Семейный круг

Когда окрест ночная мгла

И мир разнежился в покое…

Душа стыдливо расцвела

На кромке поля.

И почему от века нам неймётся:

Звезду понять, звезду остановить?

Ведь той звезде, что с тайной расстаётся,

Уж боле не светить!

Плыву наощупь, тертый и усталый.

Кто может ждать, тому не время плыть.

Игра воды, насупленные скалы…

А быть чему, так…

так тому и быть!

Сено ворошили.

Прошлое ворошили.

Сено подсушили.

В прошлом нагрешили.

"Я прошу — похвалите меня," —

Это строчка предсмертного крика

Из посланья актрисы великой.

"Я прошу — похвалите меня"…

Как часто оставляем без вниманья,

Кто дышит с нами в одно дыханье:

Врагу не выдаст, рану залечит…

Зато лукавым — все наши речи!

Ты вечной правды ждёшь,

Как будто вечной боли.

К чему она тебе,

Ведь ты и так в неволе?

Из тупика есть светлый выход — ввысь.

Отринь уныние. Молись.

Хрупкой, как воды касанье к ветру,

Клятва вечной дружбы оказалась.

Ну и пусть! Зато она осталась

Этих дней единственной приметой.

Не могу, не хочу, не умею

Эту ночь на перроне забыть,

Эту легкую гордую шею.

Этих бус беззащитную нить.

Я в вашей тайне — вор,

Я в вашей тайне — друг.

Храню я ваш укор

И благодарность рук.

Желания! Их пыл и волшебство!

Желание — пустяк… А если нет его?!

Отчего ожерелье метели

Влажным пальцем, волнуясь, сняла?

Поцелуи давно откипели,

А душа

даже не расцвела.

…Вот так и смерть, и первая любовь

И встретились на панихиде в храме!

Моя свеча истаяла о маме.

А ваша о сестре.

Мы были вместе вновь.

За добро — добром и за зло — добром,

И за чёрный день — чистым серебром:

Горе горькое черпать кружками —

Храму Божию быть послушными.

Когда всесилен мрак

И солнца не испить, —

Прошу, живите так,

Как вы умели жить.