Сама себе хозяйка, или Развод с драконом

Глава 46

Наверное, подобное чувствует тот, кто отчаянно мечтал летать, но ужасно боялся высоты. Я словно стояла не на пороге собственного дома, а на краю пропасти. Предстояло сделать шаг, и я обрела бы всё то, о чём мечтала.

Ноар будет унижена, а я отомщу Андиану. Разрушу его жизнь так же легко, как он уничтожил мою. Достаточно было подождать, пока мужчина убедится в обмане Дайны и предложит мне руку и сердце, а потом холодно отказать ему.

Ноар окажется на улице, и мои дети будут в безопасности.

А я смогу уйти, позволив дочкам расти с отцом. Все трое — драконы. Мне никогда не стать одной из них…

«Но я сейчас дракон! — кричала Эленари, которая страстно желала остаться со своей семьёй и жить счастливо, как раньше. — Такая же, как они».

Проблема в том, что «так, как раньше» не может быть.

«Ты уверена, что однажды не перестанешь быть Сирини? — возражала ей новая я. — Что, если девушка проснётся, а ты окажешься в своём человеческом теле? Или вовсе…»

Продолжать не хотелось. После ужасного дня, когда Андиан растоптал мою любовь, я жила только местью. Но в какой-то момент поняла, что мне нравилось юное тело и возможность начать всё с чистого листа. Жаль, что никто не мог гарантировать, что я навсегда останусь Сирини. Даже господин Энедх.

«Магистр сказал, что любит меня, — жалобно пискнула человечка Эленари. — Он не допустит, чтобы я погибла!»

«Фирран был под воздействием неизвестного зелья, — урезонила сама себя и поджала губы: — И вообще! Определись, ты хочешь остаться с Андианом и дочками или с Фирраном?»

Сердце рвалось на части. Как же сложно сделать выбор! Я чувствовала, что запуталась, но не хотела перекидывать эти чувства в будущее. Наступил момент решать своё будущее, и я пройду это несмотря ни на что.

— Сирини? — услышала тихий и какой-то безжизненный голос Мирини. — Долго будешь топтаться на пороге?

Я обернулась, только сейчас вспомнив о ней. Когда Вирини заметила наши метки, старшая дочь промолчала и вела себя тихо до самого приезда домой. Андиан выскочил из кареты и, не удосужившись помочь нам спуститься, в ярости кинулся к дому. Взбежал по лестнице и едва не снёс дверь, так спешил к лгунье-любовнице. Ноар ещё не знала, что всем её планам пришёл крах.

Верини, в отличие от старшей сестры, заметно нервничала. Она то начинала смеяться, то кидала на меня злые взгляды, но, в конце концов, бросила перед Мели рюкзак и ушла за ворота с одним маглобом. Я надеялась, что дочь прогуляется и успокоится, как она часто делала.

А вот Мирини в таких ситуациях, наоборот, становилась незаметной, но эта тишина была пугающей. К моему сожалению, я упустила состояние девушки из виду, и теперь оказалась лицом к лицу с той, что была готова меня придушить голыми руками.

«Лучше бы она так на Ноар смотрела», — промелькнула обида.

— Проходи, — я отступила в сторону, но дочь не двинулась с места. Я обречённо вздохнула и нарочито спокойным тоном пояснила: — Не уверенна, что теперь могу остаться. Что бы ты ни думала, в нашу первую встречу я говорила правду и не собиралась отбивать господина Седри у мачехи. Если ты забыла, я настаивала на официальном удочерении. Войди я в ваш род, то твой отец не смог бы на мне жениться.

— Верно, — она с подозрением прищурилась. — Может, ты знала, что папа будет тянуть с визитом во дворец?

— Он не тянул, — ровным тоном напомнила я. — Помешала новость об отравленной воде.

— Может, ты её и отравила, — ледяным тоном обвинила Мирини.

Я решила открыть ей правду:

— В той воде не было ни яда, ни зелья. Один мой знакомый зельевар провёл анализ земли, в которую Ворн вылил всё, что было в чане, поэтому я знаю.

Мирини шире распахнула глаза:

— Ты пошла на такое? Но зачем?

— Я тоже здесь живу, — я пожала плечами.

— Верно, — задумчиво ответила дочка, и напряжение вмиг спало.

Мирини стала прежней, но глаза её всё ещё лихорадочно блестели.

— Ты что-то ещё хотела сказать? — зная свою дочь, не без причины насторожилась я.

Она обернулась и, прислушавшись к разговору слуг в холле, а потом тщательно прикрыла входную дверь. Схватив меня за запястье, на миг прижала палец к губам, а потом увлекла меня вниз по лестнице. Во дворе никого не было: Мели унесла рюкзак Верини в дом, а Ворн распрягал лошадей у конюшни.

Мирини подвела меня к розовым кустам, от которых исходил умопомрачительно-сладкий аромат, и ещё раз огляделась, убеждаясь, что никто не подслушивает. Крепко сжимая мою руку, тихо, но твёрдо предупредила:

— Ни за что не выходи за моего отца замуж. Или умрёшь!

У меня глаза едва на лоб не полезли:

— Ты мне угрожаешь? — Сдержав раздражение, начла снова: — Я же объяснила, что…

— Да нет же! — перебила она и нервно переступила с ноги на ногу.

Я ощутила, как рука дочки задрожала. Заметив, что щёки Мирини покрылись лихорадочным румянцем, поняла, что она борется с собой. Дочь не хотела что-то рассказывать. Очень не хотела! Но и смолчать почему-то не могла. Закрыла глаза и, запрокинув голову, шумно вдохнула, а потом посмотрела на меня и быстро выпалила:

— Я прокляла свою мачеху. Использовала редкое смертельное проклятие. Дайна скоро умрёт. Но если отец с ней разведётся и женится на тебе, то... Проклятие не отменить и не изменить. Тогда умрёшь ты!

У меня дар речи пропал. Молча смотрела на свою старшую дочь и не узнавала её. Вид решительный, хотя видно, что Мирини страшно до дурноты. Она прикусывала щёку изнутри и смотрела исподлобья, нервно ожидая моего ответа.

— Я… — Голос сел, и я прокашлялась. Помотала головой, изумлённо глядя на дочь: — Это шутка такая? Ты бы не смогла.

— Почему нет? — она горько усмехнулась и отпустила мою руку. — Если намекаешь, что нам такое не преподают, то я открою тебе глаза. Учебники не единственный способ учиться! Что же до магии, ты права. Моей силы не хватило на смертельное заклятие, поэтому я купила кое-что…

Она замолчала, не договорив, и я тут же насторожилась, высказав догадку:

— У Мегара?

Выражение глаз Мирини мгновенно стало враждебным:

— Откуда ты знаешь?

— Он намекал, — я пожала плечами. — Говорил, что мне выгодно быть его девушкой. Обещал, что стану лучшей ученицей, если останусь рядом с ним. Ясно же, что этот парень торгует чем-то запрещённым. Расскажешь, чем?

Она поспешно поджала губы и опустила голову, а мне оставалось лишь вздохнуть:

— Я всё равно узнаю. Но если ты скажешь сама, то у нас будет общая тайна.

— Ты не сохранишь наш секрет, — судя по ворчливому тону, она в этом не сомневалась. — Ты хочешь подружиться с Верини, а она мечтает догнать меня по успеваемости. Ты расскажешь ей, и моя сестра тоже будет зависеть от Мегара.

Я похолодела от ужаса:

— Это зависимость? — Схватила дочь за руки и тряхнула: — Он даёт тебе какое-то зелье? Может, провёл странный ритуал? Говори, Рини!

Она вздрогнула и как-то странно глянула на меня:

— Не веди себя, как мамочка. Тебе не идёт.

Я поспешно отпустила дочь, хотя очень хотелось добиться ответа любой ценой. Завела руки за спину и постаралась дышать ровнее, чтобы успокоиться. Спешить было нельзя, я могла вызвать подозрения. Ничего. Всё обязательно узнаю, но чуть позже.

— Лучше спроси, почему я это сделала, — странным гортанным голосом произнесла Мирини.

Она посмотрела в сторону дома, и взгляд дочери стал жутким. У меня по спине поползли мурашки, с губ сорвалось:

— И почему же?