Селфи

Глава 13

Пятница, 13 мая, и вторник, 17 мая 2016 года

Сезон барбекю в Аллерёде уже давно был в самом разгаре, и прежний легкий аромат дыма из соседнего сада превратился в плотный туман, окутавший всю стоянку запахом поджаренного мяса.

– Привет, Мортен и Харди! – крикнул Карл, бросив пальто в прихожей. – Вы тоже решили воспользоваться грилем?

При приближении электрическое кресло Харди издавало легкое жужжание. Сегодня он был весь в белом, что создавало резкий контраст с его мрачным выражением лица.

– Что-то случилось? – спросил Карл.

– Только что приходил Мика.

– Вот оно что!.. Теперь он приходит лечить тебя по пятницам? А я думал, что…

– Мика принес вещи Мортена. Они расстались. Мортен сидит в углу гостиной в расстроенных чувствах, должен тебе сказать. В данный момент ему необходима дружеская забота, так что я предложил ему на время вернуться к нам и пожить в подвале. Ладно?

Мёрк кивнул.

– Вот оно в чем дело… – Проходя мимо Харди, он легонько тронул его за плечо. Хорошо еще, что Мортен и Харди поддерживают друг друга.

Отвергнутый любовник сидел скрючившись в углу дивана с отвисшей челюстью и выглядел так, словно ему только что вынесли смертный приговор, – бледный, как труп, совсем расклеившийся от рыданий и, судя по всему, вконец измученный.

– Эй, друг мой, что такое я слышу! – обратился к нему Карл.

Возможно, ему стоило аккуратнее подойти к больной теме, ибо в итоге Мортен вскочил и бросился на шею Мёрку с раскатистым ревом; из глаз у него потоком хлынули слезы.

– Однако! – только и смог вымолвить Карл.

– Я даже думать не могу об этом, – Мортен всхлипнул прямо ему в ухо. – Ах, я несчастный! Да еще и прямо накануне Троицы, а мы как раз собирались в Швецию…

– Мортен, расскажи мне все-таки, что стряслось. – Карл отстранил от себя страдальца на расстояние вытянутой руки и взглянул прямо в его влажные глаза.

– Мика собирается учиться на врача, – хлюпал тот, не обращая внимания на то, что из носа потекло. Кажется, в желании Мики не было ничего катастрофического. – И в связи с этим у него якобы не останется времени на постоянные отношения. А я точно знаю, что тут речь о другом.

Карл вздохнул. Теперь им придется освобождать подвал, чтобы Мортен смог вновь обрести там пристанище. Придется убирать оттуда вещи пасынка… Вообще-то давно пора. Сколько лет уже прошло с того момента, как Йеспер съехал!

– Можешь жить в подвале, если хочешь, – сменил он тему. – Там еще лежит всякое барахло Йеспера, но я попрошу его…

Мортен кивнул и поблагодарил Мёрка, вытирая глаза тыльной стороной ладони, как маленький мальчик. Его прежде весьма упитанное тело выглядело теперь совсем изможденным, вдруг заметил Карл. Его почти невозможно было узнать.

– Мортен, ты болен? – осторожно спросил он.

Лицо страдальца искривилось.

– Да. Я смертельно болен безответной любовью. Где еще на свете я найду такого божественного парня, как Мика? Нигде! Потому что он – мечта. Небожитель. Такой ухоженный, симпатичный, а какую необузданную фантазию он демонстрирует в постели! Выносливый, сильный, склонный доминировать – ни дать ни взять жеребец! Если б ты только знал, как он…

Карл заставил его замолчать, резко выставив ладони вперед.

– Благодарю, Мортен. Не стоит вдаваться в подробности. Думаю, я уловил суть.

После обеда, который Мортен под громкие и непрерывные стенания подал на стол, но к которому сам не притронулся, Харди пристально и вкрадчиво посмотрел на Карла. Тому было знакомо такое выражение лица товарища. Это был взгляд искушенного исследователя.

– Да, да, Харди. Твоя догадка верна. Я действительно собирался тебе кое-что рассказать, – признался Карл. – Мы встречались с Маркусом.

Харди кивнул, кажется, ничуть не удивившись. Неужели он уже разговаривал с Якобсеном?

– И я, наверное, знаю почему, – произнес он. – Я так и думал, что рано или поздно это всплывет, только не мог предположить, что именно ты столкнешься с этим делом.

– Э, потише!.. Давай обо всем по порядку. О чем именно ты подумал?

Харди тронул джойстик, и электрическое кресло чуть отъехало от обеденного стола.

– О совпадениях, Карл. Нападение в Королевском саду в шестнадцатом году и нападение в Эстре Анлэг в четвертом. Я угадал?

Мёрк кивнул.

– О’кей, в самую точку. Но когда тебя в следующий раз посетят подобные обоснованные предчувствия, сообщи мне сразу, договорились?

По словам Харди, он вынашивал это предчувствие в течение трех недель. Целых три недели, с его-то избытком свободного времени в нынешнем положении инвалида! И никто не нарушал неисповедимых путей, которыми двигались его мысли. С большой тщательностью он перебирал в уме детали нападения на Стефани Гундерсен двенадцать лет назад и на Ригмор Циммерманн менее трех недель назад. И посчитал совпадения весьма значительными.

– Можно, конечно, напрячься и сосредоточиться на различиях между двумя преступлениями, их окажется не так уж много. Наиболее примечательно то, что на тело Ригмор Циммерманн кто-то помочился, а на тело Гундерсен – нет. Причем это мужская моча, рассказал мне Томас.

Карл кивнул. Естественно, он уже успел пообщаться на эту тему с Томасом Лаурсеном – начальником столовой Управления полиции, бывшим и обычно достаточно осведомленным экспертом-криминалистом.

– Понятно. То есть считают, что Ригмор Циммерманн была убита мужчиной? Но справедливо ли то же самое в отношении Стефани Гундерсен? Я знаю не так уж много об этом деле, да и сам Маркус Якобсен признался, что в свое время дело не особо обсуждали…

– Мужчина ли убил Стефани Гундерсен? Нет, вовсе не обязательно. Повреждения черепа оказались достаточно серьезными, удар был нанесен с большой силой, но поскольку никто так никогда и не узнал, каким орудием воспользовался преступник, невозможно также ничего сказать о его весе и степени значимости этого фактора. В связи с чем представляется нереальным сделать вывод о специфике нанесенного удара и о том, к какому полу принадлежал нападавший.

– Но, Харди, я ведь по тебе вижу – ты считаешь, что преступления совершены одним и тем же человеком, верно?

Харди вновь затряс головой.

– Кто знает… Но совпадения действительно выдающиеся.

Наконец Карл понял. Харди не позволит ему отказаться ни от одного из дел до тех пор, пока ответ на вопрос не будет получен.

– Существует и еще одно отличие, – добавил он.

– Ты имеешь в виду возраст жертв? Между ними тридцать пять лет разницы.

– Нет. Я имею в виду роковой удар, повлекший за собой смерть в каждом из случаев. В случае Гундерсен затылочная кость практически была вдавлена в мозг, а удар, нанесенный Ригмор Циммерманн, оказался более точным и сбалансированным: короткий удар в затылок чуть ближе к шейным позвонкам, едва не отбивший череп от позвоночника. Кстати, череп поврежден здесь не столь ярко выраженно.

Они обменялись кивками. Именно этому отличию могло существовать множество объяснений. Другой преступник, иная толщина и характер поверхности орудия убийства. А возможно, убийца стал более искушенным.

– Но, Харди, ты все прекрасно знаешь и без меня. Не думаю, что у меня получится как-то продвинуться в расследовании дела Циммерманн, ибо оно, понятное дело, находится наверху, в ведении отдела убийств. А в настоящий момент я не собираюсь переходить дорогу Бьёрну.

И он разъяснил Харди текущую ситуацию – поведал о взаимоотношениях с начальником отдела убийств и о грядущем сокращении отдела «Q».

Мортен на заднем плане перестал чистить кастрюлю, не то, вероятно, содрал бы весь эмалевый слой.

– Значит, ты должен выкрасть дело Циммерманн у Ларса Бьёрна, – крикнул он с кухни. – Поведи себя как настоящий мужик и раскрой оба дела, слышишь?

Странно было бы, если б он этого не предложил.

Покачав головой, Карл посмотрел на Харди – тот улыбался. Видимо, он был солидарен с Мортеном.

После нескольких спокойных выходных, слегка омраченных лишь эпизодическим нытьем Мортена, они с Ассадом вновь сидели в кабинете и обсуждали, насколько глубоко им стоит вникать в дело Гундерсен, хотя оно еще даже не спустилось к ним в подвал. И Харди, и Маркус были прямо-таки одержимы идеей припрячь к этому делу Карла, в то время как сам он был настроен скептически.

– А что, если нам взяться за дело Циммерманн с другой стороны? – предложил Ассад.

– Хм-м… Как раз именно это дело по праву входит в компетенцию третьего этажа, – парировал Карл, в то же время замечая, как у него потихоньку просыпается интерес. Во всяком случае, такая перспектива казалась ему куда более заманчивой, чем ерунда, которой они занимались в данный момент.

– Мы могли бы немного привлечь Лаурсена, Карл. А то он то и дело жалуется на свою скучную жизнь в столовой.

Мёрк кивнул. «А ведь и в самом деле, почему бы и нет?» – пронеслось у него в голове, прежде чем на пороге появилась Роза в обмундировании, которого никто на ней прежде не видал.

Она буквально спрыгнула с лестницы в подвальный коридор в своих цветных кроссовках и ультраузких джинсах – и тут же представилась Розиной сестрой, Вики Кнудсен, пригладив очень короткие волосы.

Гордон, высунувший нос из своего кабинета, вытаращил глаза:

– Что же ты на…

Ассад рванул Гордона за руку, после чего тот немедленно прикусил язык.

– Идем со мной, Гордон. Пока Карл пообщается с Вики, мы с тобой пропустим по хорошей чашечке кофе, – настаивал сириец.

Гордон собирался возразить, но вместо этого резко дернулся от боли, после того как Ассад пнул его в долговязую голень острым носком ботинка. Видимо, на этот раз бедняга все понял.

Карл вздохнул, сознавая всю гротескность ситуации, но все же любезно пригласил Вики к себе в кабинет. Раз уж ему предстоит привыкнуть к очередному перевоплощению, то сперва он объяснит этой самозваной реинкарнации Розы, что невозможно вот так вот запросто прискакать с улицы и рассчитывать, что тебя здесь примут с распростертыми объятиями, несмотря на то что ты не числишься в сотрудниках отдела.

– Я понимаю, что вы хотите сказать, – опередила его женщина сильно изменившимся голосом. Быть может, это выглядело не настолько безумно, как когда Роза подражала своей сестре Ирсе.

– Я – младшая сестра Розы, второй номер в стайке из четырех девчонок.

Карл кивнул. Роза, Вики, Ирса и Лиза-Мари. Он наслушался про них до одурения, и, по словам Розы, Вики являлась самой жизнерадостной и оживленной из них. Так что сейчас будет весело.

– Если вы думаете, что я, подобно Ирсе, спустилась сюда, чтобы вы завалили меня абсолютно никчемной работой в забытых богом катакомбах, вы жестоко ошибаетесь. Я пришла сюда исключительно для того, чтобы сказать – относитесь к моей сестре Розе как подобает. Не дразните ее и уж тем более не заставляйте делать то, что причиняет ей боль, расстраивает, огорчает или провоцирует неуместные ассоциации. Хорошо? Она чувствовала себя препаршиво на протяжении всех праздников, и все из-за вас.

– Я…

– Сейчас у вас имеется возможность извиниться от имени всего отдела «Q» за то давление, которое вы оказали на Розу. Затем я отправлюсь к ней домой и передам ваши извинения. И я искренне надеюсь, что Роза, как самый эффективный сотрудник в вашем спящем болоте, окажется в силах отыскать в себе хотя бы крупицу благосклонности по отношению к вам, принимая во внимание все оскорбления в ее адрес с вашей стороны.

Затем дамочка встала и испытующе посмотрела Карлу в глаза, грозно уперев кулаки в бедра. Любитель посредственного кино высоко оценил бы такую позу.

– Ну ладно, я приношу свои извинения! – выпалил Мёрк, не раздумывая.

– Карл, что это было, а? Она уже ушла? – Брови Ассада почти сошлись у переносицы, свидетельствуя о крайнем беспокойстве своего обладателя.

– Да. У меня даже закралось страшное подозрение, что на этот раз Роза пошла дальше, – Мёрк вздохнул. – Не знаю ничего о мыслях той личности, которая только что почтила нас своим визитом, но мне кажется, что в настоящий момент Роза действительно твердо уверена в том, что она – Вики… Черт ее знает, Ассад. Быть может, это всего лишь мастерская актерская игра.

Помощник тяжело вздохнул и положил на стол перед Карлом большую стопку бумаг. Было очевидно, насколько тяжело он воспринимает то, что творится с Розой. Они работали вместе в течение семи лет, и до поры до времени все было прекрасно, однако в последнее время Роза то лежала в больнице, то страдала от перепадов настроения. Никто не знал, чего от нее можно ожидать.

– Думаешь, пришел конец отделу «Q»? – спросил Ассад, прищурившись. – Потому что, если Роза не вернется, мы вполне можем поступить так, как предлагает Бьёрн. Ну, конечно, если ты не собираешься воспользоваться вот этим, – он указал на стопку бумаг и вызывающе посмотрел на Карла.

Удивительно, но Ассад совсем не был похож на человека, который упал духом.

– Сейчас он занят, – предупредила Лиза, но ее слова не произвели никакого эффекта – Карл пулей пролетел мимо стойки и ворвался в кабинет Бьёрна с решимостью разогнавшегося бульдозера. И пока дверь еще раскачивалась на петлях, он швырнул Розины отчеты, распечатанные Ассадом, на стол между Бьёрном и его гостем, кем бы он ни являлся.

– Теперь изволь ознакомиться кое с какими документами, которыми тебе все же не удалось поманипулировать, Бьёрн. Меня не проведешь.

Шеф отдела убийств воспринял этот выпад с удивительной невозмутимостью. Он лишь взглянул на гостя.

– Разрешите представить вам одного из наших наиболее креативных следователей, – спокойно произнес он и кивнул обоим. – Карл Мёрк, начальник отдела «Q», руководитель нашей подвальной команды, которая расследует все дела, успевшие зарасти паутиной.

Гость Бьёрна кивнул Карлу. Неприятный тип. Рыжая борода, обвисший живот, очки – все это говорило о солидном возрасте.

– Карл, это Олаф Борг-Педерсен, продюсер «Стейшн Три». Ты, конечно, знаешь эту замечательную телепрограмму.

Мужчина протянул Карлу руку – она была скользкой от пота.

– Рад встрече с вами, – сказал он. – Да, мы прекрасно знаем, кто вы такой.

Мёрку было начхать, что там они знали. Он обратился к начальнику:

– Изучи вот это все повнимательнее, Бьёрн, а затем я жду от тебя подробного объяснения, как вообще можно было ошибиться так сильно.

Шеф одобрительно кивнул.

– Чуть ли не самая норовистая и злобная ищейка в нашей своре, – сказал он, обратившись к гостю, затем повернулся к Карлу: – Но если ты хочешь на что-то пожаловаться, мне кажется, тебе лучше обратиться напрямую к начальнику полиции. Он, безусловно, оценит то, что информация поступит к нему из первых рук.

Мёрк нахмурился. Что еще такое у Бьёрна на уме?

Он забрал со стола стопку и вышел, оставив за собой распахнутую настежь дверь.

«Что же теперь?» – подумал вице-комиссар, встав у стены в коридоре с арочным сводом. Коллеги по отделу убийств проходили мимо, не получая никакой ответной реакции на вынужденные приветствия.

Почему Бьёрн не отреагировал на агрессивный выпад Карла более эмоционально? Естественно, он сдержался из-за гостя; и все же тут было замешано и нечто иное. Может быть, речь шла о взаимоотношениях между Бьёрном и начальником полиции? А что, если шеф отдела убийств сотворил из Карла марионетку, необходимого ему козла отпущения, который был призван вместо самого Бьёрна поднять бунт против главного босса?

Его взгляд скользнул по кафельным плиткам с узором, напоминающим свастику, и устремился далее, в направлении владений главного начальника.

Сейчас все прояснится.

– Нет, Мёрк, ты не можешь поговорить с ним прямо сейчас. Начальник полиции в данный момент проводит встречу с комитетом фолькетинга в Паролесален, – разъяснила одна из двух респектабельных секретарш главы Управления. – Но я могу назначить тебе время для приема. Как насчет двадцать шестого мая в тринадцать пятнадцать?

«Она сказала, 26-е? Сейчас я покажу ей тринадцать пятнадцать аж через целых девять дней!» – подумал Карл и, без всякого предупреждения схватившись за ручку двери Паролесален, проскользнул внутрь.

Множество лиц с изумлением воззрились на него поверх восьмиметрового дубового стола. Главный инспектор полиции сидел во главе стола, выпрямившись в своем кожаном кресле, с совершенно невозмутимым выражением лица, сам начальник полиции стоял у книжных стеллажей, нахмурившись, а кучка политиков по обыкновению пребывала в раздражении в связи с тем, что их не воспринимали всерьез.

– Простите, он прошмыгнул мимо меня, – заверещала за спиной Карла секретарша, но Мёрку было это абсолютно безразлично.

– Итак, – произнес он мрачным голосом и огляделся. – Теперь, когда вся команда в сборе, я с удовольствием объявлю, что процент раскрываемости дел отделом «Q» на протяжении последних лет равняется шестидесяти пяти процентам, и ни процентом меньше. – Он хлопнул стопку Розиных отчетов на стол. – Не знаю, кто тут решил проигнорировать наши показатели, но если кто-то из присутствующих решил приложить руку к расформированию или сокращению отдела «Q», я хотел бы предупредить, что данное обстоятельство будет иметь огромный резонанс.

Карл заметил замешательство начальника полиции. Однако в следующий момент с места поднялся главный инспектор, властный человек с непреклонным выражением на вытянутом лице с огромными бровями, и обратился к участникам встречи:

– Прошу прощения, я вынужден посвятить пару минут беседе с Карлом Мёрком.

Карл смеялся всю дорогу до подвала. Ну и сцена!

Несомненно, он донес до высокопоставленных господ из комитета кое-какую информацию, с которой они были не знакомы. Они едва не прикрыли отдел, чудесно справляющийся с расследованиями и показывавший большой процент раскрываемости преступлений, и теперь кто-то должен был понести наказание за эту ошибку. Мёрк вспомнил выражение лица начальника полиции и снова расхохотался. И за всю эту заваруху пришлось ответить начальнику полиции, и никому больше. В более изысканных кругах это называли потерей престижа. Карл же называл это «сесть задницей в глубокую лужу».

– У нас гости, Карл, – такими словами встретил его в коридоре подвала Ассад.

– Может, спросишь, как все прошло?

– Да, я… Ну и как же все прошло?

– Ага, слушай! Если хочешь знать мое мнение, я считаю так. Ларс Бьёрн подставил нашего главного шефа, ибо, руку даю на отсечение, он был в курсе верных цифр и все-таки пропустил ложную информацию в секретариат начальника Управления. Тогда наш главный босс клюнул на эту удочку и спустил Бьёрну директиву расформировать отдел «Q», а затем сообщил о грядущих изменениях политикам.

– О’кей, позволь задать тебе тупой вопрос, – сказал Ассад. – Зачем Бьёрну понадобилось это делать?

– Я совершенно уверен, что Ларс постоянно защищал отдел «Q» перед лицом начальника и теперь напомнил, что был прав: несмотря на большие издержки, отдел «Q» имеет право на существование. Думаю, вряд ли Бьёрн рассказал ему о том, что его собственный отдел присваивает больше половины нашего бюджета. Однако отныне начальник полиции знает, что отдавать Бьёрну подобные четкие приказы следует с осторожностью. Это мятеж против главы Управления, Ассад. А Бьёрн меня знает: если меня хорошенько спровоцировать, я сразу отреагирую, и всё, процесс пошел.

Ассад сдвинул брови.

– Действительно, нехорошо со стороны Бьёрна использовать нас.

– Согласен. Но я собираюсь отомстить.

– Каким образом? Ухо за ухо?

– Око за око, Ассад, вот как говорят. – Карл улыбнулся. – Ну да, что-то в подобном стиле. В определенном смысле Бьёрн лишил нас нормального процента раскрываемости ради собственной выгоды, можно ведь так сказать? Так, значит, и я могу, в свою очередь, выкрасть несколько дел из отдела убийств, преследуя личные цели, когда мне это понадобится.

Ассад поднял руку в жесте «дай пять». Он был в деле.

– Так кто, ты говоришь, меня тут ждет? – наконец поинтересовался Мёрк.

– Вообще-то я пока еще не уточнил кто.

Карл покачал головой. Похоже, Ассад вскоре в совершенстве изучит особенности датского языка. Хотя, естественно, все совершают ошибки.

Не успел он завернуть к себе в кабинет, как осознал всю серьезность ситуации.

Небезызвестный рыжебородый телевизионщик Олаф Борг-Педерсен восседал на персональном кресле Карла и выглядел так, словно ему было что сказать.

– Вы, случайно, не ошиблись адресом? – поинтересовался Мёрк. – Туалет чуть дальше по коридору.

– Ха-ха… Нет, просто Ларс Бьёрн рассказал о вашем подвальном отделе столько всего хорошего, что мы все вместе приняли решение – «Стейшн Три» в течение нескольких дней будет следить за вашей работой. Всего лишь небольшая группа из трех сотрудников. Я, оператор и звукорежиссер. Правда, здорово?

Карл выпучил глаза и приготовился сказать пару ласковых, но вовремя одумался. Перед ним замаячила прекрасная возможность саботажа, чему явно не обрадуется Ларс Бьёрн.

– Да, очень здорово, – согласился он, прилипнув взглядом к заметкам, которые передал ему Маркус Якобсен и которые так и лежали на столе нетронутыми. – В данный момент мы как раз расследуем одно дело, которое могло бы вас заинтересовать. Совсем свеженькое убийство, которое можно было бы чудесно представить в вашей программе и которое, по моему мнению, связано с одним из наших давнишних дел.

Не в бровь, а в глаз.

– Я сообщу вам сразу же, как только нам его передадут.

– Мы очень переживаем за Розу, Карл.

Перед ним стояла самая эксцентричная пара во всем Управлении полиции. Низкорослый кубообразный чернявый Ассад, в каждой иссиня-черной щетинке бороды которого так и сквозило ярко выраженное мужское начало, и бледный жираф Гордон, для которого регулярное бритье пока еще было пределом мечтаний. И все же морщины на их лицах были абсолютно идентичными, и выглядело это очень трогательно.

– Она наверняка по достоинству оценит ваши переживания, парни, – ответил Карл.

– Мы решили отправиться к ней прямо сейчас, да, Ассад?

Сириец кивнул.

– Ну да, Карл, надо проверить, как она там. Возможно, ей лучше снова лечь в больницу.

– Я понял, понял. – Мёрк хотел утешить коллег. – Постарайтесь относиться к ее состоянию поспокойнее. Тут явно не все так плохо. Дайте Розе перебеситься, она только что сделала свое заявление. Уверен, к завтрашнему дню она будет в порядке.

– Да, Карл, может быть. А может быть, и нет, – возразил Ассад. Похоже, его было не переубедить.

Вообще-то вице-комиссар его понимал.

– Время покажет, – только и ответил он.