Сабхапарва, или Книга о собрании

Глава 66

Джанамеджая сказал:

Каково было умонастроение у сыновей Дхритараштры, когда они узнали о том, что пандавы получили дозволение (возвратиться к себе домой) вместе с грудами своих драгоценных камней и богатств?

Вайшампаяна сказал:

Узнав о том, что пандавы получили дозволение мудрого Дхритараштры (вернуться к себе), о царь, Духшасана поспешно отправился к своему брату.[1176] Явившись к Дурьйодхане, (сидевшему) вместе с советниками,[1177] о бык из рода Бхараты, он, лучший из рода Бхараты, мучимый скорбью, сказал такое слово: «Тот старец[1178] расточает то, что с таким трудом нами приобретено. Знайте, о могучие воины на колесницах, что он отдал все богатство врагам». Тогда Дурьйодхана, Карна и Шакуни, сын Субалы, собравшись вместе, желая воспрепятствовать пандавам, высокомерные, поспешно явились к мудрому царю Дхритараштре, сыну Вичитравирьи, и сказали ему вкрадчивым (голосом) такие слова.

Дурьйодхана сказал:

Не слышал ли ты, о царь, что сказал мудрый Брихаспати, наставник богов, разъясняя Шакре (вопросы) политики? «Врагов, которые причиняют тебе вред, не прибегая к сражению (военной хитростью) пли же применением силы, должно уничтожать всеми средствами, о мучитель врагов!». Если и мы, ублажив всех царей богатствами пандавов, сразимся с последними, то чего же нам будет недоставать? Кто, положив себе на шею и спину разгневанных ядовитых змей, грозящих ужалить его, посмеет сбросить их?

Вооруженные, мчащиеся на колесницах, разгневанные пандавы, о отец, полностью нас уничтожат, как разъяренные ядовитые змеи. Ибо облаченный в панцирь Арджуна мчится теперь, раскрыв два превосходных колчана; он поминутно хватается за свой лук гандиву и, тяжело вздыхая, бросает вокруг пристальные взгляды. Мы слышали также, что и Врикодара, быстро заложив свою колесницу, мчится следом, поспешно поднимая тяжелую палицу. А Накула, держа (в руках) меч и щит, имеющий форму полумесяца,[1179] также Сахадева и царь (Юдхиштхира) делали знаки, явно показывающие их намерения.

Все они, взойдя на колесницы, снабженные всеми видами оружия, мчатся (сейчас), устремляя вперед потоки своих колесниц, чтобы соединиться со своими войсками. Оскорбленные нами столь (сильно), они никогда не простят нам этого. Кто же из них может простить обиды, (нанесенные нами) Драупади? Да будет тебе благо! Пусть мы снова сыграем в кости с пандавами, дабы (удалить их) на жительство в леса. Таким способом мы сможем подчинить их своей власти, о бык из рода Бхараты! Или они, или мы — если будем побеждены в игре — должны будем удалиться в дремучий лес на двенадцать лет, облачившись в антилоповые шкуры. А тринадцатый год (проигравшие должны будут провести) неузнаваемыми в (какой-нибудь) населенной стране, узнанные же (должны будут) снова (удалиться) в лес еще на двенадцать лет. Так должны будем жить мы или они. Пусть же начнется игра. Бросив кости, пусть пандавы снова сыграют в эту игру. Это наш высочайший долг, о царь, о бык из рода Бхараты! Ведь Шакуни знает все искусство игры вместе с (различными) приемами. Если они на тринадцатом году выполнят свой обет, мы, укоренившись в царстве, приобретя себе союзников, хорошо подготовив и ублажив отборное войско, огромное и непобедимое, — мы победим их, о царь! Да понравится тебе это, о укротитель врагов!

Дхритараштра сказал:

Быстро верни, пожалуй, пандавов, даже если они далеко уже отъехали. Пусть они приедут и вновь сыграют в кости.

Вайшампаяна сказал:

Тогда Дрона, Сомадатта[1180] и Бахлика,[1181] могучий воин на колеснице, Видура, и сын Дроны, и могучий сын (Дхритараштры от его) супруги-вайшьи,[1182] Бхуришравас,[1183] сын Шантану[1184] и Викарна, могучий воин на колеснице, — все сказали: «Не нужно (возобновлять) игры. Да будет мир!». И хотя доброжелательные друзья его не хотели этого, Дхритараштра, любящий своих сыновей, велел позвать пандавов.

Тогда, о великий царь, Гандхари, терзаемая скорбью, сказала владыке людей Дхритараштре, связанному чувством долга из-за любви к сыновьям:[1185] «Когда родился Дурьйодхана, премудрый Кшаттри[1186] сказал: „Хорошо было бы отправить в другой мир этого (сына), позорящего род". Ибо он, как только родился, завыл, как шакал, о потомок Бхараты! Это несомненно (предвещало) конец нашего рода. Запомните это, о кауравы! Не одобряй мнения невоспитанных юнцов, о владыка! Да не будешь ты причиной страшной гибели нашего рода! Кто (из находящихся здесь) разрушил бы плотину, уже построенную, и кто раздул бы (снова) огонь, уже потушенный? Кто разгневал бы вновь партхов, пребывающих в мире, о потомок Бхараты? Хотя ты и помнишь (обо всем), о потомок Аджамидхи,[1187] я снова напомню тебе.

Шастра не наставляет дурного человека — (будь то) ради блага или же чего иного. Ведь старый человек никогда не должен, о царь, иметь рассудок мальчика. Пусть твои сыновья (всегда) будут иметь тебя своим руководителем, и пусть они не покинут тебя, расставшись (с тобою навеки). Да не будет заблуждающимся твой ум, направляемый (соображениями) мира, чувством справедливости и разумом других.[1188]

Благополучие, приобретенное страшными делами, ведет к гибели, добытое же честными средствами, оно переходит к сыновьям и внукам».

Тогда великий царь сказал Гандхари, показавшей (ему путь) к закону: «Пусть гибель (нашего) рода наступит когда угодно, я не могу предотвратить ее. Да будет так, как они желают. Пусть вернутся пандавы. Пусть мои сыновья вновь сыграют в кости с сыновьями Панду».

Так гласит глава шестьдесят шестая в Сабхапарве великой Махабхараты.

Глава 67

Вайшампаяна сказал:

Тем временем посланец по приказанию мудрого царя Дхритараштры сказал сыну Кунти, Юдхиштхире, уже отъехавшему далеко: «Собрание уже в полном сборе, о царь Юдхиштхира! Приди и, бросив кости, сыграй, о пандава!», — так (велел) сказать тебе отец (твой), [1189] о потомок Бхараты!».

Юдхиштхира сказал:

Существа получают хорошие и дурные (плоды своих деяний) по определению творца (мира), и нельзя избежать их, если я сыграю вновь или (не сыграю). К тому же это вызов на игру в кости но приказанию престарелого (царя). Хотя я знаю, что это приведет к гибели, но не смею отказаться.

Вайшампаяна сказал:

Говоря так, пандава повернул обратно вместе с братьями. Зная хорошо обман, (применяемый в игре) Шакуни, Партха вынужден был снова вступить (с ним) в игру. И могучие воины, сражающиеся на колесницах, снова вошли в зал собрания. Те быки из рода Бхараты огорчили (тогда) сердца своих друзей. Гонимые судьбою, они уселись удобно, для того чтобы снова начать игру в кости на погибель всех людей.

Шакуни сказал:

То, что престарелый (царь) возвратил вам все ваше богатство, конечно похвально. Но выслушай (теперь) от меня об одной-единственной ставке, обладающей большой ценностью, о бык из рода Бхараты! Если мы будем побеждены вами в игре, мы должны будем удалиться в дремучий лес на двенадцать лет, облачившись в антилоповые шкуры. А тринадцатый год (должны будем провести) неузнаваемыми в (какой-нибудь) населенной стране, узнанные же, мы (должны будем) снова (удалиться) в лес еще на двенадцать лет.

Если же вы будете побеждены нами, то вы должны будете жить в лесу двенадцать лет вместе с Кришною, облачившись в антилоповые шкуры.[1190] По истечении тринадцатого года должно быть снова, как подобает, получено обратно теми или другими свое царство. С таким решением,[1191] о Юдхиштхира, подойди и, бросив кости, снова сыграй с нами, о потомок Бхараты!

Участники собрания сказали:

О, позор друзьям (Дурьйодханы), раз они не предостерегали его о великой опасности! Эти быки из рода Бхараты и сами не понимают того, что следует понять (своим) умом.

Вайшампаяна сказал:

Слыша эти многочисленные толки, царь (Юдхиштхира), сын Притхи, от стыда и от сознания своего долга, должен был снова вступить в игру. Хотя он, многоумный, и знал (о последствиях), он вновь начал игру, размышляя (в сомнении),[1192] не будет ли это гибелью кауравов.

Юдхиштхира сказал:

Как может царь, подобный мне, соблюдающий свой закон,[1193] отказаться, будучи вызван (на игру)? Поэтому я сыграю с тобою, о Шакуни!

Шакуни сказал:

Скот и лошади, множество дойных коров, бесчисленное количество коз и овец, слоны, казна, золото, рабы и рабыни — все это (уже было раньше поставлено нами в игре). (Теперь же) у нас (будет) одна-единственная ставка — на изгнание в лес, о пандавы! Вы или мы, если будем побеждены, должны будем жить, удалившись в лес. С таким решением сыграем, о бык из рода Бхараты, на единственную ставку — на изгнание в лес, о потомок Бхараты!

Вайшампаяна сказал:

Партха принял то (условие), а сын Субалы взял кости. «Я выиграл!», — сказал (вслед затем) Шакуни Юдхиштхире.

Так гласит глава шестьдесят седьмая в Сабхапарве великой Махабхараты.

Глава 68

Вайшампаяна сказал:

Побежденные сыновья Притхи приняли решение об уходе в лес в изгнание и по очереди взяли антилоповые шкуры и верхние одежды. Видя тех укротителей врагов, облаченных в антилоповые шкуры, лишившихся царства и готовых отправиться в лес в изгнание, Духшасана сказал: «Началась верховная власть [1194] благородного царя — сына Дхритараштры. [1195] Сыновья Панду побеждены и обречены на величайшие бедствия. Сегодня боги снизошли (к нам независимо от того, следовали ли мы) прямыми или низменными путями, ибо мы превосходим своих врагов по достоинствам и численности и заслуживаем похвалы (от людей).

Сыновья Притхи низвергнуты в вечный, бесконечный ад. Они утратили счастье и лишились царства на вечные времена. Те пандавы, которые, гордясь своею силой, насмехались над сыновьями Дхритараштры, должны будут (теперь) уйти в лес (в изгнание), побежденные и лишенные своего богатства. Пусть они снимут свои разноцветные доспехи и дивные, блистательные одежды. Пусть все они облачатся в антилоповые шкуры сообразно с тем, как они приняли (условия) игры сына Субалы.

Те пандавы, которые всегда гордились тем, что во всем мире нет подобных (им) мужчин, теперь должны будут узнать о себе, что в бедствии они подобны бесплодным сезамовым семенам, лишенным зародышей. И да не будет совсем для вас, столь мудрых, возврата в этот дом, о каурава! [1196] Хотя в антилоповых шкурах пандавы выглядят еще более могущественными, но (на самом деле) их надо рассматривать как неимеющих права совершать жертвоприношения! Премудрый Яджнясена[1197] из рода Сомака, выдав свою дочь, царевну Панчалы, (братьям) пандавам, совершил дурное дело, ибо супруги Яджнясени,[1198] сыновья Притхи, немощны, их нет уже здесь. Какую радость обретешь ты, о Яджнясени, видя в лесу (своих супругов), вынужденных (носить) ветхие рубища и антилоповые шкуры, лишенных богатства и своих обиталищ? Выбирай себе другого супруга, какого желаешь.

Ведь все эти кауравы, собравшиеся здесь, терпеливы, обузданы и владеют большим богатством. Одного из них выбери себе в супруги, дабы эта немилость времени не могла изнурить тебя. Как бесплодные сезамовые семена, лишенные зародышей, как (чучела) антилоп, сделанные из кожи, или же как бесплодные ячменные зерна, лишенные зародышей, — такими точно представляются (теперь) все пандавы. Почему же ты (должна) прислуживать падшим пандавам? Напрасен труд обрабатывать бесплодные сезамовые семена, (лишенные зародышей)!».

Такие оскорбления заставил партхов слушать злобный сын Дхритараштры.[1199] Выслушав это, Бхимасена, никогда не прощающий (обид), громко ругаясь, в гневе ринулся на него и сказал, стремительно подойдя к нему, как хималайский лев к шакалу.

Бхимасена сказал:

О жестокий, ты болтаешь бессвязно, как это делается греховными людьми, ибо ты хвастаешься среди царей искусством царя Гандхары.[1200] Как ты здесь уязвляешь словами, точно стрелами, жизненно важные органы в нашем теле, так и я, пронзая в сражении твои уязвимые места, заставлю тебя вспомнить об этом. А тех, кто под влиянием любви или жадности следует за тобой как твои защитники, — тех также вместе с их потомками и родственниками я отправлю в обиталище Ямы.

Вайшампаяна сказал:

И когда он, облаченный в антилоповые шкуры, одолеваемый горем, но удерживаемый (от намерения убить своего врага) твердостью в законе, так говорил, (Духшасана), потеряв всякий стыд, стал плясать среди кауравов и громко звать: «корова, корова!».[1201]

Бхимасена сказал:

Только ты способен, о Духшасана, на такие низкие и жестокие оскорбления, ибо кто смеет хвастаться, добыв богатства столь нечестным путем? Пусть сын Притхи, Врикодара, никогда не достигнет блаженных миров, если он не напьется крови из твоей груди, разорвав ее в битве. Убив в сражении сыновей Дхритараштры на глазах у всех стрелков из лука, я скоро приду к успокоению, — говорю вам правду.

Вайшампаяна сказал:

И в то время как пандавы выходили из зала собрания, глупый царь Дурьйодхана от высокомерия стал подражать своей походкой игривой львиной походке Бхимасены. «Этим ты не достигнешь цели, — сказал ему Врикодара, повернувшись в пол-оборота, — ибо я скоро отвечу тебе, когда убью тебя вместе с твоими сообщниками, припомнив все это, о глупый!». И видя такое пренебрежение к себе, но обуздав свой гнев, могучий и гордый Бхима, следуя за царем (Юдхиштхирой), сказал ему, выходя из собрания кауравов: «Я убью Дурьйодхану, Карну убьет Дхананджая, а игрока в кости Шакуни убьет Сахадева.

Я повторяю среди собрания эти важные слова, которые боги сделают правдивыми, если произойдет битва у нас (с кауравами). Я убью этого негодного Суйодхану [1202] в битве (своею) палицею, и, бросив его на землю, я стану ногою на его голову.[1203] А что до этого жестокого и коварного Духшасаны, храброго на словах, то я выпью его кровь, как царь зверей».

Арджуна сказал:

Решения благородных людей, о Бхима, узнаются не только на словах. На четырнадцатый год от сего (дня) они увидят, что произойдет. Земля напьется крови Дурьйодханы, Карны, коварного Шакуни и четвертого среди них — Духшасаны. По твоему приказанию, о Бхимасена, я убью в сражении Карну, завистливого и болтливого подстрекателя негодяев.

Из желания (сделать) приятное Бхиме Арджуна клянется, что он убьет в битве своими стрелами Карну и всех его последователей. И других царей, которые в помрачении рассудка сразятся со мною, — их всех я также отправлю острыми стрелами в обиталище Ямы. Ибо Химаван [1204] может сдвинуться со своего места, Солнце может утратить свой блеск и холод исчезнуть у Месяца, если правдивость моих (слов) поколеблется. Ибо если Дурьйодхана не отдаст, оказав должные почести, (нашего) царства на четырнадцатый год от сего дня, все это несомненно оправдается.

Вайшампаяна сказал:

И когда Партха так сказал, прекрасный сын Мадри,[1205] — доблестный Сахадева, простер свою могучую руку, желая убить сына Субалы, и произнес такое слово, с глазами, красными от гнева, тяжело дыша, подобно змею: «О глупец, позорящий царей Гандхары, то, что ты принимаешь за игральные кости, на самом деле не кости. Это острые стрелы, избранные тобою в битве. Я исполню это дело именно так, как сказал Бхима относительно тебя вместе с твоими приверженцами. Соверши (до наступления этого часа) все то, что предусмотрено тобою. Я немеделенно убью тебя вместе с твоими сообщниками, одолев тебя в битве, если ты будешь стоять в сражении согласно обычаю кшатриев, о сын Субалы!».

Услышав речь Сахадевы, о владыка народов, и Накула, прекраснейший среди мужей, тоже сказал такое слово: «Тех негодных сыновей Дхритараштры, которые из-за угождения Дурьйодхане принудили дочь Яджнясены слушать оскорбительные слова во время этой игры, — тех, жаждущих умереть и побуждаемых (к этому) судьбою, я заставлю увидеть обширнейшее обиталище Вайвасваты.[1206] По приказанию царя справедливости и следуя по пути, (избранному) Драупади,[1207] я вскоре сделаю землю свободной от сыновей Дхритараштры».

Так, дав многочисленные обеты, все могучерукие мужи-тигры пришли к Дхритараштре.

Так гласит глава шестьдесят восьмая в Сабхапарве великой Махабхараты.

Глава 69

Юдхиштхира сказал:

Я прощаюсь со (всеми) бхаратами,[1208] с престарелым дедом,[1209] царем Сомадаттой и великим царем Бахликой, с Дроной и Крипой, а также с другими царями, и с Ашваттхаманом, Видурой, и Дхритараштрой, и со всеми сыновьями Дхритараштры, с Юютсу [1210] и Санджайей,[1211] а также с другими участниками собрания. Попрощавшись со всеми, я ухожу. Я увижу вас снова, когда возвращусь.

Вайшампаяна сказал:

И ничего не сказали от стыда благочестивые (старцы) Юдхиштхире, только в мыслях они могли пожелать счастья мудрому (царю).

Видура сказал:

Благородная Притха [1212] — царская дочь. Она не должна идти в лес. Нежная и старая, она всегда заслуживает счастья. Здесь в моем доме будет жить она, счастливая, чтимая мною. Знайте это, о партхи, и да будете вы всегда здравы и невредимы. О Юдхиштхира, узнай это мое (мнение), о бык из рода Бхараты: всякий, кто побежден нечестным путем, не должен печалиться от такого поражения.

Ты ведь знаешь законы, Дхананджая — знаток сражений, Бхимасена — истребитель врагов, а Накула — собиратель богатств, Сахадева — отличный правитель, Дхаумья [1213] — лучший из знатоков вед, а благочестивая Драупади сведуща в законе и мирской пользе. Все вы преданы друг другу, а также красноречивы, неразлучимы врагами и довольны. Кто не позавидует вам? Ведь твое отвлеченное самоуглубление будет всячески благоприятствовать тебе, о потомок Бхараты! Ни один враг, даже если он равен Шакре, неспособен вынести этого, о непреклонный! На (горе) Химаване тебя некогда наставлял Мерусаварни,[1214] в городе Варанавате [1215] — Кришна-Двайпаяна, на (горе) Бхригутунге [1216] — Рама, а на реке Дришадвати [1217] — Шамбху.[1218] Ты слушал также (наставления) великого мудреца Аситы [1219] на горе Анджане.[1220]

Ты всегда видишься с Нарадой, а Дхаумья — твой домашний жрец. Так не растрачивай знаний в отношении потустороннего мира, преподанных тебе мудрецами.

Разумом ты превосходишь Пурураваса,[1221] сына Илы,[1222] о пандава, силою превосходишь (всех) других царей, а служением закону — мудрецов. Принимай твердое решение о победе, которая присуща Индре, об обуздании своего гнева, которое присуще Яме, о щедрости, которая присуща Кубере, и о смирении, которое присуще Варуне. И узнай ты способность располагать к себе через самопожертвование,[1223] а способность к поддержанию жизни (существ) — от воды, терпение — от земли, всю мощь — от диска солнца, силу — от ветра и от всех существ — свое собственное происхождение.[1224] Да будете вы здравы и невредимы и да будет вам благо!

Я увижу вас вновь, когда вернетесь. Поступай должным образом, о Юдхиштхира, во всякое время — при бедствиях и при затруднениях, связанных с законом и мирской пользой, а равным образом и во всех делах. Ты уже простился здесь, о Каунтея! Да обретешь ты счастье, о потомок Бхараты! Мы еще увидим тебя возвратившимся в полном благополучии и достигшим своей цели.

Вайшампаяна сказал:

Когда так было сказано, сын Панду Юдхиштхира, обладающий подлинной доблестью, промолвил «хорошо» и, поклонившись Бхишме и Дроне, отправился в путь.

Так гласит глава шестьдесят девятая в Сабхапарве великой Махабхараты.

Глава 70

Вайшампаяна сказал:

Меж тем как (Юдхиштхира) ушел, Кришна,[1225] явившись к достославной Притхе, стала прощаться с ней, а также с другими женщинами, которые были охвачены сильной печалью. Почтив и обняв (их), как они того заслуживали, она хотела уйти. Тогда поднялся громкий плач во внутренних покоях пандавов. И Кунти, охваченная глубокой скорбью при виде уходящей Драупади, голосом, сдавленным от печали, промолвила с трудом такое слово.

«О дочь, не следует печалиться, оказавшись в таком великом бедствии. Ты хорошо знаешь обязанности женщин, ты отличаешься также хорошим характером и поведением. Я не смею наставлять тебя (в твоих обязанностях) в отношении твоих супругов, о ты со светлой улыбкой! Сочетанием всех твоих достоинств благочестивой женщины украшены два (наших) рода.[1226]

И счастливы (должны быть) эти кауравы, что не были сожжены тобою (в гневе), о безупречная! Следуй по безопасному пути, ободренная моими благословениями. Ведь у добродетельных женщин не возникает замешательства по поводу того, что должно случиться. Охраняемая высочайшей справедливостью, ты скоро обретешь счастье. И пусть сын мой Сахадева, живя в лесу, всегда будет под (твоим) надзором, дабы его большое сердце не поникло, испытав такое бедствие!».

Сказав «хорошо», та царица,[1227] омытая текучими слезами, в одном платье, испачканном кровью,[1228] с распущенными волосами, вышла (из покоев Кунти). И когда она уходила, плача и причитая, Притха в печали последовала за ней. Тогда она увидела всех (своих) сыновей, лишенных украшений и одежд, облаченных в антилоповые шкуры, с лицами, слегка опущенными вниз от стыда, окруженных ликующими врагами и сопутствуемых состраданием друзей. В избытке материнской нежности, подойдя к каждому из своих сыновей, находившихся в таком состоянии, она обняла их и сказала, в скорби много сетуя обо всем.

«Каким образом постигло вас несчастье? Ведь вы украшены добродетелями, хорошим характером и поведением, а также благочестивыми поступками; вы не низкие, твердо преданы (старшим) и всегда заняты почитанием божеств и совершением жертвоприношений! Откуда такая превратность судьбы? Но я вижу своим рассудком, от чьих недобрых помыслов этот ваш проступок. Это, должно быть, грех, обусловленный моей участью, ибо я произвела вас на свет.

Из-за этого-то вы и испытываете тяготы бедствий, хотя и наделены наилучшими достоинствами. Как вы будете жить в непроходимых лесах, лишенные своего величия, жалкие, хотя вы и не жалки по своей доблести, мужеству, силе, смелости и могуществу? Если бы я знала (раньше) об этом, а именно что для вас неизбежна жизнь в лесу, то я после смерти Панду не вернулась бы с (горы) Шаташринги [1229] в (город), носящий имя слона[1230].

Я полагаю, что ваш отец[1231] был счастлив и одарен силой покаяния, раз он, не испытав душевного страдания по отношению к своим сыновьям, счел (для себя) наиболее приятным желание (отправиться) на небо. Я считаю сегодня, что счастлива также и справедливая Мадри, ибо она, обладая знанием, выходящим за пределы чувственного (восприятия), достигла этого высочайшего пути и благодаря этому наделена (теперь) всяким блаженством.

Ею я превзойдена[1232] как в отношении (испытываемых) радостей, так и в отношении (здравой) мысли и (избранного) пути.[1233] О, позор этой моей привязанности к жизни, чреватой такими страданиями!».

Так сетовавшую Кунти утешили тогда пандавы и, поклонившись ей, безрадостные, отправились в лес. А Видура и другие, утешив удрученную Кунти (различными) доводами, сами еще более удрученные, не спеша привели ее в дом Кшаттри. А царь Дхритараштра, с душою, взволнованной скорбью, послал к Кшаттри сказать, чтобы он немедленно явился к нему. И тогда Видура отправился во дворец Дхритараштры, и владыка людей Дхритараштра, расстроенный, расспросил его (обо всем).

Так гласит глава семидесятая в Сабхапарве великой Махабхараты.

Глава 71

Дхритараштра сказал:

Как уходит сын Кунти — царь справедливости Юдхиштхира? Как — Бхимасена, Савьясачин [1234] и те оба сына Мадри?[1235] И как (уходит) Дхаумья, о Кшаттри, и несчастная Драупади? Я жажду услышать о всех их действиях.

Видура сказал:

Сын Кунти, Юдхиштхира, уходит, прикрыв лицо одеждой, а пандава Бхима — вытягивая свои руки. Савьясачин следует за царем, рассыпая всюду песчинки. Сын Мадри, Сахадева, уходит, запачкав свое лицо, а Накула, прекраснейший в мире, идет вслед за царем, опечаленный душою, с телом, запачканным грязью. Прелестная Кришна с продолговатыми глазами следует за царем, закрыв лицо волосами и рыдая. А Дхаумья, о владыка народов, следует по дорогам с травою куша в руке, распевая страшные гимны из Самаведы,[1236] посвященные Яме.

Дхритараштра сказал:

Пандавы удаляются отсюда, принимая различные образы. Скажи мне, о Видура, почему они идут таким образом.

Видура сказал:

Хотя у мудрого царя справедливости,[1237] обманутого твоими сыновьями, и отнято ими царство и богатство, разум его не отклоняется от закона. Царь этот всегда милосерден к сыновьям Дхритараштры, о потомок Бхараты! Побежденный нечестно (в игре), он не открывает своих глаз, распаляемый гневом. «Да не сожгу я людей своим страшным взглядом», — оттого что пандава-царь думает так, он идет, закрыв свое лицо. Теперь слушай, как я буду рассказывать о том, почему Бхима шествует так, о потомок Бхараты! «Нет равного мне по силе рук», — оттого что Бхима так думает, он и шествует, вытягивая свои руки.

Ибо, показывая свои руки, он, гордый силою своих рук, желает совершить по отношению к своим врагам подвиги в соответствии с достоинством своих рук. Затем следует за царем сын Кунти, Арджуна Савьясачин, рассыпая песчинки, для того чтобы показать (этим) падение своих стрел (в предстоящей битве). С какой легкостью теперь у него (сыплются) песчинки, о потомок Бхараты, с такой же легкостью он будет пускать ливни своих стрел во врагов. «Пусть никто сегодня не узнает моего лица», — оттого что так думает Сахадева, о потомок Бхараты, он и шествует, вымазав свое лицо. «Да не похищу я по дороге сердца женщин», — оттого что так думает Накула, о владыка, он идет, выпачкав все тело грязью.

А Драупади, (шествуя следом) с распущенными волосами, покрытая пылью, в одном платье, смоченном и запачканном кровью, рыдая, сказала такие слова: «Жены тех, из-за кого я оказалась в таком (положении), пусть на четырнадцатом году (от сего дня), имея убитыми своих мужей, сыновей, родственников и близких, с телами, запачканными кровью своих родных, с распущенными волосами и покрытые пылью, войдут так в город, носящий имя слона, совершив возлияния душам усопших».

Мудрый, неколебимый домашний жрец Дхаумья, держа (в руке) траву дарбха,[1238] обращенную на юго-запад, шествует впереди, распевая гимны из Самаведы, посвященные Яме, о потомок Бхараты! «Когда потомки Бхараты будут убиты в сражении, тогда наставники кауравов будут подобным образом распевать гимны из Самаведы», — так говоря, шествует и Дхаумья. «Ай, ай, посмотрите, наши покровители уходят в таком состоянии!», — кричали всюду горожане, мучимые тяжелым горем. Так выражая знаками и жестами свои решения, таящиеся в их сердцах, твердые умом, сыновья Кунти удалялись в лес.

И когда они, первейшие из мужей, таким образом уходили из города, носящего имя слона, при безоблачном небе засверкали молнии и задрожала земля. (Демон) Раху [1239] стал проглатывать Солнце, хотя это и не был день противостояния, о владыка народов! Начали рассыпаться метеоры, кружась (при падении) над городом слева направо.[1240] Стали кричать стервятники, шакалы, вороны и другие хищники с (крыш) храмов, священных деревьев, со стен и с верхних террас домов. Такие (были) великие знамения, когда пандава уходил в лес, — они предвещали гибель потомков Бхараты вследствие твоего дурного совета, о царь!

А Нарада, находившйся в собрании перед кауравами, окруженный великими мудрецами, сказал такое страшное слово: «На четырнадцатый год от сего дня кауравы погибнут здесь по вине Дурьйодханы от силы Бхимы и Арджуны». Сказав так, лучший из божественных мудрецов, одаренный величайшей небесной красотою, вознесясь на небо, быстро исчез. Затем Дурьйодхана, Карна, а также Шакуни, сын Субалы, сочли Дрону своим прибежищем [1241] и передали ему царство. Тогда Дрона сказал неумолимому Дурьйодхане, Духшасане и Карне и всем потомкам

Бхараты:

«Дваждырожденные сказали, что пандавы, сыновья богов, не могут быть убиты. Но я буду посильно заботиться о всех сыновьях Дхритараштры, которые вместе с (другими) царями обрели мое покровительство, сердечно и с преданностью прибегнув к нему, — и я не могу покинуть их. И кроме того, (все ведь) зависит от судьбы! Сыновья Панду, побежденные (в игре), уходят в лес согласно закону. И кауравы будут жить в лесу двенадцать лет. Соблюдающие обет воздержания, пандавы, будучи во власти гнева и ревности, возвратятся на мое горе, чтобы отомстить (своим врагам).

Мною (раньше) был лишен царства Друпада в дружеском споре.[1242] Тогда он в гневе совершил жертвоприношение ради (рождения) сына, (который) должен будет убить меня, о потомок Бхараты! При помощи аскетической силы (отшельников) Яджи и Упаяджи он получил из жертвенного огня сына Дхриштадьюмну и Драупади, красивую в талии, — из средины жертвенного алтаря. [1243] Обладающий блеском, подобным пламени, он дан богами вооруженным луком и стрелами и облаченным в панцирь. Я же подвержен закону смертных, и поэтому меня охватил страх.

Ибо тот бык среди людей перешел на сторону пандавов. Пренебрегая своей жизнью, я поэтому еще более неистово буду сражаться с твоими врагами. Я слышал, что он [1244] (родился) для моего сокрушения, и в мире также об этом хорошо известно. Несомненно, это урочное время из-за тебя уже (почти) наступило. Без промедления сделайте (все то, что необходимо для вашего) благополучия. Оно еще не достигнуто, оттого что (были приняты) такие меры (как удаление пандавов в изгнание). Это (будет) лишь мгновенным счастьем, словно тень (верхушки) дерева тала [1245] в зимнее время, (которая бывает короткой у его основания). Совершайте жертвоприношения великими жертвами, наслаждайтесь удовольствиями и сами доставляйте их. На четырнадцатом году от сего дня вы придете к страшной гибели.[1246] О Дурьйодхана, внемли этому и поступай как желаешь или, если хочешь, примени по отношению к пандавам мирные средства».

Вайшампаяна сказал:

Услышав слова Дроны, Дхритараштра промолвил: «Хорошо сказал наставник. О Кшаттри, верни пандавов. Если же пандавы не вернутся, пусть они идут, окруженные почестями. Пусть (следуют) сыновья (мои) [1247] с оружием, колесницами и пехотинцами, пользуясь всеми удовольствиями».

Так гласит глава семьдесят первая в Сабхапарве великой Махабхараты.

Глава 72

Вайшампаяна сказал:

После того как партхи, побежденные в игре в кости, отправились в лес, о великий царь, Дхритараштру тогда охватило беспокойство. И меж тем как владыка людей Дхритараштра сидел озадаченный и вздыхал беспокойно, ему сказал Санджая: «Обретя всю землю, полную богатства, о владыка земли, удалив пандавов из царства в изгнание, почему ты печалишься, о царь?».

Дхритараштра сказал:

Почему не следует печалиться о тех, которым предстоит вражда с пандавами, могучими воинами на колесницах, искусными в бою и имеющими союзников?

Санджая сказал:

Тобою (сделано) похвальное дело, о царь! Предстоит великая вражда, и наступит всеобщая гибель целого мира. Хотя и удерживаемый Бхишмой, Дроной и Видурой, твой сын Дурьйодхана, дурной и бесстыдный, отправил посланца, сына суты, повелев ему привести (в зал собрания) Драупади, любимую и благочестивую супругу пандавов.

Дхритараштра сказал:

У того человека, которому боги ниспосылают поражение, они (сначала) отнимают разум, и он (поэтому) видит все в извращенном виде. Когда ум помутнен грехом и наступила гибель, неверная политика представляется верной и не отступает от сердца. Человеку при приближении гибели вредное представляется полезным, а полезное представляется вредным, — и это ему нравится. Время, (приносящее гибель), не сокрушает кому-нибудь голову, подняв булаву. Сила времени такова, что она дает возможность видеть смысл (происходящего) в превратном свете.[1248] Это страшное смятение, заставляющее (от ужаса) подниматься волоски на теле, вызвано теми, кто приволок в зал собрания горемычную царевну Панчалы.

Кто еще, кроме несчастного игрока в кости,[1249] мог с оскорблениями привести в собрание ее, родившуюся не из утробы,[1250] но в знатном роду, одаренную красотой, величавую, знающую все законы и обязанности, славную? Добродетельная среди женщин, прекраснобедрая царевна Панчалы была тогда в одном платье, испачканном кровью. Она бросила взгляд на пандавов и увидела их, чье богатство, супруга и красота были отняты, упавших духом, лишившихся всех предметов желаний и подпавших под власть рабства, — связанные узами закона, они не могли тогда проявить свою доблесть. А Дурьйодхана и Карна в присутствии кауравов сказали разгневанной и опечаленной Кришне,[1251] не переносящей (оскорблений), едкие слова.

Ее страдальческим взором может быть сожжена даже земля. Останется ли ныне в живых хотя бы один из моих сыновей, о Санджая?

Все жены потомков Бхараты вместе с Гандхари, увидев Кришну, приведенную в собрание, подняли страшный плач. А брахманов не призывали для совершения возлияния священному огню в вечернее время, — они были разгневаны надругательством над Драупади. Раздался страшный рев и поднялся могучий вихрь, угрожающе стали падать метеоры, а (демон) Раху, вызывая у людей великий страх, начал проглатывать Солнце, хотя это не был день противостояния. Из помещений для колесниц показался огонь, и поблекли знамена на погибель бхаратам. В хранилище священного огня у Дурьйодханы страшно завыли шакалы, а им в ответ со всех сторон закричали ослы. Тогда ушли (из собрания) Бхишма вместе с Дроной, о Санджая, Крипа и Сомадатта, и Бахлика, могучий воин на колеснице. И тогда я сказал, побуждаемый Видурой: «Я дам Кришне любой желанный дар, какой только она захочет». И избрала царевна Панчалы (братьев) — пандавов, одаренных неизмеримым могуществом. Я (дал им свободу), а также дозволил им (вернуться в их столицу) на их колесницах и с луками.

Затем многоумный Видура, знаток всех законов, сказал: «Вы пришли к такому концу, о бхараты, оттого что вами приведена Кришна в зал собрания. Это дочь царя Панчалы — сама несравненная (богиня) Шри.[1252] Созданная богами, царевна Панчалы приходится (супругой) этим пандавам.

Партхи, будучи вне себя от гнева, не простят обиды, нанесенной ей. (Не перенесут этого) также и могучие лучники из общины Вришни [1253] или панчалы, великие своим могуществом.

Хранимый Васудевой,[1254] верным данному слову, Бибхатсу[1255] (несомненно) возвратится при поддержке панчалов. И среди них великий лучник, могучий Бхимасена, также вернется, кружа своей палицей, как бог смерти булавою. Тогда, услышав звук лука гандива мудрого Партхи[1256] и жужжание палицы Бхимы, цари не в состоянии будут перенести их. Поэтому мне никогда не нравился разлад с партхами, ибо я считаю пандавов более сильными, нежели кауравы. Могучий царь Джарасандха, великий в своем блеске, был убит в битве Бхимой одними голыми руками. Пусть у тебя будет мир с пандавами, о бык из рода Бхараты! Пусть без колебаний будут соединены обе стороны!».

Так, о сын Гавальганы,[1257] Кшаттри сказал мне слова, согласные с законом и мирской пользой, но они не были приняты мною из-за желания добра (своему) сыну.

Так гласит глава семьдесят вторая в Сабхапарве великой Махабхараты.

КОНЕЦ СКАЗАНИЯ О ПОСЛЕДУЮЩЕЙ ИГРЕ

КОНЕЦ КНИГИ О СОБРАНИИ