Северная Корея. Эпоха Ким Чен Ира на закате

1. Северная Корея и Б. Клинтон

Политику администрации Б. Клинтона в отношении КНДР можно разделить на несколько этапов. Первый этап — до 1993 года, когда Вашингтон имел планы нанесения бомбового удара по ядерным объектам в Ненбене, что означало решение всех проблем хирургическим путем. Однако этот вариант отпал, так как американские аналитики подсчитали, что потери США и РК в ходе боевых действий будут значительными, и отказались от этой затеи.

Второй этап начинается после объявления КНДР в марте 1993 года о выходе из Договора о нераспространении ядерного оружия и возобновлении активного американо-северокорейского диалога, завершившегося заключением в октябре 1994 года Рамочного соглашения.

Третий этап связан с достаточно конструктивным переговорным процессом между Пхеньяном и Вашингтоном, который завершился в 2000 году с уходом демократов из Белого дома.

Несмотря на то, что Рамочное соглашение выполнялось недостаточно аккуратно (поставки дизельного топлива осуществлялись в целом нормально, но сооружение АЭС на ЛВР отставало от графика, и всем было ясно, что к 2003 году атомная станция не заработает), северокорейцы и американцы поддерживали активный диалог, в частности, по ракетной проблеме. США добивались прекращения Пхеньяном программы создания баллистических ракет и их экспорта. В принципе Северная Корея выражала готовность сделать это, но при условии, что американцы «компенсируют» северокорйские потери — ежегодно по 1 млрд долларов, причем in cash. Естественно, Вашингтон не мог согласиться с таким требованием, тем не менее диалог продолжался.

Во время переговоров в Куала-Лумпуре на уровне экспертов американская сторона выдвинула перед КНДР ряд предложений, которые сводились к следующему:

Взамен США обнародовали «выгоды» для КНДР:

Северокорейская сторона отвергла американские предложения, потребовала ежегодной компенсации 1 млрд долларов, подписания мирного договора между КНДР и США и устранения американской военной угрозы Северной Корее.

Контакты продолжали развиваться. 10–12 октября Вашингтон посетил первый заместитель Ким Чен Ира по ГКО вице-маршал Чо Мен Рок. Он встречался с президентом Б. Клинтоном, госсекретарем М. Олбрайт и министром обороны У. Коэном. В коммюнике, опубликованном в северокорейской печати по итогам визита Чо Мен Рока в США, отмечается, что «переговоры проходили в сердечной, конструктивной и деловой обстановке».[129] Немного странно звучит фраза о «сердечности», ибо северокорейская пропаганда не знает других эпитетов в отношении «американского империализма», кроме как «агрессивный, кровавый, беснующийся» и т. п.

Как подчеркивается в документе, стороны договорились приложить «всевозможные усилия для установления новых, свободных от враждебности прошлых лет отношений».[130] КНДР и США подтвердили, что отношения двух стран должны основываться на принципах взаимного уважения, суверенитета и невмешательства во внутренние дела друг друга. Вашингтон и Пхеньян условились развивать взаимовыгодное экономическое сотрудничество.

Северная Корея и США обсудили также ракетную проблему. Пхеньянская сторона пообещала не запускать ракеты большой дальности на период переговоров по этой проблеме.

Обе стороны высказали друг другу комплименты. Северокорейцы поблагодарили США за поставки продовольствия и медикаментов, американцы — за содействие в поиске останков военнослужащих США, погибших в корейской войне. Надо признать, Северная Корея неплохо зарабатывает на поиске останков. Ежегодно США платят по 2–3 млн долларов за то, чтобы получить разрешение властей КНДР на проведение поисковых работ.

Важное положение коммюнике — поддержка международных усилий в борьбе с терроризмом. Пхеньян длительное время добивался исключения КНДР из американского террористического списка, однако сделать ему этого не удалось при администрации Б. Клинтона, хотя она была готова на это.

Стороны достигли важной договоренности о том, что госсекретарь М. Олбрайт совершит поездку в КНДР, чтобы «подготовить возможный визит в КНДР президента США».[131]

Поездка вице-маршала Чо Мен Рона в США — показатель того, что отношения между Пхеньяном и Вашингтоном выходили на новый уровень, а визит М. Олбрайт должен был стимулировать северных корейцев на поиск компромисса по ракетной проблематике, что сделало бы возможным приезд президента Б. Клинтона в Северную Корею. Эти события происходили в октябре 2000 года, оставалось мало времени для реализации задуманного.

Визит в конце октября 2000 года в Пхеньян госсекретаря США позволил провести многочасовые переговоры по всему комплексу проблем, вызывавших озабоченность как КНДР, так и США. Только Ким Чен Ир — «великий из великих» — беседовал с мадам М. Олбрайт более пяти часов. Северокорейцы «выложились» перед американской делегацией, показали все, на что они были способны. На стадионе гости из США и их хозяева во главе с Кимом посмотрели очень красочные гимнастические выступления пхеньянских пионеров. Сцену запуска северокорейской баллистической ракеты Ким Чен Ир лично прокомментировал, пошутив, что госпожа М. Олбрайт «видит последний ракетный запуск КНДР». Очевидцы свидетельствовали. что госсекретарь шутку «полководца» оставила без комментариев.

Переговоры М. Олбрайт в Пхеньяне, по оценкам северокорейских и американских экспертов, были полезными. Однако сторонам так и не удалось достичь договоренности по ракетной проблеме, следовательно, визит президента США в КНДР состояться не мог. Сложилось такое впечатление, что Пхеньян и Вашингтон не спешили договариваться. Северокорейцы просчитали, что президентская предвыборная кампания в США была настолько напряженной, что спешить с договоренностями не стоит. Тем более, кандидат в президенты от республиканской партии Дж. Буш-младший подвергал жесткой критике северокорейскую политику демократов, Рамочное соглашение 1994 года и кимченировский режим. В Пхеньяне решили посмотреть, кто победит, а потом уже принять решение о тактике действий. Северокорейцы, конечно же, желали победы Гору.

В последние дни перед выборами северокорейские СМИ снизили накал антиамериканизма. Более того, появились позитивные материалы о северокорейско-американских контактах (визиты Чо Мен Рока в США и М. Олбрайт в КНДР). В публикациях подчеркивалась «готовность Пхеньяна к улучшению отношений с США, их нормализации». Указывалось, что оздоровление северокорейско-американских связей соответствует чаяниям и интересам двух стран, вносит вклад в обеспечение мира и безопасности на Корейском полуострове, в АТР и во всем мире. «Пхеньян, — говорилось далее, — будет прилагать искренние усилия для развития корейско-американских отношений на основе принципов взаимного уважения суверенитета и невмешательства во внутренние дела». Одновременно Северная Корея заявила, что и США «должны держать свое слово, оправдать доверие и сделать то, что им следует сделать».[132]

Демократам не удалось сохранить за собой Белый дом. Победу одержали республиканцы. Дж. Буш-младший стал президентом. Его первые жесткие заявления в отношении Северной Кореи и его лидера озадачили Ким Чен Ира и всю правящую верхушку КНДР. Северокорейские газеты запестрели злыми антиамериканскими публикациями. Попытки Пхеньяна установить контакты с новым американским руководством не встретили адекватных шагов со стороны Вашингтона. Под предлогом того, что новая администрация формулирует свою корейскую политику, США отказывались от диалога с северокорейцами. Наступал период резкого отката от тех договоренностей, которые Пхеньян с большим трудом достиг с демократами. Возобновилась пропагандистская война между КНДР и США, причем американцы тоже не стеснялись в выражениях, оскорбительных характеристиках как самого режима, так и его лидера. Дж. Буш в одном из заявлений нанес Ким Чен Иру самое сильное оскорбление, назвав его «пигмеем». Отношения между двумя странами были отброшены к периоду жесткой конфронтации 70—80-х годов XX века. На улицах Пхеньяна и других городов вновь появились призывы к бескомпромиссной борьбе против американского империализма. Ким Чен Ир не мог простить Дж. Бушу нанесенных ему оскорблений.

2. Ким Чен Ир и Дж. Буш. Новая «ядерная игра»

Восшествие нового американского президента Дж. Буша-младшего в Белый дом ознаменовалось громкими внешнеполитическими заявлениями, оскорбительными выпадами против лидеров некоторых режимов. Среди них оказались Саддам Хусейн и Ким Чен Ир. КНДР наряду с саддамским Ираком, теократическим Ираном была названа одним из звеньев «оси зла». Причисление Северной Кореи к «оси зла» вызвало яростную реакцию Пхеньяна, обвинившего Дж. Буша и его администрацию в «злобной клевете», попытке запугать КНДР. Тем не менее КНДР продолжала настаивать на возобновлении переговоров с США и решении всех вопросов путем диалога. Американцы в течение длительного времени уходили от контактов с Пхеньяном. Однако в октябре 2002 года помощник госсекретаря У. Келли прибыл в Пхеньян, где, как утверждает сам Келли, северокорейцы сообщили ему, что КНДР имеет секретную военную ядерную программу. «Ради защиты суверенитета страны, — констатировали в Пхеньяне, — КНДР будет вынуждена обрести атомное и даже более мощное оружие». Одновременно Северная Корея выдвинула перед США три условия для возобновления дискуссий по ядерной проблематике:

В ответ американцы прекращают поставки в КНДР мазута и объявляют о том, что не будут выполнять свои обязательства по Рамочному соглашению 1994 года.

Северная Корея реагирует довольно резко, в конце декабря 2002 года высылает инспекторов МАГАТЭ, заявив, что «не видит смысла в их пребывании в КНДР». Эти обоюдоострые действия сторон сопровождаются громкой агрессивной риторикой, взаимными оскорбительными выпадами и обвинениями.

Правительство Дж. Буша еще больше ужесточает свою политику в отношении Северной Кореи, объявляет меры «строгого сдерживания» КНДР, которые включают:

Развитие событий ускоряется: 10 января 2003 года КНДР объявляет о выходе из Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), возобновлении своей ядерной программы. Одновременно Пхеньян продолжает настаивать на проведении диалога с американцами по ядерной теме.

Выход из ДНЯО, по мнению Северной Кореи, — это «законная мера самозащиты, направленная против намерений США задушить КНДР силой». Пхеньян обвинил также МАГАТЭ в следовании подстрекательствам со стороны США.

В руководстве Соединенных Штатов формируются две позиции относительно дальнейших действий по северокорейской ядерной проблеме. «Голуби» во главе с госсекретарем К. Пауэллом предлагают начать переговоры с Пхеньяном и урегулировать проблему политическими средствами. «Ястребы» во главе с министром обороны Д. Рамсфелдом настаивают на использовании силового сценария, чтобы решить не только ядерную проблему, но и ликвидировать кимченировский режим. Дж. Буш не скрывает своего презрения к северокорейскому маршалу и открыто заявляет, что в «его сердце нет места для человека, который заставляет голодать собственных людей». А ведь прав американский президент. Те небольшие ресурсы, которыми обладает КНДР, направляются не на закупку риса и других продовольственных товаров, а на развитие ракетно-ядерных технологий. Страна опять стоит на пороге голода, так как государства-доноры с октября 2002 года (с момента, когда Пхеньян объявил о наличии военной ядерной программы) сократили отчисления в фонд по оказанию помощи Северной Корее. Всемирная продовольственная программа уменьшила продовольственные поставки в КНДР, которыми обеспечивалась треть населения страны. По оценкам специалистов, половина северокорейских детей в возрасте до пяти лет, а также треть кормящих матерей в Северной Корее недоедают.

События вокруг северокорейской ядерной проблемы принимают достаточно серьезный оборот. Со стороны американских военных и политических руководителей последовали заявления о наличии в КНДР от двух до шести ядерных зарядов. США направили к берегам Корейского полуострова авианосец, а также истребители-бомбардировщики. Северокорейские военные также начали бряцать оружием. Летчики КНА попытались перехватить американский разведывательный самолет.

Белый дом выступил категорически против диалога США—КНДР и предложил идею многостороннего механизма по урегулирования ядерного кризиса (США, КНР, Япония, РК, КНДР). По мнению президента Дж. Буша, проведение переговоров между КНДР и США было бы «поощрением плохого поведения северокорейцев». Периодически из Вашингтона раздавалось согласие на диалог с КНДР после ликвидации ею своей ядерной программы.

Северокорейцы продолжали настаивать на переговорах только с Соединенными Штатами и одновременно делали резкие заявления о том, что «единственный способ защититься от американского вторжения — создать мощные силы сдерживания». Урок иракского кризиса показал, что только сдерживающая сила современного оружия может остановить Америку, подчеркивали в Пхеньяне.

Не только публичные выпады друг против друга определяли начальный этап ядерного кризиса на Корейском полуострове. Шла также активная дипломатическая переписка, телефонные разговоры лидеров основных государств, причастных к корейской проблеме. Дж. Буш направил Ким Чен Иру письмо, в котором сообщил, что у США нет планов нападать на КНДР. Со своей стороны и северные корейцы «неожиданно» сделали заявление, что «не будут настаивать на форме диалога». Это означало их согласие на трехсторонние переговоры (США—КНР—КНДР), которые состоялись в Пекине в конце апреля 2003 года.

Возникает вопрос, что побудило Ким Чен Ира согласиться на трехсторонние переговоры. Ответ на него нужно искать в следующем. Фактор первый. На Ким Чен Ира «произвел впечатление» быстрый разгром Ирака и ликвидация саддамовского режима. При всех различиях тоталитарных систем в Ираке и Северной Корее у них есть много общего, что делает их уязвимыми и презираемыми не только в международном сообществе, но и собственным народом. Когда устраняется лидер режима, то моментально рушится вся система. Так произошло в Ираке, так может произойти и в КНДР. В общем, Ким испугался и сделал шаг навстречу, согласившись на трехсторонний формат переговоров.

Фактор второй. Ким не доверяет ни Китаю, официальному союзнику КНДР, ни, тем более, России. Предупреждения, последовавшие из Пекина и Москвы, несколько отрезвили «великого полководца». Он сделал полшага навстречу. Ким Чен Ир понимает, что его режим в нынешнем виде не приемлют даже китайцы, не говоря уже о России.

Фактор третий. Беспокойство за «внутреннюю безопасность». «Полководец» видел, как бежали с тонущего корабля соратники Саддама. Ким не доверяет практически никому, в том числе и своему ближайшему окружению. Он также хорошо осведомлен об истинном отношении к нему своих соотечественников, едва сводящих концы с концами. Ким решил не рисковать и пошел на маленький компромисс. Лицо ему сохранить удалось. Но впереди еще немало «загадок», разгадать которые «полководцу» будет не просто.

Встреча в Пекине — это был диалог фактически КНДР—США в присутствии Китая, который и организовал его. Северная Корея выдвинула «смелую инициативу» перед США, суть которой состояла в том, что Вашингтон гарантирует безопасность КНДР, предоставляет ей экономическую помощь, а взамен Пхеньян отказывается от своей ракетно-ядерной программы. Американцы обещали изучить северокорейское «смелое» предложение.

США активно работали со своими союзниками РК и Японией, склоняя их к жестким шагам в отношении КНДР. Во время визита в США президент РК Но Му Хен и Дж. Буш заявили, что они «не допустят наличия ядерного оружия в Северной Корее» и будут добиваться «проверяемого и необратимого уничтожения северокорейской программы ядерных вооружений через мирные усилия и на основе международного сотрудничества».

А на встрече с Д. Коидзуми Дж. Буш был еще более резок: «Мы не дадим себя шантажировать. Мы не допустим ядерного оружия в Северной Корее. Мы не будем размениваться по мелочам. Ядерная программа Северной Кореи должна быть устранена».

В июне 2003 года американцы предприняли еще один шаг, распространив среди постоянных членов СБ ООН проект резолюции, в котором осуждаются действия Северной Кореи по возобновлению ядерной программы. Резолюция призывает Пхеньян немедленно и полностью прекратить свою ядерную программу и в полном объеме исполнить свои обязательства в соответствии с международными соглашениями.

США предложили также увеличить финансирование МАГАТЭ на 25 %, то есть на 30 млн долларов, из них 20 млн долларов направить на развитие программы мониторинга ядерных объектов.

Итак, Ким Чен Ир вновь положил на стол свою «ядерную карту». В начале 90-х годов эта карта сыграла. Казалось, что ядерный козырь Кима попал в точку. Однако Буш решил по-другому. Ядерный шантаж Кима не проходит.

Перед американцами в принципе вырисовываются следующие сценарии в отношении КНДР и ее ядерной деятельности.

В начале июля 2003 года Северная Корея вновь проявила свою агрессивность в надежде заставить США пойти на двусторонний диалог. В приватной беседе с Джеком Причардом — спецпредставителем США на переговорах с КНДР северокорейский делегат в ООН Хан Сон Рёль заявил: «Если Вашингтон продолжит политику уничтожения КНДР, то в Пхеньяне предпримут контрмеры». В качестве одной из них Хан назвал ядерные испытания.

Эскалация ядерного кризиса на Корейском полуострове вызвала оозабоченность в политических кругах США. Бывший министр обороны в администрации Б. Клинтона, руководитель комиссии по корейскому вопросу У. Перри заявил о возможности войны между США и КНДР «уже в этом году» (2003 г. — Авт.). «Еще полгода назад ситуацию можно было спасти, замечает У. Перри. Нужно было только принять необходимые меры. Мы их не приняли. Время, отпущенное нам на урегулирование, истекает. Проблема становится все серьезнее». Это стало самым серьезным предупреждением для администрации Дж. Буша, завязшей не только в северокорейской проблеме, но и в Афганистане, Ираке.

А еще до предупреждения У. Перри рупор северокорейского «вождя» в Японии Ким Мён Чер публично заявил, что сто ядерных ракет КНДР нацелены на американские города, заметив при этом, что ядерные боеголовки были произведены до 1994 года, то есть до заключения Рамочного соглашения между КНДР и США. Кроме того, в зарубежных СМИ появились сообщения о том, что Северная Корея обладает еще одним «подземным ядерным реактором», расположенном в горах на северо-западе страны.

Несмотря на такие заявления, Вашингтон устами госсекретаря К. Пауэлла. подтвердил готовность Вашингтона к диалогу с Пхеньяном, но только в рамках многостороннего форума. В результате проведенных интенсивных контактов 31 июля 2003 года Северная Корея объявила о своем согласии на шестисторонние переговоры с участием США, КНР, РФ РК, Японии и двух Корей.

Не успели стороны объявить о договоренности начать многосторонние переговоры, как Северная Корея выступила против того, чтобы в составе американской делегации был зам. госсекретаря Джон Болтон. МИД КНДР объявил его «персоной нон-грата» за то, что он оскорбил Ким Чен Ира. Американец, действительно, назвал северокорейского «вождя» «тираническим диктатором», а Северную Корею «адом на земле», где миллионы людей голодают в то время, как Ким Чен Ир «купается в роскоши». То, что население КНДР голодает, — это сущая правда. То, что правящая северокорейская элита купается в роскоши — тоже правда. А то, что Ким — тиран и диктатор — это абсолютная истина. Перед тем, как приступить к серьезному обсуждению ядерной проблемы, северные корейцы еще не раз выдвинут различные предварительные условия, проявят свои капризы. Это их излюбленная тактика (так называемая кимченировская дипломатия).

Новый ядерный кризис на Корейском полуострове — это не только северокорейская игра, но и проявление американской политики гегемонизма, возросшей агрессивности США после событий 11 сентября 2001 года. Одновременно это неспособность ООН и ее организаций взять под жесткий контроль решение проблемы ядерного нераспространения. ДНЯО фактически доказал свою неэффективность. Вполне очевидно, что нужны новые механизмы воздействия на пороговые и околопороговые государства, в том числе экономического, финансового и иного порядка, поиск эффективных инструментов, стимулировавших бы отказ государств от обладания ядерным и другими видами оружия массового уничтожения.

3. «Ядерная игра» Ким Чен Ира и Китай

Вполне понятен вопрос, каково истинное отношение Китая к намерению Ким Чен Ира стать обладателем ядерного оружия и знал ли Китай о секретных ядерных разработках пхеньянского режима? Думается, что китайцы, конечно, что-то знали. Они многое знали и знают о своем союзнике, но вряд ли могут стопроцентно влиять на него. Когда в июне 2003 года южнокорейские СМИ со ссылками на главу разведки РК сообщили, что недалеко от Ненбёна северяне провели около 70 испытаний взрывчатых веществ, которые были якобы использованы для создания ядерных боеприпасов, китайский МИД официально заявил, что Пекину ничего не известно об этих фактах.

Китай неоднократно выступал с разъяснениями относительно северокорейской ядерной программы. Китайская позиция состоит в следующем:

Пекин не скрывал своей озабоченности решением Ким Чен Ира выйти из Договора о нераспространении ядерного оружия. В телефонном разговоре 10 января 2003 года с Дж. Бушем Цзян Цзэминь прямо заявил, что КНР выступает против выхода Северной Кореи из ДНЯО, за обеспечение безъядерного статуса Корейского полуострова. Глава китайского государства обещал совместно с другими заинтересованными странами содействовать скорейшему мирному урегулированию ядерного кризиса. Новый лидер КНР Ху Цзиньтао также высказался за поиск диалогового пути разрешения проблемы. Принимая в феврале 2003 года в Пекине госсекретаря США К. Пауэлла, он призвал США начать как можно скорее прямой диалог с КНДР.

Китай проводил интенсивные дипломатические контакты с КНДР на предмет организации переговоров Пхеньян—Вашингтон. В марте 2003 года в Пекине был принят министр иностранных дел КНДР Пэк Нам Сун. Обе стороны высказались за нахождение развязки ситуации за столом переговоров.

В конце апреля 2003 года в результате усилий КНР в Пекине прошла трехсторонняя встреча представителей КНДР, США и Китая. Китайская сторона позитивно оценила первый контакт между Пхеньяном и Вашингтоном, назвав его «хорошим началом». Вместе с тем китайцы отмечали, что между США и КНДР существует «серьезное недоверие друг к другу», что создает немалые трудности на пути поиска компромиссных решений.

Дж. Буш после окончания пекинской встречи позвонил Ху Цзиньтао и высоко оценил роль Китая в урегулировании северокорейской ядерной проблемы.

Накануне и в ходе переговоров в Пекине (КНР—США—КНДР) в Китае находился якобы на лечении первый заместитель председателя Комитета обороны КНДР вице-маршал Чо Мен Рок. Высокопоставленный северокорейский деятель был принят Председателем КНР Ху Цзиньтао. В официальном сообщении о встрече отмечался традиционно дружественный характер отношений между КНР и КНДР. Ху Цзиньтао заверил вице-маршала в том, что Китай готов и впредь «вместе с корейскими товарищами стимулировать китайско-корейские отношения добрососедства, дружбы и сотрудничества по всем направлениям». В этой традиционной формулировке, специально предназначенной для внешнего мира, заложен едва скрытый смысл, что Китай не оставит в беде своего союзника. Чо Мен Року было также сказано для передачи Ким Чен Иру, чтобы «полководец» не перегибал палку, проявлял гибкость и более трезво стремился к мирному разрешению ядерного вопроса.

В Эвиане в начале июня 2003 года в ходе совещания «восьмерки» Дж. Буш встречался с Ху Цзиньтао. Китайский лидер передал американскому президенту предложение Ким Чен Ира провести двусторонние переговоры (КНДР—США) по ядерному вопросу. Дж. Буш отверг кимченировское предложение, отметив, что США не заинтересованы в подобном переговорном формате. Любые переговоры по ядерной проблеме КНДР, как подчеркнул Дж. Буш, должны проходить при участии (кроме США и КНДР) КНР, Японии и Южной Кореи.

Китай, тем не менее, продолжал призывать США к прямому диалогу с КНДР. При этом подчеркивалось, что Корейский полуостров должен быть свободен от ОМУ, а КНДР имеет полное право позаботиться о своей безопасности. Эта позиция Пекина была подтверждена во время визита в июне 2003 года в Китай президента РК Но Му Хена. Ху Цзиньтао вновь подчеркнул желание Китая видеть Корейский полуостров безъядерным, однако в расчет должна приниматься и обеспокоенность Северной Кореи собственной безопасностью.

Китайская дипломатия в июле 2003 года провела серию активных контактов с представителями КНДР, США, России. Заметитель министра иностранных дел Дай Бинго посетил Пхеньян, встречался с Ким Чен Иром и передал руководителю Северной Кореи личное послание Ху Цзиньтао, в котором председатель КНР настойчиво советовал «полководцу» согласиться на многосторонние переговоры по ядерной проблеме.

«Ядерная игра» Ким Чен Ира, конечно же, стала очередной головной болью Пекина. Надо признать, что китайцам непросто иметь дело с Кимом, отличающимся взрывным характером, повышенной эмоциональностью. Кроме того, «великий полководец» хорошо знает как древнюю, так и современную историю корейско-китайских отношений. В приватных беседах с иностранными гостями он давал понять, что «Китаю доверять нельзя».

Ким Чен Ир, конечно же, помнит, какому унижению подвергали китайцы его отца в годы корейской войны. Спустя многие годы, северокорейские историки переписывают многие события северокорейско-китайских отношений на свой лад. Оказывается во время гражданской войны в Китае в 40-е годы XX века именно корейцы внести «большой вклад в победу КПК и создание КНР». В освобождении северо-восточного Китая, утверждает рупор северокорейского руководства в Японии Ким Мен Чер участвовало около 250 тыс. корейцев. Поэтому, делает заключение он, участие китайской армии в корейской войне 1950–1953 годов есть ни что иное, как «возвращение должного».[133] Нет, оказывается не Китай спас Ким Ир Сена и его режим в годы корейской войны. Просто китайцы «возвратили должок» за участие корейцев в гражданской войне в Китае. Инициированная Ким Ир Сеном борьба против «садэчжуый» («низкопоклонство»), оказала большое влияние на молодого Кима, начавшего в 70-е годы ХХ века восхождение к Олимпу власти. Он стал еще большим националистом, чем его отец. Китайцы вынуждены принимать «полководца» таким, каков он есть. Они понимают, что Ким-младший значительно уступает своему отцу в харизме, широте взглядов, презрительно называют его «narrow minded man» («узкомыслящий человек»). А среди молодого поколения китайцев Ким Чен Ир вообще не пользуется никаким авторитетом («мелкий кореец»). Тем не менее он — руководитель страны и с ним нужно иметь дело. Сумеют ли в Пекине «подобрать ключи» к «великому северокорейскому воину и полководцу»? Думается, что искусные китайцы сделать это смогут. Понимает китайские замыслы и Ким. Именно поэтому он хотел бы нормализовать отношения с США, чтобы заодно освободиться от «опеки» старшего брата. Она тяготит его, связывает ему руки, лишает маневра.

4. «Ядерная игра» Ким Чен Ира и Россия

Ким Чен Ир затеял «ядерную игру» в то время, когда российско-северокорейские отношения находились в «хорошем состоянии». В последние три-четыре года Москве и Пхеньяну удалось восстановить политические контакты, добиться нормализации связей. Президент РФ и руководитель КНДР установили личные контакты, состоялось три российско-северокорейских саммита, подписаны политический договор и две политические декларации. Активизировался делегационный обмен. Правда, экономические связи по-прежнему слабые. Ежегодный товарооборот топчется на уровне 100–150 млн долларов. Российский бизнес не спешит в КНДР, да и сами северные корейцы не торопятся создавать для русского бизнеса нормальные условия. Главное в экономическом сотрудничестве с Россией — получить побольше, а отдать ничего. Если Пхеньяну не удается сделать это на правовой основе, то он прибегает к обману, мошенничеству. Это «нормальная» для северокорейцев практика ведения бизнеса (не только с русскими, но и с другими).

Новый ядерный кризис на Корейском полуострове стал неприятным сюрпризом для Москвы, которая не раз объявляла, что Ким Чен Ир — серьезная политическая фигура, по-современному мыслящий политический деятель, с которым «можно и нужно иметь дело». Дав такую позитивную оценку «полководцу», в Москве, судя по всему, не были готовы к тому, что Ким возобновит «ядерную игру», не поставив Москву в известность о своих планах. И действительно, «полководец» затеял то, что уже было в начале 90-х годов. Тогда российско-северокорейские отношения были весьма прохладными. Ким разгневался на ельцинскую Россию за ее проамериканскую позицию по ядерному вопросу, обещал «рассчитаться» с Москвой за это. Однако удивляет то, что Пхеньян в условиях добрых отношений с РФ пошел на разрыв ДНЯО, возобновление ядерной деятельности, что резко обострило обстановку на Корейском полуострове.

Несмотря на двурушничество Кима, российская сторона довольно спокойно и уверенно выступила за поиск дипломатических средств урегулирования ядерной проблемы КНДР, поддержала требование Пхеньяна о том, чтобы ядерный кризис решался путем диалога КНДР—США. Заместитель министра иностранных дел РФ А. П. Лосюков предостерегал, что «давление на Северную Корею не принесет желаемых результатов». Это явно нравилось Киму и его группировке. Северокорейцы взяли на вооружение принцип: «На мир ответим миром, на войну — войной». Одновременно Москва сразу же заявила, что «в отличие от кризисной ситуации 90-х годов она не собирается ни с кем объединяться для оказания давления на КНДР».

Высылка из Северной Кореи инспекторов МАГАТЭ вызвала сожаление в правящих кругах России. Министр иностранных дел И. С. Иванов заявил, что РФ твердо выступает за безъядерный статус Корейского полуострова. При этом он добавил, что агрессивная риторика и, тем более попытки игнорировать КНДР, могут привести лишь к дальнейшей эскалации напряженности на полуострове.

Следующий шаг Ким Чен Ира — выход из ДНЯО — вызвал «глубокую озабоченность» в Москве. Этот шаг, отмечалось в заявлении представителя МИД России, способен только обострить и без того напряженную обстановку вокруг Корейского полуострова, нанести существенный ущерб универсальным международно-правовым инструментам обеспечения глобальной и региональной безопасности.

Российская сторона выразила надежду, что в Пхеньяне прислушаются к единодушному мнению мирового сообщества, своих соседей и партнеров и сделают выбор в пользу взятых на себя международных обязательств в области нераспространения. Но Ким Чен Ир как будто не слышал призывы российского МИД.

Президент В. В. Путин, со своей стороны выразил надежду, что все проблемы на полуострове могут быть решены путем переговоров, подчеркнув, что, позиция России остается принципиальной и неизменной. Россия выступает за безъядерный статус Корейского полуострова, за сохранение и укрепление режима нераспространения ОМУ.

В январе 2003 года специальный представитель Президента Российской Федерации, заместитель министра иностранных дел А. П. Лосюков посетил Пхеньян, встретился с Ким Чен Иром и изложил «пакетную инициативу», направленную на политическое урегулирование ядерной проблемы КНДР. Основное содержание инициативы сводится к следующим моментам:

По словам А. П. Лосюкова, северокорейский лидер «с интересом воспринял» российские предложения. Спецпредставитель Президента РФ пустился в рассуждения о Ким Чен Ире, насчет того, что он «глубоко» анализирует обстановку вокруг КНДР, «хорошо» разбирается в международных делах. На нас, продолжает А. П. Лосюков, произвела очень хорошее впечатление атмосфера, которую создал Председатель Комитета обороны Ким Чен Ир. Это вполне соответствует нынешнему характеру российско-корейских отношений, которые определяют «хорошие взаимоотношения двух лидеров». Да, умеет Ким Чен Ир (как и его отец) «расположить» к себе собеседника, «убаюкать» его.

Из выступления заместителя министра повеяло оптимизмом. А. П. Лосюков после поездки в Пхеньян и встречи с «великим полководцам» делает следующие выводы:

Оптимистически выглядит и заявление И.С. Иванова после поездки в КНДР его заместителя. «Мы считаем, — отметил министр, — что есть реальная возможность для снятия напряженности через диалог, прежде всего, диалог между Северной Кореей и США».

А спустя три недели оптимизма у российской стороны заметно поубавилось. А. П. Лосюков констатирует, что ни Пхеньяну, ни Вашингтону «не хватает мудрости». «Угроза вооруженного конфликта на Корейском полуострове вполне реальна, причем с очень тяжелыми последствиями», — делает весьма пессимистический вывод высокопоставленный российский дипломат.

С учетом всех обстоятельств (агрессивные заявления представителей КНДР, действия США и Северной Кореи по нагнетанию напряженности) Москва начитает постепенно отмежевываться от явной поддержки северокорейской позиции, давая понять Киму, что такие действия не найдут понимания в России. А. П. Лосюков признает, что переговоры в Пхеньяне в январе 2003 года были не только приятными, как он говорил ранее, а «непростыми». Вместе с тем замминистра утверждает, что у Ким Чен Ира «в ядерном кризисе достаточно продуманная линия поведения». И тут же А. П. Лосюков уверяет, что, по словам северных корейцев, у них нет оружейной ядерной программы. А, мол, заявления Пхеньяна на этот счет носят, скорее, эмоциональный характер. Но вывод российского дипломата весьма мрачен: «Угроза вооруженного конфликта на Корейском полуострове вполне реальна, причем с очень тяжелыми последствиями».[134] Да, нет последовательности в российских заявлениях по северокорейскому ядерному вопросу. Что это? Логика поведения тех, кто определяет корейскую политику России, или тех, кому поручено озвучивать ее?

В конце концов Москве надоели кимченировские ядерные выкрутасы и она заявила, что складывающаяся ситуация вынуждает ее подумать о превентивных мерах по защите российских интересов, защите населения на прилегающих к Корее территориях на случай серьезного конфликта в этом регионе. Наконец-то, вспомнили и об интересах России. А ведь они должны быть поставлены во главу угла политики Москвы на Корейском полуострове, как впрочем и в других регионах. Почему ядерная игра Ким Чен Ирна не была пресечена сразу же? Ведь у российской дипломатии большой опыт в делах корейских.

И наконец, российская сторона в ответ на кимченировские намеки на то, что КНДР — уже ядерная держава, сделала правильное, но запоздалое заявление: «Если КНДР объявит себя ядерной державой, то Москва осудит этот шаг, поскольку появление в КНДР ядерного оружия и гипотетическая возможность его применения вблизи наших границ абсолютно не отвечает национальным интересам России».

Российская сторона продолжает выступать за дипломатическое урегулирование северокорейской ядерной проблемы, за безъядерный статус Корейского полуострова, за предоставление гарантий безопасности КНДР. Россия, как неоднократно подчеркивал И. С. Иванов, готова быть активным участником, международных усилий по разрешению возникшего кризиса. Однако не чувствовалось, что КНДР, США, Китай и Южная Корея искренне поддерживают намерения Москвы. Настойчивые усилия Москвы, ее конструктивная деятельность по дипломатическому урегулированию ядерного кризиса на полуострове не могут быть игнорированы. Ким и другие вынуждены были согласиться на участие России в многосторонних переговорах.

Ядерный кризис на полуострове лишний раз демонстрирует, что Ким Чен Ир — не та фигура, которой можно доверять и с которой можно решать серьезные вопросы. Ким, занятый проблемой выживания режима и собственным выживанием, фактически проигнорировал все те договоренности, которые были достигнуты в ходе российско-северокорейских встреч на разных уровнях в последние годы.

5. Северокорейская «ядерная игра» и Токио

Действия Ким Чен Ира в ракетно-ядерной области с большой озабоченностью восприняты в Японии. После японо-северокорейской встречи в верхах в сентябре 2002 года, наметившей пути нормализации двусторонних связей, ядерная проблема КНДР отбросила отношения Пхеньян-Токио к точке замерзания. Выход Северной Кореи из Договора о нераспространении, возобновление ядерной программы, демонстративные пуски ракет в Японском море вызвали осуждение в правящих кругах Токио. Среди военного истеблишмента Японии стали раздаваться голоса о возможности нанесения превентивного удара по соседней стране, угрожающей Японским островам. В МИД Японии была выработана и обнародована позиция по северокорейской ядерной проблеме. Японские дипломаты в ответ на заявления военных о превентивных ударах выдвинули четыре принципа урегулирования ядерной проблемы КНДР:

Одновременно из уст японских политиков раздавались и жесткие ноты в отношении КНДР. Премьер-министр Д. Коидзуми выступил с призывом усилить международный нажим на Северную Корею, чтобы остановить ее ядерную программу. Мер только одной Японии в отношении КНДР недостаточно, их эффективность ограничена, считает премьер. Необходимо также давление на КНДР со стороны США, РК, Китая и России.

Д. Коидзуми также заявил, что Япония проводит в отношении КНДР линию «диалога и давления». Рассматривается возможность введения санкций против Пхеньяна в случае его отказа остановить ядерные разработки. Санкции со стороны Японии сильно осложнили бы ситуацию в КНДР. Ведь Пхеньян получает от проживающих в Японии корейцев ежегодно до 500 млн долларов, импортирует из Японии многие необходимые промышленные товары, оборудование, продовольствие.

Первые «ответные шаги» японское правительство уже осуществило. Парламент страны принял три закона, которые дают право правительству принимать чрезвычайные меры при нападении или угрозы нападения на Японию со стороны иностранного государства.

В целом ядерная деятельность КНДР вызывает острую озабоченность в Японии. Об этом хорошо информирован Ким Чен Ир, который, судя по всему, намерен использовать этот фактор для выторговывания необходимых ему экономической помощи и политических уступок. «Полководец» имеет в виду через Японию оказывать давление и на США, чтобы склонить их к нахождению такой развязки северокорейского ядерного вопроса, которая устраивала бы Пхеньян.

6. Ким слышит только то, что хочет слышать

После окончания шестисторонней встречи с участием представителей РФ, КНР, США, Японии, РК и КНДР в Пекине (27–29 августа 2003 г.), на которой обсуждалась северокорейская ядерная проблема, Пхеньян выразил свое неудовлетворение тем, что предлагаемая им формула разрешения кризиса (подписание пакта о ненападении КНДР—США, нормализация северокорейско-американских отношений, экономическое содействие Северной Корее со стороны международного сообщества) не была поддержана Вашингтоном. Американцы настаивали на первоочередном отказе КНДР от яядерной программы, а затем были готовы вести разговор о проблемах, поднимаемых Пхеньяном. Принимая представителя Президента России в Дальневосточном федеральном округе генерала К. Б. Пуликовского (присутствовал на торжествах в Пхеньяне по случаю 55-летия образования КНДР 9 сентября 2003 г.), Ким Чен Ир выразил неудовлетворенность итогами шестистороннего форума в Пекине, заявив, что «каждая сторона слышала только себя, не пытаясь вникнуть в суть возникшей проблемы».[135] Эта фраза «полководца» как нельзя лучше подходит к оценке собственно северокорейской позиции. Представители КНДР не хотят слушать никого, считая свой подход единственно правильным и разумным. Аргументы других сторон в Пхеньяне не слышат. Вот и весьма конструктивное предложение Москвы и Пекина стать согарантами возможных американо-северокорейских договоренностей относительно сохранения безопасности и независимости КНДР было отвергнуто Северной Кореей.

Пекинская встреча «шестерки» сохраняет шанс для поиска компромиссов, однако движение навстречу должны сделать в первую очередь противостоящие стороны — КНДР и США. Прежде всего они должны услышать друг друга. Другие же участники конференции могут и обязаны помочь им в этом. Но Ким, похоже, слышит только себя. Северокорейский МИД тоже поспешил дать негативную оценку пекинской встрече. Причем сделано это в «лучших традициях кимчнимровской дипломатии». «Мы, — отмечал в заявлении представитель внешнеполитического ведомства КНДР, — еще раз убедились в том, что у нас нет иного выбора, кроме как идти по пути укрепления сил ядерного сдерживания… Пекинские переговоры вопреки нашим ожиданиям стали пустым спором и ареной для нашего разоружения. Мы больше не можем иметь ни какого-либо интереса, ни надежд на переговоры, которые приносят больше вреда, чем пользы».[136] Ну что можно сказать по этому поводу? Высказать очередное сожаление. А сожалений уже было выражено немало в связи с действиями и заявлениями кимченировских представителей.

Видимо, наступил момент для того, чтобы не только выражать сожаления, но и попытаться как-то по-другому повлиять на Пхеньян. Россия уже дала понять Киму, что не только не поддержит, но и осудит КНДР, если она провозгласит себя ядерным государством.

Судя по всему, надоело и Китаю уговаривать «непобедимого полководца». В начале сентября 2003 г. КНР разместила на своих границах с Северной Кореей пять армейских дивизий численностью 150 тыс. военнослужащих.[137]

Как считают западные эксперты, этот шаг Пекина следует рассматривать как:

Думается, что предпринятый Пекином демарш может возыметь соответствующее действие на Ким Чен Ира и всю правящую верхушку Северной Кореи и «великий полководец» наконец-то услышит то, что нужно услышать. Но необходимо не только услышать, а сделать ход в правильном направлении, то есть приступить к реальному поиску развязки северокорейского ядерного узла.

7. Ким — Но: будет ли дружба и сколько она будет стоить?

Победа в 2002 году на президентских выборах в Южной Корее Но Му Хена, обещавшего продолжить «солнечную политику» Ким Дэ Чжуна, была воспринята в Северной Корее благожелательно. Северокорейское руководство обрадовалось поражению Ли Хве Чана, выступавшего с резкой критикой «солнечного тепла», требовавшего «сурового отношения» к КНДР. Ли Хве Чан поддерживал также жесткую политику Дж. Буша по Северной Корее.

Будучи кандидатом в президенты Но Му Хен выступал за снижение напряженности между Югом и Севером, развитие широкого экономического сотрудничества.

После избрания, но до официального вступления на пост президента, Но Му Хен предложил трехэтапную программу строительства новых отношений между РК и КНДР.

На первом этапе — организация встречи на высшем уровне и проведение переговоров по военным вопросам.

На втором этапе — осуществление мер доверия в военной области и развитие сотрудничества государств Северо-Восточной Азии.

На третьем этапе — заключение между Севером и Югом мирного соглашения и создание единого экономического сообщества.

Новый президент выдвинул также четыре принципа отношений с КНДР:

Обострение северокорейской ядерной проблемы вызвало в РК критику Ким Чен Ира и его режима. Южнокорейские военные обвинили КНДР в «нагнетании напряженности» (вторжение северокорейских самолетов в воздушное пространство РК, опасное сближение истребителей КНДР с разведывательными самолетом США, запуски северокорейских ракет в Японском море).

Направление южнокорейского военного персонала в Ирак (600 чел. в Северной Корее квалифицировали как поддержку Сеулом американских планов нападения на КНДР и осудили эту акцию.

Южная Корея поддерживает политическое урегулирование ядерной проблемы КНДР. Но после визита Но Му Хена в США в мае 2003 года позиция Сеула стала более жесткой. Президенты США и РК заявили, что они не допустят наличия ядерного оружия в Северной Корее и подтвердили, что намерены добиваться «проверяемого и необратимого уничтожения северокорейской программы создания ядерного вооружения путем мирных усилий». Положение американо-южнокорейского коммюнике о том, что, если не удастся убедить Северную Корею отказаться от намерения создать ОМУ, то США и РК рассмотрят «дополнительные меры», вызвало острую реакцию в КНДР. В ответ Пхеньян объявил Совместную декларацию КНДР и РК о безъядерном статусе Корейского полуострова от 31 декабря 1991 года «мертвым документом».

Ситуация в межкорейских отношениях из-за ядерной проблемы КНДР сложилась непростая. Хотя стороны проводят встречи на правительственном уровне, осуществляют ряд взаимовыгодных проектов, обсуждают новые планы экономического сотрудничества, Южная Корея стремится прямо и непосредственно увязать дальнейшее развитие межкорейских экономических связей с отказом КНДР от ядерной программы.

На прошедшем в Сеуле в июне 2003 года 11 раунде переговоров на министерском уровне Север и Юг «выразили обеспокоенность ситуацией на Корейском полуострове и согласились прилагать совместные усилия для достижения мира и безопасности». Пхеньян и Сеул заявили, что ядерный кризис на полуострове «должен быть решен мирным путем, посредством переговоров». Однако формат переговоров вызвал серьезные разногласия. Южные корейцы настаивали на многостороннем формате с участием США, Китая, Японии и России, а северокорейцы требовали вначале диалога с США, а затем уже соглашались на переговоры в расширенном составе.

Главная причина кризиса, полагают в Южной Корее, во многом кроется в самих северных корейцах. В Сеуле считают, что только на основе полного, проверяемого отказа КНДР от ядерного оружия и предоставления гарантий ее независимого развития возможно мирное урегулирование ядерного кризиса.

Думается, что Ким Чен Ир в конце концов «сдаст» свою «ядерную игрушку» США, РК и Японии с тем, чтобы получить помощь, гарантии и возможность выжить. Согласится он и на встречу с Но Му Хеном, но постарается продать ее дороже, чем диалог с Ким Дэ Чжуном. Однако путь к достижению компромисса будет долгим и напряженным. И дружба с Но тоже будет, если Ким почувствует, и не только почувствует, а будет иметь что-то осязаемое от нее. «Великий полководец» «велик» во всем, в том числе и в получении взяток.