Северное сияние

Глава 9

Банкет был шумным и веселым. Тайлеру вручили главный приз — денежный чек. Каждый из следующих двадцати участников соревнования также получил свой приз, но меньшего достоинства. На всех сыпалось множество добрых пожеланий и похвал. А затем пришло время присуждения награды, и ведущий произнес речь:

— Как вы все знаете, устроители соревнования решили дать главную награду года — «Вызов Севера» — тому из участников, кто лучше других продемонстрирует силу воли и свой боевой дух. И я рад сообщить вам, дамы и господа, что в этом году награда присуждается… Тайлеру Скотту!

Зал наполнился оглушающими криками и аплодисментами.

Тайлер медленно встал и пошел на сцену, где ему вручили прекрасную хрустальную статуэтку и еще один чек.

Ведущий удержал Тайлера за руку:

— Подождите. Пока вы стоите рядом со мной, хочу воспользоваться случаем и вручить вам еще одну награду — «Золотую сбрую». Она присуждается хозяину самых лучших вожаков собачьих упряжек среди участников. Их зовут Капитор и Тикун. Они — самые лучшие упряжные маламуты на всем Севере! И последнее, но не в последнюю очередь, друзья мои, — награда за спортивное мастерство. Тут решение за каюрами — они должны были проголосовать. — Ведущий взглянул на свою помощницу: — Надеюсь, все держалось в строгом секрете.

Улыбаясь, миниатюрная девушка-помощница протянула ему конверт.

— Мы просили каждого каюра не разглашать, кому он отдал свой голос… — Он сделал эффектную паузу, выжидая, пока смолкнет гул в зале. А потом нарочито медленно принялся открывать конверт. — Имя каюра, за которого проголосовало сорок четыре участника из сорока пяти… — Тайлер Скотт!

Присутствующие снова разразились радостными криками и свистом. А потом шумно зааплодировали. Тайлер снова встал и пошел на сцену, и вид у него был крайне смущенным.

— Поздравляю, Тайлер! Вам вручается шапка каюра и очередной чек! А теперь, пожалуйста, расскажите нам, что же на самом деле произошло там, на озере Лаберж?

— Да ничего особенного. Был жуткий мороз, над озером стоял ледяной туман.

— Да, конечно. А насчет полыньи?

— Да, было дело. Коварная это штука.

— И что вы сделали?

— Поехал в обход.

— Друзья мои, если я и дальше буду клещами вытягивать из него каждое слово, мы просидим здесь до поздней ночи. Но, так как моя милая женушка велела мне возвращаться не позже десяти, возьму на себя смелость поведать всю историю самому. В ту ночь температура упала ниже пятидесяти градусов. Тайлер обнаружил, что полынья увеличивается. И получалось, что наш маршрут вел участников как раз к открытой воде. Тогда Тайлер, теряя драгоценное время, вернулся на несколько миль назад и передвинул метки, чтобы никто из участников не мог случайно сбиться и попасть в полынью. И это не единственный случай, когда он помогал другим, теряя драгоценное время. В зале найдется, я думаю, парочка каюров, которые смогут рассказать, как Тайлер оказал им помощь во время снежной бури около границы Юкона и Аляски. В ту бурю Тайлер еще спас жизнь Роба Лартера…

Поднявшийся шум заглушил последние слова ведущего. Присутствующие аплодировали стоя.

Келли стояла и аплодировала вместе со всеми. Ее глаза светились любовью. Тайлер на сцене неловко переминался с ноги на ногу, мечтая о том, чтобы все поскорее закончилось. Ей он даже не заикнулся о случае на озере Лаберж.

Гленн вскарабкался на свой стул.

— Это мой папа! Это мой папа! — кричал он.

Окружающие гости улыбались его возбуждению, неподдельной радости и гордости. Фотокорреспондент сфотографировал мальчика.

— Мы не знали, что у Тайлера Скотта такой сын, — сказал он. — Эй, малыш, где твоя мама?

Внезапно смутившись, Гленн подбежал к Келли и обвил ее руками. Тайлер вернулся на свое место.

— Оставьте в покое моего сына! — рявкнул он на корреспондента.

— Так же любезен с прессой, как и всегда, а, Скотт? Ты никогда не мог держать себя в руках.

Подоспевший Роб Дартер сгреб насмехающегося фотографа за лацканы пиджака:

— Ограничься вопросами и фотографиями, касающимися соревнований, или выметайся!

Недовольный репортер с раздражением вышел из зала.

Заиграл оркестр. Кэвин Прайс пошел танцевать со своей женой.

— Твоя очередь, Тайлер! Бьюсь об заклад, Келли хочет танцевать, — заметил Роб.

— Я не могу оставить Гленна одного, — запротестовала Келли.

— Глупости, я за ним пригляжу.

Тайлер заколебался:

— Я не слишком-то хороший танцор.

Келли подняла глаза:

— Я тоже. Я, правда, не возражаю, если мы немного посидим.

— Ну что ж, пусть будет так. Но мне нравится ваш малыш, и я обещал, что дам ему свой фотоаппарат. Ничего, если он пройдется со мной по залу и немного поснимает?

— Папочка… пожалуйста!

— Хорошо. Но учти, не отходи ни на шаг от Роба и делай в точности все, что он тебе скажет.

— Урррра!

Музыка зазвучала вновь. Тайлер повернулся к Келли:

— Потанцуем?

Келли охватил трепет от мысли вновь ощутить прикосновение его рук. Когда Келли обернулась к нему, улыбка Тайлера развеяла все ее опасения. Теплая пелена таинственности окутала их, закрывая от других пар и от вспышек фотокамер. Посреди толпы они были одни, затерянные в глубине чувств, которые только они одни могли ощущать.

С окончанием музыки чары рассеялись. Келли и Тайлер вернулись к своему столу. Когда они подошли, оказалось, что Гленн заснул на стуле, его голова покоилась на плече Роба.

— Он извел пять катушек пленки. Большей частью снимал людские ноги. Я пришлю вам снимки, — шутливо оповестил их Роб.

— Спасибо, дружище, — поблагодарил Тайлер. — Я думаю, нам лучше отнести его в постель, Келли.

Он бережно поднял сына на руки. Келли собрала призы и награды. У дверей их ожидали мистер и миссис Прайс.

— Если вам хочется позже остаться вдвоем, мы могли бы забрать мальчика к себе домой, — предложила Энн.

— Огромное спасибо, Энн, но мне нужно встать рано утром. Целая орава голодных собак ждет меня в лагере.

— У нас в доме много комнат. Почему бы вам не остановиться у нас? Я не могу даже представить себе, что кто-то может жить в палатке на улице зимой.

— Спасибо вам за заботу, но я не люблю оставлять собак одних надолго в непривычной обстановке.

Когда они, побывав в доме Прайсов, взяли свои вещи, а Келли сняла свое вечернее платье, Тайлер поднял Гленна с дивана, на котором мальчик расположился, тот даже не проснулся.

— Оставьте его у нас, по крайней мере на эту ночь, — предложил Кэвин.

— Спасибо, а то он так крепко уснул, что мне просто стыдно будить малыша, чтобы засунуть его в спальный мешок.

— Еще раз, большое спасибо, Энн, — вторила Тайлеру Келли.

Добравшись до лагеря на своем грузовике, они первым делом проверили, довольны ли собаки и все ли у них в порядке. Тайлер зажег обогреватель и, держа его в одной руке, откинул брезентовую дверь палатки, чтобы Келли могла войти внутрь.

— Мои поздравления, Тайлер. Что за вечер! Меня прямо трясло, когда ты выиграл приз за спортивное мастерство, да еще и «Вызов Севера».

— Такого никогда бы не случилось, если бы не ты. Что касается озера Лаберж, любой на моем месте поступил бы точно так же.

— Немногие погонщики стали бы рисковать своим участием в гонке и возвращаться, чтобы перевесить метки, как сделал ты.

— Я всего лишь оказался в нужное время в нужном месте.

Он замолчал. Его рука плавно скользнула в массу золотисто-каштановых волос, мягко спадающих на ее плечи. Нежно и нерешительно она отвела его руку в сторону. Трепетная волна теплоты охватила ее, посылая сильную дрожь вдоль позвоночника. Блаженное возбуждение родилось внутри ее, рассыпавшись острыми искрами по всему телу.

Тайлер наклонился вперед, его веки отяжелели от желания. Его губы с безграничной нежностью коснулись ее рта. Ее сдержанность растаяла, как снег под первыми лучами весеннего солнца. Она жадно припала к его губам. Однако здравый смысл кричал ей, что пора остановиться, но ее руки не слушались, продолжая очерчивать твердую линию его подбородка. Тайлер снова жадно прижал ее к себе. Они оба застонали.

— Нет, Тайлер, мы не должны.

Наступила долгая пауза.

С огромной неохотой Тайлер отодвинулся от нее и долго сидел не двигаясь. Затем он вдруг отскочил к выходу из палатки:

— Спи спокойно, Келли. Увидимся утром.

Брезентовая дверь упала на место, и он исчез. Келли еще долго смотрела на квадрат брезента, после того как шум его грузовика замер в ночи.

К возвращению Тайлера на следующее утро уже с Гленном Келли успела накормить половину собак. Вместе они закончили их кормежку.

— Вы уже поели? — спросила Келли. Она старалась говорить ровно.

— Уж не думаешь ли ты, что Энн отпустила нас голодными? — ответил Тайлер.

— Вам повезло. В таком, случае вы не против немного подождать, пока я приготовлю что-нибудь для себя?

— Как насчет того, чтобы перекусить в городе? Я с удовольствием позавтракал бы второй раз, — предложил Тайлер. — А как ты, Гленн?

— О да! Хочу чего-нибудь сладенького!

— Прекрасно. Пошли. Свернем лагерь, когда вернемся.

Они нашли подходящий ресторанчик, специализирующийся на приготовлении домашней кухни. Во время завтрака Гленн рассказывал о том, как был помощником фотографа на банкете. Келли и Тайлер внимательно слушали, время от времени подбадривая его вопросами.

Келли видела, что другие посетители дружелюбно на них поглядывают. Она покраснела, зная, что их — ее и Тайлера, — должно быть, принимают за двух любящих родителей в сопровождении смышленого маленького сына.

Перед тем как вернуться в лагерь, Тайлер позвонил в банк, чтобы депонировать чеки. В лагере уже толпилось несколько десятков любопытных ребятишек всех возрастов, желающих посмотреть собак и поговорить с погонщиками. Увидев Тайлера, они бросились к нему:

— Можно получить ваш автограф, мистер Скотт?

Пока Келли и Гленн складывали палатку, Тайлер удовлетворял шумные требования своих маленьких фанатов. Некоторые из них задавали Келли вопросы о собаках. Наконец толпа рассосалась, и они с Тайлером быстро закончили сборы.

Как только они въехали во двор своего дома, то увидели перед собой улыбающегося Байрона. Келли неловко выбралась из грузовика.

— Мои поздравления вам обоим! — провозгласил Байрон. — Какое зрелище! Я видел его по телевизору. Скорость, с которой упряжка пролетела последнюю минуту, чтобы выиграть приз, просто поражает неискушенные умы!

— Основная заслуга здесь принадлежит Келли, — объяснил Тайлер. — Собаки каким-то образом заметили ее и в финальном рывке увеличили скорость, промчав нас за финишную линию. Я хочу поблагодарить тебя, Байрон, что приглядывал здесь за порядком.

— Ну что ж, проходите в дом. У меня есть чем вас угостить. На плите томится отличное жаркое.

Почти сразу после еды Байрон дипломатично удалился, ласково посмотрев на посапывающего в постели Гленна.

Тайлер развалился на диване, подложив себе под голову подушку, и принялся с интересом наблюдать, как Келли убирает со стола.

— Когда закончишь, приходи посидеть со мной.

— На диване? Нет уж, благодарю. У меня нет ни малейшего намерения искушать судьбу.

Тайлер вздохнул:

— Я вовсе не мечтаю воспользоваться тобой, но не буду скрывать, что ты мне нужна.

Нужна. Он желает ее. Тонко сказано, в самом деле. Для нее и Тайлера нет будущего. Она старалась подавить нахлынувшую горечь. В конце концов, старое изречение, что лучше любить и потерять, чем вовсе никогда не любить, может оказаться правдой.

К несчастью, ничего нельзя качать заново. Она безнадежно любит его, хотя и пытается сделать все возможное, чтобы скрыть свое чувство.

— Я очень ценю твою откровенность, — заметила Келли. — Тем не менее я не стремлюсь связывать себя обязательствами. Я хочу быть свободной.

Его лицо потемнело.

— Свободной? Для чего? Чтобы переметнуться к Байрону?

Никого не удивит, если в один прекрасный день Келли и Байрон объявят, что собираются пожениться. Байрон молод и неопытен и, вероятно, имеет абсурдные представления о браке и семейной жизни.

Разочарование накрыло его горькой волной.

— Нам нужно разработать стратегию для «Айдитарода», — проговорила Келли, делая вид, что не подозревает об охватившем его смятении.

— Завтра будет достаточно времени, — ответил Тайлер.

— Как скажешь. Если тебе ничего больше не нужно, я иду спать.

— Хорошо. И кстати, Келли…

Она повернулась к нему лицом.

— Спасибо… за все, — произнес он нежно.

Снова начались бесконечные тренировки. Под неусыпным наблюдением Келли Тайлер объезжал упряжку хаски. Именно она обучала их и знала собак лучше, чем он. Но больше он не спрашивал ее мнения.

После тренировочного пробега Тайлер схватил Келли в объятия и провальсировал с ней по комнате.

— Просто потрясающие собаки! Они несутся как ветер. Что ты с ними сделала? Никогда не видел таких послушных собак. Они так слаженно выполняют мои команды!

— Ничего особенного. Я выводила их небольшими группами. В результате обнаружила, что некоторые являются лидерами по природе. Составленная из них упряжка быстро реагирует на команды. Однако назвать такой метод общепринятым нельзя.

— Ты научилась ему у своего отца? — спросил Тайлер, в его голосе внезапно послышалась нежность.

— Нет, к такому способу я пришла сама. Видишь ли, вначале я не могла управиться сразу с двенадцатью собаками. И тогда я спросила себя, как бы я повела себя на их месте.

— Но ведь собаки думают не так, как люди.

— Нет, конечно, не так, как мы, но тем не менее они думают. Только понаблюдай за ними внимательно, непредвзято, и ты поймешь, что я имею в виду.

— Их сообразительность основана на их наследственных инстинктах и на том, чему их научил хозяин.

— А по-моему, их мозг позволяет им делать выбор между действиями. По мне, так они и мыслят.

Тайлер задумчиво потер подбородок.

— Думаю, ты права.

Келли улыбнулась:

— Ты должен попытаться понять их природу.

— То есть научиться думать, как они? — восхищенно сказал Тайлер. — Что касается тренировок, завтра у меня будет последняя выездка на природу к Волчьему озеру и обратно. Через четыре дня отправляемся в Анкоридж, на «Айдитарод».

— Меня восхищают твой энтузиазм и твоя стойкость!

— Я настроен оптимистически. Иначе и быть не может с такой отличной упряжкой.

Улыбающееся лицо Тайлера излучало его вновь обретенную уверенность в себе.

— Ты победишь! Я знаю, что так и будет. Ты будешь первым каюром за все времена, завоевавшим первое место в двух величайших соревнованиях сезона, — гордо предсказала Келли.

— Победить в «Айдитароде» — мечта каждого погонщика, — подтвердил Тайлер.

— Что еще за «Айдитарод»? — спросил Гленн, выходя из спальни.

— Ты не спишь? — спросила Келли.

— Я проснулся.

— «Айдитарод» — по-настоящему длинное соревнование ездовых собак, — объяснила Келли. — Оно помогает нам вспомнить событие, когда от того, как быстро бежали собаки, действительно зависела жизнь больных детей. Такая история произошла много лет назад.

— О, — воскликнул Гленн. — Что случилось? Они застряли в снегу или что-то еще?

— Садись рядом с папой, и он тебе все расскажет.

— На Аляске есть заброшенная деревня под названием Ном, — начал Тайлер, тщательно подбирая слова. — В старые времена, как и теперь, туда не вели дороги, единственная железнодорожная ветка проходила в сотнях миль от деревни, в Ненане. Чтобы добраться куда-либо, люди пользовались санями, запряженными собаками. Однажды зимой в 1925 году многие дети заболели ужасной болезнью — дифтерией. Дети не болеют ею сейчас, потому что доктора в младенчестве делают им прививки от нее.

— Ты имеешь в виду им делают уколы? — спросил Гленн, состроив гримасу.

— Именно так, — продолжал его отец. — Но много лет назад прививок от дифтерии не делали, тогда применяли специальное лекарство — сыворотку. Но как доставить лекарство туда в январе месяце, в холодные снежные бури? Тогда каюры собрались вместе и стали перевозить лекарство от деревни к деревне на собачьих упряжках. Они доставили сыворотку в Ном как раз вовремя и спасли больных детей.

Задумчивое детское личико Гленна улыбалось Тайлеру.

— Путь был очень долгий? — спросил Гленн.

— Около тысячи миль. — Тайлер вытащил из ящика карту и разложил ее на столе. — Иди сюда, я покажу тебе дорогу, по которой двигались каюры.

Келли стояла позади и смотрела, как отец и сын изучают карту. Она внезапно осознала, что почти три недели прошло со времени его прибытия, а мальчик ни разу не упомянул свою мать.

Утром Келли и Гленн помогали Тайлеру запрягать хаски в упряжку.

— Я не возьму с собой в дорогу еду. Зачем? Меня не будет самое большее часа три, — проговорил Тайлер.

Тем не менее Келли положила сверток с едой в мешок на нартах.

— Я думала, мы договорились, что не будем выезжать без аварийного запаса?

— Ладно, ты права.

Стоя рядом с Гленном, Келли смотрела, как Тайлер выезжает за ворота.

Тайлер обернулся и махнул рукой. Его сердце встревоженно забилось при виде стоящих бок о бок двух темных силуэтов на фоне сверкающей белизны снегов.

Когда они окончательно скрылись из виду, он переключил внимание на дорогу. Образ Гленна рука об руку с Келли стоял перед его внутренним взором. Они принадлежали ему.

Занятый своими мыслями, Тайлер только в последнюю минуту заметил впереди громадного лося-самца, стоявшего прямо посреди дороги.

— Стоять! — крикнул Тайлер, Собаки резко остановились, глаза их были прикованы к огромному животному. Из их пастей вырывалось глухое рычание. Ни лось, ни собаки отступать не собирались. Если собаки предпочтут атаковать, увечий не избежать.

Тайлер выпрыгнул из нарт и побежал вперед, пытаясь отвлечь внимание огромного зверя от собак и зная, что лось отличается слабым зрением, как и все представители его вида. Глаза зверя, устремленные на хаски, все еще не замечали его.

В то же время Тайлер старался словами успокоить свору:

— Спокойно, спокойно, сидеть.

Лось гневно поворачивал огромную голову из стороны в сторону, нюхая воздух к пытаясь оценить новую угрозу. Тайлер размахивал топором. Солнечные блики, отраженные от полированного металла, отвлекли на себя внимание животного. Лось заревел и предпринял атаку… на самого Тайлера. С ловкостью тореадора Тайлер увернулся и побежал к нартам.

Лось повернулся к нему, его рог по чудесной случайности не задел Тайлера, пройдя на волосок мимо. Тайлер едва успел вскрикнуть: «Вперед!» — как был сражен твердым лосиным копытом, сила удара которого отбросила его на нарты. Встревоженные собаки, почувствовав нагрузку, ринулись вперед с головокружительной скоростью. Тайлер тщетно пытался удержаться. Обжигающая боль скрутила его бок. Несмотря на все усилия, он вывалился из нарт, все еще сжимая в руке топор.

— Тпру! Стоять! — кричал он, но упряжка не обращала на его крики внимания. Тогда Тайлер скомандовал: — Айтирит! Стоять!

Слышала ли его верная лайка или нет, Тайлер так и не понял. Собаки продолжали бежать вперед и вскоре скрылись вдалеке.

От удара Тайлера начало тошнить. Человек остался один на один с взбесившимся лосем, а единственным его оружием был маленький топорик.

Собаки же рискуют пораниться о деревья или сорваться по обледенелым откосам с обрыва. А Тайлеру предстоит потратить много часов на обратный путь в хижину, без лыж, по глубокому снегу. У Тайлера теплилась слабая надежда, что его верная Айтирит сможет замедлить бег упряжки и каким-то образом вернуться назад к хозяину.

Кровь стучала у него в висках. Медленно он приподнялся, чтобы выяснить, где находится лось. Животное повернулось, поглядело вслед удаляющимся нартам и теперь близоруко таращилось на Тайлера. Его глаза поблескивали, и казалось, зверь неодобрительно хмурится. Тайлер осмотрелся. Вот если бы ему удалось добраться до места, где колея скрывается за деревьями, он был бы спасен. Тесно стоящие стволы и низко свисающие ветви задержали бы огромное животное. Тайлер пошевелил конечностями, чтобы проверить, не сломаны ли кости. По счастью, все оказалось цело. Медленно и осторожно он выпрямился во весь рост. И словно по сигналу, которого он только и ждал, лось бросился в атаку. Проявляя сверхчеловеческую силу, Тайлер ринулся к деревьям. Но лось двигался слишком быстро. Добежать до спасительного места Тайлер не успевал. Сжав топорик двумя руками, он повернулся и ткнул древком в нос животного. Напуганный лось подался назад, опустившись на задние ноги.

Тайлер воспользовался мгновенной передышкой, чтобы нырнуть в ложбину. Но ему все еще грозила опасность. Взбешенный лось продирался сквозь кустарник вслед за ним. Тайлер свернул в сторону, но слишком поздно: ему не избежать смертоносного выпада лосиного рога. Один отросток впился в ягодицу Тайлера, прорвав брюки и раздирая мышцы. Адреналин заструился по венам. Ослепший от ярости и боли, он снова нанес удар, теперь уже обухом топора по шее зверя. Лось остановился, ревя и мотая головой. Тайлер действовал на пределе своих возможностей. Удар топором отнял столько сил, что он опустился на колени. Используя рукоять топора как рычаг, Тайлер снова поднялся на ноги и побежал. Нога пульсировала от боли, когда он оступался и спотыкался о поваленные стволы. Задыхаясь и почти не имея уже сил бежать дальше, Тайлер оглянулся. Лося больше не было видно.