Сборник инцестов [СИ]

Часть Первая

Если выпало в империи родиться – лучше жить в глухой провинции у моря. Примерно такие строки мне вспомнились, когда мы вылезли из автобуса. Поселок представлял собой типичный пример глухой, по местным меркам, провинции. Ну с учетом того, что именно считается глушью на побережье Черного моря. Маленькая деревушка, в которой каждый сарай летом сдается понаехавшему народу из более северных областей родины. Отец подхватил чемоданы и повел нас в направлении моря, легко определяемом по запаху. Где-то там нас уже ждал "Отличный домик, рядом с пляжем, и недорого!", который отцу порекомендовал кто-то из знакомых. Так что мы ехали, предварительно созвонившись с хозяевами и точно зная где будем жить.

Нас ждали. Хозяйка, бабуля очень преклонных годов, показала нам здоровенный сарай с окнами в дальнем конце двора, почти скрытый разросшимися кустами:

– Вона… Тама жить будете… Только не перепутайте – ваша дверь слева.

При ближайшем рассмотрении сарай оказался явно двойного назначения. В смысле, был поделен пополам на две, гм… квартиры. В нашей была одна большая комната с тремя кроватями – нам с сестрой по одной и родителям большая, шкафом и тумбочками, маленькая прихожая, она же, из-за наличия стола и электрической плитки, кухня… и все. Я, честно говоря, по восторженным описаниям ожидал большего. Вторая половина сарая, судя по всему, была точно такая же. Как сказала бабуля, там уже живут, но сейчас они на пляже.

На пляж отправились и мы. Сразу же выявилось первое неудобство – чтобы маме с сестрой переодеться, нас с отцом выгнали на улицу.

– Ничего, вот вернемся – мы с тобой шкаф поперек развернем. – пообещал батя – Будет хоть какое-то подобие двух комнат.

Вообще настроение это нисколько не портило. На море мы последний раз были я уж и не помню когда. То времени не хватало, то денег… В этот раз все сложилось удачно, к тому же мы с Риткой в следующем году заканчивали школу – то есть ЕГЭ, поступление и все такое. В общем, не до отдыха будет точно.

Пляж, конечно, тоже оказался деревенским. Просто тянущаяся вдоль моря метров на сто полоса поросшего жухлой травкой песка. По краям берег поднимался, превращаясь в обрыв, оставляя у воды узенькую каменистую полоску, совершенно непригодную для отдыха. Народу, правда, хватало. Человек так пятнадцать развалились на полотенцах в разных позах, подставляя солнцу разной степени загорелости тела. Некоторое количество плескалось в воде, удивившей меня своей прозрачностью. Ну да, гадить-то особо некому. Мы с Риткой, конечно, первым делом окунулись. Мама с отцом в это время обустроили нам лежку, а потом и сменили нас в воде. Я развалился пузом кверху и принялся разглядывать окружающий народ. Ритка занималась тем же самым.

– Ф-ф-фууу… – выдала она через некоторое время – Ни одного приличного парня!

– А дома этот твой… как его… Димка кажется… приличный что ли?

Димка, последнее время крутившийся возле сестры, не вызывал у меня симпатии.

– Сравнишь тоже… По крайней мере получше некоторых! – ткнула она меня кулачком в бок.

Надо сказать, вопреки распространенному в народе мнению о близнецах, мы с Риткой не были особенно близки. С определенного возраста у нее начались свои подружки и интересы, у меня своя компания. Так что про Димку я знал мало и потому спорить не стал.

– А ну, двигайтесь! Разлеглись тут! – услышал я голос отца.

Они с мамой неслышно подошли, обнаружив, что мы с сестрой заняли все приготовленное на четверых место. Мама, уперев руки в бока, стояла напротив меня, всем своим видом выражая негодование. Я чисто из вредности не торопился освобождать им место, нагло уставившись на нее, непроизвольно оценивая мамину фигуру на фоне бледно-голубого неба. Волосы, собранные на затылке, открывали красивую шею, тяжелая грудь, поддерживаемая купальником, выдавалась вперед, живот, округло-выпуклый, внизу плавно переходил в скрытый трусиками лобок. Дальше трусики широкой полоской уходили между ног, не давая бедрам сомкнуться в самом верху, а вот ниже полноватые бедра соприкасались друг с другом, сужаясь к коленям и переходя в красивые лодыжки. Я подумал о Ритке – получалось что за вычетом возраста они были очень похожи. Пропорциями тела, манерой держаться… Формы вот только у Ритки были значительно скромнее, ну да с возрастом, наверное, появятся. Мои мысли прервал отец, бесцеремонно раскатив нас с сестрой в стороны.

– Вот, так-то лучше! – родители улеглись между нами, почти вытеснив нас на траву.

– Ну и ладно! – вскочила Ритка. – Федь, пошли в воду!

Вечером мы познакомились с соседями. Семья оказалась очень похожа на нашу, даже сын, Мишка, оказался примерно нашим ровесником, а вот его сестра Ира чуть старше. Не намного, на год или два. Точный возраст, конечно, никто выяснять не стал. По случаю знакомства устроили пир, на который пригласили и хозяйку. Бабуля охотно согласилась, поучаствовав здоровенной бутылью вина собственного изготовления. Заодно за столом оказался и еще один обитатель нашего двора, о котором мы не подозревали – бабулькин внучек. Парня традиционно с детства на лето отправляли сюда, и ему это давно надоело. Однако поступив в институт, он не был здесь уже года три, и вот приехал, решив вспомнить молодость. Теперь, судя по его виду, сильно об этом жалел.

В компании предков мы высидели едва ли час. Потом их разговоры о жизни в этом райском местечке (по мнению некоторых отдыхающих) или в этой богом забытой дыре (по мнению местных жителей) нам надоели. Молодежь переместилась на травку у забора, где, впрочем, мы тоже начали расспрашивать Олега как ему тут живется. Внучек безудержно жаловался на жизнь. Как выяснилось, раньше каждый год из таких как он тут собиралась теплая компания и было весело. Теперь же все выросли, закончили школу и разъехались кто куда, категорически не желая возвращаться к прежней жизни. В этом году из компании в десяток человек их оказалось здесь всего двое – он и еще какой-то Игорь. Его сюда сманил Олег, сам движимый приступом ностальгии и заразивший ею друга, за что теперь ежедневно выслушивал массу упреков. Одним словом – тоска. Мы громко сочувствовали и кивали, соглашаясь с каждым его словом, попутно пытаясь выяснить, какие тут есть развлечения.

– Да никаких в общем-то… Сам мучаюсь. Ну хотите, пошли поплаваем? – предложил он. – Сейчас самое время – солнце село, вода теплая, на пляже никого…

Море и в самом деле оказалось теплым. Вволю набултыхавшись, мы выбрались на берег, поеживаясь от вечерней прохлады.

– Плавки выжимать надо. И купальники. – подсказал Олег. – А то замерзнем.

– Что, прямо здесь? – не поняла Ритка.

– Ну… – Олег понял что она хотела сказать. – Мы-то здесь, а вы вон там можете, под обрывом. Никто не увидит.

Указанный обрыв находился на краю пляжа.

– Да-а-а…? – Ирка вгляделась в темноту. – А там никого нет?

– Никого. Кто там может быть?

– Не, я боюсь…

– Хочешь, я с тобой схожу? – предложил Олег.

– Вот еще! Чтоб я с незнакомым мужчиной пошла туда, где и так страшно?

– Ир, а давай Федька с нами сходит? – предложила Ритка. – Его-то я знаю.

Ирка посмотрела на меня:

– Ну пошли…

Меня оставили у самого края, наказав отвернуться и ни за что не поворачиваться, а сами прошли на несколько шагов дальше. Я долго боролся с собой, глядя в противоположную от них сторону, но потом все же повернулся к морю, делая вид что разглядываю лениво накатывающие на берег волны. Скосив глаза немного левее, обнаружил что девчата раздеваются, повернувшись ко мне спиной, и тогда уж открыто уставился в их сторону. Они, немного нагнувшись, старательно выкручивали купальники. В сумерках белели девичьи ягодицы, худенькие Риткины, кажется, даже не касающиеся друг друга и более округлые Иркины. У Ирки уже был заметен след от загара. Кроме того, повернувшись чуть боком, она продемонстрировала мне правую грудь. Точнее, только форму незагорелого конуса, глядящего вперед и вниз. Все попытки разглядеть, что же у них между ног потерпели неудачу – темно и далековато. Любовался я недолго – как только они стали одеваться, я принял первоначальное положение.

На этом наша прогулка и закончилась. Ночь оказалось прохладной и девчонки в одних купальниках все равно подзамерзли. Вернувшись, мы обнаружили что пиршество во дворе закончилось. Перед сном мы с батей попытались развернуть таки шкаф поперек комнаты, но ничего не вышло. Оказалось, что то ли он прибит гвоздями к стене, то ли стена прибита к этой громадине. Пришлось оставить все как есть. Мы с Риткой завалились спать сразу, а родители еще чего-то пообсуждали на улице с соседями. Наверное, планы на завтра.

Заснул я быстро, но ночью меня что-то разбудило. Некоторое время я прислушивался к тишине, пока от родительской кровати не донесся шепот отца:

– Да спят они!

– Нет, вдруг проснутся?

– Мы тихо.

– А кровать скрипеть будет?

– Ну и что теперь, пока домой не приедем – ничего?

Последовала пауза. Потом мама решила:

– Пойдем в прихожую. Только тихо, не разбуди!

Две фигуры в темноте проскользнули в дверь. Я напряг слух. Мама с отцом, конечно, не учли, что тонкие дощатые стены сарая отлично пропускают звуки. А может учли, но деваться было некуда. До меня донеслось ритмичное поскрипывание какой-то мебели, вскоре дополнившееся старательно приглушаемыми мамиными вздохами. Вздохи все больше становились похожи на стоны, тихие, но вполне отчетливые в ночной тишине, завершившиеся негромким вскриком. Потом все затихло. Я в это время, сжимая член в руке, придумывал куда девать подкатывающую сперму.

Скрипы и придыхания за стенкой возобновились.

– Федь… – вдруг послышался Риткин голос – Ты спишь?

– Нет.

Она помолчала. Скрип за стенкой усилился.

– Федь, ты это слышишь?

– Слышу. И что? – я был зол. Теперь из-за проснувшейся Ритки подрочить не получится.

– Как что? Они же там трахаются!

– И что? – повторил я – Ты не знала, что люди иногда трахаются? Я подозреваю, мы теперь это регулярно слушать будем. Если не заснем конечно.

– Федь… а как ты думаешь, они знают что мы это слышим?

– Вряд ли. Думают что спим.

Ритка снова замолчала. Некоторое время мы прислушивались к маминым постанываниям. Я держал член в руке, не зная теперь что с ним делать. Мама снова вскрикнула и наступила тишина. Дверь приоткрылась, родительские фигуры проскользнули к кровати.

– Ну вот, а ты не хотела… – послышался шепот отца.

Я спрятал неудовлетворенный член в трусы, перевернулся на живот и попробовал заснуть, однако в ушах стояли мамины постанывания. Я непроизвольно шевельнул тазом. Зажатый между животом и постелью член сдвинулся, ставшая сверхчувствительной головка отозвалась на это импульсом наслаждения. Я лег поудобнее, смазав член слюной, придавив его всей своей тяжестью и прислушался. Родители вроде заснули. Ритка тоже. Сдерживая себя, я осторожно шевелил тазом, ощущая как головка трется о живот, пока сперма не наполнила трусы. Я еле сдержал вздох, чувствуя как член вздрагивает подо мной, выплескивая семя. Облегчившись, я наконец заснул, вполне довольный собой.

Следующий день мы, как и полагается, провели на пляже. И, как и ожидалось, с соседями. Как сказал утром отец, Люда и Сергей вполне приличные люди и с ними неплохо можно проводить время. Нам с Риткой, конечно, тоже было повеселее в компании Ирки и Мишки. После вчерашней ночи я на пляже смотрел на маму уже другими глазами. Мысленно придавая ей разные позы, я примерял ее ко всем столам, стульям и шкафчикам в прихожей-кухне, пробуя угадать чем именно они вчера скрипели. Этому способствовало то обстоятельство, что мама весь день щеголяла в мало что скрывающем купальнике. Ну и, конечно, в таком же виде рядом присутствовала тетя Люда, что заставляло меня невольно сравнивать их.

Я, конечно, победу безоговорочно отдал маме, хотя тетя Люда тоже была хороша. Грудь поменьше, зато и сама пониже мамы на голову, постройнее, но при этом обладательница пухленьких ягодиц, только малую часть которых прикрывали трусики. Они у нее вообще были тесноваты, туго натягивались на лобке и четко очерчивали выпуклость губок между ног. Короче, у меня за день вставал раз двадцать, вынуждая то переворачиваться на живот, то нестись в прохладную воду. Пару раз я заметил у Мишки те же проблемы. Интересно, а его родители где и как трахаются? Как мои, или другой вариант придумали?

Вечером старшее поколение опять накрыло стол и нажарило шашлыков. Мы, конечно, оставаться с ними не стали. Вся компания опять пошла на пляж. Помимо Олега, к нам присоединился и Игорь – второй местный житель. Поплескавшись в теплой водичке, с брызгами и визгом, мы, приезжие, потребовали от аборигенов экскурсии по берегу.

– Ну пойдемте. – согласился Олег. – В какую сторону двинем?

– Туда. – махнул рукой Мишка в сторону видневшихся деревьев.

Местность оказалась довольно однообразной. Трава, трава, редкие деревца и кусты. Кое-где здоровенные каменюки. Чуть дальше от берега растительность была погуще, но туда мы не пошли. Конечно, наши гиды периодически вспоминали интересные случаи, происходившие "вот прямо тут".

– А вон там – показал Игорь на нависающий над берегом каменный козырек. – Там внизу обычно отдыхающие трахаются.

– Почему именно там? – заинтересовался я.

– Это от пляжа самое близкое место, где, как они думают, их никто не увидит. Если оттуда идти, то вот здесь берег изгибается и вроде как тебя уже не видно. В этой стороне, сам видишь, к воде просто так не подойти, вот сюда купаться никто и не ходит. Не, местные конечно давно знают что здесь происходит, мы раньше с пацанами смотреть сюда бегали.

– А вдруг и сейчас там кто-нибудь есть? – с придыханием спросила Ирка.

– Интересно? – прищурился Игорь. – Ну пошли посмотрим. Тихо только!

Проведя какими-то тропками вокруг, он присел у валуна размером с меня и поманил нас к себе:

– Сюда идите! Тихо, не высовывайтесь! Вон, там, внизу…

Мы, стараясь не шуметь, в предвкушении зрелищ подползли к нему.

– Ну, где?

– Вон там!

– Так там же нет никого! – разочарованно протянул Мишка.

– Конечно нет! – заржал Олег. – Ты думал, там очередь стоит круглосуточно?

Но Мишка не собирался оставаться без ожидаемого представления:

– А другие такие же места есть?

– Да полно! – махнул рукой Олег. – Просто они от пляжа дальше, туда специально идти надо. А сюда быстренько добежали, сделали свои дела и обратно загорать. А вообще хоть здесь, где мы сейчас, например, можно… Говорю же, никто сюда не ходит, особенно по вечерам.

– А я вот помню… – перебил его Игорь – веду я как-то сюда одну, и слышу – что-то не то. Во-первых, понятно что место уже занято, а во-вторых… стоны какие-то не такие. Подкрался я, смотрю, а тут два педика обосновались, прям здесь, где мы сидим. И один другого уже вовсю жарит.

– А вы что?

– Да ничего, посмотрели и в другое место пошли. Чай, тоже люди, не пугать же…

– А-а-а… А с кем ты был-то?

– Да не помню, из приезжих какая-то. Их здесь тогда полно было, озабоченных.

– Это в каком смысле? – не поняла Ритка.

– В прямом. – пояснил Олег. – Есть такие – приезжают с надеждой на курортный роман. Ну типа раз меня здесь никто не знает и родственники остались далеко – буду отрываться по полной. А когда отдых подходит к концу, а с романом не сложилось – они напоследок с кем угодно готовы, без лишних ухаживаний и уговоров, лишь бы отпуск не пропал зря. Хотя бывали и те, которые с самого начала так.

– Да ну? – не поверил Мишка.

– Так и есть – подтвердил Игорь. – А бывает, что хоть на обычный секс ни за что не согласна, однако минет вообще за событие не считают – таких еще больше. Им это так – маленькое приключение. Я, помню, одной всего-то сумки помог с рынка донести – сама отсосать предложила. Типа в благодарность. А, между прочим, она с мужем тут отдыхала.

– Ой… – Олег перевел взгляд на слушающих затаив дыхание Ритку с Иркой – Девчонки, это ничего, что мы тут при вас о своих мужских делах?

– Да нормально. – встрял Мишка, явно желающий услышать чего-нибудь еще. – Правда, Ир?

Ирка покивала и Мишка продолжил. обращаясь к Игорю:

– Ну так что, ты согласился?

– Конечно, чего бы мне отказываться? Говорю же, большинство минет за преступление не считает. Вот, девчонки подтвердят…

Он повернулся к Ирке. Та подтверждать не спешила, но и не опровергла:

– Ну не знаю… Наверное… Рит, ты как думаешь?

– Откуда мне знать?

– Не делала чтоль никогда? – притворно удивился я.

– Нет конечно!

– А ты? – обратился Мишка к сестре.

Та что-то невнятно промычала. Мне показалось, что она немного покраснела, хоть в сгустившихся сумерках видно было плохо. Делала – решил я. Иначе, как Ритка, прямо бы сказала.

– Ир… – предложил вдруг Олег – А может ты и нам сделаешь? Что тебе стоит?

Ирка помотала головой:

– Сдурел что ли?

– Ну давай, Ир! – подключился Игорь. – Тебе ж нетрудно! Только минет, ничего больше! Мишка с Федором тоже хотят. Давай, мы никому не скажем!

Ирка снова помотала головой, но уже не так категорически.

– Отстань, сказала! Я малознакомым минеты не делаю!

Олег возмутился:

– Какие же мы малознакомые? Ты еще про Мишку так скажи. И меня аж второй день знаешь, кто такой, где живу… чего тебе еще? И вообще, ты ж сама согласилась, что дело пустяковое?

– Да мы даже глубоко совать не будем. – не унимался Игорь – Так, просто губами подержишь…

– Правда, Ир, что тебе стоит? Это же не секс! – подключился я под осуждающим Риткиным взглядом.

По Ирке явно было видно, что внутри нее происходит некая борьба. Она переводила взгляд с одного на другого. Мы продолжали уговоры. Ирка сдавалась на глазах. Я уже чувствовал, что должно получиться. В предвкушении низ живота наполнился жаром.

– Ну, даже не знаю… – нехотя произнесла она.

– Ирочка, да что здесь знать-то? Просто ротик открой… – Олег подошел к ней вплотную и вывалил член.

Головка коснулась Иркиных губ, поелозила по ним. Ирка не пыталась отвернуться, только уперлась руками в Олеговы бедра.

– Ирочка, ну приоткрой ротик… ну хоть чуть-чуть…

Ирка немного раздвинула полные губы и головка чуть втиснулась между ними.

– Да, умница… теперь язычком пощекочи… вот так. А поглубже можно?

Член вошел в рот чуть дальше, еще сильнее раздвинув губы. Иркин взгляд метался то в мою сторону, то к Игорю, то к Ритке, старательно избегая Мишки. Наши же лица выражали полное одобрение ее действиям и живейшую заинтересованность. Между тем Олегов член оказался у нее во рту наполовину.

– Умница, Ирочка! Теперь сильнее губки сожми и соси. Да что я тебе говорю, ты же сама прекрасно это умеешь!

Член размеренно ходил у Ирки во рту, блестя от слюны. Олег придерживал ее голову, поглаживая по затылку и незаметно подталкивая к себе. В тишине раздавалось характерное причмокивание и напряженное Олегово сопение.

– Ир… – выдохнул он – Тебе в рот кончить можно?

Она замотала головой, едва не выпустив член.

– Спокойно, Ир… нельзя так нельзя. Тогда я на грудь, хорошо? – И не увидев возражений, обратился к Мишке:

– Лифчик с нее сними, а то испачкаем…

Мишка дрожащими от возбуждение руками развязал на ее спине и шее узлы, предьявив нам небольшие острые груди с торчащими от возбуждения сосками. Мишка не удержался от искушения и сжал одну из них в ладони.

– Рит, а ты так не хочешь? – подвинулся я к сестре.

– Во Ирка дает! – вместо ответа она озвучила свои мысли, впрочем, недвусмысленно отодвинувшись от меня. – Федь, а ты тоже будешь?

– А ты как думаешь? Буду конечно! У меня вон глянь что твориться на них глядя– я без всякого стеснения продемонстрировал ей окаменевший член.

Олег кончил, как и обещал, на грудь Ирке, заодно попав на руку Мишке. Пока Мишка, бурча, вытирал руку о траву, Иркин рот занял член Игоря. Теперь уговаривать Ирку не пришлось, поэтому член сразу вошел в рот насколько возможно. Ирка посмотрела вверх на Игорево блаженное лицо и принялась двигать головой. Мишка снова занялся ее грудями, не отрывая взгляда от входящего в рот сестры члена.

– Рит, а может все же ты тоже, а? Только со мной? – возобновил я попытки. Терпеть уже не было никакой возможности.

– Федь, отстань… сказала же…

Игорь, задыхаясь, предупредил Мишку:

– Руки убери!

И через секунду залил Иркину грудь спермой.

Следующим оказался я. Неловко сунув Ирке в губы елду, Почувствовал сжавшие ствол губы, скользящие взад-вперед и прикосновения языка к головке. Ирка устала, и потому мне пришлось самому трахать ее в рот, борясь с желанием засадить член до конца. Ритка подобралась поближе, разглядывая как я трахаю Ирку чуть ли не в упор. Правда, слишком много увидеть ей не удалось: перевозбудившись за время ожидания, кончил я очень быстро. Впрочем, Мишка после меня вообще, кажется, продержался всего несколько секунд. Едва сунув член сестре в рот, он пару раз дернулся и выплеснул ей на грудь все накопленные запасы.

Потом Ирку отвели к морю и сообща отмывали от компрометирующих следов.

– Ну вот, Ирочка, ничего страшного, правда? – приговаривал Олег, с усердием оттирая от спермы ее грудь.

– Устала… Шея… и губы… – устало выдохнула она.

– Ничего-ничего, это с непривычки бывает. – успокоил ее Игорь, занимаясь второй грудью. – И позу другую надо. Я тебе завтра покажу.

Ирка вздохнула, но ничего не сказала. А я понял, что на завтра у нас снова намечается интересное времяпрепровождение.

Домой мы добрались как раз к моменту, когда родители собрались спать. Я долго ворочался, ожидая когда они займутся тем же чем и вчера, попутно вспоминая свои ощущения от Иркиного минета. Ритка тоже ворочалась. Все-таки то, что произошло сегодня, сильно выбивалось из повседневности. Родители обманули мои ожидания. Они просто заснули. Когда батя стал тихонько похрапывать, я понял что ждать больше нечего.

– Федь… – едва слышно шепнула Ритка. – Ты спишь?

– Неа…

– Тоже ждал, когда они как вчера?

– Да… – признался я.

Ритка замолкла.

– Федь, а все-таки как вы сегодня с Иркой-то, а? До сих пор поверить не могу…

– Тихо ты! – испугался я. – Услышат…

– Да спят они.

– А проснуться если? Я вчера тоже сначала спал.

Вновь возникла пауза.

– Федь, а давай на улицу выйдем? Я тебя кое о чем спросить хочу.

– Пошли. – согласился я – Только не разбуди их.

Неслышными тенями мы прокрались мимо родительской кровати. Самым сложным было открыть и закрыть дверь, так, чтобы не скрипнуло и не стукнуло.

– Федь, а что ты чувствовал? – задала первый вопрос Ритка, едва мы оказались на улице и зашли за угол нашего сарая. Тут было еще темнее от обступивших нас деревьев.

– Ну как я тебе объясню?

– Это лучше, чем когда ты сам себя?

– Да вообще не сравнить! А с чего ты взяла, что я сам себя? – спохватился я.

– Да ладно тебе, Федь, что я, не знаю? Вы все это делаете. Федь, а Ирке, наверное, и самой понравилось, да?

– Ну откуда мне знать?

– Понравилось, я ее глаза видела…

– Рит, если тебе так интересно, сама бы попробовала.

– Федь, я бы попробовала… Федь, а ты смеяться не будешь?

– Нет.

– Я не умею.

– И чего здесь смешного?

– Ну как, скажут вот девка до стольки лет дожила, а не научилась… Тем более у Ирки вон как здорово получается.

– Так ты ж все равно сразу сказала, что никогда минет не делала.

– Ну сказать – это совсем не то. Мало ли что женщина говорит.

– Понятно. Только зря ты переживаешь – ничего в этом сложного нет. Берешь в рот и сосешь. Ну еще губами и языком можно. Как Ирка.

– Все равно страшно. Федь, а давай я на тебе попробую, а ты скажешь правильно или нет?

– Давай. -согласился я после секундного раздумья.

Риткины ручки стянули с меня трусы. Она присела перед качающимся членом, обхватив ствол двумя пальцами:

– Какой он у тебя…

Губы коснулись головки. Сначала Ритка просто целовала ее со всех сторон, заставив член выпрямиться и раздуться. Потом при каждом поцелуе понемногу начала всасывать головку. В конце концов она запихнула ее в рот целиком и замерла, ощупывая языком изнутри. Я чуть не кончил. Потом выпустила:

– Большой… Еле влезает. Федь, я сейчас глубже попробую, только ты не толкай, я сама.

– Ага.

Ритка снова наделась ртом на член и попыталась заглотить его поглубже. Я не удержался и чуть-чуть подтолкнул ее голову. Ритка замерла, подняв на меня ставшие круглыми глаза.

– Все нормально, Рит, теперь соси…

Ритка старалась как могла. И губами, и языком. Я держал ее голову и неторопливо двигал членом во рту, иногда подсказывая:

– Сильнее сожми… ага… Рит, про язык не забывай! Зубы! Осторожнее…

Минут через пять она вполне освоилась с половым органом в губах. Я осторожно – первый раз все-таки – трахал ее в рот, Ритка причмокивала и даже успевала перебирать пальцами мошонку.

– Рит… а кончать мне куда? – выдернул я член ближе к концу. – На грудь или в рот можно?

– Уфф… – выдохнула Ритка освободившимся ртом. – Не знаю. На грудь не надо – отмывать негде. А в рот – почему Ирка не захотела? Что тут страшного?

– Не знаю… Может вкус не нравится…

– Ладно. – решилась Ритка – Давай в рот. Хоть узнаю как оно на вкус.

Член снова оказался между губ, немедленно сомкнувшихся вокруг ствола. Я принялся трахать Риткин рот, про себя отмечая, что с ней ничуть не хуже чем с Иркой. А иногда, когда я осознавал, что член находится во рту собственной сестры, захлестывающее меня возбуждение едва не разрывало половой орган. Напоследок я загнал головку Ритке куда-то за щеку и с облегчением излился туда. Она сделала несколько судорожных глотательных движений. Я вытащил член. Ритка еще несколько раз сглотнула:

– Я и не думала, что из тебя выльется столько… – пробормотала она, вытирая губы. – Ну как, Федь, у меня получилось?

– А полный рот тебе ни о чем не говорит?

– Это-то понятно… А в сравнении с Иркой?

– Рит, ты даже лучше!

– Ох, Федь… – она села на землю, привалившись спиной к стенке. – А ведь и правда… я тоже… все трусы мокрые. Попробуй…

Она бесстыдно задрала ночнушку и приложила мою руку себе между ног. Под мокрыми трусиками прощупывались выделяющиеся губки.

– Я так не засну… Федь, постой немножечко, посмотри чтобы никто не появился. Только отвернись…

Я успел заметить, как она сунула ладошку в трусики. Потом честно смотрел в другую сторону, слушая за спиной ее сбивчивое дыхание, учащающееся с каждым мгновением и закончившееся долгим расслабленным выдохом. Я повернулся. Ритка сидела, закатив глаза. Рука в трусиках между расставленных ног подрагивала. Я помог ей подняться.

– Рит… А ты завтра тоже у пацанов сосать будешь?

– Нет наверное… Я их все-таки плохо еще знаю.

– А у меня?

Она обернулась, обняла и поцеловала в губы. По настоящему, с языком, долго. Я ощутил непонятный привкус, через секунду сообразив, что это моя собственная сперма.

– Федь, ну что ты спрашиваешь? – наконец отпустила она меня – Конечно буду.

Она приоткрыла дверь и разговоры пришлось прекратить. Теперь главное – попасть в кровать никого не разбудив.

Утром на пляже я начал ловить себя на мысли, что этот самый пляж уже успел надоесть. Все время одно и то же – то лежи, то бултыхайся. Немного скрашивало это однообразие мельтешение мамы и тети Люды в купальниках, но после вчерашнего и это не особенно впечатляло. Разве что навело меня на размышления о том, что на взрослых женщин почему-то смотреть намного интереснее, чем на тех же Ритку с Иркой. Даже при том что они для меня сделали. Ну какие-то не сильно сексуальные у них формы. И двигаются как-то не так. Может потом, когда дорастут, научатся… будут у Ритки сиськи как у мамы, а у Ирки задница как у тети Люды. Хотя можно и поменьше.

– Федь… – отвлек меня от размышлений Мишка, когда все ушли купаться и оставили нас вдвоем. – А ваши предки здесь трахаются?

– Где здесь? На пляже что ли?

– Не, вообще. В смысле не дома, а здесь, на отдыхе.

– Ну да. А что такого?

– Да я что-то не пойму про своих… Мы ж вроде все время вместе, и днем, и ночью… А я за ними ничего такого не замечаю. Твои-то когда успевают?

– Да они один раз всего, ночью, когда думали что мы спим. И то в прихожую вышли.

– А вы не спали?

– Неа.

– И как, слышно было?

– Еще как слышно.

– Не, мои так не делают. Я бы услышал…

А и правда – подумал я – как вот у них с половой жизнью, в таких-то условиях?

– Может, ты просто спишь крепко? – предположил я.

– Да ну… если ночью кто-то в туалет встает я же просыпаюсь.

Тут нарисовалась мокрая Ирка, плюхнувшаяся между нами и обдав брызгами:

– Чего это вы тут обсуждаете, что даже купаться не идете?

– Да так… ничего.

Мы с Мишкой залезли в воду, продолжая разговор.

– Может, им это уже и не надо? Возраст, то-се… – предположил он.

– Не может того быть! Ты на тетю Люду глянь – разве можно ее не хотеть?

Мишкина мать как раз выходила из воды в двух метрах от нас. Мокрый тесный купальник облеплял ее тело. Правда, хаотичные разноцветные разводы на ткани все же мешали в точности оценить формы, искажая восприятие. Но было полное впечатление, что если бы не это – она выглядела бы абсолютно голой. Что за дурацкие цветные купальники?

– Тогда ничего не понимаю.

– Миш, так может это как раз вы им мешаете?

– Так мы каждый вечер уходим.

– Вечером они с моими во дворе сидят.

– И что теперь нам с Иркой, дома не ночевать? Они ж первые на это не согласятся.

– Мда… Если только в обед домой не пойти? Но тогда голодными останемся…

– Да это не проблема, перебьемся… Вот как узнать, вышло у них что-то или нет?

Тут к нам подплыла мама и разговор пришлось прекратить. Перевернувшись на спину, она покачивалась на воде возле нас. На лифчике перед моим носом вырисовывались напрягшиеся от прохладной воды соски.

– Дети, не засиделись вы в воде? Шли бы на берег, а то замерзнете!

– Да не холодно, мам.

– Федь, у тебя вон уши уже посинели! И у Мишки тоже! Марш греться!

– Не пойду!

Она встала на дно и пихнула меня к берегу:

– Не спорь!

Толчок получился неожиданным. Скользкое дно уехало из-под ног, я взмахнул руками и начал опрокидываться на спину. И рефлекторно вцепился в мамину руку, потянув за собой. Мама повалилась на меня, впечатавшись в грудь… ммм… грудью. Мишка кинулся нас спасать, но только добавил хаоса. Я кое-как встал на ноги и попытался поддержать в воде бултыхающихся Мишку и маму. Поймав кого-то за что-то, потянул вверх, рука соскользнула по мокрой коже и я понял, что крепко держусь за мамину промежность. Мама, почувствовав это, подскочила, зацепившись чашечкой лифчика за руку поддержавшего ее за плечо Мишки. Грудь с темно-коричневым соском выпрыгнула наружу прямо перед нами. Мы застыли, глядя как присевшая по шею в прозрачную воду мама запихивает ее обратно.

– Все – сказала она, справившись с этим – Быстро оба на берег!

На этот раз мы послушались.

Вопрос с сексуальной жизнью Мишкиных родителей разрешился неожиданным образом. Когда все собрались возвращаться домой, они сказали, что задержатся еще последний разок окунуться, и чтобы их не ждали, они потом догонят. Меня, собственно, это ни чуточки не тронуло, ну охота им – пусть плещутся. Однако Мишка живо сложил два и два и полдороги убеждал меня, что остались они неспроста.

– Ну и что теперь, даже если и так? – не выдержал я.

– Как что!? Надо же убедиться, что это именно то, о чем я думаю! Они ж наверняка на то место пошли, которое пацаны нам показывали!

Предположение было правдоподобным. Осталось решить, под каким предлогом вернуться. Мишка пошарил по карманам, посмотрел на часы на руке, сдернул их и запихнул поглубже.

– Ой! Я, кажется, часы на пляже оставил! Федь, давай сбегаем по-быстрому?

Все, услышавшие громкий возглас, нешуточно обеспокоились потерей и чуть не пинками отправили Мишку назад. И меня заодно.

К заветному месту мы свернули не сразу, а только скрывшись с глаз спутников. Мишка резко ускорил шаг, хотя и до этого я за ним еле поспевал. К месту наблюдения он подполз на животе, со всей осторожностью и поманив меня рукой, выглянул. Я, подползая сзади, по его затылку понял, что все предположения накрылись медным тазом. И точно – внизу никого не было.

– Может, ушли уже?

– Да не, ну сколько у них времени было? Минут десять на все? Не, не может быть!

– Тогда не дошли еще? Или в другую сторону направились?

– Не знаю…

– Ну значит не судьба… – я встал, отряхиваясь.

– Погоди, Федь… а может они дальше прошли?

– Ну давай глянем… – не надеясь ни на что, а так, чтобы не спорить, согласился я.

Через десяток шагов шедший впереди Мишка внезапно присел, замахав мне рукой. Неужели нашел? – поразился я. Внизу, на берегу, в самом деле обнаружились Мишкины родители. Место для наблюдения у нас было не ахти – спрятаться совершенно негде. Наши головы торчали над берегом, наверняка хорошо заметные на фоне неба. К счастью, тем кто снизу было не до того чтобы смотреть вверх. Мы немного опоздали к началу – перед лицом стоящей на четвереньках тети Люды на коленях стоял дядя Сережа, без плавок, с торчащим членом. Тетя Люда вытерла губы и не вставая развернулась к нему задом. Дядя Сережа, едва не разорвав, сдернул с выпяченных ягодиц трусики купальника, и направил член ей между ног. Тетя Люда резко подалась назад.

– Ну вот, а ты не верил… – шепнул Мишка.

Его отец в это время трахал жену, наращивая скорость но не забывая при этом оглядываться по сторонам. Звонкие шлепки тела о тело и их дыхание были слышны даже нам. Первой кончила тетя Люда, рухнув грудью на песок. Дядя Сережа подтянул к себе ее бедра и продолжил в том же темпе. Я думал, что сейчас все и закончится, но его жена зашевелилась и вновь приподнялась, опираясь на руки. Дядя Сережа, увидев это, выдернул потемневший блестящий член и лег на спину. Тетя Люда сбросила мешающие трусы и немедленно оседлала его. Я при этом успел разглядеть только темные заросли на ее лобке, хотя надеялся на большее. Зато почти сразу мужские руки освободили ее от лифчика, явив нам груди.

Мишка рядом всхлипнул. Я сунул руку под себя и поправил давно мешающий лежать, упирающийся в землю член. Тетя Люда скакала на муже, запрокинув голову. Тяжелые груди подпрыгивали, ее муж безуспешно пытался их поймать. На этот раз кончили они вместе – тетя Люда упала на грудь мужа, а он несколько раз подбросил ее бедрами и тоже затих. Мы оставались на месте, ожидая еще чего-нибудь. Наконец тетя Люда встала над мужем на широко расставленных ногах. Из ее промежности на его пах упало несколько капель. Оба рассмеялись.

– Пошли… – дернул меня за штанину Мишка.

Обратно мы отступали так же как и шли сюда – сначала ползком, а потом бегом. Когда явились Мишкины родители, мы мирно кушали салат за столом вместе со всеми. Покрасневшие и кое-где поцарапанные коленки тети Люды заметили, наверное, все. И их довольный, умиротворенный вид тоже. Мой отец только усмехнулся, а мама не удержалась и спросила:

– Ну, как искупались?

– Отлично! – заулыбалась Мишкина мать. – Мы там такое место нашли… Очень рекомендую!

– Потом покажешь? – не удержался мой отец.

– Посмотрим… – загадочно взглянула на него тетя Люда.

После был традиционный полуденный отдых и снова пляж до вечера. Уже в сумерках появились Игорь с Олегом и снова позвали нас прогуляться по вечерней прохладе. В этот раз мы оказались довольно далеко от моря, среди каких-то низеньких кустов с парой мелких деревьев посередине.

– Ир, ты нам вчера обещала! – Олег без длительных предисловий скинул штаны.

– Не обещала я вам ничего! – возмутилась она.

– Ну хорошо, хорошо, не обещала. – Игорь тоже избавился от штанов. – Ир, мы этого весь день ждали! Правда? – он посмотрел на нас с Мишкой. Мы синхронно кивнули. – Ир, ты же так классно это делаешь! Давай, ну что тебе стоит?

При этом оба неумолимо приближались к ней, лениво подрачивая. Ирка вздохнула и принялась стягивать с себя футболку. Затем аккуратно повесила ее на куст, развязала лифчик и определила его туда же. После чего села и открыла рот. Олег аккуратно, я бы даже сказал нежно, поместил туда член. Губы сжали ствол и Ирка всосала напряженный орган. Игорь присел сзади нее и положил обе руки на девичьи груди, массируя их и покручивая мгновенно набухшие соски. Олег медленно трахал Ирку в рот, ненавязчиво придерживая ее за голову. Наигравшись с грудью, Игорь сел рядом с ней, обнимая одной рукой. Вторая рука легла на Иркино колено и поползла вверх, задирая юбку. Ирка дернула ногой, но Игорь только крепче прижал ее к себе, а Олег сильнее натянул голову на член. Игорева рука, достигнув промежности, погладила ее через трусики. Ирка снова дернулась.

– Ирочка, сиди спокойно. Я просто хочу и тебе приятное сделать.

Игорь отвлекся от промежности, чтобы отвести Иркину ногу в сторону и положить себе на колени. А затем сунул руку ей в трусики.

– Мммм! – замычала она, но как-то не очень настойчиво.

Вообще, несмотря на кажущееся несогласие Ирки с происходящим, еще со вчерашнего дня явно чувствовалось, что она сама отнюдь не против всего этого. Даже то небольшое сопротивление, мужественно преодолеваемое Олегом и Игорем, выглядело плохо сыгранной ролью на уровне школьного театра. Вот и теперь, несмотря на возмущенное мычание, она ни дернулась, ни оттолкнула Игоря, и даже не попыталась сдвинуть ноги. Наоборот, ее тело расслабилось и она немного съехала вниз, подставляясь хозяйничающей в трусиках руке. Трусики понемногу сползали, обнажая пушистый лобок. Я дотронулся до Риткиной руки:

– Рит… а ты будешь? У меня? А то я щас прямо так кончу.

– Доставай… – шепнула она, не отрывая взгляд от Ирки.

В четыре руки мы расстегнули мне шорты и Ритка, согнувшись надо мной, схватила губами член. Я растворился в совершеннейшем блаженстве. Ритка, сопя, двигала головой у меня в паху, а сам я смотрел, как Игорь стаскивает с Ирки мешающие трусики. Теперь всем было видно, как его пальцы скользят по щели, внизу неглубоко погружаясь в Ирку.

– О, Рита тоже сосет! – не укрылось это от Олега. – Чур, я к ней следующий!

Так и не кончив, он вытащил член из Иркиного рта, освободив место Мишке. Тот оглянулся на нас с сестрой, решая, что лучше – прямо сейчас с Иркой или подождав, но с Риткой. Видимо, победила синица в руках – его член нырнул в рот сестры.

Олег подошел к нам, посмотрел на сосущую Ритку, присел и запустил руки ей под футболку. Через секунду футболка оказалась задрана и я увидел его руки, мнущие обнаженные Риткины груди. Они полностью скрывались в его ладонях, только иногда между расставленных пальцев показывались темные горошинки сосков. Ритка никак не отреагировала, приняв это как должное. Зато я выпустил ей за щеку мощную струю, а потом еще несколько послабее. Проглотить ей удалось не все, немного пролилось мне на живот. Она выпрямилась, глядя по сторонам и обнаружила с другой стороны лежащего Олега, придерживающего член вертикально и выжидательно глядящего на нее.

После недолгих размышлений она развернулась к нему, наклонилась и коснулась губами головки. Я посмотрел, как ее голова опускается, вбирая в рот толстый жилистый стержень, а потом потянулся к обращенной в мою сторону попке. Задрать короткую юбку оказалось легко, а вот трусики стянуть в таком положении не получилось. Впрочем, Ритка, почувствовав мои манипуляции, подняла ногу и я просто сдвинул мокрые трусы в сторону, добравшись наконец до заветной щели. Ладонь легла на немного припухшие губки, Я тер ее по всей длине, играл с клитором, с малыми губами, в конце концов решившись и вставив палец внутрь. Не успел я толком почувствовать вдруг сжавшее его влагалище, как Ритка перехватила мою руку, вернув к клитору. Я решил не настаивать, занявшись тем что она хотела.

В стороне Мишка продолжал трахать еще больше сползшую вниз и почти лежащую сестру в рот. Игорь в это время отбросил снятые с Ирки трусики и пристраивался между ее ногами. Она, занятая братом, то ли этого не замечала, то ли не возражала. Неужели Ирку по-настоящему трахнут? Игорь на всякий случай обеими руками прижал ее к земле и равномерным движением задвинул член в Ирку. Судя по легкости и отсутствию препятствий на пути, для нее это было не впервые. Немного подождав, он так же равномерно-плавно начал ее трахать, загоняя елду до яиц. Иркино тело немного вздрагивало, когда он доставал до самых глубин, но в общем никакого неудовольствия она не проявляла. Скорее всего – подумал я – она еще в самом начале знала что этим кончится. Из увидевшего это Мишки тут же брызнула сперма. Причем прямо сестре в рот. Она закашлялась. Игорь остановился, подождал пока она все выплюнет и продолжил свое дело.

Рядом со мной наполнил Риткин рот Олег. Я еще активнее занялся ее клитором, через секунду почувствовав, как Риткины бедра сильно сжали мою руку, а сама она несколько раз дернулась. Олег уже стоял возле Игоря, и, наверное, раздумывал, не трахнуть ли Ирку после него. Игорь внезапно скатился с нее, из его члена фонтаном брызнуло несколько белых струй. Ирка немедленно закрыла промежность рукой:

– Все, мальчики, все… Я больше не могу… Завтра…

Вся оргия заняла от силы полчаса. Зато поиски и уничтожение компрометирующих следов потребовали куда большего времени. Пришлось дойти до моря, чтобы смыть с девчонок траву, землю, песок и конечно же сперму. Так что домой вернулись поздно, когда нас собрались искать. Мишкины родители принялись было допытываться в подробностях где мы были и что делали, но Олег с Игорем к этому времени уже ушли. А с нас что взять – ходили куда-то и все, мы ж не знаем местных ориентиров и объяснить не можем. И вообще мы устали и хотим спать. Я и в самом деле подустал от обилия впечатлений. И Ирка меня удивляла своей доступностью, и Ритка второй день ошарашивала своим поведением. Всю жизнь ведь ее знаю, а тут… Ну кто бы мог подумать!

На следующий день, валяясь на пляже, я спросил ее, когда мы остались без свидетелей:

– Рит, а дома ты тоже так себя ведешь? Ну минет там и все остальное? Мы просто не знаем, да?

– Федь, ну ты прям… за кого меня принимаешь? Я минет первый раз в жизни позавчера тебе сделала.

– Скажи еще, члена до этого никогда не видела?

– Ну почему, видела. Фотки там, видео…

– А в живую?

– Э-э-э… – запнулась она – У Димки видела.

– Ну-ка, ну-ка… – я повернулся к ней – Это при каких обстоятельствах?

– Да так. – она поморщилась. – Дрочила я ему пару раз. Пристал, типа хочу тебя – не могу, давай трахаться или в крайнем случае минет. Ну не так прямо и грубо, но смысл такой. Короче, сошлись на том, что я ему подрочу.

– А-а-а… – я был немного разочарован. – Ирка-то дома, наверное, такой ерундой не занимается. У нее все по-взрослому.

– Так она и постарше.

– Сегодня пацаны ее, наверное, опять трахать будут. – мечтательно протянул я – Ты-то не собираешься?

– Федь, я еще никогда… В первый раз, говорят, больно.

– Так начинать все равно когда-то придется.

– Вот и я думаю… Федь, а может давай первый раз с тобой? Мало ли кто попадется, а ты нежно будешь, я знаю.

Брать на себя такое ответственное дело не хотелось – у меня у самого такого опыта нет. Был бы кто другой – не жалко. А тут сестра. Вдруг что не так сделаю? Для меня ведь это тоже первый раз. Но отдавать сестру на растерзание кому-то еще совесть не позволила. Я-то хоть стараться буду.

Ритка пожелала сделать это немедленно, пока не передумала. Помахав руками плавающим родителям чтобы они видели как мы уходим и не бросились нас искать, мы направились вдоль пляжа. У меня внутри все подрагивало от предвкушения, что сейчас я буду трахать сестру. Член оттягивал плавки. На полдороге нас догнали Мишка и Ирка:

– Вы куда?

Пока я думал, как бы от них отвязаться, Ритка выложила всю правду.

– Ирка опытная. – пояснила она мне. – Подскажет как лучше.

С этим доводом я согласился. Ну а Мишку одного тоже не бросишь.

Мы прошли по берегу довольно далеко, чтобы уж точно нас никто не увидел.

– Может, здесь? – показала наконец Ритка на участок берега, более-менее закрытый от посторонних глаз.

Пока она раздевалась, я заметил что ее основательно трясет. Ирка охотно ей помогала:

– Не бойся, Рит, все будет хорошо. Ложись вот тут… ноги раздвинь и согни…

Я встал на колени между ее ног. Передо мной раскрылась ее промежность. Обрамленные легким пушком губки слегка разошлись, так, что был виден холмик клитора вверху и закрытый главный вход внизу. Я взялся рукой за член, намереваясь направить его туда…

– Стой! – скомандовала Ирка. – Куда ты так сразу? Она же сухая еще. Не-е-е, ты, Федь, иди сюда, в рот ей дай, пусть слюной смажет. А ты – она повернулась к брату – Иди сюда. – Ирка показала на Риткину промежность. – Языком поработай.

Про то, что надо делать языком Мишка, оказывается, знал. Распластавшись между Риткиных ног, он припал губами к ее промежности. А я сунул член Ритке в рот.

Ирка ходила вокруг, контролируя все ли правильно делается. Спустя несколько минут, когда я уже чувствовал, что скоро кончу, она отодвинула брата, пощупала Ритку между ног и заключила:

– Можно. Федь, иди сюда.

Я снова расположился над сестрой. Ирка продолжала руководить, придерживая мой член напротив входа:

– Рит, ноги повыше задери… так… еще выше. Миш, иди, подержи их. Федь, как почувствуешь что вошло, сразу резко толкай вглубь!

– А больнее не будет? Может, лучше медленно? – жалобно спросила Ритка.

– Больно по-любому будет. – авторитетно пояснила Ирка. – Но если медленно, то больно будет долго, а быстро – раз и все.

Я чуть опустил таз, чувствуя головкой раздвигаемые губки. Потом влагалище тесно сжало ее со всех сторон. Я вдохнул и всем весом упал на Ритку, загоняя в нее член по яйца. Никакой преграды я не заметил, но Ритка подо мной громко вскрикнула и сильно дернулась всем телом.

– Ну все, Ритуль, все… – шептал я ей на ухо. – Все уже кончилось. Я внутри. Ты теперь женщина.

Ритка всхлипывала, наверное получилось все-таки больно. Влагалище тесно сжимало член, особенно у корня. Я полежал, наслаждаясь этим, потом попробовал шевельнуться. Ритка снова вскрикнула.

– Вытаскивай, Федь. – тронула меня Ирка. – Ее сейчас трахать нельзя, болит все. Через день – другой пройдет.

Я с сожалением вытащил чуть испачканный кровью член. Ритка сразу заковыляла к воде, подмываться. А я так и остался стоять с торчащей дубиной, чувствуя себя обманутым.

– Ладно, Федь, так и быть. – Ирка стянула трусики и легла, раскинув ноги. – Не мучайся, иди ко мне.

Меня два раза приглашать не понадобилось. Через мгновение я лежал на ней. Член как-то сам провалился в подставленное отверстие, Ирка обняла меня, закатила глаза и отдалась ощущениям от заполнившего ее члена. Я старался трахать так же как вчера Игорь – плавно и равномерно, пока она не начала подбрасывать таз мне навстречу, задавая темп. В результате я под конец быстро-быстро долбил влагалище в глубине короткими движениями. Остановившись наконец, огляделся. Ритка сидела рядом, одетая, и наблюдала за нами. Мишка, наоборот, стоял без плавок, сжимая член.

– Ир, можно я тоже? – спросил он, когда я слез с его сестры.

Ирка шевельнула губами и шире раздвинула ноги. Мишка устроился между ними, сразу начав с бешеных скоростей. Я сел рядом с Риткой:

– Ты как?

– Побаливает. – поморщилась она. – Хорошо, что такое только раз в жизни бывает.

На пляже на наше отсутствие никто внимания не обратил. Ну прогулялись дети – что ж такого? Ни моим, ни Мишкиным родителям, наверное и в страшном сне не приснилось бы то, чем мы на самом деле занимались. По Ритке с виду ничего заметно не было, так что до вечера все было как обычно. Отцы похвастались, что познакомились тут кое с кем и эти кое-кто оказались заядлыми рыбаками, что здорово стимулировало общение. Мишкин отец оказался таким же как они. Мой тоже был не чужд рыбалки, хоть и без фанатизма. Главное, что новые знакомые уже спелись с себе подобными из местных мужиков и завтра ночью те берут их с собой на лов. Тут я не понял, всю ночь они будут ловить, утром или вечером, понял только, что это где-то далеко, в заповедных местах. Само собой, наши отцы собрались с ними, если, конечно, местные согласятся. Мишкин отец весь остаток для заливал нам, какая охрененная здесь рыба и обещал что обеспечит нас ей до самого отъезда. Съездить с ними предложено было и нам с Мишкой, но мы, видно, пошли не в отцов и отказались.

Вечером снова нарисовались Олег и Игорь. Интересно, где они днем пропадают? – подумал я. В этот раз они опять привели нас в новое место. И опять начали с того, что раздели Ирку, разложив ее на траве. Ирка теперь даже не стала делать вид что сопротивляется, с готовностью сбросив с себя одежду. Первым на нее взобрался Олег, сегодня тоже раздевшийся догола. Минет никого не интересовал, у всех целью была Иркина вагина. Мы не стали говорить, что на данный момент единственный, кто ее никогда не трахал, это Олег. Тем более что он немедленно это исправил. Ирка дала себе волю, громко вздыхая и ахая под его телом. Все остальные стояли вокруг, раздевшись и ожидая очереди.

– Федь… – дернула меня Ритка. – Я тебя к ней не пущу. Я ревную. Ты и так ее уже сегодня трахал. Давай я лучше в рот возьму?

Отказать ей я не смог, хотя Ирку хотелось больше. Я лег на траву, Ритка взяла член в рот, а моя рука забралась ей в трусики. Удовлетворяя друг друга, мы оба то и дело поглядывали, как Олега на Ирке сменил Мишка, лихорадочно трахая сестру так, как будто боялся что она его прогонит. Игорь, дождавшись очереди, поставил Ирку раком и занялся ею сзади, давая нам увидеть как его член входит в нее. Ритка кончила от моей руки, но не остановилась и высосала из меня очередную дозу спермы.

– Олег, а вы тут со всеми женщинами так? – спросил Мишка, когда мы одевались.

– Да ну, на всех у нас здоровья не хватит!

– Не, я не о том. Вы всех пытаетесь склонить… ну, к сексу?

– Говорю же, нет у меня здоровья на всех!

– Что значит нет? Наверное, соглашаются-то не все? На оставшихся-то должно хватить?

– Плохо ты, Миш, женщин знаешь. – снисходительно похлопал Мишку по плечу Игорь. – Здесь же, море, солнце, отдых… Все соглашаются рано или поздно.

– А замужние? – спросил я.

– А они что, не женщины? Не, если молодожены какие-нибудь то да, тяжело. Может и можно, но я не заморачивался. Зачем? А вот если одинокие или просто без мужа или давно замужем – тогда легко.

– Не может быть! – не поверила Ритка. – Что, вот так вот совсем любую?

– Да без проблем! – гордо выпятил грудь Олег.

– А вот, например, наши родители?

– Ваши? – он подумал. – Наверняка тоже можно.

– Да можно конечно! – поддержал его Игорь. – Думаешь им не надоело столько лет с одним человеком трахаться? А тут мы. Это как эффект попутчика в поезде – уехали домой и забыли. В смысле есть что вспомнить, но вроде ничего и не было.

– Не, не верится что-то… – засомневался я.

– Поспорим? – предложил Игорь.

– На что?

– Да ни на что. Если мы выиграем, то получим секс, что само по себе хорошо. А если вы… ну, полюбуетесь нашими сконфуженными рожами. Главное, нам не мешайте, как будто ничего не знаете.

– Идет. – согласились мы с Мишкой в один голос.

– Что, ты тоже участвуешь? – уставился на него Олег.

– Ага.

– Ну хорошо.

Нам с Мишкой пришлось выложить им некоторое количество информации. Типа где нас можно застать, когда уходим на пляж, где там обычно располагаемся и прочие мелочи. Ритка проболталась про возможную поездку наших отцов на рыбалку. Олег присвистнул, а Игорь сказал, что раз так, то тогда они начнут завтра же. Под конец нас еще раз предупредили, что если вздумаем подглядывать, а без этого никак ибо должны же мы получить доказательства, чтобы ни в коем случае не мешали. Иначе все просто затянется на несколько дольше, а мы не увидим самого главного. Кроме того, Ритка с Иркой, наверное опасаясь конкуренции, поставили условие: половой контакт, если он конечно случится, будет только один, для доказательства победы. А больше они не разрешают.

Впрочем, уже сегодня, когда мы вернулись, ребята не исчезли как обычно сразу, а засиделись за столом, ведя с родителями беседу о жизни. Я еще подивился как они, только что без всяких изысков трахавшие Ирку, превратились в остроумных джентльменов. Да-а-а, мне до такого еще учиться и учиться. Естественно, мы все тоже присутствовали за столом, жадно ловя каждое слово, сказанное обеими сторонами. Отцы, кстати, в разговоре участвовали слабо, больше перетирая между собой особенности завтрашней рыбалки.

Наконец все разошлись.

– Федь… – Ритка придержала меня на улице – Как ты думаешь, у них получится?

– Хрен его знает… С одной стороны, за мамой такого не замечалось, а с другой – очень уж они уверены.

– А ты как хочешь?

– Я, Рит, уже и не знаю. И изменять нехорошо, и, как пацаны говорят, с одним человеком трахаться – тоже наверное не очень.

– А я думаю, пусть мама попробует. Я, Федь, Ирке завидую. Видел как ее сегодня – один, второй, третий… Они же по-разному ее трахают, я заметила. А она лежит себе и кончает.

– Вот и я к этому склоняюсь.

Следующий день удивил нас тем, что оба, и Олег и Игорь, появились на пляже. Расположившись рядом с нами, они как-то ловко оказались членами нашей компании. Вместе загорали, вместе купались. В обед тоже пошли домой с нами. И после обеда на пляж. В общем, стали для родителей хорошими знакомыми, вроде как для моих Мишкины. Часам к трем внезапно выяснилось, что у Игоря сегодня день рождения. Внезапно – это для нас, хотя я подозревал что и они с Олегом еще вчера этого тоже не знали. Искренне погоревали, услышав, что отцы присутствовать не смогут. Отцы, кстати, через полтора часа собрались и отправились готовиться к рыбалке. Без них ребята повели себя чуть смелее. В воде они шумно толкались, хватали всех за ноги, вежливо поддерживая потом и помогая встать. Всех – это в смысле совсем всех, но на долю мамы и тети Люды тоже досталось немало. На берегу шутили, смеялись сами, смешили нас и поправляли женской части общества якобы сбившиеся купальники. При всем этом они так и не перешли грань, отделяющую заигрывания от пошлости и приставаний. Наверное, поэтому вечером мама и тетя Люда, проводив мужей-кормильцев, охотно заняли место за столом.

Игорь притащил большую бутыль вина, с его слов сделанного лично им из собственного винограда урожая прошлого года. Вино всем понравилось, в том числе и мне. По вкусу – сок, но в голове зашумело. Олег, сидевший напротив мамы, что-то с ней обсуждал, наклонившись над столом. Потом ему надоело тянуться, он обошел стол и сел с ней рядом. Игорь оказался возле тети Люды с самого начала. Они тоже о чем-то негромко говорили, иногда посмеиваясь. Их я не особенно слушал, больше вертя ушами в сторону мамы. Однако все вокруг галдели так, что до меня долетали только обрывки разговора. Единственное, что мне было доступно – это выражение их лиц, слишком серьезное для дня рождения.

– Мне кажется, не стоит об этом говорить… – услышал я фразу Олега.

– Ну расскажи… – попросила мама и еще что-то добавила, я не расслышал.

– Нет, не буду я при всех…

– … – я опять не разобрал маминых слов.

– Отойдем. – Олег поднялся, а за ним и мама.

Увидев, что они направляются к углу нашего сарая, я вскочил, буркнув "в туалет" и рванул в сторону упомянутого туалета. В кустах резко свернул и обогнул наше жилье сзади, высунув голову из-за угла. Оба были здесь.

Мама стояла спиной к стене, Олег вполоборота к ней, обнимая одной рукой за талию и склонившись к ее уху что-то негромко говорил. Мама внимательно слушала. Олег едва не касался ее уха губами. А может и касался, мне было не видно. Я прислушался. Хоть здесь и не было столь шумно как за столом, но и говорил он тише, потому до меня долетало не все. К тому же под легким ветерком шуршали листья, скрадывая слова. Я разобрал только, что это история про несчастную любовь. Вот только не понял, то ли Джульетта Олега отвергла, то ли ее увезли родители. Новоявленный Ромео заливал про то, что не может ее забыть и что мама очень на нее похожа.

Я попытался прикинуть разницу в возрасте между мамой и предметом несчастной любви. А потом он поцеловал маму в щеку, разом лишив меня способностей к математике. Мама удивленно повернула к нему голову и получила поцелуй в губы. Откинувшись, она прошептала что-то резкое. Олег сделал виноватое лицо и заговорил, заглядывая ей в глаза. Мама оттаяла и он, медленно приблизив лицо, снова ее поцеловал. На этот раз мама отстранилась не так быстро. Олег прижал ее к груди обеими руками. Я, глядя на них, опасался что они услышат стук моего бешено бьющегося сердца. Мама вновь оторвалась от Олега, они обменялись еще несколькими фразами. Она с опаской взглянула в сторону, откуда доносились голоса оставшихся за столом. Олег кивнул и они направились обратно. Я кинулся назад тем же кружным путем.

Ни их, ни моего отсутствия вроде бы никто не заметил. Ну или внимания не обратил. Девчонки трещали о своем. Мишка, оказавшийся рядом со словоохотливой хозяйкой-бабулей, подвергся лавине вопросов, перемежаемых рассказами типа "Э-эх, а вот в наше-то время…!". На его лице прочно поселилась тоска. Мама с Олегом сидели рядышком и о чем-то разговаривали. Мне теперь из этого не слышно было ничего. Зато Игорь и тетя Люда громкость явно превышали, непрерывно хохоча над рассказываемыми им анекдотами и прочими хохмами из жизни курортников. При этом стакан тети Люды, благодаря стараниям Игоря, никогда не оказывался пустым больше чем наполовину, хотя та регулярно прикладывалась к нему чтобы смочить пересохшее от смеха горло.

– Ну хватит, Игорек, хватит! – взмахнула она руками, в очередной раз отсмеявшись. – У меня от хохота голова уже кружится!

– О-о-о! – Игорь состроил озабоченное лицо – Люда, это очень серьезный симптом в нашем климате! А то вот был случай – у одной тоже голова закру…

– Не на-а-адо! – демонстративно заткнула уши тетя Люда.

– Короче, когда кружится голова надо прилечь! – перешел сразу к заключительной фазе нерассказанной истории Игорь. – Пойдем я тебя провожу.

– Да я, боюсь, даже не дойду… – прикинулась совсем немощной тетя Люда.

– Фигня вопрос, я донесу!

И действительно, Игорь подхватил ее на руки и направился к дому. Она и возразить не успела. На пути у него, однако, возникло непреодолимое препятствие в виде захлопнутой двери. Уткнувшись в нее, он потоптался и обернулся к нам. Я уже спешил на помощь, распахнув сначала дверь в прихожую, а затем и в комнату. Как я и думал, планировка жилья у соседей полностью повторяла нашу. Игорь аккуратно стряхнул тетю Люду на кровать лицом вниз и зыркнул на меня. Я все понял и отступил за дверь, успев заметить, что ее сарафан при этом задрался, обнажив попку в белых трусиках. А еще я заметил, что тетя Люда не торопилась его поправлять. Внутри опять проснулась знакомая дрожь – предвкушение того, что сейчас должно было произойти, поэтому дверь я закрыл не до конца. Метнувшись к входной двери, я убедился что никто за нами не идет и вернулся обратно, приникнув к щели.

Игорь сидел рядом с лежащей в той же позе женщиной и гладил ее ягодицы, бормоча всякую чушь типа:

– О, а что это у нас тут? Какие-то приятные на ощупь выпуклости… И на вид восхитительны… Так бы и гладил всю жизнь! Вот только какая-то тряпка непонятно зачем скрывает эту красоту…

Он взялся за края трусиков кончиками пальцев и потянул вниз.

– Не надо, Игорь… – слабо возражала тетя Люда.

Он не слушал, продолжая открывать два выпуклых холма и успев поцеловать каждый раза по три. Я уже успел увидеть короткую поросль у нее между ног, когда она извернулась и натянула трусы на место, перевернувшись лицом вверх. Игоря это не остановило:

– А это что тут такое? – перешел он к ее груди. – Тоже, наверное, требует ласки?

Тетя Люда некоторое время наблюдала, как он расстегивает пуговицы сверху до низу, распахивает сарафан, оглядывает ее всю, от кружевного лифчика до обтягивающих лобок трусиков. Насмотревшись, Игорь запустил в лифчик руку и извлек грудь. Потом вторую. Тетя Люда молчала. Он наклонился и лизнул сосок:

– Мммм… вкусно…

Несколько раз поцеловав грудь, он поднялся выше, перешел на шею, а потом добрался до тети Людиных губ. Она не возражала. Его рука блуждала у нее по груди. понемногу смещаясь к животу. Достигнув края трусов, она, вопреки моим ожиданиям, не забралась в них, а продолжила путешествие поверху до самой промежности.

– Игорь, не надо… – услышал я слабый голос тети Люды. – Я же замужем… У меня двое детей… Не надо…

Естественно, его это не остановило. Выслушав все, он снова закрыл ей рот губами и попытался таки сунуть руку в трусики.

– Игорек, не надо… Вдруг войдет кто-нибудь… Дети…

Когда пальцы Игоря оказались у нее между ног, тетя Люда все же нашла в себе силы оттолкнуть его. Поправив трусы, она вернула грудь в лифчик и запахнула сарафан. Игорь сел рядом.

– Все, Игорек, хватит! Я и так много тебе позволила.

– Люд! – обнял он ее – Ну зачем ты так? Я же вижу, тебе нравится. – он снова попытался ее поцеловать.

– Не здесь! – отвернулась она.

– А где? – среагировал Игорь.

– Завтра. – она опасливо глянула на дверь. – Утром. Я немного на пляже полежу со всеми, а потом подойду. Там недалеко от пляжа место есть…

Тут она описала то место, где они были с мужем. Получалось путано, но и я, и Игорь знали, о чем она говорит.

– Только не думай, я ничего не обещаю! – добавила она в конце. – Просто поговорим. Обсудим, то, что у нас сейчас произошло. Не более.

Я понял, что смотреть мне здесь больше нечего, а спалиться легче легкого и ретировался. Стараясь без звука прикрыть за собой наружную дверь, я оглянулся на сидящих за столом и похолодел. Олег с мамой отсутствовали.

Часть Вторая

Первой мыслью было, что они так же расположились у нас на кровати, но через секунду я это отмел. Как верно заметила тетя Люда, дети могут войти в любой момент. Значит, они там же где и в первый раз. Обогнув сарай, я упал на колени и высунул нос из-за угла. Они были тут.

Олег и мама снова целовались. По настоящему, взасос, обнимая друг друга. Олеговы руки сползли с талии на мамину попу, облапав ягодицы через платье. Я удивился – мама словно бы этого не замечала. Поцелуй наконец завершился. Мама с румянцем во всю щеку сказала ему что-то. Он слушал, не прекращая водить руками по ее бедрам. Потом они снова целовались. Мама с готовностью подставляла губы, закрывала глаза и не обращала внимания, как Олег, плотно прижавшись, трется пахом о ее лобок. Не знаю, сколько бы они так простояли и чем бы это кончилось, если бы их не хватились за столом. Тетя Люда громко позвала маму. Мама испуганно, словно их уже застали, оттолкнула Олега.

– Да черт с ними! – он попытался снова привлечь ее к себе.

– Нет, что ты! Они сейчас сюда придут!

– Я не хочу тебя отпускать!

– Придется, Олег. Я замужем.

– Ну и что? Нам же хорошо вместе?

– Нет. Завтра муж приедет.

– Тогда сегодня?

– Поздно уже. Я сейчас с детьми спать лягу.

– Когда дети заснут.

Мама взяла паузу на раздумья.

– Хорошо. Если смогу.

Они разделились, чтобы не возвращаться вместе. Мама направилась кратчайшим путем, а Олег посмотрел ей вслед, поправил член в штанах и двинулся в мою сторону. Несмотря на наши договоренности, столкнуться с ним здесь я не захотел, а потому быстренько рванул назад. За столом праздник закончился.

– Ты где был? – насели на меня Ритка и Мишка с Иркой.

– Где-где… В туалет ходил. Видно съел что-то. Или вино местное так подействовало.

У меня хватило ума не говорить то, что я узнал. Они ж тогда тоже припрутся, а такая толпа в кустах наверняка себя выдаст. Нет уж, лучше я один. В крайнем случае с Риткой, если она не заснет. Вот завтра можно будет и еще кого-нибудь взять, а сегодня не, не стоит.

Пока женщины убирались, я подготовил все к реализации своего плана. Вернее, я всего лишь приоткрыл окно в торце нашей комнаты, как раз между моей и Риткиной кроватью. Не сильно, а только чтобы не щелкать ночью шпингалетом и не скрипеть рассохшейся рамой. Никто этого даже не заметил. Когда все затихли, я лежал, прислушиваясь к посапыванию Ритки и сам больше всего боялся заснуть. Это было бы так обидно… так… Ну точно хоть волосы на себе рви во всех местах. Едва представив, как я просыпаюсь утром и осознаю, что все произошло без меня, я понял, что вырывание волос будет уже не фигурой речи, а самой настоящей реальностью. Так что я боролся со сном, мысленно посылая маме сигналы "Пора!!!" и опасаясь, как бы она не заснула сама.

Шорох возле ее кровати заставил меня застыть. Несмотря на темноту, я насколько смог прищурился, наблюдая за ней из-под ресниц. Мама встала, накинула халат, тихо-тихо, босиком подошла к нам и некоторое время смотрела на Ритку и на меня. Я весь сжался, стараясь дышать ровно. Мама развернулась и прошла к двери. Услышав как она за ней закрылась, подскочил, сбрасывая одеяло и кинулся к окну. Распахнул раму, переполз через подоконник и спрыгнул в траву. Только бы Олег не увел маму куда-нибудь в другое место! Я занял привычную позицию за углом и выглянул. Мама подходила к стоящему у стены Олегу. Не останавливаясь, она подхватила его под руку и потащила в мою сторону. Я похолодел. Еще секунда, и они наткнуться прямо на меня.

– Подожди! – Олег остановил ее, когда до меня оставалось буквально два шага. – Куда ты?

Я присел еще ниже. Какое счастье, что хозяйка у нас – преклонных лет бабуля. Был бы нормальный хозяйственный мужик – давно скосил бы тот куст бурьяна, за которым я сейчас прятался.

– Давай подальше отойдем! – требовала мама. – Вдруг кто-то увидит?

– Никто не увидит. – успокаивал ее Олег. – Да и мы их раньше услышим!

Он обеими руками повернул ее лицо к себе и поцеловал. Мама прижалась к нему, отвечая. Я перевел дыхание – все, дальше они не пойдут.

Убедившись, что мама успокоилась, Олег переместил руки на ее ягодицы. Потом чуть отстранился и одну за одной расстегнул пуговицы на ее халате, начав почему-то снизу.

– Олежек, может не надо? – мамин слабый голос был еле слышен.

Халат распахнулся, показав Олегу и мне, что под ним на маме еще лифчик и трусики. Причем не простые, а явно парадно-выходные. Руки Олега гладили мамину спину, попу и бедра. Мама переступала с ноги на ногу, сбивчиво дыша. Ее руки, опущенные вдоль тела, безвольно висели, позволяя ему все. Из расстегнутого Олегом лифчика выскользнули груди, большие, с четко очерченной белой, незагорелой кожей и уставились на него крупными торчащими сосками. Мама прерывисто вздохнула. Олег присел, ловя сосок губами, вызвав этим у нее еще один, более долгий вздох:

– Оле-е-ег…

Мамины трусики поползли вниз. Ее колени сжались, препятствуя этому, но тут же разошлись обратно. Из-под трусиков тоже показалось незагорелое тело и темное пятно коротко стриженного лобка.

– Оле-е-ег… не надо…

Она повторила это еще несколько раз, при этом по очереди приподнимая ноги и давая ему снять трусы совсем. Олег воспользовался этим не только чтобы избавить ее от них, но и чтобы расставить ее ноги как можно шире. А потом присел, поднял лицо вверх и зарылся между маминых ног.

– А-а-а-а-ах… – услышал я.

Мама выгнулась вперед, опираясь лопатками о стену.

– А-а-а-ах… Олежек… Что ты делаешь… О-о-ох…

Руки Олега находились где-то там же, где и его язык. Мамины бедра вздрагивали в такт ее вздохам. Я смотрел на это с расстояния полутора метров и отчаянно хотел дрочить.

Олег выпрямился, расстегивая штаны. Мама продолжала стоять, покачивая бедрами, словно Олегов язык никуда не делся. Член вывалился наружу, коснувшись головкой ее бедра и похотливо дернувшись вверх. Олег шагнул вперед, присел, прижался к маме и медленно выпрямился.

– Оле-е-е-ег… Не на-а-а-адо… – успела сказать она, пока его стержень входил в нее.

Я увидел, как она встала на цыпочки, стремясь отдалить этот момент и понял, что кончаю себе в трусы. Олег подхватил ее под колени, оставив опираться спиной на стену и висеть надетой на член.

– Тебе нравится? – хрипло выдохнул он ей в ухо.

– Да-а-а-а…

Олег трахал маму, высоко задирая ей ноги. Мне снизу даже при свете луны было четко видно как член движется между припухших губок, обрамленных слипшимися от влаги волосками. Сверху, над самым входом, сильно увеличившийся клитор касался движущегося ствола. Мама стонала сквозь зубы, стараясь соблюдать тишину. Я понял, что она кончила, только когда она с шумом втянула в себя воздух и на несколько секунд замолчала. Олег остановился, пережидая пока перестанет судорожно содрогаться надетая на член женщина. Потом опустил ее на землю и лег сверху. Мамины вздохи возобновились. Олег снова держал ее ноги приподнятыми и быстрыми толчками вбивал в хлюпающее влагалище член. Второй оргазм нашел маму много быстрей чем первый. Наверное он был сильнее, она изогнулась так, что чуть не сбросила Олега с себя. Тот тоже приближался к финишу.

– Можно в меня… – подсказала почувствовавшая это мама.

После этого они еще некоторое время так и лежали, целуясь. Затем Олег все-таки вытащил из нее свое хозяйство и встал. Я впился взглядом между расставленных маминых ног, где между раскрытых губок бесстыдно зияло влагалище, из которого тонкой струйкой стекала сперма.

Олег помог маме встать и одеться. Маму покачивало.

– Завтра придешь? – спросил он.

– Завтра муж дома будет… – с сожалением сказала мама.

– Он спать будет.

– А если проснется? А тут я такая… – она продемонстрировала моментально промокшие трусы.

– А хочешь, я мужиков попрошу, они его снова на рыбалку позовут? Я их с детства знаю, они не откажут.

– Не, не надо. Я все-таки порядочная женщина. Один раз оступилась – и хватит. – она хихикнула.

– Ну тебе хоть понравилось?

– Как будто ты не заметил. С мужем я давно такого не чувствовала. Приелось все. А тут море, звезды, молодой мальчик…

– Тогда, может, повторим как-нибудь?

– Ну не знаю… Может быть. Ладно, Олег, пошли отсюда. А то правда, мало ли что… дети проснутся.

Едва они отошли на несколько шагов, я пулей влез в окно и забрался на свое место. Сердце бухало так, что казалось вырвется из груди. Я только что видел как мама трахается! Причем не с отцом! И все это перед самым моим носом! Больше всего мне хотелось оказаться на месте Олега. Чтобы она так же стонала и извивалась подо мной. Но с этим были большие проблемы даже в теории, а уж на практике… Дверь скрипнула, пришла мама. Улеглась, поворочалась, о чем-то печально вздохнула и успокоилась. Следом провалился в сон и я.

Если бы не выспавшаяся Ритка, мы с мамой после бессонной ночи продрыхли бы до обеда. Однако пришлось вставать как обычно, завтракать и идти на пляж. Сегодня я отправился туда охотно, помня про то, что тетя Люда пообещала Игорю. Они с Олегом, кстати, были уже там. Мама поздоровалась с обеими, ничем не выделяя Олега. Он тоже вел себя как обычно. Тетя Люда многозначительно бросила взгляд на Игоря и отвернулась. Я ожидал, что Олег при первой возможности похвастается, что выиграл наш спор, но он почему-то молчал. Выбрав момент когда рядом никого не было, я спросил сам, прикидываясь что ничего не знаю:

– Ну, что там у вас, получается?

– Получается…

– И как, успешно?

Он задумчиво посмотрел на меня:

– Да все уже, Федь. Все. Сегодня ночью и случилось.

– А что же ты молчишь?

– Ну-у-у… – помялся он. – Вдруг ты мне на слово не поверишь?

– Поверю. Я, честно говоря, видел…

– А-а-а… то-то мне показалось, что на углу в кустах кто-то был…

– Ну да.

– Федь, давай пока не будем никому говорить? – вдруг предложил он.

– Почему? – я удивился, хотя сам тоже не возражал бы пока помолчать.

– Понимаешь, я бы с ней еще раз хотел… или два. А девчонки условие поставили… ну ты сам знаешь. Федь, ты мужик, ты должен меня понять.

– Понимаю. – я припомнил свое состояние в тот момент когда он трахал маму. – Я и сам бы хотел на твоем месте оказаться.

Он удивленно уставился на меня:

– Она ж твоя мать!?

– Знаю… В этом и сложность. А так-то – Ритка мне тоже сестра родная, и что? Трахаемся же. Но с мамой, наверное, нереально.

Видно сожаления в моем голосе было выше крыши. Олег посмотрел на меня, подумал…

– Что, Федь, очень ее хочешь?

– Да я теперь смотреть на нее спокойно не могу… как вас представлю…

– Ладно, попробую тебе помочь. Есть у меня одна мысль…

– Поговоришь с ней? – скептически спросил я.

– Я тебе самоубийца что ли? Нет, другое… А разговаривать ты с ней потом сам будешь. Если жив останешься.

В дальнейшем, несмотря на все мои попытки, он так и не признался что задумал. А потом подошел Мишка и я от него отстал.

Мишка тоже начал с вопроса как продвигается их деятельность. Насчет себя Олег туманно выразился "Скоро уже", у Игоря, с его слов, тоже пока ничего нового не было. Я потащил Мишку в воду, где в стороне от лишних ушей поведал о планах его матери.

– Мы должны это видеть! – взвился он.

– Успеем. Скажи лучше, девчонкам говорить будем?

– Нет наверное, слегка утихнув, почесал в затылке он. – Чем меньше народу – тем меньше шансов спалиться.

В этом я был с ним согласен.

Тетя Люда под неусыпным нашим наблюдением беззаботно загорала. Олег плескался с мамой, Риткой и Иркой. А вот Игорь куда-то запропастился. Я толкнул Мишку, валявшегося кверху пузом:

– Игорь ушел. Смотри за своей. А лучше – пошли сразу туда.

Мы поднялись и неторопливо, обходя лежащие тут и там тела, направились вглубь берега. Никто и внимания не обратил на бредущих по пляжу пацанов. Отойдя на достаточное расстояние, Мишка обернулся:

– Смотри, Федь!

Тетя Люда лениво плыла вдоль берега, приближаясь к краю пляжа и ни выбираться из воды, ни разворачиваться не собиралась. Мы, пригнувшись, рванули бегом.

– Все! – плюхнулся на живот у знакомого камня Мишка. – Не шуми!

Я лег рядом и мы высунули головы над обрывом. Внизу сидел Игорь и бросал в воду камешки.

Тетя Люда подошла бесшумно. Игорь заметил ее только шагах в пяти.

– Пришла! – выдохнул он, обнимая ее.

– Подожди-подожди! – вывернулась она из его рук. – Мы же договорились просто поговорить.

– Не верю! – возмущенно шепнул Мишка.

С ним был согласен и я, и, наверное, Игорь. Просто поговорить не ходят в тайне ото всех в уединенное место.

– Ну садись, поговорим. – подозрительно легко согласился он, усаживая ее рядом с собой.

– Игорек, ты вообще понимаешь с кем связался? – после длительного молчания начала она первой. – Ты знаешь сколько мне лет?

– Да пофиг. – он приобнял ее и улыбнулся. – В матери мне ты точно не годишься. Ты ведь это хотела сейчас сказать?

По лицу тетя Люды стало видно, что да, примерно это.

– Все равно. Я замужняя женщина, никогда мужу не изменяла. На что ты надеешься?

Сегодня тетя Люда была трезвой, в здравом уме, и я подумал, что шансы Игоря здорово уменьшились.

– На что надеюсь? – переспросил он. – Например, на то, что муж тебе давно надоел и ты захочешь привнести в свою жизнь что-то новенькое.

Игорь, погладив ее ключицу, ловко стряхнул с нее бретельку лифчика.

– Перестань! – тетя Люда вернула ее на место.

Игорь снова легким движением скинул бретельку с положенного места. Она опять восстановила статус-кво. Это повторилось еще два раза пока она сдалась:

– Ну если ты без этого не можешь, пусть остается так.

В ответ и другая бретелька покинула свое место:

– Тогда уж и здесь… Люд, а знаешь, у тебя теперь вся грудь видна. – указал он в оттопырившийся без поддержки лифчик. – Красивая. Зря ты ее прячешь, тем более здесь никого кроме нас нет. Давай плюнем на предрассудки, а?

Не дожидаясь возражений, он ловко дернул сзади застежку. Лифчик упал ей на колени. Инстинктивно тетя Люда прикрыла грудь руками. Игорь мягко, но настойчиво убрал их и заменил своими.

– Игорь, что ты делаешь? Хватит! – в голосе тети Люды определенно не хватало настойчивости.

Пальцы Игоря массировали молочные железы, касаясь на глазах увеличивающихся сосков.

– А что? – невинно поинтересовался он. – Тебе неприятно?

– Нет, но… Нельзя же так… Я не могу…

– И не надо! – Согласился Игорь слегка сжав ее грудь. – Я сам все сделаю.

Он потянулся к ее губам. Тетя Люда позволила себя поцеловать. Игорь нащупал ее руку и сунул себе в плавки. Затем немного оттянул их, давая ей свободу и позволив нам разглядеть обхватившую член женскую ладонь. Оторвавшись от тети Люды, Игорь с невинным видом спросил:

– Люд, а ты минет делать умеешь?

– Игорь, что за вопросы!? – она, кажется, покраснела и убрала руку от члена.

– А что? Скажи еще, что не знаешь что это такое?

– Ну знаю.

Игорь снова ее поцеловал, долго и нетерпеливо.

– Люд… у тебя такие губы… я хочу попробовать их… и таким способом.

Он сбросил плавки, потерся раздувшейся головкой о сосок и поднес ей к лицу:

– Люда, ну давай же… это несложно, просто открой ротик…

Тетя Люда ошарашенно следила за покачивающейся перед носом головкой.

– Игорь, ты обещаешь после этого оставить меня в покое?

Он проигнорировал вопрос. Тем не менее рот женщины приоткрылся и головка протиснулась между губ. Член скрылся во рту почти весь, заметно оттопырив щеку. Тетя Люда обхватила его у корня и принялась двигать головой, насаживаясь ртом на перевитый венами стержень. Игорь закрыл глаза, наслаждаясь.

Он кончил, не вынимая, крепко держа руками за голову и не давая возможности увернуться. Сперма заполнила тете Люде рот и закапала из уголков.

– Людочка, ты чудо! – восхитился Игорь. – твои губки – это нечто! Я должен отплатить тебе тем же!

Он уложил ее на траву, стянул трусики и припал губами к промежности. Ее возникшее поначалу слабое сопротивление прекратилось, едва только язык коснулся клитора. Теперь уже голова Игоря шевелилась между полусогнутых ног, а тетя Люда выгибалась и безуспешно старалась сдержать стоны. Ее оргазм был долгим, и, как мне показалось, намного более ярким чем тогда с мужем. Игорь подтянулся вверх, навис над ней, оказавшись лицом к лицу:

– Людочка, тебе понравилось?

Она, ничего не говоря, опустила веки, соглашаясь. И тут же ее глаза широко раскрылись, не то от удивления, не то от возмущения. Потому что Игорь, изогнувшись, резко качнул тазом, загоняя в нее член.

– Тихо, Людочка, тихо! – громко шептал он, так, что даже нам было слышно. – Все хорошо, ничего страшного не случилось! После того что мы делали это естественное продолжение!

Его бедра уверенными движениями раз за разом вталкивали в нее ненасытный половой орган. Тетя Люда беспомощно хлопала глазами, понимая что ее уже трахают и сопротивляться поздно. Вскоре, однако, движущийся во влагалище поршень заставил ее расслабиться. Ее ноги поднялись, обхватив Игоря, еще энергичнее принявшегося работать тазом.

Мишка рядом звучно сглотнул, прислушиваясь к стонам матери. Игорь сменил позу, положив тетю Люду на бок. Затем поставил раком. Большие тети Людины ягодицы невероятно возбуждающе колыхались от его толчков. Игорю, похоже, такой вид тоже нравился. Он и кончил в этой же позиции, натянув на себя женщину насколько возможно, после чего растянулся на траве, подставляя не до конца опавший член солнцу. Тетя Люда развернулась и тоже легла, поместив голову ему на живот. Потрогав член пальцем, она взяла его губами и принялась посасывать.

– Гляди, еще хочет! – поразился Мишка.

Член, однако, больше вставать не хотел. Это подтвердил и Игорь:

– Люд, не старайся. Я больше не смогу.

Она напоследок вобрала вялый орган в рот полностью, чуть ли не с мошонкой вместе, и не достигнув успеха оставила в покое. Мы дождались, пока они ушли, поднялись и отряхнулись.

– Ну как тебе? – спросил я.

– Класс! С отцом она хуже смотрелась.

– Миш… – вспомнил я разговор с Олегом – А ты бы хотел мать трахнуть?

– Конечно! – ни секунды не сомневаясь, заявил он. – Но разве она даст? Это ж не Ирка… А ты?

– И я. И твою, и свою.

Мишка тяжко вздохнул, иллюстрируя несбыточность наших желаний и мы отправились обратно.

На пляж мы вернулись, когда нас искали. Вернувшиеся отцы жаждали похвастаться уловом. Естественно, пока на словах, но дома, по их рассказам, нас ждало "О-о-о-о, да вы офигеете все!". Мама сразу заявила, что заниматься с этим "О-о-о-о", в частности чистить, будет тот кто приволок. Подошедшая со стороны моря тетя Люда сказала то же самое. Отцы несколько приуныли. Они-то ожидали восхищения добытчиками, а оказались назначены в кухарки.

Незаметно присоединился Игорь. На вопросительный взгляд Олега он молча кивнул, но нам ничего не сказал, хотя возможность такая у него была.

– Не говори Игорю, что мы видели. И вообще не говори никому что мы что-то знаем. – шепнул я Мишке.

– Почему?

– Так надо. Потом объясню.

Я не стал вдаваться в подробности, толком и сам не зная как это обосновать, но шестое чувство подсказывало, что говорить не надо.

Вечером, когда взрослые занялись рыбой, мы снова ушли к морю. Расположившись на самом берегу, но вдалеке от посещаемых мест, Олег с Игорем привычно разделись, поглядывая на девчонок. У нас уже вошло в традицию, изголодавшись за день по женскому телу, отдых начинать с сексуальных утех. Ритка, однако, сразу направилась ко мне, стягивая одежду. А Ирка, не торопясь раздеваться, о чем-то заспорила с Олегом. Я прислушался. Оказалось, сегодня у Ирки начались те самые женские дни и нижняя часть ее тела теперь нам недоступна. Олег с Игорем что-то ей говорили, но Ритка уже взяла мой член в рот и мне стало не до них.

Минет прекратился через минуту. Ритка улеглась на спину и потянула меня на себя.

– А больно тебе не будет? – на всякий случай спросил я.

– Сейчас узнаем. – Ритка раскинула ноги.

Член коснулся ее губок. Она поправила его и я почувствовал, что под давлением головки ее вагина готова меня впустить. Медленно-медленно, глядя на ее напряженное лицо, я вводил свой орган в тесное отверстие. Оно казалось мне бездонным, а член невероятно длинным. Я, наверное, пару минут заталкивал в его внутрь, а он все не кончался. Коснувшись ее лобка своим, я перевел дыхание.

– Рит, больно?

– Нет… Ощущение такое, что в меня… Нет, ты все равно не поймешь. Продолжай.

Я трахал ее с минимальной скоростью. Со стороны это, наверное, выглядело смешно. А посмотреть было кому. Олег с Мишкой, голые, стояли рядом, твердо намеренные тоже воспользоваться Риткиным влагалищем после меня. Игорь зачем-то остался с Иркой, причем они просто разговаривали. Ну если словами "просто разговаривали" можно назвать то, что Игорь при этом стянул с нее футболку и массировал грудь.

Ритка подо мной понемногу увлеклась процессом и даже немного подмахивала. Я, хоть и увеличил скорость, тем не менее проявлял осторожность. Влагалище оставалось крайне тесным и я боялся что-нибудь ей там повредить. Из-за этой тесноты я кончил быстрее чем ожидал и помня о том, что сестра пока никак не предохраняется, выплеснул все ей на живот. Ритка в этот момент открыла глаза и укоризненно посмотрела на меня. Наверное, не ожидала такой скорострельности. Следующий в очереди, Мишка, попросил ее стать раком.

– Осторожнее, с тобой – это у нее второй раз в жизни! – предупредил я его.

Мишкин член очень неторопливо, как в замедленной съемке, скрылся внутри Ритки. Олег, не выдержав, стал на колени перед ее лицом и воспользовался ртом. Я смотрел как сестру натягивают с двух сторон. Впрочем, Олег, чтобы не кончить раньше времени, очень быстро отказался от такого. Главная его цель находилась у Ритки между ног. Как только Мишка забрызгал ее спину, Олег оказался на его месте. Теперь в Ритку входил член потолще и подлиннее чем наши. Глядя на плотно натянувшиеся вокруг Олеговой дубины губки я немного встревожился – как бы там у нее что-нибудь не порвалось. Однако судя по издаваемым Риткой звукам ей такое нравилось. Повиливая задом, она сама надевалась на член, сладко вздыхая при этом. Олег помогал ей, толкая елду навстречу. Словом, полная идиллия.

У Игоря с Иркой происходило что-то непонятное. Ирка стояла раком лицом ко мне и болезненно морщилась, а Игорь пристроился к ней сзади и вроде бы собирался трахать. Помня, что Ирка на это сегодня не способна, я подошел посмотреть. Оказалось, Иркины трусики были приспущены совсем чуть-чуть, только чтобы приоткрыть попку. А Игорь безуспешно пытался ввести член в анус. Несмотря на то, что его палец входил в Иркин зад без проблем, член встречала непреодолимая преграда. Ирка вскрикивала, головка соскальзывала вверх или вниз, Игорь чертыхался и все начиналось заново. Пару раз сфинктер вроде бы начинал раскрываться, собираясь таки впустить член, но Ирка снова вскрикивала, дергалась и все начиналось сначала. Игорю надоели безуспешные попытки, пробормотав "Смазки надо… В другой раз возьму… " он развернул ее лицом к себе и сунул член в рот, достав, наверное, до горла. У Ирки аж слезы брызнули из ставших круглыми глаз. Тем не менее она принялась прилежно сосать. Может, побоялась что Игорь передумает и снова начнет испытывать на прочность ее попку.

Олег за это время успел довести до оргазма Ритку и кончить сам. Он уже оделся, а Ритка только вышла из воды, где смывала с себя наши следы. Глядя на выходящую из пены, как Афродита, обнаженную сестру, я почувствовал как член твердеет. Она не стала противиться и приняла позицию на четвереньках там же, у кромки прибоя. Я раздвинул мокрые ягодицы и сунул вздувшуюся головку в припухшую дырочку. Мишка с Олегом постарались на славу. Влагалище уже не было столь тесным как в первый раз. Конечно не так как у Ирки, но член свободно входил до мошонки, скользя по обильной смазке. Теперь я не боялся навредить Ритке, с наслаждением засаживая до упора. Ритка повизгивала, прогибаясь так, чтобы мошонка касалась клитора. От этого Ритка охала и я в конце концов загнал член в нее и не вынимая потерся о промежность. Она кончила практически сразу. Когда влагалище перестало сжимать член, я дотрахал ее обычным образом. Ритке опять пришлось лезть в воду и с моей помощью смывать со спины сперму.

– Ты как? – спросил я, уничтожая следы.

– Супер! Не зря Ирка так охотно на это соглашается.

Все уже ждали только нас.

Ночью мама с отцом опять трахались. По-моему, в этот раз они не особенно ждали пока мы заснем. Через полчаса как все улеглись они выскользнули в прихожую и оттуда послышались знакомые звуки.

– Трахаются… – лениво прокомментировала Ритка. – Федь, ты спишь?

– Неа.

– Слушай, Федь… Я вот думаю, а мама пробовала так как я? Ну чтобы с тремя. Подряд один, второй, третий? Или хотя бы с двумя?

– Не знаю. Вряд ли.

– А отец в таком участвовал?

– Рит, ты думаешь он мне рассказывал?

– Ну да… Федь, а ты знаешь, мне сейчас крамольная мысль пришла.

– Какая?

– Мне хочется, чтобы меня трахнули двое. Два самых близких человека. Ты и папа.

– А-а-а?! – не поверил я своим ушам.

– Что А-а-а? Я его, между прочим, люблю. И хочу ему сделать приятное. Вот скажи, взрослому мужчине приятно будет трахнуть молоденькую девочку?

– Ну да…

– И потом, он опытный. Знает как удовольствие доставить. И член у него… такой… мммм… как представлю что в рот его беру – сразу в трусах мокро.

– А про член-то ты откуда знаешь? – удивился я.

– Ну-у-у… это давно было, в позапрошлом году еще. Помнишь, у нас в ванной замок сломался? Ну я про это забыла и вломилась, когда он там мылся. Представляешь, лежит в ванне, член над водой торчит – толстый, с мою руку, рельефный такой, весь венами обвит и головка с мой кулак, багровая.

– Ну это ты врешь – про кулак и руку. – засомневался я.

– Ладно, пусть поменьше. – согласилась она – но все равно ого-го! И он душ на головку направил и лежит, кайфует.

– Рит, а яйца-то видела? Большие?

– Не знаю, он их в руке мял.

– А дальше?

– Дальше ничего. Он услышал, сразу все прикрыл. А я оттуда не помню как вылетела.

Ритка помолчала.

– Федь, я пока тебе это рассказывала, у меня рука сама в трусах оказалась. Ты послушай, если они закончат меня предупреди. А я сейчас попробую быстренько…

Одним ухом я слушал скрип мебели их прихожей и мамины стоны, а другим прерывистое Риткино дыхание и поскрипывание ее кровати. Ритка успела первой. Потом замолчала и мама. Они с отцом вернулись, не дав нам договорить. А ведь я собирался признаться сестре что тоже безумно хочу маму.

На следующий день на пляже меня отозвал в сторону Олег:

– Федь, я договорился, твой отец сегодня, скорее всего, опять в ночь на рыбалку уедет. Так что если хочешь, ночью подходи на то же место. Я попробую твою туда еще раз вызвать.

– В смысле "договорился"? Это как?

– Ну те мужики-то знакомые. Вот я их и попросил.

– Сдурел что ли? Что они теперь о маме подумают!?

– Сам ты сдурел! Думаешь, я им так и сказал: "Заберите с собой мужа, чтобы не мешал жену трахать"? Не, я ж не дурак. Сказал, что вот человек хороший, вы его не обижайте, если еще на рыбалку с вами захочет – возьмите. Типа я за него отвечаю. И на всякий случай про Мишкиного отца тоже сказал.

– А откуда знаешь что сегодня?

– Да они в это время через день ездят. Знаю я это место, через две недели там рыбы уже не будет, сейчас надо успеть.

– А если отец не захочет? Он-то про это не знает?

– Мишкин знает. Я с утра невзначай упомянул что мужики собираются. Видел бы ты как он к ним рванул напрашиваться! И твоего наверняка потащит.

– Да… – согласился я. – Страсть к рыбалке – жуткое дело. Хуже героину.

Между тем день шел обычным образом. Появился Мишкин отец, довольный донельзя и сообщил, что рыбаки опять берут их с собой. Для моего отца это оказалось новостью, но поскольку других развлечений в этой глуши не предвиделось он согласился. Ближе к вечеру оба отца ушли готовиться к этому делу. Почти сразу исчез и Игорь. Я сказал об этом Мишке и мы сосредоточили внимание на тете Люде. Она немного позагорала, потом со словами "Пойду окунусь" ушла к воде. Сначала ее голова мелькала напротив нас, но потом начала смещаться в сторону. Убедившись, что это неспроста, мы с Мишкой, с трудом замедляя шаг, собрались покинуть пляж, но были перехвачены сестрами. Отделаться от них теперь не представлялось возможным, объяснять было некогда и просто сказав: "Пошли с нами, сами все увидите" мы заторопились к нужному месту.

Оказавшись там, девчонки сами поняли что вести себя надо тихо. Тетя Люда уже была здесь. Они с Игорем торопливо раздевались. Ирка тихо охнула от удивления, когда ее мать без лишних уговоров заглотила Игорев член. Дальше было как в прошлый раз – Игорь вылизывал раскинувшуюся тетю Люду а потом долго трахал, поминутно меняя позы. Неизменным оставался только таранящий вагину член. В некоторых положениях нам было хорошо видно, как он входит в женское тело. Я думал, что не увижу ничего нового, но Игорь немного изменил сценарий. Поставив тетю Люду раком, он нацелился на ее попку. Может решил отыграться на матери, раз с дочерью вчера не получилось.

– Не туда! – вскрикнула тетя Люда, почувствовав первое прикосновение.

– Люд, а давай "туда"? – вкрадчиво предложил Игорь.

– Нет, не хочу! Давай как обычно!

Она вильнула задом. но Игорь не поддался.

– Я туда хочу.

Головка снова нажала на сфинктер.

– Я туда не люблю!

– Ага! – осмелел Игорь. – Значит иногда туда разрешаешь!

– Не сейчас! Давай в следующий раз!

Игорь неотвратимо тянул ее за бедра на себя. Головка начала погружаться в попу.

– Нет, Игорь! Не надо! – в последний раз взвизгнула тетя Люда и замолчала, широко открыв рот и глубоко дыша. Наверное, по ее опыту это облегчало проникновение в попу.

Член медленно скрывался в анусе. Рядом ахали и шепотом обменивались впечатлениями девчонки. Я впервые видел анальное проникновение. Никогда раньше не предполагал, что попа может раскрыться настолько широко. С чужих слов и даже на картинках это одно, а видеть вживую – совсем другое. Попа тети Люды расширилась, пропуская толстый Игорев член, так, что я помимо воли ждал крика боли. Но она только шумно дышала. Зато Игорь, войдя до конца, довольно улыбнулся:

– Ну вот, Люд, а ты говорила не надо.

– Только не спеши… – выдохнула она.

Игорь трахал ее медленно, я бы сказал лениво,, то ли вняв просьбе, то ли растягивая удовольствие. Уж не знаю про удовольствие, но анус он растянул прилично. Иногда вынимая член, он некоторое время смотрел на открытую дыру между растянутых им в стороны пухлых ягодиц и как только она начинала сжиматься снова совал туда елду. В этот момент тетя Люда сдавленно охала, а поршень в ее попке начинал возвратно-поступательное движение. Наверное, Игорь готов был заниматься этим еще долго, но сперма подвела и покинула его через пару минут, оказавшись в попке тети Люды. Она, сопя, слезла с его члена и присела на корточки. Из ануса закапало. Когда большая часть вылилась она поковыляла к воде. Я еще подумал – хорошо что ее муж уедет. А то как она ему покажется в таком виде. Правда, оставались еще мы, но это уже не так страшно.

Это зрелище не прошло бесследно для нас. Они еще не ушли, а я уже взбирался на Ритку, стряхивая с ноги мешающие плавки. Ритка тоже брыкалась, помогая Мишке стянуть с нее трусы. Из нее текло. Член вошел мягко и легко. Ритка ахнула, напугав Мишку.

– Тихо ты, они еще здесь! – зажал он ей рот.

Потом подумал и заткнул его членом. Одна Ирка осталась не при делах ввиду своего недомогания. Нам с Мишкой было не очень удобно и мы поставили Ритку раком. В процессе этого получилось как-то так, что во влагалище оказался Мишка, а мне достался рот. Мишкины толчки отвлекали Ритку от обрабатывания моего органа. Тогда я вспомнил, что у Ирки-то с этой стороны все в порядке.

Ирка сосала, добросовестно стараясь показать себя с лучшей стороны. Мишка, воспользовавшись этим, снова положил Ритку на спину и улегся сверху. Я развалился, отдаваясь на волю Иркиных губ и ничего не делал, просто разглядывая наслаждающуюся членом в вагине Ритку. Оказалось, что наблюдать за ее лицом в этот момент ничуть не менее увлекательно, чем смотреть как мужской орган растягивает ее промежность. Все ее эмоции были как на ладони и я точно знал когда Мишкин член выходит из нее, когда входит, когда достигает максимальной глубины. Ритка кончила, умудрившись не выразить это громким звуком, полежала, повернула голову в мою сторону и улыбнулась мне.

Я улыбнулся в ответ когда осознал как это выглядит со стороны: брат с сестрой лежат рядом, ее энергично трахают, у него не менее энергично сосут другие брат с сестрой. А мы лежим и улыбаемся друг другу. Тут Ритка отвлеклась на движущийся в ней член. Мишка заторопился и после пары точлков скатился с Ритки, придерживая фонтанирующий орган. Ритка, настроившаяся на второй оргазм, привстала и недовольно на него посмотрела. Дотрахивать сестру пришлось мне.

На пляже нам немедленно был мамой учинен допрос – где мы были? Она, наплававшись, вышла из воды и не обнаружила никого. Ну кроме Олега, который по этому поводу ничего не смог сказать. Они долго гадали, куда мы ушли и мама недоумевала почему не позвали с собой ее. Она думала, что тетя Люда пошла с нами вместе. Потом Мишкина мать вернулась одна и сказала что нас не видела, а сама плавала во-о-он там, где народу поменьше. Это маму немного успокоило, получалось что никто ее не бросил здесь одну, а просто дети, как всегда, пошли прогуляться. Тем не менее нам влетело за то, что сделали это без предупреждения. А то мало ли, может мы все утонули.

В течении этого разговора я посматривал на Олега, полагая что оставшись вдвоем они многое обсудили. Может, он и про меня ей намекнул? Не, не может. Я не представлял, как можно сказать маме что ее хочет собственный сын. Интересно, Олег что-нибудь придумал? Обещал же…

Вернувшись домой, мы застали отцов в момент отъезда. Потом женская часть общества готовила ужин и кормила нас. Гулять мы в этот вечер не пошли. Во-первых, куда-то запропастился Игорь. После встречи с тетей Людой он так и не появился. Мишка с кривой усмешкой шепнул мне, что, наверное, его отец их видел и где-нибудь Игоря по-тихому прикопал. Во вторых, все сегодня уже натрахались, кроме Олега и таким образом одна из главных причин потеряла свою актуальность. У Олега же все еще было впереди, так что он тоже не рвался. Отозвав меня, он рассказал что поговорил с мамой и она, после долгих уговоров, согласилась выйти к нему когда мы с Риткой уснем. Я для себя отметил, что если в прошлый раз мама еще могла тешить себя мыслью что идет просто поговорить и пообниматься, то теперь точно знает что ее ждет. И все-таки согласилась. А значит, и этот раз наверняка не последний.

Сначала я всячески хотел, чтобы все легли спать пораньше. Ну чтобы долго не ждать. Потом сообразил, что всех-всех уложить по-любому не удастся, да и мама предпочтет выждать до глубокой ночи, чтобы избежать случайностей. Время тянулось крайне медленно. Ирка с Риткой трещали о своем, мама с тетей Людой и бабулей тоже. Мы с Мишкой слонялись по двору. Он все еще находился под впечатлением от того, что вытворяли сегодня тетя Люда с Игорем.

– Федь, ты ничего не придумал? Ну чтобы маму… того?

– Неа. Я, честно сказать, и не задумывался пока.

– А я весь день думаю.

– И как?

– Никак пока. Федь, а давай может сначала ты ее? А потом и я как-нибудь…

– А я как это смогу?

– Ну-у-у… как-нибудь. Как Игорь.

– Мне до Игоря в таких делах как до луны. – признался я, наступив на горло собственной гордости. – И потом, Игорь вон на сколько старше. Почти взрослый мужик. А мы что для твоей, что для моей – дети.

Мишка обдумал мои слова и вынужден был согласиться.

– А если шантаж? Сказать ей, что я ее с Игорем видел и отцу расскажу?

– Это ближе к реальности. Тут она, если очень сильно испугается – что тоже вряд ли – может и дать. Но, у тебя нет доказательств кроме слов – это раз. И из собственной матери ты получишь врага на всю жизнь – это два.

– Да это я так… в порядке бреда. У меня даже в шутку язык не повернется такое ей сказать.

– А тогда и нефиг. Ирку трахай, она всегда согласна.

– Трахаю. – вздохнул он. – По ночам. Что мне еще остается?

Этой фразой он меня удивил. Прямо сказать, ошарашил.

– Чего-о-о-о? Ты ее дома трахаешь, я правильно понял?

– Ну да, а что?

– А родители? При них?

– Не, ну не прямо так… Когда они спят. Сегодня ночью, например, слышу – заснули, подождал немного и к Ирке. Она отсосала по-быстренькому и баиньки. Никто не проснулся.

– Ну вы рисковые! – восхитился я. – А если все же проснутся? Мало ли от чего ночью люди просыпаются. А тут вы с ней. Ладно минет еще, там трусы натянул и все, а если по-настоящему?

Я представил себе как мама с отцом стоят над кроватью где я пялю Ритку и содрогнулся. Убьют ведь. Запросто.

– Ирка тоже так говорит. – признался он. – Но мы же тихо. И темно в нашем углу. Ирка, правда, сказала что по нормальному в таких условиях больше не даст. Страшно и никакого удовольствия. А сосать будет.

– Все равно риск. – гнул я свое. – Вот поймают они вас, начнут выяснять как вы дошли до жизни такой, тут вы нас всех и сдадите. И меня с Риткой, и Олега с Игорем. Так что прекращайте, Миш, это дело. Добром прошу.

– Ладно. – приуныл он – Сам понимаю.

Я сделал себе отметку провести такую же беседу с Иркой. Если родители узнают про наши оргии – это верная кастрация. Да даже если начнут смутно что-то подозревать, то и тогда до конца отдыха аскеза обеспечена.

Наконец все улеглись. Ритку я снова в известность не поставил и она почти сразу заснула. Я тоже создавал видимость сна. Как назло, через пять минут в любом положении лежать оказывалось неудобно. Я собрал волю в кулак и мужественно терпел. Ворочаться тоже было нельзя – я же давно и крепко сплю! Плюс был только один – неудобное положение не давало мне заснуть. Поэтому часа через полтора я дождался. Мама тихо встала, одела халат, как и в первый раз подошла к нам, убедилась что мы спим и неслышно выскользнула в дверь.

Я ринулся к окну. Заняв наблюдательный пост, шепнул околачивающемуся там Олегу:

– Она идет!

– Тихо, дурень! Молчи! Трусы сними и когда позову, тихо подойди ко мне. Понял?

Мама показалась из-за угла и я не ответил, торопясь снять трусы пока она еще далеко и не услышит шороха травы. Без трусов трава щекотала мошонку, член и зад, но я терпел, затихнув и прикинувшись кустом.

– Ты пришла! – Олег поцеловал маму.

– Ждала пока дети заснут. – пояснила она, помогая ему расстегивать халат. – Но, Олег, это в последний раз!

– Почему? Тебе со мной плохо? – мамин лифчик полетел в траву.

– Нет, но… – она по очереди приподняла ноги и в траву полетели трусики. – Я чувствую себя шлюхой.

– С чего ты это взяла!?

– Понимаешь… вот я сейчас сюда пришла… Думаешь, по любви? Да не жми ты так! – она придержала его руки, играющие с грудью. – Нет, не по любви… Я же знала зачем… я трахаться сюда пришла. Ты же меня сейчас опять драть будешь, как последнюю…

– Да-а-а! – произнес Олег с придыханием сунул руку ей между ног, которые послушно раздвинулись. – Потому что я тебя хочу именно в этом качестве. Я не знаю, какая ты в обычной жизни, но секс с тобой – это волшебно!

Мама замолчала, подставляя его руке свою промежность. Олег присосался к ее губам, охотно ответившим на поцелуй.

– А теперь – оторвался он от нее – Раз мы выяснили для чего встретились, я хочу чтобы ты сделала мне минет.

Он надавил ей на плечи. Мама некоторое время сопротивлялась, но потом, опустившись на колени, взяла его член в рот. Мужской половой орган в мамином рту на расстоянии метра подействовал на меня как… я даже не знаю как сказать. В голове что-то взорвалось и очнулся я, ощущая на сжимающей член руке липкие капли. Причем я понял, что помню каждую секунду этого времени, как мамины губы скользят по стволу, а ее щеки втягиваются каждый раз, когда она всасывает его. Олег уже положил ее на спину и трахал лежа.

Его зад дергался прямо передо мной, между расставленных полных бедер, а чуть наклонив голову я мог видеть как член скрывается в мамином отверстии, плотно охваченный губками. Там все блестело от смазки, она растеклась даже по бедрам. Мама охала и постанывала, негромко и от того еще более возбуждающе. После ее первого оргазма Олег поставил ее раком, задом ко мне, воткнул член и несильно пошевеливая им, сделал знак мне. Мама продолжала постанывать, раскачиваясь на его члене.

– Молча! – тихим, на грани слышимости шепотом выдохнул мне в ухо Олег. – Я отойду, а ты вставишь! Она не заметит! Кончишь – снова поменяемся!

Олег выдернул из нее член и неслышно отодвинулся. Я, весь дрожа, встал на его место. Мамин выпуклый зад призывно покачивался передо мной, словно Олегов орган все еще был в ней. Я положил на ягодицы ладони, чуть дотронувшись, в глубине души боясь что она меня опознает, и плавно ввел член в мамино влагалище. Она сразу подалась назад, заждавшись чего-нибудь, что могло заполнить это отверстие.

Член охватило невероятным жаром. Мамины соки потекли по мошонке. Я, замерев, стоял, ожидая что вот сейчас она догадается что это не Олег, но мама продолжала, постанывая, елозить на моем, превратившемся в камень, члене. Оцепенение прошло внезапно и я, уже цепко ухватившись за мягкие ягодицы, принялся ее трахать. Она ахала и подмахивала, сполна наслаждаясь совокуплением. Я чувствовал себя в раю, даже мелькнула мысль что дальнейшая жизнь бессмысленна, ибо большего наслаждения я не получу никогда. Я ошибался – когда мама в очередной раз кончила, ее влагалище вытворяло с моим членом такое… описать это невозможно. Я почти сразу наполнил ее спермой, натянув на себя до упора.

Член выбрасывал в нее последнюю порцию, когда она обернулась. Мое наслаждение мгновенно сменилось ужасом.

– Федя!? – еще расслабленно, с блаженным выражением лица спросила она. – Федя!!!?

Я застыл, все еще с членом внутри нее, вцепившись в ягодицы. Мама вывернулась и залепила мне оплеуху:

– Ты…! Как ты мог! – и мне прилетело по другой щеке.

Я съежился под градом ударов, несильных, но многочисленных. Мама ругалась, плакала и причитала. Олег не показывался, видимо почел за лучшее сбежать от маминого гнева. Устав, она села на траву и разрыдалась.

– Мам… – дотронулся я до плеча.

– Уйди, подонок! – взглянула она на меня, схватила халат и убежала.

Я остался в растерянности. Что теперь будет я даже боялся предположить. Подобрав забытые трусики и лифчик я вошел в дом. Через дверь, в окно теперь лазить не к чему. Мама лежала на постели лицом в подушку и всхлипывала. В какой-то мере я ее понимал. Пойти изменять мужу и оказаться изнасилованной сыном – это уже слишком. Именно изнасилованной! – сказал я попытавшемуся возразить внутреннему голосу – А как иначе называется секс с кем-либо вопреки желанию? Я положил мамино белье на тумбочку и залез под одеяло. Само собой, ни о каком сне не было и речи. Я ворочался, мама всхлипывала в подушку, но вроде бы пореже чем вначале. Через час я рассудил, что надо как-то объясниться и просить прощения, причем, чтобы не изводить себя, лучше сделать это сразу. Я заставил себя подойти и сесть на мамину кровать.

– Уйди! – приказала она.

– Мам… ну прости…

Я лег рядом, но под одеяло не полез, зато положил руку ей на плечо.

– Федь… – всхлипнула она. – Как ты мог?

– Мам, ну… не сдержался, прости. Ты такая была… Ну не смог я!

– Но я же не посторонняя тетка… там еще понятно. Я же мать тебе!

– Ма, а знаешь… я тебе признаюсь… от того что это ты у меня еще больше крышу снесло.

– Извращенец! – она перевернулась на спину и посмотрела на меня. – Ты с самого начала там был?

– С начала. – и в этом признался я, умолчав что уже не в первый раз.

– И видел, как мы с Олегом? И слышал?

– Да.

– И что ты теперь обо мне думаешь?

– Ты самая лучшая!

Осмелев, я залез под одеяло и прижался к ней, обнимая и чувствуя под рукой мягкий живот, только теперь сообразив, что мама лежит в том же виде, в каком прибежала домой, то есть голой.

– Ты хоть представляешь что ты натворил? – попыталась она заглянуть мне в глаза, но для этого было слишком темно. – И что я натворила? Ох, не хотела же идти, как чувствовала! Но соблазнилась, дура старая!

– Мам, ты не старая!

– А какая?

– Обычная… Ой, нет! Ты замечательная, красивая, добрая и чувственная! Ты когда там с Олегом… ну… – слова давались мне с трудом, но было ощущение, что говорить надо именно так – как есть, дословно повторяя мысли. – Ну… когда в рот… Мам, я сразу себе в руку… до того ты эротично выглядела. Я чуть сознание не потерял.

Мама поняла что я хотел сказать.

– Значит, я тебе нравлюсь как женщина? Именно я?

– Ты еще спрашиваешь!

– И ты меня хочешь, как женщину? Давно?

Я чуть не ляпнул "с тех пор как Олег тебя первый раз трахнул", но вовремя прикусил язык, заодно вспомнив что что-то такое иногда возникало и раньше.

– Давно…

– А сегодня как получилось, что ты так удачно оказался в нужном месте… у меня?

Тут пришлось врать, придумывая находу. Получилось примерно следующее: Я не спал, услышал как она вышла и решил посмотреть куда это она среди ночи. Вылез в окно, а там… А потом Олег меня заметил, испугался и убежал… а мама так и осталась стоять… а я не выдержал.

Все было шито белыми нитками и притянуто за уши. Я без труда при нужде вывел бы себя на чистую воду парой вопросов, но мама спорить не стала. Может поняла, что я буду упираться до последнего.

– Значит, ты таки осуществил свою мечту… – задумчиво произнесла она. – И что мы теперь будем делать?

– Ничего. Хочешь, будем считать что мне это приснилось? И тебе?

Она хмыкнула:

– А что мне сейчас что-то в ногу упирается – тоже снится?

– Ой! – я отодвинулся.

И вправду, от близости маминого тела член снова встал.

– Мам, честно, я не хотел! Он сам!

– Ладно, успокойся… – она полежала, задумчиво поглаживая мою, покоящуюся у нее на животе руку. – Надо же, кто бы мог подумать? Мда… Федь, а ты правда именно меня хочешь? Или тебе все равно куда совать, лишь бы было куда?

– Тебя, мам.

Потом отвернулась от меня, поджав ноги и выпятив зад. Член снова коснулся ее тела. Я лежал, пробуя угадать что это значит. Не хочет больше разговаривать? Собралась спать? Еще что-то?

– Федя, чего ты ждешь? – услышал я.

Еще не будучи уверенным что понял все правильно, я подвинулся к ней и проведя головкой между ягодиц, нащупал ею вход и легким толчком вошел в маму. Она только вздрогнула, когда член тронул губки, а потом спокойно лежала пока я не заполнил влагалище своим органом. Это оказалось легко из-за обилия внутри маминых соков и моей спермы. Я прижался к ее спине, боясь поверить в то, что не сплю и стараясь трахать ее как можно глубже. Мама еще сильнее поджала ноги, полностью открываясь мне. Член упруго раздвигал сильно сжимающие его в такой позе стенки влагалища, вызывая внутри меня какую-то незнакомую сладострастную дрожь. Мамино дыхание заметно изменилось. И тут она отодвинулась, соскочив с члена и вызвав во мне небывалое разочарование.

– Федь, я боюсь мы Ритку разбудим… – шепнула она, касаясь губами моего лица. – Пойдем в прихожую?

Там мама достала с полки полотенце и кинула его на стол. По углам стола пристроила стулья. Чувствовалось, что делает она это не впервые. Затем села на стол сама, поставив расставленные ноги на стулья и поманила меня к себе. Мамина развернутая промежность оказалась прямо передо мной. Губки разошлись, демонстрируя крупный торчащий клитор и приоткрытое отверстие чуть ниже. Как только я приблизился, она обняла меня и прижала к себе. Член сам провалился в нее, снова ощутив жар маминого влагалища. При первых же движениях я услышал знакомое поскрипывание. А следом и мамины вздохи. Мои руки приподняли ее грудь, удивившую меня своей тяжестью.

Соски терлись об меня и казались невероятно твердыми, едва не царапая кожу. Мамино дыхание вперемешку со стонами звучало прямо у меня над ухом. Я не выдержал и поцеловал ее. Она словно только этого и ждала. Мы сцепились языками, ее губы находились в постоянном движении, как и мои. Член проваливался в нее свободно, но на полпути мышцы влагалища сжимались и дальше приходилось проталкивать его, прилагая усилия. Это был самый сладостный момент, преодолеть сопротивление и дойти до конца, коснувшись ее лобка своим. Мама кончила, сдавив меня в объятиях. Потом, почти сразу, еще раз. Тут и я разрядился в нее, почувствовав небывалое облегчение.

Отринув мелькнувшую мысль спать с мамой на одной кровати, я вернулся к себе. Мама одела ночнушку и тоже легла. Но сначала подошла ко мне и нагнувшись, поцеловала в губы.

– Доволен?

– Конечно, мам! Спрашиваешь еще!

– Тогда спи.

Я и заснул. На полпути между сном и явью мелькнула мысль о том, что вот я и лишился еще одной своей мечты, ставшей реальностью.

Утро ознаменовалось скандалом. К счастью, не у нас. За стенкой, у Мишки, сначала послышались неразборчивые, но явно возмущенные крики. Что-то грохнуло. Потом опять ругань. Через пять минут, выйдя на улицу, я обнаружил там сидящих с грустными лицами его и Ирку.

– Что там у вас случилось? – сел я рядом.

– Хреново у нас. – уныло ответил Мишка. – Полный писец.

Я не удовлетворился столь кратким ответом и продолжил выпытывать из них по одной фразе. Суть же состояла в том, что Мишка с Иркой попались. Утром, перед тем как пойти на пляж, тетя Люда по традиции отправилась принять душ. По опыту зная, что минут десять-пятнадцать у них есть, Мишка предложил Ирке отсосать. Та согласилась. К несчастью, в летнем душе, представляющем из себя четыре стенки и бак наверху, наливаемый из шланга, не оказалось воды. Раздраженная этим тетя Люда вернулась обратно через три минуты, обнаружив обнаженного сына, держащего сестру за голову и с членом у нее во рту. Мишка стоял спиной к двери и не увидел как мать вошла. Ирке он тоже перекрыл обзор. Возможно, тетя Люда и сама не сразу поняла, что там делает ее голый сын. Поэтому она подошла вплотную, увидев как ее сын трахает сестру в рот. Причем сестра охотно этим ртом ему помогает. Дальше была немая сцена, ругань, избиение детей и тому подобное. Сейчас тетя Люда вроде притихла, а ее дети от греха решили переждать на улице. Больше всего их сейчас интересовал один-единственный вопрос: расскажет ли мать отцу. Там меры будут приняты уже другие, вплоть до членовредительства.

– Не расскажет. – неуверенно предположил я. – Она же мать, не может же она вам зла желать.

– Зато может решить, что нас надо примерно наказать, чтобы впредь неповадно было. – резонно возразил Мишка.

– А ведь я тебе говорил! – не удержался я.

– Помню. – буркнул он. – Не сыпь на раны, сам понимаю все.

Ирка в основном молчала. Оно понятно, ей-то больше достанется – она и постарше, да плюс девичья честь, то-се… С пацана-то что взять? Только то, что с сестрой. Ну еще то, что дома, при матери.

К моменту. когда надо было всем вместе отправляться на пляж, тетя Люда взяла себя в руки. При невнимательном взгляде они все еще выглядели как благополучная семья, но если присмотреться… ее взгляды на детей ничего хорошего не предвещали. Я шепотом пересказал историю Ритке. Она тоже пришла в ужас. Посовещавшись, мы сделали вывод, что Мишка должен срочно, пока нет отца, что-то делать. Лишь бы тетя Люда не рассказала мужу. Тогда это станет их общим, на троих, секретом. Следовательно, Мишке и Ирке не достанется от отца, а главное, тетя Люда не сможет явно ужесточить за нами контроль, чтобы не допустить подобного еще раз. Этот последний момент, честно говоря, волновал нас с Риткой гораздо больше чем все остальное. Я поделился мыслью с Мишкой и Иркой. Ирка отказалась сразу, боясь вообще приближаться к матери. Мишка вроде согласился, но не знал как и с чего начать. После недолгого обсуждения было решено что я отправлюсь с ним, поддержать морально, ну и вообще. Да и тетя Люда при мне, может быть, будет более сдержанной и не убьет его сразу. Но главное, времени на все это почти не оставалось. Отцы, по прошлому опыту, должны были вернуться часа через три.

Предварительные переговоры с тетей Людой я взял на себя. Бултыхаясь в море, я подплыл к ней и начал с того что признался, что в курсе сегодняшних событий. Она посмотрела на меня так, точно я тоже там был и активно участвовал. Потом я изложил ей, что разумные люди должны как-то спокойно и трезво поговорить, дав возможность обеим сторонам высказаться. Может, не все так просто и существуют веские причины. Тут я ожидал, что она рассмеется мне в лицо, но ей, похоже, было не до веселья.

– Короче, Федь, ты к чему мне все это говоришь?

– Ну, я предлагаю вам спокойно сесть и выслушать друг друга.

– Ага, вон там щас прям сядем и начнем…

– Ну зачем вы так? Можно же отойти… в конце концов домой вернуться на часок.

– Да? – она выдержала паузу, сверля меня глазами. – Ну хорошо, давайте вернемся. Посмотрим, что они мне скажут! Ты, я так понимаю, тоже пойдешь?

– Только мы с Мишкой. Ирка боится…

– Ага, это она правильно боится… – она хмыкнула. – Ладно, пойдемте.

Часть Третья

Мы сказали маме, что ненадолго сбегаем с тетей Людой до дома. Мама махнула рукой, нежась на солнце. Тетя Люда вся дорогу шла впереди, как бы сама по себе, словно не замечая нас, тащившихся сзади. Впрочем, мне нравилось рассматривать ее ягодицы в двух шагах впереди.

– Ну… – начала она, когда мы вошли в комнату – Что вы мне сказать хотели?

Под ее взглядом даже я чувствовал себя неуютно.

– Мам, а что такого? – начал Мишка. – Ну подумаешь, минет.

Я с таким началом разговора был категорически не согласен, но меня никто не спросил.

– Как это что такого?! Вы же брат с сестрой!

– Ну это же не секс!

– Все что с членом – секс!

– А как же онанизм?

– С членом и женщиной!

– А хоть бы и так? Это же наше дело! – завелся Мишка.

– Как это ваше!? – захлебнулась от возмущения тетя Люда. – А ну иди сюда! – замахнулась она.

Я был категорически против рукоприкладства и потому обхватил ее сзади, прижимая руки к бокам:

– Теть Люд, не надо!

– Пусти! – вырывалась она.

Мишка, отойдя на два шага, снова утратил зачатки наглости и прятал глаза. Я удерживал разбушевавшуюся тетю Люду, чувствуя пахом прижатые ко мне ягодицы. Они терлись об меня, задевая член, быстро твердеющий от этого. Вскоре я откровенно вжимался между ее ягодиц, только здорово мешали мои плавки и трусики ее купальника.

– Успокойтесь, теть Люд! – увещевал я.

– Не могу! Это ж надо такое сказать, а!?

Она снова потянулась к Мишке. Я наконец-то умудрился прижаться к ней так, что головка выскочила из-под резинки. Дальше плавки скатились вниз почти без моей помощи.

– Ну что вы тут устроили!? – старался я их образумить, удерживая тетю Люду – Хватит! Можете вы нормально разговаривать или нет?

– Можем. – тетя Люда вроде сбавила тон. – Руки мне отпусти.

– Не пущу, пока не буду уверен что вы успокоились!

– Ладно. Так что там дальше?

– Ну… – начал я, давая ей освободить руки, но продолжая удерживать за талию cцепив пальцы на животе. – теть Люд, может все же взглянем на это с другой стороны? Они уже взрослые. Секса хочется. Почему бы Ирке не сделать брату минет? Дело-то, по сути, пустяковое. А то ведь природу не обманешь – он пойдет на стороне искать, а там всякие попадаются… потом вензаболевания, неожиданная беременность, да и вообще… Явится такой – мам, я женюсь! Оно вам надо, в его-то возрасте?

– А по-другому он никак не мог? Только обязательно с сестрой?

– Не только. – дернул черт за язык Мишку. – Еще с Риткой.

– Чего-о-о? Еще и с Риткой!?

Забыв, что я ее держу, она рванулась к нему, но у нее вышло только нагнуться вперед, вытянув руки к сыну. Мишка почти успел отпрыгнуть, но тетя Люда сумела вцепиться в плавки. Его член вывалился наружу, но ее это не остановило. А вот мой при этом уткнулся в промежность нагнувшейся женщины. Да еще так удачно – слегка нажав, я почувствовал как головка, растягивая ее трусики, углубляется между губок. Правда, совсем уж вглубь трусы меня не пустили. Я, забыв об осторожности, вертелся, надеясь членом как-нибудь сдвинуть их, пока тетя Люда с сыном переругивались. Головка скользила по бедру, задевала за толстый краешек трусов между ног, и в какой-то момент мне казалось, что этот краешек сдвигается, но… Она так увлеклась, что не замечала моих усилий и я, измучившись, подумывал рискнуть и на мгновение убрать одну руку от ее живота чтобы отодвинуть мешающие трусы.

Тетя Люда тянулась к Мишке, вырываясь из моих рук, я не отпускал. После каждой попытки, качнувшись назад, она вновь и вновь прижималась промежностью к головке. Неужели не замечает? – думал я. Она еще раз предприняла решительную попытку добраться до сына, попытавшись шагнуть вперед и дернуть его за плавки. От резкого движения неожиданно для меня самого мои попытки увенчались успехом – край натянувшихся трусов, подталкиваемый членом, таки соскользнул с одной губки. Головка коснулась волосков и оказалась совсем близко от ничем не защищенного входа.

Мишка шарахнулся назад, споткнувшись о стоящую сзади кровать и упал, взмахнув ногами. Плавки соскользнули по ним, оставшись у тети Люды в руках, а сама она, лишившись Мишкиного сопротивления, откачнулась назад. И неожиданно для нас обоих заполучила во влагалище твердый половой орган на всю его длину. Вскрикнув и рванувшись вперед в безуспешной попытке слезть с него упала на колени, увлекая меня за собой.

Мишка в недоумении разглядывал нас. Он пока ничего не понял.

– Отпусти меня! – потребовала тетя Люда.

– Только если успокоитесь. – выставил я условие и качнул бедрами.

– Я спокойна. – сквозь зубы произнесла она, чувствуя вагиной шевелящийся внутри нее член.

– И Мишку бить не будете? – я немного увеличил амплитуду движений.

– Не буду! Отпусти!

Я выдержал пятисекундную паузу, успев сделать три фрикции:

– Тогда сначала разберитесь между собой. Вы ж не договорили.

– Я согласна!

– С чем? Что минет – это не так уж и страшно? – мой орган еще два раза проследовал туда и обратно.

– Да!

Член ходил в увлажнившемся влагалище, я прижимался к большим мягким ягодицам и прекращать не собирался:

– А минет с сестрой?

– Черт с ними, пусть! Федь, вытащи немедленно!

– А с сыном?

– Что-о-о?

Она дернулась, почти соскочив, заставив меня грубым толчком вернуть член обратно. Мишка давно все понял и сидел молча, положив руки на плечи матери.

– А что? Если минет с сестрой это нормально, то, наверное, тогда и с матерью тоже?

– Фе-е-едь… Ну не надо, а? Отпусти…

Мишка подвинулся вперед. Его орган оказался у тети Люды перед носом.

– Давайте попробуем, теть Люд! – я трахал ее уже нормальными длинными толчками.

Мишка приподнял ей голову, поднеся член к губам:

– Давай, мам! Ирка же делала! Ну что тебе стоит?

Несколько долгих секунд я гадал: возьмет – не возьмет…

Мишкин орган скрылся во рту матери. Я выждал немного, глядя как покачивается ее голова и наконец позволил себе выйти из нее на секунду чтобы стянуть мешающие трусы. На покрытых черными волосками губках блестела влага. Член снова провалился в тетю Люду. Я заметил, что ее тело сделало движение ему навстречу. Когда она начала постанывать и откровенно насаживаться на меня мы с Мишкой поменялись. Ее губы просто мастерски ласкали мой член, вызывая желание затолкать его как можно глубже. Я бы так и сделал, если бы не ее рука, охватившая ствол у корня и ограничивающая проникновение. Тем не менее Мишка еще лихорадочно трахал мать, заставляя колыхаться белые ягодицы а я уже наполнил ей рот. В этот момент ее накрыло оргазмом и все что она не успела проглотить потекло мне на мошонку.

– Ну, довольны? – тетя Люда встала, когда и Мишка насытился.

– Ага, мам. Ты супер!

– Еще бы. И что мне теперь с вами делать? Сразу поубивать?

Несмотря на ее попытки сделать грозное лицо пугаться мы и не думали. Ну как можно боятся женщины со следами спермы на лице, спущенными до колен трусами и снова спермой, перемазавшей волосы на лобке и стекающей по бедрам.

– Поубивай, мам. Но перед этим у нас будет последнее желание. Угадай, какое?

– Чего тут гадать-то? Разве что кто спереди а кто сзади?

– Мам, но ведь тебе это понравилось! Мы же видели! Да?

– Ну еще бы! Вы же старались! – съязвила тетя Люда. – Ладно, валите на пляж. Я подмоюсь и тоже приду.

Странно, но мама не стала выяснять где мы так долго были. Тем более мы сразу залезли в воду. Она тоже к нам присоединилась, приняв участие во всеобщем веселье. В суматохе я нагло лапал ее за все выступающие места и между ног, не на виду конечно, а в воде. Мама смеялась, отбивалась, но в конце концов прогнала меня. Тетя Люда вернулась уже с отцами. Я так понял, что разминулись мы с ними совсем на чуть-чуть, минут на пятнадцать-двадцать. Хороши бы мы были, если бы дядя Сережа застал нас за траханьем его жены. Но все обошлось и настроение оставалось отличным. Особенно у Мишки.

Вернувшись и пообедав, а так же отдохнув от палящего солнца, мы снова всей компанией оказались у воды. Я отметил про себя, что сегодня почему-то весь день не видно ни Игоря, ни Олега. Странно. Ритка подплыла ко мне:

– Федь… а давай во-о-он туда сплаваем. – она указала вдоль берега, туда, где кончался пляж.

– Нафига? Мы в ту сторону поверху ходили – ничего интересного.

– Нет, я вплавь хочу.

– Не, Рит, мне лениво.

– Пап! – обратилась она к оказавшемуся рядом отцу. – Давай туда сплаваем? И ты, мам?

Мама отказалась сразу, сославшись на то, что плавает плохо для таких дистанций. Хотя я подумал, что ей просто лень. А отец согласился.

– Федь, ну давай с нами! – пристала Ритка, добавив вполголоса – Я кое-что попробовать хочу.

Это меня, конечно, заинтриговало и я согласился. Втроем мы догребли до конца пляжа, но Ритка подгоняла нас дальше, пока пляж с оставшимися на нем людьми не скрылся за выступом берега.

– Здесь остановимся. – выбрала она место.

Я не видел здесь ничего примечательного, что могло бы ее привлечь. Та же жухлая травка, немного песка у самой воды. Ритка раскинулась на берегу:

– Уф-ф-ф… устала…

Я тоже запыхался. Только батя выглядел молодцом. Он вообще у нас спортивного вида.

– Тренироваться надо чаще! – ответил он ей, но тоже развалился рядом.

Отдохнув, Ритка вскочила, сделала было два шага к морю, но повернулась:

– А знаете что? А давайте голышом купаться! Тут же нет никого!

– Как никого? А мы? – опешил отец.

– А что вы? Ты меня голой что ль не видел в детстве?

– А ты меня?

– Переживу. Пап, я взрослая уже. Что я, по-твоему, не знаю что у тебя и Федьки в плавках? Ну давайте, а?

Пока батя думал что ответить, Ритка скинула лифчик, тряхнув сиськами, следом трусы и кинулась в воду, сверкнув незагорелыми ягодицами.

– Что скажешь, Федь? – отец посмотрел на меня.

– -Да и правда, черт с ней, давай попробуем.

Я стянул плавки и бултыхнулся следом за Риткой. Отец раздумывал дольше, но в конце концов тоже разделся и прикрыв ладонью пах вошел в воду.

Мы с Риткой набросились на него, стараясь опрокинуть. Получалось наоборот – падали мы. Над водой мелькали Риткины груди, а иногда и мой член оказывался у всех на виду. Только батя стоял как скала, отбивая наши атаки.

– Так нечестно! – завопила Ритка. – Здесь дно скользкое! Пошли на берег, там мы тебя точно завалим!

– А пошли! – отец тоже увлекся, позабыв про свою наготу.

На берегу мы вновь навалились на него. Тут нам действительно было проще – скорость перемещения выше. И видели мы друг друга лучше, чем сквозь воду и поднятые нами брызги. что помогало координировать усилия. Однако лучше было видно и Риткино тело, со всеми его округлостями и пушком на лобке. Иногда, когда она падала, ее ноги взлетали кверху и тогда мелькала щель между ног. Само собой, в битве под руку попадались различные части тела, иногда довольно интимные. Результат сказался очень скоро – мой член увеличился в размерах, хотя еще не торчал нагло. У бати случилось примерно то же – напоминающий шланг орган заметно напрягся и потемнел, наливаясь кровью. Может именно это его и отвлекло, наконец позволив нам завалить отца на траву.

Ритка плюхнулась ему на живот:

– Ага! Попался! Я говорила что мы победим! – подпрыгивала она.

Я символически держал его руки за головой, не давая спихнуть победительницу.

– Ну все, все, сдаюсь! Слезай!

Ритка не слушала, подскакивая и смещаясь к его ногам. Я увидел, как под ней показалась прижатая к его животу головка члена, толстенная, тупоконечная, почти фиолетового цвета. Неудивительно, Ритка же с раздвинутыми ногами скачет прямо перед его глазами. Тут у любого встанет.

Она больше не прыгала, а ерзала вперед-назад и терлась промежностью об отцовский член. Батя пребывал в растерянности: прижатая к стволу девичья промежность, несомненно, была приятна, но с другой стороны, промежность эта принадлежала его дочери. Ритка закатила глаза от блаженства, я уже думал, что сейчас она кончит и слезет, но ошибся. Она приподнялась, поставила отцовский член вертикально и стала на него садиться. Орган, как я разглядел, в самом деле, как она и говорила, был длинный, толстый и жилистый. До Риткиного описания "толщиной в руку" он, конечно, не дотягивал, а был просто хорошего среднего размера или чуть больше.

– Рита… – простонал отец.

И замолчал. Видно, не смог больше спорить с ощущениями от узкого девичьего влагалища. Ритка опускалась, сосредоточившись и закусив губу. Отцовская дубина была для нее великовата. Толстая головка медленно входила в нее, растянув ставшие тонкими губки правильной окружностью. Мы с отцом не могли отвести глаз от этого места. Ритка медленно съезжала по бугристому стволу, со стоном стараясь принять в себя все. Это продолжилось, наверное, минуту. Ближе к концу она несколько раз останавливалась, переводя дыхание, терла клитор и продолжала.

– Все… – выдохнула она, усевшись отцу на бедра. – Пап, какой же он у тебя здоровенный! Я уже думала не поместится.

– Доча, а ты себе там ничего не порвешь? – обеспокоенно спросил он.

– Нормально, пап. А тебе нравится? Ты как больше любишь, узеньких, как я, или попросторней, как у мамы?

– Я вас обоих люблю! – он повалил ее на себя и поцеловал.

Ритка присосалась к его губам. Отцовы бедра непроизвольно вздрагивали и от этого ее тело, плотно насаженное на член, двигалось. Нацеловавшись, отец сграбастал ее груди, погладил живот, бедра и попробовал чуть приподнять дочь. Член немного вышел из нее, заставив Ритку задрожать. Мелкая дрожь не прекращалась, пока он снимал ее со своей дубины. И снова началась, когда он принялся надевать ее обратно.

– Хорошо-то как! – произнесла она, снова оказавшись натянута на отцовский член по яйца. – Пап, а сделай так еще раз?

Отец еще четыре раза так же медленно снял и надел на себя Ритку. Она кончила, как только в последний раз коснулась губками его паха. Он схватил ее за бедра и не поднимая, покачал на себе, чуть поворачивая вокруг члена. Ритка кончила еще раз. Отец, не снимая ее, встал на колени, а потом в полный рост, просунув руки Ритке под бедра и придерживая за ягодицы сделал несколько шагов. Наверное, при этом член в Ритке проворачивался и шевелился, потому что она попросила:

– Пап, еще…

Отец прошелся метров десять туда и обратно вдоль берега с надетой на член дочерью. Оргазм настиг Ритку когда они возвращались.

– Еще, пап… еще… я больше не могу… – Ритка лепетала, обнимая отца и старалась вертеть тазом.

– Хватит, доча, достаточно. Да и мне разрядка нужна.

Он опустил ее на траву, навис над ней, опираясь на руки и принялся нежно трахать, стараясь не причинить боль. Ритка вцепилась в него, невпопад подмахивая. Я смотрел как толстенный ствол отца ходит в ней, заставляя стонать от наслаждения, а может и от связанной с этим наслаждением боли в растянутом влагалище. Я подумал, что никогда мне теперь не видать тесной Риткиной вагины. После отца там наверняка все останется растянутым как у мамы. Впрочем, я тут же вспомнил, что и маму трахать весьма приятно. Конечно, если не сразу после отца.

– Дочь, мне в тебя можно или не надо?

– Пап, я очень хочу чтобы в меня, но пока нельзя.

Отец в последний раз вытянул из нее свой шланг, залив траву огромным количеством спермы.

– Федь… – посмотрел он на меня, сжавшего окаменевший ствол в руке и с трудом сдерживающего эту руку от привычных движений. – Ты же тоже хочешь? Рит, можно ему?

– Можно…

После отца член провалился в сестру как в яму. Влагалище я не чувствовал вообще. Батя, поняв мои затруднения, скрестил поднятые Риткины ноги. Так стало лучше, но все равно… Если бы не возбуждение, полученное пока я смотрел на них, трахать Ритку пришлось бы долго. А так я довольно быстро кончил, успев вовремя вынуть и залить ей живот.

Назад мы вернулись берегом. Сил плыть не осталось. Ритка держала отца за руку всю дорогу, отпустив только перед самым пляжем.

– Ну как там? – для приличия поинтересовалась мама.

– Ничего интересного. – ответил за всех отец. – Надо завтра чуть дальше проплыть, там вроде виднеется что-то.

Ритка, услышав это, заулыбалась. Я тоже понял, что они с отцом и завтра намерены трахаться. А вот как быть теперь мне с мамой? Тоже ее по берегу водить? Надо что-то придумать. Лучше всего, конечно, как-то легализовать наши отношения в семье. Тем более и отец теперь опробовал Ритку и намерен ее трахать и впредь.

Я попытался завести с мамой разговор об этом, не выкладывая сразу свои соображения, а стараясь услышать желаемое от нее самой, но все пошло не так.

– Федь, ну что мы можем сделать? Нам это придется держать в тайне от Ритки и отца. Я не против иногда с тобой… но только если обстоятельства позволят.

– А как ты думаешь, что отец скажет если узнает?

– Он не только скажет, он сделает. И тебе не понравится то, что он с нами сделает.

– Мам, а если ты узнаешь что он с Риткой… как мы с тобой?

Вот тут мама задумалась. После того чем она занималась со мной лицемерно возмутиться у нее не вышло.

– Ну-у… – сказала она – Ритка взрослая уже… Если ей нравится, то наверное пусть… Хотя как-то это…

– Ей нравится. – подтвердил я.

– Что!? – мама с ужасом посмотрела на меня, доказав насколько теоретические рассуждения отличаются от практической реакции – Ты хочешь сказать…

– Ага, мам. Именно так.

– Как!? Когда!?

– Да вот – я прикинул время – Часа два назад. Ну когда мы уплыли вон туда.

– И ты там был!?

– Был. Мам, да не переживай ты так! Ритка сама хотела.

– А… ты стоял и смотрел?

– Куда ж я денусь? Ритка на него набросилась – не убегать же мне?

– Охо-хо… Федь, а она только с отцом, или…?

– Со мной тоже… после него.

– Ох, что творится-то… – растерянно вздохнула она. – Сначала мы с тобой, потом дочь с отцом, а после еще и ты с ней…

Я не стал поправлять, что я с ней не только "после", но и "до" и не только я. Мама захотела немедленно поговорить с дочерью. Я ее еле упросил повременить, пока сам не введу Ритку в курс дела. А то, внезапно обнаружив что мама все знает, может и сознание потерять. К тому же надо было ее предупредить чтобы молчала о наших вечерних прогулках. Про оргии с участием соседей родителям пока знать не стоило.

Ритка, и вправду, чуть не упала даже от меня узнав что маме все известно. Мне пришлось долго успокаивать ее, объясняя что мама не собирается ее убивать и просто хочет обсудить с ней нашу дальнейшую жизнь. Заодно мне пришлось признаться, что я с мамой тоже трахался. Этот момент сестру очень заинтересовал. Я бы сказал – шокировал. Она выпытала у меня почти все, попеняв за то, что не разбудил ее и не взяв с собой посмотреть на них с Олегом:

– Вот я тебя позвала сегодня, когда с отцом!

Сообразив теперь, что маме тоже есть что предъявить в ответ на возможные упреки, она смело отправилась к ней на беседу.

Я не пошел, наблюдая за ними издали. Они довольно долго что-то обсуждали. Я с облегчением отметил, что, вроде бы, обошлось без возмущений и упреков.

– О чем вы там? – поинтересовался я у вернувшейся Ритки.

– Да так, о жизни… Она в основном о том, что никто об этом знать не должен. Ну и наши, женские штучки всякие – чтобы предохранялась там, когда вернемся обязательно к гинекологу сходить надо…

– Ну а главное-то? Как нам теперь?

– С отцом она сама поговорить обещала. Не сейчас! – остановила она меня, вертящего головой в поисках отца. – Ночью. Они, наверное, опять трахаться будут, вот сразу после она ему и выложит. Когда он будет добрый и расслабленный. Вот как-то так.

– Ну и ладно. – я был доволен, что самому объясняться с батей не придется. Оно, конечно, особенно ругать меня за маму он теперь не должен, но пусть уж лучше она сама.

Вечером снова, как ни в чем не бывало, нарисовались Игорь с Олегом. Мама встретила Олега холодно, не простив ему пока то, что он подставил ее мне. Олег порывался все объяснить, но батя был рядом и поговорить наедине у них не было никакой возможности. Мама, кстати, и не рвалась его выслушать.

Мишку с Иркой гулять тетя Люда не пустила. Не так чтобы прямо запретив, а придумав какие-то дела, требующие их участия. Пришлось нам идти вчетвером. Ритка всю дорогу поглядывала на нас, понимая что без Ирки ей придется трахаться за двоих. Так и вышло. В первом же подходящем месте ее мгновенно раздели, разложили на траве и Олег нетерпеливо сунул в нее член. На его лице появилось некоторое удивление:

– Рит, вы весь день что ли с Федькой трахались? Как-то у тебя все широко там… а вчера еле влезал?

Ясно, что про отца с его дубиной она не сказала.

– Не отвлекайся! – потребовала Ритка, уже настроившись на получение удовольствия. – Бери что дают! Ребята ждут – она подбородком указала на нас – И я жду.

Олега, собственно, подгонять было не надо. Он уже дергал тазом, толкая член в закатывающую глаза Ритку. Воздух заполнили ее вздохи, закончившиеся оргазмом. А с отцом у нее покруче было – невольно сравнил я, ложась на нее после Олега.

Риткино влагалище и в самом деле оставалось все еще заметно растянутым после отца. А с учетом того, что трахаться они намеревались регулярно, сузиться до прежних размеров ему было не суждено никогда. Зато теперь можно было не беспокоится, трахая Ритку грубо и размашисто. А если задрать ей ноги к груди, то можно было почувствовать как головку упирается внутри, отчего Ритка дергалась и вскрикивала. Но в общем ей нравилось. Подтверждением тому был ее очередной оргазм. После меня ею занялся Игорь. Ритка так и лежала, не особенно обращая внимание на сменяющихся парней. Главное происходило у нее между ног. Несмотря на то, что мы, не занятые в непосредственно процессе, сидели с обеих сторон и непрерывно трогали ее тело, оглаживая грудь, шею, бедра, лицо, он приоткрывала глаза только когда очередной член покидал ее. И снова закрывала, когда следующий заполнял вагину.

Игорь трахал ее дольше всех. Я, глядя на них, подумывал, не пойти ли нам по второму разу, но пожалел Ритку. Это ж получится как шесть мужчин подряд, многовато наверное. Олег тоже не стал, даже если у него и были такие мысли. Когда Игорь слез мы помогли Ритке встать и повели отмываться. Потом одели.

– Рит, может тебе трудно с тремя сразу? – на всякий случай спросил я, хотя узнавать это надо было до, а не после. – Может, надо тебе было отдохнуть дать?

– Да ну! – не согласилась она. – Наоборот, так лучше, чтобы непрерывно. Вы же каждый недолго, а для меня получается как раз сколько надо. Можно даже еще одного, я бы выдержала.

– Успокойся, Федь. – согласился с ней Игорь. – Мы однажды одну всемером трахали – и ничего. Причем трое по два раза.

– Ого! – Ритке стало интересно. – Расскажи!

– Да как обычно. – Игорь сел рядом с ней. – Приехала на море тетка, без мужа. В смысле муж был, но дома остался, а она с подругой приехала. Ну нашла себе тут какого-то такого же хахаля. Но тетке было немного за тридцать, а ему под пятьдесят. Короче, я так понял, трахал он ее мало и плохо. А тут, перед самым ее отъездом мы подвернулись. Познакомились, то-се… Она вроде к Сереге липнет – был тут у нас такой. Договорились они вечером погулять. Серега вообще-то трахать ее не собирался – она старше намного, да и не красавица. Поэтому вечером позвал нас с собой.

– А она чего на это?

– Конечно, это ей не понравилось. Несколько раз пыталась Серегу сманить прогуляться вдвоем, но он не согласился. Так вот, пошли мы по берегу всей толпой. Сели где никого нет, у нас еще вино с собой было. Скоро тетка эта уже к Сереге жмется и целоваться лезет. А мы, остальные шестеро, делаем вид что ничего не замечаем. Умора! Сереге это надоело, он ее прямо спрашивает – чего ты от меня хочешь? А она и ляпни – хочу чтобы ты меня трахнул. Он говорит – я так не могу, мы ж все вместе пришли, а трахаться только мы стобой будем? Вот если ты всем дашь…

Игорь замолчал. Вместо него продолжил Олег:

– Я думаю, Серега это специально сказал, чтобы отстала. Нас все-таки семеро было. А она посмотрела на нас, прикинула что-то… и говорит – я согласна. И раздеваться начинает. В общем, пришлось Сереге ее первому трахнуть, прямо тут же, при нас. Ну а потом уж и мы. Во все дыры. Ох, как она орала!

Слово снова перешло к Игорю:

– Она, кстати, как потом выяснилось, в зад до этого ни разу не трахалась. Но мы-то не разбирались – думали раз тетка опытная и моралью не отягощена, значит и там тоже пробовала. И еще удивлялись, чего она так орет, когда Витька ей туда засадил.

– Да, тетке было что дома вспомнить – резюмировал я.

– Точно. Мы ее когда домой вели, она еле ноги переставляла. Но довольна была до макушки. За весь отпуск натрахалась. Жалко, уехала через день.

– Рит, а ты-то ноги переставлять в состоянии? – я взглянул на часы и поднялся. – Пошли, пора уже.

Распрощавшись с друзьями, мы выполнили обязательные ежевечерние процедуры и улеглись. Я вспомнил, как Мишка завистливо смотрел на меня, а Ирка на Ритку. У них же теперь принудительное воздержание хрен знает докуда. А у нас и на ночь намечается что-то. Если, конечно, все сложится удачно. Мама с отцом лежали тихо, и сколько я не прислушивался к их дыханию, так и не смог определить спят они или нет. Чем дальше, тем больше я склонялся к мысли что все-таки спят. Ну что ж, нет так нет. Значит не сегодня. Просто придется подождать еще день. Я повернулся на бок и закрыл глаза.

Через минуту после этого от родительской кровати послышался шорох. А я, как назло, уже лежал отвернувшись и не имея возможности увидеть что там происходит. Может это кто-то один встал просто попить или в туалет? Тихо закрылась дверь. Я пока не шевелился, не зная оба они вышли или нет. Потом сообразил, что даже если кто-то остался, то все равно я своим шевелением ничего не изменю, потому что тогда у них все равно ничего не планируется. Я перевернулся на спину и в этот момент из-за стенки послышалось знакомое поскрипывание.

– Рит, спишь?

– Неа.

– Слышишь?

– Да. Сейчас она ему скажет.

– Ага.

Мы замолчали. Скрип усиливался. А потом вдруг что-то грохнуло, упав, и наступила тишина.

– Стол что ли развалился? – предположил я, помня что конструкция было довольно хлипкой.

– Не, тогда шуму больше было бы. – Ритка уже была в курсе как и на чем мама трахается в прихожей. – И тихо стало. Непонятно.

Мы прислушивались, но ничего уловить не смогли.

– На улицу вышли? – предположила Ритка.

– Да хватит тебе гадать. Потом у них спросишь, если интересно.

Мама с отцом вернулись минут через двадцать. Ритка к этому времени успела выдать кучу версий того чем они занимаются. Отец лег к себе, а мама подошла к нам:

– Спите?

– Неа!

– Я так и знала. В общем, мы с отцом поговорили… Рит, если хочешь – иди к нему, он тебя ждет… ну ты поняла зачем. А ты, Федь, двигайся, я к тебе.

Ритка, по пути скинув ночнушку, в два прыжка оказалась у отца. Послышался звук поцелуя. Нам с мамой было тесно рядом на узкой кровати. Она легла сверху, придавив меня своей тяжестью. Зато целуя ее, я мог беспрепятственно мять ягодицы, а если потянуться и немного раздвинуть их, то можно было коснуться нижнего края влагалища. Мама привстала, сняв мешающую ночнушку. Полные груди расплющились об меня. Она чуть приподняла зад, шевельнула им и легко наделась на приподнявшийся член, жарко выдохнув мне в ухо. Я лежал, прижатый к кровати, чувствуя ее настойчивый язык во рту и влагалище, скользящее по члену.

Со стороны отца с Риткой донеслось ее сдавленное "А-а-а-а-о-о-о… папка, не бойся… А-а-а-а-а-а-а". Отец начал натягивать Ритку на свою дубину – понял я.

Мама трахала меня сама, не давая пошевелиться. Ее влагалище устроило бешеную пляску на моем члене, и только один раз оргазм заставил ее замереть. Но и при этом у неподвижно лежащей и тяжело дышащей мамы внутри все сжималось, выдаивая меня.

Ритка не замолкала с того момента как оказалась надета на отцовский член. Иногда тише, иногда громче, но каждый ее выдох порождал звук. Мама, вначале сдерживающая себя, тоже последовала примеру дочери. Комнату заполнили два женских голоса, один явно молодой, второй постарше – глуше и ниже. Мама, устав все делать сама, слезла и стала перед Риткиной кроватью, низко нагнувшись и опираясь на нее руками. Я все понял и пристроился сзади. Теперь пришлось стараться самому, гоняя член в хлюпающем влагалище. Между делом я пытался поймать ее болтающиеся груди, но они, намного больше чем моя рука, выскальзывали из пальцев.

Нашу изменившуюся позицию заметил отец:

– Дочь, пойдем на них посмотрим? – предложил он Ритке.

– Только не вынима-а-а-ай.

Они приблизились. Ритка, как тогда на пляже, висела надетая на член, обнимая отца за шею. Внизу, под худенькими ягодицами свисала здоровенная мошонка. Он с любопытством глядел как я вбиваю в маму член. Ритка нетерпеливо ерзала на нем. Он под ягодицы приподнимал ее и тогда снизу был виден выходящий из страшно растянутой Риткиной дырочки толстый ствол. Потом он убирал руки и Ритка со стоном медленно съезжала вниз, снова насаживаясь на кол.

Маме тоже захотелось на них посмотреть. Она взобралась на Риткину кровать, а я так же занял место сзади. Теперь место соединения Ритки с отцом оказалось прямо у нее перед носом. Мама испуганно охнула, когда отец в очередной раз приподнял Ритку и она воочию увидела на что стала похожа узенькая раньше дырочка дочери. Я тоже смотрел туда же, но и про маму не забыл. Член торчал горизонтально и я, схватившись за мамины бедра и не отрывая взгляда от Риткиной промежности, привычно толкнул его вперед. Она почему-то дернулась сильнее обычного, словно от боли.

– Федя-а-а-а-а! – услышал я – Что ты де-е-е-е-елаешь?

Я уже успел сделать несколько толчков и тоже понял что что-то не то. Посмотрел вниз – мой член торчал из ее заднего прохода. Вместо того чтобы вытащить, я, наоборот, засунул его до конца и прижался к мягким ягодицам. Мама толкнула меня в живот, заставив выйти из ануса наполовину, но я дернул ее бедра на себя, снова оказавшись в глубине ее попы. Она вскрикнула и опять оттолкнула меня. Я снова загнал член в попу, ощутив что сперма покидает меня. Мама тоже это поняла и больше не отталкивала, дождавшись пока я закончил дергаться и аккуратно извлек член из заднего прохода.

Отец к этому времени положил стонущую Ритку на мою кровать и трахал не останавливаясь. Ритка выла, вцепившись в него, а он раз за разом плавно вводил в нее член. В Ритку кончать было нельзя. Отец, видя что мы закончили, жестом подозвал маму. Она стала рядом с ними, наклонившись. Батя последний раз сунул член в Ритку, вынул и оказавшись сзади мамы ворвался в нее. Я аж рот раскрыл, глядя как здоровенная штука легко нырнула в маму. Она только негромко охнула. Отец сделал несколько движений и удовлетворенно выдохнул.

– Мне чуть-чуть осталось… – пожаловалась мама.

Батя снова принялся ее трахать. Сперма сочилась из маминого влагалища, выдавливаемая входящим в него поршнем, стекая по ее ногам, но мама успела кончить раньше, чем член отца окончательно сдулся.

Как только все немного отдышались, мне сразу же досталось от мамы за ее попу. Как я ни оправдывался что это получилось случайно, она мне не поверила. К счастью, размер моего члена был все-таки чуть меньше среднестатистического, плюс обилие смазки из влагалища, плюс мамино возбуждение, притупившее боль… да и трахал я ее туда всего ничего – ну может секунд пятнадцать. Хотя черт его знает, тогда мне было не до подсчетов. В общем, по большому счету маме не понравилась только резкая боль в момент проникновения. Отец же посмеивался. говоря что так ей и надо, потому что ему, сколько он ни просил, она всегда в этом отказывала. Теперь вот хоть сын за отца отомстит. Мама резонно возражала, что после его монстра попу придется зашивать. Тут влезла Ритка, лежащая рядом с отцом и поглаживающая его шланг:

– Пап, не переживай, ну ее! Я тебе в попу дам.

– Рит, ты что задумала!? – подскочила мама. – Я тебе запрещаю! Ты представляешь, какая у тебя там дыра после него будет? А тебе еще замуж выходить!

– А мы осторожно… И вообще, вон тетя Люда в попу трахается, а у дяди Сережи если и меньше чем у папы, то ненамного.

– Оп-па… – мама сначала даже слов не нашла. – А ты откуда знаешь про Людкину попу и Сережкин член?

– А мы видели! – сдала всех Ритка. – Они на берегу трахались, ну где мы с папкой в первый раз. Тетя Люда с Игорем. И он ее в попу. А она сказала, что хоть и позволяет туда, но не любит.

– Та-а-ак… С Игорем, значит… А про Сережку откуда знаешь?

– Ну… это я просто так думаю. Он же тоже взрослый мужчина, значит и размер у него соответствующий.

– Понятно. – Мама подумала и переспросила:

– А Людка, стало быть, с Игорем трахалась?

– Ага. – покивали мы. – А еще… мам, ты нас ругать не будешь?

После того, что мы устроили с родителями полчаса назад, скрывать что-то от них было незачем.

– Да теперь поздно ведь ругать? Рассказывайте, что вы там натворили?

– Ну… Мам… пап…

Сначала мы путались, но потом выложили родителям все. Начиная от того как трахались по вечерам вшестером и до того как трахали тетю Люду.

– Получается, только Сережка ни в чем таком не замешан?

Я еще раз перебрал события:

– Вроде да.

– Пап. – спросила Ритка – А ты хотел бы Ирку?

– Это ты к чему спрашиваешь?

– Ну, просто интересно. Она бы с тобой точно захотела.

– Рит, я не понял – ты мне Ирку трахнуть предлагаешь?

– Ну не то чтоб предлагаю… но посмотреть бы на это не отказалась.

– Слышь, мать? – обратился отец к маме – А ты что скажешь? Можно мне Ирку? И, до кучи, Людку?

– Да сколько хочешь… – мама потянулась – но я тогда с Мишкой, Сережкой, Игорем и Олегом. Идет?

– Э-э-э-э… у тебя больше получается.

– Так у меня и мест для них больше. Не то что у тебя – один-единственный. – рассмеялась мама.

– Ладно, посмотрим… – буркнул отец, чувствуя что где-то его обманули.

Мы расползлись по кроватям. Причем мама, невзирая на наши поползновения, легла с отцом сама, разогнав нас по своим местам.

Утром на пляже Мишка с Иркой настойчиво интересовались странными звуками, доносившимися из нашей половины ночью, подозрительно похожими на звуки секса. Мы сначала отпирались, потом пытались свалить все на родителей. Мишка же с Иркой утверждали, что никогда родители не будут трахаться в одной комнате с детьми так громко, к тому же они четко слышали два женских голоса. Ритка раскололась первой, признавшись что да, она тоже участвовала и второй голос был ее. На нас набросились с вопросами – как родители нам это разрешили и тут выплыло, что Ритка всю ночь трахалась с отцом а я, соответственно, с мамой. Это вообще вогнало их в шок. Ирка долго молчала, глядя на Ритку огромными круглыми глазами, а потом принялась расспрашивать как она умудрилась соблазнить отца. Я же поведал Мишке что мама вроде не прочь попробовать и с ним, и с его отцом. В обмен на Ирку и тетю Люду для моего.

– Ну с нами проблем не будет. – заключил Мишка. – с мамой скорее всего тоже. А вот отец…

Ритка успела рассказать Ирке всю историю соблазнения родителя. Ирка, наслушавшись, воспылала желанием тоже попробовать отцовского члена. В смысле своего, дяди Сережиного. Наш метод показался Ирке ненадежным. Она быстренько выдумала свой план, на мой взгляд тоже далекий от идеала, но раз хочет – пусть. После недолгого обсуждения мы пришли к согласию по основным пунктам и приступили к реализации. Я слегка разогнул на Иркином кольце один лепесток, держащий камень, а Мишка немного его заточил. После этого все влезли в воду, затеяв привычные игры. Родители тоже участвовали.

– Ой! – Ирка неосторожно взмахнула рукой, распоров отцу плавки спереди на левом бедре и его самого поцарапав.

– Ир, ну что ж ты так… – выйдя на берег, дядя Сережа укоризненно смотрел на нее, стягивая разорванные края. – Что там у тебя? Кольцо?

– Да не, кольцо как кольцо… – Ирка покрутила его на пальце. – Это не из-за него. Вот, смотри! – она натянула трусики и махнула рукой. – Ой!

Из разреза показались черные волоски лобка.

– И правда кольцо… – растерянно сказала она. – Пап, мне домой надо, переодеться.

– И мне.

Так как на пляж мы ходили сразу в плавках, даже накинуть сверху им было нечего. Они сжимали края разошедшейся ткани руками, но идти в таком виде… Мы с Мишкой и Риткой вызвались их проводить, чтобы загородить собой от любопытных взглядов. Мишка шагал первым, потом Ирка, мы с Риткой по бокам от нее, а дядя Сережа сзади.

В дом Ирка с отцом отправились одни.

– Ну, мы обратно! – крикнул им Мишка. – Переоденетесь – приходите!

Ясен хрен, на самом деле мы столпились в прихожей, стараясь заглянуть в маленькую щелочку удачно покосившейся двери.

Внутри Ирка отпустила трусики, разрез на которых разошелся еще больше, обнажив пол-лобка.

– Пап, дай гляну. – повернулась она к отцу. – Может зашить можно?

Она присела перед ним на колени, так и сяк сдвигая вместе края разреза, постоянно поправляя на отце плавки и не очень следя, в каком месте она их касается. Бугор в плавках рос на глазах, натягивая ткань и еще больше мешая совместить края.

– Пап, он мне мешает. – заявила Ирка, положив на бугор руку. – Давай вытащим?

– Ир, а…

– Да брось, пап, я уже взрослая.

Ирка залезла отцу в трусы, подняв член вертикально. Теперь он наполовину торчал над приспущенной резинкой. Дядя Сережа стыдливо прикрыл торчащую часть ладонью:

– Да ладно, Ир, черт с ними.

– Как скажешь… О, пап, у тебя же царапина! Дай посмотрю?

Она сдернула с него трусы, едва не ткнувшись носом в отцовское бедро и касаясь щекой мошонки.

– Надо обработать. – заключила она.

Ирка снова повернулась к отцу задом и низко наклонилась, ищи в сумке аптечку. Дядя Сережа, не подозревая что мы все видим, сжал член в кулаке и несколько раз дернул, глядя на ягодицы дочери с узкими, и к тому же наполовину сползшими трусиками.

Ирка обернулась, держа смоченную спиртом ватку. Толстый член завис горизонтально и даже немножко вверх. Ирка невозмутимо отодвинула его, обхватив ладонью и протерла царапину.

– Вот и все! – Удовлетворенно произнесла она, отбросив вату.

А потом высунула язык и лизнула царапину.

– Теперь только новые плавки купить надо. Да побольше, а то не вместится. До чего ж он у тебя толстый! – она не выдержала и поцеловала головку. Просто прикоснулась губами, задержав их на пару секунд и успев при этом провести рукой по стволу.

Дядя Сережа совершенно обалдел. Ирка как ни в чем не бывало отвернулась и сняла трусики. Достала из шкафа еще одну сумку и принялась в ней копаться, повернувшись задом к отцу:

–Где-то у меня еще купальник был…

Низко наклонившись при этом и не сгибая ног, расставив их довольно широко. Дядя Сережа с торчащим членом смотрел на открывшуюся в мельчайших подробностях промежность дочери. Причем, судя по блеску, заметно увлажнившуюся. Я понял, что сейчас тот самый момент когда все решится. Мишка даже дышать перестал.

Ирка все копалась и копалась. Ее отец долго стоял и наконец сделал шаг к ней:

– Ир, а ты представляешь, что я сейчас думаю?

– Да, пап.

Он положил ладонь ей между ног, слегка сжав. Ирка не шевельнулась.

– И что я, по-твоему, должен делать? – спросил он, не убирая руки.

– Пап, ну ты же мужчина! Сам решай и сделай то, что хочешь.

Дядя Сережа неуверенно взялся за бедра дочери и потянул на себя. Член, почти такой же как у моего отца, неглубоко вошел в Ирку. Она пискнула, но осталась стоять в той же позе. Тогда отец натянул ее до конца и принялся трахать. Сам он не двигался, просто натягивая ее на себя. Она опустилась на колени, потянув его за собой. Дядя Сережа ускорил темп, теперь и сам раскачиваясь. Ирка поскуливала, все еще не привыкнув к толстому члену, хотя из нее текло и мужской орган довольно легко протискивался в тесную для него пещерку. Дядя Сережа выглядел безмерно довольным. У меня закралось подозрение, что об Иркиной вагине он мечтал и раньше.

Мы честно дождались пока он кончит. С довольным рыком дядя Сережа натянул Ирку в последний раз, так, что дочь ахнула. Я удивился – неужели у Ирки оставались еще непокоренные им глубины?

– Пошли отсюда. Им и без нас есть о чем поговорить. – дернула меня Ритка.

Мама с тетей Людой на пляже сидели, ничего не подозревая. Ритка, конечно, маме все рассказала, но так, чтобы не слышали остальные. Рядом, кстати, крутились неизвестно откуда явившиеся Игорь с Олегом. Мама вроде бы уже не сильно сердилась на Олега, но какая-то холодность меж ними чувствовалась. Ирка с отцом до обеда так и не появились. Мишка утверждал, что они остались трахаться, но я сомневался. Не три же часа подряд.

Вернувшись на обед, мы застали их сидящими за накрытым столом. Ирка решила отметить сегодняшнее событие по праздничному. Конечно, никто вслух не произнес что именно мы тут отмечаем. Только мама расплывчато намекнула дяде Сереже что мы в курсе и рады за них с дочерью. Он смутился, а тетя Люда ничего не поняла. Ну и Игорь с Олегом ничего о наших внутрисемейных делах не знали. Просидели долго, в результате оставшись без полуденной дремы. Потому что пляж – это святое. Как только солнце стало жарить чуть тише, все снова собрались к морю.

Олег и там не оставлял попыток объясниться с мамой. В воде это было проще – никто не стоял, прислушиваясь, рядом. Поймав ее в стороне ото всех, он с жаром что-то говорил. И мама вроде бы сменила гнев на милость. Меня, правда, больше интересовали взаимоотношения Мишки и Ирки с родителями. Ирка не удалялась от отца дальше двух метров. Мне было ужасно интересно что у нее сейчас между ног – после отца-то. Вот бы ей вставить, примерить! Недолго помучившись, я решился и прямо ей об этом сказал.

– Да не вопрос! – фыркнула она. – Но где? Идти куда-то мне лень.

– А прямо здесь?

– Тут? Люди ж кругом!

– Не, не совсем уж здесь… вон там, дальше.

Мы отплыли в сторону, туда, где купальщиков почти не было и где вода была нам по шею. Ирка сдвинула трусики и обняла меня ногами. Член вырвался из приспущенных плавок. Она опустилась на него. Сначала я подумал что промахнулся, настолько отец ее растянул, и только жар влагалища после прохладной воды подсказал мне, что член в правильном месте.

– Ого! – прокомментировал я.

– Ага. – согласилась она. – У него "Ого". Знаешь, как мне было, когда он это "ого" первый раз вставлял? Чуть не заорала. Зато потом… – по ее лицу растеклось мечтательное выражение. – Эх, Федька, тебе не понять.

Волны покачивали ее, заставляя приподниматься на члене. Ощущение было такое… не передать словами. Не так чтобы полноценный секс, а просто ненавязчивый массаж полового органа, не приближающий оргазм, а поддерживающий неизменным восхитительное состояние возбуждения. Я готов был так провести час-другой. Тем более со стороны мы выглядели как просто стоящие друг напротив друга. Весь кайф испортил Мишка. Подплыв к нам и приглядевшись, он что-то заподозрил. Я ощутил его руку, исследующую промежность сестры и вставленный в нее член.

– Вот вы что придумали! – торжествующе объявил он. – Я тоже хочу!

Ирка перекочевала с моего стержня на Мишкин, по дороге лишившись трусов.

– Не-не-не! – остановил я их. – Хватит! На нас уже косятся!

Какой-то мужик и в самом деле, проплывая мимо, удивленно посмотрел на слишком сильно прижавшуюся к брату Ирку. Она неохотно слезла с него и натянула трусы, капризно поджав губы:

– Еще хочу!

Мишка, тоже недовольный, молча мотнул головой в сторону края пляжа.

– Может Ритку возьмем? – предложил я.

Вечное ожидание своей очереди порядком поднадоело. Лучше с самого начала каждому – свою. Получив согласие, я доплыл до нее. Как только мы вместе направились в нужном направлении, нас перехватил отец. Узнав куда мы отправляемся и сообразив зачем, он вознамерился присоединиться. Про Мишку с Иркой мы ему сказать не успели. Тут, как назло, рядом оказались все остальные, кроме опять исчезнувших Олега с Игорем. И все собрались с нами. К этому я был не готов. Впору плюнуть и остаться здесь, все равно с такой толпой ничего не светит, но понятно, конечно, что этого я не сделал. А Мишка, когда мы к ним приблизились, офигел, увидев сколько нас собралось.

Тем не менее вся эта куча народу успешно добралась до знакомого нам места. Те, кто оказались тут первый раз, а именно одна мама, нашла место скучным. Но отметила при этом тишину и уединенность.

– Точно-точно! – подхватила Ритка. – Мы тут даже голышом купались! А может, давайте и сейчас? Никто ж не видит!

Все посмотрели друг на друга. Мишкины родители на моих, мои на них, а мы на них всех. Никому из непосвященных почему-то не пришло в голову спросить – когда это и с кем она тут купалась в таком виде.

– Я бы попробовал. – первым сказал мой отец. – Если никто не против.

– И я. – присоединилась мама.

– Так чего мы ждем? – Ирка начала раздеваться.

Следом потянула с себя лифчик Ритка. Мой отец сначала помог маме, наконец дав мне рассмотреть ее укромные места при ярком свете, а потом и сам сбросил плавки. Про нас с Мишкой и говорить не стоит. Тетя Люда с мужем все еще стояли, пока Ирка не сдернула с матери лифчик. Сначала она тщетно старалась прикрыть груди, но когда дочь сдернула с нее трусы убрала руки и гордо выпрямилась.

Вода здесь была совсем прозрачной. И потому Ирку, снова оказавшуюся на Мишкином члене, почти сразу заметили все, хотя они и стояли чуть в стороне. Дядя Сережа, было направился к ним, наверное чтобы убедиться что глаза его не обманывают, но путь ему преградила мама.

– Не мешай им… – услышал я.

Он что-то пытался возразить, скорее всего что-нибудь насчет "брат и сестра", но мама обвила его ногами, прижалась, и по выражению дяди Сережиного лица я понял, что его член попал куда надо. Дядя Сережа с тревогой оглянулся на моего отца. Лицо его забавно меняло свое выражение с тревоги на непонимание, удивление, и наконец растерянность, сменившуюся благостным удовлетворением от покачивающейся на члене мамы. Мой отец на его глазах поднял на руки не успевшую глубоко зайти тетю Люду, вынес на берег и подмял под себя тут же, недалеко от воды. Ее ноги взметнулись вверх, так, что я, как и дядя Сережа, успел увидеть как отцова дубина скрылась в ней. Тут меня потянула к берегу Ритка, встав раком у самой кромки воды, у всех на виду. Вставляя ей, я оглянулся по сторонам – никто не обратил на нас внимания, все были заняты друг другом.

Скоро выяснилось, что вода – не самая лучшая среда для секса. Первыми на берег выбрались мама и Мишкин отец. Он лег рядом с нами, придерживая член вертикально, ожидая когда мама сядет на него. Но соскочившая с меня Ритка оказалась первой и шипя сквозь зубы опустилась на толстый ствол. Подошедшей маме осталось только помочь дочери сесть на этот кол, придерживая ее за плечи, . Я в это время пристроился к ней сзади. Член настоятельно требовал сунуть его хоть куда-нибудь. После дяди Сережи мамино влагалище оказалось… гм… великовато. Сделав несколько движений и поняв это, я направил головку чуть выше, раздвигая ягодицы:

– Мам, можно?

– Только не торопись… – прогнулась она.

Анус нехотя раскрылся, впуская меня в прямую кишку. Здесь у мамы было тесно и горячо. Сфинктер сжимал вставленный по яйца член, то расслабляясь, то стискивая ствол. Рядом охала Ритка, да и дядя Сережа звучно выдыхал, когда тесное девичье влагалище натягивалось на его орган. Мама сопела, но молчала, хотя мой поршень в ее попе находился в непрерывном движении. Выбравшиеся из воды Ирка с Мишкой разделили трахающихся тетю Люду и отца. На тетю Люду навалился сын, дергая тазам и сжимая ее груди. Ирка стала раком и батя немедленно ее натянул. Он, перевозбужденный, торопился и не особенно осторожничал. Ирка взвыла, когда толстая штука нахально влезала в нее. Батя неумолимо тянул на себя дергающееся тело, не обращая на это внимания. А войдя полностью начал трахать не дожидаясь пока Ирка привыкнет к его размерам. Глядя на них я кончил в мамин зад бурно как никогда.

Следом отцепился от матери Мишка, а потом и Ритка, постанывая, слезла с дяди Сережи. Из Ритки полилась сперма. Я бы сказал – хлынула водопадом.

– Рит, в тебя же нельзя? – удивился я такой неосторожности с ее стороны.

– Можно теперь. Мне мама свои таблетки дала.

Ирка, все еще насаженная на член отца, не прекращала пищать. Но теперь явно не от боли. Батя торопливо натягивал ее, ускоряясь с каждой секундой и наконец застыл. Иркино тело еще дергалось, я подозреваю, в такт с сокращениями его выплевывающего сперму члена.

Отмываясь, все обменивались впечатлениями, забыв про стыд. Ритка с Иркой негромко обсуждали достоинства отцов, мне мама снова попеняла за проникновение в попу, но уже так, для порядка. Мишка тоже что-то обсуждал с матерью и отцом. Потом отдыхали обычным образом, как две примерные семьи, если не считать того, что голые. В общем, словно ничего и не было. Кое-кому, наверное, было даже стыдно за то, что поддавшись всеобщему безумству они ввязались в эту оргию. На мой взгляд, тете Люде точно было. Ну еще, может быть, маме и дяде Сереже. Он вообще точно не трахал час назад Ритку с мамой и старательно отводил глаза от их обнаженных тел.

– Федька, пошли с нами! – пробегающие мимо Ирка и Ритка потащили меня в воду.

Ближе к вечеру девчонки, глядя на выходящего из воды моего отца, поспорили, что будет если сделать ему минет. Точнее, вместится ли "он" в рот, а если да, то возможен ли сам процесс. Мама, послушав их некоторое время, вмешалась, сказав что можно, она пробовала, но Ирка захотела проверить. Батя почему-то не согласился, сославшись на усталость проверяемого объекта. Дядя Сережа на такое же предложение задумался, но тоже отказался и на всякий случай одел плавки. Это послужило сигналом. Оделись и все остальные. Дальше оставаться здесь смысла не было, тем более солнце уже садилось. Честно говоря, я сам после всего, что произошло за сегодня, не чувствовал влечения к женщинам. Хотелось просто завалиться на мягкую кровать и заснуть. При этом, правда, в голове копошилась мыслишка, что остальные должны поступить точно так же. Иначе обидно будет узнать, что заснув, я пропустил нечто интересное.

С утра переодевающиеся мама с сестрой тоже не вызвали во мне особого желания. Хоть мама и устроила Ритке гинекологический осмотр при мне, символически загораживая ее собой, в поисках повреждений после вчерашнего. К счастью, ничего подобного не обнаружилось и вообще Риткина промежность вернулась к своему обычному, почти девственному, виду.

Во дворе Мишка меня огорошил, сообщив что завтра они уезжают.

– Что ж ты раньше не предупредил? – огорчился я. Только-только началось самое интересное, а тут…

– Да я и сам забыл. – признался он. – За этими событиями разве упомнишь… Это хорошо еще с утра мать сказала, что вечером вещи упаковывать надо, а то бы и сейчас не знал.

– Когда едете-то?

– Завтра в обед автобус. Вечером поезд. Эх…

– Да ладно тебе… может встретимся еще. К тому же тетя Люда с Иркой всегда с тобой.

– Ну да…

Мишка явно не успел насытиться мамой и Риткой и теперь об этом сожалел. Я бы тоже предпочел, чтобы они задержались на недельку, но увы…

На пляже снова появились Игорь с Олегом. Я наконец удовлетворил свое любопытство, прямо спросив где они периодически пропадают на целый день. Все оказалось просто: заняты по хозяйству. Это мы приехали сюда отдыхать, а они-то к престарелым родственникам. Короче, приходится то у Игоря крышу перекрывать, то у Олеговой бабули покосившийся сарай поправить… Я, кстати, этот сарайчик видел в глубине двора и отметил что в какой-то момент он выпрямился, обшившись новыми досками, но не предполагал чьих это рук дело.

Они снова вились возле мамы и тети Люды. Те вполне благосклонно их выслушивали. Мы с отцом загорали на берегу, когда мама вышла из воды, растянувшись рядом с нами:

– Я сейчас с Людкой говорила. Она на прощание хочет с Игорем потрахаться.

– Кто ж ей мешает? – флегматично ответил батя, переворачиваясь на живот. – Сережка же разрешит?

– Наверное. Но, видишь ли, она и меня с собой зовет.

– А тебя-то зачем?

– Ну… Игорь вроде бы с Олегом будет…

– А-а-а… Вот оно что… А ты хочешь?

– Ну я бы сходила… если ты не против.

– Мало тебе нас с Федькой?

– Не, ну то вы, а то Олег… интересно же. А может и Игорь…

Отец посмотрел на нее, театрально нахмурившись и выдержав паузу разрешил:

– Ладно, иди.

– Правда? Ты разрешаешь?

– Разрешаю. Но потом жду от тебя подробный доклад – кто, как, с кем. – отец отвернулся и замолчал.

Мама отошла к тете Люде.

– Пап. – спросил я – А хочешь посмотреть как они там?

– Думаешь, нас с собой возьмут?

– Не, просто есть место, откуда все видно.

– Да? А что, тогда это мысль. Серегу звать будем?

– Надо бы. И Мишку.

– Конечно, как же без него!

Он сел:

– Эй, Серега! Поди сюда, тут Федька идею подал!

Ритку с Иркой мы не взяли. Не потому что не захотели, просто они бултыхались в воде и вылезать не собирались, а идти за ними было далеко и лень. Когда мама с тетей Людой в сопровождении кавалеров отплыли в нужном направлении, Мишка сказал:

– Пора.

На месте мы оказались чуть позже их. Потому что Олег с Игорем, возможно что-то подозревая, место выбрали совсем не то, что раньше. Хорошо, что мы знали направление в котором они отправились. Деваться-то им, в общем, было некуда – только вдоль берега. Там мы их и нашли.

– Далеко забрались! – удовлетворенно выдохнул Мишка.

Отцы, вспомнив детство и азартно хихикая, вместе с нами подползли к обрыву. Здесь он был выше и более пологий, так что расстояние до объектов наблюдения вышло приличным. Зато поверху росли кустики, удачно нас скрывшие.

Внизу разворачивалось представление. Хоть слов отсюда не было слышно, понаблюдав, я сообразил что мама строит из себя неприступно-обиженную, вынуждая Олега обхаживать ее как в первый раз. Тетя Люда изображала примерную жену, кокетничая с Игорем и пресекая его нетерпеливые попытки ее раздеть. И если Игорь вроде понимал что это игра, то Олег старался всерьез.

Тетя Люда уже вовсю обсасывала Игорев член, а Олег пока только сумел лишить маму лифчика, преодолев нешуточное сопротивление. Наши отцы успели поспорить, чью жену трахнут первой и теперь азартно болели каждый за свою. Шепотом, разумеется. Мама с Олегом до чего-то договорились. Ему было позволено снять с нее трусики и дотронуться до промежности языком. Игорь укладывал тетю Люду на спину. Отец ругался шепотом, безнадежно проигрывая, дядя Сережа посмеивался. Однако пока Игорь взбирался на свою даму, Олег встал и как тогда, толчком снизу вошел в маму. Ее "А-а-а-а-ах" прозвучало первым, достигнув даже наших ушей, за пару секунд до тети Людиного "О-о-о-ох".

Поглазев немного на происходящее внизу, отцы отползли назад и батя, довольно скалясь, отвесил дяде Сереже честно выигранный щелбан. Происходящее внизу не представляло для них значительного интереса. Для меня тоже. Я поймал себя на этой мысли и сам же этому удивился. Там был обычный трах без затей, лежа, сидя, раком… За последнее время я видел и не такое, а в чем-то даже участвовал. Женщины, конечно, активно озвучивали все это, особенно во время оргазма, но не настолько, чтобы я жалел о том что с нами нет ни Ирки, ни Ритки. Хоть бы поменялись что ли! – думал я, глядя как женщины стоят раком, касаясь плечами друг друга, а сзади, пыхтя, трудятся парни. Моя мысль была ими услышана. В маму воткнул член Игорь, тети Людино влагалище занял Олег. Они почти одновременно одарили женщин спермой и все четверо повалились на траву. Мы подождали немного, но продолжения не последовало. Женщины, омывшись, оделись и оставив ребят поплыли обратно.

– Ничего интересного. – подвел итог отец. – Я тоже так умею. А то и получше.

– Ага. – поддакнул дядя Сережа. – У меня-то Людка погромче кричит.

– Стало быть, не зря мы им это разрешили. – сделал вывод батя. – Пусть убедятся методом сравнения, что их мужья – лучшие.

– Ну как? – поинтересовались мы у вернувшейся мамы.

– Нормально. – она никак не могла отдышаться, то ли от долгого заплыва, то ли от предшествующих упражнений.

– Подробности-то будут? – ухмыльнулся отец.

– Да какие там подробности… обычный секс. Туда-сюда, туда-сюда. Перевернул и опять: туда-сюда, туда-сюда. Что рассказывать-то?

– Так может зря ходили?

– Нет, не зря. Оно, конечно, не совсем настолько все печально было, но и примечательного ничего.

– А Игорь как?

– А, ну да, и он во мне отметился. Точнее, его метка из меня и сейчас вытекает. Хорошо, морем возвращались, на мокрых трусах незаметно. А так говорю же – ничего особенного, я сначала и не поняла что они поменялись.

Батя удовлетворился ответами и пошел в воду, прихватив меня с собой. С мамой осталась Ритка, допытывающаяся, о чем это они только что говорили и почему она все узнает последней.

Вечером был прощальный ужин. Позвали всех. Мы, Олег, Игорь, бабуля-хозяйка. Тетя Люда с дядей Сережей расслабленно вкушали вино. А что им – чемоданы собраны, все подготовлено, завтра только проснуться, позавтракать и на автобус. После короткого спора в график еще включили последнее купание в море. Между пробуждением и завтраком. Мой отец настойчиво рекомендовал добавить в программу еще кое-что, но дядя Сережа отмахнулся, сказав что сам все знает и чуть позже изложит свои соображения на этот счет. Изрядно выпив, взрослые горевали по поводу скорого расставания. Я, осознав всю неотвратимость этого, намекнул Ирке что не прочь сходить с ней в дом зачем-нибудь или по любому другому поводу, но получил отказ, сопровождающийся загадочной улыбкой.

Секрет разъяснился позже, когда собирались расходится. Оказалось, что наши родители порешили, что эту, последнюю ночь, женщины поменяются местами проживания. То есть тетя Люда с Иркой ночую у нас, а мама с Риткой у дяди Сережи с Мишкой. Мало того, у них еще останется Олег, а у нас Игорь. Особенно обидно было, что это решалось без нас с Мишкой. Хоть бы для порядка спросили! Но саму идею я, конечно, одобрил.

Часть Четвертая

Мама с Риткой долго прихорашивались, выбирали белье и причесывались.

– Хватит вам! – посмеивался отец. – Все равно эти тряпки с вас сразу сдернут!

Аргумент на мой взгляд был разумным, но действия не возымел. Ну разве что женщины не стали наряжаться в вечерние платья. Подозреваю, просто потому что не догадались их взять с собой.

– Пошли? – наконец спросила Ритка.

– Пошли. – мама бросила последний взгляд в зеркало.

Выглядели обе, конечно… Я бы наверняка набросился на них, если бы не ждал тетю Люду с Иркой, надеясь что они тоже сейчас занимаются собой.

Они моих ожиданий не обманули. Более того, они даже накрасились! Обе дамы вплыли в комнату в сопровождении Игоря и остановились посередине, поворачиваясь и давая рассмотреть себя со всех сторон. Ирка в белой футболке на пару размеров меньше чем нужно и ультракороткой юбочке, из-под которой выглядывали трусики. Тетя Люда в длинном платье, выгодно облегающем выпуклости.

– Ну, как мы вам? – самодовольно спросила Ирка.

– У-у-у-у! – слов у меня не нашлось.

Батя поймал ее за руку, подтягивая к себе.

– Нет-нет! – вырвалась она. – Пока только смотреть!

Медленно извиваясь, она стянула с себя футболку. Эх, жалко музыки нет! – пожалел я. Лифчика на ней за ненадобностью не было. Потом так же сползла на пол юбчонка. Маленькие белые трусики надолго задержались на ней. Ирка, вертясь, несколько раз приспускала их, показывая то лобок, то ягодицы, но, взглянув на нас и издевательски улыбаясь, неизменно возвращала обратно. Батя таки не выдержал и дотянулся до нее, подтащил к себе и усадил на колени.

Тетя Люда уже расстегивала пуговицы на платье, открывая красивый кружевной лифчик. Ближе к низу движения ее замедлились. Платье распахнулось и свалилось с плеч. Она повернулась, продемонстрировав нам стринги, скрывшиеся между объемных ягодиц. Они и спереди закрывали самый минимум, я все время ожидал, что от ее неосторожного движения губки покажутся с боков узкой полоски ткани. У Ирки что ль трусы одолжила? Батя вздохнул, продолжая сжимать в ладонях груди млеющей Ирки. Я тоже едва не слюни пускал.

Сбоку к тете Люде шагнул полностью раздетый Игорь, про которого я подзабыл. Она присела, ловя губами его покачивающийся член. Мы смотрели на этот минет посреди комнаты и я чувствовал что скоро не выдержу. Отец рядом приподнял Ирку и сдвинув трусы сажал торчащий вверх кол. Из-за стены донеслись мамины охи-ахи. Там, наверное, давно уже перешли к делу. Рядом застонала Ирка.

Игорь потянул тетю Люду на кровать, укладывая рядом со мной. Пока он снимал с нее трусики я завладел ртом, наконец поместив изнывающий орган между теплых губ. Вздрогнувшее тети Людино тело и качнувшаяся кровать дали понять, что и Игорь вошел в нее. Ирка рядом охала на члене отца, наполняя комнату звуками и за себя, и за мать. Батя ненадолго снял ее с себя, освободил от трусиков и повалив на спину накинулся сверху, с одного удара насадив по яйца. Ирка взвизгнула от такого напора. Я подумал, что это должно быть слышно у соседей. Мы же их слышим, теперь и маму и Ритку. А у нас только одну Ирку – непорядок.

Я освободил тете Люде рот. Вот, теперь нормально, обеих слышно. Игорь, увидев что я остался не при деле, тоже остановился. Тетю Люду поставили на четвереньки и я ткнулся в нее сзади, в спешке едва не промазав. Подготовленное Игорем влагалище приняло меня, нежно сжав член. Он сам проскользнул под нее снизу, коснувшись головкой занятого мною входа. Как только мой член вышел из нее, Игорь поймал его, прижимая к своему. Что он хочет? – не понял я, чувствуя как вздрагивает его орган. Игорь, сжимая в руке два члена, направил их в тетю Люду одновременно.

Она забеспокоилась, когда поняла что ее растягивает нечто огромное.

– Что вы там задумали!?

– Все нормально, Люд, все нормально… – бормотал Игорь, положив руки ей на бедра и толкая вниз.

– Не-е-е-ет! – взвыла она, когда влагалище растянулось до предела.

– Сейчас, Люд, еще немножко… – Игорь не останавливался.

Я тоже старался. Два члена входили с большим трудом, особенно когда тетя Люда пробовала вывернуться и слезть с них. Но входят же! – с восторгом думал я, продвигаясь вглубь.

– Расслабься, Людочка! – уговаривал ее Игорь.

Протиснувшись до конца, мы двинулись обратно. Я понял, что в такой тесноте можно двигаться только синхронно с Игорем и медленно, иначе мы ей что-нибудь порвем. Тетя Люда сдалась, распластавшись у него на груди и тихонько подвывая.

Долго ее трахать так мы не смогли. Очень уж медленно и неудобно. К ее облегчению, во влагалище остался только Игорь. Я же, проведя членом между ягодиц, нажал, когда головка поравнялась с анусом и без проблем преодолев тесный сфинктер оказался в ее попе. Тетя Люда, даже чувствуя входящий в зад орган, не произнесла свое обычное: "я туда не люблю", а наоборот, подалась назад, помогая мне. Наверное, побоялась что иначе мы опять выдумаем что-нибудь этакое.

Отец, кончив в Ирку, некоторое время наблюдал как мы трахаем тетю Люду в оба отверстия, а затем, для полноты картины, сунул член ей в рот. Ирка сидела в стороне, с интересом глядя как ее мать одновременно удовлетворяет троих. Я кончил первым, чувствуя как снизу, через тонкую перегородку, член Игоря трется о мой. Не вытаскивая, подождал его и только потом извлек из заднего прохода опавший орган.

– Готовься, Ир – плюхнулся я рядом с ней. – Сейчас отдохнем и с тобой так же поступим.

– Я туда еще никогда… – на всякий случай сообщила она, хотя вроде не очень мне поверила.

– Да ну? – рядом, тяжело дыша, свалилась тетя Люда. – Ир, я думала ты уже все попробовала.

– Не, где уж мне до матери!

– Издеваешься? Вот щас сама тебя держать буду, пока они… Да ладно, ладно, шучу…

За стенкой тоже наступила тишина. Тоже, наверное, отдыхают. – думал я. Игорь вышел в прихожую, вернувшись с большой кружкой:

– Пить хотите?

– Конечно! – к нему потянулось несколько рук.

В кружке оказалось вино. Терпкое, слегка кисловатое – именно то что нужно.

– А как вы думаете, что там за стенкой сейчас происходит? – спросил отец.

– Ревнуешь? – усмехнулась тетя Люда.

– Не, просто интересно. У нас ребята оказались вон какие выдумщики! А там?

– За такие выдумки знаешь что бывает? – она грозно посмотрела на нас с Игорем. – Надо бы сказать что я вам это еще припомню, но – вот беда! – я завтра уеду. Так что ваш проступок останется безнаказанным. К сожалению.

– Да ладно тебе, Люд! – заступился за нас отец. – Что там страшного? У меня одного толще чем у них вместе.

– Вот не надо мне рассказывать! Это же не в тебя пихают. Мне лучше знать.

Слушая их, я положил руку на бедро лежащей рядом Ирке, повел по нему вверх и добрался до мокрой промежности. Она дернулась от прикосновения к клитору. Пошевеливая пальцем, я отвлекся на тетю Люду. Она, бесстыдно раздвинув ноги, смотрела как отец примеряется пока еще не очень твердым членом к ее отверстию. Батя водил головкой по щели сверху до низу, не входя внутрь. Тете Люде это нравилось, судя по ее выгнувшемуся навстречу ему телу. Отец положил член вдоль губок, прижал его лобком и принялся тереться о промежность. Это понравилось ей еще больше. Рядом с дрожью в голосе вздохнула Ирка.

Отец отстранился от тети Люды, показав уже готовый к бою член и плавно втолкнул его в нее. Вид неотвратимо скрывающейся внутри женщины дубины был настолько возбуждающим, что я сам не заметил, как Ирка оказалась на боку спиной ко мне, а я в ней. Игорь незамедлительно сунул ей в рот. Воздух снова наполнился женскими стонами и тяжелым мужским дыханием. Мне было немного неудобно, член дотягивался нужного места с трудом и входил только на треть. Я вспомнил, что есть отверстие поближе. Конечно, с Иркиных слов она туда еще ни разу, но надо же когда-то начинать. Например сейчас, пока она в предоргазменном состоянии не очень контролирует окружающую действительность.

Между ягодиц у нее натекло достаточно смазки, так что я смело нажал головкой на анус. Не ожидавший атаки сфинктер легко поддался, пропуская член в девственное отверстие. Ирка задергалась в оргазме, озадачив меня. Неужели на нее так подействовали манипуляции с анусом? Он показался мне невероятно тесным, наверное, Ирка и впрямь сюда никогда не трахалась, но я, хоть и медленно, заполнил его членом, чувствуя как у нее вздрагивает все внутри. На Ирку накатил еще один оргазм. Дождавшись пока она утихнет, я перешел к осторожным фрикциям в ее заднем проходе, ощущая восторг уже от того, что трахаю ее в попу. А главное, Ирка, изогнувшись, охотно ее мне подставляла.

Игорь оставил в покое ее рот и лег перед ней. Я почувствовал как она напряглась, а затем вдоль моего члена, отделенная тонкой перегородкой, медленно проскользила его головка.

– Ох-х-х… выдохнула насаженная на два члена Ирка. – Мальчики… Что вы со мной делаете…

Мальчики, сосредоточенно сопя, трахали ее в две дырочки. Ирка высоко подняла ногу, облегчая нам доступ. Батя, переворачивая тетю Люду раком, посмотрел на нас и неразборчиво пробормотал что-то одобрительное.

В этот раз трахались мы долго. Я и Игорь несколько раз менялись местами, сажали Ирку сверху, разворачивая в разные стороны и даже пробовали трахать ее стоя, подвешенную на наших членах. Ей нравилось. Это было явно заметно. Но все когда-нибудь кончается. Слив сперму, мы еще минут пятнадцать наблюдали как отец всячески использует тетю Люду, не спрашивая согласия переворачивает ее и снова насаживает на член. Наконец и они успокоились.

– Еще будем? – спросила Ирка, немного отдохнув.

– Я пока не могу. – ответил отец. – Старею наверное.

– Я тоже. – Игорь все еще тяжело дышал.

– Федь, а ты? – присоединилась к дочери тетя Люда – Ты самый молодой, а в молодости силы быстро восстанавливаются?

– Не, теть Люд, не настолько быстро.

Все замолчали. После продолжительной паузы отец сказал:

– Интересно, как там наши? Что-то их тоже не слышно.

– Так же наверное. – хмыкнула тетя Люда. – Сходить что ли посмотреть?

– Нечего шляться! – возразил отец. – Договорились же на всю ночь и чтобы друг другу не мешать.

– Не буду, не буду… Мужики, вы еще не готовы? – снова поинтересовалась тетя Люда.

– Нет еще.

– Охо-хо, тяжела наша женская доля… Вот как на вас надеяться? Все сама, сама…

Она сунула ладошку между ног и лениво ей пошевелила:

– Ир, а ты тоже еще хочешь?

– Конечно!

Тетя Люда легла рядом с дочерью:

– Ир, хочешь я тебе приятное сделаю?

– Как это?

– А вот так!

Тети Людина рука легла дочери на лобок. Палец скользнул между губок.

– Ма-а-ам?

– Ножки пошире сделай… – велела тетя Люда – Да, вот так…

Сама она нашарила Иркину руку и сунула себе между бедер:

– А ты мне так же…

Я открыв рот глядел на ласкающих друг друга мать и дочь. Тетя Люда успевала массировать Иркины груди, прислушиваясь к ее сбивающемуся дыханию, а потом прижалась к ее губам своими. Их поцелуй был определенно не такой, какой должен быть у матери с дочерью. Долгий, глубокий и явно развратный. Ирка двигала тазом навстречу материнской руке, а тетя Люда, встав на колени, терлась промежностью о бедро дочери. В конце концов они оказались в позиции 69. Тети Людина голова склонилась Ирке между ног, а бедра разъехались в стороны и ее промежность опустилась дочери на лицо.

Секс между женщинами я видел впервые. Игорь и отец, похоже, тоже. Это зрелище подействовало на нас самым волшебным образом. Я, не надеявшийся на эрекцию по крайней мере в ближайшие часа три, вдруг обнаружил у себя отличный стояк. Да что я, даже батя, как он выразился "старый уже", и тот поглаживал свою дубину. Игорь не выдержал и забравшись на кровать сунул член в тетю Люду. Его движения заставили ее приподнять голову от промежности дочери и ей в губы уткнулся член отца.

Ну наконец-то! – успела сказать она до того, как толстый ствол заткнул ей рот.

Ирка выбралась из-под них и оседлала меня. Было видно, что стараниями матери до оргазма ей оставалось совсем немного. Остальное добавил мой член и она с громким стоном повалилась мне на грудь. Я же только начал и хотел продолжения. Ирка была уложена мной на живот, я лег сверху и головка, раздвинув ягодицы, провалилась в знакомую попку. Рядом громко вскрикивала тетя Люда. Ее снова трахали в оба нижних отверстия.

Я потерял чувство времени. Мы менялись, составляя различные комбинации. То мы с отцом вдвоем трахали повизгивающую Ирку, то втроем тетю Люду. Кажется, Ирку тоже пробовали втроем… или только собирались… не помню. Точно было, что мы с Игорем снова натянули тетю Люду влагалищем на два члена и она против этого не возражала. Может, конечно, потому, что в это время ее рот был заткнут органом отца. Когда все закончилось, осталось только чувство восторга от того, что каждый делал то, что хотел, с тем, с кем хотел и так, как хотел. И всем это нравилось.

После этого о продолжении речи не шло. Все были выжаты досуха. Спать остались у нас. Тетя Люда с отцом на большой кровати и я, как самый мелкий, там же. Игорь и Ирка на наших с Риткой местах. Никто, конечно, одеваться не стал. Я так и заснул, прижавшись вялым членом к теплым тети Людиным ягодицам. И в голову при этом не пришло ни единой эротической мысли.

Утром нас разбудил предусмотрительно заведенный отцом будильник. Иначе наверняка кое-кто проспал бы и автобус, и поезд. Тетя Люда при звонке подскочила, точно и в самом деле проспала, но поглядев на часы успокоилась. Они с Иркой, не потрудившись надеть белье, накинули то, что было, сверху и отбыли к себе, предварительно всех перецеловав. Через пять минут вернулись наши. При первом взгляде на них стало понятно что им ночью тоже досталось. Обе еле переставляющие ноги, все в засохшей сперме, но с довольными улыбками, они растянулись на кровати.

– Ну как? – пристали мы к ним.

– О-о-о! – других слов у Ритки не нашлось.

А мама вообще только хитро улыбалась.

– Рассказывайте уже! – потребовал я.

– Не-а!

Мама пояснила:

– Мы сейчас с Людкой встретились и решили – ничего вам об этой ночи не говорить. Ни мы вам, ни они своим. Так интереснее. Но было круто, это я вам точно говорю. Я не думала, что на такое способна. И про Ритку не думала.

– Э-э-э… а мы-то так не договаривались! – возмутился батя. – Мы знать хотим! Особенно после этого твоего "я не думала"!

– А вот фиг! Мы же вас не спрашиваем!

Тут меня осенило, что поскольку у них там участвовали две стороны, одна из которых так же сейчас допытывается подробностей, то не все еще потеряно:

– Пап, да отстань ты от них. Я Мишку расспрошу.

– О, точно! А я Серегу! Вот! – посмотрел он на маму – Все равно мы все узнаем!

Маму это не сильно смутило:

– Ага, щас… Мишку он спросит… Мишка сегодня уезжает, а до того за ним Людка с Иркой присмотрят. И ты тоже – посмотрела она на Игоря – На Олега не рассчитывай.

– Это почему?

– Он тебе сам скажет.

Заинтригованный Игорь оделся и пошел искать друга.

Получилось так, как и сказала мама. Несмотря на все мои ухищрения, поговорить с Мишкой наедине не получилось. Рядом всегда оказывался кто-нибудь из женщин и выразительно смотрел на нас. Приходилось замолкать и ждать следующего подходящего момента, который так и не наступил. Игорь с Олегом – вот удивительно! – тоже на эту тему как воды в рот набрали. Мало того, они ни в какую не хотели признаваться что именно заставляет их молчать. Я аж обиделся. Козлы. Проводив соседей до автобуса, подумал, что тайна уехала вместе с ними. Оставалась надежда на Ритку – может проболтается когда-нибудь. Но и она пока только загадочно улыбалась, не давая даже намеков.

На пляже без половины компании мне показалось скучно. А еще я заметил – после прошедшей бурной ночи не тянуло трахаться! В предыдущие дни я был готов по первому зову в любой момент, а сейчас – нет. Кое-как провалявшись под солнцем до вечера, вернулся вместе со всеми домой, и входя в калитку внезапно понял, что и тут меня не ждет ничего интересного. Мишка с Иркой-то уехали! Без них вечерние прогулки потеряли интерес. Поболтать не с кем, а Ритку трахать я и дома могу. К тому же Игорь с Олегом опять исчезли… В общем, скукота.

Перед сном, переодеваясь, мама с сестрой копались посреди комнаты. Я лежал кверху пузом, решая как жить дальше. Отвлек меня батин возглас:

– Ого! Поди-ка сюда!

Заинтересовавшись, я обернулся. Отец что-то рассматривал у мамы между ног.

– Федь, иди глянь! – позвал он.

Я подошел. Сразу бросилось в глаза, что с мамой там что-то не так. В следующую секунду я осознал, что вся ее промежность гладко выбрита. Ни следа от пушистых зарослей не осталось. Ритка расставила ноги, продемонстрировав то же самое. Но если у худой Ритки это смотрелось более-менее нормально, то голая мамина промежность между пухлых ляжек взрослой женщины, с толстенькими гладкими губками и выпуклым животиком сверху, выглядела совсем… ммм… нешаблонно.

– Это вы ночью? – спросил отец. – Зачем?

– А это не мы!

– А кто?

– Так… нашлось кому. Перед вторым разом. Связали и побрили, а потом… ну неважно. Здорово, правда?

– Да уж… – покачал головой батя. – Связали, говоришь? Ну-ну.

В расспросы по этому поводу он вдаваться не стал. Я тоже был уверен что мы ничего бы не добились. Но маленькая часть прошлой ночи нам все же приоткрылась.

– Такой я тебя не видел. – продолжал батя, водя пальцем по гладким губкам. – Можно сказать, я тебя в этом месте не узнаю. Как будто другая женщина. которою я еще не… но сейчас мы это исправим.

Он сбросил трусы, потянув маму на себя. Она хихикала, стараясь отклонится назад, чтобы до последнего дать ему возможность смотреть на голый лобок. Меня к кровати потащила Ритка. Лежа на ней, я некоторое время наощупь изучал непривычно гладкое междуножие сестры, и только с первыми мамиными вздохами не выдержал и сунул член между скользких губок. Ритка обняла меня ногами и часто задышала, подкидывая бедра навстречу. Удивительно, но ее влагалище после прошедшей ночи осталось относительно узким, вопреки моим ожиданиям. А вот Риткино поведение изменилось – казалось, в ней проснулись дремлющие ранее нимфоманские наклонности. Через пять минут я уже не понимал кто здесь кого трахает. Она оказалась сверху, прижимая меня к постели и резко насаживаясь на член, еще и успевая в нижнем положении вращать бедрами. Естественно, меня при такой скачке не хватило надолго, но и она вроде бы тоже осталась довольна.

Утро не принесло ничего нового. Появившийся на пляже Олег, почему-то без друга, снова молчал, на интересующий меня вопрос отделываясь общими фразами. Единственный вопрос, на который я получил внятный ответ – "где Игорь?".

– Уехал. Я разве не говорил?

– Как уехал? Вроде ж не собирался? И попрощаться не зашел!

– Да он сам не ожидал. Собирался завтра-послезавтра, а тут знакомые на машине подвернулись. Ну он и рванул, чтобы в автобусах и электричках не толкаться. А вы на пляже были, попрощаться он просто не успел.

Ну вот, еще одним из компании стало меньше… Десять, блин, негритят… – грустно подумал я, глядя как Олег крутится возле мамы с легко угадываемыми намерениями, но она ему, похоже, отказала. Так ему надо – решил я – Может же женщина просто не хотеть. Да и вообще… Тоже мне, секреты тут развели.

Вернувшись обедать, мы обнаружили что соседняя комната опять занята. На этот раз парнем с девушкой, возрастом где-то между двадцатью и тридцатью. Чуть позже выяснилось, что это молодожены и у них типа медовый месяц. Эх, а я-то надеялся, что опять будет семья вроде нашей! Хотя, конечно, то, как сложилось у нас с соседями – это просто уникальное везение. А с этими, конечно… Ладно хоть не пенсионеры… тогда вообще бы было… А тут хоть посмотреть есть на что – девушка, Маша, хоть и была совсем невысокого роста, чуть ли не ниже меня, обладала вполне модельной фигурой. Такая уменьшенная звезда подиума. К сожалению, формы, и без того у моделей не очень, мягко говоря, выпуклые, тоже были уменьшенные. Грудь под футболкой вообще едва заметна – меньше чем у Ритки. И ягодицы плоские, почти незаметно переходящие в бедра. Зато супруг, Сашка, несмотря на тоже невысокий рост, явно следил за собой, регулярно посещая спортзал. Все эти бицепсы, трицепсы и прочее… даже сиськи, пожалуй, больше чем у жены. Но вообще, вроде бы, ребята нормальные в смысле общения. Олег оценивающе поглядывал на Машу, а я, перехватив этот взгляд, сразу вспомнил, что они с Игорем говорили по поводу таких вот молодоженов. Дохлое это дело, Олежек, смотри – не смотри, а ничего тебе не светит.

На пляж мы уже шли все вместе. Сашка впереди, играя мышцами, мы сзади.

– Слышь, Федь… – дернула меня Ритка, немного отстав. – А как ты думаешь, у него там, между ног, тоже все такое накачанное?

– Хрен его знает. Что-то я не слышал, чтобы там накачать можно было.

Меня больше занимало другое. Это ж теперь, когда они за стеной, через которую все слышно, мы и потрахаться толком не сможем? И мама и Ритка иногда очень громко себя ведут. Мы соседей, конечно, тоже будем слышать регулярно, но им-то можно. А нам как потом объяснять, почему из комнаты где живут родители с детьми по ночам слышны женские стоны, да еще на два голоса? Я поделился мыслями с Риткой.

– Да… – ответила она – Надо что-то придумать.

– Будем вам рты кляпом затыкать. – пошутил я.

– Не, мне так не понравилось. Дышать тяжело.

Оп-па…

– Это когда это тебе не понравилось?

– Ну… – Ритка поняла что проболталась. – Было дело. Неважно.

Сказано это было таким тоном, что я и не пытался расспрашивать дальше. Тем более нетрудно было догадаться когда и где это было.

Пляжное времяпрепровождение снова оказалось скучным. Сашка с Машей это не Мишка с Иркой. И разница в возрасте все же великовата, и интересуются больше друг другом. Мы с Риткой поспорили, как скоро они отправятся в знакомое нам место за пределами пляжа. Ритка жаждала посмотреть, что же там у Сашки между ног, а я просто был не прочь взглянуть на голую Машу. Впрочем, ее купальник и так немного скрывал. Два маленьких треугольничка на груди, которых, однако, хватало чтобы прикрыть то что должно, и подобные им трусики тоже из двух мелких треугольничков – спереди и сзади. Ни я, ни Ритка в споре не победили – трахаться они так и не пошли. Может, не знают пока, где тут для этого подходящее место? – думал я – Как бы это им подсказать…

Вечером был традиционный пир по поводу вселения новых жильцов. Опять я остро ощущал как не хватает Мишки. Молодоженов удалось разделить – Сашка с батей говорили о чем-то своем, мужском, мама с Риткой расспрашивали Машу. Мне было неинтересно ни там, ни там.

– Как она тебе? – спросил сидящий рядом Олег.

– А что? Вы ж с Игорем говорили, что с такими связываться смысла нет?

– Но помечтать-то я могу?

– Ага, мечтатель нашелся…

– Да ладно тебе. – пихнул он меня. – Попытаться-то можно?

– А не боишься, что она про твои попытки Сашке расскажет? А уж что он с тобой сделает… – я представил эту картину и вздрогнул.

– Боюсь. – совершенно серьезно ответил Олег. – Поэтому надо его отвлечь… ну и самого тоже… э-э-э… совратить.

– Ну-ну… Ты, что ли, совращать будешь?

– Ну-у-у… Я Ритку попросить хотел. – признался он. – Я же видел как она на него на пляже поглядывала. И он на нее, кстати, тоже.

– Он!?

– Ну да. Ты не заметил?

– Нет…

– Было-было. – Олег похлопал меня по плечу. – Если бы не это, я бы ничего не затевал.

Тут я с ним немного не согласился:

– Да брось ты, мало ли что там. Ну посмотрел на Ритку… Смотреть-то не возбраняется никому. А большего ему, может, и не надо. Посмотреть – еще ничего не значит.

– Федь, а вот ты, когда на Машку смотрел, что, ни разу не думал что хорошо бы ее трахнуть?

– Думал, ну и что? Он-то, в отличие от меня, женатый. Ему и дома секса хватает.

– Ну Фе-е-едь… Ты ж вроде не дурак. Тебе дома тоже хватает. Причем у тебя вдвое больше хватает, а ты все равно про Машку думал.

– Да не… тут любимая жена… верность и все такое. Ритка от меня этого не требует.

– Скажи еще, что если бы требовала, ты бы на других не смотрел?

Я промолчал. Как-то легко он разбивает все мои возражения. К тому же я сам чувствовал, что он где-то прав. Олег продолжил:

– Если мужик так разглядывает других женщин, значит он готов с ними трахаться. Иногда он сам этого не понимает и никаких шагов для этого не предпринимает, еще и гордится своей стойкостью. Но если такая возможность сама подвернется и ему это ничем не грозит… Особенно при определенной настойчивости со стороны женщины… А уж если она ему хоть чуть-чуть нравится… Федь, поверь опытному человеку.

Я поверил, хотя у меня в глубине души и возились какие-то не до конца оформившиеся сомнения. Но на словах прикопаться было не к чему.

– Ну ладно. – согласился я – А с Машкой что? Ты ж не для Сашки все это затеваешь?

– С этим сложнее. – признался он. – Но что-нибудь придумаем.

Как только мы улеглись спать, из-за стенки донеслись звуки, свидетельствующие об исправном исполнении Сашкой и Машей супружеских обязанностей. Причем одинаково громко слышно было обоих. Затихли, правда, быстро. От родительской кровати минут через пятнадцать послышалась возня.

– Услышат же! – беспокоилась мама.

– Хрен с ними, я их слушал, теперь и они пусть слушают!

– Нет, они же знают что мы с детьми!

– Тогда мы тихо будем!

– Я не могу тихо! И не хочу!

Батя ненадолго успокоился. Но вскоре выдал еще одну идею:

– А пойдем прогуляемся? До моря и обратно?

– Придется… – зашуршала, вставая, мама.

– А меня возьмете? – подал голос я.

– Пойдем уж… раз не спишь… Ритка тоже с нами? Рит? Ты спишь?

Сестра молча посапывала. Похоже, в самом деле заснула. Надо же, а я-то думал, тоже лежит мается, как и я.

– Спит она. – ответил я шепотом. – Разбудить?

– Ну пусть спит, не трогай.

На улице не было ни души. На пляже тоже. Мы остановились в самом центре и мама долго вглядывалась тени по краям – не прячется ли там кто-то, пока отец не сказал:

– Да кто здесь в это время будет? Ночь давно, спят все! Знаете что? А давайте прямо здесь!

– Может, все-таки отойдем? Ну хотя бы вон туда? – возразила она, но отец уже вытряхивал ее из сарафана, надетого на голое тело.

Голая мама, на коленях обсасывающая член не менее голого отца посреди знакомого пляжа, почти в том же месте где мы загорали днем, смотрелась неправдоподобно. Особенно в слабом свете молодой луны. Все было похоже на сон. Плывущие по небу облака временами загораживали луну, и тогда наступала темень, в которой на черном фоне моря были видны только светлые фигуры родителей. Мама держалась за бедра отца, двигая головой и тяжелая грудь покачивалась в такт движениям. Отец водил руками по ее голове, взлохмачивая волосы. Тишину нарушал только негромкий шум накатывающих волн и мамино причмокивание. Засмотревшись, я чуть не забыл за чем пришел.

Она выпустила член и развернулась к отцу задом. Я очнулся, наконец поднеся свой орган к ее губам. Мама только успела открыть рот, как мощный толчок вонзившегося в ее тело отца швырнул ее вперед. Ее губы сомкнулись на члене почти у лобка. Еще никто не брал у меня так глубоко. Ощущение было настолько непередаваемым, что я прижал ее голову к себе и не отпускал, чувствуя как язык мечется, пытаясь меня вытолкнуть.

Батя продолжал трахать маму сильными, но редкими толчками, я, отпустив ее, наслаждался губами, когда со стороны деревни показались две темные фигуры. Вот же черт! Кого тут по ночам носит!? – я не знал что делать. Мама с отцом, оказавшись к ним спиной, их не видели. У меня же моментально схлынуло все возбуждение, хорошо хоть эрекция осталась. Фигуры приблизились, пока не замечая нас в удачно наступившей темноте. Метров с двадцати стало понятно, что это какая-то парочка решила погулять ночью. И тут луна засияла во всей красе. Разглядев что происходит, они остановились, переговариваясь. Я не различал с такого расстояния лиц и очень надеялся, что они тоже нас не опознают. Хотя какого черта? – нам с ними не жить. Может я их первый и последний раз вижу. Пусть смотрят. Я снова натянул мамину голову до упора.

Парочка посовещалась и принялась раздеваться. Совсем, догола. Светлые тела было отлично видно. А раздевшись, оба двинулись к нам. При ближайшем рассмотрении это оказались смутно-смутно знакомые женщина и мужчина лет тридцати с небольшим. Вроде бы я их мельком видел на пляже, но не уверен. Батя, заметив их когда они подошли вплотную, взглянул на них и ухом не повел, разве что принялся демонстративно, на публику, полностью вытаскивать член так же вставлять обратно… А вот мама вся забеспокоилась, стараясь рассмотреть кто к нам пожаловал, но член во рту не давал ей повернуть голову. Пара, посмотрев на нас, окончательно приняла решение. Женщина стала на четвереньки рядом с мамой, выпятив зад, а мужчина сделал мне недвусмысленный приглашающий жест, становясь сзади нее на колени рядом с отцом.

Я не стал отказываться, откинул закрывающие лицо длинные светлые волосы и сунул член в распахнувшийся рот. Сначала неглубоко, но с каждым разом она всасывала его все сильнее. Головка ощутимо упиралась в нёбо, но покачиваясь от толчков мужика, тетка, выпустив почти весь ствол изо рта, в следующий раз еще немного приближалась губами к лобку. Член, по ощущениям, доставал уже до горла, плотно упираясь головкой. Мужик что-то сказал отцу, сопроводив это замысловатым жестом. Батя кивнул и они поменялись местами. Мама качнулась от вошедшего в нее члена незнакомого мужика. Отец же сильным толчком насадил на кол его подругу. Мой член снова уперся в глубине ее рта, едва не согнувшись. Ее тело потряс следующий отцовский толчок.

Куда у нее только все помещается? – гадал я, раз за разом натягивая ее голову на член. Головка плотно упиралась в глубине рта, но половой орган, на пике возбуждения, максимально увеличившийся, помещался весь. Ее губы не просто касались лобка, а прижимались к нему, горячий язык касался мошонки, но тетка, судя по всему, не испытывала при этом никаких затруднений. Я, вцепившись в длинные волосы, трахал ее рот, вжимаясь лобком в губы и вглядываясь ее в покрасневшее, с похотью в глазах лицо.

Мама под напором мужика кончила, громко, не сдерживаясь. Мужик вроде бы тоже, хотя я не был в этом уверен. Оставив ее, он тронул отца за плечо. Коротко переговорив, батя лег на спину. Мужик поманил меня к себе. С сожалением вытянув из глубин женского рта член, я перебрался к нему. Женщина, обнаружив что ее никто не трахает, огляделась и взобралась на отца. Мужик проследил, как батин орган скрывается в ней и недвусмысленно глядя на меня растянул ее ягодицы, потирая анус. Снаружи сжавшееся отверстие выглядело неприступным, но член вошел ей в зад на удивление легко. Похоже, этим входом пользовались регулярно. Женщина сладостно взвыла, когда оба члена в ее отверстиях пришли в движение. Мои руки с наслаждением мяли виляющие рыхлые ягодицы. Женщина постанывала и подмахивала нам.

Мужик же тем временем снова занялся мамой. Уложив ее на спину так, чтобы видеть как мы трахаем его подругу, он высоко закинул ее ноги, заставив коснуться коленями груди и толкнул член в нее. Я разглядел мамины губки, немного раскрывшиеся вокруг входа, но орган мужика проник в нее чуть ниже. Тоже в попу! – понял я, наблюдая как он осторожно входит в ее прямую кишку. Мама шумно дышала, я видел как колышется ее живот и временами мне казалось, что это его изнутри растягивает член трахающего ее в зад мужика.

Тетка подо мной забилась в оргазме, да так что сжавшийся анус вытолкнул меня из нее. Увидев это, мужик снова поманил меня к себе. Он шепнул что-то маме на ухо. Она кивнула, присела на корточки над растянувшимся мужиком и села на член. Попой! Затем откинулась и я занял влагалище, ставшее узким, почти как у Ритки. Вместе мы трахали маму недолго – мужик наконец кончил. Я же честно довел ее до оргазма, лишь потом позволив себе то же самое. Батя в это время, глядя на нас, поставил партнершу раком и несмотря на ее крики драл в задний проход. Впрочем, и это тетке, вроде, нравилось. А уж батя вообще пребывал на седьмом небе.

– Вы кто? – задал вопрос отец после того как все закончилось.

– Какая разница? – ответила женщина, натягивая кружевные трусики. – Мы все равно сегодня уезжаем.

– Да, за нами машина через два часа приедет. – подтвердил мужик, бросив взгляд на часы. – Вот решили прогуляться на прощание. А получилось заодно и… здорово получилось, мне понравилось.

– И мне. – сказала женщина. – Спасибо. Вы часто здесь так развлекаетесь?

– Первый раз. А что?

– Да так… Жалко что раньше не встретились.

Они ушли, оставив нас одних. Батя задумчиво посмотрел им вслед и произнес:

– Мда… Совершенно без комплексов люди. А ты бы так смогла? – обратился он к маме.

– С незнакомцем? Так я и смогла. Как будто ты не видел? Или ты имеешь в виду вот так подойти к трахающимся незнакомым людям и поучаствовать в их оргии?

– Да, именно это.

– Нет, до такого я еще не дошла. Хотя как знать, как знать? Теперь может и смогла бы.

Она оделась:

– Ладно, пошли домой. Я спать хочу.

– Саш… – отозвал отец его утром. – Ты в курсе из чего тут стены?

– Нет, а что?

– Доска. Одна. Вот такая. – он показал пальцами полсантиметра. – Слышимость представляешь какая?

Сашка сразу все понял и покраснел. Густо-густо.

– Простите… мы не подумали…

– Да ничего страшного, Саш. Мы люди взрослые, все понимаем, только порадовались за вас. Я вообще к тому, чтобы ты сразу знал и потом не удивлялся когда это обнаружишь. Можете и дальше не стесняться, просто имей в виду.

– Хорошо.

Сашка вернулся к жене и принялся шептать ей на ухо. Маша тоже моментально покраснела, переводя взгляд с отца на меня. Я украдкой улыбнулся ей и показал большой палец. Она покраснела еще больше.

День шел как обычно. Я снова смотрел на Машу и вспоминал вчерашний разговор с Олегом. А ведь и в самом деле, регулярно ловлю себя на мысли что не прочь ее трахнуть! И Сашка иногда на Ритку посматривает. Правда, никакого сексуального интереса я в его взглядах не заметил. Он и на маму так же смотрит. Или я чего-то не понимаю в его взглядах? Тогда получается, он маму тоже трахнуть не против? А что, она очень даже… Пусть я не беспристрастен, но вполне могу себе представить, что она может заинтересовать молодого парня. Или я ошибаюсь и он на них смотрит просто потому что смотрит? В любом случае – решил я – есть ли у него какие-то желания или нет, насчет Ритки и мамы они одинаковые.

– Федь… – подплыл ко мне Сашка. – А нас правда так громко слышно было?

Видно ему этот вопрос не давал покоя с утра. Тоже, наверное, думает теперь как им дальше тут жить и трахаться.

– Как на соседней кровати. – честно ответил я.

– Твою ж мать! Я и не подумал! – зло стукнул он кулаком по воде, подняв тучу брызг. – Федь, а твои – он мотнул головой в сторону родителей – Они как к этому отнеслись?

– Да забей. Что тут такого? Как будто они сами не трахаются.

– Откуда ты знаешь?

– Они в прихожую выходят. И потише стараются. Но все равно слышно. – сдал я маму с отцом.

– Понятно. А сестра твоя что про нас говорит?

– Ничего. Забей, говорю. Обычное естественное дело. Кого ты этим удивить хочешь? Или ты думаешь что если бы мы вас не слышали, не догадались бы что вы трахаетесь?

– Тоже верно. Но все-таки… а, ладно! Федь, а развлекаетесь вы как?

– Ну-у-у… никак. Гуляли по вечерам, пока вместо вас тут пацан с сестрой жили. А теперь и не знаю.

– То есть делать тут нечего?

– Нечего.

– Эх, говорил я Машке – в город ехать надо!

Машу в это время Олег учил нырять, вежливо подталкивая и поддерживая в нужные моменты. Забава была довольно простая – схватить за ноги и вытолкнуть из воды вверх. При удаче взлетевший успевал перевернуться и взмахнув ногами войти в воду головой. Мелкая Маша была легкой и Олегу не составляло труда выталкивать ее на достаточную высоту. Сашка хмуро поглядывал в ту сторону, но сдерживался.

– Сань, не нервничай. – не выдержал я – Пусть их. Олег и Ритку этому учил, и меня. Хочешь, пойдем так же Ритку побросаем?

Ритка согласила сразу. Не знаю, Олег с ней успел поговорить или она по собственной инициативе, но как только мы с Сашкой попытались поднять ее повыше, она неуклюже замахала руками и рухнула на него, обхватив руками и ногами. Всего на несколько секунд, но я видел, что в эти секунды она плотно прижималась к нему, в том числе промежностью к Сашкиным плавкам. Плавки после этого, к слову, заметно оттопырились.

Смущенный Сашка зыркнул в сторону жены, по счастью не заметившую этот момент, а Ритка потребовала повторить, обещая что падать больше не будет. Несмотря на то, что так вызывающе она больше не поступала, нам все равно приходилось постоянно ее ловить. И, само собой, не выбирая за что хватать. Ритка, несомненно, прикладывала определенные усилия чтобы упасть правильно, так что минимум раза три ее грудь попадала точно Сашке в ладонь. Про хватание за остальные части тела я вообще молчу. По Сашке была яно видна борьба между желанием дальнейшей возни с Риткой и все чаще недовольно посматривающей в нашу сторону Машей.

Нашими игрищами заинтересовалась мама. Постояв рядом, она потребовала то же самое для себя. Мы схватили ее за бедра над коленями и попытались поднять. Мама, естественно, была заметно тяжелее Ритки. Почти сразу руки соскользнули, проехались по бедру и уперлись ей в промежность. Рядом с моими в том же месте я почувствовал Сашкины. Правда, он их тут же отдернул, с некоторым страхом уставившись на маму. Она никак не отреагировала на случившийся казус, потребовав попытаться еще раз, но как положено. Со второй попытки у нас получилось лучше, но потом руки все равно соскользнули. Я успел развернуть ладонь и умудрился прижать чуть раньше оказавшуюся там Сашкину руку прямо к маминым губкам. И некоторое время не отпускал. Мама снова не подала виду. Сашкино лицо выражало совершенную растерянность. Я бы на его месте тоже ожидал за такое оплеуху. Все это прекратила подплывшая Маша. Как ни странно, я не заметил чтобы она сердилась на мужа. Наверное, не допускала мысли, что он может себе что-то позволить в моем присутствии, да еще с мамой.

После обеда Маша с Сашкой с нами не пошли. Сказали, придут чуть позже. Само собой все все поняли. Только полному дебилу непонятно для чего остаются. Батя на всякий случай предупредил, не особенно утруждаясь соблюдением приличий:

– Только учтите, стенки все одинаковые, внутренние и наружные. А тут днем, бывает, люди во дворе ходят.

Явились они всего лишь через полчаса. Наверное, необходимость соблюдения тишины испортила им удовольствие. Перепихнулись по-быстрому и все.

За это время я успел узнать у Ритки, что Олег с ней таки говорил и она согласилась. А вот потом она предупредила об этом маму – ну чтобы та не слишком удивлялась поведению дочери. И вот тут внезапно выяснилось, что мама тоже желает принять участие в заговоре, причем тоже в качестве соблазнительницы. О чем по примеру дочери предупредила отца. Батя всемерно их поддержал, в обмен на лояльность объявив о своих видах на Машу. По возможности конечно. Таким образом, все мы плюс Олег оказались участниками коварного заговора против молодых супругов. Я, по сложившейся в последнее время традиции узнавший все последним, этому только порадовался. С такой поддержкой наши шансы здорово возрастали.

Планы, судя по всему, разрабатывались тоже без моего участия. Ну конечно, где уж мне, молодому и глупому, предлагать что-то опытным взрослым людям. Оставалось только наблюдать как разворачиваются события и при удаче воспользоваться плодами. Правда, была еще вероятность, что никаких планов не было, сплошная импровизация, но я в это не очень верил. Короче, после ужина поступило предложение прогуляться до моря и искупаться. Это было поддержано всеми. Плескались мы с удовольствием, чему немало способствовала выпитая за ужином малая толика вина. Чем дальше, тем больше меня охватывало предвкушение чего-то, что обязательно должно было сегодня произойти.

После купания, как в самый первый день, из-за присутствия Маши возник вопрос – где без лишних глаз выжимать купальники. Впрочем, Ритка уверенно потащила маму с Машей под тот самый обрыв. Зачем-то взяли и меня – постоять на страже. Правда, в этот раз я не пытался подсмотреть. Женщины немного замешкались – как оказалось, Ритка и мама предусмотрительно взяли с собой легкие платьица и сняв мокрые купальники надели их на голое тело. Маше этот вариант не понравился. Ссылаясь на слишком короткую юбку, она пыталась досуха отжать хотя бы трусики. Впитавшая воду ткань сопротивлялась, оставаясь влажной, и в конце концов Маша поддалась на уговоры мамы с Риткой, последовав их примеру.

Когда они были готовы, я сообразил что сам стою в мокрых плавках. Женщины ушли, а я не торопясь выжал из них все что смог, натянул обратно и отправился следом. Еще пожалел, что мужская половина не догадалась взять с собой что-нибудь сухое для переодевания. Так, в одних плавках и пошли. Мое удивление было безмерным, когда я никого не обнаружил в положенном месте. Ну не козлы!? – думал я. – Наверное, увидели что женщины возвращаются и решили что все в сборе вместо того чтобы пересчитать вернувшихся! Повезло, что дальнейшие планы обсуждали еще при мне и я был в курсе что следующим пунктом программы должна быть прогулка вдоль берега.

Отправившись в нужном направлении, я больше всего боялся что они поменяли планы и я их не найду. Быстро идти мешали трава и похрустывающие камешки, попадающиеся под ноги. Несколько раз я чуть не упал, пробуя ускорить шаг. Пляж остался далеко позади, а море шумело внизу, под обрывом. Никого. Даже голосов не слышно. Может, я чего-то напутал и они в другую сторону пошли?

Впереди мелькнула фигура в светлом платье. О, нашлись! – обрадовался я и устремился туда. Через секунду я понял, что фигура всего одна. Нет, не одна, рядом еще кто-то, просто темнее. И стоят они почему-то сильно в стороне от тропинки, у здорового, в человеческий рост камня, похожего на столб посреди россыпи камней поменьше. Еще не до конца осознав что это значит, я замер. А потом тихо-тихо, прячась за там и тут торчащими высокими сухими пучками какой-то травы, добрался до ближайшего камня и выглянул. Маму я узнал еще раньше, а теперь убедился что рядом с ней находится Сашка. Нет, мои подозрения не оправдались, они вели себя очень прилично, стояли рядом и мама что то говорила. Интересно, как Сашка тут без жены оказался? Я прислушался.

– Вот же, смотри! – указывала мама на каменный столб. – Вон голова, вот руки, здесь на ноги похоже… а тут вот… тоже похоже. – указала она на место, где якобы начинаются ноги. Я, честно говоря, с большой натяжкой мог бы опознать указываемые ею части тела. Сашка тоже:

– Ну-у-у… может быть. Руки, пожалуй… ну да. Голова пусть тоже. А ноги – не, не похоже. И это, между ног… не похоже.

– Почему?"Это"-то почему непохоже? По-моему – вполне! – мама погладила вертикальный каменный выступ, словно это был настоящий член.

– Непропорционально. – ответил Сашка. – Где это ты видела до колена?

– У идолов часто делают гипертрофированные части тела. Особенно эту. У какого-нибудь бога плодородия например.

– Тогда стоять должен. Вперед.

– А может он именно вот так стоит? У тебя самого что, всегда строго горизонтально?

– Ну-у-у… почти.

– Да ладно. – хмыкнула мама. – Давай проверим?

Сашка автоматически прикрыл пах.

– Давай-давай! – мама отвела его руки и потрогала плавки спереди. – Вот, у тебя тоже не торчит. Хоть я и чувствую, что ты возбужден. – она прижала ладонь к выпуклости плавок.

– Э-э-э-э… это не полностью встал… – с трудом выдавил из себя Сашка.

– Да? Саш, а давай его достанем? Можно?

Мама гладила ладонью выпирающий под плавками предмет и смотрела Сашке в глаза. Видимо, рассмотрев там согласие, она, тщательно изучив член сквозь ткань, стянула плавки до земли. Член меня не впечатлил. Обычный средний размер, чуть больше моего. Да еще и не стоит. Точнее, не торчит как он обещал, хотя явно потолстел и выпрямился. Мама потрогала его:

– Ну, вставай же! Саш, в чем дело? Ты мне сейчас что-то говорил про "горизонтально"?

– Э-э-э-э-э…

Я его понимал. Мамина настойчивость его больше пугала, чем возбуждала.

– Вот, Саш, чтобы тебе было проще… – мама стянула платье с плеч, обнажив качнувшиеся груди.

Сашка уставился на них. Мама сжала член в ладони, легонько подрачивая, периодически отпуская и оценивая плоды своих трудов. Не удовлетворившись, взяла его руку и положила себе на грудь:

– Потрогай. И другую тоже.

Сашка неуверенно взялся и второй рукой. Член вставал на глазах. Мама держала его двумя руками, попеременно сжимая и поглаживая. Сашка вроде тоже освоился с ее грудью. Ну, сейчас она его трахнет! – решил я. И ошибся.

– Вот! – мама сделала полшага назад, любуясь торчащим членом. – Я же говорила – все равно немного вниз смотрит!

Сашка тоже посмотрел вниз, разочарованно разглядывая покачивающий вздувшейся головкой орган. Наверное, забыл с чего все началось. Потом снова уставился на мамину обнаженную грудь.

– Ладно, Сань, давай я тебе еще подрочу. Вижу же что хочешь.

Член снова оказался у нее в руках. Сашка облегченно выдохнул, расставляя ноги и потянулся к маминой груди.

– А я, Саш, люблю чувствовать в руках член… – негромко приговаривала мама, ритмично натягивая кожицу на головку. – Он у вас как живой, твердеет, вздрагивает… живет своей жизнью. Я прямо чувствую, что ему приятно, а что нет. А ты, Саш? Ты любишь трогать женщину там?

– Аг-х-ха… – выдохнул он.

Мама оторвала его руку от груди и сунула себе между ног:

– Погладь меня там… пожалуйста. Да, да, так. Пальчик вставь… – тихо всхлипнула, видимо когда палец оказался во влагалище. – Нет, лучше два. А-а-ах… Теперь двигай ими, двигай!

Подол платья закрывал от меня то, что под ним происходило, но поведение маминых рук на члене изменилось. Равномерное поглаживание сменилось неритмичными дергаными движениями. Сейчас кончит – догадался я. Точно в ответ на мои мысли мама громко выдохнула, немного присев и сжимая колени, а заодно Сашкину руку между бедер. Сашка выдернул ее, снова взявшись за грудь. Мама опять занялась членом, перед самым концом задрав спереди платье. Мы с Сашкой успели увидеть выбритый лобок и ударившую в него белую струю.

– Испачкал… – мама прижала подол подбородком, пучком травы стирая тягучие потеки. – Вот, хоть так…

Потом обратила внимание на Сашку, уставившегося на ее промежность и так и не убравшего член:

– Ой, у тебя тоже! – показала на слегка измазанную головку. Посмотрела на траву в руке – Нет, жесткая, тебе больно будет. Дай я лучше оближу.

Еще не договорив, она присела и схватила головку губами. Сашкины бедра непроизвольно дернулись вперед, но мягкий член только согнулся.

– Подожди… – на секунду оторвалась мама.

Слизывание маленькой капельки понемногу перешло в настоящий минет. Мама взяла член в рот весь, касаясь губами Сашкиного лобка, но он все равно тянул ее голову к себе и выгибался вперед. Мама не сопротивлялась этому довольно долго. А когда начала понемногу отодвигать его от себя, упираясь в живот, я понял, что у него снова встает и в мамин рот уже не помещается. Вскоре она обсасывала нормальный твердый орган, с некоторым усилием натягивая на головку губы. Сашка стоял, закатив глаза и наслаждался.

– Саш, у меня губы устали… – оторвалась от него мама. – Давай по другому?

– Как?

– Ложись.

Он вытянулся на траве. Мама сбросила платье, присела над ним на корточки и медленно села на член, будто бы изучая вагиной каждый миллиметр нового мужского органа. Я услышал тихий, но от того не менее сладостный стон на два голоса. Сашка охал не меньше скачущей на нем мамы. Кончив еще раз, мама встала раком и он взял ее сзади, размеренно накачивая блестящим и твердым поршнем.

– В тебя можно? – спросил он в конце.

– Да-а-а-а! – выдохнула натянутая по яйца мама.

– Нас, наверное, ищут… – предположил Сашка, играя с грудью лежащей рядом женщины.

– Пусть. Сейчас отдохнем и пойдем.

– Это тебе "пусть". А мне Машка знаешь что скажет?

– А мы заблудились! – хихикнула мама. – Ночь, темно, местность незнакомая…

– Слушай, а и вправду, мы их найдем теперь?

– Да найдем, найдем… Ну ладно, пошли. – поднялась она.

Я подождал пока они отойдут на достаточное расстояние и двинулся следом. Ну – рассуждал я – полдела сделано. Теперь на очереди Маша. Интересно, ее там не трахнули уже? Да нет, не должны… сначала про Сашку узнать надо. Вдруг он, вопреки предположениям, сильно стойким оказался и у мамы ничего не вышло?

Когда я добрался до них, в самом деле едва не заплутав, все были в сборе. Сашка обнимал жену, посадив на колени. Маша выглядела весьма недовольной. Но явно не настолько, как могла бы, если бы догадалась чем муж занимался последние полчаса. Однако, сердито выговаривая мужу, не обратила внимания что ее юбка задралась сбоку, открыв бедро и ягодицу. Из этого я сделал вывод что разговор между ними серьезный и Сашка теперь от нее не отойдет, заглаживая вину. То есть Маша сегодня точно не наша.

– Мам, как ты умудрилась Сашку от нее увести? – спросил я, садясь между ней и отцом.

– А ты откуда знаешь?

– А я вас видел.

Мама и бровью не повела. Типа ну видел сын как она с чужим мужиком трахалась – ну и что такого? Вот семейка-то у меня теперь – подумал я – вообще никаких запретов! Даже неинтересно.

– Я когда тот столб увидела – сразу всем сказала что он на идола похож. – начала она рассказывать – Никто, конечно, не поверил. А подойти и посмотреть только Сашка согласился. – она хихикнула. – Потому что я когда всем это предлагала, именно его за руку туда потянула. Остальные нас подождали-подождали, послушали умные обсуждения, сказали "догоняйте" и ушли. А дальше…

– Дальше я, наверное, видел. И что, Машка теперь сильно на него злая?

– Прилично. Вон, высказывает. – кивнула она в их сторону. – Про то, что он со мной трахался, она, конечно, не догадывается. Основная претензия – почему он ее так надолго покинул. Каменюка, мол, важнее жены и все такое.

Сашкины оправдания Машу, похоже, только разозлили. Оно и понятно, трудно с ходу выдумать вескую причину для столь долгого разглядывания камня. Наверняка Сашка по пути, находясь под впечатлением от произошедшего, не озаботился придумыванием правдоподобного объяснения и теперь плел что-то неубедительное.

– Ах так!? – вскочила Маша после его очередного "Э-э-э… так это, Маш… Ну… " – Тогда я тоже пойду прогуляюсь часок-другой! И только попробуй меня не дождаться!

–Маш, ты куда? – жалобно спросил покинутый супруг – Куда ты одна? Темно же, заблудишься… и вообще.

– А я с собой кого-нибудь возьму!

Решительно шагая мимо нас, она выразительно посмотрела на меня и на отца. Мы оба поднялись, батя виновато развел руками перед Сашкой и мы с ним заторопились за скрывшейся в темноте Машей.

Она шла прямо по траве, не выискивая тропинок. Мы догнали ее не сразу. Куда она несется? Минут пятнадцать уже топаем. Вокруг одна голая степь с короткой травой. Еще не хватало в самом деле заблудиться. Я посмотрел на небо. Звезд было дофига и я, житель сугубо городской, совершенно не понимал как по ним можно сориентироваться. Намного интереснее было смотреть на шагающую впереди Машу. Ветерок раздувал легкую короткую юбку, временами приподнимая. Маша привычно прижимала ее к ногам, но с нашей стороны, сзади, на пару секунд показывалась маленькая попа.

– Маш, а тебе не страшно? – спросил отец.

– С чего бы?

– Ну как же… ночь, темно… никого вокруг.

– А вы?

– А вдруг мы к тебе приставать начнем?

– Но не начали же!

– Так мы пока всю дорогу на попу твою любовались. Ты, Маш, юбку вообще снять можешь. Мы уже все посмотрели, а тебе с ней бороться не придется.

– Не, я лучше оставлю. – она одернула ее, как будто это могло помочь. – И как вам моя попа? – ехидно поинтересовалась она.

– Ничего так… Я бы потрогал, если бы ты разрешила.

– Обойдетесь. У меня для этого муж есть.

– А посмотреть-то можно?

– Не насмотрелись еще?

– Маш, ну разве можно на это насмотреться?

– Да ну? – Она хотела сказать еще что-то язвительное, но тут коварный ветерок опять взметнул юбку вверх.

Спереди вид был не хуже. Голенький лобок и стройные ножки на мгновение мелькнули перед нами, Маша, на манер Мерилин Монро, быстро наклонилась, прижимая юбку и сердито спросила:

– Насмотрелись?

– Неа. – ответил я.

– Не насмотрелись. – подтвердил отец. – Красиво… Прямо бы изнасиловал!

– А я бы сопротивлялась!

Она изобразила боксерскую стойку. Отец расхохотался:

– Маша, мы в разных весовых категориях! Ну сама посмотри!

Он шагнул к ней и взявшись за талию легко приподнял над землей:

– Вот так например. И пришлось бы тебе, как говорится, расслабиться и получать удовольствие.

– Пришлось бы… – согласилась она, перестав безуспешно болтать руками и ногами. – Только какое же это удовольствие?

– А вдруг понравилось бы? – отец не спешил ее отпускать. – А еще, Маш, я вот так могу!

Он совершенно без напряга перевернул ее вниз головой.

– Ой! – взвизгнула Маша.

– Ого! – восхитился отец.

Юбка завернулась и перед его носом оказалась ничем не прикрытая женская промежность.

– Да тут не только попка, тут и писечка аппетитная! Прости, Маш, но я не удержусь!

Батя провет языком по ее щелке, всунув его между плоских, почти незаметных губок. Маша задергалась, требуя немедленно ее отпустить, но тщетно. Язык отца обрабатывал ее клитор, двигаясь между губками. Он прижимал ее к груди, крепко удерживая и не обращал внимания на протесты. Прямо перед ее глазами на его плавках увеличивался бугор. Вскоре Машино сопротивление начало затихать. Сначала она замолчала, а потом престала болтать ногами и вырываться.

– Нравится, Маш? – присел я рядом с ней.

Она не ответила, только посмотрела на меня. По затуманившемуся взгляду я без слов понял что ей не до разговоров.

Рассудив, что не очень справедливо когда удовольствие получает только она, я сдернул с бати плавки. Толстый член вывалился наружу. Несмотря на багровую головку перед глазами Маша никак на него не отреагировала. Я взялся за теплый твердый ствол и поднес головку к приоткрытым губам, подтолкнув голову вперед. Как только мужская плоть коснулась губ, рот распахнулся и член оказался внутри. Отец, почувствовав это, удовлетворенно вздохнул и сделал языком что-то такое, от чего Маша, задрожав, кончила. Ее голова безвольно повисла с членом во рту. Я взялся за нее, двигая на отцовском стволе. Бате это понравилось. Он покачивал бедрами навстречу скользящим по члену губам, не забывая вылизывать Машину промежность.

Судя по всему, его отвлекала необходимость удерживать ее на весу. Отец опустился на траву, ложась на спину. Маша, почувствовав свободу, и не подумала слезть. Прижавшись еще плотнее промежностью к его губам, она принялась самостоятельно двигать головой, обсасывая толстый орган. Пока я снимал плавки, отец прижал ее голову вниз и из наполнившегося Машиного рта закапала сперма. Я зашел сзади и приподняв ее бедра толкнул член вперед. Она вздрогнула, почувствовав проникновение в святая святых, что не помешало мне натянуть ее до яиц. Влагалище у нее тоже оказалось маленьким, тесным и коротким. Как ее отец трахать собирается? – думал я, растягивая его во все стороны быстрыми толчками. Маша, первое время пытавшаяся отодвинуться от достающего до дна члена, теперь сама насаживалась на него, громко ахая. Перед самым ее оргазмом влагалище сильно сжалось, я с трудом протолкнул член последний раз и излился, слушая как она кончает.

Кто-то потрогал меня за плечо. Я поднял глаза и увидел перед собой Олега.

– Ты что здесь делаешь?

– За вами пришел. Послали обратно вас привести, а то ж вы дорогу в темноте не найдете. А тут у вас вон как удачно! Ну-ка, Федь, подвинься…

Он разделся. Плохо соображающую Машу сняли с отца, поставив раком. Сзади в нее ворвался еще один член. После первого толчка Маша обернулась, взглянула на трахающего ее Олега и со стоном прогнулась, подставляя ему вагину. Вообще Машкины стоны, долгие и громкие, должны были, на мой взгляд, далеко разносится в ночной тишине. Вполне могут и до Сашки долететь. Я спросил Олега:

– Слушай, а нас там слышно?

– Ага. – выдохнул он, в очередной раз загнав член в Машу. – Еле-еле, но слышно.

– И что Сашка?

– Я сказал, здесь постоянно кто-нибудь трахается. Все, не мешай. Ух, тесная какая! – это Маша опять кончила, сжимая влагалище.

У бати снова начал вставать. Я понял, что сейчас мы пустим Машу по второму кругу. Олег кончил прямо в нее, и не подумав спросить разрешения. Маша, не поддерживаемая больше им, повалилась на бок.

Отец сразу же подтащил ее под себя и в мокрое влагалище ворвался еще один член, побольше двух предыдущих. Машка взвыла, приняв в себя этот кол. Отец навалился на нее, сдирая футболку. На свет появились две небольшие выпуклости, увенчанные непропорционально крупными сосками. Один из них батя тут же втянул в рот, продолжая ритмично шевелить тазом между стройных длинных ног. Трахал он ее долго, меняя ритм и извлекая из нее все новые и новые звуки. Я, сжав в кулаке вставший член, нетерпеливо ходил вокруг них, уже собираясь просто трахнуть ее в рот и наконец успокоится. Но батя, зарычав, кончил и уступил место мне.

Теперь Машино влагалище ничем не напоминало ту узкую дырочку что была в самом начале. Я трахал хорошо разработанное влагалище, не уступающее по размерам маминому. Маша так же вертелась подо мной, точно не заметив смены партнера. Под ее крики я кончил и на мое место лег Олег. Мы с отцом долго искали в темноте отброшенные плавки и успели одеться, а он только-только приближался к финишу. Наконец вагина Маши приняла последнюю порцию спермы.

– Мда… – задумчиво выдал отец, когда мы подняли ее на ноги.

Вся нижняя часть тела у нее была в сперме. Где-то несколько капель, где-то густые потеки. Промежность, лобок, ягодицы, лодыжки, живот… Из нее даже сейчас вытекало, размазываясь по бедрам. Машка не замечала этого, стояла, покачиваясь, и глупо улыбалась. Неудивительно – думал я – столько раз кончить за какой-то час, а может и меньше. С одним Сашкой так не получится. Только что теперь делать со следами, чтобы этот Сашка их не обнаружил?

– Море далеко? – спросил батя Олега.

– Далеко. – вздохнул тот.

– А что же делать?

– Мальчики, чего вы? – очнулась Маша.

Я молча указал ей на ноги.

– Ой! – разглядела она потеки. – Как я такая вернусь?! Вы что наделали, а!?

– Тихо! – прекратил батя начинающуюся истерику. – Олег, а деревня далеко?

– Не очень. От места, где мы сидели с полкилометра в сторону моря.

– Ясно. – отец принял решение. – Мы идем в деревню. Сейчас темно, ночь, разглядывать нас некому, а там Машу сразу в душ. А ты, Федь, когда мимо будем проходить, завернешь к нашим. Скажи, что Олег нас возле деревни нашел и мы решили к ним не возвращаться, а сразу туда. Понял?

– Понял… А как мы оттуда дорогу найдем?

– Да легко. – рассмеялся Олег. – Там тропинка сначала всего одна, по ней и идите. А потом уже деревню увидите, фонари-то давно зажгли.

Так и сделали. На полпути Олег указал мне в сторону:

– Иди туда. Постарайся не сбиться. Если что, покричи, они услышат.

Я посмотрел им вслед и пошел в указанном направлении.

Несмотря на опасения, дорога оказалась верной. Сначала впереди замаячили деревья на фоне неба, а потом я услышал и голоса. Вопреки ожиданиям, услышав мою версию никто не засомневался в ее правдивости. Мама с Риткой поднялись, Сашка тоже, но сразу плюхнулся обратно:

– Нет, я останусь!

– Саш?

– Машка же сказала здесь ее ждать – вот и буду ждать! А то сначала ругается, говорит сидеть а сама домой! Вот пусть сама теперь сюда идет если не хочет, чтобы муж на всю ночь здесь остался!

Наши уговоры на него не подействовали. Не уйду – и все тут! Устав спорить Ритка сказала:

– Ладно. Федь, мам, вы идите, скажите там что и как, а то они о нас беспокоиться начнут. А я еще попробую Сашу убедить.

– Пойдем. – потянул я маму, немного догадываясь о намерениях сестры.

– Подожди! – притормозила она меня как только мы отошли шагов на двадцать и скрылись за кустами. – Федь, она ж его сейчас трахнет!

– Думаешь?

– Конечно! Ночь, темно, вокруг никого. Она такого шанса не упустит Зря что ли осталась?

– Посмотреть хочешь?

– Ага.

– Ну, пошли обратно. – согласился я. – Только тихо.

Ритка с Сашкой еще сидели на своих местах, пытаясь уловить в тишине наши шаги.

– Ушли. – подал голос Сашка.

– Ушли. – согласилась Ритка. – Саш, ты правда собираешься здесь до утра сидеть?

– Да!

– Из-за Машки?

– Из-за нее.

– Ох, дурак ты, Сашка… – Ритка вздохнула. – Она, конечно, припрется, но не раньше чем через час – полтора. – Она села рядом с ним, проведя пальцем по мускулистой груди. – Саш, а можно тебе нескромный вопрос задать?

– Ну-у… задавай.

– А у тебя до свадьбы много женщин было?

– Э-э-э… нет. – Ритке, похоже, удалось его смутить.

– А у Маши?

– Н-не знаю… Кажется, никого…

Ритка помолчала и призналась:

– А у меня были мужчины. Но я тоже мужу скажу, что он первый.

Сашка возмущенно засопел, поняв намек. Ритка продолжила:

– Саш, я теперь боюсь, что у меня там все растянулось и муж сразу догадается.

– А как же это… ну… там же кровь первый раз должна быть и больно? Все равно же поймет?

– Да ерунда! Кровь не всегда заметна, а больно… ну крикну погромче.

Сашке такие мысли в голову, видно, не приходили. Он задумался, явно о жене. Наверняка их первый раз вспоминает.

– Слушай, Саш… А давай ты проверишь, как там у меня? Похоже что там никого еще не было или нет?

– А? – вынырнул он из своих размышлений.

– Потрогай меня, говорю. – Потянула Ритка его руку под платье. – Похоже, что я еще ни с кем?

По Сашкиным глазам было видно, что рука достигла пункта назначения.

– Палец вставь! – подсказала Ритка. – Как там, очень свободно?

– Э-э-э-э-э…

Ну еще бы! – подумал я – Щас прям он определил, сколько там побывало членов и чьих. Рядом, подтверждая мои мысли, хихикнула мама.

Сашка же старательно ворочал пальцем внутри Ритки. Она задрала платье, разглядывая его манипуляции:

– Саш, одним пальцем неудобно наверное… можешь двумя. – она осторожно перебралась на колени, лицом к нему.

По обоим было видно, что игра им нравится. Ритка сладостно вздыхала, Сашка второй рукой забрался под платье, ощупывая грудь.

– Рит. – наконец сказал он – Я так не могу определить. Муж же тебя не пальцем трахать будет? Надо провести эксперимент ближе к реальным условиям.

Член его к этому моменту уже давно находился в Риткиных руках. Так что ей оставалось только наклонить его к себе и подвинуться вперед, что она немедленно и сделала. Сашка зажмурился, чувствуя как влагалище поглотило нетерпеливый орган. Ритка сдернула платье, прижимаясь грудью к его губам.

Я, увлеченный наблюдением, почувствовал как мама стаскивает с меня плавки. Ее руки обхватили ствол, медленно подрачивая. Я сунул руку ей в трусы, нащупав выпуклый клитор. Сашка уже лежал на земле, трахаемый скачущей на нем Риткой. Я оказался сзади мамы, тараня ее вагину.

– Можно? – шепотом спросил я вскоре, приставляя член к анусу.

– Нет. – отодвинула она меня. – Иди-ка ты ты с этим лучше к сестре.

– К Ритке? – изумился я. – Она же туда еще не…?

– Уже да. Ее тогда туда все трое… И Сашке пора узнать, что у нас в семье друг от друга секретов нет. Иди. – подтолкнула она меня.

Ритка распласталась на Сашке после оргазма, удачно закрыв ему обзор. Увидев меня, она почему-то не удивилась. Я подобрался сзади и примерившись, толкнул член между худых ягодиц. После недолгого сопротивления анус сдался и попа сестры растянулась под моим напором. Ритка вскрикнула. Сашка непонимающе выглянул из-за ее плеча, уставившись на меня. Его член наверняка ощутил, что рядом с ним, в соседнем отверстии, появился еще один.

– Все нормально, Саш-ш-ш… – выдохнула в лицо ему Ритка.

Мама сидела рядом, глядя на нас и лаская себя рукой. Мы трахали сестру в два члена, прервавшись только однажды, чтобы перевернуть ее и поменяться отверстиями. Потом, закончив свои дела и выпустив ее из объятий, еще некоторое время все трое наблюдали за мамой, самостоятельно доводящей себя до оргазма.

Потом Сашка, ошалело вертя глазами, молча сидел и слушал краткое изложение новейшей истории нашей семьи в исполнении сестры. Всю обратную дорогу он помалкивал, то ли переваривая услышанное от нас, то ли думая как жить дальше. Во дворе никого уже не было.

Отец не спал.

– Ну что, трахнули Сашку? – сразу спросил он.

– Ну да… – рассеянно ответила мама, раздеваясь. – Это не трудно.

– А вы как? Чего сразу домой пошли? – в свою очередь спросила Ритка.

Ну да – вспомнил я. За всем этим я забыл рассказать что мы устроили с Машей. – Мы ж Машку тоже… того.

Пока отец вкратце излгал как все было, я забрался под одеяло, перебирая в уме сегодняшние события. С соседями теперь все ясно – никуда они от нас не денутся. Сколько там нам еще здесь жить осталось? С неделю? Отлично! Я предвкушал, что это время не будет потрачено зря. А если еще присмотреться к остальным курортникам… Жизнь определенно налаживалась.

Часть Первая

Если не пытаться приукрасить действительность, то нашу семью никак нельзя назвать богатой. Даже зажиточной нельзя. Не голодаем конечно, особо не бедствуем, но и не более. Поэтому покупка мамой домика в деревне сначала была воспринята мной как не очень удачная шутка.

– Домик? В деревне? – хихикнул я – Ну теперь заживем! Корову заведем, она нам молоко давать будет… А может и мясо… если молока мало будет.

– Смейся-смейся… – мама устало опустилась на табурет в коридоре – А я только что оттуда приехала. Запущено все конечно, но не страшно, потихоньку разберемся.

– Мам, ты чего? Правда чтоль? – появились у меня некоторые сомнения насчет шуток.

– Правда. А ты как думал, мать врать тебе будет?

– Верю, верю! – сдался я, хотя в глубине души еще сомневался в ее словах – Рассказывай давай – что, как, зачем? Где? И нафига оно нам?

Вкратце история оказалась такова: мамина сослуживица наконец-то перевезла к себе престарелых родителей. Опустевший домишко в глухой деревне так бы и развалился сам по себе, но деревню облюбовали дачники – из тех, кому не досталось места ближе к городу. На данном этапе таковых было еще немного, поэтому тетка уступила избушку маме за символическую сумму.

– Там хоть жить можно? Или сразу на дрова его разобрать? – перешел я к практической стороне.

– Ну так… можно. Тем более летом. Только поправить кое-что по мелочи и убраться.

– И кто поправлять будет?

Это был чисто риторический вопрос. И так понятно, что кроме нас некому. А поскольку я единственный мужчина в семье – то и перспективы у меня на лето вырисовываются совершенно не радужные.

– Да там немного совсем! Говорю же – мелочи. Мы ведь зимовать не собираемся. Зато воздух чистый, лес, речка!

Ну-ну… – подумал я. Некоторые из моих друзей имели родственников в сельской местности и по их рассказам я точно знал, что все деревни делятся на два типа: либо возле шоссе, с магазинами, школами и прочими культурно-просветительскими организациями, но так же с шумом, выхлопными газами, замусоренным лесом и тому подобным. Либо полузаброшенные поселения посреди дичающей природы, с доживающими свой век стариками. Похоже, у нас был классический второй случай.

– Завтра вместе поедем, отвезем кой-чего, сам все и увидишь. – закончила разговор мама.

Выехали мы с самого раннего утра. До деревеньки оказалось километров пятьдесят, из них десять по такой дороге, что я всерьез опасался за целостность нашей машины. Наконец прибыли. С наслаждением выбравшись на волю я потянулся, обозревая окрестности и вдохнул чистый, разительно отличающийся от городского воздух. Мда, не все так плохо… Забор покосился – ну и хрен с ним, не упал же! Можно пока не трогать. Дом снаружи тоже вроде ничего, по крайней мере входить в него не страшно. Мама загнала машину во двор, мы вытащили привезенные вещи и вошли внутрь. Ну, я примерно так себе это и представлял: все вроде на месте, но захламлено и грязно. Если убраться и пару досок на место прибить, то и правда на первое время хватит.

– Нагляделся? – подтолкнула меня мама – Тогда быстренько переодевайся и за дело!

До обеда мы трудились как пчелки, успев перетащить весь мусор и оставленную предыдущими хозяевами ненужную утварь в стоящий рядом сарай. К счастью, домик был небольшой – веранда, сени, прихожая с печкой и одна комната.

– Уффф… – уселась мама на качающийся и поскрипывающий при каждом движении стул. – Хватит пока. Пора и пообедать.

– Помыться бы… Мы ж в пыли все… – я хлопнул рукой по футболке на груди, выбив из нее серое облако. Вообще-то за домом обнаружился летний душ с баком наверху, нагреваемым солнцем, но туда надо было руками залить воды, о чем мы вовремя не позаботились.

– Мда… Об этом я не подумала… – призналась мама. – Надо было сразу воду из колодца натаскать – за полдня она бы на солнышке согрелась.

– Мам, ты ж говорила тут речка есть – пошли окунемся!

– Да у меня и купальника нет! – замахала она руками.

– Ну и что? Кто тебя тут увидит?

– Ты мне голой что ли купаться предлагаешь? – прищурилась она.

– Ну что ты! – возмутился я, хотя успел уже представить эту картину, отчего внутри меня что-то сладостно сжалось. – В обычном белье можно. Отойдем в лес, там нет никого.

– А ты? – засомневалась она.

– А что я, не видел тебя что ли?

Тут я несколько приврал, так как несмотря на совместное проживание видел маму в трусах и лифчике очень нечасто и то преимущественно со спины. Мама задумалась и машинально поправила прическу, смахнув с волос какую-то труху. Это и решило дело в пользу моего предложения.

– Пойдем! – решительно сказала она.

Сначала мы по протоптанной тропинке добрались до самой реки, где оказалось подобие пляжа, а затем минут десять шли вдоль нее, продираясь сквозь кусты.

– Ма, а что тут нет никого? Одни мы на всю деревню? – заинтересовался я.

– Нет, сегодня рабочий день просто. А к выходным понаедут. Местные на другом конце деревни остались, а тут все вроде нас с тобой – дачники.

Подходящее место нашлось не сразу, зато оказалось скрыто со всех сторон от чужих взглядов и имело удобный спуск к воде. Я мигом разделся до трусов и вопросительно посмотрел на маму. Она отчего-то не торопилась, глядя на меня, затем скомандовала:

– Отвернись! Стриптиз ждешь? Не дождешься.

Я отвернулся. Сзади прошуршал снимаемый мамой сарафан,

– Пошли! – услышал я и она проследовала мимо меня к воде.

Я успел разглядеть самые обычные белые трусики и лифчик, совсем не их тех что используются для соблазнения мужчин. Мама забежала в речку по колено, слегка взвизгнула и неожиданно нырнула с головой.

– Иди, Вовка. водичка – класс! – отфыркиваясь, позвала она.

Прохлада речной воды после возни в пыли и правда показалась раем. Мы с полчаса плескались, смывая с себя следы уборки. Мама выбралась первой, я, нехотя, следом. Еще выходя из воды мне показалось, что в ее облике что-то изменилось, но сначала я не понял что именно. Мама подхватила полотенце и вытирая голову повернулась ко мне:

– Уфф, как заново родилась! Правда, Вов?

Я не ответил, разглядев наконец что мамино белье, намокнув, прилипло к телу, да еще плюс к тому обрело некоторую прозрачность. Не абсолютную, но достаточную, чтобы свободно видеть ее грудь и два темных круга возле сосков. Трусики тоже демонстрировали выпуклость лобка и аккуратную темную вертикальную полоску волос на нем шириной сантиметра три. Сразу под ней обрисовывались половые губы.

– Чего молчишь? – мама отбросила полотенце и посмотрела на меня.

Проследив мой взгляд, опустила глаза, ойкнула и закрыла груди обеими руками. Снова взглянула на меня, на себя, ойкнула еще раз и присела, одной рукой закрывая промежность, которую я как раз в этот момент и разглядывал. Тут я немного пришел в себя и понял, что и сам выгляжу не очень. Член торчал вперед и немного вниз, выпрямившись во всю длину, да еще мокрые трусы облепили его, повторяя рельеф. Во всяком случае было прекрасно видно где начинается головка и какой она формы. Я резко отвернулся:

– Все, мам, я не смотрю!

Сзади послышался шорох, мама одевалась.

– Можешь в кусты сходить, трусы выжать. – посоветовала она.

Я с радостью воспользовался предложением, но совсем по другой причине. Забравшись туда, где мама меня разглядеть не могла, а я ее видел, я скинул мокрые трусы и с наслаждением провел рукой по напряженному стволу. Мама, поглядев в мою сторону и решив что я убрался достаточно далеко, повернулась ко мне спиной, стянула бретельки сарафана с плеч, завела руки за спину и расстегнула лифчик. Сняв от него, вернула сарафан на место. Я задергал себя еще энергичнее. Она же, избавившись от одной мокрой тряпки, так же поступила и с другой. Как только она сунула руки под подол я почувствовал что кончаю, но сдержался, дождавшись пока увижу как из-под сарафана показались ее трусики. С таким наслаждением я не кончал, наверное, никогда. Отдышавшись, я выжал свои трусы, натянул их и вернулся к маме. Она давно спрятала свое белье, но мне достаточно было просто знать, что под сарафаном на ней ничего нет чтобы снова почувствовать возбуждение.

На обратном пути я слегка отстал, шагая сзади и оценивая достоинства маминой фигуры. Надо отметить, что при ходьбе по пересеченной местности легкий сарафан, да одетый на влажное тело – это очень возбуждающе. Пользуясь тем, что мама меня не видит, я, сунув руку в карман, мял член, подумывая наплевать на чистоту белья и позволить себе прямо на ходу сдрочнуть в трусы. Если бы наш путь оказался чуть длиннее так бы оно и вышло, но вместо этого пришлось сразу от калитки под ерундовым предлогом шмыгнуть в сарай и уже там освободится от рвущегося на свободу семени.

За обедом мы обсудили дальнейшие наши действия касательно уборки, и после вновь принялись за это пыльное дело. В сенях на потолке я обнаружил лаз на чердак и немедленно возжелал туда забраться. Ну в самом деле, должна ж у меня быть своя личная территория? Мама не возражала.

– Только там убираться будешь сам! – предупредила она.

Много времени ушло на поиски лестницы. Она обнаружилась в сарае, покачивалась, поскрипывала и вообще не внушала особого доверия, но за неимением лучшего я решил рискнуть.

Помещение встретило меня духотой и пылью на всем. Первым делом я кинулся к окошкам на обоих фронтонах, но оказалось что они не открываются. Зато можно вытащить раму вместе со стеклами, что я немедленно и сделал. Сразу посветлело и посвежело. Выяснилось, что одно окно выходит в сторону реки, а другое на соседние дома. Затем пришел черед мусора, которого оказалось едва ли не больше чем во всем остальном доме. Короче, к вечеру я снова был как свинья, однако предложить маме сходить на речку опасался. Тем больше было мое удивление когда она предложила это сама:

– Пошли, Вов, окунемся перед отъездом.

Я согласился, хоть и не понимал как она собирается избежать той щекотливой ситуации.

Все оказалось очень просто – во-первых, наступили сумерки, а во-вторых, мама, выходя из воды, просто велела мне отвернуться. Когда я получил разрешение взглянуть на нее мама была уже одета. Даже карманы сарафана слегка топырились от лежащих в них трусиков и лифчика. Хоть я и ожидал чего-то подобного, но все равно было обидно. Я даже трусы выжимать не пошел в кусты, а сделал это прямо на берегу, просто повернувшись к маме задом.

Только приехав домой я понял насколько устал за этот день. Едва переступив порог я завалился спать, промычав что-то невнятное на мамин вопрос про ужин.

Следующий день я посвятил сборам. Мама предупредила, что ближе к выходным мы переселимся в наше "загородное поместье" надолго. В смысле на несколько недель. Заодно и доделаем там все что не успели. Радости это мне не доставляло, но и деваться было некуда. Оставалось только, как говорится, расслабиться и получать удовольствие. Всего вещей вышло два нехилых баула – и это только мое!

В деревеньку мы приехали под вечер пятницы. Выгрузившись, я сразу обратил внимание что в окрестностях появилась жизнь. Где-то играло радио, в воздухе тянуло шашлыком, а в соседнем доме горел свет. Нам, однако, было не до этого. Для начала надо было обеспечить себе цивилизованный ночлег, поэтому мама допоздна мыла комнату, а я пытался укрепить две оставшиеся от предыдущих хозяев расшатанные кровати.

Суббота так же началась с хлопот. Я отмывал свой чердак а мама что-то делала внизу. Выяснилось, что на чердаке кто-то уже пытался обосноваться, но видно что-то пошло не так. Во всяком случае мне остался столик, стул, здоровенный сундук и прибитые к стропилам полки. Кровать я соорудил сам, широченную, из найденных в сарае досок.

– Вовка, как ты тут? – появилась в люке голова мамы. – А то тебя полдня уже не видно.

Она выбралась наверх, огляделась вокруг, провела пальцем по ближайшей поверхности, убедившись что все чисто.

– А это что? Кровать? – удивилась она, узрев мое двуспальное ложе.

– Ага.

– Ну-ну… – она села на нее, затем откинулась на спину. – Жестковато как-то…

– Я еще не доделал.

– А… ну ладно.

В этот момент снизу донесся стук в дверь:

– Э-э-эй, хозяева! Есть кто дома!? – громко вопрошал мужской голос.

Я скатился по лестнице и выскочил на крыльцо. У дверей стоял здоровый мужик средних лет, в майке и шортах и улыбался во всю харю.

– Здорово, пацан! Ты один?

Обращение меня покоробило. Я, конечно, молод, но не настолько.

– Нет.

– Ну зови остальных. Скажи, сосед знакомиться пришел.

Я оставил его за порогом и вернулся в сени, намереваясь позвать маму, но опоздал. Она уже сама спускалась по лестнице. Безо всякой задней мысли я подошел ближе и тут мне открылся вид снизу под ее платье. Я чуть не споткнулся. Трусики сегодня были другие, поменьше, с кружевной каймой, закрывающие незначительную часть ягодиц. Видимая часть упругих полушарий соблазнительно перекатывалась когда мама переставляла ноги. Кроме того, ступеньки лестницы были довольно далеко друг от друга и ноги ей приходилось высоко поднимать. Планка трусиков в промежности от этого натягивалась и норовила съехать в сторону, обнажив то одну, то другую губку. К моему глубокому сожалению этого так и не произошло, зато до того как мама меня заметила я успел сообразить и отойти в сторону, словно ничего и не видел.

– Кто там? – спросила она.

– Сосед. Знакомится пришел.

Мужик топтался у двери. Мы впустили его внутрь и усадили за стол на веранде. На столе тут же материализовалась бутылка коньяка. Мне осталось совершенно непонятно где он ее до этого прятал. Мама собрала чего перекусить, относясь к незваному гостю достаточно дружелюбно. Хрен его знает, может, настоящие мужики именно так и должны ходить к незнакомым соседям? Мне вот он все равно чем-то не нравился.

За разговором выяснилось, что у них с братом точно такой же дом-дача сразу за нашим забором, причем уже третий год. Заодно он просветил нас относительно остальных соседей. Рядом с ними живет молодая пара, лет по двадцать пять. Чуть дальше пенсионеры-огородники. С другой стороны тетка в возрасте с маленькими детьми… Ну и так далее. Чем меньше оставалось в бутылке, тем словоохотливее становился мужик. Мы узнавали все новые и новые тайны про местных обитателей, уже не понимая, стоит ли верить всему что слышим. Излияния прервало появление второго брата:

– Пашка! Вот ты где! Вы извините, он такой… общительный.

Мне, однако, показалось что оба они одинаковые. Просто один уже выпивши, а другой еще не очень. Впрочем, от обоих мы с мамой получили приглашение на вечер на шашлыки. Вот там и посмотрим, кто есть кто. – подумал я – Если, конечно, пойдем.

Выпроводив гостей, мы после недолгого совещания решили что надо сходить. Ибо с соседями следует поддерживать хорошие отношения, да и скучать дома, когда рядом такое веселье как-то глупо.

Часам к девяти во дворе у братьев собрались все приглашенные: мы двое, та молодая пара и еще какой-то усатый мужик, поминутно отбегавший в сторону поговорить по телефону. Молодые, Юра и Женя, произвели на меня неплохое впечатление, хотя Юрик подозрительно быстро набрался и стал клевать носом. Женя, мелкая и смешливая, с короткой, почти как у мужа, стрижкой и длинным острым носиком, старалась его расшевелить. Усатый куда-то вскоре исчез с концами и нас осталось шестеро.

Коньяка у братьев оказалось много. Юрик в конце концов сдался и заснул прямо за столом. Мишка, Пашкин брат, предложил отнести его к ним в дом и оставить до утра. С ним мы и поволокли Юрку внутрь. Женька бегала вокруг, открывала двери, предупреждала про ступеньки и больше мешалась чем помогала. Когда мы пристроили тело и вышли из дома мама уже куда-то делась. Пашка тоже пропал, но на это никто не обратил внимания.

Выпитая жидкость дала о себе знать и я огляделся в поисках туалета. Где он находится на участке братьев я выяснить не удосужился. Устроится под ближайшим деревом помешало присутствие где-то рядом хозяев, которым это может не понравится. Так что самым простым выходом мне показалось быстренько сбегать на свой участок, благо в нашем общем заборе не хватает пары досок и можно проскочить не выходя на улицу.

Добредя по высокой траве до дыры, я протиснул в нее верхнюю половину туловища и собрался перешагнуть нижнюю перекладину, когда почти рядом раздался шепот. Я замер и прислушался, оглядываясь. Несмотря на сумерки, слева, в трех метрах от меня, под яблоней стояли мама и Пашка. Да еще и целовались.

Ну ни фига ж себе! – подумал я.

Мне, мягко говоря, уже давно было известно что люди трахаются и им это нравится. Поэтому мысль что у мамы наверняка иногда что-то бывает с разными мужиками меня нисколько не обижала. Если ей хочется – пусть хоть каждый день трахается. Поэтому хоть Пашка мне лично и не был особо симпатичен, к тому что он сейчас делает с мамой я отнесся спокойно. Зато захотелось узнать, насколько далеко в этом деле мама может зайти с человеком, которого знает всего полдня.

Пашка явно нацелился использовать маму по полной программе. Ощупав все ее тело через одежду и уделив при этом особое внимание ягодицам, он вознамерился расстегнуть ей платье. С верхней пуговицей он справился быстро, но потом она перехватила его руки, не допуская до следующей. Пашка сделал вид что сдался, но стоило маме расслабится, как он записал на свой счет еще одну пуговку. В разошедшемся на груди платье показался белый лифчик, но теперь мама бдительности не теряла. Я тихонько подрачивал, пытаясь определиться на чьей я стороне. Как порядочный сын, должен бы быть на маминой. Но поскольку сама она не собиралась убегать, а посмотреть что они будут делать после того, как Пашке удастся ее раздеть очень хотелось, я склонялся на его сторону. В том, что все у него получится я не сомневался.

Тем временем после нескольких безуспешных попыток добраться до пуговиц Пашка схватил маму за руки и с некоторым усилием опустил их вниз, прижимая к своему животу и совершенно естественным образом засовывая себе в шорты. Наверное, мама не стала возражать против этого, потому что он отпустил ее и принялся задирать подол платья. Я затаил дыхание, глядя как постепенно открываются ее ноги, все выше и выше. Вот показались трусики и Пашка немедленно залез одной рукой в них спереди, а другой поддел сбоку и потащил вниз. Я почувствовал, что сейчас кончу, но…

– Пашка! – совсем рядом раздался Мишкин голос. – Пашка! Ты где!?

Мама выдернула руки из Пашкиных штанов и оттолкнула его, отступив на шаг. Я замер. Еще не хватало чтобы Мишка застал нас всех здесь в таком виде! Я, правда, не сомневался что между братьями секретов нет и Пашка все равно потом поделится впечатлениями с ним, но все же…

– Пашка! – не унимался Мишка. – Вовку не видел?! Он не с тобой!?

Вот падла! – подумал я – Предупреждает братца, что я бесконтрольно здесь брожу. Значит знает, зачем братец отлучился.

– Паша, пошли отсюда. – мама поправила платье и застегнула все пуговицы.

– Может, по быстрому успеем? – на Пашку с торчащими вперед штанами было жалко смотреть. Я подумал, что выгляжу наверное так же. И в смысле штанов, и в смысле разочарования.

– Нет. – была непреклонна мама.

– Ну хоть минет…

– Нет я сказала! – мама сделала шаг по направлению к нашему дому.

– А завтра? – не терял надежды Пашка.

– Посмотрим…

– Приходи после обеда.

– Ну не знаю… – протянула мама и тут же спросила – А Мишка?

– Придумаю что-нибудь…

– Вот если он уедет, тогда подумаю.

– Хорошо. Точно придешь?

– Все, Паш, все… – мама развернулась и быстрым шагом ушла.

На этот диалог ушло всего несколько секунд.

– Иду уже! – вовсю глотку заорал недовольный Пашка, сердито сопя, пролез в забор и направился к брату мимо съежившегося в зарослях под забором меня.

Немного подумав, я собрался вслед за ним. Надо выйти к ним совсем с другой стороны и сказать, что на самом деле я был далеко от этого места и ничем Пашкиному времяпрепровождению не угрожал. Пусть теперь злится что Мишка зря их спугнул и локти кусает.

Стараясь не шуметь я обошел участок вдоль забора и свернул к месту где слышались голоса. За столом сидели Мишка и Женя. Оба достаточно пьяные, покачиваясь и поддерживая друг друга. Пашка стоял рядом и мне издалека было видно, как оттопыриваются спереди его шорты. Что-то подсказало мне, что не стоит торопиться себя обнаруживать. Я сделал небольшой крюк в тени яблонь, подбираясь ближе.

– Ну как? – спрашивал Мишка.

– Не дала! – Пашка раздосадованно выпятил пах, демонстрируя свою неудовлетворенность.

– Почему? – Мишка удивился. – Вроде все должно было сложится, я ж видел…

– Потому что ты, придурок, чуть не над ухом заорал! Я ей уже…

– Кто не дала? – пьяно вклинилась в разговор Женя.

Братья прервались, посмотрели друг на друга, потом на девушку.

– Есть тут одна… – начал Мишка.

Пашка уселся на лавку с другой стороны от девушки.

– Все время Пашку дразнит а не дает. Вон, смотри, как мучается! – продолжал Мишка.

Пашка приспустил шорты и вывалил перед Женей толстый бугристый член. От неожиданности она отшатнулась, но Мишка ее придержал.

– Представляешь, Женечка, он же не уснет с таким стояком. Как ты думаешь?

– Ннне-е-е уснет… – Женя опять попыталась отодвинуться.

Мишка опять придержал ее, приобняв, а Пашка поймал ее ладонь и положил на свой член, крепко обхватив поверх. Пока Женя вяло пыталась выдернуть руку, Мишка тоже вывалил свой орган, еще побольше Пашкиного и поместил его девушке в другую руку. Женя растерянно смотрела то в одну, то в другую сторону, и там и там видя мужской член в своей руке.

Мало того, оба мужика ее руками еще и мастурбировали, неторопливо двигая вдоль стволов. У каждого оставалось еще по одной свободной руке, которым тоже нашлось занятие: Пашка неторопливо задирал Жене футболку, а Мишка пытался пробраться ей между сжатых ног. Лифчика под футболкой не было, поэтому у Пашки получилось удачнее. Через минуту он осторожно пожимал небольшую грудь. Мишка после нескольких неудачных попыток залезть в промежность завладел второй грудью.

Вскоре Пашка запыхтел особенно громко и из его члена вверх и вперед брызнула мощная струя. Женя вздрогнула и отдернула руку от Пашкиного органа. Мишка, однако, словно не замечая ничего, продолжал свое дело. Пашка, едва выпустив последние струйки, вопреки моим ожиданиям совсем снял шорты вместе с трусами. А потом, подхватив Женю под коленки, приподнял их и развернул девушку вдоль скамейки спиной к брату. Мишке осталось только слегка потянуть ее за плечи на себя и Женя мгновенно оказалась в недвусмысленной позе, лежа на спине с поднятыми и разведенными в стороны ногами, заботливо поддерживаемыми Пашкой. Пока девушка пыталась осознать изменение своего положения в пространстве братья поменялись местами. Пашка поцелуем закрыл ей рот, заглушив возмущенный возглас, когда его брат стянул с нее трусики, на мгновение дав мне разглядеть гладко выбритый лобок. А потом передо мной между женских ног оказалась Мишкина задница. Она дернулась раз, другой, и начала размеренно раскачиваться.

Трахает! – изумился я – Надо же, он ее трахает! А если Юрка проснется? При всем этом я не переставал дрочить, даже после того, как один раз забрызгал спермой ближайший куст. Это был первый настоящий половой акт, увиденный мною вживую. Женя возмущенно попискивала и не оставляла попыток выбраться из-под Мишки. Тот не обращал на это внимания, продолжая свое дело. Пашка, глядя на это, повернул ее голову набок и пытался сунуть свой начавший вставать член ей в рот. После нескольких попыток у него это получилось. Глядя как Женю трахают одновременно два взрослых здоровых мужика я кончил еще раз. Возможно, я смог бы и еще, но тут подошли к финишу и братья.

– Миша, в меня нельзя! – пробормотала Женя, почувствовав это и на секунду выпустив изо рта Пашкин член.

Мишка, выдернув невероятно раздувшийся орган, излился на землю рядом со скамейкой. Пашка, оставив в покое женский рот, перебрался на место брата, но не продержался и минуты, заливая спермой Женино бедро. Ненадолго я успел рассмотреть раскрывшуюся женскую промежность и то самое отверстие, куда надлежит вставлять мужской прибор.

Пашка помог Жене привести себя в порядок и ушел в дом. Она заметно протрезвела, но особенного возмущения произошедшим не выказывала. Мишка отправился провожать ее домой. Я бы не удивился, если бы он трахнул ее там еще разок, но уже чувствовал себя полностью опустошенным и потому заторопился к себе.

– Ты где был!? – возмутилась мама, едва я переступил через порог. – Ночь на дворе!

– Да тут… сидели… – я неопределенно махнул рукой в сторону. – Что ты, мам, тут же свои все! Через заборы лазаем, даже на улицу выходить не надо!

– И что вы там делали?

– Завтра расскажу. Давай спать, мам, устали же…

– Ладно, спи… Можешь у себя на чердаке, я там все постелила.

Забравшись по скрипучей лестнице, я обнаружил пышную широкую постель. Не знаю уж чего и во сколько слоев там мама настелила, но получилось просто отлично, в меру мягко, в меру упруго и вообще здорово. Я разделся, нырнул под одеяло и заснул, успев подумать что надо бы завтра как-то объяснить маме что я делал весь вечер, но при этом не выдать что случилось на самом деле.

Утром я постарался найти себе занятие так, чтобы не пересекаться с мамой. Пока не придумаю что рассказать про вчера. К счастью, хозяйственных дел еще хватало и мама занялась ими, а я после завтрака залез обратно на чердак и принялся оттирать от грязи стекла вытащенных из фронтонов рам, попутно обозревая с высоты окрестности. Из головы не шел мамин разговор с Пашкой. Хоть она и не обещала ничего твердо, но мне казалось, что если Мишка все-таки куда-нибудь уедет она обязательно к Пашке пойдет. К великому моему сожалению оказаться в этот момент в доме братьев я не мог никак. А посмотреть, что там будет происходить очень хотелось. Точнее, что там должно случится я примерно представлял, потому увидеть это хотелось до боли в яйцах.

Я долго рассматривал участок братьев в окошко. Виден был кусочек их двора, не тот где мы сидели, а с другой стороны дома и краешек этого самого дома. Рядом отлично просматривался почти весь участок Юрика и Жени, но он мне был не нужен. Чуть дальше на веранде пили чай две тетки лет по сорок и тот усатый мужик, что был вчера и внезапно исчез. Еще в стороне был виден второй этаж какого-то дома совсем не деревенского вида, наверное недавно построенного. Короче, того что мне было нужно я как раз и не наблюдал. Аж заплакать захотелось от досады.

Что-то мелькнуло во дворе у Юрки и Жени. Проснулись наконец – решил я – Небось оба с больными головами. А у Женьки, наверное, не только голова побаливает. Однако Юрик, видно, был еще не в состоянии встать. Из дому вышла одна Женя в купальнике. Я подумал, что она отправится на пляж, но девушка расстелила покрывало у себя же на участке, в уголке у забора. Пока я гадал, почему она расположилась не возле реки, где так приятно поплескаться, Женя скинула верх купальника и улеглась топлесс, подставляя небольшую грудь солнцу. Я немедленно шарахнулся от окна, опасаясь быть увиденным. Впрочем, и осторожно выглядывая я все прекрасно рассмотрел. Маленькие холмики грудей, маленькие соски, светло-коричневые круги около них… Даже показалось, что я вижу несколько бледных синяков от пальцев кого-то из братьев. Разглядывание Жени вместе с воспоминаниями о вчерашнем несколько улучшило мое настроение. От созерцания женского тела меня оторвала мама:

– Вов, обедать иди!

Я спустился вниз.

– Вов, у тебя после обеда какие планы? – словно невзначай спросила она меня.

– Не знаю… – пробубнил я с набитым ртом. – А что?

– Да вот думаю погулять сходить. Я тут с женщиной одной с утра познакомилась. Ты с нами не хочешь?

Вариант был беспроигрышный – мама прекрасно знала что я ни за что не потащусь с двумя тетками, которые всю дорогу будут обсуждать свои, не интересные мне дела.

– Нет. – ответил я. – Не дождетесь. Сами гуляйте, а я лучше посплю.

И тут, пока я блуждал взглядом по сторонам, оценивая проделанную мамой за полдня работу, меня осенило. Ведь я, безуспешно прыгая сегодня возле окна на чердаке, совсем забыл про окна внизу! Вот, например, в прихожей! Два окна, и оба выходят на дом братьев! И если забраться на печку… Подожди! – оборвал я себя – Еще неизвестно, может оттуда тоже ничего не видать!

Быстро поев, я еле дождался пока мама зачем-то выйдет на улицу и взлетел на печь. Ммм… Да… Окно в доме братьев, конечно, вот оно, прямо напротив. И даже ветки деревьев не сильно его загораживают. Но вот от комнаты видна только маленькая часть, самый центр. Ну еще немного стена слева и спинка кровати. Жалко. Сомневаюсь, что все будет происходить на видимом мне пространстве, но может хоть что-то увижу.

Поднявшись к себе, я сначала выглянул в окно. Женя все еще загорала, теперь, правда, перевернувшись на живот. Трусы ее купальника были очень близки к тому, что называется "стринги" и сначала мне показалось, что она сняла и их. Разглядывая ее, я вспомнил, как, собирая вещи, долго крутил в руках бинокль, думая брать его с собой или нет. Бинокль был настоящий, немецкий, привезенный, как считалось у нас в семье, моим прадедом с той самой войны в качестве трофея, довольно большой и тяжелый. Собираясь сюда, я не думал, что он мне пригодится, но в городской квартире он тем более не был нужен, а здесь существовала гипотетическая возможность использовать его по назначению. Но так как лишнюю тяжесть тоже тащить не хотелось, я долго раздумывал и так и не помнил что решил.

Вытащив из-под кровати обе сумки, перерыл их обе, прежде чем нашел бинокль, заботливо упакованный на самом дне. Если бы специально не искал – никогда бы на него не наткнулся. Вооруженным глазом рассматривать Женю стало гораздо интереснее, но легкое поскрипывание лестницы подсказало, что мама поднимается ко мне. Я еле успел спрятать оптический прибор в сумку.

– Что это тут у тебя творится? – удивилась мама, глядя на разбросанные по кровати вещи.

– Да так, сумки разбираю…

– А-а-а, ну-ну… – мама утратила к этому интерес и подошла к окну. – Вов, ты видел, как Женька загорает?

– Видел… – не стал я врать. Я ж не виноват, что она в таком виде.

– И как тебе?

– Что "как"? – я подошел и стал рядом.

– Как тебе ее купальник?

– Прикольно. Вся задница видна.

– Нравится?

– Чему там нравится? – буркнул я – Взяться не за что. Ты бы в таком купальнике намного выигрышней смотрелась.

– Да-а-а? – рассмеялась мама – Это точно! Я вообще за последнее время пару лишних килограмм набрала. Вот только купальника такого у меня нет. О-о-о, смотри-ка!

Женя вновь перевернулась на спину, подставляя грудь солнцу и нашим взглядам.

– Тоже скажешь, грудь маленькая? – спросила мама.

– Скажу! Мам, ну ведь правда маленькая, разве нет?

– Зато красивая. Не то что у меня.

– Мам, у тебя лучше!

– Вов, ну откуда тебе знать-то? Ты что, меня голой видел?

– Нет, мам, но вот же… не совсем голой, но… – вспомнил я сцену у реки.

– А, ну да, помню… Так лифчик на то и нужен, чтобы поддерживать грудь в выгодном положении. А без него… А у Женьки, смотри, и так…

Тут нашу познавательную беседу прервал звук заводящейся машины. В чистом деревенском воздухе растекся запах выхлопных газов. Двигатель рыкнул пару раз и выглядывающий из-за дома братьев зад их машины укатился из поля зрения.

– О, братья куда-то поехали… – прокомментировал я это.

– Это Мишка. – на автомате ляпнула мама.

– С чего ты взяла? Может Пашка.

– Ну может и он. Я не знаю. – исправилась она. – Ладно, пора мне.

Она спустилась вниз. Я переждал возникшую там суету, связанную со сборами и услышав как хлопнула входная дверь скатился по лестнице. Подскочив к печке чертыхнулся, вернулся обратно, откопал из сумки бинокль и снова занял позицию на печи.

Торопился я зря. В доме братьев пока еще никто не появился. Не знаю, где мама была все это время, но я уже начал подумывать что проиграл вчистую и все интересное происходит где-то в другом месте. В этот момент в окне напротив что-то мелькнуло и я поднес к глазам бинокль.

В комнате были мама и Пашка. Мама с любопытством оглядывалась, изучая интерьер. Пашка обнимал ее сзади, целуя в шею и пытаясь раздеть. Сегодня она не сопротивлялась и очень быстро осталась в красивом светло-фиолетовом белье, сплошь состоящим из кружев. На этом Пашка приостановился и разоблачился сам, сразу и полностью, с торчащим готовым к бою членом. Маму это не испугало, она даже потрогал его за этот предмет, а вот потом Пашка увлек ее за собой в сторону кровати, в недоступное для наблюдения место. Я чуть не застонал от досады.

Насколько мог я сдвинулся в сторону, вжавшись в стену. Так было видно кусочек кровати примерно с полметра. Сначала там появилась мамина голова лицом вверх, потом над ней нависла Пашкина. Его губы прижались к маминым и стало заметно, что кровать ритмично покачивается. Пока я пытался представить, что происходит в невидимой мне области, обе головы исчезли. Пашкина тут же появилась снова, лицом вверх. Мамы видно не было, но кровать снова закачалась. Воображение тут же дорисовало невидимый фрагмент.

Кровать раскачивалась все сильнее и сильнее, но вдруг Пашка пропал из виду. Снова появилась мама, опирающаяся на руки. Раком – догадался я. Судя по тому как она раскачивалась от Пашкиных толчков тот очень старался. Я смотрел на это и страшно жалел что не вижу всей картины. Это, однако, не мешало мне онанировать. Мама вновь пропала, на этот раз надолго. Наверное закончили – решил я. Подтверждая мою догадку они вышли в центр комнаты, к разбросанной одежде. Мама была уже в трусах и лифчике, снова не дав мне возможности посмотреть на нее без одежды. Пашка, болтая висящим членом, помог ей одеть платье, поцеловал на прощание и проводил до двери.

Я застегнул штаны и поплелся к себе на чердак, размышляя о том, что сегодняшний день – явно не мой. Вроде бы, с одной стороны, все видел и могу рассказать когда и что они там делали, но в то же время не видел своими глазами ничего. Даже подрочить толком не смог.

Обратно мама вернулась быстро. Я едва успел подняться наверх.

– Вов, ты здесь? – услышал я ее голос, веселый и довольный.

– Здесь!

– Ты не помнишь, у нас вода в душе есть?

– Должна быть. Я утром натаскал.

– Отлично!

Мама быстро переоделась в халат и побежала на улицу мыться. Я спустился вниз. По комнате была разбросана ее одежда. Трусики лежали у самой двери. Я поднял их. В промежности расплылось большое влажное пятно. В нос ударил запах женщины и мужской спермы. Мой член обрел каменную твердость. Я колебался всего несколько секунд, а затем извлек его из штанов и прислушиваясь не скрипнет ли дверь лихорадочно заработал рукой. Когда мамины трусики приняли на себя еще и мое семя я постарался положить их на то же место где взял и тихонько убрался к себе. В то, что она заметит следы моего преступления я не верил. Не станет же она их разворачивать и рассматривать – не многовато ли жидкости из нее вытекло.

Остаток дня прошел без приключений. Мама выглядела чрезвычайно довольной, я старался не подать виду, что что-то знаю. Дачники, которым завтра на работу, разъезжались. Пашка с Мишкой набрались наглости и заскочили к нам попрощаться. Впрочем, как я понял из разговоров, их трудовая деятельность не мешала им устроить себе выходной и среди недели. Но вот именно завтра они должны быть в городе, о чем очень сожалеют. Особенно, надо полагать, сожалел Пашка.

Утром, по традиции стоя у окна, потягиваясь и обозревая окрестности, я к своему удивлению обнаружил что Женя с Юркой тоже никуда не уехали. Юрка, полностью оправившись от позавчерашних возлияний, сидел за столиком во дворе и что-то прихлебывал из бокала. Напротив него с книжкой расположилась Женя, в таком же виде как и вчера.

– Проснулся? – в люке показалась мамина голова. Не иначе – услышала как я тут топаю.

– Ага.

– Здоров ты спать – она выбралась и подошла ко мне. – Обед уже скоро.

– Да ладно, еще и одиннадцати нет…

– А это мало, по твоему? О, гляди-ка, Женька! И Юрка тут! – заметила она молодежь. – Ты опять на Женькины сиськи пялишься?

– А я виноват, что она в таком виде перед окнами вертится?

– Ну ладно, ладно, шучу…

Тем временем Юрка допил то, что у него было и пожелал удовольствий. Уверенный, что их никто не видит, он разделся догола и вертелся вокруг Женьки, потрясая перед ней напрягшимся членом. Теперь мама с интересом наблюдала за представлением.

– А ничего у него… – комментировала она – Ровный, толстый, красивый… Да и сам он парень неплохой. Чего эта дурочка там ждет?

Женька отмахивалась от мужа как от надоедливой мухи. Юрке это надоело, он сгреб жену в охапку и потащил в дом, чудом не споткнувшись на крыльце.

– Мам, я вчера забыл спросить, как вы погуляли-то?

– Погуляли? – не поняла сначала мама.

– Ну ты вчера с какой-то теткой ходила же?

– С какой теткой? А-а-а… – сообразила она. – Гуляли. да. Неплохо так побродили. Зря ты с нами не пошел.

Конечно, теперь-то ей можно что угодно мне наплести. – подумал я, а вслух сказал:

– Да? Тогда в следующий раз я с вами пойду. Когда, говоришь. вы опять собираетесь?

– Не знаю. – сбавила тон мама. – Только не жалуйся потом что скучно.

– Не буду. – пообещал я – Ты только не забудь про меня.

Чувствовалось, что я ее сильно озадачил. Теперь и предъявить мне несуществующую тетку затруднительно, и отвязаться от меня для интимных встречь как-то надо.

Сегодня мы разбирались с сараем. До самого вечера мы делили его содержимое на три кучи: "сжечь", "вывезти на свалку" и "пусть пока здесь полежит". Самой большой, как я и думал, оказалась третья. В разы больше первых двух вместе взятых.

– И стоило возиться? – уныло посмотрел я на дело наших рук.

– А какая тебе разница? Тебе все равно делать нечего.

– Нашел бы чего. А так только перемазались все. Может на речку сходим? – предложил я без особой надежды.

– А пойдем! – неожиданно согласилась мама.

Мы подхватили полотенца и потопали к реке.

В этот раз купальник у мамы был с собой, поэтому ничто не помешало нам остаться на общем пляже. Тем более что вслед за нами туда же подошел знакомый усатый мужик со своими двумя тетками. Одна из них оказалась его женой а вторая ее подругой, зачем-то увязавшейся с ними на дачу. Обе тетки, несмотря на возраст, выглядели очень неплохо, так что я с пользой провел время, любуясь женскими телами. Обратно мы возвращались уже затемно.

Утро вновь выдалось солнечным. Потянувшись, я выглянул в окно. Женька сегодня отсутствовала. Полусонный, я сполз вниз. Мама выдала мне кружку чая, бутерброд и уселась напротив.

– Что у нас на сегодня? – спросил я, отхлебывая из кружки.

– Выходной. – сообщила мама. – Я тут подумала, что это мы каждый день в хлопотах да в хлопотах… надо же и отдыхать. Так что на сегодня объявляю выходной. Будем есть, спать, гулять, загорать и купаться.

Наконец-то! – обрадовался я. – А то дача, дача… Не дача, а каторга какая-то.

– И с чего мы начнем?

– Ну спать и есть ты пока не хочешь. – рассуждала мама. – купаться рано, вода еще не прогрелась. Так что выбирай: гулять или загорать?

Идти неизвестно куда я не захотел и выбрал:

– Загорать!

Для этого, правда. пришлось все же поработать. Выбранное мамой место позади дома заросло травой чуть не до плеч. Пришлось откопать в сарае тронутую ржавчиной косу, потом долго искать точильный брусок… Да и косил я третий раз в жизни. Однако через час место было готово. Мама сходила в дом, вернувшись в купальнике, темных очках и широкополой шляпке, расстелила на выкошенном месте старое одеяло и улеглась, поставляя солнцу живот. Я быстренько разделся до трусов, ленясь идти в дом за плавками и шлепнулся рядом.

Солнце било прямо в глаза. Я отворачивался, щурился, жмурился, но это не помогало.

– Мам, а зачем тебе и шляпа и очки? Дай мне что-нибудь одно!

– Возми… – разрешила она.

Шляпа удачно улеглась на голову, закрывая надоедливое солнце. Однако просто лежать оказалось скучно. Я немного сдвинул головной убор вверх и покосился на маму. Прямо рядом со мной вздымались два накрытых лифчиком холма грудей. Дальше взгляд скользнул по животу, до самых трусиков, туго натянувшихся на бедрах. Обтянув лобок, они плавно скатывались в междуножие, теряясь между сомкнутых бедер. Взгляд снова вернулся к груди и я представил, как бы сейчас выглядела мама, загорай она, как Женька, без лифчика. Картина предстала передо мной настолько ярко, что член начал подниматься и вскоре трусы у меня откровенно встопорщились. На все мои попытки усилием воли отвлечься и вернуть его в нормальное состояние воображение подкидывало очередную картинку, то с мамой, то с Женькой.

Пока я так боролся с собой, мама надумала перевернуться на живот. Приподнимаясь, она зацепилась взглядом за мой стояк, но ничего не сказала. Хотя, судя по секундной заминке, мысль такая у нее была. Теперь перед моим взором оказалась перечеркнутая завязкой лифчика спина и выпуклая попа, наполовину скрытая трусами. Воображение получило новую пищу для фантазий и я распрощался с мыслью совладать с непокорным членом. Да и к чему это теперь, если мама все равно видела.

– Вов, ты не видел, Женька опять сегодня в непотребном виде загорает?

– Не, ее сегодня совсем нет. А почему в непотребном-то?

– Ну это я так, вообще… – не стала спорить мама. – Пока она у себя на участке – пусть хоть совсем голая. А вот если на общественном пляже в таком виде появится…

– Но у себя-то ей можно?

– Можно.

– А ты, мам? Ты же тоже у себя, а купальник как у монашки?

– А ты бы как хотел? Чтобы я тут с голыми сиськами валялась?

– Ну-у-у… – картина нарисовалась передо мной так ярко, что я не нашел что ответить.

– Можешь не говорить, и так все ясно.

Мама снова перевернулась на спину, кивая при этом на мой пах:

– Тебе и так-то, я гляжу, достаточно.

Теперь уже я не выдержал и повернулся кверху задом, неловко пряча член под собой.

Мы провалялись еще часок, потом мама отправилась готовить обед, а я поднялся к себе, просидев там пока она не позвала меня к столу. Ни Жени, ни Юрки все еще не было видно и я начал за них беспокоиться. В смысле – не уехали ли они. Хоть мы и не пересекались с того памятного вечера, но оставаться вдвоем с мамой посреди пустой деревни было жутковато. Так-то я помнил, что здесь живет еще несколько человек, но поскольку на глаза они не попадались, смело можно было считать что их и не существует. Однако спустившись вниз оказалось, что как минимум одна живая душа таки присутствует – за столом чинно сидел усатый.

Как-то я пропустил момент когда он явился. Зато теперь развалился за столом и разглядывал маму. Судя по тому, что мама, накинув поверх купальника для приличия халат не озаботилась его застегнуть, это входило и в ее планы. Конечно, купальник – это не то умопомрачительное белье, в котором мама навещала Пашку, но все же в доме он не совсем уместен. Мое появление заставило их принять более приличный вид – мама застегнулась, а усатый сделал скучающее лицо и перестал вертеть головой вслед за ней. Заодно я прервал и их беседу. Судя по тому, как в комнате повисло нехорошее молчание, старую тему они продолжать не захотели, а новую сразу придумать не получилось.

– Кстати, Вов, у нас хлеб кончается. – сказала мама, накрывая на стол. – Надо бы в магазин сходить.

– Где это тут магазин? – удивился я.

– Недалеко. – встрял в разговор усатый. – В соседней деревеньке, минут двадцать пешком если не спеша.

– Вот Александр… э-э-э-э… – продолжила мама, но запнулась, не зная отчества.

– Можно просто Александр. – пришел на помощь усатый. – Или дядя Саша.

– Да, так вот Александр как раз туда собирается и предлагает мне с ним сходить.

У меня сразу возникли совсем другие мысли насчет причины, побудившей усатого позвать маму с собой. Вот если бы он просто предложил ей принести заодно хлеба раз все равно в магазин собрался – это я бы понял. А вот хрен тебе! – подумал я, но вслух сказал следующее:

– Чего ты, мам, сама ходить будешь? Давай я с дядей Сашей схожу. Ты только напиши что купить.

Понятно, что это рушило все его планы, но формально ни ему, ни маме возразить было нечего. И отказываться от приглашения поздно.

– Ну хорошо. – чуть скривился Александр – Подходи тогда к нашему дому через час.

С тем он и откланялся. Мы с мамой перекусили, она написала подробный список необходимого, выдала денег и я отправился в путь.

Возле дома усатого уже топтались его жена с подругой. Жена – Светлана, подруга – Валентина – вспомнил я. Не перепутать бы. Едва я подошел, появился и сам хозяин. Выяснилось, что отправляемся мы все четверо. Тут меня немножко кольнула совесть. Может я зря о нем так думал насчет его намерений относительно мамы? Уж при обеих своих тетках он бы не осмелился к ней приставать. Впрочем, кто сказал что если бы мама согласилась он бы взял с собой жену?

Усатый повел нас куда-то в сторону, не туда откуда мы приехали. Через ту часть деревни, где еще оставались местные жители. Оттуда тянулась накатанная грунтовка, через луг к роще.

– Вот сразу за той рощей станет видна цель нашего путешествия. – подсказал усатый.

Мы с ним шли рядом. Тетки, приотстав, плелись сзади, о чем-то тараторя. Усатый рассказывал, как чудесно ему живется на даче, между делом расспрашивая меня о маме и вообще нашей семье. За разговорами дорога незаметно вынырнула из рощи и я увидел покосившиеся дома, ни разу не лучше чем в нашй деревне.

– Дядь Саш, а чего несправедливость такая – у них есть магазин, а у нас нет? Я думал, тут здоровенное село, а оказывается – все как у нас.

– Не знаю… – пожал он плечами. – Тут вроде народу побольше осталось. Но сдается мне, года через три и здесь торговля накроется.

Магазинчик оказался типично деревенским. Хмурая продавщица, лет тридцати, с огромной грудью в розовом лифчике под белой прозрачной блузкой, помятым то ли спросонья, то ли с похмелья лицом и толстыми бедрами под экстремально короткой джинсовой юбкой принесла мне все требуемое, отсчитала сдачу и занялась Александром. Я отошел в сторонку, удивляясь тому, что работницу торговли совершенно не беспокоят ни открывающиеся нам всем между ее ног красные трусы когда она приседает над коробкой с консервами, ни норовящие вывалится из лифчика сиськи. Вот, отвернувшись, она наклонилась над нижней полкой, продемонстрировав нам обтянутый трусами зад и немного промежности. Мне аж самому неудобно стало, хотя член в штанах заметно напрягся.

Набрав все что нужно мы двинулись обратно.

– Как тебе, Вов, продавщица? – спросил усатый, когда мы вошли в рощу.

– Охренеть. – признался я. – Дядь Саш, а почему она в таком виде?

– Нормальный вид, Вов, о чем ты? – сделал он удивленное лицо.

– Ага, нормальный. Трусы наружу, сиськи на прилавок… Может, там в магазине и бордель по совместительству?

– Ну… скорее всего, она-то думает что выглядит красиво и сексуально. И потом, это ж маленькая деревня. Народу мало осталось, все свои, все и так сто лет друг про друга знают. Чего там скрывать-то? Вот ты, Вов, не стесняешься ведь дома в трусах ходить перед матерью?

– А чего стесняться? Это ж мама, она меня с рождения всякого видела.

– Вот и я о том же. А, например, натуристы, они вообще голыми ходят друг перед другом. И ничего.

– Это вы про нудистов? – переспросил я.

– Нет, Вов, нудисты и натуристы – это немножко разное. Вкратце – нудисты голые, потому что им так удобно. А натуристы – у них на этот счет целая философия про образ жизни. Сейчас долго рассказывать, но если хочешь, я тебе как-нибудь изложу основы.

– А вы, дядь Саш, откуда это все знаете? Или вы…

– Ага. – рассмеялся он – Точно. Я тоже из этих. Не ожидал?

– А как же… – я обернулся назад, где шли его жена с подругой.

– И они. Мы все натуристы. А как иначе в семье может быть?

Не может быть! – думал я – С виду люди как люди. Взрослые уже, под сороковник. Серьезные. И голыми бегают? Не, не может быть! Видимо на моем лице отразилось такое недоверие, что он рассмеялся еще громче.

– Отчего такое веселье? – догнали нас женщины.

– Да вот признался Вовке что мы натуристы, но по глазам вижу – не верит.

– Так и есть. – улыбнувшись, подтвердила его жена.

Ее подружка стояла рядом и тоже посмеивалась. Наверное, вид у меня был и в самом деле недоверчиво-озадаченный.

– Не, не верит… Может, разденемся? – предложил усатый. – Чтобы сразу, так сказать, одним махом…

– Легко! – женщины отошли на обочину, сбрасывая одежду.

Я стоял и смотрел как три человека раздеваются передо мной, не доверяя своим глазам. Дольше всех провозился Александр. Оно и понятно – на мужчине летом одежды больше.

– Ну как? – качнув грудью подошла ко мне его жена. Ее грудь, полностью загорелая, размера, наверное, четвертого, с аккуратными шариками сосков, привлекала мое внимание даже больше чем покрытый светлыми волосками лобок.

– Теперь-то, наверное, поверил. Да, Вов? – хихикнула подружка. Ее грудь была поменьше, как и она сама, зато лобок чисто выбрит и под ним виднелась верхушка сомкнутых губок.

– Ну хватит вам парня в краску вгонять. – подошел к нам и Александр. – Кстати, Вов, раздевайся-ка и ты тоже. Из собственного опыта скажу – сразу лучше будешь себя чувствовать среди нас, голых.

– Точно! – потащили меня тетки на обочину. – Давай, Вовка, не бойся!

Часть Вторая

Сначала я попытался отмахнуться от них, но воевать с голыми женщинами оказалось затруднительно. После того как я несколько раз рефлекторно отдернул руки натолкнувшись на чьи-то голые груди, животы и ягодицы, мое сопротивление само собой прекратилось. Тетки живо раздели меня догола. Я попытался прикрыть торчащий вперед и вверх член, но они не дали мне сделать и этого.

– Успокойся, Вов, обычное дело. – успокаивала меня жена Александра. – Я бы обиделась, если бы у тебя глядя на нас с Валькой не встал.

– А у него? – кивнул я на Александра, член которого, освобожденный от всякой растительности, висел обрезком толстого шланга.

– Он за столько лет привык уже. Надо – встанет. не надо – не встанет. Ты тоже когда-нибудь привыкнешь.

– У меня в молодости те же проблемы были. – подходя, подтвердил усатый. – Еще хуже было. Идешь, бывало, среди своих, все нормально вроде, ничего не торчит, и вдруг попадется на глаза кто-то, наведет на определенные мысли – и готово. Сразу всем ясно, кто кому понравился. Но это у всех бывает, так что не переживай.

Насмотревшись друг на друга, мы не стали одеваться, собрали наши вещи в пакет и пошли дальше в чем мать родила. На всякий случай не по дороге, а чуть в стороне. Женщины вышагивали впереди, покачивая бедрами. Мой член и не думал падать, указывая направление как стрелка компаса.

– Как тебе наши женщины? – поинтересовался усатый, видя что я не отвожу от них глаз.

– Класс! Дядь Саш, а у вас правда эрекция только когда захотите?

– Ну… Не всегда. Хотя обычно получается.

– И сейчас сможете? – не поверил я, взглянув на безжизненно болтающийся отросток.

– А зачем?

– Удивляюсь, как вы это делаете. У меня вон как палка торчит и ничего поделать не могу, а у вас никакой реакции. – Я не стал говорить, что вообще подозреваю его в импотенции.

– Сомневаешься? – догадался он – Ну смотри…

Он остановился, прикрыл глаза и замолчал. Его член, повисев некоторое время, вдруг стал наливаться кровью, выпрямляясь на глазах. Сначала он потолстел и слегка вытянулся, а затем толчками начал приподниматься, еще больше увеличиваясь. Женщины впереди, не слыша за собой наших шагов, остановились и вернулись к нам, тоже разглядывая пробуждение мужской силы. За это время член Александра принял боевое положение. Кожа скатилась с головки, натянувшись на стволе. Сама головка, заметно превышая толщиной ствол, напоминала конус, а весь орган – неведомый гриб.

– Саш, что случилось? – подойдя, спросила жена.

– Ничего, просто Вовке показываю, как по желанию можно эрекцией распоряжаться.

– А-а-а… Я так и думала. А Валька решила, что ты на наши задницы загляделся и кого-то из нас хочешь.

Мой слух слегка царапнуло это "кого-то из нас", но тут я услышал ответ и изумился еще больше.

– Не, на этот раз она не угадала. – ответил усатый. – А впрочем, чтобы эрекция зря не пропадала… Валь, пошли отойдем ненадолго?

Пока я удивленно хлопал глазами, они с Валентиной скрылись за деревьями.

– Пошли, Вов, вон там сядем, подождем. – позвала меня Светлана. – Это минут на двадцать, я знаю.

– Теть Свет, а они там… – я замолк, подбирая такое выражение, чтобы и звучало прилично, и точно передало суть моих мыслей. Светлана, однако, и так меня поняла.

– Ну да, Вов, ты правильно подумал. Такая вот у нас семья – на троих. Но поскольку в нашем государстве можно иметь только одну жену, то официально это я. А по факту – это мы обе. Кстати, Вовка, а хочешь на них посмотреть?

– А можно?

– Если тихо, то можно. Я люблю на них смотреть – так смешно возятся… Пошли…

Она потянула меня за собой. Скоро мы их увидели. Валентина стояла нагнувшись, опираясь на дерево, а усатый обрабатывал ее сзади, дергая на себя за бедра. Длинные волосы женщины падали вниз, закрывая от нас ее лицо, а нас от ее взгляда. Груди она придерживала одной рукой. Широко расставленные ноги чуть согнуты в коленях и напряжены. Грибообразный блестящий член мужчины полностью выходил из нее, а потом нырял куда-то под ягодицы вперед-вверх. Живот усатого глухо хлопался о ее зад, а изо рта Валентины вылетал звучный выдох. Потом все повторялось. С нашего места не было видно самой промежности, но и остального мне хватило, чтобы член напрягся до невозможности.

– Нравится? – дотронулась до моего плеча стоящая сзади Светлана. – Ну согласись, это же и в самом деле выглядит прикольно, если со стороны смотреть и самому не участвовать. Но у тебя сейчас, конечно, мысли не об этом. – усмехнулась она.

– Не об этом… – механически повторил я вслед за ней, будучи весь там, впереди, где усатый увеличивал темп, а Валентина сладостно поскуливала при каждом проникновении в ее лоно.

Неожиданно Светлана прижалась всем телом к моей спине. Мягкие груди расплющились о мое тело а ягодицей почувствовал пушистый лобок.

– Не шевелись… – шепнула она, коснувшись губами уха.

Я ощутил как прохладные пальчики щупают мошонку, перекатывая яйца и гладят член снизу, от уздечки до яиц. Александр нас заметил, но ничего не предпринял, мне показалось что даже подмигнул и продолжил трахать Валентину. Светлана, вопреки моему невысказанному желанию, не собиралась дрочить мне по-настоящему, обхватив член рукой. Она гладила его одним пальцем с разных сторон – снизу, сбоку, вокруг головки, второй рукой массируя яйца. При этом она успевала следить за мужем.

– Смотри – с придыханием шептала она – Сейчас Сашка кончит. А Валька не успеет. И придется ему продолжать.

Так и вышло. Сначала остановился усатый, кончая в Валентину. Потом, заметив что она продолжает шевелить надетым на член телом, возобновил движения, чтобы остановится через несколько секунд, после ее громкого оргазма. Я, благодаря стараниям Светланы, опустошил свои запасы спермы еще раньше их, наслаждаясь теперь просто прижавшимся ко мне женским телом.

К нашим вещам мы со Светланой вернулись первыми.

– Свет, ты ему рассказала? – первым делом спросила подругу подошедшая растрепанная Валентина.

– Рассказала конечно.

– А зачем скрывать? – добавил Александр – Дело-то естественное. Такое же как голышом ходить. Ну, пойдемте… О, Вов, я гляжу вы тут тоже времени не теряли! – заметил он мой глядящий в землю член. – Сам или Светка помогла?

– Я помогла. – не оборачиваясь, ответила вместо меня идущая впереди Светлана. – Так, погладила чуть-чуть. Он совсем на грани уже был.

До конца рощи мы добрались без приключений. Дальше пришлось одеться. Нам, правда, так никого и не встретилось по пути, но даже Александр при всех своих убеждениях не рискнул ходить по деревне голым. Распрощались мы возле их дома, я получил приглашение захаживать в гости, можно даже с мамой.

Мамы дома видно не было. Я поставил сумку на кухне, заглянул в комнату…

– Ма-а-ам! Ты где?

Тишина была мне ответом. Вышла наверное – подумал я. – может, за домом? Однако и там ее тоже не оказалось. Зато проходя мимо забора, отделяющего наш участок от участка братьев я разобрал доносящиеся оттуда голоса. Приехали все же! – мелькнула мысль. Стараясь не шуметь, я подобрался к забору и попытался заглянуть в щель между неплотно прибитыми досками, однако увидеть что-либо мешали растущие с той стороны вдоль забора кусты. Голоса к этому времени стихли. С третьего раза я таки нашел место, с которого можно было что-то рассмотреть и понял, что сегодня удача улыбнулась мне еще раз. Метрах в пяти передо мной были мама и Пашка.

Пашка стоял лицом ко мне, прислонившись спиной к дереву, с блаженной улыбкой и закрытыми глазами. Мама сидела перед ним на корточках и делала ему минет. Ну то есть поскольку она расположилась ко мне спиной самого главного я не видел, но ее движущаяся голова на уровне Пашкиной ширинки исключала другое толкование. Черт, неужели они этим и ограничатся, а я опять никаких подробностей не увижу!? – думал я, выдергивая из штанов свою елду. На радость мне Пашка вскоре оставил в покое мамин рот, поставил ее на ноги и полез под юбку.

– Подожди… Я сама… – тихо выдохнула она, придерживая его руку.

Мама, не снимая юбки, сняла трусики и бросила их на траву рядом. Сейчас увижу… – обрадовался я, видя как Пашка тянет юбку вверх, заваливая маму на спину.

– Нет, ты ложись… – снова не согласилась она.

Пашка послушно вытянулся перед ней, придерживая член строго вертикально. Мама стала над ним, присела и начала медленно опускаться на Пашку. По ее всхлипу сквозь зубы я понял, что Пашкин член начал свое путешествиее внутри нее, но накрывшая все сверху широкая юбка снова не дала мне ничего увидеть. Пашка выгнулся, не дождавшись пока она сама сядет на него до конца. Мама охнула, уперлась руками ему в грудь и начала свою скачку на мужском половом органе. Я смотрел во все глаза, не забывая про собственный член в руке.

Наверное, я сильно увлекся, так как сразу не обратил внимания на скрип двери со стороны дома братьев. То, что это вышел на улицу Михаил я сообразил, только когда тот самолично появился в поле моего зрения. Голый, потирая устремленный вперед член, он направился к маме. Она не видела его, с закрытыми глазами наслаждаясь движущимся внутри нее стержнем. Мишка подошел вплотную и поднес член к ее лицу. Это ж они с ней как с Женькой, вдвоем собираются! – осенило меня. – Неужели мама согласится? Она вообще в курсе что они задумали?

Тут мама, что-то почуяв, открыла глаза и я получил ответ на свой вопрос. Сначала она некоторое время смотрела на багровую головку перед носом, не понимая откуда она здесь и что тогда находится в ее вагине. Затем Мишка взял ее за голову и уперся членом в губы. Вот тогда и выяснилось, что в мамины планы секс втроем не входит и более того, сама попытка этого ей очень не нравится. Она отмахнулась от Мишкиного члена, очень удачно попав то ли по болтающейся мошонке, то ли по чувствительной головке.

Во всяком случае Мишка согнулся, зажимая руками потревоженные органы. Мама вскочила с Пашки, подобрала свои трусики и бросилась оттуда, попытавшись и его напоследок пнуть между ног, но второпях не попала. То, что она говорила во время всего этого пересказу не поддается, но про братьев и их ближайших родственников я услышал немало интересного, хотя преимущественно и нецензурного. Я поспешил к дому, стараясь оказаться там раньше нее. Ни к чему давать ей повод думать что я все видел. А она обязательно так и подумает, когда заметит меня, идущего с этой стороны.

Мне не хватило совсем чуть-чуть чтобы ее опередить. Мама поднималась на крыльцо когда я вылетел из-за угла.

– Ты откуда? – подозрительно посмотрела она на меня, пряча за спину руку с зажатыми в ней трусиками.

– Да я, мам, пришел, а тебя нет… – зачастил я. – Думал, ты во дворе, дом вокруг обошел…

– Да-а-а-а? Ну ладно… – чуть расслабилась она. – Я тут отходила на минутку… к соседям.

Входя следом за ней в дом я не мог отделаться от ощущения что мама почти уверена, что я что-то видел и уж конечно наверняка должен был слышать как она громко высказывает свое мнение о братьях. Но я виду не подавал и тем более ни о чем не спрашивал, так что она могла делать вид что верит мне ничего не объясняя. Разобрав принесенную мной сумку мама закрылась в комнате, а я поднялся к себе.

Больше всего меня интересовал вопрос что она будет делать с тем состоянием до которого ее успел довести Пашка. Меня, конечно, интересовали и его дальнейшие действия, но не так сильно. Пусть с Мишкой хоть друг друга трахают, идиоты. А вот мама… Так-то я знал, что женщины тоже мастурбируют, но думал, это скорее для тех, что помоложе. Вот я бы, например, будь постарше, и не вспоминал бы о рукоблудии, трахая все что шевелится. Это сейчас, пока мне никто не дает, позволяю себе вздрочнуть разок-другой в день. А уж когда вырасту – ни-ни, только естественным образом. Так что с мамой ясности не было. И никакой возможности проверить это – тоже.

На улице начинало темнеть, когда заскрипели ступеньки ведущей на чердак лестницы и в люке показалась мамина голова.

– Вов, ты тут?

– Тут. – подал я голос.

Мда, надо сюда электричество провести. А то за окном только сумерки, а здесь уже почти ночь.

– Вов, я с тобой поговорить хочу. – Мама села рядом со мной на кровать. – Ты уже достаточно взрослый, чтобы знать о… ну… о том, что происходит между мужчиной и женщиной.

– Угу. – я не понимал к чему она клонит.

– Понимаешь, я свободная женщина и мне тоже иногда хочется… ммм… мужского внимания. Некоторые считают, что для этого нужно заводить серьезные отношения, а некоторые – что это не обязательно. Я, наверное, отношусь ко вторым. Вов, ты понимаешь о чем я говорю?

– Ну да, мам… О том, что тебе нужно… – я попробовал облечь свои мысли в более-менее приличные слова, но в конце концов выдал то, что вертелось на языке:

– … тебе нужно иногда встречаться с мужчинами… э-э-э… в постели. И ты не хочешь заводить с ними долгие отношения. Так?

– Так. Ты очень удачно сказал. Человека, с которым хочется долгих отношений найти непросто. А женский организм так устроен, что ему это… ну, постель… нужно для здоровья. – она замолчала, но потом все же добавила – И, что уж там скрывать, просто для удовольствия.

– Я понимаю, мам.

– Вов, тебя не шокирует то, что я сейчас говорю? Ты все же мой сын, я не должна…

– Брось, мам. – перебил я ее. – Какая разница, если я все равно обо всем догадывался? Что я, маленький? Понятно же, что все женщины делают "это". Почему ты должна быть исключением?

– Ну да, конечно, какой уж тут секрет… – она вздохнула – Так ты не обиделся бы, если бы я кого-нибудь себе здесь нашла? Ревновать не будешь?

Вон оно все к чему… – понял я. – Это чтобы лишний раз от меня не скрываться. И то правда – как тут что-то можно скрыть в таких условиях? Я вон и так уже все знаю. Но признаваться в этом, конечно, не стану.

– Не буду. Только кого ты тут найдешь? Усатого? Или братцев этих? Так я сразу скажу – не нравятся они мне, братья эти… но дело конечно твое.

– Не знаю еще. А чем тебе уса… Тьфу! Не усатый, а Александр! Чем тебе Александр не нравится?

– Так он же женат! – я не стал уточнять, что жена нисколько не мешает ему трахать свою подругу. То, что человек может иметь две жены пока еще не помещалось в моей голове.

Я не увидел в темноте, но почувствовал как мама улыбается:

– Ну и что? Как будто это им, женатым, когда-то мешало. Тем более где тут неженатые? Юрка, и тот женат. А братья мне тоже не нравятся.

– Почему? – не удержался я от вопроса, тут же подумав, что хотя бы сегодня задавать его не следовало.

Наступила продолжительная пауза.

– А знаешь, Вовка… – вздохнув, сказала мама – Хочешь я тебе еще кое в чем признаюсь, хоть и не должна говорить этого сыну?

– Говори, мам.

– С Пашкой мы уже успели один раз. Нет, полтора. -вдруг хихикнула она.

– Как это?

– Ну последний раз мы не довели до конца. Понимаешь, эти козлы хотели, чтобы я с ними с двумя сразу… – мамин голос стал злым. – Я им что, шлюха? Вот ведь сволочи…

Видимо, маме надо было выговориться. Я снова услышал относящийся к братьям ряд нелестных эпитетов, которые обычно матери не произносят при сыновьях.

– Да ладно тебе, мам. – я придвинулся к ней, обняв за плечи. – Черт с ними. Послала ты их – туда им и дорога. Что, этот Пашка был так хорош в этом деле, что есть о чем жалеть?

– Да не… – немного остыла она – Честно тебе сказать – так себе мужичок. Бывало и получше.

– Да? – теперь я и в самом деле был удивлен. – А что не так? Вроде же веками выверенный процесс, где там можно напортачить?

– Ну по большому счету негде… – согласилась мама. – Но дьявол кроется в деталях. Не могу сказать, что осталась совсем без удовольствия, но могло быть намного лучше. Вот ты, например, девок за сиськи щупал? – неожиданно спросила она.

– Э-э-э-э… было такое. – признался я.

– И как ты это делал?

– Ну как… брал и щупал… как я это объясню?

– Покажи. – мама схватила мою руку и положила себе на грудь. Несмотря на лифчик и довольно толстую кофточку, ладонь моя наполнилась восхитительно мягким и в то же время упругим маминым телом. В голове вдруг зашумело. Я осторожно сжал руку.

– Так как ты это делал? – допытывалась мама.

Я сжал руку еще сильнее.

– И все?

– Все.

– Понятно. – мама с некоторым усилием отцепила мою руку от себя. – Вот и он так же. Только сильнее и больнее жмет. Ну то есть он думает что так и надо. Вообще-то большинство мужиков так думает. Ты вон тоже… Уж не знаю, с чего вы это взяли… Так вот он во всем такой. Делает, как сам считает правильным, нет бы спросить что я хочу…

– Мам, а можно я спрошу? А как надо? – заинтересовался я.

– Не так. Нежно надо и осторожно. И вообще сжимать не обязательно, хотя иногда… Как бы тебе объяснить?

– Мам… – я затаил дыхание – А ты покажи…

– Давай руку! – после недолгих раздумий решилась она.

Мама схватила меня за запястье и вопреки ожиданиям потащила руку под кофту, а когда я коснулся лифчика одним движением сдвинула чашечку вверх. Прямо в центр моей ладони уперся крупный твердый сосок.

– Нет. не так! Не жми сильно! – подсказывала мама. – Сначала погладь… Здесь… – она передвинула мою руку. – И здесь. Теперь вот так… пальцами… Ага, хорошо… Теперь здесь… Нет, вот так… Да, правильно… И сосок тоже… и вокруг него… Можешь чуть сжать… ага, здесь. Все, сильнее не надо… Да, хорошо… Ох!

Я, несмотря на дикое желание просто стиснуть мягкую грудь, тщательно выполнял все ее указания, иногда уточняя, как лучше. Судя по маминому громкому участившемуся дыханию, делал я все правильно. Это оказалось целое искусство – ласкать женскую грудь! Я, гордый собой, прислушивался к маминой реакции на каждое мое движение и уже тянулся другой рукой ко второй ее груди, как вдруг она оттолкнула меня.

– Мам, ты чего? – не понял я – Если что-то неправильно, так ты скажи!

– Все неправильно! – выдохнула она. – Я тут с тобой чуть не… Понимаешь, Вов, у меня очень чувствительная грудь. Не надо ее больше трогать, а то я совсем голову потеряю.

– Ну хорошо… – разочарование мое было велико. Я только вошел во вкус и готов был играть с маминой грудью всю ночь напролет.

Мама встала и отошла к окну, уставившись на улицу. Я остался на кровати, спрашивая себя, правда ли я только что ласкал ее грудь, или это мне приснилось.

– Вовка, поди-ка сюда! – с непонятным азартом вдруг позвала меня мама. – Посмотри, я действительно вижу то, что вижу?

Я подошел к ней.

– Вон, вон там. – указала она.

Теперь я разглядел, что происходит на участке Юрика и Женьки. Несмотря на сумерки, хорошо было видно что они трахаются. Женька стояла коленями на деревянном кресле, грудью упираясь в его спинку, а сзади энергично втыкал в нее член Юрик. Все это происходило прямо во дворе, рядом с крыльцом. К нам они расположились ровно боком, что позволяло отлично все рассмотреть.

– Трахаются… – вырвалось у меня. В другое время я бы обрадовался такому, но как вести себя при маме пока не сообразил. Может, надо сделать безразличный вид и отвернуться?

– Давай посмотрим… – шепотом разрешила мама мои сомнения. – Они нас тут не заметят?

– Нет.

Юрик, распаляясь, периодически принимался трахать жену сильнее и резче. От этого кресло под ней начинало опасно раскачиваться и ему приходилось останавливаться, вынимая из Жени член, а потом возвращаться к прежнему темпу. Мы с мамой стояли рядом, молча за этим наблюдая. Через некоторое время я не выдержал и достал бинокль. В оптику были видны даже синеватые вены, обвивающие Юркин орган и торчащие Женькины соски.

– О, что у тебя есть! – увидела бинокль мама. – Дай-ка мне посмотреть.

Она поднесла его к глазам и застыла, вглядываясь в трахающуюся парочку. Я подождал, но вскоре понял, что добровольно мне бинокль не отдадут.

– Мам – протянул я из-за ее плеча руку к прибору – Я тоже посмотреть хочу!

– Подожди. – она схватила мое запястье, прижимая к себе. – Сейчас…

Вряд ли она сделала это специально, но моя рука оказалась прижата к ее груди. Лифчик все еще оставался сдвинутым вверх и через кофточку я ощутил ладонью напрягшийся сосок. Пальцы уперлись в твердую пуговицу, которая выскользнула из петли едва я до нее дотронулся.

Остальное я делал уже осознанно. Юрка и Женя меня интересовать перестали. Я делал вид что пытаюсь вытащить из маминой руки свою, мама не давала, возвращая ее на место и сильнее прижимая к себе. Судя по результату, делала она это совершенно автоматически, захваченная происходящим на соседнем участке. Результат же был таков, что расстегнутая вверху кофточка сдвинулась и в ладонь мне легла обнаженная грудь. А дальше… дальше я, благодаря маминому уроку, знал что делать.

Сначала мама перестала меня удерживать, а потом и вовсе убрала руку. Осмелев, я другой рукой, стоя сзади нее, расстегнул оставшиеся пуговицы, сдвинул лифчик еще выше и без помех занялся обеими ее грудями, незаметно для себя плотно прижавшись пахом к ее ягодицам. Мама не отрывалась от бинокля, но ее сбивчивое дыхание подсказывало мне что я все делаю правильно. Она начала сама прижиматься ко мне, сначала совсем чуть-чуть, потом сильнее, шевеля попой так, чтобы каменной твердости бугор на моих штанах терся о ее ягодицы.

Выглянув через ее плечо я отметил, что Юрка с Женькой уже закончили. Мама опустила бинокль, но в остальном менять ничего не стала, по прежнему подставляя свою грудь моим рукам. Сквозь ее участившееся дыхание иногда прорывались легкие стоны, зад откровенно вилял, прижавшись к скрытому в штанах члену. Вдруг, когда я в очередной раз слегка сжал ее попавшие мне между пальцев соски, она издала громкий, не сдерживаемый более вскрик, напряглась всем телом в моих руках и через мгновение расслабилась, чуть не упав. Я вдруг понял, что только что довел собственную мать до оргазма. Осознав это, мое тело само выгнулось, вдавив член в мамину ягодицу и я понял, что кончаю прямо в трусы.

Добравшись до кровати, мы повалились на нее, тяжело дыша.

– Вов, ты понял, что сейчас сделал? – грустно спросила она.

– Понял.

– И как я должна к этому относится?

– Мам, ну ты же сама меня научила! Я же просто…

Тут я задумался. Мне показалось, что для того чтобы удовлетворить женщину просто игр с грудью мало. Ну то есть для полного эффекта женщин надо трахать естественным образом.

– Понимаешь, Вов… – мама пришла мне на помощь, правильно истолковав мою заминку – Иногда, достаточно редко, бывают женщины которые могут получить оргазм только от ласк груди. Такие, как я например. Если, конечно, это правильно делать. Я вот, дура, тебя научила. На свою голову.

– Мам, ну прости. Я ж не знал…

Если бы я в самом деле предполагал чем все закончится я бы десять раз подумал. Все-таки просто потрогать грудь – это одно. А почти трахнуть, во всяком случае с тем же результатом – это совсем другое.

– Ладно, Вов, это я сама виновата. Знала же чем может кончится. Кстати, а сам-то ты как?

Она не спрашивая разрешения положила руку на мои штаны спереди:

– Ой! Промокло все. Давай, снимай быстренько, я сейчас застираю.

– Да я сам…

– Давай-давай! – не слушая моих возражений она стянула с меня штаны вместе с трусами, без интереса взглянула на опавший член и ушла.

Мне показалось, что она немало озадачена произошедшим и пока не смогла решить что теперь делать. Я и сам был немного не в себе после всего. А ложась спать вдруг подумал, что несмотря на все сегодняшние события увидеть мамину грудь мне снова не удалось.

Наверное, в том что я полночи ворочался а потом спал до обеда был виноват вчерашний, насыщенный событиями день. Во всяком случае разбудила меня мама.

– Вставай! Обедать пора! – растолкала она меня.

– Наверное завтракать? – поправил я ее.

– Обедать! Вставай, соня!

На дворе давным-давно был белый день. Правда, на небе появились тучки, то и дело закрывающие солнце, но это нисколько не помешало Женьке снова загорать в ставшем уже привычным для меня виде. Это я заметил, как всегда первым делом выглянув в окно.

– Что, на Женьку смотришь? – усмехнулась мама. – Нет, Вов, ну как они вчера, а? Посреди двора прям… Как ты думаешь, они догадываются что мы их могли увидеть?

– Не знаю. Навряд ли.

– Я тоже так думаю. – мама встала рядом, тоже разглядывая Женьку. – Вов, а тебе Женя нравится?

– Это в каком смысле?

– Как женщина.

– Не знаю. Ничего вроде. – к такому вопросу я был не готов и потому ничего умнее сказать не смог. – А тебе Юрка?

– Ну честно говоря, я бы не против с ним… Ну ты понял. – она неожиданно серьезно посмотрела на меня. – Ты же мне это разрешишь?

От такой честности я ненадолго впал в ступор.

– Я подумала, что после вчерашнего нашего… гм… разговора мы с тобой можем обсуждать такие темы. – пояснила она.

Я только молча кивнул, что было расценено ей как согласие по обеим вопросам.

– Но мне будет нужна твоя помощь. – предупредила она.

– Как это?

– С Женькой. Я хочу их сегодня вечером в гости позвать. Стол накроем, посидим… Надо, чтобы ты Женьку в нужный момент отвлек. Чердак ей свой покажи что ли. Или в сад своди. Хотя бы на полчасика, а лучше на час.

– Попробую… а вдруг она не захочет?

– Ты, главное, попробуй… Скажи, что с чердака их участок виден. Она обязательно захочет поглядеть что именно ты мог оттуда рассмотреть.

– Попробую. – повторил я.

Пообедав, мы сходили на речку окунуться, а на обратном пути завернули к ребятам. Калитку открыла Женя, в полном купальнике, хотя я в глубине души и надеялся что она будет в том же виде, в котором загорает. Мама посетовала на то, что жить здесь скучно, народу нет, а потому мы, оставшиеся, вчетвером обязательно должны собраться вечером за столом и выпить по бокальчику вина. Подошедший Юрик сходу одобрил это предложение. Женя тоже согласилась, предварительно уточнив, правда, будут ли там братцы. Я, честно говоря, не понял, чего ей хотелось – чтобы были или наоборот.

Договорившись обо всем, мы вернулись домой. Мама провела ревизию продуктов и отправила меня в магазин. В этот раз я шел один и потому добрался туда быстро. Та же продавщица в том же виде меня узнала, поздоровалась и выдала все согласно подготовленному мамой списку. На обратном пути я замедлил шаг возле памятного места, словно ожидая вновь увидеть там усатого и его женщин, но чуда не случилось. Зато потом, уже в деревне, я встретил Светлану. Некоторое время мы шли вместе.

– Вов, так когда тебя в гости ждать? – интересовалась она, кокетливо прижимаясь ко мне бедром. – Ты же обещал.

– Приду. Вот прям на днях загляну! Я же только вчера пообещал!

– Па-а-адумаешь… вчера. Мы с Валькой по тебе скучаем…

– Да некогда пока. Дом ремонтировать надо, убираться… мама не поймет, если я уйду. – про сегодняшний визит Юрки с женой я решил не говорить. А то вдруг тоже напросятся, а у нас с мамой другие планы.

– А вы вместе с ней приходите! – она снова прижалась ко мне. – Сашке она понравилась, она не пожалеет!

О как! – удивился я. – Надо понимать, усатый в семейном кругу намекнул что не прочь маму трахнуть, а эти и рады помочь. Ну нифига ж себе семейка! А я, надо понимать, в это время буду занят его женой. Я так живо представил себе эту картину, что рука сама собой схватила Светлану за ягодицу.

– Ой! – чуть громче чем следовало вскрикнула она – Вов, ты что? Не здесь же, люди смотрят!

– Какие люди? – оглядел я безжизненные дома.

– Мало ли… Хочешь, пошли к нам прямо сейчас?

С некоторым сожалением я отклонил это предложение. Мне и в самом деле стоило поторопится, солнце уже близилось к закату.

Мама в коротком, до середины бедер, халате накрывала на стол.

– Ну наконец-то! – встретила она меня – Ребята с минуты на минуту придут, а ты ходишь где-то!

– А что такого!? – обиделся я – Нормально хожу. Прошлый раз еще дольше ходил.

– Кстати, а почему дольше?

Я только раскрыл рот, чтобы рассказать про особенности семьи усатого, как в калитке возник Юрка, бережно держа в руках бутылку. Из-за его плеча выглядывала, улыбаясь, Женя.

Первая бутылка закончилась на удивление быстро. Причем мне по молодости лет из нее почти ничего не досталось. Юрик, как обычно, пил не стесняясь, но и Женя не отставала. Наверное, на нее расслабляюще действовало отсутствие потенциально опасных братцев. У мамы глазки тоже подозрительно заблестели. Ее предложение показать гостям наш участок было встречено бурным одобрением. Все трое неуклюже выбрались из-за стола и покачиваясь побрели в сад. Я не пошел – было лень, да и что я там не видел?

Через полчаса они вернулись. Женя спросила, где тут у нас туалет и отлучилась в указанном направлении. Мама жаловалась, что сад неухожен, зарос чем попало и она сейчас даже поцарапалась. При этом она продемонстрировала царапину Юрке, поставив одну ногу рядом с ним на скамейку и указывая куда-то в район колена. Короткий халат задрался еще выше, а Юрка громко сглотнул, уставившись вдоль ее обнажившегося бедра в темноту под халатом, но тут вернулась его жена и мама приняла приличную позу.

Еще через полбутылки, что соответствовало примерно часу, мама пожаловалась Юрику на провалившийся в спальне пол. На самом деле там дело было в сущей ерунде и даже я знал как все исправить, но у мамы были свои соображения об этом на сегодня. Юрик расправил плечи и заявил, что он лучший специалист по полам в округе. После нескольких неудачных попыток объяснить проблему на словах было решено прямо сейчас пойти и посмотреть лично. Польщенный доверием Юрка надулся как индюк. Это выражение я слышал давно, но воочию гордую птицу увидел только сегодня возле магазина. Так вот Юрка точь-в-точь так же вышагивал к крыльцу, выпятив грудь и гордо поглядывая по сторонам. Мама шла впереди, я за ним, а сзади плелась Женька.

– Вот тут. – указала мама Юрке в угол.

– Г-г-где? – вгляделся он в темноту.

– Ну вот же! Иди сюда, ближе! – мама стала на четвереньки, тыча пальцем в край доски у стены.

Халат на ней сзади задрался совсем уж бесстыдно, едва прикрывая попу. Юрка, забыв зачем пришел, уставился на нее, механическим движением поправил член и оглянулся на жену. К счастью, когда мы сюда пришли я остановился в дверном проеме и закрыл собой Женьке весь обзор. Тем более она с самого начала не проявляла интереса к этим строительным делам. Но теперь я понял, что ее пора отсюда уводить.

– Юра, что ты там такое увидел? – позвала его мама. – Подойди, посмотри поближе, руками потрогай!

Для меня эта фраза прозвучала крайне двусмысленно. Тем более я-то видел куда он смотрит.

– Пошли, Жень, все равно мы в этом ничего не понимаем. – повернулся я к Юркиной жене. – Давай я тебе лучше свой чердак покажу.

– Ты на чердаке живешь?

– А что? Просторно, никто мимо не ходит… А вид какой!

При этом я ненавязчиво подталкивал ее к лестнице, слыша за спиной:

– Юр, еще вот здесь попробуй… чувствуешь?

Женя довольно уверенно поднялась по качающейся лестнице и исчезла в люке. Я взобрался следом, слегка жалея что на ней не юбка а шорты.

– А ничего у тебя тут… – одобрила она интерьер. – Чисто. Долго убирался?

– Долго. Тут все завалено было.

– У нас тоже чердак есть. Только все руки не доходят…

Она подошла к окну.

– О, гляди, речка видна! И пляж! Наверное, днем разглядеть можно кто там загорает?

Женя полюбовалась видом еще немного и перешла к другому окну:

– Та-а-ак… А тут у нас что?

– Ну вот там братья живут. – начал показывать я. – Вон там уса… тьфу, Александр…

– Да ладно тебе! – рассмеялась Женя. – Я его тоже усатым называю. Постой, а вот там – это же наш дом!?

– Ваш…

Некоторое время она молчала, что-то прикидывая. Потом спросила:

– Так тебе, получается, видно как я загораю?

– Ну да… – мне стало немного стыдно, но не настолько чтобы бухаться на колени и вымаливать прощение. – Я ж не виноват что окно сюда выходит.

– Подожди-подожди… – наморщила она лоб. – А ты вообще часто сюда смотришь?

– Ты как спросишь… как будто у меня график какой…

Она опять задумалась.

– Да видел я вас с Юркой, видел… – признался я, догадываясь что именно она хочет выяснить, но не знает как.

Женя покраснела, так, что это стало видно даже в полумраке чердака.

– На столе? – выдавила из себя она.

– Нет, на кресле. Вчера.

– Понятно. Это все Юрка. – пожаловалась она. – Подавай ему экзотику, чтобы в разных нетрадиционных местах. Никто не видит, никто не видит! Ага, как же, никто!

Я слушал ее вполуха, одновременно прислушиваясь к доносящемуся снизу ритмичному поскрипыванию кровати. Женька, глянув на меня, тоже замолчала и прислушалась.

– Вов… – шепнула она, заглядывая мне в лицо – Вов, я правильно понимаю? Они там… Твоя мать и мой Юрка… Они там трахаются?

– А что? – попытался я сделать равнодушное лицо.

– Вов, ты не понял! – встряхнув меня, громко зашипела Женька. – Они трахаются! Мы же в любую минуту можем к ним зайти и это увидеть! Получается, твоя мать трахается практически при сыне, а Юрка – при жене! В открытую!

– Мало ли что Юрка делает под воздействием алкоголя? Может, он вообще сейчас думает что с тобой лежит!

– Ну да… очень легко перепутать сиськи твоей матери и мои… – она натянула на груди футболку, так, чтобы она обтянула ее первый размер. Ну или второй.

Проступившие на ткани соски подсказали мне, что и сегодня лифчика на Жене нет.

– Зато тебе лифчик не нужен! – озвучил я увиденное. – Вон как торчат классно.

– Правда? Ну да, торчат. Только все равно мало.

– Женская грудь должна вмещаться в мужскую руку! – выдал я услышанную когда-то фразу.

– Это смотря какого размера у мужчины рука…

Я сразу вспомнил здоровую Пашкину лапу, в которой Женькина грудь скрывалась полностью и, наверное, еще оставалось место. Но в ответ показал ей свою ладонь. Женя посмотрела на нее и вдруг сдернула с себя футболку:

– Ну попробуй…

На ощупь ее грудь показалась мне намного более упругой чем мамина. И конечно намного меньше. И, разумеется, в руку мне все равно не вместилась. Однако я честно старался, ощупав оба ее твердых холмика со всех сторон.

– Хватит. – наконец сказала она. – Не вышло у тебя.

– Подожди, дай еще разок попробую…

– Ну-ну…

Однако теперь я не стал заниматься ерундой, а применил полученные от мамы знания.

– Ты чего? – не поняла Женя, когда вместо того чтобы мять, я легким касанием провел по груди сбоку.

– Сейчас… подожди…

С каждым движением я чувствовал себя увереннее. Женя больше не возражала, позволяя мне делать с грудью что угодно. Взглянув на нее, я отметил, что глаза ее закрыты, а дыхание стало плавным и глубоким. Внизу к скрипу кровати добавились женские стоны. Член стоял как каменный, больно упершись в трусы.

– Ф-ф-ф-ф-ф… – выдохнула Женя и открыла глаза. – Вов, хочешь меня трахнуть?

И на мой ошарашенный взгляд пояснила:

– А что, этот гад там трахается, а я чем хуже? Тем более я тут с тобой и так едва не кончаю. Где ж ты так научился?

– Так они скоро наверное закончат и нас искать будут… – проигнорировал я последний вопрос, подходя, однако, вслед за ней к кровати.

– Не скоро. – Женя расстегнула шортики и перешагнула через них, оставшись в желтых трусиках. – Юрка когда выпьет часами может трахать. Ну чего ты ждешь?! Раздевайся и сними с меня эти чертовы трусы!

Она откинулась на кровать. Я торопливо сбросил с себя все и потянул с нее последний предмет, глядя как передо мной обнажается лобок.

– Ну давай же! – затащила она меня на себя. – Сколько можно ждать!

Я лег сверху, но член уперся куда-то не туда. Сунув между нами руку я попытался направить его куда нужно, но второпях опять не попал.

– Вов, первый раз, да? – шевельнулась подо мной Женя.

– Первый…

– Дай, я сама…

Тонкие пальчики прикоснулись к члену, чуть приподняли и головка провалилась в жаркую глубину. Все мои чувства сосредоточились на поверхности полового органа, охваченного со всех сторон тесным влагалищем. Я замер, наслаждаясь этим ощущением, но тут мою поясницу обхватили женские ноги, подталкиванием давая понять что от меня ждут. Я начал двигаться, с каждым толчком все смелее трахая Женьку. Я трахаюсь! – переполнял меня восторг. – По настоящему! Каждая клеточка моего тела ликовала, когда член, раздвигая стенки, врывался в Женькино лоно, заставляя ее тихо охнуть. Внизу особенно громко закричала, кончая, мама, а вслед за ней и Женька задергалась подо мной, тесно сжимая влагалищем член. От чувства, что это я, именно я довел ее до оргазма я и сам кончил, запоздало подумав, что в нее, наверно, не стоило бы. Но вытащить член было выше моих сил и потому вся сперма хлынула прямо в стонущую подо мной Женьку.

– Слезь с меня. – потребовала она через минуту. – Ты тяжелый.

Я скатился с нее, оставшись рядом и не убирая руку с груди.

– Поздравляю тебя с потерей девственности! – повернулась она ко мне. – Ты рад?

– Спрашиваешь!

– Вот уж не думала, что буду помогать с этим делом соседскому пацану. А главное, и самой понравилось! Может повторим?

– Да я это… – поглядел я на мягкий член.

– Не переживай, через десять минут будет как новенький… Э-э-э-э… Вовка, ты что, в меня спускал?

– Н-ну да… приготовился я к выговору. – Не смог себя заставить вытащить…

– Вот черт… – Женька села и расставила ноги заглядывая в промежность. – Ну ладно, день сегодня вроде безопасный… но течет же! А ну, подай трусы! Да нет уж, не мои, свои давай!

Пока она вытирала вытекающую из нее сперму я разглядывал как устроены женские половые органы. В общем я их примерно так и представлял, вон одни губы, другие, вон там, наверное, клитор, а вон там, где сочится мутная жидкость, и есть то отверстие, которое я только что трахал. И чего я только сразу вставить не смог!?

Между тем внизу мама кончила еще один раз и скрип кровати затих. Мы прислушивались еще некоторое время, но он больше не повторился.

– Жалко. – сказала Женя – Не успели мы второй раз, давай одеваться.

– Так может завтра? – предложил я.

– Завтра – это завтра. Может и послезавтра. Но я-то сейчас хотела! Эх!

Мы оделись и сползли вниз. Оказалось, секс забирает немало сил. Мама и Юрка присоединились к нам чуть позже. Женщины посмотрели друг на друга, оценили взъерошенный вид друг друга и рассмеялись. Я тоже похихикал. Один Юрка, занятый разливанием вина, выглядел как ни в чем не участвовавший.

Проводив через час гостей, мы убрали со стола и пошли в дом.

– Ну что, Вовка, в душ и спать? А то день сегодня очень насыщенный вышел.

– Мам… – признался я – Я это… воды забыл наносить. Может на речку сходим?

– Ну что ж теперь делать… пошли.

Только дойдя до пляжа, мама сообразила:

– Вов, а мне же купаться не в чем!

– Купальник не взяла? Первый раз что ли! в обычном белье искупаешься, как тогда. Темно уже, с трех метров ничего не видно, да и нет никого.

– Не, Вов. ты не понял… На мне вообще ничего нет. Я как там с Юркой все сняла, так потом только халат накинула. Думала, сейчас посидим чуть-чуть, а там под душ и спать.

Я вспомнил, что и на мне штаны надеты на голое тело, но возвращаться все равно не хотелось.

– А может так искупаемся? Голыми? Кто нас увидит? – предложил я. – Как натуристы.

– Какие еще натуристы?

– Ну эти, которые вроде нудистов, но с философией.

– А-а-а… А ты откуда про них знаешь?

– Так усатый же из этих! И тетки его!

– Это он тебе сам сказал?

– И сказал, и показал. Мы, мам, тогда из магазина полдороги голые шли.

Я решил признаться во всем сразу. А то ж вдруг она с усатым случайно встретится и он ей сам все расскажет? Некрасиво получится…

– И ты? И тетки его? – удивилась мама.

– Ага.

– Ну-ну… Чудеса какие-то… Ну что ж, раз ты уже тоже почти в ихней секте, будем купаться голыми. Тем более, как ты сам сказал, стемнело и ничего не видно. Только все же давай не здесь, а там где первый раз купались.

Мы двинулись вдоль берега.

– Кстати, мам – осмелился я – Как там у вас с Юркой?

– А то тебе непонятно!

– Понятно, мам. Вас же знаешь как слышно было!

– Да? И Женька слышала?

– Слышала.

– И что сказала? В волосы мне вцепиться не хотела?

– Вроде бы нет. Она больше на Юрку сердилась.

– Понятно. Судя по ее виду когда вы спустились, я догадываюсь что было дальше. Тебя, Вов, можно поздравить? Ты теперь полноценный мужик?

– У тебя видок не лучше был!

Черт, меня теперь что, каждый с этим поздравлять будет?

– А с чего ему быть лучше, если занимались одним и тем же. – рассмеялась мама. – Она хоть довольна осталась?

– Не знаю. – буркнул я, не готовый пока делиться такими интимными подробностями. – Она еще второй раз хотела, да вы уже закончили.

– Это все Юрка. Я тоже рассчитывала на подольше. – призналась она. – Ну вот и пришли. Отвернись, я разденусь.

Пока я, отвернувшись, стягивал с себя одежду, мама успела оказаться в реке по шею. Мне же пришлось входить в воду под ее пристальным взглядом. Темная вода оказалась удивительно теплой, так, что не хотелось вылезать. Мы немного поплавали, немного поныряли и в конце концов оказались недалеко от берега, лицом друг к другу по шею в воде. Тишина вокруг, темнота и легкое колыхание теплой воды навевали умиротворение и подействовали на меня наподобие сыворотки правды.

– Мам, а знаешь, мы когда с усатым из магазина шли… – начал я непонятно почему выкладывать то, что поначалу говорить не хотел.

– Это когда вы голые были?

– Ну да. У него эрекция появилась и он тогда… тогда с Валькой отошел в сторону и там ее… ну… трахнул. Вот так запросто, представляешь, мам!?

– Правда? – в мамином голосе появилось недоверие. – Что, прямо при вас?

– Нет, они за кусты зашли, но мы со Светкой смотреть ходили. А там усатый Вальку нагнул и сзади ее… Нас увидел и хоть бы что, даже не остановился.

– Интересно. – мама немного приблизилась ко мне. – А вы со Светкой что?

– А мы смотрели. И еще… она мне рукой… не мастурбировала, а так… слегка…

– Вот так?

Моей мошонки коснулась мамина рука. Я вздрогнул от неожиданности. Мама потрогала яички и перешла к члену, проводя по нему пальцами, отодвигая кожицу и ощупывая головку. Второй рукой она взялась за мошонку. Я, продолжая молчать, расставил ноги. Мамина рука немедленно скользнула между них, проведя пальцем от мошонки до ануса. Член встал. Мама подошла еще ближе. Мне не было видно в воде что она делает, поэтому каждое ее действие оказывалось для меня сюрпризом. Я замер, стараясь даже не дышать.

Казалось, малейшее мое шевелении мгновенно все разрушит. Мамины руки становились все настойчивее, она сделала еще один маленький шажок ко мне. Головка коснулась ее живота. Точнее, как мне показалось, немного ниже, задев волоски на лобке. Я представил себе – Что, если бы отогнуть член еще немного вниз, то он бы оказался точно у нее между ног. А там совсем немного осталось бы до заветного входа… Я представил, как мой орган входит в маму и член запульсировал в ее руках, выплевывая сперму.

Когда эйфория спала, мне стало обидно что все так быстро закончилось. Да еще мама сказала что-то вроде "Жалко что уже все… У меня немного другие планы были… ". Я-то, понятно, все еще под впечатлением, воспринял это от как минимум "У меня еще много способов доставить тебе удовольствие" до как максимум "Я бы тебе дала". Последнее, ясное дело, относилось к совсем фантастической фантастике, но мысль все равно засела в голове. Она ворочалась там все время, пока мы вышли на берег, вытерлись и оделись. Мама не потребовала отвернуться, так что я сначала стоял и глупо пялился на нее, пока она не заметила это и не прикрикнула на меня.

– Мам… – вспомнил я по пути домой – Забыл сказать, усатый же нас с тобой в гости звал. Это вчера, а сегодня я Светку встретил – так она снова напомнила. Вот только…

– Что еще "только"?

– Я так понял, усатый на тебя определенные виды имеет… как на женщину.

– А ты, стало быть, против? – усмехнулась она.

– Не… Ну как то… Не то чтобы против… Но…

– Короче! Вовик, давай уж называть вещи своими именами! Как ты считаешь, можно Александру меня трахнуть или нет?

Взгляд у мамы при этом сделался хитрый-прехитрый, с легким оттенком издевательства.

Тут я совсем растерялся, не понимая какого ответа она от меня ждет. Она ж сто процентов уже определилась! А ошибаться не хотелось бы – кто ее знает, как она отнесется к тому, что ее желания не совпадают с моими. В конце концов я отмазался:

– Так это тебе решать, мам. Он же не меня хочет, так что сама думай. А я на все согласен, какое мне дело до его хотелок?

– Тебе, Вов, надо дипломатом быть! – рассмеялась мама. – Вывернулся таки. Ладно, сходим завтра, посмотрим на него. Но учти – я сказала "просто сходим". Не более!

В гости к усатому мы пошли ближе к вечеру, решив, что можно и без предупреждения. А что, звал же заходить в любое время. Вот пусть и не жалуется на то, что не вовремя явились.

– Ну наконец-то! – открыла нам дверь Светлана. – А мы вас заждались! Заходите!

Вопреки моим ожиданиям, она была одета в легкий халат с поясом. А я уж губы раскатал!

Мама переступила порог, с любопытством оглядываясь. Я тоже глазел по сторонам, но как ни старался, не нашел никаких намеков на специфический образ жизни здешних обитателей. Дом как дом, правда намного больше нашего, хоть и одноэтажный. Из прихожей я насчитал три двери. Ведущие, видимо, в комнаты. Одна из них открылась и перед нами предстал хозяин. При виде мамы глаза его полыхнули похотливым огнем, но тут же погасли. Выразив свою радость по поводу нашего присутствия, он сначала спросил меня:

– Вов, а ты маме-то про нас рассказывал?

– Конечно!

– Все рассказал?

– Все.

– Точно все? – прищурился он.

– Точно.

– Ну тем лучше. Значит, если вы здесь… – повернулся он к маме. – То наши привычки вас не шокируют?

– Ну как бы вам сказать… – улыбнулась она. – Странновато, но отвращения не вызывает. Иначе я бы не пришла.

– Отлично! – обрадовался усатый. – Тогда пойдемте пить чай. Вот только…

– Что? – насторожился я.

– Понимаете, у нас принято дома ходить без одежды. Поэтому мне хотелось бы вам предложить… Нет, нет! – Поднял он руки, увидев что мама собирается что-то сказать. – Дайте я договорю! Так вот, я предлагаю вам наплевать на предрассудки и тоже разоблачиться. Но, если вы еще не готовы… – он внимательно посмотрел на маму. – То, конечно, можете этого не делать, или раздеться не полностью. И если вы не возражаете, мы бы тоже сбросили эти тряпки. – он брезгливо двумя пальцами оттянул свою рубашку.

– Ну что, Вов – посмотрела на меня мама – Будем раздеваться?

– Будем! – ни секунды не думал я. Мне-то не впервой, зато и Светлана с Валентиной разденутся. Кстати, а где же Валька?

– Ну хорошо. – согласилась мама. – Но я, пожалуй, для начала все же кое-что на себе оставлю.

Судя по широкой улыбке на лице усатого это его вполне устраивало. Он принялся расстегивать пуговицы, сзади зашуршал халат Светланы. Расстегивая штаны я наблюдал как мама стягивает через голову платье, оставаясь в том самом кружевном белье, в котором ходила к Пашке.

– О-о-о… – оценил мамины кружева усатый – Какая красота! Помочь вам снять это?

– Нет, спасибо, я пока так останусь. – вежливо улыбнулась мама. – А там посмотрим.

Мы трое разделись догола. Мама, не скрывая любопытства, поглядывала то на шланг усатого, то на мой, начавший вставать член. Еще бы ему не вставать, когда с одной стороны стоит обнаженная Светлана, а с другой мама, хоть и слегка одета, но все равно чертовски возбуждающая.

– Пойдемте пока сюда. – распахнул усатый дверь слева. – Подождем, сейчас Валя стол накроет…

Это оказалась обычная комната – стол, стулья, диван. Картины на стенах. Никаких намеков на гнездо разврата. Эх, а мне-то казалось, что усатый при его образе жизни трахается тут с утра до вечера!

– Александр, а чьи это картины? – подошла мама к одной из них.

– Это? Это вот Светлана развлекается. – улыбнулся он. – Правда, неплохо?

– Наверное… Я в этом недалеко ушла от дилетанта.

– Но она считает, что это все неудачные работы. А то, что удалось висит в другом месте. Хотите посмотреть?

– Хочу. – повернулась к нему мама.

– Тогда пойдемте. – его глаза вновь сверкнули, он подхватил ее под руку и повлек к двери.

Мне посмотреть он не предложил. Да я и сам догадался, что окажусь там лишним.

Как только за ними закрылась дверь сзади неслышно приблизилась и обняла меня Светлана.

– Ну что, Вов, остались мы вдвоем. – ее пальчики прошлись по члену. – Чем займемся?

Пушистый лобок прижался к моему заду. Я развернулся к ней лицом. На меня уставились круглые бесстыжие голубые глаза.

– А если они сейчас вернутся? – кивнул я в сторону двери.

– Неа… – Светлана сделала маленький шажок, коснувшись сосками моей груди. – Не вернутся.

– Это почему?

– Вов, ну что ты как маленький? Они трахаться пошли.

Ее руки полностью завладели членом, порхая по нему, но я все же нашел в себе силы не согласится с ней:

– Не, не может быть. Вот так сразу трахаться?

– А что такого? Не веришь? Ну пошли, сам увидишь.

Светлана потащила меня к двери.

– А можно? – уже шагнув следом спросил я.

– Только тихо. Сашка не очень жалует праздное любопытство в таких вещах, а твоя, наверное, так и вообще рожу расцарапает…

В прихожей Светлана отпустила меня и прислушалась, поглядывая по очереди на остальные двери.

– Здесь! – сделала она вывод, указав на одну из них. – Стой! – остановила она меня, дернувшегося вперед – Я сначала сама.

Она осторожно приоткрыла дверь, заглянула в образовавшуюся щель и вдруг распахнула ее, жестом приглашая меня войти. Затаив дыхание я шагнул к ней, готовясь увидеть маму с усаты в самой непристойной позе, но за дверью не оказалось ничего. Вообще пустая комната.

– Тихо ты! – снова поймала меня Светлана.

Остановившись, я разглядел, что на самом деле комната намного больше, но перегорожена двумя стоящими шкафами. Таким нехитрым образом из одной большой комнаты получилось две маленьких, и судя по донесшемуся шороху самое интересное происходило там, в отгороженном пространстве. То ли шкафы оказались здесь временно, то ли их еще не поставили на место, но стояли они кривовато, а главное – между ними была щель сантиметров десять.

– Сюда. – указала на нее Светка и первая заглянула туда. – Ага, и Валька здесь!

Я отодвинул ее и взглянул сам. Там располагалась здоровенная кровать, а возле нее усатый целовал маму. Лифчика на ней уже не было и тяжелые груди покоились в ладонях Александра, ласково их сжимающих. Но к этому я был готов, не готов я оказался к тому, что возле них на коленях стояла Валентина, держа во рту его член. Член, кстати, полностью вставший.

Усатый плавно переместил одну руку маме между ног. Валентина, заметив это, оставила в покое его орган и осторожно потянула мамины трусики вниз. Мама шевельнула бедрами, помогая ей и переступила через упавший на пол клочок ткани. Рука усатого уже вовсю хозяйничала в ее промежности. Не прекращая своего занятия, он мелкими шажками подвел ее к постели и усадил на самый край.

Как только это произошло Валька присела перед мамой и толкнув обеими руками ее колени в стороны приникла губами к ее промежности. Мама успела только охнуть, как выпрямившийся во весь рост Александр бесцеремонно сунул свою елду ей за щеку. Мама сначала опешила от такого напора, но вскоре уже размеренно двигала губами по жилистому стволу, одной рукой придерживая его у корня, а другую положив на затылок шевелящейся в ее промежности Валькиной головы.

У меня же от увиденного закружилась голова. Рядом возбужденно дышала Светлана, вцепившаяся в мой член. Я, не отводя взгляда от трио на кровати, нащупал Светкин зад, погладил ягодицы, а потом, дотянувшись, пробрался ей между ног. Она задышала еще чаще, судорожно сжав бедрами мою руку. В это время на постели произошли изменения. Валька временно осталась не у дел, зато усатый, нависнув над мамой и принялся проталкивать в нее свой член. Мама задрала ноги ему на плечи. Ее зад приподнялся и мне открылся вид на ее растянутую толстым стволом вагину.

Член погружался в нее, раздвинув припухшие губки. Влажная промежность поблескивала, ягодицы слегка разошлись и была видна темная дырочка ануса. Вставив до конца, усатый перехватил поудобнее мамины ноги и принялся ворочать в ней членом словно пытаясь расширить отверстие. Впрочем, скоро он перешел к обычным возвратно-поступательным движениям. Мамины стоны звучали все громче. Когда, казалось, она вот-вот кончит, в дело снова вступила Валентина. Устроившись на полу, она облизала средний палец и выбрав момент ввела его маме в попу. Та дернулась, и в этот момент ее накрыло оргазмом.

– Вов, пойдем, я больше не могу! – потянула меня за руку Светлана.

В этом я ее очень хорошо понимал. Член разве что не дымился. Мы выскочили за дверь, оставив за спиной мамины крики, и я тут же, в прихожей, попытался развернуть ее спиной к себе.

– Нет-нет, на постель! – вывернулась она из моих рук.

Я немного замешкался на пороге ее комнаты, споткнувшись второпях, а в следующее мгновение увидел ее стоящей на четвереньках на диване задом ко мне, слегка прогнувшись и выставив на обозрение перламутровую щель между тонких губок. Мое возбуждение было так велико, что стоило только мне приблизится, как тело само выгнулось вперед, посылая изнывающий ствол во влажную глубину. Сначала я подумал что промахнулся, настолько легко провалился член, но тут влагалище сжалось, доказав обратное. Мой лобок моментально стал мокрым от льющейся из Светланы влаги. Несколько минут я просто трахал ее в лихорадочном темпе, прислушиваясь к ее вскрикам да скрипу дивана. Под конец Светка орала так, что момент оргазма я определил только по стиснувшим член мышцам вагины. От этого я и кончил, прямо внутри, даже не озаботившись вытащить.

Недолго отдохнув, я отправился посмотреть как там мама. Светка не пошла, вяло отмахнувшись:

– Что я там не видела? Как Сашка трахается?

Я и не настаивал. Прокравшись, я выглянул между шкафами. Мама лежала в той же позе, раскинув ноги прямо передо мной. Рядом на спине лежал усатый, а на нем энергично подскакивала Валентина. Силен мужик! – восхитился я его стойкостью. Потом перевел взгляд на маму и вздохнул. Сколько раз я мечтал хоть краем глаза увидеть что у нее между ног, и на тебе! Вот она лежит, выставив все на обозрение так, что откровеннее некуда, а меня это уже не сильно и радует. Теперь предел моих мечтаний – подойти бы сейчас к ней и ка-а-ак всадить член ей вон в ту не до конца закрывшуюся дырочку, совсем недавно растягиваемую толстым членом вон того мужика. Эх! Интересно, если я так сейчас сделаю меня сразу убьют или я еще после успею в инвалидной коляске покататься?

Пока я так рассуждал, Валька допрыгалась на усатом до оргазма и свалилась рядом. Александр привстал, посмотрел по очереди на обеих женщин и что-то сказал Валентине. Она перевернулась на живот, поймав губами его член, так и не утративший твердости. Глядя как она вбирает его в рот почти полностью я снова ощутил напряжение в паху переходящее в эрекцию.

Усатый, трахая Вальку в рот, глядел, казалось, прямо на меня, но я не смотрел на него, а смотрел как ритмично оттопыривается Валькина щека под давлением растягивающей ее изнутри головки. Внезапно усатый освободил ее рот, перекинул ногу через маму, навис над ней и поднес член к губам. Мама приоткрыла рот и багровая головка нырнула в него. Александр что-то сказал Валентине. Она встала и направилась к выходу. Я знал, что она пройдет мимо меня, но прятаться и не подумал. Член приятно ныл и я надеялся, что вполне возможно, Валька тоже, как и Светлана, не откажется со мной трахнуться.

Действительность же превзошла все мои ожидания.

– Вов – сказала Валентина. – Сашка просил тебе передать, что если ты хотел когда-нибудь трахнуть свою мать то сейчас самое время.

– Ы-ы-ы-ы? – только и смог выдать я.

– Иди говорю! – подтолкнула она меня. – Пока можно. Жалеть же потом будешь!

Спотыкаясь, я вышел из-за шкафа. Александр, заметив меня, указал пальцем на мамину промежность и продолжил трахать ее в рот. Я опустился на колени между маминых ног. Мой член оказался прямо напротив ее отверстия. Придерживая его, я прикоснулся ко входу. Мама вздрогнула, почувствовав это и я, торопясь, загнал в нее свой орган под корень. Она завертелась, дергаясь насаженным на меня телом.

– Это Вовка. – пояснил ей усатый. – Ты же хотела?

Мама притихла. Я начал понемногу двигаться в ней, невольно сравнивая ее с Женькой и Светланой. Мне казалось что только сейчас я получаю высшее наслаждение, какое только может случится от близости с женщиной. А потом… потом мама положила ноги мне на плечи. И тут я понял, что мне окончательно разрешено делать все что я хочу. Вцепившись в мамины бедра, я еще энергичнее заработал тазом, вбивая в нее член.

Усатый оставил в покое мамин рот, расположил Вальку рядом в той же позе что и мама, встал рядом со мной и подмигнув, загнал в нее свой дрын. Минут пять мы трахали своих женщин, а потом усатый тронул меня за плечо, жестом предлагая поменяться. Я согласился, и растянутое Александром Валькино влагалище гостеприимно встретило меня. Валька довольно повизгивала от каждого моего толчка, рядом глухо стонала мама, а я чувствовал что вот-вот кончу. Тронув усатого, я предложил ему вернуться к жене.

Он понял и не стал возражать. Я опять оказался в маме. Она приподняла голову, посмотрела на меня и вновь откинулась на постель. Я навалился на нее, дотянувшись до груди. Прикосновение к соскам заставило ее изогнуться, а снующий в это время во влагалище член сына подарил ей полноценный оргазм, такой яркий, что даже Александр, прервавшись на секунду, одобрительно показал мне большой палец, а затем в два толчка сделал то же самое с Валькой. Под крики обеих женщин кончил и я.

А потом мы наконец пили чай. Мама уже не стеснялась своей наготы. Усатый нудно излагал особенности философии натуризма, обильно сдобренной его собственными правилами, позволяющими иметь двух жен и трахать кого хочется, причем открыто. В общем, с некоторыми незначительными оговорками мне это нравилось. Мужик, конечно, предусмотрел для себя все удовольствия. Напившись и наевшись, а главное – отдохнув, мы тепло распрощались с хозяевами, оделись и вернулись домой, несмотря на намеки Александра насчет того, что мы не осмотрели еще одну комнату с кроватью.

Пока мы гостили у усатого совсем стемнело. Почти наощупь мы дошли до дома, обсуждая то, что наговорил Александр и напрочь игнорируя все предшествующее.

– Вов, ночь-то какая! – восхитилась мама, закрывая калитку. – Давай тут чуть-чуть посидим, а?

Я не стал возражать. Мы устроились на лавочке за домом, перед бывшим цветником.

– Вов, а с кем тебе больше понравилось? – спросила мама.

– Что с кем?

– Не прикидывайся. Трахаться с кем лучше – с Валькой, Светкой или со мной?

– А откуда ты про Светку узнала?

– Догадалась. Они там все… такие. Не могла она отпустить тебя не опробовав.

– С тобой лучше. – сознался я.

– Врешь небось. – с грустью констатировала мама. – У них, наверное, опыт громадный, а у меня…

– Правда, с тобой! – с жаром возразил я – Не заметно в них никакого опыта!

– Ох, не верится… ну да ладно… Вов, а помассируй мне грудь, а? Что-то так захотелось… – она расстегнула платье на спине и ловко спустила его до пояса, а затем сбросила и лифчик.

Обнаженные груди легли мне в руки приятной бархатистой тяжестью. Я принялся за дело, с легким удивлением понимая, что несмотря на насыщенный день член снова поднимает голову. Вскоре я почувствовал на нем мамину руку. Ее, судя по всему, тоже интересовала дееспособность моего органа. Убедившись, что все нормально, она заставила меня встать перед собой, расстегнула штаны и с шумом всосала выпрыгнувшую из них головку. Яйца шлепнулись о ее подбородок, член охватило влажное тепло и по нему прошелся горячий мамин язык. Стараясь не помешать ей я стряхнул с себя штаны, а заодно и футболку, оставшись голым. Мама сосала, причмокивая и зарываясь носом в волосы на лобке. Я дотянулся до ее груди, поймав за сосок. Член, как мне показалось, распух и вытянулся так, что я удивлялся как он весь помещается у нее во рту.

Не прекращая своего занятия мама привстала, согнувшись и стянула с себя платье вместе с трусами. А потом, выпустив поблескивающий от слюны в темноте член, усадила меня на лавку, забралась на колени лицом ко мне и привстав, направила ждущий продолжения ствол в себя.

– Запомни, Вов. – прошептала она. – Главное в таком положении – не упасть. Я серьезно!

После этого я ощутил надевающееся на член влагалище, горячее и упругое. Мама прижалась ко мне грудью и принялась раскачиваться вместе со мной. Это не было похоже на обычный секс, член шевелился в ней совсем понемногу, поддерживая возбуждение, зато мама, судя по издаваемым звукам, готова была кончить. Это вскоре и случилось, она вскрикнула, не сдерживаясь и не заботясь о том, что в тишине звук разносится на всю деревню. Я опрокинул ее на лавку и торопясь получить свое принялся грубо трахать, резко вколачивая член и думая только о себе. Несмотря на это, к моменту моего семяизвержения мама кончила еще раз, вновь сообщив об этом громким криком всей деревне.

– Ну и здоров ты, Вовка… – произнесла мама, когда я с нее слез. – А еще раз сможешь? Мне понравилось.

– Смогу… – прикинул я свои силы. – Только минут через десять… И это… если в рот сначала.

– Будет тебе в рот, будет… Куда хочешь будет. Только пошли в дом – на постели все же удобнее.

Мама встала и подобрав одежду направилась к крыльцу.

Часть Первая

До санатория мы добрались поздно. Уже почти стемнело, когда погромыхивающий на каждой кочке автобус высадил нас у покосившихся ворот в грязно-сером бетонном заборе. От них вглубь территории убегала, виляя между деревьями, хорошо натоптанная тропинка, заканчиваясь, по-видимому, у здания, просматривающегося сквозь листья метрах в ста впереди. Мы – это я, мама и мамина сестра, мне соответственно родная тетка. Отец с нами поехать не смог, хотя и собирался поначалу, но работа не позволила. ,

Мне самому просто чудом разрешили вот так, в начале октября, забросить школу и рвануть отдыхать. Вообще-то все задумывалось как положено в приличных семьях, летом, все вместе, но что-то не так пошло с путевкой и досталась только такая. Вместо занятого отца мама позвала с нами сестру, благо ни мужа ни детей у нее не было и ничто не мешало ей ехать куда угодно в любой момент.

Автобус, фыркнув на нас вонючим дымом, уехал, жалобно позвякивая.

– Ну, пошли чтоли? – вздохнула тетка, поднимая свой чемодан.

Чем ближе мы подходили к зданию, тем больше было мое разочарование. Поскольку никто не объяснил толком что нас ждет, я настраивался на нечто средненькое, вроде того что на каждом углу рекламируется в интернете. Действительность оказалась совсем иной – старый санаторий, некогда принадлежавший то ли заводу, то ли еще кому-то подобному, отпущенный лет пятнадцать назад на вольные хлеба и с тех пор влачивший жалкое существование. Единственным достоинством был громадный неухоженный парк вокруг, существующий, судя по толщине деревьев, лет сто или даже все двести.

Мама с теткой, похоже, про все это знали заранее и нисколько не удивлялись. Взобравшись по крутым ступенькам, протиснулись с вещами в дверь и отдуваясь, остановились у высокой массивной стойки регистрации.

Из-за стойки показалась худенькая девушка лет 25 со светлыми волосами, собранными на затылке в хвостик.

– Слушаю вас.

– Мы вот… к вам… – мама покопалась в сумочке и выложила перед ней пачку бумаг.

Девушка выудила из них нужные листки и защелкала клавишами опустив глаза к невидимому для нас монитору.

– Да, все верно, вы сегодня и должны были приехать – подтвердила она.

Однако по ее лицу явно было видно, что что-то идет не так.

– Только вы извините – помявшись, добавила она – Ваш номер пока занят.

– Как это так!? – возмутилась тетка.

– Извините… – еще раз повторила девушка. – У нас сегодня корпоратив проходит… вон слышите, в столовой? Они почти все номера заняли, но это только на одну ночь, до утра.

Бухающая музыка и гул пьяных голосов действительно были слышны и уже начинали меня раздражать.

– А где ж мы ночевать будем? – задала резонный вопрос мама.

– Давайте я вас до завтра в другие номера поселю, они даже лучше – там душ есть. А завтра, если вам не понравится, переедете…

Ну нихрена ж себе – оказывается, предполагалось что у нас даже душа не будет!

Мы согласились. Вечером, с дороги, скандалить было неохота.

– Только вот еще что… – добавила девушка последнюю ложку дегтя – В двухместном кровать только одна, но зато двуспальная. Я понимаю, мальчик большой уже, но может быть одну ночь потерпите?

– Потерпим… – обреченно вздохнула мама. – Давайте ключи.

Кстати, а поужинать-то мы сможем? – обеспокоилась тетка.

– Сможете конечно! – девушка улыбнулась, довольная тем что вопрос с комнатами разрешился так легко. – Корпоративщики только полстоловой заняли – остальное наше.

Номера оказались на третьем этаже. Вполне в духе всего остального – остатки роскоши по-советски. Однако кругом было чисто, белье свежее, горячая вода в душе исправно текла, а телевизор что-то показывал. Еще присутствовало окно во всю стену с выходом на балкон. Не успели мы с мамой толком оглядеться, как в номер без стука ввалилась тетка…

– Ну что вы ждете? Пошли ужинать!

Она успела переодеться и накраситься, словно собиралась не перекусить наскоро перед сном, а блистать на том самом корпоративе. Маму она заставила сделать то же самое, бесцеремонно вытолкав меня на это время в коридор.

– Давай-давай, не спорь! – слышал я ее голос сквозь неплотно прикрытую дверь – Там, наверное, мужиков полно! Нельзя же в таком виде показываться! Вот, вот это одень! И это!

– Кать, отстань! – отбивалась мама. – Я устала, мне не до того! И потом, я замужем, какие могут быть мужики? И Костик с нами…

Упоминание о Костике, то есть обо мне, меня несколько насторожило. Это к чему она такой аргумент приводит? Получается, что если бы меня не было, то мужики бы не помешали? Задумавшись об этом, я пропустил продолжение диалога. Впрочем, вскоре обе женщины покинули помещение и мы отправились ужинать.

Едой я остался доволен. Все вкусно, порции большие, выбирать есть из чего. Мама с теткой взяли себе бутылочку вина и после второго бокала перестали обращать на меня внимание, углубившись в свои женские разговоры. Я, осоловев от обильной пищи, некоторое время понаблюдал за корпоративной пьянкой, достигшей своего пика. За столами уже мало кто сидел, но и разбредаться по номерам еще не начинали. Кто-то бесцельно шлялся, покачиваясь, кто-то, собравшись в кучку, что-то ожесточенно втолковывал собеседникам, кто-то танцевал, а кто-то, не побоюсь этого слова, отплясывал. Среди этих последних особенно прикольно выглядели женщины в юбках, высоко взлетающих при каждом резком движении.

Справедливости ради надо сказать что ничего особенного кроме пару раз мелькнувшей резинки чулка мне увидеть не удалось, но тем не менее мысли направились в соответствующее русло. Немного помечтав и окончательно осознав что мечты так мечтами и останутся, я вспомнил про телек в номере. Может, там какой-нибудь канал для взрослых есть? Момент выяснить это был самый подходящий. Мама с теткой увлеклись беседой и только отмахнулись, когда я сообщил, что возвращаюсь к себе.

С телевизором я пролетел. Каналов оказалось чуть больше десятка, самых обычных. Да еще и с помехами. Возвращаться в столовую я не стал, занявшись вместо этого разбором чемоданов. Потом принял душ и приготовился ко сну. Оставалось только дождаться маму. С момента моего с ними расставания прошло уже часа два и я недоумевал куда они запропастились. От нечего делать накинул куртку и выбрался на балкон. Балкон оказался оригинальным – тянулся вдоль всего здания, поделенный между номерами невысокими, по колено, металлическими решетками. Выше их когда-то, судя по оставшимся кое-где кускам гипсокартона, были перегородки до потолка, но теперь они отсутствовали.

Я попялился на звезды, подышал свежим воздухом и вернулся в номер. От скуки выглянул в коридор, убедился что и там никого нет и повернулся с твердым намерением лечь спать, но тут внимание привлекли недвусмысленные звуки, доносившиеся из-за двери теткиного номера, расположенного прямо напротив нашего. От этих звуков сон как рукой сняло. С каждой секундой оттуда все громче раздавалось поскрипывание и постукивание о стену кровати сопровождаемое старательно приглушаемыми женскими стонами. Ай да тетка! – думал я, решая, подрочить ли мне прямо здесь или все же в номере, приоткрыв дверь.

В коридоре слышимость, конечно, получше, особенно если приложить ухо к теткиной двери, но риск быть пойманным кем-либо, особенно мамой, был почти стопроцентным. Кстати, а где, собственно, мама? Скрип участился, а стоны зазвучали совсем уж отчетливо, даже через дверь. Я отступил в свой номер и наконец вывалил из трусов набухшую плоть, обхватывая ее ладонью.

Лихорадочно работая рукой, я прикидывал куда бы направить готовую вот-вот брызнуть из меня струю так чтобы потом быстро и незаметно все вытереть, когда в коридоре послышались шаги. Моментально затолкав непослушный член в трусы и поплотнее прикрыв дверь, оставил только узенькую щелочку и приник к ней одним глазом, интересуясь кого там черт несет так невовремя. Появление тетки в сопровождении неизвестного мужчины повергло меня в шок. А кто ж тогда в ее номере? К этому моменту доносящиеся оттуда стоны участились, свидетельствуя о близком окончании процесса. Тетка с мужиком остановилась у двери и пьяно хихикнула…

– Во Нинка старается…

– Это Колян старается – не согласился мужик – А Нинка твоя так… просто озвучивает его старания.

– Ну-ну… Посмотрим, как ты стараться будешь… – погладила тетка его по ширинке.

Вместо ответа мужик сграбастал ее за зад и полез с поцелуем. В этом тетка ему не отказала, но целуясь, не забывала пресекать все его попытки задрать платье.

– Ну чего ты… вдруг пройдет кто… Вот сейчас внутрь зайдем и тогда…

Мужик не слушал, ловил ее губы своими и принимался за старое.

Женщина в номере взвыла совсем уж неприлично и затихла. Кровать проскрипела еще с минуту. Тетка немного выждала и осторожно постучала в дверь…

– Нин, открой, это мы!

Не сразу, но ключ со щелчком провернулся и дверь распахнулась. Сначала оттуда выскользнула смущенная мама с покрасневшими щеками, одетая, но с голыми ногами, комкая в руках за спиной колготки с белеющими внутри них трусиками. Следом неторопливо вывалился здоровенный пузатый мужик, на ходу застегивающий рубаху.

– Здесь, наверное, все слышно было? – хмуро поинтересовался он.

– Ой, да мы только подошли! – соврала тетка – Ничего не слышали! Наоборот думали что вы ушли уже!

Мужики переглянулись, тот что пришел с теткой украдкой показал другому оттопыренный большой палец.

– Ну, до завтра! Спокойной ночи! – тетка не стала затягивать прощание и нырнула в дверь, утащив за собой хахаля. Я тихо отступил назад, разделся и бесшумно скользнул под одеяло, делая вид что лежал тут всегда.

Мама появилась почти сразу. Наверное, она думала что я давно сплю, поэтому слегка опешила, шагнув в освещенную комнату и увидев меня с открытыми глазами.

– Мам, ты что так долго?

Мой вопрос вывел ее из замешательства.

– Да так, ничего особенного, с Катькой посидели, поговорили…

Она наконец избавилась от сжимаемых в руках колготок, не глядя запихнув их в шкаф и принялась расстегивать блузку. Сбросив ее и оставшись в лифчике, потянулась к застежке юбки но вовремя опомнилась…

– А ну отвернись! Что тебе тут, стриптиз бесплатный?

Нехотя я перевернулся на другой бок. Мама, однако, решила на всякий случай удалиться в душевую и переодеться там. Пошумев водой, она вернулась в ночной рубашке, выключила свет и забралась на кровать.

– Двигайся! – толкнула она меня в бок.

– Не, мам, давай лучше ты к стенке…

Я не терял надежды тихонько встать попозже и додрочить в душе. Яйца ощутимо побаливали, а член так и не сдулся окончательно. После недолгого спора мама все же перелезла через меня и отвернувшись, затихла.

Я терпеливо дожидался пока она заснет, лениво перекатывая в руке яйца. Член успел принять боевое положение, поэтому к нему я старался не прикасаться лишний раз, опасаясь преждевременно кончить. Наконец мамино дыхание стало неторопливым и равномерным. Я досчитал до ста и собрался тихонько слезать с кровати, но тут меня осенило – зачем мне такие сложности? Мама спит, и, наверное, после вина и секса достаточно крепко. Я вполне могу дрочить прямо в постели, если не очень активно двигаться. К тому же рядом лежит женское тело до которого можно дотронуться. Обхватив член, я осторожно придвинулся к маме, коснувшись бедром ее ягодицы и принялся за дело.

Действовать приходилось осторожно, часто останавливаясь чтобы не кончить слишком быстро. Я растягивал удовольствие насколько возможно. Вскоре просто лежать рядом с ней мне показалось мало. Я снял трусы, повернулся на бок и принялся едва прикасаясь водить головкой по ее прикрытой ночнушкой попке, не забывая легонько двигать по стволу кожицу. Иногда головка попадала в ложбинку между ягодицами, немного входя между ними и даря мне незабываемые ощущения. Увлекшись, незаметно для себя я оказался плотно прижат пахом к маминому заду. Член, вдавленный в разделяющее попку углубление, был приятно сжат с двух сторон мамиными пухлыми полушариями, хоть и отделен от них тканью. Я отчаянно пытался им двигать, но ночнушка оказалась нескользкой и все портила.

Вдруг мама вздохнула и шевельнулась, немного оттопырив при этом зад в мою сторону. Я замер, впрочем, так и не успев отодвинуться от нее. Сердце в груди оглушительно бухало, член нетерпеливо подрагивал, но я не шевелился, боясь ее окончательно разбудить. Выждав положенное, по моим ощущениям, время, я собрался продолжать. Именно в этот момент абсолютно неожиданно для меня раздался сонный мамин шепот…

– Костик, раз уж начал – быстрее делай свои дела, я спать хочу!

Услышав это, я окаменел. Потом, когда до меня дошел смысл сказанного, отбросил все мысли о грядущих разборках, наказании и прочем "что же дальше будет", обнял маму внизу живота, прижимая к себе и заработал тазом. Однако ночнушка мешала, то сбиваясь в комок, то прилипая к члену. Почувствовав мои мучения, мама завела руку за спину и вздернула мерзкую ткань до поясницы. Член коснулся теплой кожи. Я торопливо растянул ягодицы, вложил между них подрагивающий стержень и прижав его животом принялся лихорадочно тереться, чувствуя что сперма на подходе и пытаясь успеть сделать как можно больше таких восхитительных фрикций. Я не остановился даже кончая, тем более что в обильно смазанной спермой ложбинке член скользил еще легче и приятнее. Прекратить пришлось только тогда, когда вовсе уж опавший орган стал для этого непригоден. Возбуждение схлынуло. Чувствуя себя виноватым я нашарил свои трусы, кое-как вытер с мамы сперму. Она молча оправила ночнушку и затихла как будто ничего и не было. Я, однако, жаждал расставить точки над "i".

– Мам…

– Спи, Костик, я устала. Завтра поговорим.

Пришлось набраться терпения и попытаться заснуть. Несмотря на вполне резонные опасения что после случившегося будет не до сна, я благополучно задремал, не успев даже решить что буду говорить ей завтра.

Всю ночь мне снились какие-то дурацкие сны эротической направленности. Самое обидное – что поутру я как ни старался не мог вспомнить подробности. Наверное поэтому утром я проснулся злым и недовольным всем на свете. Мама посапывала рядом. Пока я валялся в постели злость прошла. Осталось недоумение. Сейчас во вчерашнее как-то не верилось. Сначала я почти убедил себя, что все это мне просто приснилось. Ну то есть ждал я ее ждал и не заметил как заснул. И про звуки из теткиного номера, и про остальное – просто сон озабоченного подростка. Это было бы самым лучшим вариантом, но валяющиеся рядом с кроватью скомканные трусы в пятнах засохшей спермы вдребезги разбивали эту гипотезу.

Получалось, что вчера я действительно маму трахал… э, нет, трахал – это не о том. Трахал – это тот мужик, а я вчера маму в попу… тоже нет, тоже не то. А, вот как будет правильно… я вчера мамиными ягодицами дрочил! И, кстати, с ее разрешения! Это если она, конечно, вообще спросонья поняла что сделала. Но если поняла, то почему разрешила – это, конечно, вопрос… Я вздохнул и принялся выдумывать возможные причины для этого. Может, это чтобы я не рассказал отцу про ее вчерашнее приключение в теткином номере? Да не, чепуха, она ж не знает что я все слышал и видел как она выходила оттуда… Или это она на будущее? Нам здесь еще две недели жить, если она и впредь так время проводить намерена… Да не, тоже не то… Ладно, проснется – видно будет. Может чего-нибудь прояснится.

В дверь настойчиво кто-то забарабанил.

– Открывайте! – послышался бодрый теткин голос – Сколько спать можно?!

– Иди открой – толкнула меня проснувшаяся мама – Она не уймется.

Только сползши с кровати я сообразил, что стою в чем мать родила. Подавив в себе желание прикрыться, я первым делом пихнул под кровать испачканные трусы. Чистые искать было некогда, тетка стучалась и недовольно покрикивала за дверью. Натягивая шорты на голое тело я отметил, как мама, приподнявшись на локте, с любопытством поглядывает на болтающиеся между ног органы. Мне даже понравилось демонстрировать их ей, я нарочито неторопливо забирался в шорты, повернувшись так чтобы она видела член, медленно наливающийся силой под ее взглядом. К сожалению, тетка не позволила мне красоваться долго. Одевшись, я впустил ее в номер.

– Нин, что ты валяешься? – набросилась она на маму – Завтрак проспишь!

Ну и так далее. Подгоняемые энергичной теткой мы позавтракали, и в самом деле оказавшись в числе последних. Я очень надеялся, что вернувшись, она хоть ненадолго оставит нас в покое и мы с мамой поговорим о вчерашнем, в то же время побаиваясь этого разговора. Тетка, однако, нам такой возможности не предоставила, сразу после завтрака потащив маму дооформляться и выяснять где тут что и как. Я вернулся к себе и улегся смотреть телек, бездумно перещелкивая каналы. Мама появилась где-то к обеду и сходу принялась выкладывать мне где они были, что видели и какие процедуры им назначены. Я слушал вполуха, соображая как бы повернуть разговор в нужную мне сторону. Наконец впечатления у нее подошли к концу.

– Мам, я с тобой поговорить хочу… – начал я.

Она внимательно на меня посмотрела…

– А, ну конечно… Я даже догадываюсь о чем.

Я глубоко вдохнул, собираясь перейти к главному, но тут в коридоре громко хлопнула дверь и к нам в номер опять без стука ввалилась тетка, уже успевшая переодеться в пижаму.

– О, Костик, хорошо что ты тут! – обрадовалась она.

Черт, надо взять за правило закрывать дверь на ключ… – запоздало сообразил я. Мама, похоже, подумала то же самое.

– Костя, зайди ко мне на минутку, поможешь тумбочку передвинуть. – тетка потянула меня за собой. – А то она неудобная, у меня не получается.

– Иди-иди, я подожду. – мама подтолкнула меня к двери.

Пришлось идти. Тумбочка на деле оказалась тяжеленной тумбой, больше напоминавшей низенький комод и стояла она возле самой двери.

– Вон туда! – тетка показала на противоположную стену.

Интересно, вот нафига ж ее надо было сюда подтаскивать? – думал я, примеряясь за что бы уцепиться. – Что у них тут ночью происходило? Не могли просто потрахаться!? Тетка, понимая что один я не справлюсь взялась помогать.

– Ну, потащили? – она приподняла свой край.

Тащить было жутко неудобно, лакированные бока выскальзывали из рук и вся эта тяжесть норовила упасть на ноги.

– Все! Отдохнем… – тетка не выдержала первой, остановившись на середине пути.

С наслаждением опустив мебель на пол, я так и остался стоять полусогнутым, опираясь на нее. Выдохнув, взглянул на тетку. Она стояла в такой же позе, пижама на груди отвисла, позволяя мне заглянуть под нее. Да чего уж там – я прекрасно видел две небольшие груди, благодаря силе тяжести образовавшие два глядящих вниз аккуратных правильных конуса и заканчивающихся крупными сосками. Наверное, дыхание у меня сбилось и тетка это уловила.

– Нравится? – поинтересовалась она – Если сейчас быстро дотащим – разрешу рассмотреть получше.

После такого обещания тумбочка мгновенно потеряла для меня большую часть своего веса и оказалась на предназначенном месте в мгновение ока. Я выпрямился, в ожидании уставившись на тетку.

– Ну что уставился? – нарочито недовольно проворчала она – Я обещания всегда выполняю. Иди уж, смотри…

Медленно, поддразнивая меня, она расстегнула пуговицы и шевельнула плечами, сбрасывая верхнюю часть пижамы.

– Ну как? – она шагнула ко мне, груди соблазнительно качнулись. – А вот если еще и так… – тетка взялась за соски и потерла их между пальцев. Соски потемнели и еще больше увеличились в размере.

Я жадно разглядывал эту картину, пропустив ее слова мимо ушей.

– Э, да у тебя встал! – вдруг хихикнула тетка.

С некоторым усилием оторвав взгляд от груди я посмотрел вниз. Член торчал горизонтально, образуя из шорт подобие палатки.

– Ну доставай, доставай его, чего уж там. – потребовала она.

Я потянулся к шортам, но замешкался в нерешительности. Тогда тетка сама неуловимым движением схватила шорты за бока и дернула вниз. Поскольку трусы я сегодня одеть так и не удосужился, освобожденный член закачался перед ней.

– О, а мальчик-то вырос! – прокомментировала тетка, отступая на шаг назад. – Можешь подрочить. – разрешила она. – Я же знаю, вы все это делаете.

Я не шевельнулся, хотя предложение показалось заманчивым.

– Давай, Костик, не стесняйся! – уговаривала она меня – Мне что, самой этим заняться?

Ничего подобного делать я не собирался. Дрочить для развлечения посмеивающейся тетки было несколько унизительно.

– Ах ты отказываешься? – хитро усмехнулась она. – А если мы сделаем так…

Тетка повернулась задом и виляя бедрами спустила пижамные штаны до колен, обнажив ягодицы, прикрытые трусиками. К сожалению, трусы оказались отнюдь не стрингами, и даже не прозрачными. Повернувшись ко мне передом, она слегка выгнулась, давая мне полюбоваться обтянутым тканью выпуклым лобком. Член еще больше напрягся и приподнялся на пару градусов.

– Ну что, и теперь не будешь?

От увиденного дыхание у меня перехватило и я только и смог, что помотать головой. Кроме того, было стойкое ощущение, что как только я прикоснусь к члену то немедленно кончу.

– Ла-а-адно…

Тетка собрала в кулак треугольник трусов на лобке и потянула вверх. Ткань спереди свернулась в тонкий шнурок, а чуть ниже натянулась, обрисовывая половые губы. Тетка потянула еще чуть сильнее и губки вывалились с боков, поглотив трусики между собой. Это оказалось последней каплей. Член напрягся и без всякого постороннего воздействия выпустил толстую струю ей на живот. Потом еще одну, послабее, долетевшую только до лобка. Остальное попало на пол, забрызгав пространство между нами.

Ну вот, а ты говорил… – тетка привела трусы в первоначальный вид и поддернула штаны. – Я же знала, что не выдержишь!

– Угу… – мне оставалось только согласиться, запихивая предателя в шорты.

– Пойдем прогуляемся. – встретила меня мама – Там и поговорим. А то вдруг Катька опять заявится…

Сначала мы молча бродили по присыпанным листьями дорожкам.

– Мам… Ну скажи что-нибудь! – не выдержал я.

– Что сказать?

– А то ты не знаешь!

– Да нет, я, конечно, догадываюсь… Только что ты хочешь услышать? По-моему, ничего страшного не случилось. Ну то есть совсем обычным это происшествие назвать нельзя, но и катастрофы никакой не случилось.

Я остановился и удивленно уставился на нее.

– Нет, я понимаю, что выглядит оно как-то так… сын и мать и все такое. – мама подхватила меня под руку и мы двинулись дальше, незаметно свернув с дорожки в сторону. – И выходит, я вроде как принимала участие в твоем самоудовлетворении. Но ведь по большому счету это было именно самоудовлетворение? И началась-то все достаточно безобидно! Что я, не знаю что ты мастурбируешь? Знаю.

– Ну это же сам с собою… – возразил я – А вчера-то…

– Ну и что? Я сначала спала, а когда проснулась, то и правда подумала что это ты во сне так ко мне прижался. Случайно. В этом же ничего удивительного нет, правда? И эрекция во сне обычное дело. А уж когда поняла, что ты сознательно трешься… Поздно уже было возмущаться, проще сделать вид что сплю. Тем более что ничего совсем уж непозволительного ты, к счастью, сделать не пытался.

– Мам, но ты же потом… ну, сама ночнушку сдвинула… – я был несколько обескуражен ее простым и вроде бы логичным объяснением. Если так рассуждать, то выходило, что ничего особенного и не было!

– Так ты все равно уже знал, что я не сплю. Что ж я тебя мучить буду? Тебе ведь понравилось?

– Еще бы!

Мама заулыбалась и остановилась, обняв меня.

– Костик, я бы сильно удивилась, если бы это было не так. – шепнула она мне на ухо.

– Мам, а тебе?

– Ну как тебе сказать… Приятно чувствовать что тебя кто-то хочет.

– Да?

Мои руки сами обняли ее, принявшись оглаживать закрытые юбкой выпуклости. Член немедленно отвердел. Я неловко потерся им о мамину ногу.

– Ну вот… У тебя опять эрекция… – она провела рукой по ширинке, убеждаясь в этом.

– Ага. – я еще сильнее сжал в руках ее зад и заерзал пахом по ноге.

– Я помогу. – недолго понаблюдав за моими действиями вдруг предложила она.

Оглянувшись по сторонам, она быстрым движением расстегнула мне ширинку, выпустив на свободу член, приподняла юбку и сунула его себе между бедер, сжав ноги. Заодно под юбкой оказались и мои руки, судорожно вцепившиеся в туго обтянутые колготками ягодицы.

– Двигайся! – подтолкнула она меня к себе.

Сперва было не очень удобно, но вскоре я уже торопливо трахал мамины бедра. Скользкие колготки оказались очень кстати, позволяя легко проталкивать член между сжатыми ногами. Руки держали маму за самый низ ягодиц, ритмично притягивая к себе. Кончиками пальцев я ощущал как увлажнилась ее промежность. Оргазм был близок, когда она вдруг оттолкнула меня, одернув юбку и запихнув обратно в штаны сопротивляющийся этому член.

– Костик, сюда идут!

Я завертел головой, готовый убить этих не вовремя появившихся извергов, но никого не заметил. Через минуту, однако, и до меня донеслись голоса. Оказывается, мы отошли не так уж далеко от тропинки, а по ней иногда ходят люди. Пусть даже ходят всего раз в день, но стало чертовски обидно что этот раз пришелся именно на такой неподходящий момент.

– Не переживай, Кость, сейчас вернемся к себе и закончим… – приговаривала мама, застегивая на джинсах молнию.

Так и не увидев тех, кто нас спугнул мы поплелись к санаторию. У самого крыльца, обретя способность немного соображать я понял, что достаточно было отойти вглубь парка еще на пару десятков шагов и можно было бы безбоязненно продолжать, там бы нас точно никто с тропинки не увидел. Вот только додумался я до этого я поздно. Несмотря на мамино обещание закончить начатое сразу же, как только мы попадем в номер ничего у нас не вышло.

Еще в коридоре нас перехватила тетка, под бдительным присмотром которой мы скинули верхнюю одежду и двинулись на обед. Потом они обе отправили меня в номер, а сами куда-то ушли. Я поднялся к себе. Дрочить хотелось страшно. С трудом переборов себя я лег и постарался заснуть. Делать все равно было нечего, а вот вечером надо быть бодрым. Маме же все равно придется выполнять обещание, надо быть готовым.

Удивительно, но заснуть мне удалось. Открыв глаза, я некоторое время соображал, утро сейчас или вечер. Потом все вспомнил и поплелся умываться. Мамы еще отсутствовала. В раздумьях где она может быть, я оделся и вышел на балкон. Начинало темнеть. Несколько раз глубоко вдохнув прохладный воздух я огляделся по сторонам. Выяснилось, что не я один вышел подышать. Через несколько номеров от нашего на балконе стоял еще один пацан и смотрел на меня. Увидев, что я его заметил, он помахал мне рукой и двинулся навстречу.

– Олжас. – протянул он мне руку когда мы встретились.

– Чего? – удивился я, но протянутую руку все-таки пожал.

– Олжас. Имя такое. Казахское. – пояснил он.

– Константин.

Я поискал в его лице какие-либо признаки казахскости, но безуспешно. Парень как парень, примерно моего возраста, обычной внешности. Ну, при желании можно конечно было найти в нем что-нибудь этакое, а вообще встретишь на улице и внимания не обратишь.

– Да не смотри ты на меня так, я в отца пошел. – заржал он – Вот мать казашка, это да, настоящая. А на меня все так реагируют, когда имя слышат.

Теперь рассмеялся и я.

Настроение улучшилось. По крайней мере, отныне мне есть с кем пообщаться. Не все ж время одному в номере сидеть. Олжас был здесь уже вторую неделю, немного освоился и обрисовал мне обстановку. Он тоже отчаянно скучал, будучи единственным подростком в санатории. Да и вообще народу было негусто – десяток пенсионеров, ездящих сюда по старой памяти, пара-тройка семейных пар около сорока лет и две одинокие женщины чуть помоложе, приехавшие непонятно зачем. Может быть, они надеялись на короткий романчик вдали от дома, но подходящих одиноких мужиков не было вовсе.

– К отцу твоему подкатываться будут. – предупредил Олжас.

– Хрена им! Отец не приехал, только мать с теткой и я. А что, к твоему приставали?

– Нет, мы тоже без него. Он с нами вообще не живет.

Тут я понял как повезло тетке с мамой, успевших в первый же день отхватить себе по мужичку с корпоратива. Судя по открывшимся обстоятельствам больше им здесь ничего не светило. Ну разве что приедет кто-нибудь новенький.

Через час, слегка замерзнув, мы расстались хорошими друзьями, договорившись встретиться завтра. Мама была уже в номере.

– А я-то думаю куда ты подевался! – встретила она меня. – А ты, оказывается, рядом. Пошли ужинать, а то не останется ничего.

После ужина к нам в гости зашла тетка. У себя ей, видите ли, одной скучно. Краем уха я слышал, как они лениво перебрасываются фразами, обсуждая планы на завтра. По всему выходило что завтра они опять весь день будут чем-то заняты. Надо себе каких-нибудь развлечений придумать, не все ж мне целыми днями спать.

Наконец женщины решили что уже поздно. Тетка удалилась к себе. Я быстренько сбегал в душ и выйдя оттуда абсолютно голым продефилировал мимо мамы к постели. Она хмыкнула, взглянув на мое покачивающееся хозяйство, но ничего не сказала. Пока она мылась, я тихонько подрачивал под одеялом, приводя себя в боевую готовность. Мама вышла из душа уже в ночной рубашке, но в постель не спешила. Покопавшись в шкафу, она извлекла оттуда трусики-стринги и повернувшись ко мне спиной натянула их на себя.

– Ну ма-а-ам… Это-то зачем?

– А на всякий случай. – мама усмехнулась и выключила свет – Чтобы ты в порыве страсти не попал куда-нибудь не туда.

Она забралась в постель и перелезла на свое место к стенке.

– Ну, как ты хочешь? – перешла она на шепот – Как вчера или как сегодня в парке?

Сегодняшний вариант мне нравился намного больше о чем я и сказал. Мама отбросила одеяло, встала на четвереньки и повернулась ко мне задом. Несколько мгновений я, задрав ночнушку, полюбовался полными бедрами и шарообразными ягодицами, а затем перешел к главному. Член раздвинул намазанные чем-то скользким ляжки и легко вошел между ними. Чувствуя как вверху он плотно прижался к трусикам, я ощутил мягкость прикрытых ими половых губ. Мама слегка дернулась от такой опасной близости наших половых органов но тут же взяла себя в руки. Я начал ее трахать, стараясь по возможности не торопиться.

Постепенно голову мою прочно оккупировали мысли о том, что если бы не мамины трусики, я бы точно не удержался и сейчас бы трахал ее по-настоящему. Однако максимум что я мог это направлять член немного вверх. Головка упиралась в трусы на лобке и благополучно скользила по ним дальше к животу. Окончательно поняв, что так ничего не добьюсь, я остановился.

– Костик, что такое? – удивилась мама.

– Мам, ложись лучше на спину…

Она с готовностью перевернулась, вытягиваясь во весь рост. Я сдвинул ночнушку, обнажая слегка выпуклый мягкий живот и улегся сверху. Мама чуть раздвинула ноги, пропуская член между них и снова сжала. Я возобновил фрикции. Лежать на женском теле было намного приятнее, кроме того, по ходу дела я запустил руки под ночнушку и потихоньку мял ее грудь. Мама не возражала.

С каждым разом я приподнимал таз все выше, полностью освобождая член из тесноты бедер. На обратном пути он, отклоняясь вперед, утыкался в трусики и соскальзывал в междуножие. Немало потрудившись я подобрал такой угол, что головка никуда не соскользнула, а упершись, начала раздвигать губки, вдавливая ткань между них. Я усилил нажим, пытаясь хотя бы так на немного углубиться в вагину.

– Костик, прекрати немедленно! – мама резко столкнула меня с себя и села на кровати. – Ты что, совсем обнаглел?

От разочарования я так и хотел ответить "Да, обнаглел", однако получилось почему-то…

– Я случайно…

– Мда, зря я все это затеяла… – задумчиво произнесла мама, однако посмотрев на вздыбленный член, сжалилась – Ладно, заканчивай давай.

Я попытался было занять прежнее положение но она воспротивилась…

– Нет, так мы больше не будем.

Вместо этого мама стянула через голову ночнушку, наконец позволив мне рассмотреть два мягких белых холма, заметно больше теткиных.

– Клади его сюда. – указала она между ними.

Я навис над ней сверху, поместив член в указанное место. Мама сжала груди вокруг него и слегка пошевелила ими. Дальше я и сам понял что делать. Скоро плеснувшая из меня сперма залила мамину шею. Немного попало и на лицо, хотя она и пыталась отвернуться.

Вопреки моим ожиданиям и несмотря на уговоры мама категорически отказалась спать голой.

– Отстань! – отмахнулась она, натягивая ночную рубашку. – И вообще не думай, что тебе все можно. Я сама еще не поняла, почему так много позволяю.

Особо настаивать я не стал, и так сегодня весь день везло на сексуальные приключения. Еще вчера я подумать не мог, что тетка и особенно мама на такое способны, а тут на тебе… Воздух что ли тут такой? Или какое-то аномальное место? Сам я одеваться не стал и прижавшись всем телом к отвернувшейся маме обнял ее, невзначай положив руку на грудь. Я бы с удовольствием так и заснул, но сон не шел. Вместо этого член опять начал твердеть. Пришлось отвернуться и перебраться под свое одеяло, максимально отодвинувшись к краю. Постепенно возбуждение отпустило и я провалился в глубокий здоровый сон.

Разлепив глаза я понял что проспал. В окно било солнце, а в номере никого кроме меня не было. Я потянулся, гадая, сколько сейчас времени. Часов поблизости не оказалось а вставать не хотелось. Впрочем, некоторые части моего тела таки встали, смешно приподняв над собой одеяло. Повалявшись немного я поднялся и спотыкаясь поплелся в душ. Прохладные струи разбудили меня окончательно. Брызнув напоследок на себя ледяной водой, я бодренько выскочил в номер. Теперь организм требовал чего-нибудь пожевать. Дорога в столовую была знакома, так что вскоре я сидел там за столиком и поглощал овсянку.

Что удивительно, за все утро я не встретил ни одной живой души, ну кроме хмурой тетки на раздаче в столовой. Мало того, везде еще стояла мертвая тишина. Возвращаясь обратно, я чувствовал себя как в каком-либо фантастическом романе – единственным оставшимся на земле человеком. Эх, надо было у Олжаса спросить, в каком он номере! – как водится запоздало пришла умная мысль. Рассудив, что если я вчера встретил его на балконе, то и живет он на нашем этаже, я прошелся по балкону. Само собой, там тоже никого не оказалось. Попытки заглянуть в окна тоже провалились по причине отражающегося в стеклах солнца. Никаких звуков из окон тоже не доносилось, несмотря на приоткрытые почти везде форточки.

Вернувшись в номер, я озаботился поиском развлечений. На улицу одному идти было бессмысленно. Что я там бродить буду, если даже поговорить не с кем? Тем более, как я вчера выяснил, если кто и встретится, то никак не моей возрастной категории. Перерыв еще раз наши вещи убедился что никакой, даже самой завалящей книжки мы с собой тоже не прихватили.

Тут из коридора донесся звук захлопнувшейся двери. Тетка вернулась – догадался я. Значит, сейчас и мама подойдет, они ж вместе ходят. Безрезультатно подождав минут двадцать я засомневался – не послышался ли мне этот звук. В памяти всплыло где-то прочитанное, что когда люди долго находятся в полной тишине у них начинаются слуховые галлюцинации. Чтобы развеять сомнения я вышел в коридор и подергал ручку теткиной двери. Точно, закрыто. Я собирался попрощаться с отъезжающей крышей, когда из-за двери донесся таки теткин голос…

– Кто там?

– Я это, теть Кать, я!

Замок щелкнул, в приоткрывшуюся щель выглянула тетка с полотенцем на голове, придерживая на груди запахнутый халат. Явно только что из душа.

– Заходи, а то сквозняком тянет.

– Теть Кать… – я захлопнул за собой дверь – А мама где?

– Так на процедурах. Там же очередь. Я вышла, а она пошла. Скоро придет, не волнуйся.

Больше спрашивать вроде было и нечего. Можно поворачиваться и уходить. Однако тетка не торопилась меня выгонять.

– Чой-то, Костик, ты сегодня прилично выглядишь… – кивнула она на мой пах. – Не как в прошлый раз. Или дрочил с утра?

Вот что я должен был ей ответить?

– Э-э-э… Нет… То есть и не собирался… То есть я этим не занимаюсь… – в конец запутался я.

Она рассмеялась…

– Не ври уж. Все занимаются, а он нет! Как же, так я и поверила! – потом вдруг перешла к уговорам – Ну может все же покажешь, как вы это делаете? Я всегда посмотреть хотела…

Я отрицательно мотнул головой. Что у нее за нездоровый интерес к этому процессу?

– Ну тогда я хоть на живой член посмотрю. Можно? А то в этом долбаном санатории ни одного нормального мужика!

Не успел я ничего сказать, как она присела и стянула с меня штаны вместе с трусами. Член уныло повис перед ее носом, маленький и жалкий.

– Костик, что это ты? – притворно удивилась она – Я член хочу посмотреть, а это что? Это какая-то писька а не член. Нет, так не пойдет.

Тетка поймала меня за руку и сунула ее к себе за пазуху, прижимая к груди. Как только в руке оказалась мягкая округлость с твердым соском в центре писька начала неуклонно расти, превращаясь в член. Другой рукой она сдернула халат в сторону, выпуская на волю вторую грудь. Это еще больше ускорило процесс.

– Вот, совсем другое дело! – Тетка оглядела торчащий в потолок орган со всех сторон, едва не касаясь его носом. – Ну что, теперь-то подрочишь? – спросила она еще раз, вставая.

Я в очередной раз отказался. Теперь это был вопрос принципа. Какое-то прям навязчивое желание – заставить меня дрочить.

– А я сейчас без трусов. – сообщила она. – Если согласишься, разрешу посмотреть. – и не услышав согласия, добавила – А может быть и потрогать разрешу.

Я стоически молчал. Тогда, не дождавшись моего ответа, тетка все равно сбросила халат, оставшись только с полотенцем на голове.

– Ну как? – она повертелась передо мной – Не передумал? Нет?

Она изобразила передо мной нечто вроде танца живота. Не знаю насколько это было похоже на настоящий танец, но выглядело очень возбуждающе. По крайней мере на меня это действовало.

– Не надумал еще? – приблизилась она ко мне и убедившись что все еще нет, выдала новую идею – Потанцуй со мной!

Не успел я опомниться, как она схватила меня за руки и закружила по комнате. Теперь ее тело вплотную прижималось ко мне, а вздыбленный член оказался зажат между нашими животами.

Танцор из меня вышел так себе. Отчасти потому, что мешали болтающиеся на ногах шорты, отчасти из-за отсутствия желания. Тетку это не смущало, хотя несколько раз я чуть не упал вместе с ней. К тому же в голове шумело, а сперма готова была брызнуть из ушей. Желание осталось только одно, и оказавшись возле кровати я споткнулся уже сознательно. Тетка в очередной раз попыталась меня поддержать, но в этот раз цель у меня была прямо противоположной. Мы завалились на кровать, я сверху, она снизу. Пока она, еще ничего не поняв, вяло барахталась подо мной, я лихорадочно возился с членом, направляя его в нужное место. Член, чавкнув, вошел в тетку не встретив сопротивления. Я, не ожидавший такой легкости, стукнулся лобком о ее промежность.

– А-а-а! Костик! Ты что делаешь!

Тетка завертелась, пытаясь одновременно отодвинуться, оттолкнуть меня, подняться и сдвинуть ноги. Ничего из перечисленного я ей сделать не дал, продолжая ворочать членом внутри, но не вынимая и стараясь при этом сполна насладиться новыми ощущениями.

– Прекрати немедленно! – не унималась она, колотя меня кулачками.

Ага, щас, как же! Я продолжал, не обращая внимания.

Постепенно тетка чуть притихла и я перешел к возвратно-поступательным движениям. Это было ни на что не похоже. Нежные объятия влагалища не могли сравниться ни с каким онанизмом и даже с мастурбацией различными частями маминого тела. К сожалению, продолжалось это недолго. Член задергался и наполнил тетку юношеской спермой. Перестав двигаться я с некоторым удивлением осознал, что тетка, вертящаяся подо мной, не пытается от меня избавиться как я все время думал, а наоборот, подкидывает бедра навстречу. Ободренный этим, я вновь принялся вколачивать в нее еще достаточно упругий член. Конечно, хватило его ненадолго, но тетка вроде бы успела кончить, хотя и без порнографических эффектов. А может и нет, я не силен в определении признаков оргазма у женщин.

– Ну, Костик, мы с тобой и дали… – выдохнула она, когда я без сил сполз с нее.

Реплика меня порадовала. Из нее следовало, что вину за все на меня одного возлагать не будут. И вообще она вроде бы не обижается. Но что ответить, чтобы ничего не испортить я все равно не сообразил и потому ограничился коротким…

– Ага.

– Костик, а ты будешь меня иногда трахать? – в лоб спросила она, повернувшись ко мне. – А то я тут уже со всеми перезнакомилась – ни одного подходящего мужика! Думала уже, так и проторчу тут до отъезда без секса.

– Буду. – еще бы я отказался!

– Хорошо-о-о… – тетка потянулась, закинув руки за голову – Только смотри чтобы мать не узнала! А то она меня убьет насмерть! Кстати, она, наверное, уже вернулась.

Я тоже про это подумал. Надеть шорты было делом одной секунды. Напоследок я оглянулся в дверях, окинув взглядом развалившуюся на кровати голую тетку и направился к себе.

Мамы еще не было. Я снова вышел на балкон и столкнулся с бродящим там Олжасом.

– О! – обрадовался он – А я тебя ищу!

– Где ж ты раньше-то был? Я тебя так же час назад искал.

– Ну так в окно бы постучал. Хотя час назад меня там все равно не было.

– Да не знаю я где ваши окна! Не во все же подряд стучать.

– Сейчас узнаешь. Пошли, покажу.

Это оказалось совсем недалеко. Естественно, окно ничем не отличалось от всех прочих.

– И как я его потом опознаю? Отсчитывать что ли?

– Ха! Я когда первый раз сюда вышел дверь за собой закрыл и тоже сразу не нашел. – рассмеялся он. – Вон запоминай – на стене краской кто-то ляпнул. Я проверял – больше нигде ничего похожего нет.

Ну хоть какая-то примета. Очень удачно они поселились. Теперь свою бы дверь найти.

– Ко-о-ости-и-ик! – вовремя позвала меня вернувшаяся мама. – Пошли обедать!

Видно запомнила вчера где меня искать.

– Пойдем? – обратился я к Олжасу.

– Не, я уже. Ты иди, а когда вернешься в окно стукни. Погуляем.

– Ага.

Я заторопился к нетерпеливо машущей мне маме.

После обеда я остановился у помеченного пятном окна и постучал в стекло. Олжас тут же выскочил, словно стоял прямо за дверью.

– Пошли! – он направился куда-то вдоль балкона в сторону нашего номера.

– Ты куда?

– Да не люблю я по коридорам бродить и подъезд на ту сторону выходит. А тут через все балконы пожарная лестница проходит. Спустимся и сразу в парке окажемся!

Мы прошли наш номер и дотопали до самого края. Лестница оказалась во вполне приличном состоянии. Мы спустились и он потащил меня в парк, попутно тыкая руками в стороны и поясняя где что расположено. Парк оказался огромным, изрезанный идущими во всех направлениях тропинками. Некоторые были едва заметны, сразу видно что по ним не ходят, а некоторые вполне себе протоптанными.

– Вот эта – пояснял Олжас, показывая на широкую прямо-таки дорогу – За территорию ведет. Там деревня и автобус ездит. Здешние работники тут ходят – утром сюда, вечером туда. А еще в деревне магазин есть.

– И далеко та деревня?

– Не близко… – вздохнул он – Вот по парку с полкилометра до забора и от забора километра два с мелочью.

– Не, ну ее на хрен. Далековато будет.

– Не зарекайся… Вот поскучаешь тут и как конь поскачешь, лишь бы отсюда ненадолго вырваться.

– Но сейчас-то мы не туда идем? – насторожился я.

– Не, не туда. Вот смотри – эта дорожка к пруду. Есть тут такой, но одичавший. Там никаких удобств, одна природа-мать. А вот эта к беседке, каменная такая, круглая, с лавочками. Мы с матерью иногда там гуляем. Эти тропки – просто погулять, нигде не останавливаясь, хотя если с них кое-где в сторону отойти скамейки есть. Тут обычно пенсионеры шляются. Ну так куда двинем?

Для начала мы осмотрели пруд. Ничего интересного, может когда-то и было красиво, а теперь просто большая лужа с топкими берегами. Затем посетили беседку. А потом свернули куда-то не туда и немного поплутали. Даже Олжас не сразу понял где мы, хотя места были без сомнения обитаемыми. Регулярно попадались относительно недавние окурки, пивные банки, смятые сигаретные пачки и обертки от конфет и печенек. Пару раз я заметил полуприкрытые листьями презервативы. Видимо, иногда жизнь била здесь ключом.

Возвращались мы когда уже стемнело. Навстречу нам спешили домой работники санатория. Мы так же поднялись по пожарной лестнице, стараясь не греметь проржавевшим железом.

– Ну что, прощаемся? – протянул Олжас руку напротив нашего номера.

Наши окна были темными, значит мама еще не пришла. Можно не спешить.

– Пошли, провожу… – подтолкнул я его.

– Да не надо, что я, сам не дойду? – почему-то заупирался он зачем-то взглянув на часы.

– Пойдем-пойдем, все равно мне пока делать нечего!

Нехотя он двинулся вперед. Я шел следом, автоматически заглядывая в редкие освещенные окна. На большинстве шторы были задвинуты, в одном номере никого не было, еще в одном на постели глядя в телевизор развалился мужик. Его жена лежала рядом, читая книжку в мягкой обложке.

Дальше несколько окон были темными. А вот заглянув в очередное светящееся окно я резко остановился. В комнате переодевалась женщина. Повернувшись спиной к окну она стягивала через голову платье.

– Смотри! – дернул я остановившегося рядом Олжаса.

Он нехотя глянул в окно. Женщина сняла платье и заведя руки за спину расстегнула лифчик. Я глянул на друга. Особого интереса на его лице не было.

– Ты чего? – дернул я его снова.

– Это наш номер. – сквозь зубы выдавил он.

Смысл дошел до меня не сразу.

– Так это твоя мать?

– Ну да.

Женщина покончила с лифчиком и занялась колготками.

– Так что ж ты молчишь? Сказал бы, я бы не смотрел.

– Да что уж теперь! Все равно ты увидел.

Его мать за это время сняла и колготки и трусики. Затем повернулась и прошла к шкафу, дав мне разглядеть ее спереди. Невысокая, смуглая, с толикой лишнего веса. Толстенькие бедра, выпуклый зад, слегка выступающий живот, внизу равномерно переходящий в заросший густыми черными волосами лобок. Груди маловаты для такой комплекции, но в общем нормальные. На лицо – типичная казашка, как я их себе представлял.

– Она каждый день так. – ни с того ни с сего пояснил Олжас. – Ровно в это время переодевается. Если в халат, то быстро. А пару раз мы гулять ходили, тогда наряжается, долго голая вертится.

– Так ты каждый день смотришь?

– А ты как думал? Я в первый день случайно увидел. Вот так же вернулся а она переодевается. А потом каждый раз за полчаса до начала ухожу и здесь жду.

Его мать одела халат, лишив нас зрелища. Дальше было неинтересно.

– Дрочишь небось? – само собой сорвалось у меня с языка.

Он не обиделся, но и не ответил, промычав что-то невнятное.

– Признавайся уж… – настаивал я – Я бы на твоем месте дрочил. Особенно если бы она подольше…

– Ну было пару раз… – буркнул он. – Ладно, пойду я.

– Подожди! – я наконец сформулировал терзающий меня вопрос. – То есть получается, ты каждый раз выходишь, она раздевается, потом одевается и ты возвращаешься. Так?

– Так.

– Возвращаешься через вот эту дверь? С балкона?

– С балкона.

– Тогда скажи, как, по-твоему, она думает, где ты это время проводишь? Откуда она знает, что ты не вернешься раньше, когда она еще не оделась? И почему она не выключает свет и не задергивает шторы?

– Не знаю… А что, ты думаешь… .?

– Сам думай. – не стал озвучивать я свои соображения. – Ладно, до завтра.

– До завтра. – он вяло пожал мне руку. Похоже, я не на шутку его озадачил.

Мамы еще не было. Пустой желудок настойчиво звал меня в столовую. Я не стал ему противиться и спустился вниз. В столовой же обнаружились и мама с теткой.

– Ну наконец-то явился! – набросились они на меня. – Заждались уже!

Подгоняемый ими я быстренько перекусил, попутно рассказывая с набитым ртом где и с кем был. Затем мы поднялись наверх. Женщины расставаться не пожелали, но сегодня мама пошла в гости к тетке оставив меня одного. Поглазев некоторое время в телек, я не выдержал и прокрался по балкону к окну Олжаса. Он с матерью тоже смотрел в телевизор. Видимо, других развлечений в этом санатории по вечерам не предусмотрено.

Оба лежали на одной из кроватей, причем халат его матери фривольно распахнулся, обнажив одну ногу значительно выше колена. Олжас усиленно делал вид, что не смотрит в ту сторону, но я-то видел, как он якобы незаметно коситься туда и неуклюже ворочается, пытаясь бедром задеть халат и отодвинуть еще чуть-чуть. Она не обращала на это внимания или делала вид что не обращала. Это еще больше укрепило меня в своих предположениях.

Я так же тихонечко прокрался обратно. Еще через полчаса вернулась мама.

– Ну что, сын, спать пора?

– Давно пора! Я заждался уже!

– Знаю я чего ты заждался.

Пока мама ходила в душ я разделся и забрался под одеяло. К некоторому моему сожалению, она опять вышла в ночнушке, улеглась на свое место и повернулась ко мне спиной. Я немедленно придвинулся, прижимая восставший член к ее заду. Немного поелозив, задрал ночнушку и сунул головку ей под ягодицы, заодно обнаружив, что и трусики она надеть не забыла.

– Подожди, я смажу… – мама приподняла верхнюю ногу, мазнула рукой по бедрам, поймала член и уложила его между ног, плотно сжав их.

Я начал двигаться. Как и вчера, прижатый к прикрытым трусиками, оказавшимися явно тоньше и эластичнее вчерашних, губкам член подсказывал мне, что хорошо бы его сунуть между этих самых губок. Это желание нарастало с каждой секундой. К тому же утром на тетке я хорошо усвоил все преимущества настоящего секса.

Для начала я попробовал вновь, как вчера, извернуться и подобрать такой угол чтобы член не соскальзывал. Само собой, ничего из этого не вышло.

– Костик, что-то не так? – мама обратила внимание на мои странные телодвижения.

– Нет, мам, все так…

Отчаявшись, я предпринял совсем уж глупую попытку отодвинуть трусики в сторону и открыть вход.

– Костик, перестань! – мама моментально перевернулась ко мне лицом. – Совсем обнаглел!

– Ну мам… – я потерся членом о ее выставленные вперед коленки. – Давай по-настоящему…

– Даже не мечтай! – отодвинулась она. – Не будет этого никогда!

– Почему?

– Потому что! Костик, отстань! И никогда больше об этом не заговаривай! – в ее голосе сквозило раздражение и еще что-то, окончательно похоронившее мои надежды.

– Так, да!? – от обиды я забыл что не собирался об этом ей сообщать и выпалил…

– Тому мужику значит можно, а родному сыну – нет!?

– Какому мужику? – мама аж приподнялась.

– Да тому, с которым вы в первый вечер трахались в теткиной комнате!

Мама замолчала на некоторое время.

– Костик, с чего ты это взял? – предприняла она тщетную попытку выкрутиться.

– Да потому что слышно было! Даже здесь! – приврал я. – Знаешь же какая тут звукоизоляция. И потом я видел как вы оттуда выходили!

– Ты только отцу не говори, ладно? – еще немного помолчав, сдалась мама.

– Могу и не говорить… Но мне же обидно – мужику можно а мне нет!

– Костик, ну ты пойми – нельзя нам с тобой так! Мы же мать и сын!

– Ну и что?

– Нельзя! Я так не могу! Просто нельзя! Как сейчас – сколько хочешь, но только не так!

Все дальнейшие уговоры ничем не помогли. Я придумывал разные, иной раз самые неправдоподобные аргументы, но все они разбивались о мамино "Нам с тобой так нельзя". В конце концов я начал понимать что путь в ее вагину мне заказан.

– Костик, ну зачем тебе это? Тебе между ног не нравится? Давай тогда как вчера, между сисек?

– Мам… – вдруг пришла мне в голову мысль. – Ну раз туда нельзя, то, может быть, в рот попробуем? Минет же многие вообще за секс не считают.

– Ох, Костик… Я так и думала, что ты это предложишь, только я не смогу.

– Что, опять "нельзя"?

– Нет, просто не могу. У меня почему-то сразу рвотный рефлекс срабатывает. Уж сколько мы с отцом не пытались – все одинаково заканчивается.

– Ну давай попробуем! – так легко отступать я не собирался. – Может, у отца он просто велик для тебя?

– Я с разными пробовала. – призналась она. – Кстати, не такой уж он у тебя и маленький.

– Ну давай, мам… Если не получится, сразу перестанем.

– Да не получится… – уныло, словно ей самой было стыдно за это, произнесла она, но все же принялась вытирать член полотенцем от остатков смазки.

Я перевернулся на спину. Мама склонилась над пахом. Закрыв глаза, сначала я почувствовал на головке ее жаркое дыхание, потом легкое касание губ. Губы прижались к головке с краю, несколько раз несильно сжали ее, проверяя ее упругость и поползли вниз, вбирая в себя плоть. Как только головка оказалась во рту со стороны мамы послышались характерные звуки. Вытолкнув член она выпрямилась, откашливаясь.

– Ну вот, я же говорила!

И это отверстие оказалось для меня под запретом. Отдышавшись, мама встала раком…

– Костик, давай между ног. Хватит с меня экспериментов.

Вздохнув, я занял положенную позицию, сунув член между ее ног. Прямо передо мной маячили две роскошные белые ягодицы, колыхающиеся от моих толчков.

– Мам, а еще сюда можно… – я повел между ягодиц пальцем и отодвинув шнурок стрингов уперся в анус.

– Вот еще! – фыркнула она. – Я не извращенка!

– Брось, мам, в наше время это нормально. Давай попробуем!

– Ненормально!

– Всем нормально, а тебе нет?

– А мне нет! Это не для того дырочка!

– Мам, ты как будто никогда порно не смотрела?

– Так то порно! Они там тренированные!

– Ну так они тоже когда-то в первый раз…

Все это время я гладил ее анус, время от времени предпринимая безуспешные попытки вставить в него палец. Без смазки ничего не получалось.

– Это, говорят, больно… – не сдавалась мама.

– Кто это говорит? – заинтересовался я.

– Так… говорят…

– Ну кто?

– Катька… – призналась она.

О как! Тетка-то, оказывается, и в зад дает. Надо воспользоваться при случае.

– Мам, мы осторожно! Если что – сразу перестанем! Как с минетом!

– Обещаешь? – начала она поддаваться.

– Обещаю!

Мама достала из-под подушки тюбик крема…

– Катька сказала, надо хорошо смазать. – пояснила она. – Нет-нет, я сама! – оттолкнула она мою протянутую руку.

Мне оставалось только сидеть рядом и наблюдать, как она легла на бок и приспустив трусики, щедро размазала крем вокруг ануса. Потом попробовала вставить палец. Видно, что-то ей не понравилось.

– На, выдави внутрь. – передала она мне крем и растянула ягодицы.

Я охотно прижал тюбик к отверстию и от души надавил.

– Хватит, хватит! – остановила меня она, почувствовав как крем заполняет прямую кишку.

Я вновь превратился в наблюдателя, разглядывая как она двигает в попке пальцем, а затем и двумя. Со стороны казалось, что никакого неудобства мама от этого не испытывает. Глядя на эту картину я чуть не кончил раньше времени.

Наконец мама решила, что можно начинать. Она встала на четвереньки, предварительно перемазав член кремом по самые яйца. Я занял место сзади, надавливая членом на сжатую дырочку.

– Сильнее… – подсказала она.

Я послушался. Снова ничего не вышло. Еще усилив нажим, ощутил невозможное – каменный, казалось, член начал гнуться, но входить не желал. Попытка проникнуть в маму пальцем подтвердила мои подозрения – попка сжалась, не пропуская даже палец.

– Мам, расслабься… Не входит…

– Не могу… Я боюсь…

– А что же делать?

– Сейчас… – мама завозилась, расставляя ноги. – Подожди…

Я мошонкой ощутил, как ее рука легла между ног, поглаживая промежность. Идея была понятна, оставалось только снова приставить член к входу и терпеливо ждать. Сначала ничего не происходило. Затем мамино дыхание участилось, рука зашевелилась энергичнее. Бедра начали едва заметно покачиваться. Наконец сфинктер расслабился, пустив в себя кончик головки. Обрадованный, я толкнул член дальше. Мама дернулась и зашипела…

– Кос-с-стик, подожди еще немножко!

Я немедленно остановился.

Мама продолжала гладить себя, все заметнее раскачивая бедрами. Сфинктер снова расслабился. Чуть-чуть усилив нажим я почувствовал, как она каждым своим движением по миллиметру насаживается на меня. Не шевелиться стоило мне нечеловеческих усилий, особенно когда головка скрылась в маме полностью и начала путешествие в недрах прямой кишки. Мама негромко постанывала, не то от массирующих клитор пальцев, не то от распирающего попку члена. Тем не менее член входил все глубже. Где-то на полпути мама довела себя до оргазма. Сильно сжавшись, попка расслабилась окончательно, но член-предатель в ответ на содрогания ее тела не вытерпел и залил мамины внутренности спермой, мгновенно сдувшись после этого.

– Больно было? – спросил я ее, когда она вернулась из душа.

– Ты знаешь, Костик, если не спешить то не очень. Я даже сама удивилась. Такую дубинку в попу затолкать!

– Мам, вообще-то я полностью не успел…

– Да? А насколько?

– Ну, наверное, две трети… – приврал я.

– Все равно прилично…

– Да, немало… А завтра еще раз попробуем? Говорят, чем дальше – тем легче.

– Это кто это говорит? – усмехнулась мама.

– Ну… это… Да вот наверно тетя Катя говорит. Она же в этом разбирается?

Мама тихо рассмеялась…

– Да ну, скажешь тоже… Она и пробовала-то всего раза два. Оба раза, говорит, боль адская.

– Так, мам, у нас же лучше получается? Давай завтра еще раз?

– Посмотрим… – мама зевнула – Если попа болеть не будет, то может быть. Сейчас, например, такое ощущение что ты до сих пор не все оттуда вытащил.

Утро не принесло ничего нового. Как обычно, проснулся я в пустом номере. Позевав, сунулся в прохладный душ, бодренько выскочил оттуда и потопал на завтрак. Завершив обязательную утреннюю программу, вышел на балкон поджидая Олжаса. Ждать пришлось долго, но я все же подавил желание стукнуть ему в окно и дождался естественным образом.

– Привет!

– Здорово!

– Как спалось?

– Нормально.

– Я тоже ничего.

– Поздравляю.

– Я тебя тоже.

Бессмысленные фразы кончились, повисла пауза. Оба знали, какую тему другому хочется обсудить, но никто не хотел начинать первым.

– Пошли погуляем. – предложил он.

Мы спустились по пожарной лестнице и углубились в парк. Некоторое время молча шли по дорожкам, иногда сворачивая. Олжас не выдержал…

– Кость, ну че молчишь? Ну скажи, что ты о нас с матерью думаешь? Я всю ночь голову ломал!

– Я ж вчера тебе все сказал! Колись, что ты за ночь надумать успел?

– Понимаешь, если так вот отвлечься от того, что она моя мать… – задумчиво начал он – В общем, выходит что переодевается она перед окном не просто так…

– Правильно! Не просто так, а для кого? Ну?

– Получается, для меня… – упавшим голосом сделал он очевидный вывод – Она ж сто процентов знает, что я там.

– Ну вот! И что тебе еще непонятно?

– Знаешь, Костик, я вот что не понимаю – зачем? И почему сейчас? Дома она так не делала.

Ага! – подумал я – Вот еще одно подтверждение об аномальной сексуальности этого места. Но вслух говорить об этом не стал.

– Зачем? Ну тут тебе виднее, ты же ее лучше знаешь.

– Нихрена мне не виднее! То ли просто покрасоваться передо мной хочет, то ли черт ее знает…

Я медленно ворочал шестеренками в мозгу, ответа на этот вопрос у меня не было.

– Мы вчера телек смотрели – продолжал он – У нее халат распахнулся чуть не до пояса. А она вроде и не замечает!

– Да я видел… – занятый своими мыслями признался я.

– Да!? Ты что, подглядывал?

– Не подглядывал, а наблюдал! – поправил я его – Если друг спрашивает у меня совета, как я ему могу что-то говорить не обладая полной информацией?

– Логично… Так вот, лежу я рядом, а сам поглядываю. А ты ж помнишь, она под халат трусов не надела? И кажется мне, что еще чуть-чуть и покажется лобок! У меня аж встал! Хорошо что она не заметила!

– Это ты зря… – я похлопал его по плечу – Все она заметила. Я видел, как она на штаны твои глядела. Просто ты внимания не обратил, пока ворочался.

– Ну да, ворочался. Думал халат еще сползет.

– Ну и как? Удалось? – чисто для порядка спросил я. И так было понятно, что если бы удалось я бы об этом узнал еще минут десять назад.

– Не, не вышло. Значит, говоришь, она видела?

– Угу.

– Кость, ну так как ты думаешь, зачем?

Я в последний раз пораскинул мозгами и выдал…

– Ну-у-у… Наверное, она ждет от тебя внимания к ней… Как женщине. Ты ж сам говорил – с мужиками здесь напряженка. Мужа у нее нет. Она, может, думала, что хоть здесь кто подвернется, а тут вон оно как… Только ты под рукой.

– И что, ты хочешь сказать, что она ждет чтобы я ее… ну это… трахнул? – он остановился и уставился на меня. – Ты не шутишь?

– Не-не-не, парень, остынь! – осадил я его – Почему сразу – трахнул? Может, просто чтобы поухаживал… Обнял, приласкал… Погладил… где-нибудь. Комплиментов наговорил. Поцеловал в конце концов!

– И все?

– Ну а может и трахнул. Все может быть.

После долгого молчания Олжас признался…

– А я бы трахнул. Вот честное слово, не посмотрел бы что мать, трахнул бы!

– Не гони. – посоветовал я – Начни с начала, то есть с малого. Комплиментики там, объятия. Где-нибудь в романтической обстановке. Если что, она тебя сама остановит.

Он вздохнул…

– Где ж ее взять, романтическую обстановку?

– Да, с этим здесь плохо. Не в номере же. Выбери где-нибудь здесь, в парке тихий уголок с удобной скамейкой. Чтобы птички там, природа, и особенно чтобы народ не шлялся! – насчет последнего я добавил, вспомнив наш с мамой неудачный опыт.

– Как ты думаешь, беседка подойдет? Где мы вчера были? Мы с ней обычно туда гулять ходим.

– Вроде должно – согласился я – Вот только ты говорил, туда многие ходят?

– Да нет, это днем. А вечером еще никого там не видел.

– Тогда нормально. Кстати, не задумывался, почему она с тобой именно туда ходит?

– Неа… Ты думаешь…?

– Может и так.

Олжас опять надолго замолчал, переваривая вновь открывшиеся обстоятельства.

– Слушай, Кость… Мы сегодня наверное опять гулять пойдем, я сам ей предложу. Можно тебя попросить посмотреть? Ну, как ты говоришь, понаблюдать за нами? Может, тебе со стороны виднее будет что я делаю не так или чего не сделал, а надо было?

– Посмотрю конечно.

Вообще тащиться вечером никуда не хотелось, я бы предпочел чтобы все происходило у них в номере, но бросать товарища в такой ситуации было негоже. Раз уж сам предложил романтическую обстановку – будь добр и сам это терпеть.

– Посмотрю. – повторил я. – только ты мне дорогу покажи, я там всего один раз был, заблужусь.

Остальное время до обеда мы посвятили запоминанию моего маршрута. Заодно выбрали мне наблюдательный пункт, в густых кустах, метрах в десяти от беседки.

– Ну хватит! – взмолился я, когда мы в очередной раз прошлись туда и обратно – Помню я все, помню!

– Точно?

– Точно! Пошли обратно! Обедать пора!

Возвращаясь, мы договорились встретиться вечером, к моменту переодевания, а потом я бегу в свои кусты а они неспеша подойдут чуть позже.

После обеда мама с теткой потребовали чтобы я их выгулял по парку, мотивируя тем, что я там пропадаю целыми днями и должен знать все живописные места. Сначала я провел их свежевыученным путем к беседке. К сожалению, там уже обосновалась пара пенсионеров. Пытаясь отвести женщин к пруду я немного заблудился, попав, судя по отсутствию мусора, в совсем непосещаемые человеком места. Тут я пожалел, что взял с собой обеих женщин вместе.

Была бы только какая-нибудь одна, я бы обязательно пристроил своего лучшего дружка ей между ног. Лучше, конечно, тетке, ибо мамина попка требовала очень уж длительной подготовки, так что с ней, скорее всего, получилось бы "между ног" в самом прямом смысле. Дорогу в обитаемые места я таки нашел, все благодаря тому же мусору. Очень просто – где его больше – там ближе к людям. После мы еще побродили изучая местную природу, при этом тетка умудрилась порвать колготки, почему-то высоко, на бедре и шепотом матерясь долго пыталась подтянуть их так чтобы дырку не было видно из-под юбки. То, что при этом юбку она задирала до пояса и я стоял рядом ее не смущало. Зато смущало маму, не знающую о моих взаимоотношениях с ее сестрой. В конце концов я демонстративно отвернулся, чтобы не вызывать ненужных вопросов.

Вдоволь нагулявшись я вывел их к санаторию. Дальше наши пути разошлись – уставшие женщины пошли в номер к тетке, а я к себе. Набродившись за день по пересеченной местности, повалился на кровать и чуть не заснул. Однако до встречи с Олжасом оставалось чуть больше часа – с точки зрения поспать ни то ни се. Кажется, в какой-то момент я все-таки задремал, но ненадолго, оделся, зевнул и вышел на балкон.

Олжас был уже там.

– Я уже думал, ты опоздаешь… – нетерпеливо переминался он с ноги на ногу. – Пошли, сейчас начнется.

– А где она? – удивился я, заглянув к ним в номер и никого не увидев.

– В душе. Сейчас выйдет. – он понизил голос до шепота.

– Как у вас прошло? – так же тихо спросил я.

– Нормально. Я погулять предложил, она сразу согласилась.

– Ну-ну… Ты только не тупи. Не жди, пока она сама начнет, она уже и так достаточно сделала, теперь твой ход.

В это время его мать вышла из душа. Наше внимание переключилось на нее. Женщина была абсолютно голой. Тем не менее она свободно расхаживала по ярко освещенной комнате не испытывая ни малейшего неудобства. Поворачиваясь в разные стороны и нагибаясь она собирала свои разбросанные вещи, давая нам рассмотреть себя. Олжас шумно сопел рядом. Интересно, а поступила бы она так, если бы знала, что за ней наблюдает не только сын, но и я? Женщина принялась одеваться. Сначала трусики и лифчик закрыли самые интересные места. Потом она долго выбирала между чулками и колготками, остановившись на последних. Завершили дело легкая кофточка и свободная юбка чуть выше колена.

– Ну я пошел? – Олжас перевел дыхание, когда мать уселась перед зеркалом и взялась за косметику.

– А не рано?

– Не, я всегда в этот момент возвращаюсь.

– Ну иди. Ни пуха!

– К черту! – он взялся за ручку двери, а я отодвинулся за пределы окна чтобы исключить малейшую возможность оказаться замеченным.

Удивительно, но к беседке я добрался ни разу не заблудившись, хотя уже начинало темнеть, занял свой пост в кустах и настроился на ожидание. Наконец приближающееся шуршание листьев под ногами заставило меня затаиться и перестать отмахиваться от редких осенних комаров. Олжас с матерью расположились очень удачно, усевшись прямо напротив меня. Правда, небольшой ветерок, шурша листьями со всех сторон, не позволял мне расслышать что они говорят. А кроме разговоров ничего стоящего пока не происходило. Сидят себе рядом мать и сын и мило беседуют. Олжас что-то сказал. Мать рассмеялась, взъерошила ему волосы и приобняла. Он наклонился к ней, положив голову на плечо. Ну! – мысленно требовал от него я – Ну делай что-нибудь!

Опять ничего. Судя по движениям губ, они перебросились еще парой фраз и замолчали. Женщина запрокинула голову, разглядывая темнеющее небо, а Олжас, как мне казалось, боролся с собой, собираясь сделать решительный щаг и боясь этого. Наконец он медленно-медленно положил ладонь на ее круглую, обтянутую светлыми колготками коленку. Выждав, осторожно погладил. Женщина закрыла глаза, но он этого не видел.

Освоившись с коленкой, он рискнул двинуться по ноге выше. Ох, дурак! – я сжал зубы, чтобы вслух не обругать его – Ну кто ж сразу под юбку лезет! Ты бы еще прямо сейчас хрен перед ней вывалил! Однако это сошло ему с рук. Юбка потихоньку задиралась, открывая ноги все больше и больше. Олжас, смелея с каждой секундой, нежно целовал мать в шею. Довольно быстро он добрался до лобка. Женские ноги, дрогнув, разошлись в стороны. Рука Олжаса нырнула между ними ощупывая промежность. Женщина повернула голову, подставляя ему губы.

У меня от долгого стояния на месте затекли ноги. Пошевелив ими, я неосторожно наступил на камень и чуть не упал. Удержаться на ногах получилось, но шума я произвел немало. Меня услышали. Олжаса, знавшего о моем присутствии, это не сильно обеспокоило. Мать же, наоборот, вскочила, озираясь и поправляя одежду. Сын потянул ее обратно. Преодолевая сопротивление, он усадил ее, теперь себе на колени и вновь вознамерился забраться под юбку, однако момент уже был упущен. После непродолжительной борьбы он отпустил мать и они удалились, оставив меня одного. Выждав минут пять, я направился вслед за ними.

Мама поджидала меня на балконе, поэтому подсмотреть что происходит в номере у Олжаса после их возвращения не получилось. Ничего, завтра сам расскажет – успокоил я себя. К тому же мама немедленно пристала с расспросами где я так поздно был и зачем. Версия о просто прогулке ее не устроила…

– Я бы поняла, если бы у тебя девочка завелась… Но ведь нет же тут ни одной! Что вы там с этим новым другом делаете в темном лесу? Кстати, где он? Почему ты один возвращаешься?

– Просто гуляем, мам… Мы ведь пошли, когда еще светло было. А сейчас его мать тут встретили, он с ней пошел.

– Точно? Вы только не натворите чего-нибудь!

– Да все хорошо, мам! Давай спать ложиться, а?

С этим, конечно, можно было и повременить, но поскольку я не собирался засыпать сразу же оказавшись в постели не грех было и поторопить маму.

– Заждался, да? Ладно, давай ложиться. Только я первая в душ!

Вернувшись из душа по обыкновению в чем мать родила, я выключил свет и скользнул под бок к маме, укрытой одеялом до подбородка. Тут меня ждал сюрприз – мама тоже оказалась обнаженной, даже отсутствовали те самые предохранительные трусики. Сгоряча я сразу попробовал развернуть ее попкой к себе.

– Костик, ты что? Я еще не готова! На вот… – она сунула мне в руку знакомый тюбик, повернулась спиной и поджала ноги.

Выходило, что сегодня подготовительные действия возлагаются на меня. Я добросовестно перемазал все что мог, и снаружи и особенно внутри.

– Хватит, Кость, наверное можно уже… – остановила меня мама, когда я подумывал не добавить ли к двум находящимся в ней пальцам третий.

Она встала раком, подложив под живот обе наши подушки, на всякий случай прикрыла рукой влагалище и замерла в ожидании. Член уперся в анус, растягивая сфинктер и…

– А-а-а! Стой, Костик, стой!

Я замер с наполовину вставленной в попу головкой.

– Что, мам?

– Больно! Подожди!

Ее рука в промежности пришла в движение. Я время от времени несильным толчком проверял – не пора ли мне продолжать. Всякий раз мама болезненно дергалась. Еще не время – делал я вывод и останавливался.

Очередная такая проверка маминой реакции не выявила. Она словно бы не заметила что приняла в себя еще полсантиметра. Раздвинув ягодицы в стороны чтобы лучше видеть место проникновения я принялся углубляться в попку мелкими короткими толчками. Входило туго, но смазка делала свое дело. Мама тихо постанывала, занятая своим клитором, и не мешала мне, дернувшись только в самом конце, когда я, не сдержавшись, загнал в нее последний дюйм.

– Подожди еще чуть-чуть… – попросила она – Сейчас я кончу, а потом ты…

Ожидая, я глядел на мамин колышущийся зад и анализировал свои ощущения. В отличие от теткиного влагалища, сфинктер туго охватывал член только у самого корня. Внутри, в глубине кишки, было свободно так, что я не чувствовал стенок. Казалось, и без того раздутая головка легко может увеличиться еще вдвое и ей ничто не будет мешать. Это было очень похоже на то, как если дрочить не всей рукой, а только двумя сомкнутыми в колечко пальцами. Хотя получаемое удовольствие от первого и второго различалось примерно как небо и земля.

– О-о-о-о-оххх… – выдохнула наконец мама и затихла.

Попка сильно сжалась, тут же расслабившись. Теперь настала моя очередь. Вцепившись в мамины бедра, я принялся ее трахать. Хоть при движении я и почувствовал что головка трется о стенки кишки, этого показалось мало. Самое узкое и дающее максимальное наслаждение место находилось у входа. Я начал полностью выводить член из попки, вновь и вновь проталкивая чувствительную головку через сжимающийся сфинктер.

Однако глубокое, по самые яйца, проникновение нравилось мне не меньше. Из-за этого фрикции получались длинными и глубокими, а оттого что я торопился получить максимум удовольствия еще и быстрыми. Короче говоря, я резко выдергивал член из нее выворачивая анус и сильным толчком загонял обратно, наваливаясь и прижимаясь лобком к попке. Мама громко дышала, вскрикивая при особенно грубых толчках. Ее рука между ног вновь пришла в движение, пытаясь компенсировать боль в заднице. Почувствовав приближение своего оргазма я перестал вынимать член, зато увеличил темп вдвое, благополучно оросив мамину прямую кишку.

– Не вынимай… – вдруг попросила она, когда я собрался освободить измученное отверстие.

Шевеление ее руки между ног усилилось и вскоре она кончила, несколько раз дернувшись и испустив громкий стон.

Я сполз в сторону. Мама вытолкнула из-под себя подушки и вытянулась рядом.

– Доволен? – вяло спросила она.

– Еще бы, мам! Так классно было!

– Не сомневаюсь.

– А тебе понравилось?

– Слушай, Костик, а давай мы сейчас тебе в зад ручку от моей расчески засунем? Сразу и узнаешь…

Ручка была, как я помнил, сантиметра два с половиной в диаметре. От мысли, что она окажется у меня в заднице я содрогнулся.

– Мам, ну ты как скажешь…

– А что? Я же терпела.

– Так у тебя все равно два раза оргазм был! Я заметил!

– Ну и что? Это я сама себе устроила, а ты тут при чем? Хочешь, я и тебе помастурбирую, когда расческу совать буду?

– Мам, как-то это для мужчины не очень… – я забеспокоился всерьез, очень уж она уверенно об этом говорила.

– Почему не очень? Педики всякие наоборот – любят.

– Я ж не педик!

– А ты разве пробовал? Вдруг понравится. С кем же тебе еще тебе первый раз попробовать как не с матерью?

Я сразу не нашелся что ответить. Мама, глядя на мое озадаченное лицо, не выдержала и рассмеялась…

– Да шучу я, шучу! Хотя по правде говоря, стоило бы так и сделать. Может после этого понежнее будешь. Попа, между прочим, болит. Учти, если до завтра не пройдет – будешь наказан.

Ну и ладно – думал я, засыпая – Главное самому анальную девственность сохранить.

Утром, несмотря на горячее желание узнать чем у Олжаса закончился вчерашний вечер я сначала позавтракал, собрал разбросанные по номеру вещи и только после этого вышел на балкон.

– А, это ты… – выглянул он когда я трижды стукнул ему в окно. – Сейчас выйду, оденусь только.

– Что значит "это ты?" – заинтересовался я – Что, мог быть еще кто-то?

– Да не, это я так – отмахнулся он – Я вообще сам к тебе собирался. Рассказывай давай!

– Чего рассказывать? Это ты рассказывай.

– Как чего? Ты же вчера наблюдал! Как оно со стороны?

Я честно раскрыл рот, собираясь изложить ему в подробностях свое видение ситуации, но потом задумался – а надо ли? Ведь в результате все равно вышло неплохо для первого раза. Поэтому ограничился коротким…

– Ну, в общем, ты все правильно сделал.

– Правда?

– Ага.

– А что ж она потом меня оттолкнула?

– Ну это я виноват… нашумел, спугнул. – признался я.

– А-а-а-а… – Олжас успокоился и затараторил…

– А я сначала думал-думал с чего начать… а потом смотрю…

Я слушал его вполуха, ибо сам наблюдал все его мучения.

– : тогда я р-р-раз руку туда! А она еще и ноги раздвигает, представляешь!?

– Ну и как, чего нащупал? – перебил его я, просто чтобы не стоять молча.

– Ничего… – осекся он. – Там же колготки, под ними трусы… Все натянулось как барабан, не прощупывается ничего. Честно говоря, только ляжки толком помацал. А потом еще и ты спугнул.

– А потом-то что? Когда вернулись?

– Ничего! – досадливо махнул он рукой. – Я при свете не решился. Тем более там она меня так отталкивала, словно это один раз случайно на нее затмение нашло, а теперь одумалась.

– Это ты зря. – подвел я итог – Ну выключил бы свет – всего и делов. Придется вам еще раз сегодня прогуляться.

– Обычно мы через день гуляем. – попробовал возразить он.

– А ты сам предложи сегодня. Заодно и посмотрим, что она скажет.

– Хорошо.

– А теперь веди, показывай. – я подтолкнул его к лестнице.

– Куда?

– Ну куда ты ее поведешь? Мне же дорогу знать надо.

– А-а-а! – понял он – Пошли!

Сначала долго выбирали место для свидания. Олжасу не нравилось то одно, то другое, то третье. Остановились на скромной лавочке в тени какого-то огромного дерева. Место тихое, а главное – со всех сторон окружено близко подступающими деревьями. Можно сказать не поляна даже, а просто лавочка в лесу. Я заранее расчистил свое место от веток, камней и даже листьев чтобы не получилось как вчера. Потом выбрали мне самый короткий путь туда, повторив его три раза.

Вернулись прямо к обеду, направившись сразу в столовую. Все наши оказались уже там. Благодаря этому Олжас был представлен маме с теткой, а я, соответственно, Олжасовой матери. Все раскланялись и принялись за еду. Мы доели и покинули столовую первыми. Олжас, увидев это, выразительно постучал по часам, напоминая что вечером, если все сложится удачно, он меня ждет.

Тетка свернула к себе. Мама, едва мы оказались в номере, заперла дверь на ключ, повернулась задом ко мне, задрала юбку и приспустила трусы…

– Смотри что ты наделал!

Края ануса представляли собой распухшее покрасневшее кольцо, выглядевшее очень болезненным.

– Весь день мучаюсь! – жаловалась мама. – Сидеть даже не могу!

– Мам, прости… я не хотел…

– Знаю что не хотел. Но независимо от этого неделя воздержания тебе обеспечена!

Неделя!? Не-е-ет, неделю я не выдержу. Ну день-два, ну три, а то неделя…

– Мам, а может все-таки сюда? – дотронулся я до выглядывающих между бедер краешков покрытых пушком половых губ.

– Даже не думай! – она резко выпрямилась, натягивая трусы.

– А что же мне делать?

– Будешь, как все, вручную. Считай что в наказание.

Эх, а так хорошо было… Но выхода я не видел.

– Ладно, не переживай, придумаем что-нибудь. – мама обняла меня.

В дверь постучали. Конечно, это оказалась тетка.

– Пойдемте гулять! – потребовала она. – Пока погода хорошая. А то я прогноз слушала, скоро дожди пойдут.

– Не, Кать, я устала, может потом? – мама воспротивилась и я догадывался почему.

– Пошли! Мы же сюда отдыхать приехали, свежим воздухом дышать!

– Правда, не хочу. Вы сами с Костиком идите если хотите, а я лучше посплю.

– Костик, одевайся! – мгновенно согласилась тетка.

Пришлось одеться. Мама провожала нас взглядом пока мы не скрылись за поворотом коридора, так что мне пришлось распрощаться с призрачной надеждой нырнуть в теткин номер и заняться с ней более приятным делом чем бродить по кустам.

– Куда пойдем? – посмотрел я на тетку, едва мы оказались под деревьями.

– Ой, да все равно! Хоть как вчера. Главное – прогулка, воздух. Ты знаешь, у какого дерева самая сильная энергетика?

Она живенько принялась мне пересказывать всякую биоэнергетическую чушь. Я брел куда глаза глядят, не пытаясь сориентироваться. Куда-нибудь да выйдем. Тетку сегодня не пугали торчащие ветки – она была в брюках. Постепенно из-под ног исчезла даже тропинка. Преодолев очередные заросли мы уперлись в серую бетонную плиту.

– … ты вот меня не слушаешь – вещала тетка – А это, между прочим, и на потенцию влияет! Тебе обязательно надо знать!

Я посмотрел вправо и влево. Там тянулись такие же плиты. Забор – понял я. Мы дошли до забора. Слух уловил в теткиной речи слово "потенция". Оно было как сигнал. Я шагнул к ней, прижимая к забору и одним движением расстегнул на ней брючки.

– Нет! Костик, не надо! – вцепилась она в них.

– Надо, теть Кать, надо. Помните, мы это уже делали! – бормотал я.

– Нет! Я не из-за этого! Подожди!

Притормозив, я уставился на нее.

– Костик, я тоже этого хочу, но не сегодня! Сегодня… понимаешь, у женщин бывают такие дни… Ну ты, наверное, знаешь. Послезавтра можно будет, а может и завтра…

– Да хрен с ними, с днями – рыкнул я, пытаясь развернуть ее задом и стянуть брюки.

– Подожди! – взвизгнула она, торопливо приседая передо мной – Мы тебе лучше вот как сделаем!

Теперь уже мои джинсы оказались расстегнуты.

Тетка схватила губами вывалившийся член и с шумом всосала его. Показалось, что во рту у нее образовался абсолютный вакуум. Я с наслаждением пропихнул его поглубже, чувствуя как по головке прошелся язык, огладив ее со всех сторон. Тетка сосала просто отлично, энергично двигая головой, работая не только губами и языком, но и внутренней поверхностью щек. Ее пальцы нежно перекатывали мои яички, а вторая рука гладила ягодицы. Под конец я чуть сознание не потерял от наслаждения изливаясь ей в рот. Хоть глотать она и не стала, но быстро сплюнув все вновь поймала член ртом, продолжая высасывать из меня последнее. По мере опадания и укорачивания органа ее губы приближались к лобку пока все мое хозяйство не оказалось у нее во рту. Это было настолько приятно, что я еще минут пять стоял в таком положении, чувствуя как язык ворочает мягкий член.

– Хватит с тебя. – поднялась она.

– Теть Кать, а можно мне когда-нибудь еще раз так? – я готов был навсегда отказаться от традиционного секса с ней в пользу такого минета.

– А не слишком тебе хорошо будет? – она достала из кармана платок, зеркальце и стерла с лица все компрометирующие следы.

– Я же не сейчас прошу… хотя бы завтра. Пока вы по другому не можете.

– Я подумаю. А сейчас пошли отсюда. Как-то тут жутковато. Забор этот… Куда ты меня затащил?

Дорогу назад мы не сразу, но нашли. Мама и в самом деле спала. После пережитого я осторожно, стараясь не разбудить ее, лег рядом и задумался. С теткой получилось удачно. На время маминой недееспособности отличный выход. Тем не менее к маме меня тянуло больше, особенно к ее такой недоступной вагине. Кроме того, мне второй день жутко хотелось похвастаться перед Олжасом сексом аж с двумя женщинами. Разум, однако, подсказывал, что такие отношения лучше держать в глубокой тайне, особенно отношения с мамой. С другой стороны, кому и рассказывать как не Олжасу, который сам был к этому близок.

Он-то точно трепаться не будет. Я тихо усмехнулся… будем с ним обмениваться опытом. Типа "а я свою так", " а я вот этак", "а моя сказала нет", "а я в таком случае делаю так… ". Но все же для надежности пока придется молчать. Вот когда они с матерью окончательно переступят ту грань, тогда может быть… Кстати, вот матери-то он может выложить все что от меня услышит. Очень любопытно, что она скажет, когда узнает что рядом проживает еще одна такая пара? А если еще узнает, что и я о них знаю? Черт, я сам запутался кто, когда и о ком узнает! Я потряс головой. Мама завозилась рядом, просыпаясь.

– А, вернулся… Как погуляли?

– Нормально, не хуже чем вчера.

– Что, опять заблудились?

– Не без этого.

– Костик, я правда не могла с вами. Попа болит жутко – даже хожу с трудом. Не сердись. – мама почему-то решила что я обиделся.

– Мам, не надо. Я правда не сержусь. Я догадался почему ты не идешь, видел же что там у тебя.

Она перевернулась на живот, руками раздвигая ягодицы…

– Глянь, там лучше не стало?

Я еще раз осмотрел больное место. Вроде так же, а может и нет. Во всяком случае ярко выраженных изменений не наблюдалось, о чем я честно и сказал.

– Жалко… – огорчилась она. – А мне кажется, меньше болеть стало. Ладно, вставать пора, вечер уже. Пойду к Катьке схожу.

Она оделась и ушла, оставив меня в одиночестве.

Я честно дождался негромкого постукивания в окно и только потом вышел на балкон.

– Она не хочет! – Олжас выглядел просто убитым.

– Чего не хочет?

– Ну, гулять сегодня не хочет! Ты ж сказал мне самому ей это предложить!

– А-а-а… А почему? Ты ж, наверное, уговаривал?

– Сказала, что там холодно и ветрено. И маньяки по кустам шастают. Это она скорее всего про тебя. Лучше, говорит, мы с тобой телек посмотрим.

– Ну так чем ты недоволен-то? – удивился я – Просто место действия поменялось. И тебе проще – одежды-то на ней полюбому меньше будет. – я вспомнил как боролся сегодня с теткиными брючками.

– Ты правда так думаешь?

– Ясен перец! Что тут думать? Не останавливаться же на полпути…

Он немного повеселел.

– Так я пошел?

– Иди уж… Свет выключить не забудь! – добавил я ему вслед.

Эх, жалко-то как! Я-то надеялся посмотреть чем у них все закончится. А что можно увидеть в темной комнате? Ничего. А если они еще и штору задернуть сообразят… Олжас, конечно, завтра сам расскажет как все прошло. Но не зря же известная поговорка гласит что лучше один раз увидеть чем сто раз услышать. Придется мне тоже весь вечер глазеть в телевизор.

Я так и поступил, развалившись перед экраном. По всем каналам шла какая-то муть, не заслуживающая внимания. И это они сейчас смотрят? Хотя если Олжас ведет себя правильно то им не до телевизора. К сожалению, узнать это невозможно. Может хоть послушать сходить? Кровати-то здесь в номерах скрипучие, а форточка у них, как я заметил, всегда открыта.

Я накинул куртку и вышел на балкон. Отсюда их окно выглядело таким же темным как и все остальные. Однако вблизи стало заметно мерцание работающего внутри телевизора. Отлично! Значит, про шторы они забыли! Я подкрался и заглянул в окно. Условия для меня оказались вполне сносными – телек освещал маленькую комнату достаточно, чтобы что-то разглядеть. Только глядеть было не на что. Парочка чинно полулежала рядышком на кровати, подложив под спину подушки и пялилась на экран. Ну разве что мать Олжаса, все в том же халате, чуть фривольно привалилась к его плечу, почти положив голову на грудь. Мда… Зря я наверное мучался. Наверное ничего интересного я бы не пропустил по причине отсутствия этого самого интересного. Опять у Олжаса смелости не хватает.

В этот момент сюжет в телеке сменился на более яркий. В комнате стало светлее и я разглядел, что Олжас все же не просто лежит, а кончиками пальцев поглаживает мать по шее переходя на ключицу и немного сдвигая при этом ворот халата в сторону, с каждым разом все дальше. Я, собиравшийся уже возвращаться, решил задержаться. Оголив ключицу, Олжас двинулся вниз от нее, с каждым разом глубже запуская пальцы под халат. Его мать делала вид что увлечена телевизором, только слегка дернувшись когда сын добрался до соска, но и после этого она осталась неподвижной.

Осмелевший Олжас извлек грудь наружу, оглаживая ладонью со всех сторон. Другая его рука то же самое сделала со второй грудью. Голова матери расслабленно соскользнула ему на живот, ее тело чуть развернулось, подставляясь под жадные ладони. Он мял податливые груди, приподнимал их, крутил в пальцах соски и вдавливал в мягкую плоть… Перед лицом лежащей у него на животе женщины подрагивали вздыбившиеся штаны сына. Она пробежалась по ним пальцами раз, другой, затем решилась и освободила из их плена член, прошлась и по нему кончиками пальцев, попробовала подвигать кожицу и охнула от того что сын с силой сжал грудь. Тогда она просто прижала напряженный ствол к щеке. Я удивился тому, что его член был совсем непохож на мой. Он был одинаково толстый по всей длине включая головку, я не сразу разобрал где она заканчивается и начинается остальное. Причем толщина его сделала бы честь не только подростку, но и взрослому мужчине.

Между тем женщина прошлась по стволу губами, слегка отодвинула голову, пригнула член к животу и взяла его в рот. Олжас снова вцепился в сиськи заставив ее застонать. С трудом дотянувшись до пояса на ее халате он развязал его и откинул полы в стороны. Как я и думал никакого белья на его матери не было. Однако дотянуться до ее промежности из такого положения Олжас не мог. Заметив его попытки, женщина перестала сосать и избавившись окончательно от халата легла на спину, потянув его на себя. На мгновение передо мной мелькнули между широко раскинутых ног полускрытые растительностью толстые выпуклые половые губы, но их сразу же закрыл своим телом Олжас. Я видел выглядывающее из-за его плеча лицо матери, напряженное, ожидающее события, в корне меняющего их жизнь. Вдруг глаза ее округлились, резко диссонируя с остальными казахскими чертами лица. Вот и свершилось – понял я – Он уже в ней. Его зад несколько раз хаотично дернулся, но потом начал ритмично раскачиваться.

– Ой! … Ой! … Ой! … – донесся до меня на фоне бубнения телевизора и скрипа кровати странно высокий голос его матери.

Ну вот он своего и дождался. – грустно подумалось мне. – Больше я ему не нужен. Они теперь, наверное, вообще из номера только поесть будут выходить.

– Ко-о-ости-и-ик! – услышал я мамин голос.

Она вернулась и не обнаружив меня в номере выглянула на балкон. Видимо, ее заинтересовало мое неподвижное стояние напротив чужого окна и сейчас она пробиралась ко мне, неловко перелезая через перегородки. Я сделал ей знак чтобы молчала.

– Чего ты тут? – прошептала она, приближаясь и заглядывая в окно. – О! Вот оно, оказывается, в чем дело…

Мы некоторое время разглядывали шевелящийся между женских ног Олжасов зад, слушая ойкание его матери. Я сначала не понял почему маму не удивляет половой акт между матерью и сыном, но потом догадался что ей в такой позиции опознать их нелегко. Только когда Олжас кончил и скатился со своей матери моя удивилась…

– Костик, это же друг твой, правильно? А это с ним его… его…

– Мать его. – закончил я за нее. – Ма, чего ты так удивляешься? Мы же с тобой тоже…

– Ну мы это мы… – растерянно сказала она – Я думала, мы редкое исключение, один случай на миллион. И то себя ругаю. А тут, оказывается, рядом еще такие же.

– Ма, ну ты посмотри на это отстраненно. Вот есть парень, ему в его возрасте хочется трахаться аж зубы сводит. Есть женщина, ей без секса тоже несладко. А в этом долбаном санатории ни для нее ни для него даже ни одной подходящей кандидатуры нет! Ну почему бы им не помочь друг другу?

– Так ведь мать и сын же…

– А ты не думай об этом. Просто парень и просто женщина. У нее мужа нет, у него тоже никого.

– Если бы так, то не только можно но и нужно. Но они ведь не просто парень и женщина!

– А чем, мам, они отличаются? У них что, анатомия другая?

Мама задумалась. Судя по всему, никаких достаточно веских аргументов у нее не находилось.

– Но ведь нельзя же! Есть же мораль, нравственность! Общественное мнение наконец!

– Ага, нравственность… Мам, если копнуть поглубже, к истокам так сказать, что говорят мораль с нравственностью про минет? Или когда в попу? А геи всякие? Даже сейчас общественное мнение это не одобряет. Только с мужем, только после свадьбы, только в миссионерской позиции. Все остальное под запретом. Вот только все на это плевали, главное чтобы "общественное мнение" об этом не узнало. А то тогда тебе сразу припомнят "мораль и нравственность".

– Наверное ты прав… но все-таки как-то это…

– Мам, ну объясни мне, почему два любящих друг друга человека не могут сделать друг другу приятное? Обниматься можно, поцеловать щечку, да и не только, можно, погладить можно, а вот именно так – нельзя. Это ж искуственные запреты! Вот например мораль запрещает показываться на людях голым, а нудистов – тысячи! А то и миллионы! И ничего, нормальные, достойные люди. Вот нафига такие запреты соблюдать?

Мама не ответила, задумчиво глядя на меня. Потом перевела взгляд на окно…

– Смотри, Костик, они опять! Ого, какой он у него! – обратила она внимание на член Олжаса, устраивающегося за вставшей раком матерью.

– Кстати, мам, обрати внимание куда он ей вставляет.

– Да вижу! – с досадой произнесла она.

Олжас сильными движениями вгонял член в мать, заставляя ее раскачиваться. Я отступил на шаг, оказавшись сзади мамы. Легко приподняв юбку я стащил колготки на бедра и положил руку на трусики спереди, ощутив под ними мягкие заросли. Мама тут же прижала ее прохладной ладонью. Постояв так немного, она потянула мою руку вверх, а потом снова вниз, на этот раз в трусы. Мои пальцы впервые коснулись ее пушистого лобка. Мама толкнула меня ниже и средний палец вошел в складку между губками. Надо же! – подумалось мне – В попку она мне давала, а здесь даже пощупать ее не довелось! Даже посмотреть! Мама положила мой палец на клитор и легким касанием показала что надо делать, оставив после этого мою руку в одиночестве. Я охотно теребил маленькую горошинку, одновременно глядя как Олжас снова переворачивает мать на спину и трахает ее, придерживая за поднятые ноги.

– Костик, пойдем к себе… – севшим голосом попросила мама, когда я попробовал ненадолго покинуть клитор и навестить отверстие чуть ниже.

У себя в номере мы лихорадочно кинулись раздеваться. Я оказался быстрее и потащил в кровать не успевшую снять лифчик и с трусиками и колготками на одной ноге маму. Отбросив в сторону мешающееся одеяло я опрокинул ее на спину и накинулся сверху.

– Только не спеши, Костик… – задыхаясь, шептала она где-то возле моего уха пока я рукой направлял непослушный член в ее лоно.

– Не спеши… мы все успеем… нежнее… Костик… мальчик мой… А-а-а-а-ах!

Член плавно вошел в скользкое влагалище. Мама подалась навстречу, выдохнув мне в лицо долгий протяжный стон. Что-то внутри нее сжало член, потом отпустило, потом еще раз сжало. Мама выгнулась подо мной и обхватила меня ногами, подталкивая в себя. Я сдвинул чашечки лифчика вверх, освобождая грудь, вцепился в нее и заработал тазом, вколачивая в маму ставший сверхчувствительным член.

Ее стоны усилились, напомнив мне первый вечер нашего пребывания здесь и звуки из-за теткиной двери. Маму накрыл оргазм. Это продолжалось долго. Она извивалась подо мной, стонала, вскрикивала, что-то шептала… Как только заканчивался один оргазм через несколько секунд все начиналось снова. Огромное количество влаги, омывающей член не давало мне кончить. Я механически дергался, то ускоряясь то замедляясь, глядя на бьющуюся подо мной маму. В конце концов сперма обильно хлынула из меня, добавив вагине еще больше сырости. Я остановился. Постепенно мама тоже затихла и открыла глаза. Окинув меня мутным взглядом она хрипло прошептала…

– Ну, Костик… Ну, сынок… Такого у меня еще ни с кем не было…

Я дипломатично промолчал, слегка в этом усомнившись, чувствуя как изредка сжимается влагалище выталкивая из себя мягкий член. Мама спихнула меня с себя.

– Я громко кричала? Наверное Катька слышала… – огорчилась она. – Завтра расспросов будет… На тебя она конечно не подумает… Начнет пытать – кто?

– Соври что-нибудь… – я, полностью удовлетворенный, расслабился. – Скажи муж чей-нибудь. Или вон Олжас. – я ухмыльнулся. – Пусть его обхаживает, он парень здоровый, справится.

– Нда, здоровый… Я бы и сама с ним… – мама повернулась и взглянула на меня – Ведь по твоей теории это не возбраняется? Ну там мужчина и женщина, удовольствие друг другу… а?

– Вот еще! – возмутился я – Тебе что, удовольствия мало?

– Мало! – захихикала она. Так что если ты немедленно меня еще раз не трахнешь я к нему пойду.

– Мам, так я ж еще… – я посмотрел на член и осекся. Уставший, казалось бы, орган заметно набух.

– Ах ты мой хоро-о-оший… – мама погладила его – Как он меня понимает… Сейчас мы его взбодрим.

Она села на меня сверху, поместив член между губок и поелозила взад-вперед. Тот вновь обрел достаточную твердость за что и был немедленно отправлен в глубины маминого тела.

– А-а-ахх… – снова услышал я и приготовился к долгой скачке, придерживая мамины подпрыгивающие груди и пытаясь в уме подсчитать точное количество оставшихся нам здесь дней и ночей.

Из этого ничего не вышло – под звуки хлюпающей вагины и маминых стонов стало совсем не до подсчетов. Да и хрен с ним! – в конце концов решил я и решительно опрокинул маму на кровать, вновь занимая господствующее положение сверху. – У нас еще вся жизнь впереди!

Часть Вторая

Утро следующего дня для меня началось ближе к обеду. Ну еще бы, заснули-то глубокой ночью, часа в два. Мамы, как водится, уже не было. Я сполз с кровати и потащился в душ. После интенсивных ночных упражнений заметно побаливали определенные группы мышц которым больше всего досталось. Пора заняться укреплением физической формы – твердо решил я, вытираясь. При этом, однако, мысль начать прямо сейчас я отверг, так как физкультура и мазохизм – вещи разные и на мой взгляд совмещаться не должны. К счастью, через часок неприятные ощущения несколько утихли. Я оделся и поплелся к Олжасу.

– Заходи. – пригласил он меня к себе.

Олжас тоже пребывал в одиночестве и судя по припухшей физиономии проснулся не так давно.

– Ну, рассказывай! – потребовал я, усаживаясь в кресло.

– Получилось, Костик! Представляешь, я все сделал как ты говорил и получилось!

– Поздравляю! – я-то, сам все видевший, точно знал что заслуга это не моя и даже не Олжасова, а процентов на восемьдесят его матери.

Огорчать парня я не стал, устроился поудобнее и приготовился слушать. Ему ж наверняка нужно перед кем-то похвастаться своими успехами, а заодно и узнаем насколько он приукрасит действительность.

– … и тут она в рот берет! – он примолк на мгновение и по его лицу пробежала тень удовольствия – А потом я ее переворачиваю и… .!

Это ты, брат, приврал… – мысленно поправил его я – Знаем мы, кто кого перевернул. Но в общем по ходу повествования Олжас можно сказать и не врал. Неточности вполне можно было списать на его состояние в тот момент, когда все ощущения сосредоточены в определенной точке тела а все остальное просто не замечается.

Оказалось что покинув место наблюдения раньше времени я пропустил совсем немного. Большую часть ночи они занимались тем, что для нас с мамой, например, было давно пройденным этапом. А именно – разговоры разговаривали, разбираясь в новых своих отношениях. Правда, один раз, когда в очередной раз воспрявший Олжасов член слишком настойчиво потребовал разрядки, отвлекая от беседы хозяина они прервались на минет, закономерно перешедший в еще один нормальный половой акт, но это значимым событием не считал даже он, а я и подавно. Зато их беседа меня заинтересовала. Помимо прочего, выясняя почему Олжас так долго тянул с решительными действиями, или, что то же самое, почему он на них все же решился, мать вынудила его проболтаться обо мне.

– И чего ж ты ей про меня рассказал? – насторожился я.

– Ну что советовался с тобой и все такое…

– Какое еще "такое"? А что мы ее в окно вместе разглядывали? Рассказал?

– Ну да… – сознался он. – И что когда мы в парке были смотрел…

Это было плохо. Насколько я знал женщинам очень не нравится когда их разглядывают в голом виде без разрешения. Еще не хватало заиметь врага в лице матери друга.

– А она что? – допытывался я.

– Вроде не сердилась… – пожал плечами он. – Сначала, конечно, повозмущалась, типа как ты мог постороннему меня показывать, а потом ничего, успокоилась. Вот только…

– Чего еще? – я чувствовал что он напоследок приберег какую-то бяку.

– Она сама поговорить с тобой хочет. Ну насчет того чтоб ты никому не растрепал про это…

А я-то теперь собирался теперь по возможности вообще ей на глаза не попадаться на всякий случай! Ан нет, придется встретиться, для нее этот разговор важен. Интересно, как она меня собирается уговорить молчать? Или просто хочет убедиться что я и без уговоров так поступлю?

– А без этого никак? – на всякий случай спросил я.

– Никак. Да ты не бойся! Ну пообещаешь никому не рассказывать и все нормально будет.

– Ну-ну… И когда она хочет меня видеть?

– Да когда угодно. – пожал он плечами – Вот хоть сейчас, она уже придет скоро.

Сначала я хотел сбежать, получить время обдумать предстоящую беседу, но в конце концов пришел к выводу что чем скорее разберусь с этим – тем лучше. А наговорить что-нибудь убедительное как-нибудь и без подготовки сумею.

Олжасова мать появилась где-то через полчаса, застав нас мирно беседующими. Мое присутствие ее не удивило.

– А, Константин, добрый день! Я как раз с тобой поговорить хотела. Сейчас, только переоденусь… – она взяла халат со спинки кровати и направилась было к двери душевой.

– Мам, останься… – остановил ее Олжас. – Переоденься здесь, мы же все равно тебя видели уже.

– Ну хорошо. – после короткого раздумья она вернулась и бросив халат на кровать начала расстегивать блузку.

– Кстати, Костик, как я тебе без одежды? – заводя руки за спину и избавляясь от лифчика спрашивала она. – Не слишком старая? Сиськи не сильно обвисли?

От того что предполагаемый разговор начинается со стриптиза я несколько растерялся. Больше всего меня поразило как легко она согласилась на Олжасово предложение несмотря на мое присутствие. Она подошла, остановившись передо мной, поводя плечами и одновременно начиная расстегивать брючки. Даже вблизи сиськи выглядели неплохо. Вверх они, конечно, не торчали, да это и невозможно при таком размере, но и без этого производили необходимое впечатление. Она наклонилась, стягивая с себя брюки, от чего ее груди качнулись прямо у меня перед носом а затем выпрямилась, оставшись в одних трусах.

Олжас, тихо подобравшись к ней сзади, нетерпеливо потянул трусики вниз. Я уставился на показавшийся лобок. от удивления невнятно что-то промычав. Там где еще вчера красовались густые черные заросли сегодня белела гладкая кожа.

– Олжас, перестань! – она вцепилась в последний оставшийся на ней клочок ткани.

Видимо, раздеваться полностью в ее планы все же не входило.

– Ну мам… Покажи ему… – он по очереди разжал ее руки и со второй попытки стянул трусики до пола.

Прикрывая голый лобок она перешагнула их, приблизившись ко мне вплотную и убрала руку, открыто демонстрируя мне чисто выбритую промежность.

– Мам, наклонись… – послышался из-за ее спины изменившийся голос сына.

– Олжас, может не сейчас? – попробовала возразить она, но тот требовательно надавил ей на спину, вынуждая нагнуться.

Между ее ног показался его член, направляемый его же рукой. Потеревшись головкой между губок он дернулся вверх, исчезая в ее теле. Тяжелые груди от толчка качнулись ко мне. Член скрылся внутри нее и теперь между женских ног болтались только Олжасовы яйца.

– Пониже… – нажал он ей на спину.

Женщина согнулась, опираясь на мое кресло. Перед глазами оказались ее затылок, спина, верх ягодиц и за ними неторопливо трахающий мать Олжас. Поначалу он гордо, словно хвастаясь, поглядывал на меня, но по мере нарастания возбуждения завел глаза к потолку, полностью сосредоточившись на другом. Невидимые теперь мне груди раскачивались совсем рядом с моими лежащими на коленях руками, иногда задевая их, поэтому вполне естественно что вскоре они оказались в моих ладонях. Сжимая в руках упругую плоть я слышал как она резко выдыхает в такт толчкам сына и чувствуя что член вот-вот прорвет джинсы. Хоть совесть и подсказывала мне что так поступать с матерью друга не стоит, я не удержался и расстегнув штаны выпустил наружу каменный ствол, одновременно надавливая Олжасовой матери на затылок. После недолгого сопротивления головка коснулась ее лица, скользнув вроде бы по щеке – мне сверху не было видно. Я повторил попытку. Снова не получилось. Пришлось подвести член к ее губам и придерживать, пока головка не оказалась во рту. После этого я позволил себе взять ее за голову и ненавязчиво подталкивать, надевая на член. До тетки ей, конечно, было далеко, но мне сейчас было достаточно и просто скользящих по стволу горячих губ. Я откинулся и закрыл глаза, наслаждаясь ими. Почувствовав приближение оргазма с силой прижал ее голову к себе и задержав дыхание выпустил струю куда-то ей за щеку.

Открыв глаза я обнаружил, что рядом стоит давно закончивший свои дела Олжас и разглядывает как мой член покидает перемазанные спермой губы его матери. Пока я ожидал его справедливого возмущения своими действиями она поднялась и не открывая рта просеменила в душ.

– Костик, ты чего? – отреагировал он на мой настороженный взгляд.

– Ты извини… – начал я – Не смог удержаться…

– А-а-а! – перебил он меня – Вон ты о чем! Да я не возражаю если она не против. Мне наоборот, даже понравилось вдвоем.

– Так тебе ж не видно ничего было?

– Почему ничего? Видно как ты ее голову дергаешь. А остальное додумать нетрудно. Конечно, я бы подробности посмотреть не отказался, но оно и так неплохо получилось.

Будут тебе подробности… – подумал я. Почему-то секс с Олжасовой матерью оставил только приятные впечатления хотя поначалу я чувствовал себя виноватым из-за того что вроде как изменяю маме. Теперь же чувство вины куда-то подевалось, зато вспомнилась мамина шутка что если я ее не удовлетворю она пойдет к Олжасу. Или это была не шутка? Мне вдруг самому стало интересно посмотреть на них вдвоем со стороны. Надо будет осторожненько ее распросить как она относится к таким вещам.

Олжасова мать появилась из душа уже в халате.

– Так вот, Костик, нас отвлекли но поговорить все же надо… – как ни в чем не бывало начала она усевшись напротив.

Дальше случилось примерно то, что я и ожидал – объяснение серьезности ситуации а так же ее исключительности, обоснование того почему никто не должен об этом знать, прозрачные намеки что если я буду правильно себя вести то сегодняшний минет (тебе же понравилось, правда?) далеко не последний. Я кивал и соглашался. Закончилось все взятием с меня страшной клятвы никому ничего не рассказывать.

К себе я вернулся уставшим от этой беседы. Как будто нельзя было просто спросить меня и убедиться что я и сам все прекрасно понимаю. Ей, конечно, так спокойнее, но мне, расслабившемуся после секса, нелегко было делать внимательный вид и умное лицо.

Вернулись мама с теткой и потащили меня обедать. В столовой обнаружились новые лица – семья из трех человек. Мать, отец и пацан по виду на пару лет моложе меня.

– Утром приехали. – поймав мой взгляд подсказала тетка. – Пока ты спал.

Я жевал, раздумывая на предмет общения с пацаном. Молод конечно – прикинул я – Два года в нашем возрасте это ого-го разница. Да и посвящать в наши с Олжасом тайны его ни к чему. Но с другой стороны в остальном-то втроем веселее будет.

– Кстати, я не говорила что завтра отец приезжает? – словно невзначай поинтересовалась мама.

Я аж поперхнулся…

– Завтра?

– Ага. На один день, посмотреть как мы тут. Вечером уедет. Завтра ж суббота, выходной у него.

Надо же, а я тут совсем в календаре ориентироваться перестал! Точно, суббота. Он же еще перед отъездом говорил что по выходным навещать будет. Что тут ехать – два часа на машине. Ну это пусть, это я переживу. А то сначала подумал – он насовсем к нам и мама меня к себе больше не подпустит.

По традиции после обеда у нас случилась прогулка. Несмотря на мрачные теткины прогнозы погода так и не испортилась. Сегодня мы выгуливались втроем – я, мама и тетка. Нетрудно догадаться что все три часа я умирал от скуки, слушая их болтовню. Как они так могут? Целыми днями вместе, и тоже наверное не молчат, но всегда остается что-то что нужно немедленно обсудить. Не, никогда мне женщин не понять.

А вот после ужина мы шлялись по парку уже с Олжасом – совсем другое дело! В первую очередь меня интересовало что его мать обо мне думает после моего утреннего визита.

– Нормально все. Хороший, говорит, мальчик.

– А что я ее в рот…?

– На самом деле она говорит что предполагала что-то подобное. И это… сказала, что придется дать тебе еще раз-другой.

– Да!? Не врешь?

– Ага, так и сказала. Говорит, для повышения твоей лояльности. – неожиданно он вздохнул – Только я думаю, ей просто хочется потрахаться еще с кем-нибудь кроме меня. Слышь, Костик, может я что-то не так делаю?

– Тут я тебе не советчик. Откуда мне знать как ей надо?

– А что же делать?

– Не знаю. Хочешь, прямо ее спроси.

– А если она не скажет?

В этих проблемах я при всем желании посоветовать ничего не мог. Разве что трахнуть ее самолично, внимательно наблюдая за ее реакцией. Но заниматься этим вместо простого получения удовольствия желания не было, да и опыта не хватает.

– А ты бы как поступил? – не отставал Олжас.

– Ну-у-у… не знаю. О, смотри-ка! – попытался я сменить тему разговора, указывая на мелькающее впереди между деревьев красное пятно. – Кто это там ходит?

Мы ускорили шаг и вскорости увидели неспешно прогуливающуюся новоприбывшую семейку. Отец с матерью вышагивали впереди, пацан со скучающим видом плелся сзади поглядывая по сторонам. Ядовито-красная куртка была именно на нем.

– Видал? Говорят сегодня приехали.

– Ну и что? – Олжас, судя по его виду по этому поводу восторгов не испытывал – Не впишется он в нашу с тобой компанию. Очень уж у нас темы для общения специфические…

– Мало ли… – возразил я. – Вдруг получится?

– Не-е-е… это вряд ли…

В душе я был полностью с ним согласен, но для порядка сказал…

– А что? Глянь, мать-то его – очень даже ничего тетка. Я бы вдул. Наверняка и у него такие мысли проскакивают…

– Толку-то нам с его мыслей… Она ж с мужем. Кстати, а ты о своей не думал? Она у тебя тоже классная.

На эту тему мне разговаривать с ним пока не хотелось. Я еще не решил, сколько и чего ему можно знать. Поэтому пришлось сказать что думать-то думал, но перспективы неясные и говорить об этом пока рано.

Вернувшись, мы разошлись по своим номерам. Мама уже лежала под одеялом глядя в телевизор. Не вдаваясь в разговоры я нырнул в душ, а затем к ней под бок.

– Тише, Костик, тише! – притормозила она меня, когда я без лишних предисловий попробовал взобраться на нее. – Погоди. Может, сегодня без этого обойдемся?

– Как это? – не понял я, со вчерашнего пребывая в уверенности что теперь-то мы будем трахаться ежедневно.

– Я говорила, завтра отец приезжает. Ты же понимаешь, он тоже… захочет. В общем, вдруг он заметит, что у меня там… ну, не так как после нескольких дней воздержания.

– А что там может случиться? – я с трудом просунул руку между сжатых ног и нащупал клитор.

– Мало ли что… я не знаю. Но вдруг он догадается? – ноги немного разошлись, давая мне некоторую свободу действий.

Я не настолько разбирался в женской анатомии чтобы точно знать как долго остаются признаки недавнего полового акта и существуют ли они вообще, но решил не рисковать.

– А что же делать? – движения моего пальца чуть ускорились между увлажнившихся губок.

– В попку… – помявшись, предложила она, раздвигая ноги совсем широко.

– А можно? – слегка удивился я, помня чем такое закончилось в последний раз.

– Костик, ты же будешь осторожен и нетороплив? А то ведь все равно не уснешь, пока своего не получишь.

– Ну конечно, мам… – ответил я на оба вопроса сразу.

– Тогда держи… – сунула она мне крем.

После необходимых процедур я все же не удержался, лег на нее и пару раз окунулся в основательно потекшее влагалище. После маминого напоминания о том куда сегодня можно а куда нельзя задрал ее ноги и ткнулся головкой в анус. Вопреки опасениям, сфинктер нехотя поддался моему нажиму, раздвигаясь и впуская член в кишку. Мама, видимо, сама от себя не ожидая такого, напряглась и затаила дыхание торопливо растирая клитор. Я изо всех сил старался не спешить, но и не притормаживал, равномерно продвигаясь вглубь.

Коснувшись мошонкой маминых ягодиц я услышал ее облегченный выдох и немедленно с той же скоростью потянул член обратно. Мама шевельнулась подо мной занимая более удобное положение. Ее ноги легли мне на плечи и я плавно-плавно, не повторяя прошлых ошибок, начал двигать в ее попке членом. Наверное, неприятных для нее ощущений при этом я и в самом деле создавал гораздо меньше. Мама кончила очень быстро и вновь принялась энергично тереть себя между ног. Мне было отлично видно и это, и как другой рукой она сжимает грудь, отчего я не выдержал и выпустил ей в прямую кишку все накопившееся во мне за день семя. Дождавшись второго маминого оргазма вынул член и улегся рядом.

– Мам… – задал я интересовавший меня все это время вопрос – А почему сегодня в тебя так легко вошло?

На самом деле у меня закралось подозрение что ее зад недавно растянул кто-то еще. Нет, ревности как таковой не было, обидно было что от меня это скрывают.

– Не знаю… – расслабленно выговорила она – Наверное привыкаю. Или поза удобнее…

– А ты больше ни с кем туда… .? – подозрительно спросил я.

– Ну что ты, Костик! Скажешь тоже! С кем я тут могла?

С этим, конечно, я поспорить не сумел. Подходящих кандидатур и вправду до сих пор не наблюдалось.

– Мам, а хотела бы?

– Чего?

– Ну… Еще с кем-нибудь?

Она помолчала.

– Мам, я не обижусь, честно!

– Не отказалась бы… – призналась она.

Конечно, этот разговор я начал имея ввиду Олжаса. Потому и спросил…

– А ты правда тогда говорила что к Олжасу пойдешь если я не смогу тебя удовлетворить?

– Когда? А-а-а… помню, помню… нет конечно. Это я так, для примера. Просто кроме него никто на ум не пришел, здесь же никого подходящего и нет больше.

– Понятно. А если б был?

– Ну-у-у, если б да кабы… пожалуй что и попользовалась бы. Если ты конечно не против. – она прижалась ко мне и погладила по груди. – А что, у тебя на примете кто-то есть?

– Да нет… – я даже растерялся от такой откровенности. – Разве что Олжас…

– Ну если найдешь кого – скажи. – рассмеялась мама. – Сводник ты мой! А теперь спать давай.

Отец приехал рано, я еще спал. Собственно, он меня и разбудил, сдернув одеяло и чуть не пинками погнав в душ.

– Подъем, Константин! Хватит спать! Я думал меня ждут, встретят, а тут…!

Пришлось вставать. Хорошо что у меня вчера хватило ума надеть трусы, а то как бы я выглядел голым на одной кровати с мамой. Что интересно, мама наверное этого не помнила и слегка изменилась в лице когда отец потянул одеяло. Впрочем, увидев мои синие труселя вернула себе нормальный вид. Ни отец, ни крутящаяся рядом тетка этого не заметили.

После завтрака они двинулись показывать бате окрестности. В парк идти они поленились, ограничившись нашим корпусом и соседним, где и проводились все процедуры санаторно-курортного лечения. Мне пришлось их сопровождать. Было скучновато, но отвертеться не представлялось возможным. Я тащился сзади, вполуха слушая теткины пояснения где тут что когда мама отстала от всех и поравнялась со мной.

– Костик, – еле слышно шепнула она. – Ты со своим другом не собираешься погулять часик-другой?

– Собирался. – понял я намек – Вам это когда надо?

– Да хоть сразу после этой экскурсии.

– Хорошо. Могу прямо сейчас пойти.

– Иди. Только смотри мне – возвращайся не раньше чем через два часа. А то все испортишь.

Что я могу испортить если они закроются в номере на замок и не впустят меня пока не приведут себя в приличный вид я не понял, но все равно покивал, обещая не возвращаться раньше положенного. Мама чмокнула меня в щеку и вернулась к отцу с теткой.

Таким образом мы с Олжасом снова прогуливались по парку. Он в очередной раз отчитался о том, как вчера вечером опять трахался с матерью. Правда, в этот раз он излагал это без былого энтузиазма, просто по традиции. Слава богу, про меня она не вспоминала и даже, как показалось Олжасу, кончила под ним, отчего он был вполне доволен собой и ко вчерашнему разговору не возвращался. Я кивал, что-то переспрашивал и сдержанно восхищался тем как Олжасу повезло с матерью. За разговорами мы свернули с дорожки и брели по усыпанной желтыми листьями земле, с шумом загребая их ногами.

– Гляди-ка! – перебил меня Олжас, тыча рукой вперед. – Что-то мне это напоминает!

Между деревьев виднелась ярко-красная куртка недавно приехавшего пацана.

– Ага. Правильную одежду ему родители выбирают. Хрен потеряешься, за километр видно.

– А чего это он тут делает? – на правах местного старожила возмутился Олжас – Вчера только приехал, местность не знает… Ему пока положено только по дорожкам ходить и осваиваться, географию здешнюю изучать. Заблудится же!

– Пошли посмотрим. – свернул я в сторону нахального пацана. – Может у него карта с компасом. Или он зарубки на деревьях делает.

– Или он сюда не первый раз приезжает. – добавил Олжас направляясь за мной.

На всякий случай мы решили не афишировать наше присутствие и приближались соблюдая по возможности тишину.

– Охренеть… – Олжас отпрянул за дерево и повернулся ко мне с недоуменно открытым ртом.

– Чего ты?

– Сам глянь.

Я выглянул и тоже офигел. Метрах в двадцати от нас парень, спрятавшись за деревом, самозабвенно дрочил. Вот просто стоял в полный рост и открыто гонял елду в кулаке. Причем делал он это не просто так. Недалеко от него ни о чем не подозревая какая-то тетка присела по малой нужде. Похоже что просто сошла с дорожки и думала что здесь ее никто не увидит. Именно от нее парень прятался за деревом, разглядывая оголенный женский зад и гоняя шкурку. Нам же, стоящим сбоку, оба персонажа были отлично видны.

– Пугнем? – на полном серьезе предложил Олжас.

– Кого из них?

– Обоих.

– Да нет, не стоит.

Парень подергал себя еще немного, выпустил несколько мутных струй на землю, но продолжал мять член. Тетка закончила свои дела, подтянула колготки и ушла, так и не узнав что ее только что мысленно трахнули. Тут Олжас не выдержал и появился перед пацаном…

– Ага! А что это тут у нас!? Дрочим!?

Парень уставился на него, но вопреки моим ожиданиям не кинулся лихорадочно прятать в штаны член, а спокойно его туда засунул, застегнул молнию и только потом отозвался…

– Ну чего ты орешь? Как будто сам не дрочил никогда.

От такого спокойствия Олжас немного опешил и не нашелся что сказать.

– Вы из санатория? Я тоже оттуда, вчера приехали. Меня Сергеем зовут.

– Знаем, видели, вы вчера тут гуляли.

– А вы давно тут?

Пацан интересовался примерно тем же, чем я в свое время у Олжаса, что тут где и какие развлечения имеются. Олжас, немного разочарованный тем что напугать парня не удалось с удовольствием описал Сереге бесперспективное будущее.

– Так что делать здесь нефиг, только и остается что самоудовлетворением заниматься. – закончил он.

– Чего ты к онанизму привязался? – выказал недовольство Серега – Это же естественное дело. Мне даже отец разрешает.

– Чего-о-о-о? – в один голос удивились мы с Олжасом – Оте-е-ец?

– Ну да. Что вы глаза выпучили? Сказал, для снятия напряжения полезно. Да я и сам замечаю – пока не подрочишь в голове одни бабы, ничего толком делать не могу.

– И что, ты прямо вот так дома, не скрываясь…?

– Не, ну что вы прям выдумываете. Мать-то не в курсе. А отец заставал несколько раз, да.

– И что?

– Ничего. Хмыкнул и вышел. Что он скажет если сам же и посоветовал?

Я, вспомнив как дома постоянно приходилось проявлять чудеса осторожности что бы не спалиться, позавидовал парню. Олжас же съехал на интересующую его последнее время тему…

– А с матерью как же? Может, ей тоже сказать надо? Если отец тебя поддерживает… тогда вообще прятаться не надо. Может она тебе еще и сама подрочит.

– Не, это уже фантастика. Да мне и так нормально. Особенно когда они трахаются и мать думает что меня дома нет. Орет на всю квартиру, я несколько раз кончить успеваю.

– Мда-а-а… а почему она думает что тебя нет? – заинтересовался я – Моя вот ни разу так не лоханулась. Никогда ни звука не слышал.

– Откуда я знаю? – Серега пожал плечами. – Может отец ей говорит что я ушел.

– А он почему так думает?

– Он не думает, он знает что я дома. Как-то не успел я из-под ихней двери убраться, стою с концом в руке и он выходит – голый, только презерватив на хрене висит. Увидел меня, подмигнул и в ванную. Как будто так и надо.

– А ты только слушаешь или еще и смотришь? – продолжал допытываться Олжас.

– Слушаю. Они ж дверь закрывают. – тут он резко остановился – Стоп! А чего это я вам семейные тайны выдаю? Вы-то про себя не рассказываете!

– Ну у нас же нет такого продвинутого отца. – Олжас покровительственно похлопал его по плечу. – А так да, и мы дрочим. Куда ж без этого.

– Пацаны, может тогда вместе попробуем? – несмело предложил Серега.

– Потом как-нибудь… – дипломатично отверг предложение Олжас.

У меня же появилась мысль свести пацана с теткой. Она, помнится, очень хотела посмотреть на мастурбирующего подростка. А тут, похоже, как раз такой любитель подрочить. Как бы это получше организовать? Тетка-то просто так с чужим ребенком связываться не будет, побоится.

Я посмотрел на часы. Оговоренные два часа давно прошли.

– Пошли назад. К нам отец сегодня приехал, не могу я долго отсутствовать.

– А чего ж ты вообще ушел? – удивился Серега.

– Того самого. Им тоже потрахаться охота, вот и спровадили меня на пару часов.

Когда я вернулся дверь в номер была открыта, отец с матерью выглядели вполне довольными друг другом а тетка с завистью на них поглядывала. Потом последовал обед, во время которого взрослые распили бутылочку винца. Мне не предлагали, а я и не настаивал. Как я и подозревал, как только алкоголь подействовал у мамы с отцом обнаружилось неотложное дело и они покинули нас, удалившись в номер. Мы с теткой понимающе переглянулись.

– Везет некоторым… – с завистью произнесла она, допивая вино. – Ты, наверное, сейчас к друзьям? Одну меня оставишь?

– Не, теть Кать, я вас не брошу!

– Ну тогда проводи меня.

Она встала и направилась к выходу. Я заторопился следом.

Проходя через холл я заметил топчущегося там Серегу. Ему явно было скучно одному, а куда податься он не знал.

– Теть Кать! – я притормозил тетку за локоть и зашептал ей на ухо – Вон там пацан стоит, давайте его позовем!

– Зачем это?

– А он мастурбировать любит! Вы ж посмотреть хотели? Он согласится, я точно знаю!

– И что, я перед ним раздеваться должна буду? – в ее голосе зазвучало сомнение.

– Не, он и так справится! Если только юбку чуть-чуть приподнять придется.

– Ну зови… – после некоторых раздумий согласилась она.

Я помахал Сереге, подзывая к себе. Представил их с теткой друг другу и позвал с нами, не уточняя зачем но туманно пообещав что ему понравится.

В номере первым делом я закрыл дверь на ключ. Серега топтался возле входа вертя головой. Тетка остановилась на середине комнаты вопросительно глядя на меня.

– Нравится моя тетка? – шепнул я пацану. – Можешь на нее подрочить. Прямо сейчас. Она это любит.

От удивления он открыл рот, посмотрел на меня, потом на дверь за спиной, явно собираясь сбежать от этих двух психов.

– Да не бойся ты! – на всякий случай придержал я его – Можно было бы издалека начать, поуговаривать тебя, но веришь, неохота! Ты ж это дело любишь, сделай даме приятное, подрочи при ней! Давай!

Подтолкнув его вперед я переместился за спину неподвижно стоящей и с интересом наблюдающей за Серегой тетки. Обняв ее я потянул спереди юбку вверх открывая ноги.

Выражение Серегиного лица менялось ежесекундно. Штаны спереди оттопыривались, его рука несколько раз дернулась было к ним, но застывала на полпути. Собрав юбку на поясе я запустил руку в колготки и трусики, стараясь чтобы Серега отчетливо видел как она медленно подбирается к промежности. Тетка для удобства расставила ноги пошире. Как только мой палец достиг клитора она эротично ахнула, как мне показалось исключительно для Сереги. Это он перенести не смог, выдернул член и торопливо заработал кулаком. Тетка еще раз застонала, Серега напрягся и брызнул ей на блузку поочередно несколькими струями, заодно попав и на юбку.

– Ну вот… как ты быстро… я и рассмотреть не успела – попеняла ему тетка – Да еще меня перепачкал.

Она принялась расстегивать и снимать измазанную одежду. Серега не отводил глаз от раздевающейся женщины продолжая мять член. Вслед за испачканными блузкой и юбкой в угол полетел вполне чистый лифчик. Поняв что она хочет я помог ей стащить трусики и колготки.

– Нравлюсь? – обнаженная тетка повертелась перед окончательно обалдевшим Серегой. – Еще раз сможешь?

Поскольку его член пока еще смотрел в пол тетка решила ему помочь. Подойдя к нему, схватила за запястья и решительно поместила одну его руку на свою грудь. Вторую сунула себе в промежность, сжимая бедрами. Сама же принялась мять его вялый отросток, приводя его в нужное состояние. Серега стоял не шевелясь, словно не веря своему счастью, и только ласкаемая теткиной рукой часть его тела быстро увеличивалась в размере, обретая твердость.

– Достаточно, дальше можешь сам продолжать… – тетка отступила на два шага, села на кровать и расставив ноги провела пальцем между губок.

Серега с удвоенной силой задергал себя за член, мелкими шажками приближаясь к тетке. Про меня, похоже, он вообще забыл. А я, глядя на эту вакханалию, нестерпимо хотел оттолкнуть его и засадить тетке по настоящему.

Второй раз Серега дрочил дольше. Тетка разглядывала мелькающую в кулаке перед ее носом красную головку, не забывая теребить клитор. Наконец белая струйка ударила ей в грудь. Я, с трудом дождавшийся этого момента, выпроводил Серегу из номера и расстегивая штаны бухнулся между теткиных ног на колени. Член провалился в мокрое влагалище, мой лобок звучно шлепнулся о ее промежность.

Тетка со стоном откинулась на спину, продолжая тереть клитор, а я, растянув ее ноги чуть ли не до состояния шпагата, принялся ее трахать, резко и сильно, даже не пытаясь сдержаться хотя бы поначалу. Мы оба в этот раз не заботились о партнере, думая только о себе. Я толкал в нее член как хотел, с разной скорость, меняя направление и ритм. Тетка терла себя не стесняясь, громко вскрикивая и тиская второй рукой грудь. Кончив, я еще некоторое время постоял рядом, наблюдая самую настоящую женскую мастурбацию, и не дождавшись окончания тихо покинул номер.

Только сейчас до меня дошло что мама с отцом находятся за дверью напротив, а какая здесь слышимость я и сам знал. Не дай бог услышали звуки из теткиного номера! А если еще и меня увидят оттуда выходящим! Нет, пронесло. Никто меня не увидел. За нашей дверью тоже было тихо. Может ушли уже? Интересно, слышали они что-нибудь или нет. Впрочем, если что, меня же никто не видел. Пусть тетка объясняется сама.

– Что это было? – обратился ко мне поджидавший внизу Серега.

– Что, что… Тетка моя. Понравилось? Только смотри, никому об этом!

– А Олжас знает?

Вот черт, про Олжаса-то я и не подумал! Этот же ему запросто проговорится! Олжас конечно обидится, причем сильно.

– Не, он не в курсе пока. Я ему потом скажу. Так надо. И ты пока молчи!

– А мне еще раз можно будет? – не унимался Серега.

– Там посмотрим. – отмахнулся я от него.

Вот тоже нашел проблему на свою голову. Теперь придется что-то придумывать. А может тетка и в самом деле не прочь дать Олжасу? Но он не Серега, дрочить ему без надобности, только секс. Надо как-нибудь это прояснить…

Мама с отцом стояли на улице перед входом.

– Костик, ты Катьку не видел?

– Она к себе пошла. Вы ж из столовой сбежали.

– Ну… Нам надо было. А она не говорила, скоро вернется?

– Не знаю, нет наверное… – я сомневался, что тетка спустится в ближайшие полчаса.

– Тогда мы по парку погуляем. Если увидишь ее скажи пусть тут ждет, мы недолго.

Родители потопали на прогулку, Серега куда-то испарился пока я отвлекся. Подумав, я развернулся и пошел обратно, надеясь что хоть Олжас никуда не делся.

Я поймал его на балконе, собирающегося идти вниз искать меня.

– О, а я как раз за тобой! – обрадовался я.

– Ты разве не у себя был? – нахмурился он.

– Нет.

– А я думаю чего ты не открываешь… В окно постучал – ничего. А слышно, что в номере кто-то есть.

– Вот черт! Давно стучал?

– С полчаса уже. Подождал немного, еще постучал, а ты не выходишь. Потом еще раз.

– Олжас, там мать с отцом были! Они специально уединились, а ты их спугнул!

– Ну я же не нарочно… – пожал он плечами – Пошли, больше не будем им мешать.

– Поздно… Они уже ушли…

– Куда ушли? Передумали что ли?

– В парк ушли. Гулять.

– Так что же мы стоим!? – он поволок меня к лестнице. – Быстрей, за ними!

– Ты чего? – упирался я.

– Как чего!? Ты что, не понимаешь? Они туда трахаться пошли раз у них здесь не вышло! Пойдем посмотрим!

Теперь до меня дошло и я запрыгал по ступенькам за Олжасом вспоминая куда примерно они направились.

Побродить нам пришлось изрядно. Мы сразу отмели места наиболее оживленного движения, углубившись в самые дебри. Олжас, лучше знакомый с местностью, таскал меня за собой, вполголоса матеря размеры парка.

– Все, хватит! – остановил я его. – Дай отдышаться. Чую, не найдем мы их, да и времени уже прошло…

Он тоже запыхался и прислонился к сосне, отдуваясь.

– Да, не успели… Жалко, я посмотреть хотел.

Я вздохнул, стараясь сделать это как можно более печально. Типа мне тоже очень жаль.

– Ладно, пошли что ли… – приподнялся он.

– Подожди… – до моего уха донеслись приближающиеся шаги.

Олжас тоже услышал и снова опустился рядом со мной.

– Может это они? – шепотом спросил он.

– Не, вряд ли… – прислушавшись, я разобрал негромкое бубнение двух мужских голосов и женское кокетливое хихикание, никак не могущее принадлежать маме.

Звуки направлялись прямо к нам. Мы затихли, вжимаясь в куст. Троица прошла совсем рядом, в каких-то двух метрах, не заметив нас. Подождав, пока они удалятся на некоторое расстояние мы выглянули вслед. Тетка определенно была из наших, санаторских, я ее видел в столовой несколько раз. А мужики незнакомые.

– Не наши… – подтвердил Олжас. – Может навестить заехали, как твой отец. Или деревенские забрели…

Между тем они остановились, правда далековато, к тому же высокая сухая трава скрывала их до пояса. Оглядевшись по сторонам и опять не заметив наши торчащие над землей головы один из мужиков резко развернул тетку лицом к себе и присосался к ее губам, прервав на середине очередное хи-хи-хи.

– Ух ты! – охнул рядом Олжас.

Второй мужик, оказавшись сзади женщины, на секунду нагнулся и над травой взметнулась юбка. К великому сожалению то что происходило ниже было скрыто от наших глаз. Мужик повозился там руками, прижался к тетке и задергался в узнаваемом ритме, не оставляющем никаких сомнений. Тот что стоял спереди наконец оторвался от губ и притянул ее голову вниз, скрыв из нашего поля зрения.

– Чертова трава! – выругался Олжас. – Вот вроде все с ними понятно, а ни хрена не видно!

Мне тоже было обидно.

– А давай вон с той стороны зайдем. – предложил я.

– Только тихо! – Олжас на четвереньках шустро отполз назад, встал и пригнувшись направился по широкой дуге в обход. Я последовал за ним.

Пока мы так крались, трахающаяся троица совершенно исчезла из виду.

– Все, обошли. Теперь туда, они там. – сориентировался Олжас и пыхтя полез в указанном направлении. Я шагнул за ним, не особенно скрываясь – он же, если что, предупредит. В результате я, отвлекшись на лезущие в глаза ветки, врезался в его неподвижную спину. Олжас покачнулся и зашипел на меня сквозь зубы.

– Чего стал? – удивился я.

По моим прикидкам идти надо было еще метров десять-двадцать. Однако выглянув из-за его плеча понял, что мы уже на месте.

Троица была так же далеко, как и от прошлого пункта наблюдения, зато теперь ничто не мешало разглядывать их в полный рост. Мужики за это время успели для удобства поставить женщину на колени и поменяться местами. Один размашисто трахал ее сзади, другой обеими руками тянул ее голову к себе, насаживая ртом на член. Но это все меркло по сравнению с тем что в трех метрах от нас обнаружились мама с отцом. Олжас едва на них не наткнулся и теперь старался даже не дышать. Они тоже наблюдали за совокуплением троицы, думая что оказались единственными зрителями.

Мамина рука плотно охватывала выпущенный из брюк отцовский член, а он в свою очередь копошился под юбкой, стягивая с нее непослушное белье. Почувствовав что колготки с трусами спущены на бедра мама без напоминаний согнулась выставляя округлый белый зад и не отрываясь взглядом от троицы. Там мужики укладывали тетку на спину. Один уже устроился у нее между ног, а второй еще выбирал наиболее удобное положение.

Отец, тоже не отвлекаясь от наблюдения, наощупь небрежно сунул член в маму сразу попав в нужное место. Еще бы, не хватало ему промахнуться после стольких-то лет семейной жизни! Я покосился на Олжаса. Он открыв рот смотрел на моих родителей забыв про трио вдалеке. Ну конечно, здесь, если приглядеться, можно было разглядеть даже волоски на натянувшихся вокруг члена маминых губках. К тому же отцовы сильные толчки сопровождались мамиными невероятно эротичными вздохами, тихими, но от того не менее возбуждающими.

Отвлекшись, я пропустил момент когда трио впереди закончило свою оргию. Тетка, расставив ноги, сосредоточенно вытирала промежность а мужики застегивали брюки. Покончив с гигиеной, тетка подхватила мужиков под руки и поволокла прочь. Моим же до конца было еще далеко. Отец не торопясь резкими толчками вгонял в маму член, медленно потом вынимая. Мама, увидев что троица ушла, позволила себе стонать чуть громче и нагнулась еще ниже, вцепившись в стоящую перед ней сосну. В таком положении нам еще лучше было видно как толстый отцовский член, влажно блестя, входит в нее.

Рядом со мной громко сопел Олжас. На мгновение отвлекшись, я бросил взгляд на его пах, увидев там вполне ожидаемое – руку, мнущую огромный бугор на штанах. Мама негромко вскрикнула дождавшись оргазма. Как я знал из собственного опыта сейчас ее влагалище несколько раз сильно сжало находящийся в нем член. Отец замер, прижавшись к ней, постоял так с минуту и выдернул уже не прежнего гордо торчащего красавца а уныло повисшую сардельку.

Мы неслышно отступили назад и отойдя на десяток шагов чуть не бегом бросились к санаторию. Еще не хватало встретится с отцом и мамой в парке и навести их на ненужные подозрения.

– Трахаться-то как хочется! – Олжас скривился и в очередной раз потер пах рукой когда мы оказались в его номере.

– Подрочи… – порекомендовал я ему веками проверенный способ.

Мне тоже хотелось, но благодаря тетке не настолько сильно. Я вполне мог потерпеть до вечера, пока отец уедет а мы с мамой ляжем спать.

– Вот еще! – возмутился Олжас – Надо мать найти. Где хоть она ходит?

– Да здесь где-то наверное… Ты же сам должен знать где она обычно бывает.

– Пошли поищем… – предложил он.

Обойдя все места, которые его мать когда-либо упоминала и нигде ее не обнаружив Олжас начал понимать что здесь что-то не так.

– Суббота. – объяснил я ему причину неудачи. – Выходной же! Процедур нет, так что с обычными днями не сравнивай.

– А что ж делать? – заныл он – Я сейчас точно кого-нибудь изнасилую!

– Только не меня!

– Ты не в моем вкусе, успокойся! Вон ее лучше! – Олжас указал на какую-то тетку, в одиночестве направлявшуюся в парк.

– Не-не-не, не надо, она страшная! Пойдем лучше в номер! – я потащил его в здание, оберегая от необдуманных поступков.

– Может еще поищем? – сопротивлялся он.

– Где? Везде уже были. Пошли-пошли, лучше в карты перекинемся.

Карты отвлекли Олжаса на какое-то время. Его мать все не возвращалась. Перед ужином я сбегал к своим, надеясь что за время моего отсутствия он все же подрочит и успокоится. Мама с отцом и теткой сидели у нас. Отец собирался уезжать, а женщины уговаривали его остаться на ужин, потому что им, видите ли, без него будет скучно. А вот после ужина пусть едет куда хочет. Отец еще отказывался, но по нему было видно что останется.

– Хорошо, только я за рулем, пить не буду! – в конце концов согласился он.

А и не надо! – обрадовалась тетка – Пить мы и сами можем, правда. Нин?

Мама согласно покивала. Поняв что не особенно здесь нужен, я вернулся к Олжасу. По его виду было понятно, что моим отсутствием он не воспользовался.

– Пошли жрать! – потребовал я.

– Пошли…

В столовой народу оказалось необычно много. Видимо многие решили отметить выходной подобающим образом. Некоторые компании судя по всему сидели здесь еще с обеда. Мы, по малолетству еще не привыкшие к шумным и длительным застольям, быстренько перекусили и направились к лестнице. Олжас все время вертел головой, выискивая мать, но как и раньше безуспешно. На полпути нам встретились спускающиеся отец с мамой и теткой. Я отрапортовал что мы уже поели, а Олжас старательно смотрел в пол не поднимая глаз. Зато потом долго провожал глазами спускающуюся по ступенькам маму покачивающую обтянутым узкими джинсами задом. А может и тетку – та тоже вырядилась не менее соблазнительно. Я не стал ему мешать. Наконец мои родственники скрылись из виду и мы двинулись дальше.

Часть Третья

– Ребята! Можно вас на минутку? – обратился к нам какой-то мужик на лестничной площадке третьего этажа.

Площадка, как и все в этом здании, размером была намного больше средней и если бы нас не окликнули мы бы так и свернули на свой этаж никого не заметив. Теперь же мы остановились, повернувшись на голос. У противоположной стены, перед лестницей наверх, покачиваясь, стоял мужчина в костюме и при галстуке поддерживая свою даму. Дама, в настоящем вечернем платье до пола, с оголенной спиной, тяжело опиралась на него и глядела куда-то вбок. Мы подошли. При ближайшем рассмотрении оба оказались пьяны, причем если мужик еще как-то держался, то тетка была вообще никакая.

– Ребята, вы мне не поможете? – попросил мужик – Надо ее до номера довести, а я один больше не могу. Мы на четвертом живем, один пролет остался…

Несмотря на то что женщина была довольно худенькой и ростом не выше нас, мужик тоже габаритами не отличался и на мой взгляд даже удивительно как они сюда-то добрались. Скорее всего, поначалу она хоть как-то шла сама, а теперь и на это не способна.

– Конечно поможем! – Олжас с готовностью поднырнул под ее руку, подставляя шею. Я сделал то же самое с другой стороны. Таким образом, мужик оказался вовсе не у дел и плелся сзади, бормоча…

– Вы, ребят, извините что отвлек… но я ее в самом деле не дотащу… У нас годовщина сегодня… пятнадцать лет… ик! … со дня свадьбы. Решили вот отметить… да перебрали. Мы вообще-то непьющие, вот с непривычки и развезло…

Я слушал все это краем уха, внимательно глядя вниз. Длинное платье так и норовило попасть под ноги. Тетка и сама наступала на него через раз. Когда кончились ступеньки стало полегче. Мужик обогнал нас и с пятой попытки попав ключом в замок открыл дверь.

– Ребята, сюда, пожалуйста. Вон, сажайте ее на кровать…

Отойдя в сторону и освобождая проход он вдруг изменился в лице…

– Ох, твою мать! Сумочку забыл! Ребята… – обратился он к нам – Там в столовой сумочка ее осталась! Я сбегаю, а то уведут же! А вы посадите ее и идите, только дверь прикройте! Спасибо вам!

Не дожидаясь ответа он развернулся и заторопился к лестнице. То есть он может и думал что торопится, но на мой взгляд просто медленно брел по коридору держась за стеночку.

Мы внесли даму в номер и попытались усадить на кровать. Она просидела так ровно две секунды и медленно завалилась на спину не открывая глаз.

– Э-э-э… мадам… – потряс я ее за плечо.

Она не отреагировала, мирно посапывая.

– Ладно, пошли. – повернулся я к выходу.

– Подожди… – Олжас стоял, вглядываясь в безмятежное женское лицо. – Здорово она напилась.

– Пойдем.

– Сейчас. Дай хоть глянуть.

Он присел перед ней и осторожно приподнял платье, второй рукой раздвигая ее колени. Мне тоже стало интересно, я присел рядом с ним.

– Ух ты!

На даме были тончайшие белые чулочки, натянутые до самого паха и трусики из маленького треугольничка ткани, не прикрывающие полностью даже выбритые губки.

– Да-а-а… Наверное, хотела поздравить мужа с годовщиной половым путем. – сделал вывод Олжас, без труда сдвигая трусики в сторону.

Его палец прошелся по щели сверху вниз, чуть задержался и вошел внутрь.

– Ты что? – испугался я, бросая взгляд на лицо женщины.

Она никак не реагировала на Олжасовы вольности.

– Да брось, она все равно не вспомнит ничего! – он пошевелил пальцем внутри и подвигал туда-сюда.

Затем привстал и расстегнул штаны.

– Сейчас муж придет!

– Не придет. – он усмехнулся, вываливая показавшийся мне гигантским член. – Ты видел как он пошел? С его темпами у нас минут двадцать точно есть. Лучше ноги ей подержи.

Я взялся за тонкие лодыжки задирая их вверх и в стороны. Олжас смазал головку слюной и вдавил между губок. Я метался взглядом между лицом женщины и проникающим в нее членом.

– Сейча-а-а-асссс… Поздравим ее с годовщиной… – бормотал Олжас, проталкивая толстенную дубину в неподатливое влагалище.

Женщина поморщилась, не открывая глаз. Член продолжал продвигаться в ее тело. Губки охватили напряженный ствол почти правильной окружностью, только сверху выпятился маленький клитор.

– Класс! – выдохнул Олжас, достигнув предела. – Теснотища, не то что у матери. Иди, постой в дверях – добавил он, перехватывая у меня женские ноги – А то вдруг кто пойдет. Я быстро.

Стоя возле двери я смотрел совсем не в коридор, а на раскачивающего тазом Олжаса. Мне иногда даже был виден его член, уже свободно двигающийся в по прежнему безучастно лежащей женщине.

Олжас не обманул, кончив и в самом деле быстро.

– Будешь? – подошел он ко мне застегиваясь.

Если бы он предложил мне это в начале я бы, без сомнения, отказался. Но теперь, насмотревшись на него, понял что тоже безумно хочу обладать этой женщиной. Устроившись между ее ног я направил член по проторенному Олжасом пути. Конечно, он уже немного подрастянул вагину да и его сперма вместе с женскими соками послужила отличной смазкой, но внутри все еще было достаточно узко и я вполне понимал Олжасов восторг. Губки вокруг члена припухли и покраснели от прилива крови, клитор увеличился и кончиком задевал движущийся член. Стенки приятно сдавливали головку, словно нехотя расступаясь при движении вперед. Я готов был наслаждаться этой женщиной еще долго но вспомнив о бродящем неподалеку муже заторопился. Перед самым оргазмом я додумался вставить палец ей в задний проход и прижать им член, отчего получил немалое удовольствие.

– Ты все? – Олжас уже стоял рядом. – Быстрее!

Я отошел. Он расправил на ней трусики не обращая внимания на вытекающую из нее жидкость. Вытирать слегка измазанные чулки на бедрах тоже не стал. Просто сдвинул ей ноги и опустил платье. Около двери мы оглянулись – все выглядело прилично, откинулась себе женщина на диван и лежит отдыхает.

– Подожди… – Олжас высунул голову на лестницу и прислушался. – Вроде не идет никто.

Мы бегом спустились на свой этаж и никем не замеченные проскочили к Олжасу.

Его матери еще не было, но теперь и необходимость в ее присутствии отпала. Олжас сбросил терзавшее его напряжение, я тоже избавился от излишков семени. Мы снова раздали карты. На этот раз ничего не отвлекало его и я проиграл несколько раз подряд.

– Ну ты мастер! – бросил я карты. – Я с тобой на деньги играть не сяду!

– И не надо. Мы ж так просто, время убиваем.

– Кстати о времени. – я поднялся – Мне надо батю проводить, а то обидится. Я скоро.

Своих я догнал уже возле машины. Отец укладывал в багажник какие-то сумки, которых с ним утром не было.

– Тете Кате в город надо. – пояснила мама. – На денек, все равно завтра выходной. К вечеру приедет.

– Не скучайте тут без меня, хорошо? – улыбнулась тетка.

Я разглядев ее повнимательней, мысленно присвистнул. Тетка успела переодеться. Из-под куртки виднелась блузка с таким декольте, что сиськи чуть-чуть не вываливались. Лифчика, само собой, не наблюдалось. Кроме того, на ней присутствовала короткая джинсовая юбка, больше похожая на широкий пояс. Во всяком случае резинки чулок выглядывали из-под нее даже когда тетка стояла. Стоило ей забраться в машину как юбка сползла еще выше и между свободно развалившихся ног показались голубые трусики. У меня сразу возникли ассоциации с придорожной шлюхой. Мама неодобрительно хмыкнула. Тетка быстро захлопнула дверь, отгораживаясь от нас, а я посмотрел на садящегося в машину отца и прикинул сколько он успеет проехать до того как тетка его трахнет. Выходило что километра два, ровно до ближайшей лесопосадки.

– Пошли? – потянул я маму, когда машина отъехала.

– Не, я в столовую. Мы там с этими познакомились… ну которые недавно приехали с пареньком вроде тебя. Я обещала за стол вернуться.

Это она про Серегиных родителей – догадался я. – Ну пусть посидит, а я пока к Олжасу. Может еще удастся его обыграть.

Обыграть не удалось. Вернее, одну партию он мне сам сдал, подозреваю что из жалости, зато пять выиграл. Выиграл бы и шестую, но тут наконец-то вернулась его мать.

– Мам! Ты где была? Я тебя жду-жду… – набросился на нее Олжас, не уточняя однако зачем она была ему нужна.

– Да мы тут с женщинами в деревню съездили. Пешком-то далеко, а это автобус санаторский подвернулся, что-то ему там надо было. Ну и мы с ним.

– И сколько ж вас туда ездило? – подозрительно уставился на нее Олжас.

– Четверо. Сельпо местное посетили. Не поверишь, но я там даже лифчик себе купила! Хотите покажу?

Естественно мы не отказались. Олжасова мать без излишней скромности разделась перед нами до трусов и достала из пакета покупку. Отвернулась, надевая, поправила на плечах и развернулась лицом.

– Ну как вам? поинтересовалась она выпятив грудь.

На мой взгляд сам предмет не представлял ничего особенного. Нет, сиськи он, конечно, поддерживал неплохо, придавая им и форму и объем, но сам по себе таких восторгов не заслуживал. Однако я, подивившись про себя странностям женской психологии, выразил одобрение.

– Здорово, да? – она повернулась боком. – Я и подумать не могла, что в деревне бывают такие вещи! Зачем они местным дояркам? Там и трусы такие были!

– А их ты купила? – заинтересовался Олжас.

– Нет. Размер не мой. Да и зачем они тебе, ты ж их все равно с меня стаскиваешь в первую очередь?

Она сняла обновку и снова бережно упаковала.

– Ты трахаться хочешь? – спросил Олжас когда его мать удалилась в душ.

– Не очень. – признался я – Мы ж с тобой и так только что…

– А я бы не прочь… Во, гляди… – вывалил он готовый к употреблению член.

Ну и здоров же ты, братец… – подумал я – Времени с последнего раза прошло всего ничего, а он опять…

Олжас разделся и направился было вслед за матерью, но тут она сама вышла, запахивая халат. Олжас моментально сдернул его и потащил мать к кровати. Она успела растерянно посмотреть на меня, в следующую секунду оказавшись разложенной на постели в форме звезды. Олжас, целуя грудь, энергично ворочал рукой между ее ног, второй рукой делая мне приглашающие жесты. Поняв, что мне не отвертеться, я снял с себя все ниже пояса и подошел. Целуя мать в губы, он схватил меня за полувставший орган и бесцеремонно подтащил к себе, быстро убрал свою голову и сунул мой член в полуоткрытые губы матери. Она не успела увернуться и рот оказался заполнен стремительно твердеющим и увеличивающимся предметом.

Ее язык тщетно пытался вытолкнуть его, доставляя мне наслаждение своим хаотичным метанием вокруг головки. Олжас наконец устроился между ее ног и женское тело начало ритмично раскачиваться от толчков сына. Он жадно разглядывал как прямо перед его лицом мой член хозяйничает во рту его матери и от этого распалялся все больше. Мне же в таком положении было неудобно, приходилось тянуться, опираясь на руки и вскоре я покинул ее рот, превратившись в простого наблюдателя. Олжаса это не устроило, хотя его мать и вздохнула с облегчением. Он перевернулся, сажая ее сверху и укладывая грудью на себя. Я забрался на кровать, расположился над его лицом и снова поднес головку к губам.

В этот раз она добровольно всосала ее. Я двигал стволом между губ, задевая мошонкой лицо Олжаса. Он не обращал на это внимания, вгоняя член снизу. Ее ягодицы подпрыгивали при каждом толчке, наведя меня на на новую идею.

Несмотря на протесты Олжаса я слез с кровати и обойдя ее занял позицию сзади них. Выбрав момент, сунул член в жаркое влагалище, тут же выдернул и прижав головку к дразнящему меня своей доступностью анусу навалился на спину Олжасовой матери сильно толкнув член вперед. Она взвыла, член преодолел тугой сфинктер и провалился вглубь кишки. Олжас замер, отчасти почувствовав что влагалище стало необыкновенно тесным, отчасти от бьющейся между нашими телами и пытающейся вырваться матери.

Опасаясь, что ей это и в самом деле удастся, я заторопился, проталкивая член дальше в ее задний проход. Олжас, почувствовавший рядом со своим членом движение еще одного, все понял и с удвоенным энтузиазмом продолжил долбить влагалище. Женщина начала вырываться еще сильнее, но теперь и Олжас помогал мне удерживать ее. Под конец, осознав тщетность своих попыток, она просто лежала, позволив делать нам что угодно. Я в последний раз загнал ей в зад член, чувствуя как он дергается внутри, изливаясь, и покинул измученный анус.

– Ты все? – прохрипел из-за плеча матери Олжас – Я тоже туда хочу!

Сообща мы перевернули их так что он снова оказался сверху. Олжас вынул из матери член и направил его в нижнее отверстие. Она дернулась, охнула, но не сильно и негромко. Олжас сосредоточенно трахал мать в зад, прислушиваясь к новым ощущениям.

– Класс! – выдал он заключение и навалившись на нее, быстро заработал тазом.

Я успел одеться, посмотрел как Олжас кончает матери в анус и тихо выскользнул за дверь, ругая себя почем зря. Опять думал не головой а головкой – и на тебе! Только-только все вроде устаканилось, а теперь снова голову ломай. Олжасова мать мне такого не простит. Трезво рассуждая, я изнасиловал ее в зад. А если еще и порвал там что-нибудь… Ведь знал же, что надо осторожно и со смазкой, знал! Причем из собственного опыта! Мама вон даже при соблюдении всех условий, и то… Что ж теперь будет-то? Кстати, я-то еще ладно, а вот что с Олжасом будет? Он же сейчас как раз под горячую руку попадет! Сходить что ли на балкон в окно заглянуть?

Так я и сделал, быстренько пробежав через наш номер. К несчастью, Олжас с матерью с недавних пор стали задергивать шторы. Красоваться перед окном ей теперь стало незачем, а вот развлечения с сыном наоборот, афишировать нельзя. Так что меня ждал облом. И звуков никаких тоже не доносилось. Я подождал, гадая, что с ними случилось, но так ничего и не дождался. Оставалось только положиться на волю судьбы и покорно ждать естественного развития событий.

Вскоре пришла мама. Приняв душ, она забралась под одеяло. У меня же, занятого невеселыми размышлениями о будущем, трахаться не было никакого желания. Еще вспомнилась та пьяная тетка, которую мы с Олжасом оставили всю в следах нашей оргии… Есть надежда, что они с мужем проспят до утра, а там она подумает что это он ее… Но если нет, если он к ней сегодня и правда полезет и обнаружит там море спермы… Нам с Олжасом точно мало не покажется.

– Костик… – отвлекла меня мама от невеселых мыслей – Давай сегодня не будем? Ну пожалуйста…

– Чего не будем? – не сразу понял я.

– Ну это… Просто спать будем. Я так устала…

– Что, отец совсем замучил? – повернулся я к ней.

– Не то слово! Даже в парке трахал. Слушай, мы там такое видели…

– Да знаю я. Мы с Олжасом тоже видели.

Мама резко замолчала. После не скольких секунд затянувшейся тишины я ответил на невысказанный вопрос…

– И вас тоже видели.

– И Олжас…?

– Конечно.

– Ой, стыдно-то как… Что ж ты его не увел?

– Мам, да перестань ты так убиваться! Он к этому по-другому относится, сам же с матерью вон… А вы вообще муж с женой, вам положено.

– Ну да… – мама снова надолго замолчала. – Костик!

– А?

– А как я со стороны смотрюсь во время этого? – вдруг спросила она.

– Отлично, мам! У нас знаешь как стояло! Был бы не отец, я бы точно его отодвинул и сам бы…

– Да? Ну тогда ладно… Значит, говоришь, у друга твоего тоже стоял?

– Стоял, он еще тер его непрерывно… А что?

– Да так, ничего… Спи давай.

Мама отвернулась и засопела, не желая продолжать разговор.

Заснуть сразу все равно не удалось. Я полночи ворочался, представляя себе ждущие меня неприятности одну хуже другой. Наконец сон победил, но снилась все рано всякая мерзость. Утро встретило меня непривычным серым светом и бодрым стуком дождя. Я сначала подумал, что просто рано проснулся и еще не рассвело, но взгляд на часы это опроверг. Вот и пришло предсказанное теткой ухудшение погоды… Теперь и на улицу не выйдешь. Мамы, как водится, не было. Вчерашние мои страхи немного поутихли, но из номера я решил пока не выходить. Конечно, если понадобится и здесь найдут, но так как-то спокойнее. Ты еще под кровать спрячься – посоветовал я себе, но планам не изменил, включил телек и развалился на кровати.

От ненавязчивого стука в окно я аж подпрыгнул, запоздало сообразив что это может быть только Олжас.

– Ух ты! – удивился он, входя с балкона – Вы что, на одной кровати спите!?

– На одной. Другого номера не было. – я вспомнил, что Олжас у нас еще не бывал.

– Ха! И как, ничего не мешает? Ночью в мамку ничего не упирается?

– Нормально все. Слушай, ты чего такой веселый? Я после вчерашнего места себе не нахожу, а ты тут…

– А что вчера было? – состроил он удивленную рожу.

– Так, хватит! – возмутился я. – Хватит придуриваться!

– Ну все, все… не буду. – поднял он руки – Что тебя беспокоит?

– Как что? Мать твою вчера в зад… без разрешения.

– А, это да… без разрешения… Страшный проступок! – на его лице вновь появилась наглая ухмылка – Жди теперь страшной кары! Придется и тебя в зад без разрешения, а иначе она не простит! Даже не надейся!

– Олжас, ща в лоб получишь!

– Все, все… – он снова стал нормальным – Повезло тебе. Она туда, оказывается, в свое время регулярно трахалась, все разработано, так что дергалась просто от неожиданности. Не думала что ты туда сунешь. Вот если б не это, тогда тебе точно конец. И мне заодно.

Я с облегчением перевел дыхание. Одной проблемой меньше.

– А еще эта, которую мы вчера в номер тащили? Там-то вообще чистый криминал?

– Тут сложнее, но тоже вроде все нормально. Я их за завтраком в столовой видел. Мужик со мной поздоровался, жене представил, при мне ее пожурил за пьянство. Ничего так, опухшие после вчерашнего но ничего такого по ним не видно.

– Ну слава богу и с этим разобрались… – окончательно успокоился я. – А мужик-то каков – пьяный, а нас запомнил!

– Все, забудь про это. Ты лучше скажи что мы сегодня делать будем? На улицу-то не сунешься.

– Может зонтик… – нерешительно начал я, но тут же сам себе ответил – Не, лужи, холодно, трава мокрая…

– Вот-вот.

– Можно в картишки, но с тобой играть неинтересно. – озвучил я еще одну пришедшую в голову мысль.

– Почему это не интересно?

– А ты один хрен выиграешь.

– Мы тогда Серегу еще возьмем. С ним ты на равных будешь.

Я подумал, но поскольку другого времяпрепровождения все равно не предвиделось согласился.

Мы облазили весь первый этаж, но Серегу так и не нашли.

– Может они гулять ушли? – предположил Олжас.

– В такую погоду?

– Мда… А где же он?

– Хрен его знает… Слушай, а может он у себя? В номере? – осенило меня.

– Чего ему там делать? У них номер на троих, там даже телека нет!

– Ну пошли проверим, мало ли что… – я тоже не сильно в это верил, но других вариантов у меня больше не было.

Тем больше оказалось наше изумление когда Серега действительно оказался у себя.

– Ты здесь? – отшатнулся Олжас, когда на его стук дверь открылась и Серега предстал перед ним.

– А ты что, еще к кому-то сюда шел? – заулыбался он. – Заходите, а то совсем со скуки помираю.

– А что ты тогда здесь сидишь? Мы тебя везде ищем, а ты тут прячешься…

– Да вот… Мои ушли куда-то и ключ с собой забрали. Мне дверь закрыть нечем. Сижу вот, жду…

Предложение сыграть в картишки добровольный узник принял на ура, быстро выволок из угла обшарпанный столик и два стула.

– А карты-то у тебя есть? – напомнил Олжас о главном.

– Нету…

– Ладно, сейчас принесу.

Пока он бегал за картами я огляделся. Номер был чуть больше нашего. У одной стенки стояли друг за другом две кровати, у другой – третья. Большой шкаф, столик, три тумбочки и почему-то всего два стула. По наваленным на кроватях вещам сразу было понятно где чье место.

– Как же вы тут втроем? – полюбопытствовал я. – Ни им потрахаться, ни тебе подрочить.

– Они днем наверное, пока я гуляю. А мне-то что – я вечером под одеялом тихонечко. Слил потом за кровать на стенку и сплю спокойно. Главное чтобы не скрипеть.

Из любопытства я заглянул на эту стенку. Характерные потеки покрывали ее на протяжении сантиметров тридцати вдоль края, начинаясь от уровня матраса и до пола.

– А на полу что твориться? – допытывался я, пытаясь немного отодвинуть кровать.

Серега заглянул вместе со мной на дело своих рук. Пол возле стены покрывала приличных размеров засохшая лужа.

– Да фигня все! – беспечно махнул он рукой и придвинул кровать на место. – Кто туда заглядывать будет?

Я и сам думал так же, потому возражать не стал.

Вернувшийся Олжас плюхнулся на жалобно скрипнувший стул и спросил…

– Пацаны, а вы в преферанс умеете?

– Неа…

– Плохо. Придется учиться. Самое то для такой погоды. Время пролетит – не заметим!

– Учи. – согласились мы.

Первым делом Олжас потребовал бумагу и карандаш. Нарисовал какие-то непонятные треугольники и принялся объяснять премудрости. Сначала все показалось крайне сложно и запутанно, но через полчаса мы уже азартно шлепали картами.

– Здравствуйте, мальчики! – вернулась Серегина мать. – Гляжу, вы себе занятие нашли. Давно бы так!

– А отец где? – оторвался от карт Серега.

– Внизу, меня ждет. Я переоденусь и мы обедать пойдем. Вы, кстати, идете?

– Не, мы попозже, когда доиграем.

Олжас при слове "переоденусь" встрепенулся, но потом вспомнил что это не его мать и с сожалением проводил ее взглядом до двери в душевую.

Мы вновь погрузились в игру. Странно, но опытный Олжас обыгрывал нас совсем на немного, хотя я ожидал что он обдерет нас как липку.

– Вы точно не идете? – Серегина мать вышла и не глядя затолкала на нижнюю полку шкафа снятую одежду. Теперь на ней была простая футболка и широкая короткая юбочка, где-то до середины бедра, вся в крупных разноцветных цветочках. Этот летний наряд выглядел странновато после взгляда на то что творилось за окном, но сам по себе очень поднимал настроение. Я уже начал отвыкать от такой женской одежды.

– Не, потом… – Серега рассматривал карты, мучительно решая пасовать ему или не стоит.

– Ну как хотите. – она заглянула в его карты, одновременно снимая через голову бусы из крупных белых шариков.

– Пас! – принял решение Серега и с облегчением потянулся закинув руки за голову, при этом неловко толкнув локоть матери.

– Ай! – нитка бус порвалась и несколько штук запрыгали по полу, раскатываясь в стороны.

– Надо же! – огорчилась она. – Они мне так нравились.

Присев на корточки, она подобрала несколько штук, те, что оказались поблизости. Потом стала на колени и пошарила под Серегиной кроватью.

– Не, далеко укатились, так не достать.

Она еще ниже наклонила голову и забралась под кровать по плечи.

– К самой стенке закатились – донесся оттуда ее голос.

Серега заметно встревожился, вспомнив про потеки на стене и лужу на полу. За онанизм ему, конечно, ничего не будет, а вот за порчу казенного имущества – вполне.

Олжас же сидел на своем месте и глуповато лыбился, разглядывая оттопыренный женский зад. Недлинная юбка приподнялась, открывая красивые бедра. Я уставился туда же, забыв о Серегиных проблемах. Юбка крайне соблазнительно колыхалась, создавая впечатление что вот-вот покажутся трусики. Олжас не вытерпел подошел к Серегиной матери…

– Давайте я достану?

– Спасибо, я уже почти сама смогла… – послышалось из-под кровати и она, шевельнув ягодицами, забралась туда еще чуть-чуть.

Тогда Олжас, хитро взглянув на нас, двумя пальцами осторожно приподнял юбочку сзади, сначала совсем немного, а потом полностью, открыв нам небольшой округлый зад. Прикрывавшие его трусики хоть и были самыми обычными, но туго натянувшись совсем не искажали форму ягодиц. Внизу между ног выпукло выделялись половые губы. Олжас так же осторожно положил юбку на спину, оставив все открытым. Несколько раз провел рукой около выпяченной попки, изображая поглаживание. Затем нацелился пальцем между ног. Мы с Серегой уже стояли рядом, разглядывая его кривляния.

Разошедшийся Олжас опустился сзади Серегиной матери на колени и покачал тазом, имитируя секс.

– О, одну достала! – раздалось из-под кровати.

От неожиданности Олжас стукнулся лобком о ее зад.

– Осторожнее там, не толкайтесь! – не видя что происходит сзади нее, Серегина мать не подумала ничего плохого.

– Мам, а много еще осталось?

– Еще две…

Олжас, обнаглев, достал член и теперь дергался, помахивая головкой в опасной близости от ягодиц будучи уверенным что пока она будет выбираться успеет его спрятать. Серега рядом со мной нагло дрочил глядя на это. У меня и у самого стоял, уж больно похоже Олжас изображал половой акт. Одна только Серегина мать была не в курсе того, что происходит за ее спиной.

– Одна вон туда покатилась, я точно видел! – Олжас, не вытерпев, плотно прижался пахом к заду Серегиной матери и почти лег на нее, куда-то указывая вытянутой рукой возле ее плеча.

Его зад мелко подергивался, не в силах остановиться. Под давлением его туши женщина еще глубже забралась под кровать.

– Вижу я, вижу! – донеслось оттуда. – Сережа, ты тут?

– Тут, мам.

– Сходи вниз, к отцу. Скажи, сейчас бусины соберу и спущусь. Ждите меня там.

– Хорошо… – видно было, что уходить ему не хочется.

Я дотронулся до него и покачал головой. Сообразив, он быстро закивал, протопал к двери, хлопнул ею и на цыпочках вернулся на место, сжимая в руке член. Мы оба догадывались что сейчас произойдет.

На мой взгляд, не почувствовать прижавшийся к ней член она не могла. Хотя кто его знает, может на фоне навалившегося тела оно не так заметно. Олжас, слегка отстранившись, терся головкой о трусики, иногда соскальзывая на голое тело. Вскоре, обнаглев окончательно, он оттянул их посреди ягодицы и сунул напряженный ствол под ткань, тут же снова навалившись на женщину и прижимаясь к ней всем телом…

– Ну как там, все нашлось? – спросил он так, как будто это действительно его интересовало.

– Нет еще. Не наваливайся так!

Олжас ослабил нажим, но член так и остался под трусиками. Рукой, взявшись у корня, он провел им сверху вниз. Выпуклый бугор головки прочертил линию примерно между ягодиц и остановился внизу. До меня вдруг дошло, что женщина уже некоторое время не шевелиться, забросив поиски.

– Нашлось? – Олжас снова наклонился вперед, прижимаясь.

Его тело выгнулось в пояснице, подавая таз вперед.

– Не-е-е-ет… – донеслось из-под кровати.

Я сначала не понял, ответ это на его вопрос или реакция на его действия. Самому Олжасу было вообще без разницы, он, положив руки на ягодицы, размеренно покачивался с довольной улыбкой на лице.

– Глу-у-убже… – прояснила ситуацию ее следующая просьба.

Ненадолго выйдя из нее, Олжас стянул мешающие трусы и снова воткнул член. Так и нам видно было намного лучше. Серега, отчаянно дергавший себя, немедленно кончил, залив пол перед собой. Я, приспустив штаны, чуть было не сделал то же самое, но решил подождать. Судя по Олжасовым резким движениям, оставалось совсем чуть-чуть. Вместо этого я положил ладонь на гладкие ягодицы и ненавязчиво потер анус. Женские вздохи из-под кровати стали громче, а сфинктер знакомо сжался. Недолго думая, я собрал смазки с мелькающего Олжасова члена и ввинтил палец Серегиной матери в зад. Она попробовала увернуться, но деться ей было особо некуда.

Я через тонкую перегородку нащупал движущийся Олжасов член, нажимая на него. Тут он и кончил. Я подождал, пока под моим пальцем прекратит вздрагивать бугристый стержень и подтолкнул друга, требуя освободить место. Влагалище встретило меня легкой дрожью и немыслимым количеством влаги. По яйцам сразу же потекло. Недолго я так и стоял, прижавшись, доставая головкой до самых глубин и наслаждаясь накатывающими на женщину судорогами. Едва шевельнувшись, я вызвал у нее настоящий оргазм, и возможно даже не один. Во всяком случае пока я ее трахал под кроватью не прекращались долгие, прерывающие друг друга стоны, а влагалище, сжимаясь, с трудом впускало мой член. Отчасти из-за этого трахал я ее недолго, бурно кончив под завистливым взглядом Олжаса.

Серега опять дрочил. Похоже, даже после всего увиденного трахнуть мать ему в голову не приходило. Решив это исправить, я жестами подозвал его и поставил на свое место. Пришлось даже самому направить его член куда надо и подтолкнуть под зад, заставляя войти в нее. Несмотря на свое состояние, она сразу поняла, что этот предмет внутри не похож на два предыдущих.

– Сережа?! – неуверенно спросила она.

– Я, мам… – Серега уже вошел во вкус, гоняя в ней член.

– А отец?!

– Я не ходил, мам. Он внизу еще ждет.

Она попробовала выбраться из-под кровати, но сын не давал ей этого сделать, энергично трахая родное влагалище. Она быстро сдалась, подставляя промежность сыну, только попросив…

– Сережа, быстрее! Отец может прийти!

– Ага… – выдохнул Серега и ускорил темп.

– Пошли… – позвал я Олжаса – Они тут потом сами разберутся. А то начнет еще сейчас разборки – как вы могли, почему, и все такое… Потом еще, как твоя, лекцию о секретности прочитает…

Он немедленно со мной согласился. Оглянувшись напоследок на Серегу и его снова кончающую мать мы прикрыли за собой дверь и заторопились к лестнице, всеми силами стараясь не столкнуться с Серегиным отцом если он вдруг вздумает подняться в номер.

– Ты карты забыл. – напомнил я.

– Пусть. – махнул он рукой. – Будет повод вернуться. Или Серега принесет.

Мы спустились в столовую. Серегин отец топтался у входа поглядывая то на лестницу. то на часы. Мама оказалась уже за столом. Вместе с Олжасовой они вяло поглощали пищу, слушая подсевшего к ним мужичка.

– Кто это? – уставился Олжас на него.

– Местный… – припомнил я – Примелькалась рожа-то… Он с женой здесь, кстати.

– А где же она?

– Мало ли… Может поплохело ей, или аппетита нет. Ты посмотри – соловьем заливается! Явно не спроста. Как думаешь, светит ему тут что-то?

– Хрен его знает. Пока вроде не гонят…

На всякий случай мы уселись через столик от них, чтобы не мешая посмотреть чем все кончится. Мама меня, конечно, заметила, но приглашать к ним за стол не стала. Олжасова поступила так же.

– Нас не позвали. – прокомментировал я. – Какие выводы, Ватсон?

– Мы там "нон грата". Значит, мужику может повезти. Ты, кстати, как к этому отнесешься? Ну если он с твоей?

– Да пусть потрахается, мне не жалко. – я чуть было не добавил что-то вроде "я вечером все равно свое получу" но вовремя прикусил язык. – А ты?

– Примерно так же. Только я бы посмотреть на это хотел.

– Не надейся даже.

– Да это я так… мечтаю. Понятно, что закроются в номере.

– А интересно – пришла мне в голову мысль – Они куда пойдут? У него жена, а в наши неожиданно можем мы заявиться. Парк отпадает по погодным условиям.

Олжас немного подумал морща лоб, затем выдал…

– У тебя ж тетка уехала! Ее номер пустой!

– А нам толку-то? Там тоже, между прочим, замок есть.

– А балкон? – озвучил он свою последнюю надежду.

– А шторы?

Он замолчал, что-то обдумывая. Тем временем наши матери вместе с мужиком поднялись из-за стола. Мужик взял в буфете бутылку вина, фруктиков и они втроем двинулись к лестнице.

– Я не понял, он с кем из них пошел? – Олжас торопливо запихивал в рот последние макароны.

– Узнаем. – я тоже быстро дожевал остатки – Пошли за ними.

В дверях мы встретили наконец-то воссоединившееся Серегино семейство. Его мать посмотрела на нас как-то непонятно, то ли с интересом, то ли с готовностью убить. Сам Серега старательно делал нейтральное лицо. Я так и не понял по нему чем все закончилось. Была мысль отозвать его и расспросить, но мама и остальные уже поднимались по лестнице а сзади подталкивал Олжас.

На этаже они разделились – моя свернула к себе, а Олжасова повела мужика к себе. Мы издали проследили, как захлопнулась дверь Олжасова номера.

– Закрылись… – вздохнул он.

– Да ладно тебе! Как будто мы что-то другое ожидали. Ты ж не думал что они дверь нараспашку оставят?

Он промолчал, всем видом показывая что не думал, но на чудо надеялся.

– Пошли на балкон. – предложил он. – Может там повезет…

На балконе нам тоже не повезло. Шторы были задернуты, дверь закрыта, и вообще сыро и холодно. Несмотря на это мы таки дождались еле слышных сквозь закрытое окно знакомых звуков, характеризующих происходящее в комнате. Слушать до конца не было никакого желания и мы вернулись обратно. Спустившись в холл, посидели в тамошних ободранных креслах, совершенно без цели, тупо разглядывая шляющийся вокруг народ. Его, народа, оказалось на редкость много по сравнению с обычными днями, наверное по причине выходного дня и плохой погоды…

Некоторые от безысходности высовывались на крыльцо и поежившись там с минуту рысцой возвращались обратно, стряхивая с себя холодные капли. Сквозь двери столовой было видно как многие переходили к привычному способу разнообразить досуг – путем обильного возлияния алкоголя. Дежурная девушка на ресепшене, та самая что встречала нас когда мы заселялись, читала книгу, поминутно отрываясь и вежливо поясняя очередному любопытствующему что никаких развлечений здесь нет и не предвидится. И вообще здесь в первую очередь лечебное заведение а не увеселительное.

– Пойду я… – поднялся Олжас. – Уже можно наверное, не часами ж они трахаться будут…

– Иди. – я решил остаться, впервые задумавшись о том, как проводит время мама в то время когда я ее не вижу.

Олжас ушел, оставив меня одного. Продолжая рассеянно наблюдать за бродящими по холлу людьми я погрузился в раздумья, но с лестницы внезапно скатился какой-то лысый и круглый мужичок, подлетел к дежурной девушке и начал что-то требовать, стуча по стойке и брызгая слюной. Девушка отложила книгу и с озабоченным видом вместе с ним поднялась по лестнице. Что-то серьезное – прикинул я – труп они там что ли нашли? Не иначе это Олжас в порыве ревности соперника зарезал!

Через пять минут девушка вернулась обратно, погремела ключами у неприметной двери в углу и скрылась за ней. Трупа не наблюдалось и в правоохранительные органы никто звонить не торопился. Жалко, такое развлечение пропало. Впрочем, еще через пять минут девушка явилась обратно, растерянно посмотрела по сторонам и направилась ко мне.

– Молодой человек, можно вас попросить…

– А чего на вы-то? – обиделся я, хотя такое обращение мне польстило – Я еще не настолько стар. Меня Костик зовут если что.

– Оля. – представилась она. – Костик, мне нужна грубая мужская сила. Поможешь?

– А что случилось-то? – я догадывался, что это связано с тем лысым мужиком. Может, все-таки труп перенести надо? И спрятать?

– Тут один придурок кран свернул… – разочаровала она меня. – Толстый лысый, сейчас прибегал, ты наверное видел. Вода хлещет, надо ее в подвале перекрыть. А у меня сил не хватает вентиль повернуть.

– У вас что, сантехника нету? – проворчал я, поднимаясь.

– Выходной сегодня. Только я здесь да бабы столовские. Завтра сантехник будет, кран поменяет, и разберется заодно кто его сломал.

– Так что, получается мы до завтра без воды остались? – я шагнул на ведущую в подвал лестницу.

– Вы нет. – успокоила меня Оля. – Только сам этот козел и все кто над и под ним. А вы с другой стороны, у вас будет.

В подвале оказалось непривычно тихо и вопреки моим представлениям сухо, хотя где-то вдалеке все-таки звонко капало. Зато везде лежал толстый слой пыли, что меня, одетого в светлую футболку и такие же штаны, совершенно не обрадовало. Девушка уверенно повела меня вглубь.

– Вот этот. – сверилась она с бумажной биркой, висящей на металлическом бублике сантиметров тридцать диаметром.

Железка расположилась очень неудобно, позволяя подобраться только с одной стороны, и то под ногами путались другие трубы. Кое-как ухватившись, я попробовал повернуть хреновину. Она громко скрипнула и едва сдвинувшись застряла.

– Давай еще раз. – подсказала Ольга.

Железяка больше двигаться не желала, ни со второго, ни с третьего раза.

– Может еще кого позвать? – предложил я.

– Некого. Женщину не позовешь, а мужиков не хочу. Сейчас вместе попробуем. – она осторожно перелезла через трубу, приподняв при этом платье чтобы не запачкать.

– А почему мужиков не хочешь? – снова я ухватился за вентиль.

– А они потом думают что я им после этого чем-то обязана и приставать начинают.

– Но меня-то позвала?

– Ты вроде не такой. – она тоже дотянулась до вентиля. – Тяни!

Совместными усилиями мы стронули его с места, с ужасным скрипом повернув на полоборота. Для этого обоим пришлось чуть ли не повиснуть на нем, тесно прижавшись друг к другу и позабыв о приличиях. Мой локоть оказался прижат к ее левой груди, а пах к бедру. Щеку щекотали мягкие светлые волосы, а губы касались ее уха.

– Еще раз! – скомандовала она.

Мы повторили, прижавшись друг к другу еще плотнее. Вентиль сделал еще полоборота и уперся, закрывшись окончательно.

– Уф-ф-ф… – выдохнула она – Спасибо, Костик.

Выбрав неподалеку недавно покрашенную и от того более-менее чистую трубу я уселся передохнуть.

– Иди сюда. – похлопал я рядом.

– Не… – с сомнением оглядела она предложенное место – Платье испачкаю. Тебе переодеться – только в номер подняться, а мне домой ехать надо.

– Ну на коленки садись. – предложил я.

Она подозрительно посмотрела на меня и осторожно уселась повернувшись боком, сложив руки перед собой.

– Так говоришь приставать начинают? – продолжил я прерванный разговор.

– Да не то слово! А каждый второй еще и руками лезет…

– Да ну, не может быть… – усомнился я.

– Еще как может. Вот, смотри, недавно было…

Она задрала подол платья. На бедре, в самом верху возле края трусов из-под колготок просвечивались уже желтеющие синяки повторяющие расположение пальцев.

– У меня кожа такая – чуть сильнее нажмешь – сразу синяк, так что часто следы остаются. – пояснила она, пока я примерял к этим отметинам свою растопыренную пятерню.

Дотянуться до отметин всеми пальцами не получалось. Поелозив рукой по бедру так и этак я понял, что лапа была почти вдвое больше моей.

– Не пытайся даже! – посмеивалась она. – В нем метра два роста было и весу как в нас обоих. И руки соответствующие.

– Ну а ты что? – задал я следующий вопрос, продолжая ненавязчиво гладить ее ногу и прилегающие окрестности.

– Отбиваюсь… – пожала она плечами.

– И получается?

– Как когда…

– В смысле? – удивился я.

– Костик, ты же вроде взрослый уже! Иногда трахаюсь, если человек подходящий. – ее ноги чуть раздвинулись, пропуская меня в промежность. – Здесь все друг с другом трахаются… словно дуреют…

– Все? Тут же большинство с мужьями и женами!

– Это сейчас так, не сезон просто. Да и то, кому это мешает? – она мягко перехватила шевелящуюся между ног руку и оттянув колготки с трусиками направила ее под них к увлажнившейся щели. – Помедленнее… – подсказала она.

Пока я осваивался в новом месте Оля продолжала…

– Саша, массажист наш, как-то спьяну хвастался – иногда за день до пяти баб трахает. А уж меньше двух не бывает. Сами, говорит, в штаны лезут будто год мужика не видели. Приходится, говорит, виагрой запасаться и презервативами специальными чтобы долго не кончать. Правда сам массаж из-за этого хреновый получается. По хорошему или одно или другое надо.

Я внимательно слушал, не забывая водить пальцем между губок, от торчащего клитора до откровенно текущего влагалища. Ольга нащупала молнию моих штанов и потянула вниз. Я привстал, помогая ей. Она чуть-чуть приспустила колготки с трусиками, ровно настолько чтобы обнажить нужное место и взобралась на колени лицом ко мне, обхватив ногами. Член мягко вошел в нее, вытеснив немалое количество влаги.

– Я сама, сиди, сиди… – предупредила она мою попытку качнуть тазом и прижавшись ко мне, продолжила шептать на ухо…

– А вот гинеколог наш, тоже мужик, Сашке завидует. Казалось бы самая та профессия для подобных дел – ан нет! После того как он своими железками внутри покопается – болит все и совсем не до секса.

Рассказывая все это она непрестанно шевелила бедрами, не давая члену совершать привычных поступательных движений, но заставляя чувствовать подрагивающее в возбуждении влагалище.

– Я однажды пожалела его, разрешила себя трахнуть. Без этих его дурацких железяк конечно, просто секс. Мне и самой интересно стало – как оно в гинекологическом кресле получится. Прикольно оказалось!

Движения ее стали быстрее, она замолчала, тяжело дыша возле уха, задергалась и громко охнув обмякла. Я терпеливо ждал.

– На чем я остановилась? – слабым голосом спросила она, снова начиная двигаться.

– На гинекологе… – охрипшим голосом ответил я.

Ее шепот возбуждал меня неимоверно, а сжавшее член влагалище держало в шаге от оргазма, но кончить не давало.

– Да, гинеколог… Уж он трахал меня, трахал… Не иначе у Сашки его спецсредства одолжил. А вот у Маринки, что гидромассажными ваннами заведует другая проблема. Ее саму постоянно трахают. Получит мужик заряд бодрости в ванне, вылезет – и к ней. Там же сыро, она все с себя снимает и халат прямо на белье одевает. На них это знаешь как действует! Сейчас, подожди…

Она снова прервалась, торопливо заерзала на мне и знакомо охнула, расслабившись.

– Из-за этого у Маринки все беды – услышал я продолжение.

– И часто ее так? – сумел я вставить вопрос.

– Пару раз в неделю. Иногда чаще.

– Здорово у вас тут…

– Это я тебе еще про Гальку с УВЧ не рассказала. У нее там два аппарата, две кушетки, так ее, бывает, вдвоем дерут… Подожди…

Я дождался очередного ее оргазма и понял, что больше терпеть не могу. Пользуясь отсутствием сопротивления с ее стороны подхватил Ольгу под ягодицы и приподняв несколько раз размашисто вогнал член снизу. Сразу же брызнула долго сдерживаемая сперма и я опять надел Ольгу по самый корень, не давая ей вылиться обратно.

– А ты молодец, долго продержался… – одобрительно поглядела она, натягивая колготки. – Этот, который синяки оставил, почти сразу кончил.

– А ты что, и с ним тоже…?

– Ага. Я-то думала, с таким ростом у него и елда соответствующая, попробовать захотела. А там… ну не больше чем у тебя. И то на двадцать секунд всего. Как и не было ничего.

– Слушай, Оль… А эти ваши Гальки-Маринки… их что, правда так запросто на рабочем месте трахают?

– Ну не то что бы запросто… На самом деле только если они сами не против, далеко не каждому позволяют. Но вообще частенько, народу-то много, всегда пара-тройка найдется подходящих.

За этими разговорами мы выбрались из подвала в холл. На наше долгое отсутствие никто не обратил внимания. Оля заняла свое место за стойкой, а я поплелся наверх.

Мама опять куда-то пропала. После услышанного от Ольги я собирался выспросить у нее, какие именно процедуры она посещает. А потом, если получиться, разузнать у Ольги побочные особенности этих процедур, особенно если проводят их мужики. Впрочем, постоянное мамино отсутствие и в свободное время тоже настораживало. Где тут можно столько времени проводить? Тем более сегодня, когда на улицу не выйти.

Подождав пару часов, я отправился на поиски, твердо решив наконец прояснить эту ситуацию. Начав с первого этажа, я сунул нос во все доступные места но цели не достиг. Долго думал, не заглянуть ли в служебные коридоры, но не стал. Поэтому перешел к планомерному обходу второго этажа. На самом деле я сам не знал чего ищу. В номера-то все равно ломиться не будешь. Разве что в коридоре можно случайно столкнуться. Пройдя из конца в конец, перешел на наш, третий этаж. Заодно заглянул к себе – вдруг мама мимо меня успела проскочить? Нет, пусто.

Постоял у Олжасовой двери, раздумывая, не позвать ли его, но не стал. Убедившись, что и на этом этаже мамы нет, поднялся на последний, четвертый. Здесь вообще стояла мертвая тишина. Быстренько пробежавшись вправо до конца коридора, приостановился у двери, куда мы с Олжасом помогали дотащить пьяную тетку по просьбе ее мужа, поулыбался про себя, вспоминая чем все закончилось и зашагал в левое крыло. Там тоже было пусто. Теперь только чердак остался – подумал я, разворачиваясь. Туда, ежу понятно, лезть было совсем ни к чему.

Я почти вернулся к лестнице, когда сзади щелкнула, открываясь, дверь. Обернувшись, я увидел двух выходящих из номера теток. Одна из них оказалась той самой, которую недавно двое трахали в парке, вторая незнакомая, но вроде тоже здесь живет. Тетки остановились и уставились на меня. Судя по тому как они покачивались обе были изрядно навеселе.

– Может не пойдем никуда? – сказала одна другой. – Гляди какой мальчик.

Вторая согласно кивнула и обратилась ко мне…

– Молодой человек! Можно вас…?

Я подошел, не слишком понимая что им может от меня понадобится. Вот если бы я был хотя бы лет на пять постарше, да если бы нас таких было двое я бы ни секунды не сомневался в их намерениях, а так…

– Молодой человек! – начала другая – А как вас зовут?

– Константин.

– Константин, вы же не откажетесь выпить с двумя дамами немножечко вина? – предложила первая, настойчиво подталкивая меня к ним в номер.

Я, ошарашенный таким напором, незаметно для себя оказался внутри. Тетка, дотолкав меня до импровизированного столика, в реальности бывшего тумбочкой, позволила мне самостоятельно сесть перед ним и отстала. Пока я оглядывался, они обе заняли места по бокам от меня.

– Бери! – разлили они по бокалам остатки вина.

Пустая бутылка отправилась на пол к двум таким же.

– Я не пью!

– Ну нет так нет… – не стали они настаивать. – А мы будем. У нас теперь одна радость осталась… Ладно, давай знакомиться – ты, значит, Костя, она Света, а я – Юля.

Юлей оказалась та, которую трахали в парке. Тетки лихо выхлебали разом грамм по стопятьдесят. Меня же немного покоробило от их фамильярности… не привык я называть незнакомых женщин почти вдвое старше меня просто Светами и Юлями.

– Почему одна радость? – зачем-то спросил я, одновременно думая как бы побыстрее убраться.

– Потому, Костя, что нормальной женщине регулярно требуется мужик. А их здесь и нету…

Она прижалась ко мне сбоку, сразу же забравшись рукой под футболку.

– А как у тебя с девочками? – выспрашивала другая, тоже прижимаясь мягкой грудью ко мне.

– Нормально… – я не знал что и думать. По всему выходило что меня собираются изнасиловать.

– Молодец! – погладила она меня по голове. – А как ты относишься к опытным зрелым женщинам?

– Хорошо отношусь…

– И правильно, Костя, правильно! Вот у какой молодой ты еще такие сиськи найдешь?

Тетка распахнула блузку, вывалив грудь размера минимум четвертого и подалась ко мне. Ничего, кстати, сиськи оказались. Я вежливо провел по ним ладонью, ощутив твердость соска и всем своим видом постарался выказать одобрение. Тетка в это время избавилась от блузки окончательно.

– Ты тоже футболку снимай! – потребовала она.

Вторая немедленно сдернула с меня этот предмет одежды пользуясь тем что я не успел возразить.

– О, какой мальчик! – почему-то восхитилась она худым подростковым торсом.

Четыре ладони прошлись по моей груди, сползли к животу, а затем легким тычком опрокинули меня на спину.

Света, которая с голыми сиськами, повалилась рядом, припав к моим губам и разжимая мне языком зубы. Я почувствовал как их руки вползают под пояс штанов, а затем и в трусы. Одной досталась мошонка, а другой член. От массажа того и другого орган напрягся, вытягиваясь в длину и твердея. Юлина рука исчезла из штанов, а в следующий момент я понял, что оные с меня стягивают. Как только член оказался снаружи, его схватили жадные губы.

Услышав снизу причмокивающие звуки, Света оторвалась от меня, скидывая оставшуюся одежду. Отодвинув подругу, она помогла мне лечь на кровать как положено и залезла сверху. Присев надо мной, установила член вертикально и с громким вздохом опустилась на него. Юля в это время тоже успела раздеться, но поскольку место уже оказалось занято, осталась не у дел но быстро нашла себе занятие, одной рукой поглаживая мои яйца, а другой – грудь подруги. С грудью было непросто – она энергично подпрыгивала вместе с хозяйкой, не давая схватиться. Я с любопытством наблюдал за обоими женщинами. Судя по всему, Свету явно давно не трахали и теперь она собиралась получить сразу за все.

Даже оргазм не заставил ее остановиться ни на секунду. Впрочем, устав от скачки, она повалилась на меня, прижавшись грудью, но ее таз при этом все равно продолжал подпрыгивать в том же темпе. После второго оргазма Юля силой спихнула ее с меня. Член, на секунду оказавшись на свободе тут же был поглощен другим влагалищем. Тяжело дышащая Света вытянулась рядом со мной, разбросала ноги и нашарив мою руку терла ею себя между ног. То ли я что-то делал не так, то ли она ожидала слишком многого, но повертев мою руку так и сяк она отбросила ее и занялась своей промежностью сама. Судя по звукам это оказалось намного эффективнее. Юля скакала сверху, опираясь руками мне на грудь, а я, тихо охреневая, лежал, смотрел на все это и получал удовольствие.

Вообще до сегодняшнего дня я считал что это мужчина может изнасиловать женщину а не наоборот. Теперь я понял что в жизни бывает всякое. Наверное, именно из-за того что моя голова была занята осмыслением этого открытия я и не мог долго кончить. Уставшая Юля уже успела, получив свое, слезть с меня, Света, отдохнув, вставала раком, разворачиваясь ко мне пышным задом, а член все стоял как вначале. С Юлиной помощью я кое-как пристроился сзади Светы и направляемый рукой ее подруги скользнул в подставленное влагалище.

Объемные ягодицы затряслись под моими ударами, член входил внутрь не чувствуя ни стенок ни дна, но Света, судя по издаваемым ею звукам, уверенно приближалась к следующему оргазму. Кончая, она расслабленно рухнула на живот, а меня немедленно потянула на себя лежащая рядом на спине Юля. Я покорно лег сверху, злорадно навалившись всей своей тяжестью и толкнул член между раздвинутых ног. Юлино дыхание резко участилось, ноги скрестились у меня на спине а тело принялось активно подмахивать. Юлю я трахал долго, пока не догадался положить ее на бок, сжав вместе ее подтянутые к груди ноги. После этого плотно охватившее член влагалище позволило мне наконец кончить.

Света, рассчитывавшая попользоваться мной еще раз, безуспешно пыталась губами вернуть члену прежнюю твердость. Через некоторое время к ней присоединилась и Юля. Общими усилиями он был обсосан самыми разными способами, но вставать не желал. Первой понявшая всю тщетность усилий Юля легла рядом со мной и потянула голову подруги, снимая ее с моего члена и направляя себе в промежность.

Света, ничуть не удивившись, несколько раз провела там языком снизу вверх. После этого подруги, не обращая на меня внимания, устроились в позиции 69, вылизывая друг друга. Я недолго поглядел на это невиданное доселе зрелище, и даже подумал не присоединиться ли мне к ним, воспользовавшись выставленным в мою сторону Юлиным задом, но все же тихо оделся и ушел. Честно сказать, просто побоялся что увидев у меня признаки эрекции они меня просто затрахают.

Доковыляв до своего номера я обнаружил в нем маму, да не одну а с вернувшейся из города теткой. Тетка скороговоркой рассказывала где она успела побывать, что видела и прочую неинтересную мне лабуду. Я развалился на кровати, отдыхая от всего и даже незаметно задремал. Точнее, это был не полноценный сон, я все время слышал мамин и теткин голоса, но как сквозь вату. Мысли еле ворочались, а по телу разливалась приятная расслабленность. Время в таком состоянии пролетело незаметно, хлопнула, закрываясь за теткой, дверь, мама пошумела душем, вышла и остановилась возле меня.

– Костик… Ко-о-остик!

– Чего?

Я открыл глаза. Обнаженная мама стояла рядом с кроватью. Свет она выключить не потрудилась, поэтому прямо на уровне моих глаз оказался ярко освещенный лобок и губки между расставленных ног.

– Костик, я спать ложусь. Если хочешь, быстро в душ и ко мне.

Слова "если хочешь" на этом фоне проскочили мимо моего сознания, а вот "в душ и ко мне" я честно выполнил.

Выключив свет я забрался к маме под одеяло. Она лежала на животе, повернув лицо ко мне. Я провел рукой по спине, погладил бархатные ягодицы после чего перешел к бедрам, норовя пролезть между них. От этих прикосновений мамино дыхание изменилось, да и сам я почувствовал, как член, несмотря на все сегодняшние приключения, снова твердеет.

– Мам, переворачивайся… – собрался я занять классическую позу.

– Так давай. – не согласилась она, раздвигая ноги.

Я навис над ее спиной, пытаясь головкой дотянуться до влагалища. Удавалось только именно что дотянуться и коснуться губок. Вставить уже не получалось. Я позавидовал неграм из порнухи с их полуметровыми шлангами.

– В попу давай… – предложила мама.

Это отверстие было вполне в пределах досягаемости. Оказалось, пока я был в душе, мама обильно покрыла его смазкой. Член, раздвинув сфинктер, привычно туго скользнул вглубь заставив маму тихо охнуть. Я начал медленно, помня о предыдущем нашем опыте, двигаться в маминой попе.

– Не так быстро… – все равно попросила она.

Я почувствовал как она приподнялась, просовывая руку себе между ног. Член ходил в ней мягко и свободно, проникая до самых глубин, так что яйца вжимались ей в промежность. Вскоре стало заметно, что мама получает от этого удовольствие. Не вообще, вместе с теребящей клитор рукой, а именно от движущегося в попе члена. Правда, это распространялось только на случай моих медленных плавных движений строго туда-обратно по линии наименьшего сопротивления. При малейшей попытке изменить одно из этих условий мама недовольно вздрагивала и упиралась ладонью мне в живот. Клитор к тому времени давно был оставлен в покое, но мама сладостно постанывала, обеими руками растягивая ягодицы в стороны.

Я, несмотря на ограничения, наслаждался такой семейной идиллией, попутно отмечая что неоднократный секс в течении дня благотворно сказывается отсутствием излишнего возбуждения вечером, позволяя не торопясь почувствовать все нюансы проникновения в мамину попку. В конце мама все же вновь сунула руку в промежность, отчего ее зад подо мной затрясся, мелко дергаясь на вставленном в него члене. Я отчетливо ощутил как семя неотвратимо движется к выходу и чуть задержавшись у раздувающейся головки брызжет наружу. Мама кончила почти сразу, но ее оргазм продолжался значительно дольше. Дождавшись когда она утихнет, я слез с нее и лег рядом.

– Ма-а-ам… А где ты все время пропадаешь? – задал я интересующий меня вопрос. – Утром тебя нет, днем нет…

– Ну как же… Мне процедуры назначены… Гуляем с Катькой… – тут она запнулась, но продолжила – С людьми познакомились, в гости ходим друг к другу…

– К кому это? Вот сегодня например – тетки не было, на улицу не выйдешь… а тебя полдня не было.

– А ты не обидишься? – после продолжительного молчания спросила она.

В общем-то после подобного вопроса обычно сразу становится ясно, что обижаться будет на что. Но я, уже догадываясь о чем пойдет речь, ответил…

– Нет.

– Мы с Катькой тут с одним мужчиной познакомились… – созналась она. – Ну то-се, ты же понимаешь… Короче, он Катьку трахнул. Несколько раз. И я заметила – на меня так с интересом поглядывал. Ну, в общем… сегодня Катьки не было… ну я к нему и сходила. Дала, короче.

– Подожди, мам… Откуда он взялся? Тут же все женатые?

– И он тоже с женой. Но он ключ от пустого номера то ли стащил где-то, то ли подобрал… Кто его там искать будет? А жене потом врет что-то про то где был.

– И как он тебе? – поинтересовался я, забираясь ей между ног.

Во влагалище свободно влезло три пальца.

– Осторожнее! – зашипела мама, раздвигая ноги еще шире. – Там болит все! Костик, ты не представляешь сколько он меня трахал! А я еще не верила когда Катька рассказывала…

– И сколько? – не поверил я в выдающиеся способности неведомого мужика.

– Часа два наверное… Представляешь? Не останавливаясь! Только переворачивает меня по всякому и опять трахает…

Дыра после мужика и впрямь осталась знатная. Заметно, что над ней неплохо потрудились.

– Так тебе понравилось? – приставал я, ворочая в ней четырьмя пальцами.

– Да как тебе сказать… – мама вытащила из себя мою руку и сдвинула ноги – Не надо, Кость, больно же. – собралась с мыслями и продолжила – Сначала он осторожно начал. Ну примерно как мы с тобой в попу. Потом, конечно, когда кончала – полный улет, классно так долбит, а боли не чувствуется. Ну а потом больно, натер все же, у меня и смазка выделяться перестала, да и он перед оргазмом себя не контролирует, торопится, грубо так засаживает, резко… Не могу ж я сказать прямо в середине процесса – слезай с меня? До сих пор не очень себя чувствую. Еще и в попу дать ему собиралась, хорошо что одумалась вовремя. Так что, наверное, хватит с меня одного раза. Пусть вон как и раньше, Катька к нему бегает.

– А она как же? Ей не больно?

– Не-е-е, ей нормально. Ее как только ни трахали, ничем не испугаешь. Это я, дура, всю жизнь только с мужем и раз в два года на стороне. Все, спать давай. Завтра вставать рано.

– Чего это рано?

– Так ведь Катька небось спозаранку разбудит…

С этим я был согласен.

Мама быстро заснула, а я еще долго ворочался. Сам факт секса с посторонним мужиком меня нисколько не удивил. Удивило другое – мама ни словом не обмолвилась, что кроме него трахалась с кем-то еще. Хотя ей ничто не мешало в этом сознаться раз уж зашел такой разговор. Я, давно проникшись атмосферой санатория, и к этому был готов. Еще и Ольгины рассказы про свободные нравы процедурного корпуса навевали определенные предположения. Но мама уже спала и эти вопросы я решил оставить на завтра.

Проснулся я, как ни странно, от громкого теткиного голоса. Мама собиралась, а тетка ее торопила. На всякий случай не подавая виду что проснулся я наблюдал за ними из-под прищуренных век и встал только когда они ушли. Утро опять случилось хмурым, дождя еще не было, но по всем признакам он должен был вот-вот начаться. После положенных водных процедур я двинулся будить Олжаса. Это мне с успехом удалось, дверь он открыл не сразу, полусонный и еще в трусах. Пришлось еще полчаса ждать пока он окончательно проснется и оденется. Несмотря на то, что ночью он наверняка трахался с матерью сейчас у него был полноценный утренний стояк, которого он абсолютно не стеснялся.

Пока он собирался, я долго нудно возмущался тем, что вчера он пропал на весь вечер, бросив друга подыхать от тоски. Уточнять, что брошенный друг провел это время весьма занимательным образом я пока не стал. Олжас сначала честно оправдывался что был очень занят, мстя матери половым путем за коварную измену и даже начал в красках расписывать по минутам что и как он делал, но вскоре понял что я просто издеваюсь и пригрозил дать в репу. Я рассмеялся и таки рассказал ему и про Ольгу и про бешеных теток с четвертого этажа.

Вот теперь он реально пожалел, что не оказался вместе со со мной в тот момент. Я же пообещал вечером лично сдать его этим самым теткам и пусть они его затрахают до полной импотенции, тогда может быть поймет что ничего приятного в этом нет. Олжаса это не испугало, но поскольку до вечера было еще далеко а время убивать как-то надо мы отправились будить Серегу.

Вообще эта ситуация с ежедневными поисками "чем бы заняться" начинала меня напрягать. Особенно теперь, лишившись прогулок на свежем воздухе. Обсуждая это с Олжасом мы добрались до Серегиного номера так ничего и не придумав. Открывший дверь Серега, щурясь спросонья, молча махнул рукой вглубь номера и ускакал в душ. Явившись обратно, оделся и вопросительно посмотрел на нас.

– Рассказывай… – потребовал Олжас. – Чем у вас вчера кончилось?

– Да так… нормально все… – попытался увильнуть Серега.

– Давай-давай, поподробнее! Нам точно надо знать чего бояться. Может пора срочно вещи собирать и валить отсюда.

Серега поупирался еще немного, но под нашим давлением вынужден был все рассказать. С его слов выходило, что сначала, когда его мать выбралась наконец из-под кровати, ему пришлось выслушать немало неприятных слов и разок получить по морде. Слова были в основном про то, что с матерью так поступать нельзя и вообще он должен был и сам сдержаться и своих друзей остановить. В конце концов Серега, чуть не плача, сам наорал на нее насчет того что нехрен тогда становиться в такой одежде в такую позу и вертеть перед всеми голым задом.

И что она вообще ожидала, подставившись так что оставалось только сунуть. Это подействовало. Поговорив нормально, оба пришли к выводу что раз уж это случилось то так тому и быть. Она даже пообещала Сереге изредка разрешать подобное. И зачем-то предупредила что придется рассказать отцу. Это напугало Серегу до полусмерти, но все обошлось. При самом разговоре он не присутствовал, но отец просто поздравил его с тем что он стал настоящим мужчиной, добавил что и сам бы в такой ситуации поступил так же но попросил впредь подобного не делать. Серега про ситуацию не понял, пока мать не шепнула ему что версия для отца немного отличается от реальной. По ней выходило, что она забралась под кровать не успев надеть трусы когда в номере никого не было, а внезапно вернувшийся Серега, увидев это, не удержался. Про нас не было ни слова что откровенно меня обрадовало.

– А вечером они при мне трахались! – добавил Серега.

– Так уж и при тебе? – прищурился Олжас.

– Ну не совсем… Темно уже было… И они одеялом накрылись…

В общем, на самом деле он только слышал женские стоны на соседней кровати и ее скрип, да видел смутное шевеление. Но и этого хватило, чтобы засохшая лужа под его кроватью еще немного увеличилась.

Втроем мы отправились вниз. Ольга уже сменилась, на ее месте стояла толстая тетка, не вызывающая никакого желания. На наши расспросы она, скептически поджав губы, ответила, что из развлечений есть только библиотека, но она на замке так как никому не нужна, и "если молодые люди желают" она нам ее откроет. А так же в процедурном корпусе есть тренажерный зал, но туда только по назначению в лечебных целях. Впрочем, сейчас народу мало и может быть нас пустят и так.

Тащиться под начавшимся дождем в соседний корпус мы не захотели и выбрали библиотеку. Тетка извлекла из-под стойки громадную связку ключей и повела нас в служебный коридор. Позвенев ключами, открыла большую двухстворчатую дверь…

– Заходите. Вести себя аккуратно, ничего не ломать, книги ставить на место. Будете уходить – скажите мне, я закрою.

Она развернулась и ушла обратно.

– Хоть бы глянула что тут внутри… – ворчал я, входя внутрь – А то мало ли что здесь поломано, а свалит на нас.

Внутри оказалась приличных размеров комната, два стола со стульями возле двери, большой длинный стол-перегородка где должен был сидеть библиотекарь, а дальше огромное количество стеллажей с книгами. Мы тут же разбрелись между ними. Как я и думал, все книги оказались напечатаны не менее чем двадцать лет назад. Попадались раритеты вообще сороковых годов. Все это было интересно посмотреть, как будто в музей зашел, но читать классиков соцреализма не тянуло. С трудом выбрав хоть что-то, я вернулся к столам. Следом подошел Олжас, таща целую стопку.

– Пацаны, смотрите что я нашел! – выскочил Серега, держа в руках одну-единственную книгу здоровенного размера.

– Чего это?

Выяснилось, что он наткнулся на альбом какого-то музея, с репродукциями выставленных там картин. В том числе и с обнаженной натурой, что, собственно, Серегу и зацепило. Мы принялись рассматривать возлежащих на перинах женщин Рубенсовской комплекции, оживленно обмениваясь мнениями. Все однозначно пришли к выводу что далеко не зря эти картины никогда никто не додумался отнести к порнографии. Голые бабы таких размеров не вызывали никаких эротических мыслей.

– Да у меня голова меньше! – тыкал пальцем Олжас в огромную грудь. – А представь она на тебя сверху сядет?

– Тогда сверху не положено было. – возражал я – Только классика, а иначе – в ведьмы сразу и на костер.

Серега перевернул страницу. На следующей оказалась статуя какого-то греческого героя. Тоже, как и положено, голого.

– Он что, кастрат? – удивился Серега, за что немедленно получил подзатыльник от Олжаса…

– Сам ты кастрат, а он – Геракл! Вон, подписано…

– А чего у него конец маленький такой? Совсем почти нет?

– Потому что это правда жизни. Это тебе не в порнухе.

– Нет, ну правда, я серьезно. Даже у меня больше. Неужели у них у всех такие были? – не замолкал Серега.

– Это у него не стоит просто. А вот если ему бабу подсунуть, ну хотя бы с предыдущей страницы… Как два твоих будет.

Серега тем временем расстегнул и приспустил штаны, демонстрируя хозяйство…

– Вот, у меня сейчас тоже не стоит, зато висит вон как. А у вашего Геракла мошонка больше чем его огрызок.

– Ни о чем не говорит. – возразил Олжас. – У всех по-разному увеличивается когда встает, у кого вдвое, у кого втрое, а у кого-то всего на пару сантиметров.

Серега не согласился. Они долго спорили, пока не решили на собственном опыте выяснить изменения размера при эрекции. На подоконнике очень удачно нашлась забытая кем-то линейка. Серега приступил к измерениям в состоянии покоя. Получились какие-то смешные сантиметры. У Олжаса вышло чуть больше. Мне тоже пришлось участвовать. Затем началось самое трудное – добиться максимальной эрекции. Сосредоточенно поработав кулаком Серега быстро приложил линейку и огласил результат. Олжас ухмыльнулся и подставил ему свою дубину…

– Сам меряй, а то не поверишь…

Стараясь не касаться руками Олжасова конца Серега померил и погрустнел. У меня получилось чуть меньше Олжаса но больше Сереги. Как-то все подзабыли, что первоначально интересовались только пропорциями увеличения каждого члена, а не сравнением абсолютной длины между собой.

– Щас, еще добавлю… – недовольный собой Серега снова задергал себя за конец.

– Сережа, ты тут? – послышался от двери голос его матери.

Она вошла и уставилась на нас. Из-за ее плеча удивленно таращился Серегин отец. Зрелище, наверное, было занимательным – три пацана с торчащими членами, причем один из них дрочит.

– Мам, ты как нас нашла?

– Женщина в холле сказала что вы здесь. Что тут у вас происходит?

Они с отцом подошли ближе, выслушивая сбивчиво оправдывающегося сына, и в конце концов рассмеялись.

– А мы-то подумали… – сквозь смех говорил его отец – У вас тут гомосексуальные игры… А тут всего-то… меряются они… Может и мне поучаствовать?

– Не, так не честно! – воспротивились мы с Олжасом.

– Ладно, не буду. А вот сыну помочь надо, правда, Маш? – обратился он к жене.

– Помогу. – вздохнула она, опускаясь перед Серегой на корточки.

Не успели мы как следует удивиться, как Серегин член исчез у нее во рту. Этого, кажется, он и сам не ожидал. Его отец только посмеивался, глядя на наши удивленные рожи.

Старания матери дали поразительный результат. Измерения через пять минут энергичного минета показали прирост на два сантиметра.

– Нечестно! – возмутился я. – Это допинг какой-то получился. Все должны быть в равных условиях!

Меня поддержал Олжас. Серегина мать выслушала все это, посмотрела на мужа и присела передо мной. Мягкие губы обхватили член, скользнув по нему к лобку. Я непроизвольно выгнулся, упираясь головкой во что-то во рту. Она придержала мои бедра, не давая шевелиться и принялась двигать головой сама. Наслаждался я недолго. Неожиданно член повис в воздухе и к нему прижалась холодная линейка. Естественно, Серега опять оказался последним. Рядом Серегина мать уже сосала у Олжаса. Серега все это время нерешительно подрачивал, да и у его отца отчетливо топырились брюки.

С Олжасом произошел конфуз. Минуты через две он вдруг дернулся, прижал к себе голову Серегиной матери и из уголков ее рта обильно закапала сперма.

– Эх, что ж ты так! – она, отстранившись, вытерла платочком губы. – Как теперь измерить?

Олжас понуро молчал, зато подал голос Серега…

– Мам, а я? Я тоже так хочу!

Я его отлично понимал – минет, прерванный в самом разгаре – не лучшие ощущения. Серега уселся на стол и вопросительно смотрел на мать, теребя торчащий член. Я нисколько не сомневался, что уж сына-то она без удовлетворения не оставит. Так оно и вышло – она подошла и склонилась над ним, натягивая губы на сизую головку. Некоторое время мы молча смотрели, как она с причмокиванием двигает головой, доставая носом до лобка. Серегин отец не выдержал, подошел к жене сзади и приподняв юбку потянул вниз колготки с трусиками.

Женщина расставила ноги и выгнулась, не прекращая сосать. Толстый член мужа медленно скрылся в ней. Серегин отец прижался животом к ягодицам и с довольным выражением на лице принялся трахать жену, стараясь не толкать сильно и не мешать отсасывать у сына. Серега этого уже не видел, поскольку давно лежал на столе на спине, закрыв глаза и приподнимая бедра навстречу губам матери.

Зато я весь извелся, гадая с какой стороны место освободиться первым и переходя то туда то сюда. Почему-то мысли что мне вообще ничего не достанется не появлялось. Я был твердо уверен что трахну сейчас Серегину мать, только не знал куда. Первым освободил отверстие отец, с громким пыхтением сделавший последние толчки и отвалившийся, выдергивая мокрый член. После него мой провалился словно в пустоту и только жар, охвативший его со всех сторон, свидетельствовал что попал я куда надо.

Стоило мне только сделать первые движения как начал кончать Серега. Я остановился, не мешая женщине высосать из сына остатки семени. Серега тяжело сполз со стола, на освободившееся место мы сообща уложили на спину его мать. Я снова занял вагину. Серегин отец, видимо не собирающийся ограничиваться одним разом, повернул ее голову набок и запихнул в рот мягкий член. Двигаясь в хлюпающем влагалище я наблюдал, как он у него прямо на глазах твердеет и вытягивается. Олжас, как будто и не кончил уже один раз, расстегнул на ней блузку и сдвинул вверх лифчик. Сначала он просто терся налившейся кровью головкой о соски, а потом забрался на стол, поместив член между грудей. Напоследок я увидел, как член Серегиного отца, окончательно выпрямившись и разбухнув, растягивает рот жены. Потом все загородила Олжасова спина. Его зад энергично елозил по женскому животу, гоняя член между сжимаемых вокруг него мягких бархатных холмиков.

Мне, несмотря на все старания, отчаянно не хватало ощущения сжимающего член тела. Растянутое взрослым мужиком влагалище при обилии смазки этого не давало. Приобретенный в последнее время опыт услужливо подсказал решение. Выглянув из-за Олжасовой спины и убедившись, что Серегин отец увлеченно трахает жену в рот я размазал текущую из женщины смазку между ягодиц, задрал ей ноги как можно выше, прижав к спине Олжаса и приставил член к анусу. Она этого не замечала, пока головка не преодолела сфинктер, войдя в задний проход. Тут она попыталась выгнуться и отползти, что-то мыча заткнутым ртом. Ее колени согнулись, лодыжки упали мне на плечи. Я прижал ее бедра к груди и толкнул член вглубь тугой попки. Ни Олжас, ни муж не обратили внимания на подергивания трахаемой ими женщины и без того качающейся от толкающих с разных сторон членов. Попка подавалась неохотно, но тем слаще было, преодолев сопротивление, прижать мошонку к ягодицам, ощущая полностью надетую на свой член задом женщину.

Сфинктер пульсировал, пытаясь вытолкнуть меня и я немного поддался, выйдя из нее и оставив внутри только головку, а за тем медленно, не обращая внимания на сопротивление, загнал член обратно. Серегина мать замычала еще громче, но на это опять никто не обратил внимания. Я неторопливо трахал узкую попку, наслаждаясь ощущениями. Оргазм пришел неожиданно, казалось, до него еще далеко – и вот сперма уже льется из меня, наполняя прямую кишку. С сожалением вытянув член я уступил место поджидающему Сереге. Сначала он по привычке сунулся во влагалище, но я, остановив его, сам направил член чуть ниже. С первых же секунд Серегино лицо затопило выражение непередаваемого блаженства. Он трахал ее в зад опустив голову и вглядываясь в мелькающий член, словно не мог поверить что пользуется именно этим входом.

Серегин отец бурно кончил, залив жене все лицо. Олжас после этого немного сдвинулся вперед, приподняв женщине голову сунул член ей в губы и тут же выплеснул несколько струек в услужливо приоткрывшийся рот. На некоторое время все собрались вокруг Сереги, наблюдая как он таранит материнскую задницу. Едва он кончил, как отец принялся натягивать на жену трусы, приговаривая…

– Все, пацаны, хватит на сегодня.

Колготки надевала она уже сама, покачиваясь и поминутно охая. Серега заботливо поддерживал мать, поглядывая то на нас, то на отца. Затем она достала из сумочки зеркальце и платок, принявшись оттирать лицо от следов, оставленных мужем.

– Пойдем… – потянул меня Олжас – Пусть они тут сами…

Мы тихо прикрыли за собой дверь и вернулись в холл.

– Все, начитались? – спросила тетка, открывавшая нам библиотеку. – Можно закрывать?

– Нет еще! – в один голос воскликнули мы. – Там еще… гм… читают.

Не хватало еще чтобы тетка обнаружила там после нас всех Серегину мать, всю в сперме.

– А-а-а, ну ладно… – тетка успокоилась и занялась своими делами.

– Слушай. – спросил Олжас – а твоя мать точно ни с кем не трахается?

– Может и трахается, а тебе зачем?

– Ну я просто смотрю, тут все женщины как-то легко к этому относятся. А я твою, честно сказать, хочу. Уж очень она у тебя выглядит… ну не знаю как сказать… Короче, так бы и изнасиловал! Только ты не обижайся. я ж честно говорю…

Я задумался, решая что ему ответить и наконец сказал…

– Трахается конечно.

– А с кем?

– Ну… я его не знаю… есть какой-то женатый. Тетку мою трахает и ее…

– А еще есть кто-нибудь? – подобрался Олжас, почему-то не додумавшийся спросить откуда мне это известно.

– Ну… Еще я есть. – я решил-таки что пришло время признаться.

– Ты!? А что ж ты молчал???

Я помялся, не зная как объяснить свою скрытность.

– Так вышло…

– Костик, а как ты думаешь, мне она даст?

– Не знаю. Если хочешь. я поговорю.

– Поговори, а? А то не могу уже, как увижу ее… В общем, поговори.

Я вернулся в номер, раздумывая как бы начать с мамой этот разговор. И не зря ли я вообще рассказал обо всем Олжасу. По здравому размышлению получалось что маме, вообще-то, как оказалось, не помешает еще кто-нибудь кроме меня. Не зря же она бегала к теткиному хахалю. Вот только устроит ли ее именно Олжас или ей нужен какой-то другой, взрослый, мужик?

Дождавшись маминого прихода, я вытерпел ее долгое прощание с теткой и приступил к расспросам.

– Мам, а тебе меня мало, да? Вот ты к этому, долгоиграющему ходила, это ведь из-за того?

– Как тебе сказать… – растерялась она – Я конечно могу и тобой ограничиться… Ты ведь и чаще можешь чем раз в день? Но понимаешь, тут такая штука… Разнообразия хочется… Жизнь-то проходит… Особенно сейчас, пока отца рядом нет и ничего не мешает. У каждого ведь свои методы, каждый по разному женщину обхаживает, и трахает тоже по своему… Однообразие надоедает. А тут каждый раз как первый. Знаешь, как здорово было, когда ты меня первый раз в попу? Как девочка семнадцатилетняя, подставляюсь и не знаю что в следующий момент будет и чем все кончится. Так что ты не обижайся что я с кем-то кроме тебя, дай мне насладиться свободой…

– А к Олжасу ты как относишься?

– Это тот друг твой, который мать трахает? Нормально отношусь, какое мне дело до его сексуальных предпочтений.

– Не, мам, я не об этом. Дело в том, что его сексуальное предпочтение – ты.

– Он меня что ли трахнуть хочет?

– Ага.

– Не знаю… Страшновато как-то… Подросток все-таки. А если его мать об этом узнает? – она подняла руку, предупреждая дальнейшие возражения – Знаю-знаю, ты тоже подросток, но ты-то мой сын, с тобой проще.

– Да не узнает никто! Получите удовольствие оба, только и всего…

– Так ты что, меня под своего друга подкладываешь?

– Мам, зачем ты так…

– Ладно-ладно, я поняла… А он бы согласился, чтобы ты его мать трахнул?

– Да мы уже… – потупился я.

– Вот даже как… – она задумалась, на этот раз надолго.

– Мам, ну ты же хотела разнообразия? Вот и попробуй, если не понравиться второго раза не будет.

– Ладно. – согласилась она, хотя в голосе сквозило сомнение. – Пусть приходит после обеда, Катька как раз к своему хахалю пойдет, никто нам мешать не будет. Посмотрим. Но я ничего не обещаю!

После обеда я отправился за Олжасом. По пути, проходя мимо лестницы, пришлось шарахнуться за угол чтобы пропустить поднимающихся теток с четвертого этажа. Обе были явно навеселе и так и рыскали глазами по сторонам. Я был уверен что если бы они меня заметили то быть бы мне в очередной раз изнасилованным. Олжас открыл дверь и уставился на меня.

– Чего смотришь, пошли! – позвал я – Мать на тебя посмотреть хочет поближе.

– С чего это?

– Я ей все рассказал… про твои желания.

– Уже? Когда только успел? – удивился он – А она что?

– Вроде не против, но побаивается. Молод ты слишком, да и вообще…

– Так что же мне делать? – растерялся он.

– Постарайся понравиться. А вообще ты должен быть приятным, но в меру настойчивым молодым человеком.

Разговаривая со мной, Олжас быстро переоделся, натянув футболку и легкие спортивные штаны прямо на голое тело.

– И еще. – напутствовал я его уже в коридоре – Если вдруг все хорошо сложится, учти – в рот она не берет. Не потому что не хочет, просто особенность физиологии такая. Я пробовал. Так что не обижайся на это, а главное – не пытайся. Только хуже будет.

Он молча кивнул, думая о своем.

– Здравствуйте… – не особо уверенно поздоровался Олжас войдя в номер.

Я чуть отстал, закрывая дверь на замок. Первоначально я собирался оставить их вдвоем, но посоветовавшись с мамой решил поприсутствовать в самом начале, а уж потом, если все пойдет ожидаемым образом, уйти. Хотя, конечно, очень хотелось понаблюдать все от начала до конца.

– Заходите, мальчики.

Пока я ходил, мама успела переодеться в легкий халат на пуговицах. Мне показалось, что под халатом на ней ничего нет. И правильно – подумал я – А то пока разденется пять раз передумать успеет. Мама сидела на нашей кровати. Я плюхнулся рядом, а Олжас устроился напротив, на стуле, безуспешно пытаясь заглянуть между маминых сжатых ног. Наверняка его в данный момент интересовал не столько вид маминой промежности, сколько количество оставшейся под халатом одежды.

Разговор у них не клеился. Мама еще раньше предупредила меня, что не может вот так просто встретить его с гостеприимно раскинутыми ногами, ей обязательно нужна какая-то прелюдия. Но и обсуждать им было нечего. Кое-как переговорив о погоде и условиях содержания в санатории оба замолчали. Олжас явно чувствовал себя не в своей тарелке, я понял что еще немного и он попрощается и уйдет. Этого допустить я не мог, подозревая что после подобного фиаско стану, как организатор встречи, врагом им обоим. Пришлось все брать на себя.

– Вы здесь трахаться собрались или что?! – Вскочил я, грубо нарушая молчание. – Олжас, раздевайся!

Я повалил оторопевшую маму на кровать и целуя неподатливые губы наощупь расстегивал пуговицы халата. Рядом шуршал одеждой Олжас. Расстегнув последнюю пуговицу в районе бедер я почувствовал как они резко раздвинулись под действием посторонней силы. Мама охнула, раскрыв рот, куда я немедленно проник языком, одновременно скашивая глаза вниз.

Там, между маминых ног, покачивалась голова Олжаса. Убедившись через минуту что все идет как надо я сел рядом, наблюдая как Олжас вылизывает мамину промежность. Мама придерживала его голову, прижимая к себе и тихонько охая при особо удачных движениях его языка. Я пощипывал ее соски, торчащие вверх, и сожалел что нельзя трахнуть маму в приоткрытый рот. Уходить я теперь, конечно, не собирался. Член стоял и я не терял надежды использовать его по назначению.

Олжас оторвался от промежности и залез на маму. Его подрагивающий член на секунду завис напротив входа и в следующий миг нырнул внутрь. Мама вскрикнула, ее ноги сами собой поднялись вверх, разлетаясь в стороны и там и остались, подхваченные Олжасом. Я вцепился в ее прыгающую грудь, глядя как толстый Олжасов член растягивает губки, врываясь в нее. Дотянувшись, я одним пальцем пощекотал торчащий клитор и мама забилась в оргазме. Олжас ненадолго остановился, удивленный столь быстрыми результатами своих трудов.

– Продолжай! – потребовал я – Не видел что ли как женщина кончает?

Он возобновил движения, заставив маму через минуту кончить еще раз. Я при виде этого еле дождался пока Олжас без сил сползет с нее и сам занял наполненное его семенем влагалище. Мама, кажется, не обратила внимания на смену партнера, продолжая подмахивать и сопровождая это громкими стонами. Олжас шарил руками по ее телу положив мягкий член ей в ладонь. Ее рука несильно сжималась в такт моим движениям, на глазах возрождая к жизни лежащий в ней орган. К этому времени я добавил в маму своей спермы и вместе с Олжасом перевернул ее на живот. Он забрался под нее снизу, а я недрогнувшей рукой направил его отвердевший ствол в маму.

Она снова застонала, поняв что ничего еще не закончилось. Пока Олжас лихорадочно дергался под ней я отыскал крем и щедро смазав анус ввинтил в него два пальца. Трахая мамину попу рукой я не забывал дергать себя за член, торопясь привести его в боевое положение. Решив наконец что твердость достаточна, взобрался сверху и с помощью рук запихнул головку маме в зад. От привычно сжавшего ее сфинктера твердость члена заметно увеличилась и я без проблем протолкнул его в анус до яиц. Внутри он еще больше увеличился и в длину и в толщину, обретя свои обычные габариты. Не знаю, понравилось ли маме проникновение в обе дырочки сразу, но мы с Олжасом получили громадное удовольствие, трахая ее вместе. Кажется, издаваемые нами звуки заглушали мамины крики во время очередного оргазма.

Через пять минут, когда мы все втроем, тяжело дыша, вытянулись на кровати, отдыхая, раздался настойчивый стук в дверь.

– Ну их… – решил я.

– Катька наверное… – предположила мама.

В подтверждение ее слов за дверь подала голос тетка…

– Нин… а Нин! Открывай! Костик! Вы тут!?

– Нафиг… – посоветовал я.

Мама встала.

– Ты куда? – удивился я. Не в таком же виде она открыть собирается?

– Лежите-лежите… – успокоила меня мама – Я в душ, подмыться… Ох! – она покачнулась, схватившись за стенку. – Ноги не держат. Совсем вы меня затрахали.

Мы проводили ее взглядами, полюбовавшись тугими ягодицами в белых потеках. Полежав еще немного, Олжас тронул меня за руку и взглядом показал на снова приподнявшийся член. У меня наблюдалось то же самое. Поглядев друг на друга, мы одновременно поднялись и тоже направились в душ.

– Мама стояла под теплыми струями, водя по покрытому пеной телу руками. Я забрался к ней, прижимаясь спереди и стараясь втиснуться между слегка расставленных ног.

– Костик, может хватит на сегодня? – спросила она, ловя рукой болтающийся член.

Я присел, подхватывая маму под колени. Сзади ее поддерживал под ягодицы Олжас. Приподняв не сопротивляющуюся женщину мы осторожно опустили ее на мой член. Мамины ноги скрестились у меня за спиной а руки обвили шею.

– Хорошо-о-о-о… – прошептала она, чувствуя как упругий стержень заполняет влагалище.

Тем временем Олжас, за неимением другой смазки обильно полил член жидким мылом и приподняв тяжелые ягодицы подставил член к анусу. Стоило только ему убрать руки как мама сама съехала вниз, надеваясь попой на его толстую, толще моей, дубину.

– О-о-о-о. .! – оценила она размер растянувшего попу члена – Костик, скажи ему чтобы осторожно…

Олжас и без этого двигался очень неторопливо. Вернее, мы стояли не шевелясь, просто поднимая и опуская маму. Она покорно скользила вверх-вниз по двум напряженным столбам, непроизвольно вскрикивая в самой нижней точке, полностью одетая на них обеими дырочками. Ближе к концу мы не выдержали такого неторопливого траханья. Сначала Олжас остановился, прижал ее к себе, а я в бешеном темпе трахал висящую на его члене маму. Затем она повисла уже на мне, а Олжас торопливо гонял свою елду в ее попке, взбивая вокруг ануса мыльную пену.

Кончив, мы наконец опустили ее на пол. Мамины ноги подогнулись и она чуть не упала. Пришлось самим вымыть ее, уделяя особое внимание промежности с вытекающей отовсюду спермой и перенести на кровать.

– Ну вы мне и задали… – охала она – Завтра все болеть будет… Остался ты, Костик, без секса дня на три…

– Ерунда. – возразил Олжас. – Мы завтра к моей пойдем. А послезавтра, если и моя не сможет, к Серегиной…

– Вы и Сережину трахаете? – округлила глаза мама.

– А то!

– А сами-то вы сможете? Боюсь, вас на столько женщин не хватит…

Вместо ответа Олжас продемонстрировал поднимающийся член. Затем протянул руку маме между ног.

– Что, опять? – возмутилась она.

– Ага. – покивал Олжас, разворачивая ее к себе задом.

– Когда ж вы угомонитесь… – мама встала раком.

Ее ноги разьехались в стороны, губки разошлись, демонстрируя незакрывшуюся дырочку. Олжас одним ударом загнал туда член, заставив маму ахнуть. Она шевельнулась, положила голову на сложенные перед собой руки и предоставила Олжасу оба отверстия в полное распоряжение. Разглядывая их, я тоже почувствовал знакомое шевеление в паху, хотя и думал, что выбрал все лимиты на сегодня. Подрачивая твердеющий орган, я начал прикидывать как бы мне поторопить друга, да так чтобы он не обиделся. Впрочем, что-то мне подсказывало что теперь трахать маму мы будем часто и помногу, особенно если учитывать возможное участие Сереги, а может даже и его отца, а потому можно никуда не спешить.