Карина Винтер Сбежать к себе Часть 1

роман
* * *

Огромные и пушистые хлопья снега сыпались с неба на землю. Вокруг было тихо. Повсюду нависали снежные шапки. Ветер врывался во двор, перемахнув через каменную изгородь, пробегал между деревьями и, стряхнув снег с голых ветвей, бился в дверь. Потом, на время замирал и снова закручивал на ступенях дома танец со снежинками.

Свет из окон большого загородного особняка был желтым, проливался теплым пятном на белое полотно снега.

Внезапно дверь распахнулась, и во двор выбежал мальчишка, одетый налегке. Он поднял руки вверх, восторженно наблюдая, как тысячи снежинок летят из темной бездны прямо ему в ладони.

К воротам, по загородной и заснеженной дороге бесшумно подъехал автомобиль. Это был бордовый Шевроле шестьдесят второго года выпуска. За рулем сидел мужчина. Он, чуть поддался вперед, разглядев в снегопаде мальчишку.

— Джек! Что мне с тобой делать?! Ты совершенно не одет!

Мальчишка подбежал к автомобилю.

— Я не боюсь холода, ты же знаешь, дядюшка. И совсем даже нет мороза.

— Садись в машину. Немедленно!

Джек мгновенно оказался на переднем сидении.

— Кстати, где все?

— Лора на кухне, готовит что-то новенькое. Бабушка в кабинете. Телефон там звонит, не умолкая. Что происходит?

— Ещё не знаю. Не думаю, что это секрет. Стоит набраться терпения, и скоро тебе всё откроется.

Мальчишка пожал плечами.

— Хорошо. Как прошел день в магазине?

— Обычная суета, Джек. Цветы, удобрения, покупатели и снова цветы. Наши пуансеттии снова пользуются спросом. Так происходит каждое Рождество. Знаешь, я сегодня сделал несколько красивых керамических ваз, но ещё не придумал, как их расписать. Нужна твоя помощь.

— Нужно сделать их белыми.

Мужчина нахмурил брови.

— Белыми? Но это равносильно тому, что оставить их не расписанными?

— Нет. Белые, это похоже на снег.

Дядюшка Митч усмехнулся, потерев руки.

— Я над этим подумаю. На счет росписи, ты всё же должен мне помочь. И у меня снова есть заказ на цветочные горшки. Людям нравятся наши работы. Это отлично. Особенное чувство.

— Заказ это здорово, но я не знаю, что можно на них нарисовать. Может быть, Лора подскажет? Или бабушка? Жаль, что у нас в доме нет девчонки. Она бы точно помогла тебе, дядюшка.

— Это верно.

Семья Митчелл много лет держала в городе небольшую цветочную лавку. Дядюшка заправлял там третий десяток. Он освоил эту науку, будучи молодым парнем. С тех пор минуло много лет, и он оставался в доме, как полноправный член семьи. Всё так же каждое утро, открывая двери лавки покупателям. Кроме Грейс Митчелл, хозяйки этого дома и Лоры, в семье других женщин не было. Поэтому на плечи дядюшки основательно возлагались дела разного характера. Он умело справлялся со всеми, находя время, чтобы вечером пропасть на часок, другой в Зимнем саду. Дядя сотворил это чудо своими руками, и часто баловал женщин этого дома яркими пышными букетами даже в середине зимы.

— Смотри, как красиво, дядя. Это как в сказке! Даже лучше. Они похожи на волшебных эльфов. Верно? Их так много! — радовался Джек.

Оба смотрели через лобовое стекло, по-детски восторгаясь происходящему.

— Если идет снег, значит, произойдет что-то особенное. Я это точно знаю.

Мальчик переспросил.

— Откуда ты знаешь? Расскажи?

— Ну, это было давно. Я ещё был мальчишкой, как ты сейчас, наверное. Дело было накануне Рождества. Отец отправил меня за елью. Откровенно говоря, я волновался: такое ответственное дело, и один в лес я ходил редко. В общем, я отправился на поиски. Я так сильно был погружен в свои мысли, что сразу даже не понял, что происходит. Где-то на середине пути мне стало казаться, что я не один. Как будто кто-то следит за мной, идет у меня за спиной. Тогда я оглянулся и понял, что просто начался снегопад. Точь-в-точь, такой как сейчас. Стало так светло и спокойно. Я нашел то, что искал и вернулся обратно по собственным следам, ведь их не успело замести: я совершенно не заплутал. Так что снег с тех пор был мне лучшим другом. Это Рождество, думаю, будет особенным. Волшебным.

— «Волшебным», — мечтательно повторил Джек.

— Именно.

Дверь в дом открылась, и полоска света упала на заснеженные ступени.

— Думаю, пора, а то влетит нам от Лоры. Я поставлю машину в гараж, а ты беги в дом.

Джеку было одиннадцать. Он с самого детства воспитывался в этих стенах. Свою мать он не помнил, она давно умерла, а отец жил другой, новой жизнью, изредка присылая подарки ко Дню рождения или Рождеству, и ещё реже, навещая сына. В доме не было портретов отца, и, даже на стойке с множеством фотографий, отсутствовал его снимок. Джек хранил его образ в памяти, но с годами он становился более прозрачным и тусклым.

Заботы и любви мальчишке хватало сполна. Его любила строгая бабушка. Дядюшка Митч, так ласково называл его Джек, по возможности, старался заменить мальчишке отца, друга. Безумно вкусные кексы, с шоколадной и фруктовой начинкой в доме пекла только одна женщина, Лора. Она бесконечно любила Джека. Знала о нем всё и старалась при случае окружить его материнской лаской. С Митчем же Лора была почти ровесница по возрасту, но одно объединяло их по-настоящему: они любили сердцем этот дом, и всех людей, что живут в нем. Хозяйка дома Грейс Митчелл была очень категоричной женщиной, привыкшей по жизни принимать решения самостоятельно. Она с молодости осталась одна, воспитывая единственного сына, но повзрослев, он уехал в большой город, потерявшись там, на долгие годы. Все мосты были сожжены и, узнав об образе жизни сына, Грейс без раздумий запретила ему даже появляться на пороге дома. Одно не давало ей покоя и уверенности в том, что данное решение верное: она видела, как страдает Джек. Изменять своим принципам Грейс не привыкла, а потому, из года в год всё оставалось по-прежнему. Джек уезжал в школу учиться, возвращаясь в дом на каникулы. Там, вдали от дома, он обрел себе верного друга — Питера Недли, и старался не унывать, зная бабушкин характер.

На следующий день в доме зародилась странная суматоха. Лора меняла цветы в вазах. Она металась из комнаты в комнату, смахивая в сотый раз пыль с одного и того же места и постоянно повторяла: «Главное, ничего не забыть».

Джек, не понимая с чего такая суета, старался быть незамеченным и, проскользнув по лестнице в гостиную, уселся в огромное, любимое бабушкино кресло. Оно стояло у окна. Рядом, по вечерам или в пасмурный день, горел напольный торшер, а на стене висел портрет, написанный маслом. Это был портрет единственного мужчины, которого Грейс Митчелл любила по сей день. Джеку этот человек казался очень скучным и весьма типичным. Он как-то неловко себя чувствовал. Словно этот самый тип, с огромными усами и бородой, следит за каждым его движением.

Мальчишка посмотрел на портрет:

— Доброе утро, мис-тер…

Он растянул последнее слово, принявшись вспоминать имя человека с портрета.

Бабушки нигде не было. Только из её кабинета, через небольшую щель под дверью, пробивался свет.

Джек знал, что в кабинете бабушка обычно занята счетами, пишет письма, либо делает ещё что-то не менее важное. Поэтому, как не велико было его любопытство, он продолжал оставаться в кресле. Это длилось недолго.

Лора с щеткой для сбора пыли добралась и до этого закутка.

— Джек, дорогой, ты проснулся. Прости, наверное, мы тебя разбудили этой суетой?

— Доброе утро, Лора. А что происходит?

Лора была милой: слегка полновата, но это только прибавляло её, и без того доброй внешности, ещё больше теплоты. Она всегда безупречно выглядела, и даже сегодняшним утром. Её длинные вьющиеся волосы были изящно подобраны, и лишь несколько отдельных, выбившихся из копны кудряшек двигались ей в такт.

— О-о, разве ты не помнишь? Скоро ведь Рождество? Такой прекрасный праздник! Чтобы ничего не забыть мы решили приступить к приготовлениям за раннее.

— Думаю, это не совсем тот повод, из-за которого все бегают по дому. Лора, может быть что-то ещё?

Женщина всплеснула руками.

— Есть вещи, о которых может тебе сказать только бабушка. Но поверь, ты будешь очень рад. Это то, что наполнит твою жизнь яркими красками: жизнь станет другой.

— Другой?

— Да. Ещё более интересной.

Она взмахнула щеткой, словно сказочная фея.

— Что это я? Могу ведь проговориться. Тогда сюрприз уже не будет сюрпризом.

С кухни повеяло ароматом свежего теста для кексов, с примесью ванили и цукатов.

— Ну, раз готовятся кексы, дело и вправду важное, — думал Джек, решив, что пора переодеться. На улице по-прежнему сыпал снег. Часы показывали десять. Суета слегка прекратилась.

Он подошел к окну, вспомнив вчерашние слова дядюшки. Однако время шло вперед, а сказка всё никак не начиналась. День оказался полон ожидания и неведения. Стрелка часов то бежала вперед, то словно замирала на месте. Настроение потихоньку угасало. Ланч был скучным и в полном одиночестве. Бабушка нервно общалась по телефону. Её голос оставался ровным, но нотки раздраженности всё же были слышны. Дядюшка ушел в сад, потом долго пропадал в гараже. Затем вернувшись в дом, вошел на кухню, чтобы вместе с Джеком и Лорой выпить чай и тихо поболтать.

— Скоро вечер, — Джек произнес это вслух, неожиданно для самого себя.

Лора и Митч переглянулись. Тогда дядюшка, заботливо взяв мальчишку за руку.

— Ты смотрел в окно?

— Да. Там идет снег, я помню. Но ничего не происходит.

— Это тебе так кажется. Ничего не происходит здесь, но любое событие имеет свое начало и конец. Так может быть окончание этого самого события и будет для тебя началом чего-то нового? Я думаю, нужно набраться сил и терпения. Скорее всего, оно уже где-то началось.

Джек поднялся к себе в комнату, не до конца понимая, о чем сейчас говорит дядя. Он листал книги и журналы, что огромными стопками ютились на полках. Ему безумно нравились фотоснимки заснеженных вершин, рассказы и статьи в научных журналах об очередной экспедиции к ледникам, о подвигах полярников. Он лежал на постели с закрытыми глазами, видя перед собой всё новые и новые восходы солнца, там, за чертой облаков. Вдыхая полной грудью, он мечтал, что когда-нибудь, несмотря ни на какие трудности, обязательно ступит ногой на белоснежный и промерзший снег на одной из вершин. От мыслей отвлек звук подъехавшего автомобиля. По стене скользнул свет фар.

Когда Джек спустился вниз, гости уже находились в кабинете и вели странную беседу с бабушкой. Почему странную? Может потому, что длилась она очень долго. Никто не выходил из кабинета и о сути разговора ещё никто в доме не знал. Джеку было безумно интересно и не менее важно узнать, что же происходит там, за закрытыми дверями. Какую новость привезли эти люди, и что же все-таки должно случиться?

На улице окончательно стемнело. День близился к своему завершению. Джек сидел на большом кожаном диване в гостиной. Он напряженно вздохнул, вдруг расслышав тихие шаги за спиной. Мальчишка обернувшись, вскочив. Посреди комнаты стояла совсем маленькая девочка, в расстегнутом голубом пальто, держа в руках вязаную шапочку и рукавички. Её, слегка вьющиеся, темные волосы спадали на плечики. Что больше всего запомнилось Джеку в тот момент — светло-серые, большие и печальные глаза. Гостья показалась ему похожей на куклу. Очень дорогую и красивую, но почему-то брошенную и никому ненужную.

— Привет. Откуда ты взялась?

Девчонка пожала плечами, оглянувшись.

— Папа всё ещё сидит в кабинете и разговаривает с бабушкой. Они разрешили мне погулять по дому… Ты, наверное, Джек? — спросила гостья совсем тихо, мягким детским голоском.

— Да. Ты знаешь мое имя?

— Мне говорил о тебе отец. Его имя Энтони Митчелл.

Джек изумленно приподнял брови.

— Так тебя привез мой отец?

— Верно. А ещё, он мне сказал, что ты мой брат и всегда будешь со мной, чтобы не случилось. Это правда?

Джек от неожиданности вопроса слегка опешил, но не растерялся.

— Конечно, правда. Я и сам бы тебя ни за что не бросил, ведь ты совсем маленькая. Просто я не знал, что ты есть. Я давно не видел своего отца. То есть, нашего отца… Он приезжает слишком редко. Сколько тебе лет?

— Скоро будет пять, а тебе одиннадцать.

Мальчик кивнул, оглянувшись.

Из кабинета вышли люди, среди них был отец. Он поймал взгляд сына, опустив голову. А немного погодя, все же решился подойти.

— Здравствуй, Джек. Я сейчас не могу с тобой долго говорить, меня во дворе машина ждет. Мы, видишь ли, и так растянули разговор. Я обязательно тебе позвоню или напишу. Если ты захочешь.

Мужчина перевел взгляд на дочку, потом снова на Джека.

— Знаю, я многое сделал не так, и ты обижен на меня. Прости. Но всё же осмелюсь просить тебя об одном одолжении.

Джек внимательно смотрел в лицо своего отца, словно предчувствуя, что видит его в последний раз.

— Я сделаю то, о чем ты меня попросишь. Сделаю.

— Обещай мне, что никогда не бросишь свою сестру. Будешь рядом с ней, чтобы не происходило в вашей жизни. Будьте самыми близкими людьми. Это очень важно. Я тебя прошу. Если у тебя возникнут вопросы, думаю, бабушка сможет всё верно тебе истолковать. Просто попытайся меня понять.

Джек согласно кивнул. Он смотрел, как уходит отец. Как явно злится на него бабушка и темнота, что за дверью, словно занавес, отделяет их друг от друга.

Позже, сидя в комнате, при включенном светильнике, Джек и Хелена болтали. Им казалось, что никогда не закончатся темы для разговоров. Джеку хотелось рассказать сестре как можно больше. Но столько же хотелось узнать и о ней, а девочка, не смотря на свой возраст, умела составлять предложения вполне разумно и засыпала брата вопросами.

— Завтра мы поедим в город, с дядюшкой Митчем, за покупками к празднику. Мы часто ездим в город. Там у него много приятелей. Мы приезжаем к пабу, и обязательно дядюшка какое-то время с ними разговаривает. Правда, иногда несколько минут затягиваются на час, два, но Лора уже не сердится, а бабушка всё понимает.

Хелена слушала брата, слегка приоткрыв рот.

— Вы ездите на машине?

— Да. Мы все обожаем наш старенький Шевроле.

— Интересно. А насколько он старый?

— Шевроле шестьдесят второго года. Он как часть семьи. Такое тоже бывает. А ещё, утром ты лучше познакомишься с Лорой. Она очень добрая и будет любить тебя тоже. Она всех любит. Они с дядей живут в этом доме давно: с тех пор, как были совсем молодыми. Лора знает тысячу рецептов и будет баловать тебя разными новинками. Наверняка ты такого не пробовала.

Девочка пожала плечами.

— Мы с папой жили не очень богато и часто были на «мели». Так говорил папа, — пояснила она. — Он старался всегда для меня что-то купить или сделать сам, но это было редко.

Джек нахмурил брови, внимательнее посмотрев на гостью. Странно было слышать от совсем маленькой девочки такие взрослые слова. Он и сам — то их слышал только в пабе, но об этом никто больше не знал.

— Теперь всё будет хорошо, и всё будет совсем по-другому. Тебе понравится. Еще у нас есть пара охотничьих псов: Томи и Дик. Они веселые и обожают меня облизывать. Ты тоже с ними познакомишься.

— А на Рождество будет ель?

— Да. Конечно. И будет каждый год. В твоей жизни появиться много разных праздником. Потом ещё больше воспоминаний.

— Я никогда не видела Санта Клауса. Папа говорит, что это он по ночам наряжает ель.

— Раньше я тоже думал, что это так. Пока не услышал, как Лора ругает дядюшку, за то, что он разбил гирлянду. А бабушка за день до Рождества собирает подарки для детей из приюта. Это в городе. Ещё она подписывает несколько десятков открыток и рассылает их всем своим друзьям и просто знакомым. Знаешь, это целая традиция. Я тоже в этой традиции участвую. Бабушка говорит, что я должен знать всех этих людей и бывает, устраивает мне расспросы: кто, где живет, и как их зовут? Не то чтобы это скучно. Нет. Просто всех этих людей такое количество, что я каждый раз что-то путаю.

— Мне очень нравится всё, что ты рассказываешь. Как будто бы, я всё это знаю.

— Конечно, ведь теперь это и твоё. Завтра ещё поговорим. Уже пора спать. Если ты боишься, я оставлю свет включенным.

Хелена укуталась в мягкое одеяло, улыбнувшись.

— Я не боюсь темноты и одиночества. Спокойной ночи, Джек.

Мальчишка удивленно кивнул головой.

— Спокойной ночи, Хелена.

Следующий день совершенно не был похож на все предыдущие. Хелена не переставала удивляться всем сюрпризам, что преподносила ей судьба. Она открывала для себя что-то новое, понимая, что бесконечно этому рада. Ни бабушке, ни Лоре не приходилось повторять дважды одну и ту же просьбу, девочка мгновенно схватывала и исполняла всё в лучшем виде. Конечно же, Грейс Митчелл не была точно уверена, что характер маленькой Хелены навсегда останется таким и не доставит хлопот. Она присматривалась к внучке, глубоко вздыхая и что-то размышляя про себя. Одно огорчало Грейс, не смотря на все старания живущих в доме, полноценной семью не назовешь. Тоска по более родным людям была видна в глазах детей и кто, как ни бабушка догадывалась об этом без слов.

Хелена в свою очередь вспоминала об отце часто, но говорить вслух желала на эту тему только с братом. Он тоже разделял с ней эту грусть, но Джек был охвачен и полностью погружен в мир, который уже давно создал в своих мечтах. Он точно поставил перед собой цель, веря, что достигнет её, а для этого ни как нельзя отчаиваться и грустить.

* * *

Хелена теперь посещала ту же школу, что и Джек. Они жили в приюте, возвращаясь в дом, лишь на каникулы. Он находился в часе езды от небольшого городка. Дорога виляла между холмов, потом углублялась в заросли деревьев, пересекала реку. Иногда появлялась совсем рядом с берегом океана, вид на который, не мог оставить равнодушным даже самого безразличного человека. Здесь любая сказка начинала казаться явью, и верилось, что вечная и безумная любовь всё же существует. Одолевало неудержимое желание, стоя на краю скалы, раскинуть руки в стороны и под порывами ветра, пусть даже на мгновение, закрыв глаза, почувствовать себя парящей птицей. Сам же городок не меньше удивлял своими бесчисленными клумбами, аллеями, роскошными садами. Здесь можно было посидеть в уютном уличном кафе, прокатиться на лодке по заливу и просто бродить, и бродить по улицам. На выступающей в океан скале, продолжал работать маяк; а огромное разнообразие деревьев становилось очевидным и весной и осенью. Какие-то только собирались распустить листву, другие уже благоухали цветами, а третьи и вовсе нежились на солнце, радуя глаз своей зеленью. Осенью картина становилась ещё более удивительной. Листва меняла цвет и опадала совершенно беспорядочно: в разное время. Городок и его окрестности, превращались в пеструю мозаику от ярко-желтой до багряной, от зеленой до пятнистой. В силу особенности климата, здесь внезапно выпадал первый снег, застав нерасторопную осень врасплох. Плоды рябины краснели под белой шапкой, а лужи становились похожи на гербарий, созданный самой природой. Река, разделяющая городок на две части впадала в океан, что делало это место ещё более запоминающимся. У частных лавочек ютились велосипеды и машины.

Первая поездка в этот удивительный город для Хелены была особенным событием её жизни. Она помнила всё, что рассказал ей брат. Ей не терпелось начать этот день, поскорее оказаться в машине и послушать какой-нибудь рассказ дядюшки. Он всегда что-нибудь рассказывает, коротая путь.

Прожив несколько лет в лишении, её душа и маленькое сердце не утратило возможности улавливать малейшее дуновение прекрасного. Чьи-то перемены в настроении она замечала мгновенно и старалась не причинять лишних хлопот. В этом доме для Хелены появились люди, о которых иногда отец читал ей в любимых книжках. Лора стала воплощением сказки. Казалось, что в доме ещё ни кто так и не понял, что эта женщина, безумно похожа на добрую волшебницу. В трудный момент она вдруг обязательно оказывается рядом и помогает одним своим присутствием. Что-то скажет, улыбнется, от чего сразу становиться веселее, а потом обязательно угостит каким-нибудь вкусным шедевром, приготовленным собственными руками. Хелена любила сидеть на кухне и наблюдать за тем, как Лора готовит. Лора, в свою очередь, позволяла маленькой помощнице участвовать в сотворении блюда, поручая ей небольшие задания.

И вот наконец-то настал тот момент, когда вся семья уже была готова отправиться в дорогу.

Раздумывая о том, о сем, Хелена крутилась в гостиной, между взрослыми, чуть ли не пританцовывая от счастья. Она спрятала руки в карманы пальто, на минуту закрыла глаза и остановилась посреди гостиной.

— Хелена, что с тобой?

Рядом послышался встревоженный голос бабушки.

Девчонка раскрыла глаза, растерянно оглядевшись вокруг.

— Ты себя хорошо чувствуешь? Может быть, останешься дома? Ты можешь не ехать, если что-то не так.

Предложение остаться, рушило все планы и от одной только мысли хотелось разрыдаться. Девочка замахала руками, протестуя.

— Я очень хорошо себя чувствую! Правда! Нет, нет, можно мне все же поехать? Пожалуйста, бабушка?

Грейс Митчелл приподняла очки.

— Я же не сказала «нельзя». Это было лишь предложение. Ты можешь от него отказаться.

Хелена осмелела:

— Тогда я отказываюсь.

Женщина развела руками.

— Что же, отказ принят. Мы едим все вместе.

Джек стоял в стороне, всё это время, наблюдая за тем, как эта маленькая девочка смело настаивает на своем. И хоть на её лице и появляются иногда признаки волнения, она всё же не отступает. Джек ощущал гордость за свою сестру и, пожалуй, вручил бы ей медаль, если бы такая у него нашлась. Раньше он не думал о том, какую бы ему хотелось иметь сестру или брата. Ведь этого события никто не планировал в доме. Но теперь, когда есть Хелена, он точно для себя решил, что лучше, чем она, быть просто не может.

Девочка, от переизбытка эмоций, кинулась бабушке на шею, крепко накрепко обняв и чмокнув в щеку. Грейс ахнула, почувствовав прилив жара на своем лице. Конечно же, Джек отвечал ей абсолютной взаимностью, на чувства и любовь. Но от недавно появившейся Хелены, Грейс такого никак не ожидала. Внешне девочка производила впечатление маленького дикого котенка, который как любое другое существо ищет пристанища и тепла, но продолжает оставаться диким. Однако, отдельные выходки со стороны внучки заставляли поверить в обратное. Характер Хелены настолько не предсказуем, что некая доля опасения была абсолютно ясна.

И вот, закрыв за автомобилем ворота, дядюшка надавил на педаль и старенький, но прыткий трудяга Шевроле, повез семью в город. Всю дорогу Хелена без устали смотрела в окно. Её глаза открывались то чуть больше, то прищуривались от солнца и слепящей белизны снега.

Девочка вдруг заметила интересное явление: на стекле, через которое она наблюдает за пейзажем, отражается бабушка, Лора и Джек. Она немного отклонилась назад, и вот уже силуэт дядюшки, тоже появился на стекле. Они словно прозрачные, плывут над землей. Сочетаются с красивыми холмами, усыпанными снегом, с деревьями и елями, утопающими в придорожных сугробах. Здорово, когда может быть сразу и то, что нравиться и то, что любишь.

Хелена обернулась, посмотрев на брата.

— Тебе нравится? — Спросил он.

Девчонка кивнула.

— Очень. Мне нравится всё, что я вижу и всё что слышу.

Она потянулась к Джеку, шепнув ему на ухо:

— Почему, когда становится хорошо, думаешь о плохом?

— О плохом? И что же ты подумала?

В глазах брата Хелена увидела неподдельную заинтересованность.

— У меня так всегда. И папа тоже боялся радоваться. Он говорил, что счастье можно спугнуть.

Джек взял сестру за руку. Хелена так четко почувствовала тепло на своей коже, что поневоле расправила плечи. Когда ты не один гораздо легче и совсем не страшно.

— Ты больше не говори таких слов и постарайся вспоминать только хорошее. Отец, конечно, был прав, но если ты заслуживаешь счастья, то оно никуда не денется. С тобой больше ничего не случится.

— А разве такое возможно?

— Да. Ведь я буду рядом. Я же обещал.

Хелена кивнула, откинувшись на спинку сидения.

— Спасибо, Джек.

Минуя магазин за магазином, Хелена уже чувствовала, как слегка гудит её голова, от множества ярких витрин, ароматов и просто красивых вещей. Все было увешано рождественскими гирляндами и фонариками. Фигурки Санта Клауса и упряжка оленей творили в её душе веселый беспорядок. Часть покупок уже ждала своих хозяев в багажнике машины. Другую часть, женщины носили с собой в руках, а ещё одна часть ждала своей участи на прилавках. Хелене нравилось буквально всё. Она засматривалась на манекены в красивых платьях, мечтая о балах, танцах и сказке. Она держала брата за руку, следуя всюду за ним, но как только кто-то из знакомых их семьи приближался поговорить или поздороваться, Хелена тут же тащила брата в сторону, всякий раз находя на то повод. Ей страшно не нравилось, когда посторонние люди отнимает время общения с Джеком. Пока он здесь, а не на учебе в школе, Хелена почему-то считала, что всё его внимание принадлежит только ей.

Грейс Митчелл заметила это тоже, решив, что разговор не стоит откладывать надолго.

Вечером она позвала внучку в кабинет, закрыв за ней плотно дверь.

— Присаживайся. Ты бледная. Тебя так вымотала поездка? Может быть, нужно было всё же послушаться меня и остаться дома?

Хелена дышала настолько тихо, что услышать это было почти не возможно. Она сжала кулаки, разыскивая в своих воспоминаниях о поездке ошибку, из-за которой бабушка позвала её сюда.

— Я что-то сделала не так?

Вдруг внезапно вырвалось изнутри. Девочка встала, понимая, что абсолютно не слушала бабушку, и что хуже всего, она перебила её.

«Она жутко злится, и наверняка сейчас будет ругать меня», — думала Хелена, не чувствуя ног.

Бабушка села за стол.

— Ты устала от поездки?

— Нет. Я ведь просто смотрела по сторонам и ходила вместе с вами. Разве можно от этого устать?

— Обычно, я не люблю, когда мне отвечают вопросом на вопрос, но готова сделать исключение, принимая во внимание твой возраст.

Хелена огляделась, глубоко вздохнув.

— Разве можно простить только потому, что мне мало лет?

Грейс нахмурила брови, не совсем понимая слова внучки.

— О чем это ты?

— Ты готова меня простить, из-за моего возраста? А что если я совершу ошибку, став старше? Тогда не будет повода для прощения? Значит, простить можно только ребенка и старика? А как же остальные?

— Если прощать всегда и всё, человек поймет свою безнаказанность и станет не управляем.

Женщина положила очки на стол.

— Ты рассуждаешь не по годам. Знаешь, это слегка настораживает.

— Разве это плохо?

— Хелена, я позвала тебя для разговора, но немного на другую тему. Ты сегодня весь день не отходила от своего брата, и мне показалось, что ты лютой ненавистью ненавидишь всех, кто к нему приближается. Вряд ли я ошибаюсь…

Отреагировать на вопрос бабушки девчонка правильно не смогла. Она лишь молча опустила голову, отчего-то заплакав.

Грейс решила не изматывать и без того переполненную эмоциями внучку, по-доброму улыбнувшись.

— Я лишь хотела, чтобы ты поняла: не стоит так явно показывать свои чувства. Старайся сберечь их силу для того случая, когда человеку будет необходима твоя любовь и внимание. И еще. Чувство — это, скорее на духовном уровне, нежели на физическом. Не думай, что если ты перестанешь брать Джека за руку, он перестанет ощущать тебя рядом. В твоих глазах всё уже давно можно прочесть. Я рада, что между вами возникли именно теплые отношения. Было бы хуже, если бы всё произошло иначе. Ступай к себе. Тебе нужно отдохнуть. Хочу спросить, а тебе понравилось платье, что мы сегодня купили?

Хелена кивнула.

— Очень. Такого платья у меня ещё не было. Спасибо, бабушка.

— Скажи, перед нашей поездкой в город, ты стояла в гостиной на мгновение, закрыв глаза. Зачем?

— Я всегда закрываю глаза, когда что-то хочу почувствовать сильнее. Я нюхала, как пахнет у нас в гостиной. Я люблю этот запах. У меня это случилось непроизвольно.

— И чем же пахнет у нас в гостиной?

Девочка смутилась, но ответила абсолютно откровенно.

— Пахнет домом. Так не пахнет больше нигде.

Рождество состоялось.

Это был красивый стол, с блюдами, о которых Хелена могла лишь услышать о того-то раньше. Было много смеха, добрых слов, свет гирлянд и запах огромной ели, на которой присутствовало так много игрушек, что казалось, их никогда все не пересмотреть. А ещё Хелену удивил тот факт, что телефон в кабинете бабушки и в гостиной почти не умолкал. Звонили отовсюду. И бабушка иной раз отвечала на звонки, на другом языке. Пришло так много писем и открыток, что дядюшка дважды ездил в город, на почту. Кто-то даже приехал погостить, привезя с собой массу гостинцев, узнав, что в этом большом доме теперь поселилась маленькая девчонка с прекрасным именем Хелена. Когда каникулы окончились, они с братом отправились вновь в школу. Этот круговорот абсолютно устраивал Хелену. Она была готова жить так много, много лет, изучив наизусть всё, что связано с её семьей. Её пугало лишь одно: время летит стремительно, и те, кого она ещё несколько лет назад не знала вообще, стали ей безгранично дороги, но они меняются. Похоже, стареют: на лицах появляются морщинки, а дарящие тепло руки исчерчивают маленькие складочки.

* * *

Через несколько лет дом праздновал ещё одно Рождество. За прошедшие годы Хелена уже отчетливо знала большую часть бабушкиных знакомых в лицо. Она по долгу сидела за фотоальбомом в гостиной или в библиотеке, решив, что для неё это важно.

Приняв решение развеяться, они с Джеком отправились к своим друзьям, живущим в единственном поблизости доме.

Идти пешком, от своего дома до соседнего, минут тридцать. Снег выпал толстым, рыхлым слоем. Сначала они шли по дороге, потом сворачивали и, напрямую через холмы, знакомой тропой. Так добраться до дома Камеронов удавалось гораздо быстрее. Подбадривала и та мысль, что встретившись с ними, вся компания устремиться на каток в город. Это ещё ходьбы минут на тридцать. Но это всё, того стоило! В рождественские праздники весь городок напоминает огромную светящуюся ель. Напротив, в кофейне у Харольда Ли, продают горячий вкусный чай с яблочным и сырным пирогом. Надев коньки, друзья шумной компанией катались до изнеможения, а потом плюхались в высокие сугробы, болтая о всякой всячине и смеясь от души. Иногда Хелена и Джек оставались в доме Камеронов на ночлег, но лишь с позволения бабушки.

Время тянулось то медленно, но чуть быстрее. Калейдоскоп событий делал жизнь яркой и насыщенной. Начинало иногда казаться, что она всегда будет преподносить лишь хорошие сюрпризы. Из телефонной трубки и писем будут проливаться только добрые слова. Боль не может ужиться в доме, наполненном заботой и любовью. Они верили в это, с нетерпением дожидаясь следующего дня.

В тот зимний вечер бабушка была благосклонной и разрешила заночевать у друзей. Все четверо после прогулки вернулись в дом Камеронов. Они поужинали с родителями в столовой, затем отправились в свои комнаты, что находились на втором этаже. Пожалуй, эти ребята являлись единственными друзьями в округе. Встречи были не частыми, а потому тем для разговоров хватало чуть ли не до полуночи. Картер увлекался моделированием. Его комната была увешана творениями собственных рук. В основном, это были модели самолетов. Каждая имела свою историю и название. Парень мог говорить об этом часами. Светловолосая Келли была не из кокеток и этим вполне нравилась Хелене. Девчонки находили общие интересы и, расположившись на кровати, увлеченно рассматривали фотографии, журналы, хихикая и болтая. Комнату наполняли звуки мелодий из приёмника, стоящего на столе.

В паузе между разговорами Хелена вдруг поймала взгляд Келли, направленный на Джека. Она казалось, забыла в тот момент, что в комнате они не одни и с удовольствием следила за ним. Джек отвечал ей сдержанной улыбкой и не более. Но всё это Хелене показалось нарушением всех норм приличия. Она не хотела ссоры, и терять единственную подругу тоже не собиралась. Однако побороть свой гнев никак не могла.

Внезапно Келли спросила шёпотом:

— Слушай, а у твоего брата есть подружка? Он с кем-нибудь встречается?

Хелена стиснула зубы, улыбнувшись.

— Знаешь, это слишком личное. Спроси у него сама.

Она понимала, что Келли никогда не решится на подобный шаг, но всё же предложила.

Собеседница смутилась, чуть покраснев.

— Нет, ты что? Ты, наверняка, знаешь о своем брате всё. Я бы тоже хотела, чтобы у нас с Картером были такие же отношения, но так уже не будет. Вы очень дружны. Неужели он тебе ничего не рассказывает?

Хелена пожала плечами. Она размышляла, что бы сказать приятельнице? Но, как бы она не любила свою подругу, видеть её рядом с братом совсем не хотела.

— В этом году у него появилась подружка. Он сказал мне об этом, но так, вскользь. Я её не видела. Но знаешь, он говорил, что она очень милая. Думаю, у Джека есть вкус.

Келли заметно помрачнела, уже не с таким интересом посмотрев в журнал.

— Жаль.

— Что именно?

— Обычно, об этом не говорят вслух. Но раз уж я начала… Мне всегда нравился твой брат. Я много раз его встречала в городе. Он приезжал то с дядюшкой, то с вашей бабушкой. Мне хотелось подойти к нему, заговорить. Предложить дружбу. Но я не могу себя пересилить. А что если он совсем не думает обо мне как о девушке? Я для него друг. Такой же как Картер.

Хелена как-то вдруг оживилась.

— Это всё глупости и лишние мысли. Ты зря забиваешь себе голову. Брось. Бабушка мне говорит, что никогда не стоит наперед делать предположения. Особенно, если решение должен принять не ты, а другой человек. Откуда тебе знать, что подумает Джек? Ты знаешь его так хорошо?

— Не-ет. Но очень хотела бы. Он отличается от остальных. Ведь так?

Хелена обернулась, бросив взгляд через плечо.

— Это верно. Переключись на кого-нибудь другого. Джек собирается продолжить учебу в далеком отсюда месте, и редко будет приезжать. Ты станешь ждать годами? Думаю и та девчонка, с которой он дружит, тоже ненадолго.

Она махнула рукой.

— Думаешь, я не смогу? Не смогу ждать?

— Думаю, это всё просто влюбленность или просто тебе так кажется. Кажется, что влюбленность. Ведь в округе хороших парней мало. Ты придумала себе иллюзию. Выдумка всё это. Скоро сама вернешься в школу и забудешь о нем. Там уж точно есть, кого выбрать. Пошли к тебе? Они того и гляди нас услышат?

Келли вдруг встала, нахмурив брови.

— Знаешь, я не хочу с тобой больше говорить. Я к себе, а ты оставайся здесь. Ты выдумщица и лгунья. И я себе ничего не придумала. Не думала, что ты такая. Но ведь ты…

Девчонка запнулась, молча выйдя из комнаты. Недосказанные слова ещё долго звучали в голове Хелены. Она сжимала кулаки, дожидаясь того момента, когда брат или Картер поймут, что на одного человека в комнате стало меньше.

Джек обернулся первым.

— А где Келли?

— Она ушла к себе.

— Вы что поссорились?

Хелена пожала плечами.

— Я с ней нет. Скорее она со мной.

Через какое-то время Джек с сестрой покинули дом Камеронов и по ночной, заснеженной дороге отправились домой. Брат настоял на возвращении. Хелена спешила за ним, пытаясь не отставать. Она точно знала, что дома её ждет весьма серьезный разговор. Однако, больше её пугало другое. Серьезный разговор с кем угодно можно пережить, но с бабушкой…

— Стой! Джек, я ничего не понимаю! Зачем мы ночью ушли из дома?! И не нужно так бежать. У меня уже ноги болят.

Девчонка остановилась, потерев красный нос. Она на ходу застегивала пальто, пребывая в недоумении.

— Думаю, ты отлично всё понимаешь. И каждое сказанное тобой слово продумано по нескольку раз. Зачем ты с ней так?

— Я ничего ей не сказала!

— Хелена прекрати изворачиваться!

Джек повысил голос. Он слегка продрог от встречного ветра и тоже был не в восторге от происходящего.

— Какие ещё сюрпризы ты мне преподнесешь в жизни? С тобой разве возможно быть спокойным?

Он сделал несколько шагов вперед, потом вернулся.

— Не знаю, как ты будешь жить. Думаю, всё будет тебе доставаться дорогой ценой. Идём быстрее!

Джек поправил шарф на сестре, потащив её за руку.

В доме было тихо. Свидетелем позднего возвращения стала Лора. Она сидела на кухне перед своей любимой тетрадью, в которой вечно что-то писала и порядком удивилась. Бабушка уже спала. Было решено отложить разговор на утро. Хелена и Джек молча, отправились по своим комнатам.

Утром виновница конфликта долго не решалась выйти из спальни. Она почти не спала, хотя страшно устала накануне. Набравшись смелости, Хелена отправилась вниз. Спускаясь по лестнице, она не искала слова для оправдания и почувствовала некое облегчение, что не обманывает саму себя. Она не боялась сказать то, что по её мнению правильно. От того ощущала прилив сил.

Бабушка была в кабинете. Решив сразу приступить к разговору, девчонка постучала в дверь.

— Да, да, я жду тебя! Проходи, Хелена!

Голос бабушки звучал жестко и без намека на снисхождение. Она казалось, закончила говорить по телефону, потому что стояла у столика с аппаратом.

— Я могу всё объяснить. Выслушай, а потом наказывай.

Грейс Митчелл села за стол, сложив руки перед собой.

— Что же, начинай.

Хелена сидеть совсем не хотела. Она поправила волосы и, вдохнув, посмотрела бабушке в глаза.

— С чего началась наша ссора? Пожалуй, с того, что Келли спросила меня, есть ли у Джека подружка? Она, полагаю, неравнодушна к нему. Возможно, даже влюблена. Всё это время она держит мысль о дружбе в тайне и боится с ним заговорить об этом. Это ли не глупость?

Хелена на мгновение зажмурилась, понимая, что сдерживаться больше не в силах.

— Что может быть важнее чувств, к другому человеку? Без них нельзя прожить. Она хотела, чтобы я предложила Джеку начать с ней встречаться? Я никогда этого не сделаю. За своё чувство нужно бороться самому и до конца. Если такая трусиха, пусть сидит, закрывшись в своей спальне и дальше. Нельзя просить другого построить твою судьбу. Я не стану извиняться. Не настаивай… Накажи, как хочешь. С ней видеться больше не хочу.

Хелена замолчала. Так эмоционально высказываться в присутствии бабушки ей ещё не доводилось.

Внимательно рассматривая внучку Грейс Митчелл продолжала размышлять над услышанным. Она была сердита, но сейчас услышав впервые такое от девочки, что казалась ей совсем ещё ребенком, Грейс задумалась. Её стремление жить чрезвычайно велико.

— Перед тем как тебе спуститься, я говорила с твоим братом. Он пытался тебя защитить. Хотя и сам на тебя зол. Разве я хоть раз наказала тебя без повода или зря? Скажи?

— Нет. Такого не было.

— Сегодня я сама себя не узнаю. Что это со мной? Я должна тебя отчитать и запретить многое…

Она замолчала, на мгновение, посмотрев в окно.

— Но, я впервые не хочу этого делать. Ты удивила меня своими словами. Я слушала тебя, а сама представила ситуацию. Что если вы вдруг с Келли окажитесь вдвоем, предположим, в безлюдной пустыне? Жара, палящее солнце, песок и ни капли воды. Что станешь делать ты? Ты пойдешь искать воду. Такой уж у тебя характер. Что станет делать Келли? Думаю, она будет стонать от изнеможения и попросит тебя принести ей найденную, воду. Помогать выживать нужно только тем, кто достоин жить. Одного желания мало. Если она хочет встречаться с Джеком, пусть сама ему об этом скажет. Я верю, что кроме того, что ты мне сказала, больше ничего не произошло. В противном случае, я очень обижусь на тебя. Мы честны друг с другом. Ты можешь идти.

Хелена уже дошла до двери, но остановилась.

— Я не всё тебе сказала, бабушка. На вопрос, есть ли у Джека подружка, я ответила «да».

— Этот нюанс уладь с Джеком, дорогая. У меня сегодня слишком много дел.

Женщина достала из стола огромную папку с бумагами.

Джек, Лора и дядюшка ждали на кухне. Появление Хелены оживило обстановку. Её волновало мнение всех в доме, но больше всего Хелена не хотела ссоры с братом. Он же в свою очередь одарил сестру суровым взглядом, выйдя в гостиную.

— Джек, постой!

Девчонка бросилась следом.

— Прости, я правда не хотела тебя огорчать. Я думала, что мы с ней просто болтаем. Не знала, что она такая. Такая чувствительная. В одном я виновата и виновата перед тобой.

Джек терпеливо слушал.

— Я сказала, что ты встречаешься с девочкой в школе.

— Зачем?

— Келли поделилась со мной своей тайной. Она хотела бы с тобой дружить. И даже больше. Она к тебе не равнодушна.

Джек улыбнулся, кивнув головой.

— И ты решила, что можешь решать за других?

— Нет, я подумала, что она тебе не пара.

Джек возмущенно развел руками.

— Это одно и тоже, Хелена!

— А разве ты считаешь иначе?

— Я должен тебе сказать?

Хелена кивнула в ответ. Такая откровенность обезоруживала.

Лора и дядюшка были настороже, прислушиваясь из кухни к каждому слову в гостиной.

Джек выждал паузу, наблюдая, как сестра от волнения чуть ли не теряет сознание.

— В прошлом году я узнал, что бабушка и родители Келли рассматривают мысль о нашей помолвке. Думаю, после вчерашнего, речи о свадьбе больше не зайдет. Поэтому я хочу сказать тебе, — он нарочно тянул время. — «Огромное спасибо». Она мне никогда не нравилась, и я давно ломал голову, как бы всё испортить.

Хелена с визгом кинулась брату на шею, радуясь такому исходу дела.

На кухне тоже все перевели дух, занявшись своими привычными делами.

* * *

Между занятиями Хелена мчалась к брату, делясь с ним абсолютно всеми новостями. А когда хотелось побыть вдвоем и просто поговорить о доме, они сбегали с глаз долой. За чередой деревьев в школьном саду доживал свой век небольшой мостик. Он возвышался над почти высохшим руслом маленькой речушки.

Октябрь осыпался с ветвей деревьев желтыми и красными пятнами. Перед глазами пестрела мозаика оттенков. Иногда утром, прозрачные лужицы застывали из-за первых заморозков, сжимая в своих объятиях эту самую листву.

Хелена неизбежно взрослела. Она так же смело высказывала свое мнение. Могла вступить в спор. И всё так же не переносила, когда к Джеку приближался кто-то из его сверстниц. Целиком и полностью считая брата, чуть ли не собственностью. Ей казалось, что нет ни одной подходящей девчонки, что могла в полной мере понять его и уж тем более составить достойную пару.

Джек по прежнему неизменно опекал сестру, уделяя ей массу внимания и собственного времени. Они часто на выходных отправлялись на прогулки по городу, в компании Питера — ровесника и соседа по комнате. Питер был весельчаком и просто забавным парнем. Он легко шел по жизни, представляя собой полную противоположность Джека.

Всё внимательнее присматриваясь к сестре, Джек замечал, что, она становится более упрямой, а в какие-то моменты, даже агрессивной. Она не общалась со своими одноклассницами, предпочитая промолчать или же поделиться мыслями с ним. Её часто наказывали и даже вызывали к директору школы, всякий раз сообщая об этом домой.

В один из осенних дней, после занятий Джек оставался в своей комнате и сидя на кровати, перечитывал конспект.

В дверь ворвалась Эмма Уотсон. Маленькая рыжеволосая девчонка. Она отдышалась, окинув находившихся в комнате людей растерянным взглядом.

Питер почесал затылок, хмыкнув.

— Тебе кого?

— Кто из вас Митчелл?

Джек закрыл тетрадь, точно зная, что речь пойдет о сестре.

— Что с Хеленой?

— Не знаю. Ни кто не знает. Твоя сестра пропала. Она не была на последних двух занятиях. Мы думали она у себя в комнате, плохо себя чувствует или ещё что. Но её и там нет.

— Черт.

Джек выбежал в коридор, столкнувшись там с директором школы.

— Джек Митчелл, где твоя сестра? Что она себе позволяет? Этим выходкам должен быть конец. Я буду говорить с вашей бабушкой и возможно, Хелену придется исключить из школы. Ещё одно предупреждение и всё. Запомни, Джек и передай это ей, если найдешь, конечно.

— Я понимаю. Не торопитесь с выводами. Я не знаю что с ней. Но постараюсь всё узнать, когда её найду.

Джек уже заканчивал последний класс старшей группы. Ответственность за проделки сестры автоматически перешла на него. Всякий раз, если Хелена выкидывала ещё какой-нибудь финт, Джек подолгу выслушивал наставления директора школы или же учителей.

— Послушайте, мне нужно найти сестру. Обещаю, я поговорю с ней.

— С ней твориться что-то странное, Джек!

Эту фразу он услышал вслед, выбегая на улицу. Юноша прямиком отправился к мосту. Внезапно начавшийся мокрый снег, наполнил воздух прохладой. Он тут же таял, превращая плотный слой осенних листьев в хлюпающую массу.

Увидев сестру в привычном месте, Джек остановился, чтобы отдышаться.

— Ну, наконец-то.

Он, молча, подошел ближе.

— Там все с ума сходят, ищут тебя. Ты пропустила биологию, а сегодня, по-моему, был тест?

Девчонка продолжала, молча сидеть, обхватив колени руками и не поднимая голову.

— Хелена, всё это может печально закончиться…

Он хотел добавить что-то ещё, вдруг заметив на руках сестры несколько глубоких царапин.

— Что с твоими руками?

Девочка отмахнулась.

— Уходи.

Джек уходить и не думал.

— Подними голову и посмотри на меня.

Хелена послушалась, отведя взгляд. Разбитая губа, ссадины на лице и растрепанные волосы. Всё это наводило на мысль, что она вновь подралась с кем-то из девчонок, но то, что она отводит взгляд…

— Кто это с тобой сделал?

— Джек, я не скажу тебе, чтобы ты не говорил. Не спрашивай больше. Сделай вид, что ничего не было. Так будет лучше.

— Лучше?

Поднимаясь с корточек, Джек задумчиво огляделся.

— Дай-ка подумать. Прошлый раз, когда ты сцепилась с Рейчел, ты так не говорила. Это что-то другое. Я правильно понял?

Хелена сорвалась с места, быстрым шагом направившись в противоположную сторону от школы.

— Стой! Ты что даешь?!

Он догнал сестру, схватив за руку.

— Кто это с тобой сделал? Хелена, так не бывает, чтобы драка произошла без причины. Я знаю тебя не первый день. Кто виновен, нужно ещё выяснить.

По щекам девчонки катились слезы. Она так редко плачет. Значит, ситуация действительно серьезная.

— Я уеду и всё… Но знаешь, что самое обидное? То, что ты мне не веришь. Я не виновата. На этот раз не я! Хочу уйти, ты же всё равно меня не слышишь.

— Ты что, решила сбежать?

— Я не могу больше там появляться! Как ты не поймешь? Не скажу даже тебе, почему! Просто поверь, что я на этот раз, правда, не виновна!

— Ну вот, что. Твой побег не решит проблему. Дом слишком далеко. Одна ты не поедешь. Ты вообще не поедешь. Я не отпущу тебя одну. Если тебя исключат, то думаю…

Он запнулся, не находя слов.

— Хуже будет только тебе. Только тебе. Ты потеряешь возможность доучиться. Тот, кто виновен, останется здесь, а ты сбежишь. Этот кто-то получит аттестат и сможет учиться дальше. А кем станешь ты?

Хелена вытирала слезы, дрожащими от холода руками, отрицательно качая головой.

— Господи, как же с тобой трудно. Хорошо. Твоя взяла. Иди. Я скажу, что не нашел тебя. Договорились.

Джек медленно пошел в сторону школы, но далеко уйти не смог. Он обернулся. Хелена по-прежнему стоит на месте, ещё сильнее дрожа всем телом.

— Мы же с тобой всегда всем делились?! Вспомни! Ты сама сколько раз говорила, счастье, когда нет тайн?! Забыла?!

— Тайн нет. Просто, не всё можно сказать брату. Я не хочу, чтобы что-то менялось. Но то произошло, это… Я не могу тебе сказать!

Джек ещё несколько секунд раздумывал, протянув руку сестре.

— Идём. Мы сейчас вернемся обратно. Мы должны это сделать. Ещё не хватало, чтобы ты заболела. И ты должна закончить учебу.

В пустом спортзале Хелена наконец-то согрелась.

— Если меня исключат из школы, это полбеды. Будет совсем плохо, если в этом будешь ещё и ты замешан. Джек, я попрошу бабушку, и она заберет меня отсюда.

Лицо Хелены осунулось, её измученный вид смягчил сердце брата. Он опустил голову, вздохнув.

— С тобой и правда, сложно спорить. Откуда столько упрямства? Я знаю одно абсолютно точно. Ни ты, ни я не должны пойти по стопам отца. Понимаешь, это совсем разобьет сердце бабушке и напомнит ей о том, что она так тщательно пытается забыть. В свое время она делала всё, чтобы отец учился в лучшем колледже, отлично одевался и не чувствовал себя ущемленным абсолютно ни в чем. Ей это дорогого стоило. И речь не только о деньгах, здесь и ещё кое-что. Он был её единственной целью, смыслом и вдруг ничего не осталось. Пустота. Полный крах. Неужели ты позволишь себе вновь причинить ей такую боль? Подумай? Она живет нами.

Хелена посмотрела брату в глаза.

— Если я скажу, обещай, что ты ни куда не пойдешь и ничего не сделаешь?

Они молча смотрели друг на друга.

— Думаю, тебе лучше сказать.

— Джек, у вас завтра заключительная игра, и, если ты не будешь в ней участвовать, возможно, команда проиграет. Норманн сделал это нарочно. Не может достать тебя, решил действовать через того, кто тебе ближе… Я забыла тетрадь в своем шкафчике, отпросилась и побежала за ней. В коридоре как назло никого не оказалось. Я столкнулась с ним. Он и так мне не дает проходу, а тут мы совсем одни. Не знаю почему, но комната дежурного была открыта. Он потащил меня туда. Джек, он ведь твой ровесник, я долго не могла вырваться, а потом стукнула его шваброй, что стояла рядом и убежала на улицу. Я знаю, что сегодня был тест. Но как бы я вернулась в таком виде в класс? Ты хочешь, чтобы надо мной смеялась вся школа?

После сказанного всё встало на свои места. Джек понял, кто мог так подло поступить, стараясь всеми силами выбить победу для своей команды.

— Я же его предупреждал?

— Прошу тебя, не ходи. Я прошу! Джек, он точно будет не один!

Хелена вскочила со скамьи, всячески пытаясь преградить дорогу брату, ухватившись за его одежду.

— Тебя накажут и не допустят к соревнованиям!

— К черту соревнования!

— А ты ещё говоришь, что я упрямая?! Как тебя остановить?!

— Никак!

Хелена зажмурилась, оставшись в спортзале.

Позже она узнала, что Джек встретил её обидчика в холле школы, и завязалась драка. Его действительно отстранили от участия в соревнованиях, отправив в кабинет медсестры.

Вечером, когда всё утряслось, Хелена, Джек и Питер встретились во дворе школы. Они сидели на скамейке под огромным раскидистым деревом. Темные тучи заволакивали небо, бросая на землю редкие капли холодного дождя. Периодически они превращались в колючий снег, что падал на одежду и шурша скатывался вниз.

Питер, разглядывая своих собеседников, усмехнулся.

— Вы забавно выглядите. Нет, я конечно, понимаю, что характер и все такое… Но завтра ведь игра. Как можно быть таким легкомысленным, Джек?

Он хлопнул себя по колену.

— Тренер будет в ярости. Лучше тебе ему на глаза не попадаться. Нужно было разобраться с Норманном после игры. Я бы тебе даже помог в этом.

— А я думал, ты знаешь, что решают проблему по горячим следам?

— Знаю. А ещё я знаю, что три сезона подряд мы вели в счете, а завтра команда без лучшего подающего просто продует. Одно радует, в следующем году нас здесь не будет. Позор окажется недолгим.

Питер пересел на противоположную скамью.

У Джека разбита бровь и виднеется синяк у глаза, Хелена с исцарапанным лицом и разбитой губой.

— Вы словно с одного поля боя. Умора.

Джек вынул из кармана пару женских перчаток, протянув сестре.

— Твои?

Хелена впервые за весь день улыбнулась.

— А я думала, что совсем их потеряла.

— Правильно думала. Искал тебя, а нашел их… Ты как?

Девочка пожала плечами.

— Думаю, нам влетит дома.

— Это факт.

Джек смотрел на сестру, не совсем представляя, как она сможет продолжать учебу в этой школе одна. Без него. Он был уверен, что кто угодно может измениться, но только не Хелена. Ей предстоят трудные годы. Так важно быть с ней рядом и стараться уберечь от неприятностей, но не всё складывается так, как хотелось бы.

* * *

У себя в комнате Джек и Питер собирали сумки. Завтра начинаются каникулы, и предстоит дорога домой.

Снег за окном сыпал, уже не переставая.

Джек открыл окно. Чистый воздух, наполненный свежестью и морозом, ворвался в комнату.

Питер поежился.

— Эй, холодно же! Закрой!

— Ты только понюхай, как он пахнет. Чувствуешь?

Джек собрал горсть снега с подоконника, протянув приятелю. Тот нюхнул, поморщив нос.

— Пахнет ржавчиной с подоконника.

— Пахнет бесконечностью, простором до горизонта. Всё это как адреналин…

— Твоя болезнь как-то называется?

Пошутил Питер.

— Может, после школы всё-таки со мной? У тебя география «отлично». С тебя получиться толковый картограф. Что скажешь?

Питер отмахнулся.

— Ты уговариваешь меня уже который год. Я почти согласен. Но если и там будет пахнуть ржавчиной с подоконника, я тебя поколочу.

Оба засмеялись.

— Нет, там всё совсем иначе. Когда увидишь, поймешь, о чем я тебе говорил.

Питер взял книгу с полки, плюхнувшись на кровать.

— Откуда тебе знать, как там? Ты ведь ни разу дальше этих стен не уезжал? А о снежных вершинах и льдах где-нибудь в Арктике я вообще молчу. Джек, иллюзии опасны.

— Нет, воображение лишь создает примерное очертание цели. Я знаю, чего хочу.

— Я тоже знаю, чего хочу. Сейчас я бы не отказался от чизкейка и стакана горячего шоколада. Когда уже поедим домой?

Питер хмыкнул, облокотившись о стенку, и уткнулся в книгу.

— На каникулы точно поедешь к себе? Может с нами?

Джек уже однажды уговорил друга, чтобы он провел каникулы в их доме. Питер это тоже помнил и с удовольствием отправился бы с друзьями вновь, но его ждала семья.

— Поехал бы я? Ты ещё спрашиваешь? Конечно, да. Но вот мои родители. Ты же знаешь. Так что, не стану их огорчать. Завтра приеду и начнется. Они делят меня каждый раз, когда приезжаю. Словно я пирог. Каждый пытается быть заботливее и внимательнее, а мне совершенно всё равно. Я их двоих люблю одинаково. Как им это объяснить?

— Подари им собаку.

Питер приподнял брови.

— Думаешь, поможет?

— Часть навязчивой любви достанется псу.

— А это мысль…

По возвращению домой, Хелену и Джека ждали не самые хорошие новости. Бабушка заболела: она ссылалась на возраст и усталость, мало вставала с постели.

Хелена не могла сдержать слез. Она надеялась, что всё образуется, и бабушка сможет ещё вернуться к своим делам по дому, но реальность слишком сильно отличалась от её желаний. В доме воцарилась тишина.

Весь день дул сильный восточный ветер, и снег беспрестанно сыпал на землю. За окном всё было белым и одинаковым.

Джек зашторил окно в комнате бабушки, включив торшер.

— Спасибо, дорогой. Присядь. Мне очень не терпится с тобой поговорить.

Женщина откинула голову на подушку, взяв внука за руку.

— Ты уже совсем не тот мальчишка, которого я постоянно поучала и поучала. Могу себе представить, как тебе это надоедало. Просто, мне хотелось успеть, всё объяснить, и донести до тебя. Думаю, я всё же справилась со своими обязанностями. Конечно, что там говорить, я не твоя мать и, уж тем более, не твой отец. Сейчас это уже не важно, какие они. Почему их здесь нет? Теперь, я об этом жалею. А ты, такой как я мечтала: воплощение моих стараний. Не идеален. И, Слава Богу!

Грейс сняла очки.

— Ты очень повзрослел. Я точно что-то пропустила. Джек, я должна тебя просить. Не знаю, как правильно это назвать: просьба, желание или что-то там ещё? Знаю лишь, что я просила тебя об этом и раньше, но сегодня особенный случай. Может быть, больше мне уже не представится такой возможности. Я так боюсь за твою сестру. Всё время думаю о ней. Как она будет вдали он нас? Ведь все эти годы ты был рядом, а теперь… Она до одури характерная. Вот уж досталась тебе сестра. Что скажешь?

— Всё так и есть. Я тоже думал над этим. Но ей необходимо пройти эти испытания. Только так она сможет понять, где плюсы, а где минусы. Сама поймет, возможно, не без ошибок. Я всегда буду с ней рядом, и, даже если будет это только мысленно, я буду всё — равно с ней. Но она хозяйка своей жизни и поверь, сделает так, как посчитает нужным. Вряд ли спросит. В этом я убежден.

Женщина кивнула.

— Да. Будь ей опорой. Иногда будь построже, но никогда не переставай любить. Прошу, чтобы ты не узнал о ней, чтобы не произошло. Я знаю, ты сдержишь слово. Поэтому могу спокойно оставить вас. Самое главное, что у вас есть этот дом. Он будет вас поддерживать и помогать. И Лора и Митч — они замечательные. Они тоже с вами. Позови, пожалуйста, сестру.

Хелена сжимала руку бабушки, вслушиваясь в то, как под её пальцами стучит пульс. Она не знала, чего ждать и только дрожала всем телом.

— Дай я обниму тебя, моя девочка.

Внучка прижалась к бабушке, затаив дыхание.

— Ты доставила мне много радости, даже когда выкидывала разные штучки. Я так рада, что ты появилась в моей жизни. Хелена, умоляю тебя, береги себя. Слушай брата, он тебе поможет. Мне так важно, чтобы вы были вместе. Жаль не увижу тебя в подвенечном платье, а Джека в роли жениха, но я представляю, как это будет. Там в кабинете стоит большой секретер. В нем множество писем и открыток. Я никогда не выбрасывала конверты, и вы сможете найти на них адреса. В моей жизни было много людей и лишь те, кто приезжал в этот дом стали мне истинными друзьями. Если будет сложно, понадобится помощь, возьми любой из адресов и напиши письмо. Вот увидишь, эти люди не останутся в стороне и обязательно помогут.

Грейс положила очки на колени, странно взглянув на внуков.

— Безумно вас люблю, и я всегда буду с вами, всегда буду с этим домом. Только прошу тебя, дорогая, не плачь. Не зачем.

Она провела слабой рукой по волосам внучки, ещё раз улыбнувшись.

— Джек, уведи сестру и побудь немного с ней.

Хелена стиснула зубы, оставшись в гостиной, когда Джек опять ушел наверх. Потом он вернулся и сел напротив.

Ожидая слов брата, Хелена почувствовала, как по щеке медленно скатываются слеза. Она почти не дышала, ожидая, что же он скажет.

— Не плачь. Не нужно. Слышишь?

— Не может быть. Неужели всё?

Джек лишь стиснул зубы, опустив голову.

— Да. Ты должна быть сильной и должна смириться.

Всю ночь Хелена проплакала, совершенно не представляя себе жизнь без бабушки. Она так много не успела ей сказать, хотя и не скрывала никогда своих чувств. Бабушка всегда давала дельные и мудрые советы, а теперь её нет рядом. И это не на один день, не на месяц. Нужно привыкать к мысли, что разлука вечна. Ближе к утру, Хелена уснула, уткнувшись в плечо брата. Джек укрыл её теплым пледом, закрыв от усталости глаза, оставаясь рядом.

Проснувшись, она направилась на первый этаж. Спускаясь по лестнице вниз, Хелена непрерывно вспоминала всё, что было накануне, где-то в глубине души надеясь, что это был дурной сон, но всё оказалось явью. На кухне за столом сидели Лора, дядюшка и Джек. Они о чем-то негромко говорили, тихо строя планы на будущее. Ход жизни, смену дня и ночи остановить, увы, не в силах ни одно событие.

За окном ветер был таким сильным, что ветка акации клонилась почти к земле, потом снова раскачивалась из стороны в сторону. И так повторялось и повторялось. Хелена засмотрелась на эту картину, вздрогнув от голоса Лоры.

— Присядь, дорогая. Я сделаю тебе чай и что-нибудь поесть.

— Я даже не знаю, стоит ли говорить теперь «доброе утро»?

Все прекрасно понимали её чувства и даже разделяли это странное ощущение нового. Никто не осуждал откровенность.

Джек протянул руку через стол, сжимая холодные пальцы сестры.

— Я еду в город. Ты со мной? Может быть, немного отвлечешься?

Лора спохватилась, вытирая руки о фартук.

— На дороге столько насыпало снега. Могут быть заносы? Что если отложить поездку? Я буду волноваться. Там слишком скользко.

— Нет, Лора, — в разговор вмешался дядюшка. — Думаю, это уже зима. Мы же не можем не ездить в город. Я уверен в Джеке. Так что, не волнуйся. Лучше напиши список, что им необходимо купить. Прогрею пока машину, а вы собирайтесь.

Всю дорогу в город, Хелена молча, куталась в пальто. Она смотрела на мелькающие за окном картинки, вспоминая, как всегда ехала именно по этой дороге и радовалась предстоящей встрече. Встрече с человеком, которого она бесконечно уважала и благодарила за всё. Была ли бабушка строгой? Нет. Она лишь казалась такой. Хелена была готова поспорить с кем угодно, что доброты в сердце этой женщины хватило бы ещё на многих.

— Как же теперь быть?

— О чем ты?

Джек на миг оторвал взгляд от дороги.

— Теперь Лора и Митч будут одни, пока нас нет. Это ужасно, но ничего нельзя сделать.

Она отвернулась, тихо добавив:

— Я боюсь одиночества.

— А раньше ты говорила совсем по-другому.

— Я тогда не думала о смерти. Не думала, что придет время и в доме станет меньше на одного дорогого мне человека.

Хелена сделал небольшую паузу.

— Мы не видим много лет отца. Он ведь жив?

Джек пожал плечами, сбавив скорость.

— Надеюсь, что так. Странно, что ты вспомнила о нем сейчас.

— Когда такое происходит, понимаешь, что хотя семья и живет врозь, но она всё равно существует. А что если отец нуждается в помощи? Что если его уже и вовсе нет? Неужели бабушка могла узнать о нем плохую новость и не сказать нам?

— Хелена, ты прекрасно знаешь, что, не смотря на все обиды, она всё равно любила его. Думаю, просто она не получила плохое известие, о котором ты говоришь, вот и не сказала. Он жив. Точно, жив.

— Как ему сообщить? Он должен узнать.

— Вернемся домой, и поговорим об этом. Может быть, найдем в кабинете какие-то записи и координаты, где можно его найти. Стоит ли это делать?

— Глупый вопрос!

Хелена вновь отвернулась к окну, до самого города больше не проронив ни слова. Впервые их поездка была столь мрачной.

* * *

Учеба в следующем классе была похожа на ещё один этап в жизни. Его стоит преодолеть, чтобы доказать всем и прежде всего себе, что даже такие печальные события семьи, не сломили тонкий внутренний стержень. Одноклассницы Хелены по-прежнему воспринимали свою сверстницу как дикую, отчужденную личность, посмеиваясь над её привычкой писать письма брату между уроками. Хелена злилась и была готова дать отпор любому, но её обещание Джеку и бабушке сдерживало от необдуманных поступков. Она помнила, что ещё одно замечание может очень сильно повлиять на её дальнейшее обучение, и, поэтому, она всё больше оставалась в своей комнате. К счастью, соседкой в этом году была всё та же Эмма Уотсон. Она всё время зубрила уроки, уткнувшись в книгу. Хелена уже даже могла четко обрисовать образ взрослой Эммы. Она четко себе представляла, какой личностью станет её соседка по комнате. Это будет целеустремленная девушка, которая, в конце концов, добьется своего. Она станет тратить долгие годы на обучение, степени, дипломы. В её жизни будет много людей, таких же, как и она. И скорее всего она найдет себе достойную пару. Тоже ученного, слегка растерянного парня, вечно таскающего подмышкой какой нибудь учебник, к примеру. Хелена усмехнулась. Нет, не над подругой. Скорее над тем, как всё бывает предсказуемо и просто. Но улыбка с лица исчезла мгновенно, как только она подумала о своей собственной судьбе. Что ждет её саму? Как будет петлять её дорога-жизнь? Что придется потерять, а что приобрести? В миг возникло так много вопросов, что она улеглась на подушку и обняв её, ещё долго смотрела в окно, продолжая мечтать.

Письма от Джека приходили не так часто, как ей хотелось бы, но и этого было вполне достаточно. Хелена знала их наизусть, потому что перечитывала по сто раз. Джек уехал на дальнейшее обучение и практику: их ждали несколько лет разлуки. За это время Хелена нашла свой интерес и посвятила этому всю себя. Она и в детстве любила рисовать. Ну, кто не любит помечтать над белым листом бумаги, вооружившись охапкой карандашей? Однако её работы побеждали на конкурсах и, в конце концов, она решила из хобби сделать профессию. Хелена продолжила обучение, решив для себя, что станет дизайнером.

Вернувшись домой, она с нетерпением ждала приезд брата. Он прислал письмо и сообщил, что наконец-то может на несколько дней вернуться в родной дом. В этих стенах всё было будто по-прежнему и в тоже время совсем по-другому. Даже Лора и дядюшка слегка изменились: ещё больше постарели. Хелена понимала, что время неумолимо и, как бы ей не хотелось, чтобы они вечно оставались прежними, изменения неизбежны, а чудес не бывает. Кабинет бабушки пустовал. Там был идеальный порядок. Даже цветы были те, что она всегда любила. Хелена прошла через смежную дверь в библиотеку, окинув взглядом полки с книгами, что возвышались до самого потолка. Она обожала, будучи ещё совсем маленькой, передвигать лесенку на колесиках, забираться на самый верх и прятать между страниц, принесенные с улицы, листья и разные цветы.

Девушка хмыкнула, совершенно забыв об этой своей забаве. Она забралась по ступенькам наверх, взяв наугад первую попавшуюся книгу. Между страниц попался высушенный рыжий лист клена. Потом ещё один и ещё. От этого незамысловатого гербария исходил удивительный запах осени. Хелена прикрыла глаза. Это было прекрасно.

— Надо же. Я совсем о вас забыла. Здесь, наверное, в каждой книге по листочку.

Она так увлеклась поиском, что совершенно потерялась во времени, и уж точно не предполагала, что тот, кого она так ждет, уже несколько минут наблюдает за ней.

Джек тихо поставил на пол дорожную сумку, постучав в открытую дверь.

— Что читаешь, пропажа?

Хелена от неожиданности выронила книгу. Перед ней стоял совершенно другой человек. Не тот Джек, которого она знала от и до. Это был молодой мужчина, которого уж точно не могла себе представить даже её бурная фантазия. Девушка мигом спустилась вниз и ещё несколько секунд постояв на месте бросилась брату на шею.

— Не может быть?! Это ты?! Невероятно!

Джек крепко держал сестру в объятиях.

— Почему ты меня назвал пропажей?

— Я тебя обыскался по всему дому. Думал, может ты на чердаке или в гараже. Но никак не предполагал, что в библиотеке. Неужели ты начала исправляться?

Девушка ещё раз окинула брата оценивающим взглядом.

— Брось. Я прежняя. Господи, я бы, наверное, в толпе тебя не узнала.

— Чтобы ты меня и не узнала? Ни за что не поверю. Ты тоже изменилась, и ещё как. Наверное, теперь у тебя гора ухажеров?

Хелена отмахнулась.

— Мне это не интересно. И потом, самым верным другом мне всегда оставался только ты.

Она внезапно схватилась за голову.

— Я вдруг подумала, как же тебя замучивали мои письма с девчачьими глупостями. Я понимала, что ты взрослеешь, но перед глазами у меня был Джек, которого я видела последний раз. Уж точно я не могла себе вообразить такое.

Джек опять обнял сестру, чмокнув в лоб.

— Пойдем теперь искать Лору и Митча.

— О-о, это бесполезно. Они в городе, готовятся к ярмарке. Мы разослали приглашения по всей округе. Через два дня должна состояться грандиозная ярмарка-конкурс… Ты даже не представляешь, что это будет за праздник. Никогда не думала, что маленький букетик из цветков картофеля может произвести так много впечатлений на меня. Я, кстати, тоже целую неделю проторчала в нашем магазине, в городе. И сегодня там была бы, но твой приезд всё изменил. Вот меня и оставили ждать важного гостя.

— На столько важного, что гость искал тебя сам?

Она засмеялась, покачав головой.

— Прости. Я слегка увлеклась. Жаль, что бабушка тебя не видит. Она была бы рада. И уж точно бы гордилась тобой. Правда. Думаю, она тебя представляла именно таким.

— Да. Верно. А ты мной будешь гордиться?

Девчонка радостно смеялась, всё ещё обнимая брата.

— Ещё бы! Кстати, если ты забыл, я никогда и не переставала это делать.

Хелена перевела дух.

— Всё же жаль, что нет бабушки. Мне её очень не хватает.

— И я о ней всё время вспоминаю, а когда вошел в дом, ощущение как будто удвоилось. Здесь всё стало чуточку по — другому.

— Совсем немного. А в основном всё по-старому. Только Лора и дядюшка начали заметнее стареть. Но, теперь уж ты с нами. Дом опустел за последние несколько лет. Нужно его поддержать. Вместе всегда легче. Ведь так?

Джек кивнул.

— По-моему ты что-то не договариваешь?

Хелена пыталась заглянуть брату в глаза.

Он лишь развел руками.

— Нет, всё в порядке. Мы вечером пойдем прогуляться, и я всё объясню. Договорились? Сначала тебе, а потом и всем остальным.

— Значит, я буду первой? Идет.

Позже все собрались за ужином. Оживленные разговоры о новом и грустные воспоминания о прошлом.

Прогулка состоялась тоже. Оба ждали её с нетерпением, отправившись к речке, что была в получасе ходьбы от дома. Солнце катилось за горизонт: очертания деревьев становились темнее, и воздух наполнился ароматами трав. В речке вода с журчанием бежала по камешкам, вытачивая из них разные фигурки.

Одну из таких фигурок Джек поднял из воды.

— Смотри. На что похожа?

— Пожалуй, на носорога.

— Да?

Оба разглядывали один и тот же камень.

— А мне казалось это …

Парень пригляделся к фигурке ещё раз.

— А может быть ты права и это носорог?

— Джек, так что ты не договорил днем? Мне кажется, это важно.

— Я приехал всего на неделю. Так уж вышло, что приходится часто быть в поездках. Я снимаю комнату и прошу соседа поливать цветы, пока в отъезде. Со временем поездок станет меньше, но не сейчас. Я не хочу останавливаться на достигнутом. Разные профессии разного отношения требуют.

Хелена огорченно вздохнула. Они шли и шли вперед, оказавшись у небольшой изгороди из деревьев.

— Ты всё же добился того, чего хотел? Полярник.

— Не совсем.

— Вот уж не думала. Только не вздумай отрастить бороду!

Ветер в листве деревьев шумел так сильно, что приходилось прислушиваться к тому, что говорит собеседник.

— Выходит, прошлого совсем не вернуть? Праздники, разговоры у камина, рождественская ель и всё прочее? «Мы» тоже может быть разным.

Джек медлил с ответом. Ему меньше всего хотелось огорчать сестру, но неоконченный разговор хуже ссоры.

— Я буду приезжать, как только смогу. И я знаю, твой адрес в городе. Ты же пустишь к себе гостя?

Хелена улыбнулась.

— Думаю, ты по-прежнему умеешь держать свое слово. Остается только поверить.

Она сделала несколько шагов вперед.

— И ждать тебя в гости…

— Звучит не очень ободряюще.

— Может быть потому, что изменения могут быть последовательными. Как цепочка. Их уже не остановить. Я не люблю перемены, Джек.

Хелена приняла от брата букет из разных, только что сорванных цветов.

— Это потому, что ты уверена, что лучше прежнего не будет. Ты больше любишь прошлое, чем будущее, потому что боишься его. И совершенно напрасно, я думаю. Я постараюсь поменьше обещать тебе и доказать вышесказанное делом.

Девушка глубоко вдохнула аромат цветов.

— Как же я люблю эти места. Так цветы пахнут только здесь.

Спустя несколько дней Хелена уехала в город. Её ждала интересная работа, и новые люди. Всё это уже успело стать частью её жизни, но всё же, лишь выпадал момент, она брала билет на поезд и мчалась сюда.

Проведя в доме ровно семь обещанных дней, Джек тоже уехал. Он вернулся к работе. Его путь был долгим: самолетом, поездом и снова самолетом. Он колесил по миру и разным странам. Оказывался в тех местах, где крайне редко ступала нога человека. Его окружали вершины высоких гор, холодные безмолвные ледники, заснеженные тропы и казалось, мечта приобрела очертания. Слепящая белизна снега, на какой-нибудь высокой отметке его не пугала. Наоборот, придавала сил идти дальше к цели. Он чувствовал себя в таких условиях, как рыба в воде, всякий раз убеждаясь, что не ошибся с выбором и не зря тратит на это годы из собственной жизни. Питер, сдержал слово и был с Джеком. Теперь, как и раньше они всюду были вдвоем.

Лора и Митч оставались неизменными жителями большого дома. Они всячески поддерживали ту атмосферу, что царила в нём и раньше. А возможно, всё было слегка наоборот? В любом случае, они не могли жить без забот по дому, становясь с ним единым целым.

* * *

Весной в саду распустились ранние цветы. Деревья шелестели молодой сочной листвой. Воздух был прозрачным и чистым. От множества ароматов порой кружилась голова.

Хелена и дядюшка с самого утра пропадали в саду. Они говорили на разные темы. Критики от такого собеседника Хелена не боялась, зная всегда, что дядя её поймет, поддержит и уж точно не разболтает тайну. Разговор перепрыгивал с темы на тему, добравшись до самого главного.

— Значит, ты уже точно определилась с этим выбором? Может, торопишься?

— Нет. Это моё. Я часто задумывалась, что же мне интересно? За последние несколько лет я смогла разобраться в себе. Поверь.

Хелена положила садовые ножницы на землю.

— Можно поэкспериментировать прямо сейчас. Посмотри на меня внимательно и представь, что мы не знакомы.

Старик эмоционально вступил в игру. Он прищурился, держась за подбородок.

— Задача не из легких. Сложно представить, что человек тебе не знаком, если ты нянчил его чуть ли не с пеленок, но я всё же попробую… На учителя ты не похожа. Слишком много власти в глазах. Дети этого не любят. Консультант в большом магазине?

Хелена хмыкнула.

— Сегодня никто не уйдет без покупок.

Дядюшка отмахнулся, принявшись обрабатывать стволы садовых деревьев.

— Я понял, тебе нужна работа с людьми на расстоянии.

— Верно. Так уж я устроена. Конечно, я осознаю всю сложность этой ситуации, но не могу измениться. Весь прошлый год я активно практиковала. Не провалила ни одного заказа, и был даже случай, когда довольный заказчик порекомендовал меня своему приятелю.

— Порекомендовал тебя?

— Да. Меня, как дизайнера. И всё снова получилось великолепно. И тогда мой босс абсолютно серьезно предложила мне на работу на ближайшие несколько лет по контракту. Правда, это забирает массу сил. Я даже порой чувствую, что устаю физически. Может быть, я вкладываю в это слишком много души? По-другому не могу. Наверное, я всё усложняю?

— Нет, вряд ли. Ты просто творческий человек. А творчество, если мне не изменяет память, дается, лишь людям с душой и с характером. А твой характер — это сила, Хелена. Не стоит делать из этого проблему. Однако, держать себя в руках придется. Не забывай, с характером не только ты.

— Я это помню. Агентство, куда меня приглашают, уже зарекомендовала себя. И потом, я не буду работать с клиентами напрямую — это будет делать менеджер, а мне останется лишь суметь угадать и воплотить в реальность мечты этих самых клиентов. Хотя, случаи бывают разными. Что же, посмотрим.

Из открытого окна на кухне донеслись возгласы Лоры.

Бросив все садовые инструменты, оба побежали в дом.

Лора стояла посреди кухни, к груди прижимая телефонную трубку. Она светилась от счастья, а глаза слегка блестели.

— Это просто прекрасно. Вы не поверите! Господи, я и сама поверить не могу! Такая чудная новость пришла в наш дом!

Женщина обняла Митча и Хелену, произнеся:

— Звонил Джек и сказал, что в сентябре у него помолвка. Ушам своим не поверила. Думала, он меня разыгрывает. Но он серьезен, как никогда!

Хелена попятилась назад, натолкнувшись спиной на стену. Она смотрела, как эти двое радуются, пытаясь почувствовать хоть долю их счастья. Однако, кроме странной пустоты в душе ничего не находилось.

— Ты спросила дату? Самое главное, Лора.

— Нет. Я совершенно растерялась. Черт подери, как же это я?

Женщина подтолкнула Митча в плечо.

— Интересно, и где Джек нашел себе невесту?

— Ну, уж точно не в ледниках.

Они дружно смеялись, размахивая руками.

— Нужно перезвонить ему и всё точно узнать. Наконец-то и первая свадьба. Отличная новость, Лора. Ты была права. Вино многолетней выдержки, тарталетки с икрой и много цветов!

Дядюшка поднес пальцы к губам, сделав своеобразный кулинарный жест.

Уединившись в комнате, Хелена долго стояла у окна. Она смотрела на убегающую вдаль дорогу, отказываясь верить, что по ней скоро приедет Джек и не один. На месте его спутницы она никого никогда не представляла. Возможно, просто не было повода, а может быть потому, что боялась об этом думать. Ей казалось, этого никогда не произойдет. Никогда. Джек по-прежнему будет слать ей открытки из своей очередной экспедиции, пополняя коллекцию красочных фото, а приезжая, всё время будет посвящать лишь ей. Она помнила всю свою жизнь. Ей так хотелось верить, что больше не придется перестраивать привычный образ жизни; что хороших новостей всё же больше и что, потеря бабушки, была последней утратой.

— Как же ты мог?

На тумбочке у кровати красовалось фото, на котором они с братом вдвоем. Хелена решительно сунула его под матрац. Этот снимок ещё из школы. Так много изменилось с тех пор. Сердце билось сильнее. В голове звучал голос брата. Он обещал, что всегда будет рядом.

На всяческие уговоры спуститься, в этот вечер Хелена отвечала отказом. Ей казалось, что сердцу стало тесно в груди. Стены давили. Хотелось убежать далеко от всех, а ещё больше хотелось увидеть Джека и высказать ему всё то, что словно заноза ноет в душе. Хелена бесшумно вышла из дома, направившись в конюшню. Она оседлала лошадь, решив ехать к побережью. По мере приближения к океану, воздух становился прохладнее и заставлял отрезветь от нахлынувших эмоций. Берег был абсолютно пустым. Сильный отлив прибавил простора. Рысак разгонялся, что есть мочи, рассекая копытами воду. Брызги взмывали вверх искрящимися каплями. Ветер трепал одежду и волосы. Очертание побережья было смазано, поднимающимся вверх, песком. Хелена совершенно не думала о времени, о том, что дома наверняка хватились пропажи. Ведь здесь становилось легче. Давая лошади отдохнуть, она спрыгнула на землю. Домой возвращаться не хотелось. И дело даже не в том, что её чувство никто не поймет, скорее она сама не сможет точно объяснить, что чувствует. Устроившись, на поросшем травой пригорке, Хелена отрешенно смотрела на океан. Рядом, с места на место, переходил рысак. Видя, как солнце медленно прячется за горизонт, девушка поймала себя на мысли, что все её старания отвлечься, бесполезны, и мысли, так или иначе, сводятся к этой чертовой помолвке. Она порядком испугалась этой новизны, решив, что так будет теперь, всегда.

— Ненавижу тебя, Митчелл. Не хочу тебя видеть и слышать. Не буду думать о тебе. Сделаю всё, чтобы стать счастливой. И больше не шли мне свои письма: не стану их читать.

Хелена подняла камень и, покрутив в руке, что есть силы, швырнула в воду, словно отбрасывая старое, как можно дальше. Океан тут же поглотил скромный дар своей не многословной гостьи. Волны одна за другой плюхались на берег, то громче, то чуть шурша.

— Я умею держать свое слово. Ведь ты сам меня этому научил.

Время пролетело так быстро, что Хелена заторопилась домой, увидев, как на востоке темно-синий цвет неба становиться ярче и совсем далеко на горизонте приобретает светловатый оттенок. Значит, скоро рассвет. Густой утренний туман устилал дорогу домой. Она знала её наизусть: каждое дерево, куст и поворот. С этими местами связанно многое. Трава была усеяна росой, которая при первых же лучах солнца, заискрится блеском драгоценных камней.

Уже перед самыми воротами девушка остановилась, сильнее сжимая в руках поводья. Хоть Лора и дядюшка никогда не были с ней строгими, всё же чувство вины дало о себе знать.

На кухне горел свет.

— Так, так, дорогуша. Я увидела много чего за эти годы, но подобного не ожидала совершенно. Ещё и от кого? От моей Хелены!

Лора, поставив руки в боки, встречала пропажу в гостиной.

Хелена опустила глаза. В голову ничего не шло.

— Прости меня, Лора.

Дядюшка, оставив на столе кружку горячего чая, вышел из кухни.

— И ты, дядя, тоже прости. Я не знаю, что сказать.

— Скажи хотя бы, где была? Знаешь, у нас в округе много молодых парней. Я был бы менее взволнован, если бы ты так сбегала на свидания, но ты, ни с кем из них не встречаешься. Что же думать? И где искать тебя?

Хелена устало пожала плечами.

— Я была на побережье. Кроме меня там больше никого не было. Это правда. Можно я пойду к себе? Я жутко устала.

Хелена решила, что лучше уединиться, пока опять не нахлынули слезы.

Лора лишь развела руками.

— Что это с ней? И как ты мог сказать про свидания?! Митч, ты меня удивляешь. Сейчас мы ломали голову, где это она пропадала всю ночь. А потом будем думать, с кем именно? Парни у нас в округе правда хорошие, но что-то мне подсказывает, что нашей Хелене это не грозит.

Мужчина подкашлянул.

— Ей пора уже влюбиться. А что? Видела бы ты, как на неё поглядывал сын Брендона, хозяина мясной лавки. Парень что надо. Прекрасная получилась бы пара, а в доме всегда было бы свежее мясо.

— Уймись, Митч. Здесь другая история, и она меня пугает.

Дядюшка поддался вперед.

— Что за история такая?

— Не хочу быть слишком очевидной в своих догадках. Давай подождем, возможно, я ошибаюсь. Хелене выбирать самой. И выбор есть. Здесь ты прав.

— Это верно. Да только вот кто сладит с таким нравом?

* * *

Хелена вернулась в город. Прошло уже почти две недели, а её новая квартира представляла собой ничто иное, как пустые комнаты, с живущими в них коробками. На новом месте она полностью погрузилась в работу, забывая распаковать вещи. Выходной хотелось провести тихо, без эмоций. Просто выспаться, выпить кофе в ближайшем кафе и опять вернуться в пустую комнату. Одиночество незаметно поселилось во всех уголках её квартиры, заставляя реже разговаривать, плакать по вечерам в подушку, а коробку с фотографиями и семейным альбомом спрятать как можно дальше и постараться забыть о ней. Лоре звонила сама, не желая ничего слушать о грядущей свадьбе.

Стрелка часов минула восемь.

Внезапно в дверь постучали. Открывать совсем не хотелось, но она всё-таки пошла…

На пороге стоял Джек.

Дверь тут же захлопнулась у него перед носом.

— Меня нет дома! Уходи! Поверить не могу, ты решил обо мне вспомнить?!

Джек прекрасно знал сестру. Ждать пришлось недолго. Через несколько минут дверь распахнулась снова.

— Привет, пропажа!

Он ловким движением сбросил сумку с плеча, протянув хозяйке дома маленький букет цветов, бутылку шампанского и новый диск, привезенный из экспедиции. Джек улыбнулся так, как делал это миллион раз. От такой улыбки раньше становилось веселее, но только не сегодня.

— Перестань злиться, тебе не идет. Может, обнимешь меня и предложишь войти?

Хелена не могла долго сопротивляться, кинувшись в объятия.

— Я приехал, как только смог. Я же обещал. А ты помнится, обещала меня ждать и пустить на порог? Старушка страдает беспамятством?

Джек как и прежде обнимал сестру. Он прошел в комнату, оглядевшись вокруг.

— Почему не разбираешь коробки? Ты ведь давно переехала?

— У меня много работы.

Хелена, стараясь не думать о том, что раздражает больше всего, нервно сжимала пальцы рук, будто старалась собрать свою волю в кулак.

— И где ты только нашел себе невесту?

Джек засмеялся.

— Ясно. Тебе уже всё рассказали, а я думал, буду первым. Но так даже лучше.

— Ты действительно её любишь?

Облокотившись о подоконник, Джек сложил руки на груди.

— А можно как-то иначе?

— Не знаю. Вы давно знакомы?

— Чуть больше года.

Девушка окончательно растерялась. Она крутила в руках букет, не находя ему место.

— Как вы познакомились?

— На горнолыжном курорте. Мы с группой как раз разместились рядом: снимали замеры на леднике; погода испортилась, и вертолет не прилетел вовремя. Пришлось несколько дней провести в отеле. Там, кстати, хорошие лыжные трассы и просто, красиво. Тебе бы понравилось. У тебя намечается отпуск?

Хелена нервно вздохнула.

— Ты специально злишь меня? У меня не намечается отпуска. И даже если мне его предложат, я откажусь.

Джек рассматривал сестру, пытаясь понять, что же в ней изменилось. Она была какой-то странно, но что именно так напрягало, он ни как не мог разобраться.

— Какая-то ты колючая. Скажи, ты как себя чувствуешь?

Хозяйка квартиры неуклюже поправила волосы, выйдя в соседнюю комнату. Она начала без разбору вскрывать все коробки подряд, пытаясь найти хоть одну вазу или нечто похожее. Объяснений собственному поведению совершенно не находилось. Конечно, она ждала этой встречи, но ей было невыносимо тяжело находиться в одной комнате с Джеком. Она смотрела на него оценивающе, словно чувствуя нечто большее, чем прежнюю привязанность. Хотелось попросить его уйти. Но ведь она точно знает, что побежит вслед.

За спиной послышались шаги.

— Можно войти?

— Да. Я просто ищу вазу.

Джек остановился рядом.

— На коробке написано «книги». Вряд ли здесь найдется то, что ты ищешь.

— Знаешь, я сначала подписывала коробки, а потом уже их наполняла. Надписи кое-где не совпадают.

Хелена чувствовала на себе взгляд, от которого всё слегка плыло перед глазами.

— Я не могу понять: или ты слишком быстро повзрослела или мы давно не виделись? В любом случае, с тобой что-то не так. Ты точно здорова?

Джек прикоснулся рукой к её лбу, от чего Хелена лишь успела понять, что земля уплывает из-под ног. Она потеряла равновесие, настолько внезапно, что даже не успела выпустить из рук вазочку. Когда очнулась, уже лежала на диване.

— Что это было?

Кожа горела огнем, а изнутри пробивала дрожь.

Джек сидел рядом, одарив сестру озадаченным взглядом.

— Ты упала в обморок. Послушай, может быть, причина твоего обморока очевидна?

Хелена удивленно смотрела на гостя, вдруг нервно засмеявшись.

— Нет, нет. Я бы не допустила этого. И потом, я ни с кем не встречаюсь, Джек. У меня, правда, слишком много работы. Я пытаюсь совершенствоваться, и у меня не остается времени на всякие там романы. Я не беременна. Если ты об этом, конечно?

— Именно.

Она потянула на себя плед, поджав колени.

— Совсем одна? Что, ни с кем не сдружилась?

— Ни с кем. Сначала было некогда, а потом я не обнаружила желания. Мне хватает внимания моей семьи. Это чувство всё время со мной. Оно словно в крови.

— Всё верно. Но ты совсем одна в чужом большом городе. Об этом ли ты мечтала?

— Мои мечты в прошлом. Я мечтала в детстве. Тогда мне казалось, что мы все будем вечно рядом; что боль от смерти близкого человека мне никогда не познать; что каждую весну будут цвести красивые цветы вокруг нашего дома, и на каникулах мы опять будем собираться всей семьей. Мои мечты прекратились. Их вытиснула реальность. Мне кажется, мечтать глупо. Ведь потом так обидно, когда этой мечте так и не суждено сбыться.

— Слишком реалистично для твоего возраста.

— Зато без обмана.

— Неужели это говорит моя сестра? Та самая Хелена? Даже не верится.

— Присмотрись внимательнее, это я.

Спустя какое-то время они сидели на диване рядом, откинувшись на спинку и продолжая беседу. Так бывало и раньше. Разница лишь в том, что со временем меняется тема разговора.

Джек заметил перемену в настроении сестры. Она ободрилась, наконец, предложив:

— Мне кажется, самое время открыть шампанское?

На небольшой кухне обстановка не отличалась от остальных комнат. Однако, посуда всё же присутствовала.

Джек разлил шампанское по бокалам.

— Странный этот продавец. Я просил вино, а он всё равно подсунул это.

— Он, верно, решил, что ты идешь на свидание.

Гость сдержанно улыбнулся.

— Откуда в тебе столько сарказма? Вижу, тема моей помолвки тебе невыносима. Давай не будем говорить об этом сегодня? Тебе так будет легче, а значит и мне тоже.

Хелена молча, согласилась, четко осознавая, что проблему это не решит.

Потом они переместились снова в комнату с телевизором. Как всегда рассматривая снимки с диска, что привез Джек. Это было что-то вроде их традиции, что поддерживалась уже несколько лет. Они старались видеться, даже если Джек оказывался в аэропорту всего на несколько часов. Тогда он звонил сестре, и она мчалась в такси на встречу.

Слайд шоу закончилось, но Хелена уже спала у брата на плече.

Утро ещё никогда не было таким прекрасным: разбудил запах свежезаваренного кофе; солнце играло, отражаясь в окнах соседних домов; внизу шумело уличное кафе.

Хелена вошла на кухню, застав непривычную картину. Джек готовит завтрак. Воздух в квартире не звенит от пустоты и одиночества. Можно говорить о чем хочешь и сколько угодно. Блаженство одолело сонное подсознание. Она уселась за стол, выдохнув.

— Доброе утро.

— Привет.

— Хороша хозяйка, если гость утром сам готовит кофе.

— Я не стал тебя будить. Ты так крепко спала.

Хелена пожала плечами.

— Я, если честно, плохо сплю. Сегодня исключение. Может, от слишком сильных эмоций? Или просто спокойнее, когда кто-то рядом?

Она взяла в руки маленькую баночку с кофе.

— Что это за сорт? Никогда не видела такого раньше и аромат особенный. Очень сильный.

— Этот кофе выращивает один мой хороший приятель, в далекой, далекой стране. Не знаю, что за сорт. Это его тайна.

— Звучит, как сказка. Знаешь, жизнь в старшей группе без тебя казалась мне ужасной, но я всё же была уверена в следующей нашей встрече. Ещё существовала какая-то привычка. Я точно знала, что будет. А теперь все иначе. Прости, что опять за старое, но я не могу об этом не думать.

Джек сел рядом, взяв сестру за руки.

— Радость — это когда всем вокруг хорошо. Я сейчас такого не ощущаю. Как это изменить ума не приложу. Чувствую себя виноватым. Наверное, поэтому всю ночь так и не мог толком уснуть. Хотя приучил себя засыпать на новых местах. Но только не сегодня. Давай попробуем просто смириться и продолжать жить дальше. Я буду звонить и приезжать. И у нас есть одна очень важная причина для встреч: ты всё ещё моя сестра, а у тебя по-прежнему есть брат и у нас есть общий дом.

— Я помню об этом.

— У меня есть предложение. Только сначала пообещай мне кое-что?

Хелена приподняла брови.

— Ты обязательно будешь на свадьбе. Без тебя ничего не получится.

Девушка лишь вздохнула, переломав себя и крайне этому удивившись.

— Обещаю. Но точно знаю, что и без меня вашей свадьбе быть. Не спорь. Терпеть не могу, когда меня пытаются обмануть.

Джек согласился.

— У меня есть ещё в запасе часа четыре. Хочу купить тебе самое красивое платье и тогда, ты точно не сбежишь со свадьбы. Знаешь здесь какие-нибудь магазины поблизости?

Хелена улыбнулась.

— Да, знаю. Хожу мимо них каждый день. Как не знать?

* * *

День свадьбы Джека и Агнесс был назначен на середину сентября.

С утра прошел сильный дождь. С густой листвы в саду ещё долго стекала прозрачная и чистая вода. Солнце проглядывало сквозь обрывки туч. Вокруг всё медленно покорялось осени.

В доме с самого утра не умолкая, звонил телефон. Это был мистер Белл из пекарни. Он в сотый раз уточнял, какие кремовые цветы должны быть на торте? Пользуясь, случаем, Лора напомнила, что начинка для тарталеток должна быть четырех видов, а не трех как это оговаривалось раннее. Из соседнего поместья, с первыми лучами солнца примчалась мисс Фишер. Лора от такой помощи не отказалась. Женщины задорно смеялись на кухне. Их оживленный разговор, в вперемешку со звоном посуды, доносился и до второго этажа. Там Хелена с дядюшкой расставляли по огромным вазам роскошные букеты из собственного сада. Всё вокруг напоминало о грядущем событии.

Уловив свободную минутку, Хелена забежала в свою комнату, снова наткнувшись взглядом на платье, что купил ей Джек. Сегодня утром она проснулась с ужасным настроением, которое ухудшалось всё больше и больше. Мысль о том, что в их семье появиться какая-то женщина, явно претендующая на собственность к тому, кто дорог Хелене больше всего на свете, сводила с ума, а ещё мысль о побеге не давала покоя. Но одно удерживало в доме: она не хотела подводить своих близких, им и без того хватает сегодня забот.

К десяти часам все собирались в город, чтобы после церемонии венчания, уже вместе вернуться в дом.

Дядюшка облачился в красивый смокинг, что-то игриво рассказывая Лоре и мисс Фишер. Хелена проскользнула к себе в комнату, позже, через дверь, заявив, что в город не поедет. Терять время на уговоры бесполезно, и было решено, на церемонию венчания отправиться без неё.

Через какое-то время дом снова был полон гостей.

Оставаясь у себя в комнате, Хелене больше всего хотелось расплакаться у кого-нибудь на плече и сделать так, чтобы избранница Джека исчезла восвояси. Она ненавидела весь мир за то, что происходит. Ненавидела Джека за его предательство и больше всего за то, что ему, так чертовски идет этот свадебный костюм. Разглядев из-за шторы виновников торжества, Хелена почувствовала, как сердце сжалось в кулак и жутко болит.

Извинившись перед гостями и Агнесс, Джек отправился на поиски сестры. Точно зная, как поступит Хелена, он на всякий случай взял ключи от её комнаты. Дверь оказалась действительно заперта. Его сестренка сидела на подоконнике в том самом красивом платье. Рядом стояли её изящные туфли.

— Весь день тебя ищу. И не я один. Не знаю, что сказать гостям. В доме множество людей, что видели тебя последний раз маленькой девочкой. Сейчас жаждут встречи с тобой, а ты вот прячешься.

Хелена молчала, продолжая смотреть в окно.

— А ты так и не сдержала свое обещание и даже платье не помогло. Хотя, я уже тогда знал, что на венчании тебя не увижу. Скажи мне что-нибудь?

— Не жди. Я не стану сегодня лгать, а правда тебе не понравиться. Ты совершаешь ошибку. Что это с тобой?

— Влюбишься, поймешь.

Он немного помолчал, улыбнувшись.

— Знаешь, о чем я сейчас подумал? Ты будешь, пожалуй, самой красивой невестой, когда решишь выйти замуж. Надеюсь, пригласишь меня на свою свадьбу?

— Глупая затея. Я не выйду замуж, Джек.

Общение с сестрой всегда вынуждало набраться терпения. Сегодняшний разговор не был исключением.

— Я мог бы не говорить тебе то, что сейчас скажу. За своей обидой и гордыней думаю, ты меня все равно не услышишь. И уж тем более не поймешь. Но раз начал, скажу всё равно. Может быть вечером, ты всё осмыслишь…

Джек сел рядом на тот же подоконник, разглядывая туфли сестры. Они казались кукольными, потому что были непривычно маленького размера.

— Наша семья и этот дом, все кто в нем жили и живут сейчас, всегда будут оставаться для меня самым важным. Без них не было бы моей жизни. Той судьбы, которую я проживаю. Чувство благодарности не высказать словами, я действительно люблю всех вас. Но есть и другая семья. И другая любовь. Так уж устроен мир. Не я это придумал. Знаешь, я рано осознал ту цель, к которой шел все эти годы. И вместе с тем так же понял, что её осуществление потребует от меня разлуки с домом. Я много думал, прежде чем начать свой путь. Сейчас я стою на его середине и ни о чем не жалею. Конечно, после сегодняшнего события всё приобретет немного другой оттенок, но те, кто на первом месте, на нем же и останутся. И ты для меня останешься навсегда самой важной частью моей жизни. Ничего не меняется. Запомни и поверь… Я был уверен, что ты так себя поведешь, но все же надеялся на снисхождение.

Хелена обернулась, встретившись взглядом с братом.

— Хочешь сказать, что я виновата? Прости, что отняла драгоценные двадцать минут твоей жизни. Можешь возвращаться к гостям. Я уже давно научилась жить без тебя… «Ничего не изменилось?» Зря ты так думаешь. Наверное, ты ещё даже сам не понял до конца, что сделал. Пусть даже мои слова кажутся тебе глупостью. Я уверена в своей правоте.

Она спрыгнула с подоконника, надев туфли.

— Я всегда прислушивалась к твоим словам. Спрашивала совета в первую очередь у тебя. Потому что ты никогда не ошибался, отвечая мне. Но с тобой что-то не так. Ты сломался. Она тебя сломала. Сейчас я боюсь спросить у тебя совета: ты можешь дать неправильный ответ. Но я могу воспользоваться и своими размышлениями. А ты? У кого спросишь ты? Ты можешь причинить себе вред; ты потерял свою бдительность. Эта любовь, она тебя погубит.

— Стоп! Я дал тебе возможность высказаться.

— Ты никогда так со мной не разговаривал прежде.

— Просто ты никогда не позволяла себе такого. Я не хочу больше это слушать.

Хелена чувствовала, что не может должным образом объяснить брату то, что ощущает. Ей снятся странные сны, и в них тоже участвует Джек. Она просыпается в холодном поту и боится говорить о том, что видела.

Джек вышел из спальни, спускаясь по лестнице вниз. Хелена хотела остановить его, что бы ей это не стоило. Но что можно сделать, ведь он её почти не слышит? В гостиной они оказались в толпе приглашенных. На столах стояли огромные разносы с фужерами шампанского. Аромат свежих цветов словно опьянял возбужденный разум Хелены.

Лора замахала руками.

— Хелена, ты здесь очень кстати! Помоги мне разнести шампанское гостям. Нет, мне определенно не хватает сегодня помощников, и ты всё время куда-то исчезаешь.

Хелена стиснула зубы, ещё раз взглянув на брата. Он не слушает её, и всё продолжается по задуманному сценарию. Сейчас она понимала лишь одно, если что-то произойдет с Джеком, она станет винить себя. Ведь она ничего не сделала, чтобы остановить начатое. Кидаясь от мысли к мысли, Хелена осмотрелась. Единственное, что пришло на ум, это взять в руки разнос и что есть силы швырнуть его на пол. Может быть, тогда на мгновение все обратят на её слова внимание и в первую очередь, Джек? Фужеры с пронзительным звоном разлетелись на мелкие осколки. Аромат шампанского смешался с воздухом.

Джек глубоко вдохнул, оставаясь на месте.

Подобная выходка и правда заставила всех гостей обернуться и замолчать. Ужасное чувство охватило всё тело: Хелена ощущала на себе множество удивленных и возмущенных взглядов. Но утешало во всем этом хаосе лишь одно: Джек остается рядом. Он наконец-то обратил внимание на неё, на то, что она делает. Боль изнутри проявилась на её глазах слезами. Терпеть больше не было сил.

— Зачем ты так со мной?! Джек, почему ты меня не слушаешь?!

Раньше Хелена никогда не позволила бы себе плакать на виду у толпы. Свидетели происходящего, молча, ждали исхода. В горячке она и не заметила, как поранила руку о стекло. По коже потекла тонкая полоска крови, каплями спадая на паркет. Джек, наконец, подошел, осторожно взяв руку сестры и принялся вытирать багровое полоску крови белоснежным свадебным платком. После обнял, так крепко, как делал это раньше. Он знал, что нужно ей именно сейчас, и даже, если доля её вины очевидна, он найдет в себе силы простить, чтобы хоть немного поддержать.

Лора промаргалась и переведя дух, указала на Хелену пальцем.

— Что же леди, нам предстоит очень серьезный разговор.

В защиту сестры, Джек сделал жест рукой, как бы упрашивая Лору больше ничего не говорить.

Тогда женщина попыталась улыбнуться, окинув взглядом засыпанный осколками пол.

— Что будем делать? Больше фужеров в доме нет, но, к счастью, ещё есть шампанское.

Мисс Фишер оживила молчание.

— У меня в доме полно такой ерунды. У нас там давно уже не случались свадьбы. Я съезжу и привезу. Несколько минут роли не сыграют. Поверьте, я очень быстро вернусь.

Агнесс в растерянности разыскивала мужа. Она вошла в дом. Вниманию предстала странная картина: под ногами хрустит битое стекло, гости что-то обсуждают, а Джек стоит в обнимку с молодой особой.

— Что здесь происходит?

Хелена вырвалась из объятий, сбежав к себе в комнату.

Странно улыбнувшись, Джек лишь развел руками. Он на мгновение представил себе картину со стороны, вполне понимая Агнесс, но оправдываться также глупо, как и промолчать.

— У вас так и не появилось возможности познакомиться. Это была Хелена.

— Твоя сестра?

— Да.

Агнесс осмотрелась.

— Я знала, что у тебя есть сестра, но не знала, что она сумасшедшая. Это она сделала? Что произошло?

— Возвращайся к гостям. Я и сам не знаю пока, как тебе всё объяснить. Может быть позже? Сейчас, помогу здесь немного и вернусь.

* * *

После свадьбы Хелена и Джек не виделись долгое время. Письма стали редкостью. Телефон звонил лишь по работе. Сегодняшнюю встречу никто не придумывал. Всех собрал нотариус бабушки. Он сообщил, что должен вручить какой-то документ, одному из членов семьи, а для этого они все должны собраться вместе.

Накинув на плечи куртку, Хелена вышла из дома.

— Я на дорогу! Хочу немного прогуляться! Не теряй меня, Лора!

Девушка вышла за ворота, уверенным шагом направившись вперед. Она с нетерпением поглядывала на часы, ожидая приезда Джека. Волнение, как никогда терзало её изнутри. Она вслушивалась в звуки и внимательно смотрела вперед. Вдалеке появился автомобиль. Это Джек. Значит, скоро станет ясно, для чего их всех собрали. А ещё скорее, состоится разговор. Хелена уже даже приготовила целую речь. Ей ужасно не терпелось задать вопросы и получить на них хоть какие-то ответы от брата. Машина приближалась. Сердце словно замирало, начиная вдруг биться с большей силой. В какой-то момент она уже хотела развернуться и пойти обратно, но автомобиль внезапно вывернул из-за поворота и почти сразу притормозил. Джек немедля ни секунды, вышел навстречу.

— Привет, пропажа.

— Ты один приехал?

Он кивнул, сделав жест рукой в сторону авто.

— Агнесс приехать не смогла, у неё полно дел в городе… Слушай, так не серьезно поступать. Я же просил тебя, подходить к телефону, когда он звонит? Прошел год. Год тишины и неведения. Я не могу ничего о тебе знать, если ты не подходишь к телефону.

— Ушам своим не верю. Джек, не смей меня отчитывать. Ты хотя бы раз прослушивал мои сообщения на автоответчике? Знаешь, я повзрослела и прекрасно стала понимать, что если к телефону подошел не ты, значит, звонок можно считать неудавшимся. Думаю, Агнесс ни разу не передала тебе, что я звонила. Что ж, допускаю такую возможность. Но письма, Джек? Такое чувство, что не работает ни одна почта в мире. Как же так?

— Я отправлял тебе письма. Отправлял. Не знаю, почему ты их не получала, но ты и сама перестала писать.

— Отдаляя тебя от своей семьи, твоя жена не добьется желаемого. Или она глупая или ты просто ещё ее не знаешь.

— Ты опять за старое?

Хелена не ответила, направившись к дому. Джек не спеша ехал следом.

Наблюдая из окна кухни за происходящим на дороге, дядюшка почесал затылок.

— Интересно, они когда-нибудь договориться между собой? Ну, просто враждующие племена.

Завешав шторку, он вышел в гостиную, где Лора беседовала с нотариусом.

— Джек уже приехал. Ещё пять минут и все в сборе.

Чуть позже, все собрались в кабинете. Через большое окно и тонкую ажурную тюль в помещение проникали теплые лучи солнца. На подоконнике нежился полосатый кот.

Мистер Ньюман вскрыл конверт, окинув взглядом всех собравшихся.

— Я собрал вас всех здесь, потому что так желала хозяйка этого дома, ныне покойная Грейс Митчелл. Почему сегодня? Это, пожалуй, тоже желание мисс Митчелл.

Он замолчал, вынул содержимое конверта и развернул, вдвое сложенный, лист.

— Хелена Митчелл, это письмо адресовано вам. Прежде, чем вы прочтете его, ваша бабушка просила меня ещё раз напомнить вам, что все условия оговоренные в завещании по-прежнему в силе… Возьмите. Это для вас.

Хелена взяла в руки лист, оглядевшись.

— Я должна прочесть это вслух?

— Думаю, да.

Подчерк бабушки нельзя было спутать с чьим-то ещё. Эти замысловатые вензеля, напомнили ей счастливые годы детства: праздники в кругу семьи, веселье, море тепла и любви. Всё то, чем она жила многие годы; всё то, что появляется в её жизни всё реже. Начать читать всё никак не получалось. Перед глазами словно повисла пелена. Она на мгновение зажмурилась, собравшись с силами.

— Простите, я почему-то жутко волнуюсь…

Джек сидел в стороне от неё. Он молча смотрел на сестру. По её виду казалось, что она всё ещё маленькая девочка: обиженная, запуганная и сейчас всё это еще заметнее.

Наконец она начала читать.

«Моя дорогая Хелена. Вынуждена сообщить тебе всю правду, которую долгие годы я так тщательно скрывала. Я много думала и поняла, что не вправе навсегда оставить это тайной. Возможно, от того, что ты сегодня узнаешь измениться твоя жизнь. Надеюсь, лишь в хорошую сторону. Я выбрала именно это время, решив, что ты достаточно взрослая для моего письма. Уверена, сейчас рядом с тобой всё те же близкие тебе люди. Вы сможете принять верное решение, не причинив боли друг другу.

Много лет назад в моем доме появился Джек. Его отец, мой сын Энтони Митчелл, привез его совсем маленьким мальчиком, просил оставить на воспитание. Мать Джека погибла. Я прониклась к мальчику любовью и заботой. Всё, что я не смогла отдать собственному сыну, я старалась передать внуку. Это были прекрасные времена. Жаль только, что тогда наша семья не была полноценной. Отец Джека продолжал жить в Нью-Йорке. Изредка звонил и уж совсем не писал. Со временем эти редкие звонки прекратились и вовсе. Я думала, судьба больше не даст нам повода встретиться. Я ошибалась. Энтони дал о себе знать накануне Рождества. Именно тогда, моя дорогая Хелена, тебя и привезли в дом. Конечно, теперь ты не помнишь всех тонкостей своей жизни в городе с отцом. Не стану тебя утомлять этими рассказами. Скажу лишь самое главное. Энтони связал свою судьбу с некой Кларой Дэнзел. Она была певицей и милой девушкой. Их бурный роман закончился весьма прискорбно. Она умерла, серьезно заболев. Энтони остался один, на руках с трехлетней девочкой. Этой девочкой была ты, Хелена. Он безумно любил тебя, ведь ты очень сильно напоминала ему утраченную любовь. Думаю, ты помнишь фото молодой женщины, в роскошной шляпе. Ты любила на него смотреть и часто меня спрашивала, кто это? Теперь я могу сказать тебе, что это фото твоей матери. Но есть ещё одна правда: Энтони Митчелл никогда не являлся тебе кровным отцом. Он познакомился с твоей матерью, когда тебе был уже год.

Я никак не могла сказать тебе об этом раньше. Боялась, что ты не сможешь справиться с подобной новостью. Сейчас ты взрослая. Уверена, ты примешь правильное решение.

Я снова прошу вас всех оставаться сплоченными и верными друг другу, как и прежде. Господь дал мне удивительную возможность сейчас говорить с вами так, словно мы находимся рядом, и не было разлук. Только не нужно слез. Прошу. Ведь вы, надеюсь, все живы и здоровы. Наверное, в саду цветут лилии и любимый куст Митча, а осенью, по-прежнему осыпается дикий виноград на ступени дома? Всё так же прилетают в наш дом птицы и поют вам по утрам свои красивые песни. Это прекрасно. Я бы хотела оказаться дома, но я, так же как и все подвластна закону природы.

Заканчиваю своё письмо. Оно странное, возможно невпопад. Я не могла тогда всё предусмотреть, простите меня ещё раз за вынужденную крайность. Люблю вас. Ваша Грейс Митчелл».

Дочитав письмо до конца, Хелена медленно села на стул. В этот момент трудно было понять чего в душе больше, но сумасшедшее разочарование казалось очевидным.

Лора и дядюшка покинули кабинет первыми.

Джек пытался ухватиться хотя бы за одну мысль, чтобы начать разговор. Он понимал, что своим молчанием упускает шанс объясниться с Хеленой и расставить все точки над «и».

Хелене хотелось бесследно исчезнуть. Она решила немедленно уехать.

Уже в комнате к ней пришла Лора.

— Прости дорогая. Прости, что приходиться тебе переживать всё это. Ни я, ни дядя, мы ничего не знали. И, так же как и ты, потрясены. Я была уверена, что всё гораздо проще. Я, конечно, помню тот день, когда ты появилась здесь. И тот долгий разговор в кабинете. Но кто бы мог тогда предположить, что обман окажется вынужденным. Не принимай поспешных решений и не делай быстрых выводов. Подумай. Постарайся найти для своей бабушки оправдание.

— Знаешь, Лора, я вдруг вспомнила, как однажды Келли Камерон мне почти проговорилась. Она не закончила тогда свою фразу. И мне так долго не давали покоя её оборванные слова. Она знала. Знала, что я не родная этой семье. Как же это? Тайна, которая известна всем, кроме меня?

Лора лишь сжимала полотенце в руках, совершенно запутавшись в своих мыслях.

Хелена безнадежно развела руками. Что если тогда она бы узнала всё, как есть? Что это дало бы её жизни? Изменило бы эти отношения? А что если «да»? Бег мыслей привел к странным выводам.

Хелена окончила сборы, резким движением застегнув сумку.

— Можно тебя попросить, Лора?

— Конечно.

— Я должна уехать. У меня есть срочное дело. Знаю, звучит банально, но это правда очень важно. Пожалуйста, сделай так, чтобы Джек не встретился мне сейчас.

Женщина сбилась с толку.

— Нет, я не могу тебя отпустить. Нет и всё. Что за вздор?

— Лора, прошу тебя?

— Ты ведь только сегодня приехала. Ты планировала здесь отдохнуть. Это исключено, Хелена. Ты остаешься. А я попрошу Джека, чтобы он пока тебя не беспокоил.

— Я всё равно уеду. Ты же знаешь. Я обещаю звонить и по возможности, сразу же вернуться. Так нужно. Постарайся меня понять.

Они спустились вместе в гостиную.

— Всё не правильно. Так не должно быть. Будь здесь твоя бабушка, она ни за что бы тебя не отпустила.

— Её здесь нет. Всё было бы иначе, будь она жива.

Лора плакала, обнимая, ставшую такой родной, Хелену.

— Я должна всё осознать. Понять и смириться с новым. Мне для этого нужно побыть на расстоянии.

Уже в гараже, Хелена бросила сумку на заднее сидение. Ключей в замке зажигания нет, но она точно помнила, что оставляла их здесь, когда приехала. Девушка захлопнула дверцу, обойдя машину вокруг.

Облокотившись о багажник, Джек держал в руке ту самую связку ключей, с упреком поглядывая в сторону сестры.

— Не думал, что ты решишь сбежать. Хотя, ты уже делала это и не раз. Может быть, помнишь?

— Это не побег.

— Тогда, что? Никто ведь не отрекся от тебя. Мало ли, что написано в письме? Ты должна слушать свое сердце. Разве кто-то обидел тебя в этом доме? Зачем ты так?

— А что бы сделал ты на моем месте?

Джек демонстративно положил связку в карман своей ветровки и застегнул на молнию.

— Ну, уж точно не решил бы удрать.

— Это не побег. Говорю же.

Загрузка...