Секретный фронт Генерального штаба. Книга о военной разведке. 1940-1942

Глава первая. Когда мир застыл, выжидая…

Потерпев поражение под Москвой, Гитлер пришел в ярость. Его иллюзии о скором и неизбежном захвате советской столицы развеялись. Его планы о захвате кавказской нефти оказались нереализованными. Его приказание перекрыть поступление в Москву военных грузов по Волге из южных районов, оказалось невыполненным.

Гитлер также был недоволен своими фельдмаршалами. Впервые за годы войны германские войска потерпели поражение и впервые они были вынуждены отступать. Гитлер не мог поверить, что его блистательный генерал-фельдмаршал Федор фон Бок, обеспеченный всем необходимым, не смог добиться победы. Он пытался выяснить, почему это произошло, и не мог понять причину поражения.

Провал немецкого наступления под Москвой был не единственным срывом планов Гитлера. В донских степях группа армий «Юг», которой командовал фельдмаршал фон Рундштедт, сначала добилась большого успеха. 19 ноября передовые дивизии 1-й танковой группы Клей-ста, прорываясь сквозь сильный снегопад, захватили Рос-тов-на-Дону.

Читая победное донесение Рундштедта о взятии города, Гитлер уверовал в то, что ворота на Кавказ открыты и находятся в его руках. Однако через некоторое время Гитлеру доложили, что в результате неожиданного и стремительного натиска войск Юго-Западного фронта, под командованием С. К. Тимошенко, Клейст был вынужден отступить. Гитлер не мог поверить, что Рундштедт не нашел сил для закрепления успеха Клейста и продолжения наступления. Не понимая, что произошло под Ростовом, Гитлер не дал согласия на отведения войск Клейста на рубеж реки Миус.

30 ноября Рундштедт сообщил Гитлеру, что он готов освободить пост командующего группой армий «Юг». Гитлер, занимавшийся анализом реализации плана операции «Тайфун», незамедлительно принял отставку престарелого фельдмаршала и приказал командующему 6-й армией Рейхенау, сражавшейся в донских степях, немедленно прекратить отход. Рейхенау попытался выполнить приказ Гитлера, но не смог этого сделать. В штаб-квартиру фюрера поступило сообщение, что отступление за Миус необходимо.

Сообщение Рейхенау из Полтавы, где находился штаб 6-й армии, вызвало у Гитлера очередной приступ ярости. 3 декабря фюрер на своем самолете «Кондор» вылетел на Украину, чтобы на месте оценить обстановку и разобраться с командующими, которые осмелились не выполнить его приказание.

В Полтаве, где в 1709 году Петр 1 разгромил войска шведского короля Карла I, находился не только штаб Рейхенау, но и управление войсками фельдмаршала Рундштедта, который уже собирался отправиться в Берлин.

Подтвердив собственное решение об отставке Рундштедта, Гитлер примирился с фельдмаршалом. Через девять дней фюрер направил Рундштедту чек на 250 000 рейхсмарок в качестве подарка ко дню рождения.

Находясь в Полтаве, Гитлер предложил Рейхенау возглавить штаб группы армий «Юг» и одновременно командовать 6-й армией. Рейхенау отказался от этого предложения и порекомендовал назначить командующим 6-й армией своего бывшего начальника штаба генерала Паулюса.

В первый день нового 1942 года Фридрих Вильгельм Эрнст Паулюс стал командующим 6-й армией. Через несколько месяцев Гитлер прикажет Паулюсу захватить Сталинград и закрыть поступление военных грузов и резервов с юга России в Москву.

Весной сорок второго года обстановка на Восточном фронте продолжала накаляться. После зимнего поражения под Москвой гитлеровское командование планировало вновь захватить инициативу. От Кольского полуострова до Крыма немцы стремились добиться успеха. Они полагали, что поражение в Московской битве было для них серьезной, но случайной неудачей, которая произошла по вине суровых морозов, внезапно нахлынувших на подмосковное пространство в декабре 1941 года. Летом 1942 года немцы хотели наверстать упущенное. Солдаты и генералы вермахта верили в победу.

Гитлеровское руководство серьезно готовилось к летнему наступлению. На Восточном фронте, протянувшемся от Баренцева до Черного моря, штаб Верховного командования (ОКВ) сосредоточил около 217 дивизий и 20 бригад. По количеству войск и по качеству вооружений группировки германских армий на Восточном фронте значительно превосходили силы, которые были стянуты немцами к советской границе в июне 1941 года.

Группировки советских войск, объединенные в несколько фронтов, сдерживали попытки германских армий перейти в генеральное наступление. Наиболее важными фронтами были Ленинградский, Брянский, Западный, Юго-Западный, Воронежский, Крымский и другие. Одни фронты образовывались по мере возникновения угрозы на том или ином стратегическом направлении, другие существовали с первых дней войны.

В генеральных штабах вооруженных сил СССР и Германии разрабатывались планы дальнейшего смертельного противоборства. Одни основывались на указаниях Гитлера, другие — строились на решениях Сталина.

Гитлер требовал от своих генералов разгрома Красной Армии, захвата Кавказа и дальнейшего активного продвижения на восток.

На московском и ленинградском направлениях сохранялись крупные группировки немецких войск, которые реально угрожали безопасности двух столиц Российского государства. Какая из них должна была пасть первой, твердо сказать никто бы не смог. Гитлер готов был уничтожить и Москву, и Ленинград одновременно. Немецкий генералитет понимал своего ефрейтора, верил ему и все еще не сомневался в победе немецкого оружия.

Новый замысел Гитлера базировался на старых расчетах военно-экономического характера: захватить нефтяные районы Кавказа и перерезать связь СССР с союзниками через Иран. Несомненно, Гитлер полагал, что армия Роммеля, добившаяся успеха в Северной Африке, в перспективе должна соединиться с войсками группы армий «Юг», которая должна была захватить Кавказ и Иран.

Гитлер приказал разработать план новой стратегической операции, в результате осуществления которого его замысел должен непременно быть реализован.

Сталин, ободренный первым успехом советских войск в битве под Москвой, думал об освобождении оккупированных немцами советских территорий. В это время, однако, силы наступавших войск Красной Армии иссякли. Фронт стабилизировался. Для советского Верховного Главнокомандования настало время принять решение, как действовать во время летнего периода — обороняться или наступать? Начальник Генерального штаба Б. М. Шапошников, понимая, что для накопления резервов нужно выиграть время, считал, что по всему фронту следует перейти к стратегической обороне.

Сталин и Жуков согласились с необходимостью перехода к стратегической обороне, но предложили провести несколько небольших наступательных операций. В конечном счете было выработано компромиссное решение — в качестве главного вида действий Красной Армии на лето 1942 года была принята стратегическая оборона, дополненная, в соответствии с рекомендациями Сталина, частными наступательными операциями.

Офицеры Оперативного управления Генштаба, занимавшиеся планированием операций, хорошо знали, что в стране чрезвычайно остро ощущался недостаток в подготовленных резервах и материально-технических средствах. Планировать даже частные наступательные операции было бесперспективно. Однако со Сталиным никто спорить не стал. Время было военное.

В первом квартале 1942 года в Генеральном штабе пытались определить, где германское командование может нанести главный удар. Мнения разошлись, но превалировало одно — главная цель германских войск — Москва.

У Гитлера были более обширные секретные планы. Второй его замысел о летнем наступлении на Восточном фронте был оформлен в виде плана новой кампании. 28 марта начальник генерального штаба сухопутных войск прибыл в ставку Гитлера и доложил ему план, под условным названием «Блау». Гитлер несколько дней тщательно изучал проект плана новой операции, он подверг предложение генштаба сухопутных войск уточнениям и корректировке. 5 апреля план был утвержден в качестве директивы № 41.

Цель летнего наступления 1942 года германских войск на Восточном фронте заключалась в том, чтобы «вновь захватить инициативу и навязать противнику свою волю». Главный удар намечался на южном участке фронта с «целью уничтожить противника западнее реки Дон и в последующем захватить нефтяные районы Кавказа и перевалы через Кавказский хребет».

В ходе операций на этом стратегическом направлении планировалось овладеть Сталинградом, на чем Гитлер настаивал. Чтобы создать предпосылки для успешной реализации плана «Блау», предполагалось первоначально овладеть Севастополем, Керчинским полуостровом, срезать выступ советского фронта в районе Барвенково, также провести операции на некоторых других участках Восточного фронта.

Для достижения этих целей Гитлер приказал министру иностранных дел Германии Риббентропу добиться втягивания в войну против СССР Японии и Турции.

Несмотря на все меры предосторожности, которые предпринимались службой безопасности (СД) и военной разведкой и контрразведкой (абвер), советские военные разведчики смогли добыть сведения о замыслах германского командования еще до того, как Гитлером была подписана директива № 41. Первые сведения о замыслах германского командования поступили в Москву в марте 1942 года.

В то время в Разведуправлении Красной Армии происходила радикальная структурная перестройка. Она началась в феврале, после того, как военком Разведуправ-ления бригадный комиссар Иван Ильичев провел комплексный анализ действий военной разведки в ходе начального периода войны. В работе военной разведки выявились серьезные недостатки. И. Ильичев подготовил докладную записку и направил ее членам Государственного Комитета Обороны. Это было похоже на представление к собственной смертной казни. Судьбы пятерых начальников военной разведки, которые были репрессированы в 1937–1940 годах за меньшие просчеты в работе, еще были свежи в памяти тех, кто работал в Разведуправлении.

В записке Ильичева говорилось о том, что «организационная структура военной разведки не приведена в соответствие с условиями войны и является тормозом в разведывательной работе», отмечалось, что на протяжении начального периода войны «не было начальника Развед-управления, а также руководителя, возглавляющего агентурную работу». Серьезной критике был подвергнут и Генеральный штаб, который, по словам Ильичева, «не руководил работой Разведуправления».

Назывались и другие проблемы, мешавшие повышению эффективности работы военной разведки. В частности, отмечалось, что «материальная база РУ является очень узкой». В Разведуправлении не было ни одного самолета для переброски агентов в тыл противника, отсутствовали возможности по экипировке и продовольственному обеспечению агентурных работников, забрасываемых за линию фронта, в составе РУ не было «важных в условиях войны отделов для проведения диверсий» в тылу противника, а также управления или, по крайней мере, отдела войсковой разведки.

Ильичев просил «немедленно назначить начальника военной разведки, обязать Генштаб конкретно руководить разведкой или же возложить общее руководство Раз-ведуправлением на одного из заместителей наркома обороны».

В той докладной были и другие конкретные предложения по улучшению работы военной разведки, например, предлагалось безотлагательно «перестроить организационную структуру центрального аппарата в соответствии с условиями войны», утвердить положение о военной разведке, включить в штаты РУ «три самолета типа «Дуглас», приказать начальнику тыла Красной Армии без проволочек выделять по заявкам военной разведки «экипировку и продовольствие», необходимые для обеспечения агентов.

Несмотря на предельно острый характер докладной записки, Ильичева не наказали «за упущения в работе». Более того, докладная записка без задержки была рассмотрена на заседании ГКО. Большинство предложений И. Ильичева было одобрено. 16 февраля 1942 года И. В. Сталин подписал приказ, в соответствии с которым Разведуправление ГШ Красной Армии было реорганизовано в Главное разведывательное управление ГІІІ КА. В ГРУ были созданы новые региональные отделы. В частности, в Западном отделе нового управления были образованы два самостоятельных отдела — германский и европейский. Сотрудники этих отделов и занимались организацией работы зарубежных структур военной разведки.

Ильичев был доволен тем, что ему удалось сделать в столь короткий срок. От направления докладной в ГКО до подписания приказа Сталина о реорганизации Разве-дуправления прошло всего шестнадцать дней! На сохранившейся копии докладной записки рукой Ильичева написано: «В дело. Все решено!»

Начальником ГРУ был назначен генерал-майор А. П. Панфилов. Военным комиссаром Разведуправления вновь утвержден бригадный комиссар И. И. Ильичев.

В Главном разведуправлении было сосредоточено руководство всеми видами разведки — зарубежной и войсковой.

Сделано было действительно много, но решено далеко не все.

В соответствии с решением И. В. Сталина, генерал-майор А. Панфилов стал заместителем начальника Генерального штаба. Это означало, что Генштаб улучшит свою работу по руководству ГРУ, что и произошло.

Так начался для военной разведки 1942 год…

Военная разведка принимала активное участие в боевых действиях под Москвой, Ленинградом и на других участках советско-германского фронта. Она достаточно успешно проводила свои тайные операции. Они были небольшими по масштабам, но имели особое значение для Генерального штаба Красной Армии, который готовился к новым операциям.

Военная разведка не разрабатывала планы стратегических операций. Этим занимались офицеры Оперативного управления Генерального штаба. Но сведения, которые добывались военными разведчиками, тщательно изучались, анализировались и учитывались офицерами Генерального штаба при оценке обстановки на фронтах, раскрытии замыслов противника.

Военная разведка добывала сведения о планах командования германских вооруженных сил, о состоянии группировок войск противника, о переброске его частей и соединений, о производственных возможностях военной промышленности Германии и ее союзников.

Постоянный интерес к данным военной разведки проявляли Наркоматы химической и авиационной промышленности, Главное санитарное управление Красной Армии, крупнейшие конструкторские бюро и заводы, на которых разрабатывались новое оружие и боевая техника для нужд Красной Армии. Данными и образцами, добывавшимися Разведуправлением Красной Армии, интересовались руководители научно-исследовательских институтов, известные академики и доктора технических наук. Но все же главным «потребителем» сведений был Генеральный штаб.

Во время Великой Отечественной войны Генеральный штаб был рабочим органом Ставки. В 1941–1945 годах Генштабом руководили такие военные деятели, как Г. Жуков, Б. Шапошников, А. Василевский и А. Антонов.

Для бесперебойной и эффективной работы Генерального штаба его офицерам постоянно требовались сведения по широкому кругу вопросов. С. М. Штеменко, который в 1942 году работал в Генштабе, высоко ценил усилия разведки по добыванию этих сведений о противнике и считал, что наиболее важным направлением работы штаба являлась организация активной и эффективной разведки.

В книге «Генеральный штаб в годы войны» С. М. Штеменко писал:

«Разведка ведется непрерывно с первого до последнего дня войны, всегда и всюду — в бою, в походе и на отдыхе, на земле, в воздухе и на воде, в ближайшем и глубоком тылу, ведется всеми возможными путями и средствами — наблюдением, засылкой специальных групп и агентуры, подслушиванием, засечкой координат объектов противника, радиоэлектронными и другими средствами, фотографированием и, наконец, боем. Недаром главными требованиями к разведке являются непрерывность ее ведения, своевременность и достоверность. Чем выше штаб, тем больше сил и средств, разнообразнее способы ведения разведки. Самый высокий штаб организует и ведет разведку всеми силами и средствами ему доступными».

Эта оценка военной разведки больше похожа на цитату из учебника по стратегии одной из академий, чем на личную оценку генерала армии Штеменко. Опытный работник Генштаба, которому довелось после войны некоторое время быть начальником ГРУ, С. М. Штеменко знал цену разведывательным данным. Он справедливо отмечал, что полученные разведкой данные нередко были противоречивы, порой преувеличены или преуменьшены, а иногда и просто неправильны. Тем не менее из большого количества данных, поступавших от военной разведки, после тщательной их фильтрации, скрупулезного исследования и анализа в Генштабе отбиралось все ценное, достоверное, на основе чего и делались выводы. В ходе битвы под Москвой и во время Сталинградского сражения, по оценке Штеменко, военная разведка добывала достаточно сведений о противнике.

Как же работал в 1942 году этот «механизм» добывания, изучения, оценки и использования информации?

Справлялась ли военная разведка с решением возложенных на нее задач? Насколько точными и важными были полученные сведения? Что конкретно сделано военными разведчиками для обеспечения разгрома немецких войск под Сталинградом?

Эти вопросы до сих пор вызывают интерес. Трудно сказать почему, но в истории разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом роль и место военной разведки четко не определены. Этот пробел, видимо, был бы заполнен, если бы кто-либо из начальников ГРУ военного периода написал свои мемуары. Однако генералы Ф. Голиков, А. Панфилов, И. Ильичев и Ф. Кузнецов подготовкой своих «воспоминаний и размышлений» не занимались. Не написал мемуары и участник Великой Отечественной войны, патриарх военной разведки генерал армии П. И. Ивашутин, около четверти века руководивший работой ГРУ. Однажды, когда мне довелось брать первое и последнее интервью у Петра Ивановича, я спросил у него, пишет ли он книгу о своей работе в разведке? Генерал на мой вопрос ответил коротко: «Начальники военной разведки мемуаров не пишут».

В разведке все составляющие успеха ее работы непостоянны, зависят от многих обстоятельств, которые возникают независимо от воли и желания самих разведчиков и их руководителей. Хорошо известно, что конечный результат, получаемый при решении любой математической задачи, ожидаем, проверяем и достоверен.

Разведка стремится добывать достоверные сведения и во многих случаях добивается успеха. Но результаты ее работы только тогда имеют смысл, когда они находят практическое применение. Военные разведчики Василий Тупиков, Григорий Еремин, Николай Скорняков, Рихард Зорге, Ильзе Штёбе, Шандор Радо, Лев Сергеев, Герхард Кегель и другие своевременно предупреждали советское руководство о готовящемся нападении Германии на Советский Союз. Эти сведения докладывались И. В. Сталину, С. К. Тимошенко, Г. К. Жукову, Л. П. Берии и другим руководителям СССР. Они были своевременно проинформированы о том, что Гитлер утвердил план войны с Россией. Они знали точные сроки начала войны. Знали, но не приняли соответствующих мер.

Отношение руководства страны к военной разведке не всегда было ровным и объективным. Разгром, учиненный в военной разведке в 1937–1939 годах, оставил глубокие шрамы. После этого военная разведка долго восстанавливала кадровый состав центрального аппарата и свои секретные позиции за рубежом. Война застала Разведуправ-ление Красной Армии не в лучшей боевой форме. В феврале 1942 года члены ГКО и Ставка Верховного Главнокомандующего прислушались к мнению руководства военной разведки и приняли конкретные меры по реорганизации ее структуры. В период подготовки и организации оборонительных и наступательных действий советских войск под Сталинградом изменения в структуре разведки, проведенные в начале 1942 года, позволили активизировать деятельность и результативность работы всех организационных структур военной разведки.

Положительный опыт мы приобретали в муках.

Все же в 1942 году военная разведка с ее зарубежными резидентурами, разведотделами штабов фронтов, приграничными разведпунктами и техническими службами имела достаточно прочные позиции. Образно говоря, в 1942 году система ГРУ представляла собой прочный секретный фронт Генерального штаба Красной Армии. На этом фронте, линия которого проходила через столицы многих иностранных государств, через советские города и села, временно оккупированные фашистами, никогда не было передышек. Бои на этом фронте не прекращались ни на минуту. В тех жестоких боях погибли многие разведчики. Светлая им память. Они постоянно рисковали собой, шли впереди действующей армии, прокладывая ей путь к победе.

Человечество научилось измерять практически все — расстояние, вес, скорость света, силу звука, объем памяти компьютера, мощность артиллерийского снаряда. Разработаны и различные единицы измерения — метры, килограммы, амперы, байты, рубли. Но какой единицей измерить информацию, которую военная разведка добывала в годы Великой Отечественной войны о противнике? Рублями? Долларами? Спасенными человеческими жизнями? Квадратными километрами освобожденной от противника территории?

В ходе Сталинградского сражения самоотверженно работали все виды военной разведки — войсковая, оперативная, радио и радиотехническая, авиационная, морская и агентурная. Если войсковая, авиационная и радиотехническая разведки добывали сведения в основном о состоянии войск противника вдоль линии германо-советского фронта и его оперативной глубине, то агентурная зарубежная разведка добывала сведения о стратегических замыслах противника.

Офицеры войсковой разведки — сотрудники разведотделов Сталинградского, Донского, Юго-Западного и других фронтов добывали разведывательные сведения по крупицам — на передовой, в тылу врага, в ходе допросов захваченных в плен германских солдат и офицеров, с использованием средств радиотехнической разведки. По утвержденному Генеральным штабом и начальником ГРУ положению один раз в сутки разведотдел каждого фронта должен был к 20.00 текущих суток направить в Центр разведдонесение обо всем новом, что замечено за линией фронта на стороне противника. К 3.00 следующих суток начальник РО штаба фронта был обязан подготовить и направить в ГРУ разведсводку о частях и соединениях противника в пределах линии фронта.

Кроме этого все разведотделы фронтов были обязаны направлять в Москву так называемые «декадные разведсводки» к 9.00 9, 19 и 29-го числа каждого месяца. Более того, начальник ГРУ требовал от всех подчиненных ему разведорганов штабов фронтов представлять месячные отчеты о работе разведотделов к 10-му числу следующего месяца.

При самом приблизительном подсчете получается, что разведотдел штаба каждого фронта в течение 1942 года направил в Центр около 780 донесений и разведсводок. Если учесть, что в 1942 году Ставкой было образовано 17 фронтов, то получается, что в Главное разведывательное управление с 1 января по 31 декабря 1942 года поступило более 13 тысяч различных разведдокументов! Конечно, их было значительно больше, так как невозможно подсчитать количество отчетов о допросах немецких военнопленных, не поддаются количественному подсчету доклады разведчиков-маршрутников, возвратившихся после выполнения задания за линией фронта. Невозможно получить сведения о количестве перехваченных радиоразведкой сообщений, исходивших из различных германских штабов или поступавших в эти штабы.

В 1942 году войсковая радиоразведка работала напряженно, но не всегда удачно. Во время отступления наших войск на южном крыле советско-германского фронта радиоразведка оказалась не вполне подготовленной к действиям в сложной и быстро меняющейся обстановке. К началу перехода немцев в наступление радиоразведка не смогла добыть данные о создании германским командованием трех ударных группировок: 2-й полевой и 4-й танковой армий — для нанесения удара на воронежском направлении; 6-й полевой армии, усиленной танковыми соединениями, — для нанесения удара на сталинградском направлении; 1-й танковой и 17-й полевой армий — для нанесения удара на Северном Кавказе.

К началу оборонительного сражения Сталинградской битвы 394-й и 561-й радиодивизионы Сталинградского фронта улучшили свою работу и смогли непрерывно наблюдать радиосвязь группы армий «Б» и входивших в ее состав 6-й полевой и 4-й танковой армий. В это время были получены очень важные сведения о перемещении узлов связи штаба 4-й танковой армии и входивших в ее состав 48-го танкового, 4-го армейского и 6-го румынского корпусов с воронежского направления на юг, в район Сталинграда. Были получены сведения об усилении 6-й полевой армии 14-м и 24-м танковыми корпусами.

До середины ноября 1942 года фронтовая радиоразведка вела наблюдение за большинством корпусов штабов 6-й полевой и 4-й танковой армий, а также за штабами около 50 процентов немецких дивизий. Радиоразведка сумела вскрыть выход итальянских и румынских войск к

Дону и переброску ряда немецких частей к Сталинграду. Правда, радиоразведка не смогла вскрыть осуществленный 23 августа прорыв танковых и моторизованных войск немцев к Волге у северной окраины Сталинграда. Тем не менее радиоразведка в ходе Сталинградской битвы впервые показала, что она является новым важным видом военной разведки[233].

1942 году активно действовала морская разведка. Ее сотрудники и на море, и на суше добывали достоверные сведения о перебросках немецких войск на южный участок советско-германского фронта.

Важным источником сведений о противнике была авиационная разведка. Об эффективности ее работы можно судить только по одному малоизвестному факту. В боях под Сталинградом заместитель командира эскадрильи 8-го отдельного разведывательного авиационного полка 8-й воздушной армии Южного фронта капитан Василий Балашов произвел 45 боевых вылетов, сфотографировал территорию, на которой находились войска противника, общей площадью 14,5 тысячи квадратных километров. Всего же за годы войны этот воздушный разведчик произвел 210 боевых вылетов на разведку войск противника. В августе 1943 года капитану В. Балашову было присвоено звание Героя Советского Союза.

Все сведения о противнике, поступавшие в Центр, тщательно анализировались. На их основе, а также с использованием сведений, поступавших от зарубежных органов разведки, офицеры ГРУ разрабатывали информацию для представления в вышестоящие инстанции. Существовал строгий порядок подготовки этих документов. Нарушить этот порядок никто не имел права. Объяснялось это условиями военного времени, требованиями командования Генерального штаба и вышестоящих руководящих органов управления действующей армией.

Ежедневно в ГРУ во второй половине дня за истекшие сутки готовились разведывательные сводки о положении на фронтах. Ежедневно эти разведсводки представлялись

Председателю ГКО И. В. Сталину, членам ГКО, начальнику Генерального штаба и начальнику его Оперативного управления.

Не реже одного раза в неделю к разведсводке прилагались специальные карты, изготовленные в военной разведке, на которых отражалась группировка сил противника.

К 7, 15, 22 и 30-му числу каждого месяца ГРУ нужно было представить И. В. Сталину, всем членам ГКО, начальнику Генерального штаба и начальнику Оперативного управления ГШ особый документ — «Боевое расписание сил противника». В нем указывалась группировка противника по всем фронтам и направлениям до дивизии, отдельной бригады, полка и батальона.

Во многих случаях по мере поступления сведений особой важности в ГРУ разрабатывались специальные сообщения, которые незамедлительно направлялись И. В. Сталину, Л. П. Берии, Г. К. Жукову, Б. М. Шапошникову, А. М. Василевскому. Часто такие спецсообщения адресовались В. М. Молотову, Г. М. Маленкову, начальнику Главного политического управления и другим государственным деятелям.

Естественно, ценность разведдонесений ГРУ определялась не их количеством, а содержанием сведений, которые смогли добыть сотрудники военной разведки в столицах иностранных государств в Европе, Северной и Южной Америке, в Юго-Восточной Азии, на Ближнем и Среднем Востоке и в странах Дальневосточного региона.

Информационные документы, подготовленные сотрудниками ГРУ в 1942 году, исчислялись тысячами. Но не этот «ворох разведсведений» важен для понимания значимости вклада военной разведки в разгром группировки германских войск под Сталинградом. Важно их содержание, полнота и своевременность полученных сведений.

Главные задачи по добыванию сведений о стратегических замыслах вермахта решала зарубежная разведка ГРУ. Какие же сведения удалось добыть в 1942 году военным разведчикам, действовавшим далеко от Восточного фронта?

Вспомним о директиве Гитлера № 41 («Блау»), подписанной 5 апреля 1942 года. В директиве содержался стратегический замысел германского командования по ведению войны на Восточном фронте в 1942 году и определены направления главных ударов немецких войск. Кроме общих задач, перед командованием немецких войск ставились и конкретные цели, приказывалось «сосредоточить все имеющиеся силы для проведения главной операции на южном участке фронта с целью уничтожить противника западнее Дона и в последующем захватить нефтяные районы Кавказа и перевалы через Кавказский хребет».

Гитлер планировал нанести удар и на сталинградском направлении. В директиве № 41 об этом сказано следующее: «Попытаться достигнуть Сталинграда или, по крайней мере, подвергнуть его воздействию тяжелого оружия с тем, чтобы он потерял свое значение как центр военной промышленности и узел коммуникаций».

Отдавая такое распоряжение, Гитлер надеялся на то, что, захватив Кавказ, он может позволить себе разрушить город, который носил имя Сталина, руководителя того государства, с которым он вел войну на тотальное уничтожение. Приказ разрушить Сталинград с помощью «тяжелого оружия» многие историки оценивают как явное желание Гитлера дать пощечину Сталину и тем самым оказать на него фатальное психологическое воздействие. На самом деле замысел Гитлера был значительно серьезнее. После захвата Сталинграда Гитлер планировал повернуть основную ударную группировку немецких войск на север, отрезать Москву от тыла, а затем осуществить генеральное наступление на советскую столицу с востока и запада.

Уже упоминалось о том, что директива Гитлера № 41 носила секретный характер. Смогла ли военная разведка узнать об этом документе?

Любой важный документ проходит несколько стадий оформления в процессе его разработки до утверждения высшим должностным лицом государства. Директива № 41 не являлась исключением. Она не родилась в голове Гитлера 3 или 4 апреля, а тщательно обдумывалась и просчитывалась в генеральном штабе сухопутных войск. Это неизбежный процесс разработки любых военных документов стратегической важности. Сохранить в тайне разработку и содержание любых военных документов, в том числе и директиву № 41, —такой была задача сотрудников абвера и СД.

Трудно сказать, когда точно в генштабе сухопутных войск приступили к разработке этой директивы, но первое донесение о планах Гитлера по весеннему наступлению на Восточном фронте поступило в Москву из Лондона 3 марта 1942 года. В нем сообщалось о том, что, по данным агента Гано, Германия «планирует весной 1942 года начать наступление в направлении Кавказа. Для этих целей Берлин добился договоренностей о направлении на Восточный фронт 16 новых румынских, 12 итальянских, 10 болгарских, 2 словацких и несколько венгерских дивизий полного состава…»

В этот же день, 3 марта 1942 года, другой агент военной разведки «Долли» доложил: «Болгарский военный атташе в Турции сообщил из Анкары в Софию следующее:

а) Германия начнет свое новое наступление против СССР между 15 апреля и 1 мая;

б) наступление немецких войск не будет иметь характера блицкрига. Немцы намерены действовать медленно, но успешно;

в) турки опасаются, что советский флот попробует спастись через Босфор. Против этого планируется принять следующие меры:

1) Как только начнется германское наступление, турки начнут перегруппировку своих сил, концентрируя их на кавказском направлении и в Черном море.

2) С этого же момента возможна ориентация внешней политики Турции в сторону Германии.

3) Турки не ожидают нажима ни с той ни с другой стороны до июля или августа 1942 года. К этому времени, они считают, что победа немцев будет достигнута и они открыто перейдут на сторону Германии».

12 марта 1942 года руководитель резидентуры советской военной разведки в Швейцарии Шандор Радо («Дора») направил в Москву шифрованную радиограмму: «Основные силы немцев будут направлены против южного крыла Восточного фронта с задачей достигнуть рубежа реки Волга и Кавказа, чтобы отрезать армию и население центральной части России от нефтяных и хлебных районов».

15 марта агент «Долли» из Лондона передал содержание бесед японского посла в Берлине с министром иностранных дел Германии Риббентропом, состоявшихся 18, 22 и 23 февраля. В этих беседах Риббентроп заявил, что Восточный фронт стабилизирован. На вопрос японского посла, когда следует ожидать весеннего наступления на Восточном фронте, немецкий министр ответил, что «план летней кампании разрабатывается генштабом. Пока точную дату начала наступления он сообщить не может, но в общих чертах план тот же, о котором японскому послу говорил Гитлер в личной беседе. В операциях Германии против СССР в 1942 году первостепенное значение будет играть южный сектор Восточного фронта. Именно там начнется наступление, а сражение развернется к северу».

Далее агент сообщал о том, что, по данным японского посла в Берлине, немцы планируют отрезать СССР от внешней помощи, расширить наступление на юге, включая весь Донбасс и Кавказ. Если же не удастся, как заявил Риббентроп, совершенно сломить советский режим, то после летнего наступления СССР потеряет всякое значение и силу…

В 1942 году продолжала активно работать резидентура военной разведки в Швейцарии, руководимая Шандором Радо. Она добывала сведения о стратегических замыслах германского командования по ведению войны на Восточном фронте, о формировании и перебросках частей противника с запада на восток. Большую ценность представляли добытые сотрудниками этой резидентуры сведения о военно-экономических мероприятиях Германии, выпуску танков, боевых самолетов, артиллерии, химических боеприпасов, использование которых не исключалось гитлеровским военным командованием в случае возникновения критического момента на Восточном фронте. Ценные сведения поступали в этот период от помощников Шандора Радо — «Пакбо», «Сиси», «Люди», «Лонга», «Зальтера» и других.

Оценивая этот период в своей жизни, Шандор Радо после войны писал: «Можно сказать, что и в сорок первом, и в сорок втором годах наша организация оправдала свое назначение, несмотря на отдельные промахи. Что же касается такой крупной акции, как подготовка германской армии к летнему наступлению сорок второго года, то переданная нами информация в основе своей оказалась верной… Так или иначе, планы противника своевременно были разгаданы»[234].

Активно работали в 1942 году и другие резидентуры военной разведки. Сведения, поступавшие от них, позволили Разведуправлению Красной Армии подготовить в марте 1942 года спецсообщение в Генеральный штаб:

«Подготовка весеннего наступления подтверждается переброской немецких войск и материалов. За период с 1 января по 10 марта 1942 года переброшено до 35 дивизий, непрерывно идет людское пополнение действующей армии. Ведутся интенсивные работы по восстановлению железнодорожной сети на оккупированной территории СССР, идет усиленный завоз боевых и транспортных машин… Центр тяжести весеннего наступления будет перенесен на южный сектор фронта со вспомогательным ударом на севере, при одновременной демонстрации на центральном фронте против Москвы.

Для весеннего наступления Германия вместе с союзниками выставит 65 новых дивизий… Наиболее вероятный срок весеннего наступления — середина апреля или начало мая 1942 года».

Об этом специальном донесении военной разведки знали И. В. Сталин, Г. К. Жуков и другие члены Ставки ВГК. Были ли учтены эти данные разведки?

На этот ответ даже сегодня, когда практически каждое решение советского Верховного Главнокомандования и Генерального штаба, разработанное в годы Великой Отечественной войны, тщательно изучены, дать однозначный ответ невозможно. В обязанности сотрудников военной разведки всегда входило и, видимо, сегодня входит только своевременное, полное и точное информирование политического руководства страны и командования ее вооруженных сил о потенциальных угрозах. Сведения о том, что главный удар немцы летом 1942 года нанесут на южном участке советско-германского фронта, в марте были доложены военной разведкой тем первым лицам государства, которые отвечали за разработку планов операций войск Красной Армии в ходе летней кампании 1942 года.

Ставка (а это — И. В. Сталин, В. М. Молотов, С. К. Тимошенко, С. М. Буденный, К. Е. Ворошилов, Б. М. Шапошников и Г. К. Жуков) приняла к сведению сообщение военной разведки. Однако, исходя из наличия крупной вражеской группировки, которая все еще существовала на подступах к Москве, Ставка пришла к выводу, что наиболее вероятно немцы нанесут главный удар с юга во фланг центральной группировки советских войск с целью овладения советской столицей. Поэтому, несмотря на предупреждение военной разведки, добывшей достоверную информацию о замыслах Гитлера на Восточном фронте летом 1942 года, советское командование не сосредоточило достаточных сил на юге, а продолжало укреплять центральный участок фронта.

В конце марта военная разведка продолжала докладывать членам Ставки и в Генеральный штаб: «Наиболее вероятным направлением главного удара немцев на Восточном фронте будет ростовское направление. Цель военного наступления — овладеть нефтеносной базой СССР и в последующем, ударом на Сталинград, выйти к р. Волга».

В конце марта, в апреле и мае Разведуправление продолжало получать уточняющую информацию из своих зарубежных резидентур о планах немцев.

31 марта агент Гано сообщил в Москву:

«По данным источника, заслуживающего доверия, из Берлина, план немецкого наступления на Восточном фронте предусматривает два направления:

1) Удар на Ленинград для подкрепления Финляндии и разрыва связей и поставок в СССР через Белое море.

2) Наступление на Кавказ, где главное усилие предвидится в направлении на Сталинград и второстепенное — на Ростов и, кроме того, после захвата Крыма — на Майкоп. Главная цель наступления — захват Волги на всем ее протяжении. На западном берегу немцы намерены поставить сильные укрепления.

Относительно действий на Центральном участке фронта в немецком штабе были разногласия. Одни предпочитают нанести лобовой удар, другие — ликвидировать Москву путем обхода».

В конце донесения агент назвал приблизительный срок начала немецкого наступления, которое может развернуться после 15 апреля.

5 апреля Гитлер утвердил директиву № 41. Основные ее положения стали известны в Москве значительно раньше. Такие парадоксы могут происходить только в разведке.

Это достижение военной разведки было отмечено генералом армии С. М. Штеменко, который в 1942 году продолжал работать в Генеральном штабе. В своих воспоминаниях он подчеркнул: «Летом 1942 года замысел врага захватить Кавказ тоже был раскрыт достаточно быстро. Но и на этот раз у советского командования не было возможности обеспечить решительные действия по разгрому наступающей группировки противника в короткий срок».

Так и было. Это произошло, как представляется, потому, что на лето 1942 года Ставка планировала с учетом указаний И. В. Сталина широкие наступательные операции с целью разгрома противника под Харьковом, прорыв блокады Ленинграда, освобождение Донбаса, изгнание немцев из Крыма. Эти планы были далеки от реальности. В них не учитывались донесения разведки о противнике, они не опирались на достаточную материальную базу. Вести наступательные операции от Ленинграда до Крыма в 1942 году Красная Армия не могла. Она не имела для этого ни материальных возможностей, ни духовных сил. Успех под Москвой возродил надежду, которую следовало сохранить, закрепить и превратить в уверенность в победе над сильным и хорошо вооруженным противником.

В начале мая 1942 года на советско-германском фронте начала складываться критическая обстановка. С одной стороны, германские войска готовились к наступлению на южном участке фронта, о чем сообщала оперативная и тактическая разведка, с другой стороны, Ставка ВГК укрепляла оборону там, где немцы демонстрировали угрозу, и готовила проведение отдельных наступательных операций.

8 мая 1942 года немецко-фашистские войска начали наступление на Керченском полуострове. Крымский фронт, которым командовал генерал-лейтенант Д. Т. Козлов, участник Первой мировой войны, оказался неподготовленным к отражению наступления немцев. Разведотдел штаба фронта и подчиненные ему подразделения разведки в частях и соединениях также не смогли убедить командование фронта в том, что на Керченском и Таманском полуостровах, а также в районе Краснодара складывается опасная обстановка.

В Крыму вела тяжелые бои наша 51-я армия. Она несла большие потери. Остатки армии были вынуждены отступать на Керченский полуостров. В одном из боев погибли командующий армией генерал-лейтенант В. Н. Львов и много офицеров. В Москве было принято решение из состава офицеров управлений Генерального штаба срочно сформировать новый штаб армии. Начальником агентурного отделения разведывательного отдела этого штаба был назначен капитан Иван Позняк. 51-я армия позже была передана Сталинградскому фронту.

Обстановка на южном участке советско-германского Фронта была крайне неустойчивой. Советские и германские войска вели эпизодические боевые действия с переменным успехом, то захватывая, то теряя те или иные территории и населенные пункты. Организовывать и вести разведку в таких условиях было крайне трудно. О том, насколько сложна была обстановка на этом участке фронта, можно судить по чрезвычайному происшествию, которое произошло с генерал-майором А. Г. Самохиным.

В середине апреля 1942 года начальник Информационного отдела ГРУ — помощник начальника военной разведки генерал-майор А. Г. Самохин был назначен командующим войсками 42-й армией. Армия действовала под Харьковом. Самохин, находившийся на службе в военной разведке около двух месяцев, вместе со своим адъютантом вылетел в действующую армию. Получив указания в штабе фронта, генерал пересел на другой самолет и вылетел к месту назначения, однако в штаб 42-й армии не прибыл. Поиски Самохина никаких результатов не дали. 10 февраля 1943 года в Главном управлении потерь личного состава подписан приказ № 0194, в соответствии с которым Самохин А. Г. числился пропавшим без вести. Этот приказ был отменен 19 мая 1945 года, когда выяснилось, что же произошло с самолетом…

Самохин вылетал из штаба фронта, вечерело, разбушевалась метель. Обстановка на фронте тоже была сложной: наступление войск Юго-Западного фронта на харь-ковско-барвенковском направлении захлебнулось и немцы перешли в наступление.

Через некоторое время самолет с группой генерал-майора Самохина приземлился на полевом аэродроме. Когда генерал и сопровождавшие его офицеры вышли из самолета, их окружили немецкие солдаты. Захват произошел неожиданно и быстро. Оказалось, что аэродром был захвачен передовой группой наступавших немецких войск.

То, что произошло с генерал-майором Самохиным, выяснилось в городе Елабуге уже после Сталинградской битвы. Советские разведчики захватили в плен старшего лейтенанта вермахта. Допрашивали его капитан И. Ф. Дем-ский и старший лейтенант В. В. Бочкарев. Немец прилично знал русский язык. Как выяснилось, он принимал участие в допросах генерал-майора Самохина, самолет которого по ошибке приземлился на захваченном немцами аэродроме.

Во время допросов Самохин скрыл свою непродолжительную службу в Главном разведывательном управлении Красной Армии, выдал себя за армейского генерала, служившего всю жизнь в войсках. Как сообщил захваченный в плен немецкий офицер, Самохин на допросах вел себя достойно. Ничего особенного немцам не сообщил, ссылаясь на то, что был назначен на должность в середине марта и только что прибыл на фронт.

Все сведения, полученные в ходе допроса старшего лейтенанта, В. В. Бочкарев, прибыв в Москву, доложил начальнику ГРУ. Эти данные способствовали тому, что после окончания войны А. Г. Самохин был реабилитирован.

Реализуя стратегию Сталина — Жукова «наступать и обороняться», войска Юго-Западного фронта, которыми командовал Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко, начали наступление на харьковском направлении. Однако они были встречены ударами из районов Краматорска и севернее Харькова. Операция под командованием Тимошенко в районе Харькова закончилась для войск Красной Армии тяжелым поражением. В результате этих действий южное крыло советского фронта было ослаблено, что позволило немцам значительно активизировать свои действия на кавказском направлении. План Гитлера о захвате Кавказа, о чем своевременно сообщила в Ставку военная разведка, реализовывался. Стратегическая инициатива вновь переходила в руки германского командования. Мир застыл, выжидая, кто же из воюющих сторон окажется прозорливее, сильнее и настойчивее в достижении основной цели войны на Восточном фронте.

Прозорливее оказалась военная разведка Красной Армии.

После тяжелых поражений Красная Армия на всех участках фронта была вынуждена перейти к стратегической обороне, о необходимости которой говорил Б. М. Шапошников.

Временная стабилизация обстановки позволила разведывательным отделам фронтов систематизировать свою работу, направленную на создание в тылу противника разведывательных и разведывательно-диверсионных групп.

Когда возникла угроза окружения Южного фронта в районе Ростова в результате обхода его 1-й танковой армией немцев с востока, 6-я немецкая армия, под командованием генерал-лейтенант Паулюса, вырвалась к Сталинграду. В то время резервы Ставки еще формировались в центральных областях страны и не были готовы. Нельзя было перебросить войска и с Северного Кавказа. Красной Армии вновь пришлось оставить Ростов-на-Дону.

Обстановка на южном фланге советско-германского фронта продолжала складывалась для немцев вполне благоприятно. Министр иностранных дел Германии Риббентроп решил незамедлительно воспользоваться этой ситуацией и предложил японскому послу генералу Осима посетить южный сектор Восточного фронта. О поездке японского посла на фронт стало известно советской военной разведке. Более того, разведка смогла добыть полный отчет о поездке японского посла, который Осима направил в Токио после возвращения в Берлин. Эти сведения заслуживали особого внимания, поэтому в ГРУ было подготовлено специальное сообщение, которое было незамедлительно 19 августа направлено И. В. Сталину, В. М. Молотову, Г. М. Маленкову, Л. П. Берии, а также начальнику Генерального штаба А. М. Василевскому.

«По агентурным данным, заслуживающим доверия, — говорилось в специальном сообщении ГРУ, — японский посол в Берлине генерал Осима донес в Токио о своем посещении по приглашению германского командования южного сектора Восточного фронта. Поездка была совершена с 1 по 7 августа 1942 года на самолете по маршруту: Берлин — главная ставка, Одесса, Николаев, Симферополь, Ростов-на-Дону, Батайск, Киев, Краков, Берлин…»

Только один перечень городов, захваченных немцами, которые генерал Осима посетил в ходе «инспекционной» поездки, свидетельствует о том, что японское правительство хотело убедиться, насколько велики успехи германской армии на Восточном фронте, выяснить, в какой степени была ослаблена Красная Армия, и спрогнозировать возможные перспективы развития обстановки на советско-германском фронте. Эти параметры были основными для принятия японцами решения о вступлении в войну против СССР на стороне Германии. Германское министерство иностранных дел и военное командование сделали все возможное, чтобы убедить японского посла в целесообразности и своевременности вступления Японии в войну против Советского Союза.

В спецсообщении начальника ГРУ высшему политическому руководству СССР говорилось: «В своем донесении Осима оценивает поездку на Восточный фронт, ход операций и намерения Германии».

В разделе спецсообщения «Общие впечатления» Оси-ма докладывал: «Германские генералы и офицеры очень любезны. Открыто и искренне объясняли план действий и показывали расположение своих войск. Настроены они очень оптимистично и уверены, что дела идут лучше и быстрее, чем ожидали. Сопротивление советских войск, кроме танковых, сильно понизилось по сравнению с прошлым годом, особенно стрелковых дивизий».

Сообщая о замыслах немцев, японский генерал докладывал в Токио, что Северная и Центральная группы армий должны сковать «…советскую армию и, в случае переброски больших сил Красной Армии с центра на юг, начать наступление на Москву. Южная группа армий должна разгромить армии Тимошенко, быстро захватить Кавказ и Сталинград».

Далее следовала оценка реализации плана немецкой летней кампании 1942 года: «…План выполняется быстрее, чем ожидалось, хотя русские, в общем, поняли намерения немцев, но резервы их (примерно 60 дивизий) были слишком разбросаны по фронту. В ходе боев под Харьковом русские потеряли половину резерва южной части. На кавказском направлении германская армия состоит из следующих сил: 3-я румынская армия — 2 румынские и 1 германская стрелковые дивизии; 17-я германская армия—9 германских стрелковых дивизий и 2 германские бронедивизии, 1-я бро-неармия — 3 германские стрелковые дивизии и 10 бронедивизий. Всего —27 дивизий. В Крыму — свежая 11-я армия — 7 германских и 3 румынских стрелковых дивизий».

Можно предположить, что такой подробный доклад о составе немецких войск, сосредоточенных на кавказском направлении, осторожный политик и опытный военный специалист генерал Осима послал в Токио только с одной целью — убедить японское руководство в том, что час наступления японцев на советском Дальнем Востоке приближается, если уже не настал. Но такие выводы и решения японский разведчик генерал Осима принимать не имел права. Он должен был точно информировать свое правительство о том, как складывалась обстановка на советско-германском фронте. И эту задачу Осима решал успешно, имея возможность собственными глазами увидеть и оценить ситуацию:

«Германский генштаб считает, что силы Красной Армии на Кавказе вместе с отступившими в июне, не превышают 40 дивизий. В направлении на Сталинград действует 6-я армия — приблизительно 10 дивизий. Русские под Сталинградом имели всего до 4 дивизий, а теперь — около 8 дивизий. Несколько дивизий переброшено с Дальнего Востока».

Сообщая о переброске советских дивизий с Дальнего Востока и давая, таким образом, японскому руководству понять, что силы Красной Армии на Дальнем Востоке ослаблены, Осима далее докладывал: «…Намерения немцев: 1. Захватить Кавказ, на что потребуется не более месяца…. 2. Захватить Сталинград. 3. В зависимости от хода этих операций начать наступление на Москву. 4. До начала зимы в основном уничтожить главные силы Красной Армии и захватить большую часть европейской части СССР. 5. По завершении этих операций небольшие силы оставить следить за остатками Красной Армии, остальные силы перебросить на зимовку в Европу или на другие фронты».

В реализации плана германского военного командования Осима увидел и затруднения. Однако они были так незначительны, что не могли оказать существенного влияния на ход боевых действий германской армии. Осима к затруднениям немцев относил: «…1. Отсутствие господства на Черном море. 2. Большие расстояния, плохие дороги для подвоза бензина и боеприпасов…»

Завершил свое донесение Осима по-восточному лаконично: «…питание и боеприпасы у немцев всегда были в достаточном количестве».

Изучая донесение своего посла, японское руководство должно было принять одно решение — час нападения на СССР настал. Победа немцев под Сталинградом должна была стать рубежом, за которым японские войска должны начать боевые действия на советском Дальнем Востоке.

Начальник ГРУ, завершая специальное сообщение высшему руководству СССР, тоже дал оценку, складывавшуюся на южном участке советско-германского фронта: «По данным Главного Разведывательного управления Генштаба Красной Армии перед Северо-Кавказским фронтом, включая немецкую 11-ю армию в Крыму, всего действует 39 дивизий, из них немецких — 26, румынских — 11 и словацких — 2, в том числе: 3 танковые дивизии, 3 моторизованные дивизии (2 из них с танковыми полками), 4 кавалерийских и 3 горнострелковые дивизии.

…Против Сталинградского и Юго-Восточного фронтов действует 40 дивизий, из них 27 немецких, 6 итальянских и 7 румынских, в том числе 4 танковые и 3 моторизованные (1 из них с танковым полком) дивизии. Таким образом, на сталинградском и кавказском направлениях действует всего 79 дивизий, из них танковых — 7, кроме того, 3 моторизованных с танковыми полками».

Специальное сообщение военной разведки о результатах поездки японского посла на южный участок советско-германского фронта, а также целенаправленное сосредоточение германских ударных сил на кавказском направлении заставило Ставку обратить пристальное внимание на обстановку, складывавшуюся на юге. Эта ситуация была еще коварнее, чем накануне битвы под Москвой. Тогда Осима еще не пытался убедить японское руководство в целесообразности выступления против СССР. Это безуспешно делал по поручению Риббентропа германский посол в Токио генерал Отт. Отт не знал, что японцы не принимают в расчет аргументы, которые им предлагают представители других, даже союзнических государств. Они учитывают рекомендации, высказываемые только своими. Генерал Отт был чужим союзником. Генерал Осима — представителем японского правительства в Берлине. К его рекомендациям в японской столице относились с большим вниманием.

Какие рекомендации предложило Ставке ВГК Главное разведывательное управление? Обратимся еще раз к специальному сообщению ГРУ от 19 августа 1942 года: «Из донесения генерала Осима видно, что немцы ставят задачей в этом году захватить Сталинград и Кавказ. Особую роль в этой операции немцы отводят 11-й танковой армии в составе 7 пехотных немецких дивизий и 3 румынских. Немцы, вероятно, в ближайшем будущем попытаются предпринять десантные операции непосредственно в Закавказье как морем, так и воздухом. За последнее время немцы перебрасывают плавсредства в район Крыма. Кроме того, немцы имеют в южном секторе нашего фронта до 200 транспортных самолетов».

Через некоторое время эти прогнозы, основанные на агентурных данных, почти что полностью обретут вполне реальные очертания.

В спецсообщении была четко сформулирована и цель наступления немцев: «…сковать наши силы на Западном фронте и удержать наши войска от помощи югу. Кроме того, вынудить нас к израсходованию наших резервов».

Как влияло специальное сообщение Главного разведывательного управления от 19 августа 1942 года на решения Ставки ВГК? Свидетельств членов Ставки по этой проблеме не осталось. Только факты. Обратимся к некоторым из них.

По меньшей мере 20 августа И. В. Сталин имел возможность изучить это донесение советской военной разведки. Его содержание должно было произвести на Верховного Главнокомандующего соответствующее впечатление. Генерал Осима увидел на Восточном фронте достаточно много. Еще больше он узнал о планах германского военного командования. У Сталина была важнейшая информация противника о его планах, замыслах и сосредоточении войск для нанесения главного удара.

Можно сказать, и это будет правильным, что 20 августа у Сталина в руках оказался уникальный документ, который раскрыл новые обстоятельства в ситуации на советско-германском фронте. До генерального наступления немцев на Кавказ оставались считанные недели. Сталин, с его богатым кавказским воображением, мог легко представить, что произойдет, если немцы захватят Кавказ и «перережут» связь Москвы с югом страны по Волге. Необходимо было принимать срочные меры. И Сталин начал действовать.

27 августа 1942 года Верховный Главнокомандующий подписал постановление, в соответствии с которым С. М. Буденный был освобожден от занимаемой должности первого заместителя наркома обороны. На эту должность назначен Г. К. Жуков, командовавший Западным фронтом. Жуков стал первым заместителем Верховного Главнокомандующего. Заместителем Сталина.

Поздно вечером 27 августа Г. К. Жуков был приглашен в Кремль. В ходе беседы И. В. Сталин сообщил ему о том, что на юге сложилась опасная обстановка, возникла угроза того, что немцы могут захватить Сталинград и выйти к Волге, резко осложнилась обстановка и на Северном Кавказе.

Сталин приказал Жукову вылететь в район Сталинграда и на месте изучить обстановку.

Назначение Г. К. Жукова на должность первого заместителя Верховного Главнокомандующего было своевременным и символичным. Своевременным — потому что положение на советско-германском фронте было тяжелым и развивалось не в пользу Красной Армии. Символичным — потому что назначение Жукова первым заместителем наркома обороны означало смену поколений в военном руководстве страны. Стратегия сабельных атак уходила в прошлое. Она передала эстафету управления войсками новой стратегии танковых сражений, взаимодействию авиации, артиллерии и пехоты, активному использованию всех видов военной разведки для добывания сведений о противнике.

Через два дня Жуков прибыл в район Камышина, где его встретил начальник Генерального штаба генерал Василевский. После короткого доклада генерала Василевского они направились на командный пункт 1-й гвардейской армии, которой командовал генерал Москаленко. Командующий Сталинградским фронтом генерал Гордов в то время тоже находился на КП 1-й гвардейской армии.

Жуков внимательно выслушал доклады генералов о дислокации сил противника на Сталинградском фронте. Доклад Гордова позволял сделать вывод о том, что разведотдел штаба Сталинградского фронта хорошо знает обстановку перед линией фронта, добывает достаточное количество сведений о противнике.

Но разведка фронта не могла добыть сведения о том, где, когда и какими силами противник перейдет в генеральное наступление. Эти сведения добывали резиденты Главного разведывательного управления, действовавшие в столицах некоторых европейских государств и находились далеко от Сталинградского фронта.

Около двух недель Г. К. Жуков находился в войсках генерала В. Н. Гордова, изучал обстановку, данные военной разведки, объехал все части и соединения. 10 сентября Жуков связался с Москвой и доложил Сталину свои выводы. Они были неутешительными. По его мнению, силами, которыми располагал Сталинградский фронт, ликвидировать опасную обстановку в районе Сталинграда было невозможно. По данным разведотдела штаба фронта, немцы значительно укрепили свои позиции за счет резервов.

3 сентября Жуков получил телеграмму из Москвы за подписью Сталина. В ней говорилось: «Положение под Сталинградом ухудшилось. Противник находится в трех верстах от Сталинграда. Сталинград могут взять сегодня или завтра, если северная группа войск не окажет немедленную помощь. Потребуйте от командующих войсками, стоящими к северу и северо-западу от Сталинграда, немедленно ударить по противнику и прийти на помощь к сталинградцам. Недопустимо никакое промедление. Промедление теперь равносильно преступлению. Всю авиацию бросьте на помощь Сталинграду. В самом Сталинграде авиации мало».

Прочитав телеграмму, Жуков позвонил Сталину, доложил, что войска Сталинградского фронта смогут вступить в бой с противником только вечером 4 сентября. К этому времени Жуков планировал увязать взаимодействие частей с артиллерией, танками и авиацией. Без этого, считал Жуков, контрудара не получится.

Сталин настаивал на необходимости немедленной атаки противника в том случае, если немцы начнут общее наступление на город. Верховный определил Жукову задачу, которая состояла в необходимости всеми силами отвлечь немцев от Сталинграда и, если удастся, ликвидировать немецкий коридор, разделяющий Сталинградский и Юго-Восточный фронты…

На рассвете 5 сентября Жуков приступил к выполнению указания Сталина. Была проведена артиллерийско-минометная и авиационная подготовка. Однако плотность огня была небольшой и не дала необходимых результатов. На ряде участков противник остановил продвижение наших войск и провел несколько успешных контратак. Авиационная разведка установила, что из района Гумрак — Орловка — Большая Россошка на север движутся большие группы танков, артиллерии и мотопехоты противника.

Весь день шел напряженный бой. В ходе его офицеры разведотделов штабов 24, 1 и 66-й армий, а также авиационная разведка выявляли основные районы сосредоточения сил противника, его танков, артиллерии и мотопехоты.

Исключительно трудные задачи в этот период решала войсковая разведка. Методы для добывания сведений о противнике приходилось использовать нестандартные. В частности, начальник агентурного отделения разведывательного отдела штаба 51-й армии капитан И. М. Позняк активно привлекал для сбора сведений о противнике подростков, девушек и парней от 13 до 17 лет. Позняк исходил из того, что вряд ли немцы смогут заподозрить в них разведчиков, добывающих сведения в интересах разведотдела штаба армии. Расчет капитана Позняка оказался правильным.

Среди наиболее удачливых разведчиков, о которых мне рассказывал Иван Михайлович, проживающий в Москве недалеко от Белорусского вокзала, был Николай Яковлевич Задорожный. В разведотделе штаба армии его называли Коля-«Пан».

В разведку Коля Задорожный попал случайно. Однажды капитан Позняк, выполнявший задание начальника разведки армии, ехал по делам штаба. В одном из районов машина обогнала группу девушек. Позняк остановил машину. Девушки оказались сотрудницами местного райкома комсомола. Они уходили от немцев к нашим войскам.

Позняк стал расспрашивать, кто они, куда идут, не желают ли работать в разведотделе штаба армии.

Секретарь райкома поговорила со своими подругами и дала согласие, но при одном непременном условии. Она попросила принять вместе с ними в разведку и мальчика Колю, который был с ними. Так в агентурном отделении разведотдела штаба 51-й армии стал числиться Николай Задорожный. А кличку «Пан» он придумал себе сам, когда узнал, что все разведчики, которые направляются для выполнения заданий в тыл противника, имеют оперативные псевдонимы. Н. М. Позняк тоже имел оперативный псевдоним. Его называли «Капитан Валерий».

В начале августа 1942 года штаб армии находился в Зимовниках. Так называлась железнодорожная станция на линии Сталинград — Кавказ. Находилась станция в глубокой лощине. По обе стороны железной дороги и населенного пункта были довольно высокие степные курганы.

Однажды утром Позняк и его товарищи заметили, что на западные высоты вышла немецкая разведка — десять танков выстроились на горе перед Зимовниками, где находился штаб 51-й армии. Командарма в штабе не было. Поэтому начальник штаба полковник А. М. Кузнецов приказал всем отделениям штаба погрузиться в машины и выдвинуться в восточном направлении. Через полчаса все машины остановились восточнее Зимовников на полевом стане какого-то колхоза.

Настало время разобраться в том, какие танки были замечены на высоте в районе Зимовников? Надо было кого-то направить в оставленный населенный пункт. Оказалось, что все разведчики на заданиях. Позняк решил направить в разведку Колю. Группа, в которую вошли капитан Позняк, радист и Коля, погрузилась на машину и отправилась в Зимовники.

В километрах трех от населенного пункта Позняк остановил машину, так как заметил, что танки все еще находились на высотке. На этот раз их оказалось значительно больше.

Позняк решил, что Зимовники немцы еще не захватили, и разведчики въехали в город. На улицах не было ни души. Капитан нашел небольшой брошенный сарай, где и решил оставить своего юного разведчика. Он проинструктировал Колю, объяснил ему, что и как делать. Если немцы войдут в город, Коля должен был заметить, где будет размещаться штаб, сколько танков войдет в населенный пункт. Если танки уйдут, Коля должен был запомнить направление их движения и сообщить об этом в штаб армии.

Коля получил буханку хлеба, кусок сала и кое-что еще из продуктов. Когда немцы открыли огонь по Зимовникам, капитан Позняк, оставив Колю, уехал. С большими трудностями машина разведчиков, минуя колонну немецких танков, прорвалась к своим.

В штабе о передвижении немецких танков уже знали. Об этом сообщили летчики, которые наносили бомбовый удар по войскам противника. Один из пилотов доложил о передвижении танковой колонны. Но что это были за танки и куда они двигались, предстояло еще выяснить. Начальник штаба армии приказал капитану Позняку найти ответы на эти вопросы.

Позняк отдал указание воспользоваться штабным «кукурузником» и провести разведку.

Самолет возвратился через полчаса. Крылья были пробиты — значит, попал под обстрел. Это обстоятельство позволяло сделать вывод, что танки были немецкие. Откуда они взялись? Куда направляются?

Пока Позняк решал эту и другие задачи, прошло два дня. Он встречался с разведчиками, возвращавшимися с заданий, писал донесения. На четвертый день в полдень вестовой вызвал капитана к командарму. Когда Позняк направился в штаб, вестовой сказал ему, что командующий армией находится на дороге у леса.

Капитан побежал к машине командарма, около которой увидел своего разведчика Колю, четырех немецких офицеров, окруженных солдатами и офицерами штаба.

Когда Позняк доложил командарму генералу Т. К. Ко-ломийцу о прибытии, тот спросил, показывая на мальчишку:

— Твой разведчик?

Позняк ответил утвердительно и после этого узнал, что же произошло.

Коля пробыл в Зимовниках три дня. Запомнил все, что ему приказал разведать капитан Позняк, и решил возвратиться в штаб армии. На одном из перекрестков полевых дорог, вдоль которых густо росла кукуруза, его остановил офицер из проезжавшей легковой машины. Немец спросил, где дорога на Куберле. Коля знал, что эта железнодорожная станция находится километрах в двадцати от Зимовников. Но разведчик указал немцам другую дорогу, которая вела в штаб 51-й армии. Немцы прихватили мальчишку с собой в качестве проводника.

Когда машина с немецкими офицерами проезжала около какого-то перекрестка, она была обстреляна нашими автоматчиками. А через несколько минут машина уперлась в советский танк КВ. Немцы безропотно подняли руки и сдались в плен. Во время допроса они сообщили много сведений, ценных для командования 51-й армии.

Обнаружение колонны немецких танков 4-й танковой армии позволило нашему командованию своевременно принять необходимые меры против сил генерала Гота под Сталинградом.

Коля Задорожный за смелость и находчивость, проявленные при выполнении разведывательного задания, был награжден орденом Красной Звезды. Ему было в ту пору около 13 лет…

Так же самоотверженно и смело действовали и другие войсковые разведчики. Их данные, добытые в тылу противника, позволяли командирам и командующим принимать оперативные решения.

По всей линии Сталинградского фронта, силы которого были не в состоянии прорвать коридор и соединиться с войсками Юго-Восточного фронта, продолжались бои. Немцы значительно укрепили свои позиции, на ряде господствующих высот зарыли в землю танки и штурмовые орудия, организовав сильно укрепленные опорные пункты.

10 сентября Жуков еще раз объехал части и соединения Сталинградского фронта и окончательно пришел к выводу, что добиться успеха наличными силами и в той же группировке невозможно. Об этом он еще раз доложил Сталину, который предложил Жукову вылететь в Москву и подробно доложить об обстановке.

12 сентября 1942 года Г. К. Жуков вылетел в Москву. Так неутешительно завершилась его первая поездка на Сталинградский фронт. Однако изучение обстановки на месте, посещение боевых порядков войск, тщательное изучение донесений разведотделов штабов трех фронтов позволили Жукову увидеть контуры будущей контрнаступательной операции, о которой в Ставке никто и не думал, так как для проведения такой операции Ставка не располагала в тот момент необходимыми силами.

По случайному стечению обстоятельств 12 сентября 1942 года командующий 6-й германской армией генерал Паулюс вылетел из-под Сталинграда и прибыл в Винницу. Паулюса вызвал Гитлер, который в это время был на Украине и находился в своем секретном бункере. В ходе обсуждения стратегии битвы на Волге Гитлер приказал Паулюсу решительным штурмом взять Сталинград.

Прибыв в Москву, Жуков вызвал начальника Генерального штаба генерала Василевского, назначенного на эту должность в июне 1942 года. Они детально обсудили обстановку, которая сложилась в районе Сталинграда и Кавказа. После этого Жуков доложил Сталину по ВЧ о том, что вместе с Василевским они готовы доложить обстановку под Сталинградом.

Глава вторая. Установить, выявить, добыть, определить…

Георгий Константинович Жуков работал в тесном контакте с начальником Генерального штаба, анализируя обстановку на сталинградском направлении. Недостатка в разведданных не было. Все органы военной разведки работали как единая система. Задачи, которые решались по Германии, определялись Генеральным штабом. О том, какие это были задачи, можно судить по «Плану работы 1-го отдела 1-го Управления Главразвед-управления Генерального штаба Красной Армии на период октябрь — декабрь 1942 года». Этот документ подготовил начальник отдела полковник Иван Большаков. Офицеры отдела руководили всей агентурной сетью, которую имела военная разведка накануне и в период Сталинградской битвы в Германии и в других европейских странах. От профессионального мастерства сотрудников Центра во многом зависела эффективность работы зарубежных аппаратов военной разведки по добыванию необходимых сведений и безопасность агентурных работников — разведчиков и агентов.

В подчинении Большакова было 12 офицеров: полковой комиссар Л. Эпштейн, военинженер 2-го ранга К. Леонтьев, майоры В. Коновалов, Н. Трусов, старший лейтенант В. Бочкарев и другие разведчики. Среди них одна женщина — капитан Мария Полякова, опытный разведчик, она хорошо знала Германию, работала в Берлине на нелегальном положении, в совершенстве владела немецким и английским языками.

В четвертом квартале 1942 года отдел Большакова должен был через существующую и вновь создаваемую агентурную сеть в Германии, генерал-губернаторстве, протекторате, Словакии и Швейцарии вести разведку вооруженных сил Германии, добывать сведения о «детальных планах и намерениях германского командования, непрерывно освещать группировки и передвижения германских войск, выявлять резервы противника и районы их сосредоточения».

В условиях войны добывать точные сведения о «детальных планах и намерениях германского командования» означало многое. Зная намерения противника, советское командование могло заблаговременно подготовить и нанести по его группировке неожиданный контрудар или, правильно организовав свою оборону, нанести противнику существенное поражение. Но как добыть такие сведения? Как убедиться в том, что добытый материал не является дезинформацией?

Перед подчиненными Большакова стояла и другая не менее важная задача — добыть сведения о дипломатических комбинациях военно-политического руководства фашистской Германии как в оккупированных немцами странах, так и в странах, которые поддерживали с СССР нормальные отношения. Особое внимание уделялось добыванию точных сведений об отношении Японии и Турции к событиям на Восточном фронте. При неблагоприятных для СССР условиях эти государства могли оказаться на стороне Германии. В Москве было известно, что министр иностранных дел Германии Риббентроп убедил германских генералов в том, что Япония в 1942 году начнет военные действия против СССР.

Полковник Большаков и его подчиненные планировали организовать заброску новых резидентур в Германию, Польшу и Чехословакию с целью создания в этих странах развернутой агентурной сети, способной полностью обеспечить Центр разведданными о противнике.

Какие же сведения о противнике интересовали Центр? Военная разведка в период подготовки плана контрнаступления советских войск должна была:

«Установить:

1) количественный и качественный состав и районы сосредоточения резервов германской армии;

2) планы германского командования на зиму 1942/43 года;

3) использование сил союзников (Венгрии, Румынии, Словакии, Италии) на Восточном фронте;

4) ход мобилизации в Германии и отношение к ней населения;

5) результаты формирования новых частей и соединений, особенно танковых и авиационных.

Выявить:

1) точную группировку войск противника на территории Германии, какие дивизии и где дислоцированы, их организацию, вооружение, командный состав, политико-моральное состояние;

2) переброски войск и военных материалов из Германии на Восток, маршруты и направления их движения, нумерацию перебрасываемых частей, их численный состав;

3) количество вновь формируемых танковых и моторизованных дивизий, их вооружение и организацию. Какие новые типы танков предполагается применить на Восточном фронте, их тактико-технические данные, расположение ремонтных баз в тылу противника;

4) дислокацию учебных центров автобронетанковых войск.

Побыть сведения:

1) о подготовке германских вооруженных сил к ведению химической войны, о производстве и подвозе на Восточный фронт отравляющих веществ, их химические и условные названия, количество и типы химических боеприпасов;

2) о численности и организации химических войск, их оснащении специальной техникой, о работе химических предприятий и разработке новых типов отравляющих веществ;

3) о состоянии важнейших отраслей военной промышленности Германии и ее союзников, о железнодорожном транспорте и его пропускной способности, о новых военных заводах, особенно предприятий по созданию синтетического каучука и бензина, о положении с сырьем и его запасами, а также о положении с рабочей силой;

4) о дислокации и емкости складов с горючим, боеприпасами, продовольствием, запасными частями и военно-хозяйственным имуществом.

Определить:

1) важные объекты для воздушных налетов и систему их противовоздушной обороны.

Регулярно сообщать:

1) потери германской армии на Восточном фронте в личном составе и боевой технике;

2) сводки погоды;

3) результаты бомбардировок германских военных объектов советской авиацией».

Планировалось также обеспечить заброску в Германию отдельных разведчиков и несколько разведгрупп для организации разведки в Берлине, Кельне, Вене, Гамбурге, Лейпциге, Мюнхене и других городах.

Ответственными за выполнение этих задач назначены старший помощник начальника отдела военинженер 2-го ранга К. Леонтьев, помощник начальника отдела старший лейтенант В. Бочкарев, помощник начальника отдела капитан М. Полякова и другие офицеры.

Одна из главных задач отдела состояла в восстановлении связи с резидентурой в Берлине, которой руководила «Альта». Но сделать этого отдел Большакова не смог.

12 сентября 1942 года Ильзе Штёбе была арестована гестаповцами и обвинена в сотрудничестве с советской разведкой. Позднее арестован и ее главный источник барон Рудольф фон Шелия. 14 декабря 1942 года Ильзе Штёбе была приговорена имперским военным судом к смертной казни.

Гитлер внимательно следил за ходом этого процесса. 21 декабря 1942 года он утвердил распоряжение по приговору военно-полевого суда в отношении членов групп А. Харнака — X. Шульце-Бойзена и И. Штёбе — Р. фон Шелия. В распоряжении Гитлера говорилось: «Я утверждаю приговор имперского военного суда от 14 декабря 1942 года в отношении бывшего советника посольства Рудольфа фон Шелия и редактора Ильзе Штёбе, а также приговор имперского военного суда в отношении старшего лейтенанта Харро Шульце-Бойзена и других. Ходатайство о помиловании я отклоняю. Приговоры привести в исполнение, а именно: в отношении Рудольфа фон Шелия, Харро Шульце-Бойзена, Арвида Харнака, Курта Шумахера и Иоганнеса Грауденца — путем повешения. Остальные смертные приговоры привести в исполнение путем отсечения головы…»

Подпись под этим документом, кроме Гитлера, поставил начальник штаба верховного главнокомандования вермахта Кейтель.

В ночь с 23 на 24 декабря 1942 года Ильзе Штёбе была казнена на гильотине в тюрьме Плётцензее. За несколько дней до казни отважная разведчица смогла передать на волю короткое письмо. Оно было адресовано ее брату: «Я ничего другого не ждала от них. Теперь я довольна и совершенно спокойна… Все, кто меня знал, будут одного мнения — я честна…»

В декабре 1942 года гестаповцы разгромили резидентуру «Отто». Были арестованы разведчики Л. Треппер и Г. Робинсон. В Брюсселе гестаповцы захватили советских военных разведчиков А. Гуревича («Кент»), М. Макарова («Хемниц») и других. Большинство их них, как Ильзе Штёбе, были казнены. Л. Трепперу и А. Гуревичу удалось бежать из гестапо.

В это же время активно действовали другие резидентуры военной разведки. В Швейцарии работала резидентура «Дора», в Лондоне — «Брион», «Эдуард» и «Соня». В Турции — резидентура «Нак», из Швеции поступали сведения от резидента «Акасто».

Значительный вклад в подготовку Сталинградской операции внесла резидентура «Дора» и ее руководитель Шандор Радо.

Сталиным, Жуковым и Василевским в середине сентября 1942 года было принято решение о подготовке контрнаступления советских войск под Сталинградом. Суть замысла этой операции сводилась к тому, чтобы из района Серафимовича и из дефиле озер Цапа и Барман-цак в общем направлении на Калач, лежащий западнее Сталинграда, нанести мощные удары по флангам втянувшихся в затяжные бои за город Сталинград вражеских сил, а затем окружить и уничтожить части и соединения 6-й полевой и 4-й танковой немецких армий. Сталин ввел режим строжайшей секретности на всю начальную стадию подготовки операции, о которой ничего не сообщалось даже членам ГКО. Начать наступление на Юго-Западном и Донском фронтах планировалось 19–20 ноября, а на Сталинградском — 20 ноября.

Глава третья. Достигла ли дезинформация цели?

Важным элементом в плане подготовки контрнаступления под Сталинградом стало проведение отвлекающей операции на Калининском и Брянском фронтах. Ответственным за эту операцию был назначен Г. К. Жуков.

Жуков мастерски организовал операцию по дезинформации противника, о реальном предназначении которой знали еще два человека — И. В. Сталин и начальник Генерального штаба А. М. Василевский.

В войсках Калининского и Брянского фронтов проводились различные мероприятия, свидетельствовавшие о том, что советские войска готовят крупное наступление на этом участке Восточного фронта. В конечном итоге германская военная разведка была ведена в заблуждение. Обобщенные данные о подготовке советского контрнаступления доложили Гитлеру, который готовил удар на Кавказ. Но до какой степени противник поверил серьезности намерениям советских войск на центральном участке фронта? Как и где можно было получить доказательство того, что мероприятия по дезинформации достигли цели и тем самым внезапность контрнаступления советских войск в районе Сталинграда будет достигнута? Без ответа на этот важный вопрос подготовительного этапа контрнаступления операцию под Сталинградом начинать было нельзя. Провал контрнаступления под Сталинградом неминуемо привел бы к поражению СССР в войне.

В Генеральном штабе тщательно изучались все сообщения военной разведки, которые могли бы свидетельствовать о том, что противник знает, где находится Г. К. Жуков, и принимает всерьез то сосредоточение войск, которое происходило на центральном участке советско-германского фронта.

До начала контрнаступления под Сталинградом оставалось менее двух недель. И наконец, 7 ноября 1942 года в ГРУ была получена срочная радиограмма от «Доры» следующего содержания:

«Молния. Начальнику Главного разведывательного управления Красной Армии. ОКБ ожидает большое зимнее наступление Красной Армии на участке между Великими Луками и Ржевом. В ОКБ считают, что главную опасность для немецкой армии нужно ожидать именно в этом направлении…»

Эта короткая радиограмма произвела на начальника военной разведки особое впечатление. Видимо, генерал И. Ильичев, который с августа 1942 года стал исполнять должность начальника военной разведки, был в числе немногих посвященных в замысел Ставки по организации отвлекающей операции советских войск. Только этим можно объяснить характер резолюции И. Ильичева на бланке радиограммы. Крупными буквами размашисто, как бы торопя исполнителей, генерал Ильичев написал: «Тов. Сталину, тов. Жукову, тов. Василевскому, тов. Оня-нову».

Сообщение «Доры», который уже неоднократно доказывал, что направляет в Центр только достоверную и важную информацию по военным и военно-политическим вопросам, свидетельствовало о том, что в германском генеральном штабе поверили донесениям немецкой военной разведки и считают, что Красная Армия готовит наступление на центральном участке фронта.

Таким образом, можно было сделать вывод, что усилия по организации и проведению отвлекающей операции завершились успешно. Кстати, Жуков в этой дезинформационной отвлекающей операции был одним из главных «признаков» ее достоверности. Немецкая разведка внимательно следила за передвижениями по фронтам Г. К. Жукова и считала, что там, где он находится, необходимо ожидать наступления со стороны Красной Армии.

Немцы извлекли большие уроки из поражения, которое они потерпели под Москвой.

9 ноября от «Доры» поступило еще одно срочное донесение. «Молния. Начальнику Главного Разведуправления Красной Армии. ОКБ считает, советские армии в центральном секторе фронта будут намного лучше оснащены и подготовлены, чем зимой прошлого года, и что минимум половина армий будет находиться под руководством тех генералов, которые отличились зимой прошлого года, в частности Говоров, Белов, Рокоссовский, Лелюшенко.

ОКБ считает, что сильно оснащенная боевой техникой советская армия сконцентрирована у Можайска и вторая, не уступающая ей, у Волоколамска и что значительные силы готовятся для наступательных действий у Торопца и северо-восточнее Торопца, а также между Старицей и озером Селигер».

Это донесение «Доры» также было срочно доложено Сталину, Жукову и Василевскому.

К концу октября общий план Ставки по разгрому немцев под Сталинградом был сверстан. Чтобы разработать такой крупнейший план контрнаступления, как план взаимодействия трех фронтов в районе Сталинграда, Генеральный штаб должен был основываться не только на оперативных выводах, но и на конкретных материально-технических расчетах. Все сведениями о количестве, составе, вооружении и резервах войск Красной Армии Генштаб имел в своем распоряжении. Подобные сведения о германских вооруженных силах должна была добыть военная разведка.

Вспоминая этот напряженный и ответственный период Великой Отечественной войны, Маршал Советского Союза Г. К. Жуков писал: «Вполне естественно, что Ставка и Генштаб в процессе боевых действий тщательно изучали разведывательные данные о противнике, поступавшие от фронтов и войск, анализировали их и делали выводы из характера действий противника и своих войск. Они изучали соображения штабов, командующих фронтами, видами вооруженных сил и родами войск и, анализируя все эти данные, принимали то или иное решение».

В результате длительных совместных усилий всех штабов, командиров частей и соединений, командующих фронтами и родами войск, а также Главного разведывательного управления, основного источника сведений о противнике, Генеральный штаб Красной Армии разработал план Сталинградской операции — операции стратегического характера под кодовым названием «Уран». Накануне этой операции и в ходе ее проведения все виды военной разведки смогли добыть значительное количество сведений о противнике, которые в определенной мере обеспечили успех Красной Армии в боях под Сталинградом и на других участках советско-германского фронта осенью и зимой 1942 года. В частности, при разработке плана операции «Уран» были учтены сведения военной разведки, благодаря которым вскрыты дезинформационные мероприятия штаба немецкой группы армий «Центр», проводившиеся под кодовым название «Кремль».

Цель операции состояла в том, чтобы всеми силами убедить советское военное командование в том, что главный удар в летней кампании немцы нанесут в направлении Москвы.

Вскрыв суть стратегических замыслов германского командования на первое полугодие 1942 года, военная разведка продолжала добывать сведения о дальнейших намерениях и планах германского командования по ведению военных действий на южном участке Восточного фронта и о переброске резервов германской армии в район будущего Сталинградского сражения.

Глава четвертая. Сталин дает добро

В донесениях руководителя резидентуры советской военной разведки генерал-майора танковых войск И. А. Склярова («Брион»), которые начали поступать в Центр из Лондона в конце 1941 года, появился источник Гано. Сведения, передаваемые «Брионом», всегда были лаконичны и своевременны. Центр неоднократно проверял эти донесения и убедился, что они точны. Постепенно Гано попал в разряд ценных источников.

В трудные дни Московской битвы Центр 11 декабря просил Бриона: «Немедленно узнайте у «Барона» и Гано, что им известно о немецких соединениях (номера, дислокация, составляющих боевой резерв групп Бока, Рундштедта, Лееба… Особенно важно, чтобы передали, какие имеются данные о немецких стрелковых и танковых дивизиях в глубинных районах Белоруссии и Украины. Данные молнируйте».

Такое персональное обращение Центра к источнику Гано, с одной стороны, вызывает удивление. Действительно, просить «немедленно узнайте» и «данные молнируйте» Центр мог только у того, кому он полностью доверял. Кем же был Гано? Как он, находясь в Лондоне, мог добывать достоверные сведения о немецких соединениях, составлявших боевой резерв ударных армий третьего рейха в глубинных районах Белоруссии и Украины? До Белоруссии и Украины от Москвы, где находился Центр, было значительно ближе, чем из Лондона до тех же «глубинных районов».

В 1942 году авторитет Гано в Центре возрос еще больше. Сообщения Склярова, начинавшиеся: Гано сообщил», «По данным Гано, неоднократно докладывались в Генштаб.

Кем же был этот таинственный Гано? Найти сведения о том, где родился, вырос или учился Гано, к сожалению, пока не удалось. Тем не менее удалось установить, что Гано был польским офицером, подполковником, сотрудником польской военной разведки. В годы Второй мировой войны он находился в Лондоне при польском правительстве в эмиграции, которое оказалось на территории Великобритании после того, как фашистская Германия захватила Польшу.

Гано начал сотрудничать с советской военной разведкой практически в первые месяцы Великой Отечественной войны. К решению вопроса о развитии сотрудничества между советской и польской военными разведками имели отношение начальник Разведуправления Генштаба Красной Армии Голиков и начальник польской разведки.

Поляки, попавшие в сентябре 1939 года под молох немецкой военной машины и потерявшие самостоятельность, поняли, что ни Англия, ни Франция, ни США не намерены помогать им в борьбе против германского нашествия. Польша даже перестала называться Польшей. Гитлер назвал ее генерал-губернаторством.

В первые месяцы Второй мировой войны поляки также не могли обратиться за помощью к Москве. Войска Красной Армии заняли Западную Украину и часть Белоруссии, которые до этого находились под польским контролем.

В июне 1941 года, когда Германия напала на Советский Союз, отношение поляков к Москве изменилось. Гитлер стал врагом и России, и Польши.

Поляки увидели в России государство, которое может не только выстоять в смертельной схватке с германским фашизмом, но и одолеть его. Поэтому они решили приблизить час, который открыл бы им путь к возрождению и восстановлению национального суверенитета.

В сентябре 1941 года в Лондоне состоялась необычная встреча. На прием к советскому военному атташе прибыл представитель польской военной разведки майор Борт-новский. Несмотря на невысокое воинское звание, польский майор имел достаточно большие полномочия. Беседа Склярова и Бортновского, который хорошо владел русским языком, длилась несколько часов. Она касалась возможных перспектив сотрудничества польской военной разведки с военной разведкой Наркомата обороны СССР. Беседа носила предварительный характер. Майор предложил провести официальные переговоры с участием представителя генерального штаба польской армии. Цель переговоров — организация взаимовыгодного сотрудничества в области обмена информацией о Германии, ее вооруженных силах и ее союзниках.

Предложение Бортновского в Разведуправлении оценили по достоинству — некоторые резидентуры советской военной разведки в европейских странах после нападения Германии на СССР прекратили свое существование. Поток разведывательной информации о противнике сократился.

После обсуждения результатов первой встречи с Борт-новским было принято однозначное решение — переговоры с поляками продолжить.

Второй контакт с представителями польской военной разведки состоялся во второй половине сентября 1941 года. Вместе с Бортновским на встречу прибыл начальник польской военной разведки полковник Миткевич. Он предложил стройную, рациональную и, несомненно, взаимовыгодную программу сотрудничества советской и польской военных разведок в области обмена информацией о противнике.

Поляки просили назначить советского представителя для постоянной связи с польским генеральным штабом в Лондоне. Кандидатура майора Бортновского была предложена Миткевичем для поддержания связи с советским Генеральным штабом и военной разведкой в Москве. Бортновский мог быть направлен в Москву в качестве сотрудника польской военной миссии. Он мог получать срочные разведывательные задания от представителя Раз-ведуправления Красной Армии, выполнять их через нелегальный Центр польской военной разведки, который действовал на территории Польши, оккупированной немецкими войсками.

Представитель польского генерального штаба предлагал создать агентурную сеть польской военной разведки в тыловых районах немецких войск, на территориях, лежащих к востоку от бывшей польско-советской границы.

Польские разведывательные посты в соответствии с планом Миткевича могли быть созданы в Риге, Двинске, Минске, Мозыре, Житомире, Виннице и других центрах. Предлагалось, что эти разведпосты будут иметь прямую радиосвязь с польским центром в Москве. Руководить этой группой поручалось майору Бортновскому.

Представитель польского генерального штаба просил оказать помощь в переброске разведчиков в указанные города, содействовать им в доставке необходимых технических средств, в первую очередь средств радиосвязи, а также стрелкового оружия, боеприпасов и других необходимых материалов.

Во всех пунктах программы Миткевича о сотрудничестве в области обмена развединформацией было две особенности. Первая — представители польского генерального штаба предлагали передавать разведсведения о Германии советской военной разведке, не требуя взамен каких-либо сведений для себя. И второе — поляки предлагали передавать советской военной разведке любые доступные им сведения о фашистской Германии бескорыстно и принимали на себя все расходы по организации разведывательной сети на оккупированных немцами территориях.

Были в этих предложениях и пункты, с которыми советское военное командование даже в условиях войны не могло согласиться. В частности, неприемлемым было создание в Москве неконтролируемого польского приемопередающего радиоцентра. Польские представители еще не могли выдавать себя в качестве страны, являющейся союзником СССР в борьбе против фашистской Германии. Это было еще впереди. Разведуправление также считало неприемлемым создание польских радиофицированных разведывательных групп на советских территориях, временно оккупированных немцами. Все остальные предложения Миткевича генерал-майор Скляров поддержал и доложил о результатах переговоров с польскими офицерами начальнику Разведуправления Красной Армии.

Для осуществления связи с представителями польской военной разведки генерал-майор И. А. Скляров назначил сотрудника аппарата военного атташе майора Александра Сизова («Эдуард»), жена которого была польского происхождения и знала польский язык. В перспективе это могло создать благоприятные условия для установления хороших дружеских отношений с польскими военными разведчиками.

Майор А. Ф. Сизов 12 сентября 1941 года посетил представительство польской военной разведки в Лондоне на Букингем Палас роуд, в гостинице «Рубенс». В ходе длительной беседы полковник Миткевич сообщил Сизову о том, что поляки имеют свою хорошо законспирированную агентурную сеть в Польше и почти во всех странах Европы, а также на бывших польских территориях, которые в 1939 году были заняты войсками Красной Армии, а в 1941 году захвачены немцами.

Миткевич также сообщил, что центр польской разведки в Лондоне имеет устойчивую радиосвязь со всеми своими резидентурами во всех странах Европы, кроме Турции. Польские разведчики осуществляют постоянное наблюдение за всеми перебросками немецких войск на линии Кенигсберг — Варшава — Краков — Будапешт.

Миткевич еще раз выразил желание организовать обмен разведывательной информацией о Германии, просил проинформировать о его предложении советское военное командование, а окончательно решить вопрос о сотрудничестве во время визита в Лондон генерала армии Г. К. Жукова, который, как считал Миткевич, был начальником советской военной разведки.

26 сентября 1941 года начальник РУ ГШ КА генерал-лейтенант Ф. И. Голиков подготовил подробную докладную записку на имя И. В. Сталина и начальника Генерального штаба генерала армии Б. М. Шапошникова. В записке были изложены предложения польского генштаба о сотрудничестве в области обмена разведывательной информацией и предложения Разведуправления по этому вопросу.

Генерал армии Шапошников поддержал предложения Голикова. И. В. Сталин их также одобрил.

12 января 1942 года майор Александр Федорович Сизов был назначен военным атташе СССР при полномочных представительствах Югославии, Чехословакии и Польши в Лондоне. Однако задолго до официального назначения на должность военного атташе майор Сизов стал получать сведения от польских разведчиков. Первые данные по германской армии поляки передали Сизову в начале октября 1941 года. Для поддержания постоянных контактов с майором Сизовым начальник польской военной разведки назначил подполковника Станислава Гано.

Сотрудничество между советской и польской военными разведками в области обмена информацией о противнике в годы Великой Отечественной войны прошло несколько стадий. На первом этапе стороны присматривались друг к другу, разрабатывали оптимальные формы сотрудничества, которые не должны были поставить под удар, в случае утечки информации, агентурные источники. Этого требовал Ф. И. Голиков, об этом говорил Миткевич, об этом также просил подполковник С. Гано. 30 октября 1941 года в личном письме, адресованном майору А. Сизову, подполковник С. Гано, касаясь уже переданных советской военной разведке материалов, просил: «В случае использования переданных вам материалов прошу изменить их форму, чтобы не создать опасности для источника».

Как оказалось, поляки действительно обладали хорошими агентурными возможностями и могли добывать разнообразные сведения о передвижении германских войск через польскую территорию. Однако к такому выводу в Разведывательном управлении Красной Армии пришли не сразу. Вначале была организована тщательная проверка всех сведений, которые польская разведка стала передавать майору Сизову.

В этот же период Сизов установил контакты с руководителем чехословацкой военной разведки в Лондоне полковником Франтишеком Моравцем, которому в Развед-управлении был присвоен псевдоним «Барон». Сведения о германской армии, которые стали поступать от «Барона», также были подвергнуты в Москве тщательной и многократной проверке. Оценивая материалы С. Гано и Ф. Моравца уже в начале ноября 1941 года, специалисты Разведуправления пришли к выводу, что «Барон» и «его группа дает обширный и в большинстве случаев ценный и правдоподобный материал. Некоторые сведения требуют уточнения и доработки. При соблюдении этого условия и сохранения преемственности в сообщаемых данных и выполняемых заданий, работа «Барона» и его группы может оцениваться более высоко. Из других источников в лучшую сторону выделяется Гано…»

Выполняя просьбы и задания советской военной разведки, польские разведгруппы, действовавшие в тылу у немцев, стали направлять в Лондон для Миткевича большое количество сведений о германской армии, ее резервах и перебросках войск. Эти данные Гано передавал майору А. Ф. Сизову. Так оформилось сотрудничество советской, польской и чехословацкой военных разведок в области обмена сведениями о фашистской Германии, ее вооруженных силах и ее сателлитах.

В 1942 году начался второй этап сотрудничества совет-ской и польской военных разведок. В период подготовки плана операции «Уран» данные С. Гано несомненно учитывались в советском Генеральном штабе. В ходе Сталинградской битвы от Гано также поступали важные сведения. 6 октября, например, Гано передал Сизову полные сведения о количестве и дислокации резервных частей немецкой армии на Восточном фронте. Центр попросил добыть сведения о дислокации всех румынских частей и их боевом составе. Гано выполнил это и многие другие задания советской военной разведки.

Сотрудничество советской и польской военных разведок успешно продолжалось до середины 1943 года, а потом было прекращено польскими разведчиками по политическим мотивам.

Сотрудничество советской и чехословацкой военных разведок успешно продолжалось до конца Второй мировой войны.

В 1942 году в период скрытной подготовки германских войск к наступлению на Кавказ генерал-майор И. А. Скляров попытался начать сотрудничество в области обмена сведениями с американским военным атташе в Лондоне. Скляров мыслил рационально — союзники должны помогать друг другу в борьбе против общего врага. Однако первый же опыт такого сотрудничества с американцами принес Склярову разочарование.

7 июня 1942 года «Брион» получил от американского военного атташе сведения о дислокации и группировке частей и соединений германской армии и передал их в Центр. Он также направил в Москву сведения о группировке немецких войск на Восточном фронте. Однако через некоторое время из Москвы пришла оценка переданных материалов. Начальник военной разведки сообщал: «Количество и качество материалов по состоянию и вооружению германской армии и армий стран «оси», а также планам и намерениям командования противника по-прежнему совершенно недостаточно. Информация по этим вопросам ограничивается в основном материалами, получаемыми вами официально от англичан и американцев. Вы получаете от них далеко не все, что они нам могут дать».

То, что не передавали Склярову представители разведок союзников, ГРУ получало из других источников.

В годы Великой Отечественной войны в Швеции успешно работал советский военный атташе полковник Н. И. Никитушев. У него было несколько ценных агентов, которые передавали важные сведения по фашистской Германии и ее вооруженным силам. В период подготовки к битве за Сталинград от Никитушева также поступали сведения, раскрывающие замыслы немецкого командования. В частности, 31 августа Никитушев сообщал начальнику советской военной разведки: «Шведский генеральный штаб считает, что на Украине началось основное немецкое наступление. План немцев — прорыв линии Курск — Харьков с развитием наступления через Дон к Сталинграду на Волгу. Затем — установление заслона на северо-востоке и продолжение наступления свежими силами на юг через Ростов на Кавказ».

Учитывая справедливые замечания начальника военной разведки и понимая, что Генеральный штаб постоянно нуждается в большом количестве разнообразных сведений о противнике, генерал-майор А. И. Скляров активизировал работу с агентом «Долли».

Сотрудничество этого источника с советской военной разведкой началось в начале 1942 года не случайно. «Долли» (он или она) придерживался левых политических взглядов. Когда Черчилль пообещал оказать Советскому Союзу помощь в борьбе против фашистской Германии, «Долли» и другие подобные ему прогрессивно мыслящие англичане по достоинству оценили добрые намерения британского премьер-министра. Немецкая авиация систематически и массированно бомбила Лондон и другие английские города. Самолюбивые и привыкшие к достатку и тишине жители некогда крупнейшей в мире колониальной империи готовы были пойти на любые материальные жертвы, чтобы прекратить налеты немецкой бомбардировочной авиации.

Обещания Рузвельта и Черчилля об открытии второго фронта в Европе в 1942 году не выполнялись. Об истинных причинах такого положения могли не знать британские обыватели, но сотрудники британского министерства иностранных дел, военного ведомства хорошо понимали политику своего премьер-министра. Они принимали активное участие в ее формировании.

Одни англичане одобряли действия Черчилля, другие к политике премьер-министра относились безразлично, третьи понимали, что затягивание реализации обещаний об открытии в Европе второго фронта не имеет ни моральных оправданий, ни технических объяснений. Волны на Ла-Манше всегда были и не они были причинами, сдерживавшими высадку экспедиционного корпуса союзников в Нормандии или в других районах Франции.

«Долли» был авторитетным человеком. Он многое знал, многое видел и поэтому понимал, что происходит в британском правительстве. Имея доступ к сведениям, которые британцы получали в результате радиоперехвата и дешифрования переписки германских министерств и штабов, «Долли» не мог понять, почему Черчилль не передает эти сведения советскому руководству: они бы очень пригодились для отражения натиска германских армий на Восточном фронте.

Сведения, доступ к которым имел «Долли», действительно были важны для командования Красной Армии. Британцы получили доступ к этим сведениям благодаря случайной удаче весной 1941 года. Вспомним некоторые подробности этого уникального успеха британской разведки.

В мае 1941 года немецкая подводная лодка U-110, которой командовал капитан-лейтенант Юлиус Лемп, южнее Гренландии атаковала конвой ОВ-318, который вышел из Англии. Корабли охранения засекли немецкую субмарину и атаковали ее. Подлодка получила повреждения, что заставило Лемпа дать команду на всплытие. Командир кораблей охранения капитан британского флота Бэкер Крессвел приказал захватить немецкий боевой корабль. Высадившийся на подлодку десант, которым командовал лейтенант Дэвид Болме, предотвратил затопление немецкой субмарины и захватил шифровальную машину («Энигму») со всей секретной документацией, находившейся на борту.

Арест U-110 англичане держали в строгой тайне. Немцы считали, что подводная лодка погибла в водах Атлантического океана. Поскольку все инструкции по использованию «Энигмы» были отпечатаны на растворимой в воде бумаге, в Берлине полагали, что они были уничтожены вместе с лодкой, ее экипажем и шифровальной машиной. Они ошиблись. И шифровальное техническое чудо, и вся секретная документация попали в руки британской разведки.

Германские криптографы тоже пытались «расколоть» британские и советские шифры. Гитлер в связи с этим даже издал специальный приказ, в котором говорилось: «…Кто захватит в плен русского шифровальщика либо шифровальную машину, будет награжден Железным крестом, будет обеспечен работой в Берлине, а после окончания войны получит поместье в Крыму».

Шифр — это язык разведчиков, которые ведут свои разговоры шепотом. Секретный «шепот» из Берлина вскоре отчетливо был услышан в Лондоне. С мая 1941 года англичане начали читать шифровки немцев. Этим трудным делом занимались тысячи британских криптоаналитиков в Блечли-парк. Уровень секретности был высочайший. Перехваченные и расшифрованные немецкие радиограммы докладывались Черчиллю, военному министру, начальнику британской военной разведки и некоторым чиновникам британского правительства. Англичане передавали перехваченные и дешифрованные радиограммы своим союзникам — американцам. Помогало ли это Рузвельту управлять военными действиями на Дальнем Востоке и в зоне Тихого океана, трудно сказать. Советским разведслужбам англичане результаты своих радиоперехватов не предоставляли, несмотря на то, что между СССР и Великобританией существовало соглашение об обмене развединформацией о противнике. Если в годы Великой Отечественной войны и были такие случаи, то они происходили крайне редко.

Сотрудникам Блечли-парка, посвященным в этот секретный проект, объясняли, что в Генштабе Красной Армии есть немецкие шпионы. Если передавать русским расшифрованные немецкие радиограммы, то немцы смогут узнать о том, что их переписка контролируется, и заменят шифры. Доводы внешне серьезные, но не обоснованные. «Долли» этим доводам не поверил.

Зная о том, что перехваченная информация передается американцам, которые были далеки от Западного театра войны, а Советскому Союзу доступ к этой информации преднамеренно закрыт, «Долли» решил устранить несправедливость. В январе 1942 года он познакомился с сотрудником аппарата советского военного атташе в Лондоне капитаном И. М. Козловым. После непродолжительного «выяснения отношений» Козлову было разрешено поддерживать контакты с «Долли». И, как оказалось, кстати. Начиная с января 1942 года «Долли» стал передавать советской военной разведке копии расшифрованных британцами немецких радиограмм.

Материалы «Долли» часто имели очень важное значение. Сведения, которые передавал этот источник, учитывались при организации контрнаступления советских войск под Сталинградом.

О существовании источника «Долли» в 1942 году в Разведуправлении знал крайне ограниченный круг должностных лиц. Сегодня фамилию этого источника не знает никто.

О том, какую ценность представляли сведения, передаваемые «Долли» капитану И. М. Козлову, можно судить из донесения генерал-майора И. А. Склярова, подготовленного в 1942 году.

3 октября Скляров доложил в Центр: «Долли» сообщил о том, что на очередном совещании в британском военном ведомстве начальник разведки генерал-майор Дэвидсон сделал сообщение о положении дел на Восточном фронте. По его оценке, русские выигрывают войну для англичан. У русских получается все гораздо лучше, чем мы предполагали».

Накануне Сталинградского сражения, точнее 5 ноября 1942 года, «Долли» передал нашему военному разведчику сводку оценки СССР и Красной Армии, подготовленную совместно специалистами генеральных штабов Германии и Венгрии:

«Советы не могут рассчитывать ни на какую эффективную помощь со стороны союзников и вынуждены полагаться только на собственные ресурсы.

Неопределенность обстановки на Дальнем Востоке продолжает тревожить Москву, которая опасается вступления Японии в войну против СССР.

Боеспособность Красной Армии, в общем, ниже из-за недостатка самолетов, танков, орудий и низкого качества подготовки высшего военного командования.

Красная Армия не может быть полностью разбита в 1942 году, но она не способна на какое-либо большое наступление зимой и не будет в дальнейшем угрозой для стран «оси».

По оценке и прогнозам аналитиков германского и венгерского генеральных штабов, целями СССР до конца 1942 года оставались: «оборона Кавказа, оборона (освобождение) Сталинграда, освобождение Ленинграда». В заключение сводки был сделан вывод: «Наступление войск Красной Армии в большом масштабе в 1942 году невозможно».

Такая оценка ситуации на фронте более всего устраивала Генштаб Красной Армии. Противник глубоко ошибался. В Ставке ВГК уже существовали другие планы.

Благодаря усилиям военных разведчиков до начала наступательной операции советских войск под Сталинградом была вскрыта вся группировка войск противника первой линии с точностью до батальона, силы и система обороны многих соединений противника перед фронтом наших войск. Были добыты точные сведения о дислокации основных ударных частей гитлеровских войск 6-й полевой и 4-й танковой армий, 3-й румынской и 8-й итальянской армий, о задачах и численности 4-го воздушного флота германских ВВС.

В этот период успешно работала в Швейцарии резидентура «Дора», которой руководил Шандор Радо. Во время Сталинградской битвы Радо доложил в Центр о том, что германское командование полагает, что «концентрация советских войск в районе полупустынных земель юго-восточнее Сталинграда маловероятна и поэтому фланг немецкой группировки в этом районе не имеет укрепленной линии обороны и достаточной огневой зашиты».

Эта информация тоже была учтена Генеральным штабом Красной Армии при выборе исходного рубежа для контрнаступления левого крыла Сталинградского фронта, которое началось 19 ноября 1942 года.

Во второй половине 1942 года резидентуры ГРУ добывали сведения о противнике, в основном отвечая на многочисленные запросы Центра. Естественно, что эти задания разрабатывались в Генеральном штабе, который был заинтересован в получении точных данных о тыловых оборонительных рубежах немцев юго-западнее Сталинграда, о резервах германского командования, о планах немцев в связи с наступлением Красной Армии и т. д.

Накануне и в ходе Сталинградской битвы советские военные разведчики смогли найти верных и бескорыстных друзей среди польских и чехословацких разведчиков. Союзники в это время обещали открыть второй фронт, что тоже придавало силы бойцам и офицерам Красной Армии, которые вели трудные бои от Баренцева до Черного моря против лучших германских армий.

Глава пятая. Русский ключ к «Энигме»

В 1942 году советская военная разведка добывала сведения о политических интригах, которые велись в Лондоне, Вашингтоне, Берлине, Анкаре и Токио.

Благодаря усилиям источника, который имел символический псевдоним «Знаток», в Москве стало известно о переговорах, которые провел в Лондоне в апреле 1942 года начальник американского генерального штаба генерал Маршал. «Знаток» сообщил, что Маршал «согласовал с английским правительством следующие вопросы:

1. До весны 1943 года второго фронта в Европе не открывать.

2. В случае усиления требований второго фронта населением страны, проводить отдельные налеты небольшого масштаба на континент и в случае успеха захватить плацдарм для будущих действий…»

До середины 1944 года американцы и британцы действовали так, как договорились в конце апреля 1942 года.

Особое беспокойство в Москве вызывали политические и дипломатические усилия Германии, направленные на втягивание Японии в войну против СССР. Было известно, что министр иностранных дел Германии Риббентроп вел активные переговоры с японцами по этому вопросу.

Риббентроп прилагал максимум усилий, чтобы убедить посла Японии генерала Осима в необходимости выполнять свои союзнические обязательства, а не ждать для этого благоприятного момента.

Риббентроп знал, что все его заявления посол тщательно фиксирует и направляет в Токио. Министр иностранных дел Германии хотел бы знать, какими комментариями посол сопровождает свои послания. Риббентроп также не знал, что содержание его переговоров с японским послом и его комментарии к предложениям немцев становятся известны военной разведке Великобритании и, что удивительнее всего, И. В. Сталину, В. М. Молотову, Г. К. Жукову и начальнику Генерального штаба А. М. Василевскому.

Многие годы зарубежные исследователи восхваляли германскую машинку для шифрования текстов «Энигму» («Загадку»), которую создал немецкий изобретатель доктор наук Артур Шербиус. Немало было опубликовано статей о том, что британские криптоаналитики смогли раскрыть содержание перехваченных немецких радиограмм, зашифрованных с помощью этой «Энигмы». Но никогда и нигде не говорилось о том, что приблизительно таких же успехов в 1942 году добились сотрудники советской дешифровальной службы Главного разведывательного управления. Они нашли возможность прочитать немецкие телеграммы, зашифрованных все той же «Эниг-мой», и приступили к конструированию специальных механизмов, ускоряющих эту операцию.

Вокруг «Энигмы», как известно, существуют различные мифы. Один из них состоит в том, что британцы смогли разгадать секрет шифра, но премьер-министр Великобритании У. Черчилль, считавший, что в русском Генштабе якобы есть немецкие шпионы, не передавал Сталину сведения, которые в большом количестве добывала британская разведка. Так ли думал премьер Черчилль или не так, теперь сказать трудно. Но то, что, несмотря на союзнические обязательства, британцы действительно не передавали советскому руководству важные сведения, добытые английской разведкой, является исторической правдой, не подлежащей сомнению.

К легендам об «Энигме» можно добавить еще несколько существенных штрихов. Например, 29 ноября 1942 года в разгар Сталинградской битвы к наградам были представлены 14 офицеров-дешифровалыдиков военной разведки: полковник Малышев Ф. П., подполковник Тюменев А. А. и капитан Яценко А. Ф. — к ордену Красного Знамени; майор Уханов И. И., военинженеры 3-го ранга Одноробов М. С. и Баранов А. И., капитан Шмелев А. И. — к ордену Красной Звезды. Были награждены и другие офицеры. Они смогли прочитать более 50 тысяч перехваченных немецких шифртелеграмм.

Полученные таким путем сведения о противнике позволили установить дислокацию более ста штабов соединений немецкой армии, раскрыть нумерацию двухсот отдельных батальонов и других частей вермахта, добыть ценные сведения о боеспособности и укомплектованности частей противника.

Благодаря таланту радиоразведчиков и дешифровальщиков военной разведки в 1941–1942 годах были прочитаны сообщения десятков немецких агентов, которые действовали в тыловых районах Красной Армии. Данные о них передавались военной разведкой силам НКВД. Выявленные германские агенты были арестованы.

В конце 1942 года Л. П. Берия, узнавший о достижениях дешифровальной службы ГРУ, изменил ее судьбу. Дешифровальная служба военной разведки была передана в НКВД.

Второй факт, дополняющий историю об «Энигме», тоже связан с советской военной разведкой. Дело в том, что в годы Второй мировой войны в британском военном ведомстве работал агент ГРУ, имевший доступ к материалам британской дешифровальной службы и передававший их советскому разведчику. Псевдоним агента «Долли». В Лондоне его работой руководил военный разведчик капитан Иван Макарович Козлов («Билтон»).

В 1942 году «Долли» передавал «Билтону» ежемесячно от 20 до 38 расшифрованных немецких, японских и турецких радиограмм. К тому времени британская дешифровальная служба смогла «расколоть» дипломатические и военные шифры не только Германии, но Японии и Турции.

Данные от «Долли» поступали в таком количестве, что вынудили резидента военной разведки в Лондоне «Брио-на» обратиться в Центр с таким необычным запросом:

«Прошу дать оценку сообщениям Долли. Разрешите направлять их очередной почтой, чтобы не загружать радиосвязь. Вашими планами по информации эти материалы не предусмотрены. Прошу дать указание по задачам Долли.

Брион».

Через день резидент «Брион» получил следующее указание из Центра:

«Данные Долли очень ценны. Их надо обязательно посылать полностью. Пусть Долли дает больше этого материала. Усильте меры безопасности и конспирации при проведении встреч с Долли.

Директор».

Почему начальник ГРУ так отнесся к материалам «Долли»?

Во-первых, потому, что этот агент передавал содержание всех важных переговоров, проводимых Риббентропом с послами стран «оси». Таким образом, политические замыслы германского руководства становились достоянием И. В. Сталина и В. М. Молотова и учитывались при проведении внешнеполитических акций СССР.

Во-вторых, «Долли» передавал содержание многих приказов, которые гитлеровское командование направляло своим генералам, действовавшим под Сталинградом и на кавказском направлении. Донесения «Долли» поступали в Москву и в германские штабы на Восточном фронте, можно сказать, одновременно. Сопоставление данных агента и сведений, добытых дешифровальной службой военной разведки, позволяло уточнять и проверять многие факты.

Вот несколько сведений, которые передавал «Долли» советской военной разведке в ноябре 1942 года.

16 ноября: «Перехваченные британцами сообщения из Берлина свидетельствуют о том, что, возможно, 11-я армия Манштейна не будет использоваться на центральном участке Восточного фронта, где она находится в настоящее время, а в южном его секторе».

18 ноября «Долли» сообщил, что германские ВВС испытывают значительный недостаток горючего в частях, действующих на южном фронте от Сталинграда до Кавказа.

19 ноября: «Немецкая артиллерия испытывает недостаток в фугасных и шрапнельных снарядах для полевых 105-мм орудий. Этим объясняется ее слабая интенсивность под Сталинградом».

22 ноября: «Геринг приказал 4-му воздушному флоту обратить особое внимание на концентрацию русских танков в районе Бекетовки».

22 ноября «Долли» передал расшифровку радиоперехватов приказов 6-й армии от 20 ноября. Из этих данных следовало, что немцы намерены «прекратить атаки на Сталинград, силы будут выведены из города и использованы для усиления обороны позади западного крыла армии Паулюса».

30 ноября «Долли» передал содержание приказа Геринга, в соответствии с которым «все имеющиеся в районе Сталинграда силы ВВС будут брошены в район дуги реки Дон для бомбардировки концентрации советских войск около Павловска, особенно в районе стыка 8-й венгерской и 9-й итальянской армий». В этом же донесении говорилось о том, что «фельдмаршал Манштейн принял 27 ноября командование группой армий «Дон».

Эти и другие подобные донесения «Долли», раскрывавшие положение немецких войск, окруженных под Сталинградом, начальник военной разведки докладывал И. В. Сталину, Г. К. Жукову и А. М. Василевскому.

«Долли» сотрудничал с советской разведкой на бескорыстной основе. Он понимал, какую опасность представляет фашизм, и старался всячески помочь Красной Армии, на долю которой выпало тяжелое испытание — практически в одиночку вести борьбу с опытным, хорошо оснащенным и жестоким врагом.

Глава шестая. Реорганизация продолжается…

В начале 1942 года Главное разведуправление планировало создать в тылу противника 158 разведывательных групп общей численностью 780 разведчиков. Планировалось выбросить на оккупированную противником территорию СССР в апреле — мае 1942 года 68 диверсионных групп (325 человек), в июне — июле 53 мелкие диверсионные группы, по 3–5 человек в каждой. Намечалось заслать в тыл к немцам не менее 5 террористических групп для ликвидации в крупных городах представителей власти оккупантов и изменников Родины.

Не все эти планы удалось выполнить. За период с 20 февраля по 31 июля 1942 года ГРУ забросило в тыл к немцам 54 диверсионные группы в составе 260 человек. 32 группы имели в своем составе радистов, что значительно повышало качество управления их действиями в немецком тылу.

В большинство разведотделов фронтов и армий северо-западного и южного направлений были направлены офицеры ГРУ с целью оказания помощи в организации разведки противника и агентурной работы.

Накануне и в ходе Сталинградского сражения разведчики действовали и сражались самоотверженно. Они смело уходили в тыл противника, собирали разведсведения и, часто с риском для жизни, возвращались на свои базы.

Генеральный штаб Красной Армии уделял развитию всех форм и методов добывания сведений о противнике постоянное внимание. Неоднократно успехи и неудачи военных разведчиков анализировались исполнявшим в то время обязанности начальника Генерального штаба генерал-лейтенантом А. М. Василевским, который приказывал направлять в войска действующей армии строгие директивы. 23 мая 1942 года Генштаб за подписью Василевского направил начальникам разведотделов фронтов и отдельных армий директивное указание, в котором, в частности, указывалось на необходимость активизации агентурной разведки штабами дивизий: «Опыт ведения этого рода разведки при умной ее организации себя оправдал и дает хорошие результаты».

Отмечая, что «командиры соединений, кроме сведений о противнике, добытых силами войсковой разведки, стали получать ценные сведения и от своей агентуры», Василевский предлагал:

«1. Агентурную разведку организовывать и вести всем разведотделениям штабов дивизий, действующим по фронту.

2. Вербовать и посылать в разведку проверенных в боях бойцов и командиров из частей дивизии, переодевая их в гражданскую одежду…»

Начальник Генштаба требовал, чтобы «…агентурная разведка не подменяла работу войсковой», чтобы «штабы дивизий свою агентурную разведку вели исключительно маршагентами на глубину 10–30 километров».

Директивой начальника Генштаба ответственность «за вербовку агентов, их подготовку, экипировку, отправку и прием после выполнения задания» возлагалась на начальников разведотделений.

Усилия и начальника Генштаба, и начальника ГРУ в конце концов создали условия для активизации агентурной разведки. В конце октября 1942 года сведения для разведотдела штаба Сталинградского фронта в тылу противника добывали 11 агентурных групп, 68 самостоятельно действовавших разведчиков, 91 разведчик-маршрут-ник, 17 специально подготовленных связников, которые направлялись в тыл к немцам, получали сведения от разведчиков и возвращались в штаб фронта. Однако несмотря на некоторое улучшение материального обеспечения подразделений военной разведки, о состоянии которого в начале года генерал-лейтенант И. Ильичев докладывал И. Сталину, техническое обеспечение добывающих подразделений в войсковой разведки продолжало оставаться на низком уровне. Из-за этого агентурная сеть Сталинградского фронта в период активной подготовки к генеральному сражению не имела в тылу противника радиофицированных резидентур или разведывательных групп. Разведзадачи выполнялись разведчиками-маршрутниками. Об их подвигах рассказывали мне участники Сталинградской битвы военные разведчики, Герой Советского Союза полковник в отставке Александр Григорьевич Попов и кавалер четырех орденов Красного Знамени полковник в отставке Иван Михайлович Позняк. Это был надежный, но древний способ собирания сведений о противнике.

В агентурной сети разведывательного отдела штаба Донского фронта в тылу противника действовало 105 разведчиков и источников. Но связь с ними тоже поддерживалась через маршрутников. Так русская военная разведка воевала еще в годы Отечественной войны 1812 года.

Не имея в достаточном количестве средств радиосвязи, разведотделы штабов фронтов систематически направляли в тыл вражеских войск разведывательные группы, разведчиков-маршрутников, связников. Руководство военной разведки неоднократно докладывало о слабом техническом обеспечении разведотделов фронтов. Летом 1942 года положение в этой области стало заметно улучшаться. К началу наступления войск Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов, которое началось 20 ноября 1942 года, в тылу противника уже действовало несколько десятков радиофицированных групп. Разведотделы фронтов ежедневно стали получать до 30 радиограмм с ценными сведениями о противнике.

До начала наступательной операции советских фронтов агентурная разведка вскрыла всю группировку войск противника первой линии с точностью до батальона, систему их обороны, установила состав и боевой порядок многих немецких соединений перед фронтом наших войск. Были добыты сведения о боевом составе, численности и вооружении, дислокации основных частей немецких 4-й танковой и 6-й пехотной армий, 3-й румынской и 8-й итальянской армий, а также о боевом составе 4-го воздушного флота противника. В те трудные дни в тылу противника действовала агентурно-разведывательная группа, под командованием С. В. Григорьева, которая длительное время передавала сведения о переброске немецких резервов в район Сталинграда. Смелые и дерзкие операции в тылу противника проводила разведывательнодиверсионная группа, которой руководил К. С. Гнидаш. Отличилась в те суровые дни и разведчица-радистка Л. А. Донская, которая действовала самостоятельно и передавала из-под Харькова сведения о переброске войск и техники противника в направлении Сталинграда.

В 1942 году практически во все крупные партизанские соединения и отряды были направлены опытные военные разведчики из центрального аппарата военной разведки. Как правило, они становились заместителями командиров партизанских отрядов по разведке, имели радиосвязь с Москвой и выполняли указания Центра по срыву военных перевозок, направлявшихся из Германии, Венгрии и других стран «оси» на Восточный фронт. Многие из военных разведчиков, действовавших в составе партизанских отрядов, стали Героями Советского Союза за успешное выполнение заданий командования. Среди них были Петр Вершигора, Федор Кравченко и другие.

Во время Сталинградской битвы военная разведка не ослабляла свою активность и на других участках Восточного фронта. Ее сотрудники напряженно трудились на карельском и ленинградском направлениях, в Закавказье и на Дальнем Востоке. Повсюду, где существовала реальная угроза безопасности нашей страны, военные разведчики были на десятки, а иногда и сотни километров впереди войск действующей армии, своей нелегкой и опасной работой обеспечивая успех в боях с коварным и все еще сильным противником…

В конце октября 1942 года народный комиссар обороны СССР И. В. Сталин подписал постановление ГКО об очередной реорганизации системы военной разведки. Было создано два центральных органа военной разведки. Для руководства деятельностью зарубежными структурами разведки — Главное разведывательное управление во главе с генерал-лейтенантом И. И. Ильичевам. Все подразделения войсковой разведки подчинялись Разведывательному управлению Генерального штаба Красной Армии, которое возглавил генерал-лейтенант Ф. Ф. Кузнецов. До победы было еще далеко. Война — полигон для трудных испытаний — должна была определить: правильно ли проведена реорганизация военной разведки?

Правда о Шандоре Радо

Советский Генеральный штаб использовал для разработки стратегического плана разгрома немцев под Сталинградом значительное количество разведывательной информации, которая поступала от Главного разведывательного управления Красной Армии в течение 1942 и в начале 1943 года. Эта информация позволила точно определить стратегические резервы Германии, количественный состав всех германских соединений, которые находились на Восточном фронте, их вооружение, замысел весеннего и летнего наступлений германского Верховного командования, направление главного удара.

Военная разведка добыла сведения о количестве и боевом составе румынских, венгерских и итальянских частей, привлеченных Гитлером для осуществления операции «Блау» по захвату Кавказа и его нефтяных месторождений.

Одной из резидентур, которые добывали сведения о планах Гитлера по ведению войны на Восточном фронте в 1942 году, была нелегальная разведывательная организация «Дора», действовавшая в 1939–1943 годах на территории Швейцарии.

Руководил работой резидентуры «Дора» венгерский антифашист Шандор Радо.

Война в эфире

Июньские дни 41-го года в Женеве были безоблачными. Маленькая нейтральная Швейцария, опасавшаяся вторжения гитлеровских дивизий, жила внешне спокойной жизнью, в которой тем не менее бушевала тайная борьба разведок ведущих мировых держав — СССР, США, Великобритании, Франции, Германии и Италии.

В эфире над Швейцарией днем и ночью пересекались потоки радиоволн, по которым неслись тысячи секретных радиограмм в Москву, Лондон, Вашингтон, Берлин, Рим.

Посты германской радиоконтрразведки следили за эфиром, знали почерки многих радистов, их позывные. Отдельные радиограммы им удавалось дешифровать.

В ночь с 16 на 17 июня 1941 года пост перехвата в Кранце отметил, что неизвестный радист дважды выходил в эфир с одним и тем же сообщением. Взаимодействуя со специалистами другого такого же поста в Бреслау, немцы определили место нахождения «пианиста» (так немецкие спецслужбы называли советских разведчиков-ра-дистов). Он выходил в эфир в районе Женевского озера. По характеру позывных установили, что он и раньше давал о себе знать, но делал это нечасто.

О неожиданной активности женевского корреспондента утром узнали начальник дешифровальной службы генерал Тиле, шеф гестапо Мюллер и бригадефюрер СС Вальтер Шелленберг — начальник разведывательного отдела Главного управления имперской безопасности. Специалисты Тиле не смогли раскрыть содержание радиограммы. Но Шелленберг понял, что женевский «пианист» проявил необычную активность в эфире не случайно. До нападения Германии на Советский Союз оставались считанные дни.

Утром 17 июня расшифрованная радиограмма радиста из Женевы легла на стол начальника Разведуправления Красной Армии генерала Ф. Голикова. Руководитель швейцарской резидентуры Шандор Радо («Дора») сообщал об опасном наращивании немецкой группировки войск на советско-германской границе и завершении переброски в Польшу немецких дивизий из Греции.

На рассвете 22 июня гитлеровцы без объявления войны перешли советские границы. Началось осуществление гитлеровского плана войны на Востоке, который имел кодовое название «Барбаросса».

Война между радистами Шандора Радо и сотрудниками подразделений немецкой радиоконтрразведки началась несколько раньше.

В 1942 году немцам удалось уничтожить резидентуры советской военной разведки в Германии, Бельгии и Франции. Однако из Швейцарии, Женевы, Лозанны, постоянно выходили в эфир сначала два, а потом и три радиокорреспондента. Шелленберг был уверен, что они работают на Москву. Он хотел во что бы то ни стало уничтожить эту «красную тройку». От этого зависели успехи немецких армий на Восточном фронте…

Действительно, у Шандора Радо было три радиста. Швейцарцы супруги Хамель Эдуард и Ольга, выходили в эфир из Женевы, англичанин Александр Фут («Джим») работал в Лозанне. К началу нападения Германии на Советский Союз опытный конспиратор и талантливый организатор Шандор Радо создал две линии связи с Москвой. Они работали четко и бесперебойно, обеспечивая ему устойчивую связь с Центром.

После нападения Германии на СССР поток разведывательной информации из резидентуры в Разведуправле-ние Красной Армии начал нарастать. Поэтому Радо привлек к работе сначала в качестве связника, а потом и радиста швейцарскую девушку Маргарет Болли. Э. Хамель, радиоинженер по профессии и владелец радиомагазина в Женеве, сделал для нее радиостанцию собственной конструкции. «Дора» присвоил новой радистке оперативное имя «Роза». Возможно, потому, что она была хороша собой. Ей было всего двадцать два года.

«Джим», супруги Хамель и «Роза» были, как воздух, необходимы Радо. Без надежной связи с Центром работа разведчика теряет смысл. Для Радо этот смысл был изложен в радиограмме, которую он направил из Лозанны в Центр 23 июня. В ней говорилось: «В этот исторический час с неизменной верностью, с удвоенной энергией будем стоять на передовом посту…»

Оценивая работу резидентуры Ш. Радо, некоторые специалисты говорили, что «Вторая мировая война была выиграна в Швейцарии». Сам Ш. Радо такую оценку отвергал и считал, что не разведчики выигрывают войны, а солдаты и полководцы.

Сколько же разведдонесений направил «Дора» в Москву? Откуда он брал сведения для своих радиограмм?

Более пятидесяти лет на эти вопросы не было ответов.

Идея создания разведывательной организации, способной вести разведку Германии в случае возникновения чрезвычайных обстоятельств, принадлежала начальнику Разведупра Красной Армии Яну Берзину. В Швейцарии реализовывал этот план разведчик-нелегал майор Л. Ану-лов («Костя»),

В 1936 году в Женеву прибыл респектабельный гражданин Венгрии Шандор Радо. Вместе с ним в этом городе поселилась и его семья — жена Елена, двое сыновей подросткового возраста и мать жены. Не прошло и трех месяцев, как Радо смог организовать собственное дело — картографическое издательство «Геопресс».

Постепенно дело наладилось. Работа стала приносить небольшую прибыль, что позволяло семье Радо считаться обеспеченными и благонадежными иностранцами. Ни соседи, ни полицейские чины не знали, что «Геопресс» — это прикрытие для нелегальной резидентуры военной разведки, а Ш. Радо — руководитель этой тайной организации. Он достаточно быстро и умело реализовал план, который совместно с руководством Разведуправления Красной Армии разработал в Москве еще в 1935 году.

Создав надежное прикрытие для своей разведывательной работы, Ш. Радо в 1938 году по указанию Центра встретился с разведчиком-нелегалом Л. Ануловым, который передал ему руководство своей небольшой резидентуры.

В том же году майор Л. Анулов убыл в Москву. Как и многие другие опытные военные разведчики, длительное время работавшие за рубежом, он был арестован органами НКВД, обвинен в каких-то смертных грехах и расстрелян.

Л. Анулов оставил своему преемнику хорошее «наследство» — двух очень толковых и преданных помощников. Оба — швейцарские журналисты, имели много влиятельных знакомых. Среди них были известные политики, военные, бизнесмены. Более того, эти журналисты крайне отрицательно относились к приходу нацистов к власти в Германии.

Отто Готфрид Пюнтер («Пакбо») имел широкий круг знакомых в политических, дипломатических и военных кругах Швейцарии. Пьер Николь («Пьер») был сыном известного швейцарского политического деятеля левого толка, располагал обширными связями в правительственных учреждениях, научных центрах и деловых кругах. С его помощью удалось привлечь к работе пресс-секретаря французского посольства в Берне Луи Зюсса, сотрудника французской разведки. «Пьер» нашел и завербовал супругов Хамель. Он был человеком честным и бескорыстным. За свои услуги русской военной разведке вознаграждений не принимал.

Перед началом Второй мировой войны Разведуправ-ление Красной Армии подчинило Шандору Радо агентурную группу «Севилья». Этой маленькой разведывательной организацией РУ Красной Армии руководила Рашель Дюбендорфер («Сиси»). Дюбендорфер — журналистка и стенографистка, польская еврейка, работала в Международном бюро труда и сотрудничала с советской военной разведкой с 1935 года. Привлекла ее к разведывательной работе разведчик-нелегал Мария Полякова.

Члены агентурной группы «Севилья» тоже имели широкие связи в дипломатических и военно-промышленных кругах Швейцарии. Эта маленькая разведывательная организация стала основным ядром резидентуры Шандора Радо, сотрудники которого добывали важные секреты германского военного командования по ведению войны на Восточном фронте.

Многие источники «Доры», «Пакбо», «Сиси» и «Пьера» были связаны с важными политическими и военными деятелями Швейцарии и Германии. Они имели надежных информаторов и в некоторых оккупированных немцами странах. В состав резидентуры входило 77 человек!

В Женеве работали 19 помощников «Доры». В Берне было 15 его тайных агентов. В Цюрихе — 9. В других городах Швейцарии еще 27 человек. В Германии для Радо добывали информацию 17 человек, в Италии — 2, в Австрии — 3, во Франции — 5. Наиболее крупными агентурными группами были организации «Сиси» — 20 человек и «Пакбо» — 34 агента. В группу «Джима» входили 9 человек. В группу «Пьера» — 4 источника информации.

В состав резидентуры входили австрийцы, англичане, венгры, евреи, немцы, швейцарцы, французы и представители других национальностей. Все они были людьми высокообразованными и достаточно обеспеченными, владели двумя — тремя иностранными языками. Их объединяло твердое намерение не допустить германского мирового господства. В те времена политики были более откровенными и вещи назывались своими именами.

Руководил работой этой организации Шандор Радо, убежденный социалист, активный участник «революции осенних роз» в Венгрии 1918 года, талантливый ученый, географ и картограф, свободно владевший немецким, венгерским, русским, английским и французским языками. Его сотрудничество с Разведуправлением Красной Армии началось в 1929 году.

Что же удалось сделать этой резидентуре? Вот некоторые обобщенные данные.

В 1942 году «Дора» направил в Центр 800 шифрованных радиограмм (около 1 100 листов). С 1 января по 15 июня 1943 года — 750 телеграмм.

Общий объем представленных швейцарской резидентурой донесений только за 1942–1943 годы составляет более 3 000 листов. Таков вклад резидентуры «Дора» в разгром немецких войск под Сталинградом.

Руководство резидентурой требовало от «Доры» огромного напряжения. Он почти ежедневно встречался со своими групповодами, принимал от них донесения, давал различные указания, беспокоился о безопасности организации. Он лично обрабатывал все сообщения источников, составлял информационные донесения, сам шифровал и дешифровал всю переписку с Центром. Чем больше его радисты передавали информации в Центр, чем чаще выходили в эфир, тем уязвимее становилась разведывательная организация Радо. В Разведуправлении понимали грозящую опасность, но изменить ничего не могли. Генштабу нужна была оперативная информация о планах немецкого Верховного командования и обо всех перебросках германских войск на Восточный фронт.

«Дора» и его помощники добросовестно делали свое трудное дело. Опасности поджидали их на каждом шагу. Разведка — это разумный риск, помноженный на профессиональное мастерство и везение.

В августе 1942 года Рашель Дюбендорфер привлекла к работе на военную разведку своего знакомого Христиана Шнейдера. Они знали друг друга еще с 1935 года, работали в Международном бюро труда Лиги Наций. Но в 42-м вдруг оказались вместе в одном звене швейцарской резидентуры военной разведки, а после окончания войны стали героями одной из основных легенд резидентуры «Дора». Как оказалось, у Шнейдера («Тейлор») был давний и очень хороший знакомый Рудольф Ресслер («Лю-ци»). Сын англичанки и немца, он получил прекрасное образование, жил и работал в Берлине, но после прихода к власти нацистов перебрался в Швейцарию и поселился в пригороде Люцерна, владел небольшим издательством «Вита-нова ферлаг» и книжной лавкой. Но это было только прикрытие. Ресслер активно сотрудничал со швейцарской разведкой. У него даже было удостоверение, которым генштаб швейцарской армии предписывал всем властям и частным лицам оказывать Ресслеру помощь и всякое содействие в выполнении его миссии.

Руководство Швейцарии опасалось непредсказуемой внешней политики фашистской Германии и хотело знать политические и военные планы Гитлера. Ресслер был для швейцарцев редкой находкой. Во время проживания в Берлине он поддерживал дружеские отношения с некоторыми высокопоставленными чиновниками из германского министерства иностранных дел и генералами. Он придерживался демократических взглядов. Его знакомые в Берлине тоже были тайными противниками нацизма.

Когда Гитлер начал войну против всей Европы, берлинские антифашисты стали через Ресслера информировать швейцарцев, англичан и американцев о планах фюрера. Они хотели предотвратить крушение Европы и свалить Гитлера, однако этим планам не суждено было свершиться до тех пор, пока Германия вероломно не напала на Советский Союз.

В 1941–1942 годах большие политики и простые клерки поняли, что судьба Европы решалась на Восточном фронте. России было тяжело и ей нужно было помогать.

«Сиси», «Люци» и новые имена

Считается, что «Сиси» без разрешения Центра завербовала X. Шнейдера и доложила об этом как об уже свершившемся факте. В разведке такое бывает очень редко и только с теми, кому Центр предоставляет право вербовать ценных агентов без согласования с Разведуправ-лением. «Сиси» такого права не имела. Но действительно ли то, что «Сиси» завербовала Шнейдера? Скорее всего, Шнейдер сам вышел на Р. Дюбендорфер в поисках контакта с русской разведкой. Это произошло тогда, когда берлинские антифашисты поняли, что информация, которую они передают разведкам США и Великобритании, не попадает в русский Генеральный штаб.

X. Шнейдер знал, каких политических взглядов придерживалась Р. Дюбендорфер. Известно также, что Шнейдер поддерживал деловые связи с Ресслером. Поэтому можно предположить, что когда в сентябре 1942 года гестапо арестовало в Берлине членов организации А. Харнака — X. Шульце-Бойзена, активно работавших на советскую разведку, немецкие антифашисты, занимавшие влиятельные посты в «администрации» Гитлера, стали искать тайные контакты с представителями русской разведки. Видимо тогда-то Шнейдер и раскрыл свои возможности Рашель Дюбендорфер, полагая, что у нее есть выход на Москву.

Так в середине 1942 года образовался тайный канал поступления важной разведывательной информации из Берлина в советский Генштаб. Она шла по агентурной цепочке: источники в Берлине — Ресслер — Шнейдер — Дю-бендорфер — Радо — Разведуправление Генштаба в Москве. Главным условием такого тайного сотрудничества была полная анонимность источников информации в Германии. Это требование было выдвинуто Ресслером. Оно жестко соблюдалось всеми. Все эти источники в переписке Центра с Радо упоминались только под условными именами — «Вертер» (источник в генштабе германской армии), «Ольга» (подполковник в штабе связи между верховным командованием вооруженных сил Германии и одной армейской группой), «Анна» (группа источников в германском министерстве иностранных дел), «Тедди» (офицер при ОКВ) и т. д.

Центр неоднократно требовал от Радо установить имена и фамилии агентов, но получить ясного ответа так и не смог. Поэтому на очередном донесении «Доры» о невозможности добиться данных об источниках «Люци» начальник европейского управления ГРУ поставил резолюцию «Пока прекратите расспросы».

Удивительным в этой истории является то, что после разгрома фашистской Германии, когда все антифашисты, боровшиеся против Гитлера и его сообщников, по праву пользовались заслуженным уважением во всех европейских странах, тайные источники Ресслера не назвали свои имена. Почему?

Причин тому могло быть несколько.

Близким к истине может быть предположение, что наиболее важные источники информации «Люци» были арестованы и казнены после неудачного покушения на Гитлера в июле 1944 года. Возможно, берлинские информаторы «Люци» погибли в последние дни войны, когда Берлин и другие крупнейшие административные центры фашистской Германии подвергались массированным авиабомбежкам и артобстрелам. Однако в то, что они могли погибнуть, трудно поверить.

Не исключено, что дипломаты и генералы, передававшие информацию «Люци», были выходцами из самых высоких слоев германской интеллектуальной элиты. Они не страдали звездной болезнью. Более того, они не предполагали, что после поражения Гитлера на территории Германии образуются два враждебных друг другу немецких государства. Вряд ли они боролись с Гитлером за такую национальную перспективу.

Вероятно, существуют и другие причины, из-за которых источники информации «Люци» не раскрыли свои имена. В результате изучения архивных материалов некоторые имена все же удалось установить.

Длительное время считалось, что «Люци» тоже унес свою тайну в могилу и не назвал ни одной фамилии. Но оказалось, что это не совсем так. Один раз «Люци» все-таки нарушил собственное правило. И это было зафиксировано в докладах «Доры» в Центр.

Вот эти документы.

19 марта 1943 года «Дора» доложил в Центр о том, «что «Вертер» посетил «Люци». В беседе с ним он сказал, что одним из его источников получения важных документов является генерал Томас. Документы от генерала поступают через офицера его отдела».

«Вертер» был и курьером, и источником информации. Немецкий офицер, о котором идет речь в сообщении Радо, числится в сети резидентуры «Дора» под псевдонимом «Тедди».

В этой же радиограмме Радо сообщил в Москву о том, что в «качестве источника информации по Италии и Африке «Вертер» назвал майора Кайзера, находящегося при немецком посольстве в Риме». Далее Ш. Радо сообщил руководителям Центра, что «информация, поступающая ему из Берлина, бывает в пути от одного — двух дней, но не более пяти суток».

Данное сообщение Радо разрушает устоявшиеся предположения о наличии у Ресслера двусторонней радиосвязи с Берлином, о тайном использовании дипломатических каналов для передачи информации из объединенного командования вермахта в швейцарский городок Люцерн, об использовании служебной радиосети швейцарской федеральной полиции для этих же целей.

22 марта «Дора» был вынужден направить в Центр донесение, в котором говорилось: «После того как «Сиси» сообщила мне, что к источникам «Вертера» относится, как ей удалось установить, генерал Томас и майор Кайзер, она на следующий день заявила мне, что «Люци» не разрешал сообщать нам эти сведения и эти фамилии. «Сиси» сказала, что она сожалеет о том, что нарушила эту просьбу «Люци». Я постарался доказать «Сиси», что наши интересы должны быть для нее важнее, чем слово, данное «Тейлору», и что информация, полученная от агента при указании источников является более ценной».

Достоверность имени генерала Томаса еще раз подтверждается и содержанием письма Шандора Радо, которое он направил в Центр 1 июня 1943 года. Это уникальный документ. «По данным «Люци», — писал Шандор Радо, — источник «Тедди» является экспертом при ОКБ по вопросам румынской армии и работает в отделе генерала Томаса. В прошлом «Тедди» был дипломатом в США и работает для американской разведки, а материалы, которые попадают нам, передаются им для швейцарской разведки».

Пока не удалось найти документального подтверждения того, что в годы Второй мировой войны американская или английская разведки делились разведывательной информацией, поступавшей к ним из берлинских источников, с Разведывательным управлением Красной Армии.

Официальная оценка разведывательной деятельности резидентуры Ш. Радо дана 2-м информационным управлением ГРУ ГШ КА: «Группа «Доры» располагала широкой сетью и солидными возможностями. Она поставляла обширный материал по следующим вопросам: планы и намерение военно-политического руководства Германии и командования ее вооруженных сил, резервы армии, переброска войск по странам Европы и на Восточный фронт, возможности Германии по производству танков, самолетов, артиллерии, сведения о возможностях развязывания Германией химической войны против Советского Союза.

На основе некоторых материалов Радо были составлены специальные сообщения для высших правительственных и военных органов СССР. К числу таких ценных сведений «Доры» следует отнести:

— сообщения о стратегическом плане германского командования на лето 1942 года;

— анализ причин задержки немецкого наступления на Восточном фронте;

— ряд сообщений о планах германского командования в отношении ведения химической войны, о новых немецких отравляющих веществах и способах их применения, об опытах использования внутриатомной энергии урана для производства атомных бомб…»

Сталинград

Трудная победа на поле боя приходит к солдату не только благодаря его смелости и умению воевать. Она предопределяется и способностью военной разведки получить точные сведения о планах противника и без задержки сообщить о них в Генштаб.

Уникальность резидентуры «Дора» состояла в том, что добровольные помощники Ш. Радо были честными, порядочными и бесстрашными людьми. Они боролись против германского фашизма, стремившегося к мировому господству. Они работали на советскую военную разведку не за материальное вознаграждение, а во имя спасения человечества. Они занимали в Берне, Вене, Риме, Париже и Берлине высокие посты. В апреле 1943 года Ш. Радо сообщил в Центр о том, что группа генералов, «которая еще в январе хотела устранить Гитлера, теперь исполнена решимости ликвидировать не только Гитлера, но и поддерживающие его круги…»

Реальное покушение на Гитлера произойдет через год. Радо сообщил в Москву о подготовке этого акта за пятнадцать месяцев.

Добывание упреждающей информации было главной особенностью деятельности резидентуры Шандора Радо.

Полученные нашим нелегалом сведения учитывались при разработке плана разгрома группировки фашистских войск под Сталинградом.

Резидентура «Дора» прекрасно справлялась и с решением задач по военно-технической разведке. Помощники Радо добыли сведения о новом немецком танке «тигр» и сроках появления его на Восточном фронте. Благодаря усилиям Ш. Радо советское командование знало о типах боевых отравляющих веществ, производимых на германских заводах. Были добыты и рецептуры этих ОВ. Это позволяло советскому верховному командованию быть в курсе возможностей Гитлера по применению боевых ОВ на советско-германском фронте.

Помощники Ш. Радо добывали информацию о состоянии дел в авиационной промышленности Германии. Эти сведения представляли значительный интерес для тех, кто разрабатывал военные операции на германском фронте. Для того чтобы победить противника, нужно точно знать, чем вооружены его войска.

В чем же конкретно состоит вклад резидентуры Шандора Радо в разгром немцев под Сталинградом? О количестве переданных «Дорой» донесений в Центр в период оборонительной и наступательной фаз Сталинградской операции уже было сказано. За 1942 год и начало 1943 года, то есть за период, когда решалась судьба группировки гитлеровских войск под Сталинградом, Ш. Радо направил в Москву 1 550 секретных донесений. В них подробно освещалась группировка германских войск на Восточном фронте, точная нумерация частей и соединений, переброски войск с Западного на Восточный фронт, производительность танковых и авиационных заводов Германии и ее союзников и многое другое. Информация III. Радо докладывалась И. В. Сталину, Г. К. Жукову и начальнику Генерального штаба А. М. Василевскому, которые разрабатывали и утверждали план операции «Уран» — операции по разгрому немцем под Сталинградом.

Важность информации, поступавшей от Ш. Радо, невозможно переоценить, она способствовала успеху советских войск под Сталинградом.

Провал

Разгром немецких войск под Сталинградом убедил Гитлера в том, что еще не все советские разведывательные организации уничтожены и существует утечка из высших эшелонов германского военного командования важной информации, имеющей стратегическое значение. Министерству имперской безопасности была поставлена задача в кратчайший срок выявить и уничтожить последние русские разведгруппы, действовавшие, как считал Гитлер, в Германии, на территориях оккупированных стран и даже в нейтральной Швейцарии. Над резидентурой Шандора Радо был занесен тевтонский меч.

К началу 1943 года бригадефюрер СС В. Шелленберг имел достаточно сведений о деятельности радистов «красной тройки». По его личной просьбе в августе 1943 года Берлин посетил комиссар полиции Швейцарии Маурер, его ознакомили с досье на три радиостанции, действовавшие с территории Швейцарии. Все, что узнал и прочитал Маурер, было убедительно.

Шелленберг был категоричен. Он сказал Мауреру, что дальнейшая деятельность этих радистов ставит под угрозу германо-швейцарские отношения. В заявлении Шел-ленберга чувствовалась угроза независимости Швейцарии. За независимость надо платить, а нейтралитет доказать конкретными действиями.

Политическая полиция Швейцарии приступила к работе. Она еще не знала, что в ее сети попадет ее же собственный агент Рудольф Ресслер. Охота шла за неизвестными радистами.

Вести поиск «красной тройки» было поручено радиоотряду, которым командовал лейтенант Трейер. Пеленга-ционные машины 9 сентября выехали на улицы Женевы.

Подчиненные лейтенанта Трейера, двигаясь по улицам швейцарской столицы, последовательно отключали подачу электроэнергии в городские кварталы. Затем лишали источника электроэнергии отдельные дома. Так они установили, что неизвестный радист работает на вилле, расположенной на шоссе Флорисан. В этом доме жили владелец радиомагазина Эдуард Хамель и его жена Ольга.

К 25 сентября стало известно и место, где располагалась радиостанция «Розы».

За домом Хамелей и квартирой М. Болл и было установлено скрытное наружное наблюдение. Несмотря на принятые полицией чрезвычайные меры предосторожности, М. Болли отметила появление подозрительных личностей около ее дома и сообщила об этом Шандору Радо. Резидент приказал ей прекратить сеансы связи и поручил Эдуарду Хамелю вывезти с квартиры «Розы» радиостанцию. 10 октября «Дора» сообщил о своих подозрениях в Центр.

Далее события развивались очень стремительно. В очередной сеанс связи с Центром, в 00 часов 14 октября, Ольга Хамель вышла в эфир. В 1 час 30 минут полицейские, взломав двери, ворвались в дом Хамелей и застали радистов врасплох. Были захвачены только что работавшая радиостанция, отправленные и полученные радиограммы, страницы шифровальной книги.

В захвате первых радистов «красной тройки» принимало участие 70 полицейских, большое количество служебных собак. Операцией руководил начальник полиции Женевы. Ему помогали командир штаба жандармерии и начальник политической службы полиции.

Второй отряд полицейских произвел обыск в радиомагазине Хамелей, где была обнаружена радиостанция «Розы».

На рассвете полицейские ворвались и в квартиру М. Болли, но ее дома не оказалось. Полиция нашла Маргарет в квартире ее любовника Ганса Петерса, который оказался тайным агентом гестапо.

В этот раз Шелленберг и Мюллер действовали согласованно. Они выполняли строгое указание рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера — уничтожить русскую разведгруппу в Швейцарии.

В конце ноябре швейцарская полиция арестовала и радиста Александра Фута («Джим»). Последний канал радиосвязи резидентуры «Дора» с Центром замолчал навсегда.

Позже были арестованы Р. Дюбендорфер, ее муж Пауль и некоторые другие члены группы, в том числе и Рудольф Ресслер.

Война в эфире, которую вели резидентура Шандора Радо и имперская служба безопасности Германии, завершилась победой Вальтера Шелленберга.

Дальнейшая судьба самоотверженных помощников Ш. Радо складывалась не по правилам военного времени, а по принципам большой политики. Начальник службы федеральной безопасности Швейцарии полковник Роже Массон смог проинформировать Шелленберга о том, что его правительство выполнило обязательства и обезвредило группу иностранных разведчиков, работавших на территории федерации. В Берне уже понимали, что ход Второй мировой войны предрешен, и не хотели осложнять свои отношения с будущими победителями — СССР, Великобританией и США. Какой из этих трех стран принадлежали арестованные разведчики, станет известно позже. Поэтому все задержанные были выпущены на свободу под залог до суда с единственным условием — не покидать страну. Но и это требование было простой формальностью.

Нейтральная Швейцария в годы Второй мировой войны была действительно нейтральной.

Шандору Радо удалось скрыться.

Суд над захваченными советскими разведчиками все же состоялся. Он прошел уже после войны и до сих пор непонятно, было ли это свидетельством желания швейцарских властей соблюсти букву демократической законности или это был акт солидарности Берна с Вашингтоном и Лондоном, которые уже начинали «холодную войну» против СССР.

22 октября 1945 года военный суд в Берне рассмотрел дело по обвинению в незаконной разведывательной деятельности против Германии в пользу объединенных наций группу разведчиков резидентуры «Дора». «Сиси» была приговорена к двум годам лишения свободы и штрафу в 5 тысяч франков. Ее муж Пауль Бетчер получил тоже два года тюремного заключения. X. Шнейдер приговорен к одному месяцу тюрьмы, а самый главный источник информации этой резидентуры Рудольф Ресслер швейцарским судом оправдан.

В октябре 1947 года в Женеве состоялся второй суд. Шандор Радо был заочно приговорен к одному году тюремного заключения. Ему также запрещалось посещать Швейцарию в течение десяти лет. Вместе с ним были осуждены радисты А. Фут, супруги Хамель и М. Болли.

Судебный процесс над III. Радо еще раз показал, что швейцарская полиция ликвидировала тайную разведывательную организацию Ш. Радо по требованию Германии.

После войны Ш. Радо стал доктором географических и экономических наук, профессором Будапештского университета, начальником отдела Государственного управления геодезии и картографии Венгрии, председателем Географического комитета Венгерской академии наук. Его знали и уважали географы СССР, США, Великобритании, Франции, Германии и других стран.

В ГРУ он работал под псевдонимом «Дора».

В Будапеште его называли Шандор-бачи, что означает дядюшка Шандор.

Приложение 1. СТАЛИНГРАДСКАЯ ЭПОПЕЯ ВОЕННОЙ РАЗВЕДКИ

Документ № 1

Донесение Эдуарда из Лондона начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[235] 3 марта 1942 г.

Совершенно секретно

Докладываю о подготовке немцев к весеннему наступлению, по польским данным:

1. Германия получила от союзников уверения о высылке до весны на Восточный фронт новых дивизий в количестве: Румыния — 16, Италия — 12, Болгария — 10, Словакия — 2 и Венгрия —?

2. Весеннее наступление на Кавказ будет поддерживаться десантом на Батум. Болгарские войска под немецким командованием займут турецкие проливы с выходом на линию Сарай, Смирна для пропуска итальянского военного флота и транспортеров в Черное море.

3. На греческих островах Эгейского моря строятся морские и авиационные базы с целью не допустить в этот район английский военный флот.

4. Наблюдалась концентрация немецких и итальянских частей на островах Хиос и Милитена, у берегов которых сосредоточено много кораблей и барж. Два итальянских полка парашютистов находятся на островах Эгейского моря, один на острове Родос.

Сведения от 15 февраля 1942 г., источник заслуживающий доверия, из нейтральной страны, связанный с крупными торговыми и другими деятелями.

Эдуард

Документ № 2

Донесение Бриона из Лондона начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[236]4 марта 1942 г.

Совершенно секретно

3 марта Долли сообщил следующее:

а) Германия начнет свое наступление против СССР между 15 апреля и 1 мая.

б) Наступление не будет иметь характер молниеносного, а будет медленное, но успешное.

в) Турки опасаются, что советский флот попробует спастись через Босфор. Против этого будут приняты следующие меры:

как только начнется германское наступление, турки начнут перегруппировку сил, концентрируя их на Кавказе и на Черном море.

С этого момента начнется ориентировка политики в сторону Германии.

г) Отвод войск с болгарской границы докажет, что турки не боятся нападения с этой стороны.

д) Турки не ожидают нажима, чтобы они выступили в борьбе ни с той ни с другой стороны до июля или августа. К этому времени, они думают, что будет германская победа, и они открыто перейдут на сторону Германии.

Брион

Документ № 3

Донесение Бриона из Лондона начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[237]5 марта 1942 г.

Совершенно секретно

Японский посол в Берлине сообщил в Токио:

«…В весеннем наступлении Германия использует 300 дивизий. Главное усилие будет на южном участке советско-германского фронта, а также возможны операции на Ближнем Востоке. Время начала будет зависеть от погоды. Если нормально — после середины апреля на юге России и как можно быстрее на Ближнем Востоке».

Венгрия дает 20 дивизий. Румыния противится нести большие жертвы, так как она потеряла 56 тысяч человек убитыми.

Турецкий посол из Берлина 20 февраля 1942 г. сообщил в Анкару: «Слышал, что 30 дивизий сосредоточено вдоль Балтики, чтобы оккупировать Щвецию в марте, с целью предотвращения возможности оккупации Норвегии Англией и Америкой. Это является причиной перевода кораблей из Бреста. Это маловероятно, но я посылаю это для вашего сведения».

Примечание. За последнее время разведка англичан имеет ряд донесений об этом, но они сомневаются в их правдоподобности.

Брион

Документ № 4

Донесение Бриона из Лондона начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[238] 5 марта 1942 г.

Совершенно секретно

В составе военного министерства Англии имеется отдел «Departament[239] of Political Warfare» — это странная организация, она никому не подчинена и имеет свой штаб в поместье Duke of Bedford в 60 милях от Лондона. Кроме того, это учреждение имеет свое отделение в Elecya House в Лондоне. Начальник этого департамента канадский реакционер Campbele — Stuart…

Департамент обрабатывал советскую прессу, в этом департаменте готовились планы по подрыву советского строя…

Черчилль и новый кабинет приказали закрыть весь антисоветский отдел. Вскоре был уволен из этого департамента начальник отдела Stuart. Этот департамент и теперь продолжает работать, но неизвестно, имеет ли он в своем составе антисоветский отдел.

Брион

Документ № 5

Донесение Бриона из Лондона начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[240]12 марта 1942 г.

Совершенно секретно

От японского посла из Берлина в Токио по поводу беседы с Риббентропом 18, 22 и 23 февраля 1942 г.:

1. «Он заявил, что Восточный фронт стабилизирован — большинство наступающих советских частей окружены, нет надобности беспокоиться.

На вопрос, когда можно ожидать начало весеннего наступления и зависит ли это исключительно от состояния погоды или также от срока, необходимого для сосредоточения сил в тылу для удара, он ответил, что планы кампании теперь разрабатываются штабом, и точно хронологию он передать не может, но в общих чертах это тот план, который Вам (японскому послу. — В. Л.) начертил (набросал) Гитлер в конце января, а именно: во всех операциях против СССР наибольшее значение должен играть южный сектор — там и начнется наступление, а сражение развернется к северу. Когда узнаю число, передам вам.

Во всяком случае, если удастся отрезать СССР от внешней помощи, продолжал Риббентроп, и расширить захват на юге, включая весь Донбасс и Кавказ, то даже если не удастся совершенно сломить советский режим, то все же СССР потеряет всякое значение и силу…

На вопрос — когда начнется операция против Среднего Востока, он ответил: «Последует после операции против Кавказа».

2. Риббентроп продолжал: так как англо-французский план войны исходит из огромных производственных возможностей США, для того, чтобы снабжать другие страны и Турцию вооружением и боеприпасами и тем самым затянуть войну, то нам необходимо в первую очередь отрезать СССР от возможной внешней помощи — даже если вместе с финнами придется захватить Архангельск.

Англия и Америка смогут попробовать высадить десант в Норвегии для того, чтобы обеспечить путь сообщения с СССР. Для этого мы перевели «Гнейзенхау» и другие корабли в норвежские воды.

Я напомнил ему, пишет японский посол, что в прошлом году он сказал, что Испанию решили оставить в покое из-за ее серьезного экономического положения, но в настоящее время США в войне, и Испания от США ничего не сможет получить, нельзя ли вовлечь Испанию в войну для операций против Гибралтара и Северной Африки. Он ответил, что Франко все колеблется — боится английского десанта.

3. На Виши они не нажимают больше, несмотря на то, что их заигрывание с США хорошо известно, потому что французы потихоньку хорошо помогают в экономическом отношении, и не стоит их возбуждать против себя. Он заявил, что США невозможно победить быстрым ударом. Придется обождать и в конце концов с двумя большими флотами и через Южную Америку можно будет и Америку разгромить.

Японский посол спросил — не лучше ли после войны избежать мирной конференции, а просто теперь союзникам государств «оси» договориться о требованиях, а по окончании военных действий потребовать от каждого побежденного по очереди и диктовать им условия.

Риббентроп ответил, что повторение Версаля, во всяком случае, не будет, а что-нибудь в этом духе следует заблаговременно выработать.

Брион

Документ № 6

Донесение Доры из Женевы начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[241] 25 марта 1942 г.

Совершенно секретно

Еще от генерала «Н…»:

а) Последний срок для подготовки весеннего наступления — 22 мая. Наступление должно начаться между 31 мая и 7 июня.

б) По чистым расчетам немцев, для устранения недостатка в бензине и полного использования богатств Украины будет достаточно захватить северокавказские нефтяные источники. Подготовлены специальные парашютные части, которые должны не допустить разрушение нефтяных источников. Считают также, что разрушенные нефтяные вышки, бурение новых скважин можно будет восстановить в течение 6 месяцев.

Оборудование для бурения и технический персонал уже подготовлены. Это тот же технический корпус, который был организован в июле 1941 г.

в) Недостатка в авиационном бензине немцы не ощущают. Ежемесячно расходуется 95 000 тонн авиагорючего.

г) Гитлер приказал повысить ежемесячную продукцию самолетов до 3 500 штук.

д) На Восточном фронте на участках 1, 2, 3, 6, 12, 13 корпусов на каждую эскадрилью средние потери составляют 35 самолетов, из них 6 самолетов от огня зенитных батарей и воздушных боев, а остальные уничтожены на земле, особенно из-за аварий при посадке.

Дора

Документ № 7

Донесение Эдуарда из Лондона начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[242]29 марта 1942 г.

Совершенно секретно

Барон сообщил:

1) Надежный источник из немецкого генштаба сообщает, что самое сильное наступление ожидается на Кавказ, Баку. Свежие части будут готовы к апрелю. В течение всей зимы продолжался призыв в очень широком масштабе. Призваны все мужчины в возрасте от 18 до 44 лет, включая ранее освобожденных для работы в других отраслях и имеющих физические недостатки.

Положение на Восточном фронте немецким высшим командованием оценивается в целом как удовлетворительное.

Только что в Берлине состоялось важное германско-японское совещание, на котором обсуждали, среди других вопросов, проблемы Индии и Австралии.

Присутствовали: Гитлер, Риббентроп, представители немецкого генштаба, японский посол со специальными полномочиями и японский военный атташе.

2. Согласно подтвержденным сведениям:

а) 10.3—17.3 из района Париж через Штрасбург[243] на восток прошло несколько эшелонов войск, предполагается моторизованная или легкая дивизия. Указывается станция назначения Киль (не конечная).

Не исключена возможность, что эти транспорты связаны с концентрацией в различных портах Балтийского моря, о которой сообщалось раньше.

б) 5.3—10.3 наблюдались значительные переброски немецких частей из центральной Германии на восток вместе с военными материалами.

в) С середины марта в оккупированную Францию прибывают немецкие резервные части для дальнейшего обучения.

г) С начала марта ежедневно прибывают в Бельгию и Северную Францию потрепанные немецкие части с Восточного фронта.

д) Количество итальянских дивизий в Италии не изменилось, но их численный состав увеличился в связи с призывом резервистов.

Во всех частях и всюду по Италии наблюдается оживленное обучение резервистов.

Все гарнизоны южнее линии Рим, Chieti переполнены итальянскими и немецкими частями, которые готовятся к боевым действиям. За последнее время переброска итальянских войск на Восточный фронт значительно увеличилась. Общее количество итальянских войск на восточном фронте оценивается 100 000 человек. Устно Барон заявил, что в настоящее время всюду наблюдается усиленная подготовка всех средств транспорта для массовой переброски войск на Восток.

3. На Карельском перешейке недавно введены в бой, кроме финских, также и немецкие части. Участие немцев на фронте Петсамо, Мурманск значительно уменьшилось. Немецкое верховное командование считает более важным продолжать окружение Ленинграда, чем перерезать мурманскую железную дорогу.

4. Хорошо информированный источник сообщил: авиационные немецкие потери с начала войны с нами по 1 марта 1942 г. оцениваются в 8 500 самолетов, из них 30 процентов бомбардировщиков. Средние потери в месяц — 1 000 самолетов. Кроме того, примерно столько же самолетов они потеряли на других фронтах за всю войну.

5. Источник из Афин 18.3 сообщил: немцы выгнали итальянцев с островов Греции. Крит и Лемнос оккупированы исключительно немцами. Кроме того, немецкие части находятся: в пограничной зоне северной части Dede Agachkan, Корфу, на островах Nitylene and Ohiks в южной части Пелопоннес (совместно с итальянскими частями). Итальянский Додеканес и Грецию (за исключением Салоники) занимают итальянские войска. Через Афины в Пелопоннес и Крит проходили немецкие части. Осведомитель наблюдал танки в Афинах на площадях Acropolis. Он считает, что войск прибыло больше, чем убыло.

Эдуард

Документ № 8

Донесение Эдуарда из Лондона начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[244] 31 марта 1942 г.

Совершенно секретно

Гано сообщил:

Источник, заслуживающий доверия, из Германии сообщил, что план немецкого наступления на Восток предвидит два направления:

1. Удар на Ленинград для подкрепления Финляндии и разрыва сообщения с Белым морем.

2. Наступление на Кавказ, где главное усилие предвидится в направлении на Сталинград и второстепенное — на Ростов и, кроме того, через Крым на Майкоп. Последовательность захвата Сталинграда и наступление на юге. Главная цель наступления является захват Волги на всем ее протяжении, немцы намереваются организовать предмостья и строить сильные укрепления на западном берегу. Относительно действий на центральном секторе в немецком штабе были разногласия. Одни предлагают лобовой удар, другие ликвидацию Москвы путем обхода. В связи с отставкой Браухича, будто уволено 30 командиров дивизий, которых заменят высшие офицеры охранных отрядов. Кроме того, Гано устно сообщил, что он сегодня получил информацию о наличии на всем Восточном фронте 80 дивизий, из них 25 танковых. Эти дивизии не принимали участия в зимней кампании и являются ударной силой для весеннего наступления. Согласно другой информации известно, что немцы в основном завершают группировку войск и намерены начать раньше наступление, чем предполагалось.

Гано указал срок 10–15 апреля (по заявлению Гано, источник связан с авторитетными кругами в Германии и даже с Генштабом).

Эдуард

Документ № 9

Донесение Доры из Женевы начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[245] 2 апреля 1942 г.

Совершенно секретно

От Шлостетейна: сообщение его знакомого немецкого полковника Гамерштейна, сына наци генерала.

а) ОКВ начнет весеннее наступление с 9 миллионами немцев и 1 миллионом союзников. ОКВ рассчитывает на равенство сил в воздухе и на 30 % перевес Германии в танках.

б) По расчетам ОКВ у СССР под ружьем 20 миллионов человек. Из них: 5 миллионов уничтожено, а 5 миллионов занято на границе против Японии и нуждается в отдыхе. Таким образом, СССР выставит против Германии не больше 10 миллионов, что уравнивает силы к наступлению.

в) ОКВ считает, что СССР после весеннего наступления будет настолько ослаблен, что не будет представлять опасности для Германии, но и Германия будет не в состоянии продолжать наступление на других фронтах. Такое положение передает в руки англосаксов решение развязки войны.

г) Наступление пойдет по двум основным направлениям:

1. Центральный сектор и Москва. Против Ростова на Кавказ и Каспийское море.

2. Удар по Ленинграду со стороны Мурманской железной дороги.

Дора

Документ № 10

Донесение Доры из Женевы начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[246] 3 апреля 1942 г.

Совершенно секретно

1. От Сиси:

На аэродроме Маригнь около Марселя сейчас 120 французских и 10 немецких самолетов. Немецкие самолеты несут службу наблюдения на аэродромах на оккупированной Франции, составляя приблизительно всегда одну десятую числа французских самолетов.

Один из французских военных летчиков из Марселя сообщил, что часть французского флота и воздушного флота предназначена для поддержки немецких операций в Сирии и на Ближнем Востоке.

2. От Луизы:

В начале марта вся восточная Германия, Балтика, Польша и территория СССР, оккупированные Германией, в особенности в южном секторе, начали наполняться войсками, подготовленными для весеннего наступления. Сейчас можно говорить о переполнении войск на этих участках. Количество войск, а главное количество материалов, несомненно, больше, чем в июне 1941 г. Транспорт воздушным путем применяется шире, чем в 1941 г., и гораздо лучше охраняется. Количество артиллерии больше, чем в июне 1941 г., особенно в южном секторе. Все дороги к южному сектору загружены перевозкой материалов.

Дора

Документ № 11

Донесение Доры из Женевы начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[247] 5 апреля 1942 г.

Совершенно секретно

Еще от Луизы.

а) В Одессу и Николаев ежедневно прибывают парашютисты, части СС и танковые части.

б) Кенигсберг, Варшава, Инстербург переполнены войсками для наступления. Эти районы усиленно охраняются от воздушных налетов. В Вартенбург в Восточной Пруссии район сосредоточения кавалерии и учебные кавалерийские лагеря. В Запорожье большая концентрация транспортных самолетов. В Сталино (искажено) — особо сильные места сосредоточения танков. В Смоленске многочисленные ж. д. эшелоны, большой лагерь инженерных войск. В Миргороде — сборный пункт транспортных самолетов, которые применяются в случае транспортных затруднений. Из Смоленска и Харькова поэтапно вывозится поврежденная мат. часть.

в) в…… (пункт искажен) железнодорожные мастер

ские выпускают вагоны. В том же пункте пущен новый паровозный завод. В Брест-Литовске построен новый завод для транспортных самолетов.

Дора

Документ № 12

Донесение Доры из Женевы начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[248] 5 апреля 1942 г.

Совершенно секретно

Продолжение телеграммы 159.

б) Основное количество материалов для огнеметов и парашютно-десантных частей идет в Николаев, Одессу и Запорожье. Обращает внимание применяемый новый тип моторных лодок из легкого металла.

в) В южном секторе сконцентрировано в три раза больше войск, материалов и моточастей, чем на других частях фронта.

г) В Брест-Литовске и Люблине построены большие укрепления — как исходные позиции для наступления и оборонительных боев.

д) В Торне и Бромберге построены новые аэродромы.

е) Танковые и саперные части усиленно вооружаются огнеметами. Все танки вооружаются ручными огнеметами для ближних боев.

ж) Новая тактика для танковых частей к весеннему наступлению: подбитые танки выпускают дымовую завесу, под прикрытием которой экипаж, вооруженный ручными огнеметами, пулеметами-пистолетами и гранатами, покидает танк и вступает в бой.

Дора

Документ № 13

Донесение Доры из Женевы начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[249] 15 апреля 1942 г.

Совершенно секретно

От Луизы:

1. Между Цешин и Бяла (юго-западнее Кракова) в начале апреля сконцентрировано 7 немецких армий, численностью всего до 700 человек.

2. По информации приезжавшего сюда в начале апреля из Берлина старшего советника министерства воздушных сил:

а) немецкое наступление начнется в ночь с 8 на 9 мая, может быть в ночь с 2 на 3 мая, не раньше.

Направление главного удара: на центральном секторе к югу и западу от Москвы и на юге в направлении Ростова — Баку — Ирана — Индии, где немцы собираются соединиться с японцами;

б) переговоры с турками о свободном проходе через Дарданеллы пока ни к чему не привели, и в ОКБ царит большая нервозность по поводу этого. Сторонники вооруженного нападения на Турцию в ОКБ в меньшинстве. Большинство считает, что время для подготовленного [250] удара не хватит. Необходимо срочно добиться занятия Баку и сохранить силы для главного противника, не распыляя их и не теряя понапрасну драгоценного времени;

в) у немцев сейчас 40 бронетанковых дивизий и 30 000 танков, из них только небольшая часть отправлена на запад и в Норвегию, остальные на Восточный фронт. Некоторая часть бронетанковых сил останется в Германии на случай внутренних волнений;

г) воздушный флот насчитывает к наступлению на 10 % больше материальной части, чем летом 41-го г. Состояние летного состава плохое, он сильно переутомлен и потерял уверенность в своих силах.

Дора

Документ № 14

Докладная записка

начальника Разведывательного управления Генштаба Красной Армии

членам Государственного Комитета Обороны[251] 15 апреля 1942 г.

№ 50239 с 15 апреля 1942 г.

Докладываю:

Глава Британской Военной Миссии в СССР генерал-лейтенант Макфарлан прислал в Отдел Внешних Сношений НКО письмо, в котором просит Маршала Советского Союза тов. Шапошникова назначить ему свидание для обсуждения следующих вопросов:

1. Мнение Британских начальников штабов относительно вероятных намерений Германии и Японии.

2. О возможности применения немцами ОВ.

3. О поездке советской военной миссии в Ливию.

4. Об организации воздушной линии между Англией и СССР.

5. О взаимном содействии между Британской Военной Миссией и Генштабом КА.

6.О предоставлении Британской Военной Миссии посещений одинаковых с предоставлением советской Военной Миссии в Лондоне.

Начальник

Главного разведуправления

Генштаба Красной Армии

генерал-майор танковых войск Панфилов

Военный комиссар Главного РУ

Генштаба Красной Армии

бригадный комиссар Ильичев

Документ № 15

Донесение Мориса из США начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[252] 21 апреля 1942 г.

Совершенно секретно

…Главный удар на юге немцы планируют на Сталинград для обеспечения флангов, с последующим ударом на Ростов.

Новые бомбы и тяжелые снаряды немцев при разрыве уничтожают все живое в радиусе 150–200 метров силой воздушного давления.

По данным французского генштаба, немцы потеряли убитыми 1 млн., тяжелоранеными полтора миллиона и легкоранеными 2,5 млн.

Морис

Документ № 16

Указание начальника Генштаба Красной армии

об организации войсковой агентурной разведки[253] 23 мая 1942 г.

Начальникам разведотделов фронтов и отдельных армий

НКО СССР ГРУ Генштаба КА

июня 1942 г.

№ 147263 сс

г. Москва

В настоящее время отдельные штабы дивизий организовали и ведут агентурную разведку.

Опыт ведения этого вида разведки при хорошей ее организации полностью себя оправдал и дает положительные результаты.

Командиры соединений, кроме сведений о противнике, полученных от войсковой разведки, получают ценные сведения от своей агентуры о местах расположения резервов и перегруппировке противника.

Предлагаю:

1. Агентурную разведку организовывать и вести всем разведотделениям штабов дивизий, действующих на фронтах.

2. Вербовать и посылать в разведку проверенных в боях бойцов и командиров из частей дивизий, переодевая их в гражданскую одежду, под крышу местных жителей.

3. Агентурная разведка ни в коей мере не должна подменять работу войсковой разведки.

4. Штабам дивизий свою агентурную разведку вести исключительно маршагентами на глубину 10–30 км, имея не более 3–6 маршрутников.

5. За вербовку агентов, подготовку, экипировку, отправку и прием ответственность возложить в штабе дивизии на начальника разведотделения.

6. Начальникам разведотделов армий провести поочередно занятия по агентурным вопросам с начальниками разведотделений дивизий. Систематическим инструктажем и контролем развивать дело агентурной разведки в дивизиях.

И. о. начальника

Генштаба КА

генерал-лейтенант Бобков

Военный комиссар

Генштаба КА Василевский

Документ № 17

Донесение Бриона из Лондона начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[254]3 июня 1942 г.

Совершенно секретно

Знаток передал серию информаций Эдварда: генерал Маршалл во время его пребывания в Лондоне в конце апреля согласовал с английским правительством следующие вопросы:

1. До весны 1943 г. второго фронта в Европе не открывать.

2. В случае усиления требования второго фронта населением страны проводить отдельные налеты небольшого масштаба на континент и в случае успеха захватить плацдарм для будущих действий…

Брион

Документ № 18

Докладная записка

начальника Разведывательного управления Генштаба Красной Армии

Молотову В. М. и Василевскому А. М.[255] 25 июня 1942 г.

Тов. Молотову, тов. Василевскому

№ 50325 с 25 июня 1942 г.

Докладываю:

25 июня с. г. в 19.30. Глава Британской Военно-воздушной Миссии в СССР полковник Чешаир прибыл в отдел Внешних Сношений НКО и сообщил следующее:

1. Из весьма секретных и достоверных источников нам известно, что немцы перебрасывают авиацию из Крыма в район Харьков — Курск.

2. Точно известно, что Гитлер находится на Южном фронте, предположительно в Полтаве.

Начальник

Гл. Разведуправления Генштаба Красной Армии

генерал-майор танковых войск Панфилов

Военный комиссар

Генштаба Красной Армии

бригадный комиссар Ильичев

Документ № 19

Донесение Эдуарда из Лондона начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[256] 25 июня 1942 г.

Совершенно секретно

Барон сообщил сведения, полученные от хорошо информированного источника из Берлина:

1. После захвата Севастополя немцы предпримут атаку под названием «Temehmen». Бок рассматривает действия на главном направлении Ростов и Кавказ невозможными, пока северный фланг южной наступательной группы не будет достаточно обеспечен.

Наступлению против Ростова должны предшествовать действия на Харьковском фронте.

2. Высшие партийные круги Берлина надеются и уверены, что Япония начнет войну против нас через несколько недель.

Мотивы нападения следующие:

а) Япония считается с тем, что в случае победы Красной Армии над Германией наша авиация может напасть на жизненно важные центры Японских островов;

б) Япония видит постоянную угрозу своему рыболовству со стороны восточносибирского флота, который имеет 70—100 подводных лодок.

Существует мнение, что эта опасность может быть устранена успешной атакой баз подводных лодок во Владивостоке и Николаевске.

Эдуард

1 ЦА МО РФ. Оп. 24156. Д. 2. Л. 263. Пометы: 1. «НГШ и Нач. Опер. Упр. Панфилов». 2. «Запросить дополнительные данные у Барона о подготовке противника к Волчанской операции. Панфилов». 3. «Т. Леонтьев. Запросите».

Документ № 20

Донесение Эдуарда из Лондона начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[257] 25 июня 1942 г.

Совершенно секретно

Гано сообщил:

Немецкий план наступления на Кавказ (источник заслуживает доверия):

а) после захвата Севастополя предвидится крупное наступление в направлении: Батуми, Сухуми, Майкоп, при участии авиации, дивизий люфтландегруппен и сухопутных войск;

б) общее количество корпусов люфтланде (воздушно-посадочных) увеличено с трех до четырех (корпус — две дивизии), из них пять — шесть дивизий сконцентрированы в районе черноморских городов — Николаев, Одесса, Констанца, Варна, Бургас.

Гано заявил, что эти сведения исходят от источника, получающего сведения от немецких высших кругов, сведения которого до сих пор были правдивы, но они уменьшены — это не подтверждено с мест сосредоточения;

в) Гано считает, что с успешными продвижениями Роммеля возможно изменение первоначального немецкого плана — перейдя к обороне на нашем фронте, во взаимодействии с Роммелем заставить Турцию пропустить войска и корабли через Дарданеллы и предоставить базы на Черном море для захвата Кавказа с юга;

г) Барон по данному вопросу сообщил сведения от источника, связанного с турецким консульством в Будапеште и Бухаресте, цель немцев в этом году — захватить Ирак через Египет и Россию (через Кавказ). Если Турция не пропустит немцев после того, как они атакуют Кавказ, Турция будет вовлечена в войну.

Эдуард

Документ № 21

Донесение Бриона из Лондона начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[258]28 июля 1942 г.

Радио-молния Совершенно секретно

…Источник передал информацию, полученную им лично от японского военного атташе в Стокгольме после его поездки в Берлин для разговора с послом Осима и германским ген. штабом.

1. Германия требует, чтобы Япония или напала на СССР, или увеличила угрозу нападения.

2. Германия заявила Японии, что она делает все усилия, чтобы добиться следующего:

а) Захватить Кавказ и достигнуть Персидского залива;

б) Захватить Египет и достигнуть Красного моря до осени.

3. Осима ожидает, что если немцы выполнят одно или другое, то постараются заставить Турцию примкнуть к «оси».

4. Осима заявил, что до 6.7.42 Япония еще не давала обещания выполнить германские требования и вообще Япония находит трудным полностью включиться в оперативные планы «оси»…

5. Из разговоров с германским ген. штабом военный атташе заключил, что немцы не считают возможным открытие второго фронта в 1942 г., поэтому они сочли возможным перевести все войска с Запада на Восток, оставив 30 дивизий во Франции, Бельгии и Голландии, причем эти дивизии состоят из частей, потрепанных на Восточном фронте, и из новых формирований из стариков.

6. Английская разведка считает, что усиливаются признаки скорого нападения Японии на СССР.

Брион

Документ № 22

Донесение Доры из Женевы начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии[259]8 августа 1942 г.

Совершенно секретно

Продолжение. От Тейлора.

…По данным вермахта с сентября 39 г. до 18 июля 1942 г. потери немецкой армии составляют 3 147 741 человек. Из них убитых и пленных 1 343 647 человек. В это число якобы входят и умершие в госпиталях от ран и болезней.

Невозвратные потери вермахта составляют, по данным вермахта на 18 июля 1942 г., 1 980 000 человек.

С 1 марта 1942 г. в немецкую армию были призваны 240 000 поляков, латышей, литовцев и эстонцев.

С июня 1942 г. в Польше призываются возраста 1921 г. до 1924 г. рождения, если они 1 сентября 1939 г. находились на той территории, которая сейчас включена в состав Германского государства.

Дора

Документ № 23

Донесение Доры из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[260]15 августа 1942 г.

Совершенно секретно

От Тейлора:

а) Нумерация почти всех немецких частей, которые, начиная с первого мая, были в бою на южном секторе Восточного фронта, особенно между Доном и Донцом, а также в Донбассе и Крыму:

танковые дивизии: 3, 7, 11, 14, 16, 22;

моторизованные дивизии: 18, 60, 70;

подвижные дивизии: 5, 99, 100, 101;

горные войска: 49-й армейский корпус, состоящий из 2 горных дивизий;

пехотные дивизии: 15, 22, 24, 28, 35, 50, 57, 62, 68, 75, 79, 95, 111, 113, 132, 164, 170, 208, 211, 216, 221, 254, 255, 257, 262, 298, 312.

61-й танковый полк, принадлежащий крупному разведывательному подразделению.

Одна баварская бригада войск СС, одна артиллерийская бригада, в состав которой входит 20-й тяж. арт. полк из Кострина, смешанная часть войск СС, силою до полка, состоящая из датских и норвежских «добровольцев» и немецких подразделений войск СС.

б) Число немецких военнопленных в СССР сейчас 151 000 человек.

Дора

Документ № 24

Специальное донесение

начальника Главного разведывательного управления Генштаба Красной Армии И. В. Сталину и В. М. Молотову[261] 19 августа 1942 г.

Сов, секретно Экз. №

ГКО тов. Сталину, Молотову, Маленкову, Берия Генштаб тов. Василевскому Политуправление тов. Щербакову

19 августа 1942 г.

№ 50370 сс

Докладываю:

1. По агентурным данным, заслуживающим доверия, японский посол в Берлине генерал-лейтенант Осима донес в Токио о своем посещении по приглашению германского командования южного сектора Восточного фронта.

Поездка была совершена с 1 по 7 августа 1942 г. на самолете по маршруту: Берлин, Главная ставка, Одесса, Николаев, Симферополь, Ростов, Батайск, Киев, Краков, Берлин.

В этом донесении Осима оценивает поездку на Восточный фронт, ход операций и намерения Германии.

Общее впечатление Осимы:

Германские генералы и офицеры очень любезны. Открыто и искренне объясняют план действий и расположение своих войск. Настроены они очень оптимистично и уверяли, что дела идут лучше и быстрее, чем ожидали. Сопротивление советских войск, кроме танковых, сильно понизилось по сравнению с прошлым годом, особенно стрелковых соединений.

Первоначальный план немцев:

а) Северная группа (от Валдая на север) — укрепления и оборона;

б) Центральная группа (от Валдая до Курска) — сковать советскую армию, но при переброске больших сил Красной Армии с центра на юг начать наступление на Москву;

в) Южная группа — разгром армии Тимошенко, быстро захватить Кавказ и Сталинград.

Выполнение плана:

а) План выполняется быстрее, чем ожидалось, хотя русские в общем поняли намерения немцев, но резервы (примерно 60 дивизий) были слишком разбросаны по фронту. В ходе боев под Харьковом русские потеряли примерно половину резервов южной части.

б) На кавказском направлении германская армия состоит из следующих сил: 3-я румынская армия — 2 румынские и 1 германская стрелковые дивизии; 17-я германская армия — 9 германских стрелковых дивизий и 2 германские бронедивизии, 1-я бронеармия — 3 германские стрелковые дивизии и 10 бронедивизий. Всего — 27 дивизий.

В Крыму — свежая 11-я армия — 7 германских и 3 румынских стрелковых дивизий.

Германский штаб считает, что силы Красной Армии на Кавказе вместе с отступившими в июне не превышают 40 дивизий;

в) По направлению на Сталинград действует 6-я армия — приблизительно 10 дивизий. Русские под Сталинградом имели всего до 4 дивизий, а теперь — около 8 дивизий. Несколько дивизий переброшено с Дальнего Востока.

Намерения немцев:

1. Захватить Кавказ, на что потребуется не более месяца.

Решающее влияние в этой операции будет иметь 11-я армия (в Крыму), которая будет переведена в Закавказье.

2. Захватить Сталинград.

3. В зависимости от хода этих операций начать наступление на Москву.

4. До начала зимы считают возможным в основном уничтожить главные силы Красной Армии и захватить большую часть европейской части СССР.

5. По завершении этих операций небольшие силы оставить следить за остатками Красной Армии, остальные силы перевести на зимовку в Европу или на другие фронты.

Затруднения.

1. Нет господства на Черном море.

2. Большие расстояния, плохие дороги для подвоза бензина и боеприпасов (главное — бензина, так как питание и боеприпасы всегда были в достаточном количестве).

По данным Главного Разведывательного управления Генштаба Красной Армии перед Северо-Кавказским фронтом, включая немецкую 11-ю армию в Крыму, всего действует 39 дивизий, из них немецких — 26, румынских — 11 и словацких — 2, в том числе: 3 танковые дивизии, 3 моторизованные дивизии (2 из них с танковыми полками), 4 кавалерийских и 3 горнострелковые дивизии.

На сталинградском направлении.

Против Сталинградского и Юго-Восточного фронтов действует 40 дивизий, из них 27 немецких, 6 итальянских и 7 румынских, в том числе 4 танковые и 3 моторизованные (1 из них с танковым полком) дивизии.

Таким образом, на сталинградском и кавказском направлениях действует всего 79 дивизий, из них танковых — 7, кроме того, 3 моторизованных с танковыми полками.

Из донесения Осимы видно, что немцы ставят задачей в этом году захватить Сталинград и Кавказ. Особую роль в этой операции немцы отводят 11-й немецкой армии в составе семи пехотных немецких дивизий и трех румынских. Немцы, вероятно, в ближайшем будущем попытаются предпринять десантные операции непосредственно в Закавказье как морем, так и воздухом. За последнее время немцы перебрасывают плавсредства в район Крыма.

Кроме того, немцы имеют в южном секторе нашего фронта до 200 транспортных самолетов.

3. Наше наступление на ржевском и сычевском направлениях внесло коррективы в планы и намерения немцев на западном направлении. Немцы вынуждены были без соответствующей подготовки операции начать наступление из района Волхов составом двух (11-й и 19-й) тд, полностью не укомплектованных, и трех-четырех пехотных дивизий, с последующим вводом снятых из резерва и не пополненных материальной частью 20-й и 17-й тд и вводом, предположительно, 9-й тд, переброшенной с Брянского фронта, без достаточных резервов в глубине западного направления.

Цель наступления немцев — сковать наши силы на Западном фронте и удержать наши войска от помощи югу. Кроме того, вынудить нас к израсходованию наших резервов.

За последнее время обращает на себя внимание усиление войск противника перед Западным фронтом за счет перегруппировки сил с других фронтов. На 18.8. всего перед Западным фронтом находится не полностью укомплектованных десять немецких танковых (что составляет 50 % всех танковых дивизий, находящихся перед фронтом СССР), три моторизованные и тридцать пять пехотных дивизий.

По данным радиоразведки за последнее время немцы резко усилили количество авиации на западном направлении. Если на 3.8. перед Западным фронтом всего насчитывалось 320 самолетов, то за последние три дня — 15, 16 и 17 августа — количество самолетов перед Западным фронтом увеличилось до 515. Из них: бомбардировщиков 385, истребителей 90, разведчиков 40.

По данным ВВС, количество самолетов на западном направлении насчитывается до 800.

Начальник

Гл. Разведуправления Генштаба

Красной Армии

генерал-майор танковых войск Панфилов

Военный комиссар

Генштаба Красной Армии

бригадный комиссар Ильичев

Верно: Головинов Рассылка:

1 экз. — т. Сталину

2 экз. — т. Молотову

3 экз. — т. Маленкову

4 экз. — т. Берия

5 экз. — т. Василевскому

6 экз. — т. Щербакову

7 экз. — в дело 19.8.42.

Документ № 25

Донесение Мирона из США начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[262] 17 сентября 1942 г.

Совершенно секретно

«С…» сообщил:

1. Силы немецких войск на нашем фронте на 1.9. определены разведкой США следующие:

— Северный фронт — 28-я пех. дивизия, 3-я моторизованная дивизия, 2-я СС дивизия и 2-я танковая дивизия;

— Центральный фронт — 65-я пех. дивизия, 4-я моторизованная дивизия, 33-я СС дивизия и 7-я танковая дивизия;

— Южный фронт — 66-я пех. дивизия, других дивизий «С…» записать не смог (данные взяты с карты в генеральном штабе и немецкого боевого приказа, помеченного 1.9., который «С…» видел в комнате тактики ген. штаба).

2. Гос(ударственный) департамент США получил секретное сообщение из Берна, основанное на данных венгров, в котором общие потери немцев на фронте определены: убитых 1 692 000, раненых — 2 938 000 (из них вернулось в строй 790 000) и пленных —298 000. В данные о потерях немцев не включаются потери союзников Германии.

3. Работник ОСС[263] «_», который в Лон

доне изучал данные английской разведки по Германии, сообщил, что:

а) По данным англичан, немцы имеют 35 танковых дивизий (из них 2 в Ливии). В течение последней зимы 7 танковых дивизий отдыхали и были заново оснащены, сформированы 2 новые танковые дивизии и переформированы 12 пех. дивизий.

б) Недостатка снаряжения Германия не имеет. Имеются большие запасы новых танков и артиллерии, но ощущается острый недостаток мототранспорта.

в) Немецкое высшее командование превосходит командование Красной Армии. Подготовка танковых войск Германии лучше наших.

г) Промышленность Германии производит 1200–1400 боевых самолетов в месяц. Немецкая авиация и летный состав лучше нашего.

д) Дальнейшая мобилизация в Германии может повлечь к понижению военного производства на 10 % в летние месяцы, однако это не отразится на поставках для фронта.

е) Германия имеет серьезный недостаток локомотивов и мототранспорта. Ремонт локомотивов затруднен недостатком квалифицированной рабочей силы. Производство автомашин значительно сокращено из-за перевода этих заводов на производство вооружения. Гражданское потребление нефти в Германии сокращено на 25 % по сравнению с прошлым годом.

Мирон

Документ № 26

Донесение Мирона из США начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[264]10 октября 1942 г.

Совершенно секретно

«С…» сообщил:

1. Джонсон, американский посол в Швеции, телеграфировал 12.9, что финны согласились с требованиями немцев начать новые атаки против СССР. Рюти и Таннер были против.

По-видимому, финны поведут наступление на Ленинград с рубежа Свирь и на Сороку с целью перерезать мурманскую железную дорогу.

Карельский перешеек для атаки с фронта сильно укреплен. Наступление на Ленинград будет одновременно с немецкими атаками города с юга.

2. Шоенфельд, американский посол в Финляндии, 14.9 сообщил:

а. На север Финляндии прибыло около 16 000 молодых немцев с юга Германии. Моральное состояние прибывших хорошее. Более старые солдаты подавлены. Переброска немцев в Финляндию идет через порты Ботнического залива, материалы поступают через Котка.

б. Очередное немецкое наступление будет с рубежа Свирь на Вологду. Начнется примерно спустя 7 недель после падения Сталинграда. Финны или будут наступать совместно с немцами, или же блокировать Ленинград.

в. Одна треть из 18 000 эстонского корпуса СС на советском фронте убиты, ранены и взяты в плен.

3. Шоенфельд телеграфировал: 20.9 финны призывают в армию родившихся между 1.1 и 30.6 1924 г., что даст примерно 17 500 новобранцев (согласно статистики 1924 г., родилось 40 300 детей мужского пола). С новобранцами будет проводиться 6—9-месячная подготовка.

4. 19.9 Шоенфельд: немцы перевозят на северо-восток тяжелые орудия, которые использовались у Севастополя. Большое наступление немцев на Ленинград начнется в течение нескольких недель.

5. 20.9 Шоенфельд: военный атташе США в Хельсинки подполковник Huthsteier совершил поездку в Петрос-кой (очевидно, Петрозаводск), вдоль западного берега Онежского озера установлены береговые орудия, офицеры финской армии не разделяют мнение с гражданскими финнами, что финны прекратят воевать, если возьмут Ленинград. Наоборот, сопровождавшему атташе финны высказались, что война будет длительной.

6. 24.8 Гарисон, американский посол в Берне, телеграфировал: немцы считают, что Финляндия является единственным реальным местом для второго фронта. При наличии войск США на севере России поведение Финляндии — народа и армии в отношении немцев станет непрочным. Поэтому немцы атакуют конвои в Мурманске, а также пытаются не допустить получение Россией материалов. Теперь опасность их кажется меньшей. По сообщению Шоенфельда, военный корреспондент хельсинского «Саномата», беженец из Эстонии, является хорошим для него источником, поскольку использует многих эстонских шоферов, работал у немцев в Финляндии. Фамилия корреспондента неизвестна.

Мирон

Документ № 27

Донесение Доры из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[265]13 октября 1942 г.

Совершенно секретно

Выдержка из секретного сообщения, сделанного членом комиссии Геринга по «4-летнему плану Геринга» — Глобусу.

Экономическое положение Германии в конце третьего года войны[266].

1. Промышленность:

Рационализация производства продолжается всеми мерами. Главное внимание в этом году будет обращено на производство горючего и машин. Сокращение производства для нужд гражданского населения достигло следующих границ:

Текстильная промышленность: работает — 30 % для армии, 30 % для гражданского населения и 40 % — для нужд промышленности.

Обувная промышленность в состоянии покрывать сейчас не более половины потребности гражданского населения.

Добыча угля по сравнению с довоенным уровнем повысилась на 2 %, благодаря сверхурочному рабочему времени, воскресной работе и временной посылки 60 000 горняков из армии. Но сейчас ясно, что такой темп в угольной промышленности долго держаться не сможет.

Гражданская промышленность получила за последний год всего 27 % от предназначенного ей угля, экспорт угля упал по сравнению с довоенной цифрой намного ниже нуля. Производство синтетического горючего и синтетического каучука требует в этом году 32 миллиона тонн жирного угля и 41 миллион тонн другого угля. По сравнению с довоенной производительностью сейчас от промышленности требуется: по углю — прирост до 170 % довоенного уровня, по магнезию до 200 % довоенного уровня, по коже — 250 % довоенного уровня…

2. Рынок труда. В Германии недостает: в военной промышленности свыше 500 000 рабочих, в сельском хозяйстве до 300 000 рабочих, в органах управления и на транспорте до 150 000 рабочих и не менее 60 000 горняков. Советские военнопленные незначительно используются в промышленности и в качестве квалифицированной рабочей силы не могут быть приняты в расчет. Пленные и рабочие из западноевропейских стран разочаровали руководителей германской промышленности. Резервы женской рабочей силы в Германии исчерпаны, и на них больше нельзя рассчитывать как на источник пополнения рабочей силы.

3. Продовольственное положение: оно лучше, чем к концу третьего года Первой мировой войны, но ввиду тяжелой зимы и неурожая немцы были вынуждены пустить в продажу резервы, приготовленные на четвертый год войны. Главный недостаток терпит Германия в кормах, в результате чего крестьянство вынуждено резать скот, что вызывает также перегруз холодильников.

4. Транспорт. Германии недостает до 15 000 паровозов. Для перевозки продовольствия внутри страны отпускается только от 2 до 4 % вагонного парка, остальные вагоны полностью обслуживают фронт. 100 000 немецких вагонов используются за рубежом, в то время, как только 20 000 иностранных вагонов циркулируют в Германии.

5. Использование завоеванных советских областей. Все, что можно сейчас получить в восточных областях, не может быть вывезено из-за транспортных затруднений. Когда удастся восстановить русские источники нефти, они должны покрыть только огромные потребности армии. Что касается завоеванных центров русской промышленности, то они дадут не раньше чем через 2 года только около 10 % нормальной своей продукции.

6. Результаты борьбы за рационализацию производства. Вся гигантская работа по рационализации в промышленности не дала ожидаемых результатов. Закрытие ряда гражданских предприятий с целью освобождения рабочих для военной промышленности также полностью себя не оправдало, так как оказывалось, что многие из них не могли выдержать физически тех требований, которые предъявляла к ним военная промышленность.

7. Финансовое положение страны. Внутренняя задолженность в Германии за первое полугодие 1942 г. возросла на 28 миллиардов марок. Текущий доход из оккупированных стран должен якобы в этом году дать 49 миллиардов марок, из них 35 миллиардов за счет налогов.

8. Результаты налетов английской авиации. До сих пор бомбардировки в Германии вызывали только периодические нарушения отдельных участков промышленности, что не оказывало существенного влияния на потенциал всей германской военной промышленности. Интересно отметить, что воздушные бомбардировки оказывают, как правило, гораздо более пагубное влияние на психику и работоспособность населения, чем материальный ущерб. Особенно если налеты на промышленные центры приводят к разрушениям рабочих кварталов. Рабочее население, кроме потерь, выбивается надолго из колеи, зачастую остается без крова и, кроме того, часто нуждается в полном восстановлении своего платья и предметов первой необходимости. Напряженное положение со снабжением населения усугубилось необходимостью иметь особые склады для снабжения населения, пострадавшего от бомбардировок.

Дора

Документ № 28

Донесение Мориса из США начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[267]14 октября 1942 г.

Совершенно секретно

5.10. ВАТ из Стокгольма телеграфировал: источник, заслуживающий полного доверия, доносит — увольнение генерала Гальдера подтверждается, источник полагает, что фон Боку и Гальдеру выйти в отставку не разрешено, они уволены.

Того же числа ВАТ из Берна, ссылаясь на агентурные данные, подтверждает увольнение упомянутых лиц.

8.10 ВАТ из Берна доносит, по секретному сообщению, штаб Гитлера на Восточном фронте находится в Житомире на окраине леса вдоль хорошо замаскированного железнодорожного пути…

Морис

Документ № 29

Донесение Доры из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[268] 18 октября 1942 г.

Совершенно секретно

От Тейлора: ОКБ и немецкий посол в Софии потребовали в сентябре от Болгарии ясного решения по поводу активного участия Болгарии в войне. При этом был оставлен открытым вопрос о пункте немецко-болгарского соглашения, говорящего о том, что Болгария имеет право отказаться от применения своей армии на Восточном фронте против СССР и что болгарская армия действует только на Крите и в Греции и возьмет на себя задачи итальянских войск, освободив последние для участия в операциях на Восточном фронте. Это последнее предложение было, между прочим, сделано немцами без всякого предварительного обсуждения его с Италией.

Ввиду болгарской болтливости, итальянцы узнали о нем со стороны. После вышеуказанного представления немцев начальник болгарского генштаба Лукаш в конце сентября посетил главную квартиру Гитлера, но без полномочий дать или не дать согласие Болгарии на ее участие в войне.

В знак протеста Гитлер не принял Лукаша. Его приняли Кейтель и Геринг. Оба просили через Лукаша болгарское правительство принять срочно ясное решение по предложению Германии об обязательном включении Болгарии в войну.

Дора

Документ № 30

Донесение Доры из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[269] 18 октября 1942 г.

Совершенно секретно

Еще от Тейлора:

а) Немецкие потери между 19 июля и 26 сентября 1942 г. составляют 508 631 убитый, раненый и пропавший без вести.

Из них 92 % относятся к Восточному фронту и охватывают потери всех родов войск.

б) Общие потери вермахта с 1 сентября 1939 г. по 26 сентября 1942 г. составляют 3 656 372 человека. Из них, убитых и пленных — 1 548 000.

в) Безвозвратных потерь вермахта на 27 сентября 1942 г. 2 300 000 человек (убитых, инвалидов и пленных).

г) На 26 сентября процент общих потерь вермахта с 1 сентября 1939 г. составляет 70 % потерь Германии за всю Первую мировую войну.

Дора

Документ № 31

Донесение Доры из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[270] 26 октября 1942 г.

Совершенно секретно

От Тейлора:

В руководящих берлинских кругах ОКВ в середине октября рассчитывали на скорую отставку фон Гальдера.

Считалось даже, что фон Гальдер уже снят с поста, но остается еще на месте до прибытия замены.

Около 10 октября фон Гальдер заявил Гитлеру, что ввиду обещанной помощи со стороны японской армии наступление летом 1942 г. на Восточном фронте нужно рассматривать как ошибку, так как «японская помощь» фигурировала во всех планах ОКВ как твердо решенное дело.

Требуемая сейчас Гитлером перегруппировка посредством предоставления достаточного количества резервов одновременно на Восточном фронте и в Африке рассматривается фон Гальдером как невыполнимая и он отказывается нести за нее ответственность.

Кроме этого Гальдер отклонил предложение о новой реформе офицерского корпуса путем массового производства офицеров из унтер-офицерского состава Вафен СС. В этом вопросе фон Гальдера поддержали почти все высокие офицеры и также генерал-полковник Фромм (начальник управления резервов), который считал, что Гиммлер таким образом добьется сильного влияния в армии.

От Лили (французский атташе в Берне):

Немцы ожидают открытия второго фронта англосаксами в начале октября в Западной Африке.

Дора

Документ № 32

Донесение Доры из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[271]7 ноября 1942 г.

Молния Совершенно секретно

От Вертера (группа Тейлора):

ОКВ ожидает большое зимнее наступление Красной Армии на участке между Великими Луками и Ржевом.

В ОКВ считают, что главную опасность для немецкой армии нужно ожидать именно на этом направлении, с востока, а не с севера, как по указанию ОКВ 30 октября было, в целях маскировки, сообщено в немецкой прессе.

ОКВ считает, что Советское Главное Командование готовит наступление сравнительно небольшими, но подвижными армиями, так же как зимой прошлого года.

Дора

Документ № 33

Донесение Доры из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[272]9 ноября 1942 г.

Молния Совершенно секретно

ОКВ считает, что красные армии в центральном секторе фронта будут намного лучше оснащены и подготовлены, чем зимой прошлого года, и что половина армий будет находиться под руководством тех генералов, которые отличились зимой прошлого года, в частности: Говоров, Белов, Рокоссовский, Лелюшенко.

ОКВ считает, что сильно оснащенная боевой техникой советская армия сконцентрирована у Можайска и вторая, не уступающая ей, у Волоколамска и что значительные силы готовятся для наступательных действий у Торопца и северо-восточнее Торопца, а также между Старицей и озером Селигер.

Немецкая оборона будет затруднена, по мнению немецкого главного командования, вследствие наличия у советской армии новой авиации дальнего действия, которая, по-видимому, будет применена на Центральном секторе для систематических налетов на немецкие тылы в Двинске и Смоленске, а также по подтянутым депо снабжения. Для немецкой обороны на этом фронте не так опасно быть временно отрезанными от тыла, как потерять именно эти подтянутые депо боеприпасов и провианта в так называемых фронтовых крепостях, как Гжатск или Вязьма, где в каждой находится много тысяч тонн провианта. По поводу численности советской авиации дальнего действия у немцев пока данных не имеется и ОКВ базируется только на предположениях.

Дора

Документ № 34

Донесение Доры из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[273]10 ноября 1942 г.

Совершенно секретно

Информация получена от Питера (группа Лонга), прибывшего из Германии в Швейцарию.

В конце октября Питер беседовал с фон Гальдером в Берлине. Фон Гальдер сказал следующее:

1) Он (Гальдер) с 21 сентября находится официально в отпуске. Он больше не бывает в штабе, но должен принимать участие во всех совещаниях. Причины разногласий между ним и Гитлером следующие:

а) генералитет во главе с Гальдером выступал за временный переход к обороне на Восточном фронте. Гитлер же и руководство фашистской партией требовали из престижа продолжения наступательных действий на Востоке.

б) уже в начале сентября Гальдер предложил приостановить наступательные действия на Восточном фронте, послать значительные подкрепления Роммелю и начать

воздушные налеты на Англию. Гитлер же обещал Роммелю прислать подкрепление в составе 2 танковых и 3 легких моторизованных дивизий, даже не подумав, откуда он их возьмет.

2) Осима посетил Сталинградский фронт, провел там 14 дней и, вернувшись, послал очень неблагоприятный для немцев доклад в Токио. В особенности отметив, как неразумно немцы расходуют огромное количество живой силы.

3) Цайтлер авантюрист и, конечно, сначала попытается проводить в жизнь наступательные планы Гитлера. Но одновременно необходимо отметить, что у него ярко выраженные бонапартистские амбиции и что он очень презрительно говорит о Гитлере. Он в плохих отношениях с Гиммлером.

Дора

Документ № 35

Донесение Альберта из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[274] 13 ноября 1942 г.

Совершенно секретно

От Тейлора:

А. До августа 1942 г. Англия дала разрешение на нелегальный вывоз в Германию из стран Южной Америки до трех миллионов кг овечьей шерсти.

Б. Между январем и июнем в Швеции, с ведома берлинского министерства иностранных дел и английского правительства, происходили переговоры между Англией и Германией, организованные при помощи шведского наследника и концерна Гренгесбург.

Подобные же переговоры происходили одновременно в Лиссабоне между немецким графом Хенкельдоннерсма-ром и испанским послом в Лондоне герцогом Альба.

Целью этих переговоров в то время являлось установить относительное затишье на англо-немецком фронте, а именно:

1. Немцы обязывались прекратить налеты на Англию, не угрожать островам и Британскому Востоку и отказывать Японии в помощи в вооружении ее фронтов против Англии.

2. Англия должна была не допустить американского наступления в Европе и не выполнять своих обязательств по англо-советскому соглашению, в особенности на самых опасных для Германии участках — в Норвегии и Финляндии.

Вне всяких сомнений, что эти переговоры с обеих сторон носили и осведомительный характер, обе стороны хотели прощупать действительные намерения противника.

Правда, английские круги, в частности круги вокруг лорда Галифакса, маршала Дилла, и руководящие круги из Индии надеялись на эти переговоры. Эти круги провели весною оставление Бирмы совершенно сознательно, боясь контакта между Индией и Китаем, в результате которого могли произойти волнения в Индии.

Альберт

Документ № 36

Специальное сообщение начальника ГРУ Генштаба Красной Армии И. В. Сталину[275] 29 ноября 1942 г.

Совершенно секретно

НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР тов. СТАЛИНУ

Радиоразведка и дешифровальная служба Красной Армии за время Отечественной войны достигла больших успехов.

Радиоразведывательные части обеспечили дешифровальные службы Красной Армии и НКВД СССР материалами перехвата открытых и шифрованных телеграмм противника и сопредельных стран.

Пеленгацией радиостанций немецкой армии добывались ценные сведения о группировках, действиях и намерениях противника, вскрыта группировка японской армии на Дальнем Востоке.

Дешифровальной службой Главного Разведывательного Управления Красной Армии раскрыты основные немецкие и японские шифрсистемы общевойсковых, полицейских и дипломатических шифров, 75 шифров немецкой разведки, свыше 220 ключей к ним, прочитано свыше 50 000 одних только немецких шифртелеграмм.

По прочитанным шифртелеграммам установлена дислокация свыше ста штабов соединений немецкой армии, раскрыта нумерация двухсот отдельных батальонов и других фашистских частей; добыты ценные сведения о боеспособности наших партизан на оккупированной немцами территории.

Добыты сведения о деятельности антисоветских групп, свыше 100 немецких агентов в СССР и до 500 изменников Родины, перешедших на службу в немецкую разведку.

Установлено также, что немецкой агентуре удалось получить сведения о двухстах наших частей и соединений, о перебазировании фабрик и заводов нашей промышленности. Все эти материалы своевременно докладывались Высшему командованию и органам НКВД для принятия мер.

Научная группа управления выявила возможность расшифровки немецких телеграмм, зашифрованных машинкой «Энигма», и приступила к конструированию механизмов, ускоряющих расшифровку.

Передавая радиоразведывательную и дешифровальные службы в Генеральный штаб Красной Армии и органы НКВД СССР, прошу Ваших указаний о представлении к правительственным наградам лучших командиров и сотрудников 3-го управления ГЛАВРУ Красной Армии, проделавших большую и ценную работу в деле укрепления обороны страны.

Приложение. Список командиров и сотрудников 3-го Управления ГЛАВРУ КА, представляемых к правительственным наградам.

Начальник Главного Разведывательного Управления Красной Армии дивизионный комиссар Ильичев

«_» ноября 1942 г.

Документ № 37

Донесение Доры из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[276] 8 декабря 1942 г.

Совершенно секретно

От Вертера (группа Тейлора):

1. Обстановка на юге по данным ОКВ на 23 ноября в 16 часов. Между Чир и Доном и южнее нас. пункта Кар-повка и дальше южнее до Чутово немецкие соединения и соединения их союзников были разъединены и способны только к отдельным местным контратакам. К утру бьши попытки активизировать сопротивление и создать оборону (фронт). Дело в том, что Гитлер до сих пор в отношении этого участка считал, что ввиду большого пространства создание неразрывной линии фронта невозможно и не нужно, так как якобы Красная Армия все равно разваливается. Гитлер считал, что оборону на этом участке фронта нужно построить только на системе отдельных укрепленных пунктов и узлов сопротивления. Эта система потерпела крах при сильном ударе Красной Армии в степи южнее Сталинграда, в северо-восточной излучине Дона и дальше восточнее в направлении Городищево.

2. Сведения, появившиеся через Анкару и Истамбул относительно больших перебросок, которые предполагают провести немцы с Восточного фронта в район Средиземного моря, были специально пущены немецкой разведкой по приказанию ОКВ. Они были преподнесены всем нейтральным странам и их разведкам. Данные о количестве немецких перебросок с Восточного фронта в этой ложной информации во много раз превышают действительность.

3. 13-я пехотная дивизия, которая до сих пор была на Восточном фронте, распускается.

106-я пехотная дивизия с начала октября убыла из Франции, 706-я дивизия в конце сентября убыла из Каен, возможно, что она была распущена.

Дора

Документ № 38

Донесение Бриона из Лондона начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[277] 8 декабря 1942 г.

Совершенно секретно

1. Перехваченный приказ германским ВВС указывает на следующее:

а) в связи с тем, что аэродром в Морозовском сделался базой для воздушного снабжения 6-й армии, его ПВО усилить;

б) первой главной задачей для 8-го воздушного корпуса — поддерживать 6-ю армию северо-западнее и южнее Сталинграда, вторая задача — поддержать войска в секторе реки Чир и патрулирование истребителями над предмостными укреплениями у Нижне-Чирской, которая будет удерживаться любой ценой;

в) ВВС должны помочь неземным войскам помешать русской кавалерии проникнуть в Котельниково и из него на Дон;

2. За 27–28.11. Для снабжения 6-й армии немцы использовали 63 самолета «Юнкерс-52».

30.11. Видел приказ немецким ВВС — послать все имеющиеся в распоряжении, в районе дуги Дона, самолеты для бомбардировки концентрации советских войск около Павловска, особенно против стыка 2-й венгерской и 8-й итальянской армий.

3. Сообщается немецкому морскому офицеру связи с армейской группой «А» от 27.11:

а) Маршал Манштейн принял 27.11 командование над Stab Дон. Район — дуга Дона от места примерно 20 миль юго-восточнее Казанской, Сталинград — Маныч;

б) 2-я броневая дивизия и другие соединения брошены для очищения вторгнувшихся сил южнее Сталинграда;

в) тыловая линия армейской группы «А» готовится на реке Маныч;

г) дается линия фронта вдоль реки Чир, впереди Котельниково и у Сталинграда.

Брион

Документ № 39

Донесение Доры из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[278] 4 декабря 1942 г.

Совершенно секретно

От Вертера (группа Тейлора):

По 22 ноября включительно ОКВ не разгадало размах русского наступления и планы окружения, задуманные командованием Красной Армии. В особенности была недооценена ударная сила той группы Красной Армии, которая выдвинулась с нижней Волги на запад.

Немецкое Главное командование считало невозможным организацию такой сильной и такой подвижной армии на нижней Волге. Немецкому Главному командованию было известно довольно давно о сосредоточении больших резервов Красной Армии в районе Владимирова и Баскунчак.

Но ОКВ не рассчитывало, что эти резервы двинутся через калмыцкие степи против железной дороги Котель-никово — Сталинград, прямо в западном направлении. ОКВ считало, что эти резервы пойдут вверх по Волге и начнут действовать у изгиба Волги южнее Сталинграда.

ОКВ недооценило вначале моторизованные и транспортные средства Красной Армии в излучине Дона и в Калмыцких степях.

27 ноября немецкие войска, занимающие позиции восточнее реки Дон, смешались с остатками войск, отброшенных от Калача и из района южнее Сталинграда, потерявших свое вооружение и технику и ввиду этого ставших небоеспособными.

Дора

Документ № 40

Донесение Доры из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[279] 13 декабря 1942 г.

Совершенно секретно

Продолжение № 739 — положение на Восточном фронте.

Достаточно хорошо снаряженные на зиму резервы имеются только в Кавказских горах и в районе Верхнего Дона.

Венгры отвели половину своих снаряженных на зиму войск и поставили их в резерв.

В связи с недостатком резервов остался без последствий маневр 16-й армии между Ловат и Пола в направлении Демьяновска.

Почти все армейские командования сообщают в ОКВ о превосходстве Красной Армии в ударных частях, в зимних средствах транспорта, в подвижных тяжелых орудиях и, наконец, в качестве боевой подготовки и духа советских войск.

Армейские командования в своем большинстве считают, что оборона возможна для немецкой армии только при условии освобождения значительных территорий. Но ОКВ отказывается идти по этой линии и собирается действовать от случая к случаю, в зависимости от создавшейся обстановки на том или ином участке фронта. Армейские командования опасаются наступления Красной Армии также и на участках Волхов, между Ливны и Воронежем, на нижнем Тереке, около Грозного и Орджоникидзе.

Дора

Документ № 41

Донесение Доры из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[280] 18 декабря 1942 г.

Совершенно секретно

От Ольги:

ОКВ издало 28 ноября приказ об отправке всей наличной транспортной авиации, включая и вспомогательные транспортные самолеты гражданского предназначения (старые машины), на аэродромы в излучине Дона и Северного Кавказа.

Это мероприятие необходимо для снабжения окруженной армии между Доном и Волгой и в районе Сталинграда.

Исключение было сделано только для транспортной авиационной службы между Италией и Африкой и транспортной службы морского флота, самолеты которого еще не использовались.

От Вертера:

Немцы потеряли в Средиземном море 113 транспортных самолета, из них 40 Ю-52. Эти данные даются за время с 22 октября по 21 ноября, причем при учете считаются только потери, происшедшие на территории противника.

Потери немецкой транспортной авиации ровно вдвое превышают производство транспортных самолетов на то же самое время.

С 22 по 28 ноября было потеряно еще 15 транспортных самолетов.

Недостаток воздушного транспорта является очень острым и оказывает сковывающее действие на армию.

Дора

Документ № 42

Донесение Доры из Женевы начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[281] 19 декабря 1942 г.

Совершенно секретно

От Анны (группа Тейлора):

6 декабря Риббентроп по приказанию Гитлера сообщил японскому послу в Берлине, что на Восточный фронт прибыли крупные соединения из Дальневосточной советской армии.

Одновременно в этой же беседе было заявлено, что японские союзники в Европе сильно разочарованы тем, что японская армия ничего не предпринимает для выполнения своего долга и сковывания частей англосакской армии и транспортных средств англосаксов. Италия, Финляндия и Румыния особенно остро нуждаются сейчас в ободрении.

При подготовке этой беседы берлинское министерство иностранных дел направило в финскую печать критические статьи о японской пассивности.

Немецкое заявление о прибытии крупных соединений Дальневосточной советской армии на Восточный фронт базируется исключительно на показаниях 2 пленных из 2 советских пехотных полков. Эти показания были ОКВ значительно преувеличены, специально обработаны и преподнесены японцам как важное сообщение.

Дора

Документ № 43

Донесение Эдуарда из Лондона начальнику ГРУ Генштаба Красной Армии[282] января 1943 г.

Совершенно секретно

Барон сообщил:

1. Немцы готовят контрнаступление в районе Дона. С этой целью из Харькова перебрасывают многочисленные резервы в район Каменска. Группировка войск намечается вдоль железной дороги Донбасс — Сталинград. Для обеспечения этого контрнаступления Миллерово будет удерживаться любой ценой.

2. В Севастополе немцы устанавливают большую базу снабжения для армий Кавказа на случай, если сухопутные коммуникации и базы снабжения, размещенные западнее Дона, будут отрезаны.

3. В румынских портах немецкие военные власти уже начали конфискацию судов водоизмещением свыше 200 тонн. Большинство судов со снабжением будут направлены из Севастополя в Новороссийский порт.

4. В середине декабря 75-я и 299-я пехотные дивизии, которые перебрасывались с Восточного фронта на Балканы, получили приказ вернуться на наш фронт. (Источник хорошо информированный.)

Эдуард

Приложение 2. РАСШИФРОВАННЫЕ РАДИОГРАММЫ