только что делать мне, нищему, бездомному бродяге?

Кирилл гаркнул еще громче:

- Записываться в мою армию, болван! Если ты калека, то мастер Тетюр сделает тебя могучим атлетом. Ну, а если ты дурак, то я быстро выбью из твоей башки всю дурь, а мастер Ханг научит тебя уму-разуму. Есть еще какие-нибудь вопросы?

Все тот же голос весело ответил:

- Нет, ваша светлость! А вот солдат у вас уже сегодня прибавится не один десяток.

Остальные барилонцы, собравшиеся на площади Святого Иосифа, вопросов задавать не стали. То ли у них не хватило духа, то ли им и так все было ясно. Удовлетворенный такой редкостной понятливостью, он поманил к себе пилота небольшой летающей лодки, кружившейся неподалеку, и быстро перебрался в неё с крыши фургона. Попросив пилота спуститься еще ниже, он предложил Роджеру и остальному барилонскому начальству присоединиться к нему и немедленно отправиться к месту трагедии.

Он прекрасно понимал то, что убийцы там уже и след простыл, но не стал отказываться от автомата Стоуна и броника, которые снова притащил ему Камил. Для него было очень важно пролететь по тому же маршруту, которым двигался мэтр Робер. Еще со времени своего участия в боевых действиях он вынес стойкое убеждение в том, что место для засады боевики выбирали не только исходя из принципов целесообразности. А потому всякие мирные, безмятежные пейзажи и теперь казались ему наиболее опасными, ведь именно в одной живописной долине их колонна и попала однажды под плотный, кинжальный огонь пулеметов и гранатометов.

Маг-пилот, с места развив скорость в полторы сотни километров в час, быстро доставил их к опушке Пьяного леса. Не найти этого места было невозможно. Над ним кружило никак не менее десятка крылатых лодок, вдоль бортов которых были вывешены круглые магические светильники, испускавшие яркий белый свет, словно люминесцентные лампы, которые давали такое освещение, хоть иголки собирай.

Кирилл не собирался сразу лететь туда и, попросив пилота снизиться и лететь прямо над дорогой, оседлал нос летающей лодки, имеющий форму грудастой, крылатой девицы с лирой в руках, искусно вырезанной из дерева и покрытой позолотой. Сидя на плечах этой небесной артистки и поставив ноги на её музыкальный инструмент, он сложил руки на златокудрой голове и пристально вглядывался вперед, надев на голову шлем с забралом, изготовленным Тетюром. Магический хрусталь обладал свойствами бинокля и прибора ночного видения одновременно, а потому шлем пришелся кстати.

Сидя на носу лодки, он молча вглядывался в кусты и деревья, росшие по обе сторону от дороги на расстоянии от двадцати-тридцати, до сотни метров. Лес в этом месте был в основном дубовым, да и дорога пока что полого поднималась вверх почти прямо, а не змеилась серпантином, лежащим значительно выше. Они уже пролетели мимо опушки и теперь впереди стояла плотная, темно зеленая стена, которую разрезала плавно изгибающаяся двумя волнами дорога и ныряла впереди в небольшую ложбинку. Как только они поднялись на этот бугор и лодка заскользила с него вниз, ему сразу же все стало ясно и он моментально нашел место засады.

Если бы чудовище встретило метра Робера, его невестку и племянников у дороги, кто-нибудь непременно завопил бы от ужаса и этот крик обязательно услышал бы мэтр Жорес. Крик смертельно напуганного человека штука серьезная и, порой, его можно услышать и с расстояния в три километра. Значит тварь сидела в засаде, была скорее всего крылатой и напала сзади. Сначала она вырубила возницу и убила лошадей последнего фургона, потом второго и затем добралась до мэтра Робера и красавицы Лизетты, сидевших на козлах первого.

Это рассуждение пришло в его голову еще тогда, когда Кир слушал сбивчивый рассказ Дика и еще тогда он подумал: - "Да, точно, чудовище было крылатым и потому обладало завидной скоростью, двигалось бесшумно и обладало огромной силой, ведь головы всех лошадей были отрублены". Теперь же он увидел высокий, раскидистый дуб, на ветвях которого эта крылатая, хищная тварь могла устроить себе насест. Указав на дуб рукой, Кирилл громко сказал Ханг Туаху:

- Мастер Ханг, это крылатое чудовище сидело в засаде вон на том дубе. Как только мэтр Робер проехал мимо дуба, оно взлетело с дерева и, догнав фургоны, напало на них. На одной из веток твои парни обязательно найдут следу когтей или я полный кретин и ничего не смыслю в засадах. И еще, ребята, мне кажется, что этот маг оборотился громадной тварью с острыми когтями на крыльях. Именно ими он и отрубил головы лошадям, а это прямо указывает на его размеры. А еще эта гнусная сволочь спесива, нагла и глупа, потому что даже мне не трудно догадаться, что этот урод в облике человека имеет очень высокий рост и мощное телосложение и поэтому, Телемак, ты сразу можешь исключит из числа возможных подозреваемых всех недомерков и даже людей нормального роста.

Пилот тотчас поднял крылатую лодку вверх и направил её к этому дубу. При подлете к нему Ханг Туах легко и непринужденно взмыл в воздух и, испуская из своих рук потоки ослепительно-белого света принялся осматривать дуб. Через пару минут летающий маг завопил:

- Есть! Нашел! Мастер Кир, ты был полностью прав, вот сук на котором эта тварь сидела, он весь исполосован её громадными когтями.

Чтобы не торчать в Пьяном лесу до поздней ночи, Кирилл приказал аккуратно срезать толстенный сук и погрузить его на одну из крылатых лодок. Заодно он велел выставить летающие патрули на тот случай, если тварь, вдруг, вздумает вернуться в Барилон по воздуху, чтобы напасть этой ночью еще на кого-нибудь. Всем остальным мастер Телемак мог заниматься уже и без него, а потому он отправился с места происшествия прямиком в свою резиденцию и даже отказался от ужина с Роджером и Калютой, сославшись на дела.

Едва только переступив порог своего нового отеля, Кир распорядился о том, чтобы ему принесли бумаги, чернил и очиненных гусиных перьев. Последний стержень для шариковой ручки закончился еще днем и теперь перед ним во весь рост встала новая проблема, чем писать УК и УПК для Телемака Кобурна, которому он мимоходом присвоил звание генерала. Ради этого он даже решил отложить работу над конституцией империи. Правда, немного пораскинув мозгами, для начала он нарисовал фломастерами аккуратный эскиз перьевой авторучки самой простенькой конструкции и послал его нарочным мастеру Майклу с просьбой вооружить его и таким оружием.

Однако, не дожидаясь помощи со стороны барона Стоуна, он сразу же сел за письменный стол, велев подать ему еще и бутербродов с полным кофейником крепкого кофе. Как только принесли бумагу, чернила и гусиные перья, он тотчас приступил к работе, хотя темп её значительно снизился, писать гусиным пером, постоянно сажающим кляксы, было настоящим мучением и он, то и дело, свирепо матерился, поминая недобрым словом всех гусей Ильмина разом. Тем не менее до четырех часов ночи он настрочил-таки двадцать шесть страниц текста и лег спать с ощущением хотя бы частичного удовлетворения.

Ровно в семь утра Кирилл снова был на ногах и в восемь часов уже драл глотку на плацу, пытаясь построить несколько тысяч обормотов. Вскоре ему это надоело и он, обматерив всех своих волонтеров, включая особ женского пола, самыми последними словами, приказал лучникам Калюты Брита и королевским лучникам разбить это стадо на роты сокращенного состава, по пятьдесят идиотов в каждой, научить их ходить строем и быстро выстраиваться в колону по пять шеренг. Только после этого можно было начинать хотя бы какое-то обучение этих людей воинской дисциплине, чтобы перейти позднее к изучению более сложных воинских наук.

Выматерившись напоследок еще несколько раз подряд и заехав в ухо какому-то магу, попавшемуся ему под руку, он строевым шагом отправился в штаб и снова занялся уголовщиной. Через открытое окно до него до самого вечера доносились истошные вопли командиров и нестройный топот тысяч пар ног, который с каждым часом становился все громче и слаженнее. Через три дня Кирилл снова вышел в восемь часов утра на общее построение и его настроение несколько улучшилось при виде четкого строя. Выведя волонтеров на стрельбище, уже чисто прибранное и ухоженное, он велел всем сесть на траву и, поставив по обе стороны сразу двух магов, умеющих усиливать звуки, прочел им двухчасовую лекцию о том, что такое устав и как на него нужно молиться.

Об этих книгах, которые теперь были у каждого, он говорил с особым уважением и приказал курсантам вчитываться и вдумываться в каждое слово, так как каждая строчка устава была написана кровью. Сказал он и о том, что только этот кладезь мудрости даст им силу, ум, волю и умение побеждать врага в любых климатических и географических условиях. Кроме изучения уставов и строевой подготовки у них на ближайший месяц не было никаких заданий, но зато после этого все они будут брошены в самый настоящий ад сроком на три месяца и все это время он будет рядом с ними. Именно там, в учебном центре барона Джулая Каспера он сделает из них настоящих солдат, рыцарей-десантников, которым любая задача будет по плечу и все те неприятности, которые выпадут на их долю на плацу, покажутся им всем мелочью.

В общем он был вполне доволен тем, что все сто тридцать семь учебных рот были не только сформированы, но и обрели своих командиров. Даже в тех ротах, которые состояли из одних только женщин, командирами были самые горластые тетки, хотя и миловидные, но жутко злые. Уж им-то точно понравилось, что маршал Торсен не стал делить своих курсантов на мужчин и женщин, заявив и с первой же минуты, что он видит перед собой одних только солдат. Оставив курсантов разбираться со своими мыслями и чувствами, Кир снова отправился в свой кабинет и, сев за стол, взял в руки золотую авторучку, изготовленную мастером Майклом, и принялся за работу.

Хотя после этого знаменательного дня Кир и просиживал за письменным столом с утра и до поздней ночи, а порой и всю ночь напролет, он не упускал из виду того, что происходило в военном городке. Обо всем, что творилось за пределами отеля, ему подробно рассказывал командир комендантской роты Сеймур Купер. Теперь только он и его люди имели полное право щеголять каждый день в парадных мундирах того фасона, который был предложен мэтром Бенджаменом.

Бывшие слуги и горничные, став солдатами, сержантами и первыми офицерами новой армии, ни в чем не проиграли. Во всяком случае в деньгах они только выиграли, но, вместе с высоким жалованием все они теперь перестали быть прислугой в богатом доме и несли службу в штабе армии маршала Торсена, став самыми осведомленными людьми во всем Барилоне. Поэтому вокруг них постоянно вились богатые горожане и, частенько, они поставляли Киру все новых и новых волонтеров. Уж что-что, а искусство вербовки они освоили очень быстро.

Благодаря бывшим горничным в Барилоне произошло еще одно важное событие, горожане впервые увидели на улицах города стройные женские ножки, обутые в элегантные черные туфельки. Юбки цвета хаки, длиной на ладонь выше колена, произвели в городе настоящий фурор куда больший, чем возвращение к жизни мэтра Робера. Вместе с ними в обиход вошли шелковые чулки телесного цвета со стрелкой, трусики с кружевами и бюстгальтеры. Без последних вообще не могло идти и речи о присутствии женщин в армии, тем более в той, где в комплект обмундирования обязательно входили тельняшки и камуфляжные майки с короткими рукавами, которые делали женщин совершенно неотразимыми в силу того факта, что таких нарядов ильмианские мужики еще никогда не видели.

Тем не менее это не привело к тому, что дамы тотчас стали объектом сексуальных домогательств со стороны мужиков и те стали относиться к ним, как к шлюхам. Скорее наоборот, получив равноправие хотя бы в армии, эти красотки тотчас отбили охоту распускать руки. Это привело к тому, что чуть ли не все шлюхи Барилона переселились из борделей в казармы и надели точно такую же военную форму, как и мужчины, которая была дополнена только бюстгальтерами. Наравне с мужчинами женщины занимались строевой подготовкой и зубрили уставы, стараясь постичь всю мудрость военного дела.

Кириллу теперь редко удавалось общаться со своими новыми друзьями, но и из коротких разговоров с Жаком и Чарли он сделал вывод, что те правильно поняли смысл его особого внимания к изучению уставов. Оба солдата находили их в высшей степени важными и уже не расставались с этими книжицами, прекрасно понимая, что вскоре им придется превратить свои учебные роты в боевые отряды. Жак был первым, кто предложил Киру ввести одно нововведение - ограничиться самостоятельными боевыми отрядами численностью в двести пятьдесят человек, именно такое число десантников мог без особого труда поднять в небо вмести со снаряжением один дракон. Он же и предложил ему подумать о том, чтобы написать новый устав драконо-десантных войск.

Подумав несколько дней над этим предложением, Кир вызвал его к себе и, заявив старому солдату, что инициатива наказуема исполнением, приказал ему приступить к сбору материалов и созданию редакционной коллегии. Ему и без того уже до смерти надоело всякая писанина и бесконечное сидение за письменным столом. Поскольку Жак покинул его кабинет с лихорадочным блеском в глазах, он был уверен в том, что через несколько месяцев новые курсанты будут изучать не только те уставы, которые он прихватил с собой с Земли, но и их логическое продолжение, составленное на Ильмине с учетом новых требований, предъявляемых драконами.

Зато куда чаще Киру приходилось встречаться с Калютой и Телемаком. Старый конокрад пришел в восторг узнав о том, что он отложил в сторону работу над текстом конституции и взялся за уголовный кодекс. Удовлетворило его и то, что в нем действовало золотое правило Талионе - око за око, зуб за зуб, правда, немного видоизмененное. Если ты поставил кому-нибудь фингал под глазом, то это не означало автоматически, что в суде тебе поставят точно такой же. Любому преступлению был подобран соответствующий эквивалент в виде денежного штрафа, принудительных работ под конвоем или тюремного заключения или, на крайний случай, смертная казнь через отсечение головы. От семи казней Кир отказался раз и навсегда, сочтя их варварством.

Телемак приходил к нему каждый день ровно в пять часов вечера и с удовлетворением смотрел на то, как росли две стопки листов, - "Уложение от преступлениях и наказаниях" в одной и "Уложение о порядке и правилах расследования преступлений и суда над преступниками и правонарушителями" в другой стопке. Ему очень понравилось то, что Кир так хитроумно развел по разным углам охрану правопорядка, следствие, судебное дознание вины, сам суд, обвинение и защиту, однако с последним, защитой и адвокатами, он пытался спорить, но не долго, быстро усвоив презумпцию невиновности.

Понравилось ему и то, что его старый кореш Калюта Брит отныне возглавлял жандармерию и назначал независимых королевских прокуроров, он сам назначал независимых следователей и возглавлял, параллельно, полицейский корпус, а Роджер создавал комиссии судебных дознавателей, которые после этого уже не подчинялись ему и независимых от него судей. Адвокаты должны были появиться на свет уже сами собой. Подчинялась же вся эта братия одному единственному владыке - его величеству закону. Ох и хохотал же Телемак над Калютой, когда тот, наконец, въехал в то, что он теперь и чихнуть не сможет без конституции и гражданского кодекса, а его сынишка, Роджер, будет крепко-накрепко связан по рукам и ногам законом, им же утвержденным.

Зато канцлеру нравилось то, что в скором времени королевский прокурор мог взять за шкуру любого нерадивого следователя, полицейского или судью-взяточника и притащить его уже не в обычный гражданский или уголовный суд, а прямиком в королевский суд, где председательствовал сам префект короля или его назначенец. Но, как бы то ни было, он постоянно ворчал по поводу городских и сельских комитетов гражданского контроля за властью, которые обещали превратиться в притон самых гнусных ябед и жалобщиков, от которых королевскому суду не будет житья. Впрочем, ворчать он ворчал, но высказываться против побоялся, так как Ханг Туах уже начал потихоньку внедрять эту мысль в головы наиболее сознательных граждан, что обещало начальству веселую жизнь.

Кирилл в ответ на все эти телодвижения только посмеивался, вынашивая планы по разработке положения о поместных собраниях граждан и их верховном собрании, на котором эти самые граждане могли вздрючить и самого короля, сиречь императора, по самые помидоры. Правда, с этим он, пока что, не спешил, мечтая лишь ободном, дописать конституцию и окончательно отредактировать УК и УПК. После этого он намеревался заняться исключительно делами армии. Гражданский кодекс мог и подождать немного.

Именно на эту работу он и убил целых три недели, не зная все это время ни выходных, ни сна, ни отдыха и так ушатался, что, порой, у него отнималась рука. Но вот настал день и он, вычитав гранки, написал сопроводительную записку и, передав большую шкатулку с тремя толстенными рукописями, отпечатанными типографским способом, приказал курьеру отправить их в типографию, чтобы там отпечатали первые сто экземпляров, которые должны были теперь внимательно прочитать и изучить самые уважаемые жители Барилона и ближайших окрестностей. После этого он принял душ и без сил рухнул в кровать.

Наутро, проснувшись ровно в семь утра и позавтракав, в половине восьмого он снова притащился в свой кабинет, обречено сел за письменный стол и только потом сообразил, что сегодня ему уже нет нужды писать строчку за строчкой, покрывая страницы аккуратными буквами. Поэтому, блаженно закрыв глаза, он откинулся в кресле и подергал за алый канат, свисавший вдоль стены. Несколько секунд спустя дверь открылась и вестовой рявкнул с порога:

- Слушаю вас, ваша светлость! Какие будут приказания?

Вздрогнув от неожиданности и открыв глаза, Кир сердито буркнул здоровенному парню в ответ:

- Не ори, не дома и дома тоже не ори. - Затем, видя удивление на лице бравого, здоровенного и широкоплечего вояки в новеньком камуфляже, он добавил - Прикажи заложить для меня карету. Я намерен поехать в свое имение и отдохнуть там от все этой писанины хотя бы пару деньков прежде, чем отправляться в учебный центр барона Каспера. Да, распорядись, заодно, чтобы меня снабдили какой-нибудь едой и еще выпивкой, курсант. Извини, парень, но я, кажется, вижу тебя впервые и еще не знаю твоего имени.

Вестовой сделал несколько шагов и, лихо взяв под козырек, немедленно представился:

- Маршал Торсен, я курсант Робер Пико. Сегодня меня поставили в наряд при вашей светлости и если вы позволите, то я хочу дать вам один совет. В вашем имении сейчас творится черт знает что, поскольку я хорошо знаю вашего арендатора и его сумасшедшую семейку. Поэтому, ваша светлость, позвольте мне предложить вам отдохнуть на берегу залива Кувшинок. Это самое тихое и самое красивое место во всей Барилонской впадине. Там стоит у самой воды прекрасный, уютный павильон из мрамора, а неподалеку есть добротный дом и вы сможете найти там абсолютный покой и уединение. Если, конечно, к вам не приплывет какая-нибудь прелестная ундина.

С подозрением посмотрев на вестового, в котором он уже признал старого обувщика Робера, спасенного Тетюром, Кир настороженно поинтересовался у него:

- Надеюсь, это будет не твоя невестка, Лизетта?

Тот улыбнулся и ответил:

- Увы, нет, ваша светлость. Я уже никак не успею предупредить её, если вы примете мое приглашение, хотя и знаю то, что она мечтает излить на вас свою любовь за то, что вы спасли её и нас всех. Пока вы будете наслаждаться тишиной и покоем, милорд, я буду находиться в пятистах шагах от павильона и ждать ваших приказов и распоряжений.

Кир улыбнулся и спросил этого пройдоху:

- А что, курсант Пико, этот залив Кувшинок действительно такое прекрасное место, где я смогу спокойно отдохнуть пару дней? Чем же он так примечателен?

Робер Пико энергично закивал головой.

- О, милорд, вы просто не представляете себе, как там красиво. Залив этот невелик и в нем действительно растет множество кувшинок. Берег там покрыт золотистым песком и вдоль него растут огромные ивы. Между них стоит резной, ажурный павильон розового мрамора и прямо с его веранды вы сможете смело нырять в воду. Сейчас веранда залита солнечным светом и вы сможете принимать на ней солнечные ванны будучи полностью уверены в том, что вас не увидит ни одна живая душа, а если какая красотка и увлечет вас, то к вашим услугам отличная кровать, которая имеется в павильоне. Его построил великий маг, отец Лизетты и он все устроил внутри так хитроумно, что я и сам поражаюсь. Это его свадебный подарок Лизетте и Раулю, моему покойному сыну. Поверьте, милорд, больше нигде вы не найдете такого славного местечка для отдыха. Ведь должны же вы отдохнуть по-человечески.

Такой вариант вполне устраивал Кира, хотя он и чувствовал какой-то подвох. Впрочем, ему ничто не угрожало, кроме внезапного появления Лизетты, а уж эта красотка была столь хороша, что он уж точно не стал бы гнать её прочь. Поэтому он кивнул головой и сказал:

- Хорошо, Робер, я с благодарностью принимаю твое радушное приглашение.

Полчаса спустя Кир уже ехал в открытой карете в окружении целого взвода колдунов оборотней. Эти парни, одетые в камуфляж, скакали на горячих, норовистых жеребцах, укрытых от ушей и до хвоста маскировочными сетками. Две трети его телохранителей были облачены в бронежилеты и сферы, а еще одна треть скакала, будучи одета в одни только пончо камуфляжной расцветки и все были вооружены новыми автоматами Стоуна и пистолетами Стечкина. Справа от его кареты ехал верхом Робер Пико. Охрана показалась Киру очень даже не лишней, если не просто необходимой.

По всему Барилону вовсю гуляли слухи о законе Мастера Миров, который был предложен маршалом Торсеном префекту провинции Ренделон и о том, что, вскоре, нищете и бедности будет объявлена жестокая война, на сверхбогатства введут налоги, а суд будет справедливым и встанет на защиту прав всех людей. То, что это вызвало у всех барилонцев очень большой энтузиазм, еще можно было терпеть, но вот то, что жители этого города рукоплескали ему и выбегали на проезжую часть улицы, по которой они ехали, Кирилла просто бесило.

Раздражало его и то, что теперь все горожане рвались в его армию. Его приказ был строг - всем заниматься своими делами и не лезть туда, куда их не просят. Впрочем, это вовсе не вызвало у горожан неудовольствия. Повсюду его сопровождали радостные крики, приветствия и улыбки, отчего он вжимался в спинку дивана кареты и жалел, что не приказал Роберу запрячь какую-нибудь облезлую, старую кибитку без окон, пусть и предназначенную для перевозки преступников. На его взгляд это и то было бы удобнее и приятнее. Тогда ему, уж точно не пришлось бы вымучивать из себя улыбку и кланяться направо и налево, словно китайский болванчик.

От внимательного взгляда Кира не ускользнуло также и то, что при выезде из военного городка Робер Пико передал какому-то мальцу записку и тот умчался в Верхний город с такой скоростью, что за ним и верхом было не угнаться. Ну, а то, что стоило ему только взглянуть на своего вестового, как его серьезная и озабоченная физиономия тотчас делалась наивно-невинной, мигом убедило Кира в существовании какого-то хитроумного заговора, в котором, похоже, принимал участие и Сеймур. Командира комендантской роты, почему-то, не оказалось в штабе вместе с тремя дюжинами верных приспешников, сбежавших вместе с ним из замка Роджера, когда он принял приглашение Роббера Пико.

Мысленно махнув рукой на проделки старого сапожника, сын которого, скорее всего, как и сотни других молодых людей сгинул на островах, он успокоился и стал ждать дальнейшего развития событий. Ведь что ни говори, а Лизетта вполне стоила того, чтобы вскочить на коня и скакать к ней добрую сотню верст, да, еще и пробиваться сквозь толпы хулиганов, раздавая направо и налево пинки и зуботычины. Впрочем, открытым оставался один единственный вопрос, как эта девушка с фигурой одной из трех граций Антонио Канова, грудью Саманты Фокс и губами Софи Марсо собиралась добраться до залива Кувшинок первой, ведь конкуренток у неё было, хоть отбавляй.

Четверка могучих рысаков быстро вынесла карету из города и они поехали по широкому шоссе на восток острова Бар. Плотное каре вокруг Кира рассеялось и теперь ему были хорошо видны окрестные пейзажи. Вскоре они свернули на проселочную дорогу, забирающую к югу, и стали подниматься вверх на Орлиную гору, которая была почти вровень высотой с холмом Гринхед. С вершины Орлиной горы открывался чудесный пейзаж и на ней Камил оставил фургон, из которого до ушей маршала доносились подозрительные шорохи, и целое отделение колдунов-оборотней, которые тотчас спешились.

Когда карета тронулась с места, Кир увидел залив Кувшинок и розовый павильон, стоящий у воды. Место действительно было просто великолепным. Встав в карете, он повернулся к своим телохранителям и громко крикнул им:

- Не скучайте, ребята! И девчонкам своим тоже скучать не давайте, жулики.

Физиономии у тех сразу же сделались смущенными, а из фургона до него донесся издевательский девичий смех. Ну, это никак не должно было помешать их пикнику, а именно так они и рассматривали свой выезд на природу. Ведь что ни говори, а торчать несколько дней на вершине совершенно лысого холма, просматривающегося до самой подошвы, было бы очень тоскливо без вина и девчонок. К тому же Тетюр работал с поразительной быстротой и барилонские вдовы и прочие старцы молодели в массовом порядке, ну, а колдуны и без "любви по-русски" считались, в отличие от ремесленников и лавочников, самыми пылкими любовниками Палестины.

Карета только начала спускаться с вершины холма, как внимание Кирилла привлекло еще одно явление природы. В небе он увидел большую белокрылую лебёдушку, явно, летевшую к заливу Кувшинок и двух коричневых орлиц, пытавшихся взять её в клещи и не допустить до тихой гавани. Лебёдушка была птица не промах и ловко маневрировала, из-за чего орлицы, промахиваясь, яростно клекотали и все норовили клюнуть её и, вообще, вели себя крайне не спортивно. Повернувшись в сторону великана-колдуна Максимилиана, он негромко сказал:

- Макс, наведи, пожалуйста, порядок в небе. Лебёдушка пусть летит куда ей нужно, а этих двух злобных куриц, ты уж турни, Бога ради, куда подальше. Совсем, однако, озверели, канальи.

Чернокожий гигант Макс широко улыбнулся, сверкнув своими белоснежными зубами, быстро стянул с головы пятнистую бандану, повязал её себе на шею, сбросил с себя пончо и тотчас слетел с седла огромным черным вороном. В мгновение ока он взлетел выше орлиц и в три секунды утихомирил этих пернатых скандалисток, а лебёдушка, распахнув свои белоснежные крылья плавно заскользила к воде. Робер Пико облегченно вздохнул и благодарно улыбнулся Кириллу. Тот, взглянув на него, сказал:

- Робер, ты, конечно же, жулик и старый плут, но, как мужчина, я тебе благодарен, хотя мне и неприятна сама мысль о том, что мне, на какое-то время, выпало счастье заменить твоего сына, который, возможно, еще вернется домой из плена к бедняжке Лизетте. Она очаровательная женщина, достойная любви и семейного счастья, а я всего лишь кобель и бабник...

Наклонившись к нему, молодой, темноволосый парень с мудрым взглядом пронзительных карих глаз, сказал ему в ответ:

- Кир, сынок, Лизетта действительно ангел, но мой сын, Огюст, уже никогда не вернется к ней. Он погиб пять лет назад, упав с дракона в мертвые воды. Лизетта любила его всем сердцем и даже дала обет пять лет не выходить замуж. У неё подрастают два сына, в которых она души не чает и теперь она хочет родить третьего. Ты рыцарь Мастера Миров, Кир, и твое дело сражаться во всех концах Вселенной с силами зла, а любовь таких женщин, как Лизетта, это всего лишь часть его награды тебе.

Кирилл покрутил головой и пробормотал:

- Ладно, старик, мне стало ясно, что дело тут темное, а потому разворачивай коня и скачи в штаб. Передай Чарли Биверу, что вестовые на эти дни мне не нужны. С меня вполне хватит и этой дикой собаки Бэтмена у своего порога.