Рыцарь в старшей школе. Том 3

Глава 12

Завтрак в новом доме Йохансонов проходил по устоявшейся схеме, которая вскоре вполне могла стать традицией. Хотя поначалу она вызывала у матери некоторые неудобства, сестры-то сразу приспособились, но постепенно и Хелен начала к ней привыкать, находя в этом всё больше удобств.

Дело в том, что её лишили существенной части ежедневных, хозяйственных хлопот. Таких, как: готовка, уборка, стирка, мытьё посуды. Теперь этим всем занимались сёстры Цзя. Из-за чего мама всё никак не могла придумать, на что ей потратить уйму высвободившихся сил? Чем заняться в свободное время, которого раньше почти не было? Вдобавок, Хелен всё ещё сложно было наблюдать за тем, как служанки накрывали на стол или убирали посуду. Постоянно хотела им помочь, что доставляло некоторые неудобства уже самим сестрёнкам Цзя. Хорошо, что они понимали причину таких поступков. Мама руководствовалась вовсе не недоверием или невысокой оценкой их талантов, а многолетними привычками, въевшимися глубоко в её заботливую натуру домохозяйки. Отказаться от них по щелчку пальцев, было непросто.

Вот и сейчас она с трудом сдерживалась, чтобы самой не приготовить завтрак, исходя из наших предпочтений и размеров съедаемых порций. Сёстры Цзя в этом отношении всё ещё немного путались, что мама сразу подмечала.

— Как дела на работе? — спросила она у Норы, чтобы отвлечься от наблюдения за служанками.

— Нормально, — беззаботно ответила та, намазывая масло на тост.

— Ты не на улице и это не формальный вопрос из вежливости, — отчитала Нору. — Что у тебя, совсем ничего не происходит? Ты, вообще, ходишь на работу или только делаешь вид? — с подозрением на неё посмотрела.

— Хожу я, хожу, — страдальчески вздохнула Нора, понимая, что от расспросов не отвертеться.

— Вот и расскажи, как там? Нет ли у тебя неприятностей из-за брата? А то он постоянно попадает в переделки, требующие подключения адвоката. Начальство это не беспокоит? — озабоченно поинтересовалась.

— С его-то послужным списком? — наигранно удивилась старшая сестра. — Скорее, оно считает такой образ жизни нормой. Сейчас все звёзды постоянно влипают в какие-нибудь скандалы. С кем-то судятся. Кому-то дают пощёчины. Где-то в неопрятном виде попадаются на камеру. А то и в нетрезвом. На машине. Это считается признаком успеха. Если тебя не «полощут» в жёлтой прессе, значит, ты ненастоящая знаменитость. Ничего не добившаяся в жизни. Глупость, но в неё охотно верят. С подачи тех же СМИ. Об Эрике, конечно же, коллеги судачат в курилке, но в пределах разумного. В основном завидуя. И зряяя, — покачала головой, показывая, что не разделяет этой точки зрения.

Взглядом покосившись на Нору, сохранил молчание, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Свою порцию нравоучений я уже получил сполна. От меня потребовали отныне бегать только днём, в спортивном зале, на беговой дорожке, под присмотром инструктора.

— Единственное, что сильно изменилось, — задумчиво сообщила Нора, продолжая разговор, — это поведение коллег мужского пола, приблизительно моего возраста.

На этих словах старшая сестра удостоила меня долгим, пристальным взглядом.

— Особенно после репортажа о его последних геройствах. Сначала мистер Холланд, а потом и ещё пара человек, с которыми он близко общается, стали меня усердно избегать. Между нами появилась какая-то натянутость. Эрик, ты ничего не хочешь мне сказать?

— О чём? — изобразил недоумение.

— Обо всём.

— Обо всём, нет. Я всего не знаю, — с извинениями развёл руками. — И этого тоже.

— Эрик, если узнаю, что ты приложил к этому руку, тебя даже Габа не спасёт, — пригрозила сердитая Нора.

Сидящая за старшей сестрой Ханна незаметно показала большой палец, в знак одобрения и благодарности. Неужели в чём-то меня подозревает? Где я прокололся?

— Теперь и на работе не найти себе парня, — сокрушённо вздохнула Нора, с нотками обиды.

— Так не вопрос. Я тебе найду, — обрадованно предложил свою помощь.

— Значит, точно останусь незамужней, — Нора обречённо схватилась за голову. — Ты о себе сначала позаботься, начинающий мазохист. Вокруг посмотреть не пробовал? Ничего не замечаешь?

— Что именно? — растерянно огляделся по сторонам.

Эдит с Ханной рассмеялись.

— О чём это она? — обратился за подсказкой к Марте, которая встречным, удивлённым взглядом показала, что и сама не разобралась.

— Понятно, — улыбнулась мама. — А у тебя, как дела в школе? — обратилась ко мне, не став затягивать возникшую паузу.

— Хорошо, — ответил столь же обтекаемо, как и Нора.

— Настолько, что в неё можно больше не ходить? — иронично осведомилась старшая сестра, явно припоминая мне свой очередной визит в полицейский участок.

Куда стала ходить, как на вторую работу.

— Эрик? — грозно нахмурилась мама.

— У меня сегодня съёмки. Я отпросился в школе. Поэтому после завтрака поеду на киностудию.

«Благодарно» стрельнул взглядом на Нору.

— Отправка уведомления не считается получением разрешением, — сдала меня старшая сестра, для достижения нужного эффекта переходя на профессиональный тон. — Это я тебе, как твой адвокат разъясняю.

— Всё учтено. На случай провала плана А у меня уже заготовлен план В и даже план С.

— Ну-ну, диванный стратег. Посмотрим, насколько они окажутся эффективны. Слушай, а может, ты не хочешь ходить в школу потому, что чего-то боишься? Например, мести одноклассниц? Иначе с чего бы в участке просил посадить тебя в одиночную камеру с толстой дверью и мягкими стенами? — ехидно на меня посмотрела.

— Я не трус. Просто предусмотрительный. По большой коробке собственноручно приготовленных пирожных с письмами и цветами отправил? Отправил. И сегодня отправлю. И завтра. Вернусь, когда они потолстеют. Полные люди ведь добрые? Добрые. Бегают медленно? Медленно, — убедил сам себя. — Это всем известно. Глядишь, к моему возвращению немного успокоятся. Вместе с тренером, — добавил спустя секунду, с искренней озабоченностью. — А ещё пристрастятся к пирожным Эрика Йохансона. Может, плюнуть на всё и открыть кондитерскую? — задумался о запасном варианте.

— Да ты враг всех стройных женщин! Какой коварный план, — восхитилась Эдит. — Одобряю, брат.

— Эдит, — осуждающе посмотрела на неё мама, прося не потакать моим глупостям. — Эрик. Никаких отговорок. Чтобы вернулся в школу. Сам. А то приму меры, — строго предупредила.

— Хорошо. Но на сегодня у меня действительно запланированы съёмки, — заверил. — Это чистая правда. Ханна, как у тебя обстоят дела со вступлением во второй состав Чёрных рыцарей Святой Анны? — спешно переключил внимание матери на другую сестру. — Ты же победила ту выскочку из Уэльса. Хотя она и знатно тебе наваляла. Как же так получилось? — удивился. — Неужели ты настолько слаба? Повезло, что смогла повредить сочленение на её руке. Так каков результат?

— Замечательный. Два выговора и одно строгое замечание. Теперь меня считают хулиганкой и задирой. Снова. Марта, если я ещё раз послушаюсь брата, разрешаю пнуть меня по заднице.

Настала очередь Марты показывать мне большой палец. Явно рассчитывая, что долго ей ждать этого запоминающегося события не придётся. Ох, когда-нибудь она сама допрыгается. Жду не дождусь. И не только я, судя по многообещающим взглядам матери и других сестёр. Больно уж мелкая распоясалась и зазналась. Пора бы уже щёлкнуть её по носу.

Перед выходом из дома особо заморачиваться с одеждой не стал. Зачем? Всё равно на съёмочной площадке переоденут и причешут так, как нужно им. Чтобы я соответствовал образу Гваруса. Поэтому надел неяркую и недорогую повседневную одежду.

— Господин, доброго вам дня, — провожая, поклонилась мне у входной двери Цзя Тинг.

Мазнув внимательным взглядом по моему внешнему виду.

— Благодарю. И вам хорошего дня.

Поскольку съёмка сегодня проходила не на площадке, а прямо на одной из городских улиц, для придания происходящему на экране большей правдоподобности, а также экономии на компьютерной графике, поехал прямиком туда. Сообщение с адресом и временем начала рабочего процесса мне на телефон скинул помощник режиссёра. Он же несколькими днями ранее сообщил о том, что меня всё же выбрали на эту роль. Немного удивившись отсутствию бурной радости по этому поводу. Подобное равнодушие он мог ожидать от уже состоявшейся кинозвезды, загруженной контрактами по самое не хочу, но не от новичка, однако отнёсся к данному наблюдению спокойно. Посчитав, что одним чудиком в сериале больше, одним меньше, какая разница, лишь бы они давали то, что требовалось режиссёру. При другом отношении у него бы никаких нервов не хватило на такой стрессовой работе.

Остановив машину у ларька с уличной едой, купив упаковку со стаканчиками кофе, пешочком прогулялся к виднеющемуся вдали ограждению из передвижных барьеров и сигнальной ленты. Наслаждаясь хорошей погодкой и спокойным деньком. Неспешно потягивая горячий, ароматный напиток. Второстепенная улица, на которой я сейчас находился, по согласованию с районной управой была временно перекрыта, чтобы и мы не мешали горожанам, и они нам.

Съёмочная группа уже была на месте, разбив здесь свой лагерь, состоящий из нескольких трейлеров, автобусов и грузовичков, не считая пары десятков легковых машин. Развив кипучую деятельность. Устанавливались камеры, осветительные приборы, отражатели, различная вспомогательная аппаратура. Деловито сновали монтёры, несущие какие-то сборные конструкции. Народу набралось довольно много. Даже с первого взгляда не разберёшь, кто работник, кто актёр, кто из массовки, а кто просто проходит мимо, живя в этом районе. Найдя режиссёра, возле которого обнаружился и главный оператор, поздоровался, показав, что я на месте и готов к работе. Угостил их специально принесённым для этого кофе.

Мистер Бейкер передал меня в цепкие руки гримёра и костюмера, дав им задание привести меня в надлежащий вид. Но прежде чем мы ушли, уточнил, хорошо ли я выучил присланный мне с курьером сценарий? Нет ли по нему каких-либо вопросов или замечаний? Заверил его, что помню всё до запятой. Гварус мне понятен и близок по духу, как персонаж. Отыграю свою роль без проблем. Перед камерой впадать в ступор или заикаться не собираюсь. Боязни сцены не испытываю. А то, есть такая распространённая фобия, не дающая многим талантливым актёрам реализовать себя в полной мере. Мешая им выступать перед публикой.

Впрочем, с обещанием вести себя, как примерный мальчик, я несколько поторопился. Сначала пришлось убеждать костюмера внести в выданный мне костюм пусть незначительные, но важные изменения. Подчёркивающие характер Гваруса. Как я его себе представлял. Чтобы лучше передать индивидуальность и образ мысли этого консервативного рыцаря. Затем немного поспорил с гримёром по поводу излишней прилизанности и утончённости моего образа. Напирая, что Гварус, рыцарь старой закалки из дремучих веков. Ветеран войны. Какая в бездну избыточная миловидность его персонажа? Да он срать хотел, простите за прямоту, на современную молодёжную моду. На все эти их ужимки. Дамочки пусть с Ольгерда пускают слюни или что-то другое. Это его задача быть главным красавчиком и всем нравиться. Как говорится в одном фильме, который мне очень нравился, — «Донна Роза, я старый солдат и не знаю слов любви.» Я настолько суров, что во время пожара насаживаю куски мяса на саблю и жарю их на открытом огне, не выходя из дома.

Кстати, о вживании в этот образ. Столкнувшись с другими актёрами, ещё сильнее проникся симпатией к Гварусу, начав разделять его точку зрения по многим вопросам. Например, что Ольгерд настоящий козёл, который должен побыстрее сдохнуть! Играющий его актёр, проходя мимо, когда я грелся на солнышке, окинув меня высокомерным взглядом, пренебрежительно фыркнул. Считая, что я ему далеко не ровня, несмотря на просьбу мистера Бейкера не быть предвзятым. И вообще, нищеброд, который носит безвкусную, дешёвую одежду. Который вынужден сниматься в сериалах, ради денег.

Не став останавливаться, Филипп Диксон прошёл дальше, даже не соизволив поздороваться. Веря, что его взяли за талант, а меня по знакомству. И то на второстепенную роль.

Дойдя до сидящих особняком, на именных раскладных стульях, актрис, играющих роли Гвинет и Натали, завязал с ними непринуждённую беседу, полную шуток и веселья. Синтия Парсонс, известная актриса, которую пригласили стать Гвинет Ньюэл, действительно оказалась чертовски привлекательна. Глядя на неё, я хорошо понимал старину Гваруса. Я бы тоже в неё влюбился, на его месте, если бы не одно но. Характеры Гвинет и Парсонс отличались, как небо и земля. Одна, воплощение доброты, оптимизма и какого-то внутреннего света, а другая, словно красивая жестяная банка из-под конфет, с чем-то шуршащим и бегающим внутри. Возможно, там заперт белый и пушистый кролик в шляпе и жилетке с часами на цепочке или сладкоголосый соловей, но проверять как-то не тянет. Почему-то мне её располагающая улыбка не внушала доверия. Вспоминалось, как точно с такой же я улыбался Марте, пряча за спиной её же конфету.

Актриса, играющая роль Натали — Мелани Кларк, тоже оказалась той ещё «штучкой». Если Парсонс, при всех своих недостатках, была общительна, улыбчива и внимательна к людям, то Кларк строила из себя замкнутую гордячку и эгоистку. И при этом, обе актрисы друг друга терпеть не могли. Но, поскольку являлись настоящими профессионалами, то это нисколько им не мешало вместе работать и показывать на камеру требуемые эмоции. Могли даже обнимаясь, убедительно рыдать от пламенной любви друг к другу, резко обрывающейся по команде режиссёра — Стоп! В этом плане они достойны уважения. А вот в плане личного общения за кадром, к этим стервам лучше даже не подходить. Убедился на собственной шкуре. И не раз. Одна считала меня милым, несамостоятельным мальчиком, требующим поучений, а вторая, пустым местом.

Сведя нас вместе и заставив меня подчиняться режиссёру, Гловер отчасти добились желаемого. Я познал мучения, заставляя себя говорить то, что мне сильно не нравилось. Обе актрисы почему-то искренне считали, будто я им что-то должен. Обязан выполнять их прихоти и с благодарностью прислушиваться к советам. Если и возникали какие-то ошибки в совместных сценах, то виноват в них оказывался только я. Даже очень требовательный мистер Бейкер вовсе не проявлял ко мне понимания или снисхождения. Поэтому на съёмках сериала мне пришлось изрядно попотеть, тренируя сдержанность.

Не обошлось и без споров с режиссёром. В некоторых моментах я не соглашался с ним по поводу того, как Гварус должен был себя вести или с какими эмоциями смотреть в камеру. Самое удивительное, после некоторых раздумий и дополнительных дублей, чтобы иметь, что с чем сравнивать, большую часть моих предложений он принимал. Это сильно раздражало моих партнёров по съёмкам, считающих, что выделываюсь специально, чтобы показать, какой я умный. Перетянуть на себя внимание режиссёра и зрителей. Сделав своего персонажа более харизматичной личностью, а следовательно, подвергнуть сомнению то, кто из нас главный герой? Кому нужно сопереживать? Естественно, это не могло не вызывать соперничества. Особенно с Филиппом Диксоном.

Самое смешное, он принял мои обсуждения сцен с мистером Бейкером, как личный вызов. Принявшись соревноваться со мной в одностороннем порядке. Мне-то на него было плевать. И это ещё сильнее раздражало парня, привыкшего быть в центре внимания. Как и на многих съёмках, у нас тоже не обошлось без курьёзных моментов. Поскольку сцены снимались не в хронологическом порядке повествования, сегодня мы обыгрывали один из финальных эпизодов с моим участием. Там, где я похитил Гвинет, намереваясь насильно увезти её в другую страну. По принципу, а там уж как-нибудь, стерпится-слюбится, лишь бы подальше от Ольгерда. Но наш бравый герой об этом узнал и примчался спасать возлюбленную, дав мне бой прямо на городской улице. Естественно, победив в той схватке. Однако смерть Гваруса, по велению левой пятки сценариста, должна наступить позже, в другом месте, так что из этого боя он уйдёт сильно потрёпанным, через канализацию. Как полагается, грозя вскоре вернуться и отомстить. Наивно и пафосно аж до отвращения. На этот фильм в кинотеатр я точно не пойду. Иначе сгорю со стыда, спалив его к нашей Йохансоновой бабушке.

— Итак. Сейчас мы переходим к следующим сценам, — собрав команду и актёров, объяснял режиссёр. — В первой, Гвинет едет на встречу с Ольгердом. Не зная, что звонок ложный, подстроенный Гварусом. По пути он её перехватывает и похищает. Твоя задача, — повернулся ко мне, — устроить у третьего переулка засаду. По моей команде выскочить, остановить машину, достать из неё возлюбленную и унести её в тот же переулок. Всё понятно?

— Да. А прятаться в переулке обязательно? — у меня появилась очередная, замечательная идея, которую захотелось опробовать в деле. — Может, я просто буду неторопливо идти по тротуару, изображая обычного, равнодушного пешехода? Вроде как совершенно безобидного и ничего коварного не замышляющего. А потом, когда мимо будет проезжать Гвинет, я на ходу облачусь в фантомный доспех и перехвачу девушку. Без лишней суеты. По-злодейски самоуверенно, нагло и открыто. Бросив своеобразный вызов силам добра, которых Гварус презирает за лицемерие и ни во что не ставит. Раз уж мой герой решился на этот поступок, собираясь покинуть страну, то, чего ему переживать о том, что о нём подумают окружающие или возлюбленная? Кого он тут на улице так боится, чтобы трусливо прятаться в тёмном переулке, чего-то выжидая? И главное, зачем? Он уже и так слишком долго этим занимался. Судя по сценарию, ему это давно осточертело.

Пока мистер Бейкер обдумывал моё предложение, вмешался Филипп Диксон, оспорив его.

— В таком случае Гварус просто не успеет облачиться в доспех. Ему выгоднее ждать в переулке уже готовым к захвату.

— Кто тебе сказал, что он не успеет? — удивился.

— Сколько минут у тебя займёт полная активация фантомного доспеха? — уточнил режиссёр.

— Секунд десять, — уверенно ответил.

— Это невозможно, — не поверил рассердившийся Диксон.

— Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, — процитировал классика. — Поверь сейчас, пока не стало слишком поздно и не пришлось потомкам выставлять твой череп напоказ, — добавил отсебятины.

На эту импровизацию Парсонс рассмеялась, а изумлённая Кларк слегка приподняла брови, посмотрев на меня, как на идиота. Диксон же искоса бросил быстрый, обеспокоенный взгляд на актрису, играющую роль Гвинет. То, что он не совсем ровно к ней дышал, было заметно. Это не значило, что Филипп влюбился в Парсонс. Скорее рассчитывал на кратковременный роман без обязательств. На что пока ответа не получил. Опытная актриса успешно морочила голову не только ему, никому из своих ухажёров ничего не обещая. На мой скромный взгляд эта парочка обязательно переспит, но позже. На чём, всё, собственно, у них и закончится.

— Давайте попробуем. Посмотрим, что получится, — режиссёр решился на эксперимент.

— Машина Гвинет может пострадать в процессе её извлечения. Ничего страшного? — воодушевлённо поинтересовался, прикидывая, как бы это сделать поэффектнее.

— Ничего. У нас для этих целей найдены на свалке и отремонтированы три одинаковые машины. Но лучше быть аккуратнее, на случай если придётся несколько раз переснимать эту сцену. Постарайся сыграть удивление, испуг, а потом возмущение, — мистер Бейкер проинструктировал Парсонс. — Изобрази попытку вырваться из захвата. Потребуй тебя отпустить.

Личный фантомный доспех Гваруса был хорошо известен Гвинет, так что спутать его с кем-то другим она не могла. До этого момента своего старого друга за врага девушка не принимала, поэтому паниковать или убегать от Гваруса тоже не должна.

— Хорошо, — подтвердила Парсонс.

Сделали, как я и хотел, но совсем не так, как они ожидали, о чём узнал чуть позже. Отыграл сцену на полном серьёзе. Облачившись в фантомный доспех и в самом деле на ходу, за обозначенное время, отчего у Диксона отвисла челюсть. А потом, плавным движением шагнув к проезжающей мимо машине, сбоку, вовсе не став преграждать ей дорогу, с размаха ударил рукой, делая резкое хватательное движение. Во все стороны брызнули осколки стёкол, заскрежетало сминаемое тонкое железо, изогнулись стойки. Я буквально вырвал девушку из проносящейся мимо машины, оставив в той здоровенную дыру. В машине, а не в водителе, как многим показалось на съёмочной площадке. От такого неожиданного зрелища побледнели все. Замерев в ступоре. Кто-то даже за сердце схватился. Парочка самых впечатлительных девушек — помощниц и вовсе упали в обморок.

Не обращая внимания на окружающих, спокойно ушёл в переулок, бережно удерживая Парсонс, чьи волосы красочно разметались по плечам, зажав её в кулаке. Зайдя в переулок, выждав десять секунд, вернулся. Поставил бледную, перепуганную до ужаса актрису на дорогу, возле искорёженного автомобиля. К ней тут же бросилась толпа народа, что-то крича, спрашивая, прося кого-то вызвать скорую, неся воду, полотенца, аптечку. Однако паника быстро улеглась, поскольку на актрисе, которую плохо держали ноги, не обнаружилось ни царапинки. У неё даже платье не порвалось. Так, слегка помялось. Я не собирался причинять ей вред. В момент удара, ещё до касания рукой, укутал её с ног до головы невидимым коконом силового поля, просчитав всё до мельчайших деталей. Это со стороны сцена выглядела страшно, а в реальности ей ничего не угрожало. Кроме инфаркта, о чём только сейчас виновато подумал.

Опомнившийся режиссёр задал один-единственный вопрос, и то, обращаясь не мне, а к оператору.

— Снял?

— Разумеется. Со всех сторон. Крупным планом. Там всё хорошо видно. И удивление, и ужас, и растерянность на лице мисс Парсонс. Она очень хорошо отыграла эмоции.

— Идиот! Это была не игра! — рявкнула актриса, поддерживаемая под руку личным помощником. — Йохансон, твою мать. Ты меня убить хотел? — накинулась на меня возлюбленная Гваруса.

Но, так как я оставался в фантомном доспехе, сделать мне она ничего не могла. Даже если бы держала в руках гранатомёт. Поэтому терпеливо постоял на месте, слушая, как мисс Парсонс спускает пар, постепенно успокаиваясь.

— Хотел бы, убил бы. Я сделал то, что от меня хотели. Не вижу поводов для жалоб. У тебя даже маникюр не пострадал. В чём претензии? — не понял, что такого страшного произошло.

— Я тебе сейчас покажу, в чём претензии. А ну вылезай немедленно из этой консервной банки и иди сюда, — потребовала разъярённая женщина, у которой волосы вздыбились безо всякого А-поля.

Закончив запланированные дела на этой площадке, переехали на следующую. Где на бывшем пустыре строители возвели целый квартал бутафорских домиков, предназначенных для эффектного сноса во время съёмок. Которые потом с помощью компьютерной графики превратят чуть ли не в центральную, оживлённую часть города. По сюжету именно здесь меня должен нагнать Ольгерд, чтобы отбить невесту. И отсюда же мне предстояло после поражения бежать от него через канализацию. Какая честь… для канализации. Её задачу исполнит специально вырытая яма с установленным поверх типовым кольцом, накрытым крышкой от стандартного канализационного колодца.

Загонять меня в настоящий посчитали нецелесообразным. Там ни камеру нормально не установить, ни развернуться, да и нюхать исходящее оттуда амбре никому из съёмочной группы не хотелось. Вид изнутри «канализации» будет потом снят в павильоне, с помощью всё тех же декораций, компьютерной графики и монтажа.

Заняв свои места, протянул руку с раскрытой ладонью, в которую с большой неохотой залезла Парсонс, находясь всё в том же платье, в котором я извлекал её из машины. Прихватив с собой пару небольших подушек, для удобства, которых со стороны не будет заметно.

— Только поаккуратнее, — попросила актриса. — Не тряси сильно. И не испорть мне причёску!

— Хорошо.

— Повыше подними. Меня плохо видно.

— Хорошо, — страдальчески повторил.

— Немного отодвинь второй палец, — продолжила давать указания.

Убедившись, что её всё устраивает, скептически посмотрел на Диксона, облачившегося в свой фантомный доспех, превращённый дизайнерами в нечто неудобное и непрактичное, но зато эффектное и ярко выглядящее. Чтобы лучше запоминалось. Расцветку Ольгерду подобрали серебристо-золотых цветов и благородного стального оттенка отдельных, массивных элементов брони. В качестве оружия он собирался использовать затейливо украшенный, тяжёлый меч с широким лезвием и фигурным эфесом. Мне тоже выдали не столько оружие, сколько произведение тёмного искусства.

Ожидалось, что эту сцену снимем быстро, но неожиданно возникла проблема. Даже целых три. Сначала этот придурок не смог меня догнать. Пришлось замедляться. Потом он не смог у меня отнять Гвинет. Вроде бы всё было обговорено заранее, все движения расписаны и отрепетированы перед съёмками, без доспехов, с палками в руках. Под руководством какого-то пожилого мужика, числящегося у нас экспертом по постановочным боям. По большей части он говорил правильные и умные вещи, но почему-то схватку поставил так, что у меня прямо чесалось всё от желания внести кучу правок в получившееся убожество. Слишком уж она выглядела примитивно и театрально. Образно выражаясь, словно уличный мордобой между двумя подвыпившими матросами. Я бы на месте Гваруса так делать точно не стал. Да и, вообще, доводить до этого. Отравил бы Ольгерда, в чём обвинил бы ненавистный мне рыцарский орден, сблизившись с Гвинет на почве мести общему врагу.

Да у меня с первого раза и не получилось сделать так, как показывал постановщик боёв. Даже не знаю, к стыду или к радости. Наука, вбитая Ледяной Ведьмой, оказалась сильнее чьих-то дурных советов. Пару раз на автомате среагировал на мнимую опасность так, как нас учили, а не как просили. Первый раз опрокинув Ольгерда на землю. А второй, вырубив его резким ударом в голову. Только на шестом дубле, поднапрягшись, повторяя, что я полено, удалось подставиться и проиграть. Однако, как этот творожок умудрился отбить себе руку при ударе в мою броню, укреплённую А-полем, я даже не представляю. А уж как забавно он пытался сдвинуть меня с места, упираясь в землю, толкая сам себя назад, аж бороздки на земле образовывались от его подошв, не передать словами.

— Да ты издеваешься! — вспылил Диксон, чувствуя себя униженным и оскорблённым. — Урод. Что ты о себе возомнил? Мне плевать, кто ты там, за пределами площадки, но здесь и сейчас ты неудачник, который должен проиграть. Понял меня? Причём так, чтобы в это поверили зрители. Никого не интересует, что ты по этому поводу думаешь. Не хочешь или не умеешь делать свою работу, вали отсюда нах*р.

Слово ты, сказанное экспрессивным, оскорбительным тоном, прозвучало несколько раз.

— Спокойнее. Не кипятись. Я как-нибудь постараюсь сыграть роль груши для битья. Можешь не сдерживаться. Бей в полную силу. Похоже, вреда от этого не будет, — посоветовал.

Он так и поступил. После чего режиссёр объявил перерыв, сказав, что эту сцену всё равно придётся переснимать ещё раз, слишком уж я выглядел в ней пассивным и вялым. У зрителя непременно должен возникнуть вопрос, а Гварус, вообще, собирался сопротивляться? Может, Гвинет для него и не важна?

После пятиминутного «избиения», встав с земли и отряхнувшись, как ни в чём не бывало, отправился искать, чем бы перекусить. А то от этого дуракаваляния у меня только аппетит разыгрался. Глядя на это со стороны, многие не смогли сдержать улыбок. Включая постановщика боёв, которому надоело спорить с Диксоном, имеющим на всё своё, «правильное» мнение. Как потом рассказал мне этот мужик, он прекрасно знает, что реальный бой другой, но в кино своя специфика.

Пока искал ближайший магазинчик, придумал способ, который должен был помочь выпутаться из этой непростой ситуации. Если я ничего не делал, то это не нравилось режиссёру. Но, зато приводило меня к проигрышу. Если что-то делал и делал это хорошо, то это нравилось мистеру Бейкеру, однако завершалось выигрышем, что уже категорически не устраивало сценариста. Дилемма, однако. Как бы сделать так, чтобы понравиться всем? Кроме Диксона.

Леннокс Кэмпбелл, несмотря на некоторые сомнения в разумности и необходимости затеи своего друга Чейза Уильямса, всё же согласился составить ему компанию. Поддавшись на уговоры. По словам Чейза, одному ему было слишком скучно. Он хотел побыстрее выполнить просьбу сестры, чтобы закрыть эту тему и перейти к следующей, в которой ему как раз понадобится помощь Леннокса. Валлиец собирался пойти на какую-то вечеринку с алкоголем, девочками и улётной музыкой. Неисправимый тип. Вечно ищет приключений на свою задницу. Нет чтобы уже повзрослеть и взяться за ум. Как Леннокс, который вовсю помогал в делах своей семьи. Будучи ответственным, серьёзным человеком.

Чейз больше предпочитал свободный образ жизни, не обременённый лишними заботами. Удивительно, как такой человек стал одним из трёх сотен избранных воинов Короля, достигнув ранга паладин. Хотя, строго говоря, три сотни это с натяжкой и округлением. Их так называли для большей внушительности, надувая щёки перед соседними державами. На сегодняшний день на Британских островах насчитывалось всего 272 паладина. Всех возрастов и обоих полов.

Насколько это значимое достижение можно судить по рыцарям, которых набиралось аж немногим более полутора тысяч человек. Казалось, что это большая цифра, однако если рассмотреть их в процентном соотношении к численности населения и территории, то становилось уже не так радостно. Ещё грустнее от того, насколько тяжелее брались ранги с возрастом. У пожилого оруженосца уже было мало шансов стать рыцарем.

Конечно, со временем он становился всё сильнее и опытнее, но без дальнейшего прорыва в своём развитии. Исключения были, но на то они и исключения. Поэтому особое внимание к потенциалу роста оператора А-поля уделялось до достижения им двадцати лет. Если ребёнок становился рыцарем в этот период, то с большой вероятностью он мог подняться на следующую ступень, а то и не одну. И тут вперёд выходила статистика и вновь «радовала» своими неутешительными цифрами. В школах Англии, Уэльса, Ирландии и Шотландии училось всего около полутора сотен рыцарей, девять паладинов, четыре магистра и два гроссмейстера. Хотя последних из-за очень большой редкости и возложенных на них надежд старались ограждать от всего, больше воспитывая на дому.

Если взять их пример, то Чейз стал паладином в двадцать три года, а Леннокс в двадцать два, чем постоянно поддевал друга, намекая, что более талантлив. Такой результат считался великолепным, так что оба парня пользовались заслуженной славой молодых героев. Вполне довольные этим. Большего заслуживали только те девять юных монстров, имена которых прогремели на всю страну. Нельзя сказать, что они были уникальны в своём роде, но определённо выдающимися людьми. Про магистров или гроссмейстеров можно было даже не упоминать. Последним Его Величество официально присвоил почётное звание — Гордость нации. Подарил по родовому замку и связанному с ним титулу. Пока этого не сделали ушлые, бесстыдные соседи.

— Да сдался тебе этот школьник. Нашёл, чем заниматься. Пошли лучше пива выпьем в пабе, — в третий раз предложил Леннокс.

Не из-за того, что трусил. Ему просто откровенно неохота было страдать всякой фигнёй. Шотландец считал, что уже вырос из того возраста, когда он с радостью лез в драку. В любую драку. Что с ростом его силы стало доставлять всё больше проблем и всё меньше удовольствия. Да и окружающие, включая подруг, стали относиться к «подвигам» Леннокса с прохладцей. Без должного понимания. Так что интерес к драке ради драки, особенно со слабаками, у него быстро угас. Потом стало не до этого. Навалились семейные дела, учёба в университете, новые знакомства с серьёзными людьми. Возникла необходимость зарабатывать и поддерживать совсем другую репутацию.

— Выпьем. Обязательно выпьем, — согласился Чейз, продолжая целеустремлённо шагать вперёд. — Но потом. Сначала нужно побыстрее отделаться от поручения сестры. Она же хуже комара. Как привяжется, пока всю кровь не выпьет, не отстанет.

— Тоже мне проблема, — хмыкнул шотландец. — Давно бы съехал на отдельную квартиру и жил своим умом. Как белый человек.

— Да? А кто будет готовить и убирать? — удивлённо обернулся Чейз. — Я же этот… как его, идеальный потребитель.

— Найми служанку и повариху, — посоветовал Леннокс.

— Зачем? Ведь дома можно получить то же самое, но больше, лучше и бесплатно. Так, как мать, тебя не будет любить никто. Сестрёнка, так и быть, идёт в нагрузку, — продолжил дурачиться Чейз. — Да и должен же я её баловать? Хотя бы изредка. Чтобы потом она баловала меня, — выдал свои коварные замыслы.

— Жениться тебе надо.

— Чтобы обо мне заботилось больше народу? — обрадовался Чейз.

— Чтобы она мозг тебе вправила, раз уж сестра в одиночку не справляется, — спокойно пояснил шотландец.

— Так я за этим и приехал. Мне дали целый список молодых леди из достойных семей, с которыми мать организовала свидание, — только сейчас об этом сообщил Чейз.

— Тогда, зачем интересуешься вечеринками с продажными женщинами и алкоголем? — удивился Леннокс.

— Ты работу и отдых не смешивай, — рассмеялся валлиец, для придания себе важности подняв указательный палец.

— Чтобы отдыхать, сначала нужно потрудиться, — указал шотландец.

— Так я и отдыхаю, от отдыха. Знаешь, насколько это утомительное занятие? — возразил Чейз.

Весело общаясь, дошли до нужного перекрёстка. Леннокс, после звонка друга, заранее разузнал, где в это время будет находиться Эрик Йохансон. Что было непросто, но возможно. Пришлось подключать людей, работающих на род Кэмпбелл.

Использовав немного смекалки, уловок и откровенной лжи, они без проблем проникли на съёмочную площадку, смешавшись с массовкой. Как раз придя к тому времени, когда после обеденного перерыва актёры вновь собрались вместе.

Стараясь не привлекать внимания, найдя укромное место, откуда открывался хороший обзор, друзья с интересом понаблюдали за тем, как три раза Йохансона с лёгкостью избивал рыцарь в чересчур пафосно отделанном фантомном доспехе серебристо-золотой расцветки. Как какого-то сопливого неумеху.

— Ты уверен, что это тот, кто нам нужен? — с нескрываемым разочарованием усомнился шотландец.

— Вроде бы, да. Странно. Сестра описывала его, как какого-то монстра в своём ранге. Может, она слегка приукрасила? Или я чего-то не понял?

Озадаченно почесав голову, столь же разочарованный Чейз принялся звонить сестре, выяснять, как она умудрилась проиграть такому слабаку? Выслушав ответ, затянувшийся аж на три минуты, парень поморщился.

— Хорошо-хорошо. Я понял. Сделаю. Вот же вредная девка, — добавил после того, как убрал телефон в карман. — Такое впечатление, что это у неё своеобразные заигрывания. Типа, напомни Йохансону о моём существовании, — изменив голос, принялся изображать Хелен. — Спроси, что он обо мне думает? Как он тебе? Пусть позвонит и попросит прощения.

— Это она так сказала? — удивился Леннокс.

— Нет. Но наверняка подумала, — решил за неё «чуткий» братец. — Пошли. Похоже, съёмки вот-вот закончатся.

Йохансона они выловили по пути к автостоянке. Поскольку Леннокс изначально не собирался лезть в это дело, то остался в сторонке, в качестве наблюдателя. Связавшись со своими помощниками, приказал им позаботиться о том, чтобы встрече Эрика и Чейза никто не мешал. Чтобы они не пускали сюда посторонних, а то ещё кто-нибудь случайно пострадает. Ущерб фанерным домикам и ближайшим машинам будет сполна возмещён. Они же не варвары.

Также позвонил семейному адвокату, вызванному из Эдинбурга, попросив того позаботиться о полиции, если её всё же кто-нибудь вызовет. Сообщить ей, что здесь идёт отработка постановочного боя. Для фильма. Всё под контролем. Любые возможные претензии будут улажены на месте.

Чейз вовсе не собирался убивать или калечить парня. Как и совершать что-то постыдное. Отвесит Йохансону пару хороших оплеух, даст обидного пинка под зад, попросит научиться вести себя с девушками поделикатнее, да и хватит с него. Плюс немного развлечётся, изобразив свободного, валлийского оруженосца, поклонника одной обиженной леди. Если Эрик не дурак, то догадается, о ком идёт речь. Что там между ним и Хелен Уильямс будет происходить дальше уже не его забота. До тех пор, пока девушка не приведёт парня знакомиться с отцом. Этого или другого. Неважно. Тогда Чейзу снова придётся напрягаться. Во всех смыслах.

На случай, если Йохансон серьёзно обидится, обратившись в полицию, влияния и авторитета Уильямс достаточно, чтобы замять это дело без последствий для себя. Максимум, отделаются небольшим штрафом и принесут формальные извинения.

Когда Чейз внезапно вышел из-за угла и перекрыл Йохансону дорогу, тот на мгновение настороженно замер, стрельнув быстрым взглядом по сторонам. Почти сразу обнаружив и Леннокса и ещё пару мужчин в тёмных костюмах, стоявших неподалёку в проходе. Шотландец обратил внимание на рефлекторное движение руки Йохансона к блоку управления силового снаряжения, которое он всё ещё носил на себе. Двигаясь столь естественно и свободно, словно давно уже перестал его замечать. Ни растерянности, ни удивления, ни страха на лице Эрика Леннокс так и не увидел. Любопытная реакция.

— Ты Эрик Йохансон? — расслабленно спросил Чейз, чтобы с чего-то начать беседу.

— Допустим, — лаконично ответил парень.

— Я, как и уважаемая мною Хелен Уильямс, — на этой фразе Леннокс захотел стыдливо закрыть лицо ладонью, — считаю, что ты неуважительно к ней отнёсся. Позволив себе в её адрес недопустимые замечания и грубое поведение. Вызвав у окружающих неправильные домыслы. Нехорошо так поступать. Ты хам и невежда, Йохансон. За это следует наказывать. И если ты на камеру, прямо сейчас перед ней не извинишься, то я с большим удовольствием преподам урок хороших манер. Которых у тебя явно не хватает. Я доступно излагаю свои мысли? — учтиво поинтересовался Чейз.

Шотландец молча закатил глаза. Он бы поступил куда проще. Как настоящий горец, чем гордился.

Удивлённо моргнув и, такое впечатление, расслабившись, Йохансон ответил столь же учтиво.

— Благодарю за объяснения. Но, вы уверены, что мне стоит публично извиниться за то, что случайно потрогал её за попу? Не нанесёт ли это ещё большего урона чести леди Уильямс? Когда я нёс упомянутую вами молодую особу на спине, она начала сползать. Я всего лишь попытался удержать её на месте. Не более того. Передайте уважаемой вами леди Хелен Уильямс, что я горячо сожалею об этом досадном инциденте. Готов лично принести леди Уильямс свои самые искренние извинения за доставленные неудобства. Но, — голос Йохансона неуловимо стал серьёзнее и увереннее, — только ей. Вас это никоим образом не касается… сэр, — добавил после короткой паузы.

«Смотри-ка, а паренёк неробкого десятка, — одобрительно подумал шотландец. — Достойный ответ. А уж какие подробности всплыли. Судя по лицу Чейза, не доведённые до исполнителя. Лишь бы сейчас не расхохотаться».

— Ну, это как сказать, — валлиец проигнорировал толстый намёк, что пора бы ему представиться. — Что позволено одним, не дозволено другим. Попа леди Хелен Уильямс тема достаточно деликатная, чтобы её вот так свободно поднимать на улице при встрече с незнакомцем. Пожалуй, я всё же не откажусь от своего намерения преподать тебе урок хороших манер.

— То есть, вам просто нечего делать и чешутся… пусть будет, кулаки? — с усмешкой прищурился Йохансон, чувствуя себя при разговоре с Чейзом совершенно спокойно. — Если нужен повод выместить на мне свою обиду, что это не вам выпала такая честь, то можете не утруждаться. Разве двум джентльменам требуется особая причина, чтобы ввязаться в драку за честь дамы, которая их об этом не просила? Или же просила? — он ловко принялся вытягивать из Чейза информацию.

— Благодарю за согласие принять мой вызов, — ответно улыбнулся Чейз. — Ты прав, нечего откладывать на потом то, что можно сделать сейчас. А то я так точно опоздаю на второе свидание. Если что, вини во всём свою непомерную наглость. И да, я оруженосец, — любезно сообщил Чейз, чуть не забыв об этом.

— Ну, а я, рыцарь. Прежде чем начнём, пожалуйста, сообщите адрес и имя ожидающей вас дамы, дабы она не осталась в этот вечер без кавалера. Не будете же заставлять бедняжку ехать в больницу и тратиться на фрукты. Так и быть, окажу вам обоим услугу. Я сегодня щедрый.

Леннокс опять с трудом удержал, рвущийся наружу, смех. Ну и молодёжь нынче пошла.

— Я тоже постараюсь быть… щедрым, — многозначительно сообщил Чейз, чьё лицо выражало изумление.

Ему было настолько неожиданно, забавно и нелепо это слышать, что даже не хотелось злиться. Закончив с прелюдиями, парни приступили к старому, доброму мордобою.

Когда Йохансон активировал свой фантомный доспех, у Леннокса возникло смутное ощущение, будто бы он уже его где-то видел. Однако, пока не удавалось вспомнить, где именно. Отойдя на соседний пустырь, чтобы никому не мешать оба противника для начала обменялись серией низкоранговых приёмов, проверяя прочность чужого защитного поля. Оценивая, сколько сил нужно приложить для его преодоления. В отличие от недавнего позора в схватке с серебристым рыцарем, сейчас Йохансон действовал совсем иначе. Более агрессивно и уверенно, зародив у Леннокса подозрения в том, что он намеренно скрывал свою силу. Так же, как и Чейз.

В отличие от низкоранговых бойцов, которые чаще всего полагались только на оружие, высокоранговые больше опирались на силовые техники. Потому что они куда эффективнее. Конечно, у разных операторов А-поля имелись разные предпочтения и наработанные тактики, но в целом данное правило соблюдалось. В этом отношении Йохансон не уступал Чейзу. Он осмотрительно держал дистанцию, свободно оперируя А-полем. Но если Эрик использовал стандартные приёмы и связки, действуя как по учебнику, по классике, то Чейз применял более сложные наработки.

Валлиец управлял многоцелевым фантомным доспехом с модулем атакующего типа — Световое копьё, позволяющим создавать ему причудливо выглядящие призрачные, энергетические копья, похожие на голограммы. Чей размер Чейз мог регулировать. Эти энергоформы могли вызывать, как объёмные, так и направленные взрывы большой мощности, обладающие зажигательным эффектом. Основной их формой было выбрано двустороннее турнирное копьё с конусообразным расширением к середине, где была соединительная шейка, вокруг которой крутился этакий световой бублик, выполняющий сразу несколько функций. Со стороны оно выглядело довольно красиво и необычно.

Поскольку Чейз изображал оруженосца, то призывал по одному копью за раз, небольшого размера и мощности. Выставляя его между собой и противником. Вело оно себя подобно стрелке компаса, только вместо севера, всегда указывало остриём на Йохансона, не давая тому ни спрятаться, ни уклониться, ни подойти ближе. Убедившись, что парня не пробить стандартными, низкоранговыми приёмами, которые тот каким-то образом рассеивал на подлёте, Чейз стал выстреливать в него своё световое копьё, заместо израсходованного, тут же создавая новое.

Трижды Йохансон умудрялся уклоняться, удивляя Леннокса, а на четвёртое, пролетающее мимо цели, в опасной близости от этого нахала, Чейз применил новый фокус, продемонстрировав дистанционный подрыв энергоформы. Однако противник и к этому оказался готов. Сформировав силовой щит, он отразил урон. А благодаря своевременному прыжку, сгруппировавшись в воздухе, значительно ослабил взрывную волну. Использовав её энергию в качестве дополнительного усиления, переместившего Чёрного рыцаря Святой Анны в сторону. Без труда приземлившегося на ноги в точке приземления.

— Хорошее чутьё и ловкость, — похвалил Чейз. — Как-то скучновато становится. Ты так не считаешь? Игра идёт в одни ворота. Может, хоть чем-нибудь ответишь?

— Хорошо, — неожиданно легко и спокойно согласился Йохансон. — Сожмите зубы покрепче, господин учитель, сейчас будет больно, — дал ему совет.

Дальше произошло нечто невероятное. Йохансон пошёл прямиком на Чейза, опешившего от такой наглости. Появившееся между ними световое копьё, на которое он должен был наколоть сам себя, предательски вильнуло в сторону. Рефлекторно выпущенная Чейзом силовая волна, похожая на цунами, почему-то ушла вправо, а не прямо, отправив в полёт парочку стоявших в отдалении машин. А заодно превратив в щепки два сборно-щитовых дома, предназначенных для декораций, стоявших ещё дальше. С лёгкостью сметя тех с места, будто смахнув гигантской метлой. Силовая волна Чейза имела конусную зону поражения, расходясь в стороны и постепенно ослабевая с пройденным расстоянием. Хорошо, что он ещё сдержался, не влив в неё всю свою силу, иначе бы разрушений было гораздо больше. Широкая просека, засыпанная строительным мусором, пролегла бы аж до соседнего квартала.

Не замедлившись ни на секунду, даже не повернув голову на страшный грохот, Йохансон кулаком врезал в нижнюю часть шлема фантомного доспеха валлийца, заставив того пошатнуться и отступить на шаг назад. Силового поля, защищающего Чейза, он тоже словно бы не заметил. Подозрения Леннокса резко взлетели на новую высоту. Он с ужасом начал осознавать, где раньше видел этого обманчиво простоватого парня. Из-за которого у него появилась новая фобия.

Поняв, что счёт поединка открыт не в пользу Чейза, а ещё о выходе за границы возможностей среднестатистического оруженосца, валлиец вызвал сразу три световых копья. К которым добавил дополнительный световой щит энергетического поля. На что Йохансон отреагировал довольно своеобразно. Вытянув руку, он что-то сделал, отчего световые копья покрылись рябью, начав деформироваться, пузыриться, после чего взорвались прямо под носом у изумлённого Чейза.

Следующее световое копьё, которое валлиец не стал задерживать в подвешенном состоянии, а сразу запустил в противника, почему-то полетело вверх, а не прямо, взорвавшись высоко в небе. Создав красочное огненное облако, огромных размеров, на несколько секунд окрасив окрестности в оранжевые цвета.

«Теперь вся округа в курсе сражения между двумя сильными фантомными рыцарями. Нехорошо, — подумал Леннокс, обеспокоенно оглядываясь по сторонам. — Как Чейз мог так промахнуться? В том числе, с регулировкой мощности. Странно."

Замечая, как быстро увеличивается количество свидетелей, прибежавших со съёмочной площадки. Нет чтобы спасаться бегством. Да уж, киношников спецэффектами не удивишь и не напугаешь. От них можно ожидать всё, что угодно.

Увидев появление посторонних, помощники Леннокса принялись выполнять свою работу. Наводя порядок, объясняя, что всё нормально, всё под контролем, нет причин для беспокойства. Хотя, какое там под контролем? План шотландца и валлийца трещал по швам столь «громко», что Леннокс аж досадливо поморщился. Однако отступать уже поздно. Нужно довести дело до конца, чтобы их не посчитали дворнягами, убежавшими с поля боя, поджав хвосты.

Когда Йохансон заставил световой покров Чейза опасно завибрировать, готовясь взорвать его изнутри, рассеяв следующее копьё ещё на стадии формирования, Леннокс окончательно убедился, что его пугающие предположения оправдались. Это точно он! Два образа идеально наложились друг на друга.

Тихо выругавшись, шотландец спешно активировал свой фантомный доспех, спеша на выручку Чейзу, который ещё не понимал, в чьё дерьмо он вступил прямо у берлоги. До сих пор наивно полагая, что оно принадлежит суслику.

С первых же секунд Леннокс запустил на полную мощь свой модуль тактической поддержки — Грозовой цветок, а также блок вычислителя. Окутавшись покровом электрических разрядов. Вызвав фантомные копии. Создав в небе над этим кварталом бушующую грозу, готовую обрушить на землю шквал молний. Сформировав технику множественных шаровых молний, окруживших его подобно послушным светлячкам. Наложив на меч одну из самых ужасающих силовых техник, которую знал. А-поле шотландца, сгустившись, став ощутимым и видимым даже невооружённым взглядом неодарённых людей, лёгкой дымкой окутало округу, тая в себе огромную мощь.

Словом, Леннокс готовился к схватке основательно, в полную силу. За счёт своего А-поля разгоняя зевак и ограждая эту область. Выстраивая барьер, который должен защитить гражданских, в первую очередь от Чейза и самого себя. Насколько шотландец знал, Йохансон, как теперь выяснилось, разрушительными техниками, бьющими по большой площади, либо не владел, либо не пользовался. Так что опасность для окружающих представляли только неудачливые «учителя» хороших манер.

Почувствовав появление под боком чудовищного источника А-поля, наполнившего частицами Авроры несколько окрестных кварталов, Йохансон и Чейз удивлённо остановились.

— Ты чего творишь? — озабоченно поинтересовался Чейз, срочно позвонив ему по специальному телефону, надёжно защищённому от помех А-поля.

— Пытаюсь тебя спасти, идиот. Ты на кого напал? Не мог сразу предупредить, что собираешься засунуть голову в пасть к медведю, — эмоционально накинулся на друга, вставая рядом с ним.

— В смысле? — не понял Чейз. — Да я сам сейчас справлюсь с этим сопляком. Мне не нужна твоя помощь. Я уже придумал, как это сделать.

— Придумал он, — возмущённо фыркнул Леннокс, готовясь к напряжённому, сложному бою. — Чтобы я ещё раз тебя послушал? Или твою ненормальную сестру? Сначала она отхватила по шее, теперь мы отхватим. И поскольку наши задницы он щупать вряд ли захочет, то щадить точно не станет, — предупредил друга, что пока всё ещё не понимал всю серьёзность ситуации.

— Кто не пощадит? Этот рыцарь? — изумился Чейз, просчитав, что Леннокс сошёл с ума.

— Он такой же рыцарь, как ты оруженосец! А поскольку у него в профиле стоит именно этот ранг, то я сильно подозреваю, что он даже не паладин. Бери выше.

— Ты его знаешь? — вот теперь в голосе, вмиг ставшего серьёзным Чейза, послышалось неподдельное беспокойство.

— О да! Раз двадцать бросал ему вызов. И эти же двадцать раз он вытирал мною пол. Высокомерный засранец! Надеюсь, у тебя хорошая медицинская страховка? Скоро она нам понадобится.

— Думаешь, вдвоём мы с ним не справимся? — ещё больше изумился Чейз.

— Честно? Нет. Я так и не нашёл у него слабых мест.

Узнав Леннокса по его доспеху и техникам, Йохансон, оправившись от удивления, тоже стал серьёзнее относиться к противникам. Приняв какое-то решение, он сменил камуфляжную расцветку своего фантомного доспеха, так же, как и поменял оружие. Теперь перед ними стоял полуголый, зеленокожий гоблин в коротких штанах, с широкой, зубастой улыбкой, держа в руках здоровенную, тяжёлую дубину.

— Сразу со второй фазы начал? — присмотревшись к нему, усмехнулся Леннокс. — Ну, значит, сейчас точно нас будут бить. Учти. Силовые приёмы против него не проходят. Слепых зон нет вообще. Мастерство владения телом и оружием на уровне грандмастера меча. Выносливость и живучесть запредельные. Интуиция ещё выше. Он будет просчитывать нас на несколько шагов вперёд. А ещё, скоро на тебе будет проклятий, как блох на барбоске. Косоглазие, головокружение, тошнота, медлительность, слабость и, будь он проклят, чёртов понос!

— *****! — коротко, но ёмко высказался Чейз, испугавшись по-настоящему.

Этот бой вышел достаточно эпичным, чтобы широко разлететься по всем новостям и социальным сетям. Чтобы на съёмочной площадке да не нашлось камер и хороших операторов, да не смешите мои тапочки. Позже, мистер Адам Бейкер даже вставил большую часть схватки в свой сериал. С разрешения Йохансона. Правда, с помощью компьютерной графики придав их троице облик Гваруса, Ольгерда и ещё одного персонажа. О чём не преминул сообщить в аннотации к сериалу, для поднятия его рейтинга. Чем вызвал большой интерес общественности. Да и то, как я сыграл Гваруса, по мнению зрителей и кинокритиков, оказалось значительно лучше уверений завистливых коллег. Просмотрев их многочисленные отзывы, сценарист даже внёс небольшие изменение в сюжет, выделив мне больше экранного времени. А мистер Бейкер дал чуть больше свободы в плане импровизации. Но, всё это произойдёт потом.

Возвращаясь к сражению паладинов. Наблюдая за происходящим, стоящая рядом с Диксоном Парсонс, насмешливо спросила.

— Так, что ты там говорил насчёт того, что Йохансон ничего из себя не представляет? Что он обычный позёр. И что ты набьёшь ему морду. Когда ждать этого события? А то я бы хотела сделать ставку. Понятное дело, не на тебя, — безжалостно воткнула в мрачного парня словесную шпильку.

Тем временем схватка паладинов набирала обороты, превращая съемочную площадку в идеальные декорации для фильма Апокалипсиса. Взрывы, пожары, удары молний, чёрный дым. На фоне всего этого Гоблин выглядел особенно эффектно.

— Простите, господа, за неучтивость, но я спешу. Мне ещё нужно заехать в магазин. Купить два десятка пачек сахара, муки, ванили и несколько дюжин яиц.

— О Дьявол! — выругался, ещё более напрягшийся, Леннокс. — Чейз, помнишь, что я до этого говорил? Так вот, это была только прелюдия. Он вошёл в третью фазу.

— ****. Да сколько же их у него? — скривился от досады валлиец, ощупывая помятую кирасу своего доспеха.

Испытывая при этом непередаваемые ощущения.

— Не знаю. На этом для меня всё быстро заканчивалось.

А между тем, схватка паладинов вошла в заключительную стадию. И следующий ход в ней сделал Йохансон.