Шальной вертолет. 1942

Глава 4. В которой раскрывается тайна необычной старушки

Мы зашли на двор, подошли к дому и Оля постучалась в дверь. Никто не отозвался. Оля встревоженно посмотрела на меня, я же сделал знак глазами мол толкни дверь и входим. Она так и сделала. Дверь тихо, без малейшего скрипа, открылась, мы вошли в знакомые нам обоим сени, которые, казалось, были вне времени - все здесь было почти так же, как и в 1941 году. Поднялись по ступенечкам и подошли к двери в дом. Оля постучалась в нее.

- Входите! Я давно жду вас. - неожиданно раздался четкий женский голос.

Оля открыла дверь, мы вошли. Посередине комнаты с прямым строгим станом стояла та сама старушка и с каким-то трогательным ожиданием смотрела на нас. Опущенные вниз руки ее чуть дрожали и были сомкнуты на чистом переднике, белый платок с мелким цветочным орнаментом снят с головы и лежал у нее на плечах. Оля немного посмотрела на старушку внимательно и с некоторым ожиданием, а потом тихо сказала:

- Здравствуй, Марина...

- Здравствуй, Лёсечка. - тоже тихо ответила старушка и улыбнулась.

Женщины шагнули друг к другу и обнялись. Удивительно, но не было слез. Они постояли так немного, оглаживая каждая другую по голове. Затем они разминулись и я подал Марине Леонардовне в образе Дигниты Августайте огромный и ярко пахнущий букет цветов.

- Это вам, Марина. Мы приехали вот...

- Спасибо огромное за цветы, Виталий! Я знаю, что собирали их вы сам.

- По наущению Оли, конечно же.

- Это не главное. Ваши руки их собирали и ваши глаза выбирали - вот, что важно. Но проходите к столу.

И мы сели за стол. Такой же богатый, как был тогда в июне 1941 года. Марина во все глаза с любовью смотрела на нас...

- Вы ни капли не изменились.

- Мариночка! Мы стали старше только на два месяца - отметила Ольга и тут же осеклась, поняв, что сказала не совсем то, что подобает.

- Не переживай за приличия. Да, я стара, но зато прожила две жизни. Это дорогого стоит видеть людей так долго.

Я сидел и рассматривал интерьер комнаты. Изменился, конечно же. В смысле время дало себя знать. Но все было чисто, аккуратно и видно, что порядок поддерживался постоянно.

- Как вы догадались кто я?

- Логика. Имя, служение, дворянская стать, умение метко стрелять.

- Да, Гедрус и рассчитывал, что имя даст сигнал. Он сказал об этом. Так и получилось. И вы единственные, кто связал имя со мной.

- Ты говорила с Гедрусом? С тем самым Гедрусом - прародителем рода Гедройцев? - удивленно спросила Оля.

- С духом, его, конечно же. Слышала, видела черный могучий силуэт, но в деталях не разглядела. Он был смазанной тенью. Но голос у него сильный.

- Как это было?

И Марина Леонардовна рассказала...

***

Во время боя тело Марины действительно было убито пулей, но дух ее витал рядом. Ее это не удивило, т.к. она находилась в пределах сакрального для нее места - замок Гедроты. Пусть развалины, но некоторую духовную силу она ощущала и тогда в 1917 году и сейчас в 1941 году. Причем, сегодня дело было еще и в особенный день, т.е. 11 ноября. День, когда сила места многократно увеличивалась. В 1917 году такой мощи не ощущалось, но она все равно была.

И Марина все видела, что мы делали. Она никак не могла ни утешить, ни дать какой-нибудь знак, просто наблюдала. Видела, как ее Андрей спустился в келью, выкопал могилу для ее тела. Видела, как Оля попросила положить тело на Камень, поправляла волосы. Видела, как Андрей сложил руки ее тела крестом на груди и это был сигнал для Камня. Андрей об этом, конечно же, не знал, делал так, как было принято, но Камень начал действовать. И в этот момент-то и появился дух князя Гедруса. Он забрал ее тело с Камня, но не торопился покидать келью. И Марина видела, как в подземелье спустился преследователь всей ее жизни Никита Олегович Гашинский. И то, что с ним произошло.

Все решилось, когда Андрей, видя, что тела любимой нет, закопал в могиле, приготовленной для нее, тело Гашинского. Тем самым тот занял ее будущую вечную обитель. Но Гедрусу нужно было куда-то деть ее тело, которое он забрал с камня в виде энергетического сгустка. И тогда он начал говорить с ней...

- Я дам тебе возможность прожить еще одну жизнь. Насколько она окажется долгой зависит от тебя. Условие одно: ты не должна раскрывать кем являешься в новом теле. Если раскроешь сама - умрешь тут же. И тело и твой дух. Если догадается кто ты кто-то другой, а я оставлю знак в твоем имени, то продолжишь жить пока живет твое новое тело и предупреждение не раскрываться потеряет силу.

- Благодарю тебя, князь Гедрус!

- У тебя есть возможность попросить что-то для себя. Проси. То, что в моей власти я сделаю.

- Обереги Андрея от смерти на войне.

- Нет! Твой мужчина - не из рода Гедройц. Власти над его телом и духом я не имею. Проси для себя!

- Тогда оставь мне все те навыки, что я получила в своем теле за всю свою жизнь.

- Быть по твоему!

- Спасибо!

- А теперь принимай новый облик. Девочка 7 лет. Родителей не помнит, она сошла с ума во время нападения врагов. Но с тобой ее рассудок будет здоровым. Я назову тебя Дигнита Августайте. Понимаешь значение имени?

- Достойная быть августейшей?

- Да! Ты и была такой. И стала бы августейшей, если бы твое тело не убили простой пулей. Ты достойная, но всему есть пределы. И вторая жизнь тебе - это моя благодарность за твое великое достоинство.

- Благодарю тебя, князь!

- Ты окажешься в другом времени. Я это делаю, чтобы ты не видела гибель любимого.

- Андрей погибнет?

- Да. Ты появишься близ твоей деревни спустя месяц, как он умрет от ран.

- Позволь один вопрос, князь!

- Спрашивай!

- Если ты вселишь меня в тело девочки, то значит имеешь над ней власть. Она из рода Геройц?

- Я понял к чему ты клонишь. И отвечу. Эта девочка - литовка. А в жилах большей половины литовцев и белорусов есть частичка моей крови. В ее жилах тоже. Поэтому я имею власть над ее телом, но не имею такой власти над твоим мужчиной, в котором нет ни единой доли моей крови.

- Поняла. Прости. И спасибо тебе все равно!

***

- И через мгновение я оказалась на дороге ведущей сюда в деревню. Я сразу узнала место. Помнишь у дороги в лесу стоял могучий скрюченный дуб? Вот точно около него. Он и сейчас там стоит. А я была в оборванной одежде, вся чумазая. И мне не сразу получилось взять контроль над телом девочки. Но быстро с ним свыклась и пришла в деревню. Говорила, правда, плохо и так было довольно долго. Девочка до меня, очевидно, не знала русского и пришлось учить ее тело говорить по-нашему. Приютила меня Ганночка - добрейшей души человек, вы знаете. Все наши, кроме Миши погибли. Ты исчезла. Виталий исчез. И то всю эту информацию я узнавала урывками. Никак не могла проявлять прямой интерес, это было бы странным. Но я могла ухаживать хотя бы за могилами. Потом, уже после войны, попросила Ганночку помочь поселиться в этом доме, он пустовал. Здесь были все наши с Андрюшей вещи, наш дух. Мне нужно было уходить от Ганночки, к ней уже Миша посватался и я там была не совсем к месту. Она и Андрей Викторович помогли с домом.

- Ты так и прожила всю вторую жизнь одна?

- Я не могла предать Андрюшу... Хотя некоторые пытались свататься. Кто-то грубо, кто-то, как Игнасик, деликатно. Но я не могла. Они хорошие, спору нет, но...

- Да, нам рассказали про Юрася...

Марина улыбнулась, в глазах ее засверкали шаловливые искорки.

- Ты знаешь, где револьверы.

Оля с интересом встала, зашла за печку, чем-то там грымнула и вернулась обратно.

- Там их три...

- Один отобрал Забродин после того случая. А эти три в полном порядке до сих пор.

- Игнасик, т.е. дед Игнат, тоже удивлялся как ты хорошо стреляла. Не зря же нас наши офицеры учили.

- Ты хочешь сказать, что ты тоже хорошо стреляешь? - спросил я.

- Не советую вам проверять это на себе, Виталий. Лёся стреляет даже лучше меня. Особенно вслепую на голос. - улыбнулась Марина.

- Так, так... А может я пойду куда, а...

Женщины засмеялись моей незатейливой шутке. Но весело пригрозили, что надо будет они и среди мамонтов меня найдут. Далеко не уйду. Пришлось подчиниться их нежной силе и остаться...

***

Мы пробыли в Дьяконово целую неделю. Инкогнито Марины Леонардовны по ее просьбе раскрывать никому, кроме деда Игната, не стали. Интересно, что тот не сильно удивился такому известию и лишний раз отметил, что она всегда была очень загадочной, а теперь все встало на свои места. Марина и дед Игнат сходили на луг и долго там разговаривали. О чем? Не знаю. Но вернулись они вполне довольные разговором.

Однако, Андрей Михайлович, даром что особист, заинтересовался нашим особым вниманием к Дигните Андреевне. Пришлось ему наврать, что мол мы очень благодарны ее служению памяти наших товарищей и отсюда наше к ней участие. И такой ответ его вполне удовлетворил. Настаивать он не стал, да и понимал, что безопасности Белоруссии угрозы от нас нет. Наоборот, мы в свое время и защищали ее в составе СССР.

Перед отъездом я провел ревизию построек на участке Марины. Нашел, что неплохо бы построить новую сараюшку и обновить дровник. Ну и дом не мешает обшить новой вагонкой и перекрыть крыши всех построек. Позвал Исаева. Показал, что нужно делать.

- Проконтролируете работы Андрей Михайлович? А то мы уезжаем.

- А материал?

- Закажите. Вам это проще. Деньги я вам сейчас переведу. На материал и на работы. С хорошим запасом.

- Хорошо, не вопрос.

- На материале не экономьте только. Денег мало будет - еще переведу. Ну и если , что-то еще обнаружится делать, или вам самим помощь нужна, то тоже не стесняйтесь.

- Угу...

- И еще... Я и Оля очень возможно будем в командировке. Вот вам контакт нашего референта Нади. Лейтенант Надежда Санаева. Ей я тоже сообщу ваш контакт. Если денег не хватит, то можно запросить у нее, все инструкции она получит.

- Хорошо.

Марина Леонардовна поначалу пыталась отказаться от обновления дома и построек, но нам с Олей удалось убедить ее, что стесняться не нужно. Во-первых, этот дом и для нас память, а во-вторых, мы люди и без того уже небедные и еще заработаем. Поэтому очень просим не отказываться от такой помощи. И она согласилась...

***

На базе "Виртальности", как обычно не было никакой суеты. Суета бывает лишь там, где людям не хватает времени. А в "Виртальности" они временем едва ли не управляют. Поэтому все шло по ранее утвержденному плану и каждый знал свою задачу. Мы с Олей тоже знали задачу. Мне нужно было вспомнить свои навыки с Ми-28, а Оле - научиться им управлять на уровне, если не опытного мастера, вроде меня, то хотя бы со штатными навыками [1]. Пахали мы так уж пахали! В койки в общежитии заваливались настолько уставшими, что даже говорить не хотелось. Да, я не ездил домой ради экономии времени и по распоряжению Горного мне была выделена комната в общаге НТЦ "Виртальности". Это здесь же на территории, но чуть дальше, чем общага испытателей, в которой жила Оля. Впрочем, нам это было не помеха. Да все потому что... уставали...

Примерно через неделю я уже совершенно спокойно мог передавать Оле управление "Мишкой" не просто взлет-посадка и полет в коробочке, но и с простыми фигурами пилотажа. Кстати, "Мишкой", от Ми, вертолет назвала сама Оля, а я попросил нарисовать на нем забавного медвежонка. Мне не мешает, а Оле приятно. Медвежонка нарисовали и... неожиданно этот образ понравился и мне самому.

Вот и подошло время Олиного экзамена на второго пилота. То, что стандартные фигуры она сделает - никто не сомневался. Нам с ней надо было провести учебный бой против пары "Черных акул", т.е. против двух К-50.

Учебный бой мы выиграли, но перевес был небольшой. Зафиксированы попадания по нам, но не по критично важным узлам. После первого наскока посредник сообщил, что меня "убили" и дальше отдуваться пришлось одной лишь Оле. Не скажу, что вела машину она прям мастерски, но "Мишка" все равно вертелся как уж на сковородке. Жестковато на мой взгляд, но зато промахов у соперников было больше. А мне понравилось то, как Оля четко подлавливала момент когда нужно было стрелять тем или иным боеприпасом и всегда четко выбирала наиболее эффективный в конкретный момент. В общем, два против одного, но мы их "завалили"! Оля их завалила! И Оля сдала экзамен!

На земле мы доложились Горному и услышали приказ в 19 часов всем причастным быть в коференц-зале при полном параде. Надо - значит надо, будем. Я только уточнил насчет наград. На что мне было сказано, что боевые награды должны быть все, даже советские из 1941 года. Собственно это я и хотел знать. Т.е. мои заслуги там признаны и здесь. Это мне было важно.

***

Когда мы вошли в конференц-зал все замерли. Оля буквально светилась из гордости за меня, а я купался в лучах славы! Ни у кого здесь, даже у Горного не было двух Звезд Героя Советского Союза, ордена Ленина и ордена Красного Знамени. Причем полученных из рук аж самого Михал Иваныча Калинина. И это не считая других моих боевых наград России, полученных в различных горячих точках, где мне пришлось немало таки повоевать.

На трибуну взошел Горный...

- Рад, товарищи, приветствовать вас всех в этом зале! И хочу сразу перейти к делу. Сегодня мы собрались на вручение наград и званий нашим товарищам, принявшим самое непосредственное участие в последнем эксперименте под кодовым названием "Кемонт". И начну с нами всеми любимого референта младшего лейтенанта Надежды Санаевой, в недавном прошлом - Зылиной. Прошу вас выйти сюда, Надя.

Надюша встала и взошла на сцену. Горный взял со стола корочки, новенькие погоны и сказал:

- За проявленную в процессе неполадок во время эксперимента самоотверженность и полную отдачу принято наградить Надежду Михайловну медалью "За отличие в военной службе" третьей степени. Так же принято решение о присвоении младшему лейтенанту Санаевой внеочередного звания старший лейтенант.

Горный подошел к Наде, вручил заслуженные награды, взял букет цветов и тоже вручил ей.

- Помимо всего этого, Надежда Михайловна назначается начальником создаваемого отдела практических референтов с соответствующими окладом и премиальными.

Надя была прямо ошарашена новостями. Так-то она скромная и тихая, но...

- Спасибо... Только я просто делала свою работу...

- Все бы так ее делали, товарищ старший лейтенант! - поддержал ее Горный.

Надя, буквально светящаяся от счастья, сошла со сцены, ушла в зал и села рядом со своим мужем Серегой. Горный же продолжил...

- Майор Ким Роман Викторович! Прошу выйти на сцену.

Рома встал и пошел. Подошел к Горному...

- За умелое руководство операцией "Кемонт" при выявленных технических неполадках, которые могли привести к срыву операции и гибели наших сотрудников, майор Ким награждается орденом Кутузова и присвоением внеочередного звания подполковник.

Рома с страшно довольным лицом подошел к Горному, тот вручил ему новенькие погоны и коробочку с орденом. Потом он не стал ничего говорить, а неожидано поклонился залу, чем сорвал бквально борю аплодисментов. Непринятый на таких мероприятиях жест, но зато какой человечный.

- Ну, а теперь прошу выйти на сцену нашу новую сотрудницу Усатову Ольгу Александровну.

Оля от неожиданности даже вздрогнула. Я слегка подтолкнул ее в бок, иди мол...

- Ты знал?

- Нет...

Она недоверчиво взглянула на меня, но встала и пошла на сцену.

- По представлению генерала Серпуховского за проявленные мужество и героизм в бою у озера Кемонт Ольга Александровна награждается медалью "За отвагу", а так же присвоением ей звания лейтенант.

Это был фуррор!... Зал взорвался аплодисментами такими, что позавидовал бы и иной народный артист. Ведь за то время, что Оля здесь была, она успела перезнакомиться со многими (а кое-кого из них даже пришлось убедительно предупреждать) и ее тут любили ничуть не меньше чем нашу Надю. Радость в зале была неописуемой! А я задумался каким образом тут Серпуховский...

- Спасибо! Но что бы я смогла без Виталия?...

- А вот мы с ним сейчас и разберемся! Капитан Никитин! Прошу на сцену!

Встал, пошел, по пути встретив Олю одобряюще коснулся ее руки.

- Собственно Никитина награждать еще - только портить. Посмотрите на иконостас, а... - зал засмеялся

- Это не я такой...

- Да, знаем! Жисть такая. Но реально чем тебя наградить? Тебе уже наград надавали - Брежнев позавидует.

- На то он и Брежнев - улыбнулся я.

- Ну, ладно! Шутки шутками, а вот тебе, товарищ Никитин майорские погоны. И вот тебе еще один орден Мужества. Рассказывать за что все это я не стану, а то там приключенческий роман про ошалевший вертолет получится. Но вот этого подарка ты точно не ожидаешь. - и Горный сделал знак рукой...

И из динамиков раздался истеричный голос: "Jeder echte Deutsche muss diese Hölle töten! Jeder Deutsche muss wissen, dass er morgen für sein Leben kommen kann, wie er für das Leben der Einwohner von Küstrin gekommen ist! Ich kenne den Namen dieses Untermenschen - Vitaly Nikitin, Pilot! Ich erkläre ihn nicht nur zum Feind des Reichs, sondern auch zu meinem persönlichen Feind! Ich verkünde eine Belohnung für seinen Kopf von fünf Millionen Reichsmark!" [2].

Зал молчал... Кажется все догадались, кто это говорил. И Горный подтвердил их догадку:

- Это файл с речью Гитлера после твоего налета на Кюстрин. Мы нашли его в немецких архивах. Перевод на обложке диска, читай и наслаждайся! 5 миллионов за твою безбашенную башку... Надо увеличить ставку! Надо! Ты понял, Виталий!

- Раз надо, значит, сделаем...

——————

[1] Автор ни сном, ни духом насколько это просто или сложно освоить управление вертолетом. Наверное, сложно, сложнее, чем управление автомобилем. Поэтому прошу господ заклепочников умерить свой пыл и принять во внимание, что Олю могли научить летать на вертолетах, например, с использованием временного переноса. Типа моргнула и уже мастер пилотажа. Пока моргала год обучения прошел... Или два... Или три... Ну, а чего нет-то?... Как вариант можно принять версию глубокого погружения Ольги в гипнотический сон и через это внушение знаний и навыков. Что, кстати, и удобнее и быстрее. И напомню, что еще Ломоносов говорил, что «Не здраво рассудителен математик, ежели он хочет Божескую волю вымерять циркулем». А кто в фантастиках бог? Автор произведения в фантастиках бог - как захочет, так и наворотит... :)

[2] "Каждый настоящий немец должен убить это исчадие ада! Каждый немец должен знать, что завтра он может придти за его жизнью, как пришел за жизнью жителей Кюстрина! Я знаю имя этого недочеловека - Виталий Никитин, летчик! Я объявляю его не только врагом Рейха, но и своим личным врагом! Я объявляю награду за его голову в пять миллионов рейхсмарок!" - таков перевод речи Гитлера в звуковом файле подаренном Горным Никитину. Да, Гитлер объявил нашего героя личным врагом. Да, автор в курсе, что самую большую награду Гитлер назначал за голову командира чехословацкого партизанского отряда Даяна Мурзина (3 млн. марок). Кстати, Даян Мурзин по национальности не чех и не словак, а... татарин! Такая вот судьба...