Сборник рассказов

Фестиваль морских львов

Перевод с японского: Андрей Замилов

Морской лев объявился в час дня.

Я курил после обеда, когда в коридоре раздался звонок. Открываю дверь, а там — он! Ничем неприметный и совершенно обычный морской лев, — такого можно встретить где угодно! На нём не было ни тёмных очков, ни костюма от "Брукс Бразерс". Морские львы вообще похожи на китайцев из недавнего прошлого.

— Здравствуйте, — сказал морской лев. — Хорошо, если я вам не помешал.

— Да, в общем-то…нет, — ответил я рассеянно.

Дело в том, что морским львам присуща некая характерная только для них одних беззащитность, которая и заставляет меня постоянно смущаться сверх всякой необходимости при каждой встрече с ними.

— Не могли бы вы уделить мне десять минут?

Я машинально взглянул на часы, что, в принципе, было бессмысленно.

— Я не отниму у вас много времени, — добавил он вкрадчиво.

Так и не понимая, что к чему, я впустил его в комнату и предложил охлаждённого ячменного чая.

— Что вы, что вы, не беспокойтесь, — смутился, было, морской лев. При этом с наслаждением отпил половину стакана и закурил. — Ну и жара!

— Да уж.

— Благо, хоть утром и вечером прохладно!

— Ну, правильно — сентябрь.

— Однако!.. Вот… Бейсбольный турнир школьников завершился, у профи — «Гиганты» на полшага от победы. А больше — ничего интересного!

— Это точно.

Мой собеседник с умным видом кивнул головой и обвёл взглядом комнату.

— Извините, вы один живёте?

— Нет. Просто жена уехала в турпоездку.

— Ого! Супруги отдыхают порознь? Забавно! — сказал он и весело хихикнул.

В конце концов, я сам виноват. Да хоть и пьяный — нечего было давать визитку сидевшему рядом со мной в баре на Синдзюку незнакомому морскому льву. Все это знают, и ни один уважающий себя человек никогда не даст морскому льву визитку.

Это будет неправильно истолковано и приведёт к одним неприятностям. Нельзя сказать, что я не люблю морских львов. Я даже считаю, что их нельзя не любить. Однако заяви мне в один прекрасный день младшая сестра о своём решении выйти замуж за одного из них, я непременно попытаюсь объяснить, что лучше выбирать партнёра по уму, но не стану противиться этому яро. Если любят — так или иначе, поженятся.

Но протянутая морскому льву визитка — совсем другое дело. Как вам известно, морские львы обитают в безбрежном океане символизма. «А» является символом «Б». "Б" — символом «В». "В" — общим символом для «А» и «Б». Примерно так! Сообщество морских львов строится на основе такой вот пирамиды символизма… или хаоса. И на самой вершине… или в центре восседает визитка.

Именно поэтому в портфеле морского льва непременно имеется визитница, толщина которой символизирует его место в сообществе. Это почти так же, как некоторые птицы собирают бисер.

— Вы дали на днях моему приятелю визитку, — сказал он.

— Да что вы говорите! — попытался я свалять дурака. — Так напился — ничего не помню.

— Приятель был очень рад.

Я потягивал холодный чай и придумывал отговорки.

— М-м, э-э, извините за бесцеремонность… Даже неудобно обращаться с просьбой… Конечно, визитка тоже сыграла определённую роль…

— С просьбой?! — переспросил я.

— Да, совсем пустячной. Хотелось бы попросить сэнсэя о символической помощи в наш адрес. Только и всего!

Морские львы зовут всех собеседников преимущественно сэнсэями.

— Символическая помощь?!

— Да! Забыл представиться! — морской лев с шелестом вынул из сумки и протянул мне визитку. — Пожалуйста!

— Председатель Оргкомитета фестиваля морских львов, — прочёл я вслух должность.

— Надеюсь, вам приходилось слышать о нашем фестивале?

— Частенько, но давно… и только одно название.

— Этот фестиваль — очень важное и в каком-то смысле символическое событие для морских львов. И не только для нас, но и, можно сказать, для всего мира!

— А-а!

— Иначе говоря, морские львы считаются на сегодняшний день в высшей степени ничтожными существами. Но… в этом и есть "но", — эффектно оборвал он фразу и с силой затушил в пепельнице тлеющую сигарету. — Но морские львы обладают одним несомненным духовным фактором, лежащим в основе мироздания.

— Ну, эта тема…

— Наша цель — ренессанс морских львов. Ренессанс, который должен одновременно стать возрождением всего мира. Именно поэтому мы хотим в корне изменить до сих пор предельно закрытый фестиваль морских львов и сделать его обращением к миру, своеобразным мостом.

— Ясно. И что конкретно…

— Фестиваль — как и любой праздник: пышный и красочный, но лишь один из, так сказать, результатов последовательных действий. В этой самой последовательности, иными словами, работе по отождествлению морских львов и заключается его истинный смысл. Таким образом, фестиваль — не более чем ратификация этих действий.

— Ра-ти-фи-ка-ци-я дей-ствий?!

— Грандиозное дежа-вю!

Я кивнул головой, так и не улавливая, что к чему. Типичный трюк морских львов — их обычная манера речи. Остаётся только дать ему выговориться. А говорят они так без злого умысла. Просто, их несёт.

В конечном итоге морской лев угомонился чуть позже полтретьего. Я к тому времени уже походил на выжатый лимон.

— Ну, как, — поинтересовался он и залпом допил уже тёплый чай, — вы уловили суть?

— Короче говоря — пожертвование?

— Моральная поддержка, — поправил морской лев.

Я достал из кошелька и положил перед ним две купюры по тысяче иен.

— Извините, конечно, что мало, но сейчас больше нет: утром пришлось заплатить за страховку и газеты.

— Ничего-ничего, — отмахнулся он, — дело не в сумме, а участии.

Морской лев ушёл, оставив после себя тонкий журнал "Вестник общества морских львов" и наклейку. На наклейке красовалась фигура животного с надписью "Морской лев — как метафора". Я не знал, куда её деть, и приклеил по центру лобового стекла красной «Селики», припаркованной поблизости в запрещённом месте. Ох, чувствую, пришлось тому водителю повозиться, чтобы её отодрать!

Праздник сивучей

Перевел Вадим Смоленский

Сивуч явился в час дня.

Я только успел затянуться сигаретой после легкого обеда. Зазвонил звонок в прихожей, я открыл дверь — и там стоял сивуч. Ничего особенного в нем не было, сивуч как сивуч. Самый обыкновенный, заурядный, каких полно везде. Ни тебе темных очков, ни шикарной тройки… Более всего этот зверь напоминал мне старомодного китайца.

— Здравствуйте, — сказал сивуч. — Если я вам не очень помешал, то не возражали бы вы…

— Да-да, конечно, я как раз свободен, — ответил я в некотором замешательстве.

В отношении сивучей я как-то уязвим, и это вечно заставляет меня нервничать больше необходимого. Буквально всегда. С любым сивучом.

— Был бы вам крайне признателен, если бы вы нашли для меня минут десять.

Я рефлекторно поднял руку и взглянул на часы — хотя на самом деле никакой необходимости в том не было.

— Я не злоупотреблю вашим вниманием, — учтиво добавил сивуч. Он видел меня насквозь.

Все еще плохо понимая, что к чему, я впустил сивуча в комнату и налил ему стакан остывшего ячменного чая.

— Ну что вы, что вы, — сказал сивуч. — Обо мне не беспокойтесь. Давайте лучше сразу к делу. После этих слов он с видимым удовольствием отхлебнул полстакана, достал из кармана зажигалку и закурил. — А жара-то все никак не спадает, — произнес он.

— Да уж…

— Хотя утром и вечером более-менее терпимо.

— Ну да, ведь сентябрь…

— Вот именно. Школьный кубок закончился, с высшей лигой тоже все ясно — «Гиганты» практически победили. Теперь ничего интересного.

— Согласен.

Он важно, всепонимающе покивал. Оглядел комнату.

— Совсем один живете?

— Нет, жена уехала ненадолго.

— О-о-о… Раздельный отпуск — это славно!

И сивуч ухмыльнулся.

В конце концов, виноват я сам. Как бы я ни напился в этом баре на Синдзюку, давать свою визитную карточку сидевшему рядом сивучу было нельзя. Это знает всякий. Никакой приличный человек не станет давать сивучу своей визитной карточки.

Боюсь быть неверно истолкованным. Не следует понимать мои слова так, словно я отношусь к этим животным неприязненно. Ничего подобного — я даже готов признаться в известной к ним симпатии. Вот, скажем, будь у меня сестра и объяви она мне в один прекрасный день, что выходит замуж за сивуча, — разве стал бы я бегать за ней с перекошенным лицом и пытаться этому воспрепятствовать? Конечно, нет — я лишь подумал бы про себя: мол, зачем вы, девушки… А вслух сказал бы: ну что ж, раз у вас любовь, то и на здоровье. Примерно так.

Но попавшая к сивучу визитная карточка — это же совсем другое дело! Как всем известно, эти животные обитают в огромном символическом море. В море, где «A» является символом «B», "B" является символом «C», а «C» является совокупным символом «A» и «B». Сообщество сивучей занято тем, что воздвигает над Хаосом свою символическую пирамиду. Вершиной ее — точнее, центральным элементом — служит Визитная Карточка.

Поэтому в портфеле у сивуча всегда таится толстое портмоне со специальными карманами, по которым распиханы визитные карточки. Толщина портмоне символизирует положение сивуча в сообществе. Этим сивучи схожи с некоторыми видами птиц, которые любят собирать бусинки.

— Один мой приятель получил вчера от вас визитную карточку, — сказал сивуч.

— Ага… Понятно, — пробормотал я. — Вы знаете, вчера я был несколько нетрезв и не очень помню…

— Но приятель был крайне рад!

Я отхлебнул чаю, стараясь не терять придурковатый вид.

— Так вот. Видите ли… Мне, право же, крайне неловко, что я так внезапно ворвался к вам со своей просьбой — но ведь мы теперь как бы знакомы, хотя и заочно, потому что визитная…

— С просьбой?!

— Да-да. Впрочем, ничего экстраординарного. Речь идет всего лишь о том, чтобы вы, сэнсэй, оказали символическую поддержку делу сохранения сивучей.

Почему-то сивучи всех зовут сэнсэями.

— "Символическую поддержку"?

— Ах простите, я ведь не представился… — сивуч порылся в портфеле, достал оттуда свою визитку и сунул мне. — Тут написано.

— Праздник сивучей. Председатель исполнительного комитета, — прочел я.

— Вы, конечно же, слышали о празднике сивучей?

— Ну… — сказал я. — Разговоры какие-то помню…

— Для сивучей этот праздник является событием крайне важным — можно даже сказать, символическим. Да что там для сивучей — для всего мира!

— Ого…

— Взгляните сами: сивучей сегодня ничтожно мало. И тем не менее, — здесь он эффектно прервался, чтобы смачно раздавить окурок, чадивший в пепельнице, — тем не менее, известный фактор духовности, на которой наш мир зиждится, привносится именно сивучами.

— Знаете, это все очень хорошо, но…

— Мы ставим своей целью сивучий ренессанс. Который должен одновременно стать ренессансом всего мира. Именно поэтому мы хотим коренным образом реформировать проведение праздника сивучей, бывшего доселе мероприятием в высшей степени закрытым. Теперь это будет выглядеть, как обращение к мировому сообществу. Либо же как подготовка к такому обращению.

— В целом понятно, — сказал я. — Но нельзя ли поконкретнее?

— Это праздник, — сказал сивуч. — Не более, чем праздник. Пусть даже пышный сам по себе, он будет всего лишь одним из итогов продолжительной и напряженной деятельности. А именно: продолжительной и напряженной деятельности по подтверждению нашей идентичности, нашей сивучности. Иными словами, по отношению к этой деятельности праздник следует рассматривать как акт ратификации. И не более того.

— "Акт ратификации"?!

— Да, такое величественное дежавю.

Я кивнул, мало чего понимая. Типичная сивучовая риторика. Сивучи всегда изъясняются в такой манере. Тем не менее, я даю им выговориться до конца. Они ведь делают это не по злобе — им просто хочется поговорить.

Когда сивуч наконец закончил, была половина третьего, даже больше. Меня уже покидали последние силы.

— Вот так, если в общих чертах, — подытожил сивуч и невозмутимо допил совсем уже холодный чай. — Надеюсь, мои объяснения не были чересчур сбивчивыми?

— Насколько я смог понять, вы ждете от меня каких-то пожертвований.

— Моральной поддержки! — поправил меня сивуч.

Я вытащил из бумажника две тысячеиеновые банкноты и положил перед сивучом.

— Простите, что так мало, но сейчас большего не имею. Завтра страховой взнос, газетная подписка…

— Что вы, что вы! — замахал руками сивуч. — Это ведь символически, сколько сможете…

После его ухода я обнаружил на столе тоненький "Вестник сивуча" и фирменную наклейку. Наклейка содержала изображение сивуча и подпись: "Метафорический сивуч". Не зная, как с ней поступить, я налепил ее на лобовое стекло красной Сэлики, которая без разрешения припарковалась в нашем дворе. Сработана наклейка была на совесть — думаю, владельцу Сэлики пришлось здорово помучиться, чтобы ее отодрать.

День тюленя

Перевел Дмитрий Коваленин

В час пополудни ко мне заявился тюлень.

Я только что перекусил и раскуривал сигарету, когда он пришлепал. "Дин-дон!" — пропел мне звонок в прихожей. Подхожу к двери, открываю, смотрю — тюлень. С виду — ничего примечательного. Обычный тюлень, каких пруд пруди. Ни тебе темных очков, ни костюма-троечки, как в каком-нибудь цирке. Хотя, должен сказать, все тюлени похожи на китайцев семидесятых годов.

— Позвольте представиться! — сказал мне тюлень. — Если вы не заняты, и я не нарушаю никаких ваших планов — нельзя ли мне вас немного побеспокоить?

— Да нет, в общем… Не то чтобы очень занят… — пробормотал я, смутившись. В этих тюленях я всегда ощущаю какую-то робкую незащищенность, которая заставляет меня смущаться с ними сверх всякой необходимости. Вечная история. С каким бы тюленем ни встретился.

— Если это возможно… Не могли бы вы уделить мне десять минут?

Я машинально взглянул на часы. Хотя никакой нужды следить за временем не испытывал.

— Я вовсе не задержу вас! — словно прочитав мои мысли, очень учтиво добавил тюлень.

Все еще в замешательстве я пригласил тюленя в комнату, налил стакан холодного ячменного чая и протянул ему.

— Право, не стоит так беспокоиться! — сказал на это тюлень. — Я уже совсем скоро пойду…

Проговорив это, он взял у меня чай, с явным удовольствием выдул полстакана, после чего достал из кармана пачку «Хайлайта» с зажигалкой и закурил.

— Однако, жара не проходит! — заметил он.

— Да уж…

— Хотя по утрам-вечерам уже чуть полегче…

— Ну, все-таки сентябрь на дворе…

— М-да… Вот и юниоры бейсбольный сезон отыграли… И у профессионалов «Гиганты», ясное дело, опять всех побьют. И уже как бы ничего интересного…

— И не говорите.

Тюлень со знанием дела покивал головой — и окинул взглядом мое жилище.

— А вы, простите, один тут живете?

— Жена в путешествие уехала, нескоро вернется.

— О-о! Муж с женой отдыхают врозь… Ловко вы это придумали!

И он радостно захихикал.

В общем, я сам во всем виноват. Напиваться можно хоть до зеленых чертей — но дарить свою визитку тюленю, подсевшему к тебе в баре на Синдзюку, не следует никогда. Это знают все. И никто — ни один нормальный человек — тюленю своей визитки дарить не станет.

Впрочем, я не хочу, чтобы меня понимали превратно. Неприязни к тюленям я не испытываю. Наоборот — не могу найти ничего, за что бы я их ненавидел. Конечно, если бы мне сказали, что моя родная сестра выходит замуж за тюленя, я бы, пожалуй, немного расстроился — из чисто эстетических соображений. Но спорить с пеной у рта не стал бы. Если двое любят друг друга — пускай, кому от этого плохо? Вот примерно так я к тюленям и отношусь.

Однако визитка, подаренная тюленю — это проблема совершенно иного свойства. Как известно, тюлени живут в огромном океане с совершенно иной, океанской системой символов. Если А у них символизирует В, а В символизирует С, то уж С символизирует А и В вместе взятые. Приблизительно так. И все отношения между тюленями в тюленьей общине строятся именно по принципу такой вот пирамиды, а точнее — по принципу хаоса. На вершине же пирамиды, если не сказать — в сердцевине ее, и располагается самый важный тюлений символ: Визитная Карточка.

Вот почему в портфеле у каждого тюленя — толстенное портмоне, набитое визитками до отказа. Толщина портмоне и определяет положение хозяина в тюленьей общине. Как у тех птиц, уж не помню какой породы, что всю жизнь собирают бисер: кто больше собрал, тот главней.

— Несколько дней назад вы подарили моему приятелю визитную карточку, — сказал тюлень.

— Да? А-а… Возможно, — произнес я рассеянно. — Наверное, пьян был, ничего не помню.

— Тем не менее, он очень обрадовался.

Стараясь не поддаваться на провокацию, я молча прихлебывал чай.

— Собственно, я потому и осмелился так внезапно навестить вас с небольшой просьбой… Мне, право, ужасно неловко, но… Раз уж нас связала ваша визитная карточка…

— С какой же просьбой?

— О, сущие пустяки… Нам бы хотелось, чтобы Сэнсэй оказал символическую поддержку существования тюленей.

Своих собеседников тюлени частенько называют сэнсэями.

— Символическую поддержку?

— Ах, я совсем забыл!

Он полез в саквояж, извлек оттуда собственную визитку и протянул мне.

— Вот. Прошу любить и жаловать… Там все написано.

— "Председатель Комитета по проведению Дня Тюленя", — прочел я на визитке.

— Я полагаю, вы уже достаточно слышали о таком событии, как День Тюленя?

— Ну, в общем… — промямлил я. — Слыхал в разговорах…

— День Тюленя — чрезвычайно важное, в каком-то смысле — символическое событие для всех тюленей. И, уверяю, вас, не только для тюленей — но и для всего мира в целом!

— Что вы говорите!..

— Дело в том, что сегодня на свете осталось катастрофически мало тюленей. Однако несмотря ни на что — да-да, несмотря ни на что!.. — мой гость выдержал очень вескую паузу и с силой ввинтил в стеклянную пепельницу окурок "Хайлайта", — Несмотря ни на что, тюлени по-прежнему являются одной из важнейших составляющих в психологической организации мироздания!..

— Вот об этом я, признаться, еще ни разу…

— И потому наша цель, — перебил он меня, — это Тюлений Ренессанс! Возрождение тюленей — и Возрождение всего мира в целом! И сегодня как никогда мы прилагаем все усилия, чтобы День Тюленя — до сих пор такое камерное, кулуарное событие, — претерпел поистине революционные изменения и начал наконец выполнять свою великую Миссию на Земле!..

— Да-да, я вас очень хорошо понимаю… Что же конкретно требуется от меня?

— …Разумеется, любой праздник — это всего лишь праздник. Шумный, веселый, который и проводят-то больше по привычке — дань традиции! Но истинный смысл этого Дня Осознания Нами Самих Себя — как раз в том, чтобы поддержать Традицию и в очередной раз подтвердить самобытность тюленьего существования. Празднование Дня Тюленя — это наша акция подтверждения собственного бытия.

— Акция подтверждения?

— Если угодно — Великое Дежа-вю!!

Мало что понимая, я с готовностью закивал головой. Стандартный тюлений приемчик — вот так забалтывать собеседника. Ладно, черт с ним. Все-таки зла никому не желает, а хочет поболтать — так и пусть его…

Когда тюлень закончил болтать, на часах перевалило аж за полвторого, и я чувствовал себя как выжатый лимон.

— Вот, примерно так! — подытожил тюлень, совершенно неожиданно угомонился и с кротким видом допил оставшийся чай. — Я надеюсь, теперь вы представляете данную проблему во всей ее полноте…

— То есть, речь идет о пожертвованиях?

— О моральной поддержке, — мгновенно поправил меня тюлень.

Я достал из бумажника две тысячеиеновые банкноты и положил перед ним на стол.

— Уж извините, что так немного — больше сейчас просто нет. С утра заплатил страховку, на газеты подписался, и вот…

— О, что вы, что вы! — замахал он на меня плавниками. — Главное — что от души…

Спровадив тюленя, я обнаружил на столе толстенный журнал "Тюлений Вестник" и красочную наклейку — тюленья физиономия с надписью: "Метафорический Тюлень". Совершенно не представляя, что делать с наклейкой, я в конце концов налепил ее на лобовое стекло красной пижонской «селики», что нелегально парковалась прямо у меня под окном. Наклейка прилипла вмертвую — могу спорить, хозяин «селики» проклял все на свете, отдирая ее.