Селфи

Глава 8

Четверг, 12 мая 2016 года

На кухонном столе лежала скомканная газета, напоминая ему о том, что он потерял. Всего четыре года назад он был человеком, абсолютно счастливым в браке, занимал хорошую должность, пользовался большим уважением и успешно справлялся со встающими перед ним непростыми задачами – а теперь оказался в бездне тотального одиночества. За минувшие четыре года его статус непредвиденно и существенно понизился, произошел большой регресс и в самовосприятии. Вместе с самым дорогим ему человеком он прошел весь ужасный процесс болезни. Его любимая женщина увядала и замыкалась в себе у него на глазах, а он на протяжении долгих месяцев держал ее за руку, когда она плакала и страдала от непостижимых болей. Держал он ее за руку и тогда, когда судороги сковали ее тело в самый последний раз – и отпустили уже навсегда, оставив покоиться в вечном мире. С тех пор он выкуривал по шестьдесят сигарет в день и почти ничего больше не делал. Вся квартира провоняла табаком, его пальцы стали похожи на иссохшие пальцы мумии, а легкие свистели, как будто были проколоты.

Старшая дочь уже четыре раза предупреждала его, что, если он не изменит характер своего жалкого существования, совсем скоро последует за супругой в могилу. И теперь это предупреждение витало под потолком комнаты в клубах табачного дыма в ожидании его мнения. Возможно, он как раз этого и хотел: накуриться до полусмерти и успокоить свою страдальческую душу. Набить себе нутро до отвала, и плевать он хотел на все остальное. А чем еще ему заниматься?

Однако внезапно из небытия возникла эта самая газета. Самая первая страница выбила его из колеи. Встрепенувшись, он оживился, отложил окурок в пепельницу и вытащил газету из валявшейся под почтовой щелью груды корреспонденции.

Не обращая внимания на нереальность заявленного заголовка, он отдалился от газеты на полметра и прочитал новость без помощи очков.

Маркус Якобсен тяжело дышал во время чтения. Он вдруг оказался в том периоде своей жизни, когда еще не стряслись самые ужасные события. Импульсы неожиданно понеслись сквозь мозговые синапсы, бездействовавшие годами. Давно вытесненные из сознания абстракции переплетались и образовывали новые сочетания, из которых вырастали яркие образы, – и он никак не мог остановить этот процесс.

У Маркуса даже голова разболелась от такой мыслительной активности. Что ему было делать со всеми этими мыслями? Когда-то, до того как он ушел на пенсию, Якобсен имел право воплощать свои замыслы, а теперь он даже не был уверен, что его хоть кто-то станет слушать. Тем не менее в каком-то закутке этого заторможенного существования еще обнаруживалась некая часть прежнего Маркуса Якобсена, размышлявшая и функционировавшая как следователь по криминальным делам. Несколько десятилетий работы в полиции принесли ему немало побед. В качестве начальника бывшего криминального отдела Маркус Якобсен добился процента раскрытых убийств, несопоставимого по величине с успехами предшественников. А значит, он имел полное право оглядываться назад с гордостью. И все же, как известно каждому полицейскому, вовлеченному в процесс расследования дел об убийствах, отнюдь не об успешно раскрытых делах думается тихими темными ночами, но о тех, раскрыть которые так и не удалось. Именно эти дела заставляли следователя просыпаться по ночам и повсюду видеть тень преступника. И не было ни единого дня, чтобы Маркуса Якобсена не бросило в озноб от мрачных мыслей о невинных жертвах убийцы, безнаказанно бродившего сейчас среди простых людей. Сочувствие родственникам, продолжавшим пребывать в неизвестности, выливалось в конечном итоге в неуместное чувство стыда от того, что он подвел их. И именно это чувство стыда терзало его больше всего. Маркус мучился из-за косвенных улик, которые не представлялось возможным проверить, из-за следов, которые вовремя не были обнаружены. Но как, черт подери, можно применить все эти мысли к реальности?

И вдруг он в буквальном смысле натыкается на сюжет, вынесенный на первую полосу газеты из кучи неразобранной корреспонденции, валяющейся на полу в прихожей. И этот сюжет напоминает ему о том, что время никогда не позволяет стоять на месте до тех пор, пока у преступника развязаны руки и зло разгуливает на свободе.

Якобсен еще раз пробежал взглядом статью. В течение десяти дней он понятия не имел, что с ней делать, но рано или поздно что-то должно было случиться. Естественно, Маркус понимал, что, скорее всего, Ларс Бьёрн со своей командой из Управления попытался связать это убийство с похожими, еще не раскрытыми делами, но обратил ли он внимание на то, на что обратил внимание Маркус Якобсен? А именно – что совпадения в обстоятельствах нового эпизода и старого нераскрытого убийства, мучившего его больше остальных, чересчур очевидны, чтобы являться случайными?

Он еще раз перечитал статью и обобщил содержащиеся в ней факты.

Жертва опознана как Ригмор Циммерманн, шестидесяти семи лет от роду. Тело обнаружено в Королевском саду в Копенгагене позади модного ресторана. То, что смерть была насильственной, не подвергалось сомнению. Никто не смог бы причинить самому себе столь сильное увечье. Вскрытие продемонстрировало, что женщине вполне могли нанести только один, но тут же сразивший ее наповал удар довольно широким предметом со скругленным концом. В статье жертва описывалась как абсолютно обычная пенсионерка, ведущая спокойный и размеренный образ жизни. Из ее сумки пропали десять тысяч крон, которые, по словам дочери женщины, точно находились там, когда мать покидала ее квартиру на Боргергэде незадолго до нападения. В связи с данным обстоятельством мотив преступления был охарактеризован как нападение с целью ограбления, повлекшее за собой смерть человека. На языке журналистов это называлось гораздо проще: разбойное нападение. Орудие убийства пока было не определено, и, вероятно, из-за проливного дождя и апрельского холода не нашлось ни единого свидетеля данного преступления. По оценкам официанта из ресторана «Оранжериет», нападение произошло между 20.15, когда он выходил покурить, и 20.45, когда он вновь решил утолить свою потребность в табаке, вышел на улицу и обнаружил тело.

Больше никаких конкретных фактов статья не сообщала, но Маркус и так отчетливо представил себе и место преступления, и найденное там тело. Лицо жертвы оказалось вдавлено в землю в результате падения, тело также оставило отпечаток в почве. Это было неожиданное нападение сзади, противостоять которому погибшая не имела ни малейшего шанса. Точь-в-точь такие же обстоятельства он самолично расследовал несколько лет назад. Тогда жертвой оказалась учительница из «Больманс Фрисколе», некая Стефани Гундерсен, и она была гораздо моложе нынешней жертвы. Самое главное отличие заключалось в том, что на труп Стефани никто не помочился.

Маркус сосредоточился и постарался вспомнить все обстоятельства обнаружения первой жертвы. Ох, как же часто он думал об этом преступлении! В такие минуты, в точности как и сейчас, его не покидало ощущение, что эти размышления абсолютно бесполезны.

Кажется, сейчас убийца решил вновь заявить о себе. Тот же район города. Два места преступления разделяли не более шестисот-семисот метров.

Якобсен покачал головой от бессилия и раздражения. Почему его не вызвали, чтобы он мог по горячим следам осмотреть место преступления?

Бывший полицейский долго глядел на мобильный телефон, лежавший на краю кухонного стола и призывавший его к действию. «Ну возьми же меня и сделай хоть что-нибудь», – казалось, внушал ему аппарат.

Маркус отвернулся. Преступление было совершено семнадцать дней назад, а значит, вполне можно было подождать еще немного.

Он кивнул сам себе и придвинул к себе пачку сигарет. Надо бы выкурить еще парочку, прежде чем понять, за каким лешим ему понадобилось лезть в эту историю.