Счастье за диваном

Глава 4

Чтобы собрать троих детей, ушло ровно в три раза больше времени, чем на одного. Не знаю, как справляются воспитатели в детских садах с оравой в двадцать, а то и больше человек. Святые люди — не иначе.

Надевая шапку Веронике на голову (Сашку и Катю я выпроводила в подъезд, чтобы не толпиться в прихожей), я убрала ее чёлку со лба и выпустила косички вперёд. Затем натянула снуд и поднялась на ноги, довольная результатом, но не временем, которое было потрачено.

— Вот так, а теперь варежки доставай, и пойдем.

Она сунула свои ручки в карманы, и детское личико в мгновение стало озадаченным. Ладошки явились обратно на свет без добычи.

— Потерялись. — Её голос звучал очень грустно.

Девочка сжала свои пальчики и разжала снова, словно показывая, что ничего не выйдет и ладошки на морозе обязательно замёрзнут. Но идти-то было недалеко, так что едва ли это возможно, и всё же… Поразмыслив пару секунд над этой неурядицей, я махнула рукой.

— Не расстраивайся, Вероника. У тёти Насти дома всегда есть запасные варежки. — Я подмигнула и, скинув угги, бросилась в большую комнату к одному из контейнеров.

Вообще, варежки я вязать не очень любила, а детские так и тем более. И всё же было у меня две или даже три тестовые пары, в которых я то ряд в рисунке пропускала, то большие пальцы на разной высоте выстраивала. Я вовсе не как тот самый сапожник без сапог, и возможности протестировать свои изделия на себе или сыне (и даже на брате) я никогда не упускала.

У Вероники был бело-розовый комплект из шапки и снуда, и подобрать для нее что-то в цвет я не могла. Пришлось ориентироваться на размер. Самыми маленькими были варежки из зелёной пряжи с вплетениями нитки мохера. Теплые и пушистые. Узор на них «поехал» с пятого ряда, и вместо ромбов получился кавардак. Лежали уже года два — на продажу не годились, а распускать жалко, так много времени на них потратила.

И вот же, пригодились.

— Держи. — Я протянула находку Веронике, которая тут же стала натягивать их на свои ладошки.

— Спасибо, тетя Настя. — С этими словами она вышла из квартиры, где недовольная Катя уже причитала о том, почему мы так долго. И дальше всей толпой мы погрузились в лифт, который доставил нас на первый этаж.

На улице творилось волшебство. Сказочные крупные хлопья, такие большие, что казалось, одной снежинкой можно залепить глаз, падали с неба, закручиваясь в причудливые танцы. Такого снегопада в этом году еще не было. Снег ложился тяжелыми сугробами, и детвора не спешила уходить по домам, пока не налепит удовлетворительное количество снеговиков и укреплений. С одной стороны шла войнушка, с другой — соорудили снежно-ледяную горку, а с третьей приделывали морковный нос к очередному красавцу из трех белых снежных шаров и палок.

— Горка!

Вероника с восторгом смотрела на тех детей, которые скатывались вниз с визгами и криками, затем поднимались на ноги и, загребая охапки снега в свои сапоги, неслись в очередь, чтобы повторить подъём и спуск. Честно говоря, если бы не обстоятельства, я бы и сама с удовольствием сейчас забралась на это чудо и прокатилась на ледянке, но у нас определённо была цель — довести девочек до дома и вернуть их родителям.

— Я хочу на горку! — в противовес моим мыслями малышка указала зелёной варежкой в нужном направлении.

Я вздохнула.

— Вероника, давай мы сначала отведём вас с сестрой домой, а завтра вы придёте и покатаетесь. Горка не растает, а ломать её точно никто не решится. — Я старалась быть твёрдой и убедительной, но в свете уличный фонарей, мигающих в окнах от первого до десятого этажа гирлянд и под натиском метели я сдалась.

И буду гореть в Аду.

Это было плохое решение, стоило проявить больше стойкости, но разве можно отказать ребёнку, который смотрит на тебя так невинно. Вероника едва ли понимала, в какой панике сейчас находятся родители. А я понимала, но не смогла противостоять ее просящему взгляду.

— Только один раз, — едва успела крикнуть я в спину убегающему вслед за девочкой Сашке и нахмурилась от собственной слабости и глупости.

— Не переживайте, ей никто не может отказать. Даже папа. — Катя предприняла попытку меня успокоить.

Поэтому я и решилась задать следующий вопрос.

— Ты уже несколько раз сказала только про папу. Я не хочу показаться любопытной, но вы живёте только с ним?

В ответ девочка лишь кивнула. Моё любопытство возросло, но всё же я постаралась подавить его в зародыше и не дать еще большему количеству неуместных вопросов вырваться наружу.

Если у девочек был только папа, то существование няни было вполне логично. Жаль, что между ними произошла эта неприятная ситуация. Хоть это и не моё дело. Совсем.

Вероника и Сашка, счастливые и довольные, подбежали к нам после своего фееричного парного проката с горки, и мы наконец-то выдвинулись в сторону, которую девочки указали.

Идти действительно было не долго. Их дом располагался сразу за нашим, и мы быстро нашли нужный подъезд. Катя достала ключ, пропуская всю компанию внутрь к лифту. Жили они на пятом этаже, в квартире номер двадцать три. Эти цифры-мелочи я запоминала автоматически — просто привыкла к подсчёту петель и рядов.

Подойдя к двери, девочки замерли на месте и неуверенно переминались с ноги на ногу.

— Катя, у тебя же ключ в кармане. Попробуй открыть.

Она послушно сунула его в скважину, но провернуть не удалось. Значит, дома кто-то был. «Какая удача!» — подумала я и нажала на звонок. Рано радовалась.

Дверь открыла шикарная высокая блондинка с остатками красной помады на губах и едва размазанной тушью под глазами.

— Вот вы где, мелкие негодницы, — взвизгнула она словно сирена, и девочки спрятались за моей спиной, вцепившись пальцами в пуховик.