Сэйл-мастер

Глава 26, в которой кормчий проводит эксперимент, а штурман не спит от любопытства

Первым делом сменившийся с вахты Сашка увидел здоровенную книгу, чуть ли не полватмана форматом. Во второй черед он увидел Сандру, настолько поглощенную чтивом, что она даже не подумала его поприветствовать.

На обложке фолианта красовалась надпись «Общая теория магии, справочное руководство. Дополненное и переизданное». Судя по состоянию «дополненного и переизданного», вмешательство в оригинальную трактовку состоялось лет эдак пятьдесят назад. «Библия мазохиста», ясно. Курсанты и студенты всех естественнонаучных направлений втайне проклинали коллектив древних авторов. Хуже «Общей теории…» только «Естественная физика» Исаака Ньютона, дополненная его учениками и последователями. Жуткая экспериментальная дисциплина, игнорирующая магическую сторону взаимодействия веществ и энергий — но будущих флотских офицеров заставляли зубрить ее вместе с сопроматом. Верно говорят, что выдающийся теолог тронулся умом, когда ему на темечко свалилось яблоко.

Сашка молча пощупал лоб кормчего. Странно, холодный. Сандра, не отвлекаясь, пробурчала что-то вроде «отстань, тут самое интересное».

— Да, — сказал Сашка. — Заклинание имеет психическую природу.

— Щас я тебя заколдую, — пообещала Санька, не отрываясь от книги.

— Василий! — страшным шепотом воззвал он к домовому. Как ни странно, домовой оказался не занят и не пьян, и вышел из ближайшей стены секунд через десять.

— Чего звал-то, Сашенька?

Слово «начальник» исчезло из речи домового после их совместной попойки. Зная любовь этого народа к уменьшительно-ласкательным, на «Сашеньку» Белобрысов не обиделся.

— Как это на борт попало? — Сашка ткнул пальцем в книгу.

Домовые знают все, что делается на корабле.

— Это мое! — гордо выпятил грудь Христофорыч. — Ужасно смешно, самое для расслабона! А чего?

Штурман понял: здесь ему толку не добиться. Что по Христофорычу бездна плачет, это он и так уже давно знал.

— Санек, что с тобой? — произнес он столь проникновенно, что девушка даже подняла глаза.

— Блин, развел тут шум на пустом месте… Я тут решила почитать кое-что. A'la guerre comme a'la guerre. Раз уж это со мной случилось, нужно понимать, что происходит.

— Слушай, кончай загадочность разводить! Балл ничего не говорит, Людоедка ничего не говорит — теперь ты тот же вирус подхватила?

— Белобрыскин, не гунди! — с каждой секундой к кормчему возвращалось своеобычное состояние. — Ну помнишь, как мы «голландец» отыскали — я заклятие кидала? Вот я и решила разобраться, почему твое затухает, а мое нет.

— Разобралась?

— Пока не знаю… Проверить надо, — загадочно пояснила Сандра. — Helvete! У меня же обход! — и убежала.

Сашке осталось только с недоумением смотреть на забытый на диване толстый том. Книга откровенно игнорировала штурмана, и Белобрысов решил ответить ей тем же.

Катерина плюхнулась в штурманское кресло, утерла влажный после умывания лоб ладонью. И тут же улыбнулась Бэле.

— За встречу, пилот. Правду говорят — мир тесен, а эфир еще теснее. Я так рада, что опять попала к вам на борт!

Белка нерешительно улыбнулась и кивнула — причин столь бурной радости она не понимала. Правда, и ей последнее время «Блик» стал казаться неплохим кораблем, а экипаж — неплохой командой. «Много ты кораблей повидала, лисица!»

Сочтя кивок за приглашение продолжать разговор, Катерина продолжила тараторить. Видно, ей не давало покоя, что кто-то может быть не в курсе того, как она провела дни, прошедшие с момента расставания:

— Представляешь, прихожу к доходному дому — мой муж там квартиру снимал. А мне хозяйка — «две недели назад рассчитался и сказал, что в порт». Я уж было расстроилась, но тут она и говорит — он письмо оставил, кто спрашивать будет — отдать. И отдает, — Катерина помахала в воздухе вскрытым конвертом, извлеченным из кармана. Конверт, когда-то снежно-белый и на превосходной бумаге — Белка уловила запах качественной прессовки — был слегка помят и прихотливо сложен в несколько раз. Пилот догадалась, что выслушивали попутчики и случайные знакомцы Катерины по дороге на Завиток, и заочно им посочувствовала.

Катерина тем временем продолжала:

— Читаю я, оказывается, мой ненаглядный получил приглашение на Окинаву. Представляешь, да?.. Он по этой Окинаве убивался прямо, чуть ли не бредил. Пишет — будет собственный домик с садом камней, как на Островах принято. По-моему, неплохо, я так считаю.

«Окинава, — прикинула Бэла. — Это же через пол освоенного пространства. Не один месяц добираться. Понятно, почему она попала на Завиток».

Катерина тут же подтвердила умозаключения пилота:

— Я в порт — а там ни одного прямого корабля, ну, так и ожидала. За мужем чартер обещали прислать с Жасмина, может, думаю, мне его догнать удастся? Решила не ждать на Майреди, подписалась на первую же баржу в сторону Завитка — оттуда всяко проще найти попутку. Так и проработала младшим кормчим все это время. Там экипаж — такие милые ребята, я столько песен новых выучила! Сегодня будешь в кают-компании, спою обязательно.

— Слушай, Катерина, — Белка нерешительно обратилась к говорливой девушке. — А почему ты тогда к нам? Мы же только до Мирабилиса, и там сколько времени проведем…

— Как села — это тоже история! В общем, схожу на Завитке, а там — нет рейсов на Жасмин, хоть тресни. Полдня причалы обивала, потом комнату сняла. Думаю — как корабль-то найти? На Завитке мало стоят, пока половину обойдешь, вторая уже грузы скинет — и на рейд, а то и по назначению. Я подумала — и устроилась курьером на почту. Заодно почтальонов расспросила — мол, почта есть на Жасмин? Те мне — вот, пакет собрали, корабль ждем. Я им: будет кто забирать — свистните. Два дня конверты таскала по всей станции, на Завитке столько мест интересных, вы не представляете. Вот Фонтан Радости, например… ну ладно. Сегодня с утра захожу в офис — а там мне подружки кричат: пакет, мол, забрали, двадцать восьмой причал третьей секции. Я туда — а это «Блик». Бывает же!

«Объявление в почтовую службу дает старпом, то есть у нас — капитан, потому что Людоедка — лишенец. Значит, после Миралибиса — на Жасмин? Вот так сюрприз. Или мы будем перегружать почту в порту? Мирабилис, как ни крути, к Жасмину — почти прямая дорога. Или нет? Уточню у Сашки», — решила Белка. Удерживать в голове все основные галактические трасы ей пока не удавалось — не хватало опыта

— Ты теперь будешь подменять Са… Александра на дежурствах? — поинтересовалась она, что бы поддержать разговор. Раз уж судьба второй раз свела их вместе, все-таки стоит попытаться поговорить по душам.

— А вот и не угадала. Я теперь буду подменять тебя! Меня взяли временным вторым пилотом. Собственно, я ведь пришла тебе именно это сказать, и заболталась. Так что я тебя через час сменю, шеф, — и довольный младший пилот спустилась в кают-компанию из рубки.

«Шеф, — покатала на языке слово Белка. — Интересно, она действительно все решила начисто забыть, или с ее точки зрения ничего и не было?»

Белка сама себе пожала плечами и решила выкинуть переживания из головы. В конце концов, сегодня она стала первым пилотом. Пусть чисто номинально, но все-таки. «Приятно», — решила лисица, вглядываясь в ровные струи течения через обзорные стекла рубки.

— Белобрыскин! Ответь мне, засоня! — радостными колокольчиками рассыпался из серьги-комуникатора голос кормчего.

Сашка с неудовольствием снял ноги с сенсорной панели и потеребил ухо.

— Санька. По корабельному времени — три и три четверти ночи. Идем ровно в стриме, скорость крейсерская. На радаре пусто. Либо ты признаешься, чего расшумелась, либо чей-то высохший труп находят через тысячу лет на безымянной орбите.

И зевнул чрезвычайно широко. Сандра, бодрая, как будто и не вскакивала на очередной обход после хорошо если четырех часов сна, громким шепотом заговорщицы возвестила:

— Эксперимент нужен.

— Отлично. Проводи, разрешаю. А мне дай поспать.

— Пошел ты в задницу. Ты же вахтенный — занеси в бортжурнал профилактику кристаллов хода с четырех часов ночи.

— Тебя Людоедка с хреном съест, если мы её любимую рыбу доставим не вовремя. Я и так уже запарился каждый день заклятия хранения подновлять.

На самом деле заклятия подновлялись дважды в сутки, второй раз — Княгиней.

— Ну Златовласочка, ну миленький, всего на полчасика! Мы ж все равно в совершенно попутном стриме — он нас и так несет, кристаллы всего под половинной загрузкой работают…

— К капитану за разрешением, — неумолимо отрезал Сашка.

— Ну, Белобрысыч, мы же курс не меняем! И из стрима не выпадем. Не вредничай, а? Потом, по Общему уставу торгового флота имеем право проводить рутинные испытания без особого уведомления — так что, то, что я тут сейчас тебя упрашиваю, вообще от большой моей к тебе любви.

— Тогда лучше люби меня поменьше, — со вздохом Белобрысов выудил из сейфа журнал и самым четким почерком, на который был способен, вписал: «3.55 по бортовому времени. Западное течение, Архипелаговый стрим, удаление от Ядра 2,8е12, от Земли 8,4e2, склонение 7 градусов. Профилактика двигательной системы. Начало — 4.00. Предполагаемый конец — 4.30»

— Еще минута — и можешь начинать, — передал он кормчему. — Тебе помощь там не нужна?

— Именно ты мне на мостике нужен, — довольно, но непонятно объяснила Сандра. — Вырубаю ход!

Сашка проследил, как зеленые цифры в толще хрусталя желтеют и скатываются до нуля, и подтвердил системе корабельных чар, что остановка плановая. А то завопит предупреждение, еще Княгиня проснется.

На всякий случай Сашка пересел в пилотское кресло и взялся за рукояти штурвала: за полчаса без двигателей далеко с курса корабль не удрейфует, но лучше этого все же избежать. Кроме того, корабль с выключенным двигателем, попавший в зону возмущения, начинает ощутимо болтать. Пусть он не так хорошо, как пилот в Терновом Венце, умеет управлять движением судна в эфире, но чему-то его все-таки учили.

Вот спал бы сейчас, и видел сны, быть может. А все неугомонная подруга со своими придумками.

Неугомонная подруга тут же вышла на связь:

— О, ты уже в пилотском, умничка! Что показывает лаг?

— Три узла лаг показывает. Что он тебе еще покажет при постоянной скорости рукава? — буркнул Сашка.

— Знаю-знаю. А теперь все-таки последи за лагом, пожалуйста.

— Хорошо, — штурман пожал плечами и уставился на заговоренную косичку.

— Как сейчас? — через пару минут спросила Сандра.

— Все те же три узла. А что может измениться без двигателя и парусов?

— Может и ничего, но ты все равно посмотри, а?

— Смотрю-смотрю, куда ж я денусь-то, с эфирной баржи?

Сашка послушно таращился на узелки корабельного лага, лениво перебирая возможные варианты того, что могла придумать Сандра, и как скоро ей надоест. Лезла в голову в основном какая-то ерунда: про приманивание попутного ветра, про эфирных дельфинов, выталкивающих поврежденные корабли навстречу людным маршрутам судов, а то и про телепортацию прямо вместе с кораблем внутри эфира — в общем, чушь несусветная. Внезапно Белобрысов осознал, что узелков на косичке лага уже не три, а четыре. При этом двигатели по-прежнему молчали.

— Сандра? — неуверенно позвал он. — Ты чего там творишь?

Прямо у него на глазах завязался пятый узелок, потом шестой, потом седьмой.

— Сандра, это твоя работа?! — восхищенно воскликнул Сашка.

— Да… правда… я… не ожидала… что это требует… столько сил… — чувствовалось, что девушка тяжело дышит, будто подняла непомерную тяжесть и с трудом несет. — Сколько?

— Семь узлов!

— Ох… хренеть как круто, — вымученно выдавила кормчий, и скорость медленно опустилась до своеобычных трех узлов. — Я пускаю двигатели, запиши в журнал.

— Ты как там вообще?

— Вообще? Вообще хреново мне теперь, но ты не волнуйся, щас я хлебну чего-нибудь не чая, и притащусь тебе объясняться. А то ты до конца вахты уснуть не сможешь от любопытства, — последние слова прозвучали с почти обычным для кормчего веселым сарказмом. Наверно, и правда особо волноваться не стоило.

…Кружка Сандры распространяла вокруг себя умопомрачительный запах горячего вина и специй — лучший напиток, восполняющеий силы магические и телесные, придумать сложно. Правда, есть еще пресловутый армейский «спецсостав «М» — синяя жидкость с отвратным запахом и еще более отвратным вкусом, который даже военные чародеи-спецы стараются применять пореже. Но его на «Блике» не запасли. Наверно. Теперь, после всего увиденного и узнанного о капитане, Сашка бы уже не поручился.

— Собственно, все началось с того поискового ритуала. У меня тогда и впрямь получилось… ну, легко и приятно, пусть не сразу, — Сандра сделал большой глоток, кутаясь в Белкину шаль — откуда взяла? — И отклик такой хороший. Ты помнишь, почему затихают обычные заклятия?

— Энергоистощение.

— Ну да. В эфире нет привычной для нас энергии живого. Затухание пропорционально квадрату третьей, и все такое. А тут — рраз, и получилось.

— И ты поняла, почему?

— Поняла, да не сразу. У меня в голове занозой засело, выпросила у Васьки справочник, прочитала. А я чаровала в эфир с корабля в первый раз…

— Санька! — выпучил глаза Белобрысов, у которого в голове внезапном сложились кусочки мозаики, — Ты же — маг-пустотник! Вот так штука! Но как? Нас же через эти тесты гоняли, как сидоровых коз, и хоть бы когда хоть бы что…

— Думаю, у меня с возрастом проявилось. Тоже ведь бывает…

— Розовые слоны тоже бывают.

— Да ладно, в пределах статистической вероятности. Я очень слабый маг-пустотник, — Сандра махнула рукой. — Ты бы знал, что мне стоило подтолкнуть наш маленький «Блик» бежать чуть быстрее…

— Не городи ерунды! — Сашка попытался представить, как это — волочить на себе весь сорокатонный корабль, да еще и набитый грузом на пятнадцать лишних тонн. Голова закружилась. — Ты же! Тебе же цены нет! Потренироваться — так тебя не только куда хочешь любая компания возьмет — хоть на флот иди, с руками оторвут!

— Вот уж спасибо, удружил, — резковато ответила кормчий. — Ты представляешь, какой это прессинг? Несвобода и принуждение. Эти маги-пустотники себе вообще не принадлежат, — она передернула плечами, роняя шаль. — Златовласка, если ты мне друг, не рассказывай про это никому. Даже чтобы похвастаться знакомством. Даже если имени моего называть не будешь! Вообще ни слова, ни полслова.

— Ты за кого меня принимаешь? — обиделся Сашка.

— Ни за кого не принимаю. Если бы я тебе не доверяла, вообще бы не сказала… Просто… — и Санька явственно покачнулась в кресле.

Белобрысов решил, что семь бед один ответ. Он позволил себе отлучиться из рубки и буквально под руку дотащил кормчего до её каюты, где та рухнула на постель и в ту же секунду забылась сном. Сашка заботливо подоткнул одеяло и рысцой помчался назад. Вахта еще не кончилась, а обдумать теперь требовалось многое.