Самовывоз

Нет воли — нет свободы

Боб досиживает свой срок в исправительной колонии, которая находится, там же, где живет и его брат Бакан. Исправительное учреждение находится в экологически неблагоприятном районе, если не сказать больше — на грани экологического бедствия. С восточной стороны от учреждения находится ТЭЦ, которая регулярно ежемесячно выбрасывает в воздух дым с золой и пеплом из труб. При дуновении ветра с востока на северо-запад вся зола и пепел из труб ТЭЦ, как из кратера разбушевавшегося вулкана, падает на одежду и кожу сотрудников и осужденных. Практически невозможно дышать. Кожные покровы людей приобретают грязный вид. При попадании на одежду, остаются следы золы, которые трудно удалить. А носить светлую одежду практически невозможно. Понятно, что при такой ситуации у жителей просто нет желания выходить на улицу, но работа обязывает. Приходится одевать на лицо маски. А с северо-западной стороны находится кислотно-щелочной завод по обработке и выщелачиванию золотой руды. При ветре с дождем на головы людей попадают частицы воздуха с кислотным содержимым. На губах привкус кислоты, земли. С севера при ветре несется урановая пыль с рудника.

Вся прилегающая к учреждению территория во время ветров покрывается слоем золы и пепла. Высаженные цветы погибли. Деревья покрыты серой пылью, растут плохо. Окна в учреждении открыть не представляется возможным из-за попадания пепла и пыли в помещение. Нет воздухообмена. Людям приходится по несколько раз в день вытирать подоконники и стекла, очищая от пепла и пыли. Эта ситуация усугубляется во время жары. Данная экологическая обстановка вокруг учреждения вызывает опасность возникновения различных заболеваний. Все чаще стали сотрудники и осужденные обращаться с жалобами на зуд кожи, глаз, насморк, сухой кашель, першение в горле, выпадение волос на голове, проявление аллергических реакций на коже, обостряются все хронические заболевания или возникают новые. Постоянное попадание в бронхи, в легкие мелкодисперсной пыли из золы и пепла, кислотный дождь с урановой пылью вызывают такие заболевания как пневмокониозы, аспергиллёзы легких. Подобные заболевания характерны и для шахтеров. Но вся проблема в том, что ни сотрудники уголовно-исполнительной системы, ни сами осужденные не являются рабочими шахт. Ну, и подопытными кроликами, надо думать, тоже. А что можно говорить о жителях поселка? Согласитесь, когда слой пепла и золы на тротуаре величиной примерно пять сантиметров — говорить просто больше не о чем. Если гражданин находится в условиях заключения, ответственность за его жизнь должно нести государство, поскольку именно государство ограничивает его в личной свободе.

Общество не боится того, что не может измерить. Тот, кто вчера был милосерден к жестоким, сегодня сам оказывается жесток к милосердным. Милосердие — это забота о других. Боб продолжает сидеть. Из пяти «воинов-интернационалистов», отбывающих срок в этой зоне, осталось только двое — в их числе Боб. Остальные трое уже амнистированы — в честь юбилея вывода советских войск из Афганистана. Амнистия, это забвение и прощение одновременно. В любом случае, это память об унижениях. По обстоятельствам, не связанным с правильностью осуждения, у Боба «не амнистируемая» статья. Это среди людей, сплоченных общим настоящим, трудно устанавливать неравенство, а среди людей без общего будущего — легко!

Часто люди считают свои восприятия «окнами» в мир, которые позволяют им воспринимать мир таким, какой он есть на самом деле. Но гораздо точнее считать человеческие восприятия фильтрами, которые задерживают большую часть реальности и пропускают только очень узкий диапазон. Чувства — не единственное, что отфильтровывает реальность. Ум тоже, в основном, занят этим. Убеждения служат именно для того, чтобы показывать человеку только ту реальность, которая соответствует его убеждениям. Поэтому, у каждого своя реальность! Большинство людей сошли бы с ума, если бы непосредственно оказались в настоящей реальности…

Бакана и Боба забрали с «острова» Аксу на «материк». Вернувшись, они уже не смогли быть «островитянами», но и остров свой покинуть тоже не смогли! Жизнь в Аксу, что для Боба, что для Бакана — это одиночество плюс поток дерьма. Каждую минуту перед каждым из братьев стоит своя, только своя задача, и каждый должен сам ее решить. Для одного из них одиночество — это бегство больного, для другого — бегство от больных. Все их беды от невозможности быть одинокими. Воля для Бакана, то же самое, что зона для Боба! Они приговорены к одиночному заключению в собственной шкуре на этом урановом острове! Из мелких приступов одиночества и состоит, собственно, жизнь каждого из них. Боб сидит в тех же условиях, что и служил — «в условиях сильной запылённости и повышенной солнечной активности», среди «изолированного однополого коллектива». Там же, по соседству с зоной, в которой сидит брат, живет и Бакан — условия его проживания — аналогичны. Кратчайшее расстояние между людьми — их общая радость. Бакан и Боб далеки друг от друга. Каждый из них одинок. В одиночестве можно приобрести всё, кроме характера. Поэтому, наверное, Боб сидит, а Бакан… бухает. Увы. В счастье у них не получается быть умеренными, а в несчастье — разумными. Они счастливы настолько, насколько они решили быть счастливыми. Бакан и Боб одиноки, потомy, что вместо мостов, связывающих их с окружающими, они строят стены, как когда-то в Афгане складывали из камней кладку — для обороны…

Одиночество — это еще не самое скверное испытание. Самое скверное — сидеть сложа руки. Когда развалился рудник Бакан переехал из рабочего поселка в город. Там уже жил его брат Боб. Одиночество не измеряется милями, которые отделяют человека от его близких. Одиночество нельзя заполнить воспоминаниями, они только усугубляют его. Бакан работал, Боб — блатовал в то мутное время. Так незаметно их пути и разошлись. Все было в послевоенной жизни Бакана — он был проходчиком на урановой шахте, потом работал вахтой на медном руднике на Сибайском месторождении в Башкирии. Потом жил в райцентре — держал коров, курей, свиней. Потом торговал на местном рынке.

Думаю, что еще десять лет он просто не выдержит. Бакан не работает — бухает. Квартира, в которой я его нашел крайний раз, была похожа на номер в гостинице с народным корейским телевизором. Никто денег в квартиру не вкладывает — в ней нет будущего, как и нет газа в пустых баллонах кухонной плиты, как нет и тепла, в отключенных за неуплату батареях отопления. Одиночество и ощущение, что ты никому не нужен — самый ужасный вид нищеты, верный признак старости, секрет благополучия которой состоит в том, чтобы войти в достойный сговор с одиночеством. Если из настоящего Бакана вычесть его прошлое — что останется от его будущего?

Важный вопрос, который пытаются разрешить братья: можно ли быть счастливым и одиноким? Они ведь всего только и хотели, что попытаться жить тем, что само рвалось из них наружу. Почему же это сделало их жизнь такой? Деньги за жилье, еду и лекарство — вот за что пришлось им воевать! Моя поездка казалась пустой попыткой изменить их историю, извлечь из нашего общего прошлого потерянный ими ресурс: способность, которой они не обладали, но которую так и не развили, будучи взрослыми — веру в то, что будущее их НЕ предавало.

Все, что остается для них — это дисциплина, способность спокойно противостоять неблагоприятным обстоятельствам, не входящим в их расчеты. Бакан и Боб, фактически, находятся в спячке, и напоминают «зомби», выполняющих действия согласно своему ограниченному набору шаблонов чувств, устремлений и переживаний. Им следует почаще обращать внимание на свои мысли и чувства. Стоит любому из них отследить источник своих вспышек ярости, ревности или зависти, и они сразу найдут того самого невидимого кукловода, дергающего их за нервы, как марионеток. Чтобы избавиться от изматывающих сомнений, у братьев не получается быть ответственными за принятые решения. У них не получается принять решение и биться за его осуществление, как будто это их последняя битва на земле. Искать выход, который, с обратной стороны обстоятельств, назывался когда-то входом. Задачи, не имеющие одного явного решения формируют «поисковую активность».

Кем чаще бывают люди — капитанами собственных судеб или жертвами обстоятельств? Отсутствие последствий и их однообразие, отсутствие видимой связи между действиями и их последствиями есть результат постановки нереальных целей, использования неправильных способов их достижения и, как правило, заниженной самооценки. Таков самый верный алгоритм неудачи. Когда у человека нет определенного прогноза на ситуацию, которая сложится в будущем, он начинает двигаться, искать пути решения. Пробовать, пытаться и, самое главное, не отступать перед неудачами, а анализировать сложившуюся ситуацию — понять, что это не он такой неудачник, а именно есть конкретная задача, с которой он пока, в данный момент, в данной ситуации, при данных обстоятельствах не может справиться. И если не тренировать эту самую «поисковую активность», то она исчезает, а на смену ей приходит приобретенная беспомощность — третьего не дано. Братья, которым все легко давалось за просто так даже на войне, оказались подвержены приобретенной беспомощности в такой же степени, как и беспомощные неудачники. Сталкиваясь с проблемой, действительно требующей неординарного решения, они теряются и попросту не готовы принять правильное решение, они обречены на провал. Безграничные по сути возможности сдерживаются беспомощностью, которую Боб и Бакан приобрели после нескольких неудач, следующих одна за другой.

Я не оправдываю ни Боба, ни Бакана — они оба творцы собственной судьбы. В этой истории в полной мере открывается уже не раз высказанная мысль, претендующая на истину, для трезвых и думающих людей. Самосознание Боба и Бакана не больше, чем тротуар, засыпанный пеплом и урановой пылью в их родном городе. Человек почти целиком состоит из неосуществленных возможностей. Люди, которых называют великими, это те, у которых хватило мужества реализовать хотя бы некоторые из своих скрытых возможностей. Заключенные, у которых есть какая-то возможность контролировать обстановку вокруг — передвигать стулья, например, испытывают меньшее напряжение, реже болеют, среди них меньше случаев вандализма. «Средний человек» слишком робок, чтобы сделать попытку себя проявить.

Всего четыре условия: окружающая действительность, обстоятельства, ответственность и усилия. Реальность — непознаваема, существование — невыносимо. И он предпочитает уют садовой дорожки при доме без… пыли с уранового рудника…

Познать мир и себя — главная задача и она осуществима! Ведь главная беда в том, что мы все прикованы к сегодняшнему дню. Мы поступаем как машины, и наша свободная воля минимальна… у нас гораздо меньше силы воли, чем мы думаем. А не иметь воли — это не иметь свободы. Нами управляет привычка. Наше тело как робот, который выполняет то, что выполнял вчера или за последний миллион лет…

В конечном счете к людям относятся так, как они этого заслуживают. Выжившие на войне Бакан и Боб, почти целиком состоят из неосуществленных ими возможностей! ЗАТО «Аксу» — это ящик с «рассыпухой», в котором даже неиспользованные патроны превращаются отстрелянные гильзы! У каждого из нас есть своя «Белая Вода»…

Пока живешь, нельзя позволять себе умирать по частям! Какие бы препятствия ни стояли между братьями и желаемой целью, им следовало бы знать — они находятся, прежде всего, в их головах, и они могут изменить неблагоприятные обстоятельства, поверив в свою удачу и способности.