Рыжая проказница

Глава 13

— Кейд! — испуганно воскликнула Эверилл, когда вторая стрела вонзилась в бок Кейду… только что из его спины торчала одна стрела, и вдруг в боку появилась вторая.

Эверилл быстро подвела свою кобылку к его лошади. Кейд едва держался в седле. Веки его были полуопущены, на лбу выступил пот. Закусив губу, она бросила взгляд на лес напротив них, высматривая, нет ли там лучника, выпустившего стрелу, но никого не увидела. Это, конечно, не означало, что его там нет. Он, быть может, подкрадывается поближе, чтобы снова пустить стрелу. От одной этой мысли сердце ее охватил еще больший страх, но вместе с тем она почувствовала и решимость не допустить этого. Она не потеряет мужа, которого успела полюбить.

Честно говоря, она полагала, что влюбилась в Кейда еще до того, как он очнулся от своего глубокого сна после ранения и открыл глаза. Причиной тому были истории, рассказанные братом, и то, что Кейд казался ей очень привлекательным. Но после того как она испытала наслаждение, которое он подарил ей, и узнала, как он добр и внимателен, сомнений у нее не осталось. Эверилл полюбила его, и она знала это точно. К счастью, она была девушка практичная и не ожидала, что он тоже полюбит ее. Она была только благодарна, что он счел ее и ее приданое достойными и женился на ней.

Она еще раз окинула взглядом лес. Воздух звенел от птичьих песен, и, кроме деревьев, кустарника, водопада и реки, ничего не было видно. Эта идиллическая картина представляла собой резкий контраст со страхом и тревогой, охватившими Эверилл, и этот покой ни на минуту не обманул ее. Нужно убираться отсюда, и побыстрее. Враг, быть может, уже собирается пустить в Кейда очередную стрелу.

Эта мысль была главной у Эверилл. Она оглянулась на мужа. Глаза у него были закрыты, и он лежал поперек седла, свесив голову. На мгновение ей показалось, что он мертв, но она увидела, что его грудь вздымается и опускается, и вздохнула с облегчением. Еще мгновение она размышляла, что ей делать, но выбор у нее был очень небольшой. Она не может ехать на своей кобылке и вести лошадь мужа под уздцы — вдруг Кейд упадет на землю. Она также не может тратить время на то, чтобы вытащить стрелы и заняться его ранами, до тех пор пока не отвезет его в безопасное место.

Выбранившись, Эверилл быстро спешилась, взяла в руки поводья обеих лошадей и попыталась сесть на лошадь мужа позади него так, чтобы не очень его стеснить. В конце концов ей пришлось довольно сильно потеснить его. Пытаясь совершить этот неловкий маневр, она очень старалась не задеть случайно стрелы в его спине и боку. Он лежал поперек седла, а она сидела на крупе лошади. Эверилл никогда еще не сидела на лошади по-мужски, но сейчас ничего лучшего сделать не могла.

Она прищелкнула языком, тронула лошадь и обрадовалась, когда та послушалась и пошла вперед… но тут Эверилл поняла, что перед ней стоит еще одна проблема. Она понятия не имела, как найти дорогу в Стюарт.

— Ты очнулся?

Кейд моргнул и открыл глаза, когда услышал это замечание. Окинув взглядом комнату, он понял, что лежит на кровати, а перед ним в кресле сидит Уилл и смотрит на него. На мгновение Кейду показалось, что он снова в Мортани, выздоравливает от ранения в голову, которое получил при кораблекрушении. Но он лежал на боку, у него болела спина, и он находился дома, в Стюарте.

— Какой-то мерзавец пустил в меня стрелу, когда мы с женой собрались уединиться, — сказал Кейд, припоминая происшедшее.

— Я понял, чем именно вы хотели заняться, когда ты велел мне ехать дальше с повозкой, — сухо отозвался Уилл.

Осознав, что разговаривает с братом жены, Кейд нахмурился и проворчал:

— Извини.

Уилл пожал плечами и спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

— Болит. Где Эверилл?

— Когда она кончила возиться с тобой, я отослал ее вниз, чтобы она поела, — спокойно ответил Уилл. — Все эти события совершенно выбили ее из колеи, и я решил, что ей необходимо подкрепиться и успокоиться.

— Я удивлен, что ей удалось самой доставить меня сюда, — пробормотал Кейд.

Последнее, что он запомнил, была пронзившая его боль, когда он собирался сесть на лошадь. Больше он не помнил ничего. Он вовсе не был уверен, что ему удалось самому сделать это до того, как он потерял сознание.

— Она не сразу нашла дорогу в Стюарт, — спокойно сообщил Уилл. — Когда она въехала во двор, шел дождь и было время ужина. — Уголки его рта приподнялись с веселым выражением, и он добавил: — Ее появление вызвало некоторый переполох.

— Ну еще бы. Появиться со мной, лежащим поперек седла, да к тому же раненным.

— Да нет, тебя никто и не заметил поначалу, все были слишком захвачены видом Эверилл, чтобы обратить внимание на тебя, — сказал Уилл со сдержанным удовольствием, и когда Кейд посмотрел на него, пояснил: — Поездив некоторое время, пытаясь найти дорогу в Стюарт, Эверилл решила, что больше нельзя ждать, и занялась твоими ранами. Она делала это, не снимая тебя с седла. Ей удалось вытащить стрелы, а потом она разорвала свое платье и как-то умудрилась просунуть его тебе под грудь и через спину и наложить временную повязку, а потом она поехала дальше искать Стюарт. Она сказала, что никогда еще так не радовалась, как в тот момент, когда въехала на холм и увидела Стюарт.

— Значит, на меня никто не обратил внимания из-за того, что моя жена появилась в одной сорочке?

— Да, — скривился Уилл. — И как я уже сказал, когда она въехала во двор замка, шел дождь.

— Дождь?

Кейд широко открыл глаза, представив себе, во что превратилось при этом тонкое полотно сорочки.

— Она с таким же успехом могла бы появиться вообще голой, — сухо проговорил Эйдан за его спиной.

Когда Кейд хотел повернуться и посмотреть на него, чья-то рука легла ему на бедро и остановила.

— Не следует вам двигаться, милорд. Лучше лежите на боку. Денек-другой, и заживет.

Эйдан обошел вокруг кровати и сел на стул по другую ее сторону.

— Ваша жена являла собой прекрасное зрелище, — заметил Эйдан.

Кейд на мгновение рассердился, услышав эти слова, но воин усмехнулся и добавил:

— Ты счастливый человек.

— Вид у нее действительно был великолепный, — сказал Уилл. — Волосы намокли и прилипли к лицу, сорочка облепила тело. — Он нахмурился и пробормотал: — Я не знаю, когда она успела превратиться в женщину, но она редкостная красавица.

Несмотря на терзавшую его боль, Кейд не мог не улыбнуться, услышав эти слова. Он подумал, что Уилл, вдруг увидевший, что сестра превратилась в красивую женщину, не мог не почувствовать неловкость от своего открытия. Для него она всегда была маленькой Эйви, а сегодня шоры спали с глаз и он увидел женщину, каковой она и стала.

— Но она не смогла сказать нам, кто стрелял в вас, — продолжил Эйдан, переводя разговор на другую тему. — И говорит, что ты тоже этого не знаешь.

— Не знаю, — вздохнул Кейд, на миг закрывая глаза. — Негодяй, что стрелял в меня, должно быть, прятался в лесу и находился позади меня. Я ничего не видел. Но почувствовал, — добавил он, скривившись.

— Итак, — угрюмо проговорил Эйдан, — в вас выстрелили по дороге сюда, потом кто-то сбросил вам на голову камень, а теперь еще одна попытка убить… Я думаю, милорд, кто-то ведет на вас охоту.

— Это я понял, — угрюмо ответил Кейд. — Теперь вопрос в том — кто?

— Тебя не было дома почти три с половиной года, — заметил Уилл. — Ты можешь вспомнить, кого так сильно обидел, что этот человек затаил на тебя злобу?

— Понятия не имею, кто бы это мог быть, — сухо сказал Кейд.

Насколько ему было известно, у него вообще не было врагов. Когда он в замешательстве покачал головой, Уилл кашлянул и спросил:

— А может, твой отец или кто-то из братьев стоят за этими нападениями?

— С какой стати им хотеть убить меня? — изумленно спросил Кейд.

Да, он собирается взять на себя управление поместьем, но ведь они об этом еще не знают… А узнают только когда протрезвеют, и то лишь после того, как он поговорит с отцом.

— Они могли узнать о твоем возвращении и о планах стать лэрдом, — заметил Уилл. — Йен, Ангус и Домнелл могли обсуждать это, а их могли подслушать.

Кейд обдумывал эту возможность с мрачным видом, когда Эйдан покачал головой и сказал:

— Они месяцами не выходят из главного здания. Они не могли пустить в вас стрелу, ни во время вашего путешествия, ни сегодня.

— Хм-м… — Уилл помрачнел. Он, казалось, был огорчен тем, что родичи Кейда не могли быть теми, кто хочет его убить; он выпрямился и спросил: — У вас здесь нет тайных проходов, как у нас в Мортани?

— Нет, — ответил Эйдан, а Кейд одновременно с ним сказал:

— Есть.

— Так есть или нет? — в замешательстве спросил Уилл.

— Есть, — повторил Кейд, заметив, как удивился Эйдан.

Мать рассказывала ему, что это семейная тайна, но Кейд думал, что Эйдан об этом знает.

— Ну, тогда кто-то из них мог воспользоваться тайным коридором, чтобы сбросить на тебя камень, — с явным удовлетворением сказал Уилл.

— Но они не могли съездить в Англию, выстрелить в тебя и вернуться обратно незамеченными, — твердо проговорил Эйдан. — На это потребовалось бы несколько дней, а никто из них не находился вне поля зрения больше нескольких часов, а ночью они спали.

— Они могли кого-нибудь нанять, — заметил Уилл.

В комнате воцарилось молчание. Все обдумывали вероятность того, что члены семьи Кейда могли желать ему смерти.

Эверилл съела вкусный ужин, приготовленный Мортаг, и понесла поднос с восхитительным тушеным мясом наверх для Кейда, когда услышала в коридоре какое-то шарканье. Остановившись на верху лестницы, она посмотрела в ту сторону, где находились комнаты отца и братьев Кейда, и немного удивилась, увидев владельца Стюарта, который стоял в дверях своей комнаты, держась на ногах только потому, что вцепился в дверную раму.

Эверилл постояла в нерешительности, взглянула на поднос, который держала в руках, но все же направилась к лэрду Стюарту.

— Добрый вечер, милорд, — спокойно сказала она, остановившись перед хозяином замка. — Приятно видеть, что вы встали и вышли. Как вы себя чувствуете?

Стюарт медленно поднял голову и безучастно посмотрел на Эверилл. Вид у Эхана Стюарта был отталкивающий. Глаза красные и налитые кровью, серая кожа, рыжие с проседью волосы нечесаные. Борода и усы в таком же неопрятном виде.

— Кто ты такая, черт побери? — спросил он сердито.

Эверилл улыбнулась ослепительной улыбкой и ответила:

— Жена Кейда Эверилл.

— У Кейда есть жена? — с явным удивлением спросил Эхан Стюарт и потом нахмурился. — Этот малый женился без моего разрешения?

— Да, — коротко ответила Эверилл.

— Вот как.

Он опустил голову и увидел поднос в ее руках. При виде пищи он мгновенно позеленел, но, заметив кружку, схватил ее и осушил залпом, а потом с отвращением сплюнул.

— Это не виски.

— Нет, — сухо ответила Эверилл, когда он поставил пустую кружку на поднос. — Это медовый напиток, и я несла его не вам, а вашему сыну.

— Да?

Вид у Эхана Стюарта был жалкий и несколько растерянный. И он покачивался, стоя в дверях.

— Вы неважно выглядите, милорд, — спокойно проговорила Эверилл. — Может, вам лучше лечь?

— Я хочу пить, — горестно сказал он.

— Я принесу вам поесть и меду, чтобы утолить жажду, — успокоила его Эверилл, поставила поднос на пол и, взяв свекра за руку, повела в комнату.

— Я не пью мед. Я предпочитаю виски, — угрюмо сказал он, когда она уложила его на кровать. — Принеси мне виски и чего-нибудь поесть.

Эверилл вздохнула, выпрямилась и спросила:

— Вы уверены, что не лучше будет выпить меду? Кажется, виски у вас плохо идет, и я боюсь, что вам опять станет нехорошо.

— Нет. Это не от виски. Это от болезни. Я хочу виски. От него все пройдет.

— Хорошо, я принесу вам виски. Но не вините меня, если от него вам станет плохо. Я вас предупредила.

И она направилась к двери.

— Ха! От виски мне не станет плохо, — проворчал старик, когда она вышла. — Виски — это живая вода, малышка.

Ничего не сказав, Эверилл закрыла дверь, подняла с пола поднос и быстро пошла по коридору к их с Кейдом комнате. Только она собралась открыть дверь, как та сама открылась перед ней. Подняв глаза, Эверилл с удивлением увидела брата.

— Я хотел принести Кейду чего-нибудь попить. Он пришел в себя и чувствует жажду, — объяснил он с рассеянным видом, посмотрев на поднос в руках сестры. Он заметил пустую кружку и нахмурился, а потом взглянул на тушеное мясо. — Пахнет хорошо.

— Это приготовила Мортаг. Очень вкусное мясо, но для Кейда, — твердо сказала Эверилл. — Могу принести и тебе тоже, если хочешь. Все равно мне нужно сходить еще раз за медом.

— Еще раз за медом? — удивленно спросил Уилл. — А кто выпил этот?

Эверилл замялась, но потом решила, что будет лучше не упоминать об отце Кейда, и сказала только:

— Я взяла кружку для меда, а мед налить забыла.

Уилл фыркнул и взял у нее поднос.

— Если ты захватишь тушеного мяса и для меня, буду очень рад. Я покормлю Кейда, пока ты ходишь, и закончу наш с ним разговор.

Эверилл кивнула и решила, что нужно принести поесть и Эйдану. Она взяла с подноса пустую кружку и сказала:

— Ступай. Я подержу тебе дверь.

Уилл пошел к кровати, а Эверилл тоже вошла в комнату вслед за ним и взяла с сундука, стоявшего у двери, свою сумку с лекарствами. Потом вышла и поспешно спустилась вниз.

Служанки и Лэдди хлопотали на кухне, когда она вошла, все еще разбирая и раскладывая по местам привезенные из Доннехэда припасы. Они суетились так, что можно было подумать, будто сейчас Рождество, — раскрасневшись от удовольствия и улыбаясь. Все, кроме Бесс, заметила Эверилл. Нельзя сказать, что у Бесс был несчастный вид, когда она помогала им, но она не жила без съестного так долго, как жили они все, и хотя время от времени губы ее изгибались в улыбке, когда другие вскрикивали, обнаружив то или се среди привезенных припасов, старуха отнюдь не испытывала такой радости.

К счастью, они были полностью поглощены своим занятием и предоставили Эверилл самой взять все, что она хотела, когда та сообщила, что пришла за медом для Кейда и медом и мясом для Уилла и Эйдана. Поэтому она смогла поставить на поднос три кружки с виски так, что никто этого не заметил. Потом она отнесла все на стол, достала свою настойку и быстро налила понемногу в каждую кружку.

Эверилл легко вздохнула и пошла наверх. Сначала она направилась в свою комнату, чтобы отнести ожидавшим мужчинам мясо, а когда уже собралась открыть дверь, вдруг сообразила, что не может внести виски в комнату, не вызвав при этом вопросов. Она поставила поднос на пол, намереваясь снять с него кружки с виски, но вместо этого выпрямилась, держа их в руках. Если она войдет в комнату, ей будет трудно опять уйти оттуда, а отец Кейда, чего доброго, сам спустится вниз и выпьет виски без ее снадобья. Придется сначала отнести ему одну кружку, а остальные оставить на прикроватных столиках, а потом отнести поднос Уиллу и Эйдану и проведать мужа.

Эверилл проходила мимо комнаты Броди, когда дверь неожиданно открылась. Она удивленно и встревожено повернула голову, но деверь даже не посмотрел на нее. Его взгляд был направлен на виски в ее руках. Эверилл не успела даже поздороваться с Броди, как он выхватил кружку из ее руки и захлопнул за собой дверь.

— Пей на здоровье, — сухо пробормотала Эверилл и продолжила свой путь к комнате хозяина замка, держа в руках две оставшиеся кружки.

Эверилл уже почти вошла в эту комнату с обеими кружками, как вдруг передумала и поставила одну на пол перед дверью, а другую внесла с собой.

— А, вот и вы, — с облегчением сказал отец Кейда, садясь в кровати, когда она вошла.

— Да, и я принесла вам виски. Но на самом деле я думаю, что вам не стоит его пить, — сказала она. — Я уже видела это раньше и боюсь, что добром это не кончится.

— Что видела? — спросил Эхан.

Он облизнул губы и протянул руку за кружкой, когда Эверилл остановилась рядом с кроватью.

Она отвела руку с кружкой в сторону и спокойно объяснила:

— Такую реакцию на выпивку. Некоторые могут пить целыми днями всю жизнь без всякого вреда, но у некоторых в теле образуется отвращение к крепким напиткам, и они больше не могут их употреблять. Судя по тому, как вам было плохо, боюсь, с вами происходит именно это.

— Не смеши меня, малышка, — презрительно бросил лэрд Стюарт. — Давай сюда виски.

— Хорошо. Я вас предупредила, — сказала Эверилл и протянула ему кружку.

Потом направилась к двери — ей не терпелось отнести поесть Уиллу и Эйдану до того, как еда остынет, но она все же остановилась в дверях и оглянулась:

— Вы уверены, что не хотите поесть мяса?

Стюарт даже не отвел кружку от губ, он только покачал в ответ головой.

Эверилл тоже покачала головой и вышла. Подхватила с пола последнюю кружку и пошла к следующей двери.

Она думала, что найдет Гавейна спящим, или по крайней мере надеялась на это. Но когда открыла дверь и вошла, крадучись, в комнату, она нашла его лежащим на кровати навзничь, бодрствующим и уставившимся в потолок. Когда Гавейн увидел Эверилл, то рывком поднял голову и посмотрел на нее.

— Ты кто? — спросил он с недовольным видом.

Вспомнив, что произошло в комнате Броди, Эверилл замялась, но осторожно шагнула вперед.

— Я жена Кейда.

— А Кейд вернулся?

Гавейн быстро сел.

— Да.

— И ты его жена? — спросил он, с любопытством глядя на нее.

— Д-да, — ответила Эверилл, внезапно оробев.

Гавейн слегка улыбнулся:

— Ему повезло: ты хорошенькая.

Услышав этот комплимент, Эверилл удивленно заморгала. Гавейн перевел взгляд с ее лица на кружку:

— Это мне?

— Да, — ответила Эверилл. — Ваш отец потребовал принести ему виски, а я принесла и вам на тот случай, если вы тоже захотите выпить.

— Нет.

Гавейн с отвращением скривился и отвернулся, словно один вид виски был для него невыносим, а потом вспомнил о хороших манерах и добавил:

— Но все равно благодарю вас.

Эверилл с любопытством рассматривала его, склонив голову набок. Это был привлекательный мужчина, или он был бы таким, если бы вид у него не был столь запущенный. Как и у отца, волосы у него были спутаны, а лицо заросло многодневной щетиной. Эверилл была совершенно уверена, что он будет выглядеть привлекательным, когда приведет себя в порядок. И еще он не схватил виски, как это сделали его отец и брат, едва пришли в себя.

— Вы уверены, что не хотите выпить? — спросила она наконец, чтобы испытать его.

Он угрюмо покачал головой:

— Мне это до смерти осточертело.

Эверилл кивнула, но после небольшого колебания поставила кружку на стол. Если он действительно покончил с пьянством после того, как его два дня непрерывно рвало, то и слава Богу. Если нет и отвращение это просто временное, третий день, вероятно, довершит начатое.

— На тот случай, если вы передумаете, — пояснила Эверилл, заметив, что он наблюдает за ней.

Гавейн снова скривился, но спросил:

— Где Кейд?

— Когда мы возвращались сегодня из Доннехэда, его ранили. Теперь он лежит в постели и поправляется.

— Брат ранен? — с тревогой переспросил Гавейн, а потом откинул одеяло и встал. — Он поправится? Где его комната?

С облегчением увидев, что Гавейн одет, Эверилл подошла и поддержала его, чтобы он не упал, потому что ноги его еще плохо держали.

— Почему я такой слабый? — огорченно спросил он.

— Думаю, потому, что несколько дней вы почти ничего не ели, только пили виски, а два последних дня вас тошнило, — сказала Эверилл не без сочувствия.

— Ну да, — сказал Гавейн, не скрывая отвращения к самому себе, — мне нужно поесть, а в этом несчастном заброшенном доме есть нечего.

— Больше нет никаких заброшенных домов, — спокойно возразила Эверилл. — В замке найдется что поесть. Сегодня мы привезли припасы из Доннехэда. Хотите, я принесу вам чего-нибудь?

— Да. Спасибо.

Эверилл кивнула. Он высвободился из ее рук и пошел по комнате на дрожащих ногах к сундуку, там он нагнулся и открыл его. Она с любопытством следила за ним. Гавейн не был похож ни на отца, ни на Броди. И еще у него были добрые глаза, и у Эверилл мелькнула мысль, что он пил не потому, что хотел пить, а потому, что не хотел отделять себя от отца и брата.

— Зачем вы пьете? — неожиданно спросила Эверилл.

Гавейн удивленно посмотрел на нее, а потом криво улыбнулся:

— У Стюартов все мужчины пьют.

— Кейд не пьет, — заметила она.

— Да. Ему повезло, — рассеянно пробормотал Гавейн, продолжая рыться в сундуке. — Его отослали из дома еще в детстве… Я часто жалел, что меня тоже не отослали. Но меня не отослали. Только Кейда.

Эверилл подумала, не упрек ли это в адрес Кейда. И если это так, не затаил ли Гавейн обиду на брата? Вряд ли. Гавейн показался ей хорошим человеком. Он просто сбился с пути, и она не слышала, чтобы кто-нибудь рассказывал о его жестокости.

С другой стороны, именно с Броди нужно не спускать глаз, подумала она. В нем чувствовались холодное равнодушие и жестокость.

— Вот.

Гавейн вздохнул с облегчением, отыскав тунику. Он надел ее, потом повернулся к Эверилл:

— Вы проводите меня к Кейду?

— Да, — пробормотала она и проводила его до дверей.

Шагая по коридору, Гавейн, казалось, ступал немного тверже, но Эверилл понимала, что чувствует он себя далеко не так хорошо, как желает показать.

Эверилл наклонилась, чтобы поднять с пола поднос, стоявший у двери в комнату Кейда, и Гавейн открыл перед ней дверь.

Пробормотав «спасибо», она проскользнула мимо него в комнату и направилась к кровати. Мужчины замолчали, заметив их появление.

Уилл и Эйдан, прищурившись, посмотрели на Гавейна, а Кейд не на шутку рассердился.

— Я же велел тебе держаться подальше от моего отца и братьев, когда меня нет рядом! — сказал он, взглянув на Эверилл.

— Да, но ваш брат захотел увидеться с вами, — ответила Эверилл, а Уилл встал и взял у нее из рук поднос. Как только он поднялся, Эверилл подвела Гавейна к освободившемуся стулу, боясь, что брат Кейда упадет, если будет стоять.

Уиллу это не понравилось, но он молча поставил поднос на край кровати и с жадностью посмотрел на еду.

— Мясо для Эйдана и мед я принесла для вас обоих, — заявила Эверилл, огибая стул, на котором уселся Гавейн, чтобы подойти к изголовью кровати. Она поцеловала мужа в нахмуренный лоб и сказала: — Я рада, что вы очнулись, сердитый или нет. Как вы себя чувствуете?

Она положила ладонь ему на лоб, проверяя, нет ли у него жара, а Кейд скривился и прорычал:

— Я с отвращением обнаружил, что опять лежу в постели, вот как я себя чувствую.

Эверилл слегка улыбнулась и выпрямилась. Жара не было, и если муж настолько хорошо себя чувствует, что способен ворчать, значит, он скоро поправится. Насколько она могла судить, обе стрелы попали в мышцы и не задели ни внутренних органов, ни костей. Ему очень повезло.

— Наелись, или вам принести еще? — спросила Эверилл, когда Кейд съел все мясо.

— Не хочу тебя беспокоить, — проворчал он.

— Никакого беспокойства, — успокоила его Эверилл. — Я собиралась принести поесть и Гавейну тоже. Какая разница, сколько мисок нести — одну или две.

Кейд рассердился:

— Ты не служанка. Пусть этим занимаются слуги.

— Служанки заняты, — ответила Эверилл. — Так вы будете еще есть или нет?

Кейд кивнул, а она улыбнулась:

— Тогда я сейчас вернусь.

Как только Эверилл вышла в коридор, она услышала шум в комнатах Броди и отца Кейда. Их, по всей видимости, опять рвало. На этот раз снадобье подействовало быстрее, чем Эверилл ожидала. Уж не налила ли она настойки больше, чем нужно? — подумала она с тревогой. Эверилл закусила губу, но потом пожала плечами и пошла к лестнице. Либо эти двое покончат с пьянством, либо будут всю оставшуюся жизнь наклоняться над своими ночными горшками. Это лучше, чем делать незаконных детей бедным служанкам.

Вздохнув, Эверилл спустилась вниз и пошла на кухню в третий раз.