Семья на первом месте (СИ)

Северус сорвался с места, обцеловывая лицо смеющейся девушки.

— Мерлин! — воскликнул юноша, дотрагиваясь до живота жены. — Тебе нужен отдых и забота, так что я займусь завтраком, а ты возьмёшь выходной в лавке на ближайшие несколько лет.

Подхватив счастливую ведьму на руки, мужчина унес её в гостиную и посадил в мягкое кресло с кучей бархатных подушек.

— Северус, — протянула миссис Снейп, морща аккуратненький носик. — Я беременная, а не больная. — Тот по-доброму ухмыльнулся.

— Цветочек, — волшебник любовно целовал её руки. — Ты уже придумала имена нашим деткам?! — Хитриый слизеринец знал, как толково занять умнейшую гриффиндорку из всего потока.

— Ты прав, — Лили снова ослепительно улыбнулась и, вооружившись блокнотом и ручкой, принялась за дело. — У тебя что-то горит. — Волшебница прищурила изумрудные глаза, с ехидством поглядывая на блаженно улыбающегося мужа.

Северус кинулся к кухне, отключая конфорку плиты и убирая сковородку с огня.

Этот год обещал быть изнурительным. Лили улыбнулась, поглаживая плоский живот и вспоминая друзей. Марлин уехала пару лет назад, а редкие письма приходили через раз. Питер и Николас же покинули Лондон и обосновались где-то в Германии, как можно дальше от всего этого хауса.

Миссис Снейп тоже подумывала скрыться на время, но без мужа совершенно не хотелось. Девушка прекрасно понимала, что навыки и умения Северуса нужны Ордену, она не могла поступить так эгоистично.

Лили часто вспоминала свою почившую подругу. Она скучала, Лина всегда связывала их компанию воедино, её катастрофически не хватало.

Миссис Снейп совсем не злилась на Джеймса, она прекрасно понимала его действия. Было немного неприятно чувствовать себя обманутой, но она не держала зла.

В конце концов, он не единственный, кто потерял Алину.

***

Поместье Малфоев

Прошло около пяти месяцев с тех пор, как Нарцисса узнала о своём положении. Всё это время Люциус был рядом, буквально сдувая с неё пылинки. Абраксас покинул Британию в связи со здоровьем, к тому же отсутствие Агнес оставило на нём свой отпечаток.

— Я вернусь через пару часов, — голубоглазый волшебник легко поцеловал кончик носа жены. — Если что, то сразу зови эльфов. — Цисси кивала головой на каждое слово.

Порой опека Люциуса доходила до абсурда в прямом смысле, но всё равно было приятно. Миссис Малфой была больше, чем просто уверена в том, что Люциус будет прекрасным отцом.

— Я всё поняла, — у девушки уже сводили мышцы лица в постоянной улыбке. — Иди и не волнуйся, со мной всё будет хорошо.

Малфой колебался, не решаясь покинуть дом. Ему не хотелось расставаться с беременной женой. Однако задания Тёмного Лорда никто не отменял.

— Будь умницей, Цисси. — Белокурая девушка в сотый раз кивнула. — До скорой встречи, — миссис Малфой похомахала рукой, делая глоток холодного чая с жасмином, — любимая.

Нарцисса широко распахнула глаза, от Люциуса не часто можно дождаться столь серьёзных слов. Её грудь наполнилась теплом, а на розовых губах заиграла нежная улыбка. Как же было приятно и отрадно слышать добрые слова от мужа, для которого это было на равне со смертельным испытание.

— Наш папочка любит нас. — Её бледные руки бережно поглаживали живот. — Ой, — визгнула девушка, неслышно хохотнув.

Драко был буйным и резвым ребёнком, днями и ночами пиная свою мать ножками и ручками. Но Нарцисса смиренно сносила все удары, её маленький ангел важнее всего.

— Миссис Малфой, — писклявый голос старой эльфийки вывел волшебницу из раздумий. — Вам письмо.

Её тонкие руки протянули белоснежный пергамент девушки.

— Можешь идти, — Нарцисса быстро пробежала по строчкам, столь изящный почерк она узнала сразу. — Меда, — протянула волшебница со слезами на глазах.

Её сестра о ней не забыла. Торопливо разорвав конверт, она вынула лист, исписанный чёрными чернилами, а на глазах навернулись слезы.

«Моя дорогая Цисси,

Мне очень жаль, что меня нет рядом с тобой, в столь знаменательный момент твоей жизни. Поверь мне, Цисси, я бы очень хотела разделить твою радость. Не забывай, что я всё так же сильно люблю тебя и желаю всего самого лучшего.

Если ты когда-нибудь захочешь со мной встретиться, то знай, что я всегда готова прийти по твоему первому зову. Я всё ещё не теряю надежду, несмотря на то, что ты не ответила ни на одно моё письмо за все эти годы.

Я никогда не забывала о тебе, Цисси. Люблю с той же силой, как в детстве.

Твоя, Меда.»

Нарцисса уже не сдерживала слёз. Письмо старшей сестры значило для неё слишком много. Хотя её всё же удивил факт того, что Андромеда упоминала другие письма, которые до голубоглазой так и не дошли.

— Ох, Меда. — Миссис Малфой осторожно поднялась с кресла и подошла к столу из тёмного дерева с вырезанными ножками. На лоскутке пергамента волшебница набросала пару строк. — Элфи! — Домовиха возникла подле хозяйки, делая глубокий поклон. — Передай это адресату.

Когда эльфийка исчезла, волшебница прилегла на кровать. Она так сильно устала за этот день, отчего глаза слипались.

— Тише, мой ангел. — Руки Цисси сердечно гладили круглый живот, и её сын мигом успокоился, переставая биться в утробе матери. — Скоро вернётся наш папа.

Девушка широко зевнула и медленно погрузилась в сон, видя сразу двух своих сестёр на поляне в кругу красных маков. Прямо как у родительского дома.

***

Район Вомеро, Неаполь, Италия

Алина порхала на кухне, а её племянник подавал ей яйца, шоколадный сироп, сахарную пудру. Лестрейнджи работали сплоченно, пока Блэк видел десятый в сон на втором этаже дома. Неожиданно Селестин уронил тарелку с печеньем.

— Ой-ой, — мальчик забавно покачал головой, — тихо, — он прижал один палец к губам, а указательным правой руки показал наверх. — Сиря, — девушка рассмеялась.

— Да, Сиря. Поможешь мне с украшением? — Алина улыбнулась, и Селестин согласно закивал, подбегая к столу. — Помочь? — Мальчик помотал головой и ловко залез на стул, но лишь с третьей попытки.

— Ох! — Грэнс появился, как только услышал звонкий треск фарфора. — Хозяйка, позвольте вам помочь! — Старый эльф подбежал к волшебникам, игнорируя нахмуренные брови Лестрейнджа-младшего.

— Мы справимся, — девушка подмигнула домовику и встала за спиной племянника, помогая ему размазать шоколад по верхнему коржу торта. — Будь добр, убери печенье с пола.

— Как пожелаете, — Грэнс поклонился и щёлкнул пальцами.

Закончив с готовкой, шоколадный торт оказался на блюде, после чего Селестин умело расставил двадцать одну свечу.

— Помнишь, как я учила? — Юный волшебник кивнул и, сосредоточившись, заставил свечи зажечься. — Умница! — Алина поцеловала его в румяную щеку и, взяв расписную тарелку, отправилась на второй этаж под руку с мальчиком.

Волшебники остановились у заветной двери, и Селестин подавил смешки. Ему нравились сюрпризы и подарки, чего не скажешь о его тёте. Лина подмигнула мальчику, и они на цыпочках вошли в комнату. Блэк сопел, пуская слюни. Златовласый мальчик снова хихикнул, прикрывая ладошками рот.

— Happy Birthday to you, happy Birthday to you. — Селестин запрыгнул на кровать, будя Бродягу. — Happy Birthday, dear Sirius, happy Birthday to you! — Девушка закончала петь, и сонный юноша расплылся в улыбке.

— Сиря! — Мальчик кинулся к нему на шею.

Сонный Сириус вскинул руки в стороны, приглашая и Алину в свои объятия. Отложив лакомство в сторону на прикроватную тумбочку, волшебница обняла друга.

— С Днём Рождения! — Лестрейндж хотела коснуться его щеки, но парень повернул голову влево, и их губы встретились. — Прости! — Тут же пискнула волшебница, заметно краснея.

Увиденная картина заставила Селестина заливисто расхохотаться, а Блэка улыбаться до ушей.

— Это твой лучший подарок, змеёныш! — Парень прыснул и получил шутливый удар в грудь.

Сириус не лгал. Так с Днём рождения его поздравляли только мародёры, за исключением поцелуя, и поэтому для него это было так ценно.

***

Восточная улица, Ольденбург, Германия

Улицы Ольденбурга давно украшены красочными гирляндами, а ультра-яркие вывески магазина приковывали взгляд. Люди с благовонием встречали Адвент{?}[Адвент — время ожидания, предшествующее празднику Рождества Христова, во время которого христиане готовятся к празднику.], семьи гуляли по заснеженным улочкам, попивали глинтвейн, а также проводили время в кругу семьи и близких друзей.

Микаэла держала Николаса и Питера за руки, внимательно оглядывая все вокруг. Больше всего её впечатлила огромная ель, украшенная ярко-оранжевыми шарами. Николас протянул девочки рождественский леденец, и та радостно заверещала.

— Ты её балуешь, — заметил Питер, поглядывая на счастливых людей вокруг.

— Да брось! — улыбнулся Бургский, сажая Милли на свои плечи. — Хотите пойти в кино?

— Да! — завопила шатенка. — Кино, кино, кино! — Петтегрю закатил глаза, эти двое прекрасно спелись друг с другом.

— Нет, — покачал головой светловолосый, и Микаэла жалостливо надула губки, как её учил Ник. — Тебе завтра в садик, — напомнил волшебник, и Бургский прыснул. Уж он-то помнил, с каким желанием Хвост ходил на уроки в Хогвартсе. — И не смотри на меня так! — Юноша прибавил ходу, старательно избегая взгляда малышки.

— Пап, — протянула девочка, не слезая с шее Бурского. — Ну пожалуйста. — Её ладошки соединились, и розовые губки забавно надулись, как и румяные щечки. — Сегодня же праздник, — её пальчики коснулась его скул, и Питер отступил.

— Хорошо, — Бургский и Микаэла дали друг другу пять, довольные результатом, — но фильм выбираю я! — Петтигрю откусил кусок от маковой булочки, грозно прожёвывая мягкое тесто.

— Какой важный, — прыснула Милли, дёргая Николаса за уши.

Трое дошли до высокого кинотеатра, им повезло, и билеты обошлись всего лишь в полцены. Они уместились на самом последнем ряду, весь зал был в их полном распоряжении.

— Я хочу, чтобы ты поцеловал меня, Пит. — Бургский наклонился к уху парня.

Хвост улыбнулся и осыпал пухлые губы зеленоглазого волшебника долгими и чувственными поцелуями. Их пальцы рук были переплетены, а в их отношениях царила благодать и уважения.

— Люблю тебя, Ник. — Бургский смущенно улыбнулся, он до чёртиков обожал, когда Питер говорил ему слова любви.

Уложив малышку спать, волшебники устроились в мягкой кровати, не выпуская друг друга из крепких объятий. Они вместе с шестого курса, но проведённого времени было по-прежнему мало.

— Моя мать объявилась, — Питер лежал на оголённой груди своего парня, пока тот перебирал его волосы пшеничного цвета.

— И чего она хочет? — Николасу было известно о сложных отношениях и проблемах семейства Петтигрю.

Хвост молчал, он не хотел грузить юношу своими проблемами. Мысли о семье всегда отдавались болью в груди, для него это больная тема.

— Пит, — Бургский взял его лицо в свои руки, серьёзно поглядывая на волшебника. — Ты же знаешь, что можешь рассказать мне всё-всё-всё? — Он закивал, целуя грудь светловолосого.

— Мать хочет наладить отношения, — Бургский удивлённо вскинул брови. — Я не готов снова впустить их в свою жизнь. Не хочу, чтобы они разрушили наше счастье или потревожили нашу Милли.

— Наши отношения не подвластны твоей матери или кому-то ещё. — Николас усмехнулся и в следующую секунду навис над парнем. — Люблю тебя, Пит.

Горячие губы коснулись ключиц смущенного парня, и он блаженно прикрыл глаза. Руки Николаса медленно сползли к бёдрам Петтигрю, дразня его. Зеленоглазый не смог сдержать томного стона, Бурский ухмыльнулся, чувствуя власть над парнем.

— Мерлин, — Питер выгнулся в спине, ощущая ловкие пальцы у своего достоинства, и ответил тем же. — Милли может… — он закусил губу до крови, сдерживая нахлынувшее возбуждение.

— Тс, — палец волшебника коснулся приоткрытых губ Хвоста, и тот кивнул, держась из последних сил. — Пит, — простонал Николас, утыкаясь в его шею.

Тёплые ладони ласкали спину бывшего когтевранца, а их ноги были переплетены, как вскоре и пальцы рук.

***

Берик-апон-Туид, дом Поттера

Декабрь, 1980

В канун Рождества ребята собрались в доме Джеймса. Беременная Лили весь вечер просидела на бархатном диване, умирая от скуки. Северус запретил делать ей хоть что-то, что может потревожить её здоровье. Рыжая девушка злилась, но в то же время умилялась ответственному подходу мужа, который прочитал все книги о циклах беременности, родах и воспитании детей, а самое главное, что Снейп не побрезгал маггловской литературой.

Лили перестала жаловаться и пыхтеть, когда малышка Милли присоединилась к ней. Они здорово подружились и уже во всю смотрели мультики по маггловскому телевизору.

— Питер, помоги мне. — Бургский накрывал на стол приготовленные Северусом и Поттером блюда. — Ты душка, — он улыбнулся, целуя парня в щеку и щёлкая его оленьи рога кончиками пальцев.

— Девочки, за стол! — громкий голос Джеймса оповестил о предстоящем пиршестве.

Северус галантно отодвинул стул для жены, и Поттер поступил точно также, но для для другой девчушки.

— Сядешь со мной? — шатенка улыбнулся, утягивая парня за стол. Джеймсу не оставалось ничего, кроме как подчиниться.

— Наша Милли влюбилась, — шёпот Николаса отвлёк Питера от безумно вкусной индейки. — Только не убей нашего друга, — усмехнулся он, заметив ошарашенный взгляд Петтигрю.

Рождество в кругу друзей, которых Поттер смело мог назвать своей семьёй, прошло чудесно, и ощущалась настоящая атмосфера семейного праздника. Снейпы ушли первые под предлогом: «У Лили режим, ей нельзя его нарушать».

Питер с Николасом удобно разместились в комнате Сириуса. А Люпин завалился спать в гостиной, не снимая рождественского свитера. Сохатый до последнего надеялся, что Бродяга вернётся, но он ещё не был готов.

Джеймс вот уже несколько месяцев пребывал в унынии и меланхолии. Его всё никак не отпускала Алина Лестрейндж. Хотя, быть может, он сам за неё цепляется. А ещё ему не хватало Сириуса.

Брюнет сидел на крыльце дома, кутаясь в тёплую мантию и вдыхая морозный воздух. Ночное небо было усеяно звёздами, они всегда ему нравились.

— Чего не спишь? — Поттер обернулся, в дверях стояла Милли в огромном пуховике и в шапке с красным помпоном, что была больше её головы. — Хочешь? — Она протянула несколько шоколадных лягушек, и тот с улыбкой угостился.

— Я… — Джеймс замолчал, всматриваясь в звездное небо, — хотел посмотреть на звезды, а ты? — Микаэла уже сидела рядом.

— Никогда не сплю по праздникам, — девочка улыбнулась и кинула горстку снега в лицо парню.

— Вот значит, как?! — Поттер тоже не остался в долгу, и в тоже мгновение Милли встретилась носом с сугробом.

Шуточная война переросла в создание снежных ангелов, после они перебрались в кухню, попивая горячий шоколад и ни о чём болтая.

Прямолинейная Милли не забыла рассказать Поттеру о надоедливом мальчишке по имени Финн, который частенько дергает её за хвостики в детском саду. Джеймс пообещал, что если Финн Штельмахер от неё не отстанет, то он сам лично надерёт его тощий зад.

— Превратишь его в жабу? — Оба захихикали. — Ты классный, Джеймс! — Микаэла спрыгнула с высокого стула и, привстав на носочки, поцеловала юношу в щеку.

— И ты, малышка, — Поттер потрепал её по волосам, и девочка вприпрыжку вернулась обратно в комнату.

Парень убрал чашки со стола и хотел отправиться в постель, но решил заглянуть в чулан под лестницей. Открыв деревянную дверь и дёрнув за веревочку от лампы, волшебник осмотрелся. Должно быть, он не заглядывал сюда после смерти родителей.

Кругом куча коробок со школьными пергаментами, старыми вещами и с несколькими метлами. Джеймс не выбросил ни одну свою метлу, которые у него были, и хранил как память. В углу волшебник заметил новенькую гитару тёмно-красного цвета. Вытянув её из-за шкафа, парень тихо ахнул.

A + J

Подушечки пальцев пробежались по резке, это был его почерк. Поттер прикрыл глаза и пошатнулся, выпуская маггловскую гитару из рук.

«Девичий смех ласкал его слух, пока он лежал на коленях темноволосой ведьмы, напевая себе под нос и перебирая струны».

— Ух! — Брюнет мотнул головой, впервые он смог узнать безликую девушку.

— Ты в порядке? — взволнованный Римус выбежал в коридор в одних пижамных штанах и с палочкой в руке. — Сохатый?

— Я, — ошарашенный Джеймс смотрел на друга во все глаза, — да, — он кивнул, поднимая упавшую гитару. — Теперь да.

***

Район Вомеро, Неаполь, Италия

Первое Рождество без братьев прошло на удивление более-менее нормально, возможно, из-за присутствия Селестина и Сириуса.

Алина привыкла наряжать рождественскую ель под песни Странных сестричек и в кругу семьи, но за каждой старой традицией следует новая.

Блэк, на руках которого был смеющийся Лестрейндж, закинул жёлтую гирлянду на ветку дерева. А девушка мельтешила рядом, пытаясь запечатлеть этот момент на маггловскую камеру.

— Лина! — Селестин протянул руки к тёте, и та забрала его из рук Бродяги. — Лина, — его пухлая ладошка гладила её по щекам, пока она целовала его маленькие пальчики.

— Готов к фейерверкам, карапуз?!

Высокий юноша подошёл ближе, хитро улыбаясь. Селестин громко хлопнул в ладоши, предвкушая яркие огни, которые он видел ещё осенью в разгар маггловского карнавала.

— Змеёныш? — Алина согласно кивнула, и они вышли на задний двор. — Сейчас начнётся!

Миллионы разноцветных огней озарили небо: красными, оранжевыми, розовыми, зелеными и золотыми искрами. Больше всех радовался Селестин на руках Алины, а Блэк стоял рядом, обнимая её за плечи.

— Спасибо, Сириус. — Сероглазый волшебник резко обернулся на девушку, не переставая улыбаться.

Он слышал её шёпот даже через оглушающие крики радостной толпы и звонкий смех Лестрейнджа-младшего. Пальцы Лины убрали его непослушные пряди чёрных волос с глаз, волшебник задержал дыхание. Было чертовски приятно ощущать тепло её рук на своей коже. Пухлые губы коснулись его небритой щеки, а его сердце ускорило ритм.

— Только попроси, и я всегда буду рядом, — Блэк говорил искренне, он мечтал, чтобы она сказала это вслух.

— Оставайся с нами навсегда, — шершавые пальцы смахнули слезинки с её глаз, и Сириус притянул её ближе, поглаживая по тёмным волосам и целуя в макушку.

— Сиря! — Мальчик обернулся на Блэка, который целовал его тётю в лоб. — Лина?

Селестин последовал примеру парня и также поцеловал её в гладкий лоб, заставляя тех громко засмеяться.

Они ещё долго стояли на улице, наслаждаясь Рождественской атмосферой, уж маглы-то знали толк в праздниках. Уставший Селестин заснул прямо на руках у Сириуса, который отнёс его в дом, заботливо угадывая в тёплую постель.

Лестрейндж ещё раз взглянула на небо.

— С Рождеством, Джейс.

А после также тихо скрылась за дверьми небольшого дома.

***

Поместье Малфоев

Январь, 1981

В середине января у Нарциссы Малфой отошли воды. Девушка очень переживала, но Андромеда была с ней. Волшебницы встретились ещё перед Рождеством и решили все свои разногласия, которые мучили обеих на протяжении шести лет.

Друэлла Блэк не отдавала письма Андромеды своим дочерям, и потому девочки чувствовали себя забытыми и покинутыми старшей сестрой. И если у Цисси ещё был шанс наладить отношения с Медой, то Белла о нём даже не узнает.

Да и Люциус не был против воссоединению сестер. Он всегда питал к Андромеде уважение, если не брать в расчёт выбор её спутника.

— Дыши глубже! — Белокурая девушка сжала руку миссис Тонкс, тужась изо всех сил. — Ещё чуть-чуть! — Испарина на покрасневшем лице Нарциссы говорила о том, что силы девушки на исходе. Упрямый Драко всё никак не хотел появляться на свет. — Потерпи ещё немного.

Детский плач оглушил волшебниц и двух повитух, которые принимали роды у миссис Малфой. В комнату ворвался бледный Люциус, он стоял за дверью и слышал, как его жена кричала. Мужчина терпеливо дожидался окончания, заламывая пальцы, на которых поблескивали перстни.

— У тебя прекрасный сын, Люциус. — Андромеда улыбнулась, протягивая свёрток с плачущим младенцем в дрожащие руки волшебника. — Поздравляю!

Малфой долго молчал, а его голубые глаза были прикованы к крохотному тельцу сына.

— Цисси, — со слезами на глазах мужчина подошёл к жене, и уже она ласкала своего ангела. — Он такой крошечный, — Малфой всхлипнул, целуя лицо девушки. — Я люблю вас, — его тихий шёпот заставил волшебницу ослепительно улыбнуться, невзирая на усталость.

— Наш маленький ангел. — На руках матери малыш погрузился в сон, пока родители с его будущей крестной матерью не отрывали от него счаливых глаз. — Он твоя копия, — Нарцисса нежно поцеловала мужа в губы, радуясь долгожданному подарку судьбы, который мирно спал.

***

Район Вомеро, Неаполь, Италия

Март, 1981

Пока мальчики веселились на заднем дворе дома, Алина писала ответное письмо Клотильде, которая отчаянно нуждалась в совете и поддержке подруги.

«Моя милая Клоти,

Не вини себя в том, что твоё сердце вновь открыто для другого мужчины. Ты любила нашего весельчака Роберта и до сих пор любишь, в конце концов, он отец твоего ребёнка. Я уверена, что он бы был только рад, если бы ты обрела счастье в лице Реджи.

Не воспринимай молчание Блэка на свой счёт, он всё ещё не может прийти в себя после смерти Пати, точно так же, как и ты сама. Будь рядом с ним, сейчас ты и Роби — единственные, кто могут ему помочь. Оставайся такой же сильной, какой была всегда, и поцелуй от меня принцессу в щечку.

Рабастан сейчас перебрался в Чикаго, он всё ещё скрывается от Волан-де-Морта. К сожалению, мне не известно, когда он сможет увидеть своего сына, но я продолжаю верить в лучшее. Когда-нибудь мы все вместе соберёмся за одним столом, и я буду ждать этот момент с замиранием сердца.

Селестин растёт здоровым и счастливым, потихоньку я учу его магии и помогаю побороть перед ней страх. Не то, чтобы я хороший учитель, но когда-то наставления Руди помогли мне. Лучик привязался к Сириусу, который души в нём не чает. Порой я ревную, шучу! На самом деле я безгранично рада тому, что мой мальчик обрёл такого замечательного друга.

Самое главное — Люциус стал отцом, а Нарцисса матерью. Их ребёночек просто чудесный и полная копия своего отца. Между прочим, Люци передал привет вам троим. Мы вас любим и не забываем!

Мысли о Джеймсе, как и чувства, меня не покидают ни на мгновение. Иногда я выбираюсь в город и звоню на его номер, который помню наизусть. Его голос стал более жёстким, но не утратил шарма. Думаю, он скоро поменяет телефон, а этого я боюсь сильнее всего.

Знаю, что поступаю эгоистично, но я просто не могу по-другому. Если бы ты только знала, как сильно мне не хватает тебя. Я скучаю, Клоти. Мне нужна моя подруга. Шлю вам тысячу и один поцелуй!

Твоя Лина!»

— Кому любовное письмо? — Сириус плюхнулся в кресло рядом с подругой, которая усердно дописывала послание. — Мне начать ревновать?! — Алина закатила глаза, и юноша лаючи рассмеялся.

— Лина! — Селестин бежал к тёте, держа в руках альбомный лист.

— Что там у тебя?! — Волшебница усадила мальчика на свои коленки и с интересом разглядывала его шедевр.

— Сиря, — пальцем тыкнул в нарисованного парня в чёрных штанах, — ты, — дальше девушка с длинными волосами, — и я! — Селестин радостно воскликнул, гордясь своим творением.

— Мой художник! — Алина расцеловала племянника в обе щеки, а Блэк наблюдал за этой картиной с умилением.

Парень подсел ближе, поглаживая волшебницу по волосам. Лина сразу откинулась на его грудь, пока неугомонный Селестин рассказывал что-то на своём языке.

— Можем погулять вечером по набережной, если хочешь. — Брюнет переплел с подругой пальцы свободной руки.

— Хочу, — отозвалась Алина, с улыбкой наблюдая за маленьким Селестином, который уже переместился на пол и увлечённо рисовал.

Бродяга видел, что порой девушка была не здесь, как будто тело тут, а сознание где-то далеко-далеко. Он отвлекал её всеми возможными способами, и у него это отлично получалось. Лестрейндж на мгновение забывала о всех тягостях жизни. Но ночные кошмары всё же давали о себе знать.

Тем не менее, Сириус слышал, как Лина продолжает шептать имя его лучшего друга по ночам. Он разрывался. Бродяга не хотел быть предателем, точно не по отношению к друзьям. Ведь он единственный, кому известно о том, что Алина на самом деле жива.

В моменты безысходности улыбки Лины хватало, чтобы переубедить его в обратном. Так или иначе, змеёныш и его друг тоже. Он мечтал о том, чтобы она признала свои чувства к нему, но давить он не станет. Это неправильно, однако пока война длится, он продолжает быть рядом с ней.

— Что? — Алина удивлённо уставилась на протянутую руку парня.

— Потанцуем? — Сириус хитро усмехнулся, и из граммофона зазвучала приятная мелодия.

Девушка улыбнулась, принимая предложения волшебника. Мелодия сменилась на более ритмичную, и их движения вмиг стали резкими и дерзкими. Алина искренне смеялась, пока Блэк крутил её вокруг оси. Селестин хлопал в ладоши, наблюдая за счастливыми волшебниками.

— And though the news was rather sad, well I just had to laugh. — Лестрейндж ошарашенно уставилась на друга, она и подумать не могла, что у Сириуса такой чудесный голос. — He blew his mind out in a car, he didn’t notice that the lights had changed{?}[The Beatles — A Day In the Life]. — Он рывком притянул её ближе, и она замерла, ощущая его дыхание на своих губ.

Музыка ещё звучала где-то на заднем фоне, а молодые люди не могли оторвать друг от друга глаз. Её взгляд неосознанно скользнул на его приоткрытые губы, и щёки вспыхнули.

Он чувствовал, как её сердце ускорило пульс. Блэк наклонился ближе, и в самый последний момент Алина отвернула голову в сторону, тёплые губы волшебника коснулись её тонкой шеи. Это было пикантно. Лестрейндж прикрыла глаза, Сириус не отстранился, а она не сказала ни слова.

Было приятно чувствовать его шершавые ладони сквозь тонкую ткань платья. Мозг рисовал картинки прошлого, где он жадно целовал её в поместье Лестрейнджей или Пьюси.

— Я… — Лина запнулась, отступая назад, здравый смысл ещё брал вверх над плотскими желаниями.

— Тебе нечего стыдиться, — сероглазый взял её лицо в свои ладони, он так хотел донести до неё весь смысл их связи и своих чувств.

— Нет, — Лина помотала головой, отгоняя дурман. — Мы не можем, мы… — Лестрейндж сбежала на второй этаж, оставляя юношу одного с ребёнком.

Сириус отметил её возбуждение. Видел, как пылают щёки и кончики ушей, как её дыхание перехватило, а звон колотящегося сердца звенел в ушах. Брюнет усмехнулся, теперь сомнений нет, он её волнует.

— Сиря! — Селестин коснулся штанины парня, утягивая его на пол рядом с собой.

— Хочешь порисовать, карапуз?! — Юный волшебник кивнул, и Блэк с энтузиазмом присоединился к его занятию.

***

Касл Комб, Лондон, Великобритания

Май, 1981

Тёмный Лорд восседал во главе стола, с презрением поглядывая на Руквуда. Темноволосый пожиратель корчился на холодном полу, а остальные наблюдали за его страданиями. Август не смог убить Грюма и теперь расплачивался за свою некомпетентность.

— Я всё сделаю! — Из последних сил он встал на колени. — Я убью его! Убью, Мой Лорд. — Могучий Пожиратель молил своего повелителя о милости.

— Мой Лорд, — издевательски протянул Том, наслаждаясь никчёмностью Августа Руквуда. — Убирайся и возвращайся, когда сделаешь то, что от тебя требуется. — Измученный мужчина низко сколонился в поклоне.

— Благодарю, мой Лорд. — Упивающийся смертью трансгрессировал, покидая тёмный дом своего лорда.

Пятнадцать Пожирателей смерти сидели тише воды и ниже травы. Никто из них не хотел быть на месте Руквуда или же быть в немилости Волан-де-Морта.

— Люциус, — словно шипение пронеслось сквозь пустоту давящей тишины.

— Мой Лорд, — голос Малфоя ощутимо задрожал, выдавая страх беловолосого волшебника.

— Как там наши беглецы? — Малфой глубоко задышал, скрывая страх. Кровавые глаза тёмного мага прожигали его насквозь. — Ты нашёл их? — Властный тон Лорда Волан-де-Морта не терпел отлагательств.

— Предатели умело скрываются, — Люциус избегал прямых ответов. — Роули продолжает искать Лестрейнджа, Крауча и Розье. — Он громко сглотнул, пытаясь унять дрожь в пальцах, что были под столом. Благо он искусен в окклюменции. — Крэбб-старший присоединился к поискам.

Змееподобное лицо тёмного мага исказилось в отвращении. Эти слабаки боялись его, не было ни одного, кому бы он мог бы доверить своё поручение. Придется делать все самому.

— Предательница Нотт всё ещё жива, как и её выродок. — Ресницы Малфоя задрожали, его повелитель говорит о Клотильде и Роберте. — Убить обоих.

Мальсибер-старший паскудно заржал, он питал слабость к убийству детей на глазах их матерей. Фенрир Сивый будет счастлив составить ему компанию.

— Как пожелаете, мой Лорд. — Голубоглазый волшебник пойдет на всё, чтобы защитить свою жену и их ребёнка.

***

Кабинет Альбуса Дамблдора, Хогвартс

Июнь, 1981

Сдав все экзамены, студенты разъехались по домам. С каждым новым годом количество учеников значительно сокращалось, родители боялись за жизнь своих детей и потому спешно покидали Британию.

Поттер поднимался по каменным ступеням лестницы, которые меняли своё положение при малейшем сомнении волшебника. Он знал, что его затея может выйти ему боком, но упрямый Джеймс не отступится.

— Добрый день, мистер Поттер. — Альбус Дамблдор почтительно пригласил волшебника в кресло напротив него. — Как видите, сегодня я в вашем полном распоряжении. — Мракоборец согласно кивнул, кроме них двоих в кабинете никого не было. — Итак, — седовласый маг отпил из фарфоровой кружечки сладкий чай.

— Мне нужна ваша помощь, — Джеймс нервничал, но мужчина кивнул, дожидаясь продолжения. — Мои воспоминая были изъяты мисс Лестрейндж. — Альбус ухмыльнулся уголком губ. — Помогите мне их вернуть.

Дамблдор покачал головой. Разумеется, ему было известно столь щепетильное заклинание, но последствия могут быть невообразимые.

— Я не могу рисковать вами, Джеймс. — Волшебник насупился, он прекрасно понимал, на что идёт. — Ваша память может быть разрушена, как и мозг. Это… — мракоборец его перебил.

— Поверьте, мне всё известно! Я согласен! — Снейп рассказал ему о возможном контрзаклятие и его риске.

Мужчина призадумался.

— Сможете ли вы это выдержать? — Вопрос был двусмысленный, но Поттер кивнул, подрываясь с места. Альбус достал небольшой флакончик из ящика стола и протянул его брюнету. — Выпейте его, Джеймс.

Волшебник оглядел прозрачный флакон и мигом осушил его содержимое. Чернота заиграла в глазах, и он пошатнулся, падая на колени. Дамблдор подошёл ближе, с интересом поглядывая на юношу.

— Я готов! — Поттер сжал кулаки, было нелегко оставаться в сознании, но у него получилось взять себя в руки. Казалось, будто его тело слабеет, и он в любой момент может провалиться во мрак.

— Самое главное, — Альбус помедлил, направляя волшебную палочку на волшебника, — ни за что не отключайтесь. — Мракоборец невнятно промычал. — Reclinatus{?}[С лат. откройся]

Истошный крик оглушил обоих, Поттер не сразу понял, что это он сам орёт во всё горло. Его голова гудела, отдаваясь звоном в ушах. Он кричал, чувствуя, как тело немеет, и уже был готов сдаться, но перед глазами пронеслись миллионы картинок.

«— Я поймал тебя, — девушка звонко рассмеялась, когда Джеймс обнял её за талию, притягивая ближе. — Тебе некуда деться, — они со смехом повалились на землю.

— А мне никуда и не надо, — Лестрейндж игриво улыбнулась, целуя его чувственные губы. Ее поцелуи сносили крышу.»

«— Прости меня! Ты права. Я не должен был ломать руку Льюису, который собирался пригласить тебя в Хогсмид. — Алина закатила глаза. — Я должен был сломать ему ноги, чтобы мерзкий Эйвери не таскался за тобой хвостом.

— Ты не исправим! — Девушка ускорила шаг, избегая напыщенного гриффиндорца.

— Зато я твой.

— Болван, — улыбнулась Алина, прильнув к губам Поттера. — Мой болван.»

«Он проснулся на рассвете и несколько часов наблюдал за волшебницей в своей кровати. Лестрейндж была прекрасна. Её спутанные волосы разметались по подушке, алые губы чуть приоткрыты, а обнажённое тело, спрятанное под тонкой простынёй, заставляло воображение перебирать всевозможные варианты событий.

— Моя красавица, — тихий шёпот юноши опалил её шею, пока его проворные руки переместились на круглые бёдра. — Лина, — Джеймс ласкал её волосы, наслаждаясь одуряющим запахом. Девушка всё также сладко спала, уткнувшись в его плечо. — Моя будущая миссис Поттер.»

Боль прекратилась так же стремительно, как и видения. Внутри парня была душераздирающая пустота. Альбус присел на колени, касаясь его покрасневшего лица.

— Дальше будет только хуже, — его глаза с сочувствием глядели на Поттера, тот замотал головой в протесте.

— Продолжайте, — настаивал волшебник. Его тело не слушалось, а в ушах продолжало звенеть. — Я смогу, — совранный голос мракоборца вызывал жалость. — Пожалуйста, — сипло настаивал Поттер.

— Reclinatus, — красные искры вырвались из конца волшебной палочки Дамболдора, ударяя новой болью в Джеймса.

«— Мои родители мертвы, — Алина касалась его волос, пока он плакал на её коленях. — Они мертвы, Лина.

— Мне очень-очень жаль, Джейс. — Слизеринка взяла его лицо в свои ладошки, и волшебник кинулся к окну, разбивая стекло и выплескивая всю горечь. — Джейс! — С его кулаков стекала кровь. — Остановись! — Лестрейндж оказалась рядом, удерживая его руки в своих.

— Почему мне так больно?! — Он упал на колени, утыкаясь головой в её живот.

— Потому, что ты их любишь. — Джеймс безудержно рыдал, стоя на коленях, пока Лестрейндж гладила его по голове и шептала слова поддержки.»

«— Что ты хочешь сделать?! — Лили не верила своим ушам.

— Сделаю ей предложение, — Поттер открыл маленькую коробочку, и Лили замерла. — Думаешь, ей понравится? — Было видно, как сильно он волнуется и переживает.

— Ох, Сохатый! — Бывшая староста Гриффиндора сжала друга в своих крепких объятиях. — Ей очень понравится, — волшебник расплылся в улыбке. — Я так за вас рада! Но как же Пьюси?

— Мы что-нибудь придумаем, — отмахнулся кареглазый, пряча зелёную коробочку с кольцом на верхнюю полку шкафа. — Только никому ни слова! — Лили закивала и на радостях снова обняла волшебника.

— Что здесь происходит?! — Скептический взгляд Лестрейндж прошелся по друзьям.

— Тебе не о чем беспокоиться, красавица. — Брюнет улыбнулся, утягивая её в плен своих горячих объятий и жадных поцелуев. — Ты вне конкуренции.»

Джеймс извивался в судорогах, из его носа хлынула кровь, а стёкла очков треснули. Адская боль сводила мышцы, Джеймс чувствовал металлический привкус крови во рту. Собственные крики, что вырывались из горла, ужасали. Он разрывался на миллиарды частиц, ощущая опустошающую скорбь и бесконечное отчаяние.

— Лина! — Мракоборец подорвался с места, вопя от ужаса. — ЛИНА! — Он кричал во всё горло, вырывая волосы с головы.

— Я вам сочувствую, — он не слышал голоса старого директора, слёзы душили.

Вся боль обрушилась на него в один момент с десятикратной силой, а перед глазами стояло лишь её лицо и каменное надгробие.

— Остановите! — Джеймс задыхался в слезах. — Остановите эту боль!

В кабинет ворвалась Минерва Макгонагалл в ночном колпаке, а рядом изумленный Слизнорт. Минерва ахнула, ей никогда не доводилось видеть Поттера в таком состоянии.

— Альбус… — ведьма умолкала. Что она могла сказать?

Джеймс осел на пол, разбивая руки в кровь о мраморную плитку. Он чувствовал, как его внутренности сжимаются и горят. Такой горечи он не испытывал даже тогда, когда потерял обоих родителей.

— Алина! — Поттер срывался на истошный крик, но выходил лишь писк, его голос давно охрип.

— Выпей это, мальчик. — Дабмолдор присел около бьющегося в истерике парня, вливая содержимое хрустального флакона в его горло.

Поттер обмяк в руках старого директора и провалился во тьму, догоняя образ волшебницы с золотыми глазами.

***

Мракоборец не спал, чувствуя ломку в каждом миллиметре своего тела, но глаз не открывал. Юноша мечтал навеки провалиться в забвение, где рядом с ним будет его красавица.

Поттер никогда не ощущал такую удушающую пустоту. Весь его мир погрузился в кромешную тьму, а жизнь утратила хоть какой-то смысл. С Алиной он потерял самого себя, ничто больше не было важным и ценным.

Ничто и никто более не мог его утешить. Самое ужасное заключалось в том, что она забрала то, что принадлежало им двоим. Воспоминания, как и память о Лине, были священны.

В какой-то момент Джеймс хотел обратиться к тёмной магии, чтобы воскресить любовь всей своей жизни, но быстро понял, что у него на это нет ни опыта, ни знаний. Он мог бы примкнуть к Тёмному Лорду, уж он-то тот ещё искусник. И всё же это бы опорочило память о девушки с золотыми глазами. Его приспешники лишили её жизни.

Утопая в горьких слезах, Джеймс поклялся всем богам, которых знал, что уничтожит каждого Пожирателя смерти своими собственными руками.

Если он потерял её, то и они потеряют всё, что имеют. Если будет нужно, то он отдаст за это жизнь, которая больше ничего не значила.

— Со временем станет легче, — рука старого мага легла на плечо Поттера, который сидел в ступоре, оплакивая свою любовь.

Волшебник вскочил с места, натягивая светлую мантию на плечи. Глаза всё ещё были на мокром месте. Юноша хотел покинуть Хогвартс, как можно скорее, здесь всё напоминало о ней. Если он останется, то сойдёт с ума от горя.

— Не станет, — сипло прохрипел мракоборец, громко хлопнув дверью.

Дамблдор изменился в лице, ему не было чуждо чувство утраты. Он мог бы поведать Джеймсу о том, что мисс Лестрейндж смогла уцелеть, но он не станет этого делать, во всяком случае, не сейчас.

Война забрала многих, было бы расточительно терять оставшихся. Пусть Джеймс Поттер поможет выиграть в этой битве, и позже Альбус приоткроет ему завесу страшных тайн.

***

Склеп Лестрейнджей

Покинув Хогвартс, волшебник вернулся в маггловский Лондон, бесцельно блуждая под пасмурным небом несколько часов подряд. Не зная, что делать, он трансгрессировал к фамильному склепу Лестрейнджей.

У него перехватило дыхание и не хватало сил перейти каменный порог. Его Алина лежит в тёмном склепе совсем одна. В небе сверкнула молния, и холодный ливень хлынул с новой силой. Поттер промок за считанные секунды.

Не издав ни звука, юноша отворил тёмную калитку и прошёл внутрь. Бесчисленное количество ведьм и магов покоились в каменных могилах, где-то здесь есть и она.

Поттер упал на колени, глаза были на уровне её имени. Сердце обливалось кровью, заламывая пальцы рук, Джеймс разразился горькими рыданиями.

— Лина, — никогда в жизни ему не было так страшно ждать завтрашний день. — Я так сильно скучаю, — Поттер коснулся своим лбом её надгробия. — Почему ты оставила меня?! Почему бросила?! Мы же могли решить всё вместе! — Невыносимая тоска охватила его душу. — Я был готов быть твоим любовником, только всегда быть с тобой. Плевать на грёбаного Пьюси и непреложный обет, плевать на всех! Только ты одна имела значение, только ты. — Он сорвал голос и перешёл на хрип. — Моя красавица, — брюнет зарыдал с новой силой. — Почему у всех есть фотография, а у тебя нет?!

Почившие родственники горевали вместе с Поттером, который размазал слёзы по лицу.

Вытащив волшебную палочку из кармана, он навёл на мраморное надгробие, где моментально появились полевые цветы, её любимые. Кареглазый целовал её имя, пока слёзы катились по горящим щекам.

— Я убью всех, кто навредил тебе. — Перед глазами возникли Пожиратели, убившие её родных и её саму. — Я не сдамся, пока мерзкий полукровка не захлебнётся собственной кровью. Я убью их, Лина. — Горечь утраты сменилась маниакальной местью, что пылала в карих глазах получше адского огня. — А потом я присоединюсь к тебе, — он оставил последний поцелуй на каменном камне и, поднявшись с колен, покинул это место.

***

Район Вомеро, Неаполь, Италия

«Талантливый мастер в своём деле — Джеймс Поттер за рекордный срок усадил восемь Пожирателей смерти в Азкабан, не считая остальных сторонников тёмного мага. Мистер Поттер полностью оправдывает свой статус.

— Я не успокоюсь, пока каждый предатель магического мира не окажется за решеткой, где ему самое место».

Суровое лицо Джеймса Поттера красовалось на первой странице Ежедневного пророка. Шокированная девушка спрятала газету в ящик стола, подальше от любовных глаз.

Её взгляд упал на собственное отражение.

— Ты проклятье рода, — пухлые губы исказились в отвращении. — Ты такая мерзкая, я ненавижу тебя! — Алина отвернулась, ей было противно смотреть на себя.

Лестрейндж всё никак не могла избавиться от мыслей о Поттере, который приходил в её сны каждую ночь. Он просил её вернуться, просил быть с ним и всякий раз слышал отказ.

Лина хотела возвратиться к нему, хотела целовать его нежные губы и обнимать его плечи, но не могла подвергнуть его опасности. Её брат всё ещё скрывается, а для остальных она мертва и если Джеймс окажется здесь, то через него Упивающиеся смертью могут выйти на след её семьи.

К тому же, пока Поттер не встретился с Алиной, магия крови защищает его от всякого заклинания. Именно поэтому он каждый раз выходит из боя невредимым, даже для Волан-де-Морта он оказался неуязвим. Альбус просчитал всё до мелочей, теряя одного гриффиндорца, он обрёл другого.

Алина смахнула слёзы, спускаясь по лестнице. Совсем скоро с прогулки вернётся Сириус с Селестином. Волшебница вышла на крыльцо дома, улицы города вновь играли красками и зеленью, а солнце грело своим теплом.

— Лина! — Селестин бежал к любимой тёте, раскинув руки в стороны. Такое приветствие вошло в привычку.

— Лучик! — с той же интонацией прокричала волшебница, ловя племянника на лету. Мальчик громко смеялся, протягивая руки к лицу девушки. — Как вы погуляли? — Алина смутилась, когда Блэк окольцевали её талию.

— Объелись сладкой ваты, — брюнет уместил подбородок на плече волшебницы, щекоча её своим дыханием. — Карапуз скучал по тебе. — Лестрейндж улыбнулась и отпустила Селестина на землю. — Как и я, — сероглазый расставил руки по бокам от её головы, когда темноволосая намеревалась уйти. — Что же тебя задержало, змеёныш? — Сириус сокращал расстояние, вгоняя её в краску.

— Были дела, — девушка неопределённо пожала плечами, отворачиваясь от парня.

— Проведи с нами этот вечер, — он умело заправил её локоны за ухо, Алина обернулась на волшебника, следя за каждым его движением и шевелением соблазнительных губ. — В конце концов, мы так и не отпраздновали твоё день рождение. — Волшебница прыснула.

— Я его не люблю, — она улыбнулась уголком губ, всматриваясь в серые глаза своего друга.

— Тогда, — Бродяга задумался, — я буду любить его за нас двоих. — Повисла тишина, Сириус тяжело дышал, борясь с желанием вновь коснуться её губ.

— Селестин ждёт меня.

Она сбежала, снова.

***

Берик-апон-Туид, дом Поттера

Июль, 1981

Долгое время волшебник не возвращался в одинокий дом, ночуя в Министерстве, в доме Снейпов или в маггловских барах, где напивался до отключи. Лишь работа помогала ему более-менее отвлечься.

Образ Алины преследовал его всюду, куда бы он не пошёл. В ком-то он видел её тёмные волосы, что на ощупь были мягче шёлка. Кто-то улыбался так же ярко, как и она, и чаще всего это были дети, в чьей искренности он не сомневался. Но ни у кого он так и не смог отыскать её глаз.

Коробка, которую брюнет не осмелился открыть, всё ещё дожидалась его в комнате на втором этаже. Поттер поднялся по деревянной лестнице, он больше не чувствовал себя как дома. Родительское жилище казалось чужим и неуютным.

Джеймс остановился, держась за дверную ручку. В этой комнате он провёл лучшие дни и ночи и везде была Алина. Как бы сильно он хотел почувствовать её опьяняющий аромат, нежные прикосновения и губы, которые шепчут его имя.

Присев напротив картонной коробки, волшебник глубоко втянул грудью воздух. Его руки дотронулись до такой же картонной крышки, и та без особого труда съехала в сторону.

— Лина, — губы задражали, а всё внутри затянулось в узел.

Здесь было всё: его дневник, её резинки, рисунки. Фантики от магловских конфет, которые они купили во время своего первого свидания. Лепестки полевых цветов, что он дарил ей каждое утро. Колдофото, их было много. Вот они танцуют во время вечеринки на Астрономической башне или Поттер в окружении фей, сонная Алина, которую он будил сладким поцелуем.

— Ты всё сохранила, — Джеймс улыбнулся сквозь слёзы и потянулся за своим дневником из драконьей кожи.

«Не могу ни о чём думать, кроме маленькой слизеринки, что отказывается меня прощать. Подумаешь, подбросил чесночный порошок Элиоту из Пуффендуя. Зато в следующий раз не посмеет приблизиться к моей красавице».

Джеймс усмехнулся, перелистывая страницы. Ещё в школе он ревновал Лину к каждому парню. Тогда ещё никто не знал об их отношениях, а ему больше всего хотелось кричать об этом на весь Хогвартс.

Свою красавицу он не ревновал только к Бродяге, ведь знал, что его друг никогда его не предаст.

«Грёбеный Пьюси изуродовал её спину шрамами! Да как он только осмелился коснуться её своими погаными ручонками?! Никогда не думал, что могу ненавидеть кого-то так сильно! Я убью этого урода!»

Волшебник сжал кулаки, ненависть к слизеринцу никуда так и не исчезла. Радовало то, что он мёртв, мёртв вместе с ней. Даже после смерти Пьюси умудряется быть около его Алины.

«Наша первая ночь была лучшей в моей жизни. Я никогда не чувствовал такую эйфорию. Лина — самое прекрасное, что когда-либо со мной случалось! Я даже не могу вспомнить свою жизнь без неё».

Поттер переворачивал исписанные страницы и на каждой распинался в чувствах, писал, как сильно он её любит, как дорожит ей и как ненавидит себя, если Лина грустит или обижается.

— Мы скоро встретимся, красавица. — Брюнет печально улыбнулся, заваливаясь на бок.

Он прикрыл глаза, погружаясь в беспокойный сон. Вокруг него были разбросаны их вещи, что принадлежали лишь им двоим. И рисунки, но ни на одном не было её, лишь темноволосый гриффиндорец с круглыми очками.

***

Солнце слепило в глаза, но он не хотел открывать их, не хотел просыпаться и делать вид, что всё в порядке. Джеймс не мог жить без неё, без Лины. Ведьма с золотыми глазами заполонила всю его жизнь собой без остатка, а сейчас её нет рядом. Он так сильно устал быть сильным.

Бродяга, как назло, не выходит на связь, Римус присоединился к стае оборотней по приказу Ордена и не мог объявиться. А Снейпам сейчас не до него, как и Питеру с Бургским.

— Джеймс, — встревоженный голос Лили заставил его перевернуться на спину и открыть глаза. — Ты, — девушка подошла ближе, осторожно опускаясь на пол.

— Жив, — волшебник привстал на локтях, пряча лицо в ладонях. — Если так можно сказать, — миссис Снейп прослезилась. — Я больше не хочу бороться. — Его взгляд карих глаз не выражал ни единой эмоции.

— Не надо, — Лили кинулась к нему на шею, громко всхлипывая. — Не бросай нас, Джеймс. — Он так и сидел, не шевелясь, но вздрогнул, когда ребенок в животе рыжей ведьмы ощутимо толкнулся. — Ой, — волшебница улыбнулась, — в последнее время они такие буйные.

Поттер взглянул на девушку, и она кивнула, его теплая ладонь легонько дотронулась до её живота. Произошел новый толчок, и брюнет улыбнулся сквозь слезы. Внутри её подруги живут две жизни, два невинных дитя.

— Лина никогда не станет матерью, а я отцом. — Его уставшая голова упала на грудь девушки, миссис Снейп поглаживала его по волосам, как Лестрейндж, но это было совсем не то, в чём он нуждался. — Моей красавицы больше нет.

— Мне так сильно жаль, я просила её рассказать тебе всё, а она медлила. — Миссис Снейп говорила безумолку, стараясь не поддаваться эмоциям. — Мне так жаль. — Обжигающие слёзы Поттера стекали по её рукам.

— Не расстраивайся, цветочек. — Юноша выбрался из её объятий, стирая свои горькие слёзы. — Тебе нельзя нервничать. — Лили кивнула, закусывая нижнюю губу, ей тоже было больно.

— Мы придумали имена для наших малюток, — Джеймс через силу выдавил улыбку. — Девочку будут звать Грета.

— Хорошое имя, — Поттер всматривался в фотографию, там он обнимал Лестрейндж за талию со спины, а она целовала его в губы.

— А мальчика Алин{?}[А´лин], — Парень неверующе взглянул на подругу, — в честь нашей Алины. Надеюсь, что ты захочешь быть его крестным отцом. — Ведьма взволнованно вздохнула, эту идею предложил её муж.

Джеймс искренне улыбнулся, целуя девушку, которая махала ему с фотографии, — моя красавица.

Алину не забыли, а значит, она продолжит жить вечно в их сердцах.

Комментарий к XX. Твои, мои воспоминания.

Если у кого-то проблемы с визуализацией персонажей, то можете глянуть в шапку профиля и кликнуть на ссылку к видео😉

До конца осталось три главы.

========== XXI. Я твой, а ты моя ==========

Комментарий к XXI. Я твой, а ты моя

Видео к главе: https://t.me/awrebit/466

Август, 1982

Минуло чуть больше года. С тех пор мало что изменилось. Алина Лестрейндж всё также жила в небольшом домике в глубинке Италии с Сириусом и подросшим племянником. Селестин был смышлёным ребёнком, без проблем заводил знакомства с здешними детьми. Он всё также увлекался рисованием и благодаря тёте научился вдыхать в свои рисунки жизнь, они прыгали с места на место, выполняя самые различные и примитивные движения.

Блэк всегда был рядом, поддерживая неуверенную в своей затее Лину. За год девушка написала много картин, но не решалась продемонстрировать их ни одной живой душе, кроме Сириуса и Селестина, которые были без ума от творений Алины. Бродяга смог переубедить её в обратном, вселяя веру и неудержимое желание творить. Лестрейндж была слишком предвзята к себе и всё же доверилась чуйке Блэка.

И весьма успешно, европейские критики оценили творения молодой художницы по достоинству. Многие посетители выставки не на шутку загорелись желанием приобрести малоизвестные шедевры. Это был небывалый успех. Глаза Алины искрились всеми цветами радуги, в такие мгновения она хоть и ненадолго, но забывала обо всех тягостях жизни. Больше всех радовался Селестин на руках у Сириуса.

«— Всё это благодаря тебе, — девушка рукой обвела пространство вокруг. — Если бы не ты, Сириус, — Лестрейндж покочала головой, она бы не справилась со всем одна.

— В том нет моей заслуги, Лина. — Девушка чувствовала тёплые ладони рядом стоящего парня на своей спине. Это было приятно. — Ты умница, змеёныш. — Он потёрся носом об её щеку, замечая ласковую улыбку на пухлые губах.

— Спасибо, — в который раз шептала Лестрейндж».

В Магической Британии мало что поменялось за полтора года. Лорд Волан-де-Морт по-прежнему терроризировал страну. Пожиратели смерти не переставали совершать нападки на мирных жителей, благо мракоборцы всегда были начеку. Благодаря чему жертв было меньше.

Алина старалась заглядывать в журнал Ежедневного пророка как можно реже и ко всему прочему отменила подписку, дабы не видеть лицо Джеймса Поттера. Аврор занимал высокую должность, по праву заслуженную. Преступления сократились, а многие сторонники Волан-де-Морта оказались за решёткой.

«Я не устану бороться со злом!» — гласил каждый новый заголовок Ежедневного пророка.

В конце лета в дом залетела сова с долгожданным письмом от Рабастана. Алина долго плакала, заучивая строчки родного почерка наизусть. Её связь с двойняшкой-братом постоянно давала о себе знать, особенно это было ощутимо во время их настолько долгого расставания.

На славу Мерлина, у Басти всё было более-менее сносно. Волшебница Глория, с которой они учились на одном факультете, всячески ему помогала, и благодаря ей он окончательно не сошёл с ума. Для Лины было ценно знать, что ещё есть те люди, которые не бросят в беде и помогут.

Время не останавливалось ни на миг. Невзирая на безрадостные времена в Британии, маги не отчаивались. Так и ходили на работу, стараясь не грешить своей безопасностью и близких. Молодые люди связывали себя узами брака, рожали детей и заводили домашних питомцев. Все они боялся умереть, ведь это могло произойти в любой момент. И потому брали от жизни всё.

***

Паучий тупик, дом Снейпов

Октябрь, 1982

В небольшом уютном домике без конца слышались детские крики и смех. Северус в роли отца был несуразен и в то же время естественен, будто это нечто будничное и абсолютно нормальное. Лили нарадоваться не могла, каким на самом деле оказался заботливый и потрясающий отец двоих близнецов. Поначалу миссис Снейп действительно переживала, так как её муж — тот ещё сухарь, но с появлением детей всё кардинально изменилось.

Малыши были чудесны, отчего молодая мать могла сидеть часами у их кроватки, наблюдая за спящими малютками. Её маленькая дочь с глазами Северуса и рыжими кудрями матери, а сын — полная копия отца и лишь веснушки с кудряшками передались от Лили. К полутора годам Алин мог без труда пользоваться магией, он и сам не понимал, что творит, но Грета была в восторге. Миссис Снейп переживала, ведь мало ли что может случиться. Северус же, напротив, был доволен своим маленьким вундеркиндом.

Каково было удивление Лили, когда Северус предложил Римусу стать крестным отцом Греты и теперь не только у Алин он был. Два мародёра заваливали малышей подарки и всячески баловали, похлеще их отца и матери. Близняшки стали отдушиной для обоих мужчин. Ведь кроме мести в этом мире их ничто не держало.

***

Сидя на крыльце дома, аврор одну за другой выкуривал сигарету. С возвращением воспоминаний он вновь чувствовал себя собой. И всё же после осознания всего пережитого, Поттер окончательно сломался. Все те сны, которые он видел, когда не помнил Лину, резко прекратились. Девушка с золотыми глазами больше не приходила к нему и не звала за собой.

Он всегда её знал и помнил, даже когда она всё забрала.

— Снейп ревнует тебя к сыну, — рядом присел Лунатик, его кривая ухмылка была острее заточного клинка.

Джеймс невесело усмехнулся. У него с Алин был и впрямь своего рода тандем, он привязался к мальчонке и всеми силами старался уберечь его от тьмы, что таилась за дверью дома. Именно поэтому он воспрял духом, без разбора сажая в Азкабан Пожирателей и прочих тварей. Дети не должны расти оккупантами войны, и он сделает всё, чтобы спасти оставшихся.

Алину он уберечь не смог, а вот остальных спасёт ценой своей жизни, если потребуется.

— Я так скучаю по ней, Луни. — Дрожащими пальцами зарывшись в отросшие до неприличия волосы, Поттер подавился сигаретным дымом. — Моя красавица не заслужила этого всего. — Люпин молчал, целиком и полностью разделяя мысли друга. — И Элла, — карие глаза Джеймса взглянули на напряжённого парня. — Они не должны были умирать.

Оба долго хранили молчание, провожая очередной день и встречая закат, который давно утратил краски. Казалось, что и весь мир умер вместе с двумя волшебницами. Кудрявая Эла с огненно-рыжими волосами мечтала стать колдомедиком и спасать жизни людей. Алина. Алина Лестрейндж всё, чего она хотела, — была лишь счастливая семья, которая бы не знала горечи утраты.

У обеих не вышло.

***

5.05.1983Великая победа живых и мёртвых

Пятого мая был объявлен всемирный день скорби. Последняя и решающая война закончилась, но не без потерь. Уничтожив два последних крестража, Альбус Дамблдор вступил в решающий бой с великим темнейшим волшебником — Лордом Волан-де-Мортом. Оба пали, принеся в мир покой и благодать.

Министерство магии, как смогло, уничтожило тело Тома Реддла, да так, чтобы ни один из его приспешников не смог вернуть того к жизни. Доподлинно неизвестно, где именно были захоронены частички души Лорда. Эта строжайшая тайна хранилась за семью печатями и несколькими заклятиями.

Три члена Ордена Феникса дали клятву на крови. «Никто и никогда ни о чём не узнает».

Похороны Директора Хогвартса прошли пышно. Огромнейшее количество друзей, знакомых, нынешних и бывших учеников, а также их родители почтили память национального героя всей Магической-Британии. Сюда съехались и зарубежные маги.

Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор14.07.1881 — 5.05.1983Человек умирает тогда, когда умирает последнее воспоминание о нём.

Джеймс Поттер, Римус Люпин, Северус Снейп и Артур Уизли несли гроб к белой гробнице, прямо к берегу Чёрного озера. Ни капли магии. Похоронная процессия сопровождалась приглушённой шотландской волынкой под непрекращающийся плач.

В этот самый день с Джеймсом познакомилась волшебница румынских корней. Он вздрогнул, когда увидел её, ведь Изольда Рафа была похожа на его Лину. Такие же тёмные и длинные волосы, но без отголоска блеска. Бледная кожа, но недостаточно нежная и мягкая. Миниатюрная и фигуристая, но не столь красивая. Она не могла сравниться с Алиной. Лестрейндж поставила слишком высокую планку.

Порой он коротал одинокие ночи с Рафа. Джеймс рассказал ей обо всём: о их любви и её смерти, о его муках и навеки разбитом сердце. Изольда внимательно слушала и пару раз пустила слезу, её муж умер три года назад, и она до сих пор не оправилась. В своих историях они были схожи.

***

Район Вомеро, Неаполь, Италия

Февраль, 1984

Долгие годы Алина рыдала тихо в подушку, думая, что кроме стен комнаты её никто не слышит. Как же она ошибалась, утопая в горьких слезах, ведь каждый раз Сириус сидел за дверью, дожидаясь, когда волшебница придёт в себя. Он старался не давить, но было сложно раз за разом получать отказ при малейшем сближении.

Сохатый продолжал стоять невидимой стеной между ними.

Лестрейндж рассталась с Джеймсом, когда ей было восемнадцать, сейчас ей почти двадцать четыре. Шесть долгих лет она продолжала хранить верность и любовь к тому, кто её вовсе не помнил. Он, наверное, уже давно счастлив с другой женщиной или, быть может, стал отцом.

От этих мыслей становилось хуже. Алина продолжала цепляться за воспоминания, а их коробка безвозвратно пропала. Скорее всего, во время обыска мракоборцы её изъяли. Самые памятные вещи навеки утеряны, это ещё сильнее подливало масла в огонь.

— Заканчивай! — с грохотом Сириус ворвался в комнату, Лестрейндж от неожиданности вздрогнула. — Хватит убиваться. Ничего изменить нельзя, так что начни жить дальше. — В серых глазах мужчины горел доселе неизведанный огонь.

— Как ты можешь? — со слезами на глазах спросила девушка, неуверенно привстав с постели. — Ты ведь знаешь, что я к нему чувствую! Знаешь, как сильно мне больно! — разгневанная Алина свесила ноги с края кровати. — И ты просишь меня закончить?! — голос предательски дрожал.

Долгое время Сириус терпеливо сносил её перепады настроения, вспышки гнева и истерики. Всё это перешло черту, Лина не в ладах с собой, и он обязан ей помочь. Настало время встряхнуть её как следует, чтобы мозг наконец-то начал соображать.

— Ты постоянно плачешь, — взъерошив непослушные волосы, Блэк присел рядом с девушкой и с мягкостью во взгляде глядел на неё. — Змеёныш, ты разрушаешь себя, — подцепив её спутанные локоны, с лёгкостью отбросил их за спину. — Я не могу смотреть на это. — Лестрейндж потупила взор, комкая простынь в кулаках. — Я переживаю за тебя, Лина.

Ухватившись за плечи Бродяги, черноволосая девушка крепко прижалась к его телу, наслаждаясь исходящим от него теплом. Он обнял её в ответ, без устали нашептывая нежные слова. Лестрейндж больше не плакала, но мелко дрожала.

Всё это не правильно, вся это боль и страдания, так не должно быть.

— Он женится, Сириус. — Мужчина вздрогнул, скорбный голос, звучащий эхом, с силой ударил по мозгам. — В Ежедневном пророке красуется его фото с какой-то женщиной. — Утерев слёзы влажной ладонью, Лина протянула свежий выпуск. — Ты только посмотри.

Тыкнув пальцем на нужную страницу, Алина уронила голову в ладони.

Суровое лицо Джеймса было смазано из-за плохого кадра, в который его ловко поймала начинающая журналистка Рита Скитер. «Блестящий аврор женится! Кусайте локти, ведьмы, лакомый кусочек достанется другой!» Руки задрожали, выходит, что Сохатый не ищет Лину. Шанс. Единственная мысль, которая назойливо крутилась в голове Блэка.

Шанс. Шанс. Шанс. Его и Лины.

— Ты тоже должна отпустить его, — со всей серьёзностью произнёс волшебник, подмечая дрожащие губы Лестрейндж. Девушка вмиг отпрянула, закрывая рот холодными ладошками. — Алина, послушай, — настаивал черноволосый мужчина, поднимаясь вслед за ней.

— Нет! — крикнула Лестрейндж, выставляя перед собой руки, дабы он не смел к ней приблизиться. — Не говори этого! Не говори!

— Он забыл тебя окончательно, и это ничто не изменит! — Бродяга говорил вкрадчиво, стараясь донести до неё весь смысл. На каждое его слово волшебница отрицательно мотала головой. — Ты не нужна ему. — Жестоко, но без этого она не поймёт, что к чему. — Ты ему не нужна, — вновь повторил он.

— Нет! Нет! Нет! — с надрывом в голосе закричала девушка, медленно оседая на пол. Держась за грудь, волшебница рыдала. Её боли не было конца и края. — Хватит! — умоляла Лина. — Пожалуйста, остановись, прошу тебя!

Блэк присел рядом с ней на корточки. Было невыносимо больно видеть её слёзы. В любом случае, это лучше слепых надежд длиною в годы. Она безудержно рыдала, царапая руки в кровь.

Так будет лучше. Поплачет и успокоится.

Поднявшись на ноги, Сириус покинул комнату Лины, оставляя её одну. Нужно просто пережить, а без истерики и слёз этого не произойдёт. Слишком много Лестрейндж страдала, а Поттер так и продолжает причинять ей боль, пусть и ненамеренно.

Сириус не станет рассказывать о том, что ему известно, ведь это перевернёт всё с ног на голову, а змеёнышу и так хватает потрясений.

На кровати валялся свежий выпуск Ежедневного пророка, где на первой странице огромными буквами красовался заголовок — «Война окончена. Вечная память погибшим.» Из-за мыслей о Джеймсе волшебница не заметила главную новость, что прогремела по всей Британии.

***

Откинувшись в мягкое кресло, мужчина запрокинул голову назад и, прикрыв глаза, слушал приглушенную музыку, которая доносилась из маггловского радио. Карапуз сладко спит в своей комнате, а Лина… Лина не выходит из своей вот уже пару дней. Блэк не спешил её тормошить, она должна сама прийти в норму.

Не глядя отпив золотистую жидкость из хрустального стакана, мужчина негромко пропел себе под нос пару строк. Он слышал негромкий треск половиц с верхнего этажа, но был слишком расслаблен, чтобы подняться на ноги и узнать, что именно происходит на вверху.

Цок. Цок. Цок.

Цокот каблучков заставил Бродягу лениво приоткрыть глаза, и то, что он увидел, повергло его в небывалый шок. Длинные локоны гладкими волнами струились по оголённым плечам. Сириус нетерпеливо поёрзал на месте, не веря в происходящее. Чёрные кружевные чулки соблазнительно сидели на стройных ногах Алины, а нижнее бельё почти прозрачного цвета возвращало его на шестой курс, прямиком в ту самую кладовку, где они когда-то уединились, не закончив начатое.

Хитрая ухмылка красовалась на губах Лестрейндж. Шаткой походкой девушка медленно приблизилась к ничего непонимающему Блэку, кокетливо качнув округлыми бедрами. Он ахнул, как только Лина плавно опустилась на его колени, руками обвив его шею.

— Сириус, — шептала Лина у края ушной раковины, от её тёплого дыхания по коже бежали мурашки. Он машинально притянул её ближе, ухватившись за тонкую талию. — Прости, что была такой злюкой.

Влажный язык скользнул вдоль горла, очертив контур подбородка. Мужчина глухо простонал, ощущая прилив возбуждения.

Ладонями обняв лицо подруги, Сириус долго всматривался, прежде чем со всей страстью, которая жила в нём долгие годы, припасть к её губам. Алина сладко застонала, не разрывая желанного поцелуя. Сорвав с рубашки мешающие пуговицы, она легко ласкала его грудь, очерчивая миллиметры мужской кожи. Громко шлёпнув Лину по ягодицам, Блэк сорвал с её губ стон удовольствия.

— Ты была ужасной, — прохрипел он ей в шею, продолжая осыпать кожу поцелуями. Всё это было нереально, его очередной сон. — И заслуживаешь всего того, о чём я так долго мечтал.

Оставляя багровые пятна на ключицах, Бродяга играл с застёжкой бюстгальтера.

Лестрейндж выгибалась в спине, ёрзая на коленях парня. Она чувствовала его эрекцию и безудержное желание обладать ею, её телом. Лине это нравилось, ощущать его шершавые ладони на талии и бёдрах; его губы на своих губах; горячее тепло тела.

— Делай всё, что посчитаешь нужным, — прошептала девушка в самые губы, соблазнительно закусив нижнюю.

Глухой стон осел на плечи. Через мгновение он подхватил её под бёдра, опрокинув на журнальный столик. Лестрейндж несдержанно ахнула, спиной соприкоснувшись с прохладной поверхностью. Всё это только сильнее разожгло в ней пламя. Лина утянула Блэка за собой, вынуждая склониться над собой до невозможности близко. Напрочь сбившееся дыхание защекотало груди, спрятанные за тонкой тканью кружев.

Руки Бродяги проскользнули под спину в поисках треклятой застёжки, в то время как язык дразнил набухшие соски сквозь прозрачные чашечки бюстгальтера. Лина выгнулась под тяжестью тела Блэка, на периферии сознания слыша щелчок. Как назло, Сириус не спешил сорвать разделяющие их миллиметры ткани.

— Я ждал этого так долго, — разомкнув губы языком, Сириус ладонью накрыл девичью грудь.

Лестрейндж застонала, ища трясущимися пальцами пряжку его ремня. Блэк самодовольно усмехнулся, заведя её руки над головой. Секунда и порванная ткань дорогущего белья полетела к горящему камину, где её поглотили языки пламени. Губы спустились вниз и, дойдя до ложбинке меж грудей, сорвали новый стон, полный запредельного блаженства.

— Я хочу тебя, — обветренными губами прошептала Лина, — Сириус.

Его имя — призыв к действию.

Губы накрыли сосок, левая рука до боли мнёт её груди, а правая скользнула вниз, к бёдрам. Сириус, словно прибывая в бреду, шепчет её имя на каждый громкий стон. В тот самый момент, когда Блэк был готов спустить штаны и пошире раздвинуть её бёдра, овладев ей, он учуял запах. Чёртов запах огневиски.

— Ты пьяна, — заплетающимся языком проговорил Блэк, с трудом отстранившись.

Алина непонимающе уставилась на угрюмого мужчину. Приняв сидячее положение, она молчаливым взглядом прожигала его напряженную спину.

— Я всё ещё хочу, чтобы мы, — Лина запнулась, замечая его вздрогнувшие плечи, — чтобы мы сделали это, Сириус. — Лестрейндж спрыгнула со стола и, подойдя к мужчине, обняла его со спины. — Ты во всём прав, я должна перестать цепляться за прошлое. Должна начать всё заново и я хочу, чтобы ты помог мне.

Холодной ладонью коснувшись лица Сириуса, она заставила его взглянуть на себя. Глаза графитового цвета ненароком метнули взгляд на часто вздымающуюся грудь. Громко сглотнув, Блэк немигающим взглядом уставился на Алину. Накрыв его ладони своими, девушка приложила их к своей груди. Он нервно вздрогнул.

— Я же вижу, что ты тоже этого хочешь, — она вела его руку вдоль своего плоского живота. — Хочешь меня и моё тело. Я не безразлична тебе, Сириус, — кончики пальцев задели тоненькие трусы, — и ты мне тоже!

Алина уткнулась лбом в его солнечное сплетение, в силу своего небольшого роста девушка едва могла достать до его плеч. Сириус не шевелился, пока волшебница не поёжилась от холода. На дворе февраль, а она в одних чулках и в нижнем белье, сползшего с бёдер. Накрыв узкую спину своими огромными ладонями, Блэк подхватил её на руки, намереваясь отнести в постель.

Совесть не позволила воспользоваться её состоянием. Мало ли, Лестрейндж будет корить себя за столь опрометчивый поступок и сильнее отдалится. Уж лучше он немного подождёт, прежде чем воплотить все свои грязные мечты с ней в постели, на полу, в ванной, на столе и… везде.

Сквозь сон Алина прижалась ближе к его оголённой груди своей, а Блэк тихо застонал, чувствуя возбуждение в наполовину расстегнутых штанах. То, что происходило пару минут назад в гостиной, было чем-то заоблачным и до дрожи желанным.

***

Берик-апон-Туид, дом Поттера

Этой ночью двое молодых людей вновь нашли утешение в друг друге. Изольда всё понимала и старалась лишний раз не давить, когда Поттер был слишком резок или груб. Ему пришлось тяжело, и она это знала. Её долгое время тоже мучила горечь утраты по почившему мужу, но проблема в том, что теперь её сердце терзает любовь к нему, к Джеймсу Поттеру.

Она влюбилась в него, словно кошка. Рафа покорно сносила его взрывной характер и прочие неурядицы. Быть может, мракоборец сейчас ищет в ней тень умершей возлюбленной и пусть, ведь с ним Изольда, а не какая-то другая женщина. Рафа стерпит всё, и в конечном итоге Джеймс привяжется к ней настолько сильно, что будет способен вновь полюбить, вот только уже её.

Пока Изольда рисовала себе воздушные замки, Поттер напивался до отключки, чтобы переспать с ней, получив хоть долю плотского удовольствия. Он делил с ней постель тогда, когда был пьян до чёртиков, дабы туманный мозг видел перед собой лицо Алины, а не Рафа, от болтовни которой у него голова раскалывалась.

Рано утром он покинет её квартиру, стараясь не разбудить, чтобы не солгать о скорой встрече. Джеймс заглянет в цветочную лавку к милейшей на свете старушке, купит у неё охапку пионов и трансгрессирует к фамильному склепу Лестрейнджей. Посидев в полном молчании, волшебник оставит переполненный болью поцелуй на могильном камне и отправится к крестнику, который соскучился по дяде, хоть и видел его пару дней назад.

Ему придётся в сотый раз слушать никудышные советы миссис Снейп и бездумно кивать головой. Вечером прилетит сова с письмом от Питера. Мили — лучшая в классе по чтению и письму. Они с Николасом гордятся своей малышкой и часто балуют её шоколадом. Мили не забыла о классном Джейсе и даже вложила для него рисунок, который он поставит в рамочку рядом с фотографиями Лины, которые красовались на каждой полке.

Джеймсу удалось тайком пробраться в заброшенное поместье Лестрейнджей и забрать все её вещи, что у него получилось унести. Открывая дверцы шкафа, он первым делом видел её платья, юбки и блузки с туфлями. На тумбочке у кровати покоились книги, Джеймс не решался их прочесть. Он боялся, ведь там всё ещё были её отпечатки пальцев.

В гостиной на бархатном диване расставлены подушки, что прежде были на её кровати. Тёплый плед, рождественский свитер, домашние тапочки и ночная сорочка. Её вещи больше не пахли цветами, они впитали запах корицы.

Это Рождество он провёл в полном одиночестве, не отвечая на телефонные звонки и письма. Джеймс рассматривал маггловский альбом, который она не успела до конца заполнить своими рисунками.

Не успела, не хватило времени, умерла.

На листах был он, мародёры, Лили с Северусом и Николас в обнимку с Питером. И ни одного их совместного рисунка, лишь он один. Алина не любила изображать себя на бумаге, но мастерски писала других.

Ему хотелось рыдать каждый раз, когда мозг отчаянно хватался за их совместные воспоминания. И он рыдал, безудержно, горько, громко и долго. Такие слабости он позволял себе редко.

С приходом войны и потерей Алины Поттер сильно изменился. Он больше не был тем взбалмошным мародёром, о котором по сей день ходили легенды между студентами в Хогвартсе. Джеймс Поттер стал холодным и расчётливым, утратив весь свой задор.

Со смертью Алины часть его умерла, и осталась лишь бездушная оболочка.

И больше не было — «Ты моя, я твой».

***

Уайтхолл, Лондон, Англия, Министерство магии, кабинет Джеймса Поттера

Май, 1984

Работа в Министерстве кипела, как никогда прежде. Новые реформы требовали более точных правок, дабы в будущем не было проблем и разногласий в магическом сообществе. На место нового министра магии вступил Корнелиус Фадж. Молодой и перспективный волшебник ввёл новые законы, в связи с которыми: гоблины, оборотни, вампиры, кентавры, великаны и прочие человекоподобные существа имели точно такие же права, как и маги. Война закончилась совсем недавно, и никому не хотелось продолжения, поэтому пришлось привыкать к новым устоям.

Большинство чистокровных волшебников, а именно те, кто не принимали участие в военных действиях или же выступали на стороне Ордена Феникса, были категорически против новых правил. Особо сильно своё негодование выражали маги, которые с трепетом относились к чистоте магической крови. Протест не продлился долго, так как Корнелиус быстро усемерил особо буйных волшебников.

«— Отныне все, в ком есть хоть капля волшебной крови, считаются полноправными членами магического сообщества. Охота на вампиров, оборотней, тритонов, кентавров и великанов под строжайшим запретом Министерства магии. Рабство домовых эльфов больше не считается законным. Все, кто пойдут против закона, окажутся в Азкабане, — заявил Корнелиус Фадж на всемирной конференции магов. — Время меняется, и мы без устали будем следовать вперёд».

Речь министра магии затронула не только Британию, но и прочие страны. Поначалу зарубежные волшебники отнеслись к новым устоям англичан с опаской, а ближе к марту всерьез задумались над принятием законов и в своих странах. Франция и Италия поддержала Британию, и угнетение магических тварей отныне каралось законом.

Аврорат работал не покладая рук. Пойманные Пожиратели согласились сотрудничать с Министерством, дабы сократить срок своего заключения в Азкабане или вовсе выйти досрочно. Каждое заседание суда для заключённых проходило под сывороткой правды, и в зависимости от слов приспешников Волан-де-Морта зависело решение суда.

Патруль мракоборцев по поручению Аластора Грюма под прикрытием отправился за сбежавшими в другие города и страны Пожирателями. В поимке участвовали лучшие члены Ордена. Мистер Гронг с сыном и Дональд Блэкмор без препятствий сдались мистеру Уизли и мистеру Люпину. На несколько дней Джеймс Поттер задержался в Нью-Йорке, дабы заключить пакт неприкосновенности с помощником министра магии Соединенных штатов.

«В последний день аврор прогуливался по парку Домино, и там не обошлось без происшествий. Натянув бейсболку на глаза, Поттер проследил за подозрительным мужчиной, который не переставал оглядываться. Волшебник понял сразу, что тот держит руку в кармане из-за палочки.

— Остолбеней! — прокричал Джеймс, когда оба оказались в неприметном квартале без посторонних глаз и ушей. Заклинание попало точно в цель, и мужчина повалился на спину. Подойдя ближе, аврор резко стянул капюшон с лица волшебника. — Лестрейндж?! — От удивления глаза полезли на лоб. Судьба брата его умершей девушки буквально зависела от его решения.

Недолго думая, Поттер снял заклинание с Лестрейнджа и помог ему подняться на ноги. Рабастан был готов к всему и уже представлял холодные стены своей бывшей камеры. Вместо того, чтобы вызвать подкрепление и сдать Пожирателя властям, Джеймс вручил ему несколько галлеонов и отпустил.

— Почему?! — в недоумении прокричал Рабастан вслед уходящему мужчине.

Джеймс нехотя обернулся, взглянув на Лестрейнджа с болью в глазах. Они с Линой были практически идентичны друг другу. Тёмные волосы, бледная кожа, хрупкое тело, вот только глаза у него карие, а у неё золотистые. Втянув грудью воздух, мужчина тряхнул головой, выгоняя из мыслей образ Алины.

— Это не ради тебя, — сухо бросил Поттер и трансгрессировал в мотель.

Несколько недолгих мгновений Лестрейндж не шевелился и почти не дышал. Он недолюбливал гриффиндорца, который не уставал таскаться за его сестрой следом ещё с Хогвартса. Отчего-то сегодня ему стало до дрожи больно в груди. Его Лина так сильно любила Поттера. Хоть Басти и не знал всей их истории, но для сестры Джеймс был так же важен, как и он с Руди.

— Спасибо, — одними губами прошептал Лестрейндж, покидая сквер».

Отхлебнув чёрного кофе, мужчина вернулся к отчёту. Он сильно рисковал, отпуская Рабастана, но просто не мог поступить иначе. В память о Лине Джеймс был готов на всё.

В конце концов, что ещё он может потерять?

Усевшись за стол, мужчина взглянул на фото в деревянной рамке. Черноволосая ведьма обворожительно улыбалась в камеру, то и дело махая рукой и посылая воздушные поцелуи. Её зелёный галстук чуть съехал набок, а тёмные волосы были больше похожи на воронье гнездо. На щеках румянец, глаза блестят.

Это было его любимое колдофото. Здесь Лина была собой, без слёз и боли.

Коснувшись двумя пальцами обветренных губ, он прикоснулся к её лицу через стекло. Рабочий день начинался с маленькой традиции вот уже три года.

***

Район Вомеро, Неаполь, Италия

Июль, 1984

Опустившись на колени перед золотоволосым мальчиком, волшебница не переставала целовать его в пухлые щёчки, отчего он громко хохотал. Сириус с умилением наблюдал за этой картиной.

— Ещё! — громко хлопнув в ладоши, Селестин сам потянулся к тёте. — Лина, — притянул мальчик, играя с длинными волосами девушки. — Когда ты вернёшься? — розовые губки слегка задрожали.

Алина ласково улыбнулась и, посадив на колени племянника, взглянула на унылую физиономию Бродяги. Лестрейндж необходимо уехать во Францию на пару часов, но слишком сложно расставаться с родными людьми.

— Совсем скоро, лучик. Ты проснёшься, и я уже буду рядом, — радостный Селестин спрыгнул с ног девушки и поспешил к друзьям во двор. С улыбкой Лестрейндж поднялась с места и, подойдя к Блэку, порывисто его обняла. — Ты должен меня отпустить, — тёплыми ладонями мужчина очерчивал контур скул.

— Это слишком опасно, — глухо проговорил Сириус, прижимая волшебницу ближе. — Многие Пожиратели ещё на свободе.

— Я буду под оборотным, — в сотый раз наполнила девушка, — мне нужно к семье. — Привстав на носочки, она мимолётно коснулась его щеки губами.

Не успев и сделать шага в сторону, Лестрейндж в мгновение ока оказалась вновь прижата к телу Блэка. Алина нервно сглотнула, понимая, что сейчас произойдёт. Сириус припал к её губам, жадно сплетаясь языками. Руки скользили по телу, ощутимо сжимая бёдра и талию. Лестрейндж не была в восторге, но и сопротивляться не стала. Она пожелала начать жить заново, и Бродяга — не худший вариант.

— Я буду ждать тебя, — шептал мужчина в перерывах между поцелуями. Девушка прикрыла глаза и неосознанно представила образ Поттера. — Возвращайся скорее, — Блэк отстранился, позволяя Лестрейндж ухватить за порт ключ и исчезнуть в дымке трансгрессии.

Его губы пылали от поцелуев, а на ладонях выступила влажная испарина. Почти три месяца в их отношениях царила гармония, и больше не было слёз. Это время было лучшим, они всё делали вместе. Вдвоём воспитывали Селестина, готовили на кухне, гуляли, когда на улице была хорошая погода.

Сириус даже пригласил её на свидание, и она согласилась. Оставив Селестина на попечение старого Грэнса, молодые люди провели незабываемый вечер в морском ресторане и после прогулялись по набережной. Хоть и не было поводов для беспокойств, иногда Сириус всё же чувствовал, будто Лина находится не здесь и не с ним.

***

Франция, Ницца, Фамильный склеп Лестренджей

Когда-то родное поместье, в котором Алина провела всю свою сознательную жизнь, теперь казалось чужим и безжизненным. Волшебный сад матери завял, Берии покинули это место. Не в силах зайти в дом, девушка неторопливо шла дальше. На кончике языка отчётливо чувствовался солёный привкус оборотного зелья, будто кто-то смешал между собой несочетаемые продукты.

На секунду зависнув, волшебница никак не решалась переступить порог склепа. Мёртвые и погребённые её родные спят вечным сном. Из крепкой и огромной семьи в живых осталось трое. Её считают умершей, Рабастан сбежал, а Селестин совсем малыш.

На ватных ногах Лестрейндж приблизилась к надгробию родителей. Девушка печально улыбнулась. Лина похоронила отца и мать вместе, как они всегда и хотели. Несмотря на то, что в их роду это было неправильно.

— Я мечтала о такой же сильной любви, как и у вас с мамой. Жаль, мне не удалось её сохранить.

Смахнув непрошеные слёзы, Лестрейндж оставила любимые розы матери на мраморном камне. Их фотографии с улыбками глядели на дочь, и она могла поклясться, что отец прошептал «звёздочка».

— Я люблю вас.

Цокот каблуков эхом проносился по каменным стенам, отдаваясь звоном в ушах. Зачарованные цветы у могильной плиты брата оставались свежими, какими она и оставила их в последний раз. Рудольфус. Он был самым лучшим и без конца преданным своей семье. Вступил в ряды Пожирателей и умер от их рук.

— Здравствуй, Руди. У нас всё хорошо, мы справляемся, но, — девушка не смогла сдержать слёз и громко шмыгнула, — мне так сильно тебя не хватает, frère.{?}[Братик.] С Басти всё в порядке, он сейчас скрывается, и, может, совсем скоро мы опять с ним увидимся. Если бы ты только видел нашего племянника, — Алина улыбнулась сквозь слёзы. — Селестин взял самое лучшее от всех нас. Война окончена, Руди. — Лестрейндж взглянула на оловянного солдатика, — я найду Басти, и мы вернемся домой, обещаю тебе.

В полном молчании девушка сидела у могил своей семьи, вспоминая всё пережитое. По ночам она рассказывала Селестину о его матери с белоснежными волосами, о его смелом и отважном отце, которому пришлось его покинуть, чтобы уберечь. Лина не забыла упомянуть Патрисию с золотыми кудряшками; Этелберта, который относился к племяннику своей жены с трепетом и любовью. Каждый вечер малыш задавал новые вопросы, и Лина отвечала на них так же терпеливо и покорно, как когда-то это делал Руди.

Бросив короткий взгляд на карманные часы, волшебница тяжело вздохнула. Через полчаса закончится действие оборотного зелья, и Лина вновь примет свой истинный облик. Подойдя к своей могильной плите, девушка со свистом втянула воздух. Лиловые пионы, только один человек мог оставить их здесь.

— Простите, — ушам своим не поверив, Лестрейндж заторможенно обернулась, встречаясь с карими глазами. — Вы позволите? — бездумно кивнув, она отошла в сторону. Присев на корточки, мужчина положил охапку цветов на надгробие и кончиками пальцев очертил имя. — Я прихожу сюда практически каждый день, — сердце девушки подпрыгнуло и забилось с новой сил. Неужто он её вспомнил? — Вас я здесь вижу впервые, — он не смотрел на неё, зато она приметила отросшие волосы и тёмную бороду. Джеймс никогда не любил школьную форму, а сегодня был в костюме. Он так сильно изменился. — Кто вы?

— Корнелия, — волшебница прочистила горло, — Корнелия Робертс. Я племянница её матери. — Мужчина молчал, а Лина с жадностью за ним наблюдала. — Вы её знали?

Поттер хрипло рассмеялся и, поднявшись с колен, смерил волшебницу напротив себя таким взглядом, что поджилки затряслись.

— Знал ли я её? — насмешливо переспросил Поттер. — Она была моей единственной. Я мечтал сделать Лине предложение и назвать миссис Поттер. И ты, — губы скривились в омерзительной усмешке, — спрашиваешь, знал ли я её? — по слогам отчеканил черноволосый мужчина, поправив очки на переносице.

— Простите, — прошептала Лестрейндж, заламывая пальцы. — Я не хотела вас расстроить, простите ещё раз. — Закусив нижнюю губу, она попыталась сдержать слёзы в глазницах. Никогда прежде Джеймс не был настолько груб и холоден даже к посторонним людям.

— Постойте, — у самого выхода властный голос Поттера заставил Лестрейндж замереть на месте. — Мне не стоило, — он помедлил, будто бы извинения были неимоверно сложны в произношении, — быть с вами грубым. — Алина сдавленно кивнула, оставаясь на месте. — Просто без неё я сам не свой.

Не говоря больше ни слова, Поттер мигом покинул склеп. Не в силах вынести чужое присутствие и запах, до дрожи в пальцах знакомый цветочный аромат.

Лестрейндж ладонями прикрыла дрожащие губы, ещё мгновение, и она обязательно расплачется. Что с ним стало? Лишь один вопрос крутился в голове, на который у неё не было ответа. Выскочив вслед за Джеймсом, девушка разочарованно вздохнула. Его уже не было.

***

Район Вомеро, Неаполь, Италия

Вернувшись домой, Лестрейндж первым делом принялась за уборку. Нервы были накалены до предела, глаза без конца слезились, а в голове мелькал потухший взгляд Джейса. Может, для них ещё не всё потеряно? Губы расплылись в улыбке, и она быстро сникла. Поттер женится, значит, для неё в его жизни больше нет места.

Сделав влажную уборку на первом этаже, она поспешила на второй. Старый и дотошный Грэнс не оставлял попыток забрать тряпки у Лестрейндж, чтобы его хозяйка не занималась столь грязным и непотребным делом. Волшебнице пришлось пригрозить эльфу, и тот был вынужден отступить. На удивление, в комнате Селестина было чисто, за исключением разбросанных в углах игрушек. Приоткрыв дверь, Алина зашла в спальню Сириуса, в ней он ночевал не часто.

Заправив постель, стерев пыль на книжных полках и отправив тёмные шторы в стирку, девушка вытащила ящики из письменного стола. Маленький хулиган умудрился спрятать фантики от маггловских конфет в документы Сириуса, а тому хоть бы что! Недовольно покачав головой, Лестрейндж выбросила весь имеющийся мусор в бездонный мешок. Несколько минут кропотливой работы и полдела сделано! Самодовольно усмехнувшись, Лестрейндж выдвинула последний ящик.

Сюда ей залезать не следовало.

Дрожащими руками она потянулась к стопке писем. Размашистый почерк Джеймса она узнала сразу. К горлу подкатил ком горечи, Сириус не рассказывал ей об этом. Плюхнувшись на стул, обвитый дерматиновой кожей, она потянула за тоненькую ниточку. Бесчисленное количество писем упало на колени.

Судя по всему, они приходили каждый месяц, начиная с 1981 года. Солёные слёзы мешали разглядеть текст, но она упрямо продолжала вчитываться в родной почерк.

«Я всё вспомнил, Бродяга! Вспомнил мою Лину и всё, что между нами было. Никогда мне не было так больно, даже с потери родителей».

Сердце болезненно ёкнуло.

«Мне удалось найти Кэрроу, и теперь они будут гнить в Азкабане, пока не сдохнут окончательно».

«Я скучаю по ней. Не знаю, есть ли смысл продолжать бороться? Лили с Северусом постоянно рядом и не дают мне окончательно свихнуться».

Читая письмо за письмом, Лестрейндж не заметила, как уже безумно рыдала в голос.

«Как бы я не старался, у меня не получается смириться с её смертью. Жду тебя в следующем месяце».

Зарывшись в волосы дрожащими пальцами, девушка сползла со стула. Покачиваясь из стороны в сторону, она билась в истерике, проклиная всё и всех.

Джеймс её помнит, она может вернуться к нему!

Сорвавшись с места, Лина побежала на первый этаж в поисках порт ключа, что ей совсем недавно оставил Люциус. Свернув книги с полок, перевернув журнальный столик, она так и не смогла найти то, что так отчаянно желала.

— Эй! — взволнованный голос Сириуса послышался за спиной. — Ты чего? — Сняв с плеч кожаную куртку, волшебник подошёл ближе к зарёванной девушке.

— Не подходи ко мне! — злобно гаркнула Лестрейндж, выставляя перед собой руки. — Ты всё скрыл от меня, — Сириус открыл рот, он так и молчал, не в силах сказать хоть что-то. — Как ты мог утаить от меня то, что Джейс всё помнит?! Я убивалась шесть грёбаных лет! — Лину била крупная дрожь. — Я доверяла тебе! Верила сильнее, чем самой себе, и так ты решил оплатить мне?! — Мужчина прикрыл глаза, понимая, что оправдываться не имеет никакого смысла. — Теперь я понимаю, куды ты постоянно уезжал, ссылаясь на помощь Ордену. Почему ты молчишь?!

— Что я могу сказать, змеёныш? — его серые глаза были до краев переполнены печалью. — Я предал вас обоих. — Могучие плечи ссутулились, и весь гнев Лестрейндж мигом стих. — Мне жаль, Лина.

Опустившись на мягкий диван, волшебница прикрыла ладонями заплаканные глаза. Столько лет пролетело напрасно, столько времени прожито зря. Она думала, что защищает его, оберегает от Пожирателей. По итогу лишь всё разрушила. Он женится на другой женщине и остаётся жить в неведении о том, что на самом деле она жива.

— Мне нужно с ним встретиться, — хрипло и уверенно произнесла Лина, — и только посмей сказать, что я не должна этого делать, — прошипела, словно змея, гневно поглядывая на сжавшегося Блэка.

— Не буду, — глухо пробормотал мужчина.

— Почему, Сириус? Почему ты ничего не сказал? — её лицо исказилось болью.

Неуверенно взглянув на девушку, он тяжело вздохнул. У Бродяги не было сил признаться ей во всём. Рано или поздно это должно было произойти, и сейчас Лина должна сама сделать выбор, пусть и не в его пользу.

— Я люблю тебя, — просто ответил мужчина. — Ещё с четырнадцати лет, когда в день рождение Цисси ты упала в фонтан. — Сидящая напротив девушка вздрогнула, не веря в услышанное. — Вместо того, чтобы разрыдаться как девчонка, — Блэк улыбнулся, вспоминая былые годы, — ты рассмеялась, и я не смог не влюбиться. — Подойдя к волшебнице, он не решился её коснуться и лишь прошептал: — Прости меня, змеёныш, но я не мог поступить иначе.

Она совсем не глядела на него и не сказала ни единого слова. Её стеклянные глаза расфокусированно смотрели куда-то сквозь пространство. С досадой вздохнув, Блэк поплёлся на выход. Наверное, она никогда не сможет его простить, как и Сохатый.

— Почему ты говоришь мне это только сейчас? — обречённо прошептала Алина, прожигая спину мужчины колючим взглядом.

— Разве это что-то бы поменяло? — криво усмехнувшись, Сириус боязливо обернулся на неё через плечо.

Он видел, как сильно ей тяжело, как она пытается оправдать его поступок. Блэк знал, что не безразличен ей, вот только с Джеймсом он даже на одной ступени не стоит. С невыносимой болью во взгляде Лина устало покачала головой.

— Если бы ты только сказал раньше… — Лестрейндж намеревалась продолжить, но влетевшая в окно сова оборвала её на полуслове.

Забрав письмо у незнакомой птицы, Лина быстро пробежалась глазами по строчкам. Тело заколотило, как в лихорадке. Словно не во сне, а в кошмаре, девушка опустошенно взглянула на Блэка. Он по лицу видел, что произошло что-то ужасное.

— Послезавтра состоится заседание Визенгамота, — скрипуче протянула Алина, — в качестве подсудимого выступает, — Сириус задержал дыхание. — Басти… — злосчастное письмо выскользнуло из дрожащих рук Лины и бесшумно приземлилось на светлый паркет.

***

Район Вомеро, Неаполь, Италия

Ровно без пяти минут одиннадцати Алина поспешила к входной двери, держа на руках сонного Селестина. Прошлым вечером она наскоро написала письмо Люциусу, и вот сейчас он стоит за дверью. На душе стало тепло оттого, что близкий друг бросил все свои дела, дабы помочь Рабастану.

— Привет! — воодушевленная Нарцисса буквально набросилась на Лину с объятиями. — Какой хорошенький! — малыш на руках тёти с интересом разглядывал прибывших гостей.

— Рада вас видеть! — Лестрейндж улыбнулась, жестом приглашая молодых людей внутрь. — Хочешь его подержать? — миссис Малфой неуверенно кивнула, с трепетом принимая золотоволосого мальчика в свои объятия.

Слегка покачивая Селестина, девушка с блеском в глазах глянула на мужа. Люциус склонил голову набок, одаривая жену ослепительной улыбкой. Лестрейндж-младший быстро разговорился и с живостью рассказывал что-то интересное Нарциссе. Белокурая волшебница слушала его, затаив дыхание.

— Спасибо, что приехал! — пристав на носочки, Алина звонко чмокнула друга в щеку.

Малфой ухмыльнулся краешком губ, слегка обнимая девушку за талию. Сын на руках мужчины захныкал, обращая на себя всё внимание окружающих. Люциус принялся укачивать Драко, а девушка рядом с ним с интересом заглядывал за его плечо.

— Он так красив, Люци, — губы непроизвольно расплылись в улыбке.

— Да, — гордо протянул волшебник, бросая восхищенный взгляд в сторону жены. — Это всё заслуга Цисси. — Алина улыбнулась, радуясь за счастье друга. Люциус действительно этого заслужил. — Где Сириус? — Мужчина огляделся на наличие Блэка, но так его и не нашёл.

— Он скоро придёт, — Лина заметно помрачнела, — давай присядем, — двое друзей уселись на диван, рядом с Нарциссой и Селестином.

— Это нарисовал я! — мальчик протянул альбомный лист, своей новой подруге. — Смотри! — Цисси сделала, что ей велел Лестрейндж-младший, — я и тебя нарисую, — выпятив губы вперёд, мальчик накрутил свою золотую кудряшку на палец, — красавица.

Трое волшебников переглянулись между собой и тихо рассмеялись. Порозовевшая от смущения, Нарцисса прикрыла ладошкой рот, продолжая внимательно слушать мальчика. Селестин убежал наверх и быстро вернулся с охапкой листов в руках.

— Ой.

Мальчик остановился и несмело приблизился к беловолосому Малфою. Взобравшись на диван между тётей и незнакомым мужчиной, Селестин пару мгновений всматривался в его лицо, прежде чем придвинуться поближе.

— Кто это? — тыча пальцем в спящего мальчика с платиновыми волосами, совсем неслышно прошептал Селестин.

— Это Драко, — также тихо проговорил Люциус, — он скоро проснётся, и вы сможете поиграть. — Спящий мальчик зашевелился на руках отца, и Селестин громко шикнул на присутствующих, подставляя указательный палец к розовым губкам.

Волшебницы подавили смешки, а Малфой не смог удержаться от едва заметной ухмылки. Сын Рабастана весьма артистичный и сообразительный. Входная дверь негромко хлопнула, впуская в гостиную Блэка. Селестин шустро преодолел расстояние, запрыгивая на волшебника. Мальчик прошептал что-то интересное на ухо Сириуса и указал пальцем в сторону Люциуса. Подойдя ближе, Бродяга легко поцеловал кузину в румяную щеку, после пожал руку Малфою.

— Я пойду к Эни и Оли, — предупредил Селестин тётю, накидывая джинсовую куртку на плечи. — Вы меня обязательно позовите, когда проснется Дха-ко, — полное имя Малфоя-младшего ему не удалось выговорить, но суть была предельно ясна. — Пока! — Махнув рукой, мальчик скрылся во дворе дома.

Сириус покачал головой, присаживаясь рядом с Лестрейндж. Прошлой ночью у них состоялся сложный разговор и теперь в отношениях чувствовалась недосказанность.

Около получаса не утихали жаркие споры, Блэк был категорически против того, чтобы Лина шла на суд Визенгамота. Люциус же не уставал повторять, что это единственный выход. Цисси с Линой молчали, бегло переглядываясь друг с другом.

Накрыв своей ладошкой руки Блэка, Лина заставила его взглянуть на себя. Было невыносимо сложно смотреть в наполненные болью глаза. Сириус боялся рисковать жизнью девушки, ведь на свободе ещё остались Пожиратели, которые убьют предательницу, не моргнув и глазом. Сириус тяжело вздохнул, массируя переносицу двумя пальцами. Алина потеряла всё, чтобы спасти свою семью, и сейчас не свернёт с верного пути.

— Я пойду с тобой, змеёныш, — уверенно заявил Сириус, касаясь губами лба подруги. — Мы сделаем это вместе, — Лина благодарно прильнула к нему, она не могла долго держать обиду, только не на Бродягу.

— Тогда решено, — стряхнув с колен невидимые пылинки, Люциус поднялся на ноги, отходя к окну.

Мужчина подсел ближе к кузине с приветливой улыбкой. Цисси едва сдерживала слёзы, в их семье ещё с детства были трещины. А самым большим потрясением для всех стала скорая кончина Регулуса и Беллатрикс, несмотря на то, кем стала Белла. Блэк обнял сестру за плечи, как же давно они не видели друг друга. Нарцисса рассказала о том, что поддерживает отношения с Андромедой и что матушка, с горем пополам, но приняла Нимфодору.

— Спасибо тебе, Люци, — Лина обняла друга за плечи, выражая всю признательность, — если нам повезет, то совсем скоро Басти вернётся домой.

Люциус улыбнулся краешком рта, заправив локоны Лины за уши. Взглянув за спину подруги, Малфой зачарованно следил за тем, как воодушевленно Цисси ведёт разговор с братом. Такая чистая и светлая.

— Мне бы хотелось, чтобы ты стала крестной матерью для нашего сына.

Голубы глаза с надеждой вглядывались в сконфуженную физиономию Лестрейндж. Он знал, что это предложение звучит несколько странно, учитывая, что пару лет назад он признался ей в любви.

— Я люблю тебя, Лина. — Девушка напряглась. — Но Цисси, — тонкие губы расплылись в нежной улыбке, — она значит для меня всё. — Малфой погладил волшебницу по щеке, — ты моя подруга, а Цисси — моя женщина. — Алина понимающе кивнула. — Я любил тебя тогда и люблю сейчас как одного из самых дорогих мне людей, но не так, как Цисси. Моя жена дала всё то, чего не смог дать мне целый мир. — Нарцисса обворожительно улыбнулась мужу, поймав его взгляд. — Веру в то, что я лучше, чем думал.

— Ты не представляешь, как сильно я счастлива за тебя, Люци! — Лестрейндж порывисто обняла друга.

— Знаешь, — Малфой слегка отстранился, удерживая холодные ладошки в своих руках, — если бы здесь был Этелберт, — Лина понурила голову, печально улыбаясь.

— Он бы вытащил Басти, — скорбь о мёртвом муже ещё терзала сердце, — и наверняка бы от Министерства не осталось бы и камушка.

К обеду явился голодный Селестин, сбивчиво рассказывая о белке, которую нашёл с друзьями. В итоге это была вовсе не белка, но разве можно убедить в этом Лестрейнджа? Проснувшийся Драко боязливо оглядел присутствующих, пряча личико в складке шеи отца. Люциус устало покачал головой, их с Цисси маленький ангел не был шибко смелым, зато не по годам эрудированный.

На славу пообедав, Селестин утащил Драко во двор. На удивление Цисси, мальчики быстро нашли общий язык и во всю играли. Малфой-младший не особо жаловал чужих детей, но с Лестрейнджем у них была незримая связь, такая же, как и у его отца с Линой и Басти. Чета Малфоев осталась в гостях, чтобы дождаться решения суда.

— Привет, — застенчивый мальчик с глазами отца дёрнул Лину за подол юбки, вынуждая её присесть на колени.

— Привет, — волшебница щелкнула Драко по носу, замечая легкий румянец. — Я Лина, — Лестрейндж протянула ему ладонь, и тот не сразу, но пожал.

— Знаю, — тихо пробубнил Драко, убегая к матери с отцом.

Поднявшись на ноги, волшебница проводила мальчика милой улыбкой. Дети такие непосредственные.

— Правда, он классный? — Селестин взглянул на тётю с озорной ухмылкой, маша Драко рукой.

Алина согласно кивнула, уводя племянника в его комнату. Прочитав сказку и дождавшись, пока Селестин сладко засопит, Лестрейндж поцеловала его в щеку. Перед уходом задержав взгляд на сыне брата, Алина погасила свет, покинув детскую комнату. Не исключено, что Визенгамот может призвать её к ответственности, как-никак, но Лина помогла Рабсатну сбежать из Азкабана, да и впридачу она бывшая жена Пожирателя.

***

Берик-апон-Туид, дом Поттера

Сварив на скорую руку чашку горячего чёрного кофе, Поттер заправил накрахмаленную рубашку в тёмные брюки. Бросив взгляд на настенные часы, мужчина недовольно фыркнул. Осталось полчаса до начала заседания, а он так и не знал, как спасти Рабастана Лестрейнджа от неминуемой гибели. Поцелуй дементора — худшее наказание, и именно это ожидает Пожирателя смерти, если суд признает его вину.

Джеймс брезгливо сморщился и с силой стянул рубашку. Капли кофе в одночасье испортили его одежду. Метнувшись к кладовке, Джеймс взобрался на стремянку. Как назло, вещи были в стирке и остались только со школьной скамьи. Достав пару джемперов, мужчина не смог не улыбнуться. Его квиддичная форма была аккуратно сложена, давно он не прикасался к старым вещам. Поглубже вдохнув аромат земли, пота и воска для мётел, Поттер отложил её в сторону.

Маленький квадратный пергамент упал к его ногам. Судорожно втянув воздух, мужчина наклонился, поднимая с пола фото. На него смотрели счастливые парень с девушкой, улыбаясь в объектив маггловской камеры.

Проведя пальцами по лицу Алины, аврор шумно задышал, чувствуя, как бьющееся сердце ускорило пульс.

Пятый курс, мародёр и слизеринская принцесса.

Это был его почерк и её фото, которое он бесстыдно вложил в карман формы. Каждый матч он прижимал руку к груди, нащупывая гладкое фото.

Лина всегда была с ним, и сейчас ничего не изменилось.

***

Пока в Британии Министерство магии без конца вводило новые порядки и законы, в Мельбурне молодая пара воспитывала двух сыновей. Свою фамилию Марлин сменила на Робинсон, не переставая разглядывать изысканное колечком на безымянном пальце. Чарльз и Дональд были двойняшками и полными копиями своего отца без задатков магии. Видимо, «проклятье» матери обошло их стороной, чему Марлин была несказанно рада.

Семья поселилась в небольшом домике на окраине города. Дориан продолжал работать психологом и часто уезжал на конференции и семинары, молодая жена его отпускала, но без особого желания. Когда-то Марлин была уверена в безграничной любви к Сириусу, а теперь всем сердцем и душой предана Дориану. С ним она познала прелесть жизни и продолжает постигать счастье материнства.

Поглаживая выпуклый живот, Марлин откинулась на грудь мужа, с ласковой улыбкой наблюдая за детьми. Совсем скоро в их семье произойдёт долгожданное пополнение.

А что до Николаса с Питером, то там всё было в полном порядке. Милли росла очаровательным ребёнком, да и лучшая ученица в классе. Девочка без конца радовала своими успехами отцов, а даже если бы она была полным профаном, то Питер и Николас всё равно бы ей гордились. Просто за то, что она есть.

Питер устроился работать в Лёркский банк в качестве ликвидатора заклятий. В то время Николас сидел дома, приличное состояние его родителей позволяло жить на широкую ногу. Бургский убеждал в том же Питера, но тот наотрез отказался от лёгких денег.

В их маленькой семье не было разногласий, лишь любовь и благодать.

***

Министерство магии, второй уровень ММВ

В зале номер десять насчитывалось около пятидесяти членов состава Визенгамота. От площадки трёхсторонним амфитеатром поднимались ряды кресел, где и восседали те самые члены. На нижней площадки зала стояло кресло, в котором находился Рабастан Лестрейндж в цепях и лохмотьях. Великий потомок древнего и всеми уважаемого рода был не больше, чем букашка.

Рабастан вздрагивал от каждого резкого звука, а в глазах стоял полный ужас, когда он ненароком бросал взгляды на потолок. Дементоры, от них у него кровь застывала в жилах. Лучше бы его убили. Рабастан нашёл глазами Поттера, тот держался холодно и отстранённо, но определённо был на его стороне.

Громкие дебаты волшебников стояли металлическим лязгом в ушах. Он хотел вернуться домой к Лине и к маленькому Селестину, которого ни разу не видел. Тело жгло от выпитого зелья правды, а мышцы сводило до боли в костях.

— Familia venit primus, familia venit primus, familia venit…{?}[Семья на первом месте] — покачиваясь взад-вперёд, Рабастан тихо шептал себе под нос. Он вздрогнул, резко выпрямившись и расправив плечи. Он чувствовал её, ощущал присутствие и силу. — Лина…

Поттер напрягся и чуть подошёл ближе, как давно он не слышал имя своей девушки из чужих уст. Двоякое чувство волной прошлось по телу, напрягая каждый мускул. Магия заискрилась на кончиках пальцах, а тело взяло власть над разумом и само пошло вперёд.

Железные двери резко распахнулись, пропуская внутрь миниатюрную волшебницу. Чувства обострились, сердце забилось с бешеной силой, а капельки пота стекали по спине.

— Алина, — одними губами прошептал Поттер, неверующе всматриваясь в её золотистые глаза.

Девушка сжала челюсть, проходя мимо аврора. Поттер не слышал ничего, кроме цокота её каблуков и мелодичного голоса, обращенного к членам Визенгамота. Он ничего не видел, лишь её изящный стан. Она жива. Лина жива! Боль и радость, гнев и покой смешались воедино. Руки сжимались в кулаки, Поттер краем глаза заметил невозмутимое лицо Блэка. Предатель.

Они все его обманули, водили за нос и практически смеялись в лицо, насмехаясь над его бессилием. Его трясло от злости. Он оплакивал её долгие годы. Страдал, когда не мог вспомнить, а сейчас она стоит перед ним целая и невредимая.

Суд прошёл будто стороной. И всё, чего хотел Поттер, — это задушить грёбаную Лестрейндж голыми руками или… прижать к груди и никогда не отпускать от себя. Теперь так просто он её не отпустит, вытряхнет из неё правду любой ценой.

В связи с появлением доказательств невиновности Рабастана Лестрейнджа министру магии пришлось отпустить подсудимого и снять все обвинения. Глория Узерти со слезами на глазах бросилась к мужчине, обцеловывая каждый миллиметр его лица. За те четыре годы, что Лестрейндж провел в Нью-Йорке, он здорово сблизился с волшебницей, и довольно тесно.

Корнелиус хотел призвать к ответственности Алину Лестрейндж за помощь в побеге заключённому и причастности к Пожирателям. Поттер вышел вперёд, закрывая своей широкой спиной девушку. Аврор заявил о том, что мисс Лестрейндж помогла Альбусу Дамблдору в уничтожении крестражей, и Фадж не смог оставить громкое заявление проигнорированным.

Лестрейнджей отпустили, сняв все обвинения.

— Лина, — по щекам мужчины катились слёзы, сестра успела поймать его истерзанное тело на лету. — Всё закончилось, Лина, — в бреду шептал Рабастан, держа лицо сестры в своих руках. — Мы вернёмся домой, звёздочка.

— Вернёмся, Басти, — девушка плакала на плече брата, крепко прижимая его к себе.

— Мы вернёмся домой, звёздочка… — подоспевший вовремя Сириус успел подхватить обмякшее тело Рабастана.

— Ты отведёшь его домой? — Блэк кивнул, подхватив мужчину за подмышки. Следом семенила Глория, утирая уголки глаз платочком.

Остановившись в нескольких шагах от Поттера, Бродяга стыдливо опустил голову. Сохатый не шевелился, лучший друг умер для него, как только зашёл вместе с Линой. Девушка поднялась на ноги, но не осмелилась подойти ближе, тогда Поттер рывком преодолел расстояние. Он сцепил пальцы у её локтя и, волоча за собой, покинул зал суда. Алина не сопротивлялась и не пискнула, чувствуя железную хватку.

***

Кабинет Джеймса Поттера

Взбешенный аврор ураганом пронёсся по кабинету и, остановившись напротив Лестрейндж, смерил её уничтожающим взглядом. Лина несмело поднялась на ноги, стоя в нескольких сантиметрах от его лица. Джеймс шумно дышал через ноздри, обдувая её горячим дыханием.

— Прости меня, — одними губами прошептала девушка, в одночасье остужая его гнев. — Всё, чего я хотела, — Лина часто заморгала, сдерживая непрошеные слёзы в глазницах. — Спасти тебя. Барти сказал, что Пожиратели отомстят тебе, если узнают о нашей связи.

— В чём смысл? — его ледяной голос пронзил её в самое сердце, острейшем кинжалом.

— Я бывшая жена Пожирателя, а мои братья и отец предатели в глазах Волан-де-Морта, и я сама лично отдала часть его души Дамблдору. — Поттер прикрыл глаза, его ресницы подрагивали. — Я была готова к смерти…

— Не говори этого! — сквозь свистнутые зубы прошипел аврор. — Только не о смерти.

— Я всегда тебя любила, Джейс, — Лестрейндж улыбнулась, позволяя слезам скатиться по глазам. — Я любила тебя в прошлом, люблю в настоящем и буду любить, пока не умру. Я бы никогда не бросила тебя по своей воле. — Лина отвернулась, не в силах вынести его опустошённый взгляд. — Этелберт убил бы тебя и глазом не моргнув. Он вынудил забрать у меня твои воспоминания, только бы так я смогла сохранить тебе жизнь.

— Как ты жила всё это время? — он не касался её, но она чувствовала сбившееся дыхание на затылке.

— С мыслями о тебе, — девушка медленно обернулась, золотистые глаза были прикованы к кольцу. — Я никогда его не снимала.

Подцепив подбородок двумя пальцами, мужчина заставил её смотреть в глаза. Большим пальцем свободной руки он стёр её слёзы, упиваясь дурманящим ароматом полевых цветов. Это была Лина, его красавица. Ему было плевать на то, сколько мужчин у неё было, скольких она целовала. Всё это было неважно, если она с ним.

Руки медленно переместились на талию, скользя вдоль шеи, ключиц и груди. Лестрейндж грудью втянула воздух, не в силах оторваться от его карих глаз. И он поддался, накрыв желанные губы страстным поцелуем, сминая ткань платья. Её ладони притянули ближе, а губы без устали шептали его имя. Треск ткани и оба обнажены, с трудом дышат, но по-прежнему раскалены до предела. Он подхватил Лестрейндж под ягодицы, опрокинув её спиной на рабочий стол.

Лина сладко застонала, притягивая его плотнее к себе. Кожа бархатная и нежная, а его движения грубые и властные. Лина широко раздвинула бёдра, разрешая Джеймсу всё, о чём они мечтали так долго. Его руки на груди и бёдрах, её ногти вонзились в могучие плечи. С губ сорвались стоны наслаждения. Им никогда не было так хорошо, как друг с другом, будто оба вернулись домой.

— Ты моя, — он застонал ей в губы, держа руки на бёдрах.

Лестрейндж извивается, задыхаясь. Тело переставало слушаться, а в ушах лишь его хриплые стоны, что звучат для неё как музыка. Зарываясь пальцами в густую копну волос, Джеймс оттягивал её голову, губами вонзаясь в шею. Лина вскрикнула, не в силах бороться с дрожью в ногах. Его тёплая ладонь до боли сжала упругие груди, оттягивая набухшие соски, пока вторая залегла между ног.

Слишком дико и горячо, у неё почти не осталось сил.

— А ты мой, — на одном дыхании прошептала Лестрейндж, поддаваясь бёдрами вперёд.

Внутри неё влажно и до одури узко. Поттер едва мог контролировать себя, с ней он терял всё, но это ничто по сравнению с тем, что его Алина рядом. Оба дрожали в приятной истоме, не выпуская друг друга из объятий. Но и на этом всё не закончилось, слишком долго они были врозь.

Они выдохлись почти до потери пульса. Весь мир перестал существовать, кроме их глаз, что с любовью глядели друг на друга. Лёжа на спине, Джеймс прижал её плотнее к груди, отчего Лина с трудом могла дышать. По сравнению с ним она была крошечной. Кончики его пальцев вырисовывали узоры на лопатках, попутно играя с позвонками.

— Прости меня, Джей, — Лина всхлипнула, уткнувшись лицом в его широкую грудь. — Пожалуйста…

— Только не плачь, — Поттер перевернулся, подмяв девушку под себя. — Открой свои глаза, моя красавица. — Его нежные губы целует её мокрые от слёз щёки. — Я так сильно люблю тебя, Лина.

Мужчина склонился ближе, целуя шею и ключицы. Её ладошка машинально притянула его ближе, закинув обе ноги на узкие бёдра.

— Я люблю тебя, мой отважный гриффиндорец.

Поттер хрипло рассмеялся, позволяя Лине доминировать, в конце концов, у них ещё целая ночь впереди, а после и вся жизнь.