С запутанным клубком

14. ВЗЯТКА

Вернувшись в жилище, они отдохнули, а потом занялись повседневными делами. Им и в самом деле удалось вмешаться в замыслы Сатаны, потому что химическая бомба так и не взорвалась в здании ООН. Возможно, Сатана был прав, когда заявил, что этот вопрос носит академический характер. Впрочем, они сумели одержать победу только потому, что Хроноса встревожили их опасения и он им помог. Поскольку он жил в обратном направлении, действия, которые предпринял Хронос, произойдут до того, как они встретились и обсудили возникшую проблему, однако… ну, теперь уже все в порядке… Дочь и внучка Ниобы будут продолжать жить, как и жили; их нити остались нетронутыми.

Какая удача, что Ниоба согласилась стать Лахесис и приняла участие в решении именно этой проблемы! Никто другой не смог бы отвести удар Сатаны.

Простая случайность… или глубинные течения Судьбы, которые выходят за пределы компетенции всех остальных воплощений? Если так, то каково происхождение этих течений?

— Бог, — ответила Атропос.

Верно. Бог выполняет договор и не вмешивается в дела смертных, в то время как Сатана постоянно строит козни. Видимо, это соглашение Сатана не подписывал кровью. Однако если Бог охраняет мир, в таком случае все махинации Сатаны становятся… академическими.

Может быть, ее возвращение — воля Бога… Или все-таки случайность?

— Наверняка мы не узнаем никогда, — проговорила Клото.

Пришлось Ниобе с ней согласиться.

Теперь Ниоба взаимодействовала с Хроносом гораздо больше, чем когда была Клото. Конечно, ее связывали многолетние отношения с прежним Хроносом, но тогда они общались совсем на другом уровне. Она подозревала по тому, какие взгляды нынешний Хронос бросал на Клото, что между ними должно возникнуть что-нибудь похожее, но еще нескоро и, возможно, не с этой Клото. Самый юный аспект Судьбы, словно магнит, всегда притягивает мужчин. Но у Хроноса и Лахесис были чисто деловые отношения. Только он мог определить особую хронологию сложного взаимодействия нитей жизни. Его служащие и служащие Судьбы достаточно компетентно координировали большинство событий, однако постоянно возникали ситуации, требующие пристального внимания самих воплощений.

Во время одного из таких совещаний Хронос заговорил о проблеме, встревожившей Ниобу.

— Время от времени Сатана имеет возможность выпустить из Ада нескольких демонов, — заметил он. — Я не знаю, по какой схеме это происходит, да и случается нечасто, но, когда демон оказывается на свободе, в мире смертных возникают какие-нибудь неприятности.

— Даже дух демона — большое зло, — согласилась с ним Ниоба.

— Значит, ты понимаешь природу проблемы! Я помню, как мне пришлось повернуть время вспять, чтобы уничтожить… конечно, для тебя это событие еще не произошло. По-моему, вот-вот должно случиться что-то подобное; уже случилось — в твоей реальности. Пожалуй, следует выяснить, что Сатана затеял на сей раз.

— А ты не можешь узнать — из твоего прошлого?

— В этом-то вся и странность. Складывается впечатление, что акция Сатаны не привела ни к каким заметным результатам. Однако он никогда не упускает таких возможностей.

— Ничего плохого? — удивилась Ниоба. — Очень подозрительно! Какую гадость мог сотворить Сатана, чтобы ты о ней не узнал?

— Нечто, имеющее ограниченный масштаб действия, — ответил Хронос. — Или что-нибудь весьма хитроумное.

— Если речь идет о чем-то настолько хитроумном… или незначительном, что его козни не повлияли на баланс добра и зла в мире, он не станет тратить на это время, — проговорила Ниоба. — И не станет использовать по мелочам ценных демонов. — Она вспомнила разнообразные атаки, коснувшиеся ее семьи.

— Возможно, какие-нибудь серьезные события произойдут после того, как я вступил в должность, — предположил Хронос. — Тогда понятно, почему мне ничего не известно. Сатана умеет очень ловко заметать следы.

— Да! Луна должна спасти человечество в будущем, может быть, лет через двадцать. Сатана исключительно терпелив и хитер; он может ждать, чтобы скрыть от тебя свои планы. По-видимому, результат того, что демон совершит сейчас, проявится через некоторое время.

— Он уже не раз так поступал, — согласился с ней Хронос. — Впрочем, насколько мне известно, его планы никогда не были такими долгосрочными. Временами мне удавалось ему помешать — когда речь шла о каких-то непосредственных кознях. Должен признать, что это всегда было непросто. Очень утомительно; если бы ты и Клото мне не помогали — я имею в виду преемницу нынешней Клото, — я бы, наверное, сдался.

Ниоба решила не обращать внимания на его слова о преемнице Клото и надеялась, что та ничего не слышала; никто из них не хотел знать, когда наступит ее время уйти в мир смертных — несмотря на то что это всегда происходило добровольно.

— Похоже, мы правы. Что может совершить демон сегодня, чтобы эффект от его действия возник только через двадцать лет? Временная бомба?

— Подобные устройства страшно ненадежны. Скорее всего где-то произойдет смена Персонала, и некто будет не в силах противостоять Сатане в критический момент.

— Мы довольно надежно защитили Луну, — проговорила Ниоба. — Не думаю, что демон в состоянии причинить ей зло. Насколько мне известно, она единственная личность, чье благополучие критично для нашей победы.

— Как-то раз Сатана послал демона, чтобы тот аннулировал случайное отравление, и сенатор, которого она должна была сменить…

— Подожди, Хронос! Ты имеешь в виду будущее? Не нужно ничего раскрывать. Пожалуйста, говори в общем.

— Извини. Я хотел сказать, что если Сатана может воздействовать на людей, с которыми Луна входит в контакт, значит, косвенным образом влияет и на нее. Если Луна не сделает политической карьеры, центральное место займет кто-то другой.

— Теперь я поняла. Ты говоришь, она должна стать сенатором?

— Да, если ты не возражаешь против данной информации. Кстати, очень хорошим сенатором.

— Выходит, сенат — самая вероятная арена для… чего бы там ни было?

— Думаю, да.

— В таком случае мне следует проверить потенциальные варианты изменений в составе сената. Я уже свободнее читаю нити и потому смогу справиться с этой задачей лучше, чем когда речь шла о химической бомбе. Кстати, я поблагодарила тебя за помощь?

— Химическая бомба? Ах да, в альтернативной реальности что-то такое было. В здании ООН?

— Правильно. А если бы я поблагодарила тебя в прошлом месяце, ты не знал бы сейчас.

— Я уверен, вы сделали то, что следовало делать — и я тоже так поступлю.

— Хорошо. В любом случае большое тебе спасибо… за все.

Ниоба покинула Хроноса и помедлила некоторое время, прежде чем возвращаться в жилище, чтобы не столкнуться с собой из непосредственного прошлого; ее это всегда немного раздражало. Однажды она совершенно сознательно встретилась сама с собой, во времена Хроноса-ребенка. Было страшно любопытно… Однако сейчас Ниоба понимала, что должна спешить, развлекаться некогда.

Она скользнула по нити к Луне, просто чтобы предупредить о том, что возникли новые проблемы. Она не виделась с внучкой с тех самых пор, как стала Лахесис, и уже давно следовало нанести ей визит.

Ниоба опустилась у ворот элегантного поместья, который окружала солидная ограда и охраняли два злобных грифона. Когда стражи попытались на нее наброситься, Ниоба прошла сквозь них при помощи своей нити, чтобы показать, с кем они имеют дело.

Дверь распахнулась, и на пороге Ниоба увидела Луну.

— Дорогая! — воскликнула она. — Что ты сотворила со своими волосами?

— Бабушка! — обрадовалась Луна. — Заходи!

Они прекрасно поболтали. Ниоба узнала, что Луна, переехав в Америку, воспользовалась заклинанием, чтобы сделать волосы каштановыми.

— Отец настоял, — объяснила она. — Понятия не имею почему.

Ниоба вспомнила, как удивился Сатана, считавший, что у Луны более темные волосы. Он видел ее намного позже, чем Ниоба!

— Думаю, я знаю почему, — прошептала она, поняв, что ее сын и в самом деле очень серьезно отнесся к предсказанию.

Через некоторое время Ниоба поцеловала внучку и вернулась домой. Накопилась масса неотложных дел.

Она проверила на Гобелене нити нынешних сенаторов. Конечно, за двадцать лет произойдет немало перемен, так что сейчас еще ничего не заметно. Но…

Ниоба начала с самых молодых, которые скорее всего останутся на службе в течение следующих двадцати лет, а следовательно, могут заинтересовать Сатану. В конце концов, какой смысл иметь дело с человеком, который не доживет до интересующего его срока? Но все нити оказались совершенно нормальными. Ни на одной из них Ниоба не нашла знака Сатаны.

— Хорошо, что я проверила. Все равно это было всего лишь предположение.

— А почему бы не посмотреть на стариков? — предложила Атропос.

— Через двадцать лет их сменят другие.

— И все же взгляни на их нити. У меня появилось предчувствие.

Ниоба пожала плечами и нашла нить самого старого сенатора. Как только она на нее взглянула, глаза у нее округлились. Знак Сатаны!

Она отыскала нить еще одного старика — и снова обнаружила присутствие Сатаны, который определенно имел к нему отношение.

— Бессмыслица какая-то, — запротестовала Ниоба. — Одному из них семьдесят шесть, и у него слабое здоровье; он ни за что не протянет еще двадцать лет!

— Если только не получит эликсир молодости, — заявила Атропос.

— Эликсир молодости!

Наконец-то все встало на свое места! Только пожилой женщине могла прийти в голову подобная мысль! Продажный старик с радостью отдаст душу дьяволу за волшебное средство, дарующее молодость, тем более что он все равно отправится в Ад — уж это он наверняка знает. Сатана может предложить дополнительные двадцать лет жизни в обмен за поддержку в критический момент. Поскольку в противном случае на смену им придут более молодые и, возможно, почитающие Бога люди. Сатана заинтересован в том, чтобы переманить стариков на свою сторону.

А Луна в такой ситуации не станет сенатором.

Этого нельзя допустить!

Ниоба проверила еще несколько нитей. Четверо самых старых сенаторов вошли в сговор с дьяволом; нити двоих пока оставались нетронутыми.

— Демон пока не закончил раздавать взятки! — сказала она. — Еще не поздно ему помешать.

— Я не знаю, что следует делать, чтобы победить демона, — проговорила Клото. — Самурай учит меня самообороне, но он сказал, что против волшебства это не поможет, демона нельзя убить обычным способом.

— Можно, — возразила Атропос. — Брызни на него святой водой.

«А ведь она права», — подумала Ниоба.

— Кроме того, мы же воплощения, а следовательно, он ничего плохого нам не сделает. Ни демон, ни смертный не в силах пролить нашу кровь.

Они раздобыли флакон святой воды и отправились в резиденцию сенатора. Как это было принято, сенатор устроил себе вполне уютное гнездышко; их глазам предстало роскошное поместье с великолепным особняком, хозяйственными постройками, огромной зеленой лужайкой и изысканно подстриженными кустами.

Никакой видимой охраны они не заметили, лишь желтая линия окружала поместье. «Магия», — мрачно подумала Ниоба.

Она шла по дорожке, твердо зная, что никакое волшебство не в состоянии причинить воплощению вред. Вот одно из главных преимуществ ее прежнего опыта: она была совершенно уверена в собственных силах. Если бы все три аспекта Судьбы оказались новичками. Сатане ничего не стоило бы убедить их в том, что они уязвимы и могут стать жертвой как физического, так и магического нападения — и, значит, получить дополнительные очки в свою пользу. Танатос говорил, что Отец Лжи и его пытался обмануть таким же способом. Ниоба вспомнила, как Сатана едва не уговорил ее сложить с себя обязанности Клото, когда она впервые отправилась в Пустоту за пряжей. Ложь имеет столько разных обличий, а Сатана большой специалист своего дела!

В тот момент когда она пересекла желтую линию, раздался сигнал тревоги. С крыши дома сорвалась туча птиц и помчалась прямо к ней. Казалось, они посчитали Ниобу нарушителем спокойствия и, не колеблясь, бросились в атаку — сложив крылья, птицы неслись на нее, точно маленькие охотничьи ястребы.

— Ой! — испуганно вскрикнула Клото.

Однако Ниоба при помощи нитей быстро соорудила что-то вроде сферы, окружившей их тело. Птицы метнулись вперед и тут же замедлили полет; они старались изо всех сил пробиться к воплощению Судьбы, но только теряли понапрасну силы.

— Совсем как татами, — проговорила Клото, которая набралась в процессе общения с Самураем разных словечек, связанных с боевыми искусствами. — Сам ковер мягкий, но защищает от тяжелых увечий.

— Именно, — проворчала Ниоба. — Нет ничего тоньше и одновременно жестче паутины Судьбы. Ни одно смертное существо не может уничтожить или проникнуть сквозь нее.

Она продолжала шагать вперед, в то время как птицы сдались и вернулись на крышу.

— Хороший у него домик, — заявила Атропос. — Я бы не отказалась в таком работать.

— Ты не служанка! — сердито фыркнула Клото. — Ты свободная женщина!

— Конечно, детка, свободная, — в голове, — согласилась с ней Атропос. — Но в реальном мире мне всегда приходилось зарабатывать себе на жизнь, и я этого не стыдилась.

Ниоба грустно улыбнулась. Она не была ни служанкой, ни женщиной, завоевавшей свою свободу, но в каком-то смысле — одновременно и той и другой. В отличие от Клото, она вышла замуж за человека, выбранного для нее отцом; и в отличие от Атропос, никогда не работала по найму. Однако, если бы в самом начале она возражала против решения отца более настойчиво, ей был бы уготован путь, по которому пошла Клото — а далее и судьба, выпавшая на долю Атропос. Потому что все-таки мир принадлежит мужчинам.

— Но ведь мы прядем нити жизни! — заявила Клото.

— И мы их обрезаем! — сказала свое слово Атропос.

— Ну, мы женщины, — улыбнулась Ниоба. — И обладаем властью, против которой не станет спорить ни один мужчина.

Она почти подошла к дому, когда с ближайшего дерева раздался пронзительный вопль, похожий на птичий крик и на голос сварливой женщины одновременно. А в следующее мгновение, хлопая огромными крыльями, с дерева слетела темная тень.

— Проклятье, гарпия! — сообразила Атропос.

— О-хо-хо! — пробормотала Ниоба. — Волшебные нити им не помеха; они тоже бессмертные.

— Может быть, воспользоваться уроками самообороны? — предложила Клото.

— Бессмысленно. Ты можешь нанести ей удар или отшвырнуть в сторону, но все равно к тебе пристанет грязь. Гарпия не сумеет причинить нам никакого вреда, даже если мы не станем защищаться, зато она может заставить нас почувствовать себя до тошноты грязными.

Мерзкое существо приближалось. У него было лицо и высохшая грудь старухи и тело стервятника. Близко посаженные, прячущиеся под складками кожи глазки уставились на Ниобу. Несколько мгновений гарпия удивленно висела над Судьбой, размахивая крыльями и навевая потоки вони, ароматизированной какими-то духами.

— Зачем явилась, Лахесис? — требовательно спросила гарпия, сверкнув длинными, желтыми зубами. — Назойливым мухам вроде тебя тут нечего делать!

— Мне есть что тут делать, вонючая курица! — рассердилась Ниоба. — Отойди, или я накину на тебя лассо из моих нитей. — Она блефовала, но надеялась, что гарпия этого не поймет.

— Никакая твоя нить меня не удержит, паучиха! — взвизгнула гарпия. — Уходи, или я выпущу в тебя залп!

Ниоба знала, что это не пустые угрозы. Но она твердо решила добраться до сенатора раньше демона, посланного Сатаной. И не могла позволить себе терять время попусту.

— Дай-ка мне тело! — потребовала Атропос. — Я умею с такими разговаривать!

Ниоба отодвинулась на второй план, а контроль над телом взяла Атропос, которая быстро сошла с дорожки и направилась через лужайку к ближайшему сараю.

— Так, значит, теперь к нам явилась Атропос! — проскрежетала гарпия, следуя за ней. — И что ты собираешься делать, старая рабыня?

— Хочу мусор вымести, — ответила Атропос, вошла в сарай и взяла там потрепанную, видавшую виды метлу.

— Давай, давай, подметай, безмозглая дура, батрачка! — взвыла гарпия, и ее растрепанные волосы взметнулись над головой Атропос. — Пожалуй, чтобы ты чувствовала себя как дома, я вылью на тебя горшок!

— Белые люди натравливали на нас собак, когда мы приходили, чтобы навести порядок в их домах, — проговорила Атропос и подняла метлу, которая в ее уверенных руках превратилась в оружие. — Знаешь, как мы с ними поступали?

— Становились кормом? — спросила гарпия и хрипло расхохоталась, сопроводив свои слова таким эпитетом расистского содержания, который никто, кроме гарпии, никогда не стал бы употреблять.

— Мы этим сукам надирали задницы!

Атропос замахнулась метлой и изо всех сил врезала гарпии по хвосту — как раз в тот момент, когда та намеревалась сбросить на нее порцию вонючей мерзости.

Кувыркаясь в воздухе и отчаянно визжа, тварь брюхом кверху рухнула на землю. Атропос совершенно хладнокровно приблизилась к ней, держа свое оружие наготове. Однако гарпия вскочила на ноги и, возмущенно хлопая крыльями, взлетела в воздух. С нее было достаточно, она решила, что пришла пора спасаться бегством.

Атропос аккуратно поставила метлу на место.

— Когда женщина работает, она может многому научиться!

Вот уж точно! Ниоба снова вернулась в тело и без помех добралась до дома.

Когда она подходила к двери, та с грохотом распахнулась, и наружу выскочил демон — около семи футов росту, с волосатым телом, длинным лохматым хвостом, рогами и сильно выступающими мужскими достоинствами. Он бросился прямо на Ниобу, обхватил ее своими длинными лапищами и раскрыл пасть так широко, что остальная морда сморщилась и различить черты стало невозможно. Огромные острые зубы приближались к ее лицу.

— Слушай, кончай свои глупости! — возмутилась Ниоба. — Тебе все равно не удастся меня укусить!

И в самом деле зубы демона скользнули в нескольких дюймах ото лба Ниобы и замерли в воздухе. Она была неуязвима.

Демон зарычал и сжал ее в объятиях, пытаясь сломать ребра, но ничего особенного не произошло.

Тогда демон придумал кое-что новенькое — поднял вверх задние ноги и когтями разодрал спереди платье Ниобы. Сама она при этом никак не пострадала.

— Идиот, ты даже и поцарапать меня не можешь. Никакое существо, находящееся на службе у твоего инфернального господина, не в состоянии причинить мне физического вреда.

Демон снова поднял ногу и разорвал платье до конца. Теперь оно держалось на Ниобе только за счет рукавов, спереди она была совершенно обнажена. Мерзкая тварь немного ослабила хватку, чтобы получше рассмотреть ее тело. Из носа и пасти демона вырывался пар.

Только сейчас Ниоба сообразила, что он собирается ее изнасиловать.

Возможно, ему это удастся. Статус воплощения защищал Ниобу от физического вреда, в данном же случае речь шла об эмоциональном. По собственному многолетнему опыту Ниоба знала, что может спокойно принимать участие в сексуальных играх; они никоим образом не наносили оскорбления ее телу. Однако демон был намного сильнее и мог заставить ее…

Она начала отчаянно отбиваться, но ее руки оставались прижатыми к бокам. Тогда она попыталась убежать, но демон приподнял ее над землей. Глядя на его обнаженное тело, Ниоба поняла, что через секунду он выполнит задуманное. Самое меньшее — она испытает невыносимое унижение.

— Может быть, я с ним сражусь? — предложила Клото.

— Как? — поинтересовалась Атропос. — Он тоже защищен от нас, мы даже не можем его укусить.

— По крайней мере, дайте попробовать!

Ниоба, которую охватило такое же сильное отчаяние, как и всех остальных, передала ей тело. Демон замер на месте, удивленный тем, что теперь он обнимает совсем другую женщину, — но лап не разжал. Затем, когда до него дошло, что пленница стала более привлекательной, он возобновил попытки добиться своего.

Клото отчаянно извивалась, и ей удалось немного от него отодвинуться. Она быстро подняла колено и нанесла сильный удар твари прямо в пах. Клото попала в цель, но демон даже не поморщился. Как Ниоба и предполагала, они ничего не могли ему сделать.

— Моя очередь! — объявила Атропос.

И снова демон замер на месте на одно короткое мгновение, заметив перемену, а потом быстро вернулся к своему занятию.

Он ухватился поудобнее, стараясь притянуть свою жертву к себе поближе, и воспользовался задними конечностями, чтобы раздвинуть ей ноги.

— Проклятье! — выругалась Атропос. — Я думала, что смогу ускользнуть по нити, но мне не удается ее бросить — руки-то он держит!

Демон ухмыльнулся.

Неожиданно Ниоба поняла, что нужно сделать.

— Мы все трое полные дуры! — воскликнула она. — Отойди-ка в сторонку!

Атропос мгновенно выполнила ее требование. Ниоба взяла ситуацию под контроль как раз в тот момент, когда горячая плоть демона коснулась ее тела.

Она быстро превратилась в паука, неожиданно став очень маленьким существом с восемью конечностями, выскользнула из лап удивленного демона и опустилась на землю.

Демон попытался раздавить ее. Ниоба просто стояла и ждала, когда на нее опустится когтистая лапа. Демон снова поднял лапу, но оказалось, что он не причинил ей никакого вреда — став пауком, Ниоба была так же неуязвима.

Она снова вернулась в свой человеческий облик. Демон потянулся, чтобы схватить ее еще раз, но Ниоба держала в руке флакончик со святой водой. Когда тварь ухватилась за нее, она поднесла флакон к губам и набрала в рот жидкости.

— Поцелуй меня, демон, — пробормотала Ниоба и подняла голову.

Демон отшатнулся, почувствовав святую воду, но теперь Ниоба крепко вцепилась в него и не давала ему возможности ускользнуть. А потом приблизилась к его пасти и выплюнула святую воду прямо в морду.

— Поцелуй смерти! — подумала Клото.

Так оно и было. Плоть демона начала таять в тех местах, где ее коснулась вода. Губы растворились и сползли по подбородку, мгновенно разъедая его. Щеки и язык стекали с лица, обнажая зубы. Потом исчезли десны, развалилась челюсть и постепенно выпали все зубы. Разрушение двигалось вверх по лицу, съело нос, а затем и глаза. Теперь уже стал виден мозг мерзкой твари, который сначала задымился, а в следующее мгновение почернел и исчез в клубах дыма.

— Вот КАК следует расправляться с насильниками! — восхитилась Атропос.

После этого остальное тело — от макушки до ног — испарилось практически в единую долю секунды, словно сгорела огромная сигара. В конце концов от демона осталось лишь вонючее облако дыма.

Однако, когда дым рассеялся, Ниоба заметила, как что-то зашевелилось — правая стопа демона сумела избежать уничтожения, спрятавшись за клубами испарений. Поцелуя смерти не хватило, чтобы справиться с демоном целиком.

Ниоба снова достала флакон.

— Что может сделать одна нога? — удивилась Клото.

— Очень плохо, когда остается хотя бы маленькая часть демона, — ответила Ниоба сердито и, смочив пальцы святой водой, потянулась к ноге.

Та метнулась к ступеням, воспользовавшись когтями, чтобы забраться наверх — она пыталась сбежать. Ниоба обрызгала ногу, махнув в ее сторону рукой. Там, где капли коснулись останков демона, возник дым, нога свалилась со ступеньки и бросилась в траву. Ниоба поспешила в погоню, разбрызгивая воду, но враг успел скрыться.

— Вряд ли от него осталось больше пальца, — подумала Атропос.

— Демоны не похожи на смертных, — мрачно ответила Ниоба. — Иногда даже маленький кусочек мерзкой твари продолжает действовать.

— Неужели один палец может причинить нам вред? — спросила Атропос. — Каким образом?

— Не знаю, — пожав плечами, ответила Ниоба. — Но надеюсь, что он весь растворился.

— Ну, давайте посмотрим, что там внутри, — предложила Клото.

Как и Атропос, она не принимала всерьез слова Ниобы о том, что один палец демона в состоянии сотворить какую-нибудь гадость. Впрочем, и сама она вынуждена была признать, что, возможно, стала жертвой параноидальных страхов, связанных с демонами. Один убил Седрика, другой расправился с Бланш, третий пытался уничтожить Луну и Орб, а теперь еще один решил ее изнасиловать. У Ниобы имелись все основания для опасений… Но в самом деле, что может сделать один палец с ноги демона?

Ниоба, как могла, закрепила нитями платье в стратегически важных местах, а затем направилась к дому сенатора.

В прихожей она увидела молодого человека, одетого в плохо сидящий мешковатый костюм. Казалось, он ничего не замечает вокруг, просто стоит и пялится в громадное зеркало.

Опоздала!

Ниоба вздохнула:

— Сенатор!

Не глядя на нее, он ответил:

— Да, конечно, придется подать в отставку. Пойдут разговоры, сплетни, возможно, назначат расследование. Этого нельзя допустить! Может быть, возникнут проблемы, придется объясняться, доказывать, что я — это я. В конце концов, я ведь только что лишился сорока прожитых лет!

— Вы не… останетесь на своем посту? — Ниоба была удивлена.

— Естественно, нет. Это невозможно. Мне придется начать новую жизнь. Но оно того стоит! Еще сорок лет, все заново… с моим-то опытом!

— А разве вы ничего не должны Сатане?

— Он ничего не просил. Это подарок, никакого давления.

— Но груз зла…

— Какое может быть зло в том, что я принял подарок, за который от меня не требуется никаких услуг в политической сфере? Я ухожу в отставку.

Ниоба еще больше удивилась. Если сенаторы не сохраняют за собой свои должности, как же они смогут выполнить поручение Сатаны — через двадцать лет? Непонятно!

По крайней мере ей удалось уничтожить демона. И никто больше не станет давать взяток в виде возвращенной молодости. Она протянула нить и скользнула назад, в Чистилище.

Они обсудили происшедшее и снова проверили нити. Когда Судьба разобралась в схеме, ситуация прояснилась. Сенаторов купили не напрямую — им дали то, о чем они больше всего мечтали, и ничего не попросили взамен. Чтобы полностью насладиться даром, те освободили занимаемые должности. А следовательно, на их место придут новые люди, которых, вне всякого сомнения, контролирует Сатана. Все они будут молодыми и компетентными, и никто никогда не узнает о том, кому принадлежат их симпатии — до определенного дня через двадцать лет, когда они помешают Луне и обеспечат Сатане победу. Долгосрочный план… но, похоже, он уже действует. В таком жестком голосовании разница в четыре голоса — больше чем достаточно. Точнее, пять, считая сенатора, с которым они только что расстались.

Новые нити еще не заняли своих мест — понадобится несколько дней, чтобы сенаторы подали в отставку, а их кабинеты заняли другие. Но как ни изучала Ниоба Гобелен, ей не удавалось найти возможности исправить положение. Сатана сделал свой ход и мог без проблем противостоять любым попыткам Судьбы вмешаться. Пять пожилых сенаторов уже получили взятку и намерены отойти от дел. Ничего изменить нельзя, потому что они стали молодыми людьми.

— Должен быть выход! — воскликнула Ниоба. — Мы не можем отдать Сатане мир, пусть и через двадцать лет.

Она встретилась с остальными воплощениями, однако ни у кого из них не нашлось ответа на ее вопрос. В конце концов Ниоба отправилась к человеку, которого эти события должны были коснуться непосредственно: к своей внучке Луне.

Та сразу все поняла. Она повзрослела и стала по-настоящему красивой женщиной, несмотря на измененный цвет волос.

— Отец говорил мне, что, возможно, произойдет нечто подобное. На этот случай он оставил записку.

— Мой сын предвидел, что Сатана предпримет такой шаг? — удивилась Ниоба.

— Он был могущественным волшебником, — напомнила ей Луна. — Пожалуй, лучшим магом своего времени — а последние тридцать лет жизни посвятил изучению одной-единственной проблемы. Отец частенько просил прощения за то, что мало уделяет мне внимания… но на самом деле мы были очень близки.

В отличие от Ниобы, которая почти совсем не знала сына. Впрочем, все это давно ушло в прошлое.

— И что же в записке?

Луна нашла маленький голубой топаз, поставила его на полку рядом с белым экраном и включила особый свет. Камень начал испускать сияние, и на экране появился таинственный рисунок, составленный из голубых теней.

— На молекулы топаза действует магическое заклинание, — объяснила Луна.

— Надо лишь навести на резкость и найти верный угол; большая часть граней содержит всякую чепуху, нужно отыскать ту, на которой записка. Маг специально так сделал, чтобы кто-нибудь случайно не прочитал его послание. Понимаешь, если бы все стало известно раньше времени, Сатана насторожился бы.

Луна повернула камень, и рисунок изменился.

Она навела свет на другую грань, и через несколько мгновений на экране возникли нечеткие строчки.

— Так… вот! Теперь резкость…

Луна сдвинула луч чуть в сторону, и постепенно буквы начали проясняться; вот-вот можно будет прочитать записку Мага Кафтана. И в этот момент что-то покатилось по полке и налетело на голубой топаз. Камень сдвинулся, и изображение пропало.

— Палец демона! — воскликнула Ниоба, вытащила флакон и вылила на него остатки святой воды. Демон испарился в клубах дыма.

Луна поставила камень на место.

— Хорошо, что эта тварь не испортила его, — сказала она и снова осветила топаз.

На экране возникло пустое голубое пятно. Луна страшно удивилась и повернула камень так, что теперь свет падал на другую грань. Ничего.

— Стерто! — возмущенно воскликнула она. — Волшебство исчезло!

— Демон! — проговорила Ниоба. — Одного прикосновения исчадия зла оказалось достаточно, чтобы уничтожить белую магию!

— А мы еще не понимали, что может натворить один палец ноги! — печально вставила Атропос.

Ниоба обменялась горестными взглядами с внучкой. Они лишились жизненно важного послания!

— А нет ли какого-нибудь камня, на котором сообщение было бы продублировано? — через некоторое время спросила Ниоба.

— Нет. Маг не хотел, чтобы стало ясно…

— Так я и думала, — тяжело вздохнув, сказала Ниоба. — Сатана, видимо, подозревал или знал о существовании камня и приказал демону уничтожить его, как только появится возможность. И демон выполнил распоряжение.

— Выполнил, — повторила Луна.

— Теперь только сам Маг знает, что там было написано.

— А он умер.

Ниоба обняла внучку, и обе расплакались, понимая, в каком безнадежном положении оказались.

Затем Ниоба выпрямилась и гордо задрала голову:

— Но я ведь воплощение! Я могу отправиться к своему сыну в Чистилище и прямо спросить его!

— Точно! — обрадовалась Луна, у которой загорелись глаза. — Отец не знал, что ты снова станешь Судьбой! Все его внимание было сосредоточено на мне.

Они обнялись и снова немного поплакали. На этот раз в их сердцах появилась надежда. А затем Ниоба вернулась в Чистилище, чтобы отыскать там своего сына.

Однако, когда она задала компьютеру вопрос насчет точного местонахождения его души, ее ждало новое потрясение.

«Душа Мага Кафтана покинула Чистилище», — такая надпись появилась на экране.

— Ты имеешь в виду, что он отбыл наказание? И уже отправился в Рай?

«Нет. В классификации души была обнаружена ошибка. Дочь Мага взяла на себя часть его зла. Она попадет в Рай. Однако истинный баланс души Мага Кафтана отрицателен».

«Зачем Луна так поступила?» — удивленно подумала Ниоба. Впрочем, сейчас перед ней стояла более срочная проблема.

— Отрицательный баланс? Значит…

«Твой СЫН в Аду».

Ниоба в ужасе смотрела на экран. Она не сомневалась, что информация совершенно достоверна, поскольку она проследила за тем, чтобы больше не стать жертвой козней Сатаны.

Единственный человек, который знал, как помешать Сатане одержать победу, находился в его власти.