Секретный рейс

НАРУЖНОЕ НАБЛЮДЕНИЕ

В автобусе, припаркованном возле рынка Флэтс, было тесно, жарко и пахло не очень — все–таки там сидело несколько человек, и уже довольно долго. Собственно говоря, это была машина передвижной техподдержки, но в глазах Дженны она выглядела как самый натуральный автобус, и про себя она называла автомобиль именно так.

Пятеро ее соседей разительно отличались друг от друга. Капитана Рыбак сопровождали двое военных в бронежилетах и в шлемах с открытыми лицами — они слегка напомнили Дженне тех охранников с космической станции, которых Дрифт расстрелял в упор. Только эти носили не красную, а серовато–синюю форму, и не «звездные пушки», а оружие двойного назначения: мощные полуавтоматические ружья, они же электрошокеры, смотря что в данный момент требуется.

Тесниться приходилось главным образом из–за огромного мощного терминала, который занял почти все место, предназначавшееся для багажа. За ним, просматривая одну за другой бесконечные голограммы, сидели Мартин Кархан и Сара Ванкова — здешние офицеры, словно нарочно подобранные по контрасту. Кархан был старше, уже начал седеть и располнел — неудивительно для человека, который большую часть жизни провел на сидячей работе, связанной с высокотехнологичным наблюдением, часто в две смены, спортом занимался мало и далеко не всегда имел возможность полноценно питаться. Ванкова была почти ровесницей Дженны, с темными волосами, аккуратно заплетенными в сложную косу на затылке, и ей, в отличие от начальника, пока что удавалось избегать лишних сантиметров на талии: выручал, во–первых, юношеский метаболизм, а во–вторых, безграничный энтузиазм. Дженне пришлось отбиваться от ее расспросов о том, что представляет собой работа в полевой группе ГРУ, так или иначе давая понять, что «это не подлежит разглашению».

Сейчас ее больше тревожило другое: все, с кем они работали в Стеклянном Городе, от Ванковой и Кархана до Рыбак и ее подчиненных, и все, кто был с ними связан, помогали им исключительно благодаря коммюнике, присланному, как они считали, от имени Анны–Марии Сисар. В этом сообщении, опередившем прибытие «Кейко» примерно на неделю, содержался приказ оказать содействие отряду ГРУ во главе с Тамарой Рурк в привлечении к ответственности Николаса Келсьера в связи с его причастностью к недавней попытке бомбардировки Амстердама — вот только отправила его сама Дженна с помощью протоколов доступа, добытых из домашнего терминала Сисар, и было оно такой же фальшивкой, как и идентификатор «Ионы».

Они надеялись, что европейский министр обороны им поверит, но Дженна всегда предпочитала обеспечить запасной вариант. Вопрос был в том, долго ли они продержатся, прежде чем их обман раскроют. Ну, пусть далее Рыбак сразу затребовала подтверждения — ее сообщение, вероятно, еще и до Старой Земли не дошло, а пока придет ответ или прибудет спецгруппа для ареста… если, конечно, никто не нашел следов слайсерского взлома в доме Сисар.

Дженна ушла из квартиры министра задолго до ее возвращения и злополучного разговора с Рурк. Она знала, что поработала хорошо — да что там, просто отлично. Но настолько ли хорошо, чтобы в протоколах не осталось совсем никаких следов? Чтобы ничего не обнаружилось, даже когда лучшие эксперты по электронной безопасности начнут проверять, не сунула ли мнимая сотрудница ГРУ свой нос куда не надо?

Вот это вряд ли.

Теперь она сидела в автобусе, в пяти шагах от двух вооруженных мужчин, более чем способных пустить оружие в ход, и ждала звонка, которого все равно не могла бы услышать, потому что не имела доступа к коммуникатору, и который должен был стать вестником скорого и, вероятно, кровавого конца — а все потому, что она где–то накосячила в Праге. В общем, хорошо, что бисеринки пота на лбу и темные круги в подмышках можно списать на жару в автобусе.

— В жизни не слышал, чтобы так планировали операцию — все шиворот–навыворот, — проворчал Мартин Кархан, регулируя фокус на одном из мониторов камеры наблюдения, укрепленной на стеклянном куполе где–то высоко над ними.

На рыночной площади была толкучка — люди кое–как протискивались сквозь ряды, заставленные ларьками, и, когда Дженна глядела на них сверху вниз, ей вспоминались схемы движения кровяных телец по венам, только те были более геометрически правильными.

— Операция как операция, — возразила Ванкова, — только уж очень дерзкая. Хвостов не видно?

— Пока нет, — ответил Кархан, качая головой. — Ну да, операция как операция, но где же это видано, чтобы целую команду подставлять в качестве наживки? При всем уважении к агенту Рурк, — добавил он, коротко оглянувшись через плечо па Дженну, — откуда вы знаете, что люди Келсьера не перестреляют их на месте?

— Потому что меня с ними нет, — ответила Дженна, чувствуя, как в животе сжимается комок, и изо всех сил надеясь, что их расчеты оправдаются. — Келсьер знает, что я тоже в команде, которая за ним охотится, а он хочет накрыть всех разом. Если они убьют остальных, то меня упустят. К тому же нам не впервой.

«Вот только наживкой в прошлый раз был один капитан, и Гидеон Ксант вряд ли был так же умен, как Келсьер».

— Не обижайтесь, по, по–моему, очень большой риск, — пожал плечами Кархан, — конечно, это не моя команда и не моя жизнь, но… Он не договорил и нахмурился. — О, кто- то зашевелился. Похоже, два хвоста прицепились.

Он показал пальцем на две головы, плывущие в толпе за экипажем «Кейко» в некотором отдалении. Рыбак наклонилась ближе:

— Вы уверены?

— Погодите.

Ванкова передала запись на другой экран и отмотала назад. Дженна увидела, как Рурк, Дрифт и все остальные смешно пятятся по рынку задом наперед.

— Угу, кивнула молодая сотрудница, — глядите, эти двое топтались на месте, пока агент Рурк со своей командой не дошла до перекрестка. Черта с два это совпадение.

Рыбак хмыкнула, откинулась на спинку сиденья и тихо сказала что–то в коммуникатор. Дженна подавила желание вытереть ладони о штанины комбинезона и постаралась дышать ровно. Ей ведь нужно выдавать себя за сотрудницу ГРУ — пусть не штатную, но, во всяком случае, за доверенного специалиста. С другой стороны — что тут такого удивительного, если слайсерша и занервничает слегка перед лицом опасности?

— Ну, ребята, давайте–ка, покажитесь, — пробормотала Ванкова.

Она стала покусывать кончик косы, перекинутой через правое плечо, видимо, в задумчивости, пока пальцы бегали по кнопкам терминала. Ракурс на мониторе сместился на уровень улицы — запись шла с одной из множества камер, установленных па разных зданиях по всему Стеклянному Городу. Большая Гроза была процветающим обществом, в основном мирным, с низким уровнем преступности, но ее правительство придерживалось мнения, что лучший метод лечения — профилактика.

В глаза Дженне бросилось яркое пятно — фиолетовые волосы Дрифта. Тот непринужденно беседовал с девушкой в синем комбинезоне, которая вела их по рынку. Оливковосмуглое лицо капитана выглядело спокойным, но ведь он всегда умел притворяться. Рурк держалась на шаг позади, лицо у нее было хмурое, но для нее это тоже обычное дело. Потом появились Куай и Цзя — один нервно теребил кулон с драконом, а другая, стараясь сделаться незаметной, натягивала на уши пилотскую шапку. За ними двигалась массивная фигура Апираны — лица почти не видно под капюшоном, но все равно его трудно пропустить, потому что он заметно возвышался над толпой. Михей шел замыкающим, кажется, увлеченный беседой с Апираной. Дженна видела, как он то и дело оглядывается по сторонам, будто бы глазея на товары, но она могла бы поспорить, что на самом деле он высматривает, нет ли где засады. Людей, идущих следом, он вроде бы не заметил, а вот Ванкову заинтересовали именно они.

Молодая сотрудница каким–то образом выделила двух шпионов на экране, который показывал вид сверху, пометила звездочками на том, с которого просматривала запись с улицы, а затем отмотала ее назад. Через несколько секунд один оказался в кадре: плотный мужчина с двумя подбородками и с шипами на лбу.

— Попался, — пробормотала Ванкова и увеличила лицо, растянув его двумя пальцами на экране.

Засветился еще один монитор, который до сих пор стоял без дела, на нем замелькали картинки: терминал искал похожее лицо в архивах камер наблюдения из доков. Пока он работал, Ванкова перемотала уличную запись еще на несколько секунд назад, и в кадре возник второй: выше и худее, с бритой головой. Его лицо тут же оказалось на мониторе рядом с первым.

— Отклонение от курса, — вдруг проговорил Кархан.

Он показал на экран: группа переходила перекресток, вместо того чтобы свернуть налево, туда, где светился значок склада Лаврика.

— Какая–то ошибка? — предположила Рыбак.

— Девушка сказала, что работает у Лаврика, напомнила Дженна. Если это так, то заблудиться она не могла.

— Черт, пробормотал Кархан, регулируя фокус камеры, — мы–то решили, что засада ждет на складе, а девушка нужна только для того, чтобы заранее знать, когда они появятся. А тут, выходит, наклевывается что–то другое.

— И вот–вот, — добавила Дженна. — Они же понимают, что капитан заметит, когда их поведут не туда.

— Капитан?

Рыбак посмотрела на Дженну непонимающе, и та мысленно выругала себя.

— Дрифт, — пояснила она. — Он у нас капитан… группы прикрытия агента Рурк. Вот мы и привыкли его так называть. Ну, и люди Келсьера, скорее всего, думают, что он главный, и они уже знают, что он не дурак, так что…

— Вот оно что, — перебила ее Рыбак, показывая пальцем на площадь, заставленную палатками и киосками, на записи с верхней камеры. — Они их ведут на площадь Святого Мефодия. Место открытое, убегающего легко достать выстрелом, в переулке скрыться не успеть. — Она выругалась на каком–то незнакомом языке и оглянулась на Дженну. — Надеюсь, вы были правы, что они захотят сначала поговорить.

— Я тоже надеюсь, — ответила Дженна, не отрывая глаз от монитора. «А мы–то думали про склад…»