Щёлк!

Глава 39

Вооружённые люди в масках красного черепа продвигались по полям около «Городка» -- небольшой деревни на пятьдесят домов, раскиданных по оба берега мелкой чистой речушки. Двести человек – не больше. Достаточно большой кусок, чтобы отхапать всех без потерь и без беглецов. Лернер и Гипсокартон понимали, что уложить всех, по завету Отца, скорее всего, не получится. Эта бойня будет иметь огромные последствия для их культа. Дел подобных масштабов они не совершали уже лет пятнадцать… Спецслужбы сразу навострят уши, засунут свой нос особенно глубоко. Тут важно даже не перебить всех – а совершить акт устрашения. И, конечно же, раздобыть Книгу Знания. И при всём этом не оставить для ФСБ слишком много зацепок.

-- Их наверняка уже пасут, -- тихо сказал Гипсокартон Лернеру, когда группа подошла к краю деревни.

-- В смысле?

-- В прямом. Службисты. Это открытая околосекта. Подозрительная ячейка вне официальной религии.

-- Я тоже думал об этом…

-- И чё придумал?

-- В рядах сектантов тоже могут быть агенты. Но на это всё вцелом насрать. Мы же их всех прикончим, и вряд ли в окрестностях стоит броневик со спецназом, чтобы нас всех остановить.

-- Правильный настрой, -- буркнул Гипсокартон. – Тогда начинаем.

-- Да…

Гипсокартон поднял руку вверх, обращая на себя внимание бойцов. Сигнал к действию. Затем включил прибор ночного видения. И побежал через огороды и дворы вперёд, так быстро, как мог… Следом за ним двинулась только девушка со снайперской винтовкой -- Виктория.

Остальная группа разделилась на «двойки» и рассыпалась по местности, медленно окружая поселение. Мало бойцов, чтобы окружить всё толково. Поэтому решили занять наиболее вероятные точки бегства и выгодные для боя позиции. Дороги, деревянный мост через речку, соединяющий обе части деревни, холм на окраине… Снайперша залезла на водонапорную башню – оттуда просматривалась практически вся деревня, теперь главная её задача – никого не упустить. И никого не подпустить – если нагрянут гости. А так же координировать продвижение «двоек» и сообщать об опасностях.

Собаки лаяли и скулили недолго. Быть может, никто даже не понял, что происходит нечто подозрительное. Гипсокартон стрелял метко, с глушителем.

Потом выдвинулась двойка Лернера – на штурм дома лидера секты – Константина. В его доме могло храниться оружие, поэтому нельзя было допустить собраться с мыслями его обитателям – иначе кропотливый штурм…

-- Здравствуйте, добрый человек. Вам чем-то помочь? – послышался приглушённый голос мужчины. Гипсокартон, кажется, допустил оплошность, раз уж его заметили скорей, чем он успел выстрелить.

Однако повторно голос не послышался.

Лернер со своим напарником приближались к хоромам Константина, а Гипсокартон уже подобрался к высокой центральной постройке из камня, с замысловатой архитектурой. Постройка резко выделялась на фоне избушек. Стало понятно, что проектировщик знаком с Иными Пространствами не понаслышке… У её дверей спал коренастый мужичок. Сторожил. Гипсокартон не стал тратить патроны и просто переломал мужичку шею, едва тот раскрыл глаза.

-- Красиво работаешь, -- в наушнике послышался прокуренный голосок Виктории.

-- Следи за округой, а не за мной, дура, -- ответил Гипсокартон. – Со своей работой я справлюсь сам.

-- Извини, засмотрелась на твой зад.

Гиспокартону никогда не нравились эти подкаты от воинственной ветеранки-ЧВКашницы. Особенно сейчас, когда он на взводе.

Дверь в постройку вполне ожидаемо оказалась заперта. Гипсокартон вытащил из кармана «бомбочку».

-- Придётся пошуметь, -- сообщил он по микрофону.

-- Шуми, -- ответил Лернер. – Все на позициях. Можно начинать.

Через несколько секунд грохнуло и дверь вылетела из петель.

-- Штурмуем, -- сказал Лернер, разбил окно и запрыгнул внутрь дома Константина с удивительной для жирдяя ловкостью.

Гипсокартон осторожно вошёл в постройку, осмотрел углы, проверил, нет ли растяжек… Это он, конечно, перебарщивает с осторожностью. У сторожа ведь даже ружья с собой не оказалось.

На резном столе посреди единственной комнаты лежала книга. Она самая. Та книга, за которой их культ гоняется уже много лет… Книга, которая казалась решением всех проблем. Книга, ведущая к всеобъемлющему знанию, к огромной власти.

Снаружи уже слышались выстрелы…

Кожаный переплёт, фрактальные символы на обложке. Древняя книга. Захотелось открыть её тут же. Прочитать. Прикоснуться к истине. Но Гипсокартон только лишь закинул её в рюкзак и двинулся обратно.

-- Книга у меня, -- сообщил он остальным и пустился бежать.

-- Отлично, -- ответила Виктория. – Я прикрываю.

В окнах загорался свет. Обеспокоенные жители выглядывали на улицу. Они понимали, что полиция может в любой момент устроить визит по любому сфабрикованному делу. Но вряд ли подозревали, что на них могли объявить охоту другие сектанты, гораздо зубастее всех их вместе взятых.

Громила разбивал очередями окна домов, забрасывал внутрь гранаты и бежал дальше… Взрывы сменялись криками ужаса, воплями, хрипами…

Гипсокартон без препятствий покинул «городок» и скоро вернулся к фургону.

-- Всё в порядке? – спросил обеспокоенный писатель.

-- В полном, -- буркнул в ответ Гипсокартон. – Вылезай.

Громила вытащил из фургона мотоцикл. Очкарик вышел из фургона.

-- Что ты делаешь? И где остальные…

-- Остальные заняты важными делами. А нам с тобой нужно валить. И не рисковать.

В деревне щёлкали выстрелы. Кто-то рыдал.

-- Ты их кинул?...

-- Нет. Нам нужно вывезти Книгу и доставить её Отцу. Потому что спецоперация может пойти не по плану. И потерять Книгу снова – непозволительно. Садись, -- ответил Гипсокартон и завёл двигатель. – Быстрее.

Писатель уселся сзади, и они рванули по пыльной грунтовой дороге в ночь…

***

Спецоперация шла очень гладко. Лернер убил всех в доме Константина, а самого лидера секты сковал наручниками, вывел во двор и поставил на колени.

-- Что вам нужно… -- простонал тот.

-- Смерть еретиков, -- коротко ответил Лернер.

-- Вы пришли за Книгой? – спрашивал Константин. – Мы могли бы отдать её вам и без всякого кровопролития… Не убивайте моих людей. Берите, что хотите. Но не нужно никого убивать, прошу…

Лернер хорошенько зарядил Константину по лицу, отчего тот со стонами свалился на землю.

-- Ты ошибаешься, папаня, -- сказал Лернер. Глаза жирдяя наливались нездоровым животным блеском. – Ещё как нужно!

-- Вооружённые с севера, -- раздался голос Виктории. – Четверо с дробовиками.

-- Понял, -- ответил Лернер. – Остальные – входим в деревню. Убивайте всех местных. Но не сильно увлекайтесь. Мне нужны пленные! Для удовольствия… А ты, Вика, разберись с теми четырьмя. И следи, чтоб никто не удрал!

-- Поняла.

Виктория быстро расправилась с вооружённой группой. А больше никто в деревне оказать сопротивления не мог…

«Двойки» вошли в городок. И на целых полчаса деревня стала филиалом ада.

Сначала жители думали, что это полиция и поэтому пытались сдаться. Но очень скоро они осознали, что их пришли не арестовать. Их пришли убивать. И тогда люди ломились через огороды к лесу, безуспешно пытались скрыться от снайперских пуль, прыгали в реку и тонули, раненные. Дома горели, взрывались баллоны с пропаном. Культисты не жалели никого. А детей и женщин старались поймать, по приказу Лернера.

Скоро стрельба утихла. Лишь изредка Виктория выщёлкивала притаившихся по тёмным углам и кустам, за стогами сена. Раненные пытались уползти, оставляя за собой кровавый след.

Основное действо переместилось к хоромам Константина, куда культисты отвели с три десятка хнычущих пленных.

-- Прекратите это безумие, люди… -- молился Константин, стоя на коленях. – Не нужно омрачать свои души ужасными поступками… Мы ещё можем договориться!

-- Не можем, -- отвечал Лернер с ухмылкой, полной наслаждения. Он чувствовал власть. Чувствовал себя вершителем судеб. Не зря Отец назначил его своим палачом. Это было его призвание… Лернер обратился к пленным. – Минуточку внимания! Эй! Хватит скулить! Это, между прочим, последнее, что вы видите в своей жизни!

Но толпа не успокоилась. Тогда жирдяй вскинул автомат и в упор расстрелял старую женщину, высадил в неё весь рожок. Кто-то завыл.

-- Если не заткнётесь! – заверещал Лернер. Он не любил, когда ему не повиновались. – Я буду расстреливать так КАЖДОГО! Пока вы наконец-то не заткнётесь! Я всё равно добьюсь своего! Так что заткнитесь! ЗАТКНИТЕСЬ!!!

Через несколько секунд вопли стихли. На него смотрело так много глаз, полных ужаса… И это заводило. Лернер расплывался в блаженстве.

-- Прекратите… -- простонал Константин.

-- Это всё по твоей вине, между прочим, -- сказал Лернер. – Все сегодняшние смерти! Это ты украл Книгу! И ты подставил всех этих людей. Твои руки – по локоть в крови.

-- Я несу людям мудрость. Я несу людям благодать…

-- Ты несёшь людям ложь. Только наш Отец знает, как правильно воспользоваться Книгой.

-- Забирайте Книгу. Только отпусти моих людей…

-- Твоих людей? ТВОИХ? – улыбка вдруг исчезла с лица жирдяя. Он медленно подошёл к Константину и склонился, заглянув тому прямо в глаза. – Что ты только что сказал? Ну-ка повтори…

-- …Отпусти моих людей… Пожалуйста…

Лернер вдруг пришёл в бешенство. Одним удивительно техничным ударом ноги он сбил Константина на землю. А затем замахнулся автоматом, словно дубиной и стал лупить того со всей силы по лицу. Руки Константина были связаны за спиной, поэтому бедняге оставалось только пытаться уклониться…

-- ТВОИ ЛЮДИ? ТВОИ?!!

Лернер замахивался снова и снова, разбивая лицо Константина.

-- ЗДЕСЬ БОЛЬШЕ НЕТ ТВОИХ! ОНИ ВСЕ ПРИНАДЛЕЖАТ МНЕ! И Я БУДУ ДЕЛАТЬ С НИМИ ВСЁ, ЧТО ЗАХОЧУ!

Лицо Константина превратилось в кровавое варенье. Контуры лица сгладились до неузнаваемости. Когда жирдяй закончил, лидер едва шевелился и был похож на раздавленное насекомое.

-- Ты демон! – выкрикнул кто-то из толпы. Какой-то маленький мальчик. Лернер лишь посмеялся. Он чувствовал себя слишком хорошо, чтобы расстраиваться из-за какого-то щегла, которому осталось жить от силы – один час.

-- Да! – ответил жирдяй. – Я самый страшный демон! И я хочу увидеть, как вытекают ваши вспоротые глаза! Как вылезают ваши кишки! И как матери рыдают по своим разодраным в клочья детям! Да-а!...

Лернер закатил глаза, словно в припадке.

Но я справедливый! СПРАВЕДЛИВЫЙ ДЕМОН! Я дам некоторым шанс! И поэтому я предлагаю вам всем сыграть в одну интересную игру!

В толпе кто-то пёрнул жиденьким от страха. Наверняка, чтобы разрядить немного напряжённую атмосферу.