Самый черный день

4-е место Последний приют Андрей Киреев

Закончив читать, Полковник захлопнул папку с надписью «Совершенно секретно». Строка ниже гласила: «Отряд № 0».

С октября 1957 года два брата итальянца Кордиглия, умудрились из Турина перехватить переговоры первых советских космонавтов. В это время в средствах массовой информации ни о каких полетах в космос не было заявлено. Ноябрь шестидесятого года ими пойман сигнал SOS с корабля, удаляющегося от орбиты Земли. Февраль шестьдесят первого — получена запись задыхающегося на орбите космонавта. Октябрь шестьдесят первого — перехвачено несколько фраз безымянного советского космонавта. Страх в переводе не нуждался. Радиолюбители понимали, что где-то там, в космосе, в очередной раз умирал молящий о помощи человек, пытаясь выйти на связь с Землей.

Никто не узнает, что случилось с этими людьми на самом деле в космосе, что они пережили, находясь наедине с бесконечностью, умирая в полном одиночестве. Задыхаясь на орбите или сгорая живьем в верхних слоях атмосферы, они шли осознанно на этот шаг и лишь на миг, блеснув на небосводе короткой вспышкой, канули в небытие. Что чувствовали они при отказе оборудования, когда отсчет их жизни шел на секунды? О чем думали, проживая последние секунды своей жизни? Они мечтали быть первыми, но так и остались неизвестными. Со временем их имена сотрутся в памяти, уйдут в забвение. Единственное что будет известно об этих самоотверженных людях, лишь то, что они входили в список отряда № 0.

Полковник отложил в сторону бумаги.

«Завтра сдам в архив», решил он, выходя из кабинета.

До полета Юрия Гагарина оставалось чуть более одного месяца.

МКС 13 марта 2072 г.

Командир экипажа МКС Олег Симонов любил наблюдать за Землей из обзорного купола. Только отсюда открывался такой неподражаемый вид. Фантастическое лицо планеты с высоты в триста пятьдесят километров завораживало. Каждый раз, наблюдая за Землей, он видел совершенно новое, необычное, неописуемое. Белоснежные облака на фоне лазурно-голубых океанов Атлантики, удивительные рассветы, которые на орбите за сутки можно встретить шестнадцать раз, завихрения разбушевавшихся циклонов или свет ночных городов.

Сейчас он наблюдал за Африканской грозой. Сплошные всполохи молний, как расцветающие синевой гвоздики, дрожали в свете. Разряды, расплываясь, тускнели и вновь подхватывались соседними отблесками, соединялись в один светящийся узор, пляшущий и дрожащий в море света на фоне грозовых облаков.

Уже более трех месяцев Симонов с группой космонавтов находился на станции, сменив предыдущий экипаж. На этот раз среди мужского коллектива находилась одна женщина— француженка Адель Дюваль. На первый взгляд хрупкая и слабая, но, как оказалось, весьма упертая и стойкая женщина.

Вместе с Адель и командиром экипажа на МКС прибыл англичанин Оливер Джонсон и американец Билл Хоггард. Бортинженер Виктор Волков остался на станции еще на один срок.

Более девяноста дней пролетели на орбите в исследованиях, словно один миг. Позади были эксперименты в области биологии, физики, космологии и метеорологии. Все они требовали наличие уникальных условий космического полета.

Завтра, на станцию должен прибыть челнок с дополнительным оборудованием продуктами питания и новым экипажем на последующие три месяца. До возвращения домой ждать оставалось совсем недолго.

Симонов с полуулыбкой на лице задумчиво наблюдал, как грозовые тучи сменяются пушистыми облаками, вслед за которыми небо расчистилось и перед ним предстало извивающееся змеей очертание побережья и сверкающий изумрудным оттенком океан.

Поверхность Земли озарили яркие вспышки. Одна за другой, словно загорающиеся на елке огни. Чистое небо разрезали росчерки стартующих ракет. Сначала их было немного, но с каждой минутой их количество росло. Они летели в одном направлении, но вот появились и другие, устремившиеся к ним навстречу. Поднявшиеся в стратосферу ракеты, сбрасывали отработанные ступени и, выйдя на запрограммированный курс, срывались в огненном смерче каждая к своей цели.

Да, что там происходит? Симонов не мог поверить своим глазам, отказывался верить своему разуму. Этого просто не могло быть! Очнувшись, он позвал остальных членов экипажа и уже через несколько минут все космонавты заворожено наблюдали за происходящим. Количество ракет перевалило за сотню. Первые взрывы вспыхнули ярким светом, рождая в распустившихся огненных цветках зловещие силуэты гигантских грибов.

Война? шепотом спросил неизвестно кого Билл Хоггард. Но никто ему не ответил.

Битый час Виктор Волков пытался выйти на радиосвязь с Землей. Тщетно. На вызов не откликнулась и лунная база «Звезда».

Может, неполадки какие? пожал плечами Волков. — Что на Луне то могло произойти?

Давай я проверю оборудование, сказал Олег, отстранив в сторону бортинженера.

Средства связи оказались в порядке. Оставшееся до отбоя время, провели в полной тишине. Каждый строил свои догадки, пребывая в растерянности и смятении, с озабоченным видом вспоминая о доме и своей семье.

МКС 14 марта 2072 г.

«Атлантис» появился на три часа позже запланированного времени. Центр управления полетами по-прежнему хранил молчание. Симонов решил, что шаттла не будет, но выглянувший в иллюминатор Волков неожиданно разглядел знакомые очертания корабля на фоне изменившейся планеты. Еще вчера она была прекрасна, сейчас же ее почти не было видно за плотным слоем буро-пепельных облаков.

Приблизившись к станции «Атлантис» совершил «кувырок» позволив экипажу МКС проверить состояние термозащитного покрытия корабля. Корпус не пострадал. Стыковка прошла штатно в ручном режиме управления. Процессом руководил пилот челнока.

После томительных минут выравнивания давления открыли люки, и в проеме показался Джеймс Керк. Его сразу проводили в жилой модуль, где собрались все члены экипажа. Молча всматриваясь в изможденное лицо Джеймса они ждали от него новостей. Керк выдержал длинную паузу прежде чем заговорил:

— Что вам сказать? Я сам не в курсе всех событий. Телевидение молчало. Только по радио я узнал, что все штаты, от Атлантики до Тихого океана, подверглись ядерной бомбардировке. Города в руинах. По всему миру уже погибло около 260 миллионов человек. И это только по предварительным данным за один день.

Кто начал всю эту заваруху? поинтересовался Оливер Джонсон.

Наше правительство во всем обвиняет Россию и северную Корею. Вымолвил Керк, опустив голову.

Все посмотрели на командира экипажа и бортинженера.

Вранье, огрызнулся Волков. — Быть не может!

От русских всегда одни проблемы, завелся Билл Хоггард.

— Зато вы — американцы, готовы свалить на кого угодно все грехи, лишь бы самим остаться чистенькими, — огрызнулся Виктор. — Даже нагадив себе в штаны, тут же обвиняете во всем русских.

Успокойтесь. Повысил голос Симонов. — Мы все в одной лодке. Нам ни к чему грызня на станции. Нужно решить, что делать дальше.

— Э-э нет, парни. Кто будет решать? Ты? — Билл ткнул пальцем в капитана. — С сегодняшнего дня я не подчиняюсь человеку, чья страна уничтожила мой дом.

Да, замолчишь ты или нет? взвился Волков.

Ситуация явно выходила из-под контроля. Назревал конфликт, и только Богу было известно, во что он мог вылиться. Здесь, в ограниченном пространстве, жизнь каждого космонавта зависела от сплоченности всего экипажа. Хоггард был на взводе. Бортинженер тоже «закипел». Еще минута и они сойдутся в первой космической драке. Положение спас Джеймс Керк:

— Остановитесь. Что вы делаете?

Воцарилась тишина.

— Видели бы вы себя со стороны. Словно не люди, а собаки. Осталось только перегрызть друг другу глотки! Опомнитесь! Нужно совсем потерять рассудок, что бы дойти до такого. Возможно мы последние из рода человеческого. Сейчас важно подумать о том, как нам выжить. Если вы заметили, я прилетел один. Остальные предпочли остаться дома с семьями. Там, на шаттле, достаточно продуктов для того что бы прожить здесь всем достаточно долго.

Психанувший Хоггард развернулся и исчез в проеме, в направлении американского лабораторного модуля «Дестини». Англичанин последовал за ним.

Совсем забыл, вам письмо с Земли, капитан. Керк достал из нагрудного кармана конверты.

— А мне есть что-нибудь? — Виктор с надеждой смотрел, как американец перебирает в руках письма.

— Увы, мой друг, вам ничего нет. Пара писем для Адель. Одно командиру экипажа. Оставшиеся письма тем джентльменам, что недавно покинули нас.

Волков разочарованно опустил глаза. С детских лет он воспитывался в детском доме. Еще ребенком, сидя на подоконнике и любуясь на звезды, он твердо решил, что полетит в космос. Время шло. Мальчик вырос, возмужал. Родных у него не было, но, однажды, судьба свела его с Натальей. Их отношения развивались стремительно, как в сказке. Даже после свадьбы, он думал, что все произошедшее — сон, но просыпаясь, каждый раз, видел рядом ту, ради которой жил.

Виктор не мог понять, почему Наталья не написала ему? Он не знал, что единственный человек, которого он безумно любил, накануне, попал в автокатастрофу и находится в коме. Врачи были уверены, что девушка придет в себя. Но13 марта после падения ядерной ракеты в черте города электромагнитный импульс вырубил все оборудование, и сердце Натальи Волковой остановилось.

Симонов, немного помявшись, убрал письмо, что бы позже прочитать его.

Нужно разгрузить «Атлантис», сказал капитан, обращаясь ко всем. Волков угрюмо кивнул, соглашаясь с ним.

Ну что ж, тогда начнем? предложил Керк, потирая руки и кивнув в сторону недостающих членов экипажа, он добавил — Надеюсь, вы не в обиде на них капитан? В такой ситуации у каждого могут сдать нервы.

— Вы правы, — согласился Олег. — Мы все сейчас на взводе. Займемся работой.

Весь оставшийся день они потратили на разгрузку челнока и распределение оборудования и продуктов по модулям МКС.

Симонов проснулся от того, что его бесцеремонно тормошил зависший над ним бортинженер. Открыв глаза, он увидел взбудораженного Волкова который сразу же выпалил:

— Эти гады слиняли, захватив с собой Лунный посадочный модуль с ровером.

Кто? не понял капитан.

— Керк с Хоггардом и англичанин с ними.

— Адель?

Думаю, ей не хватило места, модуль то трехместный.

Почему Лунный модуль, а не шаттл? не понял Олег, окончательно просыпаясь.

— Какой дурак захочет вернуться на мертвую Землю? Там от радиации загнешься через пару дней, а на Луне — база с годовым запасом продуктов на дюжину человек.

— Они еще что-нибудь забрали? — спросил капитан, выбираясь из спальника.

— Примерно тонну различного груза: продукты, регенераторы воздуха и воды, оружие и несколько баллонов сжатого кислорода. Это только на первый взгляд, точнее можно сказать после полной ревизии.

Вот гады, воскликнул Олег, — думают только о себе. Сколько припасов у нас осталось? — спросил он, передвигаясь по коридору в сторону американской лаборатории.

При жесткой экономии не более чем на девять месяцев. В любом случае у них более выгодное положение, ответил Волков, следуя позади.

Ну и хрен с ними. Думаю, со временем мы воспользуемся шаттлом и вернемся на Землю или рискнем и прилунимся на нем рядом с базой, рассуждал Симонов вслух.

«Атлантиса» больше нет, вымолвил Виктор позади. — Они его отстыковали. На Луну нам уже никак не попасть.

14 марта. Орбита Луны.

Извергая огненный поток из сопла главного двигателя, корабль несколько часов маневрировал над лунной поверхностью. Лунный модуль (ЛМ) весивший более 25 тонн вместе с транспортом, находившимся на нем и взятым на борт грузом, летел опорами посадочной ступени вперед. В этот момент иллюминатор был обращен вниз. Билл Хоггард сосредоточенно отлеживал ориентиры на поверхности земного спутника. Один из них мелькнул в иллюминаторе раньше положенного времени на несколько секунд.

Мы опережаем график, вымолвил американец, включая двигатель посадочной ступени лунного модуля. — Придется сесть дальше расчетной точки.

Англичанин согласно кивнул.

Начался этап торможения. Несмотря на стандартную операцию на лицах космонавтов выступила испарина. Временами случалось, что техника или оборудование подводили, и тогда все зависело от банального везения. Сейчас все шло пока по плану. Корабль повернулся иллюминаторами вверх. Трое космонавтов сидящих в ложементах увидели Землю почти перед собой. Выглядела она иначе. Грязно-серые облака закрывали ее необыкновенно красивый вид.

Через восемь минут после начала торможения на высоте чуть менее двух километров, начался этап приближения к точке посадки. Бортовой компьютер перешел к выполнению программы, в соответствии с которой управление движением и двигателями посадочной ступени осуществлялось автоматически.

Модуль медленно перевернулся в вертикальное положение.

На высоте четырехсот метров космонавты увидели, что автопилот ведет корабль в точку на краю большого кратера, окруженного валунами двух-трех метров в поперечнике. Хоггард переключился на полуавтоматическое управление посадочным модулем, помогал стабилизационными двигателями маневрировать кораблю. Через несколько минут включился мощный ракетный двигатель торможения. Выброс пыли и близлежащих камней устроили бурю в космическом вакууме. Корабль коснулся опорами поверхности планеты.

Билл Хоггард и Оливер Джонсон выбрались наружу. Американец с интересом осматривался, а англичанин взялся за управление подъемником. Трап медленно опустился и из грузового отсека на ровере выехал улыбающийся Джеймс Керк.

Примерно час ушел на погрузку вездехода всем необходимым оборудованием и продуктами, но только половина груза уместилось на тягаче. Поскольку транспорт был двухместным, решили: Хоггард и Керк отправляются на лунную базу «Звезда» и разгружаются, после чего Билл возвращается за Оливером и оставшимся грузом.

Американцы, не теряя времени, забрались на вездеход и выдвинулись в сторону базы.

Корабль прилунился дальше установленной точки, отклонившись примерно на восемьдесят километров от «Звезды». Дорога в один конец должна была занять не менее 5 часов. Груженый тягач едва ли мог развить скорость более пятнадцати километров час.

Шестиколесный вездеход уверенно двигался по равнине. Окружающий ландшафт завораживал. Огромная равнина, до самого горизонта испещренная воронками кратеров и валунами, словно картина из какого-то черно-белого фантастического фильма. Около часа ехали молча, пока Керк не нарушил молчание:

— Как думаешь, долго русские протянут на станции?

— Плевать на них. При всем желании последовать за нами они не смогут, теперь каждый сам за себя. Жаль, конечно, Адель Дюваль, но тут ничего не поделаешь. Когда встаешь на тропу войны — жертвы неизбежны.

Они снова замолчали, но через четверть часа Оливер вышел с ними на связь:

— Парни, мне что-то не по себе здесь.

Что случилось дружище? спросил Хоггард.

— Я кое-что видел.

— И что же?

— Корабль.

— Да, брось, Оливер, откуда здесь взяться кораблю?

— Я не знаю. Поэтому мне и не по себе.

— У меня такое уже было: от усталости, мерещилась всякая ерунда. Ты просто переутомился. У нас выдались тяжелые последние сутки, практически без сна. Тебе просто нужно поспать.

Может ты и прав, немного помолчав, ответил Оливер. — Наверное, я так и поступлю. До связи.

Через несколько утомительных часов езды на горизонте появилась Лунная база.

Еще при первых исследованиях Луны в ее грунте ученые обнаружили большое количество окислов. Это открытие значительно облегчило добычу воды на базе, которую при отработанной химической реакции можно было получить при помощи водорода, что ускорило процесс колонизации Луны. За ненадобностью отправки воды в космос на космических грузовиках серии «Протон» сразу появилось много свободного места для других полезных грузов. Так, за весьма короткий срок, на спутнике земли выросла Лунная база «Звезда». Она представляла собой несколько модулей доставленных по отдельности. Каждый имел трехслойную защиту: тепловую, от метеоров и ультрафиолетового излучения. Здесь был складской, жилой, лабораторный модуль, мастерская и камбуз со столовой. База была рассчитана на 12 человек, но на данный момент там работали только две девушки космонавтки из Германии.

К немалому удивлению Била и Джеймса герметичная дверь, ведущая внутрь жилого модуля, была распахнута. Хоггард заглянул в проем. Внутри помещения лежало распластанное тело девушки. На ней не было скафандра. С первого взгляда было понятно, что она мертва. Лицо посинело от воздействия вакуума. Глаза расширены от ужаса. В руке специально разработанный для космонавтов пистолет, не имеющий отдачи.

Как думаешь, что здесь произошло? спросил Керк присев рядом с телом. Оружие девушки было разряжено.

Понятия не имею. Ответил Билл. — Нужно обыскать базу.

Поиски ни к чему не привели. Второго члена «Звезды» нигде не было. Немка, как в воду канула.

Все ясно, сделал заключение Хоггард. — Девчонки повздорили, и одна из них распахнула дверь, чем обрекла напарницу на смерть.

Куда же тогда она делась? удивился Керк.

— В километре отсюда есть отдельный лабораторный модуль по изучению лунного грунта. Я заметил снаружи следы, ведущие в том направлении. Как бы там ни было, это скоро выяснится, а сейчас нужно заняться разгрузкой. Пора ехать за Оливером.

Хоггард вышел. Забравшись на ровер, он загнал его в складской модуль. Чтоб не тратить время на разгрузку и замену аккумуляторов на тягаче Билл решил его оставить и воспользоваться вездеходом с базы.

Ты осмотрись здесь пока, сказал Хоггард Керку, меняя кислородный ранец. — А я поехал. Мы с Джонсоном заночуем на посадочном модуле, и только завтра появимся здесь. Так что не беспокойся. Располагайся.

Билл вышел из жилого модуля и через минуту Керк увидел в иллюминатор, как он на тягаче удаляется на восток.

Хоггард ехал налегке по оставленному ранее следу. Проделав большую часть пути, он попытался выйти на связь с англичанином, но безуспешно. Оливер не отвечал.

Спит как сурок, буркнул Билл, прибавив скорости.

Не загруженный вездеход «бежал» резвее и развил скорость чуть более 20 км в час. Времени на обратную дорогу ушло меньше. Уже был виден край огромного кратера с валунами, рядом с которым они приземлились, но…корабля не было. Он просто исчез, вместе с оставшимся грузом.

Сначала Билл думал, что Оливер стартовал на взлетном модуле и вернулся на МКС. Но тогда посадочная площадка с опорами осталась бы на Луне, а тут совершенно ничего нет. Он спрыгнул с тягача и прошелся по тому месту, где раньше стоял модуль. На лунном грунте отпечатались следы скафандра. Видимо англичанин решил прогуляться. Билл последовал по оставленному следу. Он привел его к краю кратера и там обрывался. Ни англичанина, ни следов его падения вниз не было. Джонсон просто испарился.

В голове Хоггарда все смешалось. Как такое могло произойти, он не понимал. Но сейчас его заботило совсем не это. Дело в том, что кислорода в его системе жизнеобеспечения осталось едва ли на час. Запасных баллонов он не взял, понадеявшись на запасы, оставшиеся на модуле. Теперь же он прекрасно понимал, что обречен. Не теряя больше ни минуты, он кинулся к вездеходу и, «вскочив» на него, рванул с места, подняв облако лунной пыли. Хоггард не знал, на что надеялся. Он гнал луноход, выжимая из него все, что мог. Через сорок минут ровер встал. Его аккумуляторы были полностью разряжены. Билл в отчаянии пнул тягач по колесу.

Что делать? Ну конечно! Нужно вызвать Керка с базы. Пусть он захватит баллоны с кислородом и выдвигается на встречу. Еще есть шанс, успокаивал себя Хоггард, вызывая базу:

— Джеймс ты слышишь меня? Это Билл.

Тишина. Никто не отвечал.

— Где тебя носит, черт возьми?! Джеймс ответь мне. Где ты, сукин сын?

Билл бросился бежать. Дорогу ему перегородил гигантский кратер. Чтобы не делать крюк Хоггард ринулся напрямки. Спускаясь по склону, он споткнулся и кубарем полетел вниз.

Все закружилось перед глазами. Билл кувыркался не в состоянии притормозить. Остановился он только на самом дне кратера. Кислорода оставалось минут на пятнадцать, не более. Поднявшись на ноги, Хоггард заметил перед глазами небольшую трещину. Светофильтр и иллюминатор скафандра были пробиты. Видимо, когда он летел вниз, то ударился о камень и повредил стекло. В маленькую щель стал проникать космический вакуум. Билл в панике пытался закрыть ладонью образовавшееся отверстие — тщетно. Отсчет его времени пошел на мгновения. Через 10 секунд у него отказало зрение, и наступила полная потеря ориентации. Он добрался до огромного валуна и сел, прислонившись к нему спиной.

В отсутствии атмосферы газообменный процесс в легких пошел в обратную сторону: кислород изымался из крови и выбрасывался в пространство. Полная потеря сознания случилась несколькими секундами позднее, причем к этому моменту кожа Хоггарда уже приняла отчетливо синюшный оттенок. Несмотря на это, мозг Билла все еще оставался неповрежденным, а сердце билось. По истечении девяноста секунд давление в кровеносной системе упало настолько, что кровь закипела и тогда Хоггард умер.

14 марта. МКС.

Я смогу поймать челнок и пристыковать его снова, стоял Волков на своем. — Поверь мне капитан! Это наш шанс.

Симонов понимал, стоит ему уступить и он никогда себе не простит своей слабости. Ситуация была внештатной. Сбежавшие члены экипажа отпустили «Атлантис» в свободное плаванье, но корабль находился еще рядом с МКС. Помимо создавшейся опасности столкновения, перед экипажем встал вопрос возвращения на Землю. Волков предложил единственный на тот момент выход из сложившейся ситуации — взять шаттл на абордаж. Задача не из легких, поскольку еще никто такого не делал.

— Я выйду через шлюзовую камеру и допрыгну до него. Расстояние еще не критичное и вполне пригодное для исполнения маневра. Не спеша доберусь до кабины пилота и заново пристыкуюсь к станции. Делов то — раз плюнуть, — напирал бортинженер, заметив колебания командира экипажа. — Поможешь мне одеть скафандр?

Симонов, сдавшись, кивнул. Он прекрасно понимал, что выбора у него просто нет, пришлось согласился с доводами Виктора.

Скафандр для внекорабельной деятельности (ВКД) весил более ста двадцати килограмм. В состоянии невесомости этот вес совершенно не чувствовался, но одеть его было занятием не из легких. Виктор протиснулся в прямоугольный вырез кирасы скафандра и улыбнулся сновавшему рядом капитану. Проверив герметичность стыков и давление в кислородных баллонах, Волков открыл люк в шлюзовую камеру вошел внутрь и закрыл его за собой. После стравливания давления он выглянул через обрез люка наружу. Каждый раз при выходе в открытое космическое пространство от увиденного захватывало дух. БЕЗДНА. Бескрайняя, черная, зловещая.

«Атлантис» парил рядом с МКС. Волков вцепившись за поручни, выбрался наружу. Упершись ногами в край шлюза, приготовился к прыжку. Осознавая всю потенциальную опасность, которую несла возможность потери или недопустимого удаления от космического корабля, грозящая гибелью из-за израсходования запаса дыхательной смеси, он прокручивал в голове план дальнейших действий. Сохраняя предельную внимательность, что бы избежать возможных повреждений или проколы скафандра, разгерметизация которого грозит аноксией и быстрой смертью, Виктор выбрал оптимальное направление для прыжка.

Волков уже готов был оттолкнуться, когда в шаттл что— то попало. Он отчетливо видел, как крыло корабля прошило насквозь. Еще с начального курса подготовки Виктор запомнил, что орбитальная скорость полета пилотируемых космических кораблей на высоте трехсот километров над Землей — около 8 км/с. Это в десять раз превышает скорость полёта пули, так что кинетическая энергия маленькой частицы эквивалентна той же самой энергии пули, обладающей в сто раз большей массой. С каждым космическим полётом появляется всё больше и больше орбитального мусора, из-за чего эта проблема остается наиболее опасной.

От мощного удара шаттл закрутило и отбросило в сторону шлюзовой камеры. Увернуться от приближающего корабля не было ни времени, ни возможности. Виктор нырнул обратно в шлюз под защиту его корпуса. Сильный удар смял оболочку камеры, сорвав ее с крепления. Бортинженера тряхнуло, он ударился спиной так, что зубы лязгнули.

Волков ощутил внутри крутящегося шлюза, что он удаляется от МКС. Нужно было срочно выбираться наружу. С трудом протиснувшись через деформированный люк, он в ужасе увидел как «Атлантис» сминая мобильную систему техобслуживания, врезался в робот-манипулятор и, отскочив от него, снес два левых крыла с фотоэлементами солнечных батарей. Волков понимал, что если от удара в корпусе станции появились трещины, то экипаж внутри станции уже мертв.

Оттолкнувшись от искореженного модуля Волков, прыгнул к комплексу. Уже в полете он включил сейфер, но поврежденный во время столкновения аппарат не желал работать. Виктор в панике наблюдал за проплывающей мимо станцией. Мозг хаотично искал выход из сложившейся ситуации. Как вернуться назад с неисправным сейфером? И его осенило. Риск, конечно, был и не малый, но других вариантов он просто не видел.

Дотянувшись до крепления сейфера, он снял его.

Векторные мини сопла были смяты. Воспользовавшись набором ключей, висевших на поясе, он отвернул крышку и перекрыл вентиль внешней тяги. Все время, посматривая на удаляющуюся станцию, он старался работать быстро. На извлечение одного из баллонов с воздухом ушло несколько минут. Прижав его к груди, Виктор открыл вентиль. Струя газа, вырвавшись из баллона, закрутила космонавта. Прилагая немало усилий, Волкову все же удалось найти оптимальное положение искусственному двигателю и направить себя к МКС.

Разогнавшись, как ракета, он стремительно приближался к станции. В последний момент баллон пришлось отпустить. Пролетев по инерции еще несколько метров, Волков ударился о корпус лабораторного модуля «Колумбус» и заскользил по его поверхности, стараясь руками зацепиться за выступающие узлы обшивки. Верхний слой ткани на одной из перчаток не выдержал, разорвавшись обо что-то острое. Еще пару мгновений и он снова окажется в открытом космосе и тогда уже точно не сможет вернуться. Совершенно случайно ему удалось зацепиться одной рукой за внешний поручень модуля. От сильного толчка руку чуть не выдернуло из сустава. Пальцы почти разжались и тогда, в последний момент, второй рукой он защелкнул на поручне карабин страховочного фала. Теперь можно было перевести дух, а затем, неспеша отправляться к другому шлюзовому отсеку.

14 марта. Лунная база «Звезда».

Пока Хоггард выходил на связь с Лунной базой, Джеймс Керк хоронил мертвую немку, потом он повторно обошел все модули. Обнаружив следы, уходящие на северо-запад, он решил выяснить: действительно ли вторая девушка находится в лабораторном комплексе в километре от «Звезды». Он не стал выгонять ровер из ангара, решив прогуляться пешком. Вскоре оставленные следы привели его к небольшой научной лаборатории.

Керк постучал в дверь. Никто не отвечал. Тогда он толкнул ее, но она оказалась закрыта изнутри. Немного подумав, Джеймс решил обойти модуль со всех сторон, и как оказалось, не зря. С другой стороны лаборатории он увидел приоткрытую дверь. Следы босых ног отчетливо отпечатались на лунном грунте у порога и исчезали в сгущающихся сумерках. Отправившись по ним, Джеймс в семидесяти метрах обнаружил окоченевшее тело девушки. На ней был только легкий обтягивающий костюм. Что могло заставить ее бросить лабораторию и в чем попало выскочить наружу? Девушка прекрасно понимала, что ей грозит смерть, и, тем не менее, покинула лабораторию без скафандра. Тщательное обследование модуля не дало ответ на этот вопрос, и Керку ничего не оставалось, как вернуться на основную базу.

На следующее утро не дождавшись прибытия Хоггарда и Джонсона, Керк решил связаться с ними, но ему никто не ответил. Не ответили они и через сутки. Первая мысль, закравшаяся в голову американца, была о том, что его все бросили, а сами вернулись на МКС. Но через минуту пришло успокоение.

«Ну и черт с вами», — решил Джеймс. — «Продуктов мне хватит на несколько лет. По крайней мере, проживу дольше других».

Спустя месяц он все же не выдержал, и отправился к посадочному модулю, захватив с собой все необходимое для долгого пути. На тягач Билла он наткнулся по дороге. Груза на нем не было. Бездыханное тело Билла, Керк, с помощью бинокля, обнаружил на дне кратера. Корабль на месте посадки отсутствовал. Этот факт удивил американского астронавта. Он обошел двух метровые глыбины и вышел к валу гигантского кратера окаймлявшего его край. Взобравшись на него, Керк прильнул к биноклю. То, что он увидел потрясло его. На противоположной стороне кратера были видны строения. Они были невысокими и совершенно не походили на модули, изготовленные в Росии и США. Китайцы? Джеймс даже обрадовался, но заметив зависший над строениями объект— вздрогнул и побледнел. Объект был похож на летающую тарелку. Керк бросился к роверу и, запрыгнув на него, рванул в сторону «Звезды».

Лихорадочно размышляя, Джеймс пришел к выводу, что он единственный человек на спутнике Земли, но не единственное живое существо. Все сводилось к тому, что на Луне он чужой.

Тогда он еще не знал, что спустя некоторое время, его тело, из-за излучаемых солнцем протонов, накопит в себе смертельную дозу радиации. Умирая от лучевой болезни в мучениях и в полном одиночестве, Керк так и не решится открыть дверь модуля, чтоб ускорить свою смерть. Он слишком сильно любил свою жизнь и цеплялся за нее до последней минуты. Ради нее он покинул Землю, когда другие космонавты отказались лететь, предпочитая остаться со своими семьями. Тогда он думал, что на орбите есть шанс выжить, переждав Апокалипсис. Со временем можно было бы вернуться на Землю. Но планы изменились. Керк воспользовался ссорой Волкова с Хоггардом и уговорил Билла бросить русских на станции. Ночью они загрузили отсек Лунного модуля всем необходимым. Отстыковали шаттл, чтобы русские не могли последовать за ними и бежали на Луну. Англичанин, все взвесив, присоединился к ним не желая оставаться на станции.

Сидя перед радиостанцией, Керк до последнего пытался выйти на связь с Землей. Чего он ожидал? На что надеялся? Успокаивал ли он себя тем, что он прожил дольше других?

Вглядываясь через иллюминатор в поблекший силуэт родной планеты Керк, перед самой смертью понял, что не хочет умирать один. Но у него просто не было выбора.

МКС. 22 июня. 2072 г.

Уединившийся в куполе Симонов уже в десятый раз перечитывал письмо. Последние вести от семьи. Живы ли они? Он не знал. Сегодня, согласно старому расписанию, должна была состояться телевизионная встреча с семьями.

Сквозь плотный занавес пепла, пыли и сажи окутавший родную планету ничего не было видно. Глядя в иллюминатор, Олег с ужасом понимал, что вряд ли увидит былую Землю и от этого на душе становилось еще тоскливей. Увидит ли он еще когда-нибудь поля колосящейся пшеницы или склонившиеся к самой земле плакучие ивы. Уцелел ли хоть кто-нибудь? Оставалось только гадать. Прошло более трех месяцев с момента, как американцы сбежали на Лунную базу, но скрывшая Землю пыль еще не осела. Все чаще в темных грозовых тучах мелькали молнии. Грозы охватили оба полушария, катаклизмы бушевали на поверхности планеты. Симонов даже представить не мог, что там сейчас творилось.

Волков в последнее время пребывал не в настроении. И хотя на его губах играла улыбка, Олег постоянно замечал, как печальны его глаза. Адель Дюваль предпочитала одиночество. Капитан все чаще наблюдал Адель у иллюминаторов безотрывно глядящую в даль. Несмотря на все усилия бортинженера развеселить ее Адель редко разговаривала с русскими. Иногда она целыми днями пропадала в тепличке модуля «Наука», отдавая всю свою любовь растущей зелени. Все остальные исследования и эксперименты на станции пришлось прекратить. Теперь это было ни к чему. Все стало сводиться к выживанию.

На днях вышел из строя предпоследний регенератор воды, теперь ее приходилось экономить. Без помощи Центра Управления Полетами, на МКС нереально было отследить движение космического мусора и заранее произвести маневры уклонения. За прошедшие дни частицы космического мусора повредили часть солнечных батарей и два модуля станции, которые пришлось изолировать.

22 июня Волков не выдержал гнетущего ожидания чего-то нового и неизвестного отозвал капитана сторону и сказал:

— Я тут подумал немного… В общем, я не вижу смысла в расходовании лишних продуктов и воды.

— Есть какое-нибудь предложение? — спросил Олег не понимая, куда клонит бортинженер.

— У нас есть одноместная посадочная капсула…

Даже не думай, перебил Симонов друга, догадавшись к чему тот ведет.

— Я так больше не могу, мне покоя не дает, что там сейчас происходит. Я даже уснуть толком не могу. Разреши улететь на Землю.

— Я понимаю тебя, но и ты меня пой..

Отпусти, перебил Виктор. — Не отпустишь — убегу. Только не хочу я так — по-свински. Получится, что я вас брошу. Не по — человечески это.

Корабль «Восток» предназначенный для возврата на Землю был закреплен на стыковочном узле «Гармония». Он являлся последним спасительным звеном для одного человека. Конечно, разумней было предложить Адель спастись на нем, но где гарантия, что капитан своим выбором не обречет ее на более мучительную смерть. Сам он покинуть станцию не мог, предпочитая погибнуть с кораблем. К тому же, пока хоть один человек находится в его подчинении, он отвечает за его жизнь.

Хорошо, пойдем, подготовим капсулу к полету и рассчитаем траекторию посадки, сдался Симонов и обнял Волкова.

Старт наметили на утро следующего дня. Вечером перед стартом устроили прощальную вечеринку. Стол ломился от сублимированных продуктов и зелени из теплички с модуля «Наука». Командир экипажа пытался шутить, но на самом деле, на душе, словно кошки скребли.

Утром прощание было не долгим. Как-то не верилось, что Виктор закроет люк и уйдет. Навсегда. Жутко было оставаться на комплексе, да и Волкову не легко — по лицу видно. Капитан от всей души пожелал другу доброго пути и удачной посадки. Виктор в ответ обнял командира, простился с француженкой и исчез на корабле, закрыв за собой люк.

После проверки всех систем капитан начал процесс расстыковки. Замки открылись, и пружинные толкатели оттолкнули корабль от станции. Время словно остановилось, медленно тянулись секунды. «Восток» отсоединился от МКС. Включив маневровые двигатели, корабль стал удаляться от станции. Достигнув оптимальный точки удаления, он включил основной двигатель и пошел к земной орбите на снижение.

Стандартная процедура приземления превратилась в падение. На заданной высоте не сработали пиропатроны, отбрасывающие основной двигатель. Поверхность капсулы раскалилась. Аппарат, теряя защитные слои один за другим летел в плазме по траектории около 60 градусов. Напряжение нарастало. Покрывшийся испариной Волков понимал, если не отбросило капсулу от корабля, то вес всего аппарата превышает допустимый, а значит скорость падения больше. Давление на космонавта было колоссальным. Все тело словно налилось свинцом. Волков не мог пошевелить даже пальцем. Температура в капсуле заметно возросла.

Неожиданно взорвались пиропатроны, отбросив основной двигатель от капсулы, и ее завертело. Через некоторое время сработали парашюты, но капсула продолжала крутиться, закручивая стропы. В любой момент они могли не выдержать. Тормозные двигатели сработали поздно, не успев погасить энергию падающего тела. От сильного удара капсулы о землю пристяжные ремни сломали космонавту ребра.

Вот я и дома, прошептал он и потерял сознание.

Очнулся Виктор от того, что кто-то скребся в люк капсулы. С момента приземления прошло чуть более часа.

Я здесь, закричал Виктор, пытаясь расстегнуть ремни. Ему с трудом удалось это сделать. Теряя последние силы, он открыл люк и увидел человеческие лица. Улыбнувшись, он пошутил:

— Привет земляне!

Двое из людей бесцеремонно вытащили космонавта наружу. Одеты они были в потрепанную одежду. От немытых тел несло потом.

Эй, поосторожней можно? воскликнул Волков осматриваясь.

Капсула приземлилась на окраине мегаполиса, точнее, на окраине того, что от него осталось. Отчётливо были видны руины, сплошные завалы из камней и арматуры. Местами, из развалин шел дым. От когда — то возвышавшихся небоскребов остались почерневшие скелеты в несколько этажей.

Тише вы, черти, возмутился Виктор в очередной раз, когда его обессиленного пронесли мимо сгоревших автомобилей. Дышать было тяжело. Удушливый воздух, с запахом горящей резины и пластика, буквально резал легкие.

Космонавта протащили мимо клеток с сидевшими внутри людьми в рваной одежде. Грязные лица с обреченными взглядами мелькнули на фоне строительного мусора.

Волкова внесли в небольшое кирпичное здание с уцелевшими местами грязными стеклами. В конце широкого коридора открылась дверь куда его и заволокли. Полы в этой комнате были значительно чище. Посередине стояли три эмалированные ванны. В правом углу на крючьях висели обезглавленные и освежеванные тела людей.

Волков попытался вырваться из удерживающих его рук. Бесполезно. Его подтащили к одной из ванн и, поставив на колени, склонили над ней. Холодное лезвие ножа скользнуло по шее.

Канибаллы, подумал Виктор, увидев, как дно ванны окрашивается в ярко красный цвет и захрипел.

15 июня. МКС.

День был немного суматошный. Запустили Блок Осушки Воздуха и, наконец-то, появился конденсат. Сам бы он, наверное, никогда не пошел, если бы не разобрали плунжерное соединение и не очистили его от ржавчины. Зато, как было приятно увидеть эти мутноватые капельки в трубке — результат стольких усилий. Теперь на станции есть резерв для Бортового Кондиционера и Холодильно-сушильного агрегата в Бытовом отсеке. После отлета бортинженера все поломки на станции приходилось устранять вдвоем. Адель словно оттаяла. Все чаще на ее лице появлялась улыбка. Получилось так, что общая работа сблизила оставшихся членов экипажа.

Думаешь, он удачно приземлился? спросила Адель капитана после работы.

— Конечно, ты же знаешь его. Такой выкарабкается из любой ситуации. Не стоит о нем беспокоиться он уже достаточно взрослый.

Может сейчас он рассказывает выжившим о нас. Мечтательно произнесла она, глядя в иллюминатор.

Конечно, так и есть. Он знает, что мы смотрим на землю и думаем о нем, улыбнулся Олег измученно. Сейчас его больше волновало другое. Перед отправкой Виктор перенес с «Союза» запасы продуктов и воды на МКС. Даже в последние минуты на станции он думал об экипаже. Как он сейчас там? Сможет ли выжить без необходимых запасов?

Прошло несколько дней появлялись новые проблемы, словно грибы после дождя. Система жизнеобеспечения снова вышла из строя. Последний регенератор едва воспроизводил достаточное количество кислорода на двоих. Чувствовался его недостаток и повышенное содержание углекислоты. В сложившейся ситуации за короткий срок нужно найти выход, и вскоре у Симонова появилась одна идея, но рассказать о ней — Адель, он пока не собирался.

На следующий день, сразу после завтрака, Симонов начал готовиться к выходу в космос.

Куда собираешься? удивилась Дюваль, заметив, что он одевает скафандр.

Система жизнеобеспечения опять полетела. Батареи не вырабатывают нужного количества энергии, ответил Симонов.

А я думаю, что так похолодало? улыбнулась она.

— Поменяю элементы и назад. Не успеешь оглянуться.

— Хорошо, я на связи. Что приготовить на ужин?

— Думаю, картофельное пюре и горячий чай, будут весьма кстати.

— Заказ приняла.

Облаченный в ВКД скафандр Олег добрался до шлюзовой камеры. Забравшись внутрь, он загерметизировал отсек. Несколько минут ушло на выравнивание давления, после чего приступил к открытию люка. Сердце забилось чуть сильнее. Через несколько минут он оказался в вакууме.

Станция находилась в тени Земли и первое, что Олег увидел в свете фонарей на шлеме — это выходное устройство у люка со средством перемещения космонавта и бездна звезд на ночном небе. Вокруг летали тысячи мелких частичек, то ли от разрушающейся экранно — вакуумной теплоизоляции, то ли краски.

Олег медленно выбрался наружу, осмотрелся. Поначалу ориентироваться трудно — вся наружная поверхность станции ощетинилась модулями и панелями солнечных батарей, аж в глазах рябило. Восходит Солнце. Симонов опустил светофильтр и начал выводить укладку со стрелой и инструментом. Осторожно, обходя острые кромки крышек звездных датчиков, перебрался к такелажному узлу стрелы. Сердце замирало от бесконечности вселенной, рядом с которой чувствуешь себя пылинкой. Невольно восторгаешься и в то же время содрогаешься.

Заветный люк остался где-то позади, а он уходил все дальше от него. Постепенно начал ориентироваться, где какой модуль, где какая солнечная батарея.

Стрела оказалась довольно подвижным сооружением. Любые маневры приводят к ее колебаниям. Олег добрался до Базового Блока и двинулся к месту установки новой стрелы, стараясь не прикладывать больших усилий при перемещениях, используя инерцию скафандра. Надо сохранять силы, основная работа еще впереди.

Вот он и у цели. Становится темно. Симонов включил освещение на шлеме скафандра. Фонари хорошо освещают зону работ, и он приступил к разделению укладки на части. Закрепил все на кольцевых поручнях, установил основание стрелы. Пригодились гаечные ключи, предусмотрительно захваченные с собой. Затянув винты ключом, приступил к сборке стрелы. Закончив операцию — отдохнул. После небольшого перерыва Олег продолжил работу: удлинил стрелу в сторону привода солнечной батареи на модуле «Квант».

Закрепив стрелу промежуточным фалом к поручню, он отправился к такелажному узлу. Добравшись до скоб на агрегатном отсеке Базового Блока, Симонов облегченно вздохнул и по продольным поручням пополз к основанию стрелы.

Господи, как здорово, хоть бы еще немного задержался рассвет. Кажется, когда-то, очень давно, он мечтал о таком, именно о таком полете, это как сон — ты не прикладываешь никаких усилий и летишь только усилием мысли. Он не мог подобрать слов, чтобы описать это ощущение — смесь восторга и благоговения перед красотой и величием действа.

Установка захвата такелажного узла на солнечной батарее прошла без проблем. Замки, удерживающие солнечную батарею, раскрылись довольно легко, а вот с клапанами теплоизоляции пришлось повозиться. Фонари на шлеме освещали только около метра грузовой стрелы и это действительно страшно.

На Земле бушуют грозы, шквал огня и вспышек разрывали бурую пелену окутавшую планету.

После очередного отдыха Олег с помощью грузовой стрелы перенес солнечную батарею к модулю «Квант». Масса большая — около восьмисот килограмм. Спешить не приходилось, запас времени позволял выполнять работу не спеша. Доставив элемент до места, Симонов отправился к батарее, чтобы установить ее на приводе. Добравшись до модуля «Квант», он снял защитные чехлы с электроразъемов и, заняв удобное положение, сделал первую попытку установки батареи. Для этого надо три шариковых опоры завести в гнезда. Два шарика встали на место, но этого оказалось недостаточно для подключения разъёмов. Со второй попытки батарея встала на место полностью. После стыковки электроразъемов Симонов отправился к обзорному куполу, приветливо светившему в ночи и находившемуся так близко и так далеко.

Вскоре он появился улыбающийся в иллюминаторе смотрового купола.

— Как дела? — обрадовалась Адель.

— Все в порядке, — ответил он. — Проверь систему энергообеспечения.

Девушка склонилась над оборудованием:

— Все нормально, возвращайся.

— Не могу, — ответил Олег после недолгого молчания.

— Почему? Что случилось? — забеспокоилась Адель.

— Как капитан этого корабля я отвечаю за жизнь всего экипажа. Регенератор кислорода едва вырабатывает нужное количество на двоих. Продуктов тебе хватит почти на год. Ты должна понять меня. Это мой выбор.

Она прильнула к иллюминатору. Ее рука легла на прозрачное стекло, словно желая коснуться командира. Олег с внешней стороны купола приложил свою ладонь к ее ладони.

— Не делай этого. Не бросай меня одну. Капитан не должен покидать свой корабль.

— Значит я плохой капитан, — грустно улыбнулся он.

— Нет, не говори так.

— Я должен думать о личном составе вверенного мне экипажа.

— Но не такой же ценой.

— Другого выхода нет.

— Не уходи. Не смей. Лучше умереть вместе, чем так жить. Я не смогу… одна.

Слезы выступили на ее глазах и, скатившись по щеке, блеснули в невесомости маленькими звездочками.

— Сможешь, ты сильная. — Олег ободряюще улыбнулся ей и, отстегнув страховочный фал от скафандра, отпустил его. Медленно удаляясь от корабля, он слышал ее голос в своем шлеме:

— Не надо. Не уходи, прошу тебя.

Адель, находясь в полной растерянности, не знала что делать. Предстоящее одиночество пугало ее. В последнее время у нее возникло чувство более сильное, чем симпатия. Слезы катились по щекам. Симонов уже превратился в едва заметную точку, а она так и не смогла сказать ему о самом важном.

Олег парил в бесконечных просторах космоса, раскинув в стороны руки. Когда то, еще ребенком, он мечтал летать, и сейчас он летел. Казалось, что он может обнять Землю и всю вселенную. Датчик показывал, что дыхательной смеси осталось примерно на час. Он не думал о смерти — она неизбежна.

Взгляд Симонова остановился на странном объекте парящим чуть в стороне. Включив сейфер, Олег стал маневрировать в его сторону. Это был один из самых первых спутников Земли. Управляя сейфером, космонавт без труда зацепился за поручень корабля. Едва заметная надпись «Союз» подтвердила его догадки. Медленно пробираясь вдоль округлого края Олег добрался до иллюминатора и, включив фонари на своем шлеме, заглянул внутрь. Там, в ложементе пристегнутый ремнями сидел человек в старом скафандре с надписью СССР на шлеме. Олега удивило спокойствие космонавта с осунувшимся лицом и немигающим взглядом, направленным в бесконечность.

Сколько он уже здесь бороздит просторы? И сколько еще будет бороздить? Вечность? Где сейчас витает дух этого человека? Симонов отцепился от спутника. Еще было время подумать о многом. Странно. Что движет людьми? Сначала они намечают себе цель, затем движутся к ней, не останавливаясь ни перед какими потерями. Люди заселили планету, шагнули в космос. Затем уничтожили все, чего добивались веками. Зачем? Что бы начать все сначала? По какой причине люди ценившие жизнь, как никто на Земле, готовы расстаться с ней легко — с улыбкой на устах. Только они могут любить и ненавидеть, прощать врагов и плакать от счастья. Почему? Видимо, это так и останется загадкой человеческой души, ведь человек без души — ничто, кукла.

Солнечный луч, выскользнувший из-за края Земли, отвлек Олега от размышлений. Последний рассвет! Красота! Солнце еще за горизонтом, но вдруг Землю разрезает золотистый меч, и ровная дуга расширяясь увеличивается перед восходом. По облакам пробегает расплавленная медь и появляется солнце, это его жар лизнул спящую Землю, рядом с которой Олег чувствовал себя пылинкой. Он открыл клапан кармана и достал письмо, которое помнил наизусть. Внутри конверта находился детский рисунок. На тетрадном листе, цветными карандашами был нарисован дом, рядом — дерево с ярким солнцем и три забавных человечка с надписями сверху: мама, папа, я.

Стрелка датчика дыхательной смеси упала, показав ноль процентов. Олег отыскал вдалеке едва заметный силуэт МКС и улыбнулся. Дышать больше было нечем…