Шепот ветра

Глава 18 Кейп-дю-Куэди

— Я не так знаком с окрестностями, как Габриель, дорогая, — произнес Эдгар, когда Карлотта тянула его за собой через буш. Эдгар смотрел по сторонам в надежде увидеть что-нибудь, что окажется полезным его жене.

С тех пор как они приехали на остров, Эдгар ежедневно ходил на прогулки. Он считал, что ему нужно позаботиться о своей физической форме, чтобы не отставать от молодой жены, но чаще всего он уходил, чтобы просто отдохнуть от Карлотты и ее скверного характера. Эдгар был внимательным и не отходил дальше одной-двух миль от маяка, боясь заблудиться.

— Наверное, тебе стоило попросить Габриеля, — предложил Эдгар. — Я наткнулся на это растение чисто случайно.

Карлотта не хотела говорить, что уже обращалась к Габриелю и что он не очень-то радушно отнесся к ней.

— Может быть, ты увидишь еще какое-нибудь знакомое растение.

Эдгар был начитанным человеком и многое знал, но он был чересчур скромен и неуверен в себе, что очень раздражало Карлотту. Не раз итальянка задавала себе вопрос, почему ее муж не может быть твердым и уверенным в себе человеком, как Габриель.

— Я все еще помню самое первое растение, которое показал мне Уанупингу. — Эдгар направлялся туда, где никогда раньше не был, по тропке, проложенной валлаби и другими местными кенгуру, которые были меньше и темнее по окрасу, с более толстым мехом, чем кенгуру с Большой земли. Буш и деревья были домом и для опоссумов, и для южных коричневых бандикутов — крупных крыс, и для болотных крыс, и летучих мышей шести разных видов. — Он рассказал мне о болезнях, которые может предупредить и вылечить эта трава; описал все симптомы, такие как отеки, кровоточащие десны, выпадение зубов, боль и неподвижность суставов, а также плохо заживающие раны. Ты знаешь, что за растение это было? — Эдгар остановился и посмотрел на Карлотту, когда она не ответила сразу. Он не догадывался, что его жена едва сдерживает свое раздражение. Она не желала слушать лекцию о пользе отдельных растений, а просто хотела найти что-нибудь, что помогло бы ей отделаться от этой преступницы.

— Ложечница лекарственная, — произнес Эдгар, но Карлотта не обратила на мужа никакого внимания, а он продолжал: — Моряки в долгих походах сильно страдают от цинги. Уанупингу показал мне это растение. Моряки сходили на берег и собирали эту траву, она помогала им поддерживать здоровье, когда у них кончались запасы свежих овощей и фруктов. У этого растения остроконечные листья и маленький синий цветок. Было бы изумительно, если бы оно нам попалось.

— Si, изумительно, — с сарказмом проговорила итальянка. Ей совершенно было не интересно, о чем говорил Эдгар. Она хотела найти то, что было нужно ей. — А можно ли заболеть, если съесть этого растения слишком много? — с надеждой спросила она.

Эдгар посчитал вопрос весьма странным, но он давно привык к ее странностям и далее не пытался понять ход ее мыслей. Да и спросить Карлотту он не посмел бы.

— Не думаю, дорогая.

— Пошли дальше, продолжим искать, — приказала Карлотта, подтолкнув мужа вперед.

Они направлялись в глубь острова, в противоположную сторону от маяка. Пройдя еще примерно пятьдесят ярдов, Эдгар остановился у дерева.

— Это черная акация, — он положил руку на ствол. — Уанупингу говорил, что если перетереть корни и внутреннюю часть коры, вымочить все это в воде, а затем выпить ее, то такой настой поможет снять боль. Красный ясень, который также известен как мыльный куст, оказывает схожее действие, но я не видел здесь ни одного дерева. — Эдгар снова зашагал вперед. Его слова совершенно не интересовали жену.

— О, посмотри-ка на это, — восторженно воскликнул Эдгар. Он показывал на растение впереди. Толстые мягкие стебли были усеяны большими ярко-зелеными листьями и белыми цветами. — Это местный имбирь, — обрадовался он. — Не могу поверить, что не заметил его раньше. Когда отцветут цветки, на их месте сформируются круглые синие плоды. Мякоть внутри имеет освежающий, лимонный вкус. Запомни это растение. Возможно, ты захочешь использовать мякоть этих плодов в приготовлении блюд как замену имбирю.

Карлотта смерила мужа недовольным взглядом. Эдгар же абсолютно не понимал, что сейчас он сделал не так.

— Молодые корни тоже съедобны, — продолжал Эдгар. — Уанупингу рассказал, что аборигены кладут мясо на листья, когда готовят его на костре. Листья придают приятный вкус и не дают мясу высохнуть.

— Я не использую имбирь, — бросила Карлотта. — Поэтому мне не нужна замена, и уж точно я не буду готовить на костре. — Она больше не могла сдерживать свое разочарование. Эдгар был словно ходячей книгой, что еще раз напоминало о том, что разница в возрасте пролегла пропастью между ними.

Карлотта пока бурно не выражала свое недовольство прогулкой, и Эдгар двинулся дальше, жена последовала за ним.

— Ага! — воскликнул Эдгар, направляясь к следующему растению. — Вот кое-что интересное.

Карлотта только поморщилась.

— Если тебя когда-нибудь укусит змея, это как раз то, что нужно. Уанупингу как-то называл это растение, я сейчас точно не помню, но оно примерно переводилось как «белый корень». — Эдгар нервно засмеялся, Карлотта кипела от злости. Она скрестила руки и уже хотела закричать на мужа, но он продолжил: — Если сделать отвар из листьев, а потом выпить его, то начнется рвота. Не уверен, как это помогает, но это традиционное лекарство от укуса змей, о чем следует знать, ведь на острове полно змей. — Эдгар не сомневался, что, если бы его укусила змея, Карлотта не стала бы готовить для него лекарство. — Может, я сделаю отвар, чтобы он был на всякий случай всегда под рукой у нас дома? — робко спросил он.

«Отвар вызывает рвоту». Карлотту вдруг осенило. Она нашла именно то, что ей нужно. У этого небольшого куста были небольшие ярко-зеленые листья и маленькие белые цветы. Итальянка отметила про себя точное место, где рос этот куст.

— Это лекарство не опасно, если принять его слишком много, да? — спросила она, думая о своей будущей жертве.

— Нет, дорогая. — Эдгар засомневался, не ошибается ли он в том, что Карлотта действительно волнуется за него, но по-своему. Или же ему просто хочется в это верить?

— Пошли домой, — велела она.

— Но… разве ты не хочешь поискать еще каких-нибудь растений, которые ты могла бы использовать при готовке? — Эдгару нравилась прогулка. В его жизни редко выпадали такие моменты, когда его и Карлотту интересовали одни и те же вещи.

— Сегодня я видела достаточно, — заявила она, изо всех сил стараясь скрыть свою радость. — Мы должны возвращаться.

— Подожди, я соберу несколько листьев.

— Нет, я сама соберу их для тебя позже, vero?

— Хорошо, дорогая. Может, потом соберем их вместе. Здорово мы погуляли, правда?

— Si, — ответила Карлотта и поспешила обратно домой. Эдгару ничего не оставалось, как последовать за женой. Он никогда не понимал ее.

Кингскот

— Брайан Хаксвелл кажется очень милым джентльменом, — обратилась во время обеда Эдна к Саре.

— Я же сказала, что вы так и подумаете. — Сара старалась скрыть свое волнение. Она беспокоилась, что Брайан расскажет им что-то, что может выдать ее. — Но поверьте мне, он совсем не так мил, как кажется.

— Что именно ты имеешь в виду, Амелия? — Эдна уже теряла терпение. Ей хотелось немедленно услышать объяснения.

— Я не хочу об этом говорить. Он только притворяется джентльменом.

— Меня не так просто обмануть, — рассердилась Эдна. Она не могла представить, что мужчина, которого она сегодня встретила, не был порядочным человеком, и она не понимала, почему ее подопечная утверждает обратное.

Сара услышала в ее голосе крайнюю решимость.

— Вы просто должны мне поверить, тетя. Он дал вам бумаги, которые я должна подписать? — Имя Амелии Дивайн подарило Саре свободу. А ее наследство означало, что Сара может жить в роскоши. Ей также хотелось заполучить и Лэнса. Если бы не деньги и Лэнс, то Сары уже давно бы здесь не было.

— Они у Чарльтона, но нет нужды спешить с их подписью. Мистер Хаксвелл будет в городе еще несколько дней. — По выражению лица своей подопечной Эдна поняла, что эта новость совсем не обрадовала ее.

— Зачем?

— Ему совсем не хочется возвращаться, он не любитель дальних путешествий, — ответила Эдна. — Поэтому мистер Хаксвелл решил несколько дней отдохнуть.

Сара не предполагала, что Эдна собирается устраивать для нее праздничное чаепитие. Сара даже не знала, что в понедельник у Амелии день рождения. Брайан сказал, что никогда не пропускал день ее рождения с тех пор, как познакомился с ней.

Эдна не собиралась ничего говорить о том, как чувствовал себя Брайан, но внезапно ее захлестнули эмоции, и она не сдержалась.

— Мистер Хаксвелл очень расстроен, что, проделав такой путь, не увидит тебя. Конечно, не мне говорить об этом, но думаю, было бы по-христиански простить ему ту обиду, которую он, по-твоему, нанес тебе, и помириться. У тебя впереди вся жизнь, Амелия, и тебе же не захочется все время жить с чувством обиды. Мистер Хаксвелл сказал, что у него нет детей, и нам с Чарльтоном было совершенно очевидно, что он очень, очень тебя любит.

— Мне совершенно все равно, что он чувствует, я знаю, что он просто притворяется, тетя. Я же сказала вам, я не буду с ним встречаться, поэтому, пожалуйста, оставьте это. — Сара запаниковала и вышла из комнаты.

— Сегодня к нам на ужин придут гости, — проговорила Эдна. — Может, ты захочешь как-нибудь одеться по-особому.

Сара обернулась. Она была уверена, что ее тетя не пригласила бы Брайана Хаксвелла на ужин, не сказав ей.

Эдна заметила, что девушка побледнела, и это поразило ее. Брайан Хаксвелл ведь говорил, что она любит общество.

— Кто? — спросила Сара. Если бы Эдна сказала, что это Брайан Хаксвелл, она просто бы убежала. Она не желала отправляться в тюрьму.

— Доктор Томпсон и его жена, Фелисити.

Сара помрачнела. Эдна задумалась, догадывается ли ее подопечная о реальной причине приглашения доктора с женой на ужин.

— Томпсоны — наши друзья, — пояснила Эдна и отвернулась, чтобы налить себе чай, дабы ее подопечная не заметила ее виноватый взгляд.

Сара вышла на улицу. Она была напугана и очень рассержена. Чарльтон сделал все, как просила Сара, но Эдна, видимо, не собиралась так просто сдаваться. Надо придумать что-то ужасное и мерзкое, что он мог бы ей сделать, что-то такое, чего Эдна не смогла бы ему простить и о чем не решилась бы заговорить с Брайаном.

Сара была в своей комнате и готовилась к обеду, когда прибыли Томпсоны. Она слышала, как Эдна негромко разговаривала с ними, но Сара ничего не могла разобрать.

Эдна, услышав, что Сара открыла дверь своей спальни, делано веселым тоном проговорила:

— Как самочувствие детей, Фелисити?

Сара тут же поняла, что Эдна говорила о ней, потому что этот вопрос Эдна задала, как только доктор Томпсон и его жена вошли в дом. Сара еще больше смутилась, но она твердо знала, что ей нужно перетерпеть этот вечер, чтобы рассеять все сомнения Эдны. Глубоко вдохнув, она направилась в гостиную.

— Спасибо, хорошо, Эдна, — громко ответила Фелисити.

— Вот и ты, Амелия, — произнес Чарльтон, когда Сара появилась в дверях гостиной.

Сара заставила себя улыбнуться.

— Разреши представить тебе чету Томпсон. Это доктор Дэннис Томпсон. — Врач стоял рядом с Чарльтоном у камина. Сара поприветствовала его с максимально возможной вежливостью.

Доктор Томпсон тепло улыбнулся ей.

— А это его жена, Фелисити, — добавил Чарльтон.

— Рада познакомиться. — Сара вежливо обратилась к женщине, расположившейся на софе рядом с Эдной. Она подумала, что им обоим уже за тридцать. Доктору ближе к сорока, а Фелисити, может, только недавно исполнилось тридцать. Дэннис был высоким, стройным брюнетом с бледно-зелеными глазами. У него было загорелое лицо, и Сара предположила, что он загорел, часто посещая своих пациентов. Фелисити была миниатюрной блондинкой с голубыми глазами. Фелисити и Дэннис улыбались тепло и открыто.

— Приятно познакомиться с вами, — начала Фелисити на американский манер, немного растягивая слова. — И пожалуйста, примите наши искренние соболезнования по поводу вашей утраты.

— Спасибо, — поблагодарила Сара и отвела глаза.

— Амелия, не желаешь ли выпить немного вина, пока Полли накрывает на стол? — поинтересовался Чарльтон. — Составь компанию Эдне и Фелисити.

— Спасибо, дядя Чарльтон. — Сара твердо намеревалась ограничиться только одним бокалом, чтобы сохранить ясность мышления. Но Чарльтон и Эдна хотели сделать так, чтобы она, наоборот, максимально расслабилась и раскрепостилась.

— Лэнс присоединится к нам? — спросила Сара. Она не видела его с вечера праздничного дня.

— Нет, у него сегодня другие дела, — пояснила Эдна. Лэнс сегодня пригласил Оливию в отель «Озон» на ужин, но она не собиралась говорить об этом.

Полли сегодня запекла баранину с томатами, фасолью и другими овощами, с добавлением вина. Запах был восхитительным, все с нетерпением ждали, когда же она наконец накроет на стол. Чтобы занять себя на это время, хозяева и гости разговаривали о детях Томпсонов — сыновьях-двойняшках и их младшей сестре. Судя по рассказам родителей, дети были еще теми сорванцами.

Десятью минутами позже все заняли свои места за столом, а Полли достала главное блюдо и поставила на стол свежие овощи и вареный картофель.

— На прошлой неделе я навещал Эллу-Джейн Хаммонд и увидел, что Джон в этом году не занимается овцами, — обратился Дэннис к Чарльтону, пока Полли обслуживала его.

— Нет, в этом году он занялся пшеницей. Ее можно собирать уже через пару недель, если не будет сильных дождей, иначе все пропадет. А пока он помогает Перси Киркбрайту собирать урожай овса.

— У Перси, должно быть, хороший урожай. Мой сосед, Чарли Пикфорд, тоже ему помогает. — Дэннис повернулся к Саре. — Амелия, Эдна говорила, что вы жили в Хобарт-Таун.

— Именно так.

— Я никогда там не был. Что это за город?

В своей жизни Сара не видела почти ничего, кроме окружающего пейзажа тюрьмы, поэтому ей следовало быть осторожной. В тюремную прачечную привозили белье из городской больницы и приюта, поэтому ничего, кроме дворика для прогулок, куда Сара выходила на час подышать свежим воздухом, она больше не видела.

— Что бы вы хотели знать? — нервно спросила она.

— Что-нибудь, что вам кажется интересным, — ответил Дэннис.

Сара пыталась скрыть свое волнение.

— В Хобарт-Таун живет намного больше людей, чем здесь, на Кенгуру-Айленд. — Это первое, что пришло ей в голову, и она почувствовала, что краснеет.

— Кажется, это утверждение верно при сравнении и с любым другим городом. — Дэннис рассмеялся, — Но именно это нам и нравится, не так ли, Фелисити?

— Верно. Я родом из Нью-Йорка, который вообще жутко перенаселен. Здесь как в раю, особенно это хорошо для детей, и здесь много работы для Дэнниса.

Сара чувствовала, что врач готовится задать ей следующий вопрос, и решила отвлечь от себя внимание.

— Доктор Томпсон, а где вы работали до того, как приехали на Кенгуру-Айленд?

— Я изучал медицину в Америке, работал в Нью-Йорке три года после того, как получил лицензию на врачебную практику. Там я и познакомился с Фелисити. Она работала сестрой в больнице, куда устроился и я. Когда мы приехали сюда, я получил работу в Аделаиде, и там же родились наши сыновья. Вы были там?

Сара разволновалась. Она не знала, бывала ли Амелия в Аделаиде. Если бывала, то знает ли об этом Эдна? Сара не помнила, чтобы в письмах Камиллы или в тетради Амелии ей на глаза попались строки про Аделаиду. Сара подумала, что спасена. Замешкавшись с ответом, она почувствовала, что все взгляды направлены на нее.

— Нет, не была, — ответила Сара, молясь про себя, что не ошиблась в этом. Когда же Эдна и Чарльтон не возразили ей, девушка вздохнула с облегчением.

— Амелия, Эдна рассказывала, что вы попали в кораблекрушение. Вероятно, это было ужасно.

Сара ощутила некоторую уверенность.

— Да, действительно. Я никогда так не боялась за всю свою жизнь. Мы, осужденная преступница и я, оказались единственными выжившими, но полагаю, тетя уже говорила вам об этом.

— Да. Она также упоминала о том, что вы путешествовали, не одна. Наверняка вам было очень больно выполнить такую нелегкую задачу, как сообщить родным о смерти вашей попутчицы?

Сара сжала губы, вспомнила о том, что рассказала ей Люси.

— Нет, Люси была сиротой и воспитывалась в приюте.

— Да? В каком?

Сара тупо посмотрела на Фелисити. Она не ожидала подобного вопроса.

— Простите, Амелия. Я не хотела расстраивать вас. Я спросила только потому, что один из моих друзей владеет приютом.

— Где? — спросила Сара и решила, что какой бы приют ни назвала Фелисити, она назовет приют в другом городе.

— В Мельбурне.

— Люси из Хобарт-Таун.

— А как долго она была с вами? — спросил доктор Томпсон.

— Пару… недель. — Сара вспомнила свой разговор с Люси, в котором девушка рассказала ей, что у Амелии она совсем недавно.

— Но вы, наверное, стали близки? — допрашивала Фелисити.

— Да, — ответила Сара, не поднимая глаз.

— Амелия, Эдна говорила, что вы были учительницей танцев.

— Да, верно. — Сара посмотрела на Фелисити.

— Какой замечательный способ зарабатывать на жизнь. — Эдна сказала Фелисити, что Амелия могла не работать, так как ее родители были очень обеспеченными людьми, но Камилла всегда поощряла свою дочь быть хоть немного независимой, так как это помогло бы ей в будущем.

— Да… это так.

— Амелия также говорит по-французски и по-итальянски. И еще она учила испанский, — сообщила Эдна.

— Вот как? — воскликнула Фелисити. — Это очень впечатляет.

Сара была в ужасе, что ее попросят сказать что-нибудь на одном их этих языков.

— А вы помогаете своему мужу с пациентами? — спросила она, пытаясь отвлечь всеобщее внимание от себя.

— Сейчас нет. У меня полно забот с детьми, а Дэннису приходится довольно много времени проводить в разъездах, навещая своих пациентов.

— Неужели?

— Да. В Пенншоу есть еще один врач, но они вместе присматривают за пациентами в Американ-Ривер. В зависимости от того, кто из них свободен. Иногда Дэнниса не бывает дома целыми днями. Но надеюсь, я смогу помогать ему, когда дети подрастут.

— Чем занимался ваш отец, Амелия? — спросил Дэннис.

Сара положила в рот немного еды, чтобы хоть немного выиграть время и подумать. Потом проговорила:

— Он… занимался многими вещами. — Сара взглянула на Чарльтона, ища поддержки. Ничего не дождавшись, она снова посмотрела на доктора Томпсона. — А что делал ваш отец? — поинтересовалась она. — Он тоже был врачом?

Дэннис Томпсон медленно улыбнулся.

— Простите, Амелия. Вам, наверное, кажется, что вы на допросе. Мы нечасто встречаемся с новыми людьми, поэтому нас так интересует ваша жизнь.

— Я понимаю. Но я совсем недавно потеряла свою семью, и мне больно говорить о них. Со временем, я уверена, все изменится. — Она притворилась, что чувства переполняют ее, и промокнула платком воображаемую слезу.

— Да, это так. — Ваша реакция вполне естественна. Может быть, тогда расскажете нам о себе? — попросил Дэннис.

— Я не знаю, что рассказать. У меня такое чувство, словно той девушки, что жила в Хобарт-Таун, больше нет. Вы думаете, это нормально? — Сара чувствовала, что доктор Томпсон симпатизирует ей.

— Полагаю, да. Вам кажется, что после такого внезапного трагического случая вы потеряли связь с вашей прошлой жизнью.

— Именно так я и чувствую, доктор Томпсон. Вы определенно специалист в своем деле. — Сара одарила его восхищенным взглядом.

Дэннис Томпсон взглянул на Эдну и улыбнулся ей. Эдне показалось, что доктор Томпсон уловил что-то подозрительное в словах ее подопечной, но она ошибалась. Дэннис считал, что Амелия совершенно обычная девушка, на долю которой выпали ужасные страдания, о которых ей очень трудно говорить.

На следующее утро Эшби сказали Саре, что собираются навестить друзей. Сара задумалась, не идут ли они к доктору Томпсону, чтобы узнать, каково его «профессиональное» мнение о ней. Она успокаивала себя, ведь вечер прошел неплохо. Она даже поздравила себя с тем, как хорошо справилась с задачей не дать ничего заподозрить Томпсонам.

Заскучав, Сара отправилась во двор, где Полли собиралась развешивать белье. Сара решила помочь ей. Не в первый раз она помогала служанке с работой по дому. Особенно искусна она была в стирке, что совершенно ошеломило Полли.

— Я сама все сделаю, — растерянно проговорила Полли, когда Сара начала развешивать белье на веревке.

— Я хочу помочь, — настаивала Сара. — Мне все равно нечего делать.

Сара никогда не могла праздно проводить время и никак не могла привыкнуть к этому. Она симпатизировала Полли, так как сама была служанкой и знала, сколько работы приходится выполнять девушке. У Полли редко было свободное время, даже в воскресенье, когда предполагалось, что после обеда она должна отдыхать. Сара сама была в похожей ситуации, когда служила у семьи Мердок. Правда, здесь не было двух испорченных сестер, которые издевались бы над Полли.

— Наверняка вы не стирали сами, когда жили с родителями в Хобарт-Таун. — Полли не верилось, что человек, который редко стирал, может быть таким профессионалом в этом деле. Девушка вешала белье, как настоящая прачка.

Сара поставила два колышка под одну из нижних юбок Эдны. Из слов Полли Сара поняла, что ее поведение кажется девушке странным.

— Конечно нет. У нас были слуги… но мне нравится самой что-то делать. Может, я странная… но я считаю, что женщина должна многое уметь.

Полли пожала плечами. Она представляла, что мисс Амелия Дивайн выйдет замуж за богатого господина, а если нет, то все равно Амелия будет богата, когда получит наследство, и ей не надо уметь что-то делать по дому.

— Когда вы научились так хорошо стирать и штопать? Я думала, что богатые люди, чтобы занять время, занимаются только тонкой вышивкой. — Полли умирала от любопытства, но не решалась спросить об этом раньше.

Сара покраснела. Она не умела вышивать.

— Я же говорила тебе, мне нравится делать это, и я наблюдала за слугами у нас дома. — Девушка посмотрела на двор у дома семьи Хаммонд, где Бетти тоже вешала свое белье. Дворы разделял всего лишь низкий забор, поэтому все хорошо просматривалось. Так как в последнее время Сара не видела Бетти, она немного успокоилась. Но сейчас к Саре снова вернулись все ее былые страхи. Эта чернокожая способна нарушить ее планы. Девушка видела, что Бетти продолжает смотреть в их сторону, и поспешила отвернуться.

— Когда мои родители уходили из дома, я обычно помогала слугам, — солгала Сара. — Так я боролась со скукой.

Полли не представляла, как богатой девочке может быть скучно, и удивленно посмотрела на нее.

— Но миссис Эшби говорила, что у вас было много друзей, и потом, разве у вас не было пони? Я еще слышала, что миссис Эшби упоминала о том, что вы ходили на балы и преподавали в танцевальной школе. По-моему, у вас совсем не было времени скучать. — Полли отдала бы все, чтобы хоть на один день стать такой, как Амелия Дивайн.

— Мне было жалко слуг, им приходилось много работать. — Сара немного растерялась. Она больше ничего не могла придумать. Бетти все еще смотрела на Сару. — Если тебе не нужна моя помощь, я пойду домой, — обиделась девушка.

— Я этого не говорила, мисс Дивайн. Я просто думаю, что это неправильно, что вы делаете мою работу. Если бы вас увидела миссис Эшби, она бы рассердилась на меня.

— Вот почему я помогаю тебе, когда ее нет дома.

Сара снова взглянула на соседний двор. Бетти продолжала смотреть на нее.

— Наша любопытная соседка разглядывает нас, она может рассказать все тете, поэтому я лучше пойду, Полли. — Сара направилась к дому. Полли помахала Бетти и снова принялась развешивать белье.

— Вы знаете, зачем мы пришли, Дэннис, — начала Эдна, когда они пришли домой к врачу. Доктор Томпсон как раз хотел идти к Перси Киркбрайту, который поранил ногу, собирая урожай.

— Да, Эдна, и я не знаю, что вам сказать. Амелия кажется очень милой девушкой, и хотя она немного нервная и замкнутая, она неплохо справляется, учитывая, что недавно потеряла свою семью. Я ожидал, что она вообще не может сохранить самообладание, особенно когда я или Фелисити спрашивали о ее родителях или погибшей служанке, но она вела себя хорошо.

— В этом-то все и дело. Она… держит все в себе, это какая-то нездоровая реакция. Она не желает говорить о родителях, но не плачет и не хандрит.

— Этому можно только порадоваться. Пожалуйста, заметьте, что люди справляются со своим горем каждый по-своему.

— Возможно, вы правы, но она очень нервная девушка, совсем не похожа на ту Амелию, о которой говорила в своих письмах ее мать.

Дэннис понимал, что Эдна и Чарльтон очень волнуются, но считал их опасения чрезмерными.

— Камилла могла преувеличивать способности своей дочери. Родители нередко так поступают.

— Камилла была совсем не такой, — возмутилась Эдна.

— Тогда я могу объяснить такие изменения в характере Амелии тем, что бедная девушка слишком много пережила.

— Сначала мы тоже так думали, — заговорил Чарльтон. — Но здесь что-то не так, Дэннис.

— Вчера мы встречались с юристом семьи Дивайн, который был также близким другом семьи, — продолжала Эдна. — Он проделал огромный путь, чтобы увидеть Амелию и привезти бумаги, касающиеся наследства ее семьи, а она не желает его видеть.

— Почему?

— Утверждает, что он не нравится ей, что он совсем не тот человек, за которого себя выдает.

— Определенно это ее дело, Эдна. Если Брайан ей не нравится, то наверняка у нее есть на это веская причина.

— Но этот человек кажется вполне достойным джентльменом, а Амелия не называет причину, по которой не хочет видеть его.

— Он может казаться милым, но вы же не знаете его так хорошо, как Амелия.

Эдна и Чарльтон поняли, что их подопечная очаровала Дэнниса Томпсона и его жену. Она была или очень умной, или же крайне хитрой. Они не знали, что делать дальше.