Самый сексуальный вампир

Глава 1

Симона разорвала на мужчине рубашку и провела рукой по гладкой безволосой груди и рельефному прессу.

– Я испытываю голод, который невозможно игнорировать, – прошептала она с хриплым французским акцентом.

Мужчина повернул точеный подбородок, подставляя шею.

– Возьми меня. Мое тело, мою кровь – я весь твой.

Она провела пальцем по его сонной артерии, затем внезапно оттолкнула его.

– Нет! Я больше не могу это выносить!

Драматично взмахнув розовым шелковым пеньюаром, она поднялась на ноги. Объемистый подол закружился вокруг ее длинных ног, позволяя разглядеть розовые туфли на шпильках.

Она подняла бледную руку ко лбу.

– Что же делать вампиру? Столько лет я терпела один и тот же вкус. Как я жажду чего-то другого!

Она двинулась вперед, грациозно опустив руку.

– Мне нужно что-то новое, что-то богатое, мощное и утонченное... Ааа! – она споткнулась о свой пеньюар и упала ничком.

– Снято! – тихо выругался Гордон, затем наклонился к Грегори и прошептал:

– Ты уверен, что нам нужна именно она?

Грегори, как обычно, скрыл свое разочарование и ободряюще улыбнулся Гордону.

– Все будет хорошо. Она самая известная модель в мире вампиров.

– Да, ты упоминал об этом раз пять. Но она не умеет играть. Черт, она даже ходить не может.

Улыбка Грегори слегка дрогнула, когда он внутренне поморщился. Он думал, что совершил переворот, убедив знаменитую Симону сняться в его рекламе, представляя последнее творение в вампирской кухне Фьюжн – Блардоне. Но после трех часов съемок не было ни одного удачного дубля.

Режиссер и съемочная группа Вампирского Цифрового Телевидения в Бруклине уже расправились с ящиком из двадцати четырех бутылок, которые он привез в подарок. Смесь синтетической крови и Шардоне уже не казалась достаточно крепкой для режиссера. Гордон опрокинул бутылку Блиски и кисло посмотрел на Грегори.

– Солнце взойдет примерно через полтора часа, – пробормотал он. – Я предлагаю закончить все это, пока моя измученная команда не выбежала наружу, чтобы поджариться в лучах славы.

– Все не так уж плохо, – заверил его Грегори. – При некотором тщательном редактировании у нас будет... – Ничегошеньки. – Тебе все равно заплатят за твое время.

Гордон фыркнул и сделал еще один глоток Блиски.

Грегори поправил галстук, обдумывая варианты. Именно ему придется отвечать перед своим боссом за то, что он потратил небольшое состояние на рекламу, которая не состоялась. Если он будет критиковать Симону, это не поможет делу. Она могла выглядеть хрупкой и деликатной, но, разгневанная, она могла нанести огромный урон своей превосходящей вампирской силой.

Было время, когда она разрушила танцевальный клуб на Манхэттене, когда никто не узнал ее. Грегори использовал огромное количество вампирского контроля разумом, чтобы стереть память каждого перепуганного смертного, который был свидетелем ее истерики. К сожалению, его не было рядом, чтобы прибраться, когда папарацци в Париже сфотографировал ее без разрешения. Она швырнула фотографа через Елисейские поля. Le Figaro предположил, что ее странное проявление силы означало, что она была под кайфом от PCP. На следующую ночь она отомстила, вырвав из тротуара уличный фонарь и разбив им окно редакции. Почему-то ей казалось, что она доказала их неправоту.

Он поправил запонки, смирившись с единственным логичным ходом действий: играть роль доброго и отзывчивого друга, иначе известного как ужасный подлиза. Черт возьми, чего он только не должен был сделать ради своей работы.

Он ступил на площадку, на которой из реквизитов был толстый ковер цвета слоновой кости и такого же цвета атласный диван. Мужчина-модель сидел, развалившись на диване, даже не пытаясь помочь Симоне, которая, запутавшись в своем неглиже, валялась на ковре, как голодный выброшенный на берег кит.

– Симона, дорогая, с тобой все в порядке? – он осторожно поднял ее на ноги. Она была такой худой. – Падения тебе не свойственны.

Двенадцать раз.

– Все дело в этих нелепых туфлях, которые ты заставил меня надеть. Они слишком большие, – она повысила голос, чтобы все в студии услышали. – Ты же знаешь, что я ношу пятый размер.

Она носила восьмой. Грегори знал это, потому что она просила его купить ей сандалии от Джимми Чу на прошлое Рождество. Он сделал это не из-за какой-то особой привязанности к Симоне, а по деловым соображениям. Будучи директором по маркетингу в компании Роматек Индастриз, он знал, как важно поддерживать дружеские отношения с самыми влиятельными личностями в мире вампиров.

– Может, твое платье слишком длинное? – предположил он. – Мы могли бы его немного укоротить.

– Я люблю длинное. От этого я кажусь выше. И стройнее.

Боже милостивый, если бы она была хоть немного тоньше, то была бы двумерной.

– Ты выглядишь прекрасно, Симона. Но... Боюсь, твоя концентрация немного растерялась. Возможно, если мы...

– Это он виноват! – она указала идеально наманикюренным розовым ногтем на мужчину-модель, который был занят тем, что снимал разорванную ею рубашку. – Он слишком уродлив, чтобы с ним работать.

Грегори взглянул на модель.

– По-моему, он выглядит прекрасно.

– Ну, спасибо, красавчик, – подмигнул мужчина-модель.

Вот дерьмо.

– Симона, мы не можем заменить тебе и этого парня. Он уже восьмой. В Агентстве талантов не хватает людей, а у нас не хватает времени, так что, как ты думаешь, ты могла бы заставить себя работать с этим мужчиной?

Она надула нижнюю губу.

– Он отвратителен. Я содрогаюсь, когда мне приходится прикасаться к нему.

Мужчина-модель погрозил ей пальцем.

– Не то, чтобы я наслаждаюсь этим, подруга.

– Это называется актёрским мастерством, Симона, – прошептал Грегори. – Ты должна притвориться, что желаешь его. Он может быть уродлив, как репа, но ты заставишь нас поверить, что он потрясающий.

– Но я и так потрясающий, – модель отбросил свои длинные светлые волосы за плечи.

Грегори мысленно застонал. Невозможно было шептать вокруг кучки вампиров. Они все слышали. Он схватил Симону за костлявые плечи.

– Давай будем честными, дорогая. Дело не в туфлях, не в платье, не в парне на диване...

– Меня зовут Пеннингтон, – перебил его мужчина-модель. – Пеннингтон Лэнгли Третий. Но, пожалуйста, не называйте меня Пенни. Я бы не хотел показаться дешевкой, – он кокетливо улыбнулся Грегори.

Подавив дрожь, Грегори улыбнулся в ответ. Черт, с каким дерьмом он мирился ради своей работы.

– Симона. Я видел, как ты скользишь по подиуму, столь же изящно, как лебедь, черт знает сколько раз. Ты можешь это сделать.

Она опустила голову и прижала руки к его груди.

– Хорошо, я буду честна. Я... я боюсь.

– Боишься чего? Потерпеть неудачу? – он вздрогнул, когда ее стальные ногти впились в него.

– Я никогда не проваливаюсь, – прошипела она.

– Правильно. Правильно, я это знаю, – он схватил ее за руки, чтобы ее розовые когти не разорвали его лучший костюм. – Тогда чего же ты боишься?

Ее нижняя губа задрожала, обнажив клыки.

– Скоро взойдет солнце. Я боюсь умереть.

– Сладкая, мы умираем при каждом восходе солнца.

– Я имею в виду настоящую смерть! La mort finale! – она вцепилась в его лацканы. – Сегодня ночью я слушала шоу Корки. Жизнь с нежитью. Она сказала, что мы все в смертельной опасности!

– Все будет хорошо, Симона. Ты останешься в особняке Романа, где у нас есть охранники, которые обеспечивают нашу безопасность.

– Значит, Корки права? – вскрикнула Симона и сильно встряхнула его. – Теперь мир смертных знает о нас?

Он оторвал ее костлявые пальцы от своих лацканов.

– Она и выложила это чертово видео.

Тремя ночами ранее Корки Куррант снимала битву у горы Рашмор, кульминацией которой стала смерть ее возлюбленного, лидера Недовольных – Казимира. Хотя Грегори и мог понять, почему женщина может быть немного обижена обезглавливанием своего любовника, но он все же считал, что Корки сильно перегнула палку. Она выложила видео на YouTube, заявив, что это доказательство того, что вампиры существуют. Это был непростительный, предательский поступок в их мире, и все же корки все еще работала на ВЦТ. Видимо, ее низость была хороша для рейтингов.

Глаза Симоны наполнились слезами.

– Она сказала, что смертные выследят нас и убьют во сне!

– Боже мой! – Пеннингтон вскочил на ноги. – Это правда?

Микрофонщик сердито посмотрел на него.

– Ты что, не смотришь Вечерние новости? Стоун Коффин сказал, что тайна раскрыта, и скоро смертные решат убить нас.

С тихим стоном Симона опустилась на ковер. Слезы, подкрашенные кровью, оставляли розовые полосы на худых щеках.

– La mort finale.

– Это конец для всех нас, – проворчал оператор.

– Мы обречены, – визажистка шмыгнула носом и вытерла слезы.

– Вампирский апокалипсис, – пробормотал Гордон и сделал еще один глоток Блиски.

Боже милостивый, неудивительно, что режиссер и съемочная группа ухватились за Блардоне.

– Возьмите себя в руки, ребята, – сказал им Грегори. – Только то, что Корки выложила видео, на котором видно, как вампиру отрубают голову и превращают в пыль, не значит, что кто-то из смертных в это поверит.

– Верно, – усмехнулся Гордон. – Потому что смертные всегда снимают домашнее видео, где они отрезают друг другу головы.

– Если вы посмотрите на комментарии, многие люди называют это розыгрышем, – сказал Грегори.

– Чтобы прикончить меня, нужен всего один смертный с одним колом, – пробормотал микрофонщик.

– Мы обречены! – визажистка рухнула на пол, сжимая в руке пустую бутылку Блардоне. – Обречены!

– Нет, это не так! Вы, ребята, получили официальный ответ от Романа, верно? – спросил Грегори. Роман Драганести был не только его боссом и генеральным директором "Роматек Индастриз", но и Мастером ковена вампиров Восточного побережья. – Он хочет, чтобы все сохраняли спокойствие и вели нормальную жизнь.

– Да, мы знаем, – Гордон опрокинул свою бутылку Блиски и нахмурился, обнаружив, что она пуста. – Вот почему мы все пришли сегодня на работу.

– Надо бы поискать какие-нибудь пещеры, где можно спрятаться, – проворчал оператор, и глаза его загорелись. – Я знаю! Мы могли бы спрятаться в мавзолеях.

– Правильно, – усмехнулся микрофонщик. – Смертным и в голову не придет искать нас на кладбище.

– Мы обречены...

– Хватит! – перебил Грегори визажистку. – Успокойтесь, люди. Все будет хорошо. У Романа сегодня стратегическая встреча с Мастерами ковенов.

– У них есть план? – спросил Пеннингтон.

– Я уверен, что они что-нибудь придумают, – Грегори мало что знал о ситуации, кроме того, что Роман и глава Бюро безопасности и расследований Маккея, Ангус Маккей, провели последние две ночи, обсуждая этот вопрос с Шоном Уиланом — оперативником ЦРУ, недавно превратившимся в вампира, и тестем Романа. – Самое лучшее, что мы можем сделать, это вести себя нормально и не привлекать к себе внимания. Просто ходите на работу, ходите домой, пейте свою кровь из бутылок, и никто никогда не заподозрит, что вы вампир.

– Тебе легко сказать, – проворчал Гордон. – У тебя и твоих приятелей есть охранники, которые присматривают за вами в течение дня. Мы спим мертвым сном в квартирах, куда могут ворваться смертные.

– Мы обречены! – воскликнула визажистка.

Размышляя, Грегори ослабил галстук. Проклятое видео Корки, вероятно, вызвало панику во всем вампирском мире. И чем больше вампиры паниковали, тем больше был шанс, что один из них сделает что-то действительно глупое, что усугубит проблему. Им нужно было чувствовать себя в безопасности.

Он достал из кармана пиджака смартфон.

– Вот что я вам скажу. Я попрошу Ангуса Маккея прислать сюда дневную охрану. Мы превратим здание в аварийное убежище. Тогда вампиры смогут заснуть здесь, зная, что они будут в безопасности и под защитой.

Гордон вскочил на ноги и слегка покачнулся.

– Ты серьезно? Ты можешь сделать это?

– Конечно, – Грегори улыбнулся. – Я все устрою, так что поторопись и объяви об этом в эфире.

– Отлично! – Гордон выскочил из студии.

Визажистка поднялась на ноги и неуверенно улыбнулась Грегори.

– Спасибо.

– Нет проблем, – Грегори набирал номер Ангуса на своем телефоне, пока остальные члены команды благодарили его. – Давай приготовимся к еще одной попытке снять рекламу, хорошо?

– Да, сэр! – с усмешкой крикнул микрофонщик.

Пеннингтон надел новую рубашку, а визажистка нанесла Симоне новую пудру и помаду.

Грегори вздохнул с облегчением. Может быть, они все-таки сделают рекламу. Телефон Ангуса переключил его на голосовую почту, поэтому он оставил короткое сообщение, объясняющее необходимость превратить ВЦТ в аварийное убежище для испуганных вампиров.

– Извини.

Грегори поднял взгляд от своей электронной почты и увидел Пеннингтона, стоящего неподалеку.

– Да?

– Я хотел бы поблагодарить тебя за то, что сегодня мы все будем в безопасности.

– Рад помочь.

Пеннингтон откинул свои длинные светлые волосы за плечи.

– И я хотел бы поблагодарить тебя за то, что ты дал мне возможность сняться в рекламе.

– Нет проблем, – Грегори не хотел напоминать модели, что он был восьмым выбором Агентства талантов, и его бы здесь вообще не было, если бы Симона не отправила первых семерых парней паковать вещи.

Пеннингтон подошел ближе.

– Я имею в виду, что хотел бы поблагодарить тебя... лично.

Надо же! Грегори отступил назад.

– Нет, спасибо. Извини.

– Но ты же гей, верно? Я имею в виду, ты так хорошо одеваешься, и ты был таким милым и чутким... с ней, – Пеннингтон сморщил нос, глядя на Симону.

– Натурал не может быть милым? – пробормотал Грегори.

Симона фыркнула, пока гримерша расчесывала ей волосы.

– Почему ты продолжаешь этот фарс, mon ami? Ты отказался заниматься со мной сексом. Ты, должно быть, гей.

У него отвисла челюсть. Команда начала перешептываться, ухватившись за этот лакомый кусочек сплетен. Дерьмо.

– Симона, ты распространяешь обо мне слухи?

– Нет, конечно, нет, – она театрально взмахнула рукой. – Я знаю, как тебе нравится твоя репутация молодого плейбоя. Но, право же, mon ami, должны перестать вести себя так трусливо и признать правду. Ты почувствуешь себя намного лучше.

Трусливо? Он полез в карман за стрессболом. Черт возьми, он оставил их всех в офисе.

Это правда, что он отверг Симону, не объяснив ей причин, но, честно говоря, тогда это не казалось дипломатичным. Его просто не тянуло к ней. И он не был в восторге от перспективы стать любовником номер пятьсот шестьдесят три. Симона действительно вела счет в своем дневнике. Вместе с рейтингом от одного до десяти.

Она несколько раз показывала ему дневник. Она сказала, что редко бывает, чтобы мужчина набрал больше пяти. Вот почему она была обременена печальной задачей опробовать сотни, чтобы найти несколько достойных.

Он отказал ей так мягко, как только мог, поскольку ему нужно было оставаться дружелюбным со знаменитостями вампирского мира, чтобы добиться успеха в своей карьере. А сейчас успех означал, что этот чертов рекламный ролик должен быть записан. Это означало, что он не мог позволить себе оскорбить Симону или Пеннингтона, которые все еще смотрели на него с надеждой. Проклятье, с каким бычьим дерьмом он мирился ради своей работы.

– Я... – его телефон завибрировал. Слава Богу. – Я должен ответить. Извините, – он прошелся по студии. – Привет, Ангус. Очень вовремя. Так у тебя есть дневной охранник, которого ты можешь прислать?

– Да, – ответил Ангус. – Я попросил Робби и некоторых парней телепортироваться туда и оставить Раджива.

– Великолепно. Спасибо, приятель.

– Мы почти составили наш план действий. До скорого, – Ангус повесил трубку.

У них был план. Превосходно! Грегори улыбнулся, убирая телефон в карман.

Гордон влетел обратно в студию.

– Мы передали объявление в эфир. Вампиры уже телепортируются в вестибюль.

– Сколько вы можете принять? – спросил Грегори.

– Слай думает, что мы можем принять сотни, – сказал Гордон, обращаясь к Сильвестру, управляющему станцией. – У нас шесть больших студий и огромный подвал.

– Отлично! – Грегори показал всем большой палец. – Вы все будете в безопасности, Раджив будет следить за вами. Он – вер-тигр, который может обращаться, когда захочет.

– Вер-тигр? – глаза визажистки расширились. – О. Это звучит так...

– Сексуально, – прошептал Пеннингтон.

Грегори поморщился. По крайней мере, вампиры будут мертвы в течение дня, так что Радживу не придется отбиваться от множества нападок. Он хлопнул в ладоши.

– Итак, теперь, когда все счастливы, как насчет того, чтобы закончить эту рекламу?

Команда победно вскрикнула.

– По местам! – крикнул Гордон, и все поспешили занять свои места на площадке или вне ее. – Давайте сделаем это, люди!

– Дубль семьдесят два, – член команды хлопнул нумератором.

Симона развалилась на атласном диване цвета слоновой кости и наклонилась к Пеннингтону. Ее глаза горели горячей страстью.

– Я испытываю голод, который невозможно игнорировать.

Пеннингтон откинул волосы назад, обнажив шею.

– Возьми меня. Мое тело, мою кровь – я весь твой.

Она разорвала на нем рубашку. Одна из пуговиц отскочила и попала ей в глаз.

– Ай! – она вскочила на ноги, застигнув микрофонщика врасплох, и ударилась головой о большой микрофон, висевший над ними.

– Ааа! – она рухнула на пол.

Несколько секунд все молча смотрели на ее бесчувственное тело.

– Снято, – пробормотал Гордон.

– Я вам не помешал? – в студию вошел Робби Маккей.

– Нееет, – простонала вся команда.

– Раджив в холле, – Робби дважды взглянул на бесчувственное тело Симоны. – Мы оставили в вестибюле несколько ящиков с Шокобладом и Блеер'ом, чтобы никто не остался голодным.

– Шокоблад? – визажистка выбежала из комнаты.

– Бесплатный Блеер! – мужчины из команды бросились за ней.

Робби указал на Симону.

– С ней все в порядке?

Грегори вздохнул.

– Да. Я телепортирую ее обратно в особняк.

Робби покачал головой.

– Оставь ее. Ангус и Роман хотят видеть тебя в "Роматек".

– Я подброшу ее по дороге...

– Нет, – перебил его Робби. – Они хотят, чтобы ты был там сейчас.

Сейчас? Солнце взойдет меньше, чем через час. Что было настолько важным, что не могло подождать еще одну ночь?

Грегори повернулся к Гордону.

– Если Симона придет в себя, скажи ей, что меня вызвали. Завтра попробуем еще раз.

Гордон поморщился.

– Мы должны?

– Да, я ...

– Я сказал сейчас же, – перебил Робби Грегори и строго посмотрел на него.

– Хорошо! Не пачкай свои трусики, – он взглянул на клетчатый килт Робби в зелено-синюю клетку. – Если ты вообще носишь нижнее белье.

Робби нахмурился и схватил Грегори за руку.

– Пошли отсюда.

Грегори застыл от удивления. Его сопровождают? К чему такая спешка... Его мысли оборвались, когда все потемнело.