Саломи

Нынче утром, как только пропели первые петухи, началась тревога:

— Подходят меньшевистские войска! Скорее в Северную Осетию!

Все село поднялось, как потревоженный муравейник. Одни запрягали лошадей, другие седлали их. Со всех сторон слышались крики, плач, ругань…

— Погубили нас, погубили, — твердили одни.

Но другие успокаивали:

— Скоро вернемся сюда. Отберем у помещиков наш скот, наши земли, свободными станем и своими руками будем строить новую жизнь.

Были семьи, которые бросали все свое имущество, а были и такие, что увозили все до последней иголки.

Саломи — вдова. Одна, с двумя маленькими, беспомощными девочками, она тоже собралась в путь. Связала в узел постельное белье, положила в переметную суму кукурузные лепешки и соль, не забыла прихватить маленький кувшинчик для воды. Но везти свои пожитки ей не на чем: лошади в хозяйстве не было.

Саломи со своими девочками ушла с первой партией беженцев…

Старшая, двенадцатилетняя Мелани, понимая, какая опасность грозит им, безропотно шагала, стараясь не отстать от взрослых. На ее худеньком плечике висела переметная сума с едой и кувшинчиком для воды.

Но младшей Сопи было только восемь лет, и она не понимала, что происходит, и удивлялась всему. «Что случилось? — думала она. — Куда мы бежим?»

И вот уже который раз она дергала мать за подол и спрашивала:

— Куда мы идем, нана[5]? А зачем идем, зачем?

Мать с большим узлом на спине шла торопливо, боясь отстать от своих односельчан. И каждый раз на вопросы девочки она отвечала одно и то же:

— Не отставай, мое солнышко… Холодно, не надо много разговаривать.

Толпа остановилась. Тяжело навьюченная лошадь провалилась в снег, не могла подняться и загородила дорогу. Обходить это место было трудно, но люди, вместо того, чтобы помочь вытащить лошадь, с большим трудом обходили ее.

— Помогите, помогите!.. — слезно просил хозяин лошади. Но его даже не слушали, каждый торопился своей дорогой.

Саломи с девочками, напрягая все силы, тоже обошла это опасное место и быстро двинулась дальше. Саломи слыхала, что если меньшевистские солдаты встречают красивых женщин или девушек, они насилуют их…

И хотя она молчала, но думала об этом, и сердце ее разрывалось от злобы, она начинала дрожать как в лихорадке.

Сопи больше не могла идти. Она тянула мать за платье и жалобно просила:

— Нана, постой, у меня ноги болят.

Но Саломи не останавливалась. Она торопилась вперед и ласково сказала девочке:

— Идем, идем, мое маленькое солнышко… Отойдем подальше и там отдохнем.

И они шли дальше.

Но вот уже и Саломи не в состоянии идти. Она остановилась на полянке и сказала:

— Отдохнем здесь, съедим по кусочку лепешки…

Устала Саломи. Солнца не видно. Густыми серыми облаками покрыто небо, и кто знает — может, полдень сейчас, а может, вечер.

Они расстелили ковер и уже хотели садиться, как где-то неподалеку раздались винтовочные выстрелы. Саломи вздрогнула.

Послышались крики: «Они догнали нас!..»

Саломи огляделась, прислушалась — в самом деле, стреляют совсем близко. Саломи побросала на снег все — узел с вещами, кувшин — и велела дочери бросить сумку с едой.

— Идемте дальше, там мы найдем все… — сказала она девочкам.

Теперь выстрелы раздавались чаще и ближе. Эхо повторяло в горах плач женщин и детский крик…

Саломи подняла на руки маленькую Сопи и быстро зашагала. По-прежнему впереди бежала Мелани. Но вот они подошли к крутому обрыву. Взглянула Саломи вперед — и поняла, что не уйти им от насильников. Дрожа от страха, она опустилась на снег. В голове вспыхивали и путались мысли. В это время на дороге появились меньшевистские солдаты.

Саломи схватила за руку младшую дочь, другой рукой обняла старшую и сказала:

— Пойдемте вон там спрячемся…

Она посмотрела вниз с кручи — не видно дна… Оглянулась — вот они насильники, совсем близко…

— Чтобы моих кровных детей свиньи пожрали?! Нет, не бывать этому!..

Она держала Сопи в объятьях и вдруг оторвала от себя и бросила в бездну. Эхо прокатило по горам раздирающий душу детский крик, и снова все смолкло.

Старшая девочка испуганно заплакала и бросилась бежать, но мать поймала ее. Оглянувшись назад, она погрозила правой рукой и крикнула:

— Это вам так не пройдет!

Мелани крепко обняла мать, и Саломи не могла ее оторвать от себя. И тогда мать еще крепче прижала ее к себе, и они обе исчезли в бездонной темноте пропасти…