Самец 96

Глава 13. «Зирга галва», или конская голова.

«Зирга галва», или конская голова

О том, как проходила сама переписка между новой пассией и нашим сексуально озабоченным героем, мы оставим за скобками сюжета. Ибо даже лучшие дешифровщики мира не смогли бы до конца понять весь смысл того интернет общения.

Но всё же коренная латышка с ником «Занда Скунс», никогда не изучавшая русского языка, и наш обормот Чесловас, лишь поверхностно им владевший, смогли всем невзгодам назло, используя кириллицу, договориться о свидании.

Личные фотографии «голубки» решили не демонстрировать, чтобы создать некий азарт и сохранить интимную интригу. Тем самым до последнего момента наполнить весенний теплый воздух нотками некой эротичности и легкого блуда.

Однако вся эта иллюзия таинственного, ласкавшего душу чувства исчезла, как в поле ветер, когда перед Дабровольскисом предстала некогда прибывшая в Норвегию в поисках неведомого счастья Занда.

Придурковатый Чесловас, сидевший на лавочке и кормивший голубей в ожидании «невесты», аж вскрикнул, когда к нему вплотную подошла они и басисто представилась, протянув в знак приветствия нечто, отдаленно напоминающее руку.

Дама, желавшая дикого секса, имела формы и внешность знаменитого на весь мир Тираннозавра Рекса. А ее толстые, короткие ножки украшались широкими ступнями 44 размера. Продолговатое, несуразно сложенное туловище имело «минус нулевой» размер груди. Лицо ее было вытянутой формы с выдвинутой вперед челюстью. Плюсом ко всем перечисленным «прелестям» шли коротенькие, свисавшие, как плети, высохшие, крючковатые ручонки.

О-х-р-е-н-е-т-ь! Вылитый динозавр! — отчего-то испугано подумал Чесик, и в его голове тут же всплыли картинки из книжек о древних рептилиях.

Тем временем сама Скунс решила взять быка за рога и пуститься с новым кавалером во все тяжкие.

— Я плехо говорить по-русски. Но зачем много говорить, надо действовать, — с ужасным прибалтийским акцентом заговорила эта ящероподобная дама, пытаясь выглядеть таинственно.

— Что ты вообще такое? Чего к людям пристаешь? Гражданочка, идите, куда шли, своей дорогой! — немного невпопад и малость по-хамски заговорил Чесюня, при этом интенсивно размахивая руками. — Я тут… вот… вообще голубей кормлю! Никому не мешаю, и ты мне не мешай! Цып-цып-цып. Гули, гули! — Нес какую-то околесицу наш герой, демонстрируя Занде в знак правдивости своих слов пакетик с семечками. — Вот докормлю пернатых и домой пойду, надо отдохнуть, а то завтра на работу. — Продолжал он сбивчиво свою нелепую речь, желая лишь одного — чтобы она ему всё-таки поверила и оставила в гордом одиночестве.

Занда в свою очередь взволнованно настаивала:

— Но как же так, Чесловас? Ты говорить и писать: парк, красная лявочька, ты иметь цветы. — заприметив в углу скамейки мятый букетик роз, запричитала несчастная.

— Ха-ха-ха! — нелепо рассмеялся кавалер. — Так это не мой, это пацан какой-то тут мимо проходил и оставил. Я не при делах, честно-честно! — Пытался врать наивный Чесловас.

Ну, в общем, вы наверняка всё прекрасно поняли, что это был резервный, но совсем не продуманный план Чесика на тот случай, если что-то пойдет не так, или девушка окажется ему не по нраву.

— Мне кажется, ты врать и обманывать мне. Так нельзя, это нехорошо. Ты не мушчина! — изливала свою душу оскорбленная Занда.

Вот раскудахталась зирга галва дурная! Ты в зеркало на морду свою лошадиную глянь. Ха-ха-ха! — весело подумал Чесик и, стряхнув с себя шелуху от семечек, засобирался было в путь.

Поняв, что мольбами, проклятиями и, тем более угрозами сердце Чесловаса никак не покорить, ведомая то ли опытом, то ли инстинктом Занда вслух произнесла волшебные для большинства мужчин слова, которые в конечном итоге возымели эффект и остановили побег нашего капризного донжуана:

— А может ты хочет выпить пиво за встречу? Я заплатить, — предложила Скунсиха и отчего-то отвела в сторону маленькие глазенки.

Опа-па! Охренеть! Вот это поворот, — радостно подумал Чеслов, а вслух строго и немного властно добавил:

— Так с этого и надо было начинать знакомиться, малая! А то предъявы какие-то базаришь. — Затем, сообразив, что с дамой, которая решила «проставиться», всё-таки нужно быть более галантным и обходительным, Чесловас, сменив гнев на милость, в полголоса добавил. — Зачем пиво пить, только деньги впустую переводить: оборотов мало и сикать от него вечно хочется. Лучше уже водки или бренди хряпнуть. А меня, если что Чесловас зовут. — Наконец соизволил представиться кавалер и тут же внес поправку в свое заманчивое предложение. — А еще лучше водку пивом запивать! Ну, это если тебе так пивасика хочется. — Весело залепетал он и, встав, молча заковылял в сторону ближайшего бара.

Занда из всего сказанного Чесловасом мало, что поняла, однако интуиция подсказала ей, что клиентик согласился с ее предложением, и быть сегодня жаркой ночке. Посему она также молча встала, быстро что-то проверила в телефоне и тихо поплелась за «жертвой».

Идти пришлось недолго, благо пивбар с труднопроизносимым норвежским названием находился сразу за углом и на радость Чесловасу оказался открытым. Всю недолгую дорогу он размышлял о внезапно свалившемся на его голову счастье — напиться на халяву. Затем вспомнил, что перед выходом на встречу он выпил пол литра подсолнечного масла, чтобы быстро не опьянеть. И немного пожалел, что это сделал.

Ничего, прорвусь, — подумал он и, выдавив на щетинистом дурковатом лице улыбку, глянул на Занду.

Та лишь улыбнулась в ответ и уменьшила расстояние между ними.

Только бы это масло живот не скрутило, и не начался понос. А то будет караул, как в последний раз, — переживал кавалер.

Наш герой так глубоко задумался, что совсем не заметил, как пролетающий мимо здоровенный голубь нагадил на него. Так с зеленовато-желтым пятном на левом плече он и заявился к барной стойке.

Занда, заметившая данный казус, хотела предупредить, но совершено забыла, как это мало приятное обстоятельство объяснить по-русски.

И так сойдет, — подумала она и молча остановилась возле кавалера.

Сделать заказ оказалось сложным делом, так как Чесловас не владел ни английским, ни уж, тем более норвежским языками. Поэтому произошла небольшая заминка.

— Э-э-э, ы-ы-ы, у-у-у… — что-то несуразное мычал он, интенсивно тыкая пальцами в многочисленное спиртное.

Естественно, бармены его не поняли, а лишь пожали плечами и с любопытством продолжали смотреть на необычного клиента. Последний уже пытался было прибегнуть к языку жестов, притворившись глухонемым, но тут, к немалому удивлению Дабровольскиса, Занда практически на свободном английском заговорила с работниками бара.

Ты посмотри на нее! Лошадь лошадью, а по-английски еще как шпрехает! Охренела совсем дура, — подумал удивленный Чесловас.

Но как-либо препятствовать он не стал, а лишь воспользовался случаем и сделал заказ, какой делают арестанты в ночь перед расстрелом — всего и много.

Так всё и началось!

Шотландское темное крепкое пиво, местное бренди, русская водка полились рекой. Приятный слуху звон многочисленной стеклотары перемешался с играющей в баре музыкой.

Вот она — житуха! — в пьяном угаре, несмотря на выпитое накануне подсолнечное масло, думал Чесловас. — Вот оно — счастье! Халява, бухло, баба! Е-е-е! — не переставал радоваться он.

Когда алкоголя было выпито слишком много, а закуски съедено непропорционально мало, сбылись его самые худшие опасения — жировая пленка, искусственно созданная в желудке с помощью подсолнечного масла, начала растворяться, смешиваясь с алкоголем, при этом делая свое пагубное дело.

Произошло это довольно быстро, можно сказать мгновенно.

И без того слабые от природы ножечки бедолаги подкосились окончательно. Он оказался не в состоянии более совладать с ними. Пытаясь встать, он замахал ручонками и что-то даже закричал. Но все его усилия были напрасны, а попытки — тщетны. Мозг больше не посылал импульсы конечностям и вообще отказывался работать.

Словно пудовый молот опустился на голову несчастному, там начало коротить, замыкать и стрелять. Реальный мир с его звуками, привычными картинками и несбыточными желаниями стал пропадать, оставив Чесловаса в абсолютном забытье и беспамятстве.

Дело близилось к ожидаемой развязке.

***

Утром следующего дня, с неимоверным трудом придя в себя, Чесловас заметил, что он абсолютно голый лежит в незнакомой обстановке на чужой кровати.

Вся его одежда и нижнее белье отсутствовали, и только потные и видавшие виды кроссовки находились подле кровати.

Че за хрень такая?! Где это я?! Неужели я переспал с этой чиксой? — сбивчиво думал он, присев на кровати и прикрыв весь свой срам одеялом, пытаясь припомнить вчерашние вечер и ночь.

Ужасно хотелось курить и пить.

Хотя бы светлого пива, — мечтал этот безумный Жигало.

Правда, думать и мечтать в одиночестве ему пришлось недолго. Вскоре, скрипнув сталью, открылась дверь, и на пороге, загородив весь дверной проем, появилась абсолютно нагая и явно чем-то довольная Занда.

Так как наш охламон давненько не видел обнаженное женское тело, то от неожиданности он даже вскрикнул:

— А-а-а! — И тут же отвел свои бесстыжие похотливые глазки в сторону, начав рассматривать стоявший в углу покошенный небольшой шкаф.

— Здравствуйте, дорогой моя мушчина, — весело залепетала Занда, пытаясь начать беседу, и с разбега нырнула под теплое, согретое похмельным кавалером одеяло.

Охренеть! Вообще с дубу рухнула. Дура! — раздраженно думал Чесик, однако вслух произнес лишь то, что его волновало в данный момент больше всего:

— Покурить бы и горло промочить, — выпалил он и, почесав индюшачий кадык, с опаской глянул на даму.

Видимо, зная с каким типом имеет дело, та молча встала, летящей походкой подошла к письменному столу и из одного ящика вытащила пачку папирос и баночку свежего пива.

— Ну, ты даешь, малая, — расплывшись в нелепой улыбке, пробормотал плюгавенький прощелыга. Приняв трясущимися руками дары, он прикурил, открыл пиво, сделал несколько больших и жадных глотков и снова молча улегся на кровать, закинув ножку на ножку.

Дама улеглась рядом, нежно прижавшись к своему мачо.

Однако разговор явно не клеился, в воздухе, помимо табака и запаха потных человеческих тел, веяло прохладой. Со стороны Чесловаса чувствовалось абсолютное безразличие ко всему происходящему, Занда же испытывала дикий страх вновь остаться в одиночестве. Именно поэтому она прервала молчание и начала околдовывать и очаровывать жениха, неся всякую чушь и заманивая его в неловко расставленные сети.

— А ты знать, что лишить меня девственности? — сразу в лоб и по факту начала женщина. — Но ты не переживать, всё у нас будет хорошо. Мой бабушка иметь семеро детей. Я тоже хотеть пятерых минимум.

Чесловас, ожидавший такого поворота событий, лишь молча сдвинул брови и прикурил очередную сигарету.

Занда порассуждав об их «совместных» планах на десятилетия вперед, зачем-то начала жаловаться на жизнь в Латвии:

— А ты знать, где я работать в своем родном Резекне?

— Неа, — безразлично ответил жестокосердечный кавалер, продолжая курить и посасывать пивко.

— Я работать на опарышах. А ты понимать, что значит пять лет работать на опарышах?

— Неа, — вновь немногословно ответил последний и, выпустив струю едкого дыма, посмотрел в потолок.

Далее от неугомонной дамы последовала целая лекция о разновидностях опарышей, их размножении и невероятной пользе в повседневной жизни, медицине и быту.

Неожиданно столь интересный разговор перешел в политико-экономическое русло, и оказалось, что опарышей продавать однажды стало не выгодно. Виноваты же во всем были латвийские депутаты и какой-то жук, который беспощадно уничтожает этих полезных червей.

Если читателю интересно, о чем размышлял в данный момент обвиненный в краже невинности Чесловас, пока его пытали подробностями жизни опарышей и жука-Карапуза. То думал он о куда более земных и насущных проблемах.

Так, а я ведь еще не срал сегодня, — испуганно вспомнил он и почесал свое «хозяйство». — Странно, почему-то и не хочется. Стремно это всё как-то, ведь я вчера выпил пол литра масла, а затем столько водяры влил в себя. Мне днище по-любому должно было прорвать. — Довольно логично рассуждал молодой человек, пытаясь вспомнить, куда и где мог сходить «по большому».

Затем Чесик заострил свое внимание на том, что лежит без нижнего белья. Пошарив глазами по небольшой захламленной комнатушке, он, увы, его не обнаружил.

Не понял. А где мои фирменные труселя? — подумал несчастный и, снова почесав свое «хозяйство», уселся на кровати. — Всё, с меня хватит! Пора валить отсюда, а то у этой, смотрю, конкретно фляга свистит: опарыши, дети какие-то. И что вообще у человека в башке творится? Охренеть! Одним словом — лошадь! — довольно ехидно подумал Чесюня и, не говоря ни слова, засобирался в путь.

Однако попытка побега не удалась. Заметив ее Занда, дабы удержать «суженого» в своих объятиях, снова прибегла к старому проверенному способу.

— Я жарить курица, а в холодильник лежать бутылка водки, — радостно объявила она и, прикрывшись халатом, куда-то упорхнула из комнаты.

Ее слова снова возымели действие. Кавалер, сидя на кровати и ковыряясь зубочисткой в немногочисленных зубах, глубоко задумался.

Ладно, уговорила. Пожрать и похмелиться — дело святое, — решил любитель вкусно покушать и выковырял из остатков зубов волос. — Охренеть! — удивился он и, оглянувшись по сторонам, принялся прикладывать волосок к своему паху.

Закончив с «примеркой» он сделал своеобразный анализ.

Не. Ну, это точно не мой. Очень уж черный и крученый, — немного успокоившись, решил бедолага. — Так! Стоп! Блин! А как он у меня во рту оказался? — наконец-то дошло до охламона. — Боже мой! Неужели…

В этот момент его дурные мысли прервала Занда, которая с курицей в одной руке и обещанной бутылкой в другой буквально ввалилась в комнату, сотрясая все своей массой.

О противном волоске тут же было позабыто, и жизнь приобрела новые цветные краски.