Сезон костей

2 Обман

Юркнув в квартиру, я тихонько повесила куртку в шкаф. В жилом комплексе «Золотой полумесяц» круглосуточно дежурил охранник по имени Вик, но мне повезло – он как раз совершал обход, а потому не увидел ни моей мертвенной бледности, ни трясущихся рук, лихорадочно выуживающих из кармана пластиковый ключ.

Отец сидел в гостиной. С порога виднелись его обутые в тапочки ноги на оттоманке. По телевизору транслировали «Око Сайена» – новостной канал, вещавший на все цитадели. С экрана Скарлет Берниш объявила о закрытии ветки метро в когорте I.

Меня всегда бросало в дрожь от этого голоса. Берниш едва минуло двадцать пять, и она по праву считалась самой молодой из великих вещателей. Помощница верховного инквизитора, служившая ему верой и правдой. В народе ее давно окрестили инквизиторской шлюхой. Наверное, из ревности. У нее была прекрасная кожа, вместительный рот и страсть к красной подводке для глаз, которая хорошо сочеталась с рыжими волосами, уложенными в элегантный пучок. Платья с неизменно высоким воротником наводили на мысли о виселице.

– Теперь к зарубежным новостям. Верховный инквизитор Франции, преподобный Бенуа Менар, планирует встретиться с инквизитором Уивером в рамках Ноябрьфеста. Архонт планирует посвятить оставшиеся восемь месяцев подготовке к визиту, который обещает стать плодотворным для обеих сторон.

– Пейдж?

Я стянула кепку:

– Привет, пап.

– Идем, посидишь со мной.

– Сейчас. – Я ринулась прямиком в ванную, чтобы смыть улики.

Я убийца. Убийца! Джекс всегда говорил, что у меня все задатки идеального киллера, но верилось в это с трудом. И вот пожалуйста! Мало того что я убила человека, так еще и наследила будь здоров. Оставила в живых свидетеля, потеряла датапэд, а на нем полно моих отпечатков. Легкая смерть от «азотика» мне точно не светит, а вот пытки и виселица – наверняка.

В ванной меня вырвало, буквально вывернуло наизнанку. Переправив содержимое желудка в унитаз, я еще долго не могла успокоиться. Потом наконец залезла под обжигающие струи душа.

На сей раз я переборщила. Впервые в жизни проникла в призрачный лабиринт, которого обычно лишь слегка касалась.

Джексон узнает – с ума сойдет.

Перед глазами снова и снова вставала сцена в вагоне. Клянусь, я не хотела их убивать! Отвлечь – да. Навести мигрень или вызвать кровотечение, но никак не убивать.

Похоже, всему виной паника. Страх, что меня обнаружили. Нежелание стать очередной безымянной жертвой Сайена.

Вспомнился Линвуд. Ясновидцы редко вступаются друг за дружку, если только они не из одной шайки, но смерть случайного попутчика тяжким грузом лежала у меня на сердце. Я скрючилась в ванной, обхватив раскалывающуюся от боли голову. Будь моя реакция хоть чуточку быстрее… Но, увы. Как итог – два трупа, сумасшедший и перспектива мучительной казни.

Я свернулась калачиком, прижав колени к груди. Нельзя прятаться вечно. Рано или поздно все равно найдут.

Думай, думай, думай! У Сайена на такой случай есть отработанная методика локализации. Сначала перекроют станцию, соберут свидетелей, а после пригласят аптекаря – эксперта по эфирным веществам, чтобы тот накачал выжившую жертву синей астрой. Только так можно воссоздать ее воспоминания. Когда ищейки получат необходимую информацию, бедняге сделают эвтаназию, а тело отправят в морг II-6. Затем, порывшись в воспоминаниях, легко установят личность убийцы. И придут за мной.

Не обязательно ночью. Арестовывают и днем. Луч фонаря в глаза, игла в шею, и тебя больше нет. Даже искать никто не станет.

Новый приступ боли заставил меня забыть о будущем и сосредоточиться на настоящем.

Ладно, прикинем варианты. Можно вернуться в Севен-Дайлс и затаиться там. С другой стороны, легионеры наверняка уже вышли на мой след. Еще, чего доброго, приведу их к Джексу. Нет, не катит. Как пить дать, станции перекрыты, в сектор 4 теперь точно не прорваться. Частника в такое время не сыщешь, да и системы безопасности ночью особенно бдительны.

Можно перекантоваться у друзей. Но все мои друзья за пределами Севен-Дайлса – простые невидцы, и в основной своей массе одноклассницы, с которыми общаемся постольку-поскольку. Если скажу, что меня разыскивает тайная полиция за убийство с помощью духа, эти подружки живо позвонят в дурку. Или сдадут меня властям.

Накинув старый халат, я босиком прошлепала на кухню и поставила на плиту молоко. Всегда так делаю, когда бываю дома. Не стоит нарушать традицию, слишком подозрительно. Отец специально не убирал мою любимую кружку с надписью «Насладись жизнью с кофе». Никогда не любила ароматизированный кислород, он же «Флокси» – сайенский аналог выпивки. Кофе же считается почти легальным. Его влияние на ясновидческие способности пока не выявлено, но исследования идут полным ходом. С другой стороны, «Флокси» вообще не светит стать слоганом.

После происшествия в вагоне голова раскалывалась от боли. Плеснув в кружку молока, я глянула в окно. В плане обстановки отец всегда отличался безупречным вкусом, а финансы позволяли выбрать любые апартаменты в районе Барбикан, славящемся дороговизной и безопасностью. Нынешняя квартира была светлой и просторной, с огромными окнами в каждой комнате. Самое большое занимало всю западную стену гостиной. Чуть поодаль изысканные французские двери вели на балкон. Ребенком я обожала наблюдать закат из этого окна.

Снаружи простиралась цитадель. Над нашим комплексом возвышались три небоскреба из необработанного бетона, где обитали белые воротнички Сайена. Верхушку небоскреба «Лодердейл» венчал большой экран, транслировавший публичные казни по воскресеньям. Сейчас на нем горела статичная эмблема – алый якорь на белом фоне с единственным, выведенным черным словом «Сайен». Время от времени эмблему сменял слоган «Нет места безопасней!».

В нашем случае – нет места опасней.

Я хлебала молоко, посматривая на символику и мечтая, чтобы та провалилась ко всем чертям. После помыла кружку, налила стакан воды и направилась в спальню. Нужно позвонить Джексу.

По дороге меня окликнул отец:

– Пейдж, подойди на минутку.

Потомственный ирландец, обладатель классической рыжей шевелюры, отец трудился в научном подразделении Сайена, а в часы досуга выводил бесконечные формулы на датапэде или разглагольствовал о клинической биохимии, второй своей специальности. Словом, полная моя противоположность.

– Привет, пап, – улыбнулась я. – Прости, задержалась немного. Работа.

– Не извиняйся. – Он поманил меня в гостиную и принялся накрывать на стол. – Давай-ка поедим, дорогая. Вон какая бледненькая.

– Ничего страшного. Просто устала.

– Слушай, сегодня читал про кислородную отрасль. В секторе Четыре-два вскрылись жуткие правонарушения. Работникам не платят, кислород грязный, у клиентов припадки. Ужас.

– В центре полный порядок, честно, и качество на высоте, – заверила я, наблюдая за отцовскими хлопотами. – А как у тебя дела?

– Отлично. – Он искоса взглянул на меня. – Пейдж, насчет твоей работы…

– Что-то не так?

На самом деле все было не так. Дочь столь уважаемого человека трудится в низших эшелонах цитадели. Представляю, каково отцу, когда коллеги спрашивают его о детях, в полной уверенности, что те служат врачами или адвокатами. И тут такой конфуз. Единственная дочурка торчит в баре, а не заседает в каком-нибудь суде. Впрочем, это ложь во спасение, насчет бара. Отец не пережил бы страшную правду, что я сверхсущество, преступница.

И убийца. При этой мысли вновь накатила тошнота.

– Конечно, не мое дело, но все-таки… Пейдж, может, передумаешь насчет университета? Твоя нынешняя работа – тупик. Платят гроши, никаких перспектив. Зато с высшим образованием…

– Нет! – отрезала я, пожалуй, слишком грубо. – Мне нравится работа. Это мой выбор.

Помню, как в школе директриса вручала мне характеристику. «Какая жалость, Пейдж, что ты решила не поступать в институт. С другой стороны, может, оно и к лучшему. Слишком часто прогуливаешь, молодой леди такое не к лицу». И протянула мне тоненькую кожаную папку с логотипом школы. «Тут рекомендации от твоих наставников. Плюс почетные грамоты по физическому совершенствованию, французскому и истории Сайена».

Мне было плевать. Всегда ненавидела школу, тамошнюю форму, догмы. Не могла дождаться, чтобы проклятая учеба закончилась.

– Я постараюсь договориться, – увещевал отец. Ему так хотелось иметь образованную дочь. – Главное – подай документы.

– В Сайене блат не работает. Тебе ли не знать.

Его щека нервно задергалась.

– У меня не было выбора, Пейдж. Мне просто не оставили шанса.

Я промолчала. Что было, то прошло. Незачем вспоминать.

– Как твой парень? Все еще живете вместе?

Парень – очередной плод моего воображения, и самый неудачный. Постоянно приходится придумывать отговорки, почему я не знакомлю отца с избранником.

– Мы расстались, – вздохнула я, – не срослось. Но не волнуйся, меня временно приютила Сюзетта. У нее как раз пустовала комната.

– Сюзетта… Постой, это твоя одноклассница Сюзи?

– Она самая. – Не успела я договорить, как боль иглой вонзилась в мозг. Про ужин можно забыть. Надо срочно позвонить Джексу, пока есть силы. – Слушай, пап, не возражаешь, если я лягу пораньше?

Отец коснулся моей щеки, провел пальцем по синякам под глазами.

– Опять голова? Это от переутомления. Ты себя не бережешь. – Он немного помолчал. – Сегодня по телевизору отличный фильм. Давай постелю тебе на кушетке, вместе посмотрим.

– Лучше завтра, – буркнула я, оттолкнув его руку. – У тебя не найдется таблетки?

Подумав, он кивнул:

– В ванной. Утром приготовлю ирландский завтрак. Договорились? А моя Пчелка расскажет все свои новости.

Я вытаращила глаза. Отец не готовил завтрак лет десять, после отъезда из Ирландии. И столько же не называл меня домашним прозвищем. Словно целая вечность минула.

– Пейдж?

– Да, хорошо. До завтра.

Отстранившись, я двинулась в комнату. Отец не проронил ни слова мне вслед, но дверь оставил открытой, – всякий раз так делал, когда я бывала дома. За неимением другой перспективы.

В гостевой, по обыкновению, было тепло. Моя бывшая спальня. В Севен-Дайлс я перебралась сразу после школы, но квартирантов отец не взял – не счел нужным. Официально помещение числилось за мной. Так спокойнее.

Я шагнула на балкон, соединявший мою комнату и кухню. Меня бросало то в жар, то в холод. В глаза словно насыпали песку. Единственное, что виделось отчетливо, – это лицо убитого мной человека и второго, чьи черты навсегда обезобразила гримаса безумия.

Все произошло в считаные секунды. Мой дух из шпиона превратился в грозное оружие. Джексон будет доволен.

Я набрала номер логова. Трубку схватили после первого же гудка.

– Какой приятный сюрприз! Не успела уехать и уже соскучилась, сладкая? Передумала насчет выходных? Правильно, тебе они ни к чему. Ты нужна мне здесь, иначе два дня коту под хвост. Пощади, милая! Ах, ты вернешься? Умничка. Кстати, уже раздобыла Джейн Болейн, нашу драгоценную виконтессу Рочфорд? Если проблема в деньгах, могу подкинуть пару тысчонок. Только не говори, что этот надменный подонок Дидьен, который увел Энн Нейлор у тебя из-под носа…

– Джекс, я убила человека.

Повисла пауза.

– Кого?

– Подземщика, когда пыталась спасти медиума.

– Значит, ты убила подземщика, – странным голосом повторил Джекс.

– Да, одного.

– А второго?

– Загнала в абиссальную зону.

– И как же тебе это удалось? – Не дождавшись ответа, Джекс захохотал, колотя рукой по столу. – Ну наконец-то! Наконец-то, Пейдж! Маленькая моя ведьмочка, порадовала старика. А ты, дурочка, тратила себя на сеансы. Слушай, а тот, второй… он теперь овощ?

– Да. – Немного помолчав, я робко спросила: – Ты меня уволишь?

– Уволю? Куколка, клянусь духом времени, что нет. Я столько ждал, когда раскроются твои таланты. И вот цветок распустился. Умничка, ты просто умничка. Гений! – Джексон торжествующее затянулся сигарой. – Моя странница наконец забрела куда нужно. Каких-то три года, и пожалуйста. Да, кстати, ясновидца удалось спасти?

– Нет.

– Нет? Почему?

– На него натравили трех гейстов.

– Брось! Ни один медиум не справится с тремя.

– Этот справился. А меня он принял за оракула.

Джекс презрительно фыркнул:

– Дилетанты.

Я выглянула в окно. На экране небоскреба высветилось новое сообщение: «Возможны перебои на линии метро».

– Джекс, они закрыли ветку. Меня везде ищут.

– Постарайся без паники. Будет только хуже.

– Надеюсь на твои предложения. Подземку перекрыли, а мне срочно нужно выбраться отсюда.

– Расслабься. Вытянуть из твоей жертвы воспоминания будет ой как непросто. Уверена, что загнала его в абиссаль?

– Да.

– Тогда ребята провозятся часов двенадцать, не меньше. И не факт, что парень доживет.

– Куда ты клонишь?

– Сиди и не рыпайся. У папочки ты в безопасности.

– У них есть мой адрес! Предлагаешь ждать, когда меня сцапают?

– Никто тебя не сцапает, лапушка. Поешь, отоспись, а утром за тобой приедет Ник на машине. Ну как?

– Не нравится мне все это…

– А тебе и не должно нравиться. Выспись, чтобы быть красивой. Хотя ты и так очень даже, – галантно добавил Джекс. – Кстати, у меня просьба. Заскочи завтра на Граб-стрит, возьми у Минти элегии Джона Донна. Поверить не могу, что его дух снова вернулся. В голове не…

Я в бешенстве швырнула трубку на рычаг. Все-таки Джекс конченый урод! Гений, но при этом подхалим, врун и мерзавец. Впрочем, как и все главари мимов. Но деваться мне некуда. С таким даром необходим наставник. Из двух зол надо выбирать меньшее.

Я невольно улыбнулась. Куда катится мир, если Джексон Холл считается меньшим из зол?

В любом случае спать нельзя. Надо быть начеку. В ящике комода, под стопкой одежды, лежал карманный револьвер. Тут же хранилось первое издание памфлета Джексона под названием «Категории паранормального» с полным перечнем типов ясновидцев. Мой экземпляр Джекс дополнил аннотацией, новыми идеями и контактными номерами паранормалов. Зарядив револьвер, я вытащила из-под кровати рюкзак, который два года держала там на случай, если придется бежать. Похоже, этот день настал. Памфлет я сунула в карман. Еще не хватало, чтобы его нашли у отца.

Не раздеваясь, я вытянулась на кровати. Руки судорожно сжимают револьвер. Где-то далеко во мраке грохочет гром.

Похоже, я задремала. Когда очнулась, что-то определенно было не так. Эфир отчаянно пульсировал, лестницу оккупировали ясновидцы. Сверху доносился грохот. Громыхала не старая миссис Харон с верхнего этажа, которая ходила с палочкой и всегда пользовалась лифтом. Нет, стучали сапоги отряда по поимке преступников.

Меня вычислили.

Так быстро!

Я моментально вскочила, накинула куртку поверх рубашки и дрожащими руками натянула перчатки. Время вспомнить советы Ника и бежать. Бежать со всех ног. Можно, конечно, рискнуть и попробовать добраться до станции своим ходом, но на это уйдут все силы. Нет, лучше поймать такси. За пару-тройку канареечек частники довезут куда угодно и без лишних вопросов.

Я надела рюкзак, сунула револьвер в карман и выскользнула на балкон. Порыв ветра с грохотом захлопнул дверь. Струи дождя били мне в лицо. Вскарабкавшись на кухонный подоконник, я вцепилась в карниз, подтянулась и через секунду очутилась на крыше. Когда преследователи доберутся до квартиры, меня там уже не будет.

Бах! Дверь слетела с петель. Мерзавцы снесли ее, даже не удосужившись постучать, предупредить. Спустя миг полночную тишину нарушил выстрел. Усилием воли я заставила себя бежать дальше. Возвращаться нельзя. И потом, отцу ничто не угрожает. Невидцев, особенно состоящих на службе у Сайена, не убивают без причины. Скорее всего, отцу просто всадили транквилизатор, чтобы не мешался. Но меня такой ерундой не возьмешь. Им понадобится средство в разы мощнее.

В здании вновь воцарилась тишина. Добежав до края крыши, я осторожно глянула вниз. Дежурного не было на посту. Наверное, делает очередной обход. В глаза бросился полицейский фургон с тонированными стеклами и включенными габаритами. Если присмотреться, можно различить символику Сайена на задней дверце.

Шагнув на карниз, я опасливо замерла. Скользко. Конечно, обувь и перчатки выбраны с учетом такой ситуации, но осторожность не помешает. Прижимаясь спиной к стене и смаргивая дождь с ресниц, я двинулась к пожарной лестнице. Спустилась на этаж, перемахнула через железный поручень балкона, с силой толкнула окошко и оказалась в пустой квартире. Оттуда ринулась прямиком на лестницу, миновала три пролета и выскочила в вестибюль. Теперь скорее на улицу и в парк, там можно затеряться среди деревьев.

За порогом меня ослепили фары. Напротив здания, блокируя выход, припарковалась машина НКО. Торопливо попятившись, я захлопнула дверь и активировала замок. После схватила пожарный топор и, выбив подвальное окно, очутилась во дворике. Не тратя ни секунды, вскарабкалась по водостокам и подоконникам и снова оказалась на крыше под проливным дождем. Порезы от стекла нещадно саднили, но мне было не до того.

Вдруг перехватило дыхание. По всему периметру небоскреба сновали люди в алых рубашках и черных плащах. Лучи фонарей метнулись ко мне и ударили прямо в глаза. Прежде мне не случалось видеть такие мундиры. Эти ребята точно из Сайена?

– Не двигаться!

Тот, что поближе, шагнул ко мне. В обтянутой перчаткой руке блеснул револьвер. Я отпрянула, ощутив мощную ауру. Предводитель легионеров был медиумом, причем сильным. Фонарь выхватил из мрака изможденное лицо, пронзительные глаза и широкий тонкогубый рот.

– Не стоит убегать, Пейдж! – крикнул незнакомец. – Тем более под дождем. Промокнешь.

Я торопливо осмотрелась. По соседству высилось бесхозное офисное здание, от него меня отделяло футов двадцать. Внизу тянулась забитая автомобилями дорога. Столь далеко прыгать еще не приходилось, но выбора нет. Либо так, либо покидать тело и атаковать медиума духом. Из двух зол…

– Это мы еще посмотрим, – крикнула я в ответ и бросилась бежать.

Легионеры забили тревогу. Я спрыгнула на узкий карниз. Мой преследователь устремился следом, его сапоги застучали по крыше. Расстояние между нами стремительно сокращалось. Благо меня готовили к таким погоням. Главное – не останавливаться ни на секунду. С моим весом бежать легче и можно протиснуться в любую щель, юркнуть под забор. Увы, габаритами медиум ничуть не уступал мне. Не оборачиваясь, я выхватила револьвер и выстрелила. Худосочный ловко метнулся в сторону и захохотал. Ветер подхватил его смех и отнес в сторону, спутав мои представления о пространстве между нами.

Я сунула револьвер в карман. Нет смысла тратить патроны: слишком юркая цель. Мои пальцы напряглись, готовые вцепиться в желоб. Мускулы отчаянно ныли, легким не хватало кислорода. Лодыжку жгло как огнем, но я упорно мчалась вперед. Дерись или мчись. Беги или умирай.

Преследователь перемахнул через карниз, легко и грациозно, словно перышко. В висках у меня стучал адреналин. Дождь бил в глаза. Я неслась со всех ног, перепрыгивая через вентиляционные шахты и трубы, и попутно пыталась шестым чувством проникнуть в разум медиума, но тот, подобно хозяину, был стремителен и неуловим. Поймать его, проникнуть вглубь не получалось. Такую мощь не пошатнуть.

Я прибавила ходу; адреналин глушил боль в лодыжке. Впереди крыша обрывалась. До земли пятнадцать этажей. Все мои, если не повезет. Напротив маячил желоб, а под ним – пожарный выход. Добраться бы до него, а потом в гущу магистрали сектора 5. Там за мной не угонятся. У меня получится, надо только постараться. В ушах зазвучал голос Ника: «Сгруппируйся. Колени к груди. Смотри точно на место приземления». Ладно, пора. Я оттолкнулась от карниза и ринулась в пропасть.

Моя голова с размаха треснулась о кирпичную стену. Губа лопнула, потекла кровь, но сознание меня не покинуло. Крепко вцепившись в желоб, я рывком подтянулась, не замечая, как острые края врезаются в ладони. Из кармана у меня выкатилась монетка и со звоном приземлилась на асфальт.

Радость победы длилась недолго. Хватаясь окровавленными руками за карниз, я вдруг подверглась чудовищному приступу боли. От шока пальцы сами собой разжались, но одна кисть продолжала держаться за кровлю. Выгнув шею, я обернулась. Из спины торчал тонкий дротик. «Флюид». Меня подстрелили «флюидом».

Наркотик стремительно разогнался по венам, за каких-то шесть секунд полностью подчинив кровообращение. В затухающем сознании мелькнула мысль, что Джекс прибьет меня за такое. Впрочем, какая разница. Все равно умирать.

Я ослабила хватку и полетела вниз.

Дальше ничего, пустота.