Серые тени в ночной тьме

Глава вторая

У калитки, прижавшись вплотную к ограде, стояла «канарейка» – ярко-желтого цвета милицейская машина с синими проблесковыми маячками на крыше.

Прислонившись спиной к ее капоту, стоял и лениво покуривал сержант-водитель. Остальные члены экипажа были в доме.

– Значит, говоришь, трое друзей пропали? – в который раз задавал один и тот же вопрос капитан милиции в серой помятой курточке с орденом Мужества на груди. – А почему ты решил, что пропали? Ведь сам говоришь – ты зашел в дом, убрался в комнате, а когда вышел – друзей твоих во дворе не было, ворота были открыты – а раньше были закрыты, ты хорошо помнишь. Значит, кто-то ворота открыл, так? А кто, кроме твоих друзей, мог это сделать? Место здесь глухое, тупик, мимо никто проехать не мог. Значит, кто-то из вас ворота и открыл, открыл – и ушли твои друзья…

– Не могли они уйти! – упорно отвечал Серега. – Они пошли посмотреть, что в сарае, открыли сарай – вон ведь замок валяется!

– Ну, и дальше что? – спросил, закуривая, капитан. – Нет ведь ничего в сарае, ты же с нами вместе смотрел! Доски, тряпки… Все старое, сгнившее… Что такого особенного они могли найти в сарае, что после этого тайком, не предупредив хозяина, то есть – тебя, сбежали? Ты же говоришь, что сарай этот никто никогда не открывал? А почему, кстати?

Серега лишь уныло пожимал плечами.

– Не знаю я… Просто бабушка всегда говорила – к сараю и близко не подходи! А до этого – родители, когда мы здесь еще все жили… Тоже все время к этому сараю подходить не разрешали.

– А где сейчас твои родители, почему бабка завещала дом тебе?

– Так они за границу уехали. И давно там живут, возвращаться не собираются. Вот бабушка дом мне и отписала.

– Ладно. А что все-таки могло быть в сарае? Может быть, что-то ценное?

– Да откуда? – Сергей даже руками всплеснул. – Я в детстве столько раз подкрадывался и тихонько в щели стенок смотрел… Ну, если день солнечный, то можно было кое-что разглядеть – внутри куча какая-то была, мешковиной накрыта, я думал – сеновал. А вот сейчас столбы увидел, доски оторванные, а думаю, что не сено там было. Что-то, наверное, другое. Огороженное досками и накрытое тряпкой.

– Но что именно? – допытывался капитан. – Что это могло быть?

– Ну не знаю я! – Серега даже в знак убедительность шмыгнул носом. – Я же говорю – я в дом ушел! А ребята решили посмотреть, что в сарае, сбили замок, и наверное, что-то там нашли. А уйти они не могли – вы посмотрите, сколько у нас еще выпивки осталось! Да и девушка с ними была моя… Ну, что же, она ушла бы и не попрощалась?

– Логично… – капитан откинулся на спинку стула и задумался. – В этом деле одно мне непонятно – почему ты ушел в дом? Ну, когда твои дружки начали замок ломать?

Сереге почему-то не хотелось признаваться в своих недавних предчувствиях. И страхе, который он до сих пор почему-то испытывал при одной мысли о том, что именно могло быть в сарае. И что больше всего пугало парня, так это то обстоятельство, что он ведь представления не имел, что там находилось на самом деле, за досками и под мешковиной. Да и не мог иметь! Откуда? В живых он своего прадеда не застал, а судя по всему, именно прадед «запечатал» сарай и распорядился не трогать его. Но не расскажешь ведь всего этого связно этому капитану с усталым лицом. Он, поди, сегодня уже наездился по вызовам – известное дело, на пасху, почитай, все веселятся и пьют… Ну, и дерутся, конечно…

И Серега сказал – осторожно так, но постарался при этом быть убедительным:

– Так а чего мне там смотреть? Я ведь сто раз раньше заглядывал! Сено гнилое, что ли? Кто же знал, что там внутри еще один сарай из досок был сколочен…

– Так ты, Остроухов, считаешь, что ничего там особенного быть не могло?

– Ну, не знаю я, товарищ капитан! Только не могли просто так ребята уйти!

– Ладно, – капитан встал. – Поступим так. Оснований для начала розыска я не вижу – сам посуди, парень, ты ушел в дом – твои приятели остались во дворе. Ни криков, ни шума ты не слышал…

– Так ведь магнитофон играл, товарищ капитан! Я громкость убавил, но все равно…

– Не перебивай! Итак, шума ты не слышал. А до всего этого вы выпили… Сколько они выпили, сержант, сколько бутылок пустых?

Все это время стоявший у двери сержант посчитал составленные Сергеем у стенки возле двери пустые бутылки и сказал:

– Пять бутылок по ноль семь! Крепленого!

– Вот видишь? Пять бутылок крепленого вина по ноль семь литра! Так что вполне могли твои дружки спьяну ничего за досками не найти, а от огорчения из-за пустой работы просто разойтись по домам. Не попрощавшись с тобой из-за разочарования – трудились, трудились, а там ничего и нет…

– Не могли они уйти! – продолжал бубнить Серега.

– Могли, не могли… – Капитан направился к двери. – Сделаем так, если ты их не найдешь – приходи через трое суток к нам в отделение, мы заявление от тебя примем и начнем искать, как пропавших. А сейчас, извини, я тебе ничем помочь не могу. Нет оснований, понимаешь? Двор мы осмотрели, подъездную дорогу к воротам – тоже. Сарай твой носом обнюхали – никаких следов! Понимаешь, вообще никаких! Нигде! Кого мы будем искать? Вот скажи!

– Так ребят… – Серега чуть не плакал.

– Мы и не отказываемся! Но раз нет преступления – значит, в силу вступает процедура розыска без вести пропавших! А розыск их начинают на четвертые сутки! Вот и приходи через три дня с заявлением!

И капитан, а за ним сержант вышли за дверь. И Серега вышел вслед за ними. Садясь в машину, капитан крикнул ему:

– Я думаю, найдутся твои друзья! Сами найдутся, без нашей помощи!

Капитан ошибался. Ни Оля, ни Вано, ни Женька так и не нашлись. И в дежурной части милиции 26 апреля 2009 года приняли заявление Остроухова Сергея о пропаже его друзей – студентов.

Вслед за чем начался вялый поиск ребят, который так ни к чему и не привел…

Поэтому на пятый день, в субботу вечером Серега Остроухов начал собственные поиски. Он искал Олю.

Впрочем, пропажей трех молодых людей дело не ограничилось – это было лишь начало. И следующее событие заставило работников милиции взглянуть на исчезновения людей в Южносибирске по-иному.

Семья инженера турбинного завода Захлюстаева отдыхала в гостях у своих приятелей Юратьиных.

Немного выпивали, конечно, но не так, чтобы очень. Утром нужно было идти на работу. Турбинный завод получил большой заказ от РАО ЕЭС, и начал разворачивать мощности. Проблем хватало, так что и инженер цеха сборки Иван Петрович Захлюстаев, и старший технолог цеха первичной комплектации Егор Федорович Юратьин сильно уставали на работе. А если учесть, что приходилось работать и по субботам, да еще и – допоздна, то собрались отдохнуть обе семьи лишь в воскресенье ближе к вечеру.

Был день рождения жены Егора Федоровича – Евгении, так что Захлюстаевы – сам Иван Петрович, его жена Жанна Анатольевна и дети – восемнадцатилетняя Броня, студентка Южносибирского университета и девятилетний сын Петька в полном составе прибыли в гости к Юратьиным.

Конечно, вручили подарки, цветы, перецеловались все, а потом, пока мужчины пошли курить на балкон, женщины принялись быстро накрывать на стол.

Что до Петьки – то тот сразу же сел за хозяйский компьютер (сын Юратьиных Николай служил срочную в армии, так что компьютер был в полном распоряжении гостя) и принялся играть в интеллектуальную игру «Дум-дум» – пачками уничтожать чудовищ.

Мужчины покурили, потом вернулись в помещение, сели за стол и приняли «по маленькой» для сугрева. Тут же завязался разговор на производственные темы.

Женщины тем временем хлопотали по хозяйству. Втроем, Броня тоже помогала и по ходу информировала старшее поколение обо всем интересном, что произошло за последнее время в университет7е.

Бронислава была, что называется, тарахтелка, она выливала информацию, как из ушата. Именно поэтому рассказ о том, что вот уже несколько дней, как пропали несколько студентов их университета, отмечавшие новоселье товарища в общей кампании и исчезнувшие прямо во время мероприятия, причем – бесследно, никого не заинтересовал. А вот информация о том, что в университете преподаватели берут взятки во время сдачи студентами сессии, живо затронула умы и сердца женщин – и Жанна Анатольевна, и Евгения Григорьевна принялись громко возмущаться коррупцией в среде ученых мужей.

Тем временем в духовке «поспела» утка, на отдельных блюдах были разложены ароматные аппетитные котлеты и картофельное пюре с топившимся на горке горячего картофеля куском сливочного масла, и после водруженной на середину стола аппетитной в светло-коричневой кожице утки были налиты до краев рюмки и после произнесения поздравительного тоста выпита теперь уже официально первая.

Далее последовала вторая, третья, затем был за шиворот вытащен из-за стола с компьютером отбивающийся («Да не хочу я кушать!») Петька, которого усадили за стол и принялись потчевать вкуснятиной, причем не только родители, а вся компания… По ходу наливались и опустошались рюмки и бокалы. В общем, веселье шло по нарастающей, и завершилось на верхней точке затемно, то есть, когда было довольно поздно.

Семья Захлюстаевых возвращалась домой. Шли не спеша по улице Партизанской, шли, наслаждаясь запахами ранней в этом году весны.

Воздух был наполнен запахом набухших почек, на газонах зеленела травка, сверху приветливо светили фонари. Ничто не предвещало опасности, даже пьяных подростков не было в пределах видимости, когда семья вступила в темноту неосвещенного отрезка улицы. Должно быть, одновременно перегорели лампы на нескольких уличных фонарях, а может быть – оборвался провод.

Сбоку открылся темный зев проулка, заканчивающийся ограждением детского садика, темного в это время суток. И вдруг в проулке вспыхнули фары автомобиля, ярко осветившие четыре фигуры, вынужденных прикрыть глаза ладонями от яркого света.

Захлюстаевы быстро пробежали через выезд из проулка и пошли себе дальше. Но их тут же догнал вывернувший на улицу и покативший следом за ними автомобиль. Поравнявшись с семьей, автомобиль остановился, его дверцы приветливо распахнулись как бы прямо перед оторопевшими Захлюстаевыми и все четверо, словно бы это само собой разумелось, совершенно неожиданно для себя сели в просторный салон колесного механизма.

Дверцы тут же захлопнулись, мотор заурчал и автомобиль, набирая скорость, понесся вперед…

– х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-

Первое, что сделал Серега после того, как отнес заявление в милицию – это обзвонил по телефону всех подружек Оли, которых знал, потом обошел немногочисленных Олиных родственников, с которыми его успела познакомить девушка.

Оля после исчезновения ни у кого из них не появлялась.

Тогда Сергей направился на железнодорожный вокзал и сел на электричку, направляющуюся в сторону поселка Сальменка. В Сальменском районе в селе Озерном жили родители Оли.

Телефонной связи с этим местом не было – мобильная сеть здесь пока не действовала. Так что узнать что-то можно было только приехав сюда.

Серега сидел в вагоне, который, покачиваясь, быстро катил мимо стен сосен, с обеих сторон окаймляющих железнодорожную линию. И думал – что же произошло несколько дней назад во дворе его нового дома?

Он, кстати, ни разу в этом доме после того вечера и не был – оставался в общежитии. Что-то мешало ему переселиться туда, где, как он был уверен, произошло что-то страшное.

Высадившись на перроне вокзала Сальменки, Сергей на привокзальной площади сел на автобус, который и довез его через полтора часа до Озерного.

Родителей Оли Сергей знал – они приезжали как-то в Южносибирск, проведать дочку. Так что ему обрадовались, провели в дом и первым вопросом было – а чего он приехал один? Или Оля встретила кого-нибудь из подружек и остановилась поболтать?

К чести Сереги, он сумел сориентироваться и правильно повести себя – сказал, что Оля сдает «хвосты» зимней сессии, а его попросила съездить в Озерное за продуктами.

– Тебя родители знают, и сессию ты сдал всю, так что поезжай, а я им письмо напишу, что ты приедешь. Ну, вот я и… – вдохновенно врал Серега, а у самого сердце сжималось от ужаса. Только теперь он вдруг осознал, что, может быть, никогда никого из них больше не увидит – ни Женьку, ни Вано, ни Олю… Оленьку…

Никакого письма родители, конечно, не получали. Но посылку дочери собрали. И хотя заранее продукты родители Оли не готовили, кое-что они на скорую руку сообразили. Немного мяса, пару банок с соленьями, ведерко картошки. Подивились, что Сергей приехал без сумки или рюкзака, нашли пару старых авосек и набили их доверху.

Ночевать Сергей отказался.