Семь королевских невест

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Не скрою, я очень хотела побывать в столице, прекрасной Лаоссии, о которой столько читала, посмотреть на величественные соборы, изящные статуи, собственными глазами увидеть знаменитые фонтаны, пройтись по широким мощеным улицам. А при мысли о том, что меня поселят во дворце, и вовсе захватывало дух. Хоть я и считала по-прежнему родительскую затею нелепой авантюрой, но все же определенные плюсы в ней обнаружила. Однако вскоре выяснилось, что оснований под собой мои надежды не имеют.

Через два дня после памятного разговора в библиотеке на мое имя пришел пухлый конверт с гербовой печатью. Вскрыв его под пристальными взглядами отца и матери, я обнаружила чек (на сумму столь внушительную, что даже потерла глаза и проверила, не показалось ли мне) и длинную-длинную инструкцию. В ней содержался перечень необходимых мне как конкурсантке бумаг и предметов, а также распоряжение явиться в одну из загородных резиденций его величества. Там и надлежало жить всем претенденткам до того, как они пройдут отборочные испытания. И только те, кого признают достойными дальнейшего участия в конкурсе, переедут во дворец, прочие же отправятся по домам.

— Отборочный тур? — переспросила мама. — Но в газетах не писали ни о каком отборочном туре. Только о конкурсе на место супруги его величества.

— Рейна, милая, полагаю, желающих оказалось слишком много, — рассудительно заметил отец. — Конечно же, участие в конкурсе примут не все, а только самые достойные.

— Но они ведь не заставят нас вернуть деньги, если Джемма не пройдет? — забеспокоилась мама.

— Нет, — ответила я, найдя глазами нужную строку в контракте. — Сумма перечисляется на наш счет и возврата ее не потребуют, даже если я не справлюсь с отборочными испытаниями. Это деньги на «первостепенные нужды участницы», вот. А тем, кто выйдет в основной турнир, заплатят еще.

Мама заметно повеселела.

— Это хорошо. Сегодня же купим тебе все необходимое, а завтра отец отвезет тебя куда велели.

— Это что же, мы не поедем в столицу? — обиженно закричала подслушивавшая Беренис, выглядывая из-за дивана. — Но я так не хочу. Вы обещали!

— Поедем, дорогая, — успокоила ее мама. — Непременно поедем. И будем смотреть все этапы из специальной ложи, отведенной для родственников участниц.

— Это в случае, если меня не отправят домой после первого этапа, — мрачно заметила я.

— Джемма, дорогая, — в голосе мамы звучали стальные нотки, — ты ведь постараешься, правда? Очень-очень хорошо постараешься и пройдешь хотя бы во второй тур. Да, милая?

— Да, мама, — уныло пообещала я. — Конечно, я постараюсь.

Вот только никакой уверенности в собственных силах я не ощущала. Ведь среди претенденток непременно окажутся куда более достойные девушки. О том, как сильно разочарует маму мое поражение, я старалась не думать. Расстроенная мама — что бы ни послужило поводом для ее огорчения — способна осложнить жизнь кому угодно.

Загородное имение его величества поражало роскошью. Нашей семье принадлежало большое поместье, некогда дававшее неплохой доход. К сожалению, из отца получился не лучший землевладелец. Управляющий подворовывал, а лет пять назад обнаглел так, что его просто не могли не поймать за руку. В результате воришку выставили вон, но найти на его место толкового человека никак не удавалось. К тому же последние три года выдались неурожайными: поздние весны, холодные лета. Для наших знаменитых виноградников такая погода оказалась губительной, и семья подошла очень близко к черте, именуемой страшным словом «разорение». Денег на то, чтобы вывезти в свет только-только закончившую обучение старшую дочь, то есть меня, не хватало, вот мне и пришлось год просидеть в провинции, развлекаясь только прогулками, чтением романов да играми с младшими сестрами.

Так вот, это я к тому, что родительский дом тоже никак не походил на хибару бедняка. Огромный белый особняк с колоннами, портиками, разбитыми во дворе цветниками всегда казался мне воплощением поистине южного великолепия, но теперь выяснилось, что он значительно проигрывает королевской резиденции. Серый гладкий камень (все-таки столица находилась гораздо севернее моих родных мест), фигурно подстриженные кусты вдоль подъездной аллеи, фонтан, изображавший деву с кувшином, алые и белые розы. И позолота. Много, очень много позолоты. В выложенный мозаичной плиткой холл я вступила растерянной. Отец крепко держал меня за руку — видимо, на него тоже окружающее нас богатство подействовало угнетающе. Как-то разом оно напомнило о том, что сейчас я — далеко не самая выгодная партия даже для придворного, не говоря уж о короле. Мой новенький темно-синий дорожный костюм, купленный на полученные за участие в конкурсе деньги, тут же показался мне излишне скромным. А уж когда я увидела, во что одеты столпившиеся в холле девицы, то с трудом подавила желание спрятаться за ближайшую колонну.

В глазах рябило от разноцветных нарядов, в ушах звенело от многочисленных голосов.

— Куда нам? — шепотом спросила я.

Отец в растерянности крутил головой. Встретивший нас слуга куда-то испарился.

— Ой, Джемма! — услышала я знакомый голос. — И ты здесь!

Элли. Моя лучшая подруга, с которой мы ни разу после выпуска не виделись, зато писали друг другу длинные письма каждую неделю. Она тоже участвует в конкурсе? Я обрадовалась — вдвоем нам будет легче. Но ведь в прошлом письме Элли намекнула, что родители подобрали ей жениха. Куда же он делся?

— Джемма. Как замечательно! — продолжала радоваться подруга. — Мы опять будем жить вместе, делиться друг с другом самым сокровенным, поддерживать и подбадривать — как в пансионе!

Я с огорчением отметила, что одета Элли не в пример богаче меня. Бархатное платье бордового цвета оттеняло белую кожу и светлые волосы, в ушах подруги покачивались серьги с рубинами, а на пальцах сверкали кольца. Мне стало совсем неловко за свой костюм из синей шерсти.

— Джемма! — тормошила меня Элли. — Разве ты не рада меня видеть?

— Рада, конечно.

В конце концов, одежда ничего не значит. Разве может мой скромный наряд перечеркнуть годы нашей дружбы? Элли неважно, что у моей семьи нет денег на выезды, иначе бы она не дергала сейчас меня за рукав, оживленно болтая.

— А кто тебя привез? Меня — старший брат, помнишь его?

Алана я припоминала смутно, потому как видела его всего один раз, будучи ещё десятилетней девчонкой. Но кивнула, чтобы не разочаровывать подругу.

— Конечно, помню.

— Жаль, что он уже уехал. А где твой отец? Ты уже знаешь, с кем тебя поселят? В каком крыле? В южном лучше всего, оттуда такой вид. Алан потребовал, чтобы меня разместили именно там, и ему, разумеется, не отказали. А как ты думаешь, какие нам назначат испытания? Говорят, что по итогам отберут всего семь девушек, вот они-то и станут настоящими претендентками. Уверена, что я пройду!

Она тараторила без умолку, а я поискала взглядом отца. Действительно, куда же он подевался? Мы вошли в холл вместе, а потом я растерялась, принялась осматриваться, затем ко мне подскочила Элли, а отец… О, да вот и он!

— Джемма, дорогая. Добрый день, лейни Элли. Вы стали ещё прекраснее с того дня, как мы виделись.

Подруга присела в реверансе.

— Лейн ал Астре. Благодарю вас.

Отдав дань светским любезностям, отец вручил мне лист бумаги.

— Вот, дорогая. Я уже отметился у распорядителя и узнал, какую комнату тебе выделили. Южное крыло. Вроде бы неплохо, как считаешь?

— Дай взглянуть, — попросила Элли и потянула листок у меня из рук. — О. Второй этаж, голубые покои. Джемма, мы опять будем жить вместе!

— Вот и хорошо, девочки, — обрадовался отец. — Тебе не будет здесь одиноко, дорогая. Ну, обустраивайся, а мне пора. Напишешь нам, хорошо? Я узнал: можно отправить три письма домой. Кристаллы связи запрещены, разрешили только написать по одному письму после каждого испытания.

Мне стало грустно расставаться так скоро, но ничего поделать я не могла. Отцу действительно надо возвращаться домой, чтобы успеть до ночи и не тратиться на гостиницу. Ни на новомодные скоростные средства передвижения, ни на личные кристаллы связи у моей семьи попросту не хватало денег. А мне повезло, что я повстречала здесь Элли. В конце концов, папа прав: одиноко мне теперь не будет.

Обняв на прощание отца и передав приветы маме и сестренкам, я вернулась к ожидавшей меня Элли. За ее спиной почтительно застыла миловидная молодая женщина в форменном сером платье с кипенно-белыми манжетами и воротничком. Густые русые волосы стянуты в тугой узел, на лице выражение услужливой приветливости. Горничная. Словно в ответ на мои мысли, женщина низко присела:

— Добрый день, лейни. Мое имя Анна, меня определили в услужение вам и лейни Элли ал Теннес. Будьте любезны следовать за мной, я покажу вам ваши покои.

Да, такой роскоши, как горничная, пусть и одна на двоих, в пансионе не водилось, так что жизнь в королевской резиденции, определенно, отличается от годов учебы в лучшую сторону.

— Вот здесь столовая, — пояснила Анна, указав на двери, мимо которых мы как раз проходили. — Обед подают ровно в полдень.

— На карточках есть расписание, — шепнула мне Элли.

Я бросила взгляд на листок, врученный мне отцом, и едва не споткнулась. Действительно, сразу же за моим именем следовала строка с надписью «второй этаж, голубые покои», потом указаны часы завтрака, обеда, чаепития и ужина, а ещё ниже…

— Завтра в десять утра, — убитым голосом прочитала я. — Первое испытание. Так скоро?

— А куда тянуть? — насмешливо фыркнула Элли. — Мне тоже назначили на десять. Видела, сколько девиц собралось в холле? И это ещё не все претендентки. Чем быстрее отсеется хотя бы треть, тем дешевле этот турнир обойдется короне.

Я подавленно молчала. Что будет, если меня отправят домой? Конечно, в пансионе я получала в основном хорошие отметки, а пожилая лейни Инесса, наш куратор, даже прочила мне большое будущее и блестящую карьеру, если я захочу посвятить себя науке. Но женщина-ученый — это так эпатажно. Хотя в Университет вот уже десять лет как набирали и девушек, но в обществе до сих пор смотрели на студенток с подозрением. А уж о том, чтобы жениться на обучающейся вместе с молодыми людьми особе, для юношей из хороших семей даже речи не заходило. Так что ни о каком дальнейшем образовании я и не мечтала, но похвала преподавательницы грела душу. И вот теперь мне в голову впервые закралась мысль: а так ли велики мои знания и умения, как мне думалось? Вдруг я опозорюсь перед жюри?

Анна поднялась по широкой лестнице на второй этаж, прошла по коридору и распахнула перед нами двери:

— Прошу вас, лейни. Ваши вещи уже разложены. Если я понадоблюсь — позвоните в колокольчик.

Она дотронулась до нагрудного кармана, и я сообразила, что там лежит специальная пластина из тонкого металла. При звонке колокольчика она нагревается и вибрирует, и горничная понимает, что ее вызывает хозяйка. Простенькая бытовая магия, зато весьма удобная для обитателей огромных особняков.

— Благодарю вас, Анна, можете быть свободны.

И я следом за Элли вошла в комнату.

Первое, что бросилось мне в глаза ещё с порога — портрет его королевского величества Карла Третьего. Надо понимать, повешен не без умысла: напоминать конкурсанткам о цели, приведшей их в особняк.

— Элли?

— Да, Джемма?

— А ты видела его величество? В смысле, не на портрете?

— Да, его величество — друг Алана, — охотно похвасталась подруга.

— И какой он? Сильно отличается от нарисованного? Художник не слишком ему польстил?

С портрета на меня взирал светловолосый кареглазый красавец. Еще в бытность его величества наследником престола карточки с его изображением — я точно знала — хранились под подушкой у каждой второй воспитанницы пансиона. Остальные девицы держали изображение тогда ещё его высочества среди учебников. Стыдно сказать, но ни меня, ни Элли не миновала влюбленность в красавца-принца. К счастью, продлилась она недолго: полгода у меня и десять месяцев у Элли.

— Польстил? Да что ты, Джемма. В жизни его величество ещё лучше! — с придыханием ответила подруга.

Ее глаза затуманились, на губах расцвела мечтательная улыбка. Так-так, похоже, девичья влюбленность так и не покинула Элли окончательно. Что же, я буду только рада, если его величество обратит на мою подругу свой взор. Конечно, мне и самой очень хотелось бы выиграть турнир, особенно теперь, после того, как я заметила презрительные взгляды, бросаемые другими конкурсантками на мое скромное дорожное платье. Но лейни Инесса любила повторять, что я обладаю критическим мышлением. И сейчас я прекрасно понимала: девушке из почти нищего провинциального рода обойти соперниц просто не позволят. Даже просто войти в семерку основных претенденток — большая удача. Мама права: финалистки окажутся на виду и получат шанс обзавестись завидными женихами. Значит, к этому и следует стремиться.

Тем более, что жизнь в королевском имении начинала мне нравиться. Да, других девушек тяжело назвать дружелюбными, но мне-то что? Рядом ведь будет Элли, наперсница детских игр и юношеских шалостей. Нам выделили горничную и отвели поистине роскошные покои. Пока я рассматривала гостиную: мебель из темного дерева с медальонами, светло-голубые шелковые обои, синие шторы в тон обивке кресел, ваза синего же стекла с белыми розами, Элли уже прошла в спальню и оттуда доносились ее восхищенные возгласы.

— Иди скорее сюда, Джемма. Только посмотри!

Оказалась, я ошиблась. Подруга обнаружилась не в спальне, а в примыкавшей к ней ванной. И с восторгом рассматривала отгороженный мраморным выступом почти в мой рост угол.

— Это же водопад. Последняя новинка! — с горящими глазами поясняла она мне. — Даже мои родители только планируют установить такой в нашем столичном особняке!

Я осторожно потрогала блестящие рычаги: не задеть бы чего ненароком, а то нам на головы хлынет сплошная водная стена. О водопаде я только читала в газетах: моя семья позволить себе такую роскошь, увы, не могла. Хотя меня вполне устраивала и обычная ванна. Тем более, утопленный в пол небольшой бассейн с золочеными кранами, находившийся здесь же.

— Скажи, Элли, — приступила я к вопросам, когда мы обе, осмотрев отведенные нам комнаты, повалились устало на кровати, прямо на покрывала, — тебе Алан, случайно, не рассказывал, почему его величество решил провести турнир?

— Что-то говорил, — легкомысленно ответила подруга. — Я уже плохо помню. Это как-то связано с визитом его величества Леона.

Странно. Леон Второй правил соседней Небрией, и какое отношение он мог иметь к отбору невест для Карла — неизвестно. Но я даже о предполагаемом визите слышала впервые, что неудивительно: в провинцию светские слухи доходят с опозданием.

— Не понимаю.

Элли только отмахнулась.

— Да ну тебя, Джемма. Какая разница, почему его величество решил возродить старинный обычай? Главное то, что теперь появился шанс стать королевой.

Она не стала уточнять, у кого именно этот самый шанс появился, но по лихорадочно заблестевшим глазам я поняла, что подруга имела в виду себя.

Где-то внизу раздался удар гонга, и Элли встрепенулась.

— Скоро обед, слышала? Надо поскорее переодеться, второй сигнал подадут через пятнадцать минут.

Она подскочила к шкафу с резными панелями и принялась рыться среди многоцветия нарядов. Вещи Элли занимали три четверти отведенного нам двоим места и были не чета моим, хоть и новым, но не слишком дорогим. Я быстро выбрала для себя светло-зеленое платье, а Элли все перебирала наряды.

— Как ты думаешь, какое лучше? — озадаченно спросила она.

— Бери любое, времени осталось мало, — поторопила ее я. — Без разницы, что именно ты наденешь, все равно его величество тебя не увидит.

— Не знаю, не знаю, — протянула Элли, по очереди прикладывая к себе то голубое, то сиреневое, то розовое платья. — А вдруг он тайно наблюдает за нами?

Мне подобная мысль в голову не приходила. Но даже если и так, то для меня все равно ничего не изменится. Количество нарядов в шкафу точно не удвоится.

ГЛАВА ВТОРАЯ

На первый этаж мы спускались почти бегом, а в коридоре остановились, отдышались и дальше уже пошли со степенным достоинством. У двери нас встретила почтенная седовласая дама необъятных размеров, облаченная в темно-красное платье.

— Нисса ал Терова, — представилась она. — Я — распорядительница конкурса, по всем вопросам будете обращаться ко мне. А сейчас я укажу вам ваши места.

Сверившись со списком, она отвела нас к столу у окна. Четыре места уже были заняты, мы опустились на оставшиеся.

— А я вас знаю, — заявила показавшаяся мне смутно знакомой черноволосая сероглазая девушка, едва лейри Нисса отошла. — Вы учились на курс старше. Я Рада, Рада ал Ренье.

Мы представились в ответ и познакомились с другими девушками. Миниатюрную блондинку звали Тилли, пышнотелую рыжеволосую красавицу — Алиной, а худенькую шатенку — Диной.

— Ой, я так волнуюсь, — прошептала она, назвав свое имя. — Как вы думаете, что нам скажут делать завтра?

Элли пожала плечами.

— Вряд ли что-то сложное. Сначала отсеют самых неподходящих.

Алина окинула соседок по столу высокомерным взором.

— Не знаю, как вы, а лично я намерена хотя бы выйти в финал.

Тилли насмешливо фыркнула. У меня сложилось впечатление, что эти двое прекрасно знали друг друга и находились далеко не в дружеских отношениях.

— Не все в этом мире решают деньги, дорогуша, — пропела она, подтверждая мои подозрения.

— Посмотрим, как тебе поможет на испытаниях древность рода, — парировала Алина.

Дина бросила затравленный взгляд сначала на одну, потом на другую и схватилась за вилку.

— Здесь восхитительный повар, не так ли? — пролепетала она.

— О да! — подхватила я. — Чудесное фрикассе из кролика, правда, Элли?

— Суфле из крабов тоже превосходно, — поддержала меня подруга.

Рада несколько раз моргнула, а потом быстро добавила:

— И цыпленок с пряными травами великолепен.

Тилли и Алина, надувшись, смотрели в разные стороны, но ссора не продолжилась.

— Не повезло нам, — констатировала Элли, спускаясь в сад по широким мраморным ступеням. — Посадили за стол к двум самовлюбленным курицам.

— Слышала бы тебя лейни Инесса! — давясь смехом, выговорила я. — Курицы. Элли, как не стыдно. Вы ведь хорошо воспитанная юная лейни из достойной семьи.

Я так удачно спародировала голос наставницы, что Элли тоже прыснула.

— Если нам повезет, то надолго они здесь не задержатся, — предположила она. — Не хотелось бы трижды в день любоваться их физиономиями. Пойдем к морю?

Я охотно согласилась. Молча мы спустились по дорожке почти к широкой песчаной полосе, на которую накатывали волны. Ветер доносил до нас прохладные соленые брызги, над синей водой носились чайки, пахло той самой морской свежестью, которую не перепутать ни с чем.

— Знаешь, — призналась Элли, — а я ведь так и не научилась плавать.

Я улыбнулась. В первые дни нашего знакомства я похвасталась перед новой подругой тем, что летом сбегала тайком от родителей к реке, где деревенские мальчишки и обучили меня держаться на воде. Помнится, тогда ещё Элли задрала нос и заявила, что чумазая ребятня — не самая подходящая компания для наследницы древнего рода. Недолго думая, я по этому задранному носу и съездила кулаком. Да, мои манеры тогда оставляли желать лучшего. Мама в тот год часто болела, а спешно нанятая гувернантка с моим воспитанием не справлялась. В итоге в отъезде отбившейся от рук дочери в пансион мои родители точно видели спасение.

— А я разучилась драться, — в тон ей отозвалась я.

Элли оторвала взгляд от безбрежной синевы, посмотрела на меня — и мы снова покатились со смеху. Как же все-таки хорошо, что мы встретились снова!

Утомленная дневными событиями, я рано улеглась в постель и почти сразу же уснула. Вот только спала всегда чутко, потому и проснулась от скрипа двери.

— Элли!

Никто не ответил.

— Элли!

Я встала и на цыпочках подошла ко второй кровати. Она была пуста. Элли исчезла. В тревоге я выскочила в гостиную, пытаясь сообразить, где в столь поздний час искать лейри Ниссу, и заметила на журнальном столике колокольчик. Отлично. Сейчас позову Анну, а она уже сообщит о пропаже кому положено. Но стоило мне протянуть руку, как я услышала шепот:

— Джемма, не надо.

— Элли!

Подруга выглянула из-за широкой бархатной шторы, за которой пыталась укрыться.

— Джемма, возвращайся в постель.

Я скрестила руки на груди.

— И не подумаю. Признавайся, куда ты собралась?

Элли отошла от окна, и я заметила, что она одета для прогулки. И даже обута в удобные туфли на низком каблуке.

— Мне надо ненадолго отлучиться, — прошептала она. — Ты ведь меня не выдашь?

Меня охватила тревога.

— Я никому не скажу, Элли, но хочу знать, что происходит. И потом, тебя поймают при выходе.

Подруга внезапно улыбнулась.

— Нет, не поймают. Все будет в порядке.

— Тебе кто-то угрожает? — не успокаивалась я. — Или ты хочешь встретиться с тем самым мужчиной, о котором намекала мне в письмах? Тем, за которого хотела выйти замуж? Но это опасно. Если вас кто-нибудь увидит и донесет распорядительнице, то будет скандал. Твое имя станут трепать все газеты, а на твою семью обрушится гнев его величества.

Элли отбросила за спину длинную светлую косу.

— Одевайся!

— Что? — мне даже показалось, будто я ослышалась.

— Одевайся! — нетерпеливо повторила она. — Я ведь тебя знаю: так просто ты не отстанешь. Пойдем вместе.

Колебалась я недолго. Пусть здравый смысл и подсказывал, что лучше всего лечь в постель и сделать вид, будто ничего не происходит, но отпустить подругу бродить по особняку в одиночестве я не могла. Поэтому быстро натянула все то же дорожное платье, в котором приехала.

— А теперь тихо, — шепнула Элли. — Конечно, звукоизоляция должна быть хорошая, строили на совесть, но мало ли.

Я ничего не поняла. А подруга подошла к той самой огромной — в половину моего роста — вазе в углу, на которую я обратила внимание сразу же при осмотре гостиной. Присела и нажала на завиток у основания, потом ещё на один, а затем резко вдавила вазу в пол. Часть стены тут же беззвучно отъехала в сторону, открывая проход.

— Вот так, — удовлетворенно проговорила Элли. — Все верно. Пойдем, Джемма.

Я молча шагнула во тьму следом за ней, и на стене узкого коридора тут же вспыхнула цепочка огоньков.

— Откуда ты…

— Тихо! — шикнула Элли. — Молчи, пока не выберемся.

Спустя несколько шагов ход раздвоился, и Элли уверенно повернула вправо. Больше никаких развилок на нашем пути не попалось, а довольно скоро мы уперлись в запертую дверь. Подруга решительно отодвинула засов и потянула створку на себя. Мой нос уловил знакомый солоноватый запах свежести, а до ушей донесся плеск волн. Мы вышли к морю!

— Но как?

— Ой, Джемма, можно подумать, в вашем доме нет потайных ходов!

— Есть, конечно. Но о них не знают посторонние. Даже моим сестрам пока ещё ничего не рассказали!

Элли не стала продолжать разговор. Она выбралась наружу, некоторое время простояла, согнувшись, а потом распрямилась в полный рост. Я пока что осторожничала, оставалась в коридоре. На всякий случай: вдруг придется звать на помощь. Ведь моя безумная подружка так и не призналась, с кем у нее назначена встреча.

— Элли! — услышала я тихий мужской голос. — Элли, я здесь.

— Алан!

Так, вот теперь понятно, откуда подруга узнала о потайном ходе. Конечно же, ей сообщил брат — друг короля. Он же и распорядился, чтобы его сестру поселили в голубых покоях, Элли сама рассказала об этом.

— Соскучилась, малышка?

Он появился откуда-то из-за деревьев, высокий, широкоплечий, с собранными в хвост волосами. Обнял сестру, оторвав ее от земли, покружил в воздухе.

— Алан, перестань. И потом, я здесь не одна.

— Что? Элли, я ведь запретил тебе рассказывать кому-либо!

— Но это же Джемма! — капризно возразила Элли. — Ей можно, она меня не выдаст. Джемма, где ты? Ой, Алан, она стала такой красивой. Вот увидишь ее и сразу влюбишься. С первого взгляда.

Я как раз решила выбраться наружу, когда услышала последнюю реплику. Запнулась о камень и упала бы, если бы меня не подхватили сильные руки.

— Надо полагать, вы и есть Джемма, лейри? — насмешливо спросил Алан. — Я-то помню вас тощей девчонкой с косичками.

— А я вас — нескладным юношей с пробивающимися усиками, — огрызнулась я. — Кажется, вы ещё не желали их сбривать, полагая, что несколько волосков над губой придают вам мужественности.

К моему удивлению, он вовсе не обиделся, а расхохотался.

— Мелкая егоза проболталась, да? Ну, Элли, я тоже знаю немало твоих секретов. И могу ими поделиться сама знаешь с кем.

— Не вздумай! — неожиданно серьезно велела Элли. — Кстати, ты принес?

Алан выпустил мою руку, которую держал в своей уже непозволительно долго, и вытащил длинный узкий конверт.

— Вот. Надеюсь, не надо напоминать, что ты должна его уничтожить?

— Знаю, — отозвалась Элли. — Передашь это в ответ.

И она протянула брату сложенный в несколько раз лист бумаги. Когда только успела написать? Пока я принимала перед сном ванну, не иначе.

— Вам лучше сейчас вернуться, — предложил Алан. — Завтра первый этап. Ничего страшного, но выспаться не помешает.

И откуда он знает? Впрочем, вот это как раз понятно — от своего друга, его величества. Я не удержалась и спросила:

— А какие будут завтра задания?

Вне всяких сомнений, с Элли Алан давно поделился всем, что ему известно, но меня снедало любопытство. И беспокойство. Вдруг от меня потребуется что-то сложное, такое, что я не смогу выполнить? Но Алан развеял мои страхи.

— Ерунда. Проверка знаний. Конечно, все претендентки прислали копии своих дипломов, а из пансионов получены характеристики, но ведь хорошие отметки не всегда получают справедливо. Комиссия убьет двух зайцев: отправит по домам неподходящих девушек и выявит коррумпированных преподавателей.

Однако же неплохо придумано. Я даже восхитилась изобретательностью его величества. Вроде бы и не вмешиваясь напрямую в дела частных учебных заведений обнаружить те из них, где хорошие отметки можно просто купить. Не удивлюсь, если в парочке пансионов после турнира сменится руководство, а на ключевые посты — совершенно случайно, конечно! — будут назначены угодные королю люди.

— Встретимся завтра, да? — спросила Элли.

Но Алан покачал головой.

— Нет, через день. Слишком часто выбираться из особняка не стоит, кто-нибудь может вас заметить.

— Мы были осторожны! — возмутилась Элли.

Но Алан не сдался.

— Послезавтра, — твердо повторил он. — И да, лейри Джемма. Моя сестра права: вы действительно стали настоящей красавицей.

От его слов, пусть я не была уверена в их правдивости, в груди разлилось тепло, и я улыбнулась.

— Благодарю вас, лейр алТеннес.

И быстро скрылась в потайном ходе, опасаясь, что даже в неверном лунном свете Алан разглядит заливший мои щеки предательский румянец.

Весь обратный путь меня снедало любопытство. Стоило подвижной части стены вновь вернуться на место, как я набросилась на Элли с вопросами. Она призналась, что мои догадки оказались верны: о потайном ходе ей действительно рассказал Алан, он же и договорился о том, чтобы его сестру поселили в голубых покоях. Сегодняшняя вылазка была проверкой, а в дальнейшем Элли надеялась получать от брата указания и советы.

— Алан дружит с его величеством, — напомнила она. — Если что-то узнает о конкурсных заданиях, то расскажет мне.

— Но это же нечестно! — выпалила я.

Элли расхохоталась.

— Джемма, ты как будто вчера родилась. Здесь почти все используют запрещенные приемы. Я точно знаю, что лейри Ниссе предлагали крупные суммы за то, чтобы она помогала некоторым конкурсанткам.

— И она согласилась?

Элли пожала плечами.

— Я знаю только о тех, кому она отказала. Возможно, кто-то предложил намного больше, чем остальные. Понимаешь?

Конечно, я понимала. Более того, даже говорила об этом с мамой. О том, что турнир мне, представительнице разорившегося рода, не наделенной невероятной красотой, ни за что не выиграть. Но услышать подтверждение из уст подруги детства было как-то особенно горько.

Письмо Элли при мне не распечатала. И от ответа на вопрос, от кого оно, уклонилась. Вместо этого спросила, распахнув дверцы шкафа и устраивая на место свое платье:

— Джемма, почему ты взяла с собой так мало одежды?

Мало? Да у меня гардероб на все случаи жизни, пусть и не такой роскошный, как у некоторых!

— Думаю, мне хватит, — как можно беспечнее ответила я.

Но Элли не унималась.

— И у тебя нет по — настоящему дорогих нарядов. Почему? Ты ведь знаешь, что мы будем посещать балы и приемы.

— Зато я захватила фамильные драгоценности ал Астре! — вспылила я. — Те, что отец так и не решился заложить!

Элли застыла, держась за позолоченную ручку.

— Я знала, что у твоей семьи трудности, — тихо проговорила она. — Но казначейство выделило каждой участнице сумму специально для того, чтобы приобрести все необходимое. Этих денег хватило бы на хорошие платья.

— Половина этих денег, — едко ответила я, — ушла на налоги за виноградники. У моей семьи не просто трудности, Элли. Мы разорены.

— Прости! — Элли бросилась ко мне, крепко обняла. — Прости, Джемма. Я и не представляла, что все так плохо!

— Ничего, — пробормотала я. — Ничего, мы справимся. Но мне надо выйти в основной турнир, тогда нам заплатят еще, и мы сможем поправить свои дела.

— Я узнаю у отца, сможет ли он помочь, — пообещала подруга.

— Нет. И я буду очень признательна тебе, если ты никому не расскажешь то, что сейчас услышала.

Она ответила не сразу.

— Хорошо. Только и ты тогда не отказывайся от помощи Алана с заданиями, договорились?

Я кивнула. Да, нечестно, но другого выхода не видела.

— Договорились. А теперь давай спать. Надо еще не вылететь из конкурса после первого этапа.

— Не вылетим, — пообещала Элли. — Слышала ведь, завтра отсеют только тех, у кого знания не соответствуют оценкам. К нам это не относится.

Несколько успокоенная, я забралась под одеяло и сразу же уснула.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Завтрак прошел в полном молчании, если не считать пожеланий доброго утра, конечно. Тилли и Алина метали друг на друга злобные взгляды, но в перепалки не вступали. Дина вяло ковыряла вилкой омлет. Губы ее беззвучно шевелились. Одна Рада выглядела спокойной, что объяснилось просто: ее испытания были назначены на вторую половину дня. Но даже она не стремилась ни с кем разговаривать. Элли тоже выглядела бледной, как и соседки по столу, и я не могла понять, последствия ли это почти бессонной ночи, или же подруга волнуется, несмотря на всю свою браваду.

Мне же есть совсем не хотелось. Пусть Алан и заверил, что бояться нечего, но внутри все равно поселилось мерзкое чувство страха. При виде накрытого стола к горлу подкатила тошнота, и я с трудом заставила себя съесть половинку грейпфрута и запить ее крепким кофе.

— Дорогие девушки! — прогремел над столовой магически усиленный голос лейри Ниссы. — После завтрака просьба всем подняться в свои комнаты. За десять минут до назначенного вам времени выходите в сад, там получите дальнейшие инструкции.

Девушки заволновались, принялись вставать из-за столов, переглядываться. Я бросила взгляд на часы: подняться в голубые покои мы уже не успевали, через пять минут нас ждут в саду.

— Пойдем, — тихо позвала Элли. — Зато раньше всех узнаем результаты.

Вместе с нами в сад спустились Тилли, Дина и еще три незнакомые девушки. Одна из них, очень красивая брюнетка, посматривала на остальных со снисхождением, будто хотела сказать: «Ну, мы-то все догадываемся, кто должен победить, правда?»

— Проходите вон в тот павильон, лейри, — указала пожилая женщина в форменной одежде. — Вас ожидают.

В мраморном павильоне установили семь столов, за каждым из которых восседал экзаменатор.

— Преставьтесь, пожалуйста, — прошелестел тихий голос рядом со мной.

— Джемма ал Астре, — ответила я и огляделась в поисках говорившего.

Карлик ростом примерно мне до пояса, облаченный в синюю ливрею с эмблемой королевского дома на рукаве, сверился с длинным списком.

— Джемма ал Астре, — повторил он, удовлетворенно кивнул и поставил галочку напротив моего имени. — Крайний стол слева, профессор Королевского Университета Миррел. Прошу.

На подкашивающихся ногах я дошла до указанного стола и присела в реверансе. Профессор оказался молодым ещё мужчиной с внимательными карими глазами. Традиционная мантия, белоснежный парик с буклями.

— Лейри ал Астре? — спросил профессор приятным низким голосом.

— Да, лейр профессор.

— Присаживайтесь.

Я опустилась на жесткий неудобный стул и краем глаза заметила, что у соседнего стола остановилась Дина. Профессор Миррел между тем взял верхнюю папку из стопки перед собой, раскрыл и быстро пробежал взглядом по титульному листу.

— Хорошая характеристика. Что же, лейри ал Астре, расскажите-ка мне о сражении при Элленферге. Все, что вы знаете.

— Сражение при Элленфегре произошло семьсот лет назад, — завела я, — в три тысячи восьмом году по летоисчислению наннийцев или же в пять тысяч десятом по исчислению…

Профессор внимательно меня слушал и где-то посреди рассказа прервал:

— Достаточно. А теперь я хотел бы обсудить с вами картины Эрика Бергензе.

Так вышло, что в живописи Бергензе я разбиралась не просто хорошо, а прямо-таки досконально, потому как художник был близким другом моего покойного ныне дедушки. Об этом факте из семейной истории я умолчала, а вот о картинах могла рассказывать часами.

Профессор Миррел слушал меня недолго. Перебил, задал пару вопросов о наиболее известных картинах лейра Бергензе «Утро в вишневом саду» и «Лесная поляна», удовлетворенно кивнул и предложил:

— А теперь давайте немного поговорим о поэзии, лейри ал Астре. Что вы можете сказать о балладах Мотена?

Куда больше по вкусу мне пришлись сочинения лейра Нильреса, а вот баллады упомянутого лейра Мотена я находила немного выспренними, о чем и сообщила профессору. Он не стал спорить, улыбнулся и что-то черкнул на листе из папки.

— И проверка магического уровня, лейри ал Астре. Пожалуйста, превратите это вино в воду.

Он пододвинул ко мне стакан из тонкого рейгенского стекла. Простое задание, можно сказать, пустяковое. Чтобы преобразовать любую не ядовитую жидкость в воду, хватит даже слабенького дара. Может, здесь-то и заключен подвох?

— Можно?

— Разумеется, лейри ал Астре.

Я взяла стакан в руку, принюхалась, посмотрела на свет, провела над вином ладонью. Проверка, конечно, так себе, редкие яды так не выявишь. Профессор удовлетворенно кивнул.

— Оно не отравлено, но мне нравится ваша предусмотрительность.

Уже легче. Мгновение — и жидкость в стакане утратила алый цвет, обратилась водой.

— Отлично. А теперь заморозьте ее.

А вот это задание уже посложнее. Придется действовать очень аккуратно, чтобы не треснуло хрупкое стекло. Я сосредоточилась, постепенно охлаждая воду. Где-то рядом послышался звон и расстроенный возглас. Я закончила задание и посмотрела в сторону — у соседнего стола Дина закрыла ладонями лицо. Ее стакан разлетелся на осколки.

— Вы свободны, лейри ал Астре, — объявил профессор Миррел.

Все? Неужели? Я прошла? Прошла. Прошла. И пусть шаг мой, когда я направлялась к выходу из павильона, оставался степенным, как и подобает благородной девице, но уголки губ сами собой приподнимались в улыбке. Однако вскоре выяснилось, что радость моя преждевременна.

— А теперь вам надо пройти вон туда, — сообщил подскочивший ко мне карлик. — По этой дорожке. Вас встретит лейри распорядительница и все вам объяснит.

Моя радость мигом потускнела. Получается, на сегодня испытания ещё не закончены? Но карлика я поблагодарила самым любезным тоном, после чего пошла в указанном направлении.

Дорожка повернула вправо и вывела меня к шатру из темной ткани. Готова поклясться, что ещё вчера его здесь не было. У входа стояли стражники, а изнутри доносились возмущенные восклицания. Я замерла, не уверенная, что мне надо подходить. Лейри Ниссы поблизости не наблюдалось, но вскоре она показалась из-за откинувшегося полога шатра. Вслед за ней появилась та красавица-брюнетка, которую я уже видела утром, вот только сейчас на лице девушки не осталось и следа былого высокомерия. Напротив, выглядела она так, словно с трудом сдерживала рыдания.

— Проследите, чтобы она немедленно покинула имение, — отрывисто велела распорядительница стражникам.

Красавица все-таки всхлипнула, не удержалась. Мне стало жаль ее. А ещё внутри вновь поднял голову уснувший было страх проигрыша. Что же ждет меня в шатре?

— Ваше имя? — обратилась ко мне лейри Нисса.

— Джемма ал Астре, — в который раз за день представилась я.

— Следуйте за мной, Джемма.

Не без боязни я вошла в шатер, но увидев на подставке большой кристалл, в котором клубился белый туман, едва не рассмеялась от облегчения. Так вот к чему такая таинственность: подобные артефакты служили для проверки невинности. Здесь мне точно бояться нечего, я даже никогда не целовалась с мужчиной. Не то, чтобы я совсем не интересовалась чем-то подобным, нет. Дело вовсе не в этом. Напротив, в пансионе мы с Элли вслух зачитывали друг другу отрывки из романов и предавались мечтаниям о том, как встретим однажды Великую Любовь. Вот только мне негде было ее повстречать. Для выездов даже не в столицу, а в ближайший город нужны деньги, отца в имении навещали только соседи, самому молодому из которых давно уже сравнялось пятьдесят, так что влюбиться мне было не в кого. Сейчас же при мыслях о поцелуях мне почему-то вспомнилась усмешка Алана, жар его ладоней, который я почувствовала даже через плотную ткань, и меня внезапно обдало горячей волной.

— Прошу вас, Джемма, — поторопила меня лейри Нисса. — Положите правую руку на кристалл.

Я прикоснулась к твердой прохладной глади. Туман внутри артефакта сгустился, заклубился ещё сильнее, а потом словно развеялся. Кристалл стал прозрачным.

— Хорошо, — одобрила распорядительница. — И ещё одна небольшая формальность. Пройдите вот сюда, пожалуйста.

Понятно, теперь проверка магическим сканером. Подобную проходили все ученицы в начале каждого учебного года, она позволяла выявить серьезные заболевания. Как и ожидалось, артефакт подтвердил, что я абсолютно здорова.

— Можете быть свободны, Джемма. И пригласите сюда следующую претендентку.

Когда я вышла из шатра, на дорожке уже переминалась с ноги на ногу Дина. Я ободряюще улыбнулась ей.

— Проходи, лейри Нисса тебя ждет.

— А там как, очень сложно? — робко спросила соседка по столу.

— Нет, — искренне ответила я. — Ничего трудного. Не переживай.

Дина облегченно вздохнула и быстрым шагом направилась в шатер, а я решила прогуляться до обеда, но меня

почти сразу же остановил один из стражников.

— Всем конкурсанткам предписано находиться в отведенных им покоях, — заявил он.

Делать нечего — пришлось возвращаться к себе и поджидать Элли, которая, к счастью, появилась спустя всего четверть часа.

— Ну как? — с жадным любопытством спросила у нее я. — Прошла?

— А ты сомневаешься? — фыркнула подруга. — Алан прав: из-за этого задания переживать не стоило. Интересно, что ожидает нас в следующем туре?

Меня тоже занимал этот вопрос. Но я подозревала, что ответ на него мы сможем узнать даже раньше, чем остальные претендентки на руку и сердце короля. Благодаря Алану, конечно же.

Во время обеда за многими столиками пустовали места. Рыжеволосая Алина тоже не появилась в столовой. Тилли открыто ликовала.

— А я ведь предупреждала, — злорадно заявила она, погружая ложку в густой суп из мидий, — говорила, что никакие деньги ей не помогут. И что? Кто оказался прав?

— Я думала, что меня тоже снимут с конкурса, — призналась Дина. — Из-за стакана.

— Наверное, знание истории и умение разбираться в искусстве важнее для будущей королевы, чем магические навыки, — предположила Элли.

Бледная Рада вертела в руках вилку.

— Сложные вопросы были? — спросила она, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Вовсе нет, — подбодрила ее я. — Легче, чем на экзаменах в пансионе.

Рада попыталась улыбнуться, но у нее дрожали губы.

— Если ты боишься, — злым тоном бросила Тилли, к которой вернулась язвительность, — то лучше попроси лейри Ниссу, чтобы тебя отправили домой.

Я в недоумении посмотрела на нее. Ладно, с Алиной у них могли быть старые счеты, но ведь Рада не сделала ей ничего дурного. Или я чего-то не знаю? На лицах Элли и Дины тоже появилось выражение растерянности. Зато к Раде внезапно вернулось самообладание.

— И не подумаю! — отрезала она.

И воткнула вилку в кусочек говядины с таким решительным видом, будто представила на месте еды злейшего врага. Ну, или хотя бы несносную Тилли.

После десерта я, Элли и Дина пожелали Раде успешно пройти испытания и задумались, чем бы заняться. Тилли поджала губы, бросила на нас презрительный взгляд и пошла к лестнице.

— Что с ней? — удивленно спросила Дина.

— Не знаю, — ответила Элли. — Может, досадует, что избавилась всего от одной соперницы. Ну, и боги с ней. Мы-то куда пойдем? В сад все ещё запрещено выходить.

— Зато осматривать дом разрешили, — напомнила я. — А мы пока что ничего не видели, кроме своих комнат и столовой. Предлагаю пройтись по особняку и выяснить, где тут что расположено.

— Отличная мысль! — обрадовалась Элли. — Весь первый этаж в нашем распоряжении. Остальные, как я вижу, поднимаются в свои комнаты.

Действительно, девушки небольшими группками тянулись к лестнице. Мы переглянулись и направились в правое крыло.

— Библиотека, — немного разочарованно вздохнула Дина, открыв первую дверь. — Ничего увлекательного.

Я заглянула через ее плечо. Книжные полки от пола до потолка, две лестницы, столики и кресла. Наверное, здесь собрано немало редких книг, но сейчас они нас не интересовали.

— Ох! — воскликнула Элли, распахнув третью по счету дверь.

Ее удивление стало понятно сразу же, как только я протиснулась мимо застывшей в двери подруги. Посреди громадного помещения плескался искусственными волнами круглый бассейн, на его поверхности покачивались крупные — размером примерно с блюдо для пирогов — белые цветы. Стены скрывались за увитыми лианами деревьями.

— Как чудесно! — воскликнула Дина, пробираясь вслед за мной в комнату. — Сюда можно приходить отдыхать.

— Если эту прелесть не обнаружат другие девушки, — охладила я ее восторги. — Иначе места на всех не хватит. Ладно, идем дальше.

Но следующая дверь не желала открываться. Я подергала за ручку — заперто.

— Попробуй магией, — предложила Элли.

— А можно? — усомнилась я.

— Если сюда входить нельзя, то заперли сильными чарами, — предположила подруга. — А если откроется от простого заклинания, значит, ее просто случайно захлопнули.

Ее слова показались мне разумными, и я мысленно произнесла распространенное отпирающее заклинание, которым пользовались даже дети. Ручка повернулась, дверь медленно приоткрылась.

— Вот видишь! — обрадовалась Элли.

И осеклась. Почему-то в этой полутемной комнате не хотелось ни громко разговаривать, ни смеяться. Что с ней не так — я не смогла бы объяснить. Просто чувствовала, что наше присутствие здесь неуместно. Хотя мы попали в самый обычный с виду кабинет с неплотно задвинутыми тяжелыми темно-зелеными бархатными шторами, но мне захотелось как можно скорее выйти обратно в коридор.

— Пошли отсюда, — шепнула я.

И тут створка двери сама собой вырвалась у меня из рук и со стуком захлопнулась. А где-то над головой прозвучало тихое хихиканье.

Я похолодела от ужаса.

— Кто здесь?

Из стены медленно выплыл призрак пожилого мужчины в старинном камзоле.

— Девы, — насмешливо протянул он, — невинные юные девы. И что же вам здесь понадобилось, а?

— М-м-мы, — прозаикалась Дина, — м-м-мы п-п-прибыли н-на отбор…

— Отбор? — возмутился призрак. — Какой еще отбор?

— Конкурс королевских невест, — пояснила я.

Мой страх не пропал окончательно: пусть привидение и не выглядело агрессивным, но и доброжелательностью не отличалось. Но призраков я не очень-то и боялась: они редко кому вредили всерьез. Всякие мелкие пакости — это пожалуйста, а вот устроить серьезную неприятность мог мало кто из них.

— Невест? Да каких ещё невест? Я лично запретил эту глупость!

— А я догадалась, кто вы, — выпалила Элли. — Вы — Людвиг Несчастный, да?

Призрак почернел.

— Я был бы Людвигом Счастливым, — провыл он, — если бы из-за дурацкой традиции мне не пришлось взять в жены эту грымзу Гильезу!

Вот теперь я совсем перестала бояться. И даже Дина вздохнула с облегчением, видимо, поняв, что никто не собирается на нас нападать. А Элли и вовсе хихикнула.

— Она сумела даже оседлать дракона! — продолжал жаловаться покойный король. — Огнедышащего. Ах, какой был экземпляр. Последний из своего племени!

— Мы знаем. Его скелет сейчас находится в Королевском музее, — пояснила Элли.

— Скелет! — ещё горестнее взвыл Людвиг. — Вот и все, что осталось от грозного чудовища. Скелет. А как, спрашивается, как мог справиться с этим монстром я?

— С драконом? — проявила непонятливость Дина.

— С Гильезой. Я так надеялся, что дракон испепелит ее. Или сожрет и скончается в муках. Она, знаете ли, — доверительным тоном сообщил он, — была той ещё ядовитой змеей.

Вот тут я опять ощутила беспокойство.

— А ваша супруга…

— Не говори этого вслух!

— Простите, ваше покойное величество, а королева Гильеза тоже стала призраком? И обретается где-то в этом особняке?

В том, что призрак королевы уж точно способен кому угодно доставить неприятности, я не сомневалась.

— Здесь? — испуганно вскричал Людвиг и даже уменьшился в размерах. — Нет, ни за что. Это было бы слишком жестоко. Признаться, мне порой хотелось нагрянуть в замок. Ну, когда я уже умер, а она еще была жива. Повыть, погреметь цепями, попугать ее немного.

— И что? — с жадным интересом спросила Элли.

— Да то, что получилась бы уникальная ситуация: привидение, улепетывающее от живого человека, — развеселилась я. — Правда ведь, ваше величество?

Покойный король горестно всхлипнул.

— Да, я трус. Признаю. Трусливый правитель — позор для страны. Но. Но никто даже не подозревал о моей слабости до того самого черного дня, когда мне пришлось сочетаться законным браком с этим чудовищем. Лучше бы я женился на драконе!

— Нельзя, — встряла Дина. — Боги благословляют только внутривидовые браки.

Почему-то именно эта ее реплика возмутила Людвига. Он взмыл под потолок и визгливо закричал:

— Умная, да? Образованная? Вот, Гильеза тоже не прочь была подчеркнуть, что она оказалась лучшей в выпуске. Конечно, что ей ещё оставалось — только учиться. С ее-то внешностью!

— Простите, ваше величество, — пролепетала растерявшаяся Дина, — я не хотела вас обидеть.

— Не хотела она!

Не знаю, не то у Людвига характер испортился после смерти, не то он всегда отличался склочным нравом, вот только сейчас его поведение никак не походило на королевское. Но злить привидение все-таки не стоило. Нам повезло — призрак оказался отходчивым и поддался на уговоры спуститься и немного поболтать. По-дружески.

— Я вообще не собирался жениться, — разоткровенничался он. — Хотел признать наследником младшего брата, вот только этот тюфяк не придумал ничего лучшего, чем стать проповедником. Да ещё странствующим, представляете? Как будто не понимал, насколько легче нести свет истины с трона. Я пытался его уговорить, но без толку. Вот и пришлось объявлять конкурс. Поначалу я даже не понял, в какой переплет попал. До тех пор, пока не увидел Гильезу. А уж когда узнал, что она опережает всех соперниц, так едва не пустился проповедовать вслед за братом. Придворные поймали.

А я припомнила, что королева Гильеза была младше супруга почти на двадцать пять лет. Да, Людвиг долго тянул с женитьбой.

А новый знакомый тем временем продолжал жаловаться. Мол, уже во время свадебного пира он понял, что веселая жизнь его подошла к концу, и с горя запил.

— В трезвом виде я бы в одну постель с ней не лег, — доверительно сообщил он.

Элли охнула, Дина взвизгнула и закрыла уши руками, а я почувствовала, как запылали щеки.

— О, простите, мне жаль. Я забылся.

Несмотря на извинения, мне почему-то подумалось, что Людвиг вовсе не раскаивается. И не оговорился.

— Может быть, поговорим о чем-нибудь другом? — предложила Элли.

— Хорошо, согласен. И пусть ваша подруга не зажимает уши, — пробрюзжал призрак. — Надо же, нервная какая. А ещё в королевы лезет. Так о чем вы хотите поболтать?

— О погоде? — неуверенно спросила Элли.

Людвиг насмешливо хмыкнул.

— Какая погода? Я вот уже сто лет не покидаю эту комнату.

Тут я сообразила, что показалось мне странным. Живя в особняке, покойный король не мог не знать, что сюда привезли конкурсанток. Хотя если он действительно не покидал кабинет, то все понятно.

— А почему, ваше величество? Разве вам не хочется прогуляться? Полетать по дому?

— Налетался, — мрачно ответил Людвиг. — Первые сто лет после смерти я именно так и развлекался: летал по окрестностям, пугал зазевавшиеся парочки, бродил по дому, вредил гостям. А потом решил подшутить над одним типом, а тот возьми да и окажись колдуном. Чуть не развеял меня, еле ноги унес. Вот я и поселился здесь. А что? Уютно, темно, никто не мешает.

Да, похоже, трусость не умерла вместе с королем. Надо же, как сильно его напугал заезжий колдун.

— А разве вам не одиноко? — задала вопрос жалостливая Элли. — Мы могли бы приходить сюда и беседовать с вами. Если вы пожелаете, конечно, ваше величество.

— Хм. Ну, не то, что бы я так уж страдал от одиночества. Мне, знаете ли, весело и без компании. Но вы, так и быть, можете ко мне заглядывать. После обеда, например.

— Каждый день? — уточнила я.

— Ну, раз вы так настаиваете, то можно и каждый.

По особняку проплыл гулкий звон гонга.

— Ой! — встрепенулась Элли. — Пора переодеваться к ужину. Надо же, как мы заболтались.

— Если мое общество вам неприятно, — занудил Людвиг, — то я не смею настаивать на том, чтобы вы ко мне приходили.

— Что вы, ваше величество, — успокоила его я, — мы только рады общению с вами. Но нам действительно пора. Вряд ли лейри Нисса обрадуется, если мы опоздаем к ужину.

— Ужин, — мечтательно вздохнул призрак. — Баранья нога с молодым картофелем в сливках. Цыпленок, фаршированный артишоками. Суфле из крабов. Как давно я не ел ничего подобного. Да что там — вообще ничего не ел. Как я вам завидую!

— Мы могли бы принести вам немного… — начала Дина и осеклась.

— И она ещё в королевы метит! — горестно взвыл Людвиг. — С такой-то сообразительностью. Все, убирайтесь. Видеть вас не желаю!

— Завтра не приходить? — уточнила я.

Призрак завис под потолком, покрутился.

— Ладно, приходите. Так и быть, прощу вас.

— По-моему, у него скверный характер, — заметила Элли, пока мы спешно спускались по лестнице, уже переодевшись. — Интересно, он испортился за двести лет посмертия или был таким и при жизни?

— А мне он показался забавным. Хотя и дурно воспитанным, несмотря на то, что король.

С этими словами я вступила в столовую. Количество пустых мест увеличилось, но Рада уже ожидала нас, сияя улыбкой. Тилли хмурилась, мяла в руках салфетку. Дина опаздывала. Она появилась вскоре после нас, плюхнулась на свой стул и прошептала:

— Успела. Видела лейри Ниссу в коридоре.

Ужин не подавали, похоже, все чего-то ожидали. Спустя несколько мгновений стало понятно, чего именно. В столовую вошла распорядительница и хлопнула в ладоши. Все взгляды тотчас же обратились к ней, перешептывания смолкли.

— Итак, уважаемые конкурсантки, — голос лейри Ниссы, усиленный магией, разносился по всей столовой, — вы все уже заметили, что количество участниц после первого этапа состязаний сократилось. После второго тура претенденток останется ещё меньше. Завтра у вас выходной день. Можете отдыхать, гулять, развлекаться или готовиться ко второму этапу — как пожелаете.

— А какое будет задание? — выкрикнула рыжеволосая пухленькая девушка с миловидным личиком, сидевшая за столиком в углу.

Лейри Нисса улыбнулась.

— Задание держится в секрете. Могу лишь сказать, что для его выполнения потребуется хладнокровие и немалая выдержка. А теперь радостная новость: те девушки, которые выйдут в третий тур, будут представлены его величеству. Через два дня в имении состоится неформальная вечеринка, которую почтит своим присутствием сам король!

Девушки дружно захлопали в ладоши, принялись переглядываться, перебрасываться возбужденными восклицаниями. Похоже, каждая втайне надеялась понравиться его величеству и получить покровителя, который и проведет ее через все конкурсные туры. Впрочем, здесь я не вправе их осуждать: сама ведь не прочь воспользоваться подсказками и советами Алана.

— А теперь наслаждайтесь ужином, — закончила свою речь лейри Нисса.

Куда там. Большинству было не до еды. Даже за нашим столиком вилки взяли в руки только мы с Элли. Дина и Рада принялись вслух гадать, какое же испытание приготовили организаторы турнира, а Тилли заявила, ни к кому не обращаясь:

— Конечно же, его величество предпочтет наследницу древней крови. Думаю, это очевидно и ни у кого не вызывает сомнений.

— Ты это о себе? — неожиданно резко спросила Элли и отодвинула в сторону тарелку с фаршированными грибными шляпками.

Я в недоумении посмотрела на подругу. Прежде Элли старалась ни с кем не ссориться.

— А ты догадливая, милочка, — надменно процедила Тилли.

Элли вздохнула, и я поспешила вмешаться.

— Думаю, никто из нас не может предугадать выбор его величества.

Тилли насмешливо усмехнулась.

— У меня есть весомое преимущество, понятно?

— Понятно, — тихо пробормотала Дина. — Весомое преимущество. Как и у Алины. Правда, ее достоинства весили побольше, верно?

Тилли побагровела.

— О чем это ты?

— О золотых слитках, дорогая, — приторно сладким голоском пропела Дина. — Я ведь узнала ее. Алина — наследница Детера Родерика, верно? Золотые прииски и парочка алмазных шахт. Она тоже верила, что может купить благосклонность его величества. Но — вот незадача! — вылетела после первого же тура. А у тебя нет ни золота, ни алмазов, зато имеется длинная вереница благородных предков. Что же тут непонятного?

— Да и остальные за этим столом, — ядовито добавила Элли, — тоже не из нуворишей. Может, моя родословная на пару имен и покороче твоей, но уходит вглубь веков. И родословная Джеммы тоже. Уверена, что и Дина, и Рада — девушки из достойных семей. Так что кичиться тебе нечем, дорогая.

Последнее слово она произнесла нарочито ласково, будто разговаривала с неразумным ребенком. Тилли обвела всех злобным взглядом, но с ответом не нашлась. И все-таки радостно-возбужденная атмосфера за нашим столом оказалась испорчена. Остаток ужина прошел в тягостном молчании.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Надежды на то, что комнату с бассейном не обнаружат другие участницы конкурса, не оправдались. Почти сразу после завтрака она наполнилась смехом и криками. Девушки расселись в креслах, потягивали коктейли, а самые смелые, облачившись в купальные костюмы, прыгали в воду. При виде этого зрелища Элли поморщилась.

— Может, навестим Людвига? — предложила она. — Или прогуляемся по саду? От здешнего шума у меня разболелась голова.

Дина от прогулки отказалась и ушла в библиотеку, готовиться к следующему этапу состязаний. Пусть лейри Нисса и не сказала, в чем он будет состоять, но подсказку дала, и сейчас Дина собиралась поискать в книгах какие-нибудь заклинания, укрепляющие силу воли и выдержку. Я же не очень верила в помощь магии в этом вопросе, поэтому решила полагаться на свои силы. А прочих девушек гораздо больше интересовала предстоящая вечеринка. Похоже, они все искренне верили, что пройдут в третий тур. Отовсюду слышались разговоры о нарядах и прическах, о привезенных с собой фамильных украшениях. Многие гадали, кто еще прибудет в имение кроме его величества, и все сходились на том, что король приедет с неженатыми друзьями. Мама оказалась права: королевский отбор — хороший шанс найти жениха.

Рада стояла у бортика бассейна в темно-синем купальном платье. Она помахала рукой, приглашая нас присоединиться к ней. Я обратила внимание на то, что никто из девушек не рискнул покинуть мелкую часть искусственного водоема. Никто, кроме незнакомой мне брюнетки в изумрудном костюме. Она лежала на спине, раскинув руки и устремив взгляд в потолок.

— Красуется, — недовольно буркнула Элли. — Подумаешь, умеет плавать. Ты вот тоже умеешь.

— Зато у меня нет купального платья, — тихо ответила я.

Настроение окончательно испортилось: я вспомнила о том, что в моем гардеробе отсутствует не только платье для купания, но и роскошный наряд для вечеринки. Конечно, мама купила мне наряды и для светских раутов, но они были… как бы сказать… эконом-вариант. Уверена, что у остальных участниц припасены по — настоящему дорогие платья.

Элли сжала мою руку. Я знала, что она сочувствует мне, но ничем не может помочь. Через силу улыбнулась и сказала:

— Ладно, пойдем отсюда. Прогулка на свежем воздухе — лучшее средство от головной боли.

Как-то самой собой получилось так, что пришли мы к морю. Сегодня оно не напоминало отрез переливающего бирюзового шелка. Дул резкий ветер, белыми гребнями дыбились волны, с шумом накатывали на берег.

— В столице, наверное, уже идут дожди, — сказала Элли, устраиваясь на прогретом солнцем большом плоском камне.

Я опустилась рядом, погладила рукой теплую гладкую поверхность, подставила лицо солнцу и зажмурилась. Дома еще не закончилось лето. Беренис и Лизбет, наверное, играют сейчас в саду под присмотром няни. Хотя денег, полученных от казначейства, должно хватить, что бы нанять гувернантку. Наверное, надо бы написать домой. Успокоить родителей, что я прошла первый тур. Или лучше сесть за письмо завтра? Тут я припомнила кое-что.

— Элли, а кто тебе пишет? Ты так и не скажешь?

— Не могу, Джемма, — жалобно протянула подруга. — Ты сама все узнаешь потом. Может быть. Пойдешь со мной сегодня ночью? Алан будет рад тебя увидеть.

— Скажешь тоже. Он и думать обо мне позабыл.

— А вот и нет. Ты ему понравилась!

Мысль о том, что я приглянулась Алану, грела душу, вот только…

— И когда бы он успел тебе об этом сказать? Не сочиняй, Элли!

— И вовсе я не выдумываю, — надулась подруга. — Да, он ничего не говорил, но я-то видела, как он на тебя смотрел.

Против этого возражений не нашлось, но я постоянно одергивала себя, запрещала думать о брате подруге: мало ли что там Элли примерещилось? Мы сидели молча, слушали шум моря и крики чаек. Прошло немало времени, прежде чем подруга поднялась на ноги.

— Пойдем, Джемма. Отсюда гонга не услышим, а если опоздаем на обед, лейри Нисса нам этого не спустит.

За столиками царило оживление. То тут, то там раздавались смешки, девушки склоняли друг к другу головы, перешептывались, перемигивались.

— Почему вы не остались? — спросила Рада и протянула руку, что бы взять хлеб из корзинки. — Было так весело. Поверить не могу: уже послезавтра я увижу его величество. И даже смогу с ним поговорить. И… и… и даже потанцевать!

— Главное — не вылететь после второго тура, — мрачно заметила бледная Дина. — Кто-нибудь догадывается, какие нас ждут испытания?

Мы вразнобой ответили, что никаких предположений у нас нет. Дина помрачнела ещё сильнее, плотно сжала губы. К еде она даже не притронулась.

А после обеда отказалась идти к Людвигу, сославшись на то, что в библиотеке ее ожидают непрочитанные книги. Призрак же, увидев, что теперь нас двое, ворчливо спросил:

— А где ещё одна? Та, что была в прошлый раз?

Его манеры ничуть не улучшились, и я задумалась о судьбе королевы Гильезы. Почему-то во всех учебниках, не говоря уж о романах, авторы сочувствовали королю, вынужденному жениться на уродине. Впервые мне пришла в голову мысль: а что же чувствовала Гильеза? Наверное, она очень переживала из-за своей внешности. И радовалась, что смогла обойти соперниц благодаря уму, ловкости и магическим способностям. Вот только вместо прекрасного принца ей достался изрядно поживший и погулявший Людвиг, который ни в грош не ставил молодую супругу. Даже запил после свадьбы. Нет, определенно, жертва во всей этой истории — вовсе не трусливый король.

— Дина в библиотеке, — пояснила Элли, пока я раздумывала над тяжкой участью Гильезы.

— Где? — поразился Людвиг.

— Готовится ко второму туру. Хочет укрепить выдержку и силу воли при помощи заклятий.

Король почесал призрачный нос. Выглядело это презабавно.

— Вот что я вам скажу: не станет ваша подружка королевой.

— Почему? — требовательно спросила Элли. — Вы что — то знаете?

— Вам известно, какое приготовили испытание? — задала вопрос и я.

Людвиг засмеялся неприятным скрипучим смехом.

— Нет, ничего я не знаю о ваших конкурсах. Кто бы мне о них докладывал? Зато мне прекрасно известны требования, которые предъявляют к претенденткам в королевы. Будущая правительница должна быть умна, образована, хорошо воспитана, хладнокровна, сдержана в словах и эмоциях, обладать немалым магическим потенциалом. Если вашей Дине нужны специальные заклятия, чтобы укрепить силу воли, то в правительницы она не годится. Например, ни один заговорщик не станет заранее предупреждать о покушении. А бунтовщик — о бунте. Да и при дворе разные случаются курьезы. Королева всегда должна сохранять ясный разум и держать себя с достоинством, понятно? Уж на что вредной была моя мегера, но упрекнуть ее в несдержанности не мог никто.

Его слова казались справедливыми. Но если так, то скоро нам придется попрощаться с Диной? Жаль, очень жаль. И ещё обидно: судя по Людвигу, столь строгие требования выдвигались только королевам. Короли же могли вести себя как угодно.

— По-моему, он просто вредный старикашка, — ворчала Элли, прихорашиваясь перед ужином. — Спорим, он знает намного больше, чем говорит?

— Возможно. Но нам — то какая разница? Все равно Алан расскажет, какие будут испытания.

При упоминании брата Элли повеселела. Она ещё днем написала очередное письмо, прикрывая лист бумаги рукой, хотя я и заверяла, что не собираюсь подглядывать. И даже отошла в другой угол комнаты.

Кому же она все-таки пишет? Тому молодому человеку, о помолвке с которым намекала не столь давно? Но тогда зачем ей конкурс? Элли из богатой семьи, деньги ей не нужны. Или ее заставили участвовать родители? Не из-за положенной конкурсанткам кругленькой суммы, а потому, что желали видеть дочь королевой? Да, скорее всего, так и есть. А выйти в финал Элли собирается, чтобы не огорчать родных. Хотя она как раз вполне могла бы и победить. У нее есть все те качества, что перечислил сегодня Людвиг, а ещё красота, знатное происхождение и приближенный к его величеству брат.

— Джемма, — Элли неслышно подошла ко мне, положила руку на плечо. — Джемма, о чем задумалась?

— Полагаешь, у меня есть шансы выйти в финал? — неожиданно для себя спросила я.

Подруга моргнула, раз, другой.

— Конечно, — ответила немного растерянно. — Уверена, что да.

— Спасибо, — шепнула я.

— За что?

— За то, что всегда поддерживаешь меня.

Она рассмеялась.

— А кто выручил меня, когда я попалась на воровстве сладостей из кухни? Такая услуга не забывается. Так что я теперь всегда на твоей стороне.

За ужином Тилли проявила себя во всей красе. Бледная Дина трясущейся рукой попыталась полить мясо соусом, но несколько капель пролилось на скатерть, оставшись бурыми пятнами.

— Подумать только, — ядовито процедила Тилли, — и эта деревенщина хочет стать нашей королевой.

Дина вспыхнула, потом побледнела. Рада застыла с не донесенной до рта вилкой.

— Подумать только, — издевательски протянула Элли, — кто только не метит в супруги его величества. Даже невоспитанные особы, не способные удержать язык за зубами.

Тилли вскочила на ноги.

— Ах ты!

Я оглянулась, пытаясь обнаружить лейри Ниссу. Где же распорядительница, когда она так нужна? Но ее нигде не было видно. Элли между тем спокойно отхлебнула воды и насмешливо посмотрела на противницу. И тут Тилли сорвалась.

— Дрянь! — завизжала она. — Мерзкая девка!

Я быстро поднялась со стула и на всякий случай стала между разъяренной Тилли и невозмутимо продолжавшей ужинать Элли.

— Строит из себя непонятно что. Можно подумать, его величество обратит на такую свое внимание. Корона должна достаться мне. Мне, мне!

— Достаточно, лейри, — произнесла ледяным тоном распорядительница, возникнув словно из ниоткуда за плечом Тилли. — Вы дисквалифицированы.

— Что? Да вы понимаете, с кем разговариваете?

— С лейри Матильдой ал Нестерли данТеони, полагаю, — все тем же ровным голосом ответила лейри Нисса. — Не позорьте свой род сильнее, нежели вы это уже сделали. Уведите ее!

Только тут я заметила все тех же гвардейцев, которые дежурили у шатра. Они решительно взяли Тилли за локти. Она дернулась раз, другой, а потом обреченно сгорбилась и покорно позволила вывести себя из столовой.

Притихшие было девушки отмерли, с любопытством поглядывали на закрытую дверь, на наш столик, на лейри Ниссу, перешептывались и даже посмеивались. Дина округлившимися глазами разглядывала то место, где ещё недавно сидела Тилли. Рада безуспешно пыталась спрятать улыбку. И только Элли заканчивала ужин как ни в чем не бывало.

— Приятного аппетита, девушки, — пожелала лейри Нисса и величественно поплыла между столами.

Я опустилась на стул и взяла вилку. Очень хотелось расспросить подругу о том, что только что произошло, но следовало повременить, пока мы не останемся наедине.

— Ну да, я ее спровоцировала, — призналась Элли, натягивая костюм для прогулок. — Она мне не нравилась.

— Мне тоже, — пробормотала я. — Но как ты догадалась, что Тилли выйдет из себя?

Подруга лукаво усмехнулась.

— Я не знала наверняка. Но мне подсказал Людвиг. Помнишь его слова о том, что королева должна уметь владеть собой в любой ситуации? Вот я и подумала: если подтолкнуть эту напыщенную особу, она непременно захочет показать, что все мы ей неровня. И тогда ее снимут с конкурса. А получилось даже лучше, чем я ожидала. Переодевайся, Джемма. Не будем заставлять Алана ждать.

Алан. От этого имени меня уже привычно обдало волной тепла. Наверное, он мне все-таки нравится. Да и почему нет? Высокий, широкоплечий блондин, он не уступал его величеству в привлекательности. Но думать о том, что между нами может возникнуть чувство, я себе запрещала. В любом случае он остается единственным наследником богатого семейства, а я — бесприданницей.

Подземный ход в этот раз показался коротким и совсем не страшным. И наружу я выскочила сразу же вслед за Элли, не стала задерживаться. Подруга обняла брата, сунула ему в руку конверт и потребовала:

— Рассказывай!

— Да подожди ты! — со смехом отнекивался Алан. — Давай хоть поздороваемся для начала.

— Уже поздоровались!

— С тобой, — возразил он, — а с лейри Джеммой нет.

Он отстранил сестру, подошел ко мне, церемонно поклонился и поцеловал руку. Вполне в рамках приличия, но чуть-чуть ближе к запястью, чем принято. Там, где прикасались его губы, кожу словно обожгло.

— Рад снова видеть вас, лейри Джемма.

— Я тоже рада, — едва слышно пролепетала я.

Элли раздосадовано топнула.

— Что вы ведете себя как на приеме? Обменяйтесь ещё любезностями, поговорите о погоде. Алан, у нас мало времени. Сам знаешь, если вдруг поймают, то отстранят от турнира. Говори, к чему нам готовиться!

На лице ее брата появилось озадаченное выражение.

— Понимаешь, малышка, дело в том, что я сам точно не знаю, что вам предстоит.

— Что? — задохнулась от негодования Элли. — Разве ты не разговаривал с его величеством?

Алан присел на валун, сорвал лист с куста, повертел его в руке и неохотно признался:

— Разговаривал. Видишь ли, вчера во дворец прибыл его величество Леон. Узнал о турнире и загорелся желанием посмотреть на состязания. И даже помочь Карлу с отбором.

Вот теперь в недоумение впала не только Элли, но и я. Как это — помочь?

— Он далеко не глуп, — продолжал Алан. — И уж точно осведомлен о той истории, после которой запретили отборы. Мне показалось, что это… ну, своего рода месть Карлу. Мол, пусть ему достанется такая же страхолюдина, как и его предку.

— Но Леон не может повлиять на результаты! — звенящим голосом выкрикнула Элли.

— На результаты — нет. Но он сказал, что у него имеется отличная идея для второго задания. Как раз сейчас он обсуждает свой план с Карлом.

— И его величество не отказал гостю? — не поверила я. — Все-таки решается судьба нашего короля.

— Не смог, — коротко бросил Алан.

Я догадалась, что он сказал не все, известное ему. Есть ещё что-то, какая-то тайна, но делиться со мной (а может, даже и с Элли) никто не будет.

— Но что же нам делать? — растерянно спросила подруга.

По ее голосу мне показалось, что она вот-вот расплачется. Даже в призрачном лунном свете было заметно, как дрожат ее руки, как скривились губы. Алан обнял сестру, погладил по плечам.

— Все будет хорошо, малышка. Вот увидишь. Главное, ничего не бойтесь. Что бы ни случилось, чем бы вас ни пугали, как бы ни старались вывести из себя — идите вперед с гордо поднятой головой. Не забывайте о том, что за вашими спинами — поколения знатных предков. И еще одно: Карл ни за что не позволит причинить девушкам вред.

Здесь я вспомнила рассказ Людвига о драконе и мысленно хмыкнула. Наверное, тогда конкурсанток тоже заверяли, что задания безопасны. Элли, похоже, тоже не слишком-то поверила словам брата. Попрощалась она с Аланом сухо и чуть ли не бегом бросилась в потайной ход. Странно. Неужели этот турнир так много значит для нее?

ГЛАВА ПЯТАЯ

Сегодня за столами царило молчание. Приборы многих девушек остались нетронутыми, горячие блюда остывали, к закускам тоже мало кто прикасался. Зато вода в графинах заканчивалась быстро, слуги только и успевали приносить новую.

У Дины под глазами залегли темные круги. Скорее всего, ночь она провела без сна. Непривычно притихшая Рада мяла в руках салфетку.

— Вчера отправили домой ещё двоих, — прошептала она.

— За что? — спросила я.

В тишине мой голос прозвучал особенно громко, и на нас обернулись сидевшие за соседним столом девушки.

— За драку, — пояснила Рада.

Хорошо, что в тот момент я не держала в руках вилку — непременно выронила бы. Элли, как раз отхлебнувшая воды из стакана, закашлялась. Теперь к нам уже повернулись почти все лица.

— А вы разве не слышали? — удивилась Рада. — Такой шум стоял.

Если драка началась, когда мы отсутствовали в спальне, то что-либо услышать мы никак не могли. Но не признаваться же в том, что покидали особняк?

— Наверное, мы спали, — быстро произнесла я.

— Да, мы рано легли, — подтвердила Элли.

— А я всю ночь не могла уснуть, — вклинилась в разговор Дина. — Волновалась.

— Девушки, все закончили трапезу? — пронесся по столовой голос лейри Ниссы. — Тогда я жду вас во дворе.

Дина побледнела ещё сильнее, почти до синевы, и судорожно сглотнула. Рада охнула, прижав ладони к щекам. Элли выглядела спокойной, и не скажешь, что она вчера так сильно переживала. А у меня отчаянно колотилось сердце.

Во дворе распорядительница разбивала участниц на группы по пять человек. К нам она направила высокую худощавую брюнетку с узким лицом, пухлыми губами и зелеными глазами, ту самую, что плавала вчера в глубокой части бассейна.

— Инесса, — представилась она.

Едва мы назвали ей свои имена в ответ, как лейри Нисса громко хлопнула в ладоши, призывая к молчанию.

— Итак, настало время для второго испытания, — объявила она. — В прошлый раз вы показали свою образованность и умение поддержать светскую беседу. Теперь же вам предстоит продемонстрировать хладнокровие и выдержку, поэтому сейчас мы отправляемся в лабиринт кошмаров.

По группкам конкурсанток пронесся дружный вздох, многие побледнели. Миниатюрная блондинка пошатнулась и начала заваливаться на бок, ее подхватил невесть откуда появившийся гвардеец.

— Домой, — велела лейри Нисса. — Снята до начала второго тура.

Никто больше в обморок не упал, хотя уверена, что такое желание испытывали многие.

О лабиринте кошмаров в прошлом году много писали газеты. Создали его как аттракцион для любителей пощекотать нервы, и поначалу туда прямо-таки ломились толпами, но очень скоро стали известны пугающие факты. Несколько посетителей лабиринта сошли с ума, дам выносили без чувств или же бьющихся в истерических припадках. Мужчины, у которых корреспонденты пытались взять интервью, срывались на грубые оскорбления. И не прошло и недели со дня открытия, как высочайшим указом лабиринт закрыли. Ходили слухи, что туда собирались отправлять преступников для усиления наказаний, но правда это или нет — не знаю. А теперь вот это жуткое место предстояло посетить нам.

— Сейчас прибудут воздушные платформы, — сообщила распорядительница. — Каждая группа занимает места на одной из них. На месте я всем вам раздам сигнальные артефакты. Если кто-либо решит прекратить состязание, просто активируйте свой и через несколько мгновений вас заберут.

— Не дождутся, — пробормотала побелевшими губами Элли.

Я не стала зарекаться. Мало ли, что я увижу? Попыталась припомнить свои страхи, но в голову приходила только детская боязнь земляных червей. Вряд ли из них получится полноценный кошмар.

С высоты медленно опустились воздушные платформы, управляемые прирученными ветрами. Одна, вторая, третья… всего я насчитала восемь штук. На каждой пять сидений. Интересно, сколько участниц останется после этого испытания? Вряд ли все вернутся в особняк.

— Занимайте места! — велела лейри Нисса.

Вслед за Элли я поднялась на платформу и устроилась в мягком зеленом кресле. Рада, Дина и Инесса расположились сзади. Платформа аккуратно поднялась над кронами деревьев и полетела, набирая скорость. Я увлеченно рассматривала сквозь прозрачную стену проплывавшие внизу виноградники, сады, поля и города. Удивительно, с высоты все казалось таким маленьким. Дороги тянулись узенькими ленточками, по ним медленно брели люди размером с мурашек и двигались экипажи величиной с коробочку для кольца. Я наслаждалась бы полетом, если бы не гнетущие предчувствия. А когда платформа начала плавно снижаться, то сердце и вовсе замерло на миг. Мысли о том, что могло поджидать в лабиринте, страшили. Но не отказываться же от испытания ещё до его начала?

У мрачных стен из серого камня выстроились гвардейцы. Освободившиеся платформы зависли невысоко над землей.

— Итак, — возвестила лейри Нисса, — в лабиринт входите группами, как и летели. На развилках разделяетесь и дальше идете в одиночку. Ваша магия блокируется стенами из актермина. Напоминаю, вы можете в любой момент покинуть турнир, активировав сигнальный амулет. Прошу!

Девушки жались друг к другу, боязливо поглядывали на каменную громаду и не решались подойти к входу. Все надеялись, что первой пойдет другая группа. Распорядительница достала небольшую шкатулку, откинула крышку и вопросительно посмотрела на конкурсанток.

«Ожидание хуже всего», — пронеслось в голове, и я шагнула к лабиринту. За мной, обреченно вздохнув, пошла Элли, а ней и остальные девушки из нашей группы. Каждой лейри Нисса вручила цепочку с круглой подвеской из красного камня.

— Просто сожмите ее в кулаке, — пояснила она. — И вас сразу же заберут наружу.

— А разве актермин не помешает амулету позвать на помощь? — боязливо спросила трясущаяся Дина.

— Заклинание находится в защитной оболочке, — пояснила лейри Нисса. — Оно подействует еще до того, как актермин успеет его заглушить.

Я надела цепочку с амулетом на шею и первой вошла в лабиринт. Несмотря на солнечный и не по-осеннему теплый день, внутри оказалось холодно, сумрачно и сыро. Пахло чем-то острым и пряным. Запах нельзя было назвать неприятным, но отчего-то он вызывал чувство тревоги.

— Если стены здесь из актермина, — едва слышно пробормотала за моей спиной Инесса, — то каким образом вызываются кошмары?

Я пожала плечами. Разговаривать в этом странном месте не хотелось. Пока что не происходило ничего страшного или просто необычного, но предчувствие опасности не отпускало.

На первой развилке от нас отделилась Дина. Испуганно всхлипнув и накрыв ладонью медальон на груди, она ушла влево. Следующая развилка разделила оставшуюся группку на пары: теперь вправо свернули Инесса и Рада. А на третьей пришлось расстаться и с Элли.

И вот тогда-то все и началось. Стоило мне сделать всего несколько шагов в одиночестве, как под ногами закопошились противные розовые черви. Они покрывали землю сплошным шевелящимся ковром, и даже одна мысль о том, что бы наступить на них, вызывала отвращение. Пока я рассматривала в нерешительности гадких червяков, они внезапно начали увеличиваться в размерах. Удлинялись, распухали, извивались и приподнимались так, что противная масса доходила уже мне до щиколоток.

«Просто идите вперед», — всплыли в памяти слова Алана. «Их здесь нет! — твердо сказала я себе. — Это просто иллюзия». Однако же, несмотря на все мысленные убеждения, никак не могла заставить себя сделать хотя бы шаг.

Червей становилось все больше и больше, и я поняла, что вскоре они вырастут до поистине гигантских размеров, и тогда меня с головой накроет омерзительной лавиной. Сжала в ладони сигнальный амулет, почувствовала исходящее от алого камня тепло. Активировать? Тогда меня заберут отсюда уже через пару мгновений. Я представила разочарование на лице матери, расстроенные личики сестер, попытки утешить проигравшую дочь отца. Зажмурилась, закусила губу и пошла вперед, вытянув руку, чтобы не налететь ненароком на стену. Под ногами чувствовалась привычная твердая поверхность, и я отважилась приоткрыть глаза и бросить взгляд вниз. Ничего. Совсем ничего. Черви исчезли так же внезапно, как и появились.

От облегчения я даже негромко рассмеялась: теперь-то мне ничего не страшно. Но вскоре оказалось, что обрадовалась я рано.

Старательно вспоминая, чего ещё могла бояться в детстве, я в который раз свернула влево. Почему — то внутри жила уверенность, что если всякий раз поворачивать в одну и ту же сторону, то в конце концов выйдешь из лабиринта. Правда, на самой первой развилке в левый коридор ушла Дина, но потом я строго придерживалась выдуманного правила. Никакие детские страхи больше не вспоминались, так что шаги мои становились все быстрее и увереннее.

Они обрушились с высоты внезапно. Огромные черные крылатые твари, бесшумно скользящие по воздуху. И тут я вспомнила.

Мне пять лет. Ранняя осень, жара ещё не собирается покидать наши края. Дни наполнены зноем, и даже вечера не несут прохладу. И только когда совсем темнеет, няня открывает окно в моей спальне. Распахивает створку, в испуге отшатывается, а в комнату влетает черная тень, несется прямо ко мне… На мой визг сбежались все домашние. Папа поймал отвратительное создание и вышвырнул за окно, мама обняла меня, прижала к себе, долго гладила по волосам. Слуги суетились, мамина горничная принесла мне чашку сладкого какао. А на следующий день у меня появилась новая няня… И как только этот случай исчез из моей памяти?

Взвизгнув, я закрыла голову руками и присела. Летучие мыши носились надо мной со злорадным хохотом. «Это неправда, — уговаривала я себя. — Мне только кажется, как и с червями. Они не могут смеяться, не могут!» Но хохот не смолкал, напротив, звучал все громче, оглушая меня.

— Позови на помощь, Джемма, — издевательски велел особо крупный нетопырь, кружась над моей головой. — Позови на помощь — и мы улетим.

— Не дождетесь! — решительно заявила я и встала.

Медленно пошла вперед, но мерзкие твари, вопреки ожиданиям, и не думали исчезать. Они носились вокруг меня, почти задевая своими крыльями лицо. Стоило мне зажмуриться, как к щеке прикоснулось что-то холодное. Я вздрогнула и открыла глаза. Лучше уж видеть опасность. Хохот внезапно стих, но летучие мыши ещё долго сопровождали меня. Чтобы отвлечься, я стала вспоминать те баллады, что заставляли заучивать наизусть в пансионе, потом названия северных рек, потом созвездия. Подняла по привычке голову, что бы найти на темном небе Чашу Девы — и только тут осознала, что очередной кошмар развеялся.

Остаток дороги прошел легче. Из холодных темных стен то и дело выплывали призрачные фигуры, изображавшие строгих наставниц пансиона и даже матушку, под ногами клубился туман, время от времени раздавались душераздирающие крики, вызывая желание покрепче зажать уши. Но я не позволяла себе забыть о том, что все это — порождения моего собственного воображения. Шла вперед, не останавливаясь, как и советовал Алан. И замерла в неверии, когда за очередным поворотом меня ослепил солнечный луч. Выход. Я справилась, я прошла испытание!

— Поздравляю, лейри ал Астре, — сухо произнесла распорядительница. — Позвольте ваш амулет.

Я сняла с шеи цепочку и протянула ей.

— Можете пройти к другим девушкам, подождать с ними.

Лейри Нисса указала мне на широкую скамью. Готова поклясться, когда мы прилетели, ничего подобного здесь не было. Но сейчас скамейка стояла прямо на траве, а три девушки обессилено откинулись на спинку, зажмурились и подставили лица солнцу. На негнущихся ногах я подошла к ним и молча опустилась рядом. Не хотелось ни разговаривать, ни двигаться. Просидеть бы так до самого вечера.

— Джемма, как ты?

Нехотя я открыла глаза и посмотрела на подошедшую Элли. Бледная, но пытающаяся растянуть в улыбке подрагивающие губы.

— В порядке. А ты?

— Тоже.

Она устроилась рядом со мной, нащупала мою ладонь, сжала. И тоже замолчала. Из лабиринта вышла, пошатываясь, Дина, отдала лейри Ниссе свой амулет и направилась к нам. Бледное лицо ее казалось совсем бескровным. Рухнула на скамью, всхлипнула и призналась:

— Я не верила, что пройду этот тур.

Я погладила ее по плечу.

— Все в порядке, все уже закончилось.

Для нас, не для других. Над лабиринтом парили маленькие двухместные платформы. Время от времени в небо взмывал красный луч, и тогда одна из платформ, управляемая гвардейцем, ныряла за стены, а потом снова взмывала, поднимая отказавшуюся от борьбы за корону девушку. В одной из сдавшихся я узнала Раду. К концу испытания выяснилось, что выбыла большая часть конкурсанток. Прошедших второй тур оказалось всего двенадцать. Наша новая знакомая, Инесса, сидела прямо на земле, обхватив себя руками, и дрожала. Но стоило лейри Ниссе приблизиться, как все поднялись.

— Поздравляю вас, девушки, — торжественно произнесла распорядительница. — Сейчас все вы вернетесь в особняк. Я понимаю, как нелегко далось каждой из вас это испытание, поэтому до ужина можете быть свободны. Обед, если захотите, принесут прямо в комнаты.

Мысли о еде вызывали только отвращение, и, похоже, не у одной меня. Стоявшая справа рыжеволосая изящная красавица побледнела и пошатнулась. Элли прижала ладонь ко рту, Дина опять всхлипнула. Лейри Нисса предпочла сделать вид, будто ничего не заметила, и продолжила:

— А завтра у нас радостное событие. Если вы помните, то я обещала вечеринку, которую почтит присутствием его величество.

Теперь слова о предстоящем празднике не вызвали того всеобщего оживления, что в прошлый раз. Девушки переглянулись и вяло поплелись вслед за лейри Ниссой к платформам. Меня даже не интересовал больше полет. Осталось одно желание: рухнуть в постель и лежать долго-долго, пока кошмары лабиринта не сгладятся в памяти.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Войдя в столовую, мы не обнаружили привычных небольших столиков. Вместо них установили один длинный стол, во главе которого восседала лейри Нисса. Конкурсантки могли занимать любые места, так что мы с Элли устроились подальше от распорядительницы — на всякий случай. Дина примкнула к нам, усевшись рядом с Элли, а моей соседкой справа оказалась невысокая пухленькая блондинка с вздернутым носиком и ямочками на щеках.

— Лия, — представилась она. — Все, с кем успела познакомиться, уже выбыли. Придется заводить новых приятельниц.

И она улыбнулась так открыто, так бесхитростно, что просто невозможно было сдержать ответную улыбку.

Инесса сидела напротив меня. Поймав мой взгляд, она лукаво подмигнула, но тут же отвлеклась на разговор с миловидной зеленоглазой шатенкой.

— А я однажды видела его величество, — сообщила Лия, отрезая кусочек мяса. — И даже была ему представлена. Вот только он вряд ли вспомнит меня.

— Почему? — рассеянно спросила я.

Меня не слишком интересовал ответ, но Лия тут же принялась рассказывать, что случайно столкнулась с королем перед ежегодными скачками летом. Ее дядя, генерал-губернатор, представил его величеству свою племянницу, но…

— Там было столько красивых девушек. И все они так и норовили обратить на себя внимание его величества. Мне он только сказал какую-то ничего не значащую фразу о том, что рад познакомиться со столь прелестной юной особой. И почти сразу же отвернулся. Я прорыдала всю ночь.

Вот это признание меня удивило. Из-за чего здесь рыдать?

— Он… он… он такой… такой замечательный, — вдохновенно вещала Лия, закатывая глаза. — Еще лучше чем на портретах. Я сразу же поняла — это он!

— Конечно, тяжело ошибиться, — согласилась я. — Особенно если учесть, что изображения его величества окружают нас повсюду: от стен родного пансиона до чеканки на монетах.

— Нет же, я не о том! — воскликнула моя соседка слишком громко, так, что все, сидящие за столом, повернули головы в ее сторону. — Я сразу же поняла, — продолжила она шепотом, залившись ярким румянцем, — что его величество — моя судьба.

— А-а, — многозначительно протянула я.

Лия болтала почти до конца ужина, строила планы свадьбы с его величеством. Только поданные на десерт воздушные пирожные с фруктами и взбитыми сливками заставили ее замолчать.

— Люблю сладкое, — пояснила она, и больше я от нее не услышала ни слова.

Новинку, столь восхитившую в ванной комнате Элли, я тоже оценила по достоинству. Мощные струи воды приятно массировали плечи, разминали и расслабляли все тело. Простояв под искусственным водопадом до тех пор, пока не съежилась кожа на пальцах, я завернулась в полотенце и вышла в спальню, собираясь натянуть ночную рубашку и нырнуть в кровать. И взвизгнула от неожиданности.

— Было бы чего кричать, — пробурчал Людвиг, внимательно осматривая меня с головы до ног.

Я быстро сообразила, что полотенце оставляет открытыми не только плечи, но и ноги почти до бедер, да и в целом мой вид совсем не подходит для приема визитеров, пусть даже и призраков. Метнулась обратно в ванную, тщательно вытерлась, не сводя взгляда с двери — вдруг Людвиг вздумает просочиться и сюда? Но покойный король, пусть даже и подрастерял хорошие манеры, на подобную дерзость все-таки не решился, так что я замоталась в длинный теплый халат, вернулась в спальню, устроилась в кресле и хмуро спросила:

— Чем обязаны?

Элли уже лежала в постели, натянув одеяло до подбородка, и смотрела на Людвига округлившимися глазами.

— Мне скучно, — сварливо сообщил призрак и завис надо мной. — Вы обещали меня развлекать, а сами не пришли.

Я готова была поклясться, что противный старикашка пытается заглянуть в вырез халата, поэтому рукой стянула ворот посильнее, что бы прикрыть даже шею.

— Мы не обещали, — пискнула Элли.

— Что-о? — разгневанно вопросил призрак и перелетел поближе к ней. — Как это — не обещали?

— Мы сказали, что постараемся навещать вас каждый день, вот и все.

— А разве вы можете покидать кабинет? — спросила я, отвлекая внимание Людвига от подруги.

— Конечно же, могу! — возмутился призрак. — Я, если вы позабыли, все-таки король. Что хочу — то и делаю!

Спорное утверждение, если учесть те истории, которые он рассказывал.

— И больше не боитесь встретить колдуна? — как можно более невинным тоном поинтересовалась я.

Побледнеть призрак не мог, зато стал совсем-совсем прозрачным, еле заметным.

— А что, здесь есть колдун? — свистящим шепотом спросил он. — Я заглядывал в комнаты — везде только девицы. А на первом этаже гвардейцы. Зачем на турнире колдун?

— Да нет здесь никакого колдуна, — успокоила его Элли. — Во всяком случае, мы ничего о нем не знаем.

Людвиг разобиделся. Отлетел в угол, скрестил руки на груди и насупился.

— Нарочно пугаете, да? Забыли, с кем разговариваете?

Мне стало неловко. Пусть покойный король и не отличался обходительным поведением, но пугать его было откровенным ребячеством. Всякому известно, что колдуны способны развеивать призраков или же привязывать их к определенному месту. Маги влияют на стихии, а колдуны — на людей, их тела и души. Потому-то и ходит о них дурная слава, и побаиваются с ними связываться — кому охота, что бы на него напустили проклятие или порчу? Впрочем, настоящие колдуны, не шарлатаны, встречаются редко. Я так ни одного за свою жизнь не видела.

— Не сердитесь, ваше величество, — попробовала помириться с надутым призраком Элли. — Мы просто очень устали.

Людвиг окинул ее подозрительным взглядом.

— С чего бы это? Чем таким утомительным вы занимались? Сплетничали с другими девицами? Прогуливались по парку?

— Сегодня было второе испытание, — сообщила я. — В лабиринте кошмаров.

— Где-где? — не понял Людвиг.

Пришлось рассказать ему о неудавшемся аттракционе для развлечения любителей пощекотать себе нервы. Идея привела короля в полный восторг.

— Жаль, что в мое время до такого не додумались, — посетовал он. — Глядишь, моя благоверная и выбыла бы на этом этапе. Хотя вряд ли. С моей — то невезучестью…

И он потемнел, налился чернотой. От неприятных воспоминаний, надо полагать.

— Простите нас, ваше величество, — робко проговорила Элли, — но мы устали и хотим спать.

И тут же втянула голову в плечи, должно быть, опасаясь реакции гневливого призрака. Но Людвиг не разозлился. Он все оставался темно-серого цвета, и я хихикнула, подумав, что теперь увидела воочию, как выглядит черная меланхолия. Быстро прикрыла рот ладонью, сделала вид, будто закашлялась. Элли повернулась ко мне и подмигнула.

— А что у вас завтра? — спросил призрак, снова начиная светлеть. — Очередное испытание? Или все-таки найдете время выбраться поболтать со старым, всеми позабытым королем?

— Придем, наверное, — не совсем уверенно ответила я. — Завтра распорядительница обещала устроить вечеринку, но мы попытаемся выкроить хотя бы полчаса, что бы вы не чувствовали себя таким одиноким.

— Я вовсе не чувствую себя одиноким! — возмутился Людвиг. — Постойте-постойте, вечеринка? Званый вечер? Бал?

— Ну-у, — протянула Элли, — не совсем бал. Но похоже, да.

Покойный король вновь стал жемчужно-белым.

— Как замечательно! — воскликнул он. — Я так давно не веселился на балах. С того проклятого дня, когда объявили победительницу турнира, в моей жизни больше не осталось места празднику. А сейчас, без нее, я снова могу почувствовать себя свободным и беспечным.

— И бесплотным, — не сдержалась и фыркнула Элли.

— Поду-умаешь, бесплотным, — отмахнулся Людвиг. — Так даже веселее. Вот увидите.

Отговорить его не получилось. Послушав наши увещевания, призрак ухмыльнулся, пообещал устроить завтра незабываемый вечер и уплыл прочь, просочившись сквозь стену.

— Ну вот, — уныло заметила Элли, — кажется, мы умудрились испортить завтрашний праздник, невольно пригласив занудное привидение.

— Главное — никому не рассказывать, что это наша вина, — предложила я. — Конечно, если сам Людвиг не проболтается.

О том, что произойдет в таком случае, не хотелось даже и думать.

Утром все разговоры крутились вокруг предстоящей вечеринки. Лейри Нисса предупредила, что излишне наряжаться не стоит, поскольку официального бала не планируется. «Так, просто приятный вечер, где его величество сможет пообщаться с конкурсантками в неформальной обстановке», — пояснила она. Вот только ни одна из девушек не желала упустить шанс произвести на короля наилучшее первое впечатление. Лия не притронулась к завтраку, громко сокрушаясь, что нельзя посетить столичный салон или хотя бы вызвать личную горничную, способную соорудить модную прическу. Инесса то и дело рассматривала собственное отражение во всех блестящих предметах, начиная с ложек. Даже Дина робко поинтересовалась, какие камни ей больше к лицу: сапфиры или изумруды. А я в который раз порадовалась, что отец не успел заложить семейные драгоценности. Пусть у меня будет далеко не самое роскошное платье, зато к нему я смогу надеть знаменитые жемчуга ал Астре и не чувствовать себя нищенкой.

Даже Людвиг, которого мы навестили перед обедом, разговаривал рассеянно, отвечал невпопад и в буквальном смысле витал под потолком. Облетев пару раз кабинет, он посоветовал:

— Ступайте готовиться к балу. Вы ведь не хотите выглядеть замухрышками?

— Что? — возмутилась Элли.

— Если будете оскорблять нас, ваше величество, то мы больше не придем, — пригрозила я.

— Ха. Напугали. Марш наряжаться, кому сказал!

— Ну и ладно, — обиженно проворчала Дина и первая выскользнула за дверь.

— И вы тоже. Ну, кому говорю!

Поднимаясь по лестнице, я не выдержала и поделилась своими подозрениями:

— Что-то он затеял. Не зря же торопился избавиться от нас.

— В любом случае мы не сможем ему помешать, — отозвалась Элли. — И он прав: надо привести себя в порядок. Учитывая, что на двоих у нас всего одна горничная, времени осталось не так уж и много.

И она принялась вытаскивать из шкафа и прикладывать к себе наряды.

— Джемма, смотри, какое лучше? Голубое не слишком бледнит? Или сиреневое? А вот ещё золотисто-бежевое, взгляни, как тебе?

— Хорошо, — отозвалась я. — Элли, тебе все идет, надевай любое.

— Да ну тебя. Мне надо выбрать самое лучшее. Кстати, а ты что наденешь?

У меня как раз особого выбора не имелось. В шкафу висело одно-единственное платье, подходящее для неофициальной вечеринки. Помнится, мама ещё долго сомневалась, надо ли его брать. Если приобретение вечернего платья для бала даже не обсуждалось, поскольку в честь открытия столичных этапов конкурса был обещан торжественный прием, то в надобности наряда, именуемого «коктейльным платьем», нас уверила хозяйка магазина. Она так убедительно доказывала, что в столице недавно вошли в моду так называемые малые приемы, для которых и придумали такие наряды, что мама все-таки решила потратиться.

От привычного вечернего платья коктейльное отличалось более простым фасоном и смелой длиной. Оно оставляло открытыми ноги чуть ли не до колена, и когда я первый раз примерила его, то подумала, что не осмелюсь надеть такое безобразие. Но сейчас Элли показывала мне платья даже более короткие, чем мое собственное.

— Ой, какое хорошенькое! — воскликнула она, выуживая из недр шкафа мой наряд. — Жаль, что мне не идет светло-зеленый. А на тебе будет смотреться просто замечательно.

Я благодарно улыбнулась ей. Конечно, мои обновки не шли ни в какое сравнение с вещами подруги, но услышать похвалу было приятно.

— Примерь! — потребовала Элли, разом позабыв о муках выбора собственного наряда. — И украшения тоже. А я посмотрю и подумаю, какую бы тебе сделать прическу. Ну же, переодевайся, а я пока вызову горничную.

Анна появилась так быстро, словно ожидала за дверью. Вдвоем с Элли они вертели меня так и эдак, то забирали волосы наверх, то выпускали локоны на лицо. В конце концов, Анна уложила у меня на затылке затейливый узел из перевитых жемчужной нитью прядей.

— Чудесно! — восхищенно выдохнула Элли. — Джемма, какая же ты красивая.

Признаться, мне и самой нравилось собственное отражение в зеркале. Может, я все еще и уступала изысканной материнской красоте, но выглядела весьма и весьма привлекательно. Как девушка, на которую обращаешь внимание, да.

— А теперь займемся моей прической, — скомандовала Элли. — Только сначала решим: голубое или бежевое?

Обед нам принесла в комнату Анна, причем несколько позже привычного времени. А вместо ужина предполагалась собственно вечеринка. Элли, уже одетая в бежевое платье, то и дело подходила к зеркалу, поправляла локоны, трогала губы помадой. Ее нервозность передалась и мне. Не в силах усидеть на месте, я расхаживала по комнате, тоже постоянно останавливаясь у зеркала. В новом платье, с фамильным жемчугом, обвивавшим шею, я казалась самой себе старше на пару лет, строже и красивее, чем обычно.

Как мы ни ожидали этого момента, но звук гонга, разнесшийся по особняку, застал нас врасплох.

— Пора, — прошептала Элли, облизнула губы и тут же бросилась поправлять помаду.

У меня похолодело в груди и даже задрожали руки. Странно — детская влюбленность в прекрасного принца давно прошла, но теперь я и жаждала, и одновременно боялась встретиться с Карлом лицом к лицу, пусть даже и не рассчитывала на его внимание.

Нам предписывалось спуститься на первый этаж и ожидать в коридоре возле дверей в бальный зал. Когда мы подошли, лейри Нисса как раз начала разбивать девушек на пары.

— Входите поочередно, — озадаченно поясняла она. — Подходите к их величествам, приседаете, называете свои имена и сразу же отходите в сторону.

— К их величествам? — недоуменно переспросила Лия. — Что значит — к их величествам? Неужели король уже успел жениться?

Ее губы задрожали, последние слова прозвучали едва слышно. Остальные девушки загомонили, принялись переглядываться, засыпать распорядительницу вопросами.

— Тихо! — прикрикнула она на расшумевшихся конкурсанток. — Что за глупости приходят вам в головы? Разумеется, его величество еще не обзавелся супругой. Просто сегодня здесь присутствует важный гость — его величество Леон. Всем ясно?

Лия — и не только она — вздохнула с явным облегчением. Элли нервно хихикнула. Девушки принялись перешептываться по-новой. Еще бы, присутствие двух молодых неженатых королей вызвало немалый ажиотаж.

Меня же охватила внезапная злость. Если верить словам Алана, то именно Леон придумал испытание с лабиринтом кошмаров. Ладно бы для претенденток на роль своей невесты, но он по-дружески помог соседу, а пострадали все мы.

Пара перед нами уже скрылась за дверьми, и Элли крепко сжала мою руку. Я бросила взгляд на подругу: лицо бледное, губа прикушена. Волнуется. Я же перестала волноваться, как только разозлилась на почетного гостя, и теперь меня заботило только одно: не выказать бы ненароком своего к нему отношения.

Дверь распахнулась в очередной раз, и Элли сделала нерешительный шаг. Я пожала ее ладонь и отпустила, медленно пошла рядом. Осматривая первый этаж, мы не добрались в свое время до бального зала, и теперь меня ослепило обилие зеркал и ярко горевших светильников. Очень хотелось оглядеться, но сначала — представление королевским особам. Для Карла и Леона установили два кресла с высокими спинками у противоположной от двери стены. Сделав реверанс и назвав свое имя, я осторожно подняла взгляд. Художники, как оказалось, вовсе не льстили его величеству, более того — кисти и краски не смогли передать всего обаяния улыбки кареглазого блондина Карла. А вот его величество Леона я видела впервые. Чуть постарше своего соседа на вид, лет тридцати — тридцати двух. Темные волосы ниже подбородка, внимательные серые глаза, тонкий нос с горбинкой и ироничная даже не улыбка — ухмылка.

— Рад видеть вас, лейри, — низким приятным голосом произнес Карл.

— Благодарю, ваше величество, — в унисон ответили мы с Элли.

Король махнул рукой, показывая, что мы свободны. Отойдя в сторону, я наконец-то принялась разглядывать зал. У одной из стен стояли небольшие круглые столы, заставленные тарелками и бокалами. Колонны были увиты цветочными гирляндами, источавшими тонкий нежный аромат. Возле столов уже толпились молодые мужчины, должно быть, придворные. Они потягивали из бокалов вино и бросали заинтересованные взгляды на робко жавшихся к стенам и колоннам конкурсанток.

— Алан, — взволнованно шепнула Элли. — Вон он, видишь?

Алан отделился от приятелей, взял со столика два бокала и подошел к нам.

— Сестренка, лейри Джемма, рад видеть. Угощайтесь.

— Элли, Джемма, — раздался взволнованный голос Дины за моей спиной. — О, вы не одни!

Мне стало смешно. Можно подумать, Дина обнаружила Алана, только заговорив с нами. Однако же не заметить брата Элли надо умудриться, при его-то росте.

— Познакомься, это мой брат, — кисло произнесла подруга. — Алан ал Теннес. А это — Дина…

— Дина ал Дерен, — быстро подхватила Дина и присела в реверансе. — Рада наконец-то увидеть вас, лейр ал Теннес. Элли столько о вас рассказывала.

Рассказывала? Подруга разве что обмолвилась как-то за столом о том, что у нее есть старший брат, вот и все. Элли уже открыла рот, но Алан сунул сестре в руку бокал.

— Принести вам вина, лейри ал Дерен?

— О, можно просто Дина, лейр.

— Хорошо, тогда и вы обращайтесь ко мне по имени. Так как насчет вина, Дина?

— Не откажусь.

И она лукаво улыбнулась. Стоило Алану отойти, как Элли схватила ее за руку и прошипела:

— Дина, что происходит?

Дина только рассмеялась.

— А что случилось? Я просто немного побеседовала с твоим братом, вот и все.

Элли даже задохнулась от возмущения.

— Просто побеседовала? Да ты флиртовала с ним.

Глаза Дины сузились, губы сжались в тонкую линию.

— А если даже и так, что из того? — холодно процедила она. — Или ты полагаешь, что Алан должен уделять все свое внимание только сестренке? Или нет — сестренке и ее подруге?

Мои щеки запылали так, что захотелось приложить к ним ладони, чтобы хоть немного остудить.

— Дина! — укоризненно воскликнула я. — Зачем ты так говоришь?

Но в приятельницу словно демон вселился.

— Разве я неправа? Тогда почему Элли так возмутилась, увидев, что мне понравился ее брат?

Я растерянно переводила взгляд с одной на другую. Да что же с ними такое? Такое впечатление, будто обе разом забыли и о воспитании, и о вбиваемых с детства правилах хорошего тона. Хотя с лабиринтом кошмаров справилась и Элли, и Дина, следовательно, они могут держать себя в руках. Я припомнила истерику Тилли, рассказ о драке в коридоре, и в голове забрезжила смутная догадка. Вот только как бы проверить ее правильность? Лейри Нисса, если даже и в курсе, ни за что не поделится со мной. У короля я и сама спросить не осмелюсь. Остается только попросить помощи у Людвига — вдруг ему удастся что-нибудь подсмотреть или подслушать. Но ещё вопрос, захочет ли вредный призрак мне помогать. Кстати, почему его не видно? Может, он передумал? Хорошо бы так.

Алан вернулся, неся ещё два бокала, для себя и для Дины. Заиграла музыка, пока ещё не слишком громкая: все участницы турнира вошли в зал, церемония представления закончилась, началась вечеринка.

— Предлагаю перебраться в другое помещение, — оживленно проговорил Алан. — Здесь имеется чудесная комната с бассейном. Насколько мне известно, там уже накрыты столы с закусками, можно уютно устроиться среди зелени у воды и поболтать. Или вы хотите потанцевать, лейри?

Странное дело: смотрел он на сестру, но мне казалось, будто обращается только ко мне. Ответила же Дина, причем так быстро, что просто не дала никому возможности вставить реплику:

— Ой, я бы с удовольствием провела время в спокойной обстановке.

— А я хочу танцевать, — капризно протянула Элли. — И потом, очень сомневаюсь, что в комнату с бассейном не придет почти половина собравшихся. Мы тоже думали, что обнаружили уединенное местечко, помните? И что — на следующий же день там было не протолкнуться.

— Ой, посмотрите! — шепнула Дина. — Инессе повезло.

Я перевела взгляд в центр зала — и точно, по паркету уже кружилась первая пара: Карл и Инесса. С некоторой растерянностью отметила, что у короля все-таки имелся небольшой недостаток: невысокий рост. Карл и его партнерша смотрелись почти вровень, но здесь надо было учитывать ещё туфли на каблуках Инессы. Хотя Алан, к примеру, возвышался над нашей компанией, несмотря на обувь. Краем глаза я заметила прижавшуюся к колонне Лию: она не сводила взгляда с танцующих. Вот к ней подошел незнакомый мне молодой человек, что-то произнес, очевидно, приглашая на танец. Лия немного помедлила и подала ему руку.

— Окажете мне честь, лейри Джемма? — вернул меня в действительность голос Алана.

Я покрутила в руке бокал, не зная, куда бы его поставить. Алан усмехнулся и махнул рукой, и я обомлела: к нам медленно опустился небольшой поднос.

— Работает по принципу воздушных платформ, — пояснил Алан, отбирая у меня бокал и став его на поднос рядом со своим. — Жаль, что ещё не доработали идею разносить напитки и еду подобным образом.

Он сжал мою ладонь в своей, а вторую руку положил мне на талию, и я чувствовала ее тепло через тонкий шелк платья. Все новые и новые пары присоединялись к танцующим. Мимо нас проплыли король Леон с обрадованной Диной: ее лицо разрумянилось, глаза сияли. Хм, странно, мне-то показалось, будто ей так сильно понравился Алан, что она решилась на открытую ссору с Элли. Получается, Дина просто подыскивает себе выгодного жениха? Хотя не мне ее судить: передо мной родители поставили такую же задачу. Элли танцевала с высоким худощавым шатеном, но по ее лицу нельзя было понять, нравится ли ей партнер. Она вежливо улыбалась, но заинтересованной не выглядела. Когда смолкли последние такты, Алан поблагодарил меня и подвел обратно к колонне. Мы успели переброситься всего лишь несколькими словами, как зазвучали вступительные аккорды следующего танца. Алан повернулся к сестре, протянул ей руку — и их пара первой закружилась в центре зала. Я невольно залюбовалась, отмечая их сходство: оба изящные, грациозные, светловолосые, они превосходно смотрелись рядом.

— Вы позволите, Джемма?

Хорошо, что я не взяла новый бокал, иначе точно могла бы оконфузиться, расплескав вино. К такому я готова никак не была: рядом со мной стоял его величество Карл и вопросительно смотрел на меня. «Это ничего не значит, — напомнила я себе. — Он просто обязан уделить время каждой претендентке». Но сердце все равно взволнованно заколотилось, а к щекам прилила кровь. Подумать только — меня приглашает на танец сам король!

— Почту за честь, ваше величество.

— У нас неофициальная вечеринка, Джемма, — лукаво улыбнувшись, напомнил он. — Могу я на один вечер перестать быть титулованной особой и стать просто Карлом?

Вот теперь я смутилась окончательно. Никто никогда не рассказывал мне, как нужно себя вести, если король предлагает называть его просто по имени, пусть даже и всего лишь на один вечер.

— Не уверена, что собравшие смогут позабыть о вашем титуле, ваше величество, — пролепетала я, вкладывая ладонь в его руку.

— Значит, придется издать высочайший указ! — Карл говорил вроде бы серьезным тоном, но глаза его смеялись. — Как вы думаете, Джемма, указ поможет?

— Королевские указы обязательны к исполнению, — ответила я, чувствуя, что веселье партнера передается и мне.

— Тогда считайте, что он уже подписан.

— А могу я спросить, какие меры применяются к ослушникам?

Карл расхохотался.

— Вы хотели сказать — к ослушницам, не так ли, Джемма? Пожалуй, наказание будет назначаться индивидуально.

Неожиданно мне понравилась словесная пикировка с королем. Конечно же, позабыть, что разговариваешь с высочайшей особой ни на мгновение не получалось, но собеседником Карл оказался остроумным и приятным.

— А от чего будет зависеть строгость кары?

— М-м-м, дайте подумать. Например, от красоты преступницы?

Следовало остановиться — слишком близко мы подошли к опасной грани неприкрытого флирта, к которому я ещё не была готова, поэтому перешла к безопасной теме.

— Мне очень нравится ваш особняк, ва… Карл.

— Я рад, — просто ответил король. — Сам люблю проводить время на побережье, особенно летом. Хотя и ранняя осень здесь тоже очень красива.

— О да! — с воодушевлением отозвалась я.

— Вы ведь родом с юга, не так ли, Джемма?

Его слова удивили меня только в первое мгновение, потом я сообразила: конечно же, Карлу собрали досье на всех претенденток.

— Да, вот только вместо моря у нас река.

Карл хотел задать мне ещё вопрос, но музыка смолкла, танец закончился. Король отвел меня все к той же колонне и почти сразу же пригласил Элли. Алан повернулся в сторону Дины, а ко мне подошел тот самый шатен, что танцевал с Элли в начале вечеринки.

— Томас ал Нестер, — отрекомендовался он. — Позволите пригласить вас…

Он замялся, и я представилась:

— Джемма ал Астре.

— Позвольте вас пригласить, лейри Джемма.

Я протянула ему руку и совсем рядом заметила его величество Леона. Он застыл с бокалом в руке, рассматривая со скучающим видом танцующие пары. Разрумянившаяся Инесса безуспешно пыталась привлечь к себе его внимание. «Высокомерный тип, — с внезапным раздражением подумала я. — Даже не пытается сделать вид, будто ему весело».

Еще через четыре танца ноги гудели, а голова кружилась. Количество пар в зале уменьшилось.

— Элли, — попросила я, разыскав подругу, — давай немного отдохнем.

— Возле бассейна, — подхватил невесть откуда появившийся Алан.

Я разыскала глазами Дину: та кружила по паркету в объятиях Томаса. Интересно, она рассердится, если мы не предупредим ее? Элли проследила за моим взглядом и согласилась:

— Хорошо, уйдем отсюда.

Пусть Дина уделяла внимание не только ее брату, но и другим молодым людям, отношение Элли к приятельнице резко переменилось. Я только тихо вздохнула: надеюсь, завтра все вернется на свои места. Дина мне нравилась и ссориться с ней не хотелось.

Возле бассейна, как и говорил Алан, расставили многочисленные столики с закусками и напитками. Здесь тоже играла музыка, как и бальном зале, но спокойная, приглушенная. К сожалению, самые уютные места уже заняла компания из двух девушек и троих молодых людей. Они громко смеялись, шумно разговаривали.

— Давайте устроимся вон там, в углу, — предложила Элли.

Под высокой пальмой стояли два диванчика и кресло. Света сюда попадало меньше, чем в центр комнаты, так что мы очутились почти в полумраке, зато веселые голоса доносились до нашего уголка плохо.

— Ну вот, здесь можно спокойно посидеть и поболтать, — заметил Алан. — Сейчас я принесу вина и чего-нибудь вкусного, а вы расскажете мне, как прошло второе испытание.

— О да, — мстительно протянула Элли. — Уж мы-то расскажем. Жаль, что его величество Леон нас не услышит.

— Чего именно я не услышу? — раздался прохладный низкий голос.

Запоздало я обнаружила еще одно кресло, скрытое в полутьме за кустарником, усеянным крупными алыми цветами. А в кресле — упомянутого подругой короля соседней державы.

— Так что вы хотели мне рассказать? — ещё раз спросил он.

Элли застыла, хлопая глазами. Она приоткрыла рот, но не выдавила из себя ни звука.

— Мы как раз собирались поделиться с Аланом впечатлениями от второго тура, ваше величество, — пришла я на помощь подруге.

— Бросьте, Джемма, — лениво протянул он, поразив меня тем, что запомнил мое имя. — Я знаю, что Карл настоял на неформальном общении. Так что не обращайтесь ко мне «ваше величество». В присутствии вашего монарха, которого вы зовете сегодня по имени, это прозвучит забавно. Или непочтительно — как посмотреть.

Ну вот, теперь придется по возможности просто избегать прямого обращения, чтобы не попасть в неловкую ситуацию. Титулование-то король запретил, но и по имени звать себя не велел. Учитывая, что именно Леон настоял на лабиринте кошмаров, вызывать его неудовольствие никак не хотелось.

— Возвращаясь к моему вопросу, что именно вы хотели бы мне сообщить? — повторил он и небрежным жестом указал на диванчик.

— Поделиться впечатлениями от второго тура, — брякнула Элли, устраиваясь на краешке.

Я опустилась рядом с ней, Алан предпочел кресло. И всем нам приходилось сидеть вполоборота, чтобы не поворачиваться спиной к Леону, невозмутимо откинувшемуся на спинку.

— И каковы же они? Впечатления? — явно забавлялся тот.

— Незабываемые, — мрачно ответила я.

— Кстати, я уже говорил, — встрял Алан, — отсылать девушек в лабиринт — не самая лучшая идея.

— Вы полагаете, дорогой друг, что жизненный путь королевской четы усыпан лепестками роз? — саркастично осведомился Леон. — Тогда вы правы, следовало устроить иные испытания. Танцы, музицирование, пение, конкурс на самый красивый наряд.

На скулах Алана вспыхнули алые пятна, но с ответом он не нашелся. А я подумала, что слышу продолжение уже имевшего место спора. Ну, конечно же, Алан переживал за сестру и пытался, скорее всего, отговорить Карла от рискованной затеи.

— Хорошо, что никто из участниц не сошел с ума, — заметила я.

— Мне кажется, вы преувеличиваете, Джемма. Неужели ваши тайные страхи оказались столь…

Договорить Леону не удалось. Его слова прервал громкий визг, донесшийся от бассейна. Мужчины тут же вскочили.

— Что происходит? — нервно спросил Алан.

Я посмотрела на Элли. Она не выглядела удивленной, нет, на лице ее появилось выражение обреченной покорности.

— Людвиг? — одними губами шепнула я, озвучивая свою догадку.

Подруга едва заметно кивнула. Похоже, вредный призрак выбрал подходящий момент для эффектного появления.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Оказалось, что почти все конкурсантки и гости Карла покинули бальный зал и переместились в комнату отдыха. Среди столпившихся у бассейна я разглядела даже светлые локоны короля. А в опасной близости от кромки воды верещала и размахивала руками невысокая блондинка в синем платье. В платиновых волосах сверкали заколки с сапфирами. Я попыталась припомнить ее имя: Кара? Кира? Нет, Кейра, вот как к ней сегодня обратилась лейри Нисса.

— Никто… никогда… — задыхаясь, выкрикивала Кейра, — ни разу в жизни…

Карл подошел к возмущавшейся девушке и взял ее за локоть.

— Позвольте, лейри Кейра, я отведу вас в более спокойное место, где вы сможете отдохнуть и прийти в себя. Прошу вас, пойдемте.

Свободной рукой Кейра откинула локоны с лица, и стало заметно, что она раскраснелась, а взгляд ее пылает яростью.

— Ваше величество! — громко заявила она. — Меня оскорбили под вашим кровом. Я требую, чтобы мне принесли извинения!

Леон рядом со мной отчетливо хмыкнул, Элли едва слышно застонала, а на лице короля отразилось облегчение. Конечно, он-то подумал, что сейчас просто призовет к порядку одного из придворных, и веселье продолжится.

Пожалуй, веселье все-таки продолжилось, но не так, как ожидалось.

— Кто посмел нанести вам оскорбление? — грозно спросил Карл.

— Он! — выкрикнула Кейра и вытянула вперед руку.

Все посмотрели в указанном направлении. Людвиг, если подразумевался (в чем я не сомневалась) именно он, успел исчезнуть. А разгневанная Кейра показывала прямо на Томаса.

— Нет! — растерянно проговорил он и даже помотал головой. — Это оговор, я даже парой слов не успел перекинуться с этой лейри. Не верьте ей!

— Томас! — воскликнул Карл. — Лейр ал Нестер. Это недостойно. Мало того, что вы нанесли лейри Кейре оскорбление, так ещё и обвиняете ее во лжи. Стыдитесь!

Краска залила щеки Томаса, покрыла алыми пятнами его лоб и шею, даже уши жертвы недоразумения запылали.

— Клянусь, у меня и в мыслях не было обижать эту лейри!

— Тем более, тогда вы должны принести ей извинения! — решительно заявил Карл. — Лейри Кейра простит вас и…

— Нет! — взвизгнула Кейра.

Теперь растерялся уже король.

— Нет? — переспросил он. — Вы будете требовать сатисфакции? Лейри, вынужден напомнить вам, что дуэли запрещены вот уже три столетия. Если ваш отец или брат пошлет вызов лейру ал Нестеру, то наказание предусматривает…

— Нет! — повторила Кейра, вырвала у Карла руку, обхватила себя за плечи и принялась раскачиваться из стороны в сторону. — Это не он!

Столпившиеся у бассейна принялись переглядываться и медленно пятиться поближе к кустам, а самые осторожные — и вовсе к двери. Карл взирал на собеседницу с глубочайшим недоумением.

— Как это — не он? Вы хотите сказать, что лейр ал Нестер — не тот, за кого себя выдает? Но это невозможно. Я лично знаю его уже много лет.

— Нет. То есть да! — запуталась Кейра. — То есть нет. В смысле, я не знаю его имени, но это не он говорил мне ужасные, мерзкие, жуткие пошлости!

— Вот как! — обрадовался Карл. — Значит, инцидент исчерпан? Вас никто не оскорблял?

Элли опять застонала и закрыла лицо руками. Мне очень захотелось последовать ее примеру. Леон откровенно забавлялся, даже не скрывая ухмылки. Алан выдвинулся на подмогу другу. Он взял со столика бокал, подошел к Кейре и предложил:

— Вот, прошу вас, выпейте, это поможет вам успокоиться.

Взволнованная Кейра выхватила бокал у него из рук и осушила одним глотком.

— Все в порядке? — настойчиво спросил Карл.

Но обиженная дева помотала головой.

— Разве можно сказать, что все в порядке, если гостью его величества оскорбляют во время праздника? — патетически вопросила она и воздела руки (правой все ещё цепко сжимая ножку бокала). — И кто? Какой-то противный, ужасный, отвратительный старикашка!

— Попрошу! — раздался громовой голос.

Людвиг медленно спустился откуда-то из-под потолка и завис прямо напротив судорожно всхлипнувшей и отшатнувшейся Кейры. Остальные участницы турнира заохали, зашептались, попятились еще быстрее, натыкаясь на кресла. Их кавалеры, напротив, подались вперед, разглядывая его покойное величество с любопытством.

— Это ещё кто такой? — изумленно спросил Алан.

— Забавный тип! — прокомментировал появление призрака Леон. — Мне он нравится.

— Джемма, — шепнула мне на ухо Элли. — Джемма, как ты думаешь, ещё не поздно сбежать отсюда?

Кейра между тем выронила бокал, с жалобным звоном разбившийся о мрамор пола, и указала на Людвига обвиняющим жестом.

— Вот. Это он. Тот самый гадкий старик!

— Полегче, лейри! — возмутился Людвиг. — Вы разговариваете не с конюшим и не с лакеем, а с королем!

По комнате прокатился дружный вздох, Кейра истерически хихикнула и перевела взгляд на Карла. Похоже, выпитое залпом вино сыграло с ней злую шутку, потому что она неуверенно спросила:

— Э-э, ваше величество, если король — вот он, то кто тогда вы?

Очередной изумленный вздох, приглушенные смешки. Элли вцепилась в мое запястье.

— А у вас здесь весело, — глумливо произнес Леон и подошел поближе к группе у бассейна.

— Не понимаю, — запинаясь, бормотала Кейра, переводя взгляд с Людвига на Карла, — ничего не понимаю. Ой, голова кружится!

Вредный же призрак, похоже, решил, что жалкая конкурсантка не стоит того, чтобы уделять ей внимание и дальше. Взамен он решил поучить уму-разуму своего потомка.

— На этой не женись, — брезгливо (и брюзгливо) наставлял он. — Видишь, она от одного бокала как опьянела? Опозорит тебя на прямо на свадебном пиру, как пить дать, опозорит.

Карл только открывал и закрывал рот, беспомощно глядя на привидение и не решаясь прервать предка. Леон ухмылялся, Алан побледнел и прикрыл рот рукой. Элли в испуге зажала уши, кое-кто из придворных последовал ее примеру. Особо впечатлительные девицы сделали вид, будто попадали в обморок — очень удачно, прямо на диванчики, в преисполненные неги и изящества позы.

— И вообще, я ведь отменил отборы высочайшим указом, — гневался Людвиг. — Почему же мою волю нарушили?

— Вот и мне интересно бы узнать ответ на этот вопрос, — неожиданно встрял Леон. — И в самом деле, почему? Нехорошо не соблюдать заветы предков.

Последнюю фразу он протянул таким ехидно-издевательским тоном, что мне даже стало страшно. А ну как сейчас Карл возмутится, скажет что-нибудь грубое, и вспыхнет международный скандал? Но оказалось, что я недооценила нашего короля. Если встреча с призраком и выбила его из колеи, то реплика Леона привела в себя.

— Указ был отменен королевой Гильезой через год после кончины ее венценосного супруга, — спокойно ответил он. — Ее величество чтила старинные традиции, и я, как подобает наследнику столь древнего рода, решил их возродить.

— Что-о? — возмутился Людвиг. — Как это — отменен? По какому праву?

— Как правительница, ее величество… — начал было Карл, но призрак перебил его, замахав руками прямо перед королевским носом.

— Надо полагать, вы — ярый противник этой традиции? — опять вклинился Леон.

Людвиг даже потемнел от ярости.

— Еще бы. Знаете, молодой человек, вы… Вы, кстати, кто?

Теперь охнули дружно все, кто не успел попадать в обморок. Разрыв дипломатических отношений казался почти свершившимся фактом. Разве что у Карла получится убедить соседа, что призрак далекого предка все эти столетия провел в добровольном отшельничестве и не следил за новостями. Король попытался что-то сказать, наверное, хотел исправить ситуацию, но Леон опередил его.

— Я просто гость его величества. И вашего величества, разумеется, тоже, раз уж вы обитаете в этом особняке.

Людвиг довольно улыбнулся.

— Вы узнали меня, лейр?

— Разумеется, — подтвердил Леон. — В юные годы я частенько любовался вашим портретом.

— Вот как? — польщено спросил призрак.

— Да, и выслушивал при этом назидательную историю о вреде крепких напитков.

Алан схватился за голову, Карл побледнел и уже, должно быть, подсчитывал мысленно компенсацию, которую затребуют соседи за оскорбление, нанесенное их правителю. Я и сама не сомневалась, что вспыльчивый Людвиг сейчас выскажет Леону все, что о нем думает. Но призрак удивил всех. Он потер прозрачной ладонью лоб и расхохотался.

— А вы мне нравитесь, лейр. Когда-то и сам я был похож на вас. Такой же дерзкий юноша. Хотите совет? Никогда не женитесь.

— Увы, — абсолютно серьезно ответил Леон. — Я обязан. Долг перед родом, понимаете ли.

Людвиг кивнул.

— Жаль, очень жаль. Но тогда хотя бы не устраивайте никаких турниров. Выберете себе скромную тихую девицу. Лучше всего — немую. Поверьте мне, молчаливая жена дорогого стоит.

— Я учту ваши советы, — все с тем же непроницаемым выражением лица пообещал Леон.

Людвиг сделал пируэт в воздухе и спустился ещё ниже.

— Какой любезный молодой человек! — восхитился он. — Быть может, вы захотите поговорить с опытным и мудрым наставником? Я с удовольствием поделюсь с вами накопленным жизненным опытом. И посмертным тоже.

— Это… э-э… любопытно, — откликнулся Леон. — Вот только, боюсь, не слишком вежливо по отношению к любезному хозяину. Давайте договоримся так: я загляну к вам, как только улучу минутку.

— Буду ждать, — обрадовался Людвиг.

«Долго-долго, — ехидно подумала я. — Вряд ли его величество горит желанием тратить свободное время на общение с призраками». Но Людвиг, удовлетворенный услышанным обещанием, бесследно растаял. Вряд ли надолго — что-то подсказывало мне, что скучать в то время, когда другие веселятся, покойный король не собирается. Но теперь, во всяком случае, его очередное появление ни для кого не станет неожиданностью.

Возле Кейры словно из ниоткуда появились стражники, молча взяли рыдающую девицу за плечи. Похоже, отбор на этом для нее закончился.

— Интересно, что он ей сказал? — шепнула мне Элли. — Людвиг?

Я молча пожала плечами. Меня и саму снедало любопытство, вот только я вовсе не была уверена, что точно хочу услышать ту скабрезность, которая произвела такое впечатление на бедняжку.

— Надо будет спросить, — не унималась подруга.

— Может, не стоит? — усомнилась я.

— Интересно же!

Карл, к которому вернулось самообладание, взял с ближайшего столика бокал и с фальшивым весельем в голосе воскликнул:

— Предлагаю всем вернуться в бальный зал и продолжить танцы!

Несмотря на показную демократичность вечера и позволение звать самого короля (и даже не одного) по имени, спорить никто не осмелился.

Людвиг затаился. Я не сомневалась, что вредный призрак подглядывает за веселящимися гостями потомка и строит очередную каверзу, но пока что он предпочитал не показываться. Зато меня неожиданно пригласил на танец Леон.

— Вам нравится у нас? — учтиво спросила я, опуская обращение. — В столице и здесь, в поместье?

— Да, — ответил он. — Хотя климат у нас теплее. Однажды я приезжал в вашу страну зимой и видел настоящий снег. Не срывающиеся редкие снежинки, которые тают, едва коснувшись земли, а глубокие сугробы. Город тогда готовился к празднику — дню рождения короля. В сумерках столица казалась сказочной картинкой. Сияющие витрины, огоньки на деревьях, разноцветные отблески на белом фоне.

— А теперь вы приехали, что бы посмотреть турнир?

Он хмыкнул, и я припомнила слова Элли о том, что Карл объявил конкурс невест из-за визита соседа. Каким образом связаны эти два события, я тогда не поняла, но сейчас Леон любезно просветил меня.

— Вовсе нет, Джемма. Турнир стал для меня… гм… неожиданностью. На самом деле я собирался предложить Карлу помолвку с Ленорой, моей сестрой.

Наверное, мне не удалось сохранить выражение лица бесстрастным, потому что Леон рассмеялся.

— Я вовсе не выдаю вам государственные секреты, Джемма. Слухи давно уже гуляют по обеим столицам. Можете представить мое разочарование, когда получил донесение посла с сообщением о конкурсе. Карл опередил меня на пару недель: уже шла подготовка к визиту, когда во всех газетах объявили о наборе участниц.

Так вот чем объясняется его злость и выбор столь жуткого испытания.

— Поэтому вы отправили нас в лабиринт? — вырвалось у меня.

— Возможно, не самый достойный поступок, — признал он. — Но мне хотелось проучить Карла.

Последнюю фразу Леон прошептал, склонившись к моему уху, словно доверяя секрет.

— Но в лабиринт-то отправились мы! — не унималась я. — Не его величество. Участницы!

— Да, включая тут девушку, из-за которой Карл и затеял этот турнир.

Смысл его слов не сразу дошел до меня. Что за девушка? Разве король заранее знал, кто победит? А потом я поняла.

— Хотите сказать, что фаворитка уже определена? И весь конкурс — фикция?

Леон довольно кивнул.

— Вы очень точно уловили суть, Джемма. Да, весь этот фарс затеян с одной целью — дать Карлу возможность сочетаться браком с избранницей.

Ничего себе — фарс. Я припомнила каверзные вопросы экзаменатора, ужасы лабиринта. Менее всего испытания походили на клоунаду. И если во время первого тура ещё могла вестись нечестная борьба (например, одной из девушек вопросы сообщили заранее), то на ход второго повлиять никто не мог. Теперь мотивы Леона становились понятнее, но злость все равно не утихала.

— Значит, вы понадеялись, что избранница короля покинет состязание?

— Я не мог не попробовать, — с обезоруживающей искренностью признался Леон. — Мне показалась замечательной идея вынудить-таки Карла либо отменить турнир, либо жениться не по своему выбору.

Да уж, месть, достойная короля, нечего сказать. Хотя не знаю, как бы поступила я, обидь кто-нибудь моих сестренок. А если учесть мои мотивы участия в конкурсе, то уж точно не мне судить Леона.

Между тем любопытство разгоралось все сильнее.

— Кто она? — спросила я. — Королевская избранница? Вам это известно?

Леон покачал головой.

— Увы, нет. Как вы понимаете, Карл не стал делиться со мной своими секретами.

Но я ему не поверила. Конечно же, у Леона при дворе Карла имеются информаторы. Вряд ли увлечение короля прошло мимо них.

— Надеюсь, я не слишком сильно вас огорчил? — неожиданно спросил Леон.

— Чем? — не сразу поняла я.

— Известием о том, что у вас нет шансов на победу.

Можно подумать, до этого разговора я верила, будто они у меня есть. Но не признаваться же в истинных причинах, побудивших меня участвовать в турнире? Я улыбнулась как можно более сладко и пропела:

— А почему вы так думаете? Что у меня нет шансов?

Во взгляде Леона промелькнуло разочарование.

— Кажется, мы только что выяснили — фаворитка отбора уже определена, — терпеливо, будто ребенку, пояснил он. — Или вы полагаете, что Карл передумает?

— А ещё вы не знаете ее имени, — напомнила я. — Той девушки, в которую влюблен король.

Теперь Леон смотрел на меня недоверчиво, словно в чем-то сомневаясь. Потом тряхнул головой и рассмеялся.

— Хотите уверить меня в том, что вы и есть королевская избранница? Нет, Джемма, не выйдет.

Мне почему-то стало обидно. Хотя сама я низко оценивала свои шансы на успех, но услышать подтверждение из уст Леона оказалось неприятно. Даже больно. К счастью, он тут же пояснил свои слова:

— Вы ведь не из придворных дам, верно? Сомневаюсь, что Карл охотился, например, в ваших краях, утомился, слез с коня, что бы напиться из ручья воды, увидел купающуюся прекрасную деву, то бишь вас, и влюбился.

Этот свободный пересказ начала множества легенд (а именно так — с небольшими вариациями — и начинались почти все сказания о страстной любви благородного рыцаря и прекрасной дамы) меня рассмешил. К собственному неудовольствию я осознала, что Леон нравится мне, причем с каждой минутой все сильнее.

К счастью, невидимые музыканты уже доигрывали последние такты, и танец вскоре закончился. Леон довел меня до болтающей с братом Элли, прижался к моему запястью горячими губами и откланялся.

— О, Джемма, ты раскраснелась, — шепнула мне подруга. — Что, чужеземный король произвел на тебя впечатление?

Я вымученно улыбнулась. Как бы ни хотелось возмутиться или отшутиться, Элли угадала: Леон действительно казался мне очень привлекательным. «Не смей даже думать о нем, — велела я себе. — Он разобьет твое сердце и даже не заметит. Если с Аланом имеется хотя бы небольшой шанс, но с Леоном уж точно нет». Я внимательно посмотрела на Алана. Странно, но он не перенравился мне, вовсе нет. Я по-прежнему замечала его красоту, восхищалась его обаянием, ценила его внимательность, вот только в сравнении с Леоном он словно немного померк, стал казаться менее интересным. В нем не было ни ироничности, ни язвительности короля.

— Принести вам что-нибудь освежиться? — спросил Алан, не подозревая о том, что его только что сравнивали с Леоном. — Вина?

— Нет, только не вина, — запротестовала Элли. — Или ты хочешь, чтобы твоя сестра опозорила семью, как Кейра?

— Я о тебе лучшего мнения, — отшутился заботливый брат. — А вы что будете, Джемма?

— Сок, — решила я. — Яблочный, если можно.

— Для вас — все, что угодно.

И он, отвесив шутливый поклон, отошел от нас. Элли тут же воспользовалась его отсутствием и пристала с вопросами.

— Рассказывай, как он тебе? О чем вы говорили?

Я заколебалась. Надо ли сообщать подруге новые сведения?

Пока я раздумывала над тем, что ответить Элли, из колонны медленно выплыл Людвиг. Конечно же, посекретничать при нем не удалось, и разговор пришлось отложить.

— А здесь весело, — заметил призрак. — Почти как во времена моей молодости. Танцы, музыка, вино. Жаль только глупого мальчишку — для него этот праздник закончится печально. Ну, хотя бы претендентки на сей раз хорошенькие, ни одной страхолюдины я не заметил.

Элли шокировано ахнула. А я уже, кажется, начала привыкать к своеобразной манере его покойного величества выражаться, потому что не возмутилась, а хихикнула. И вспомнила, что очень хотела задать один вопрос, хотя и побаивалась услышать ответ.

— Ваше величество, а что вы сказали Кейре?

— Не знаю никакую Кейру, — тут же начал отнекиваться Людвиг.

— Как же так, — вступила любопытная Элли, — сначала довели бедняжку до истерики, а теперь говорите, что не знаете? Нехорошо, ваше величество.

Призрак насупился.

— Нечего мне здесь о манерах рассказывать, ясно? По статусу не положено. Хоть я и бесплотный, но все равно король.

— Простите, ваше величество, — устыдилась Элли.

— Вот, то-то же, — довольно произнес Людвиг. — Откуда мне было знать, как зовут ту невоспитанную особу? Она, знаете ли, позабыла представиться.

Хм, сомнительно, что бы сам Людвиг отрекомендовался Кейре, так что ничего удивительного, что и она не назвала свое имя.

— Но что вы ей сказали? — не унималась я.

— Что-что, комплимент сделал. Причем она сама напрашивалась — иначе к чему обнажилась почти до пояса? Конечно, чтобы все заметили ее прелести.

Я припомнила декольте Кейры, пожалуй, действительно чересчур откровенное, и догадалась, что могла услышать она от призрака.

— Ой! — пискнула Элли и прижала ладони к запылавшим щекам.

— Я рад, что мальчик отправил эту вульгарную особу домой, — продолжил Людвиг. — Как подумаю, что она могла выиграть, так озноб пробирает.

— Разве призраки могут чувствовать холод? — усомнилась я.

— Не могут. Это я фигурально выразился. Подумать только — вывалить свои перси на всеобщее обозрение и при этом метить в королевы. Да такого даже Гильеза себе не позволяла. Хотя у Гильезы и не было таких…

— Ваше величество, — поспешно перебила его я, — ваше величество, как вы полагаете, есть ли здесь хоть одна девушка, достойная вашего потомка?

Брякнула первое, что пришло на ум, лишь бы отвлечь Людвига от скабрезных подробностей о его супруге. Призрак смерил меня подозрительным взглядом.

— Сама, что ли, рассчитываешь на победу?

Элли отняла ладони от лица и тоже уставилась на меня.

— Нет, вы не так поняли, — попыталась оправдаться я.

— Ваш сок, Джемма, — раздался за моей спиной веселый голос Алана. — О, ваше покойное величество. Теперь вы решили побеседовать с моей сестрой и ее подругой? Предупреждаю, что оскорблять, как Кейру, их я не позволю.

— А то что? — сварливо осведомился призрак. — Вызовешь меня на дуэль? Проткнешь шпагой?

Алан побагровел.

— Шпага — оружие неэффективное, — вмешалась я. — Ими давно никто не пользуется.

Ожидала, что Людвиг рассердится, но он неожиданно заинтересовался.

— А какое оружие сейчас в ходу? — полюбопытствовал он.

— Огнестрельное, — ответил Алан, к которому вернулся цвет лица. — И еще на стадии разработки находится совершенно новый вид, но о нем я, сами понимаете, рассказать не могу.

— Огнестрельное? — изумился Людвиг. — Как это? Стреляет огнем? Драконья магия?

— Никаких драконов, — отрезал Алан. — Только пули.

— Ух ты! — восхитился покойный король. — Видимо, я здорово отстал от жизни с тех пор, как умер. Помнится, один изобретатель пытался применить драконье пламя, вот только ничего у него не вышло. Сам сгорел.

— А потом и драконы вымерли, — хихикая, шепнула мне Элли.

Но вскоре нам стало не до смеха. Сама того не желая, я подкинула мужчинам увлекательную тему для разговора. Оружие они были готовы обсуждать бесконечно. Подавив зевок, я обвела взглядом зал и заметила Дину, танцевавшую с Карлом. С лица приятельницы не сходила мечтательная улыбка. Чуть поодаль Лия жалась к колонне и прожигала новоявленную соперницу злобным взглядом.

— Как думаешь, будет еще один скандал? — склонившись к Элли, прошептала я на ухо подруге.

Она внимательно осмотрела Лию, потом кружившуюся на паркете пару и позвала:

— Ваше величество. Ваше величество!

— В будущее пороха лично я не верил, — вещал между тем Людвиг. — Слишком уж опасная штука!

— Ваше величество! — повысила голос Элли.

Призрак обернулся к ней.

— Что случилось? Почему меня отрывают от увлекательной беседы с весьма любезным молодым человеком?

Ого, Алан поднялся в его глазах. Не удивлюсь, если даже сравнялся с Леоном.

— Ваше величество! — наисладчайшим голосом пропела Элли. — Мне кажется, ваш неразумный потомок нуждается в срочном наставлении.

Алан поперхнулся и закашлялся. Я обомлела. Конечно, Карл сам объявил вечеринку неформальной и просил присутствующих звать его по имени, но «неразумный потомок» в адрес короля, причем вполне себе здравствующего и действующего, звучало действительно несколько дерзко. Что, если Людвиг оскорбится за представителя своего дома? Конечно, ни я, ни Алан не подтвердим его обвинений, но вдруг Карл поверит покойному предку?

Однако же Людвиг, проследив за жестом Элли, оставил без внимания столь непочтительное именование правящего короля. Призрак потемнел и процедил:

— Вот об этом я говорил. Глупый мальчишка вот-вот попадет в уже расставленный капкан.

Он вихрем подлетел к танцующей паре и принялся что-то втолковывать тут же замершему Карлу. Мечтательная улыбка медленно померкла на лице Дины. Пусть король все ещё продолжал обнимать ее талию, было заметно, что он позабыл о партнерше. Элли довольно усмехнулась и повернулась к брату.

— Так, а теперь, когда нам больше никто не мешает, рассказывай, что ты узнал о третьем испытании.

— После тура с лабиринтом Карл заявил, что следующее испытание придумает сам, — бодро отрапортовал Алан, не выказав ни малейшего удивления (должно быть, привык к методам сестры). — Как ни удивительно, Леон не стал возражать.

— Превосходно, — вырвалось у меня. — Значит, у всех конкурсанток есть шанс остаться в живых.

Алан хохотнул. Элли округлила глаза, но промолчала.

— Испытание несложное. Честно говоря, и не испытание вовсе. Завтра приедут журналисты и возьмут у конкурсанток интервью.

Я ожидала чего угодно, но только не того, что услышала. Элли тоже удивилась.

— И все? Но какой в этом смысл?

— Снимки участниц и интервью напечатают в субботнем выпуске «Королевского вестника», — пояснил наш информатор. — Народу предложат проголосовать за понравившихся девушек. Специальные ящики установят на площадях. По итогам голосования выберут семь претенденток, которые перейдут в следующий этап состязаний.

Я оценила замысел Карла и невольно восхитилась. Во-первых, он вызовет интерес к отбору среди жителей королевства, следовательно, билеты на второй — открытый — этап разметут, словно горячие пирожки на городской ярмарке. Во-вторых, подобное мероприятие делает будущую избранницу Карла ближе к народу. За кого бы ни проголосовал тот или иной подданный, он все равно станет ощущать свою причастность к избранию будущей королевы. И в-третьих, свою фаворитку Карл уж точно протащит во второй этап. Сомневаюсь, что Леон (или кто-нибудь еще) сможет проследить за подсчетом голосов. А распоряжения сверху комиссия точно получит. Так что я мысленно поаплодировала королю и принялась забрасывать Алана вопросами. К сожалению, о том, что может заинтересовать корреспондентов «Королевского вестника», он ничего не знал. Посоветовал только держаться как можно более дружелюбно и естественно, вот и все.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Элли опять стояла перед шкафом и перебирала наряды. Теперь задача усложнилась: надо было выглядеть так, чтобы понравиться не одному молодому королю, а как можно большему количеству читателей.

— Открытое нельзя, — бормотала подруга, бросая отвергнутые наряды на кровать, — темное тоже — слишком строго, светлое — будет смотреться на снимке расплывчатым пятном, с оборками — легкомысленное, без всяких украшений — простое…

— Хорошо, что я избавлена от мук выбора, — заметила я, наблюдая, как растет гора на покрывале.

О приезде корреспондентов Карл во всеуслышание объявил в конце вечеринки, добавив, что у конкурсанток есть время подготовиться к интервью до обеда. Так что сведения Алана, по большому счету, не дали нам с Элли никакого преимущества. Людвиг, услышав новость, воспарил под потолок, облетел сиявшую огнями огромную хрустальную люстру (ни одна подвеска не шелохнулась) и спросил:

— А обо мне тоже напишут?

— Зачем? — обескуражено пробормотал Карл.

Если бы не наступившая после объявления тишина, его могли бы и не расслышать. А так вопрос прозвучал неожиданно громко, и обидчивый призрак, само собой, тут же насупился.

— Как это — зачем? Разве мое мнение о турнире не интересует потомков?

— Но вы ведь не участвуете в отборе, ваше величество, — ехидно заметил Леон. — Ни как жених, ни как предполагаемая невеста. Так в качестве кого вы намереваетесь давать интервью?

Дина хихикнула, и Людвиг смерил ее уничижительным взглядом. Я поняла, что более рассчитывать на симпатию призрака ей не придется. Если флирт с Карлом он ещё мог ей простить, то насмешку над собой — никогда.

— В качестве мудрого и опытного предка жениха, — гордо провозгласил Людвиг.

Алан закашлялся, не слишком удачно маскируя смешок. Карл прикусил губу. Леон сохранял на лице самое почтительное выражение.

— Ну, разве что так, — протянул он, делая вид, будто раздумывает над словами призрака.

Мне стало интересно: если наш король стукнет от души короля соседнего — это всего лишь скандал или неизбежная война? Судя по лицу Карла, политическая ситуация обострялась с каждым мгновением.

— Несомненно, мне есть чем поделиться с народом! — пафосно вещал Людвиг. — Я расскажу историю своей женитьбы, и каждый молодой человек королевства — если он не совсем идиот, конечно же! — сможет извлечь из нее урок.

— Какой же? — заинтересовался Леон.

Карл молча сжимал и разжимал кулаки. Я гадала, кто сейчас вызывает в нем большую неприязнь: надоедливый предок или язвительный сосед?

— Никогда не женитесь, дорогие мои! — взвыл призрак и приподнялся чуть выше.

— Мудрый совет, — с самым серьезным видом заявил Леон. — Вот только есть один небольшой нюанс. Крохотный, я бы сказал.

— Какой же?

Все собравшиеся внимали разговору двух королей молча. Никто не желал вмешиваться, видимо, опасаясь вызвать огонь на себя. Дина после враждебного взгляда Людвига побледнела и до конца вечера, насколько я заметила, больше ни с кем не танцевала. А уж о печальной судьбе Кейры остальные конкурсантки помнили точно.

— Наследник! — выпалил Леон. — Наследный принц не может родиться вне брака.

Людвиг задумался, поскреб подбородок длинным пальцем.

— Вот на это меня и поймали, — печально заключил он. — В свое время мне так и не удалось придумать достойную отговорку, когда министры дружно заговорили о том, что королевству необходим наследник престола. Но я думал, что теперь, с вашими-то достижениями… летательные платформы… огнестрельное оружие…

— Увы, обходиться без женщин в столь деликатном вопросе мы ещё не научились, — потупившись, признал Леон. — Досадное упущение, правда?

— Да он издевается, — прошептала Элли мне на ухо.

Я кивнула. Конечно, издевается. Похоже, Карл нанес ему слишком уж сильную обиду, ускользнув от брака с принцессой Ленорой.

— Но мне все равно есть что сказать потомкам, — упрямился Людвиг.

— Не смею возражать, ваше величество, — мягко произнес Леон и поклонился.

На этом короли и придворные распрощались с конкурсантками, с опаской поглядывавшими на призрака — что-то он ещё выкинет?

А теперь мы с Элли никак не могли улечься спать, все переживали и перебирали список вероятных вопросов. Ну, и наряды подруги, само собой.

Лейри журналистка оказалась маленькой востроносой женщиной с прической, более всего напоминавшей воронье гнездо.

— Меня зовут Каролина Райдер, — представилась она. — Итак, девушки, сначала делаем снимки. Лейри распорядительница вызывает участниц по списку, они проходят к фотографу, а потом — ко мне. Пространные интервью никого не интересуют, вам надо ответить на несколько вопросов, лучше всего — одной-двумя фразами на каждый. Постарайтесь сформировать о себе положительное впечатление у читателей.

Легко сказать — постарайтесь. А вот делать-то для этого что?

Элли ушла второй, а я расхаживала по коридору в одиночестве. Дина, должно быть, памятую вчерашнюю ссору, держалась в стороне. Ко мне подошла Лия и прошептала:

— Ой, я так волнуюсь, так волнуюсь!

И я тоже. Но делиться с ней переживаниями не стала.

— Было бы из-за чего! — раздался знакомый голос, и из стены выплыл Людвиг. — Я сейчас послушал, как расспрашивают эту чернявую, как ее?

— Инесса, — подсказала я.

— Точно, Инесса. Глупые вопросы: почему вы хотите замуж за короля да что станете делать, заполучив корону?

— А почему они глупые? — не поняла Лия. — Вполне ожидаемые.

Людвиг хмыкнул.

— Можно подумать, кто-то ответит правду.

— Почему нет? — удивилась Лия.

Я промолчала, поскольку знала, что сама правду точно не скажу. Признаться на всю страну, что согласилась участвовать в отборе, чтобы виноградники не пошли с молотка, а сестры смогли получить хорошее образование? Да ни за что. А о том, что стану делать, заполучив корону, я и вовсе никогда не думала. И правильно, судя по откровениям Леона, мне все равно оная корона не достанется.

— Потому что все девицы как одна сейчас примутся распинаться, как с детства были влюблены в наследного принца, — раздосадовано буркнул Людвиг. — И ни одна не признается, что хочет выиграть турнир, чтобы досадить подругам или бросившему ее жениху.

Лия покраснела.

— А с чего вы взяли, что ни одна девушка не любит его величество? — тоненьким срывающимся голоском спросила она.

Людвиг коротко презрительно хохотнул.

— Любит? А кого она любит, позвольте спросить, прекрасные девы? Она что, знает своего избранника, его достоинства, недостатки, маленькие слабости? О нет, она любит корону, украшающую его чело.

Лия сжала кулаки. Я вспомнила, как она признавалась в своей страсти к Карлу, и на всякий случай отступила на шаг. Не то, чтобы боялась драки — о нет, все-таки подраться с призраком весьма проблематично в силу его бесплотности. Но лучше держаться подальше от разъяренной девицы.

— Я бы влюбилась в Карла, даже если бы он не был принцем! — звенящим голосом выкрикнула Лия. — Он такой красивый!

Призрак поднялся чуть выше, оглядел ее с головы до ног и принялся откровенно потешаться.

— Ах, краси-и-ивый. Не добрый, нет. Не умный. Не образованный, например. Краси-и-ивый. Конечно, именно это главное в спутнике жизни.

У Лии уже пылали даже уши. Увы, продолжение перепалки мне услышать не довелось, потому что в коридор выглянула распорядительница и позвала:

— Лейри Джемма ал Астре!

— Мне пора, — пробормотала я, мелкими шагами отступая от спорщиков.

Они не обратили на меня внимания. Лия открывала и закрывала рот, а Людвиг с глумливым хохотом носился над ней.

— Проходите сюда, — указала мне лейри Нисса. — За ширму.

Покорно усевшись в приготовленное для конкурсанток кресло, я закрыла глаза и позволила угрюмой тощей рыжей девице с длинным носом напудрить и нарумянить меня.

— Вот так! — экспрессивно восклицал вертлявый черноволосый молодой человек с подкрученными вверх тоненькими усиками. — Да, добавь ещё вот сюда румян. О, замечательно. А теперь помада. Дорогая, возьмите мундштук!

Я поняла, что последняя фраза обращена ко мне, и замотала головой.

— Не курю.

— Сидите смирно! — закричал усатый лейр, размахивая руками. — Не двигайтесь. Пудра!

— Что пудра? — не поняла я.

— Осыпаться может, — меланхолично пояснила девица.

Я чуть не схватилась за щеки, удержав ладони почти у самого лица. Это сколькими же слоями краски меня покрыли?

— Ужас. Я буду похожа на гипсовую поделку.

— Что она говорит! — возопил молодой человек. — Нет, вы только послушайте. На гипсовую поделку. Да мы делаем из моделей богинь. С нами работает сам великий Россини. Кому сказано — взять мундштук!

— Не буду! — заупрямилась я.

— И правильно, — раздался приятный низкий голос. — Лучше я сделаю снимок лейри с книгой, это пойдет ей больше. И еще… Софи, смахните с лица модели излишки пудры и румян.

Невысокий благообразный пожилой лейр, видимо, тот самый великий Россини, неспешно подошел к установленному на треноге фотоаппарату.

— Так, лейри, повернитесь ко мне. Подбородок чуть выше. Вот, замечательно. А теперь раскройте книгу. Нет, на середине. Посмотрите так, будто читаете. Нет, не наклоняйте голову. Просто опустите взгляд. А теперь взгляните на меня, да, вот так, словно вас кто-то окликнул. Да, превосходно. Улыбнитесь. И ещё кадр.

Щелк. Щелк. Щелк. Я наивно полагала, что съемка для «Королевского вестника» будет походить на фотографирование перед выпуском в пансионе и займет пару минут. Но нет, лейр Россини сделал немыслимое количество кадров. Когда он отпустил меня, шея, плечи и даже державшая книгу рука затекли, а от улыбки сводило щеки.

— Все, лейри, благодарю вас, свободны.

Эти слова прозвучали для меня небесной музыкой. Я поблагодарила лейра фотографа в ответ — и тут же попала в цепкие лапки корреспондентки.

— Итак, Джемма ал Астре?

— Да, лейри Райдер.

Журналистка взмахнула руками, став похожей на ворону, готовящуюся взлететь.

— Зовите меня Каролиной. Давайте представим, будто мы с вами — две подруги, встретившиеся, чтобы поболтать за чашечкой кофе.

Хм, если с каждой конкурсанткой журналистка примется распивать кофе, то к концу дня ей придется влить в себя не один кофейник. Однако же крохотные, чуть больше наперстка, чашечки действительно появились перед нами. Горничная безмолвно наполнила их и скрылась из виду. Каролина взяла свою, поднесла к губам, но даже не пригубила. Во всяком случае, на белом тонком фарфоре не осталось следа от ярко-красной помады, которой Каролина щедро намазала губы.

— Итак, Джемма, расскажите мне, почему решили участвовать в отборе невест?

Каролина склонилась ко мне, понизила голос, словно пытаясь действительно создать иллюзию близкой дружбы.

— Понимаете, лейри…

— Каролина!

— Да, Каролина. Так вот, я не буду вам лгать и убеждать, что непременно хочу выиграть турнир.

Глаза журналистки округлились. От неожиданности она едва не сломала карандаш, которым что-то чиркала в блокноте. Видимо, оставляла пометки о своих впечатлениях, поскольку на столике весело мигал зеленым светом записывающий кристалл.

— Как это — не хотите? Зачем же тогда участвуете?

— Я не сказала, что вовсе не хочу, — возразила я. — Понимаете, до вчерашнего вечера я ни разу не видела его величество. Так откуда мне знать, подходим ли мы друг другу?

Каролина моргнула. Потом заправила за ухо черную прядку. Зачем-то передвинула кристалл поближе ко мне и только после этого задала новый вопрос:

— То есть, вы не уверены, подходит ли вам его величество в качестве спутника жизни?

— Не совсем так. Мне нужно убедиться, что мы с его величеством сможем стать прежде всего друзьями. Так что здесь важнее то, видит ли король во мне человека, который сможет стать ему близким.

— А-а, — протянула Каролина. — Поближе узнать друг друга, да?

— Что-то вроде этого, — смиренно согласилась я.

— Значит, вас нельзя назвать честолюбивой особой, Джемма? Ведь другие девушки сражаются за корону.

— Понимаете, Каролина, — склонившись к журналистке, доверительным тоном сообщила я, — мне понятно, что жить-то придется с человеком, а не с короной.

Журналистка быстро застрочила в своем блокноте. Я попыталась заглянуть, но увидела только непонятные закорючки.

— А если вы все-таки, хм, поймете, что его величество — ваша судьба? — спросила она, закончив исписывать страницы.

Как пафосно — судьба. Я улыбнулась и ответила:

— Это должны понять двое, Каролина. Иначе о какой судьбе может идти речь?

— Ну да, ну да. Ладно, дорогая Джемма, давайте представим, что вы — королевская избранница. Что вы станете делать, воссев на трон?

Да, Людвиг оказался прав: журналистка всем задает одинаковые вопросы. Ответ уже был у меня готов.

— Учиться, разумеется.

Каролина поперхнулась, откашлялась, залпом выпила свой кофе и махнула рукой. Тут же словно из ниоткуда появилась горничная, опять наполнила чашку и исчезла.

— Учиться? Вы планируете поступить в Королевский Университет? Какое смелое решение?

Я опять улыбнулась.

— Вы неверно поняли меня, Каролина. Я ничего не говорила об учебе в Университете.

Журналистка окончательно растерялась.

— Тогда где и чему вы собираетесь учиться?

— Быть королевой. Это ведь не столько права, сколько обязанности. И я, если хочу приносить пользу своей стране, должна буду во многом разбираться. В тех тонкостях, которые неведомы вчерашней выпускнице пансиона. Конечно, мне многое хотелось бы сделать. Но для начала следует понять, как именно действовать. Ну, например, если будущая королева захочет открыть благотворительный госпиталь — это хорошо?

— Разумеется, — пробормотала сбитая с толку Каролина.

— Вот. Я тоже так думаю. Но для начала необходимо найти здание или выделить земельный участок, найти средства, причем регулярные, на его содержание, подобрать специалистов… Понимаете?

— Да, конечно, — промямлила журналистка, растерявшая всю свою напористость.

Горничная опять скользнула молчаливой тенью, наполнила Каролине уже третью чашку. Я сделала первый глоток. Кофе уже остыл, но все равно оставался вкусным. Теперь, после того, как журналистка осушила уже две чашки из того же кофейника, я больше не волновалась, что в напиток подлили какое-нибудь зелье, развязывающее язык.

— Расскажите о себе, Джемма, — предложила Каролина. — Что вы любите, чем увлекаетесь?

Простое задание. Помниться, в пансионе приходилось с завидным постоянством писать сочинения на эту тему. Я принялась рассказывать о любимых поэтах, о художниках, об увлечении вышивкой.

— Отлично, — перебила меня Каролина, толком не дослушав. — А теперь последний вопрос. Скажите, Джемма, это правда, что ваша семья разорена?

У меня перехватило дыхание. Спрашивать, откуда журналистка разузнала эти сведения, смысла нет. Ясно одно: она хорошо подготовилась к интервью, обнаружив у претенденток на престол болевые точки. Поэтому я мило улыбнулась и прочирикала:

— Ах, Каролина, дорогая, стоит ли так верить слухам? Да, последние пару лет нельзя назвать урожайными, но у нашей семьи хватает запасов, чтобы пережить столь неприятные погодные сюрпризы.

— Вот как?

Я смотрела ей в глаза, не моргая. Каролина первой отвела взгляд.

— Хорошо, Джемма. Можете быть свободны. Надеюсь, мы ещё поболтаем как-нибудь за чашечкой кофе.

— Буду рада.

К двери я шла на подгибающихся ногах, спину удерживала прямо из последних сил. К счастью, прошедшим интервью конкурсанткам предписывалось направляться в свои комнаты, не задерживаясь поболтать с другими участницами. Так что я поднялась к себе и обессилено повалилась в кресло, бросив на расспросы Элли короткое:

— Потом.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Поскольку никаких средств связи конкурсанткам не оставили, даже домой разрешали написать всего лишь три письма, а ни газет, ни журналов мы не получали, то неудивительно, что чувствовали себя оторванными от мира. «Королевский вестник» со снимками участниц и интервью вышел утром, как сказала нам лейри Нисса, а к обеду все уже извелись от нетерпения.

— Сегодня день голосования, — объявила распорядительница за ужином. — Завтра к вечеру будут готовы результаты. Пока что могу лишь сказать, что мероприятие вызвало ажиотаж. Большинство подданных его величества пожелали высказать свое мнение.

Элли крепко сжала мою ладонь. Я и сама волновалась. Пока что оставалось одиннадцать конкурсанток, после голосования по домам отравятся четверо, остальные поедут в столицу, для участия во втором этапе.

— Я точно вылечу, — прошептала рядом Дина.

Элли неприязненно взглянула на нее. Вся симпатия, которую подруга питала к новой знакомой, бесследно испарилась после вечеринки. Да и Людвиг теперь слышать о Дине не желал — никак не мог простить ей смешка. Мне же скромная, вечно сомневавшаяся в себе девушка по-прежнему нравилась, поэтому я попыталась ободрить ее:

— С чего ты взяла? Думаю, тебя оставят.

Но Дина только помотала головой.

Как прошел следующий день, я толком не помнила. Вроде бы мы с Элли гуляли вдоль берега и навестили Людвига, но что видели и о чем говорили — напрочь вылетело из памяти. Остался только вечер, когда всем участницам велели собраться в бальном зале и распорядительница торжественно объявила:

— Итак, результаты голосования уже известны. Сейчас я зачитаю их вам. А потом вы сможете сами посмотреть, кто из вас как выглядел во время интервью.

Рядом с лейри Ниссой на высоком круглом одноногом столике лежала пачка газет. Судя по всему, тот самый номер «Королевского вестника», посвященный отбору королевской невесты.

— Итак, большинство голосов набрала Джемма ал Астре!

— Что? — ахнула я. — Как?

Элли взвизгнула и бросилась обнимать меня. Лия обиженно надула губы и прошипела:

— Выскочка!

Дина подошла поближе, сжала мою руку и прошептала:

— Поздравляю.

Я же никак не могла поверить в услышанное. Мне отдали первое место? Мне? Не может быть. Это какая-то ошибка!

— На втором месте Дина ал Дерен, — продолжала между тем распорядительница.

Дина просияла. На бледные щеки вернулся румянец, губы растянулись в улыбке, глаза заблестели. Элли скривилась, Лия громко фыркнула, а я поздравила приятельницу. Остальные девушки застыли в молчаливом ожидании, некоторые кусали губы, кое-кто нервно сплетал и расплетал пальцы.

— Третье место — Элли aл Теннес! — объявила лейри Нисса.

Я крепко обняла подругу.

— Замечательно. Я так рада!

— Я тоже рада, — ответила она. — Теперь мы вместе поедем в столицу.

— Четвертое место — Инесса ал Трамин!

Инесса горделиво вздернула подбородок.

— Пятое — Бериллия ал Дан, шестое — Зарина ал Нариз, седьмое — Лера ал Рунад, — завершила распорядительница.

Послышался горестный всхлип. Симпатичная рыжеволосая девушка прикрыла рот ладошкой. Еще одна конкурсантка, хрупкая блондинка, выглядела расстроенной, стоявшая рядом с ней девушка с темной косой, уложенной короной вокруг головы, раздраженно дернула плечом. Понятно, тоже не прошли. А вот Лия не сразу смирилась со своим поражением.

— Здесь какая-то ошибка! — заявила она. — Я требую пересмотра результатов!

Лейри Нисса покраснела.

— Вы сомневаетесь в Королевской комиссии, подсчитывавшей голоса?

— Сомневаюсь! — с вызовом произнесла Лия. — Я не могла не выйти во второй этап. Это ошибка.

— Тогда вы можете подать жалобу, — отчеканила распорядительница. — Письменно. В трех экземплярах. На имя его величества. А теперь, лейри, вам всем пора собирать вещи. Утром после завтрака прибудут платформы. Участниц второго этапа отправят во дворец, а остальных — по домам. Все желающие могут взять себе по номеру «Королевского вестника». Всего хорошего и до завтра.

И она повернулась к двери.

— Постойте! — взвизгнула Лия. — Мы не договорили!

— Я сказала все, что посчитала нужным, — холодно ответила лейри Нисса.

— Вы не можете оставить это просто так!

Распорядительница молча вышла из зала. Лия бурно зарыдала, заламывая руки. Остальные девушки старательно не смотрели в ее сторону. Мне хотелось приободрить бедняжку, но я не знала, что ей сказать. В конце концов, Людвиг прав — Лия совсем не знала Карла, близкое знакомство с королем могло принести ей разочарование и развеять ее влюбленность без следа. Вот только в ее нынешнем состоянии вряд ли она нуждалась в подобных словах утешения. Я подошла к ней и попыталась погладить по плечу, но Лия раздраженно сбросила мою руку.

— Убирайся. Не трогай меня!

Что же, здесь я больше ничего сделать не могла. В полном молчании конкурсантки разбирали газеты и удалялись. Я тоже взяла себе номер и вслед за Элли поднялась в наши покои.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Конечно же, первым делом мы бросились в кресла и развернули газеты. Сначала я рассмотрела собственную фотографию и прочла посвященную мне статью. Надо признать, что на снимке лейра Россини я получилось действительно удачно: пусть не ослепительная красавица, при взгляде на которую мужчины теряют дар речи, но очень привлекательная девушка, в меру скромная, с приятной улыбкой. Да и Каролина не стала перевирать мои ответы, более того, похвалила «рассудительность молодой лейри». Элли на снимке сидела вполоборота, держа на коленях корзинку с цветами. Дина выглядела испуганной, даже с газетной полосы было заметно, что она сильно нервничает. Инессе все-таки навязали тот самый мундштук, от которого отказалась я, но ей удивительно шел образ томной красавицы с полуприкрытыми глазами и сигаретой в приоткрытых губах. «Наверное, за нее голосовали почти все мужчины королевства», — подумала я. И отыскала остальных прошедших во второй этап девушек. Их я, разумеется, встречала неоднократно, но не знала даже имен до объявления результатов.

Итак, Бериллия ал Дан. Невысокая рыжеволосая тоненькая девушка со смешливыми серыми глазами. Лейр Россини снял ее стоящей у окна. Казалось, Бериллия высматривает кого-то на подъездной дороге. Следующая — Зарина ал Нариз. Очень красивая брюнетка с пышным бюстом и тонкой талией. Мне отчего-то подумалось, что она должна быть очень скрытной. О таких говорят — себе на уме. И последняя — Лера ал Рунад. Ее никто не назвал бы красавицей, но она обладала столь завораживающей внешностью, что трудно было отвести взгляд. Худое лицо с запавшими щеками, тонкий нос с горбинкой, пухлые губы, большие темные глаза под высокими полукружьями бровей, каштановые волосы стянуты в тугой узел. Со снимка Лера смотрела чуть иронично, будто намекая, что знает какую-то тайну. Интересно, не она ли тайная любовь короля?

Рассмотрев фотографии, я принялась читать интервью девушек. Дина чистосердечно рассказала о том, что очень хочет стать супругой его величества, но не уверена в своих силах. Каролина подала ее ответы так, что перед читателями вставал, словно живой, образ славной застенчивой девушки, послушной дочери и примерной ученицы.

— Вот же врушка! — воскликнула Элли с негодованием, и я поняла, что она тоже прочитала посвященную Дине колонку.

Прежде чем я успела что-либо сказать в ответ, из стены выплыл Людвиг и завис над диваном, так, что со стороны создавалось впечатление, что призрак развалился на подушках поудобнее и отдыхает. Только присмотревшись, можно было понять, что он висит выше поверхности примерно на пару пальцев.

— Мне тоже не нравится эта девица, — ворчливо заметил он. — И на нее почему-то не действует порошок. Или действует, но плохо, раз уж ее до сих пор не выгнали.

Я насторожилась. Элли отбросила газету и уставилась на Людвига.

— Какой порошок? — спросили мы в унисон.

Призрак сделал вид, что удивился, но вышло неумело.

— Как, разве вы не знаете? Всем участницам турнира в питье подсыпали белый порошок. Смею предположить, без вкуса и запаха, раз вы ничего не заметили.

— Кто подсыпал? — взволновалась Элли. — Распорядительница, лейри Нисса?

— Нет, не она. Один из помощников повара. Причем делал это тайком, когда никто не видел.

Мы с Элли переглянулись. Раз поваренок сыпал в напитки порошок незаметно для остальных, стало быть, он действовал не по указу его величества. Распорядись король что-либо подливать или подсыпать конкурсанткам — и за выполнение его приказа взялся бы сам главный повар. Получается, травить участниц нужно кому-то другому. Но кому?

— Леон? — неуверенно спросила Элли. — Но зачем?

Я покачала головой.

— Вряд ли, не думаю, что это его затея. Зато теперь становится понятно, почему девушки столь странно себя вели: нервничали, закатывали истерики, даже ввязывались в драки.

— Думаешь?

— Уверена.

Людвиг откровенно наслаждался тем эффектом, который произвели его слова. Он парил над диваном и что-то тихонько насвистывал себе под нос.

— Ваше величество! — позвала я. — Ваше величество!

Он сделал вид, будто не слышит, закинул руки за голову.

— Ваше величество! — вступила Элли.

Мы звали его, пока ему не надоело изображать глухого. Тогда он, наконец-то, соизволил повернуться и спросил:

— Вы что-то хотели?

Вот же противный призрак. Конечно, хотели, не просто же так окликали его.

— Ваше величество, а вы не видели, случайно, сообщника этого поваренка?

— Сообщницу, — поправила Элли. — Которая давала ему задания.

Людвиг приподнялся чуть выше, перевернулся в воздухе, почесал нос и спросил:

— Думаете, у него есть сообщница?

Я разочаровано вздохнула. Значит, не видел, иначе бы не спрашивал. А Элли принялась пояснять:

— Порошок, скорее всего, дала одна из конкурсанток, хотевшая избавиться от соперниц. Возможно, она встречалась с этим поваренком, например, ночью.

Ее скулы порозовели. Конечно, мы ведь тоже не совсем честны перед остальными. Но одно дело — выбираться по ночам на встречи с братом, прихватив подругу, а совсем другое — травить участниц неизвестной гадостью.

— Не видел, — ответил Людвиг. — Но я могу проследить за помощником повара. Хотя не уверен, что оно мне надо.

— Разве вам самим не интересно, кто и зачем все это затеял, а, ваше величество? — подхалимским тоном спросила я.

Призрак сделал вид, что задумался, но я видела, что его начинает мучить любопытство. Элли подалась вперед и затаила дыхание. Нам оставалось только надеяться на то, что Людвигу и самому захочется выяснить, кому выгодно помешивать в питье участниц турнира неизвестный порошок. Ведь чем можно подкупить привидение, никто не знал. Во всяком случае, я нигде ни разу не встречала упоминаний о подкупе. Призрак можно запугать или упросить, а вот что ему дать, чтобы заинтересовать? Ему ведь не нужны материальные блага.

— Ладно, — смилостивился, наконец, Людвиг после продолжительного молчания. — Так и быть, я присмотрю за молодым наглецом, осмелившимся травить невест моего потомка. Нынче же ночью. Возможно, наниматель передаст ему вознаграждение.

— А потом расскажете все нам, да, ваше величество? — прощебетала Элли.

Вредный призрак опять помолчал, почесывая подбородок.

— Хорошо. Но только взамен на ответную услугу.

Вот тут мы удивились. У Элли округлились от изумления глаза, отчего она стала смахивать на сову. Подозреваю, я выглядела не лучше. Людвиг откровенно наслаждался произведенным эффектом.

— Так как, согласны?

— Но, ваше величество, чем мы можем быть вам полезны? — прошептала Элли.

— Возьмите меня во дворец. Сам я не могу покинуть этот особняк и его окрестности, но вот если меня кто-нибудь позовет, то я прибуду на призыв. А я так давно не был в месте, где прошла почти вся моя жизнь.

И он притворился, будто смахивает слезы, хотя я точно знала: призраки не плачут.

Мы переглянулись и дружно кивнули.

— Хорошо.

— Вот и отлично. Значит, я слежу за поваренком, — деловым тоном продолжил Людвиг, мигом позабыв, что только что расчувствовался до слез. — И сразу же сообщаю вам, что там к чему.

— Нет, не сразу же, — поспешно вставила я.

Представила, как призрак будит меня среди ночи, чтобы доложить о результатах слежки, и поежилась.

— Дождитесь утра, ваше величество, — добавила Элли. — Вы уже позабыли, наверное, но смертные по ночам спят. Большинство из них, во всяком случае.

— Ничего я не забыл, — проворчал Людвиг. — Ладно, расскажу вам утром.

Понял он нашу просьбу весьма своеобразно: заявился в спальню, когда еще только светало. Нет ничего приятного в том, чтобы быть разбуженной призраком ещё до рассвета, в этом я уверилась на собственном опыте. Спросонья не сразу сообразила, что происходит, и даже успела немного испугаться.

— Что? — сонно выговорила Элли. — Что-то случилось? Пора вставать?

— Пора, пора, — заверил ее Людвиг. — Ну же, скорее!

Услышав мужской голос, подруга взвизгнула и натянула одеяло до подбородка.

— Невежливо лежать в присутствии короля, — заметил вредный призрак.

— Невежливо сидеть в присутствии короля без высочайшего позволения, кроме особо предусмотренных случаев, — возразила я. — Насчет лежать этикет молчит.

На это Людвиг ответа не нашел. Он озадаченно почесал затылок, моргнул несколько раз, а потом устроился как ни в чем не бывало над пуфиком перед туалетным столиком. В зеркале за его спиной он, само собой, не отразился.

— Ладно, можете не вставать, — проворчал он. — Так и быть, позволяю.

Ха, позволяет он, надо же!

— Ваше величество, — заискивающим тоном позвала Элли, — ваше величество, вы принесли нам новости?

Я едва не взвыла от досады. Насколько мне стало понятно за время общения с покойным королем, ему ни в коем случае нельзя показывать своего интереса. Вот если сделать вид, что мы не очень-то и хотим слушать, тогда он точно вывалит все, что узнал. А сейчас примется отнекиваться, чтобы его как следует поупрашивали.

Так и вышло. Людвиг то отмалчивался, то бросал интригующие намеки. Пришлось уговаривать его чуть ли не с полчаса, прежде чем он, наконец-то, смилостивился и начал рассказ.

Поваренок действительно покинул особняк среди ночи. Призрак последовал за парнишкой и увидел, как тот через подземный ход вышел к морю.

Мы с Элли переглянулись. Уж не тот ли это ход, которым пользовались и мы?

Призрак не обратил на наши переглядывания внимания, продолжал повествование. Итак, поваренок вышел на берег, воровато оглянулся, убедился, что его никто не видит (висящего над ним Людвига он не заметил) и юркнул в небольшую расселину. Людвиг удивился, поскольку упомянутая расселина была столь невелика, что спрятаться в ней даже мелкому тощему поваренку не представлялось возможным. Вот и сейчас кверху торчал обтянутый штанами худосочный зад. Однако вскоре оказалось, что парнишка не прятался, а прятал. Он извлек из-за камней кристалл связи.

— Вот гад! — возмутилась Элли. — Припрятал!

— А я думала, что ими запретили пользоваться только участницам турнира, — удивилась я. — У лейри Ниссы кристалл точно есть, и у гвардейцев, и у слуг, думаю, тоже.

— Нет, у слуг тоже кристаллы отобрали, — ответила подруга. — Чтобы конкурсантки не могли подкупить прислугу и воспользоваться чужими кристаллами. Мне Алан рассказал. Иначе мы бы не встречались тайком, а просто договорились с какой-нибудь горничной.

Людвиг посмотрел на нее осуждающе и тут же спросил:

— Кто такой Алан?

— Мой брат.

Но призрака этот ответ не успокоил.

— Брат, говоришь? Ну-ну, знаем мы таких братьев.

Элли покраснела.

— На что вы намекаете, ваше величество?

— Да так, — туманно ответил Людвиг.

— Нет уж, ваше величество, раз начали, то продолжайте.

Элли порядком разозлилась, на ее скулах алели пятна, губы сжались в тонкую полоску.

— Ну, была у меня фаворитка, — нехотя произнес призрак. — Еще до женитьбы. Потом-то, конечно, Гильеза всех разогнала. Так вот, девица красивая, вот только родни у нее имелось — всех и не упомнишь. И каждому помощь нужна. А потом донесли, что ее якобы братья, которым я и должности, и титулы, и звания пораздарил — никакие и не братья вовсе.

— И что вы сделали? — полюбопытствовала я.

— Как что? Девицу — в обитель с уставом построже, лже-братьев — на плаху. И все дела. И если вы намереваетесь моего потомка обмануть — я уж прослежу, чтобы для вас тоже подыскали подходящее наказание.

Элли только открывала и закрывала рот. Я даже порадовалась, что она не в силах говорить: боюсь, на голову Людвига вылился бы поток проклятий, неуместных в устах благовоспитанной девицы.

— Нет, ваше величество, Алан — действительно брат Элли, — поспешно заверила я. — Более того, он с детства дружит с его величеством. В смысле, с живым его величеством. В смысле, с действующим.

Здесь я растерялась и замолчала. Когда вокруг столько королей, здравствующих и покойных, попробуй в них не запутаться!

— Я понял, — хмуро заявил Людвиг. — Вовсе не обязательно мне всякий раз напоминать о моей смерти.

— Простите, ваше величество, я не хотела.

— Не хотела она! — передразнил он. — Только почему-то я постоянно слышу гнусные намеки. Ладно, пока я добрый, могу рассказать вам дальше о поваренке.

Элли продолжала молчать, а я кивнула и попросила:

— Да, ваше величество, продолжайте рассказ.

По словам призрака, поваренок вытащил кристалл связи и стал ожидать вызова. Кем бы ни был таинственный заказчик, сам он никаких своих контактов исполнителю не оставил. Парнишка даже не знал его имени. Людвигу стало это понятно из ругательств, которыми принялся сыпать замерзший поваренок спустя почти час. Наконец, кристалл помутнел и в нем проявились очертания закутанной в темный плащ фигуры.

— Я сделал все, как вы сказали, лейр, — доложил помощник повара.

— Знаю, — хриплым голосом ответил его собеседник. — Но результат меня не устраивает. Слишком мало участниц выбыло.

— Это не моя вина, — принялся отнекиваться поваренок. — Я сразу предупреждал, что ваш порошок подействует не на всех. Все-таки многие девушки обладают высоким уровнем магии, который и защищает их. Если даже на некоторых простолюдинов не влияет, то аристократок и подавно не возьмет. Сами понимаете, древняя кровь, магия, устойчивость к зельям, все такое. Ну, вы-то точно лучше меня это знаете.

— Увеличил бы дозу! — разгневался незнакомец.

— Тогда бы кто-нибудь обязательно заметил. Лейр, некоторых участниц и так сняли с состязаний, а ещё несколько девушек получат не самые лестные характеристики. Я знаю, слышал, как распорядительница обсуждала это с начальником стражи. Больше я ничего сделать не смог бы при всем желании.

— Ладно, — согласился неизвестный. — Завтра на твой счет поступит обещанная сумма. А теперь скажи, знаешь ли ты кого-нибудь во дворце? Кого-нибудь, к кому можно обратиться с похожей просьбой?

— Увы, лейр, нет. К сожалению, я…

Поваренок не договорил. Кристалл внезапно почернел, скрывая изображение, затем замерцал алым и взорвался множеством осколков. По щеке парнишки поползли кровавые капли.

— Неужели умер? — ахнула Элли.

Я в волнении хотела встать и даже откинула одеяло, но сразу же вспомнила о том, что в спальне присутствует хоть и давно покойный, но мужчина, и сразу же снова укуталась до подбородка. Ситуация и так несколько двусмысленная, ни к чему ее усугублять.

— Не думаю. Весьма неосмотрительно со стороны неизвестного убивать сообщника. Ведь труп обнаружат, начнется расследование. Если поваренка хотели убить, то сделали бы это подальше от особняка, чтобы никто не связал его смерть с конкурсом. Например, инсценировали бы ограбление.

Людвиг одобрительно прицокнул языком.

— А ты сообразительная, — похвалил он меня. — Жив маленький мерзавец, жив. Вот только не в себе. Похоже, память у него отшибло.

Оказывается, когда окровавленный паренек упал, призрак, испугавшись, что того убили, подлетел поближе. Не слишком близко — вдруг начиненный неизвестный веществом взорвавшийся кристалл опасен и для привидений? Потому Людвиг предусмотрительно старался держаться так, чтобы иметь возможность в любой момент подняться повыше и скрыться из глаз неведомого злодея.

Поваренок лежал без движения, и призрак решил, что тот мертв. Но внезапно парнишка застонал, распахнул глаза и спросил:

— Где я?

Людвиг замер, не зная, то ли приблизиться, то ли, наоборот, улететь.

— Кто-нибудь! — закричал поваренок. — Пожалуйста. Помогите!

На его крики прибежали стражники, принялись расспрашивать, что случилось и как он оказался ночью на берегу. Тут-то и выяснилось, что поваренок ничего не помнит: ни зачем пришел на берег, ни разговора с таинственным нанимателем, ни даже своего имени. К тому времени от кристалла не осталось и следа, так что стражники решили, что несчастный зачем-то решил ночью прогуляться (не иначе как на свидание с одной из горничных отправился), случайно оступился, неловко упал, ударился головой и повредился рассудком. Людвиг, оставаясь незамеченным, подслушивал разговоры до тех пор, пока бедного поваренка не погрузили на платформу и не отправили в ближайший госпиталь.

— Вот и все, — заключил призрак свой рассказ. — Не думаю, что от этого парня хоть кто-нибудь чего-либо добьется. Позабыл все напрочь. Ну что, призовете меня во дворец?

Насколько я знала Элли, то была уверена, что ее мысли в данный момент совпадали с моими. Незнакомец собирался искать сообщников в столице, следовательно, все конкурсантки (и мы в их числе) находились в опасности. Разочаровавшись в затее с относительно безвредным порошком, таинственные враги могли решиться и на более радикальные меры. Следовательно, призрачный шпион мог нам пригодиться.

— Конечно, ваше величество, — пообещала Элли. — Мы непременно вас вызовем.

— Наконец-то я увижу родные стены! — возликовал Людвиг и на радостях облетел три раза вокруг люстры. — Ура. Отправляемся в столицу.

Увы, я разделить его радужное настроение никак не могла. Затея с турниром невест нравилась мне с каждым днем все меньше и меньше, но отступать было уже поздно.