Секретарша на батарейках

ГЛАВА 6

Представление началось в два часа ночи. До тех пор по коридору постоянно кто-то шастал. На первом этаже тоже долго не ложились, и Марина все это время сидела, как на иголках, плотно задернув шторы и забаррикадировав дверь тумбочкой. Ни замков, ни защелок здесь не имелось, поэтому приходилось принимать собственные меры безопасности.

Наконец все затихло. Марина выглянула из-за шторы и поежилась. В абсолютно пустом небе прямо напротив окна торчала луна — она была такой круглой и сытой, словно слопала все звезды и закусила тучками. «Полнолуние! — содрогнулась Марина. — Хороший знак или дурной?»

Действовать надо было в любом случае. Она отвернула край одеяла, положила возле подушки кусочек капустного листа и вытащила хомяка из коробки. Марина очень боялась, что, почувствовав свободу, хомяк удерет, но он оказался совершенно индифферентным и страшно прожорливым — немедленно схватил капусту и принялся за еду.

Марина же, нарядившись в шелковый халатик, оттащила тумбочку в сторону, выскользнула в коридор и начала скрестись в соседнюю дверь. Прошло не меньше двух минут, прежде чем она открылась. У появившегося на пороге Юрия на губах застыл вопрос. Вернее, он не застыл — он просто не успел с них слететь, потому что Марина его опередила.

— У меня в кровати мышь! — тоненьким жалобным голоском поведала она и проскользнула в его комнату так ловко, что он не успел и глазом моргнуть.

— И что? — спросил этот болван, закрыв за ней дверь. — Посему вы хотите у меня переночевать?

— С чего вы взяли?

— Тогда зачем вы пришли?

— Чтобы вы сделали что-нибудь! Спасли меня! — пояснила она, переступая босыми ногами по полу.

— И как вы представляете себе процесс спасения? Я должен стрелять в вашу мышь из пистолета, как поручик Ржевский?

— А у вас есть пистолет? — немедленно оживилась Марина. Пистолет, по ее мнению, пришелся бы весьма кстати. В связи со сложившейся в доме обстановкой.

— Я говорю образно. Кстати, как мышь туда попала, в вашу постель?

— Откуда я знаю? — воскликнула Марина, начиная раздражаться. — Как они попадают в пакеты с мукой, в коробки с овсяными хлопьями?

— Я, знаете ли, не зоолог.

— Мужчине не обязательно быть зоологом, чтобы спасти женщину от мыши!

— Вы предлагаете мне в третьем часу ночи заняться отловом грызунов в вашей спальне?

— Почему бы нет? — интимным тоном спросила Марина и посмотрела ему прямо в глаза.

— А! Теперь я понял! — азартно хлопнул себя по лбу Юрий.

— Что?

— Вот каким образом Аркадий разбил окно вашей спальни в коттедже! Похоже, мыши следуют за вами по пятам.

— Ничего вы не поняли! — рассердилась Марина. — Когда я той ночью вышла из кладовки, Аркадий уже расколотил и люстру, и окно. И вообще — они пришли вчетвером.

— Наверное, было весело.

— Послушайте! — возмущенно сказала Марина, опасаясь, что, пока они препираются, хомяк съест капусту и удерет. — Вы будете меня спасать или нет?!

— А что я за это получу? — спросил он, обратив, наконец, внимание на ее довольно-таки откровенное одеяние.

— Ну… Как может отблагодарить женщина мужчину? — кокетливо сказала Марина, впервые за все время разговора почувствовав почву под ногами. — Я вас поцелую.

— Надо же! — делано восхитился Юрий. — Вы даже готовы пережить мой отвратительный мокрый язык?

— Простите?

Марина посмотрела на него остановившимися глазами, хотела что-то ответить, да так и осталась стоять с открытым ртом.

— Ну что, что? Не вы ли говорили мне прошлой ночью, что не можете больше видеть мою отвратительную морду! А? Так как?

— Да вы что?! Подумали, что это я с вами разговаривала?! — ахнула Марина.

— А с кем же еще? Сад, знаете ли, не кишит кавалерами в темное время суток! Я хорошо видел, что никто не стоял в очереди в сарай, чтобы полюбезничать с вами!

— Я разговаривала с собакой! — запальчиво возразила Марина, сообразив, почему Юрий был с ней сух в последнее время. — С Бароном! Я увидела его в кустах и заперлась в сарае.

— Не было там никакой собаки! Это вы сейчас придумали, чтобы я перестал злиться и пошел ловить вашу вшивую мышь!

— Мыши не бывают вшивыми!

— Вам лучше знать, вы по ним большой специалист.

— Прошу вас! — простонала Марина. — Выслушайте меня! Барон вошел в калитку, добежал до угла дома, увидел меня и весь так вытянулся.., в струнку. Я очень испугалась. Вы же знаете, как я его боюсь!

— Знаю, — слегка оттаял Юрий.

— Вы ведь даже голоса не подали! — укорила его Марина.

— Я должен был гавкнуть?

— Как глупо. Я подумала, что это Барон дышит под дверью.

— Да? — пробормотал Юрий. — На самом деле дышал я.

— Вы все приняли на свой счет! — ужаснулась Марина.

— Сказать по правде, — признался тот, — я пережил не лучшие минуты в своей жизни.

Они некоторое время таращились друг на друга. Наконец Юрий спросил:

— Ну, что будем делать с мышью?

— Она, наверное, уже убежала, — сказала Марина. — Но мне все равно не хочется возвращаться.

— Может быть… — начал Юрий.

И в этот самый миг где-то поблизости раздался короткий женский вскрик — такой страшный, что у Марины волосы стали дыбом. Она посмотрела на Юрия, Юрий посмотрел на нее, и они вдвоем выскочили из комнаты. Похоже, что, кроме них, никто ничего не слышал — в коридоре было тихо-тихо. Только дверь в комнату Марины оказалась приоткрыта, хотя она закрывала ее, уходя.

— Это здесь! — шепотом сказала она Юрию.

Тот подкрался к двери и рывком распахнул ее. Марина немедленно выглянула у него из-за спины. Там было на что посмотреть! На комоде на четвереньках стояла Алла и круглыми глазами смотрела на хомяка, который сидел посреди комнаты на заднице и что-то сосредоточенно уписывал.

— И не стыдно вам было, — хмыкнул Юрий, обращаясь к Марине, — заставлять страдать маленького мальчика? Вы украли его любимца.

Марина подняла к нему лицо, покраснела и призналась:

— Я подбросила ему записку.

— Да? И что же вы в ней написали? «Я жив, скоро вернусь. Твой Хомка»?

— Ха… — сказала Алла с комода дрожащим голосом. — Ха…

— Она что, смеется? — шепотом спросила Марина у Юрия.

— Засмеешься тут, — пробормотал тот. — Что, Алла? Что такое?

— Хо… Хо-мяк! — выговорила та и пальцем показала на Хомку.

— Да, Алла, это — хомяк, — совершенно серьезно ответил Юрий. — Ты можешь слезть на пол. Хомяки не нападают на людей, даже когда сбиваются в стаи.

Вдвоем с Мариной они помогли ей спуститься. Хомяк был схвачен и водворен в коробку. Устав от людей и их глупости, он зарылся в скомканный платок и затих.

— Почему ты оказалась на комоде? — продолжал допытываться Юрий. — В Марининой комнате?

Алла уже почти что плюхнулась на кровать, когда он схватил ее за руку.

— Осторожнее! Там.., гм.., помет.

— Я всегда знала, — пробормотала Марина, — что капуста хорошо влияет на пищеварение.

Алла, наконец, взяла себя в руки настолько, что смогла выговорить:

— У меня был разговор к Марине.

— А теперь куда он делся? — спросил Юрии.

— Кто?

— Разговор! Почему он — был? Марина тут стоит. Пожалуйста — разговаривай. Я могу уйти.

— Не уходите! — попросила Марина и повернулась к Алле:

— Можно ему остаться? У меня от него секретов нет.

Алла посмотрела на Юрия исподлобья и потребовала:

— Поклянись, что ничего не расскажешь Аркадию.

— О! — вместо того чтобы клясться, оживился тот. — Видно, это что-то интересненькое.

Марина немедленно ткнула его локтем в живот, и он оскорбленно замолчал. Впрочем, Алла даже внимания не обратила, что он не стал клясться.

— Я пришла поговорить насчет той записки. Вы ведь могли что-то разнюхать и подумать про меня самое ужасное.

— О чем это она? — спросил Юрий у Марины. — Какая записка?

— Сейчас Алла все объяснит. Пожалуйста, Алла, объясните с самого начала, я ведь тоже знаю только.., детали.

Алла некоторое время ломала пальцы, потом сделала глубокий вдох и бухнула:

— Роман меня шантажировал!

— И тебя шантажировал, — пробормотал Юрий. — Ну у него и аппетиты! Были.

— Вернее, он шантажировал даже не меня, а… Ну, почти меня. В общем…

— У тебя что, тоже есть любовник?!

— Что значит — тоже? — насторожилась Алла. — У кого еще есть?

— Неважно. Кто он? — грозно сдвинул брови Юрий и тут же получил от Марины очередной тычок. Немедленно разгладил лоб и спросил сладким голосом:

— Скажи нам, Алла, кто он? Мы ему ничего не сделаем!

— Шофер твоего брата, — вздохнула Марина, чувствуя, что если не поможет Алле, то разговора не получится.

— Эта падла лысая?! — взревел Юрий, и обе дамы зашикали на него: «Ш-ш-ш!», словно пытались сбить маленькое пламя.

— Можно подумать, твой брат — эталон супружеской верности!

На щеках у Марины появились малиновые кляксы, а Юрий немедленно согласился:

— Не эталон.

— Тогда молчи и слушай! — Алла взяла более резкий тон. — Некоторое время назад, еще в Москве, Роман увидел нас с Вовой. Он все сразу просек, но сделал вид, что ничего не понял. Я подумала, что он молчит по-родственному, никакой пакости от него не ожидала. И вдруг… Уже тут, когда мы с Вовой приехали. Роман неожиданно активизировался. Я прямо чувствовала, что он замыслил какую-то гадость! Глаз с него не спускала. И заметила, как однажды перед обедом он подложил Вове в салфетку записку. Я сразу поняла, что он ничего хорошего в ней не написал. Мне не хотелось, чтобы Вова ее увидел. Я ее незаметно взяла…

— Не так уж и незаметно, — перебила Марина. — Я же заметила.

— Да-да, — кивнула Алла. — Марина заметила и, не разобравшись, в чем дело, умыкнула записку у меня прямо из-под носа.

— Неплохо, — похвалил Юрий. — Чтобы у тебя умыкнуть, надо постараться. Теперь я понял, за что твой Вова мутузил Романа. Ты ему рассказала?

— Мне пришлось. Я боялась, что Роман повторит попытку, и Вовина реакция будет непредсказуемой.

— Так, может, это он его.., пришиб вазой? — спросил Юрий.

— Да ты что?! Вовка — не убийца! Но все эти дни, — продолжала Алла, — меня мучил вопрос, что Марина обо всем этом подумала!

— Я не успела прочитать записку, — призналась та.

— Как это?

— Не успела, и все. Мы пошли с Валерием Леопольдовичем в его кабинет, я схватила книгу, здоровую такую — «Страна филателия», — и сунула записку туда. И в тот же миг явились вы с целой компанией людей. Я поставила книгу на полку и ушла. А когда вернулась, ее там уже не было.

— И куда же она делась? — напряженно спросила Алла.

Марина уставилась на нее и некоторое время молчала. Потом осторожно призналась:

— Я думала, это вы ее забрали.

— Зачем?

— Я думала, вы догадались, что записка внутри.

— Я не догадалась и книгу не брала.

— Тогда как она оказалась под диваном?

— Подождите-подождите! — остановил ее Юрий. — Не пропускайте важные детали. Не перескакивайте. Вы положили записку в книгу, через некоторое время заглянули в кабинет, но книга уже исчезла.

— Ну да. Я у Валерия Леопольдовича произвела настоящий обыск. Каждый ящик, каждую полку проинспектировала. Книга-то здоровая, она не может затеряться, как какая-нибудь брошюрка. Все было напрасно! Я пришла к выводу, что Алла заскочила в кабинет, схватила книгу и унесла к себе, чтобы там спокойно отыскать записку, вложенную между страниц. И не вернула ее на место.

— Я вообще, — воскликнула Алла, — ни ухом ни рылом!

— И что было дальше? — напомнил Юрий. — Теперь можно про диван.

— Помните, Софья уронила кольцо в гостиной, а я полезла его поднимать? Так вот. Там, под диваном, я увидела эту самую книгу.

— Но почему она там? — удивился Юрий. — Что-то я не очень…

— Да я тоже не очень! — потерла лоб Марина. — То есть я даже не то, чтобы «не очень», а вообще, ну вообще ничего не понимаю! Если не Алла, то кто ее туда засунул? И, главное, зачем?

— Может быть, это твой Вова.., партизанит? — предположил Юрий, повернувшись к Алле.

— Чтобы Вова спрятал книгу под диван?! Не-е-ет, это не в его стиле. В смысле — ему до этого просто не додуматься. Если бы он захотел избавиться от книги, то бросил бы ее в мусорное ведро.

— Потрясный мужик. А теперь записка где? — спросил Юрий.

— Я не знаю, — пожала плечами Марина. — Наверное, ее забрал тот, кто увел книгу у Валерия Леопольдовича из кабинета.

— Кто?

— Вероятно, это был Роман! — догадалась Алла. — Он тоже наблюдал за перемещениями записки, понял, что она попала не в те руки, и постарался ее вернуть.

— А зачем он спрятал книгу под диван? — спросила Марина.

— Да мало ли! Может, его кто-то застал в гостиной в самый неподходящий момент. Он бросил ее на пол, задвинул ногой — и все дела.

— Я сейчас за ней схожу, — вызвался Юрий. — Зачем она там валяется, верно? Мало ли? Может, там еще что-нибудь есть, внутри.

Он выскользнул в коридор и был таков. Марина и Алла встряхнули одеяло и устроились на постели, потому что сидеть больше было негде.

— Вас напугали.., наши скелеты в шкафу? — спросила Алла. — Как это ни стыдно, все они касаются супружеских измен. Все изменяли всем. Мать Аркадия — его отцу, и наоборот.

— И наоборот? — переспросила Марина. — Неужели Иван Леопольдович тоже?..

— Ой, это был такой скандал! Аркадий видел его с одной.., журналисткой. И написал в своем ежедневнике: «Обязательно расскажу матери об отце и корреспондентке, пусть ее не терзают угрызения совести». А Иван Леопольдович постоянно все вынюхивал. Хотел быть в курсе всего! Он зашел в комнату Аркадия, достал из ящика его записи и прочитал. Выдрал из еженедельника лист и устроил ему такой разнос, как будто тот по меньшей мере продал американцам чертеж подводной лодки. Есть и другие.., случаи. Вот Аркадий изменяет мне за милую душу. Это я к тому, что не чувствую себя виноватой. Вы меня понимаете?

Марина не успела ответить, потому что в комнату возвратился Юрий.

— Вот она, ваша книга! — возвестил он. — И как ни странно, записка тоже там.

— Как это? — удивилась Марина. — Почему она там?!

— Вы же сами сказали, что положили ее туда!

— Но ведь первое, что должен был сделать Роман, — это забрать записку! Сжечь ее, разорвать, уничтожить.

— Возможно, он решил, что под диваном она в полной сохранности. Она же не подписана в конце-то концов! Достаточно было спрятать книгу.

— Спрятать книгу… — эхом повторила Марина и внезапно выпрямилась, как это сделала бы воспитанная в строгости девица, при которой джентльмен некрасиво выругался. Глаза у нее при этом полыхнули сухим огнем.

— Что это вы? — испугался Юрий. — Так.., напряглись?

— Подождите, подождите! — остановила его она. — Спрятать книгу! Книгу, а не записку. Вот оно! Тот, кто прятал, вообще не знал, что внутри какая-то там записка. Она ему была без надобности.

— Кому? — осторожно спросил Юрий.

— Убийце!

— Так вы думаете, Романа все-таки убили?

— И вашего отца тоже. Какая я была дура!

Правда выплеснулась на Марину, словно ведро холодной воды. Все факты и фактики, которые до сих пор беспорядочной кучей лежали в ее памяти, немедленно образовали ясную и четкую картинку.

— И этот рабочий в люльке! — взвыла она. — У меня тогда еще что-то такое шевельнулось в душе… И нашатырь, которым Люба не воспользовалась, когда увидела тело Романа. И цветок, что выпал из петлицы Валерия Леопольдовича! Все, все должно было подсказать мне правду! И фотоаппарат в клумбе! Я подслушала, как Соня вам рассказывала о фотоаппарате.

— Я потрясен, — коротко прокомментировал ее признание Юрий.

— Вы задумывались о том, как можно было это проделать?

— Что проделать? — не понял тот.

— Как можно было забрать фотоаппарат из спальни Софьи и Романа, пронести его через гостиную, полную народу, и засунуть в петунии практически у всех на глазах?

— Действительно! — оживилась Алла. — Как?

— Если бы я тогда еще сообразила! Все так элементарно просто!

— Мы рады, — осторожно сказал Юрий, — что вы сообразили, но не могли бы вы и с нами поделиться? Все-таки нас это немного касается.

Марина вскочила на ноги и забегала по комнате.

— У убийцы есть сообщник. Неизвестное нам лицо. Человек со стороны. Он хорошо законспирирован. Это он похитил.., моего брата. Теперь-то я понимаю, почему Диму до сих пор не убили!

— Откуда вы знаете, что его не убили? — спросила Алла. У нее на языке вертелась тысяча вопросов, которые никак не удавалось вставить в Маринин монолог.

— Они заставили его мне позвонить! Поэтому он разговаривал так странно.

— Вы сказали, что понимаете, почему его не убили, — напомнил Юрий.

— Им не нужен мертвый частный детектив! — выпалила Марина. — Если бы Дима исчез и не подавал о себе вестей, мы бы с вашей бабушкой подняли на ноги милицию, и афера раскрылась бы раньше времени.

— Частный детектив?! — хором, словно детсадовские дети на репетиции утренника, воскликнули Юрий и Алла. — Афера?!

— Боже мой! — продолжала бурлить Марина. — Дима мне прямо сказал, кто убийца, а я ничего не поняла. Я — идиотка!

— Прекратите посыпать голову пеплом, — строго сказал Юрий. — И скажите, что нужно делать. Потом дорасскажете все остальное. Как мы можем помочь вашему брату?

— Сначала нужно убедиться, что я права, и поймать девчонку за руку. Чтобы она не смогла отвертеться.

— Какую девчонку? — снова хором поинтересовались Юрий и Алла.

— Катю, медсестру.

— Хотите сказать, — недоверчиво переспросил Юрий, — что это медсестра убила моего отца?! Катя?

— И Романа, — кивнула Марина. — А также воткнула нож в меня. По крайней мере, она думала, что в меня.

— Катя? — все еще не верил Юрий.

— Она же тебе русским языком говорит! — рассердилась Алла. — Катя. И как мы можем ее разоблачить?

— Нужно попробовать вот что. Конечно, возможно, план и не сработает, но отчего не попытаться, верно? Ах, почему я не вытащила книжку сразу, как только обнаружила ее под диваном? Эта записка так меня отвлекла! А я ведь тогда могла обо всем догадаться.

— Катя хотела убить тебя только из-за того, что ты «могла догадаться»? — изумился Юрий.

— Конечно, нет. Я еще расспрашивала ее о прежнем месте работе, это тоже Катю насторожило. А также звонила Тане, предыдущей медсестре вашей бабушки. Кроме того, я в любом случае была — как это сказать? — подручной частного детектива. Сначала я ничего не делала, поэтому меня не трогали. А потом я задела их интересы и была приговорена к немедленной ликвидации.

— Так как нам схватить убийцу за руку? — напомнила Алла.

— Дадим ей возможность разделаться со мной тихо и мирно. Сейчас я спущусь и скажу, что у меня мигрень. Попрошу какие-нибудь таблетки. Уверена, она мне даст.., отраву.

— А как она потом отмажется? — засомневался Юрий.

— Но не обязательно же — раз медсестра, то и отравительница. Почему должны подозревать именно ее? Никто же не увидит, как она даст мне таблетки.

— Ну, а потом? — спросила Алла. — Ты что, прикинешься мертвой?

— У меня есть план получше! — ответила Марина. — Ждите меня здесь, я пошла.

Она на цыпочках спустилась вниз и поскреблась в дверь к Анисье Петровне, потому что знала, что по ночам Катя охраняет ее сон. Она и в самом деле спала чутко и почти сразу открыла.

— Катенька! — шепотом сказала Марина, вытянув шею. — У меня такая головная боль, что хоть плачь. Не дадите мне что-нибудь для облегчения страданий?

Катя остро взглянула на нее и тоже шепотом сказала:

— Стойте здесь. Только тихо. Я сейчас.

Через минуту ее пушистая головка снова появилась в дверях.

— Вот, — сказала Катя и протянула две пилюли на салфетке. — Берите! — И перевернула салфетку ей в руку. Бумажку скомкала и сунула в карман. — Выпьете, и все будет нормально. Это убойная вещь.

Поблагодарив ее, Марина некоторое время стояла в гостиной, потом через веранду выбралась на улицу. Пробежала по дорожке к задней калитке и увидела, что в доме Матроскина горит свет. «Слава богу!» — обрадовалась она, прошла по дорожке и постучала в дверь.

— Почему вас так долго не было? — набросилась на нее Алла. — Мы волновались!

— Я готовила мизансцену, — объяснила та. — Через некоторое время вы все поймете.

— А что нам теперь делать? — спросил Юрий.

— Теперь пойдите к вашей бабушке, — горячо заговорила Марина. — И велите ей немедленно под любым предлогом уволить медсестру. Не утром, а именно сейчас, сию минуту! Пусть Анисья Петровна придумает какой-нибудь повод. Любой. И пусть велит ей выметаться до рассвета. Понимаете? Вы-ме-тать-ся.

— Для чего это надо? — почувствовав азарт, спросила Алла.

— Необходимо вынудить ее позвонить своему сообщнику.

— Иди, Юра, бабка тебя послушает.

— Скажите ей, — распорядилась Марина, — что это я велела. Скажите — Дима в опасности. Мы с Аллой будем следить за Катей. Как только она позвонит, мы отнимем у нее телефон и выясним номер.

— Если у нее есть мобильный, — заметил Юрий, — достаточно просто добраться до него и посмотреть список сохраненных номеров…

— Я убеждена, — немедленно перебила его Марина, — что эти двое соблюдали строжайшую конспирацию. Скорее всего, все детали обсуждались с глазу на глаз, потому что любой звонок можно отследить. Они не стали бы рисковать, ведь речь идет о миллионах.

— О каких миллионах? — воскликнула пораженная Алла.

— О ваших, — коротко ответила Марина. — Наследство французского дедушки.

— Оно все-таки существует, — пробормотал Юрий. — Я так и знал.

— Мы все об этом догадывались, — хмыкнула Алла. — Так когда вы нам все расскажете?

— Как только Дима окажется в безопасности. Пожалуйста! — Она умоляюще сложила руки перед собой. — Мы должны его спасти!

— Так, — сосредоточился Юрий. — Алла! Сделаем вид, что тебе неожиданно стало плохо.

Алла немедленно повалилась на кровать и разметала руки.

— Мне плохо, — послушно сказала она. — А что со мной?

— Не знаю. Тебя укусил клещ, зараженный бешенством, или вздулся аппендикс, или еще что-нибудь. Катя должна будет прийти сюда, а в это время я переговорю с бабкой.

— А я стану следить за медсестрой! — подхватила Марина. — Только, Алла, мне кажется, что вам надо вернуться к себе, а то она удивится, почему вы лежите в моей кровати.

Алла хлопнула себя рукой по лбу и вскочила.

— Итак, роли распределены, — напутствовал ее Юрий. — Вперед!

Через десять минут дом огласили сиренообразные завывания Анисьи Петровны.

— Бабка еще никогда так не бушевала! — заметил Аркадий, разбуженный женой, которая прыгала по комнате, согнувшись пополам.

— Что с тобой? — испугался он в первую секунду, когда увидел, как она страдает.

— Не знаю, — простонала та, плохо соображая от волнения. — Наверное, укусил зараженный бешенством клещ, или аппендикс вздулся, или еще что-нибудь! Ну где же Катя?!

Он бросился вниз, через две минуты вернулся и потрясение сообщил:

— Бабка ее уволила! Можешь себе представить?! Хочет выставить бедную девочку на улицу прямо ночью! Она впала в старческий маразм, это ясно. Но ты не волнуйся, дорогая, я уже вызвал для тебя «неотложку».

— Кто тебя просил?! — завизжала Алла. — Ты что, дурак?! Я тебе говорила — вызывай «неотложку»? Говорила?

— Тебя действительно укусил клещ, — пробормотал Аркадий. — Кажется, уже начинается бешенство.

Катя появилась минут через пять — бледная и заплаканная.

— Я не умею ставить сложные диагнозы, — сказала она, поглядев на Аллу. — У вас, похоже, что-то серьезное. Надо ждать врача. Советую вам не бегать, а лежать.

Алла, которая забыла, что бегает, кульком свалилась на постель.

— О! — простонала она. — Померяйте мне хотя бы давление.

— Извините, но я уволена, — дрожащим голосом ответила Катя. — Анисья Петровна не хочет видеть меня в своем доме.

— Наоборот! — заявил Юрий, неожиданно входя в комнату. За ним по пятам следовала Марина. — Она снова очень хочет вас видеть. Даже более того: она настаивает, чтобы вы остались. Только очень боится, что вы сбежите. Поэтому мы решили запереть вас в подвале.

— Что-то я не пойму, — растерялся Аркадий, глядя на брата. — У тебя что, тоже бешенство?! Или маразм? Ты несешь какую-то ахинею!

— Она уже позвонила? — неожиданно «ожила» Алла. — Вы завладели ее телефоном?

Катя побледнела, а Юрий усмехнулся:

— Она оказалась расторопной. Она позвонила по моему телефону. Я положил его на журнальный столик, а она утащила. Кто будет проверять мой телефон, если что? Вот какая умная!

Катя попятилась, споткнулась о стул и с размаху села на него.

В этот момент к дому, помаргивая потусторонним светом, подъехала «неотложка». Из нее вышел мужчина в белом халате и направился к дому. В то же самое время через заднюю калитку на участок проник пенсионер Матроскин. Он тоже был в белом халате и даже в белой шапочке — в отличие от настоящего врача. Оба «эскулапа» один за другим поднялись на веранду.

— Вам наверх, — сообщила Анисья Петровна, которая не только приняла вполне цивильный вид, но ради такого случая даже надела свои вставные зубы.

Врачи покосились друг на друга и начали подниматься. У настоящего был чемоданчик, у Матроскина — только белый конверт в руках.

Они ничего не говорили, а просто шли друг за другом. А потом вместе протиснулись в открытую дверь, из-за которой доносились голоса.

— Ну-с, — сказал настоящий врач. — Кто вызывал «Скорую»?

— Я! — ответила Алла и снова свалилась на постель.

— Что с вами? — спросил тот.

— У нее, доктор, клещиное бешенство! — заявил Аркадий.

— В каком смысле? — опешил тот.

— В том смысле, что ее укусил клещ, и теперь она бесится.

— Вы беситесь? — спросил врач у Аллы. — Давайте померяем давление и посмотрим язык.

— Ну-с, — подражая настоящему врачу, неожиданно подал голос Матроскин. — А что могу сказать вам я?

Он выступил вперед, открыл конверт, высыпал на ладонь пилюли и грозно пошевелил усами.

— Я провел срочное исследование препарата в своей.., гм.., переносной лаборатории и с уверенностью могу заявить, что если бы вы приняли эту.., гм… — он поискал подходящее слово, фыркнул, кашлянул и наконец нашел его:

— Эту дрянь, то вы бы, безусловно, отправились к праотцам. Вас хотели отравить. Тот, кто дал вам эти пилюли, — убийца! Ловите его и вяжите ему руки. Заключение я пришлю позже.

Марина подмигнула ему из угла, он поклонился, словно бенефициант, и бочком вышел в коридор.

— Ну, что скажете? — громко спросила Марина, повернувшись к съежившейся на стуле Кате.

Врач «неотложки» решил, что обращаются к нему, обернулся и сообщил:

— Пальпация ничего не показывает. Давление в норме. Откуда боли, я пока не понимаю. Вероятно, придется ее госпитализировать.

— Итак, вы решили меня отравить? — снова начала свою обличительную речь Марина.

— Вы что, с ума сошли? — удивился врач.

— Знаете, доктор, — заявила Алла и села на постели. — Со мной уже все в полном порядке. Ваши руки творят чудеса!

Доктор отступил на два шага и оглядел собравшихся дикими глазами.

— Это что, намеренно ложный вызов?!

— Ну что вы! — воскликнул Юрий, нашаривая у себя в кармане деньги. — Нашей бабушке внизу по-настоящему плохо. Вы окажете нам неоценимую услугу, — он сунул ему в руку зеленую купюру, — если спуститесь и поглядите, как у нее там.., с давлением. И вообще…

Врач сказал невнятное «Мерси» и испарился, на ходу засовывая стетоскоп в свой чемоданчик.

Марина снова обратила на Катю свой гнев.

— Неплохо вы полечили меня от головной боли, дорогая!

Катя закрыла лицо руками, как ребенок, который спрятался от взрослых, и осталась сидеть в таком положении. Ни на один вопрос она так и не ответила.

— Ладно, оставим ее! — наконец, решила Марина. — Надо спасать Диму.

— Номер у нас есть, — сообщил Юрий. — Он московский. Аркадий, — обратился он к брату, — тебе задание. Мы поедем в город, чтобы не терять времени зря. Пока мы будем в пути, ты должен выяснить адрес, по которому установлен вот этот телефон. — Он схватил со стола ручку и настрочил на уголке конверта несколько цифр, произнося их вслух.

Катя тотчас задрожала и начала валиться со стула на пол. Ее едва успели подхватить.

— Давайте ее сюда! — приказала Марина, беря инициативу на себя. — Посмотрим в ее аптечке. Чем там оживляют обморочных? Нашатырь есть, — пробормотала она. — И даже немного грязи. Все, как я и думала.

— Как грязь могла попасть в аптечку? — удивилась Алла. —Это ведь.., негигиенично.

— Неряшливость, судя по всему, не самый главный недостаток этой девицы, — заметил Юрий и наказал:

— Алла! Оставляю ее под твою личную ответственность. Как только она очнется, немедленно ее в подвал и на крепкий замок. Ах, какая мерзавка!

— Ну, будет обзываться, — пробормотал Аркадий.

— Она утопила папу, — коротко сообщил ему брат, и Аркадий мгновенно заткнулся. — А ты принимайся за дело. От твоей расторопности зависит жизнь Дмитрия Куманцева.

— Черт! — расстроился Аркадий. — А вдруг это мобильный номер? Как я выясню адрес?

— Значит, ты поднимешь все папины связи и отыщешь владельца этого номера. Дерзай.

— Может быть, она сама скажет адрес? — Аркадий мотнул на бездыханную Катю головой.

— Для того чтобы решиться и сдать сообщника, ей потребуется время. А у нас его нет, — отрезал Юрий, взял Марину за руку и потянул из комнаты.

— Подождите! — крикнула Алла. — Вдвоем вы можете не справиться. Вдруг он вооружен и очень опасен? Возьмите Вову!

— Вову! — потрясение повторил Аркадий. Потом подумал и добавил:

— Действительно, Юрик, возьми Вову. Он водит лучше тебя, и он здоровый, как владимирский тяжеловоз. И собаку захвати! — неожиданно вспомнил он.

— Но Марина…

— Я согласна! — выпалила Марина, которая ради спасения жизни Димы Куманцева была готова на подвиг. Он был младшим братом ее босса, священной коровой, которую во что бы то ни стало необходимо вернуть живой и невредимой.

Она спустилась вниз к старухе.

Аркадий решил позвать собаку, подбежал к окну, сунул два пальца в рот и свистнул так громко, что преступная медсестра немедленно пришла в себя.

— Ах! — простонала она и попыталась подняться.

— Лежать! — прикрикнула на нее Алла. — Встанешь, когда я скажу!

Володя, естественно, давно проснулся и застенчиво выглядывал в коридор, не смея спросить, что с его любовницей. Именно из ее комнаты доносился шум и возбужденные голоса. Анисья Петровна, рев которой разбудил его, после отъезда «неотложки» затихла на первом этаже.

— Поедешь с нами, — распорядился Юрий. — Будешь рулить. В конце концов, тебе за это платят.

Алла взяла Володю за пуговицу рубашки и в двух словах обрисовала ситуацию.

— Да, Аркашка! — крикнул Юрий, спохватившись. — Разыщите дядю, он пока в Москве. Пусть приезжает.

— Я с ним уже разговаривала, — перебила его Марина, входя. — Анисья Петровна помогла мне его разыскать. Так что он уже в пути.

— На кой черт он тут нужен? — спросила Софья, неожиданно возникая в коридоре. Она снова была слегка навеселе.

— У него ваши миллионы, — коротко пояснила Марина. — Он спровоцировал два убийства.

— Да как он смел? — пробормотала Софья, смутно представляя себе, о чем вообще идет речь. Потом икнула и переспросила:

— Какие миллионы?

Когда они вышли на улицу, то увидели Барона, который как раз миновал калитку.

— Хорошая собачка! — проблеяла Марина.

Собачка подбежала, понюхала ее и, повиляв хвостом, громко гавкнула. Вероятно, оповещала хозяина о том, что она на месте. Марина от ее гавканья слегка присела.

— Поедешь с нами! — приказал Юрий Барону, как только что шоферу. — Сидеть.

Барон сделал вид, что не слышал команды, и отправился нюхать клумбу. Через пару минут Володя подогнал машину и распахнул дверцы. Юрий великодушно решил, что он с Бароном устроится на заднем сиденье, а Марина впереди.

— Едем в Москву, — сообщил он. — Позже Аркадий позвонит и скорректирует курс.

Машина, осторожно попрыгав на местных колдобинах, наконец выбралась на шоссе и рванула, словно спущенная с поводка гончая.

— Ну, рассказывайте! — обратился Юрий к Марине таким уютным тоном, будто они сидели у костра и она обещала интересную историю.

Марина обернулась назад, и Барон широко и сладко зевнул ей в лицо, покапав слюной на чехлы.

— Хорошая собачка! — снова пробормотала Марина, словно эти слова были неким заклинанием против овчарок.

— У нас полно времени, — подбодрил ее Юрий. — Итак, ваш брат — частный детектив.

— Ну да, — неохотно подтвердила Марина. — Мы приехали сюда специально для того, чтобы познакомиться с вами. С вами со всеми, я имею в виду. Ваша бабушка с самого начала была уверена, что Ивана Леопольдовича убили. Чтобы разобраться в этом деле, она наняла Диму.

— И никому ничего не сказала! — возмущенно воскликнул Юрий.

— Как она могла сказать, если убийцей мог оказаться любой из вас!

— Ах, вон оно что! Она подозревала, что это семейное преступление.

— Представляете, что она чувствовала?

— Честно говоря, нет. Все это время я думал, что она вообще ничего не чувствует.

— Чтобы остаться вне подозрений, мы должны были познакомиться с остальными членами семьи без протекции Анисьи Петровны.

— Теперь до меня дошло, почему вы держались так.., странно.

— Мой брат вел расследование, а я.., ну просто создавала фон.

Марине было стыдно признаться, что Дима взял ее с собой в качестве элементарной приманки.

— Понимаю, — пробормотал Юрий. — А потом ваш брат исчез.

— Совершенно верно! Анисья Петровна требовала от меня отчета, и я даже не знала, что ей сказать. Вообще-то, я не специалист по расследованию убийств.

— Тогда как вам удалось раскрыть наше дело? — спросил он. — Вы говорили о какой-то афере?

— После исчезновения Димы я стала держать ухо востро — старалась все замечать, на все обращать внимание. Но, поскольку не видела мотива убийства, зацепиться было ровным счетом не за что. Конечно, я думала о наследстве вашего дедушки. Над вашей семьей как будто что-то такое витало. Все подсознательно ожидали, что отыщутся спрятанные богатства. Самое главное, было неизвестно, в каком виде они могут существовать. Камни? Золото? Об этом старались вслух не говорить. А Анисья Петровна с пеной у рта доказывала, что муж просто натянул ей нос.

— А миллионы оказались… — неожиданно вступил Володя. — В чем?

— В марках, — ответила Марина. — В той толстенной книге «Страна филателия» Валерий Леопольдович отметил некоторые редкие марки, которые остались после отца. Ничего такого, что может потрясти мир, но все-таки…

— И сколько это «все-таки» стоит?

— Думаю, очень много. Точную сумму назовет Валерий Леопольдович.

— Вы хотите сказать, — не поверил Юрий, — что дядя знал о стоимости дедовой коллекции? Он знал, что у него в руках огромное состояние?

— Он знал. А родственники должны были узнать обо всем только после его смерти. Но однажды ваш дядя кое-кому проболтался об условиях завещания. Это стало миной замедленного действия. Через много лет она рванула.

В этот момент раздался требовательный писк мобильного телефона. Юрий немедленно ответил.

— Я в тебе не сомневался. Отлично. Диктуй. Хорошо, мы позвоним.

— Аркадий узнал адрес! — пояснил он. — На наше счастье, телефон оказался домашним. Принадлежит человеку по имени Альберт Васильевич Солонихин. Едем в Орехово-Борисово!

Когда они прибыли на место, Марина неожиданно занервничала.

— Знаете что? — сказала она, оглядывая дом, возле которого Володя припарковал автомобиль. — Пожалуй, я подожду вас тут. Не люблю смотреть, как мужчины дерутся.

Что и говорить, опыт в наблюдении за драками у нее недавно появился.

— С чего вы взяли, что мы будем драться? — спросил Юрий.

А Володя ничего не спросил, потому что как раз собирался устроить славное побоище. Если все так, как ему сказали, в квартире засел настоящий маньяк, который похитил частного сыщика и неизвестно еще, что с ним сделал.

— Мы готовы пойти вам навстречу, — церемонно заявил Юрий. — Но мне кажется, что двум незнакомым мужикам с собакой Альберт Васильевич не откроет.

— Понимаю, — пробормотала Марина, неохотно выбираясь из машины. — А что я ему скажу?

— Скажете, что Катя просила ему что-нибудь передать. Кстати, ее фамилия Смирнова. Катя Смирнова.

Когда они погрузились в лифт, Юрий неожиданно попросил:

— Марина, вы не одолжите мне вот этот ваш аксессуар? — Он указал на узкий шифоновый шарфик с пестрым узором, который украшал ее кофточку.

— Пожалуйста, — ответила она, стащила его с шеи и протянула Юрию.

— Спасибо, — вежливо ответил тот и, когда они вышли на нужном этаже, усадил Барона и быстро обвязал ему этим шарфиком пасть, пояснив:

— Аркадий совсем запустил его воспитание. Барон почти не слушает команд и в самый ответственный момент может гавкнуть.

Он отпустил собаку и позвонил в дверь. После чего они оба с Володей встали так, чтобы в глазок их не было видно. Барон тем временем принялся исступленно мотать головой, пытаясь освободиться из плена.

— Кто там? — раздался через минуту осторожный голос из-за двери.

— Альберт Васильевич? — торопливо спросила Марина. И неожиданно добавила:

— Я от Розы.

Юрий даже не успел удивиться, потому что замок немедленно щелкнул, дверь открылась, и на пороге появился мужчина лет тридцати с небольшим — очень приятной наружности, длинноволосый, с одной темной прядью, свисающей на лоб.

— А что… — начал он.

Это были единственные слова, которые ему удалось произнести. Дальше все происходило чертовски стремительно. Марина успела только увидеть, как Володя прыгнул на Альберта Васильевича, и они вдвоем провалились в черный грот коридора. Барон с бантиком на морде совершенно спокойно перепрыгнул через них и, по всей вероятности, понесся обследовать квартиру. Юрий, недолго думая, отправился за ним.

Марина осталась на лестничной площадке. Чтобы никто из соседей ничего не заподозрил и не поднял шум, она прикрыла дверь ногой и стала бегать туда-сюда, ломая руки. Ни выстрелов, ни криков из квартиры не доносилось, и это было уже хорошо. Потом Юрий высунулся и сказал совершенно мирным голосом:

— Идите сюда! Ваш брат тут. Лежит под капельницей. Уверен, что с ним ничего страшного.

Утро Марина встречала в больнице рядом с кроватью ожившего Куманцева. Дима ругал себя на чем свет стоит.

— Я кретин! — говорил он и от осознания своей глупости прикрывал глаза. — Я полный болван! Я дилетант. Я ворвался в это дело, как слон в посудную лавку. Меньше всех я подозревал эту девчонку. И лишь на всякий случай — для успокоения совести — решил проверить, как она попала в дом. Она ведь новенькая, это сразу привлекло мое внимание.

— На самом деле обе медсестры, как я понимаю, были в сговоре?

— Не то чтобы в сговоре. Катя попросила эту самую Таню никому не рассказывать о том, что она сама напросилась в сиделки к Анисье Петровне. Это уж мне потом рассказали, когда к кровати прикрутили. Они были откровенны, потому что я не должен был выйти из той квартиры живым, — закончил он расстроенным голосом. Ему было очень себя жаль, очень.

— Господи, но как же Кате удалось уговорить Татьяну уступить ей свое место? Причем такое прибыльное?

— Она насвистела этой глупой курице, что по уши влюблена в Юрия. Но злая старуха не разрешает им встречаться. Таня, естественно, поверила. Она прекрасно знала и нрав Анисьи Петровны, и вообще отношение семейки ко всякого рода мезальянсам. Медсестра! Подумать только! Я, как идиот, засветился с этим звонком по полной программе. Назвался чужим именем, но не сообразил проверить, не прячется ли кто в кустах. Вышел, называется, на воздух-чтобы меня не подслушали! По роковой случайности девчонка оказалась поблизости и все слышала.

Немедленно доложила своему Альберту, и тот велел ей выяснить номер моей машины. Сестричка сходила и переписала его. По номеру машины ее сообщник выяснил, кто я такой и чем занимаюсь. Оп! И Дима попался. Меня бы убили, ты можешь себе представить?!

Марина могла. Если бы не пластилиновая воительница, ее бы тоже закололи ножом!

— Но как вы попали к ним в лапы? — спросила она.

— Мне подстроили ловушку. Я, как лох, купился. Поскольку сообщники не общались по телефону, то не смогли перенести операцию по моему захвату, хотя в ту ночь началась гроза. Альберт подогнал машину к задней калитке, а Катя должна была заманить меня туда.

— Каким же, интересно, образом ей это удалось? — ехидно поинтересовалась Марина. — Старым, как мир? Она строила вам глазки?

— Куда там! Она купила меня на любопытство, — сообщил Дима. — Кстати, любопытство — достоинство сыщика, а не его недостаток. Катя выбрала момент, когда, кроме меня, ее никто не мог видеть, пошла на кухню и начала лихорадочно таскать из холодильника еду и заворачивать ее в пленку. Она паковала хлеб, колбасу, сыр и приседала при каждом шорохе. Что я мог подумать?

— Что ночью она, как Бэрримор, начнет подавать знаки беглому каторжнику, который живет в кустах за сараем.

— Ну, что-то в этом роде, — смутился Дима. — Естественно, вместо того чтобы лечь спать, я стал ее караулить. И докараулился. Она побежала к задней калитке. Я побежал за ней. Там меня и.., укололи. Альберт Васильевич Солонихин, если ты не в курсе, дипломированный специалист, доктор, видите ли.

— А он рассказал вам о том, как они задумали это дело?

— Он все мне рассказал! Он был уверен, что мне никогда, никогда не встать с той кровати. Что я так и умру под капельницей. Позже он, ясное дело, собирался наполнить ее другим содержимым. Но ему, как всякому творческому человеку, задумавшему нечто особенное, хотелось похвастаться. А кто лучше меня мог оценить красоту его замысла?

— Вы в состоянии рассказывать? — загорелась Марина. — Анисья Петровна изнемогает от желания узнать всю правду.

— А куда они подевали медсестру?

— Пока никуда. Непонятно, в чем ее можно обвинить.., юридически. Но Девели обещали подумать.

— Им не надо ни о чем думать. Я ведь не одинокий волк, у меня есть «крыша».

— Это ты своей «крыше» сдал вчера Альберта Солонихина? Я думала, что эти ребята — твои друзья.

— Одно другому не мешает. Конечно, они мои друзья! Много лет на оперативной работе… Они накопают против этой парочки авантюристов достаточно улик, я в этом уверен. Когда я встану на ноги, я им помогу. А пока меня больше заботит гонорар. Как ты думаешь, старуха хорошо заплатит?

— Не знаю, не знаю, — пробормотала Марина. — Вероятно, мне стоит выехать на место и отстаивать ваши деловые интересы.

— Наши интересы, — поправил Дима. — Кстати, не хочешь перейти из скучной конторы моего брата на очень динамическую и живую работу?

— Хочу. Только прежде поведайте, пожалуйста, всю историю с самого начала!

Юрий начал день с того, что возвратил хомяка хозяину. Родители мальчика предложили ему вознаграждение, но он гордо отказался. Теперь он лежал на кровати с закрытыми глазами и ждал, когда приедет Марина. Слушал — не зашумит ли мотор. Она приехала на автобусе и пришла пешком, поэтому он ее прозевал. Впрочем, не только поэтому. Расслышать что-нибудь в том шуме, который подняли домашние, было практически невозможно.

В доме с самого утра разыгрывались драмы.

Аркадий, до которого, наконец, дошло, с кем жена наставляла ему рога, решил рассчитать шофера. Алла встала на уши, и они некоторое время бегали по участку, обвиняя друг друга во всех смертных грехах и припоминая все измены, о которых каждый из них отлично знал, но молчал «из деликатности». Володя ходил за ними и бубнил что-то свое, но его никто не слушал. Внизу, в подвале, завывала плененная медсестра. Софья, дабы не слышать этого воя, на всю катушку включила музыку и сидела с улыбкой на устах, попивая вино. Дарья, чтобы успокоить нервы, принесла из сарая скульптурный пластилин и принялась ваять вазу. Люба готовила на кухне обед и громко пела: «Жизнь моя полна воспоминаний». Евгений не выдержал и ушел на реку купаться. Одна Анисья Петровна сохраняла абсолютное хладнокровие и читала статью о модных ночных клубах в журнале «Мне скоро тридцать».

Когда на запыленном авто к дому подкатил Валерий Леопольдович, никто не бросился к нему навстречу. Тем более что вслед за ним явились соседи с неприятной новостью: Барон, бегавший, как водится, без призора, погнался за кошкой и угодил под их машину. Ему пришлось сделать укол. Аркадий позеленел и дальше слушать не стал, ушел в сарай и немедленно предался там отчаянию.

Соседи тем временем объяснили остальным членам семьи, что собачка поправится, а укол ей сделали против шока — так решил ветеринар. Сейчас Барон у них, отъедается на кухне, и они предлагают хозяевам его забрать.

Софья с Дарьей немедленно раскудахтались и побежали за собачкой. Потом заглянули к Аркадию, чтобы сообщить:

— Барон в твоей комнате. После случившегося нам как-то жалко было оставлять его на полу, поэтому мы положили его на кровать.

Аркадий в самых резких выражениях попросил оставить его в покое. Через четверть часа горе его достигло таких размеров, что его необходимо стало как-то избыть. Он поднялся на ноги и шатаясь вышел из сарая. И тут наткнулся на Марину.

— Где Юрий? — немедленно спросила та. — И что с вами такое? Что случилось?

— Он… — прорыдал Аркадий, не слышавший вопроса. — Он…

— Боже мой, что с ним?!

— Он попал под машину и умер! Мой любимец! Единственная родная душа в этом паскудном мире! Как я буду без него жить?!

Марина побледнела и спросила страшным голосом:

— Когда это случилось?

— Вот только что! Его принесли сюда… Он лежит в комнате, на кровати! И я боюсь к нему зайти.

Объятая ужасом, Марина бросилась в дом, взлетела на второй этаж и открыла комнату Юрия. Он действительно лежал на постели — как будто спал. Лицо умиротворенное, руки сложены на животе. Никаких внешних травм, крови — словно он жив и просто прилег отдохнуть.

— Юрочка! — Марина бросилась перед кроватью на колени и схватила его за руки. Руки были теплыми и живыми — ведь все произошло только что! Если бы она приехала раньше!

— Я не успела тебе сказать, — зарыдала Марина, уткнувшись лбом в край кровати. — Как я тебя люблю!

«Покойник» поднял голову и изумленно поглядел на нее. Хотел ожить сразу, но неожиданно передумал и снова бухнулся на подушку — Ты бы тоже меня полюби-и-ил! — подвывала Марина. — Я вовсе не никчемная-я-я! Я учусь на юридическом и рабогаю-ю-ю! Я страшно устаю, но обязательно добьюсь успеха-а-а! Я умею готови-и-ить! Зачем ты умер? А-а-а! Мы бы поженились, и я бы пекла тебе оладьи с яблоками-и-и! Я была бы тебе хорошей женой-и-и! Я бы разделяла все твои интересы-ы-ы! Я люблю смотреть по телевизору футбол-ы-ы! И я отлично играю в гольф! Ы-ы-ы!

— Не может быть! — воскликнул «труп» недоверчиво и сел. — Меня полюбила женщина, которая умеет играть в гольф?! Это слишком хорошо, чтобы быть правдой!

— Что вы собираетесь со мной делать? — спросила извлеченная из подвала медсестра и отхлебнула чаю из пузатой чашки, которую ей великодушно подали на подносе.

— Сначала вы расскажете нам все подробности аферы, а потом уж мы решим, что делать, — холодно ответил Аркадий.

Барон дремал возле его ног и время от времени удостаивался почесывания за ухом.

— А зачем? — равнодушно спросила она. — Чтобы вы мои слова записали на магнитофон и в милицию понесли?

— Никто ничего не будет записывать, Катя! — взъерепенился Валерий Леопольдович.

— Ее зовут Роза, — подала голос Марина, сидевшая очень близко к Юрию. Он держал ее за руку и гордо поглядывал по сторонам. — Роза Смирнова. С Катей они были однофамилицами.

Роза зыркнула на нее, хотела что-то сказать, но поджала губы и промолчала.

— Ну вот! — буркнула Анисья Петровна. — Черт знает кто следил за моим здоровьем.

— Если хотите, — предложила Марина, — я сама вам все расскажу. Сообщник Розы выдал всю историю в лучшем виде!

Она не стала уточнять, что он поведал ее Диме Куманцеву, которого не собирался отпускать живым. Пусть девчонка думает, что Альберт Васильевич ее уже заложил.

— Когда Аркадий был молод, — начала Марина, — он влюбился в девушку по имени Надя Смирнова.

— Блин, — сказал Аркадий. — Я-то тут при чем? Я, выходит, во всем виноват! Так и знал, что на меня возведут поклеп!

Почувствовав тревогу хозяина. Барон глухо заворчал.

— Хорошая собачка! — успокоила его Марина и продолжила:

— Вас не в чем обвинить, Аркадий. И я совсем не собиралась этого делать.

— Сейчас она обвинит меня! — пробормотал Валерий Леопольдович.

— Да уж, ты отличился, дружок, — пожурила его мамаша.

— Надя Смирнова, когда ей отказали в праве любить и быть любимой и выгнали из вашего дома, обратилась за помощью к единственному человеку, который проникся к ней сочувствием, к Валерию Леоподьдовичу, — продолжала Марина.

— А я ничего не знала! — посетовала Дарья.

— Надя призналась Валерию Леопольдовичу в том, что ждет ребенка и не собирается от него избавляться.

— Ты дал ей столько денег, что она решила, будто мы купаемся в роскоши! — предположил Аркадий.

— Ну да! — воскликнул Валерий Леопольдович. — Я дал ей некоторую сумму. Девочка была раздавлена. И я рассказал ей о том, что отец оставил мне коллекцию редких марок, которую он собирал всю жизнь. Он охотился за этими марками по всему свету. Не знаю, как они ему доставались — за деньги ли он их покупал или получал иным способом, но тем не менее в его руках оказалось богатство невероятное.

— Но почему Лео не отдал их мне?! — задохнулась от возмущения Анисья Петровна. — Я была его женой!

— Ты, мама, постоянно его третировала. Ты не верила в его потенциал ученого. Ты не желала, чтобы он оставался тем человеком, за которого ты вышла замуж. Ты мечтала его переделать, а он не захотел. Во мне, лишь во мне видел он своего настоящего наследника! — с гордостью заявил Валерий Леопольдович. — Поэтому именно мне открыл он тайну своих сокровищ!

— И где ты прячешь эти марки? — с подозрением спросила Алла. — В старом носке?

— В банковском сейфе, разумеется. Так что я не рисковал вашим благосостоянием, если ты на это намекаешь.

— Каким благосостоянием?! — взвилась Софья. — Ты обрек нас на нищую жизнь, зная, что каждый из нас может купаться в роскоши! Почему ты так поступил?

— Я знал, что вы тотчас налетите на марки, как вороны на дохлую кошку, и все растащите. Эта коллекция — память об отце. Я не желал, чтобы она была продана. Вот после моей смерти…

— Если бы я знала, — заявила Софья, отпивая из бокала, — я бы тебя давно укокошила.

— Давайте вернемся к истокам, — предложил Юрий. — Что ты сказал Наде?

— Что внес ее в завещание. Что ее ребенок не будет знать нужды.

— И еще вы сказали, каким образом распределили средства, — добавила Марина. — Это важно.

— Я распределил все поровну, — промямлил Валерий Леопольдович. — Стоимость коллекции необходимо было разделить на всех живых родственников.

— Да-да, — подхватила Марина. — В худших традициях: если кто умрет, его доля поступает в общий котел. То есть чем меньше наследников, тем больший куш отхватит каждый оставшийся в живых.

— А где сейчас эта… Надя? — неожиданно взволновалась Алла. Несмотря на то что роман с шофером был страстным, терять Аркадия ей вовсе не хотелось.

— Она умерла, — ответила Марина. — Именно с этого момента начались ваши неприятности. Умирала она в клинской больнице. Ее лечащим врачом был Альберт Васильевич Солонихин. Роза Смирнова работала там же медсестрой и была его.., скажем так, подружкой.

— Сама ты подружка! — буркнула задетая за живое Роза.

— Перед смертью, — не обращая на нее внимания, поведала Марина, — Надя вызвала к себе дочь и все ей рассказала. Что она не сирота, что у нее имеется отец, что ее ждет наследство…

— Выходит, у тебя есть дочь? — спросила Алла мужа.

— Нет, девушка погибла, — быстро сказала Марина.

Аркадий сделал подобающее случаю лицо и сел поровнее, а та продолжила:

— У смертного одра матери кроме дочери находился и лечащий врач. Он слышал абсолютно все и не смог об услышанном забыть. Еще его поразило то, что Катя и его подруга Роза Смирнова — однофамилицы. И даже немного походили одна на другую.

— Они что, убили мою дочь? — испугался Аркадий.

— Это был несчастный случай! — выкрикнула Роза.

— Глупо так переживать, — насмешливо заметил Юрий. — Вы ведь ухлопали еще двух человек!

— Я ее случайно толкнула, а она упала, ударилась и умерла! Я не знала, что она такая хлипкая. У нее здоровье было слабое, — запальчиво сказала Роза и замолчала.

Марина презрительно поглядела на нее и продолжила:

— По наущению Альберта Роза подружилась с Катей. Потом, в нужный момент, произошел этот несчастный случай. В пустынном месте труп они сбросили в канализационный колодец. Катя, надо заметить, хоть и была прописана у матери, с восемнадцати лет жила в Москве и там же работала. В ближайшее время собиралась ехать в Клин и обменивать паспорт старого образца на новый. Роза сделала это вместо нее. Она сфотографировалась, заполнила анкету и через некоторое время получила новый паспорт. Настоящий, с собственной фотокарточкой, только на имя Кати Смирновой.

— Как же ее никто не поймал? — изумилась Софья. — Когда она получила чужой паспорт?

— Каким образом ее можно было поймать? Человек сдал паспорт на обмен. Что в этом такого?

— Но… Разве никто не заметил, что в старом паспорте совсем другая фотография?

— Вы что, шутите? — усмехнулась Марина. — Когда вы меняли паспорт, вас кто-нибудь сличал с фотографией? Люди на фотографиях совсем другие, чем в жизни. Особенно женщины! Тем более что в старом паспорте была фотография шестнадцатилетней Кати.

— И каков же был замысел всего мероприятия? Целиком? — не выдержала и поинтересовалась Анисья Петровна.

— С Валерием Леопольдовичем Солонихин собирался разделаться сам. Прямо в Африке. Ну или куда бы он там уехал.

— Глупости! — воскликнула Анисья Петровна. — Даже я никогда не знала его координатов!

— Замысел был прост. Роза под именем Кати Смирновой проникает в дом. Здесь она устраивает несколько несчастных случаев…

— Несколько — это сколько? — уточнил Аркадий.

— Два, три, так они с Альбертом решили. Они не знали точной стоимости марок и на всякий случай задумали уменьшить количество наследников. Им было все равно, кого убивать.

— Но ваша смерть никак не могла бы сойти за несчастный случай! — заметила Дарья.

— Мою смерть приписали бы Диме Куманцеву — все улики были налицо. Якобы он убил меня по неизвестной причине и скрылся. Диму так никогда бы и не нашли.

— Значит, меня тоже могли убить?! — испугалась Алла.

— Я же говорю: им было все равно. Единственный, кто должен был погибнуть наверняка, — это Валерий Леопольдович. Чтобы завещание вступило в силу. Но до этого так называемая Катя Смирнова собиралась признаться, что она не просто медсестра, а правнучка Анисьи Петровны, член семьи. Рассказала бы жалостливую историю о смерти матери, об одиночестве, о страстном желании увидеть свою родню, о страхе, что ее не примут… Фантазия у нее хорошая.

— Но как они могли убить Валерия Леопольдовича? Он же собирался в Африку! На неопределенный срок. В прошлый раз, если я не ошибаюсь, он пропадал целых семь месяцев!

— Валерий Леопольдович всегда держал контакт с вашей медсестрой. И с прежней, Таней, держал. И с этой собирался держать.

— Как же так? — Анисья Петровна пробуравила сына взглядом. — Я не знала, где он, а медсестра знала?! Зачем, Валерик, ты так со мной поступал?

— Затем, мама, что ты попыталась бы меня вернуть и умирала бы каждую неделю. Я бы замучился кататься по твоим ложным вызовам. Родственников ты запросто могла обмануть, лишь бы зазвать меня домой. Поэтому я полагался на мнение медсестры. Стоило ей сообщить, что тебе действительно плохо, и я бы немедленно приехал.

— Валерий Леопольдович должен был время от времени звонить Розе тире Кате и сообщать, где он находится, — подхватила Марина. — Так что Солонихину ничего не стоило обнаружить его в той же самой Африке и убить в каком-нибудь экзотическом месте. Он ведь врач, ему не нужен пистолет или нож, достаточно шприца.

— А при чем здесь Роман? — задала неожиданный вопрос Софья. — Почему его убили? Он же не прямой наследник?

— Это вопрос к Валерию Леопольдовичу, — вздохнула Марина.

— Я… Э-э-э… Текст завещания составлен таким образом, что свою долю получают также ваши мужья, жены и дети. Я виноват, — пробормотал Валерий Леопольдович. — Ни о чем ужасном я точно не думал.

— Достаточно того, что ты познакомил какую-то Надю с условиями завещания! — разъярилась Анисья Петровна.

— Она собиралась родить мне внучку! — отбивался Валерий Леопольдович. — А я собирался включить эту внучку в завещание! Что в этом такого?

— Перестаньте орать! — призвал всех к порядку Юрий. — Пусть Марина рассказывает. О том, что случилось дальше.

— О том, что случилось дальше, мы все знаем! — выпалила Софья. — Вот эта девица, — она кивнула на Розу, — прикончила Ивана Леопольдовича и моего мужа!

— Я была убеждена, что моего сына убили! — заявила Анисья Петровна. — Я чувствовала!

— Но на папе не было ни одной царапины! — возразил Аркадий. — Ни одного синяка! Как она это сделала?

— Недавно, — сообщила Марина, — я пережила очень неприятный момент. Один пожилой мужчина случайно увидел меня.., без ничего. Ему едва не стало плохо с сердцем. Позже я подумала: это пусть и ненадежный, но все-таки способ убить человека, страдающего аритмией. Не знаю, сколько попыток пришлось предпринять Розе, но одна из них закончилась успехом.

— Он загнулся с первой попытки! — равнодушно заявила та. — Я только разделась, ничего такого даже сделать не успела, а он уже ушел под воду.

— Полагаю, Роза, вы вышли из ванной комнаты уже одетая, а потом первой прибежали на крики Дарьи. На всякий случай вы все там хватали руками, чтобы оставить побольше отпечатков пальцев. Кстати сказать, вы упоминали, что ванная комната имела мирный вид, хотя на самом деле шампунь валялся на полу, мыло… Но вы старались не драматизировать, чтобы никто не усомнился в том, что смерть Ивана Леопольдовича была случайной.

— Ясное дело, — согласилась Роза. — Верно излагаете.

— С-скотина, — процедил Аркадий.

— Спокойно, брат, — остановил его Юрий. — Эмоции потом.

— А с вашим Романом вообще ничего не стоило расправиться, — пожала плечами Роза, которой снова захотелось высказаться. — Я вывела его под дождь, крепко поцеловала и велела не двигаться с этого места, что бы ни случилось. Влюбленный дурак был готов ради меня на все. Он собирался взять меня с собой в Канаду!

Роза замолчала и уставилась в окно, а Марина продолжила вместо нее:

— Она поднялась в комнату Димы Куманцева, которая стояла пустой, вышла на карниз и толкнула вазу. Роман ничего не слышал, потому что повсюду громыхало и лило. Очередная часть наследства была спасена.

Еще сообщников очень беспокоил Дима. Им удалось узнать, кто он на самом деле. Частный сыщик, который наверняка не просто так появился в доме! Неизвестно, кто его нанял. Избавляться от него сразу было нельзя — мог подняться шум. Поэтому Диму похитили и держали взаперти. Чтобы он время от времени мог звонить и успокаивать нас. Позже его, конечно, убили бы.

А чтобы его последующее исчезновение не выглядело странным, Диму решили обвинить в убийстве, которого он не совершал. Жертвой выбрали меня, потому что я тоже.., мешалась под ногами. Задавала вопросы, вынюхивала.

Думаю, большое впечатление произвела на Розу сцена в кабинете Валерия Леопольдовича. Она заглянула к нему в тот самый момент, когда я держала в руках книгу «Страна филателия», а владелец ценных марок что-то такое рассказывал и объяснял. Роза понятия не имела о том, что на самом деле я спрятала в эту книгу записку. Она испугалась: вдруг я раскрою тайну наследства, ведь я помощница частного сыщика! Она утащила книгу и спрятала под диван в гостиной.

— А почему не у себя в комнате? — поинтересовался Аркадий.

— Книгу мог кто-нибудь увидеть. Например, Люба, которая там убирает. Ни в коем случае Розу, то есть медсестру Катю, не должны были связать с марками; Когда же я полезла под диван за кольцом Софьи, Роза поняла, что книга обнаружена. Я сделала вид, что ничего не заметила, — из-за записки! Но она этого не знала и решила, что я уже о чем-то догадываюсь. Поэтому решено было устранить меня как можно скорее. Убивать меня, конечно, было делом рискованным. Но выгодным. Диму искали бы как моего убийцу. Якобы он прикончил меня и скрылся.

Улики были такими: пуговица от его рубашки, след ботинка на полотенце и нож. Все это действительно принадлежало Диме. Пуговицу, нож и ботинок Роза пронесла в комнату в медицинском чемоданчике. В той «аптечке», без которой она практически не передвигалась по дому. К виду этого чемоданчика все привыкли и уже не обращали на него внимания. С ботинка, кстати, ссыпалось немного грязи, которую я легко обнаружила среди бинтов и ампул, хотя он наверняка был во что-то завернут.

Да, и вот еще что! Когда Софья сказала, что Роман ночью фотографировал молнии, Роза решила подтвердить эту версию. Никто тогда не удивится, отчего Роман торчал под дождем! Она взяла чемоданчик, поднялась на второй этаж, вошла в спальню Софьи и Романа, отыскала фотоаппарат, спрятала среди лекарств и вышла. Тут ей попалась навстречу я. Она сказала мне, что была у Любы. Но это ложь! Я поняла, что она солгала, сразу же. Только не догадалась — зачем. Люба — дама, как выражается Анисья Петровна, «обморочная». Единственное, что ей хорошо помогает в критических ситуациях — это нашатырь. Все об этом знали. А уж медсестра тем более. В аптечке у нее наличествовал нашатырный спирт, однако Люба сказала, что нашатырь она не нюхала. Вывод напрашивался сам собой — Катя солгала, она не была у Любы. Но тем не менее зачем-то ходила на второй этаж. Зачем?

Позже я сообразила, что именно в чемоданчике с лекарствами можно было вынести фотоаппарат из комнаты на втором этаже, спустить вниз и незаметно подкинуть его в клумбу. Если бы кто-то нес такую вещь в руках, на нее непременно обратили бы внимание.

— Но как вам самой удалось остаться в живых? — спросила Алла. — Если она хотела заколоть вас ножом Дмитрия?

— Она воткнула нож в.., в подушку, — пробормотала Марина, зыркнув на Аркадия.

Рассказывать о том, что на самом деле нож был воткнут в его воительницу, она не собиралась.

— Боже, какой кошмар! — воскликнула Софья и налила себе из бутылки.

Роза слушала внимательно, как будто речь шла о ком-то другом. Возможно, раздумывала, что ей грозит. Все, что она предприняла, оказалось, как говорят гадалки, «пустыми хлопотами».

— Вина этой девушки во всех трех эпизодах совершенно недоказуема, — неожиданно заявил Аркадий. — Мы не сможем привлечь ее к ответственности.

— Но она должна попасть в тюрьму! — возмутилась Алла.

— Раз нельзя посадить ее законным путем, сделаем это незаконно, — пожала плечами Анисья Петровна.

— Незаконно?

— Она будет жить в моем подвале. Чем не тюрьма?

— Что это вы выдумали? — встрепенулась Роза. — Я в подвал больше не пойду!

Она попыталась подняться, но Барон, мирно дремавший на коврике, неожиданно вскочил и оскалил зубы. Роза повалилась обратно на стул.

— Придется вам смириться, — заявила Алла. — С Анисьей Петровной в этом доме никто не спорит.

— И сколько она там просидит? — спросила Софья. — Она так орет, что у меня вино киснет.

— Будет отбывать наказание, пока я не умру, — повелела Анисья Петровна. — Все, приговор обжалованию не подлежит.

Она незаметно подмигнула Марине, которая успела рассказать ей о «крыше» Димы и о том, что эта «крыша» скоро явится за медсестрой. Роза ничего не заметила и побледнела. Вероятно, поверила в то, что ей придется жить в подвале.

— Кстати, Валерий Леопольдович! — вспомнила Марина. — Когда вы уезжали, то выронили цветок из петлицы. Когда я его увидела на земле, то воскликнула: «Ой, роза!» И медсестра обернулась на этот возглас как-то слишком.., поспешно. У нее была странная реакция. Позже я догадалась, что ее так зовут — Роза. Она думала, что я окликнула ее по имени, и испугалась. Эта моя догадка помогла нам освободить Диму.

— Дима должен быть вам благодарен! — проскрипела Анисья Петровна.

— Когда преступники вынудили его позвонить мне по телефону, он пытался передать информацию. Но я его, конечно, тогда не поняла. Он сказал: «Не волнуйся, сестра!» Это слово — сестра — он выделил интонацией, но я была так разгневана, что не обратила внимания.

— Моя невеста — отличная сыщица! — заявил Юрий, взяв Марину за руку.

— Невеста? — ахнула Дарья.

Со всех сторон послышались удивленные и радостные возгласы.

— Она станет выдающимся юристом, — добавил Юрий.

— Стану, — подтвердила Марина. — И первый мой профессиональный совет — вам, Валерий Леопольдович. Как можно скорее перепишите завещание.

— Думаю, Валерик, тебе ничего никому не нужно завещать, — немедленно подхватила ее мысль Анисья Петровна. — Ты можешь разделить деньги прямо сейчас, при жизни.

— Вы хотите, чтобы я продал коллекцию?! — На лице Валерия Леопольдовича появилось выражение ужаса.

— Нет-нет, что ты! Не надо! — воскликнул Юрий, подмигнув остальным, — Мы подождем, пока ты отойдешь в мир иной. Будем ждать с нетерпением!

Валерий Леопольдович поднял глаза и окинул взглядом родственников. Они сидели с серьезными минами и выжидательно смотрели на него.

— Вы что? — взвизгнул он. — Рассчитываете, что я скончаюсь прямо сейчас?!

— Что ты, Валера, — успокоила его Алла. — Мы все тебя очень любим. Надеюсь, ты проживешь еще сто лет. — Она помолчала. — И с тобой не случится ничего непредвиденного. Никакого несчастного случая.

Валерий Леопольдович спал с лица.

— Сказать по правде, — выдавил из себя он, — часть марок у меня здесь. Я любуюсь ими время от времени. Может быть, вы поделите их прямо сейчас?

План всем очень понравился. Оживился даже Барон. Он стал вертеть головой и бить хвостом по полу.

— Что это ты так взбудоражился? — прикрикнул на него Аркадий. — Тебе ничего не полагается!

— Ну, — сказал Юрий, поднявшись и потянув за собой Марину. — Вы тут занимайтесь марками, а мы, пожалуй, пойдем.

— Куда это? — удивилась Алла. — А наследство?

— Не стоит их задерживать, — махнула рукой Анисья Петровна. — Наследство у них и так уже есть. Им самое время подумать о наследниках.