Сердце Дракона. Шестнадцатый Том. Часть 2

Глава 1460

Она стояла на излучине ручья, омывавшего подножие их цветочного холма. Белые, легкие одежды развевались на ветру. Черные волосы, уложенные в простую, но красивую прическу. Позади неё понимались зеленые верхушки деревьев и заснеженные вершины гор ущелья.

С них падали водопады Жидкого Льда. Столь холодной субстанции, что на расстоянии сотен километров смертные превращались в замороженные статуи.

Запретные, сакральные места, где, по преданиям, жили белые псы — слуги королевы Тьмы и Холода. Запряженные в её боевые сани, они были грозными противниками и героями множества песен и легенд.

— Истани, — слегка поклонился Безымянный.

Там, где ступали ноги богини судьбы, расцветали белые цветы. Но стоило ей пройти дальше, как они тут же чернели и вяли.

Наверное, Ляо Фень смог бы найти в этом какую-то метафору судьбы, но не Безымянный.

— Мы никогда с тобой не ладили, — она нагнулась и провела пальцами над цветком. Наверное в этом и заключалось их с сестрой главное отличие. — Из всех дворцов и библиотек, лишь мой ты так и не посетил, прославленный генерал.

— Ты уже второй бог, что посещает этот край, — Безымянный сделал шаг назад. В сторону ступеней. Там, где рядом с ларцом лежал его меч.

— Четвертый, — поправила Истани. — Абендин смог отвести взор Дергера. Маленький бог оказался сведущ в магии. Никогда бы не подумала, что он на это способен.

Безымянный сделал еще один шаг и нащупал пяткой небольшой деревянный колышек. Это была его первая плотническая поделка. Простой механический рычажок, который поднимал ступеньку.

Не ломать же её каждый раз.

— Я пришла к тебе с миром, Генерал, — Истани повернулась к нему и в её глазах он увидел десятки и сотни бликов. Бликов собственной судьбы. — Тебе не понадобиться твой меч.

Ну конечно же она знала. Не могла не знать. Ведь именно в её дворце теперь хранился свиток с его именем. Именем, которое он не помнил.

— Ты был единственным, чье имя так и не вписали в книгу, — она отвернулась и обратила взор к горам.

— Когда-нибудь эти горы и этот луг будут разделять сотни и сотни километров, а назовут их Грэвен’Дором, — прошептала она.

Она знала. Знала больше, чем Яшмовый Императора и Ляо Фэнь вместе взятые. Но почти никогда не показывала своих знаний. Лишь редкие счастливцы или же… несчастные, могли рассказать о том, что Истани одарила их пророчеством.

Может именно поэтому, поскольку она не могла выговориться, вместе с Аштари они посадили в начале начал семена, выросшие в Древа Жизни.

Деревья, живущие, как и Истани, одновременно в прошлом, будущем и настоящем, но не имеющим такого интеллекта и силы, как богиня, чтобы разделять эти три времени.

— Зачем вы пришли, богиня? — спросил Безымянный. — Или это…

— Она никогда не сможет понести от тебя дитя, Генерал, — перебила богиня и так зная, о чем будет вопрос. — Ты и сам это знаешь. У дерева и человека не может быть ребенка.

— Что…

На мгновение Безымянному показалось, что он прирос к земле. Что его ноги — огромные и могучие корни, пронзающие собой половину всего мира. Что его руки — два огромных крыла зеленых крон, накрывших собой небо, а тело — необъятный ствол.

Наваждение исчезло так же быстро, как явилось перед его взором.

— Ты был рожден чтобы быть деревом, — произнесла богиня. — мертвым деревом. И потому твое семя тоже мертво. И этого не изменят ни боги, ни демоны, ни Сидхе, ни Врата, отважный Генерал. То что мертво, не может дать жизнь.

Безымянный опустился на землю. Сердце его бешено стучало в груди.

Это был так давно…

Так давно…

Он думал, что забыл.

Надеялся, что забыл. О том неисчислимом времени, когда еще не были рождены боги и первый Яшмовый Император не ступал среди бескрайних, но пустых вечерних садов.

Уже тогда он склонялся над своей погибшей матерью, не в силах даже проронить слезы и…

Безымянный помотал головой.

Это был просто сон.

Далекий сон, где эпохи сверкали мгновениями.

Когда он очнулся от него, то держал в руках меч, был закован в броню и именован воином. Первым воином Безымянного Мира.

— Зачем вы пришли? — второй раз повторил Безымянный.

Он нажал на маленький деревянный колышек и ступенька откинулась, обнажив ларец и черный меч в простых, кожаных ножнах.

— Эта сила, — Истани повернулась к нему и указал на меч. — что делает тебя равным нам, богам. Как ты назвал её?

— Терной, — ответил Черный Генерал.

— Почему?

— Она сказала мне, как её зовут, — честно ответил Генерал. — когда я впервые коснулся её.

— Или же создал, — вновь тихо прошептала Истани. — человек не должен обладать силой бога, Генерал. Это не правильно.

— В этом мире нет ничего правильного. Или справедливого. И только это — правильно. Есть лишь необходимость. И те, кто готов брать на себя ответственность за неё.

Истани улыбнулась. Она не была так же красива, как сестра — Аштари, но было в ней что-то такое… чарующе пугающее. Как в неотвратимости своей матери.

Ушедшей в вечность Смерти. Той, что придет, однажды, за всеми. Даже за собственными детьми. Её пустой, заброшенный дворец, обходили стороной даже Император и Ляо Фень. Из всех обитателей Седьмого Неба, лишь Черный Генерал побывал там, найдя вместо библиотеки лишь несколько старых книг.

— Аштари права — ты слишком много общался с нашим Мудрецом.

— Я не повторяю трижды, богиня, — Безымянный поднял меч. И как тогда, прежде, мир замер и будто что-то огромное и невероятно могущественное накрыло собой все небо. Истани не ощущала ни магических слов, ни энергий, ни воли или мистерий меча. Эта была какая-то другая сила. Сила смертного. Способного убить бога.

— Так вот, для чего ты, на самом деле, посетил все библиотеки дворцов, — вдруг поняла она. — Мы думали… что же. Глупо ожидать от дерева, что оно станет рыбой. Ты был пробужден, чтобы быть сильнейшим. И это твоя неотвратимая суть. Стремится к еще большей силе.

Он молча вглядывался в глаза самой судьбы. Судьбы, которую он мог одолеть своим мечом.

— Эта сила, — Истани провела ладонью по воздуху. Будто могла кожей ощутить её касания. — Она почти равна силе нашего Императора.

— Вашего Императора, — поправил Безымянный. — у меня нет властителя кроме этого, — он указал себе на грудь. — и этого, — а затем на лоб. — и того, что выше, — а затем будто послал это движение к небу.

— Того, что выше?

— Отца моего отца и матери моей матери, — пояснил Безымянный. — путей моих предков.

— Твои предков… — вздохнула Истани. — в тебе, теперь, смертного больше, чем божественного.

Он вновь промолчал.

— Что же, — вновь вздохнула Истани и взмахнула рукой.