Сам себе князь

Глава 9

Сознание вернулось резко, словно выключателем щелкнули.

Сквозь густую крону деревьев пробивались редкие лучи солнца, земля еще была прохладной, но было ощущение, что она скоро прогреется. Ник лежал на этой прохладной, но прогревающей земле, и лучик солнца грел его щеку.

Состояние было… ну, обычное для утра состояние. Организм еще до конца не проснулся, но в целом чувствует себя неплохо и готов к новым свершениям.

Разумеется, это так работает только до тех пор, пока ты молод, так Нику рассказывали.

И все же, что-то явно было не так. Если судить по последним воспоминаниям Ника, он должен был проснуться не здесь и в гораздо более худшем состоянии. Это если уж не говорить о том, что проснуться для него в принципе было большой удачей.

Ник дернулся, сел, схватился за ногу и ничего не почувствовал. В смысле, прикосновение пальцев он почувствовал, но боли не было.

А ведь совсем недавно какой-то китаец ковырялся в его ноге пальцами, и не факт, что помытыми…

На Нике были штаны цвета хаки. Армейские, судя по всему, принадлежащие Освободительной армии. И ботинки военного образца. И рубашка… Кто же его переодел? Кто вывез его с военной базы и почему бросил в этом лесу?

И, главное, когда же закончится этот бред, начавшийся практически одновременно с вторжением?

Ник расстегнул ремень, спустил штаны и посмотрел на внешнюю поверхность бедра, начиная подозревать, что пал жертвой галлюцинаций или что его воспоминания кто-то подделал.

Но шрам был на месте. Кривой, неровный, грубый, он выглядел так, словно рану нанесли пару лет назад. Повинуясь старым довоенным — какое нелепое слово, он и не думал, что когда-нибудь будет использовать его даже в мыслях — он полез в карман за смартфоном, но вместо него нащупал только странной формы металлический предмет, похожий на деформированный наконечник стрелы, на поверхности которого кто-то нарисовал непонятные Нику символы.

И больше у Ника с собой ничего не было.

Как не было даже примерного понимания, где он находится, как он сюда попал и что ему следует делать дальше.

Ник попытался выстроить в голове непротиворечивую версию событий, но у него не получилось. Если следовать логике, китайцы, заподозрившие его в скрытном ношении какого-то магического артефакта — что само по себе нелепо — никак не могли просто отпустить его на свободу или выкинуть в лесу, как ненужную вещь. Ну, то есть, выкинуть, может быть, и могли бы, но тогда на кой им понадобилось его одевать? И почему они не сделали контрольный в голову?

И почему рана выглядит так, словно ей несколько лет? Ник что, заснул, как Рип Ван Винкль, пока его организм оправлялся от ран? А где тогда борода и крайняя степень истощения? Или кто-то подкармливал его через капельницу? А где тогда следы от уколов?

Ник почувствовал, что сходит с ума. Когнитивный диссонанс был слишком силен, и реальность, данная ему в ощущениях, отказывалась согласовываться с элементарным здравым смыслом.

Ник уже начал погружаться в пучину отчаяния, когда вдруг заметил, что в трех метрах от него, на плоском камне сидит человек. При этом Ник готов был поклясться, что еще мгновением раньше на этом камне никого не было. Он не готов был поручиться за то, был ли сам камень, этого его воспоминания не фиксировали, но уж присутствие человека он бы точно заметил.

Мужчине на вид было лет шестьдесят, он носил голубые джинсы, кроссовки с неизвестной Нику эмблемой и простую черную футболку. На носу старикана красовались солнцезащитные очки, на вид очень дорогие.

— Вы кто? — спросил Ник.

— Это долгая и очень сложная история, — сказал человек.

— Ненавижу такие заходы, — сказал Ник. — В последнее время все держат меня за гриб, и вы, похоже, собираетесь сыграть в ту же игру.

— Вовсе нет, — сказал человек.

— И вы скажете мне, как я сюда попал? Или вы не знаете?

— Знаю. Это я тебя сюда притащил.

— Зачем?

— Потому что оставлять тебя там, где ты был, показалось мне не слишком разумным решением, — сказал человек.

— И как вы договорились с китайцами?

— Так, как я это умею, — сказал человек.

— А можно позвать сюда пояснительную команду? — спросил Ник.

— Не надо, я сам тебе все поясню, — сказал человек. — Я их убил.

— Э… — сказал Ник. — Там было несколько автоматчиков и еще другие парни…

— Всех, — сказал человек, и Ник почему-то ему поверил. Этот человек либо говорил правду, либо был первоклассным актером, но Ник предпочел выбрать первый вариант.

— Вы — Лорд? — спросил Ник. Это бы многое объяснило. Например, почему Ник не заметил этого типа раньше, или как он смог убить столько народу и вытащить Ника с военной базы.

— Я — князь, — сказал человек.

— И что это значит? — Ник не сразу сообразил, что это слово было произнесено не по-английски. А так-то он, конечно, знал, что оно означает.

— Так называют Лордов в Российской Империи.

— Значит, вы русский?

— Да.

— Я отчасти тоже русский, — сказал Ник.

— Я знаю.

— Но я не думаю, что вы помогли мне только поэтому, — сказал Ник. — Почему вы мне помогли?

— Это как раз часть той долгой и очень сложной истории, — сказал князь.

— И когда я ее услышу? — спросил Ник.

— Когда я соображу, с чего именно мне стоит начать, — сказал князь.

Так соображай уже быстрее, мысленно взмолился Ник.

После появления в его июни группы Кларка и короткой, но весьма болезненной операции от китайских полевых хирургов Ник считал, что он заслуживает хоть каких-то объяснений.

Ведь все эти люди взаимодействуют с ним не просто так. Они явно что-то от него хотят, и если раньше Ник успокаивал себя мыслью, что его принимают за кого-то другого, теперь это объяснение уже не прокатывало.

Один Кларк еще мог ошибиться, но то, что в это заблуждение впала такая масса народа, не выдерживало уже никакой критики. Чтобы русский князь вступился за обычного австралийского паренька? И вообще, откуда тут взялся русский князь?

— Вас послал вам император? — поинтересовался Ник. — Ваше правительство?

— Нет, — сказал князь. — У меня довольно плохая история взаимоотношений как с императором, так и с правительством. Правда, не сказать, чтобы очень долгая.

— Значит, вы оппозиционер?

— Был когда-то, — сказал князь. — Полагаю, сейчас меня называют там террористом, и не могу сказать, что это так уж несправедливо.

Это ж надо было так попасть, подумал Ник. Сначала отставной спецназовец, теперь — пожилой террорист, причём, не просто террорист, а из высшей аристократии.

Ведь князь — это что-то вроде китайского Мастера, только круче, а на что способный китайские Мастера, Ник уже видел.

— Вот вы разговариваете со мной, — сказал Ник. — Отвечаете на вопросы, что-то объясняете, а понятнее от этого все равно не становится.

Князь пожал плечами.

— Так бывает, когда ты имеешь только отдаленное представление об истинной сути того, чем интересуешься, — сказал он.

— Ладно, тогда перейдём к вещам более практическим, — сказал Ник. — Где мы?

— Где-то в Австралии, — сказал князь. — Никогда раньше не был в Австралии. Да и, честно говоря, не очень-то и хотелось.

— А если более конкретно? — спросил Ник. — Далеко мы от… ну, от того места. Где вы меня подобрали?

— Километров пятьсот, плюс-минус, — сказал князь.

— Мы ехали всю ночь? — Ник огляделся по сторонам, подозревая, что не мог не заметить что-то еще, но транспорта рядом не обнаружилось. И зачем было вытаскивать его из машины и тащить сюда?

Князь, конечно, выглядел человеком крепким, но не настолько, чтобы вот так запросто таскать на себе восемьдесят килограммов по пересеченной местности.

— Можно и так сказать.

— Вы оставили машину у дороги?

— Машину пришлось бросить, — сказал князь. — Так что дальше тебе придется идти пешком.

— А куда?

— Ну, ты свободный человек, — сказал князь. — Полагаю, ты сам сможешь это решить.

— То есть, вы не хотите, чтобы я пошел с вами в какое-нибудь конкретное место и что-то там сделал?

— Ты сам должен принять это решение, — повторил князь.

— Хотите сказать, вам от меня ничего не надо? Зачем тогда вы меня спасли? Опять долгая и сложная история, да?

— Увы, — сказал князь.

— Вы подлечили мою ногу?

— Да.

— Спасибо, — сказал Ник.

— Всегда пожалуйста, — равнодушно сказал князь.

— Но как вы это сделали?

— С помощью силы, что сродни с магией, — сказал князь.

— Значит, вы — целитель? Как вы тогда убиваете? Ведь эти силы практически никогда не сочетаются.

— Я убиваю очень некрасиво и страшно, — сказал князь. — Лучше бы тебе не видеть, как я это делаю.

— И в чем ваша сила?

— Моя сила — везде, — сказал князь. — По сути, это одна из основополагающих сил мироздания.

— Стихийная магия?

— Мне не нравится это слово — магия, — сказал князь. — В нем есть что-то детское. Что-то дешевое. Магия служит для развлечения в недорогих балаганах. Сила — это правильно слово. В английском языке — а он в чем-то очень точен — сила и власть определяются одним словом, и это мне нравится.

— Так вы скажете или нет?

— Я — колебатель тверди, — сказал князь. — Моя сила — гравитация. Знаешь, что можно сделать с помощью гравитации? Да практически все.

— Колебатель тверди? Это как-то связано с теми старомодными теориями о том, что аристократия ведет свой род от олимпийских богов, да?

— Наверное, — сказал князь. — Говоря по правде, я никогда не вдавался в эти тонкости.

— Не то, чтобы я вам не верил, — сказал Ник. — Но не могли бы вы поколебать что-нибудь? Продемонстрировать свою мощь?

Пожилой князь покачал головой.

— Почему нет?

— Это слишком опасно.

— Разве вы не можете контролировать свою силу?

— Могу, но дело не во мне, — сказал князь. — Есть такие люди, наблюдатели. Они способны почувствовать, когда кто-то из высшей аристократии применяет свою силу. А поскольку мой дар довольно уникален, отследить его очень просто. И я не хочу давать этим людям лишний шанс установить наше местонахождение.

— Вы думаете, что за вами кто-то следит?

— Нет, — сказал князь. — Я так не думаю. Я это знаю.

— И вы не хотите им себя выдать, потому что они…

— Враги, — сказал князь.

— Я знаю о наблюдателях, — сказал Ник. — И еще я знаю, что их очень мало, и все, чей дар позволяет отслеживать значительные колебания силы, невзирая на расстояния, работают на правительства. Ваш враг — правительство?

Князь кивнул.

— Российское? — уточнил Ник.

— Да, — сказал князь. — Откуда тебе известно о наблюдателях?

— Из комиксов, — сказал Ник. — По большей части. А знаете, что еще мне известно из комиксов? Лордов гравитации не существует. Последний умер уже очень давно, и их дар считается утраченным

— Это в Британской империи, — сказал князь.

— А в России, значит, по-другому?

— В России последний колебатель тверди умер не так уж давно, — сказал князь. — Если историческими мерками мерять. И не то, чтобы он совсем умер. И далеко не факт, что он был последний.

Ник напрягся, пытаясь вспомнить хоть что-то из учебников истории. Конечно, большую часть времени ни проходили историю Британии, которая привела империю к мировому доминированию, а России отводилась не слишком большая часть. В основном там говорилось о временах Мировой войны и последствиям, к которым эта война привела…

— Как ваша фамилия? — спросил Ник.

— Ломтев.

— Я…

— Не хватает телефона, чтобы загуглить?

— Что такое «загуглить»?

— Слово из другого языка, — сказал Ломтев.

— Но мне знакома эта фамилия, — сказал Ник. — Просто я не уверен…

— Вспоминай, — пожал плечами Ломтев.

Ник попытался вспомнить.

Князь Ломтев — это словосочетание выглядело знакомо. Это было что-то из российской истории, но уже не столь давней, явно не времен мировой войны.

Скорее, это случилось незадолго до его рождения, и…

Он вспомнил.

— Вы лжете, — сказал Ник. — Зачем вы представляетесь чужим именем? Князь Ломтев, последний носитель этой фамилии, уже двадцать лет, как мертв. Его убили во время организованной им попытки переворота и насильственного захвата власти, в результате которой погиб император Романов. Но попытка все равно была неудачной, и заговорщиков казнили. Правда, сам Ломтев погиб еще до этого, в бою.

Лже-Ломтев покачал головой.

— Не было никакого заговора, — сказал он. — И не было никаких заговорщиков. Я был один.

— Вы?

— Да.

— Двадцать лет назад — это были вы?

— Да, — сказал Ломтев.

— Тому князю Ломтеву было девяносто лет, — сказал Ник. — Это я хорошо помню. Почему сейчас вы выглядите моложе, чем двадцать лет назад?

— Сила, что сродни с магией, — напомнил Ломтев.

— И она же помогла вам выжить? Я имею в виду, тогда?

Ломтев снова покачал головой.

— Тогда я не выжил, — сказал он.

Ник потер руками лицо.

— Я ничего не понимаю, — сказал он.

— Тут нечего понимать, — сказал Ломтев. — Я мертв.

— Как тогда мы с вами может разговаривать?

— Потому что я у тебя в голове, — сказал Ломтев.

Ник потряс башкой, стараясь вытряхнуть из нее это наваждение, но пожилой князь остался на том же камне.

— Это так не работает, — сказал он.

— Могу я подойти поближе и… — Ник осекся.

— Конечно.

Преодолеть разделяющие их три метра на трясущихся ногах оказалось не так уж просто, но вот Ник уже стоял напротив Локтева и не решался сделать то, что собирался.

— Смелее, — сказал Ломтев.

Ник протянул руку и попытался дотронуться до его плеча, но его пальцы нащупали только пустоту. Рука проходила сквозь фигуру Локтева, как будто тот был голограммой.

Или призраком.

— Силы восстановить равновесие ты избран, — сказал Ломтев.

— Что? О чем вы?

— Не обращай внимания, это просто старая шутка немолодого человека, — сказам Ломтев.

— Я схожу с ума? — спросил Ник, понимая, что задавать такой вопрос собственной галлюцинации нет смысла. А сомнений у Ника оставалось все меньше. — Точнее, уже сошел?

— Нет, — сказал Ломтев.

— И почему тогда вы оказались у меня в голове?

— Это часть той долгой и очень сложно истории, которую мне еще предстоит тебе рассказать, — сказал Ломтев. — Но я могу вкратце заспойлерить тебе основную мысль. Ты — мой внук. В каком-то смысле.

— Э… В каком-то смысле?

— Я же говорю, это сложно, — сказал Ломтев.

— Генетика — это сложно, — сказал Ник просто для того, чтобы хоть что-то сказать.

— Только она не имеет к сложившейся ситуации никакого отношения, — сказал Ломтев. — Строго говоря, генетически мы с моей дочерью — твоей матерью — даже не родственники.

— Как это может быть? — спросил Ник.

— Ты уверен, что прямо сейчас хочешь поговорить именно об этом? — уточнил Ломтев.

— Я не уверен, что я вообще о чем-то хочу говорить, — сказал Ник. — Но если вы у меня в голове, как вы могли сделать то, что вы сделали? Вытащить меня оттуда, убить всех этих людей, вести машину?

— С твоей невольной помощью, — сказал Ломтев. — Со стороны все выглядело, как будто это сделал ты сам.

Ник простонал что-то невразумительное.

— И давно вы со мной? — спросил он.

— Давно.

— Почему же я не видел вас раньше?

— Может быть, потому, что никто не пытался тебя убить, — сказал Ломтев.

— А они на самом деле собирались меня убить? — уточнил Ник. — Что им вообще от меня нужно было?

— Ровно то, что они говорили, — сказал Ломтев. — Они обнаружили в тебе магический артефакт, но, на свою беду, не сообразили, насколько опасным может стать его извлечение. Скорее всего, они подумали, что это обычный амулет для здоровья или что-то вроде того. В их стране, говорят, такое практикуют, если младенец болезнен и не имеет своих собственных сил.

Ник сунул руку в карман и снова достал ту странную штуковину.

— Вы знаете, что это?

— Конечно, — сказал Ломтев. — Это блокирующий артефакт, который они сегодня ночью извлекли из твоего тела.

— И что же этот артефакт блокировал? — поинтересовался Ник, подсознательно уже зная ответ.

— Это же очевидно, — сказал Ломтев. — Меня.