Серебряная равнина

СЛОВО К СОВЕТСКИМ ЧИТАТЕЛЯМ

Книга, которую вы открываете, — прежде всего о людях, о все еще не изведанных до конца глубинах человеческого существа, диапазон чувств которого воистину безграничен: от нежной любви до всепоглощающей ненависти, от мучительного страха до поражающего воображение героизма и самоотверженности.

Вы встретитесь на страницах этой книги с мужчинами и женщинами в солдатских шинелях, которые, повинуясь законам войны, идут вместе, плечо к плечу, долгие месяцы и даже годы. Вы будете следить, как с каждым днем становятся все более сложными их взаимоотношения, отражающие бесконечные оттенки их характеров и душ.

Читатели иногда спрашивают у меня, как мне удалось связать воедино два разных тематических ракурса: солдаты в бою и солдаты в дни затишья, отдыха, — ракурсы, которые, дополняя взаимно друг друга, в равной степени важны для изображения человеческого характера.

Вероятно, об этом спросите и вы, мои советские читатели. Скажу откровенно: во второй мировой войне не существовало водораздела между кровавым фронтом и спокойным тылом, как это бывало во время прежних войн. Прага тоже была местом сражения, где гремели выстрелы, текла кровь, пылал огонь. А потому и мне довелось стать очевидцем боевых действий. Имея за плечами впечатления шести лет, прожитых в борющейся и страдающей Праге, я без особого труда могла понять, что собой представляет огромный фронт на Востоке. Именно эти впечатления побудили меня написать книгу, которую вы, мои дорогие читатели, держите сейчас в руках.

У меня лично были все основания бояться фашистов. Еще до войны вместе со своим мужем Йозефом Томаном я написала комедию «Жаба у родника», в которой крестьяне решают вести общее хозяйство, как в ваших колхозах. Незадолго до мюнхенского предательства мы с мужем создали для театра, руководимого Э. Ф. Бурианом (впоследствии он был брошен в тюрьму), пьесу «Народный король», в которой, обратившись к соответствующему периоду нашей истории, призывали чешский народ предотвратить надвигавшуюся катастрофу и воспрепятствовать вторжению нацистов в нашу страну. Да, у меня были основания их бояться, и все-таки, когда они захватили Чехословакию, я написала с мужем драму «Виноградник». Она была запрещена нацистской цензурой как аллегория, враждебная третьей империи. Но — несмотря на запрет — пьесу играли актеры-любители из кружка имени Карела Чапека в Тршешти на Мораве. Этой драмой мы стремились укрепить в народе веру в неизбежное возвращение свободы и в будущий могучий расцвет нашей родины.

Сегодня мне уже трудно объяснить, почему мы не испытывали страха перед оккупантами. Я знаю, что этого не могут объяснить даже солдаты, идущие прямо на нацеленные в них дула винтовок.

Мой муж вступил в группу Владислава Ванчуры, созданную при подпольном комитете интеллигенции, я — хотя нацисты карали за это смертной казнью — прятала револьвер, веря, что он пригодится мне во время восстания. На Градчанах все еще развевался флаг со свастикой. В самом конце войны Прага подверглась бомбардировке, во время этого налета я была ранена. А когда пришел час освобождения Праги Красной Армией, город стал ареной непосредственных военных действий. Я сжимала руку умирающему бойцу на баррикадах, которому пламя из огнемета выжгло глаза и изуродовало все лицо, я видела вдоль дорог могильные холмики павших красноармейцев — печальные шеренги скромных памятников тем, кто ради нас пожертвовал своей жизнью в последние дни войны. Картины конца войны, предвещавшие наше будущее, глубже всего врезались мне в память. Их краски с течением времени не поблекли и никогда не поблекнут. Кровь героев навеки остается для нас ярким факелом.

Этот светоч вдохновлял меня в работе над романом, которым я хотела выразить свою благодарность тем, кто разгромил фашизм и обеспечил наше национальное существование.

В наше соединение, которым командовал Людвик Свобода, тогда еще полковник, вступали добровольцами не только мужчины, но и женщины, юные девушки. Многие, подвергаясь смертельной опасности, переходили границу, чтобы попасть в Советский Союз и иметь возможность плечом к плечу с красноармейцами громить фашистов, изгнать их с родной земли и построить на ней новый общественный строй.

Судьбы моих героев говорят о том, сколь огромное значение в преодолении фронтовых тягот имело для солдат сознание добровольности сделанного ими выбора, яснее понимание цели, ради которой они идут в бой. Думаю, что и в мирной жизни намеченная цель достигается и легче и лучше, если она выполняется с убежденностью. Я обращаюсь в романе к современности и тогда, когда через образ связиста Махата предостерегаю человека от самоубийства как формы выхода из душевного кризиса, пусть даже самого тяжелого и мучительного. Мне хотелось здесь еще раз напомнить об исключительной ценности каждой человеческой жизни. Читатели часто задают мне вопрос, который, возможно, возникнет и у вас, советские друзья, когда вы будете следить за сюжетными перипетиями моего романа: изображены ли в нем реальные исторические события или это плод художественного вымысла?

«Серебряная равнина» — роман о большой, прекрасной любви, история которой разворачивается на фоне подлинных событий: это боевые действия 1-й самостоятельной чехословацкой бригады совместно с частями Красной Армии, сперва в ходе сражения за Киев, а потом во время боев на правобережной Украине. Характеры и судьбы некоторых героев подсказаны судьбами участников описываемых событий. В ряде случаев имена, воинские звания и должности изменены для того, чтобы меня ничто не связывало ни в построении сюжета, ни в изображении тех трагических ситуаций, которые неминуемы на войне. Есть прообраз и у главной героини романа — Яны Панушковой. Это связистка Маруся, которой тоже не суждено было вернуться домой.

Прежде чем сесть за письменный стол, я несколько лет собирала материал, беседовала с участниками войны, нашими и советскими, от рядовых солдат до генералов. Герой Советского Союза Терентий Фомич Уманский показал мне места, по которым пролегал маршрут наступления на Киев, показал сохранившиеся с той поры штабные землянки и окопы. Мне посчастливилось познакомиться и подружиться с Лидией Мартемьяновной Уваренко, одной из самых героических женщин, с которыми мне довелось встречаться. Я изучала архивные документы, военные карты и даже сама водила Т-34 на танкодроме в Миловицах.

Итак, вы прочтете в книге о действительно имевших место военных событиях, но перед вами роман, и в соответствии с законами художественного творчества главное в нем — характеры и судьбы людей. Вам предстоит пережить Киевскую операцию бок о бок с телефонисткой Яной и надпоручиком Станеком, любовь которых разгорается все ярче и ярче перед лицом постоянной смертельной опасности, вы будете идти рядом со многими другими героями, на мысли и чувства которых фронтовая жизнь наложила неизгладимый отпечаток. Среди солдат бывало всякое. Споры, столкновения, ревность, порой даже враждебность в отношениях, но стоило прозвучать первому выстрелу, как все хватались за оружие и как один шли выполнять свой долг. Мечты о том, какой станет жизнь после войны, — это для них движущая сила, определяющая их поведение в бою.

Война не притупляет ни чувства, ни мысли солдат, наоборот — обостряет их. И я стремилась показать это во всей полноте.

Наше соединение, сражавшееся бок о бок с частями Красной Армии, в численном отношении было невелико, но тем не менее генерал Москаленко перед наступлением на Киев в приказе своим солдатам отметил: «С нами идут чехословаки, это облегчит вашу задачу».

В борьбе с фашизмом полезен был каждый человек, не говоря уже о бригаде, превратившейся позднее в целый Чехословацкий корпус. Однако значение этого соединения, принимавшего участие в боевых операциях Красной Армии, выходило далеко за рамки практической пользы. Чехословацкий корпус, которым в течение всей войны командовал Людвик Свобода, вместе с движением Сопротивления, партизанами, участниками Словацкого национального восстания и Пражского восстания смыли позорное пятно капитуляции, допущенной реакционными кругами правительства.

В ходе совместных боев с фашизмом наших и ваших солдат родилась вечная и нерушимая чехословацко-советская дружба. И никто и ничто на свете уже не сможет нас разъединить.

Мирослава Томанова